Петя Алексеев

До тридцати трёх лет я ничего не писал. Вернее, не так. Я ничего не писал, пока не сел в тюрьму. Если не считать диссертации, пары десятков околонаучных статей и целого вороха юридических бумаг. Эта последняя гора документов, в изобилии выпущенная из-под моей клавиатуры по роду прежней профессиональной деятельности, уже канула влету. Впрочем, как и та кучка жалоб, изготовленная уже рукописным способом в неволе, в надежде эту самую волю обрести и защитить.
Не знаю, что меня заставило писать неюридические тексты. Первое, что приходит на ум: масса свободного времени, которого не было на свободе. Одна современная писательница советует начинающим авторам отключить Интернет. В тюремной камере у меня его не было. Зато появляется, как утверждает один мой коллега по несчастью, сенсорный голод. И это тоже, скорей причина. Кроме того, изложение мыслей на бумаге – это желание компенсировать тщетность попыток защитить свою свободу с помощью пера и бумаги. Наверное, в другой раз, в другой политической надстройке, а может и не в этой стране.
Само по себе писательство в заточении несколько парадоксально. Попадая в тюрьму, человек в первую очередь сталкивается с проблемой удовлетворения потребностей базового уровня: душ, стирка, еда. Потребность же в самовыражении согласно известной пирамиде Абрахама Маслоу находится на самом верху. Не удовлетворив нужду на первой ступеньке, на вторую обычно не перескакивают.
Интересно насколько хватит мне творческого запала? Позволю выдвинуть гипотезу о том, что мои литературные потуги точно не прекратятся. Пока снова не окажусь по ту сторону забора. Творчество без свободы. А там посмотрим. Возможно, будет свобода без творчества. По крайней мере, гипотеза основывается на втором законе материалистической диалектики о борьбе и единстве противоположностей. То бишь имеет какое-то теоретическое основание.
Пётр Алексеев
31.12.2015

Написать личное сообщение    Добавить в список избранных