Предыдущая часть http://proza.ru/2025/12/10/206
Фото из интернета
В гостинице Рома, Катя и Юля решили, что утром они заедут в Августинскую церковь. Это решение возникло вследствие одного из разговоров, в котором Юля вдруг вспомнила, что в этой церкви есть Крипта сердец.
- Странное название. Что за крипта такая? – спросил Рома.
- У Габсбургов было принято, что после смерти монархов их сердца хранили отдельно, в специальных урнах.
- Что за удивительный обычай… - проговорила Катя.
- Этот обычай возник ещё во времена Крестовых походов. Если рыцарь погибал в Святой земле, то тело было трудно, даже невозможно, перевезти на родину. Вот и извлекали сердце и отправляли его для захоронения домой.
Церковь Святого Августина была расположена недалеко от Хофбурга, где вчера проходил императорский бал. Сама церковь была открыта, но там повсюду сновали люди, которые готовили церковь к бракосочетанию императора Франца Иосифа и Елизаветы Баварской. Тем не менее, путешественники зашли туда и направились в крипту. Там, рядами стояли серебряные сосуды, в которых и хранились 46 сердец представителей семейства Габсбургов. Последняя урна была установлена здесь четыре года назад, в 1850 году и хранила в себе сердце эрцгерцога Фердинанда Карла Иосифа.
- Зловещее местечко. Мне здесь не очень хорошо.
- Да и нам тоже. Идёмте на воздух.
Они вышли и медленно пошли через Йозефплац.
- Ну, рыцари в Палестине – понятно. А зачем же позже у усопших или погибших извлекали сердца для отдельного хранения?
- Странный, конечно, обычай. Но ведь и Шопен хотел, чтобы его сердце было похоронено в Польше. Похоронили его в Париже, на Пер-Лашез, а сердце в Варшаве, в костёле Святого Креста.
- Там ещё другое дело, - сказала Катя. – Я по истории музыки изучала. Шопен страшно боялся быть похороненным заживо. Поэтому он завещал после своей смерти обязательно вскрыть тело и извлечь сердце. А уж после этого отвезти его на родину.
Они помолчали. Затем Катя продолжила:
- Ещё мне известен совсем уж странный случай. Был в Шотландии король – Роберт Брюс. Он умер в начале XIV-го века. Своё сердце он завещал своему соратнику Джеймсу Дугласу, чтобы тот отвёз его в Святую землю и захоронил там. Джеймса ещё называли «Чёрным Дугласом». В то время шла нескончаемая война с арабами в Испании. Самому Брюсу очень хотелось отправиться туда, но он был уже стар и болен. И Чёрный Дуглас по дороге в Палестину с сердцем короля сначала отправился в крестовый поход против сарацин, где и погиб в жестокой схватке с ними где-то в Андалусии. Легенда гласит, что окружённый отряд Дугласа не мог прорвать кольцо врага. Тогда Джеймс бросил шкатулку с сердцем короля Роберта в гущу врага и крикнул: «Вперёд, отважное сердце, как ты всегда хотело. Дуглас последует за тобой или умрёт!» Позже останки Чёрного Дугласа и сердце короля Брюса привезли в Шотландию. Вот в таком виде исполнилась мечта короля Роберта участвовать в святом деле.
Тем временем они подошли к Императорской сокровищнице. В те годы она ещё не представляла собой музея в современном понимании. Но войти туда было можно. Сокровища, хранящиеся там, собирались веками. Представившись англичанами, они договорились с охраной, и их в сопровождении двух офицеров проводили в зал, где они увидели и корону Карла Великого, и Имперский крест, и Имперский меч. Наконец, им дозволили подойти к копью Лонгина. Именно этим копьём римский сотник пронзил Христа на кресте, дабы прекратить его муки.
- Неужели это то самое копье? – тихо спросил он у дам.
- Ещё Жан Кальвин писал о четырёх копьях, которые могли бы претендовать на название «истинного». Одно вот это, сказала Юля. – Ещё одно хранится в Ватикане. Три – в разных местах Франции. А ведь есть и ещё одно в Армении.
В этот момент кварцевые шары в кармане Ромы завибрировали и заметно нагрелись…
- Будем считать, что «то самое» - именно это, - произнёс Рома.
На следующий день они выехали из Вены. Багажа у них было много, поэтому они в большой карете двигались не быстро.
- Ну, что, - спросила Катя, - теперь в Прагу? Как и задумывали?
- В Прагу, - подтвердил Рома, – только не сразу. Больно хочется побывать в небольшом городке Дюрнштайн. Там находятся развалины замка, где томился английский король Ричард Львиное Сердце, когда был схвачен австрийским герцогом при возвращении из Палестины после крестового похода. Вот так, вдоль Дуная и поедем. Тут недалеко. Не больше ста километров. Дня за два доберёмся.
Прибыв в Дюрнштайн, они, прежде всего, сняли небольшую гостиницу с названием «Леопольд».
- Какое название, - проговорил Рома, - ведь того австрийского герцога, который схватил короля Ричарда, тоже звали Леопольд.
Замок был на высокой горе прямо в черте этого уютного и тихого городка. Но от замка остались одни руины. Сама гора была довольно высока. Путь к замку был по крутой каменистой тропинке.
- Я не заберусь туда, - с сомнением сказала Юля.
- Для меня это тоже будет очень сложно, - повторила сомнение Катя, - Рома, взбирайся туда один. Мы тебя здесь ждать будем.
- Ну, хорошо. Тогда поступим также как и у Монте-Чимоне, в Италии. Ждите меня здесь, а я доберусь до развалин. Меня туда что-то тянет. Только, милые дамы, сейчас с вами Демидова нет. Так что будьте осторожны.
- Ты сам будь осторожен, - попросила Катя.
Оставив Катю и Юлю в номере, Рома отправился к замку. Тропинка сразу же повела его резко вверх. Но путь был не таким уж длинным, как на Монте-Чимоне, и минут через тридцать Рома оказался возле серых стен разрушенного временем и войнами замка. Во времена короля Ричарда и крестовых походов он был неприступен. Расположенный на самом верху крутой горы, с высоченными стенами и многочисленными башнями, он представлял собой могучую крепость. Сейчас, хоть башни обвалились, а стены разрушились, потолков не было, замок нёс на себе отпечаток той отдалённой рыцарской эпохи. Рома зашёл внутрь через пролом в стене. Остатки толстых стен сразу же окружили его тишиной. Ветер и гомон птиц сюда не долетали. Рома ходил из зала в зал, заглядывал в небольшие комнатки. В одном из залов в самом углу он обнаружил небольшой проход, войдя в который можно было увидеть узкую винтовую лестницу. Полуразрушенные ступени вели вниз. На нижнем этаже находился узкий коридор, в стенах которого были тёмные проёмы. «Наверное, темницы, камеры», - подумал Рома. В некоторых камерах было абсолютно темно, а в некоторые свет проникал сквозь щели в стенах и длинные, но узкие, не более двадцати сантиметров шириной, окошки. Рома задержался в одной из дальних камер. Над ним был мрачный низкий свод, который словно давил Рому. Он провёл рукой по стене. Она была шершавая и влажная. Хотя в целом в камере было сухо. «Не здесь ли герцог Леопольд держал короля Ричарда?» - пришла на ум такая мысль. Шары в его кармане слегка нагрелись. Рома понимал, что сейчас нельзя просто покинуть это место. Стены камеры оставались во мраке, но свет немного вливался через вход и через узкое окошко. Стояла абсолютная тишина… Рома чего-то ждал. Ждал долго. Он прижался к стене, в самом тёмном углу этого помещения. Ему послышались то ли шаги, то ли звук падающих капель.
И тут явился знак. В узкое окошко влетел легкокрылый мотылёк. Такой же, как он встречал тогда, в Италии, на горе Монте-Чимоне. Движения мотылька были неестественными. Он то подлетал к потолку, теряясь из вида, то оказывался возле узкой щели окна. Было так тихо, что, что Роме казалось, будто он слышит трепет его белых крылышек. Рома протянул ладонь навстречу этому хрупкому существу. Мотылёк сделал ещё пару кругов по помещению и сел ему на руку. Шары в кармане стали горячими. Рома ждал продолжения. Или какого-то призыва. В коридоре послышался скрип песка под чьими-то шагами. Было очень тревожно, но страха у Ромы не было. Он почувствовал, что в проёме двери кто-то появился. Не увидел, а именно почувствовал. Он чуть повернул голову к проходу. В нём стояла едва заметная прозрачная тень. Мотылёк неподвижно продолжал сидеть на его открытой ладони. Рома не сказал ни слова, но мысленно спросил у тени:
- Кто ты?
- Неважно, - также беззвучно ответила тень.
- Ты хочешь мне что-то сообщить?
- Не я.
- А кто?
- Тот, кто думал о потоке времени много веков назад.
- Роджер?
- Он.
- Что он хочет мне сказать?
- Что всё возможно. Надо только понять.
- Понять что?
- То, что написано в его книге. То, что вы никак не можете осознать.
- Это про тот отрывок из его книги о светящихся сущностях, погруженных в вечное древо?
- Да.
- Ты подскажешь?
- Вы сами должны понять. Иначе ничего не получится.
- А скажи хоть, о каком древе идёт речь?
- Это я скажу. Это дуб. И ещё скажу. Одна из светящихся сущностей слаба. Она не подойдёт для вхождения в резонанс с потоками времени.
И тень растворилась в звенящей тишине. Шары стали совсем горячими. Мотылёк вспорхнул с руки Романа, полетал от стены к стене и сел в другом тёмном углу камеры сантиметрах в тридцати от неровного пола, порытого песком и мелкими камешками. Рома подошёл вплотную к этому углу. Мотылёк неспешно, и не по прямой, пополз к самому сочленению стены и пола. Он полз то в одну сторону, то в другую, то вверх, то вниз. Но он неизбежно приближался к самому низу стены. Там Рома разглядел небольшое отверстие неровной формы, которое было практически незаметно при скудном освещении. Мотылёк несколько раз прополз по кромке отверстия то туда, то сюда, и исчез в нём. Рома стал на колени на неровный пол и заглянул внутрь. Там ничего не было видно. Только фасеточные глазки мотылька светились фосфоресцирующими зелёными огоньками. Мотылёк уполз ещё дальше, и глазки погасли. Кварцевые шары стали холоднее. «Сюда», - подумал Рома. «Надо сюда спрятать один их шаров. Оставить один из них здесь. Я так чувствую. Эти шары и есть светящиеся сущности. Один из них слаб. Надо спрятать его здесь. Так надо понимать эти знаки. И движения мотылька, и слова той тени, которая приходила». Рома, не вставая с колен, достал шары. Они сейчас были холодны. Три одинаковых кварцевых образования. Какой же из них слабый? Рома разглядывал их и перекладывал из руки в руку. И весом они были одинаковые. И одинаково мутно-прозрачные. Какой же не подходит? А для чего не подходит? Рома обратил внимание, или ему так сейчас показалось, будто шары испускают едва заметный голубовато-сиреневый свет. Внезапно один из них стал совсем холодным и погас. Этот! Это слабый шар. Он спрятал два других в карман. А этот, погасший, слабый, покатал на ладони и зажал в кулак. Затем он сунул руку в отверстие. Оно было нескончаемо длинным. Окончания или какой-либо стенки внутри он не обнаружил. Но нижняя часть этого хода была гладкой. Рома положил шар где-то внутри и разжал ладонь. Шар покатился, уходя вглубь земли. Было тихо, звук ускользающего шара затих. Земля приняла его. Наверное, навсегда. Рома стал. У него теперь осталось только два шара. Он медленно вышел из камеры и выбрался по винтовой лестнице наверх. Рядом с развалинами замка было шумно. Он прошёл по залам. Над головой висело темнеющее небо. Раздалось пение весёлых птиц. Рома приблизился к пролому в стене, через который входил в замок.
Возле него стояла прозрачная толпа людей. Знатные рыцари и их челядь провожали в дальний путь могучего воина. Получив богатый выкуп за короля Ричарда, герцог Леопольд отпускал своего пленника домой.
Прага! Прага! – кто-то кричал из исчезающей толпы.
Видение длилось всего несколько секунда, а затем оно исчезло. Становилось темно.
Рома осторожно пошёл в темноте по тропинке вниз, в городок. Там в гостинице его ожидали Катя и Юля. Рома вошёл в номер и сел рядом с дамами. Первые звёзды робко заглядывали в окно.
- Ну что? Осмотрел руины замка?
- Да… Величественные стены, мрачные казематы…
- Нашёл что-то интересное? – спросила Юля.
- Юлечка, напомни тот кусочек из книги Роджера, о котором ты говорила и который был тебе непонятен?
Когда три светящихся сущности, найденные на земных стигматах, будут наполовину погружены в толщу вечного древа..
Так открыв книгу Роджера Бэкона начала декламировать Юля.
- Стоп, - прервал её Рома, - я кое-что понял. Там, наверху… Слушайте… Три светящихся сущности – это те три кварцевых шара, а вечное древо – это дуб. Надо будет найти дубовую поверхность, сделать в нём полукруглые углубления и положить шары в них.
- Зачем? Чтобы что получилось? Что должно или может произойти после этого? – спросила Катя.
- Катя, там дальше написано, что прозрачная структура должна сфокусировать мысль, которая войдёт в резонанс с колебаниями потока времени, - напомнила Юля.
- Правильно, Юля.
- Рома, так ведь три шара у тебя есть. Так? – спросила Катя.
- Нет, не так. У меня теперь только два шара.
- А где же третий?
- Третьего уже нет. Его забрала земля.
- Что значит забрала? И что же теперь делать?
- Забрала – это значит его у меня уже нет. Мне был знак оставить один из шаров. Я и оставил. А что будем делать – надо подумать.
- А где же и зачем мы будем искать третий?
- Зачем – пока точно не знаю. Их должно быть три. Так написано в книге. И нас трое.
Рома замолчал. Опять у него в висках застучало: триа мера, триа мера… Три дня… Третий день…
- В любом случае шаров должно быть три.
- Непонятно. Пока ясно только одно – шаров должно быть три.
- Ладно, ложимся спать. Завтра спокойно отдохнём здесь, в Дюрнштайне, а на третий день поедем на север. В Прагу. Там видно будет. Мне кажется, что там что-то должно произойти.
Ночью Рома вышел из гостиницы. Городок спал. На вершине горы над городком в лунном свете чёрными клыками торчали развалины замка. Рома долго смотрел на них. Где-то там к нему прилетал мотылёк. Где-то там в проёме двери явилась прозрачная тень. Где-то там в земную щель укатился один из шаров. Где-то там сидел в заточении король Ричард…
Итак, послезавтра надо будет отправляться в Прагу. Сейчас она была под властью Австрийской империи. Но всегда была вольным и загадочным городом, наполненным преданиями и загадками. И одну из них надо будет там разгадать. Рома чувствовал, что третий кварцевый шар ожидает его где-то в Праге. Надо будет только найти его. И завладеть им. Только потом можно будет возвращаться в Россию…
Следующая часть http://proza.ru/2025/12/22/70