начало – в Прологе «Шикарная летняя новость!» –
http://proza.ru/2024/09/28/1371
1. Дуэль на Черной речке
Ночью спал плохо… Ворочался резко с бока на бок, словно уворачивался от выпущенных из пистолета пуль. Дуэль снилась...
Жена уже утром сказала, что я даже бредил, то и дело вскрикивая: «Макс, ты не прав!», а следом не своим голосом: «Нет, Колян, не прав ты!». И всё какую-то Лизку вспоминал…
– Петрович, честно признайся: кто она? – пристала с вопросом «жизни и смерти» супруга и как-то странно улыбнулась. – Скажи, а то завтрак не получишь!
– Ну чего ты, право, Викусь? – начал я было оправдываться. – На дуэли я был, секундантом у Волошина. Он с Николаем Гумилёвым стрелялся. Тут рядом, в нашем Приморском районе, за Новой деревней на Чёрной речке, там же, где Пушкин с Дантесом схлестнулись. А Елизавета – это бывшая любовница Макса, то есть Максимилиана. Но раньше-то она с Гумилёвым была! Вот и поссорились Макс с Коляном из-за неё…
– А ты тут причём?
– Я совсем ни причём, дорогая. Говорю же, приснилось всё. Да ты и сама слышала… Бух! А потом щёлк-щёлк! Хорошо, что хорошо кончается! Слава Богу, все живы остались.
– Ладно, садись есть, секундант! – сжалилась жена. – После завтрака съездим на Чёрную речку. Покажешь, как дело было.
– Только не на машине. На 172-м автобусе от нашего дома по Камышовой, а потом по Богатырскому проспекту доедем. Пятнадцать минут и будем на месте. Так, в голове чего-то шумит, ветерок, как от сквозняка… Словно дырка там!
– Шальная пуля? – рассмеялась Виктория.
– Не-е-е… Коньяк какой-то, хоть и «Коктебель», но странный оказался.
– А не надо было добавлять! – справедливо заметила жена. – Ты думал, что в магазине настоящий коньяк продают?
– Так «Коктебель» же!
– Ага… Жидкость, похожая на коньяк, разлита по бутылкам в лучших подвалах Санкт-Петербурга!
– Да ладно тебе… У самой-то как?
– Что как?
– Голова не болит?
– За тебя душа болит, секундант. Кто первым стрелял на дуэли?
– Николай…
– А чего не попал?
– Слава Богу, что промахнулся! – и я начал рассказ о последней известной дуэли поэтов Серебряного века.
«… Стояла поздняя осень. С самого утра зарядил противный холодный дождь со снегом, с Балтики дул сильный ветер. При такой ненастной погоде 22 ноября 1909 года (по старому стилю) в Петербурге между 32-летним Волошиным и 23-летним Гумилёвым состоялась дуэль на гладкоствольных кремнёвых пистолетах пушкинского времени. Место дуэли – Чёрная речка. На том же самом месте, только 72-мя годами ранее, в смертельном поединке сошлись Александр Пушкин и Жорж Дантес.
Николай вызвал Максимилиана на дуэль после того, как Волошин дал ему пощёчину за неприличное высказывание Гумилёвым о своей бывшей возлюбленной – поэтессе Елизавете Дмитриевой.
С Лизой Николай впервые встретился в Париже в 1907 году. Это не была любовь с первого взгляда, хотя именно тогда Гумилёв и Дмитриева почувствовали взаимную симпатию. Их сближали воспоминания о любимых местах на родине, возможность непринуждённого общения и, конечно, стихи.
Нравилась Елизавета Николаю, влюбился в неё и несколько раз делал девушке предложение руки и сердца, однако та неизменно отвечала отказом, а впоследствии… Выбрала Максимилиана!
Это случилось во время совместной поездки Гумилёва и Дмитриевой в мае 1909 года к Волошину в Крым. Там и выяснилась давняя влюблённость Лизы в Максимилиана, причём, как оказалось, обоюдная. Такой вот любовный треугольник у них приключился.
Дмитриева попросила Гумилёва уехать из Коктебеля. А уже осенью того же года на страницах модного художественно-литературного журнала «Аполлон» в Санкт-Петербурге стали печатать стихи некой загадочной иностранки Черубины де Габриак. Мистифицированный образ поэтессы был придуман Максимилианом Волошиным и его любовницей – Елизаветой Дмитриевой.
Несмотря на то, что Максимилиан состоял в близких отношениях с Елизаветой, сама дуэль на Черной речке не имела отношения к разоблачению литературной мистификации со звучным псевдонимом поэтессы. Просто мужчины крепко поссорились из-за… Как ни крути маховик событий, но всё равно – из-за дамы!
Секундантами Гумилёва были шахматист Евгений Зноско-Боровский и поэт Михаил Кузмин, секундантами Волошина – писатель граф Алексей Николаевич Толстой и художник князь Александр Константинович Шервашидзе (Евгений Коляшин помогал лишь во сне… Больше всех, похоже, радовалась этому обстоятельству, лишь его жена – Виктория Сергеевна).
После оплеухи и словесной перепалки Гумилёва с Волошиным весь следующий день между секундантами шли отчаянные переговоры. Николай предъявил требование стреляться в пяти шагах до смерти одного из противников. И он явно не шутил. Как потом писал в своих воспоминаниях Алексей Толстой: «Для него, изо всей этой путаницы, мистификации и лжи не было иного выхода, кроме смерти.»…
Дуэль состоялась и, слава Богу, окончилась без жертв. Гумилёв промахнулся, а, может, специально выстрелил в воздух, пистолет Волошина дважды дал осечку. Николай настаивал на третьей попытке Волошина, однако секунданты объявили поединок завершённым. Соперники не подали друг другу руки.
Позже поэты подверглись насмешкам в петербургской бульварной прессе. Основной целью насмешек был Волошин, названный в статьях «Калошиным».
Извозчик, на котором ехал к Чёрной речке Волошин, застрял в грязи. Тогда Максимилиан отправился к месту дуэли пешком и… Потерял галошу! Это раньше галоши называли калошами… Первые три буквы корня в последнем слове в то время многим не нравились. Расстроенный Волошин даже по началу отказался стреляться из-за своей потери. Неизвестно, чем бы закончился предстоящий поединок, но оставлять после себя КАЛошу он не хотел.
Секунданты бросились на её поиски, один из них в непролазной грязи сам потерял резиновую обувку. Когда же галоша Волошина была найдена, дуэль началась.
Из-за последующих неприятных колкостей в прессе поэт навсегда уехал в Крым. А Гумилёв… Николай через полгода женился на Анне Ахматовой.»
– Надеюсь, хоть вторая секундантская галоша была не твоя! – горько усмехнулась Виктория.
– Ну откуда у меня калоши, то есть галоши, Викусь? – парировал я и продолжил свой рассказ.
«Вскоре с Дмитриевой (Черубиной де Габриак) Волошин расстался, но они сохранил дружеские отношения, их переписка длилась всю жизнь, до самой смерти Елизаветы в 1928 году.
Примирение Волошина и Гумилёва состоялось семью годами ранее – в 1921 году в Феодосии. Поэты, наконец-то, пожали друг другу руки. Хотя Николай и после этого постоянно отрицал, что в 1909 году им были сказаны непристойные слова, приписываемые ему в «желтой прессе», в адрес их общей с Максимилианом знакомой и любимой женщины».
«…Мне сладко видеть наши лица вместе
И знать, что в этот мертвый час
Моя тоска твоих коснется глаз
И вздрогнешь ты под острой лаской мести.»*…»
– Это она написала… Вот такая любовная история! Чуть до трагедии не довела поэтов, – я глубоко вздохнул. – Ну что, Викуш, поехали на Чёрную речку?
– Не хочется уже… Давай собирать чемоданы, Жень. Не забыл после своей кошмарной дуэльной ночи, что мы завтра утром «Сапсаном» умчимся в Москву? А оттуда из Шереметьева летим в Симферополь! Волошинский Коктебель ждёт нас…
– Ты чего так расстроилась, Вик?
– Стихи Лизины тронули…
– Всё нормально. Давай улыбнись и будем вместе собирать наши вещи. Как там у Винни-Пуха (?):
Если я чешу в затылке –
Не беда,
В голове моей опилки,
Да, да, да!
Но хотя там и опилки,
И кричалки, и вопилки,
А также:
Шумелки, пыхтелки и сопелки –
Сочиняю я неплохо иногда,
Да!
– Хорошо живёт на свете Винни-Пух! – пропела жена и улыбнулась. – Вот также, Женька, споёшь нашим московским внукам эту весёлую песенку завтра в полете…
– Замётано!
_______________________________________________
* – отрывок из стихотворения Черубины де Габриак (Е. И. Дмитриевой) «Зеркало» (1909 г., журнал «Аполлон» № 10, 1910 г.)
Продолжение в – Коктебель – 2 «Здравствуй, прекрасный и
загадочный Коктебель!» –
http://proza.ru/2024/10/01/1215
сентябрь, 2024 г. Крым, Коктебель – Санкт-Петербург
© Н. Кирюшов, 2024