Россия отныне — государство-авантюрист. Кремль своими сюрпризами демонстрирует безбашенность и полное отсутствие ответственности, что создает впечатление отчаяния и загнанности.
Кремль загнал себя в ловушку: нужно будет поднимать уровень конфронтации. Иначе потеря лица. А эскалировать дальше — значит крутить барабан револьвера у своего виска.
Понятно, какую мировую реакцию может вызвать потерявшая себя ядерная держава. Ее нельзя изолировать, ее нужно успокаивать и одновременно строить самозащиту от ее новых инициатив. А пока, как начали говорить западные наблюдатели, «если россияне хотят влезть в сирийскую петлю, не будем им мешать, видно, самоубийство у них на генетическом уровне заложено».
И ведь правда: две авантюры за несколько лет — Украина и Сирия. Точно башню снесло. И, главное: эту логику уже не остановить.
Диагноз российскому президенту:
У него, видимо, немалая выдержка. Либо отсутствие эмоций. Иначе он должен ощущать отчаяние и обреченность.
Ведь что бы он теперь ни делал, приближает его к концу его функции.
Он уже не может контролировать события — те, внутри которых он волею случая оказался, и те, которые он сам спровоцировал. Он не может — и никто не может — предвидеть, куда нас всех вынесет.
Он уже не может гарантировать интересы своего окружения.
Да, он уже стал самоубийцей. Даже если это еще не приходит ему в голову, и он все ещё надеется, что удача вернется. Ведь сколько раз проносило!
Но знает ли он, что начала работать железная логика и те, кто его сегодня облепил, уже ищут нового Lord of the Fleas? И как они начали суетиться... Всё очень временно. Особенно всевластие, когда оно оказывается беспомощным. А это уже диагноз. Окончательный.
Единовластие рано или поздно обречено на то, чтобы стать дряхлым и немощным. Именно этот процесс нарастания бессилия всевластия начинается в России… Президент стал заложником собственной «вертикали» — даже не ее обслуги, а самого механизма единовластного принятия решений, который не может обеспечить ни их адекватность, ни их реализуемость. Сама «вертикаль» как способ правления, оказавшись объектом рейдерского захвата со стороны эгоистических частных интересов, начала крушить основы государственности.
«Исторический патриотизм» призывает к гордости за выборочное прошлое, что позволяет не думать о настоящем и будущем.
Россия споткнулась об Украину. Бегство Украины стало для России мучительным вызовом и ударом по власти, которая считает своей миссией возрождение имперской мощи. Горькая ирония в том, что стремясь сохранить державу, Кремль своим «украинским походом» нанес по этой державе сокрушительный удар.
Российская система не может себя переформатировать. Не может отказаться от единственной идеи выживания, т.е. от поиска внешнего врага, который создает врагов внутренних. Другой идеи у самодержавия не осталось. А это значит, что эти ребята будут искать пути вернуть население в состояние агрессивности и враждебности к либеральному миру, который воспринимается властью, как гибельная для нее альтернатива.
Именно «Блеф» стал и способом выживания нашей системы, и содержанием политики. Когда есть непомерные амбиции, но нет достаточных ресурсов, нет умения осуществлять гибкую политику, то приходится прибегать к блефу. Имитировать, врать, притворяться, шантажировать.
Население само блефует! Оно говорит Кремлю — мы тебе доверяем. А на самом деле люди фигу в кармане держат.
Это недовольная, ожесточающаяся страна. Беднеющее и теряющее будущее население. Элита, запертая в лепрозории. Взаимная ненависть бедных к богатым. Страх последних. Отсутствие мирных способов реформирования. Паразиты, оседлавшие все ветви власти.
Тревожная, мрачная, даже страшная картина.
Россия пытается себя заморозить в прошлом. Одинокая держава, трусливый политический класс, деморализованная власть и население, уставшее от этой власти. Вот наш нынешний пейзаж.
Внутри страны Кремлю удалось извлечь из пандемии пользу, сделав ее поводом для бетонирования своих позиций. В отношениях с внешним миром все намного печальнее. Можно себя тешить надеждой, что с миром все плохо и скоро они провалятся в ад.
На деле мир ищет новые источники жизнеспособности. России, как партнера, в этих планах нет. Даже на роль соперника Россия не тянет. Россия остается на мировой обочине. Придется привыкать к новой роли.
