Местные тати давно оценили преимущество внезапности. Нападали тогда, когда уставшие люди, выставив дозорных, и забыв об опасности, отдыхали. Тех, кто ехал вглубь Сибирского ханства не трогали. Собрав мужиков из людского отребья, терпеливо выслеживали сборщиков ясака. Вот и сегодня. Затаились в небольшом овраге, ждали, пока все утолят голод, уснут. Задремавшему дозорному, перерезали горло одним взмахом клинка. Не проснувшись окончательно, Дана повернулась на чей-то приглушённый вскрик. Она увидела, как её возница, попытавшись встать, тяжело повалился на землю. А странные длинные дудки, которые были у государевых людей, издавая что-то похожее на свист, несли татям смерть. Но тех было намного больше. Когда Дана попыталась бежать, что-то больно ударило по ногам, и она со всего маху упала ничком. Твёрдая замёрзшая земля вышибла дух. Оглушённая ударом, пыталась преодолеть дурноту. Всё вокруг кружилось, было нечем дышать. При падении зубы рассекли губу, и рот наполнился кровью. А вокруг лежали люди. Можно было подумать, что они спят, если бы не растущие рядом лужицы из вязкой и красной жидкости.
Её подняли, и крепко связали за спиной руки верёвкой из сыромятной кожи. Кто-то невидимый потянул за узел и, спотыкаясь, падая, она медленно пошла за повернувшими на юг телегами. Связанный с ней цепочкой, шёл кто-то ещё. Утром Дану стал мучить голод, но пятеро угрюмых мужиков, что отдавали всем команды, кормить пленников не собирались. Она, наконец, рассмотрела шедшего за ней молодого возницу с первой телеги. А вечером голодная, и уставшая, долго не могла уснуть. Всё тело болело. Один из татей повернулся к ней, и она поспешно закрыла глаза. Вот уже несколько раз Дана замечала, что они показывали на неё пальцем и о чём-то толковали. Ещё не наступил рассвет, а их уже подняли на ноги и, накормив грубой похлёбкой, заставили идти без отдыха целый день. Перед заходом солнца пришли к ручью, вода в нём доходила до пояса. Первыми загнали в воду пленников. Они уже были почти на том берегу, когда Дана поскользнулась, и упала. На мокрую с ног да головы девушку, отчаянно жестикулируя, с искажённым гневом лицом показывал пальцем один из главарей. Прильнув к телу, мокрая одежда ясно обозначила её округлившийся живот и полные груди. Один из татей направился к ней, его свирепое лицо ничего хорошего не предвещало. Дана заслонила руками голову, но от страшных толчков под рёбра уберечься было невозможно. Удары сыпались градом и, упав, скорчилась от боли. С неё сорвали одежду, и она лежала обнаженная до пояса. То, что увидели, разозлило их ещё больше. С удвоенной силой кто-то ударил девушку в челюсть, и дальше она не чувствовала ничего.
- Дана, очнись! Мне разрешили ухаживать за тобой.- Наконец, она вспомнила, что возницу зовут Аким.- Ты на себя не похожа, всё лицо распухло.
- Я надеялась, что меня бросят здесь. Почему они так рассердились?
- Ты не поняла? Девственницы стоят на рынке дорого. А когда обнаружили, что ребёнка ждёшь… - Дана прошептала:
- Мне Аким за маленького страшно. Внутри от страха всё обрывается.
- Детей они тоже в Бухаре продают. Светлые рабыни для мужских утех ценятся. На них большой спрос. Я слышал, что если полонят беременную, дают дитя подрасти, а потом отдельно продадут. Девочки и женщины дороже стоят.
Три нагруженные ясаком повозки, давно ушли вперёд. Охранять пленников остались двое. И привязанные к задку телеги, Аким с Даной, давно потеряли счёт дням. Видимо боясь рослого Акима, их не отвязывали даже для естественных надобностей. Они шли и шли на юг. Осталась где-то в степи зима, давно захрустел на зубах песок, и стало жарко. Надеясь сбежать, Дана с Акимом свернули зимнюю одежду в узел, и привязали к спинам. Первые дни им не разрешали разговаривать, но разомлев от жары, стражники не обращали на пленников внимания. Ночью спали по очереди. Да и не могли Аким с Даной перегрызть сыромятную кожаную верёвку. От зубов она размокала, а днём усохнув, снова затягивалась в тугой узел. Когда увидели первый караван, Аким рассказал о Шёлковом пути. О диковинных лошадях, назвав их верблюдами. На одном из оазисов, где стражники, вместе с шедшим с юга караваном, набирали воду, к пленникам подошёл голубоглазый, одетый в восточную одежду мужчина.
- Видел, вас русичи везут. Где они? На вашу и свою погибель в Бухару едут. Поговорить с ними хочу, сказать, что в « Восточном куполе ислама», вас всех в рабов превратят. Не трогают купцов. Торговать с ними выгодно, караваны купцов - мусульман тоже идут в Русь с товарами. На Востоке есть «Исламское право», оно запрещает продавать в рабство только мусульман. Русичей уже пять веков везут в Бухару по Шелковому пути. Ничего не изменилось. Продают всех. От грудных детей до взрослых мужчин. Передайте им, а мой караван уже уходит.
Глава 14 http://proza.ru/2025/12/08/506