ГЛАВА 7.
Утро нового дня нахмурилось, предвещая неминуемый дождь. Сквозь плотную пелену свинцовых облаков едва пробивалось тусклое, размытое солнце. Ветер, словно озорной хулиган, яростно трепал листву, срывая её с веток. Море, вздымаясь и пенясь, с глухим рокотом обрушивалось на берег полуметровыми волнами, которые, шипя и изнемогая, откатывались назад, не в силах удержаться на песке. Даже говорливый ручей, обычно весело звеневший под сенью деревьев, затих, съёжившись под порывами ветра, и покрылся зябкой рябью.
— Ещё один день ада в раю, — пробормотал Илья, поёживаясь. — Пока не хлынуло, нужно успеть пополнить запасы. С рыбой сегодня пролёт, но фруктов и «хлеба» надо собрать по максимуму. Кто знает, на какое время затянется эта непогода — на час или на неделю?
— Тогда поторопимся! — с готовностью согласилась Ирина и принесла корзину.
Илья прихватил острогу.
Они решили идти вдоль берега: сначала проверить, не выбросило ли чего полезного волнами, а потом через банановую рощу и хлебные деревья вернуться в пещеру.
Берег был пустынен. Набегающие волны не принесли островитянам даров из морских глубин. Неудача немного огорчила их, но настроение поднялось, когда Илье удалось поймать кокосового краба — внушительного, матёрого крабищу. Его ещё называют пальмовый вор. Прикинув на глаз, Илья решил, что в их кастрюльке ему будет тесновато. Проворный гигант угрожающе поднял клешни. Двигаясь боком, ловко перебирая лапами, он едва не вырвался на свободу, почти добравшись до глубокой норы в зарослях кустарника. В последний момент Илья успел прижать острогой его правую клешню.
Для безопасной транспортировки добычу спеленали листьями и для надёжности обмотали лианой. Хмурое утро началось неплохо.
Сбор бананов прошёл без приключений. Срезав огромную гроздь почти спелых плодов — килограммов на пятнадцать, — Илья взвалил её на плечо и покривился, ругая себя за жадность.
«Булочная» встретила их громким хрюканьем и визгом. Они замерли, наблюдая за сценой.
Семейство — три поросёнка и большая свинья — жадно поедало опавшие плоды. Суетливо толкаясь и отпихивая друг друга, поросята ожесточённо боролись за каждый кусок, сердито похрюкивая. Мама свинья, держась в стороне, внимательно оглядывала окрестности и настороженно прислушивалась, но внезапное появление людей застало её врасплох. Обнаружив их слишком поздно, она дёрнулась всем телом и издала пронзительный, утробный визг. Как по команде, все четверо кинулись в спасительную чащу леса.
Опомнившись, Илья бросил гроздь бананов, выхватил у Ирины острогу и, пробежав за ними метров двадцать, отчаянно метнул её вслед последнему поросёнку, почти скрывшемуся в кустарнике. Острога, чиркнув по веткам, исчезла в глубине леса.
— Ну, блин! — разочарованно сплюнул он.
— Шустрая дичь! — согласилась Ирина.
— Да не дичь, а мои кривые руки. Теперь острогу искать, — Илья осторожно полез через кустарник. — Ир, ты пока сорви пару «батонов».
Помня направление полёта остроги, он внимательно осматривал ближайшие заросли. Углубился в лес, но остроги нигде не было. Вернулся назад и начал поиски заново. Окинув взглядом верхние ветви деревьев, он сразу заметил её, запутавшуюся в лианах. Попытки сбить острогу палками ни к чему не привели. Пришлось лезть на дерево, цепляясь за ветки и лианы.
— Илья, ты где? — донёсся встревоженный голос Ирины. Она стояла у края кустарника и всматривалась в темноту леса.
— Я здесь, — отозвался он. — Острога на дереве застряла, пытаюсь достать.
— Тебе помочь?
— Нет, почти достал, — он с трудом удерживался на дрожащей ветке, раскачиваемой ветром.
Наконец, дотянувшись до остроги, он выдернул её и бросил вниз. Не теряя времени на спуск по стволу, Илья повис на руках и спрыгнул на мягкую землю. Поднял острогу и вышел из леса.
Ирина стояла, глядя куда-то влево. Увидев Илью, она указала в ту сторону рукой:
— Смотри, там дерево с какими то фруктами.
— Ух ты! Если это то, о чём я думаю, ты будешь в восторге! — Он перелез через кустарник.
Они подошли к дереву.
— Манго! — радостно воскликнула Ирина, пытаясь дотянуться до ближайших, чуть изогнутых, овальных плодов.
Судя по зелено красному окрасу, многие плоды уже созрели. Слегка наклонив ветку острогой, им удалось достать пару нижних плодов и без раздумий приступить к дегустации.
Илья разрезал плоды пополам, вынул косточки, сделал надрезы в мякоти в виде сеточки, стараясь не повредить кожицу, и вывернул половинки наизнанку. Внешне это напоминало четырёх ёжиков с иголками кубиками.
Поистине манго — фрукт, дарящий радость вкуса! Мякоть спелого манго сладкая и сочная. Вкус манго — это сочетание спелого персика, ананаса и клубники.
— Ммм! Фантастически вкусно! Я такая сладкоежка! — Ира, закрыв глаза, с нескрываемым удовольствием наслаждалась вкусом. — Но с манго нужно знать меру. Иначе… либо расстройство желудка, либо аллергия. Хотя остановиться так трудно — кажется, что им никогда не наешься, хочется ещё и ещё.
Откинув остатки глянцевой кожицы, они собрали всё, что смогли достать с нижних веток, кроме недозрелых плодов. Девять восхитительных фруктов заняли своё место в корзине.
Тучи с каждой минутой наливались свинцом. Ветер, словно взбесившийся зверь, наращивал свою мощь. Илья сбегал за брошенной гроздью бананов, и они, отягощённые добычей, вернулись в спасительную пещеру.
Пока Илья, чертыхаясь, ходил к ручью за водой и раздувал огонь в очаге, Ирина с прирождённой хозяйственностью занесла все продукты внутрь и разложила на постеленных листьях. Тесная пещера не баловала пространством, и она в который раз посетовала, что они так и не додумались соорудить что-то вроде полок.
Под самым сводом, в ожидании затяжных дождей, высилась внушительная поленница из обломанных и порубленных до компактных размеров сухих веток — Ирина убрала их с улицы.
Где-то в глубине леса с оглушительным треском рухнуло дерево, сломленное очередным яростным порывом ветра. Настроение неумолимо портилось в унисон с ухудшающейся погодой.
Илья злобно бормотал проклятия. Упрямый краб никак не желал умещаться в кастрюле. Панцирь предательски торчал из воды, не желая подчиняться. С горем пополам «усадив» членистоногого так, что все конечности скрылись под водой, а над поверхностью возвышалась лишь часть головы, он накрыл кастрюлю листьями. Не охваченные кипятком участки, надеялся он, дойдут в паровой бане.
Краб едва успел свариться. Небо разверзлось потоками воды, когда пришло время снимать кастрюлю с огня. Хлынувший ливень в мгновение ока промочил их до нитки и безжалостно погасил пламя. Они юркнули под нависающий свод пещеры, бросив злополучную кастрюлю на произвол стихии.
— Пусть остывает, — Илья с трудом стаскивал прилипшие к телу джинсы. — Сейчас разденусь и принесу.
Он положил мокрую одежду на сложенные дрова, схватил одну из тарелок и выскочил под дождь. Через мгновение вернулся, неся в руках дымящегося паром краба.
Ирина тоже успела избавиться от мокрой одежды. В руках она держала сухую водолазку, готовясь натянуть её на себя.
— Ир, а может, оставим всё как есть? — с мольбой в голосе произнёс Илья.
Она внимательно посмотрела на него и, загадочно улыбнувшись, отложила одежду в сторону.
— Ты полагаешь, что эротический костюм подойдёт к ланчу больше, чем вечернее платье?
— Да! — твёрдо заявил он.
Дождь стих внезапно, словно кто то перекрыл кран. Они едва успели доесть «десерт» из мякоти кокоса, а о недавнем ливне напоминали лишь серое небо и капли, лениво стекающие со свода пещеры.
Первый луч солнца робко пробился сквозь облака минут через пять, а ещё через пятнадцать только тёмная полоса на горизонте с быстро удаляющимися тучами свидетельствовала о недавней непогоде. Как по команде, включились звуки пробуждающейся природы: стрекот цикад, заливистое пение птиц, сварливые крики вечно голодных чаек единым хором наполнили ненадолго заснувший мир.
— Прогноз о всемирном потопе не оправдался! — радостно воскликнула Ирина.
— И ты об этом не грустишь? — с притворным сожалением поинтересовался Илья.
— Нет, конечно, — улыбнулась она. — Мы же совсем не подготовились. Строительство Ковчега у нас даже в планах не значится.
— За Ковчег не скажу, но о небольшом плавсредстве обязательно подумаем, — Илья собрал остатки трапезы и отнёс их к кромке прибоя, подкармливая тамошних обитателей.
Когда он вернулся к пещере, Ирина развешивала мокрую одежду.
Наклонившись, она расправляла брюки, небрежно наброшенные на ветки колючего кустарника.
— Я не могу устоять, видя такую красоту, — прошептал Илья, обнимая её сзади. — Твоя нагота сводит меня с ума!
— А я не готова сопротивляться твоей твёрдой настойчивости, — ответила она, разворачиваясь к нему лицом и многозначительно опуская взгляд вниз.
Влажная, пропитанная ароматами тропического леса духота выгнала их из пещеры — разгорячённых и растрёпанных, но безумно счастливых.
Всё ещё взволнованное море приняло их пылающие тела ласковой прохладой. Бурлящие и шипящие волны игриво пытались сбить с ног, окатывая брызгами и досадуя на неудавшуюся попытку. Отступив, волна возвращалась в море, чтобы, набравшись сил, предпринять новую атаку. И ещё одну, и ещё…
Наигравшись с волнами, посвежевшие и расслабленные, они рухнули на горячий песок, блаженно подставляя свои тела ласковым лучам солнца.
— Ир, — немного помолчав, задумчиво начал Илья, — меня удивляют некоторые не совсем объяснимые вещи. Мы уже шестой день на этом острове, но… у меня не растёт щетина. Обычно на третий день, если не бриться, я становлюсь похож на дикобраза, а тут словно утром побрился — ни намёка на растительность. Ссадины и синяки заживают очень быстро, если не сказать — на глазах. Остальные процессы жизнедеятельности организма протекают вполне обычно.
— Я тоже заметила кое какие странности. Солнце палит нещадно, а мы, бегая почти всё время в неглиже, даже не загорели. Ни единого красного пятнышка на теле. И ещё… — Она замялась, смущённо отводя взгляд. — У меня должны были начаться месячные — так живот крутило перед этой неожиданной телепортацией… и как отрезало. Ни боли, ни критических дней. Всё это очень странно.
— Да, очень странно! Странная чистота и нетронутость острова, странные его дары — у нас всегда есть что поесть и попить, нас не мучают болезни… И я не могу найти объяснения этим странностям, — он поднялся, протягивая Ирине руку и помогая ей встать. — Странный и прекрасный остров, и самое фантастическое — что мы тут вдвоём. Как расценивать это — как дар или наказание, сон или явь? Для сна всё слишком реалистично, для реальности — фантастично. Но здесь есть то, ради чего я готов забыть о прошлой жизни, не оглядываться назад и жить только сегодняшним днём. Мне необыкновенно приятно быть рядом с тобой. И что бы ни случилось, я не хочу ничего объяснять. Мне безумно хорошо… и я люблю тебя!
— И я тебя, — она прижалась к нему, нежно коснувшись губами его губ. — Мне так не хватало сказки в этой жизни! Если бы не мысли о дочери, я, наверное, была бы самой счастливой. Я до сих пор считаю, что мне это снится, надеюсь проснуться, но совершенно не готова к пробуждению… Мне так хорошо с тобой! Кстати, о снах. Ты же видишь сны здесь?
— Да.
— И я вижу. Но бывают ли сны во сне? Нам же не может сниться сон, в котором мы спим и видим сны?
— Это да, — Илья задумался. — Ир, а может, ну его всё это? Мы приняли то, что есть. Нам хорошо вместе, и это главное. Пусть всё идёт своим чередом… а что будет дальше, думаю, мы узнаем первыми.
— Конечно! — она улыбнулась. — Пойдём?
Они ополоснулись от песка и пошли вдоль берега в надежде на новые открытия. Бушевавшее во время ливня море на этот раз не порадовало ничем достойным внимания.
— Любимая, у меня зреет идея, где твоё мастерство плетения корзин будет как нельзя кстати, — Илья бросил на Ирину взгляд, полный загадочного предвкушения.
— Заинтриговала! Я вся во внимании, дорогой, — отозвалась она с готовностью.
— А что, если мы сплетём большую корзину ловушку? Для ловли рыбы, лангустов… может, и крабов?
— Знаю, о чём ты говоришь! Эта мысль и у меня мелькала, но ты так ловко управляешься с острогой, что я совсем про неё забыла.
Они вернулись в пещеру, накинули одежду, вооружились ножами и отправились на поиски материала. Нарезав охапку молодых, гибких стеблей бамбука и длинных прямых ветвей кустарника, они вернулись к пещере с добычей.
На создание ловушки — в просторечии верши или морды — ушло совсем немного времени. Расщепив бамбук и ветви на узкие рейки, они сплели каркас, напоминающий пузатый кувшин, с ячейками, способными удержать даже небольшую рыбешку. В широкое горло ловушки вставили сплетённый конус, уходящий узким концом внутрь. Входное отверстие оставили достаточно широким — сантиметров восемь десять. Верша была готова.
Предвкушая богатый улов, к испытаниям приступили не медля. На дно положили гладкий, увесистый камень, чтобы ловушка не всплывала, а в качестве приманки — кусочки сочной мякоти кокоса и комки земли, перемешанные с рублеными земляными червями и какими то личинками, найденными в трухлявом стволе мёртвого дерева. Последним штрихом привязали к верше тонкую, длинную и крепкую лиану и поспешили к морю.
Добравшись до облюбованного скалистого выступа, Илья осторожно опустил вершу в воду, развернув входным отверстием к открытому морю. Конец лианы он надёжно закрепил петлёй на выступающем камне.
Сквозь неспокойную, но кристально чистую воду было видно, что появление нового объекта на дне ничуть не напугало местных обитателей. Рыбы плавали вокруг и рядом с ловушкой, с любопытством изучая чужеродное тело.
Илья вернулся на берег. Ирина, как всегда, сидела под склонившейся к воде пальмой.
— Ну, как думаешь, будет клёв? Меня прямо распирает от любопытства и нетерпения, — она вскочила навстречу Илье.
— Не знаю, мне самому интересно. Но сейчас нам остаётся только ждать. Пошли в пещеру, займёмся чем нибудь полезным.
— Чем нибудь? — Ирина притворно округлила глаза. — Опять?
— Блин! — смутился Илья. — Я про хозяйственные мелочи!
— А-а-а, про мелочи?… Жаль! — разочарованно протянула Ирина и звонко рассмеялась. — Шучу, шучу, шучу!!!
— Вот зараза! — улыбнулся он и игриво шлёпнул её по упругой ягодице. — Пошли, маленькая извращенка.
— Сам такой! — Она показала ему язык и тут же послала воздушный поцелуй. — Пошли, неугомонный!
Оставшееся до темноты время они решили посвятить обустройству пещеры — а именно созданию стеллажа. Илья принялся рубить разнокалиберные стебли бамбука, а Ирина — нарезать очередную охапку лиан и широких пальмовых листьев.
Пока Илья вытёсывал и подгонял стойки и перекладины для будущего стеллажа, Ирина плела новые циновки. Подготовив всё необходимое и вынеся из пещеры все вещи, они приступили к монтажу.
Четыре несущие стойки были прочно закреплены в левой части пещеры — вбитые в распор между полом и потолком. Затем при помощи лиан они закрепили шесть поперечин, по три с каждой стороны, сформировав три яруса. На поперечины плотно уложили и привязали расщеплённые вдоль куски бамбука. Сверху настелили сплетённые циновки.
Ирина с восторгом оглядела получившуюся конструкцию. Разложив на ней принесённые фрукты, она ещё раз оценивающе обвела взглядом своё творение и воскликнула:
— Какие мы молодцы!!!
— Да да… Мы просто супер пупер молодцы! — поддакнул Илья, вытирая обильно выступивший пот. — Пошли, ополоснёмся и проверим ловушку. Темнеет, да и поужинать не мешало бы!
— Ой! Точно, у нас же там рыба ловится. Илья, можно я вытащу ловушку?
— Конечно, милая. Без проблем.
Они искупались в ручье, смывая трудовой пот мыльным раствором, сваренным из плодов мыльного дерева. Не забывая благодарить природу за этот бесценный дар.
К затихшему вечернему морю они пришли, когда солнце уже коснулось вод у горизонта. Осторожно ступая по скользким камням, обнажившимся после отлива, добрались до места, где стояла верша. Илья отвязал лиану и, придерживая Ирину за талию, подал ей конец верёвки. Она плавно выбрала слабину и, не торопясь, но достаточно быстро, вытянула ловушку. Поднятая над водой, верша тут же затрепетала от бьющейся внутри рыбы.
— Получилось! — радостно воскликнула Ирина.
Улов оказался впечатляющим. Открыв на берегу ловушку, они обнаружили пять пёстрых рыбин размером с сельдь и одного небольшого краба, которого тут же выпустили на волю с напутствием:
— Хорошо кушай и быстро расти!
Почистив рыбу, Илья установил ловушку на прежнее место, забросив внутрь рыбьи потроха в качестве приманки.
Готовили и ужинали при слабом свете костра, который разожгли дополнительно. Ночь вступила в свои права, усыпав небо изумрудами звёзд.
— Не перестаю восхищаться этим небом. Красотой низко висящих и таких многочисленных звёзд. Они совсем другие — более чёткие, яркие и незнакомые. У нас другое небо, — Ирина смотрела вверх, с аппетитом поедая небольшие кусочки варёной рыбы. — Оно выше, а звёзды не такие яркие. Красиво тут.
— Да, красиво, — Илья мечтательно вглядывался в глубину звёздного неба. — Сказочно!
Дневная суета и приятная сытость клонили ко сну. Они закончили ужин и улеглись на циновки.
— О чём ты думаешь? — сонно спросила Ирина, прижавшись щекой к его груди.
— Да ни о чём вроде… — ответил Илья, поглаживая её предплечье. — Просто лежу.
— А расскажи мне сказку — красивую и эротическую! Ты же когда то мечтал, рисовал в своём воображении подобную ситуацию? Хочу услышать, как это было в твоей фантазии. Ну, пожалуйста!!! — капризно попросила она.
— Какое странное желание… Прям сказку и обязательно эротическую?
— Да!… Расскажешь? — она ткнула Илью пальцем в бок.
— Хорошо. Хочешь, я расскажу тебе не свою фантазию, а фантастический отрывок из нашей реальности? О лунной дорожке, освещающей водную гладь, о прекрасной морской нимфе, вышедшей из моря, чтобы обрести любовь…
Ирина не ответила — заснула на его плече.
— Вот и вся сказка для спящей царевны, — улыбнулся Илья и провалился в сон, убаюканный её ровным и тёплым дыханием.
Следующая глава — Глава 8 - http://proza.ru/2025/12/26/1781