И треснул мир напополам англо-иудейский и русский- Это демагогия! – скажет скептик, если обозначить основную идею многонациональной и многоконфессиональной российской государственности, идею «Москвы - Третьего Рима». - Это пафосная демагогия! «За всё хорошее, против всего плохого» - это не политика, а тост! О чём речь? Кратко: основополагающая идея российской симфонии – сохранить в человеке человеческое. По возможности и приумножить, но сейчас не до жиру – хотя бы просто сохранить человека человеком. Само по себе такое утверждение неполно без разделения на материальную и духовную сферы. Сохранить в человеке человеческое, если речь идёт о материальной сфере, об экономике – означает, сохранить милосердие, если не преодолеть, то хотя бы снизить и смягчить зоологический накал конкуренции. Сохранить в человеке человеческое в духовной сфере – это значит, сохранить традиционную модель культуры, образования, познания, отстаивая её против эволюционизма. Согласитесь, когда начинаем раскладывать по полочкам – уже не так голословно выглядит? И – да: к лозунгу «за всё хорошее, против всего плохого», лозунгу дурачков, это не имеет никакого отношения. Сохранение в человеке человеческого начала – очень затратная, проблемная и даже в чём-то болезненная процедура, в которой не всё для особи воспринимается, как «хорошее», и многое прямо считывается нашей звериной природой как «плохое». +++ Абстрактное мышление, развитие которого лежит в основе развития цивилизации – развивается от уровня к уровню. Обобщение идей вначале имело довольно скромный вид в виде племенных религиозных культах и в «богах», чьи имена – лишь псевдонимы природных стихий. От родовых культиков сознание человека поднималось к национальным культам.
Разумеется, русский и англо-иудейский проекты выделились не случайно: оба обладают колоссальной силой воздействия на ум человека (любого, включая вас, меня, его и т. п. ), колоссальной гравитацией вовлечения, которая, собственно, и втянула на их орбиту все более мелкие «небесные тела». Кратко говоря, англо-иудейский проект понимает высший ум человека, высшую стадию развития разума, мышления – как прибыль и приспособленчество. Русским сознанием эти слова воспринимаются, как ругательства – отчего враги и говорят о «перекошенности» русского сознания. На самом деле, мощь дарвинизма, мощь эволюционизма, их влияние на мозг – объективно громадны. Проблема в том, что являя собой возврат к зоологическому естеству на новом витке спирали «отрицания отрицания» (диалектической спирали) они объективно не оставляют места ни милосердию, ни классической культуре-образованию. А это, объективно говоря, смертоносно для цивилизации, безо всяких оценочных понятий. Цивилизация, культура, человечность – умирают в англо-иудейском проекте, а хорошо это или плохо – каждый уже сам для себя решает. Кому-то их жалко, кому-то наплевать на них в долгосрочной перспективе («после нас хоть потоп») – это сфера оценочных понятий. А вот смерть цивилизации в её основном формате – факт без оценок. +++ Ставил ли англо-иудейский проект (начатый, по нашему мнению, саддукеями в Иудее, единственной тогда религией, отрицавшей бессмертие души) целью уничтожение цивилизации? Нет. Проект, как и положено глобальному проекту организации мышления, ставил целью поиск Истины. А поиск Истины требует от человека определить её противоположность: что человек считает заблуждением, ошибкой, глупостью? Эмансипация человека от тех сущностей, которых он счёл ложными, иллюзорными, счёл химерами, ошибками восприятия или интерпретации привела носителя англо-иудейского проекта к возвращению естества зоологического продукта эволюции. Нет ничего, кроме особи, случайно созданной случайной игрой безмозглых стихий. Эта особь живёт только для себя, потому что иной сущности в её Вселенной не существует. Она пребывает в борьбе с себе подобными. Зачем? Они пытаются захватить то же самое, что ей нужно, приятно (чем они подобнее, тем подобнее и их запросы, амбиции). Но если ТАКОЕ признать абсолютной Истиной, то, разумеется, хищность в борьбе за прибыль, личную выгоду будет перманентно возрастать, а для милосердия места не останется. Идея англосаксов стала глобальной (покоряющей представителей всех народов и конфессий на всех континентах Земли) – потому что страшна не только своими проявлениями, но и своей убедительностью. Что, в сущности, она говорит мне, вам, любому: - Ты дурак, слабак, ничтожество! Твои дети будут лакеями и мусорщиками у тех, кто сумел стать успешным вором, сумел хапнуть! Эта жизнь – единственная, и только дураки ждут чего-то за гробом! Этот мир – владение ловких мошенников! Если в тебе осталась хоть капля ума, то бери кистень, и иди на большую дорогу, добывать человеческую жизнь для своих детей! Найди себе жертв, из которых вышибешь себе благополучие, и не дрогни рукой, когда будешь его вышибать! +++ Чем же плохо милосердие? Если бы оно давалось даром, бесплатно – то ничем оно не было бы плохо. Кругом хорошо! И людям милость, и тебе без убытка, куда же лучше-то? Беда лишь в том, что милосердие – накладно, затратно, убыточно. Если всем по кусочку, то никому – всего. А если кому-то всё, то остальным ничего, простая арифметика! Милосердие – и вправду, как говорил Жеглов, «поповское слово», потому что требует веры – чтобы не восприниматься как слабоумие. Ты всех пожалел – а тебя никто? Сам дурак, сам виноват! Русская модель распределения, чьим приоритетом является «лад», гармония, симфония, милосердие – очень уязвима. Что и показала «перестройка». Поймите правильно, никто (кроме кучки чокнутых садистов, психопатов, но о них разговор особый) не против благотворительности – если она не за его счёт. Но когда человеку кажется, что ты добр к другим за его счёт – он взбрыкнёт, и ещё как взбрыкнёт! Я, говорит, хочу жить в просторном доме, а не в тесной квартирке! Мне, говорит, плевать, что если квартиры всем – то они будут тесными! Лично мне нужна просторная жилплощадь, а другие пусть сами о себе заботятся! Это и стало причиной, что в какой-то момент либеральная идея стала почти что (за исключением нескольких стран) глобальной, мировой идеей. Одержимость хищничеством (кстати сказать, напрямую подогреваемая атеизмом, эволюционизмом) – опрокинула СССР. Люди ломанулись за «счастьем», под которым понимали блага, отнятые у других людей… Не устаю повторять: «с кем бы ни спорил человек, он всегда спорит с самим собой». Люди, ломанувшиеся в приватизацию, не были какими-то другими людьми, они точно такие же, как мы с вами, читатель. Соблазн, который двигал их мотивациями, вполне действенен и для нас! Национальное происхождение успешного проекта мышления – не более, чем родимые пятна или зарубцевавшийся пупок! Если проект действительно успешен (в смысле убедительности) – его «малая родина» чем дальше, тем меньше имеет значение. И потому русские вполне могут увлечься английскими идеями (что доказала «перестройка»), но и англосаксы могут увлечься русскими идеями, вдруг приняв милосердие выше личной выгоды биологической особи. +++ Если экономика милосердия связана с упущенной прибылью (а упущенная прибыль сама по себе никого не радует), порой даже прямой убыточностью, вытекающей из человечности (случайно что ли святые, по большей части, нищие? ) – то у «экономики успеха» свои проблемы. Вопреки пустой болтовне либералов, в их модели хозяйствования нет никаких перспектив гармонии, лада, симфонии, в них перманентно возрастают жестокость человека к человеку и холодность к общему делу. Если человек ввергнут в борьбу за существование, то постепенно у него не остаётся ничего, кроме этой борьбы. Неуспешные в ней, увальни и добряки, отсеиваются методом естественного отбора. Как культурные растения, которых заставили свободно конкурировать на грядке с матёрыми сорняками… И чем отчётливее проступает в буднях обыденный ужас «экономики успеха» (в которой торжество победителей неотделимо от жалобных воплей раздираемых хищниками жертв) – тем сильнее в человеке стремление к альтернативе, к гармонизации, согласию и примирению. Милосердие потребует от нас пожертвовать частью личного успеха? Ну так и хрен с ним, с успехом, давайте пожертвуем, зато кровищи поменьше будет и не так страшно жить! Русский проект имеет к русским лишь изначальное отношение, как пупок к пуповине; далее он раскинул крылья от Гаваны до Ханоя, он стал втягивать в себя людей разных рас, верований, разных континентов. Он – очень обаятельный и привлекательный для природы человека. Как и его антипод – универсальный англоязычный «культ личного успеха». Для цивилизации перспективен только русский, московитский проект – и это объективный диагноз, нравится он кому-то или не нравится. А я допускаю, что он очень многим может очень искренне не нравится! Да и немудрено! Легко мне, нищему, рассуждать: таком собраться – только подпоясаться! Но я беру себя и мысленно помещаю в роскошный особняк. Я мысленно воображаю себя ездящим на дорогой иномарке. Я предполагаю отдых своей семьи на Мальдивах. А что я бы запел, если бы всё это было мне доступно? ! Вот мне, воображаемому, предлагают – ради снижения поляризации и ради гуманизма переехать из коттеджа обратно в советскую «хрущобу»?! Пересесть с «мерса» на «запорожец»? Променять Мальдивы на дикий пляжик у городского озерка? ! Да вы смеётесь? ! Экономика милосердия – это далеко не «всё хорошее против всего плохого». Экономика милосердия требует от успешных людей очень больших, и личных жертв. Богатым она будет очень дорого стоить. Да разве мы не помним, как переполнена была проблемами и дисбалансами милосердная советская экономика нашего детства? ! Да, конечно, в ней не было голодных и бездомных, в ней каждому молодому была дорога, перспективы, возможности. В ней мальчик из дальней деревушки личным трудом и усердием выбивался в министры, директора, академики. Всё это было – но купленное дорогой ценой. Это и обусловило огромную привлекательность идей «экономики личного успеха», которые пандемией ворвались в советскую среду, утратившую иммунитет… Милосердие – если речь не идёт о «разговорах в пользу бедных», не о пустой демагогии – это крест, и тяжёлый крест. Оно требует от человека жертвовать многими личными возможностями, а где самопожертвование, там и элемент святости. Где элемент святости - там и элемент мученичества. А если веры не осталось? ! Но ведь ровным счётом это и вышло в 1985 году: веры не осталось, крест взаимной заботы выбросили с огромным облегчением, и давай друг дружку жрать заживо… +++ Эволюционизм социал-дарвинизма накладывает свою печать и на духовную сферу, на то, как человек представляет себе «ум». Традиционное представление об уме очень уязвимо, и мы сейчас увидим, почему. Традиционное общество считает умным того, кто усвоил максимум классического наследия культуры. То есть человек, который знает древнегреческий – считается умнее человека, который его не знает (при прочих равных познаниях), человек, владеющий тригонометрией – умнее не владеющего и т. п. С одной стороны – ясен пень! Как ещё выжить культуре, если она не будет транслировать себя в умы людей? Коллективный Разум – это роевая совокупность индивидуальных сознаний. Культура немыслима без сохранения и приумножения обязательного для всех объёма унифицированных знаний, классического наследия, хранение которого в человеке – и есть ум. И это кажется настолько очевидным, что ошеломляет – с какой быстротой жухнет это представление об уме, когда в него вторгается эволюционизм! Ум, с точки зрения эволюционной теории – приспособление, помогающее особи приспособиться, выживать и жить хорошо. Быть умнее других – значит, стать богаче других. Вовсе не классическое наследие культуры, не тонны прочитанных книг, не очки ботаника – а приспособленчество оценивает ум человека в англо-иудейской модели. Вполне можно знать древнегреческий – и считаться дураком из дураков, если негибок в рыночном смысле, если неловок в конъюнктурщине. Не умеешь приспособиться – значит, тупик эволюции! И вот поди с ними поспорь! Такое отношение к уму, каким бы истинным не представлялось циникам – с точки зрения цивилизации абсолютно бесперспективно. Переменчивость приспособления, антагонизм интересов и постоянная смена обстоятельств не дают ничего обобщить, вывести что-то, что могло бы стать, говоря словами Канта, «максимой всеобщего поведения». Индивидуализация ума уничтожает Коллективный Разум так же, как бешенство конкуренции, соперничества, взаимных подсиживаний – уничтожает общее дело в материальной сфере. Если вместо обладания классическим наследием культуры мы будем понимать под умом приспособленчество, зоологически-оптимальное для особи реагирование, то цивилизация сведётся к зоологии. С точки зрения эволюционизма, естественного отбора, борьбы за существование и прочих прелестей социал-дарвинизма певица Ольга Бузова гораздо умнее (на много порядков) чем математик Перельманпрофиль удален. Бузова, сколько бы завистницы не называли её «круглой дурой» - притворяясь дурочкой, взяла от жизни по максимуму. Перельман же ходит, как бомж, живёт с мамой в тесной советской квартирке, и в своём мирке, напоминающем мир аутиста. То, что Бузова никогда не сможет доказать гипотезу Пуанкаре – с точки зрения эволюционизма совершенно неважно, потому что для приспособления к среде это скорее мешает, чем помогает в процессе эволюции. Перельман же для эволюционистов – «тупиковая ветвь развития», вымирающий подвид. С точки зрения традиционной цивилизации Перельман умён, Бузова глупа, их заработки тут совсем ни при чём. Но ТОЛЬКО с точки зрения традиционной цивилизации. Эта оценка умственных способностей при торжестве эволюционизма не работает от слова «совсем». +++ Ну вот, мы и ушли от декларативности, пафоса и голословности, в которых нас упрекали в начале статьи. Мы теперь понимаем, в чём сильные и слабые стороны русского или англо-иудейского выбора догматических основ бытия, жизни. Кратко резюмируя, ни один из них не сулит «всё хорошее против всего плохого». При любом из них – и плохого нахлебаешься досыта, и хорошее очевидно, но в ограниченном объёме. Русский выбор – сохранить человека человеком, то есть сохранить в нём способность к милосердию и способность к классической культурности (соответственно, в материальной и духовной сферах). Англо-иудейский глобальный проект, что тоже уже совершенно очевидно, человека человеком сохранить не может. В принципе. Стратегически. Глобально. Он изживает и способность к милосердию, и способность к усвоению классической культуры, настаивая на максимальном успехе особи в мире материи и максимального содействия этому успеху в мире духовном. А это в корне меняет как экономическое поведение человека, так и образ его мышления. Что для цивилизации смертельно. Но людям может нравиться – на вкус, на цвет товарищей нет. Мы не обсуждаем, что людям больше по нраву. Мы обсудили лишь объективно необходимое для сохранения известной нам человеческой цивилизации. А. Леонидов, команда ЭиМ Источник: https://cont.ws/@vixin76/2802560 © Copyright: Наталья Благушина, 2024.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
