Текст еще будет редактироваться.
Предыдущая глава http://proza.ru/2024/08/16/1699
Следующая глава http://proza.ru/2024/09/08/1088
Глава 52
К радости Элизабет ответ на её письмо пришёл так быстро, как только можно было ожидать. Получив его, она сразу же побежала в небольшую рощу, где ей никто не мог помешать, и села на одну их скамеек, предвкушая удовольствие от чтения; длина письма указывала на то, что оно не содержит отказ от объяснений.
"Грейсчёрч-стрит, 6 сент.
"Дорогая племянница,
Я только что получила твоё письмо и собираюсь потратить всё утро на то, чтобы ответить на него, так как предвижу, что не смогу втиснуть в несколько строк всё, что я должна сообщить тебе. Признаюсь, твоя просьба удивила меня; от _тебя_ я её никак не ожидала. Но не думай, что я сержусь, просто я хочу сказать, что не предполагала, что _ты_ станешь обращаться к кому-либо с подобными вопросами. Если ты предпочитаешь не понимать меня, прости мне мою бестактность. Твой дядя удивлён так же, как и я, ведь он сделал то, что сделал, лишь потому, что был уверен в твоей причастности к этому делу. Но если ты действительно ни к чему не причастна и ничего не знаешь, мне следует выразиться яснее.
В день, когда я вернулась домой из Лонгборна, у твоего дяди был неожиданный посетитель. Зашёл мистер Дарси, и они проговорили наедине несколько часов. Их разговор закончился до того, как я приехала; так что мне не пришлось долго мучиться от неизвестности, как, по-видимому, пришлось _тебе_. Он пришёл, чтобы сообщить мистеру Гардинеру, что узнал, где находятся твоя сестра и мистер Викхем, и что он видел их и говорил с ними; с Викхем несколько раз, с Лидией только раз. Насколько я поняла, он выехал из Дербишира лишь на день позже и прибыл в Лондон с твёрдым намерением отыскать их. Он объяснил это тем, что чувствовал свою вину в случившемся; если бы он позаботился о том, чтобы порочность Викхема была всем известна, это не позволило бы порядочной девушке увлечься им и довериться ему. С благородной прямотой он назвал причиной всему свою ложную гордость и признался, что считал ниже своего достоинства рассказывать о своих частных делах посторонним людям и полагал, что его нельзя заподозрить ни в каких бесчестных поступках. Вот почему, по его словам, он счёл своим долгом вмешаться и постараться исправить зло, совершившееся при его попустительстве. Если у него были ещё какие-то _другие_ побуждения сделать это, полагаю, в этом нет ничего предосудительного. Он провёл в столице несколько дней, прежде чем ему удалось обнаружить их; но, в отличие от _нас_, он знал, где нужно искать; и это было ещё одной причиной, заставившей его последовать за нами.
Есть некая леди, кажется, миссис Янг, которая одно время была гувернанткой мисс Дарси, но сделала что-то недолжное - что именно, он не стал говорить - и от её услуг отказались. После этого она приобрела большой дом на Эдвард-стрит и с тех пор зарабатывает на жизнь, сдавая комнаты. Он знал, что эта миссис Янг была близко знакома с Викхемом, и поэтому, приехав в Лондон, сразу отправился к ней за сведениями о нём. Но прошло два или три дня, прежде чем он смог получить от неё то, что ему было нужно. Полагаю, ему пришлось подкупить её, чтобы она согласилась выдать своего приятеля, так как она действительно знала, где его можно найти. Викхем и правда пришёл к ней в самый день своего приезда в Лондон и остался бы в её доме, если бы у неё были свободные комнаты. В конце концов, наш добрый друг получил от неё желаемый адрес. Они остановились на ***-стрит. Он встретился с Викхемом, а затем добился встречи с Лидией. Сначала, как он признался нам, он собирался уговорить её отказаться от своего позорного положения и вернуться к своим близким, как только они будут готовы принять её, предлагая ей любую помощь со своей стороны. Но оказалось, что Лидия решительно настроена оставаться там, где она находилась. Ей не было никакого дела до её близких; она не нуждалась в его помощи; она и слышать не хотела о том, чтобы расстаться с Викхемом. Она была уверена, что рано или поздно они поженятся, а когда именно, ей было всё равно. Раз её настрой был таким, единственное, что ему оставалось сделать, это как можно скорее устроить её брак с Викхемом, который, как стало понятно из первого же разговора с ним, никогда не собирался жениться на ней. Он признался, что вынужден был покинуть полк из-за многочисленных долгов чести, которые он не мог оплатить, и не постеснялся объяснить все пагубные последствия побега Лидия её собственным легкомыслием. Он собирался немедленно уйти в отставку; а о своём будущем у него было очень смутное представление. Он понимал, что ему нужно куда-нибудь уехать, но не знал, куда, и не знал, на что будет жить.
Мистер Дарси спросил его, почему он сразу не женился на твоей сестре. Хотя мистер Беннет и не слишком богат, он всё же мог бы сделать для него что-нибудь, и этот брак улучшил бы его положение. Из ответа следовало, что Викхем всё ещё лелеет надежду поправить свои дела, выгодно женившись в каком-нибудь другом графстве. В таких обстоятельствах ему, однако, было трудно противостоять соблазну получить помощь немедленно.
Они встречались несколько раз, так как обсудить нужно было очень многое. Викхем, конечно же, сначала просил больше, чем мог получить; но, в конце концов, ему пришлось согласиться на то, что ему предлагалось.
Когда мистер Дарси обо всём договорился с _ним_, следующим его шагом было известить об этом вашего дядю, и первый раз он зашёл на Грейсчёрч-стрит вечером накануне моего возвращения домой. Но мистер Гардинер был занят, и из дальнейших расспросов мистер Дарси понял, что ваш отец всё ещё находится с ним, но должен уехать из Лондона на следующее утро. Рассудив, что ему будет легче решить все вопросы с вашим дядей, чем с вашим отцом, он охотно отложил свой визит до отъезда мистера Беннета. Он не сообщил своего имени, и до следующего дня было известно лишь, что какой-то джентльмен заходил по делу.
В субботу он пришёл снова. Ваш отец уже уехал, ваш дядя был дома, и, как я уже говорила, они проговорили очень долго.
Они снова встретились в воскресенье, и тогда его увидела и _я_. Всё было окончательно решено только в понедельник, и ваш дядя сразу же отправил письмо с нарочным в Лонгборн. Но наш посетитель оказался очень упрямым. Я думаю, Лиззи, что настоящий недостаток его характера это упрямство. В разное время ему приписывали разные недостатки, но _этот_ у него действительно есть. Всё, что нужно было сделать, он хотел сделать сам; хотя я уверена (и я говорю это, не напрашиваясь на благодарность, так что даже не упоминай об этом), что ваш дядя охотно взял бы всё это дело на себя.
Они спорили друг с другом долгое время, чего ни джентльмен, ни леди, из-за которых возник этот спор, не заслуживали. Но наконец вашему дяде пришлось уступить, и вместо того, чтобы действительно оказать помощь своей племяннице, он был вынужден удовольствоваться лишь видимостью этого, что ему, естественно, было совсем не по душе; и я уверена, что твоё письмо сегодня утром очень обрадовало его, так как оно потребовало объяснений, которые освободили его от роли мнимого благодетеля и воздали должное тому, кто на самом деле помог Лидии. Но, Лиззи, не говори об этом никому, разве что, Джейн.
Я думаю, ты прекрасно знаешь, что было сделано для этой молодой пары. Оплачены его долги, общая сумма которых, полагаю, значительно превышала тысячу фунтов, другая тысяча закреплена за _ней_ вместе с её собственной тысячей, и ему куплен офицерский патент. Причину, по которой он хотел всё сделать сам, я уже назвала раньше. Из-за него, из-за его скрытности и недальновидности у всех сложилось неверное представление о характере Викхема, и поэтому его так благосклонно приняли в обществе. Возможно, какая-то доля истины в _этом_ есть; хотя я сомневаюсь, что _его_ скрытность или _чья бы то ни была_ скрытность могут быть ответственны за то, что случилось. Но несмотря на все эти красивые слова, дорогая Лиззи, можешь быть уверена, что твой дядя никогда бы не уступил, если бы мы не предполагали, что у него есть и _другой интерес_ в этом деле.
Когда всё было обговорено, он вернулся к своим друзьям, которые всё ещё гостили в Пемберли; но мы условились, что он снова приедет в Лондон ко дню бракосочетания, чтобы окончательно разрешить все денежные вопросы.
Кажется, теперь я рассказала тебе всё, что знаю. Мой рассказ, судя по твоему письму, должен сильно удивить тебя; надеюсь всё же, что он не вызовет твоего неудовольствия. Лидия переехала к нам, и Викхем часто бывал у нас доме. _Он_ был совершенно таким же, каким я его знала в Хартфордшире; но о том, насколько возмутительным было её поведение, пока она жила у нас, я не стала бы тебе говорить, если бы не узнала из письма Джейн, полученного в прошлую среду, что и в Лонгборне она вела себя точно так же, а, значит, своим рассказом я не причиню тебе новых страданий. Я много раз очень серьёзно разговаривала с ней, объясняя ей, как дурно она поступила и сколько горя она принесла своей семье. Если она услышала хоть что-то, то только случайно, потому что она даже не слушала меня. Иногда она совершенно выводила меня из себя, но, вспоминая своих дорогих Элизабет и Джейн, я ради них старалась быть терпеливой с ней.
Мистер Дарси вернулся точно в назначенный срок и, как сообщила вам Лидия, присутствовал на венчании. На следующий день он отобедал у нас и должен был снова покинуть Лондон в среду или четверг. Не сердись на меня, дорогая Лиззи, если я воспользуюсь случаем сказать (чего я раньше не осмеливалась сделать), как он мне нравится. Его отношение к нам было таким же доброжелательным, как в Дербишире. Его ум, его суждения восхищают меня; ему не хватает лишь некоторой оживлённости характера, но _этому_, если он женится _удачно_, его жена сможет научить его. Мне он показался очень скрытным - почти ни разу не упомянул твоего имени. Но у молодых людей теперь, видимо, принято всё скрывать.
Пожалуйста, прости мне откровенные намёки или хотя бы не наказывай меня слишком сурово, запретив приезжать в П. Я не успокоюсь, пока не объеду вокруг всего парка. Низкий фаэтон с парой хорошеньких пони подойдут для этого как нельзя лучше.
Но мне пора заканчивать писать. Дети ждут меня вот уже полчаса.
Искренне преданная тебе,
М. Гардинер."
Содержание этого письма вызвало в душе Элизабет целую бурю переживаний, и трудно было даже определить, приятные они или мучительные. Не зная ничего определённого, она смутно догадывалась, что мистер Дарси мог так или иначе содействовать замужеству её сестры, хотя не решалась этому верить, так как это было бы слишком великодушно с его стороны, и в то же время боялась, что это окажется правдой, из-за тяжести обязательств перед ним, но действительность превзошла самые смелые её предположения! Он намеренно поехал вслед за ними в Лондон; взял на себя все неприятные хлопоты, неизбежно связанные с подобными поисками; был вынужден обращаться за помощью к женщине, которую презирал, и встречаться с человеком, которого не только избегал, но даже имени его не хотел слышать, встречаться с ним часто, убеждать, уговаривать и наконец подкупить его. И всё это ради девушки, которая не могла для него что-нибудь значить. Её сердце шептало ей, что он сделал это ради неё. Но другие соображения вскоре отрезвили её, и она подумала, что при всём своём самолюбии она не может рассчитывать на его привязанность к ней - женщине, которая уже отвергла его -, когда ей противостоит столь естественное чувство отвращения к Викхему. Стать братом Викхема! Всякое чувство гордости должно было восстать против такого родства. Он и правда сделал для них много. Ей было совестно вспоминать, как много. Но ведь он дал вполне удовлетворительное объяснение своего вмешательства. В том, что он чувствовал свою вину, не было ничего удивительного; он был щедр и располагал достаточными средствами; и хотя она не считала себя главной причиной его поступка, она могла допустить, что остатки его чувства к ней способствовали его усилиям в деле, от которого напрямую зависело её душевное спокойствие. Было тяжело, очень тяжело сознавать, что они в долгу у человека, которого они никогда не смогут отблагодарить. Возвращением Лидии, спасением её репутации, вообще всем они были обязаны ему. О! как горько она сожалела о каждой недоброй мысли о нём, которую она когда-либо позволила себе, о каждой оскорбительной фразе, которую она когда-либо сказала ему. За себя ей было стыдно; но она гордилась за него. Гордилась, что, когда это понадобилось, он смог преодолеть себя и проявить благородство и сострадание. Она снова и снова перечитывала строки, в которых её тётя хвалила его. Этих похвал было недостаточно, но они всё равно были ей приятны. Она даже находила какое-то удовольствие, хотя и с примесью сожаления, в твёрдой уверенности её тёти и дяди, что её с мистером Дарси связывают взаимные чувства и доверительные отношения.
Она очнулась от своих мыслей и поднялась со скамьи, заслышав чьи-то шаги; и прежде, чем она успела повернуть на другую дорожку, её нагнал Викхем.
"Боюсь, я нарушил вашу уединённую прогулку, дорогая сестра?" - сказал он и пошёл рядом с ней.
"Несомненно, - ответила она с улыбкой, - но это не значит, что я против прогулки в компании."
"Мне было бы очень жаль, если бы вы были против. Мы ведь всегда были хорошими друзьями; а теперь мы больше, чем друзья."
"Верно. Остальные тоже собирались прогуляться?"
"Я не знаю. Миссис Беннет и Лидия хотели поехать в Меритон. Итак, дорогая сестра, я узнал от наших дяди и тёти, что вы всё-таки побывали в Пемберли."
Она ответила утвердительно.
"Я почти завидую вам, но для меня это было бы слишком невыносимо, иначе бы я заехал туда по пути в Ньюкасл. И вы, наверное, видели старую экономку? Бедная Рейнолдс, она была ко мне так привязана. Но она, конечно, не говорила вам обо мне."
"Напротив."
"И что же она сказала?"
"Что вы поступили в армию, и, кажется,... ничего путного из вас не вышло. Находясь далеко, как вы знаете, можно очень ошибиться в оценках."
"Разумеется," - ответил он, кусая губы. Элизабет надеялась, что заставила его замолчать; но он вскоре снова заговорил:
"Я очень удивился, увидев Дарси в Лондоне в прошлом месяце. Мы прошли мимо друг друга несколько раз. Интересно, что он там делал?"
"Возможно, готовился к свадьбе с мисс де Бёр, - ответила Элизабет. - Только что-то особенное могло заставить его приехать в Лондон в это время года."
"Несомненно. Вы виделись с ним, пока оставались в Лэмтоне? Кажется, Гардинеры говорили, что виделись."
"Да; он познакомил нас со своей сестрой."
"Она вам понравилась?"
"Да, очень."
"Я тоже слышал, что она очень изменилась к лучшему за эти два года. Когда я видел её последний раз, она не подавала особых надежд. Я очень рад, что она вам понравилась. Надеюсь, и в будущем она вас не разочарует."
"Я уверена в этом; самый опасный возраст уже позади."
"Вы проезжали деревушку Кимтон?"
"Что-то не припоминаю."
"Я упомянул её, потому что это приход, который я должен был получить. Очаровательное место! Отличный пасторский дом! Именно то, что мне было нужно."
"А вам понравилось бы сочинять проповеди?"
"Ну конечно. Я считал бы это частью своих обязанностей, и то, что вначале требовало бы усилий, вскоре стало бы привычкой. Не хочу жаловаться на судьбу, но я был бы так рад получить этот приход! Спокойная жизнь в тихом уединённом месте - вот всё, что мне нужно для счастья! Но я не получил его. Дарси ничего не говорил об этом, когда вы виделись с ним в Кенте?"
"Я слышала от лица, _заслуживающего доверия_, что приход был оставлен за вами лишь условно, и вы могли получить его лишь с согласия нынешнего владельца Пемберли."
"Вы слышали. Да, что-то такое было; и я говорил вам об этом с самого начала, если помните."
"А _ещё_ я слышала, что одно время сочинение проповедей не прельщало вас так, как, по-видимому, прельщает сейчас; и вы даже заявили о намерении никогда не принимать сан, и что дело было решено в соответствии с вашим желанием."
"Вот как! Ну да, есть основания утверждать и это. Вы ведь помните, как я упоминал об этом, когда мы первый раз разговаривали на эту тему."
Они были уже почти у дверей дома, так как Элизабет шла быстро, чтобы поскорей избавиться от него; и не желая ради сестры портить с ним отношения, она в ответ лишь улыбнулась и сказала примирительным тоном:
"Ну что вы, мистер Викхем, мы ведь теперь брат и сестра. Не будем вспоминать прошлое. В будущем, я надеюсь, у нас не будет причин для ссор."
Она протянула ему руку; он галантно поцеловал её, избегая смотреть ей в лицо, и они вошли в дом.
Предыдущая глава http://proza.ru/2024/08/16/1699
Следующая глава http://proza.ru/2024/09/08/1088
Pride and Prejudice
by Jane Austen
Chapter 52
Elizabeth had the satisfaction of receiving an answer to her letter as soon as she possibly could. She was no sooner in possession of it than, hurrying into the little copse, where she was least likely to be interrupted, she sat down on one of the benches and prepared to be happy; for the length of the letter convinced her that it did not contain a denial.
"Gracechurch street, Sept. 6.
"MY DEAR NIECE,
"I have just received your letter, and shall devote this whole morning to answering it, as I foresee that a _little_ writing will not comprise what I have to tell you. I must confess myself surprised by your application; I did not expect it from _you_. Don't think me angry, however, for I only mean to let you know that I had not imagined such inquiries to be necessary on _your_ side. If you do not choose to understand me, forgive my impertinence. Your uncle is as much surprised as I am--and nothing but the belief of your being a party concerned would have allowed him to act as he has done. But if you are really innocent and ignorant, I must be more explicit.
"On the very day of my coming home from Longbourn, your uncle had a most unexpected visitor. Mr. Darcy called, and was shut up with him several hours. It was all over before I arrived; so my curiosity was not so dreadfully racked as _your's_ seems to have been. He came to tell Mr. Gardiner that he had found out where your sister and Mr. Wickham were, and that he had seen and talked with them both; Wickham repeatedly, Lydia once. From what I can collect, he left Derbyshire only one day after ourselves, and came to town with the resolution of hunting for them. The motive professed was his conviction of its being owing to himself that Wickham's worthlessness had not been so well known as to make it impossible for any young woman of character to love or confide in him. He generously imputed the whole to his mistaken pride, and confessed that he had before thought it beneath him to lay his private actions open to the world. His character was to speak for itself. He called it, therefore, his duty to step forward, and endeavour to remedy an evil which had been brought on by himself. If he _had another_ motive, I am sure it would never disgrace him. He had been some days in town, before he was able to discover them; but he had something to direct his search, which was more than _we_ had; and the consciousness of this was another reason for his resolving to follow us.
"There is a lady, it seems, a Mrs. Younge, who was some time ago governess to Miss Darcy, and was dismissed from her charge on some cause of disapprobation, though he did not say what. She then took a large house in Edward-street, and has since maintained herself by letting lodgings. This Mrs. Younge was, he knew, intimately acquainted with Wickham; and he went to her for intelligence of him as soon as he got to town. But it was two or three days before he could get from her what he wanted. She would not betray her trust, I suppose, without bribery and corruption, for she really did know where her friend was to be found. Wickham indeed had gone to her on their first arrival in London, and had she been able to receive them into her house, they would have taken up their abode with her. At length, however, our kind friend procured the wished-for direction. They were in ---- street. He saw Wickham, and afterwards insisted on seeing Lydia. His first object with her, he acknowledged, had been to persuade her to quit her present disgraceful situation, and return to her friends as soon as they could be prevailed on to receive her, offering his assistance, as far as it would go. But he found Lydia absolutely resolved on remaining where she was. She cared for none of her friends; she wanted no help of his; she would not hear of leaving Wickham. She was sure they should be married some time or other, and it did not much signify when. Since such were her feelings, it only remained, he thought, to secure and expedite a marriage, which, in his very first conversation with Wickham, he easily learnt had never been _his_ design. He confessed himself obliged to leave the regiment, on account of some debts of honour, which were very pressing; and scrupled not to lay all the ill-consequences of Lydia's flight on her own folly alone. He meant to resign his commission immediately; and as to his future situation, he could conjecture very little about it. He must go somewhere, but he did not know where, and he knew he should have nothing to live on.
"Mr. Darcy asked him why he had not married your sister at once. Though Mr. Bennet was not imagined to be very rich, he would have been able to do something for him, and his situation must have been benefited by marriage. But he found, in reply to this question, that Wickham still cherished the hope of more effectually making his fortune by marriage in some other country. Under such circumstances, however, he was not likely to be proof against the temptation of immediate relief.
"They met several times, for there was much to be discussed. Wickham of course wanted more than he could get; but at length was reduced to be reasonable.
"Every thing being settled between _them_, Mr. Darcy's next step was to make your uncle acquainted with it, and he first called in Gracechurch street the evening before I came home. But Mr. Gardiner could not be seen, and Mr. Darcy found, on further inquiry, that your father was still with him, but would quit town the next morning. He did not judge your father to be a person whom he could so properly consult as your uncle, and therefore readily postponed seeing him till after the departure of the former. He did not leave his name, and till the next day it was only known that a gentleman had called on business.
"On Saturday he came again. Your father was gone, your uncle at home, and, as I said before, they had a great deal of talk together.
"They met again on Sunday, and then _I_ saw him too. It was not all settled before Monday: as soon as it was, the express was sent off to Longbourn. But our visitor was very obstinate. I fancy, Lizzy, that obstinacy is the real defect of his character, after all. He has been accused of many faults at different times, but _this_ is the true one. Nothing was to be done that he did not do himself; though I am sure (and I do not speak it to be thanked, therefore say nothing about it), your uncle would most readily have settled the whole.
"They battled it together for a long time, which was more than either the gentleman or lady concerned in it deserved. But at last your uncle was forced to yield, and instead of being allowed to be of use to his niece, was forced to put up with only having the probable credit of it, which went sorely against the grain; and I really believe your letter this morning gave him great pleasure, because it required an explanation that would rob him of his borrowed feathers, and give the praise where it was due. But, Lizzy, this must go no farther than yourself, or Jane at most.
"You know pretty well, I suppose, what has been done for the young people. His debts are to be paid, amounting, I believe, to considerably more than a thousand pounds, another thousand in addition to her own settled upon _her_, and his commission purchased. The reason why all this was to be done by him alone, was such as I have given above. It was owing to him, to his reserve and want of proper consideration, that Wickham's character had been so misunderstood, and consequently that he had been received and noticed as he was. Perhaps there was some truth in _this_; though I doubt whether _his_ reserve, or _anybody's_ reserve, can be answerable for the event. But in spite of all this fine talking, my dear Lizzy, you may rest perfectly assured that your uncle would never have yielded, if we had not given him credit for _another interest_ in the affair.
"When all this was resolved on, he returned again to his friends, who were still staying at Pemberley; but it was agreed that he should be in London once more when the wedding took place, and all money matters were then to receive the last finish.
"I believe I have now told you every thing. It is a relation which you tell me is to give you great surprise; I hope at least it will not afford you any displeasure. Lydia came to us; and Wickham had constant admission to the house. _He_ was exactly what he had been, when I knew him in Hertfordshire; but I would not tell you how little I was satisfied with her behaviour while she staid with us, if I had not perceived, by Jane's letter last Wednesday, that her conduct on coming home was exactly of a piece with it, and therefore what I now tell you can give you no fresh pain. I talked to her repeatedly in the most serious manner, representing to her all the wickedness of what she had done, and all the unhappiness she had brought on her family. If she heard me, it was by good luck, for I am sure she did not listen. I was sometimes quite provoked, but then I recollected my dear Elizabeth and Jane, and for their sakes had patience with her.
"Mr. Darcy was punctual in his return, and as Lydia informed you, attended the wedding. He dined with us the next day, and was to leave town again on Wednesday or Thursday. Will you be very angry with me, my dear Lizzy, if I take this opportunity of saying (what I was never bold enough to say before) how much I like him. His behaviour to us has, in every respect, been as pleasing as when we were in Derbyshire. His understanding and opinions all please me; he wants nothing but a little more liveliness, and _that_, if he marry _prudently_, his wife may teach him. I thought him very sly;--he hardly ever mentioned your name. But slyness seems the fashion.
"Pray forgive me if I have been very presuming, or at least do not punish me so far as to exclude me from P. I shall never be quite happy till I have been all round the park. A low phaeton, with a nice little pair of ponies, would be the very thing.
"But I must write no more. The children have been wanting me this half hour.
"Yours, very sincerely,
"M. GARDINER."
The contents of this letter threw Elizabeth into a flutter of spirits, in which it was difficult to determine whether pleasure or pain bore the greatest share. The vague and unsettled suspicions which uncertainty had produced of what Mr. Darcy might have been doing to forward her sister's match, which she had feared to encourage as an exertion of goodness too great to be probable, and at the same time dreaded to be just, from the pain of obligation, were proved beyond their greatest extent to be true! He had followed them purposely to town, he had taken on himself all the trouble and mortification attendant on such a research; in which supplication had been necessary to a woman whom he must abominate and despise, and where he was reduced to meet, frequently meet, reason with, persuade, and finally bribe, the man whom he always most wished to avoid, and whose very name it was punishment to him to pronounce. He had done all this for a girl whom he could neither regard nor esteem. Her heart did whisper that he had done it for her. But it was a hope shortly checked by other considerations, and she soon felt that even her vanity was insufficient, when required to depend on his affection for her --for a woman who had already refused him--as able to overcome a sentiment so natural as abhorrence against relationship with Wickham. Brother-in-law of Wickham! Every kind of pride must revolt from the connection. He had, to be sure, done much. She was ashamed to think how much. But he had given a reason for his interference, which asked no extraordinary stretch of belief. It was reasonable that he should feel he had been wrong; he had liberality, and he had the means of exercising it; and though she would not place herself as his principal inducement, she could, perhaps, believe that remaining partiality for her might assist his endeavours in a cause where her peace of mind must be materially concerned. It was painful, exceedingly painful, to know that they were under obligations to a person who could never receive a return. They owed the restoration of Lydia, her character, every thing, to him. Oh! how heartily did she grieve over every ungracious sensation she had ever encouraged, every saucy speech she had ever directed towards him. For herself she was humbled; but she was proud of him. Proud that in a cause of compassion and honour, he had been able to get the better of himself. She read over her aunt's commendation of him again and again. It was hardly enough; but it pleased her. She was even sensible of some pleasure, though mixed with regret, on finding how steadfastly both she and her uncle had been persuaded that affection and confidence subsisted between Mr. Darcy and herself.
She was roused from her seat, and her reflections, by some one's approach; and before she could strike into another path, she was overtaken by Wickham.
"I am afraid I interrupt your solitary ramble, my dear sister?" said he, as he joined her.
"You certainly do," she replied with a smile; "but it does not follow that the interruption must be unwelcome."
"I should be sorry indeed, if it were. We were always good friends; and now we are better."
"True. Are the others coming out?"
"I do not know. Mrs. Bennet and Lydia are going in the carriage to Meryton. And so, my dear sister, I find, from our uncle and aunt, that you have actually seen Pemberley."
She replied in the affirmative.
"I almost envy you the pleasure, and yet I believe it would be too much for me, or else I could take it in my way to Newcastle. And you saw the old housekeeper, I suppose? Poor Reynolds, she was always very fond of me. But of course she did not mention my name to you."
"Yes, she did."
"And what did she say?"
"That you were gone into the army, and she was afraid had --not turned out well. At such a distance as _that_, you know, things are strangely misrepresented."
"Certainly," he replied, biting his lips. Elizabeth hoped she had silenced him; but he soon afterwards said:
"I was surprised to see Darcy in town last month. We passed each other several times. I wonder what he can be doing there."
"Perhaps preparing for his marriage with Miss de Bourgh," said Elizabeth. "It must be something particular, to take him there at this time of year."
"Undoubtedly. Did you see him while you were at Lambton? I thought I understood from the Gardiners that you had."
"Yes; he introduced us to his sister."
"And do you like her?"
"Very much."
"I have heard, indeed, that she is uncommonly improved within this year or two. When I last saw her, she was not very promising. I am very glad you liked her. I hope she will turn out well."
"I dare say she will; she has got over the most trying age."
"Did you go by the village of Kympton?"
"I do not recollect that we did."
"I mention it, because it is the living which I ought to have had. A most delightful place!--Excellent Parsonage House! It would have suited me in every respect."
"How should you have liked making sermons?"
"Exceedingly well. I should have considered it as part of my duty, and the exertion would soon have been nothing. One ought not to repine;--but, to be sure, it would have been such a thing for me! The quiet, the retirement of such a life would have answered all my ideas of happiness! But it was not to be. Did you ever hear Darcy mention the circumstance, when you were in Kent?"
"I have heard from authority, which I thought _as good_, that it was left you conditionally only, and at the will of the present patron."
"You have. Yes, there was something in _that_; I told you so from the first, you may remember."
"I _did_ hear, too, that there was a time, when sermon-making was not so palatable to you as it seems to be at present; that you actually declared your resolution of never taking orders, and that the business had been compromised accordingly."
"You did! and it was not wholly without foundation. You may remember what I told you on that point, when first we talked of it."
They were now almost at the door of the house, for she had walked fast to get rid of him; and unwilling, for her sister's sake, to provoke him, she only said in reply, with a good-humoured smile:
"Come, Mr. Wickham, we are brother and sister, you know. Do not let us quarrel about the past. In future, I hope we shall be always of one mind."
She held out her hand; he kissed it with affectionate gallantry, though he hardly knew how to look, and they entered the house.