На этом, пожалуй, следовало бы, наконец, закрыть страницу более чем векового заблуждения о, якобы, несуществовании эфира. Начало анализа см. http://proza.ru/2024/09/22/1093
В том, что теоретики могут абстрагировать реальность умозрительной математической моделью, ничего плохого нет, если они сознают границы применимости модели. Но в случае с СТО Эйнштейна они, при всём моём к ним уважении, именно реальность подменили моделью, причём весьма агрессивно и безапелляционно.
В результате, не материальный мир, а, надо сказать, сложное и уважаемое искусство сочинения абстрактных математических моделей стало движителем научной мысли. Понятно, что достаточно сложная математическая теория всегда может быть приведена в согласие с экспериментом – только сие нисколько не доказывает её истинности, если оная теория не обосновывается физическим механизмом.
Вот так теоретики сочли тени от реальных предметов на "стене платоновой пещеры". реальными сущностями со всеми их "непредставимыми трансформациями". И тень от каждого нового ракурса невидимой ими "тенеобразующей фигуры" спешат объявить новой сущностью.
В этой философской притче Платон рассматривает ситуацию, когда узники сидят внутри пещеры и оковы позволяют им смотреть только на противоположную от входа стену. <Оковы могут символизировать и ограниченность чувственным восприятием, позволяющем наблюдать лишь феномены, и отсутствие стремления постичь их причину и источник вследствие воспитания, образования, законопослушания и прочего конформизма>
Перед входом в пещеру разные "фокусники" проносят разную утварь и всяких кукол в разных ракурсах, от которых на стене пещеры от лучей солнца узники видят только лишь тени от предметов.
Далее высказывается мысль, что если кому-нибудь из узников
«дозволить посмотреть на сами эти предметы против солнечного света, то сможет ли он, будучи ослеплён, правильно всё рассмотреть?»
<Тут развивается мысль о том, что только тренированный ум философа, и то постепенно поднимаясь к свету, сможет увидеть и понять больше>.
А если бы он вернулся опять к узникам и попытался бы, плохо пока ориентируясь после света в темноте и путаясь, объяснить, как предметы соотносятся с тенями, причём пользуясь понятиями годящимися только для теней, то тогда:
«О нем стали бы говорить, что из своего восхождения он вернулся с испорченным зрением, а значит, не стоит даже и пытаться идти ввысь. А кто принялся бы освобождать узников, чтобы повести их ввысь, того разве они не убили бы, попадись он им в руки?»
Далее http://proza.ru/2024/10/02/1027