Лето. Пернатое племя

       Берег Братского моря  в  районе  Коврижки.
  5  июня.

   Наконец,  установилась погода.  Утром  на градуснике плюс 10.   Небо  чистое,   ясное.   Солнце светит ярко, по - летнему.  Вчера под вечер   приехали  с  дачи.     Когда  подъезжали   к  дому,   где  открывается    вид   на   море,  нашим глазам  явилась  удивительной   красоты   картина. 
  «Никогда такого  синего   моря не видела» - сказала Людмила.  И  в  самом  деле,  недвижимая  морская гладь  была  синевы необыкновенной!
  Солнце клонилось  к  закату,  было тихо и безветренно.  На  море  установился   полный   штиль.  Пришло   Лето…
 
   Только  вышли мы с Вилюйкой со двора,  перешли дорогу и вошли в лес – встретили старую знакомую.  «Ну, здравствуй, голубушка» -  говорю я ей. Она  же,   как всегда,   спросила про Витю и перепорхнула на  соседнюю ветку, где ей , видать, сподручней было  поболтать  со мной.   Но нам с Вилюйкой   сегодня  некогда  лясы точить с раскрашенной чечевицей,  тем более,  что  говорит она всегда    об одном и том же:  спрашивает  про Витю.   Мы  же сегодня  собрались искать гнездо сокола  пустельги – нам недосуг.   Мы решительно  забираем   вправо  и  продолжаем  путь  в   направлении - куда прошлый  раз  улетела  хищная птица  пустельга   с  голубёнком  в когтях.
 
     Вскоре вышли на узкую лесную дорогу, по которой  обычно и ходим к морю.   Иногда, правда, мы идём  лесом ,  с левой стороне дороги.  Лес здесь  светлый, весёлый.  В основном  - берёза.   Встречается,   правда,   и  осина,  и сосна и редкая  ель.  Но на этот раз,  мы  заходим в лес с правой стороны дороги.  Ходить  здесь   неудобно и неприятно.   Лес  захламлённый   валежником,   часто встречаются   заросли  кустарника,  одним словом - дебри.  Но,  по моим расчётам, соколиное гнездо  надо искать, где – то в этих местах,  справа  от  дороги, так что  деваться нам некуда.    И мы  с  Вилюйкой  терпеливо и настойчиво  перебираемся  через   завалы,  продираемся сквозь заросли  –  ищем.    Вилюйка,  почему – то решил, что гнездо  надо искать  в траве -  уткнулся носом в землю, так всё и носится.   Я же шарю  взглядом  по верхам.   Направление  мы  держим к  морю,  но  двигаемся  не по прямой,  а челноком:  то влево пройдём, то – вправо,  как и положено в поиске.

   Так, через пни – колоды,  по чащобам, по завалам  - мы  шарахались  довольно долго,  мы искали   прибежище хищной птицы пустельги.  И уже успели порядком набить ноги,  и основательно  нагреть свои лбы, когда  труднопроходимые  дебри,   как – то разом   закончились,   и мы очутились  на  просторном,  ясном  берегу.  Мы  делали всё, как положено  -  не халтурили:  и  челноком ходили,   и  проверяли все закоулки, и,   кажется,  ничего не пропустили,   но того,  что искали – не нашли.  То ли я в расчётах ошибся, то ли  не наш день  сегодня, или  ещё чего, но  гнездо  сокола  мы  так и не  нашли. Хотя, я  не сомневался – где – то  здесь оно, недалеко. 

   На  берегу  Вилюй опять гонялся за  куликами.  Я же сидел на бревне, отдыхал, нежился  на солнце.  Зуйки, как  обычно, дразнят   Вилюйку.  Когда он гонится за ними, то летят низко, часто присаживаются, а тот всё носится, и всё ему кажется, что он вот – вот поймает  птичку.  Ему,   глупому щенку  и невдомёк, что его дурят.  Набегается до того, что домой еле плетётся. Оно и неплохо.   Потому что,   когда  мы  возвращались обратно,   я  решил   не берегом выходить на дорогу, а срезать через лесок.   Прошёл  я  по лесу минут пять, не больше, как  поднял  самочку лесного конька.   Она  вспорхнула откуда - то из травы, но тут же приземлилась  и  побежала, приволакивая "раненное крылышко"  и время от времени, присаживаясь  -  она  пыталась  увлечь меня за собой, как зуйки Вилюя.   Я понял, что  где – то рядом спрятано её гнездо,  и   стал внимательно осматривать место, откуда снялась птичка.   Взлетела она с чистого места, с небольшой полянки.   Я был уверен, что найду гнёздышко  легко и быстро.   Но не тут – то было.   Я  этот небольшой участочек – чистый, незахламлённый -  обошёл по нескольку раз вдоль и поперёк.  Проверял   всё  пристально  и основательно, но гнёздышко на глаза не попадалось.

   Я предположил, что птичка,  прежде чем взлететь, могла незаметно в траве отбежать в сторонку,  чтоб обмануть  меня,  и расширил зону поиска.   Предположение оказалось верным,   и я быстро нашёл,  то что искал.   На самом краю   полянки,   в небольшом углублении  под    веткой   молодой  невысокой  ёлочки  я увидел аккуратное  гнёздышко  с  яичками.   Яички были небольшие, серые с зелёным отливом,  с тёмными крапинками.  Яичек было 5  или 6.  Толком посчитать их я не успел.  Объявился  Вилюйка. Когда я уходил,  Вилюй  всё гонялся по берегу  за зуйками  и  со мной не пошёл, хотя я и звал его. Теперь  он  нашёл меня по следу,  и мне пришлось срочно брать его на поводок, чтобы  тот окончательно не напугал птичку – наседку,  и та не бросила  гнездо.    Надо было уводить  Вилюйку подальше от этого места.  Теперь, какое – то время, пока птенцы не станут на крыло,  будем  гулять на поводке.

   Дальше  мы  продолжили свой путь  в дружной связке.  Конечно, идти по лесу с семимесячной  лайкой  на поводке  радости мало.  Вилюйке  не нравится  на привязи: ему всё куда - то надо - то туда дёргается, то сюда тащит.  Молодой, глупый  и очень  любопытный. Но я его понимаю, и за  то,  что мы такие правильные,  нам вышла награда.  Наконец – то,  удалось  рассмотреть   птичку в голубой шапочке, с красновато бурой грудкой,  которая   красиво  поёт и всё прячется от меня  в  сосне.   Осторожная.

   Она   виртуозно  исполняет   короткое коленце,   в конце которого, будто, ставит росчерк.   Так сказать, в конце исполнения  номера  ставит свою подпись.  И неудивительно.    Под таким исполнением  я бы и сам расписался.  Песенка очень красивая, хоть и коротенькая.  Но это не беда.   Не грех и повторить красоту такую.  Она и повторяет, через небольшой интервал. И делает  это,  судя по всему,  охотно  и  без устали.  Может повторять  бессчётное количество раз.  Сидит она, как правило,  в  полдерева или на  нижних ветках   сосны,  где её  трудно высмотреть.  Сегодня это удалось.  Мало того, я нашёл и гнездо её.

   В нашем светлом берёзовом лесочке, рядом с молодой  ветвистой  сосной торчал  ствол  сухой берёзы   с обломанной верхушкой  и  без веток.   Столб - столбом,  только что  с ушами - по бокам трутовики наросли.  И в этом  старом  ушастом  столбе, в самом верху его  я заметил дупло.  А  в  это   дупло,  время от времени,  и залетала моя птичка.  Видать, у неё там гнездо.  Иногда,  прежде чем забраться  в дупло, она какое – то время  сидела  на  верхушке  ствола.  В этот  момент я её и рассмотрел.  Это – зяблик.  Очередной сюрприз.  Я  не ожидал, что  в наших   северных краях  гнездятся зяблики.  Ведь, не зря же у них такое название.  От слова – зябнуть. Они  должны   бояться  наших  холодов.  Ан нет,  всё им нипочём.  Гнездятся, плодятся да ещё как при этом распевают!    Видать,  не  бедствуют  зяблики  на  Братской земле,  хоть и приравнена  она, земля эта,  к районам  Крайнего  Севера.