18 глава романа здесь: http://proza.ru/2025/02/14/17
ОВАЛЫ
Четвёртая часть. ПОВОРОТЫ СУДЕБ
Испытаний много дается в последние годы нам. – Мы
должны собрать все силы духа нашего и твердо
переносить – это верно ведет к чему-нибудь. Без цели
ничего не делается в мире.
Н.В. Гоголь, русский писатель-классик (1809 – 1852)
Глава 19. Дождливый Гамбург
Необоснованная деятельность, на что бы она ни была
направлена, всегда кончается банкротством.
И. Гёте, немецкий поэт (1749 – 1832)
1930 год
В декабре 1930 года «Принц Ойген» пришвартовался в гавани Гамбурга.
В Бискайском заливе Атлантики, охваченном осенними штормами, сухогруз нещадно болтало на чудовищных тёмных волнах, кипящих рваной пеной. От длительного морского плавания, которое пришлось на сезон штормов, у агентов остались незабываемые впечатления – морская болезнь измучила их основательно.
Пассажиры попрощались с радушным Вилли Дейсом и с облегчением покинули корабль. Когда на нетвёрдых ногах спускались по трапу, капитан вдогонку им балагурил:
– Друзья, после такого плавания можете считать себя настоящими морскими волками! Всегда буду рад видеть вас на борту! Я поставлю «Ойгена» под разгрузку, а вы, как освободитесь от дел, не забывайте старого холостяка!
Гамбург встретил путешественников тоже не очень приветливо. Моросил холодный противный дождь, под которым уже с неделю неприютно мокли чёрные деревья с голыми ветвями, безжизненно застыли корабли у причалов. Уныло замерли стрелы портовых кранов, не видно было людей. Порывы ветра швыряли холодную влагу в лицо. На беспокойной воде болтались, стукаясь бортами, пришвартованные у пирсов катера и небольшие яхты с туго свёрнутыми парусами.
Агентов встречал Бергман-младший. Он подогнал автомобиль прямо к пирсу, открыл дверцы и жестами поторопил их:
– Давайте быстро в машину! Господа, я вас приветствую! Проклятая погода!
Бергман придерживал от ветра то поднятый воротник мокрого дождевика, то шляпу, с широких полей которой стекала ручьём вода. Упитанное лицо его тоже было мокрым.
Лоренц шагал навстречу Бергману, широко улыбаясь и не обращая внимания на струи дождя. Хвастливо потряс саквояжем с муляжами. Гляди, мол, вот оно тут у меня!
– Пауль, с прибытием! – не скрывал удовлетворения Бергман.
Рольф уселся за руль, завёл двигатель, и автомобиль с пассажирами зашелестел шинами по мокрому асфальту. Город накрыла пелена дождя. У отеля «Гамбург» Бергман остановился и, чиркнув зажигалкой, закурил. Обернулся к Нефёдову и вручил ему плотный пакет со словами:
– Отличная работа, господин Нефёдов! Это деньги, которые я вам обещал. Они позволят вам безбедно жить в течение года. Отдыхайте, но из отеля никуда не уходите, мы с вами свяжемся.
Пауль перекинулся взглядом с Нефёдовым. Ну, мол, что я тебе говорил?!
– Благодарю вас! – Василий Иванович чётко, по-военному кивнул, молча коснувшись мокрой шляпы, и направился в гостиницу, а Бергман с Лоренцем поехали к Паулю домой.
– А твой Нефёдов нелюдим, – буркнул Рольф, скосив взгляд в сторону Лоренца.
– Обманчивое впечатление, – ответил Лоренц, – хотя замечу, что тайга весьма быстро возвращает человека к собственной сути и избавляет от привычки к излишней болтовне. А Василий показал себя надёжным парнем. Какие у тебя, Рольф, планы насчёт него?
– Надо подумать, Пауль! Однако не забывай, что он – русский! Отец утверждает, что русского надо опасаться постоянно и всегда. Даже мёртвого. Так говорили ветераны с Восточного фронта. Русские, Пауль, всегда являлись нашими заклятыми врагами! И сейчас в этом плане мало что изменилось!
– По-моему, ты предвзят, Рольф! Ну, не все же они – наши враги!
– Все! Рано или поздно все русские становятся нашими врагами, Пауль!
– Не знаю, Рольф! Василий очень мне помог, он настоящий профессионал в лётном деле. За рюмкой шнапса я тебе всё расскажу.
– Значит, артефакты у нас?! – довольно захохотал Бергман.
– У нас, Рольф, у нас! Ты не представляешь, как ловко мы обставили этого учёного кретина Кулика! И какие чудеса вытворяли чёртовы минералы! Они спасли нам жизнь!
На пороге дома, зябко кутаясь в тёплую шерстяную накидку, с зонтиком в руках их встречала мать Лоренца.
– Здравствуйте, мальчики! Боже мой, Пауль! Как долго ты пропадал, мой сын! Проклятая Россия! Я чуть не обезумела в ожиданиях, от тебя целый год не было вестей! Мы с отцом уже не чаяли тебя увидеть!
Фрау Берта не выпускала смущенного Лоренца из объятий, тот мягко отстранялся, косясь на ухмыляющегося таким нежностям Бергмана.
Вскоре приятели сидели за столом на утеплённой веранде. По оконным стёклам струился нескончаемый дождь. Загорелое до бурого цвета худощавое лицо Лоренца резко контрастировало с бледной кожей упитанной физиономии Бергмана.
Фрау Берта в нарядном переднике радостно суетилась, поднося к столу всё новые изысканные закуски, приготовленные лично. На её лице блуждала довольная улыбка. Бергман с важным видом попыхивал дорогой кубинской сигарой. Коробку с ними презентовал ему Лоренц. Сигары он купил у торговцев во французском Бресте, где «Принц Ойген» пополнял запасы продовольствия и воды.
– Рольф, я думаю, ты не будешь возражать против рома! Запах сигар требует этого, – засмеялся Лоренц, откупоривая бутылку с пёстрой наклейкой, – я привёз тебе целый ящик этого прекрасного напитка! Нас к рому за время плавания приучил Вилли Дейс. Он утверждает, что это лучшее средство от морской болезни. Правда, я до сих пор в этом не уверен.
– Старый морской волк просто спаивал вас! Но… какие могут быть возражения, Пауль! Надеюсь, что и я похожу по морям и тоже увижу дальние страны. Правда, с подводной лодки много не увидишь, – глубокомысленно заключил он.
Лоренц, разливая ром по бокалам, в красках рассказывал Бергману о приключениях, которые им с Нефёдовым пришлось пережить в полёте над тайгой.
– Тайга, Рольф, ты и представить не можешь, нескончаемая, как океан. Мы летели много часов, меняясь за штурвалом. Оказывается, я не забыл свои навыки. И самолёт у «Юнкерса» выше всяких похвал. Однако в определённых метеоусловиях и над магнитной аномалией он показал себя беззащитным. Мы находились на грани гибели. Свойства же, которые так внезапно и вовремя продемонстрировали артефакты, по сути явили собой выдающуюся систему навигации, с совершенно непонятным принципом действия. Я бы даже назвал её системой из... будущего! Это просто какое-то волшебство! И её устройство, к сожалению, недоступно для нас.
– С «Юнкерсом», Пауль, мы ведём переговоры о производстве самолётов для наших будущих Люфтваффе. Там собраны лучшие специалисты. Скорее всего, это будут бомбардировщики и транспортная авиация. Системы навигации и автопилоты – пока слабое место и в авиации, и на море. И не только у нас! Хорошо бы нам заполучить такие передовые технологии. Как бы нам выбить их из твоих «сущностей»? Тот же «Юнкерс» дорого дал бы за них!
– Ты опять о войне, Рольф?
– Конечно, Пауль, о войне. Только слепой не видит, как вся Европа к ней готовится. Нам, немцам, труднее всего, но это временные проблемы. Через пару лет мы переломим эту ситуацию. Кстати, Пауль, я прекрасно помню твой рассказ о «сущностях» и то, что их следует объединить.
– По утверждениям покойного Блюмкина, артефакты, будучи вместе, должны указать направление на что-то важное, без чего сложно активировать всю их мощь. Где наш первый артефакт, Рольф?
– Даже те специалисты, которых привлёк отец, так ничего и не добились. Я тебе год назад уже рассказывал о проблемах, которые возникали у них при первых попытках воздействия на артефакт. Вплоть до гибели людей, Пауль! Он ведёт себя строптиво, как необъезженный жеребец. Поэтому решили ждать, когда вы добудете два остальных артефакта. Может, теперь что-то новое приоткроется нам. А артефакт находится здесь же в городе под надёжным замком. Я теперь постоянно на верфях по поручению отца. И он захотел, чтобы место хранения находилось где-то рядом со мной. И лучшего места, чем в институте у фрау Берты я не нашёл, – Бергман рассмеялся.
– Это очень неожиданно! – удивился Лоренц, – кстати, я тебе уже рассказывал, Рольф, что сейфы и замки для этих милашек просто не существуют.
– Я помню, Пауль, но что-то мне в это не верится! Это все равно, что открывать замок силой мысли. Бред какой-то!
– Ты мне не веришь, Рольф? Я и Нефёдов – свидетели! Но хочу тебе честно сказать, – крепкий ром постепенно развязывал языки, – надоели мне эти артефакты с проблемами, которые не для наших умов, пусть бы ими продолжали заниматься профи, ведь есть же у нас, немцев, достойные умы? Шпионом быть мне тоже надоело – в Россию мне путь закрыт! С Абвером дела надо бы приостановить, Рольф!
У Рольфа поднялись брови, что говорило о напряжении мысли. А Пауль продолжал:
– Хотелось бы заняться авиацией и завершить высшее образование здесь в Германии, например, в Берлинском университете. Ещё меня интересует Арктика, дружище. Я изучаю метрологию, и самая интересная работа для метролога – именно там. Во всём этом надеюсь найти твоё понимание, Рольф!
– А я?! Что, по-твоему, я, Пауль?! – пьяно воскликнул Рольф, – мне тоже надоели эти опасные истории с артефактами. Сам чёрт их не разберёт! Моё призвание – море! – Бергман щёлкал зажигалкой, безуспешно пытаясь прикурить потухшую сигару, – я хочу служить Германии в подводном флоте! Кригсмарине – вот моя стихия!
– Так помоги, чтобы наши желания осуществились! – подливал ром Бергману Лоренц, – стоит твоему отцу лишь позвонить шефу Абвера! Кстати, кто сейчас там рулит?
– Пока ты отсутствовал, назначили нового – подполковника Фердинанда фон Бредова*. С середины года – он! Я не знаю, в каких с ним отношениях отец. Но идею ты подал хорошую, Пауль! Тем более, что злые языки утверждают – для фон Бредова Абвер лишь ступенька. Он быстро уйдёт выше. Ему не до нас, мелких сошек. Сегодня же позвоню отцу!
– Сегодня не надо, Рольф! Мы уже пьяны, и ты получишь выволочку! И дело может не выгореть!
– Да?! Чёрт бы побрал этот твой ром, Пауль! А сигареты у тебя в доме есть? От сигар у меня кружится голова! Ты прав, позвоню завтра. О! Я вспомнил! Шеф родом из Нойруппина, а Бергманы тоже из тех краёв! Это потом наша семья переехала в Берлин, где отец и женился на моей матери. Это «землячество» надо использовать!
– Вот-вот, Рольф! Ты еще не совсем пьян!
Приятели расслаблено захохотали.
В комнату вошла фрау Берта.
– Мама, я тебе не сказал, что капитан корабля, на котором мы плыли – Вилли Дейс, друг и сослуживец отца! Он нас замечательно встретил и устроил.
– О, господи! Не может быть! Я отлично его знаю! Они так дружны с твоим отцом! Он стал капитаном? Пауль, почему ты не пригласил его к нам?! Видимо, он до сих пор холост, потому что постоянно в море, где, наверное, успел уже и поседеть.
– Да, мама! Он говорил, что семьи у него нет. Только старые родители. Я… не догадался, прости! Да и лучше, наверное, пригласить его, когда дома будет отец. Судно дяди Вилли ещё долго будет стоять в Гамбурге. Мама, принеси, пожалуйста, нам кофе!
– Да, фрау Берта! Пожалуйста! Этот ром чертовски крепок, в нём сорок пять градусов! – поддакнул, пьяно качнув головой, Бергман.
– Хорошо, мальчики! Пауль! Вам, пожалуй, хватит хлестать этот ваш ром! Сейчас я заварю крепкий кофе.
– Рольф, так что решишь с Нефёдовым? Лично я думаю, что он нам понадобится. Василий – свободный человек, и, если ничего не придумаем, уже завтра он может махнуть в свой Дессау на завод к «Юнкерсу». Он там себя хорошо зарекомендовал, и они точно будут довольны его возвращением. Классные пилоты всегда были в дефиците. Дело ещё в том, что он видел действие артефактов. И имеет о них непосредственное представление. Мы можем посвятить его в наши дела. Частично.
– Но ты же утверждаешь, Пауль, что тебе надоел Абвер, как и сами артефакты!
– Совершенно верно, Рольф. Ведь у тебя полная самостоятельность действий в России. А тут ещё и бардак со сменой руководителя. Любой шеф будет рад избавиться от сотрудников с высокими связями, слишком независимых и, которые непонятно чем занимаются у него под носом. Думаю, фон Бредов не имеет понятия ни об артефактах, ни о наших делах. Воспользуемся моментом и отвяжемся от них! Шеф будет только рад взять на эти места своих людей.
– А артефакты?
– Говори с отцом! Последнее, что мы сделаем – попробуем объединить три артефакта в качестве эксперимента. Вдруг они как-то проявят себя и дадут нам направление поисков. Тогда продолжим. А, если нет, пусть их исследуют учёные, о которых говорил твой отец. Но посвящать в эту дилемму Абвер – нам ни к чему. Одни лишь отчёты писать устанешь!
– Да, Пауль! В твоих словах есть здравый смысл. Нельзя заниматься флотом, артефактами и интригами Абвера одновременно! Это совершенно точно. И подводный флот для меня важнее!
Изрядно выпившим приятелям постелили, чтобы они отдохнули, хотя было ещё довольно рано.
* * *
Проспавшись и попив кофе, по настоянию нетерпеливого Бергмана решили проехать к Институту картографии, где хранился артефакт. Чтобы, присоединив к нему в порядке эксперимента два других, проверить, какой это вызовет эффект. Позвонили в номер Нефёдову, чтобы ждал – его решили взять с собой.
Дождь продолжал лить.
– Как вам отель, Василий... Иванович? – запнувшись на отчестве, спросил Бергман, выруливая на главную дорогу, – мы с Паулем решили провести простой эксперимент с артефактами, чтобы посмотреть, как они себя поведут вместе. Пауль уже рассказал, какое чрезвычайно любопытное действие показали вам артефакты в полёте. Это невероятно!
– Спасибо, господин Бергман. Прекрасный отель. А вам Пауль не рассказывал, что артефакты проявили опасную самостоятельность?
– Опасную чем, Василий? – спросил Бергман и сразу посерьёзнел, вновь вспомнив взрыв завода в Райнсдорфе и ползущих через него мерзких бобров.
– Своей неукротимостью! Они, в лучшем случае, натворят бед, а в худшем просто исчезнут в неизвестном направлении. Они вскрывают, словно волшебством, замки и двигаются, куда пожелают.
– Вот и я опасаюсь этого, – подал голос Лоренц, – ведь нам неизвестно, что или кто ими, так сказать, руководит. Вселяет надежду лишь то обстоятельство, что они нам помогали, а не вредили. И никуда не «сбежали» за это время.
«Почему же тогда артефакт взорвал завод?! – Бергман невольно крепче сжал руль, – может, потому что самый первый – «разрушитель», а эти два управляют и созидают?»
Тут было над чем поломать голову. Но нетерпение оказывалось выше мер предосторожности, на которых настаивал Бергман-старший.
Институт картографии не был учебным заведением, а решал специфические задачи, связанные с исследовательской работой по созданию новых и обновлению старых карт в интересах различных ведомств, прежде всего военного.
Располагался институт недалеко от городской ратуши в небольшом, но красивом двухэтажном здании готического стиля с высокими башенками и узкими стрельчатыми окнами. Посередине изящно взметнулся вверх острый шпиль. Институт имел обширные подвалы, со складами карт и собственной типографией.
Проходя мимо сидящего за столом сонного охранника, Бергман небрежно махнул перед ним пропуском, выписанным фрау Бертой, когда решался (небезвозмездно) вопрос о хранении артефакта. Охрана знала его.
– Они со мной, – кивнул он в сторону спутников, – мы в подвал, старина.
– Яволь, герр Бергман! – почтительно вытянулся пожилой охранник.
Сейф с артефактом стоял в углу небольшого подвального помещения с металлической массивной дверью, ключ от которой Бергман достал из кармана.
Посреди комнаты стояли стол и стулья, у стены высились стеллажи с листами карт, отобранными по запросу Бергмана. Это были карты России, Германии, Арктики и Антарктиды.
Бергман несколько раз провернул ключ в массивной дверке сейфа и, медленно открыв её, достал металлическую коробочку и поставил на стол. Лоренц рядом поставил мини-сейф Кулика, доставленный из Сибири с такими трудами.
Рольф, обведя присутствующих внимательным и чуть торжествующим взглядом, взялся за крышку коробочки и аккуратно открыл её.
Выплыл зелёный артефакт, плавно лёг на стол и развернулся, чуть помигивая одним концом. Все молча на это взирали расширенными глазами.
– А это что?! – обратился к Бергману Нефёдов, умело изобразив удивление.
– Это, Василий, тоже артефакт! Мы добыли его ранее!
– Я просто потрясён! – воскликнул Василий Иванович.
– Правда, Василий, мы не знаем его свойств. Хотя есть очень серьёзные основания полагать в нём колоссальный потенциал… Открывай! – указал Лоренцу на мини-сейф Бергман.
Тот манерно, как фокусник вставил ключ в дверцу, желая открыть её с артистизмом. Но, как ни старался Пауль, ключ не проворачивался даже на миллиметр. Лицо Лоренца приобрело крайне растерянный вид. Бергман с Нефёдовым уставились на него вопрошающим взглядом.
– Может, перепутал ключ? Дай-ка, мне, – сказал Нефёдов и, взяв ключ у Лоренца рассмотрел внимательно, – он самый, – сказал Василий и тоже попытался его провернуть. Но... с тем же успехом.
У Лоренца взмок лоб.
– Господа, а вы уверены, что внутри вообще что-то есть? – вкрадчиво спросил Бергман, – вы утверждали что-то про самостоятельность артефактов.
– Рольф, давай пока оставим шкатулку здесь. Поставим в сейф. Завтра отвезём в сварочный цех в порту и разрежем ацетиленовым резаком. Другого выхода нет! Я уверен: это всё непредсказуемые фокусы артефактов! – с умоляющими нотками в голосе обратился к шефу Лоренц.
– Возможно, иных вариантов и в самом деле нет, – помолчав, высказался Нефёдов,
и обратился к Бергману, – не могли бы вы расстелить карту с Германией и Россией на столе, сориентировать её и установить артефакт в районе Гамбурга.
Немного повозившись, так и сделали. При этом Нефёдов сам взял в руки артефакт и, ощутив его приятное тепло, задержал в ладони. В эти краткие мгновения в его мозгу словно цветным вихрем пронеслись некие тексты, образы, слова и мысли и прочно укоренились там. Но он сейчас не имел никакой возможности в этом хороводе мыслей разобраться. И ему неким образом стало ясно – требуется время!
Артефакт не хотелось выпускать из руки. Бергман ткнул пальцем на карте в Гамбург, а Василий положил туда артефакт. Чуть мигающий кончик которого указал в Сибирь, точно на... Ванавару!
– Что это значит?! – чуть не в один голос воскликнули Лоренц с Бергманом.
Нефёдов развёл руками:
– Возможно, он указывает на место, где его нашли...
– Кстати, – удивился Лоренц, – у меня в этот раз и голова не заболе...
Он не договорил и со стоном схватился за голову:
– Чёрт, чёрт! Голова! Уберите его в сейф! – чуть не закричал он.
Бергман схватил артефакт, засунул в сейф, закрыл дверь на замок и с недоумением воззрился на Лоренца, который с облегчением опустил руки от головы.
– Пауль?! Что мы тут делаем, господа?
– Как это что, Рольф?!
– Я не понимаю, зачем мы здесь! И…что это за место?!
Лоренц с Нефёдовым озабоченно переглянулись.
– Плохо дело! – пробормотал Пауль.
Рольф был словно пьяный.
– Мы же собирались в гости к Вилли Дейсу! – чего мы тут торчим, Пауль?
– Так артефакты, Рольф!
– Какие ещё к чёрту артефакты, Пауль?! Немедленно к капитану! Где мой автомобиль?
Лоренц обескураженно посмотрел на Нефёдова и покачал головой:
– Ума не приложу, что делать!
Нефёдов подумал и сказал Лоренцу:
– Это лёгкое помешательство, Пауль! Оно связано со словом «артефакт». Думаю, не стоит его при нём упоминать. Так почему-то устроил зелёный камушек. В остальном, скорее всего, Бергман, когда очнётся, будет адекватен. Да, и забери у него ключ! Чтобы не напоминал. Ну что? Давай отведём его к машине и поедем отдыхать.
– А что с нашим «ларцем»?
– Ничего не предпринимай. Тоже запрём в сейфе. Мне почему-то кажется, что ситуация разрешится сама собой. Скорее всего, артефакт за что-то невзлюбил Бергмана.
– Ну да! Зелёный невзлюбил его с самого начала.
– Пауль, я тебе хочу сказать, что уезжаю в Дессау. Не хочу, чтобы меня здесь постигла участь Бергмана!
Фердинанд фон Бредов* – (1884, Нойруппин – 1934,
Берлин) – подполковник, глава Абвера с 1930 по 1932
год. В последующем генерал, министр обороны.
Представлял опасность для Гитлера в качестве носителя
важной информации. Убит штурмовиками в «Ночь длинных
ножей».
Продолжение следует - http://proza.ru/2025/02/28/31
Картинки сгенерированы в нейросети Шедеврум
21.02.25
пос. Отрадное Московской обл.