Начало: http://proza.ru/2021/02/10/1273 и
http://proza.ru/2021/02/12/1646
После ужина семья в гостиной ждала, когда Валери соберётся в дорогу.
Отец с сыном бок о бок развалились на терракотовом диване. Сара притихла с закрытыми глазами в вольтеровском кресле. Легкий ветерок трепал штору у открытого окна, и казалось, эти тканные цветы на альпийском лугу баюкали вечернюю зорьку.
Белая дверь в углу щелкнула, отворилась. Дочь в джинсовом костюме с чемоданом предстала семейству. Её загар стал мягче, черты выразительнее, каре было безупречным, а глаза блестели грустью скорой разлуки. На плече висела синяя сумочка с обезьянкой на застёжке, в левой руке Валери держала пробковый шлем. Она приставила его к макушке набекрень.
-Voila!*
Родители бросились к дочери.
- О! Этот аромат натальной сливы*, я не спутаю ни с чем на свете! - обнял её отец. - Сто раз уколешься шипами, Сара, прежде чем насладишься вкусными плодами, - смотрел он мокрыми глазами на жену и часто моргал.
- Альберт, сколько можно про твою ужасную африканскую сливу?! - протиснулась она к дочери, обняла, а потом надела ей на шею золотую цепочку с кулоном профиля Нефиртити. - Вчера купила. Мне кажется, тебе очень идёт!
- Странный запах, - хмыкнул брат, крутя в руках переданный ему пробковый шлем, - ты что вылила сюда флакон Шанель № 5?
- Прошу, Анри! - возмутилась Сара. - Даже не упоминай этот чудовищный парфюм! Он запрещён в нашем доме - воля свёкра. Ты же должен это помнить?! - она с недоверием посмотрела в его глаза.
- Чем же вам не угодила старушка в черном платье? - прищурился брюнет с прямой чёлкой.
- Дед был возмущён правосудием! - сказал Альберт. - Он демонстративно перестал ходить в парк в Лозанне, после того, как встретил её там на скамейке. В газетах тогда было на первых полосах: "Коко отбывает ссылку по решению трибунала. Шанель содержит барона фон Динклаге". В отчётах Бюро Ха этот её любовник, офицер Абвера, проходил как Воробей. Раньше мы видели её в Париже в отеле Риц. Она любила выйти с сигаретой на балкон, а внизу были нацистские флаги.
- Тяжело, когда ссылают в Лозанну, - снисходительно улыбнулся Анри, - но сейчас, кажется, можно простить влюблённых - сорок лет прошло.
- Женщин, которых обрили наголо за связь с немцами и водили по Парижу, я не виню, а её пусть Бог простит! - сказала Сара. - Она выгнала на улицу без всякого пособия четыре тысячи француженок! Тоже мне, великая дочь своего народа.
- Когда началась оккупация, мне было десять, - сказал Альберт, - нас спасло швейцарское гражданство отца, мы быстро уехали, но я застал длинную очередь в немецкой форме рядом с нашим домом. Много позже, когда изучал экономику, узнал, что в сороковом году для увеличения спроса Коко нашла интересное решение - закрыла производство, заодно снизила издержки по содержанию склада. Её появление на увеселительных мероприятиях вместе с фон Динклаге было отличной рекламой продукции, и та очередь была за духами номер 5. Солдаты вермахта для женщин в фатерлянде смели всё. А каламбур "моя frau предпочитает шинель", который появился в Рождество под 41-ый год, отец терпеть не мог, он до сих пор задыхается, если чувствует запах номерного парфюма.
- А вот Воробышку, Эдит Пиаф, поклонники простили всё! - не унимался Анри, буравя глазами отца, будто он и был самым рьяным её сторонником. - Концерты в немецких борделях, гастроли в Германии! Кто в оправдание придумал ей легенду, что она вызволяла французских солдат из концлагерей? - Чушь! - он замолчал, казалось, Анри сейчас обвинит отца, что и эту легенду придумал он, но отступил, сменил тон. - А на старушку Коко дамы обиделись в её же платьях?! По мне, так она была заложницей имени, спасала бренд - многие поступили бы так же.
- Имя и бренд, Анри, не одно и тоже!- Альберт был расстроен, что в день отъезда дал сыну втянуть их в такую неприятную дискуссию. - Очень надеюсь, что никому больше не придется жить в отелях и борделях с черными знаменами у входа. Давай закончим перемывать кости покойным дамам! - улыбнулся он через силу.
- Анри! Тебе не нравятся папины пластинки? Причём здесь мой цитрус-мандарин от Анник Гуталь?! - не выдержала Валери. - Может, тебе и мамин Ван Клиф надоел?! Когда женские духи бьют парням в мозг, некоторые напрочь перестают соображать!
- Что ты, Гана**- Гаити? First*** для нас святое! - надменно бросил смутьян, подхватил ручку чемодана и первым вышел из дома.
Он остановился внизу на брусчатке и ждал, пока выйдут остальные.
- Анри! - пытался смягчить ситуацию отец. - Уж на что дед непримирим ко всякого рода пособникам, и то, когда узнал, что Коко выделила деньги на содержание дряхлого Шеленберга, сказал: "В наше время это поступок".
- У начальника внешней разведки столько было на Коко, что он всю жизнь мог держать её за одно место! - опять взялся перечить взрослый сын, и на его лице светилась эта новая всезнающая гримаса. - Хорошо, - снизошёл он, - будем считать Дом “Шанель” достался братьям Вертхаймерам закономерно. Их отпрыски в Женеве вполне довольны. У меня не укладывается в голове, почему Пиаф не уехала к любовнику в Америку.
- Анри, у тебя претензии к Пиаф? - съязвила Валери, - Или к отцу с дедом за то, что они не добыли для тебя кусок чьей-нибудь империи? Мама, проводите меня до станции! На поезде я через час буду на вокзале Корнавин! Там в аэропорт короткий переход.
- Валери! Зачем так нервничать? Ничего же не случилось! - сказала Сара. - Мужчины умничают, решают, кто из них больше отыскал скелетов в женских шкафах и будуарах. Смотри, какой чудесный вечер!
- На новой машине, Валери, вдоль озера - сказочно! - уговаривал её отец, - Быть с тобой ещё час - счастье! - Альберт решительно направился в гараж.
- Я бы тоже с вами! - Сара обняла дочь, - но Анри... Видишь, в каком он состоянии.
Отец выехал из гаража на вишнёвом Саабе 9000.
- Чуть-чуть бы посветлее - и настоящий Феррари! - взял себя в руки и как ни в чём не бывало улыбался молодой человек в белой рубашке.
- Сара выбрала этот цвет к платью на день рождения, - со вздохом облегчения подхватил новую тему Альберт и открыл багажник.
- Через час у меня поезд на Франкфурт, - подошёл к сестре Анри с виноватой улыбкой, щелчком задвинув ручку чемодана, - до встречи в Луанде.
- Так и не заедешь в Люцерн к деду? - обняла его Валери.
- Не в этот раз, сестрёнка. Его альтерсхайм**** совсем уж не по пути. Он крепкий старик, надеюсь, покатаемся ещё на лыжах в Рождество.
- Всё-таки, родители! - c иронией обратилась дочь. - Почему дед сбежал на немецкое озеро?
- Местные пансионаты ему не по душе, - развел руками Альберт, - в них не столь патриотично поют гимн.
- Конечно, - усмехнулся сын, - старым антифашистам всё не так, а прислугу подавай немецкую.
- Анри, а может через Женеву? - предложил Альберт, обняв сына.
- Хочу провести этот вечер на земле! - задержал он в ладони руку отца. - Люблю ночной скорый - до самой темноты родина: Берн, Базель, - а самолет - сразу чужая сторона.
- Береги себя, Валери! - поцеловала её Сара. - Присматривай там за ним! - кивнула она на Анри. - Звони! Пристегнись! А то знаешь, как Альберт гоняет?!
Продолжение:http://proza.ru/2021/03/19/1896
______________________________
* Вот так!
* Запах напоминает цветущий мандарин.
** Гана - на местном наречии - предводитель воинов
*** Женские духи от Van Cleef and Arpels
**** Пансионаты в Швейцарии для состоятельных престарелых граждан