(начало - http://proza.ru/2023/03/21/1418)
Виктор Григорьевич – мой дядя. Дай Бог ему долгие лета! Он 1945-го года рождения. Если бы он был кораблём, то можно было бы сказать, что он - корабль послевоенной постройки. Виктор самый младший сын в большой семье моей бабушки Веры и Григория Зинченко (Папашки). Его юным, даже я помню – познакомился с дядей в один из приездов в Алма-Ату. Что-то, припоминаю я, будучи на 13 лет младше его, лишнее сказал после помывки с дядей в бане. Что именно - не помню, так как – мал и уже тогда выдумщиком был, судя по собственным воспоминаниям. То, что все родственники хохотали за обедом над «отлитой мною пулей» – хорошо помню.
Однако, пишу не о себе, а о Викторе. Что у меня на него в досье есть? Следуя штурманскому принципу, «Что вижу - то пишу. Чего не вижу – не пишу», представляю сухой остаток своих воспоминаний о любимом дяде. Наверное странно это слышать, так как я в подавляющем числе случаев даже забываю его поздравить с Днём рождения! Правильно говорят, я повторяюсь, что больно нам делают близкие люди! Выходит, что я тот ещё племянничек! Не уверен, что после сказанного дяде мой рассказ понравится, но чувствую, что начатая песня должна быть допета.
Со слов самого дяди Вити, он закончил 7 классов в Алма-Ате, когда Вера и Григорий Зинченко уже переехали в район Парников, что на окраине Алма-Аты. По моим прикидкам, переехали, скорее всего, в 1950-ом году.
- Вот были славные времена: семь лет учились в школе вместо 10-ти! – думается мне.
- Из школы возвращался с другом по темноте в 10-ом часу вечера – вспоминает дядя.
- Когда же уроки делали? Выходит, что ставший легендой автобус 58-ого маршрута еще даже не ходил? – размышляю я про себя.
- Тогда мы занимались в алма-атинском аэроклубе – продолжает дядя Виктор.
- Помню-помню замечательное фото, снятое снизу вверх: вы с товарищами на фоне моделей планеров и самолетов на обложке журнала «Крылья Родины».
- Мама и я, как и прежде, гордимся, вспоминая как глядели на фото, где дядя молодой и красивый и у него вся жизнь впереди! Да дядя Витя и сейчас хоть куда!
Возвращаясь к фото, я ещё недавно считал, что уже и журнала того нет, и страны, а, вот, оказывается, память о том, что хорошо бы полетать, осталась у всех, кто на то фото взглянул.
-Какой же, всё-таки, это был год?
- Пожалуй, 1962-ой - говорит дядя.
Ну, что же, дядя – человек заслуженный, авторитетный, вырастивший не одно поколение авиамоделистов в городах, где ему довелось служить и жить - поверим ему на слово.
Честно сказать, я даже попытался разыскать в интернете упомянутое фото. Удивительно, созданный по личному указанию Сталина в 1950-ом году для привлечения молодёжи в авиацию, журнал существует и поныне, как в печатном виде (8 000 подписчиков), так и в электронном (132 000 подписчиков). Выходит, что мама и я – читатели и почитатели этого журнала со стажем. На досуге, когда была проблема с компьютером, я подумывал об обращении в редакцию журнала. Дескать, то фото так на меня подействовало, что я со дня его просмотра ни о чём, кроме авиации думать не мог – помогите найти то фото!
Я не уверен, что далее события из жизни дяди привожу в правильной последовательности, так как не располагаю всей информацией. В крайнем случае, применим упомянутый ранее лучший метод определения места корабля в море – опрос местных жителей, то есть – родственников.
Тяга к небу привела моего родственника в Троицкое Авиационно-техническое училище Гражданской авиации. Обучение проходило 2 года и 10 месяцев. После окончания училища по специальности авиатехник и присвоения звания «младший лейтенант» мой дядя был распределён в Кзыл-Орду. Распределения в Алма-Ату не было вовсе. Три года молодой специалист отработал в Кзыл-Орде – обслуживал самолёты АН-2, ИЛ-14 и ЛИ-2. В ходе обслуживания самолёта дядя Витя получил очень серьёзную травму при падении с верхнего крыла АН-2 с оформлением инвалидности по 2-ой группе. Травма дает знать о себе и поныне.
- Я не раз прыгал с крыла самолёта на землю, а в этом случае был не прыжок, а падение не сгруппировавшегося человека на неподготовленную поверхность. Поехал к знахарю. Надо было где-то остановиться. Мне посоветовали к кому можно обратиться. За обедом, под чарку, хозяин и постоялец смеялись: у обоих и ещё у половины жителей славного местечка фамилия была - Зинченко - рассказывает дядя.
После Кзыл-Орды была Алма-Ата, в аэропорту которой так и не было места молодому специалисту. Дядя при наших встречах рассказывает, что, в ожидании места, проработал примерно 6 месяцев в должности начальника участка дефектации перевозки грейдеров, дефектации деталей и быстро дорос до замначальника цеха завода «Дорзнак».
- Да, дядька-то у меня толковый! – замечаю с гордостью про себя. В смысле - про него.
Всё это время, всем сердцем любя авиацию и авиамодельный спорт, заражая при этом своих племянников и соседских мальчишек, он держал руку на пульсе – искал возможность трудоустройства в аэропорту Алма-Аты. Но тогда такой возможности не было.
- В повседневной круговерти - вспоминает дядя - я забыл своевременно уведомить военкомат о полученной травме и предстоящей комиссии по пересмотру инвалидности. Военкомат после хрущёвского сокращения работал оперативно: инвалидность сняли, призвали на военную службу на 2 года и отправили служить авиационным техником на МиГ- 17 в Душанбе.
Хорошо помню, как я гостил у бабушки, а дядя, как раз, после службы вернулся в Алма-Ату с супругой тётей Валей, сыном Олегом и отрезами для пошива офицерской формы. Дядя уже был лейтенантом. Я был горд, что у меня такой дядя. Через несколько дней я в зной хотел провести «адмиральский час» - тогда я не знал, что дневной отдых так называется на Флоте, в прохладной бабушкиной избе с закрытыми ставнями.
В комнате было прохладно. Сквозь сон что-то бубнил телевизор.
Классно подремать не удалось: подоспевшие к просмотру телепрограммы дядя Витя с супругой, наверное, считая, что подростка срубила жара, негромко разговаривали.
- Надо выйти - решил я - чтобы не подумали, что подслушиваю.
Пришлось выйти на улицу, где сквозь кроны высоченных ташкентских тополей – стволы не обхватить - нещадно пекло алма-атинское солнце, галдели куры и громко, то и дело, шлепались о бетонное покрытие двора с прощальным стоном бесплатные урючины.
Вспоминая через много лет этот случай, признал правильность поговорки: «Если хочешь спать в уюте, надо спать в чужой каюте!» Немного погодя, тетя Валя и дядя Витя разошлись, как в море корабли.
- Вот и поговорили! – думаю теперь, вспоминая тот эпизод.
А работы в аэропорту Алма-Аты по-прежнему всё равно не было! Опять устроился на тот же завод, где начальником цеха был друг Виктора. Шла жизнь! От второго брака с другой Валентиной дети – Анатолий и Наталья. Тётя Валя, как у меня в памяти отложилось, была отличным специалистом в области архитектуры, незаурядной спортсменкой - альпинисткой и целительницей. Бог забирает лучших!
(На фото курсанты Троицкого авиационно-технического училища. Крайний справа Зинченко Виктор Григорьевич)
(Продолжение - http://proza.ru/2023/03/22/155)