Пуссен. «Нимфа и пьющий сатир». 1625-1627 гг. Москва. Музей изобразительных искусств им. Пушкина.
Никола Пуссен родился в июне 1594 г. в нормандской деревеньке Вилье в семье отставного солдата. Тяга к искусству проявилась у него уже в детстве. Известно, что Никола в свободное от школьных занятий время не расставался с альбомом и карандашом, делая поразительные успехи в рисунке. Когда ему исполнилось восемнадцать, Пуссен тайком от родителей отправился в Париж и здесь с великим жаром отдался изучению великих мастеров Античности и Ренессанса. По собственному признанию, классическое искусство стало для него в эти годы «молоком матери». Естественно, что Пуссен страстно мечтал попасть в Италию, но осуществить свою мечту ему удалось только в 1624 г. Добравшись, наконец, до Рима, он поселился в маленьком домике у Монте Пинчио и посвятил долгие годы тщательному копированию старых мастеров. У них Пуссен нашел тот идеал красоты и гармонии, ту ясность духа и значительность мысли, к которым стремился сам. До конца жизни он считал античных скульпторов и Рафаэля своими главными учителями. Другим ренессансным художником, оказавшим на него сильное влияние, был Тициан. Его пример помог Пуссену развить в себе чувство цвета, понять какую красоту приобретает нагое тело на фоне сочной листвы, полюбить пленительную прелесть заснувших нимф, бесчинствующих амуров и смуглых силенов.
Пора ученичества затянулась для Пуссена до конца 1620-х гг., когда были написаны первые картины, принесшие ему известность: «Взятие Иерусалима» и «Смерть Германика». В 1628 г. он получил почетный заказ на роспись одного из боковых пределов собора Св. Петра, где изобразил мучения св. Эразма. Свои темы Пуссен черпал в мифологии, в исторических преданиях и в книгах Священного писания. В них он искал сильные характеры, величественные поступки и страсти, торжество разума и справедливости (http://proza.ru/2010/12/25/377). Отбирал художник только те сюжеты, которые давали уму пищу для размышлений, воспитывали в человеке добродетель и учили его мудрости (в этом видел Пуссен общественное назначение искусства). Изображению «героических и необычных действий» были посвящены многие из его композиций конца 20-х и 30-х годов. В этих работах окончательно складывается его индивидуальная манера. Рисунок (очертания фигур и предметов) у Пуссена всегда отчеканен, как в античном рельефе. Размещение персонажей строго продумано, так что делается очевидной роль каждого из них. Той же цели способствуют определенность выражения и ясное значение жестов. Колорит обычно основан на чистых цветах, среди которых главную роль играют неразложимые простые цвета – синий, красный, желтый. Свет у Пуссена всегда рассеянный, ровный. Отбрасывая конкретные и индивидуальные черты в облике и характере человека, Пуссен вырабатывал каноны красоты близкие к античным. При выборе темы он стремился к тому, чтобы деяния и поступки были рождены высокими побуждениями, а не низкими страстями.
Таким образом, Пуссен стал создателем универсальной доктрины классицизма, связывающей идеалы красоты, истины и добра с разумом, закономерностью, целесообразностью и справедливостью. Он не копировал древних, а лишь следовал принципам их искусства: создавал свои идеальные образы на основе реальности, сознательно исправляя природу, выбирая то, что в ней заложено прекрасного и отбрасывая безобразное. Идеал красоты художник видел в соразмерности частей целого, во внешней упорядоченности, гармонии и ясности форм. На своих полотнах он творил прекрасный мир, где царствует совершенный духом и телом человек.
В конце 20-х – начале 30-х гг. Пуссен пишет несколько прекрасных «Вакханалий». Картины эти целомудренны и нисколько не похожи на рубенсовские. Перед нами не кипение страстей, а скорее мечты о возвращении человека в лоно невинности, в лоно природы. Природа в свою очередь не кажется ни дикой, ни первобытной. Она только величественна: торжественные, широко раскинувшиеся ландшафты, воды, скалы и древесные кущи, расположены в строгом и ясном чередовании планов. От прекрасных вакханок Пуссена веет духом героической, возвышенной красоты. Они проникнуты пасторальной чистотой и суровым целомудрием. В качестве примера можно сослаться хотя бы на «Нимфу и пьющего сатира» из московского музея им. Пушкина. Картина эта очень проста по сюжету, но наделена редким лирическим обаянием. Чувственность темы выражена только в нетерпении, с которым сатир утоляет жажду, а также в позе нимфы (нога ее опирается на бедро сатира). Однако сама нимфа скорее задумчива, чем страстна, она держит стеклянную сферу - символ тщеты бытия, суетности желаний и обманчивости надежд. Прекрасная, плавная и текучая линия обрисовывает тела и предметы, она явно видима даже в листве деревьев.
В начале 40-х гг. все более важное место в живописи Пуссена стал занимать пейзаж. Теперь нередко основное содержание произведения выражается через изображение далеких просторов, сопоставление прямоугольных форм архитектуры с пышными кронами деревьев или отлогими очертаниями холмов. Хотя человеческие фигуры обязательно присутствуют в этом пейзаже, они не господствует в композиции, а воспринимаются вместе с природой, как ее незначительная и смертная часть. Обращение к пейзажу было не случайным. Величие, которое он прежде искал в людях, художник обретает теперь в природе. Сюжет – человеческое действие – уходит в глубь природного целого. Главную тему образует пространственность самого ландшафта. Пуссену очень близка была мысль Шаррона, высказанная в самом начале столетия: «Будем понимать под природой Справедливость и Всеобщий разум, который светит и в нас, содержит и выращивает семена всех добродетелей». Художник преклонялся перед величием и вечной жизнью природы, перед царящей в ней гармонией и порядком и глубоко верил в то, что все стихийные силы подчинены разумному началу, лежащему в основе мироздании. Оттого природа в его произведениях всегда идеальна. Пейзаж становится для Пуссена подлинно мирообъемлющим жанром.
Вместе с тем, в период зрелого творчества мастера привлекают философски значительные темы. Он выбирает наиболее драматические и торжественные библейские эпизоды, а в античной истории его интересует, прежде всего, стоическая мораль ее героев (http://proza.ru/2010/12/25/373). Овидию Пуссен предпочитает теперь рассказы о людях, чья воля торжествует над страстями (Кориолана, Сципиона, Диоген и др.). Гармоничное существование и душевное равновесие герои Пуссена обретают теперь не естественно и стихийно (как в произведениях 20-30-х гг.), а в глубоком осмыслении жизни, в способности презреть все суетное, преходящее ради обладания высшей истиной (http://proza.ru/2010/12/25/367) (http://proza.ru/2010/12/25/370).
Последним аккордом в творческой биографии Пуссена стало создание серии из четырех пейзажей (1660-1664), символизирующих времена года и дополненных библейскими сценами. В «Весне» на фоне роскошной райской растительности изображены первые люди – Адам и Ева. «Лето» решается как величественная сцена жатвы, и на фоне золотистых хлебов изображена встреча Руфи и Вооза. «Осень» воплощена в суровом, выжженном солнцем ландшафте, на фоне которого посланцы иудейского народа проносят гигантскую гроздь Ханаана. В последней картине «Зима», написанной в своеобразном холодном, «ледяном» колорите изображена сцена всемирного потопа – образ гибели всего сущего. Умер художник в ноябре 1665 г.
Классицизм http://proza.ru/2010/07/18/213