ИСТОРИЯ ОДНОГО РОЯЛЯ
Часть 1. Дружба
Глава третья. В школе
Первое требование родители девочки выполнили легко и с удовольствием: хочет ребёнок заниматься музыкой – пожалуйста! К тому же как раз шёл набор и Фасолька справилась со всеми вступительными испытаниями на отлично: показала настолько тонкий слух, что приёмная комиссия диву давалась. Со вторым условием поначалу возникли проблемы: кабинеты, а значит и инструменты в них, были закреплены за конкретными учителями, а учительница из нужного кабинета уже имела полный комплект подготовишек и ещё одну девочку брать не хотела. Но когда узнала, что она внучка «доктора роялей», того самого, кто не только возвращал расстроенным инструментам их голоса, но делал их ещё прекраснее, согласилась. И не пожалела. Уже в конце первого года обучения Леночка играла произведения для старших классов. И как играла! Заслушаешься! Иногда в коридоре перед кабинетом собиралась небольшая толпа восторженных почитателей её таланта!
Причин такого успеха было две. Во-первых, Фасолька много и упорно занималась. Даже скучные гаммы играла часами, удивляя родителей. Никто не догадывался, что девочка мысленно соревнуется с самим Моцартом! От своего друга рояля она знала, что для того, чтобы стать настоящим виртуозом, юный музыкант занимался по десять-двенадцать часов в день! Увы, ей ни разу не удалось приблизиться к его результату. Ведь нужно было ещё и в обычную школу ходить! И учить уроки! И обязательно бывать на свежем воздухе – такое условие поставили ей родители и дедушка. А ещё завтракать, обедать, ужинать, спать… Ужас, до чего много времени уходило на все эти «посторонние» занятия, а день-то не резиновый!
Второй причиной поразительных Леночкиных достижений был наш рояль. Он всегда старался помогать тем, кто на нём играл, но Фасолька его к тому же понимала. Прислушивалась ко всем его советам! Учительница сначала удивлялась тому, что девочка перешёптывается о чём-то с музыкальным инструментом. Но потом привыкла. Тем более что эти перешёптывания явно шли на пользу исполнению.
– Кто у нас сегодня? – спрашивал, например, рояль. – Пётр Ильич Чайковский? «Сладкая грёза»? Волшебная музыка… Тебе доводилось видеть в своих снах исполнение твоих желаний?
– Конечно, – кивала головой Фасолька так энергично, что её светлые кудряшки опять напоминали роялю разлетающиеся от ветра одуванчиковые пушинки.
– И какие мечты тебе удавалось исполнить?
– Как я научилась доставать из шляпы милых кроликов, словно иллюзионист в цирке!
– Хм, интересная мечта… А ещё?
– А ещё будто я принцесса и живу в замке из розовых лепестков, – старательно вспоминала Фасолька.
– Этот сон, пожалуй, больше подходит… – и рояль настраивался на самый нежный голос, какой только могли издавать его струны, добавляя в их звучание светлую печаль по своей недостижимой мечте…
– О! Камиль Сен-Санс! – восклицал наш герой, когда Леночка открывала новые ноты. – А ты знаешь, что свой первый романс он написал в пять с половиной лет? А в тринадцать уже поступил в Парижскую консерваторию! Что мы будем играть? «Лебедь»? Чудесно! Твои ручки движутся плавно и легко, и вся ты мягкая, из нежных пёрышков, не плывёшь, а скользишь по глади лесного озера, так чтобы вода вокруг тебя даже не шелохнулась…
И они скользили вместе, забывая, что на самом-то деле находятся в кабинете музыкальной школы.
– Бетховен? «Лунная соната»? А ты знаешь, что сам композитор называл её просто сонатой «в духе фантазии»? Название «Лунная» появилось уже после его смерти. Немецкий музыкальный критик и поэт Людвиг Рельштаб однажды сравнил начало сонаты с движением лодки по озеру в лунном свете. И название прижилось, хотя лично я не считаю его подходящим. Лунный свет спокойный и холодный, а в этой сонате столько горячего чувства! Ведь она посвящена девушке, в которую композитор был страстно влюблён…
– А правда, что Бетховен был глухой? – с замиранием сердца спрашивала Леночка. Она очень переживала, когда узнала от учительницы о недуге композитора. – Как же он писал свою музыку?
– Увы, это правда, – вздыхал рояль. – Он начал терять слух, когда ему было всего 28 лет. А в самом расцвете творческих сил оглох полностью. Но музыка жила в его душе, в сердце. Он помнил звучание каждой ноты и по памяти писал свои поистине великие произведения! А вот услышать аплодисменты, которыми награждала их публика, не мог…
Шло время. Леночке доверяли всё более и более сложные вещи, требующие от исполнителя самого высокого мастерства. Когда рояль увидел на своём пюпитре ноты знаменитой «Кампанеллы» Ференца Листа, он чуть не прослезился, внезапно осознав, что его маленькая Фасолька выросла. Что в музыкальной школе она последний год…
– О… Ференц Лист, – произнёс рояль таким трагическим тоном, что Леночка встревожилась.
– Что-то не так? – непонимающе спросила она.
– Всё так, – вздохнул наш герой. – Просто ты больше не нуждаешься в моих советах.
– Очень даже нуждаюсь, – горячо запротестовала Фасолька.
Рояль опять вздохнул.
– Ну ладно. Тогда помни, что в «Кампанелле» слушатели должны услышать не фортепиано, а скрипку. Ведь мелодия принадлежит Никколо Паганини – невероятному, фантастическому виртуозу-скрипачу. Ференц Лист постарался передать голос скрипки через фортепиано. Не подведи его.
Незаметно пролетел и выпускной год. Все – и дедушка-настройщик, и родители, и учителя, и, конечно, сама Леночка – понимали, что её путь лежит в консерваторию. А дальше – на большую сцену.
Наступил день прощания.
– Ты ведь будешь меня навещать, хотя бы изредка? – спросил рояль, когда Фасолька, едва сдерживая слёзы, гладила его уже потускневшие натруженные клавиши.
– А ты расстраивайся почаще, тогда я буду приходить к тебе вместе с дедушкой, – хотела пошутить девочка, но слезинки испортили шутку, выкатившись из её глаз. Закапали на клавиши, и, хотя были очень лёгкими, чуткий рояль отозвался нежным дрожанием струн.
– Дедушка так гордится тобой! И я тобой очень горжусь! Передавай ему привет и скажи, что я уже достаточно расстроен, чтобы снова с ним встретиться и поболтать.
В тот момент ни Фасолька, ни рояль и представить не могли, какая беда к ним подкрадывается…
Продолжение:http://proza.ru/2025/12/05/400