ГЛАВА 2.
Пейзаж словно сошёл с глянцевой обложки туристического проспекта, зазывающего в тропический рай. Не хватало лишь фешенебельных отелей и соломенных бунгало.
Девственный белоснежный песок, подобный сахарной пудре, приятно скрипел под ногами. Берег обрамляли буйно цветущие кустарники, изумрудная тропическая зелень и раскидистые пальмы, за которыми стеной вставал дремучий лес. Кроны деревьев, сплетаясь, образовывали плотный зелёный полог, не пропускающий лучи палящего солнца. Лёгкий бриз, доносящий солёные брызги, не приносил долгожданной прохлады. Капельки пота стекали по лицам, а одежда неприятно липла к телу.
Они всматривались в безмятежную морскую даль, оглядывались по сторонам — но не находили ни единого следа присутствия человека: ни построек, ни мусора, ни даже примятой травы.
Мучила жажда. Найденный кокос так и не поддался их усилиям. Бесполезно колотя им о стволы деревьев и редкие прибрежные камни, они не смогли добраться до живительной влаги. Илья вспомнил о складном ноже в кармане куртки, но возвращаться к оставленным вещам не хотелось. Жажда пока не достигла критической точки — и они решили продолжить путь.
Примерно через полтора километра берег перегородила полоса густого кустарника, тянувшаяся от леса до самой воды. Небольшой ручей, питавший эту буйную растительность, пробирался между корнями и впадал в море.
Илья зачерпнул горсть воды и попробовал. Вода оказалась солоноватой и отдавала сероводородом. Неприятный запах тут же пробудил воспоминания о водопаде и озере. Тогда, в смятении, он не обратил на это внимания, но сейчас мозг лихорадочно сопоставлял обрывки воспоминаний о падении и недавнем плавании.
Сомнений не оставалось: ручей вытекал из того самого озера и, следовательно, должен быть пресным. Солёный привкус придавала морская вода, смешивающаяся с его потоком. Они поднялись немного вверх по течению — и Илья снова попробовал воду. Соль исчезла, остался лишь минеральный привкус, вполне терпимый, если не считать запаха.
— Интересно, что страшнее — смерть от обезвоживания или от дизентерии? — попытался пошутить он.
— Какая разница, если итог один — смерть? — серьёзно ответила Ирина. Зачерпнув ладонью воды, она принялась неторопливо пить.
— В Сербии есть город курорт Врнячка Баня с минеральными источниками, которые пахнут точно так же. Их считают целебными и классифицируют: щелочные, углекислые, гомотермальные. Воду из этих источников пьют, и она считается полезной. Главное — не залечиться до смерти по незнанию. Короче, через пару часов узнаем, — хмыкнул Илья, лёг на живот и жадно напился прямо из ручья.
Утолив жажду и умывшись, они перепрыгнули через ручей, осторожно пробираясь сквозь густые заросли, и решили подойти ближе к лесу.
Это решение оказалось удачным. Ближайшей к ним растительностью оказалась банановая роща — если можно было так назвать заросли банановой травы, увешанной аппетитными гроздьями плодов.
— Не вижу причин отказываться от обеда! — Илья потянулся и отломил нижний ряд небольших жёлто зелёных бананов.
— Отличная находка. Поддержу, — согласилась Ира, оторвав и очистив один из плодов. Откусив кусочек, она восхищённо добавила: — Попробуй! Очень вкусные!
— Пока пробирался к берегу, — Илья очистил банан и откусил, — видел много фруктовых деревьев. Не знаю, что там за манго и авокадо, но есть уверенность: с голоду мы тут не умрём, если вдруг задержимся. И правда, неплохо! Гораздо приятнее, чем «кормовые» из супермаркетов. Да и что фрукты? Вода есть, рыбы, как я заметил на мелководье, тоже полно. Так что…
Ирина не дала ему договорить:
— Какая рыба, какие фрукты? Ты о чём? Мне нужно вернуться домой, там дочка…
И снова по щекам потекли слёзы.
— Всё, Ир, прекрати! — раскаянно пробормотал Илья. — Пошли дальше. Поищем возвышенность и осмотримся. Осмелюсь предположить, что мы в субтропиках, ближе к экватору… или даже в тропиках, на самом экваторе. Тепло тут, совсем не по зимнему. Если не произойдёт обратного чуда и нас не вернут на место, то топать до дома придётся очень далеко.
— У тебя талант успокаивать! — сквозь слёзы ответила она.
Илья промолчал.
________________________________________
Они вновь брели по раскалённому песку. Береговая линия делала резкий поворот вправо, и то, что таилось за изумрудной стеной пальм, рассмотреть не удавалось. Лишь миновав изгиб, они увидели: пляж оборвался.
Мрачная громада скалы, словно окаменевший исполин, нависла над ним, ощетинившись каменными уступами, поросшими чахлыми деревцами и колючим кустарником. Мощный отрог скалы — метров на пятьдесят — уходил в море, начисто отрезая путь вдоль берега. Ближе к лесу скала вздымалась ввысь, но её стена, нависшая над пляжем, постепенно сглаживалась, теряя крутизну.
— А вот там можно было бы взобраться, — Илья указал на участок, уходящий в заросли под углом, наверное, в пятьдесят пять — шестьдесят градусов. — Если вперёд не пройти, то самый разумный выход — подняться наверх.
— Да, — отозвалась Ира. — Идём.
Подъём отнял у них около сорока мучительных минут. Они стояли на узкой последней площадке перед самой вершиной — обессиленные, исцарапанные в кровь, заплатившие непомерную цену за этот, казалось бы, невысокий подъём.
— Боже! Как же высоко! Снизу она казалась совсем несерьёзной, — Ирина невольно отшатнулась от края.
Илья, уцепившись за острый выступ и нащупав надёжную опору для ног, рывком взобрался наверх. Выпрямился во весь рост и обвёл взглядом окрестности.
— Капец, — выдохнул он с обречённостью. Лицо его не скрывало глубочайшего разочарования.
— Что там? — испуганно спросила девушка, пытаясь подтянуться.
— Ты уверена, что хочешь это увидеть? — спросил он, протягивая Ирине руку и помогая выбраться. — Мне кажется, тебе это совсем не понравится.
Со всех сторон, в зеркальном отражении неба, простиралась безбрежная синяя гладь воды.
Оглядевшись, Ирина рухнула на колени… и разрыдалась — так же безутешно, как несколько часов назад на берегу.
— За что? Ну почему? Моя дочка!!!
Илья стоял в полном смятении, не находя слов утешения. Осознание того, что они оказались на необитаемом острове, отнимало всякую надежду на связь с цивилизацией. Один за другим вставали вопросы выживания — о том, как существовать в этой незнакомой и, возможно, враждебной среде.
Остров… Да, это был именно остров. Небольшой — километров десять в окружности, яйцевидной формы, явно вулканического происхождения. Две трети острова опоясывал каменный массив скал, и лишь одна треть приходилась на пологий песчаный пляж. В самом центре возвышалось жерло вулкана, скрытое буйной, непроходимой растительностью — пугающее и неприступное. Лишь небольшой участок оставался не покрытым зеленью, и Илья догадался: именно там находится тот самый водопад, с которого и началось его злополучное путешествие.
Он терпеливо ждал, когда Ира успокоится, не нарушая потока её чувств, разделяя её горе и стараясь не поддаться собственному отчаянию. Боялся думать о том, что сейчас чувствуют его родные, о той тревоге, которую вызовет его внезапное исчезновение.
— Как ты думаешь, нас будут искать? — с робкой надеждой она взглянула на Илью.
— А кому нас искать? Мы не жертвы кораблекрушения, не пассажиры пропавшего самолёта. Нас вообще не должно здесь быть. Ни при каких обстоятельствах. Так что сильно сомневаюсь. Будем надеяться только на удачу, на проходящие мимо суда или низко летящие самолёты. Нужно придумать какой нибудь сигнал — развести костёр или выложить на берегу огромными буквами SOS! Но для этого, нам нужно спуститься и подумать о самом необходимом: о еде, о ночлеге… Да, обо всём, в общем.
— Конечно… — отозвалась она отрешённо и глухо.
________________________________________
Спуск оказался куда более долгим испытанием, чем подъём. Пришлось лавировать по каменистому гребню, отойти от облюбованного места восхождения и искать более пологий путь вниз.
Последние, самые мучительные метры — и вот они у подножия скалы. Там их ждала неожиданная награда: небольшая пещера.
Когда то неспешная, но неумолимая работа воды и ветра выточила в каменной тверди просторную нишу. Приземистый свод, густо поросшее кустарником и оплетённое сетью корней и лиан подножье надёжно скрывали её от случайных глаз. Они обнаружили пещеру почти случайно — по сути, спрыгнув с её «крыши». Илья с мальчишеским азартом сорвал завесу из лиан и протиснулся в манящую темноту.
— Что там? — Ирина пыталась разглядеть хоть что-то в густеющем сумраке.
— Ир, залезай! — Илья, словно вынырнув из небытия, протянул ей руку.
Узкий, пригнувший к земле лаз внезапно раскрывался в овальный грот. Размерами пещера едва превышала стандартную кухоньку в хрущёвке, но гладкие, словно отполированные временем стены и покатый песчаный пол, убегавший к выходу, создавали ощущение уюта.
— А квартирка, кажется, свободна! — резюмировал Илья, не обнаружив следов присутствия прежних хозяев. — Мне кажется, лучшего убежища и не придумать. Ир, как думаешь, может, пока здесь обоснуемся? И на гору можно быстро подняться, если на вершине костёр развести, и от непогоды защита надёжная.
— Думаю, ты прав! Копать землянки и строить шалаши, когда природа предоставила нам такое капитальное строение, как минимум нерационально, — согласилась она. — Как временное пристанище — вполне приемлемо, при полном отсутствии других предложений на местном рынке недвижимости.
— Вот ты риелтор, — улыбнулся он. — Ир, нужно сходить за вещами. Хочешь, посиди здесь, я сбегаю?
— Нет! Я не останусь одна, пошли вместе.
— Тогда нужно поторопиться, день тает! — согласился Илья, скидывая ботинки у входа. — Налегке идти приятнее.
Выбравшись из пещеры, Илья подобрал в зарослях бамбука упавший стебель и, вернувшись, воткнул его в песок у входа.
— Это чтобы нам не пришлось долго искать нашу квартиру, — пояснил он с улыбкой.
Ира улыбнулась в ответ и добавила:
— Пока светло, нужно дров насобирать. Мы же не знаем, что нас ждёт ночью.
— Разумно! — кивнул Илья.
— Ой, а как огонь добывать? Ты умеешь? — с тревогой в голосе спросила она.
— У меня в куртке зажигалка должна быть, если не выронил, пока через эти дебри продирался. Но в любом случае что-нибудь придумаем. Без огня никак нельзя.
— Хорошо.
За десять минут им удалось наломать и собрать внушительную кучу сухих веток. Они сложили её справа от входа в пещеру.
Когда они вернулись на пляж, солнце заметно склонилось к горизонту. Наступал вечер. Быстрым шагом они направились по влажному песку к месту, где оставили свои вещи.
— Если отвлечься от нереальности и трагичности нашего положения, мне почему то здесь нравится. Всегда любил воду — реки, моря, тепло, экзотические пейзажи и полное отсутствие людей, — Илья, казалось, говорил сам с собой. — Вот я вроде социально активный человек: много друзей, знакомых, постоянные дела, заботы… А реальность? В суматохе этой ненужной городской активности так устаёшь — от людей, машин, бетонных клетушек ульев многоквартирных домов. Хочется забраться в глушь, на берег дикого озера, и провести там остаток жизни, питаясь дарами леса и охотой. Или на необитаемый остров в Тихом океане, подальше от цивилизации…
С другой стороны, хочется — оно и хочется, а вот воплощать свои «хотелки» в жизнь я бы вряд ли когда решился. И, собственно, сейчас мне немного страшно от материальности прошлых фантазий и мыслей об уединении. Страшно от неизвестности! Страшно… но нравится!
Илья замолчал и посмотрел на Ирину.
— Такое ощущение, что ты читаешь мои мысли. Я сейчас думала о том же. О своей давней мечте — жить на берегу океана, в своём, пусть и небольшом, но уютном доме. Наслаждаться теплом солнца, шумом волн, прохладой воды и беззаботным бездельем. Но совсем оторваться от цивилизации я бы не хотела. Согласись, что в ней есть несомненные плюсы: горячая вода, электричество, огонь для приготовления пищи. В моих мечтах жизнь вдали от цивилизации всё равно связана с её привычными и необходимыми для жизни дарами.
Люди… Да, от них устаёшь, а вот без прогресса тоскливо. Хотя многие поколения веками жили без этих прелестей, и это их не пугало, — она подхватила его мысль, но тут же с грустью добавила: — Возможно, это тоже место моей мечты, но только я не готова именно сейчас поселиться в ней. У меня дочь, и она ТАМ, а я тут!
— Ира, стой! — в голосе Ильи звучал неподдельный испуг. — Хватит слёз на сегодня. Мы угодили в переплёт — это факт. И без посторонней помощи нам отсюда не выбраться. Давай примем этот кошмар как данность и постараемся выжить. Плакать и сокрушаться будем украдкой, по ночам, в минуты затишья. А дел у нас, поверь, невпроворот.
Собрав вещи, они заторопились в обратный путь. Солнце, словно раскалённый медный таз, почти касалось зеркальной глади моря. Лёгкий бриз, словно нежное прикосновение, нёс с собой свежесть и долгожданную прохладу. Растительность, словно очнувшись, трепетала каждым листом в его порывах, исполняя безмолвный танец жизни. Птичий гомон постепенно стихал — лишь изредка встревоженные чайки взмывали над волнами. Из леса донеслось первое, едва различимое стрекотание цикад — словно тихий шёпот ночи.
Добравшись до ручья, они жадно напились и умылись, смывая с лица копоть пережитого дня.
— Хочешь, я перевяжу тебе ногу? — предложила Ирина. — Пока мы здесь, у воды, нужно как следует промыть рану. И пластырь долго носить нельзя.
Илья кивнул, обрывая остатки своей футболки. Осторожно развязав старую повязку, он смыл запекшуюся кровь и отклеил пластырь. Рана не кровоточила — лишь засохшая корка покрывала её поверхность.
— Уже лучше! — удовлетворённо констатировал он.
Ирина с неожиданной ловкостью и профессионализмом перевязала ногу.
— Илья, не выбрасывай старую повязку. Постирай и прибереги. С бинтами у нас туго, а твоя майка скоро закончится, — улыбнулась она.
И только сейчас Илья заметил, как нежна её улыбка, как огромны и выразительны серо голубые глаза, как приятны правильные черты лица, как роскошны густые светлые волосы, волной ниспадающие на плечи. Она была красива — той естественной, непринуждённой красотой, что дарит дружба со спортом и гармония с собой.
Заворожённый, он словно окаменел, не в силах отвести взгляд.
Илья не был отшельником, о новом браке не помышлял, но женщины в его жизни случались — как мимолётные увлечения. Ни одна не заставила его задуматься о чём то большем. Потом появилась Катя — ставшая его единственным постоянным партнёром. Бывшая коллега, встреченная случайно в суете метро. За чашкой кофе они вспоминали прошлое, обмениваясь новостями.
Узнав о его свободе и поведав о своём несчастливом браке, Катя прямо предложила стать любовниками. Замужем за успешным, но погрязшим в алкоголе мужем — для которого работа и ежедневное снятие стресса были превыше всего, — она испытывала острую потребность в тактильных ощущениях и искала их на стороне, повторяя как мантру: «Не разврата ради, а здоровья для!». Муж любил её, баловал, исполнял все прихоти, но в постели был холоден — что и способствовало бурному росту его рогов.
Катя была стройна, симпатична, ничего не требовала и не обременяла. Из семьи уходить не собиралась, в жизнь Ильи не лезла и ею не интересовалась. И такой расклад его вполне устраивал. Чувств, кроме вожделения, он к ней не испытывал, да и угрызения совести его не мучили.
Сейчас же, глядя на Ирину, он вдруг с ехидством подумал о замерзающей у подъезда Кате, о её соплях, нетерпении и о том обломе, который её ожидал — пусть и не по его вине.
– Заснул или вспоминаешь, как стирать? – хихикнула Ирина, возвращая его к реальности.
– Прости, задумался, – он тряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли, и наклонился над ручьём, смачивая полоску ткани.
По пути им удалось раздобыть солидную ветку бананов, усыпанную плодами, и пару кокосов. С наступлением сумерек они почти бегом устремились к пещере. Красный диск солнца уже коснулся морской глади и медленно погружался в пучину.
В пещеру вползли в кромешной темноте, которая наступила внезапно, без плавных переходов. Если бы не стебель бамбука, воткнутый у входа, – об него они случайно споткнулись, – пришлось бы заночевать прямо на берегу.
На палящем солнце вещи успели высохнуть, как и всё содержимое карманов. Илья нащупал в куртке зажигалку. Три щелчка – и из темноты вырвался луч света.
– Не трать газ, давай разожжём костёр? – предложила Ирина.
– Конечно! – Илья потушил зажигалку и присел у входа, наощупь собирая ветки для костра. – Ир, у тебя есть что-нибудь, что хорошо горит?
Она полезла в карманы.
– Есть чек из магазина, но он маленький!
– Пойдёт! Давай! – Он взял чек и чиркнул зажигалкой. Бумага вспыхнула, и он быстро сунул её в кучку мелко наломанных веточек. Сухое дерево мгновенно занялось огнём. Оставалось лишь подбрасывать в костёр ветви крупнее.
Сидя у костра, разложенного под сводом пещеры, они делились свежими впечатлениями, старательно избегая мыслей об оставленном реальном мире.
Поужинав бананами, Илья взялся за кокосовые орехи. Освободив один от толстой кожуры, он проделал в нём две дырки шилом перочинного ножа – словно в банке со сгущёнкой – и протянул орех Ирине. Затем принялся за второй. Повторил ту же операцию и шутливо чокнулся с ней. Они пили одновременно. Сладковато кислая жидкость не вызвала восторга, но и отвращения не пробудила. На удивление, её оказалось совсем немного – не больше трети стакана.
– Надеюсь, мякоть вкуснее? – Илья с силой ударил осушенный орех о стену. Оболочка лопнула, разделив его на две неровные половины с рваными краями. Вырезав кусок мякоти, он осторожно откусил.
– Да а!.. Мякоть гораздо интереснее. Как в «Баунти», только не такая сухая! Ир, налетай!
– Я слышала, что настоящее кокосовое молоко – это продукт, полученный путём отжима мякоти кокоса, а то, что мы пили, – просто кокосовая вода, – Ирина сыто привалилась спиной к стене. – Покурить бы!
– Да, сигаретки не хватает, – согласился он. – Мои остались в машине, а в местные «супермаркеты» их, к сожалению, не завозят.
– Есть повод бросить курить! Давно пытаюсь завязать с этой пагубной привычкой, – с грустью произнесла Ирина.
– Да уж! – кивнул Илья.
Тяжёлый день, эмоциональное потрясение и поток новых впечатлений настолько их измотали, что они заснули там же, где сидели, – быстро и незаметно.
Следующая глава — Глава 3 - http://proza.ru/2025/12/26/1807