Предыдущая страница http://proza.ru/2021/02/08/1178
К великому сожалению, ни Михаил Николаевич Васильев, командир Северной дивизии и шлюпа «Открытие», ни его подчинённый Глеб Семёнович Шишмарёв, командир шлюпа «Благонамеренный», не оставили потомкам своих воспоминаний о плавании в поисках Северного морского прохода от Берингова пролива в Атлантический океан.
Только через тридцать лет, в 1849 году, в «Отечественных записках» появились воспоминания участника той экспедиции мичмана Карла Гиллесема. И ранее, и позднее, появлялись лишь упоминания об этой экспедиции.
Состав участников насчитывал на шлюпе «Открытие» 74 человека, а на шлюпе «Благонамеренный» - 83 человека. Морской министр адмирал Траверсе потребовал от Российско-Американской компании выделить двух переводчиков, владевших языками народов Севера, а также шестерых алеутов, умевших плавать на однолючных байдарках.
Такое распоряжение главное правление компании отправило правителю колоний с начальником экспедиции. Правление компании предложило также морскому министерству включить в состав экспедиции двух алеутов, которых привёз в Петербург Коцебу, на положении «нижних служителей», но назначив им приличное жалование.
Адмирал Траверсе распорядился выделить на экстраординарные расходы экспедиции сто тысяч рублей – огромная сумма по тем временам. Кроме того, он утвердил расходы на подарки местным жителям в сумме 25 805 рублей.
Адмирал назначил ответственных старших офицеров контролировать, чтобы экспедицию снабдили всем необходимым.
Маркиз проявил большую заботу о людях в экспедиции. Он приказал считать пребыванием на рейде с 1 июня 1819 года, а фактически шлюпы вышли на рейд 24 июня. Дело в том, что нормы питания матросов и офицеров на берегу и в море различались, в море кормили, конечно, лучше.
Траверсе получил согласие Александра I на то, чтобы участникам экспедиции выплатили подъёмные деньги: всем матросам и офицерам – по годовому окладу, Васильеву - 5000 рублей, Шишмарёву - 4000 рублей, врачу, художнику и астроному – годовое жалование.
Всем участникам плавания морской министр распорядился выплачивать серебром двойное жалование, а жене Васильева выплачивать оклад мужа во время его нахождения в экспедиции.
По его приказу 7 июня генерал-штаб-лекарь лично осмотрел оба экипажа и доложил министру, что он заменил двенадцать матросов по состоянию здоровья. Траверсе позаботился, чтобы все матросы получили новое обмундирование с учётом нахождения в разных климатических поясах.
Впервые в истории российского флота морской министр так детально вникал во все подробности отправления экспедиции.
В инструкции Государственной Адмиралтейств-коллегии говорилось, что сохранение здоровья людей «есть первая обязанность всех мореплавателей». Васильеву разрешили премировать нижних чинов за отличную службу деньгами из суммы на экстраординарные расходы.
В другой инструкции, утверждённой лично императором, Васильеву предписывалось производить свои изыскания с величайшим усердием, постоянством и решимостью.
«Направляя путь к северу, ежели льды позволят, - говорилось в инструкции, - он употребит всемерное старание к разрешению великого вопроса касательно направления берегов и прохода в сей части нашего полушария…
Встретив препятствия к проходу на север, северо-восток или северо-запад на шлюпах, он может употребить для сего бот, который берётся с ним разобранный, байдары или другие маленькие суда природных жителей и не упустит предпринимать экспедиции берегом, буде найдёт к тому средство».
Переход из Рио-де-Жанейро до Сиднея моряки совершили за 87 суток. К сожалению, я не могу вдаваться в подробности этого труднейшего плавания, рассказывать, как морякам доставалось от штормов и бурь, об их научных исследованиях в океанах и в Австралии.
На параллели 33° северной широты по приказу Васильева корабли разделились. «Открытие» он направил в Петропавловск, а «Благонамеренный» - к Уналашке. 15 июня 1820 года «Благонамеренный» от Уналашки перешёл к острову св. Лаврентия, а оттуда в Берингов пролив, где 25 июня встретил сплошные льды.
Тогда Шишмарёв повернул на юг в залив Коцебу, где дождался прихода Васильева на шлюпе «Открытие». Васильеву удалось пройти на 22 мили дальше, чем прошёл Джеймс Кук, до широты 71°6', видимо ледовая обстановка тогда была несколько легче, чем у Кука.
Главную задачу - обойти Аляску с севера - выполнить не удалось, поэтому продолжили плавание и исследования там, где это оказалось возможным. В ноябре побывали в Сан-Франциско, откуда перешли к Гавайским островам.
5 апреля 1821 года покинули Гавайские острова, возвращаясь на север. Новая попытка из-за ухудшившейся ледовой обстановки оказалась ещё более неудачной. Карл Гиллесем впоследствии вспоминал:
«Положение наше становилось критическим… Несчастный наш шлюп скрипел и трещал во всех составах и, наконец …его подняло на левую сторону и накренило под углом 45°.
В таком положении мы пробыли почти сутки и нас неминуемо раздавило бы, если бы льдины не упирались уже в стоячий лёд и оттого не могли более сдвигаться».
Только попробуйте себе представить: сутки находиться на палубе, которая наклонена на сорок пять градусов!
А вот впечатления Васильева на другом шлюпе: «Правой стороной шлюп был прижат ко льду, спустили доски, люки и какой был мелкий рангоут, обложили весь борт, чтобы льдом не повредило обшивки.
Служители были употреблены насколько возможно удерживать льды, облегчать удары, однако иные были столь сильны, что трёхдюймовые доски ломало… Ветер крепчал до чрезвычайности, шёл мокрый снег… Попортили местами медь, помяли обшивку, но шлюп течи нисколько не оказал… Снасти и паруса обледенели».
Больше всех досталось лейтенанту Александру Павловичу Авинову и его матросам. Их Васильев отправил на боте для съёмки побережья от мыса Невенгам до залива Добрых вестей с промером глубин и изучением проливов.
Условия для длительного пребывания на крохотном судёнышке были ужасными, у людей появились признаки цинги. Опасаясь вспышки цинги, Авинов через двенадцать дней свернул все работы и направился в Петропавловск, куда прибыл 19 августа 1821 года. Он и матросы совершили героический месячный переход по океану в бурную холодную осеннюю погоду.
В Петропавловске участники экспедиции лечились, приходили в себя, пополняли запасы продовольствия и ремонтировали корабли. 15 октября 1821 года шлюпы вышли в обратный путь.
В пути посетили Гонолулу, обогнули мыс Горн, пришли в Рио-де-Жанейро, где простояли семь недель. 3 мая 1822 года снялись с якоря и через 73 дня пришли в Копенгаген, а 1 августа – в Кронштадт.
Интересно, что в списке награждённых орденами св. Владимира 4-й степени, очень почётного ордена, нет Шишмарёва и Авинова, которых Васильев представлял в первую очередь, зато в списке появились другие люди.
Но такая ситуация всем, кто служил, знакома: наказание невиновных и награждение непричастных.
Продолжение http://proza.ru/2021/02/17/1057
Примечание: на шлюпе Васильева в экспедиции находился мичман Иван Стогов, отец будущего морского офицера Эразма Стогова, перешедшего на службу в III Отделение. Он оставил интереснейшие «Записки жандармского штаб-офицера эпохи Николая I». Эразм Иванович Стогов был родным дедом по материнской линии поэтессы Анны Ахматовой.
P.S. Я снова решил немного отвлечься от истории русского флота и завтра рассказать об очередной прекрасной и смелой женщине.