Ночь на Лысой горе

Последний июльский день прошёл. На украинскую землю опустилась ночь. По огромному ясному небу зажигались звёзды, но их далёкий мерцающий свет терялся на фоне огромной жёлтой луны, медленно поднимавшейся над горизонтом. Кругом было тихо. Изредка только лай собак, да песни гуляющей молодёжи нарушали этот величественный покой, воцарившийся над небольшим селом. Случайному путнику в ту ночь показалось бы, что село с разбросанными по холмистой равнине хатами, сладко спало после жаркого летнего дня.
Об этом небольшом селе и его окрестностях, ходили разные легенды. Старые люди поговаривали, что в здешних местах издавна водились ведьмы, да такие, что могли тучи на небесах собирать, да на землю крещёных людей страшные бури насылать. Да и вправду, как в это не поверить, если от тех самых мест до Киева было рукой подать. Именно здесь, неподалёку от села, возвышались знаменитые Лысые горы, на которых ведьмы устраивали свои сборища ещё с языческих времён. И по сей день, старики говорят, что не перевелись ещё на белом свете колдуны и ведьмы.
 Волшебной была та июльская ночь, и много чего тайного хранила в себе, скрывая правду под покровом тьмы.
В эту удивительную ночь довелось одному парубку увидеть настоящих киевских ведьм. И вот как это было.
Когда полная луна поднялась уже довольно высоко, проливая свой бледный прозрачный свет на деревенские улицы, из трубы одной большой хаты заклубился едва заметный дым. И никто в эту тихую ночь не обратил бы внимания на маленькую струйку дыма, кроме парубка Данило, давно влюблённого в самую красивую девушку села. Он как раз проходил мимо той хаты, в которой жила его возлюбленная. Ни один раз вечерами он засматривался на эту хату в надежде увидеть голубоглазую дивчину.
Но в ту самую июльскую ночь его внимание привлёк лёгкий дымок, поднимавшийся из трубы. «Что за диво!» - подумал Данило, - дым из печной трубы в летнюю ночь?!». Он подошёл поближе и решил заглянуть в одно небольшое окно, слегка приоткрытое. То, что предстало перед его глазами в следующие несколько минут, поразило своей необычностью и таинственностью. В небольшой комнате стояла лицом к полной луне красивая девушка  и что-то медленно нашёптывала себе под нос. Слова её были едва различимы. Она будто читала молитву, слегка кланялась в сторону  лунного света, на мгновения умолкала, а затем снова продолжала нашёптывать странные слова. Наконец, девушка замолчала, сбросила с себя лёгкое летнее платье и оказалась абсолютно голой посреди небольшой комнаты. Яркий лунный свет облил с ног до головы красивое женское тело. В глазах у Данило внезапно потемнело, в висках застучала кровь. Больше не мог он ни вдохнуть, ни выдохнуть воздух. Никогда он не видел такой дивной девичьей красоты, какая предстала вдруг перед ним. Со стороны всякому показалось бы, что парубок, стоявший в ту ночь у окна хаты, перестал дышать и сделался, как восковая фигура.
Между тем, девушка взяла в руки метлу, стоявшую возле печи, и стала мести ей по кругу, как бы выметая сор из избы. Снова из уст её послышалось бормотание. «Неужели влюбился я в ведьму», - подумал Данило, и маска удивления возникла на его лице. А девушка всё бормотала и бормотала, и слова её становились всё громче и громче. Правда, Данило так и не смог ничего разобрать.
Поставив метлу в угол, молодая ведьма повернулась к Данило спиной и отодвинула в сторону заслонку в печи. В комнату ворвался свет от яркого  огня. Ведьма жгла бересту, которой запаслась заранее, накануне колдовского праздника. Снова стала бормотать странные слова девушка, глядя на огонь и держа свои ладони над ярким пламенем.
- Что ты делаешь, Соломея? – спросил Данило.
- Кто здесь?! – испугано произнесла девушка, повернувшись лицом к раскрытому окну.
- Это Данило. Я проходил мимо твоей хаты, увидел приоткрытое окно, а потом…тебя!
- Тебе нельзя здесь быть! Уходи.
- Почему ты меня прогоняешь?
Девушка подошла ближе к окну, и Данило увидел в ночном сумраке красивую полную грудь девушки. Соломея совсем не стеснялась парубка. Она вела себя естественно, будто бы была не нагой, а одетой. И её ответ прозвучал так же естественно:
- Потому что сегодня я ведьма.
- И давно занимаешься  ты колдовством? – слегка игриво спросил Данило.
- С вечерней зари, когда солнышко скрылось за горизонтом, а царица Луна поднялась над лесистыми холмами.
Глаза Соломеи при этом как-то по-особенному заблестели, а лицо озарила красивая улыбка. В этот момент девушка более всего похожа была на ведьму. Её чёрные, как смоль, распущенные волосы ниспадали ниже лопаток и лёгкий ветерок, внезапно поднявшийся возле хаты, как бы играл с ними, то заслоняя слегка молодое лицо девушки, то открывая.
- Какая же ты красивая, Соломея, - полушёпотом произнёс Данило, не отрывая глаз от неё. В тот тёплый летний вечер он не хотел видеть ничего, только это красиво лицо.
Соломея негромко засмеялась, тихо сказала:
- Мне пора уходить.
- Куда? – удивлённо спросил Данило.
- На Лысую гору. Там ждут меня.
На минуту в воздухе повисла тишина. Данило задумался над услышанными словами. А Соломея тем временем потихоньку начала отходить от окна, не желая более продолжать разговор.
- Научишь меня колдовству? – неожиданно спросил Данило.
Девушка замерла на мгновение, сердце её сильно забилось и казалось минута молчания часом тягостного ожидания.
- Вон ты чего захотел, - заговорила Соломея уверенным голосом. Она стояла лицом к парубку и пристально вглядывалась в его глаза. – Если желание твоё истинное, - продолжала теперь уже игривым голосом девушка,- приходи часа через два на Лысую гору. Да, смотри, чтобы никого с тобой рядом не было. При последних словах глаза девушки заблестели каким-то странным светом.
Скоро она исчезла в окне также быстро, как и появилась.

Кругом стояла удивительная ночь. Её тепло и томительное очарование было разлито по всей украинской земле. Казалось, ночь была живой и представляла собой красивую и вместе с тем таинственную женщину. Уже не одну тысячу лет украинская ночь дарила отдых и вдохновение для путников и простых жителей сельских поселений. В её нежных объятиях мечтал оказаться каждый, кто хоть однажды проезжал по этому удивительному краю, ибо многих награждала она тишиной и спокойствием.
Всё находилось тогда под властью Луны. Её свет был щедро разлит над Лысыми горами, где готовились к своим шабашам многочисленные украинские ведьмы. Лунный свет был для них божественным и с его помощью чародейки воплощали в жизнь свои колдовские идеи.
Так было и в ту ночь на одной большой Лысой горе, где открывался шабаш ведьм. Огромная лесная поляна, окружённая густыми деревьями, постепенно наполнялась поклонницами лунного культа.
Ведьмы шли сюда из разных мест. Одни из села, уже нам знакомого, другие из близлежащих деревень и хуторов. Всё это колдовское собрание освещал огромный костёр, видимый за несколько вёрст как огромное красное зарево и являвший собой некое зловещее божество.
Жители окрестных сёл и хуторов всегда в страхе поглядывали на красное зарево и в сердцах молились богу, ибо знали они, что на Лысой горе в такое время творили шабаш ведьмы.
Межу тем, парубок Данило медленно пробирался через густые заросли кустарников и поляны огромных папоротников. Он шёл к вершине зловещей Лысой горы, о которой в народе ходили страшные слухи. Страх всё сильнее вселялся в его сердце и ноги отказывались идти вперёд. Но желание увидеть красавицу  Соломею заставляло парубка идти дальше на свой страх и риск. В его воображении постоянно возникали картины с бесовским сборищем на вершине горы, с богохульством ведьм у костра и явлением самого дьявола на проклятом шабаше. Он пытался избавиться от этих мыслей, но они не покидали его, наоборот, выливались в ещё более яркие краски, заставляя испытывать настоящий, неподдельный страх от воображаемых картин с игрищами нечистой силы.
Его тело дрожало, а выражение лица было настолько испуганным, что походило на лицо ребёнка, внезапно оказавшегося на краю пропасти.
Он медленно приближался к вершине горы. Совсем скоро заросли густого кустарника исчезли. Впереди появились могучие стволы высоких дубов и красное зарево над кронами деревьев.
Уже через несколько минут Данило услышал вполне отчётливо жуткие, как ему казалось песнопения ведьм. Это заставило его остановиться. Он посмотрел вокруг себя, но ничего особенного не увидел, кроме чёрных стволов деревьев да яркого лунного света, пробивавшегося сквозь вершины старых дубов.
Ещё через пару минут Данило выбрался из тёмных объятий леса на огромную поляну и встал как вкопанный у большого старого дуба, поражённый увиденным.
Огромный костёр горел в нескольких десятках метрах от него, и треск сгоравшей древесины разносился по округе устрашающим звуком, как бы предупреждая о чём-то опасном и таинственном. На вершине горы казалось, что лунный свет терял всякую силу, так светло там было от яркого пламени гигантского костра.
Но более всего сердце юного Данило поразила другая картина: он увидел вокруг костра десятки ведьм. Все они были нагими. Их волосы были распущены. Держась за руки, они водили хоровод, сотрясая воздух одним старинным заклинанием, о существовании которого знали только самые посвящённые. Данило не мог разобрать все его слова: мешали треск сгоравших дров и некоторая удалённость от самого хоровода.
  Обнажённые тела ведьм мелькали перед глазами молодого человека, совсем ещё не привыкшего к спокойному созерцанию женской красоты. И неудивительно, что спустя несколько минут, голова Данило закружилась, и он вынужден был присесть на траву возле старого дуба, чтобы прийти в себя.
Между тем, шабаш ведьм только набирал свою силу. В центре большого хоровода появилась девушка с метлой в руке. Она медленно начала ходить по кругу против часовой стрелки, совершая при помощи метлы действия, очень похожие со стороны на те, что мы наблюдаем во время уборки жилища хорошей хозяйкой. При этом, ведьма творила заклинание, а все остальные участницы шабаша водили вокруг неё хоровод, двигаясь по часовой стрелке. Сплочённость группы чувствовалась в каждом движении, и от этого красота ночного собрания была особенно притягательной, и, одновременно, отпугивающей своей силой.
Когда Данило пришёл в себя после увиденного, его внимание быстро привлекла та самая девушка, которая была в центре колдовского круга с метлой в руке. Сердце молодого человека, сильно влюблённого в красавицу – ведьму безошибочно подсказало – нужно идти. И Данило сделал несколько шагов по направлению к шабашу. Тень, хорошо скрывавшая его под старым дубом, внезапно отступила, открыв для ведьм возможность видеть постороннего человека.
Он был замечен совсем скоро. Ведьмы, образовавшие круг, прервали своё движение. Их внимание привлёк молодой человек, неизвестно откуда появившийся на высокой горе посреди ночи. Они все устремили свои взоры на него, как бы желая понять, чего ожидать  от непрошеного гостя.
Тут одна старая ведьма не выдержала  и вышла из Круга (так ведьмы обычно называют  отведённое место для ритуалов и прочих колдовских действий). Она быстро взяла в руки метлу, лежавшую на траве, и сделала несколько шагов в сторону приближавшегося молодого человека. Используя её как посох, она подобно часовому, стояла и ждала той минуты, когда непрошеный гость подойдёт совсем близко.
Данило остановился перед ведьмой в нескольких шагах. Он не в силах был идти дальше, ибо столкнулся с таким страшным взглядом, что ноги отказывались слушать его.
Мысли в голове путались, не давая возможности сосредоточиться. Ужас медленно проникал в его сердце, лишая твёрдой уверенности в собственных силах. Он чувствовал тяжёлый взгляд старой колдуньи каждой частицей своего тела, и ему хотелось в ту минуту провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть перед собой это ужасное существо потустороннего мира.
- Зачем пришёл сюда? – твёрдо спросила ведьма, не сводя глаз с нарушителя ночного собрания.
- Хочу увидеть одну дивчину. Знаю, она здесь проводит с вами ночь.
- Ты нарушил покой этой горы, - сказала ведьма и добавила, - ступай обратно и забудь всё, что видел здесь.
- Не могу я уйти, пока не поговорю с той, которая сейчас в центре Круга творит какое-то колдовство, - хладнокровно произнёс Данило, желая своим видом показать твёрдую решительность.
- А не боишься ты, что твоя дивчина окажется самой настоящей ведьмой? – спросила, хитро сощурившись, колдунья.
- Не боюсь! Я знаю, что Соломея – ведьма! На Лысую гору она сама пригласила меня.
- Вот как! А что-нибудь ещё она сказала?
Данило не знал, что ответить. Он стоял молча и ждал спасительной мысли. Тут он вдруг вспомнил, что сам попросил Соломею научить его колдовству и от этого ещё больше смутился, не зная, что сказать.
А ведьма ждала, не сводя глаз с бедного Данило. Ждала ответа на свой вопрос. От неё так и веяло неведомой таинственной Силой.
Старость совсем не лишила её привлекательности. Напротив, возраст, отображавшийся на лице вместе с едва заметной улыбкой, превращал ведьму в объект притяжения. Она могла быть разной: грубой и опасной, страшной на вид, могла быть добродушной и интересной, невероятно красивой женщиной. Она довела до совершенства своё искусство перевоплощения в разные образы. Её единственным увлечением на протяжении всей жизни было колдовство. В нём она искала ответы на свои вопросы, в нём видела ключ к пониманию самой сущности Природы. С помощью неизвестных для простого народа Сил, дремавших в подлунном мире, ведьма черпала для себя то, что было ей необходимо в тот или иной период времени. Она практически никогда ни в чём не нуждалась. Всё необходимое у неё было: чистый украинский воздух, свет Луны и Солнца, Сила ветра, Древние заклинания и обряды. Всё это было ей также необходимо, как сама жизнь.
Она с детства старалась быть самостоятельной и независимой. Страсть к наблюдению, возникшая в её душе ещё в юные годы, сохранилась в ней до самой старости. Страсть эта помогла ей стать сильной, независимой женщиной. Она всегда любила жизнь и хорошо знала, как получать от неё удовольствия. Любовь к своим чувствам и желаниям, любовь к управлению ими, любовь к глубоким эмоциональным переживаниям, приводила её в невероятный восторг. Эта женщина определённо знала, что такое Счастье. Именно поэтому, появление Данило на Лысой горе в самый разгар шабаша, привело её в неприятное замешательство. Она поначалу не знала, что делать. Прогнать незнакомца с выкрикиванием страшных проклятий или же узнать причину его появления на священной для ведьм горе.
Здоровое любопытство подсказало колдунье – нужно узнать о незнакомце как можно больше. Не сводя глаз с Данило, она по-прежнему ждала ответа на свой вопрос.
Молодой человек, с трудом преодолев свой страх, своё смущение, смог выдавить из себя несколько слов:
- Я попросил её научить меня колдовству.
Глаза ведьмы от услышанного округлились. Она явно не ожидала  такого ответа. Её удивление сменилось улыбкой на лице. От страшного взгляда не осталось никакого следа. Старая женщина вмиг преобразилась. Глаза стали добрыми, улыбка искренней. В обнажённом теле исчезла напряжённость мышц. Этой смены не мог не заметить Данило. И хотя ведьма была старой, её округлые бёдра, большая грудь и узкая талия очаровывали. Бесстыдно созерцая женское тело, Данило чуть было не забыл о том, в реальности он или во сне.
-  Идём со мной. Расскажешь всем о своём желании, - сказала ведьма и добавила, - на Лысую гору просто так не приходят. Отсюда ты уйдёшь либо здоровым, либо больным, проклятым человеком.
Лицо старой ведьмы было серьёзным, и Данило почему-то сразу подумал, что ведьма не шутит.
Они шли рядом молча. Где-то внизу, под горой, слышалось кваканье лягушек. Ночь была живой: деревья шелестели листвой под лёгким дуновением ветра, а из леса время от времени доносились странные звуки, смешанные с человеческим и нечеловеческим голосом.
«Бог знает, что творится», - подумал Данило, обнаружив в себе новую волну страха. «Может, не зря говорят, что это дьявольское место», - отметил он про себя.
Между тем, среди ведьм, собравшихся у костра в ожидании возвращения верховной жрицы, завязался разговор о ночном происшествии. Никому не нравилось появление незнакомца в самый разгар шабаша. Ведьмы, молодые и старые, готовились совершить ритуал поклонения Луне. Это действие требовало особенного сосредоточения, ибо сопровождалось оно всегда чтением заклинаний и исполнением древней ведьмовской песни.
Конечно, каждая участница шабаша прекрасно отдавала себе отчёт в том, что занятия колдовством были крайне опасными. Царское правительство и Церковь осуждали всякое чернокнижие, волхование, чародейство, одним словом, всё то, что называется теперь колдовством. Но страсть к древнему ремеслу, к познанию тайн природы, заставляла молодых девушек и зрелых женщин, а иногда и мужчин, пренебрегать сложившимися правилами поведения, законами и отдавать себя целиком и полностью искусству ведьмовства.
Сложившиеся сотни лет назад на украинской земле легенды о колдовстве имели под собой реальные основания. Однако, правда о колдунах и ведьмах до наших дней дошла в изменённом виде. Немалую роль в этом сыграло православие и само время.
Но, поскольку всякое отступление от сюжета воспринимается  читателями по больней части неодобрительно, нам следует вернуться к повести.
Итак, в сопровождении старой колдуньи Данило подошёл к огромному костру. Широким полукругом рядом с костром стояли ведьмы. Нагие, с распущенными волосами молодые девушки и зрелые женщины стояли величаво, создавая впечатление полноты сил и здоровья. Каждая чародейка держала в руке метлу, и оттого картина происходящего больше походила на зарисовку какой-нибудь сказочной повести, нежели реальности.
Молодому человеку было тяжело держать себя в руках. Ему казалось, что он медленно сходил с ума. Не в силах управлять собой, он смотрел на обнажённых ведьм, хотя в душе запрещал себе это делать. Тёмные треугольники внизу женских животов, словно магнитом притягивали глаза Данило. Он долго смотрел на ведьм, и они околдовали его. Неизбалованный женской красотой, особенно той, которая скрывается под всякой одеждой, Данило, бедный Данило, был как во сне – далеко, далеко от реальности.
Внезапно чья-то рука, обхватившая запястье, заставила его очнуться.
Он увидел рядом с собой ту же старую ведьму, что привела его к костру.
- Нет времени, чтобы глазеть на женщин. Ночь слишком коротка, - твёрдо проговорила колдунья и подтолкнула Данило в спину, чтобы тот продвинулся ближе к костру. Он так и сделал. Но страх в его душе не проходил. Оттого каждое слово ведьмы казалось ему ужасным, таящем в себе волны чёрного негатива. Сама же старая ведьма вела себя вполне естественно. И даже появление Данило  на шабаше нисколько её не изменило. Она, как всегда, знала, что делать. Для начала, подведя Данило ближе к ведьмам, окинула всех внимательным взором, а потом проговорила медленно, чтобы слышали каждое слово:
- Сегодня нам нельзя терять эту ночь. Мы должны поклониться силам природы. Мы должны поблагодарить богов за тот урожай, который они дали нам и который ещё предстоит собрать в эту осень. Я поклоняюсь царице, великой чародейке Луне, и вас прошу служить ей всегда верно, ибо свет её благодатен. В нём Сила таится. В нём искра любви настоящей.
После сказанных слов ведьма крепче сжала в правой руке метлу, ещё раз посмотрела на всех собравшихся, а потом повернулась к Данило.
- Если ты пришёл на Лысую гору к ведьмам, знай: уйти просто так будет непросто. Наше время сейчас. Мы те немногие, которые сохранили  в своих сердцах и душах верность к старой религии. И до христианства были мы, и после будем… Уже тысячи лет Мы храним истинную веру. И нас поддерживают как Силы света, так и  Силы тьмы.
После некоторой паузы, в продолжении которой ведьма взглянула на жёлтый лик Луны, проговорила довольно быстро, глядя прямо в глаза Данило:
- Во имя Великой Луны! Стань одним из нас или уходи прочь и забудь всё, что видел здесь!
Данило, явно не ожидавший услышать такое из уст старой колдуньи, был в замешательстве. С одной стороны, он знал – его главная цель – это оказаться рядом с Соломеей. И для достижения этой цели он готов был пойти на всё. С другой стороны, он хорошо запомнил беседу с молодой ведьмой, после которой она оказалась на Лысой горе. Он помнил, как спросил Соломею о том, научит ли она его колдовству, и помнил её ответ:
«Приходи на Лысую гору».
И вот теперь, оказавшись на Лысой горе в полнолуние, да ещё в окружении множества ведьм, он должен был принять для себя решение: стать одним из них или уйти, и забыть обо всём увиденном.
«Если уйти, - думал Данило, - значит потерять возможность быть рядом с возлюбленной, пусть даже и ведьмой».
Этого он не мог допустить.
Поэтому Данило собрался с силами и сказал громко, глядя на старую ведьму:
- Я хочу поговорить с Соломеей.
Колдунья быстро нашла глазами среди толпы молодую девушку и улыбнулась. Соломея действительно была хороша собой! Её чёрные как смоль распущенные волосы опускались ниже пояса до круглых упругих ягодиц, а синие глаза поражали своей красотой не только мужчин, но и женщин. Об этом знали все. И старая ведьма знала. Оттого и улыбнулась, глядя на молодую дивчину.
- Подойди ко мне, Соломея, - сказала верховная жрица уже без улыбки на лице.
Девушка вышла из Колдовского круга с метлой в руке и направилась медленно к старой ведьме.
Надо было видеть в эту минуту Данило. Как он смотрел на Соломею! Как горели его глаза! Как восхищался он её красотой!
Она была великолепна! И я, признаюсь вам честно, дорогие читатели, вероятно не найду здесь слов, способных показать вам Соломею такой, какой видели её современники. Но до настоящего времени сохранились на дивной украинской земле легенды о её красоте, доброте и обаянии. Говорят, что в старые времена все женщины мечтали быть хоть немного похожими на неё, а мужчины теряли порой рассудок, однажды увидев её, или же толпами ходили свататься. А поскольку нам сейчас ничего не остаётся, как только говорить о ведьмах, да об их делах, я прошу вашего разрешения, дорогие читатели, на продолжение своего повествования.
Итак, Соломея, по велению старой ведьмы, вышла из Круга и предстала перед Данило во всей своей девичьей красе. Лёгкий ветерок небрежно трепал её длинные чёрные волосы, набрасывая на лицо то одну прядь волос, то другую.
Соломея молчала. В душе она ждала гнева верховной жрицы. Но его, к счастью, не последовало. Напротив, на лице старой ведьмы читалась улыбка, будто всё случившееся в эту ночь её забавляло. Она первая прервала молчание:
- Мы не можем терять время, Соломея. Ночь слишком коротка.
- Моя госпожа, - начала немного смущённо Соломея, - я всё понимаю и хочу сказать – это моя вина в том, что Данило пришёл сюда. Он застал меня в хате одну, когда я читала заклинание, глядя на Луну…Он не знал, что я ведьма до сегодняшней ночи. Я решила подыграть и сказала Данило, что иду на Лысую гору, и что он может прийти сюда, если захочет.
На мгновение Соломея замолчала, а затем продолжила:
-  Моя госпожа! Я не думала, что Данило придёт сюда. Мы все знаем, какая слава ходит об этом месте, как избегают его местные жители. Немногие решаются приблизиться к Лысой горе, боясь проклятия ведьм. И я думаю, мы должны спросить у Данило о том, что привело его сюда.
Соломея окинула быстрым взглядом сначала старую ведьму, а потом ведьм-подруг, стоявших в Колдовском круге.
Большинство ведьм понятия не имело, что привело Данило на шабаш. Но в любом случае, появление на Лысой горе незваного гостя, никому не понравилось. И это чувствовала Соломея. Будучи ведьмой, она боялась потерять уважение в колдовском мире. Поэтому она решила спросить у Данило о том, что привело его на шабаш ведьм.
Когда все чародейки с загадочным видом посмотрели на Данило в ожидании ответа, он, наконец, произнёс слова, которые немного позднее изменят всю его жизнь.
- Я люблю Соломею. Люблю до безумства, и хочу быть с ней всегда. Видеть её каждый день – лучший подарок для меня. Ради неё я готов на всё: отречься от прежней веры и принять новую, ту, которая ближе ей. Я готов забыть своих друзей и даже близких. Мне ничего не нужно. Я только хочу быть с Соломеей.
Молодая ведьма не ожидала услышать такое признание посреди шабаша, да ещё на Лысой горе. Она почувствовала, как сердце в груди заколотилось, а кровь хлынула к лицу. Через мгновение она вся загорелась и была похожа на огненный шар, полный смущения, недоумения, страха и…желания. Эти чувства перемешались в её голове. Всё что могла сделать Соломея, это молча стоять, опустив голову и нервно сжимать метлу в руке.
Старая ведьма, дивясь смелости и откровенности молодого человека тихо сказала:
- Если ты хочешь связать свою жизнь с ведьмой, тебе нужно принять её веру. В единстве веры вы сможете познать Силу природы и самих себя.
Колдунья хитро улыбнулась и продолжила, глядя на Данило:
- Готов ли ты отречься от веры христовой ради своей любимой?
- Готов, - твёрдо ответил молодой человек.
- Готов ли ты стать одним из нас ради своей любимой?
- Готов!
- Готов ли ты при лунном свете всякий раз говорить правду и только правду?
- Готов!
- Ежели так, то сегодня ты станешь одним из нас и в полной мере сможешь познать свою любовь. Чувство это самое мощное, самое прекрасное и чудесное из всех, которые ныне известны.

В полночь Данило стал свидетелем таинственного обряда ведьм. Он сидел в стороне, прислонившись спиной к стволу невысокого ветвистого дуба, и наблюдал за таинствами ночи. Над его головой тёплый ветер шелестел листвой. Казалось, что дуб не спал в эту ночь, а лишь дремал, глубоко дыша воздухом летней ночи.
Между тем, шабаш набирал свою силу. Открыв древний праздник, старая ведьма начала громко произносить заклинания, одно за другим. Воздух пришёл в движение. Ведьмы взялись за руки и закружились в хороводе вокруг пылающего костра. Старая ведьмовская песня разносилась по воздуху, унося в даль неизвестную Силу.
Полная луна, зависшая на небосводе, показалась Данило живой. Он взглянул на неё, и его сердце заколотилось в груди.  «Живая богиня, - подумал он, - она смотрит прямо на меня».
Неожиданно Данило услышал ласковый голос, исходивший с неба.
- Не бойся. Я также как и ты, наблюдаю за праздником… Тебя позовут.
Жди и наслаждайся красотой природной Силы.
Голос исчез также неожиданно, как и появился.
Тем временем, шабаш продолжался.
Огромное красное зарево, нависшее над Лысой горой, казалось издалека неподвижным. Жители близлежащих сёл в глубоком страхе смотрели на вершину горы, скрываемую за раскидистыми кронами столетних дубов. Их пугала Лысая гора веками, и, особенно, в те ночи, когда над её вершиной на долгие часы нависало это красное зарево.
Ни мужчины, ни женщины в такое время из своих хат не выходили. Страх сковывал их сердца, и они предпочитали тихо дожидаться утренней зари. Разносившиеся по воздуху на вёрсты нечеловеческие крики пугали всех без исключения. Даже собаки и те поджимали хвосты и прятались по дворам своих мирных хозяев.
Вот и в эту ночь Лысая гора всех напугала. Один только сельский староста да окружавшие его бородатые старики, будучи представителями местной власти, стояли на широкой улице большого села (из которого родом был Данило) вели разговоры об урожае хлеба и ещё кое – о – чём.
- Чудная в этом году стоит погода. Хлеба все как на подбор, - начал один бородатый старик, опираясь на палку.
- Да, хороши хлеба, - продолжал второй старик, - и дождей было в меру, и тепла.
- Так - то оно так, - начал третий старик. – Однако ж, проклятые ведьмы не дают нам покоя. Поглядите только на это дьявольское зарево.
Все посмотрели в сторону Лысой горы.
- Творят, поганые, своё колдовство и Христа на них нет, - продолжал старик. – Не боятся ни бога, ни Сатаны. Опасаюсь я за урожай. Как бы не испортили его проклятые чертовки.
И едва только старик закончил говорить, как над округой разнеслись страшные голоса.
- Эк, ведьмы сегодня разгулялись. Совсем стыд потеряли, - проговорил сельский староста, поглаживая свою длинную седую бороду. – И управы на них нет. Что хотят, то и творят.
- Кузнец наш, детина хоть куда! Однако же и он из хаты не выходит, когда на горе шабаш ведьм, - проговорил маленький старичок, сгорбленный так, что при виде его невольно в сердце возникало чувство жалости.
Старик опирался на палку и с опаской поглядывал на Лысую гору.
- И не говори, Касьян, - начал сельский староста. – Вся молодёжь наша боится ведьм. Никто не осмелиться пойти ночью на проклятую гору.
- Говорят, на той горе лежат чары, - вступил в разговор ещё один старик, молчавший всё это время.
- Ещё говорят, кто ни пойдёт на Лысую гору ночью в полнолуние, того ведьмы тут же превратят в камень или в жабу, - продолжал старик, - Проклято это место уже многие столетия.
- Проклято для добрых людей, а для ведьм  - свято! – проговорил, нахмурившись, сельский староста. – Они лезут на гору каждое полнолуние, как мухи на мёд.
- Что и говорить, Кондрат, - обратился к сельскому старосте Касьян, - любят чертовки свою гору и всё тут. Бывало, лежу я зимой в своей хате на печи, слушаю, как ветер завывает в трубе. Погляжу в окно – на улице темно, хоть глаз выколи. Я и засыпаю под шум ветра в трубе. В другой раз погляжу в окно, и, тьфу! нечистый! Опять над горой висит это проклятое красное зарево. И такой страх в сердце заберётся, что и гул ветра в трубе неприятен, и кошка под боком, что чёрт! Того и гляди, загрызёт! И сон пропадает, и страшно как-то. Хорошо жинка рядом, а то совсем бы исдох один до утренней зари. Вот что делают с нами ведьмы проклятые.
Здесь надо заметить, что хата старика Касьяна стояла на окраине села, на небольшом возвышении и оттого, из окон  его хаты, Лысая гора была хорошо видна. Но, как читатель, возможно уже успел заметить, не к радости старика был вид на высокую гору, покрытую столетними дубами.
- Я однажды видел ведьму прямо в нашем селе, - вступил в разговор высокий худощавый старик по имени Остап. – Случилось мне пару лет назад, в тёплый летний вечер, возвращаться домой после застолья у моего брата. Шёл я себе и шёл тихо по улице, по сторонам особо не смотрел. Как вдруг, рядом с одной хатой (сейчас ей богу, не вспомню, чья это была хата) услышал в приоткрытое окно такое, знаете, тихое бормотание, какое обычно бывает, когда читают молитву.
- Э, думаю, наверное, какой-то добрый человек читает перед сном «Отче наш» или «Богородицу». И, верно, сам чёрт тогда толкнул меня подойти поближе и заглянуть в окно. Уж больно голос мне понравился. Так хорошо читал человек, так хорошо, как и в нашей церкви не читают сегодня.
- Ну, вот, значит, - продолжал старик, - подошёл я к окну, заглянул в хату и остолбенел! Ни руками не могу двигать, ни ногами! Тело как вкопанное стало. Только глаза смотрели вперёд и не моргали минуты две. Прямо перед собой увидел я, кого бы вы думали?! Доброго христианина?! Э, нет! Увидел я ведьму. Сидела, проклятая, прямо на полу, скрестив ноги, вся голая и читала какую-то поганую книгу с заклинаниями. Волосы на ней были распущены. Полная грудь излучала здоровье и красоту. Это была молодая ведьма. Она явно к чему-то готовилась. Рядом с ней, на полу, горела свеча, а в горшке клубилось какое-то колдовское зелье, обдавая дымом стоявшую рядом с печкой метлу. То - ли чертовка её заговорила, то – ли прямо Сатане кланялась, а только спустя пару минут поднялась она резко с пола, взяла в руки свою метлу, задула свечу и вышла из хаты вон. Я осторожно пробрался к заднему двору. Правда, только и успел увидеть, как за село с метлой в руке убегала проклятая безбожница.
Старик громко вздохнул.
- Вот что делает дьявол с христианскими душами, - тихо промолвил внимательно слушавший Остапа старик Касьян.
- Всё колдовство с языческих времён осталось, - сказал многозначительно сельский староста. – Крестил Русь князь Владимир давным-давно, а колдуны и ведьмы так и не перевелись на нашей земле, так и не успокоились. Напротив, я вижу, что их становится всё больше.
Здесь, дорогие читатели, надо отметить, что старик Кондрат обладал некоторым даром ясновидения. Он время от времени видел вещие сны, и умел толковать  сновидения. Свой дар он особой огласке не предавал, но многие из его предсказаний сбывались, и местные жители  прислушивались к нему, и уважали. Недаром был он сельским старостой.
- Говорят и в Полтаве живут ведьмы, и в Киеве, - сказал, опираясь на палку, старик Касьян.
- Да где ж они не живут, - ответил с удивлённым видом старик Кондрат, - Их везде хватает. Даже в Петербурге живут чародейки.
- Да-с, тёмные времена сейчас, тёмные, - проговорил тихо один толстый старик, стоявший немного в стороне от других.
Долго ещё старики меж собой вели разговор о нечистой силе, о страшных и кровожадных ведьмах, о творимых ими тёмных делах. Разговор этот не прекращался долгое время. Но полуночное время, именуемое некоторыми, как время ведьм, заставило стариков окончить разговор и разойтись по домам, словно предупреждая о чём-то таинственно опасном.
Улицы села опустели и погрузились в сладкий летний сон. Изредка только где-нибудь пробегала кошка или разносился далеко по воздуху лай какой-нибудь собаки.
Между тем, Лысая гора, возвышаясь над уснувшим селом, готовилась увидеть в который раз большой праздник ведьм. Нависшее над её вершиной красное зарево, становилось всё ярче и шире.

Данило был позван в Круг той самой старой ведьмой, которая заправляла всем шабашем.
- Ну же, смелее шагай к нам, - подбадривала колдунья, держа в руках чашу с каким-то дымящимся зельем.
Другие участницы собрания стояли вокруг пылавшего костра и молча наблюдали. Соломея находилась в самом центре Круга, рядом с верховной жрицей и Данило, обращённая к ним спиной. В правой руке молодая ведьма держала метлу, а левой сжимала плеть.
- Сегодня Соломея откроет тебе тайны нашей старой веры, - тихо начала верховная жрица, - Не смей сопротивляться ей.
Медленно колдунья протянула в руки Данило дымящуюся чашу, приговаривая:
- Пей сладкое вино.
Оно поможет стать смелее,
Узреть сей ночи торжество
И быть к Луне сияющей роднее.
Слова старой ведьмы подействовали на Данило  с какой-то невероятной силой. Он молча осушил чашу, взглянул на скопище ведьм, шагнул по направлению к Соломее и…дальше лишь туман перед глазами, обрывки воспоминаний.    Отчётливо он помнил лишь один эпизод. В нём он видел себя как бы со стороны. Видел хоровод нагих ведьм вокруг огромного костра, слышал песни и творимые чародейками заклинания. Себя он видел почему-то передвигающимся на четвереньках по кругу, да ещё и с Соломеей на спине, державшей в руках метлу и плеть. С растрёпанной  копной чёрных как смоль волос, передвигаясь верхом на парубке, Соломея громко смеялась. Ведьмы стояли рядом, смотрели на них и слушали слова длинного заклинания, произносимого старой колдуньей. Слова эти разносились над окрестными лесами страшным гулом, передать который на бумаге я не в состоянии.
Говорят, с той самой ночи, о которой мной рассказано вам выше, по всей Украине развелось столько ведьм, что на них устраивали настоящую охоту с облавами и жестокими убийствами.  Говорят также и то, что и сегодня чуть - ли не в каждой хате под Киевом живёт какая-нибудь ведьма.
О Данило и Соломее мне ничего более неизвестно, ибо историю, которую я рассказал вам, мне поведал однажды в Полтаве один старый человек, которого сегодня в живых уже нет.

14 марта 2010 – 8 ноября 2015