Прутский поход Петра I и трагедия Молдовы 9

Полное название этой главы: "ПРОВАЛЬНЫЙ ПРУТСКИЙ ПОХОД ПЕТРА I И ТРАГЕДИЯ МОЛДОВЫ". Часть 9.

(К 310-летию ПРУТСКОГО ПОХОДА...)



Данная глава является пятой частью, опубликованной здесь ранее текста "ДМИТРИЙ КАНТЕМИР. ГОСПОДАРЬ, УЧЁНЫЙ, ПОЛИТИК". В свою очередь из-за большого объема она разбивается на ряд главок. Поэтому каждую главку из этой главы можно было бы озаглавить просто, без затей - «Дмитрий Кантемир. Господарь, учёный, политик. 5-1;5-2;5-3 и т.д."

Полное же  название всего текста: "ДМИТРИЙ КАНТЕМИР – УЧЁНЫЙ-ЭНЦИКЛОПЕДИСТ С МИРОВЫМ ИМЕНЕМ, СТОРОННИК АБСОЛЮТНОЙ ПРОСВЕЩЁННОЙ МОНАРХИИ И ДРУЖБЫ МОЛДОВЫ С РОССИЕЙ", представляет собой значительно переработанную и  дополненную  главу (объем увеличился более чем в 3 раза и скорректированы некоторые оценки и выводы) из нашей ( при участии соавторов – д.-х. п. н. В.Бенюка и д. и. В. Степанюка) книги "Молдавская общественно-политическая мысль Нового времени".


СОДЕРЖАНИЕ ТЕКСТА "ДМИТРИЙ КАНТЕМИР. ГОСПОДАРЬ, УЧЁНЫЙ, ПОЛИТИК».

1. БИОГРАФИЯ. ГОСУДАРСТВЕННАЯ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ.

    1.1. Преамбула.
    1.2. Исторический контекст жизни и творчества Дмитрия Кантемира.
    1.3. Основные вехи жизни и деятельности.
        1.3.1 Загадки и тайны родословной.
        1.3.2. Первый, молдавско-турецкий период жизни и деятельности.
        1.3.3. Д.Кантемир – господарь Молдовы. Луцкий договор.
         1.3.3. А. Провальный Прутский поход Петра I и трагедия Молдовы:

А.1.ПРЕАМБУЛА: ПАРАДОКС ПРУТСКОГО ПОХОДА 1711 ГОДА.

А.2.ПРЕДЫСТОРИЯ ПРУТСКОГО ПОХОДА.ТУРЦИЯ В ОЧЕРЕДНОЙ РАЗ ОБЪЯВЛЯЕТ ВОЙНУ РОССИИ.

А.3.ОТВЕТНЫЙ КОНФЕССИОНАЛЬНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНЫЙ ЭКСПАНСИОНИЗМ РОССИИ И МЕССИАНИЗМ ПЕТРА I.

А.4.ПЕТР ПЕРВЫЙ ОТПРАВЛЯЕТСЯ В ПОХОД.

А.5.НАЧАЛО ПОХОДА АРМИИ.

А.6.ПЁТР I И ДМИТРИЙ КАНТЕМИР.

А.7.ПОХОД. (Продолжение).

А.8.КОНСТАНТИН БРЫНКОВЯНУ – ВЕЛИКИЙ ГОСПОДАРЬ ВАЛАХИИ.

А.9.ПОХОД. (Окончание).

А.10.СРАЖЕНИЕ С ТУРКАМИ. ОКРУЖЕНИЕ.

   А.10.1. 8 Июля (19 Июля) 1711 г.

   А.10.2. 9(20 Июля) 1711 г.

    А.10.3. 10(21) Июля 1711 г.

А.11.МИФЫ И ЛЕГЕНДЫ ПРУТСКОГО ПОХОДА.

А.12.ПРУТСКИЙ МИРНЫЙ ДОГОВОР.

А.13.ИТОГИ ПРУТСКОГО ПОХОДА И ЕГО ЗНАЧЕНИЕ.

А.14.ПРИЧИНЫ ПРОВАЛА ПРУТСКОГО ПОХОДА.

А.15.ПОТЕРИ. УВОЛЬНЕНИЕ ИНОСТРАННЫХ ГЕНЕРАЛОВ И ОФИЦЕРОВ.

А.16.ПОСЛЕДУЮЩИЕ СОБЫТИЯ. ТРАГЕДИЯ МОЛДОВЫ.

А.17. ПРИЛОЖЕНИЕ. РУССКИЕ ИСТОРИКИ-КЛАССИКИ О ПРУТСКОМ ПОХОДЕ.А также - А. Н. КУРАТ.

A.18.ДОПОЛНЕНИЕ К ПРИЛОЖЕНИЮ.

А.18.БИБЛИОГРАФИЯ.СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ.
      


1.3.4. Российский период жизни и деятельности.
      
1.3.5. Судьба детей Дмитрия Кантемира.
         
   1.3.5.1. Антиох Кантемир - выдающийся дипломат, поэт, сатирик, переводчик, просветитель.
         
   1.3.5.2. Мария и другие дети Д.Кантемира.


2.ФИЛОСОФСКОЕ И НАУЧНОЕ ТВОРЧЕСТВО. СОЧИНЕНИЯ.
   
2.1. Введение.
   
2.2. Общая характеристика и эволюция философского миропонимания Д. Кантемира. Сочинения раннего и зрелого периода.
   
2.3. Онтология Д. Кантемира.
   
2.4. Гносеология Д. Кантемира. Борьба за науку и просвещение.
   
2.5. Труды по истории.
         
   2.5.1. Общая характеристика.
         
   2.5.2. «Descriptio Moldaviae»/ «Описание Молдавии».
            
        A. Приложение к 2.5.2: История изданий “Описания Молдавии” до 1973 г. включительно.
.
    2.5.3. «Historia incrementorum atque decrementorum aulae Ottomanicae»/ «История возвышения и падения Оттоманской Порты».
         
    2.5.4. «Жизнь Константина Кантемира», «События в жизни Кантакузинов и Брынковянов» и «Хроника стародавности романо-молдо-влахов»
         
    2.5.5. «Книга систима, или О состоянии мухаммеданския религии».
         
    2.5.6. «Loca obscura in cathechisi»/ «Темные места в катехизисе».



3.ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ Д. КАНТЕМИРА.
      
3.1. Философия истории.
      
3.2. Политические воззрения: причины возникновения государства, его природа и формы правления; апология наследственной просвещенной абсолютной монархии.
      
3.3. Патриотизм и гуманизм Д.Кантемира.
      
3.4. Проблемы войны и мира.
 
4. ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ: ФАЛЬСИФИКАЦИЯ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА Д. КАНТЕМИРА И КРИТИКА “КРИТИКОВ”.

5.ПРИЛОЖЕНИЕ. (Фрагменты сочинений Д.Кантемира “Описание Молдавии” и “Метафизика”).
      5.1. <<Описание Молдавии>>.
      5.2. <<Метафизика>>.

6.БИБЛИОГРАФИЯ.


ПРЕДЫДУЩИЕ ПОСТЫ:

Начало здесь -Дмитрий Кантемир. Господарь, учёный, политик. 1-  http://www.proza.ru/2020/03/07/127;
Продолжение здесь - Дмитрий Кантемир. Господарь, учёный, политик. 2 -  http://www.proza.ru/2020/03/07/170;
и здесь - Дмитрий Кантемир. Господарь, учёный, политик.3 -  http://www.proza.ru/2020/03/07/577;
и здесь - Дмитрий Кантемир. Господарь, учёный, политик.4 -  http://proza.ru/2020/03/07/1557;
и здесь - Провальный Прутский поход Петра I и трагедия Молдовы.1 -  http://proza.ru/2020/09/01/123 ;
и здесь - Провальный Прутский поход Петра I и трагедия Молдовы.2 -  http://proza.ru/2020/09/11/108 ;
и здесь - Провальный Прутский поход Петра I и трагедия Молдовы.3 -  http://proza.ru/2020/10/31/1598;
и здесь - Провальный Прутский поход Петра I и трагедия Молдовы.4 -  http://proza.ru/2020/11/09/238;
и здесь - Провальный Прутский поход Петра I и трагедия Молдовы.5 -  http://proza.ru/2020/12/25/1963 ;
и здесь - Провальный Прутский поход Петра I и трагедия Молдовы.6 -  http://proza.ru/2021/01/02/1463
и здесь - Прутский поход Петра I и трагедия Молдовы. 7 - http://proza.ru/2021/01/24/1698
и здесь - Прутский поход Петра I и трагедия Молдовы. 8      http://proza.ru/2021/02/17/1928  .

[…]

А.17. ПРИЛОЖЕНИЕ. РУССКИЕ ИСТОРИКИ-КЛАССИКИ О ПРУТСКОМ ПОХОДЕ. А также - А. Н. КУРАТ.


A.18.ДОПОЛНЕНИЕ К ПРИЛОЖЕНИЮ.

А.19.БИБЛИОГРАФИЯ.СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ.
      

 […]


А.17. ПРИЛОЖЕНИЕ. РУССКИЕ ИСТОРИКИ-КЛАССИКИ О ПРУТСКОМ ПОХОДЕ. А также - А. Н. КУРАТ.

ОГЛАВЛЕНИЕ.

№1. КЛЮЧЕВСКИЙ В.О. Курс русской истории. Часть IV. Лекция LXI. (Фрагмент) // Ключевский В.О. Сочинения. В 9 т. Т.4. – М.: Мысль, 1989.С.53;

№ 2. СОЛОВЬЕВ С. М.  Публичные чтения о Петре Великом. Чтение одиннадцатое. (Фрагмент)// Соловьев С. М.  Чтения и рассказы по истории России. – М.: Правда,1989. С.548-551.

№3. КОСТОМАРОВ Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Второй отдел: Господство дома Романовых до вступления на престол ЕкатериныII. Выпуск шестой: XVIII столетие. Глава 15. Петр Великий. III. От Альтранштадтского мира до Прутского мира России с Турцией. (Фрагмент). – М.: Эксмо,2008.
 
№ 4. ПЛАТОНОВ С.Ф. Полный курс лекций по русской истории.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Время Петра Великого.Внешняя политика Петра с 1700 года. (Фрагмент)

№5. ПЛАТОНОВ С.Ф. Учебник русской истории. Курс систематический. В 2 ч. – М.: Прогресс,1992. С.232-233.  – Часть вторая. Глава шестая: Образование Российской империи. Эпоха реформ Петра Великого. 107.Прутский поход и окончание Великой Северной войны. Персидская война. (Фрагмент).

№6. А. Н. КУРАТ.ГЛАВНОЕ СОБЫТИЕ ПРУТСКОГО ПОХОДА. ПЕРЕХОД ТУРЕЦКОГО ВОЙСКА В АТАКУ. (Kurat A. N. Prut seferi ve bari;i. 1123 (1711). Ankara, 1951.) (ИЗВЛЕЧЕНИЕ) (Цит. по: Артамонов. В.А. Указ. соч. С.404-426).
 










№1. КЛЮЧЕВСКИЙ В.О. Курс русской истории. Часть IV. Лекция LXI. (Фрагмент) // Ключевский В.О. Сочинения. В 9 т. Т.4. – М.: Мысль, 1989.С.53;

“Силы Петра опять начали рассыпаться. Внимание его перекидывалось из стороны в сторону. Военные успехи русских подняли на ноги французскую дипломатию, которая вместе с Карлом вовлекла Петра в новую войну с Турцией.

С излишним запасом надежд на турецких христиан, пустых обещаний со стороны господарей молдавского и валахского и со значительным количеством собственной полтавской самоуверенности, но без достаточного обоза и изучения обстоятельств, Петр летом 1711 г. пустился в знойную степь с целью не защитить Малороссию от турецкого нашествия, а разгромить Турецкую империю И НА РЕКЕ ПРУТЕ ПОЛУЧИЛ ЕЩЕ НОВЫЙ УРОК, БУДУЧИ ОКРУЖЕН ВПЯТЕРО СИЛЬНЕЙШЕЙ ТУРЕЦКОЙ АРМИЕЙ, ЕДВА НЕ БЫЛ ВЗЯТ В ПЛЕН И ПО ДОГОВОРУ С ВИЗИРЕМ ОТДАЛ ТУРКАМ ВСЕ СВОИ АЗОВСКИЕ КРЕПОСТИ, ПОТЕРЯВ ВСЕ ПЛОДЫ СВОИХ 16-ЛЕТНИХ ВОРОНЕЖСКИХ, ДОНСКИХ И АЗОВСКИХ УСИЛИЙ И ЖЕРТВ.

Петр и на этот раз утешал себя и свое правительство надеждой, что неудача на юге укрепит другую сторону, северный фронт, несравненно более важный.

ПРИВЫКНУВ НИКОГО И НИЧЕГО НЕ ЖАЛЕТЬ, ОН И НЕ ЖАЛЕЛ НИ О КОМ И НИ О ЧЕМ. Но Прут отодвинул черноморский вопрос более чем на полвека, потому что победоносная, но бестолковая и бесполезная война с Турцией при императрице Анне не подвинула его ни на шаг вперед”.  -




№ 2. СОЛОВЬЕВ С. М.  Публичные чтения о Петре Великом. Чтение одиннадцатое. (Фрагмент)// Соловьев С. М.  Чтения и рассказы по истории России. – М.: Правда,1989. С.548-551.

“25 февраля 1711 года в Москве, в Успенском соборе, в присутствии царя объявлено было народу о войне с турками. Мы уже говорили, как не нравилась Петру эта война; он находился в мрачном расположении духа, печальные предчувствия томили его; сюда присоединилась еще болезнь, застигшая его на дороге, в Луцке.

В одном письме его от этого времени находим слова: «Нам предстоит безвестный и токмо единому богу сведомый путь». В другом читаем: «Что удобнее где, то чините, ибо мне так отдаленному и почитай во отчаянии сущему, к тому ж от болезни чуть ожил, невозможно рассуждать».

Положение было крайне затруднительное, не говоря уже о том, что царь отвлечен от Северной войны, которую спешил кончить выгодным миром до окончания западной войны за испанское наследство, вести две войны на севере и юге с такими небольшими средствами, какими тогда могла располагать Россия, и в то время, когда народ жаждал облегчения и отдыха, к чему Полтавская победа подавала такую большую надежду, – вести при таких условиях две войны было очень тяжко.

Петр не мог сосредоточить большого войска на юге; надежда на помощь союзника, короля польского Августа, была плохая; одна надежда на успех состояла в поднятии христианского народонаселения Турции.

Сербский полковник Милорадович отправлен был поднимать черногорцев и других славян и писал об успешном ходе дела; молдавский господарь Кантемир поддавался России. Но чтоб получить помощь от своих одноверцев и единоплеменников, чтоб предупредить турок, нужно было спешить вступлением во владения Порты; от турецких христиан получались беспрестанные просьбы, чтоб царь шел как можно скорее, господари молдавский и валахский писали, что как скоро русские войска вступят в их земли, то они сейчас же с ними соединятся, а это поднимет сербов и болгар.
Петр послал Шереметева к Дунаю – нельзя ли предупредить турок и разорить мост. Но турки предупредили, перешли Дунай.

Предстоял вопрос: двигаться ли царю с главным войском вперед или оставаться? На военном совете было решено идти вперед, и Петр пошел, тем более что Молдавия уже объявила себя за русских, и остановиться значило отдать ее в беззащитную жертву туркам. Следствием была встреча с турками у Прута (9 июля): у турок было 200 000 войска, а у русских только около 40 000. НЕСМОТРЯ НА ТО, НАПАВШИЙ НЕПРИЯТЕЛЬ БЫЛ ОТБИТ С ЖЕСТОКИМ УРОНОМ. НО ВСЕ ЖЕ ПОЛОЖЕНИЕ РУССКОГО ВОЙСКА БЫЛО ОТЧАЯННОЕ: ОНО БЫЛО ИСТОМЛЕНО БИТВОЮ И ЗНОЕМ, СЪЕСТНЫХ ПРИПАСОВ ОСТАВАЛОСЬ ОЧЕНЬ НЕМНОГО, ПОМОЩИ НИОТКУДА.
 
Визирю предложены были мирные условия и богатые подарки. Визирь принял предложение, потому что сам находился в затруднительном положении: янычары, испуганные отчаянным сопротивлением русских, потерявши 7000 своих, отказались возобновить нападение и кричали, чтоб визирь скорее заключил мир; кроме того, получено было известие, что отправленный прежде царем отряд под начальством генерала Рённе взял Браилов.

Главные условия мира были: отдача туркам Азова, разорение Таганрога и других новопостроенных с русской стороны городов; невмешательство царя в польские дела. Русское войско, не знавшее, что делалось в турецком лагере, изумленное снисходительностью мирных условий, с великой радостью выступило из западни к своим границам.

Но с каким чувством вел его царь? Он в письмах к своим утешал их, что ХОТЯ МИР ЗАКЛЮЧЕН И С БОЛЬШОЮ ПОТЕРЕЮ, но зато все же война кончилась на юге, и это даст возможность усиленно продолжать войну на севере и скоро кончить ее выгодным миром. Но при этом он проводил бессонные ночи, тем более, что долго не мог быть уверен, состоится ли мир с турками, ибо Карл XII, крымский хан, Франция, изменившие России казаки побуждали султана не мириться, особенно потому, что пункт о невмешательстве России в польские дела подавал повод к сильным спорам: Петр не мог разорвать союза с польским королем, не мог не проводить своих войск через польские владения.

ТУРЕЦКИЕ МИНИСТРЫ ПРЯМО ГОВОРИЛИ АНГЛИЙСКОМУ ПОСЛУ, ЧТО ИМ НЕ ТАК ВАЖНА ОТДАЧА АЗОВА, КАК ТО, ЧТОБ ЦАРЬ НЕ ВСТУПАЛ В ДЕЛА ПОЛЬШИ, НЕ ВВОДИЛ В НЕЕ СВОИХ ВОЙСК, ИБО ЕСЛИ ДАТЬ ЕМУ В ТОМ ВОЛЮ, ТО ОН ЛЕГКО СОКРУШИТ ШВЕЦИЮ И ПОТОМ НЕ ТОЛЬКО МОЖЕТ ОТОБРАТЬ АЗОВ, НО ЧЕРЕЗ ПОЛЬШУ ОПЯТЬ ВСТУПИТ ВНУТРЬ ТУРЕЦКИХ ВЛАДЕНИЙ.

Петр не хотел возобновления войны с Турцией, хотя в письмах к своим признавался, что ПЛАКАЛ, ПОМЫШЛЯЯ О НЕОБХОДИМОСТИ ОТКАЗАТЬСЯ ОТ БЕРЕГОВ АЗОВСКОГО МОРЯ, что как бы не своею рукою писал указ об отдаче Азова и срытии Таганрога. «Но рассудить надлежит, – писал он, – что с двумя неприятелями такими не весьма ль отчаянно войну весть и упустить сию шведскую войну, которой конец уже близок является; сохрани боже, ежели б в обеих войнах пребывая, дождались французского мира (т. е. окончания войны за испанское наследство), то б везде потеряли; правда, зело скорбно, но лучше из двух зол легчайшее выбрать». Наконец мир с турками был заключен в 1713 году.

Война, оконченная этим миром, имеет то значение в истории, что в ней ВОСТОЧНЫЙ ВОПРОС ВПЕРВЫЕ СТАЛ СЛАВЯНСКИМ ВОПРОСОМ: ПЕТР СПЕШИЛ К ДУНАЮ, ЧТОБ ПОМОЧЬ ХРИСТИАНСКОМУ НАРОДОНАСЕЛЕНИЮ ТУРЦИИ И ВЗАИМНО ПОЛУЧИТЬ ОТ НЕГО ПОМОЩЬ. Черногорцы поднялись, но, по отдаленности места их действий, не могли, разумеется, оказать помощи русскому войску. Известие о заключении мира при Пруте прекратило черногорскую войну. Терпя постоянно большой недостаток в деньгах при громадных издержках, Петр велел выдать Милорадовичу 500 червонных для раздачи его сподвижникам. В 1715 г. приехал в Россию черногорский владыка Даниил и получил 10 000 рублей, полное архиерейское облачение, книги; начальные черногорцы получили 160 медалей на 1000 червонных. В царской грамоте говорилось, что эти награды не по достоинству, не по заслугам, но больше дать нельзя, потому что война с еретиком королем шведским поглощает все доходы.

С этих пор начинается прием славян и других христиан восточного исповедания в русскую службу. Так вступил в русскую службу Милорадович и сделан был гадяцким полковником в Малороссии; кроме него вступили в русскую службу другие сербские, молдаванские и валахские офицеры и рядовые, турецкие и австрийские подданные. Их разместили в Киевской и Азовской губерниях, полковникам дано по местечку или по знатному селу, прочим офицерам по нескольку дворов, на хозяйственное обзаведение даны деньги и хлеб; им дано право перезывать к себе еще людей своих народов и обещаны другие земли.

Петр так сознавал важность связи своего народа с народами соплеменными, что счел своею обязанностью делиться с ними последним куском, как говорится.

Сербский архиепископ Моисей Петрович приехал в Россию и привез от своего народа просьбу, в которой сербы, величая Петра новым Птоломеем, умоляли прислать двоих учителей латинского и славянского языков, также книг церковных: «Будь нам второй апостол, просвети и нас, как просветил своих людей, да не скажут враги наши: «Где их бог?» Петр велел отправить богослужебных книг на 20 церквей, 400 букварей, 100 грамматик. Отправлены были и учителя с большим по тогдашнему времени жалованьем, отправлены были русские учителя, когда сама Россия имела их так мало”. -



№3. КОСТОМАРОВ Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Второй отдел: Господство дома Романовых до вступления на престол ЕкатериныII. Выпуск шестой: XVIII столетие. Глава 15. Петр Великий. III. От Альтранштадтского мира до Прутского мира России с Турцией. (Фрагмент). – М.: Эксмо,2008. -   

“Со стороны Турции, вначале, казалось, нечего было опасаться. Русский посланник в Константинополе Петр Толстой после полтавской победы заключил с Турцией договор, по которому Турция обещала удалить Карла XII из турецких владений, а русский отряд должен был проводить его через Польшу.

Но вслед за тем Карл XII, через своего сторонника киевского воеводу Понятовского, сильно старался об уничтожении этого договора и возбуждал турок к войне с Россией. Двое турецких главных визирей, один за другим, были низвержены, и место главного визиря получил паша Балтаджи-Мугамед.

Быть может, и при этом визире дело обошлось бы, но Петр сам сделал неосторожность: надеясь на свои силы, он стал угрожать Турции войною, если, согласно заключенному договору, турецкое правительство не спровадит из своих владений шведского короля. Царя раздражало еще и то, что, по смерти Мазепы, бежавшего в Турцию, его сторонники, с позволения султана, избрали себе новым гетманом бывшего при Мазепе генеральным писарем Орлика. Угрозы Петра так раздражили султана и диван его, что 20 ноября 1710 года объявлена была война России, и, по обычаю турецкому, посол русский Толстой заключен был в Едикул (Семибашенный замок).

Получивши объявление войны, Петр отправил войска свои к турецким границам и 6 марта 1711 г. выехал сам к войску из Москвы вместе с Екатериною Алексеевною, которая с этого времени стала в близком к царю кругу называться царскою женою и царицею.

Эта Екатерина Алексеевна была та самая бедная мариенбургская пленница Марта Скавронская, которую взял Шереметев вместе с пастором Глюком. Бывшая возлюбленная Петра Анна Монс, для которой он заключил свою жену, Евдокию, изменила ему. Еще в 1702 году, при взятии Шлиссельбурга, нечаянно утонул провожавший Петра в походе саксонский посланник Кенигсек. Из кармана утопленника вынуты были любовные письма к нему царской возлюбленной. Анна за это содержалась в заключении три года; потом, уже выпущенная на свободу, сошлась с прусским посланником Кайзерлингом. Петр жил со Скавронской, и она время от времени все более и более овладевала его чувством.

Путь Петра лежал через Польшу, куда, к неудовольствию многих поляков, стянулось русское войско. В Ярославле (галицком) Петр свиделся с Августом; они (30 мая) заключили новый договор на таком условии: Петр будет воевать с турками, Август с польскими войсками и вспомогательным отрядом русских от 8000 до 10000 в Померании со шведами. Поляки, соображая, что русский царь теперь в них нуждается, домогались: отдачи им Ливонии, права заселять Украину правого берега Днепра, остававшуюся впусте; домогались свободы католического вероисповедания в России, требовали вывода русских войск из Польши и вознаграждения за взятые насильно контрибуции. Петр на все давал двусмысленные обещания, отлагая их исполнение до окончания войны.

Тут явились у Петра еще союзники: христиане, находившиеся в порабощении турок. Еще до разрыва с Турциею, единоверные и единоплеменные России сербы присылали к царю предлагать свои услуги в случае войны с басурманом, и это, без сомнения, в числе других причин, побуждало Петра не бояться раздражить турок угрозами и вызвать их на объявление войны.

Зимой серб полковник Милорадович начал от царского имени возбуждать к восстанию черногорцев. По приезде царя в Польшу заявили к нему свое расположение и готовность помогать в борьбе с турками господари валахский и молдавский.

Во время бегства Карла XII в турецкие владения молдавским господарем был Михаил Раковица, расположенный к России и обещавший Петру свое содействие. Но прежде чем он мог показать на деле свое расположение к России, Турция свергла его с господарства, назначив вместо него Маврокордато, а потом, по настоянию крымского хана, лишила господарства и Маврокордато, назначив на место его Димитрия Кантемира.

Ему покровительствовал крымский хан, а Турция, оказывая Кантемиру доверие, обещала ему еще и валахское господарство, если он поймает и доставит в турецкие руки бывшего тогда господарем Валахии Бранкована, своего давнего врага.
Бранкован первый обратился к Петру через своего посланца Давыда и обещал русскому войску свое содействие, когда оно вступит в турецкие владения.

Вслед за тем обратился к Петру и новопоступивший на молдавское господарство Кантемир, недовольный турецкими поборами и вымогательствами. Надеясь на силу России и желая доставить своему роду наследственную власть, он через грека Паликолу заключил с царем (13 апреля 1711 г. в Луцке) договор: отдать Молдавию России с тем, что он и его потомки будут там вассальными владетелями; затем, если предприятие не удастся, он выговаривал себе два дома в Москве и поместья в России. Государь, узнавши, что между Кантемиром и Бранкованом существует вражда и соперничество, старался помирить их.

По настоянию Петра, и тот и другой обменялись между собою посольствами, но искренности между ними не было. И тот и другой имели в виду свои частные выгоды. Кантемир, входя в союз с русским царем, в то же время притворялся пред турецким правительством и уверял, что сносится дружелюбно с неприятелем с целью удобнее выведать об его намерениях и силах.

Царь прежде всего выслал с половиною войска Шереметева, приказывая ему идти за Дунай, а сам следовал за ним к Днепру. Петр воображал, что как только русское войско явится в турецких пределах, – все христиане: и валахи, и сербы, и болгары, поднимутся против мусульман.

Но Шереметев, перешедши Днепр, нашел, что идти прямо на Дунай опасно: у него недоставало провианта, а путь до Дуная требовал многих дней, и страна была опустошена; он соображал, что если он и пройдет до Дуная, то союзника русских Кантемира может подвергнуть опасности, турки тем временем ударят на Молдавию; сверх того, он рассчитывал, что в Молдавии войско не будет нуждаться в пропитании.

Шереметев направился в Молдавию и прибыл в Яссы; за ним следовал Петр по тем же соображениям о средствах содержания войска. Кантемир до сих пор вел сношения с Россиею тайно от совета своих бояр; но тогда, когда Шереметев с русским войском вступил в Молдавию, надобно было открыть тайну.

Кантемир созвал всех бояр и объявил, что пристает к Петру. Некоторые с радостью объявили, что разделяют его чувствования; но не все так показали себя, потому что не все надеялись на успех. 5 июня Кантемир сам прибыл к Шереметеву в обоз его. После того прибыл к своему войску Петр и 24 июня посетил Яссы, вместе с Екатериною. На другой день русскому государю Кантемир устроил в своем дворце торжественный обед с приличною попойкою, а жена Кантемира особо угощала Екатерину. Царь несколько дней осматривал Яссы и 27 числа праздновал день Полтавской битвы.
 
Молдавский народ с любопытством бегал за ним и радовался, увидя в первый раз в стенах своей столицы сильного государя православной веры. Петр поражал всех своею простотою и подвижностью. Он оказывал Кантемиру публично знаки любви, обнимал и целовал его.

КАНТЕМИР ВОСПОЛЬЗОВАЛСЯ ЭТИМ, ЧТОБЫ ОЧЕРНИТЬ ПЕРЕД ГОСУДАРЕМ СВОЕГО ДАВНЕГО СОПЕРНИКА БРАНКОВАНА, К НЕМУ В ЭТОМ ПРИСОЕДИНИЛСЯ ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ БРАНКОВАНА КАНТАКУЗИН, ЗАМЫШЛЯВШИЙ СВЕРГНУТЬ СВОЕГО ГОСПОДАРЯ, ЧТОБЫ САМОМУ СЕСТЬ НА ЕГО МЕСТО.

От этого случилось следующее: Бранкован присылал предложение примириться с Турциею; сам султан, узнавши о вступлении русских сил, поручил ему сношение с Петром; но ПЕТР, НАСТРОЕННЫЙ ПРОТИВ БРАНКОВАНА, ОТВЕРГ ПРЕДЛОЖЕНИЕ. ТОГДА ВАЛАХСКИЙ ГОСПОДАРЬ РАССЧИТАЛ, ЧТО НА РУССКУЮ ПОМОЩЬ НАДЕЖДЫ МАЛО: ВРАГИ УСПЕЮТ ВООРУЖИТЬ ПРОТИВ НЕГО ПЕТРА; ГОРАЗДО БЕЗОПАСНЕЕ ОСТАВАТЬСЯ НА ТУРЕЦКОЙ СТОРОНЕ.
Русским пока мало было пользы от вступления в Молдавию. Кантемир издал манифест о вооружении молдавского народа, и народ по религиозному побуждению откликался сочувственно на такое воззвание, но невоинственные и плохо вооруженные поселяне не великие силы могли внести в общее дело.

Русское войско в Молдавии не нашло обильного продовольствия, какое думало было там найти, потому что край был опустошен саранчою, и царь послал отряд под начальством Ренне к Браилову добыть сложенные там, как ему доносили, турецкие запасы.

В это время вдруг пришло неожиданное известие, что сильное турецкое войско идет на русских, а с ним и хан крымский со своею ордою. У русских было всего 38 276 человек, у визиря 119 665, а у хана до 70000, – силы чересчур неравные.
Петр поспешно двинулся назад, но неприятели догнали русских и осадили. Петр помышлял уйти из стана вместе с Екатериною и пробраться в отечество через Венгрию; предложено было предводителю молдавского войска Никульче взять на себя обязанность проводника царских особ. Никульче не взялся за это, находя невозможным избегнуть турецких сил, окружавших стан.

Турки сделали нападение; русские отразили его. НО ЭТО НЕ МОГЛО ПОДАВАТЬ БОЛЬШИХ НАДЕЖД ПЕТРУ. У НЕГО НЕ БЫЛО ПРОВИАНТА; ТУРКИ МОГЛИ ПЕРЕМОРИТЬ РУССКИХ ОСАДОЙ.
В таком отчаянном положении министры Петра увидали единственное средство попытаться склонить визиря к миру подарками, так как турки были на них чрезвычайно падки. Шереметев написал визирю письмо и предлагал устроить взаимными силами примирение между воюющими государствами: Россиею и Турциею.

Визирь несколько времени не отвечал. ОН ВИДЕЛ СЛИШКОМ МНОГО НАДЕЖД НА ВЫИГРЫШ; И ДРУГИЕ ТУРЕЦКИЕ ВОЕНАЧАЛЬНИКИ РАЗДЕЛЯЛИ ЕГО ВЗГЛЯДЫ. Но когда визирь двинул свои силы в бой, янычары заволновались. «У нас, – кричали они, – и так перебито много товарищей, и многие из оставшихся в живых покрыты ранами. Султан хочет мира, а визирь против его воли шлет нас на убой».

Такой ропот подчиненных сделал визиря уступчивее. Он отправил в русский стан с ответом Шереметеву Черкес-Мехемед-пашу. Визирь писал, что он не прочь от мира, честного и выгодного для Турции. Когда, после получения такого ответа, Петр собрал на совет приближенных, Екатерина оказала тогда не бесполезное участие. Об этом свидетельствовал сам Петр, когда, короновавши ее императрицей спустя уже двенадцать лет, вспоминал о важных услугах, оказанных ею при Пруте. Иностранные историки объясняли эти услуги, говоря, что Екатерина предложила отдать визирю все свои вещи и деньги.

Как бы то ни было, послан был к визирю подканцлер Шафиров с обещаниями визирю 150 т. рублей, а другим турецким чинам обещаны меньшие суммы. Шафирову дано было полномочие заключить условия мира. ВИЗИРЬ И ТУРЕЦКИЕ ЧИНОВНИКИ СООБРАЗИЛИ, ЧТО ХОТЯ БЫ ОНИ МОГЛИ УНИЧТОЖИТЬ РУССКОЕ ВОЙСКО, НО ВСЕ-ТАКИ НЕ ИНАЧЕ КАК С БОЛЬШОЮ ПОТЕРЕЮ СОБСТВЕННЫХ ВОИНОВ. Мир постановлен был при Пруте на таких условиях: Петр уступал Азов со всем побережьем, обязываясь срыть основанные там русские городки, и обещал не мешаться в польские дела, а шведскому королю предоставлял свободный проход в его отечество.

Карлу XII не по сердцу был этот мир, и он, оставаясь в турецких владениях, успел вооружить султана против визиря: последнего отрешили и сослали, а потом, как говорят, удавили. В пользу шведского короля действовал при цареградском дворе французский посол.

Послы английские и голландские стояли тогда за Россию, потому что их государства находились сами в ожесточенной войне с Францией. В конце 1712 г., главным образом по наущению Карла XII, султан потребовал от России, чтоб ему была уступлена вся казацкая Украина, и так как, очевидно, такое требование не могло быть удовлетворено, то русских уполномоченных, Шафирова, Толстого и Шереметева (сына), заключили в Семибашенный замок и вновь объявили войну России.

Но при турецком дворе все делалось интригами и подкупами. У султана был в большом приближении любимец Али-Кумурджи, настраивавший его в пользу мира с Россией против шведского короля. По наущению этого любимца скоро султан освободил русских послов и опять дозволил вступить с ними в переговоры. Шафиров подкупил великого муфтия, чтобы в качестве верховного толкователя корана он признал в султанском диване войну с Россией незаконным делом.

Не менее важно было то, что русские послы расположили в свою пользу мать султана богатыми подарками, превосходившими те, какие обещал ей Карл XII. Сверх того, Карл XII своим высокомерным поведением раздражил султана.
Когда уже все при дворе турецкого императора склонялось в пользу возобновления мира с Россией, султан отправил крымского хана к шведскому королю уговаривать его ехать под прикрытием хана в отечество через Польшу. Карл воспротивился и даже обнажил шпагу против приехавшего к нему султанского конюшего. Услыхавши об этом, султан дал приказание взять шведского короля силою и привезти в Адрианополь, где сам находился в то время.

Карл не привык кому бы то ни было повиноваться: приказание султана раздражило его. Карл велел сделать около своего двора, в окрестностях Бендер, окопы и решился защищаться против турок и татар, хотя бы их пришло несколько тысяч; у него самого был тогда небольшой отряд и всего две пушки. Карл защищался так упорно, что турки принуждены были привезти несколько пушек из Бендер, разметали сделанные королем окопы, положили в битве многих защищавших короля шведов и поляков, и наконец его самого, вместе с не разлучным с ним киевским воеводой Потоцким, взяли в плен.

После этого события султан велел приехать к себе в Адрианополь русскому посольству. Послы обещались именем царя, что в Польше уже не будет русских войск, но ни за что не соглашались дать обещание платить крымскому хану постоянную дань, как настаивал было султан. Подкупленный Шафировым, муфтий стал толковать в султанском диване, что, по корану, грешно будет теперь начинать войну, и таким образом в июне 1713 г. заключен был окончательно мир на 25 лет. Граница между Турцией и Россией проведена была промеж рек Самары и Орели.

Карл XII обязан был немедленно удалиться из турецких владений. Однако он пробыл в Турции после того еще с год, напрасно стараясь поправить потерянное дело и снова произвести разрыв Турции с Россиею. Не ранее как летом 1714 года, потерявши уже всякую надежду, он уехал из Турции через Трансильванию, не в сопровождении хана, как предполагалось прежде, а переодетый, в виде частного путешественника, и 22-го сентября прибыл в свой город Штральзунд, находившийся в Померании”.



№ 4. ПЛАТОНОВ С.Ф. Полный курс лекций по русской истории.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.Время Петра Великого
Внешняя политика Петра с 1700 года. (Фрагмент)

“Петр сделался гегемоном Северной Европы и сам чувствовал, что он сильнейший и влиятельнейший монарх Севера. Ниже мы увидим, что тревожный для союзников Петра вопрос о его неожиданной гегемонии повел к охлаждению между Петром и остальными членами коалиции. Но политическое преобладание России оставалось неизменным с 1709 г., несмотря даже на неудачи Петра в Прутском походе.

ПРУТСКИЙ ПОХОД 1711 Г. получил свое название оттого, что развязка русско-турецкой войны 1710—1711 гг. произошла на берегах реки Прут. Эта русско-турецкая война была результатом дипломатической деятельности Карла XII и дружественного ему французского двора.

Карл жил в Турции после полтавского поражения, и ему не раз грозила выдача в руки Петра. Россия требовала выдачи Карла, а он доказывал туркам своевременность и необходимость для турок воевать с Петром. Результатом его настояний был дипломатический разрыв Турции с Россией.

Петр объявил Турции (в ноябре 1710 г.) войну и задумал вести ее наступательно. Он рассчитывал на помощь турецких славян, на союз с вассальными турецкими владетелями (господарями) Молдавии и Валахии и на поддержку Польши.

Весной 1711 г. Петр поспешил в поход, думая раньше турок завладеть Молдавией, Валахией и переправами через Дунай. Но никто из союзников не явился на помощь вовремя. Присоединение к Петру молдавского господаря Кантемира не спасло русскую армию от голода, переход через степи истомил людей. К довершению всего турки ранее перешли Дунай и на берегу Прута окружили громадными силами армию Петра.

По недостатку провианта и воды (русские были отрезаны от Прута) нельзя было держаться на месте, а по сравнительной малочисленности войска невозможно было с успехом пробиваться сквозь турок.

Петр вступил в переговоры о мире с великим визирем. Отправляя к нему доверенных лиц, Петр дал им полномочие для освобождения войска и заключения мира уступить Азов, все завоевания на Балтийском море (если турки потребуют этого для Карла), даже Псков; но Петр желал, чтобы Петербург и восточный берег Финского залива оставался во что бы то ни стало в руках русских.

Однако уступлено было гораздо меньше того, на что готов был Петр. Случилось так благодаря тому, что турки сами желали окончить войну, в которую были втянуты посторонними влияниями. Кроме того, делу пособили ловкость русского дипломата Шафирова и богатые подарки, посланные Петром визирю.

Мир был заключен, и русская армия освобождена на таких условиях: Петр отдавал Турции Азов и некоторые укрепленные пункты близ Черного моря, отказывался от вмешательства в дела Польши (необходимо заметить, что тогда уже были проекты раздела Польши, пользовавшиеся сочувствием Петра); наконец, Петр давал Карлу свободный проезд в Швецию.

Хотя Петр возвратился в Россию "не без печали", по его собственным словам, НО ЕГО ИЗБАВЛЕНИЕ ОТ ПЛЕНА И СРАВНИТЕЛЬНО ЛЕГКИЕ УСЛОВИЯ МИРА С ТУРЦИЕЙ МОГЛИ КАЗАТЬСЯ ДАЖЕ УДАЧЕЙ. ОН ДЕШЕВО ОТДЕЛАЛСЯ ОТ ТУРОК И ПРОДОЛЖАЛ УДЕРЖИВАТЬ ТО ВЫСОКОЕ ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ В КРУГУ ЕВРОПЕЙСКИХ ГОСУДАРСТВ, КАКОЕ ДАЛА ЕМУ ПОЛТАВСКАЯ ПОБЕДА”. - https://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/Plat/_18.php



№. 5. ПЛАТОНОВ С.Ф. Учебник русской истории. Курс систематический. В 2 ч. – М.: Прогресс,1992. С.232-233.  – Часть вторая. Глава шестая: Образование Российской империи. Эпоха реформ Петра Великого. 107.Прутский поход и окончание Великой Северной войны. Персидская война. (Фрагмент).

“Старания Карла XII удались, и в конце 1710 г. Турция объявила войну России. Узнав о враждебных намерениях турок, Петр решился сам напасть на них, а не ждать нападения.

Давно уже православные подданные султана (греки, славяне, валахи, молдаване), приезжая в Москву за помощью и пособиями, звали русских на Балканский полуостров и говорили, что стоит московскому войску показаться на Дунае, как там последует восстание против турок всех православных народностей.

Такие речи говорились и Петру, причем он имел положительные обещания князей («господарей») Молдавского (Кантемира) и Валашского (Бранкована), что они помогут русским. Увлекшись всеми этими обещаниями и рассчитывая на помощь короля Августа, Петр с 40 тыс. войска быстро пошел к Дунаю (весною 1711 г.). НО АВГУСТ НЕ ПРИСЛАЛ СВОИХ ВОЙСК, А ГОСПОДАРИ НЕ ПРИГОТОВИЛИ ОБЕЩАННОГО ПРОВИАНТА, И РУССКИЕ ВОЙСКА ОКАЗАЛИСЬ В ТРУДНОМ ПОЛОЖЕНИИ В ЗНОЙНЫХ СТЕПЯХ НА ДОРОГЕ К ДУНАЮ.

Кроме того, турки, давно готовые к походу на Россию, встретили русских на севере от Дуная и не допустили армию Петра до Дунайских берегов. Только один отряд русской конницы (генерала Рене) дошел до самого Дуная и занял г. Браилов.

Главные же силы Петра и сам он были окружены у р. Прута громадным войском турок (до 200 тыс. человек). Без хлеба и воды, измученные походом и боями, РУССКИЕ ВОЙСКА ДОЛЖНЫ БЫЛИ БЫ ПОЛОЖИТЬ ОРУЖИЕ, ЕСЛИ БЫ ТУРЕЦКИЙ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИЙ (ВИЗИРЬ) НЕ СОГЛАСИЛСЯ НАЧАТЬ ПЕРЕГОВОРЫ О МИРЕ.

В два дня мир был заключен, причем Петр уступил туркам Азов и окружающие его земли, приобретенные от турок по договору 1700 г. Это было, конечно, горько; НО ПЕТР ОЖИДАЛ ХУДШЕГО И СЧИТАЛ, ЧТО ОЧЕНЬ СЧАСТЛИВО ИЗБАВИЛСЯ ОТ ГРОЗИВШЕГО ЕМУ И ЕГО АРМИИ ПЛЕНА И ПОЗОРА”. -




№6. А. Н. Курат ГЛАВНОЕ СОБЫТИЕ ПРУТСКОГО ПОХОДА. ПЕРЕХОД ТУРЕЦКОГО ВОЙСКА В АТАКУ. (Kurat A. N. Prut seferi ve bari;i. 1123 (1711). Ankara, 1951.) (ИЗВЛЕЧЕНИЕ) (Цит. по: Артамонов. В.А. Указ. соч. С.404-426).


7 июля по Юлианскому календарю,
18 июля по Григорианскому, суббота

18 июля, в субботу, турецкое войско, находясь на левом берегу Прута, к обеду дошло до села Багуль (Bagul), где разбило лагерь. После обеда был созван «Большой Диван», основным вопросом которого стало обсуждение русской стоянки на противоположном берегу реки, в двух трёх километрах от турецкой позиции. Было принято решение о постройке мостов через Прут.

Пока на левом берегу велась подготовка к построению перехода, на другой берег бросилось много татарских воинов. Часть их переплыла реку на плотах. После обеда (около 3–5 часов) на правом берегу Прута оказалась часть османских и татарских сил. Однако ни одного орудия не было переправлено. Понятно, турецким всадникам не терпелось напасть на врага, так как в прежние времена награждали любого, кто принёс голову или язык неприятеля и жаждущих воздаяния было немало. Однако противоположный берег выглядел заболоченным и нападение на русских казалось сложным. Заросли камыша должны были затруднить переход коней и аскеров.

После того, как с участка, выбранного для постройки перехода, были отправлены люди для обследования берега, выяснилось, что лишь часть поймы была болотистой, остальная же часть — ровной и сухой. Аскеры на тачках затащили камни, песок, фашины и засыпали, таким образом, топкое место. Стоит отметить, что примерно тогда же перебравшиеся через реку турецкие и татарские всадники начали атаку на части генерала Януса, занявшего оборону.

Гром выстрелов на правом берегу Прута стал постепенно затихать, а через некоторое время турецким и татарским командирам стали приносить головы и языки.

Несомненно, Янус не использовал всё для того, чтобы воспрепятствовать переправе турок через реку, однако часть русских солдат пыталась сорвать постройку перехода. Согласно данным, которые приводит Ахмед, русские, пробравшись сквозь камыш, открыли стрельбу. В ответ на это Чархаджи Мехмед-паша приказал задействовать имевшиеся у него 40–50 пушек, обратив, таким образом, русских в бегство.

В других источниках нет таких сведений об этом. Согласно Ахмеду, тот факт, что русские пробрались к самому берегу реки, принёс большую пользу, — так
выяснилось, что на заросшем камышом берегу, нет топи. В связи с этим увеличилось число желавших перебраться на ту сторону реки, поэтому садразам разрешил всем желающим перейти реку, учитывая то, что они не позволят неприятелю помешать постройке мостов. Вайсмантель приводит, наоборот, противоположное. Он пишет, что русские не предпринимали никаких попыток воспрепятствовать наведению моста.

Генерал Янус разбил свой лагерь прямо напротив садразама для того, чтобы показать, что он абсолютно не боится османских войск. После этого русскими не предпринималось никаких действий, а турки, в свою очередь, не открывали огонь по русскому авангарду. Того, что русские пробрались сквозь камыш и открыли стрельбу, не приводит ни один источник, кроме Ахмеда. Если бы Чархаджи Мехмед-паша, как пишет Ахмед, использовал свои 40–50 пушек, Вайсмантель не писал бы, что «ни разу не выстрелила ни одна пушка». Довольно сомнительно и то, что выход русских к реке сквозь камыши дал знать об отсутствии топи на правом берегу. Для разведки было бы естественнее перебросить людей на плотах и лодках. Можно сделать вывод, что данные Ахмеда не имеют под собой никаких оснований. На том берегу был замечен лишь один русский дозорный, который убежал после того, как турки открыли огонь из ружей. […]

После того, как русский авангард подвергся атаке, часть шведских солдат, включённых в войско Януса, сбежала к туркам. Среди них был и капитан Рапп, служивший одно время в Кронобергском полку. По прибытии в расположение турецких войск он был переправлен к садразаму. Рапп дал турецкому командованию подробную информацию о состоянии русской армии, её расположении, недостатках, количестве больных и военных дозорах.

Таким образом, Балтаджи Мехмед-паша и его окружение, ещё не начав наступления, уже к вечеру 18 июля знали о состоянии войск противника. Согласно Раппу, на противоположном берегу стояли войска Януса численностью в 7000 человек. Там же находился генерал Вейде. Эти данные были немного преувеличены и неверны.

Войска Януса насчитывали не 7000, а 4000 человек. Кроме того, было около 5000 молдаван. (Под командой Януса находилось около 5000 драгун и несколько тысяч молдаван и казаков. См. Водарский Я. Е. Загадки Прутского похода… С.77–78.).

Генерал Вейде был ещё далеко. Несмотря на то, что Рапп дал не совсем точные данные, информация о состоянии русских войск была крайне важна для турок.

Мехмеду-паше Балтаджи и его военачальникам стало ясно, противник намного слабее, чем предполагалось раньше, а из-за болезней и непорядков он потерял свою военную мощь. Это прибавило мужества турецким воинам, и подтолкнуло их к более решительным действиям. Если раньше турки испытывали настоящий страх перед русскими, то теперь он испарился и вместо него родилось желание разметать их и непременно одержать победу. Татарский хан Девлет Герай вместе со шведом Лагербергом устроили Раппу допрос. После этого садразам отослал шведского капитана Понятовскому.

В то время, как на правом берегу татары и сипахи атаковали русских, а на левый берег приносились русские и молдавские головы и языки, османское командование напряжённо действовало. Через Прут пытались навести сразу три моста. Работали тысячи людей, перевозились брёвна, камни, песок и прочий материал, который выгружался у места переправы. К переправе прибыли боснийский корпус, Дурмаш-паша, Охри и Дукакин-паша. Для защиты переправы был привлечён вали Алеппо Ибрагим-паша. […]

Туркала-паша направил Мустафе-паше распоряжение «произвести нужные работы по засыпке болота на месте строительства второго моста, выровнять, расчистить и расширить место, так как здесь планируется постройка для высоких чинов». Для охраны второго моста был назначен Яхья-паша с отрядом в 1000 человек. Бейлербею Анатолии приказали подготовить «четыре артиллерийских расчёта для охраны моста». При постройке мостов на противоположную сторону реки было направлено 4000 работников, которые отсыпали там предмостные укрепления.

Пока на берегу Прута кипела работа, военачальникам доставляли пленных и головы убитых неприятелей. Примерно за три часа татары и турки доставили 20–30 пленных и голов убитых. 20 татарских конников привели 12 русских пленных, за которых им было выплачено 500 курушей. В тот день за каждую доставленную голову и язык выдавалось примерно по 50 курушей. Немного позже эта сумма убавилась до 30 курушей. РУССКИХ ПРИКАЗЫВАЛОСЬ БРАТЬ В ПЛЕН, А МОЛДАВАН УБИВАТЬ КАК ПОДЛЫХ ПРЕДАТЕЛЕЙ. Благодаря информации, полученной от пленных, открывались все новые и новые данные, которых не было в рассказе шведского капитана. Становилось ясно, что Русская армия находится в плохом состоянии.

Стоит отметить, что немного раньше Салиху-паше был отдан приказ быть готовым к переправе через Прут и тот запросил войско в 10 000 человек. Салиху-паше для начала надо было пройти по мосту. После начала постройки моста этому паше приказали «направить воинов и не уступать ни пяди». В связи с этим татарам было выдано 10 000 копий. В то время, как главнокомандуюший остановился в селе Багуль, туда прибыли аскеры из Бендер под командой Джина Али. Находящимся в этих отрядах сипахам, другим военачальникам, второму командующему янычарами Абдулле и другим было приказано отправиться в распоряжение Салиха-паши.

[…] Около полуночи постройка мостов закончилась и шум, продолжавшийся около 8–9 часов, прекратился. Вокруг установилась тишина. Вдруг с противоположного берега, где-то очень близко, раздался выстрел. Сначала у моста, а затем и по всему турецкому лагерю пронеслись возгласы турецких аскеров: «О, Аллах, Аллах!» Тысячи голосов разнеслись по берегам Прута и пойме, поднявшись к холмам и небу. Все пытались понять, что происходит. Неужели русские посреди ночи пошли в наступление? Неужели 12-тысячный авангард, отделившийся от армии, вдруг решил напасть?

Однако через некоторое время шум прекратился и вновь воцарилась тишина. Как выяснилось позже, причиной переполоха стало следующее: один из буйволов, запряжённых в телеги, спустился среди ночи в воду и поплыл через Прут. Один из аскеров, находившийся на другой стороне, подумал, что приближается враг и открыл огонь. После этого и другие аскеры начали стрелять или голосить, реакция перебросилась и на левый берег реки, подняв на ноги всех воинов и офицеров.

Как только аскеры, стоявшие на предмостном укреплении, поняли причину переполоха, они стали призывать всех к спокойствию. Постепенно всё успокоилось и наступила тишина. Впрочем, писарь из казначейства преподносит это по-другому. По его записям один из османских аскеров, стоявших на посту, засыпая, случайно спустил курок ружья и раздался выстрел. После этого и другие часовые переполошились и стали стрелять и кричать, посчитав, что наступают русские.

Таким образом, согласно Хасану — буйвол, а по Ахмеду — оплошность часового стали причиной переполоха во всём османском лагере.

[…] Это происшествие несколько проливает свет на царившую в ту ночь атмосферу. Один выстрел заставил предположить наступление врага, так как османское войско по обоим берегам Прута ожидало возможной атаки.

7/18 июля царь, собираясь тронуться от «Герлы» («Gerla» или «Gura Prutetsului»), получил от Януса известие о том, что турецкое войско собирается перейти Прут и пока ожидает приказа.

Царь направил Янусу приказ срочно повернуть назад и соединиться с основной армией.

Понимая, что гонцы с этим приказом могут попасть в руки турок или татар, царь с той же бумагой направил ещё двух казаков.

Генерал Янус получил царский приказ уже ночью и приступил к подготовке отступления. Ради ускорения он приказал сжечь или бросить всё самое тяжёлое и ненужное. Свет от этих «пороховых костров» в русском лагере виделся с османских постов.

Около трёх часов ночи (по другим данным в 11 часов) генерал Янус приказал отступать и русское войско направилось «не к дунайским берегам, а в сторону Ясс». Русские удалялись настолько осторожно и бесшумно, что, когда наступило утро, турецкое войско увидело вместо русского лагеря пустое место.



Воскресенье 8 июля по Юлианскому календарю,
19 июля по Григорианскому

8/19 июля утром в воскресенье дело обстояло так. Турки построили три моста через Прут. Перед ними были созданы предмостные укрепления площадью в несколько сот квадратных метров, чтобы за ними размещалось 1000–1500 воинов. В заросли камыша поставили посты. В пяти-шести километрах от моста, на «Берёзовом месте», был выставлен один из аскеров вали Алеппо Ибрагима-паши.

Когда турки пришли к бывшему русскому лагерю, они поняли, что генерал Янус ещё утром покинул это место. Турецкое командование, узнав о том, что русские отступили, сначала подумали, что это ловушка.

[…] Однако через некоторое время поняли, что это никакой не маневр, противник действительно отступил. Было принято решение следовать за русскими. Это задание днём ранее (7/18 июля после обеда) было поручено Татар Салих-паше, которому приказали готовиться к переходу Прута.

Когда были учтены все детали, Татар Салих-паша стал преследовать русских. С ним было от 10 000 до 15 000 воинов. Таким образом, первыми аскерами, перешедшими по мосту Прут, стали «нападающие» отряды Татар Салих-паши. В то время, как всадники Салих-паши проходили по мосту, немного выше по реке татарские войска переправлялись вплавь. Во главе их находился хан Девлет Герай, под командой которого было тоже около 10 000–15 000 воинов. Салих-паша, переправившись на правый берег, приказал отправить следом за собой 20 пушек.

Миновав Прут по воде и мостам, турки и татары галопом погнались за русскими. 20 000–25 000 лошадей подняли огромное облако пыли. Сипахи и татары, обнажив клинки, гнали коней в атаку на русских и молдаван… Вдали показались медленно отходящие русские. Генерал Янус, увидев погоню, довел свой отряд до места «Балта Прутецулуй» («Прутский залив»), остановил его и дал приказ готовиться к отражению атаки. Весь обоз поместили в середину, конница спешилась и построилась по взводно. Спешно предпринимались действия для отражения налёта татар и сипахов.

Татарские конники и сипахи, приблизились к русским и готовились напасть на их ряды.

[…] Однако ровные шеренги Януса, не нарушая строя, встретили атакующих выстрелами из ружей. Татары и сипахи отступили и остановились недалеко от русских.

Видя нерушимость русского строя, татарские и турецкие отряды решили напасть на молдаван, которых, согласно данным Неджульдже, было около 4000. Молдаване не могли стройно держать свои ряды, поэтому сразу помчались укрываться за повозками и рогатками. Множество их было зарублено татарскими и турецкими клинками. Находившиеся в русском войске казаки хоть и собирались ответить, но эти попытки окончились неудачей с самого начала.

Русские войска находились в очень опасном положении — они пытались сохранить порядок своих рядов, но атаки нападающих только усиливались. Русский отряд удерживал свою позицию только благодаря нескольким пушкам, находившимся у Януса, в то время как ни одна из 20 пушек, которым Салих-паша приказал следовать за конницей, ещё не прибыла.

Вслед за Салих-пашой и татарами, следовавшими за русскими под командой Чархаджи Черкеса Мехмеда-паши, отправился вместе османскими воинами и ополченцами и Мактулзаде Али-паша — военачальник из Диярбакыра. К этому времени число воинов увеличилась до 30 000 человек. Отряд Чархаджи Мехмеда-паши, подойдя к месту боя Януса с воинами Салих-паши, не выдержав, начал отступать. Однако отходили они медленно, не нарушая строя. Османские и татарские отряды, увеличившиеся с приходом Мехмеда-паши, уже не только атаковали меньших по численности русских, но и пытались брать их в плен…

[…] К этому времени царь и его военачальники, не видя возможности биться с турками, приняли решение отступать всей армией. Однако- сначала нужно было спасти авангард генерала Януса. Для вызволения Януса был отправлен генерал Энсберг с шестью пехотными полками (6000 человек). Всё своё тяжёлое снаряжение они оставили в лагере.

Ранним утром 8/19 июля генерал Энсберг, пройдя четыре-пять километров от лагеря, соединился с корпусом Януса, подвергавшегося со всех сторон атакам турок и татар. Благодаря Энсбергу, генерал Янус и его солдаты были спасены от плена. После соединения новообразованное десятитысячное войско почувствовало себя более уверенно и приступило к отходу.

Несмотря на то, что бойцы Салих-паши, Чархаджи Черкеса Мехмеда-паши и Девлет Герая продолжали хаотично атаковать, русские отступали, не ломая строя. Татарский хан и паши поняли свою ошибку: для того, чтобы остановить и уничтожить русское войско, конницы было недостаточно, необходимы были и пушки, ведь русские защищались именно артиллерией.

Хан Девлет Герай и Черкес Мехмед-паша, отправляя к садразаму гонца за гонцом, просили у него пехоты и пушек, а также провианта и воды. Гонцы, передававшие просьбу о пехоте и пушках, говорили: «если не прибудет пехота, вода и провиант, то мы не сможем одолеть отступающих, они уйдут к холмам, где леса и болота, и мы будем жалеть об упущенном шансе».

Однако Балтаджи Мехмед-паша, как всегда, поступил по-своему: он не понимал, что для того, чтобы пленить или уничтожить русское войско, […] отколовшееся от основной армии, конницы было недостаточно и не видел нужды отправлять пехоту и артиллерию. Но воду и провиант он отправил.

Вместе с этим он послал хану и Черкесу Мехмеду-паше письмо: «Дорогой хан, дорогой мой брат Чархаджи Мехмед и мои другие братья, продолжайте делать то, что делаете, сила в ваших руках. Вы не упустили неверных, не упустите же их и сейчас, а мы завтра с благословением Пророка и Творца поспеем к вам на помощь. Да оградит вас Аллах от боли».

На помощь к атакующим Януса и Энсберга татарам и сипахам не были посланы ни пехота, ни артиллерия. Это была одна из главных ошибок турецкого командования.
Мало того, что не направили артиллерию, так ещё и пушки, подготовленные для Салиха-паши, не послали к месту боя, а повезли обратно к переходу. Это ввело часть воинов в панику, которые, заподозрив неладное, стали уходить по мостам обратно. Балтаджи Мехмед-паша действовал крайне медленно и необдуманно.

Он всё ещё сомневался в отступлении русской армии и полагал, что она вот-вот перейдёт в атаку. Возможно, главным образом из-за этого он не отправлял через мост ни пехоту, ни артиллерию, да и у него самого не хватало смелости отдаляться от османского войска.

Когда хан Девлет Герай и паши поняли, что русские, отступавшие под давлением татар и сипахов, пытаются уйти за холмы и леса, они заняли возвышенности на правом берегу Прута и таким образом, помешали им продвинуться к ним. Однако, из-за отсутствия пушек и пехоты они так и не смогли задержать русских.

В то же время основной целью османского войска в тот день было уничтожение разделённых русских сил до того, как они соединятся с главной Русской армией. Из-за бездействия Балтаджи Мехмеда-паши и его окружения, турецкой армии не удалось достичь желаемого. От этого выиграли русские — Янус и Энсберг без больших потерь добрались до главной армии царя.

[…] Во время отступления отправленный Янусом к царю во второй половине дня 18 июля подполковник Фейт, который собирался передать весть о нападении турок, был зарублен саблей татар или сипахов.

Сколько человек потеряла в тот день турецкая сторона, неизвестно. Однако среди погибших были Сарбан Али-ага, помогший аге янычар стать везиром; Шахин-ага; один из помощников Балтаджи Мехмед-паши Агъяр Мустафа-ага. Тело Сарбан Али-аги привёз босниец Мехмед-ага и похоронил у моста на левом берегу Прута.

Сражавшийся тогда писарь янычар Хасан так описывает день 8/19 июля: «В то утро от лагеря неверных не осталось и следа. Казалось, с их стороны готовится обман. Везир, Черкес Мехмед-паша вместе с Мактулзаде Али-пашой сразу же перешли на противоположный берег и передали, что на месте лагеря врага лишь пустое место, а сами отправились вслед за русскими. Находившиеся в османском лагере многие из аскеров узнав, что русские ушли, снова заподозрили в этом неладное.

Однако самые смелые из них были готовы переправиться через реку и отправиться за головами противника. Постепенно воины стали перебираться на противоположный берег. В это время Черкес Мехмед-паша уже добрался до неверных. В голове русской армии шла пехота, за ней всадники. Приблизившись к врагу, Сарбан Али-ага (который помог Юсуф-паше стать везиром) и Шахин-ага вместе со своими командирами совершили молниеносную атаку на русских и снесли много голов.

Увидев это, и другие воины ислама, воодушевившись, бросились на неприятеля. Множество русских пало или попало в плен, а упомянутые двое аг были сражены пулями и стали шахидами. В тот день конница вместе с пехотой и с молитвой на устах нападали на неверных и забирали головы своих врагов. В это время садразам вместе со свитой ожидали у моста новостей с места боёв.

[…] Один из аскеров прибыл с головой врага и сообщил о состоянии дел. За новости ему вручили 100 алтын, а отрубленные головы продолжали поступать. За каждую, принесенную до обеда, платили по 50 курушей, а после — по 30. Был отдан приказ брать в плен русских, молдаван же убивать на месте».

Некоторые воины, бравшие врага в плен и приводившие их к садразаму, слышали в ответ: «отдаю этого пленного в твоё владение». Это не нравилось бойцам. Отойдя от шатра везира на четыре-пять шагов, они отрубали пленным головы, приносили их везиру и тот платил в таком случае минимум 10 курушей. Это ясно показывает, что к тому моменту уже полностью отпала необходимость в «языках» и «пленных». К вечеру того же дня уже полностью были закончены работы по наведению мостов.

Принимавший участие в атаках 8 (19) июля сипах из Бурсы Хюсейин-ага дает больше информации по сравнению с писарем янычара. Если учесть, что янычары в воскресенье так и не перешли мост, то можно понять, почему Хасан дает в общих чертах сведения.


Хюсейин-ага же был направлен вместе с Дервишем Мехмедом-пашой на передовую, поэтому он называет и имена состоявших в корпусах и командиров, преследовавших русских… Он также упоминает, что отсутствие пушек было большой ошибкой.

[…] Если учесть записи одного из командиров Русской армии генерала Алларта, то обстановка проясняется лучше. Вот что пишет Алларт о событиях 19 июля:


«Ранним утром 8/19 июля царь созвал военный совет. Отмечалась невозможность организовать эффективную атаку на противника, так как тот занял позиции на возвышенностях.

К тому же силы противника состояли из 40 000 янычар и 400 пушек, то есть 40 батарей. Царь с генералами наметил место напротив османских позиций, которое находилось в полумиле от лагеря, однако оно не отвечало нашим задачам, а именно — не позволить неприятелю занять исходные позиции для удара. Кавалерия после возвращения могла попасть в руки врага из-за малой скорости хода, вызванной наличием воинских тягостей.

Для того, чтобы выручить находившуюся впереди конницу Януса, генерал Энсберг с шестью полками был отправлен навстречу ему, находившемуся как раз в полумиле от лагеря.

Генерал Энсберг, несмотря на непрекращающиеся атаки, сразу соединился с Янусом и, не нарушая строя и не понеся потерь, вернулся к нам, отражая атаки противника, состоявшего из 16 тысяч татар и трёх тысяч сипахов и янычар.

Враг же не мог приближаться к нам ближе 2–3 сотен шагов благодаря периодическим пушечным выстрелам нашей артиллерии. Постепенно время подошло к двум часам дня. Царь вновь решил наступать на врага. Спешно были отданы приказы. Необходимо было выяснить, каковы были силы неприятеля. Основные корпуса вместе дивизией Алларта собрались идти на противника.

После того, как основные силы тронулись вперёд, за ними последовала и дивизия генерала Алларта, чтобы занять возвышенности, поэтому он приказал одному из батальонов занять правый фланг. Однако враг оказал отпор, открыл огонь из ружей и отступил. Так продолжалось до шести часов, в течении которых не происходило ничего достойного описания.

[…] Потом конница противника оказалась прямо за нашей кавалерией, приблизилась к полкам генерала Энсберга и ворвалась в части дивизии генерала Вейде. В связи с тем, что наша конница очень устала за сутки, ей срочно требовался отдых. Бывшие в полумиле от нашего лагеря подполковник Фейт, его адъютант и двое казаков погибли от сабель врага.

Тогда же неприятельские войска продвинулись вперёд, и татары с сипахами заняли находившиеся впереди высоты. Все холмы вокруг, настолько хватало глаз, были усеяны их шатрами.

К вечеру царём был созван очередной военный совет, на котором было принято решение продолжить ночью отступление. Несмотря на то, что некоторые генералы предлагали двигаться днём, так как в темноте трудно держать порядок, решение следовать ночью осталось в силе.

В связи с этим были отданы распоряжения — полки должны идти на равном расстоянии друг от друга, с каждой стороны по четыре батальона, а между линиями — пушки и обоз. С внешней стороны полков должны быть рогатки, конники должны двигаться пешим порядком. Когда всё было готово, наступила ночь. Войска противника разожгли множество костров на высотах, мы же в 11 часов вечера начали движение по правому берегу».

Судя по записям генерала Алларта, царь всё ещё хотел атаковать турок, однако местность не позволяла этого и царь изменил планы. Пётр Алексеевич до этих пор не ценил воинов турецкой армии. Однако к вечеру стало понятно истинное положение русской армии — не было иного выхода, кроме как отступления. В связи с этим, к вечеру 19 июля боевой дух русской армии полностью упал, началась подготовка к ретираде в направлении Ясс.

[…] Несмотря на атаки татар и сипахов с самого раннего утра, Русская армия не сбивала строй, а солдаты не паниковали. Поэтому экспедицию Русской армии 1711 г. называют «достойными страницами безславного похода». Петра Алексеевича и всю Россию от катастрофы спасли лишь организация и самоотверженность.

19 июля русские не понесли больших потерь, так как татары и сипахи старались держаться вдали от пушечных выстрелов. Однако стоит отметить, что несколько известных османских мужей в тот день отдали Богу душу. Два янычарских командира, два знаменосца и около двадцати аскеров также погибли в тот день.

В воскресенье, 19 июля в то время, как татары и сипахи атаковали русские войска, в османском лагере у моста оставшиеся турецкие воины пребывали в большом волнении. Уже никто не сомневался, что русские отступают. Близкая победа туманила взор. К полудню в лагерь стали поступать пленные и головы убитых врагов. Как уже отмечалось, за головы, принесённые до полудня, платили по 50 курушей, после обеда — по 30 курушей, а к концу дня эта сумма сползла до 20 курушей. Русских было приказано брать в плен, а молдаван убивать на месте.
19 ИЮЛЯ МНОЖЕСТВО МОЛДАВАН ПОГИБЛО ОТ РУК ТАТАРСКИХ И ТУРЕЦКИХ ВСАДНИКОВ. Ни в русских, ни турецких источниках не упоминается количество погибших в тот день молдаван.

19 июля в лагере Балтаджи Мехмеда-паши готовились к продолжению марша. Мосты усилили, подготовив их для проезда самых тяжёлых орудий. В то же время часть тяжёлой амуниции поручили нести воинам вместо их собственной поклажи.

В тот день за время столкновений у русских отбили несколько пушек. Несмотря на то, что в русских источниках нет таких сведений, «приказ», упоминаемый в «Тетради», проливает свет на это.

[…] В распоряжении, посланном Балтаджи Мехмедом-пашой губернатору Диярбакыра Али-паше и Татару Салих-паше, было написано: «возьмите у неверных их пушки и, не тратя времени на прочее, доставьте их в распоряжение штаба».

Здесь же отмечается — «вернуть к штабу» ушедшие вперёд подразделения. Возращение аскеров губернаторов Сиваса и Диярбакыра обратно к мостам было крайне важно для Балтаджи. Это видно из второго распоряжения. Губернатору Сиваса Мехмеду-паше и губернатору Диярбакыра Али-паше было приказано: «Оказать помощь и поддержку находящимся впереди воинам, развернуть их и спокойно направить назад». Причиной, по которой Балтаджи Мехмед-паша отправлял такие приказы, была полученная им от «языков» недостоверная информация о Русской армии. Осторожности он проявлял больше, чем дальновидности.

Конечно, всех «языков» обязательно допрашивали. По их словам, Русская армия, находившаяся недалеко от османского войска, состояла из 5–6 тысяч человек, с ними был и молдавский господарь Кантемир. Второе войско состояло из 80 тысяч человек и находилось под командой сына Шереметева. Под командованием же царя находилось ещё 120 тысяч солдат. По словам одного из «языков», царь, завидев издали османское войско, взял подзорную трубу и увидев громадное количество турецких солдат, гневно отругал Кантемира. Тот же в свою очередь заверил, что численность османского войска не имеет значения, так как многие из аскеров, испугавшись, отступят.

Очевидно, что многие из «языков», попавших в руки турок, давали абсолютно неверные сведения о царской армии и её состоянии. Эти показания напугали Балтаджи и оказали на него сильное влияние.

[…] Вот что показал один из пленных: «Наш царь по прибытии в Яссы отделил 12 тысяч всадников и, выдав им 12 пушек, куда-то отправил. А куда, не знаем. У нашего царя есть ещё один командир, которого кличут «Соболиной бровью».

Вот у него есть в свою очередь, 25 тысяч отважных всадников, они ещё не прибыли, но вот-вот прибудут. Везир снял с себя кафтан, надел его на воина, который привёл этого «языка», дал ему 50 курушей и «отправил душу врага прямиком в ад, срубив ему голову своей рукой».

Если принимать во внимание данные, приведённые этим пленным, то число солдат в русском войске, не считая корпус генерала Рённе, составляло 230 000 человек. Перебежавшие к туркам шведы давали совсем другие цифры.

Кому должен был верить Балтаджи Мехмед-паша? В османском стане более охотно верили информации «языков», потому что считали Русскую армию очень сильной. Именно по этой причине Садразам вёл себя опасливо, даже слишком осторожно и поэтому не пустил 19 июля через мост ни янычар, ни пушки, в которых очень нуждались сражавшиеся турки.

На основании данных шведов, перебежавших от русских к туркам, Балтаджи Мехмед-паша и его военачальники сделали вывод о том, что Русская армия «разделилась» на три части, но вместо того, чтобы её уничтожить, они действовали медленно и нерешительно.

18 и 19 июля три моста были построены. Утром 19 июля нужно было срочно бросить вперёд всадников, пехоту и лёгкие пушки. 19 июля самые необходимые османские войска остались незадействованными. У турок было столько неиспользованных возможностей утром 19 июля, что следует откровенно признать бездарность османских военачальников. И действительно, по словам командира албанцев Махмуд-бея, «Балтаджи Мехмед-паша и его воители были неискушёнными, бездарными и бесчестными ублюдками».


[…] Командующие же русской армии — и русский царь и генералы — делали всё возможное ради успеха России, использовали любые шансы и доказали, что готовы ради этого на самую большую самоотдачу и даже самопожертвование.

19 июля все русские силы соединились у «Гуры Прутецулуй». К шести часам вечера, пока царь был занят приведением армии в порядок, татары и сипахи заняли все окружающие высоты. Русским не оставалось другого выхода, кроме как отступать. Уже отмечалось, что они решили уходить к Яссам... А османские войска, получив приказ от командования, вернулись обратно к мостам. Наблюдать за русскими остались только татары — и возможно, воины Татар Салиха-паши. Эти отряды заняли возвышенности по правую сторону от русского лагеря, поставили шатры, разожгли костры и провели там ночь. Итак, больше 19 июля ничего существенного не происходило.


Понедельник (9/20 июля)

Как уже отмечалось, в османском лагере 19 июля, готовились к дальнейшему движению вперёд. Достраивались укрепления у мостов, глашатаи ходили по лагерю и сообщали, что «завтра, в понедельник, готовится переход по мостам, поэтому всю тяжёлую поклажу необходимо оставить и быть готовыми к маршу». В лагере царило возбуждение. Пехота была полна решимости схватиться с врагом. Предполагалось, что воины пройдут по мосту после полуночи, а перед этим нужно переправить тяжёлую артиллерию.

Садразам в воскресенье направил командующему артиллерией такой приказ: «переправить через Прут пушки на свободных подводах». Агу янычар просили «оказать помощь в переправе пушек». Анатолийскому и румельскому бейлербеям (каждому отдельно) было сказано: «после того, как пушки будут переправлены по мостам и прибудут на место, подготовить по два знамени для каждой части войска». Вот что, по словам Ахмеда ибн Махмуда царило в османском лагере за ночь до решающих событий: «Вечером воины поели плова, глашатаи же сообщали всем, «что нужно оставить всё самое тяжёлое, а утром, даст Аллах, двинемся вперёд».

Все прощались друг с другом; разве можно было сомкнуть глаза в такую ночь? Братья по вере говорили: «брат, не оставим же наши тела неверным, а оставшиеся в живых пусть отомстят за сыновей и дедов».

Со слезами на глазах все возглашали: «Боже, когда же настанет утро?». По записям Ахмеда можно понять, что с одной стороны, османские воины понимали опасность битвы с русскими, с другой — было сильно желание настичь и уничтожить врага. До поздней ночи в воскресенье шла подготовка к выполнению данных распоряжений. Так и завершился этот день.

На рассвете, как и было приказано, все тяжёлые пушки были перевезены по мостам, очередь дошла до солдат…

[…] Переход всех османских войск по мостам занял несколько часов. Садразам, перейдя реку, решил не двигаться сразу дальше и велел поставить рядом с переправой свой шатёр. Было заметно, что османское командование никуда не торопится. Садразам пожелал лично следить за переходом всего войска. В одном из источников это объясняется нехваткой смелости османского руководства. Очевидно, что пехота и другие подразделения после перехода Прута задерживались намеренно.

На другой стороне Прута у мостов была высота, а чуть дальше от берега — равнина. Это место у Прута «напоминало стамбульский район Фенербахче». После прохода мостов войска выходили на равнину и брали путь на Яссы. Если верить Понятовскому, то якобы для того, чтобы поторопить Балтаджи, вперёд были посланы несколько турецких воинов, которые потом вернулись и доложили, что никого из них враг не пленил, его впереди нет. Балтаджи приказал свернуть шатёр у моста и продолжил движение.

Как было отмечено выше, русская армия ещё 19 июля в 11 часов вечера начала отступать. Русские сожгли часть своего самого тяжёлого груза прежде, чем отправиться от «Гуры Прутецулуй». Однако операция «облегчение» на этом не закончилась. Русский лагерь находился под неотрывным наблюдением татар.

[…] Хан Девлет Герай поручил это сыну Азамат Герая — Ислам Гераю и Осману-аге. Рано утром 20 июля, когда царская армия начала марш, а правый фланг войск под командой Репнина оказался немного впереди, между основным корпусом армии и дивизией Алларта образовался разрыв.

Татары мгновенно набросились на русский обоз, оставшийся без прикрытия. К ним присоединилась и часть сипахов. Генерал Алларт, пытался построить шеренги из нижегородских гренадёр и солдат Роппа и двинуть их в образовавшуюся брешь.

Однако много повозок с амуницией было потеряно. Русским при этой атаке пришлось потерять до 6000 телег с поклажей. Испорченное имущество они рассовывали по мешкам.

В результате налёта татар Русская армия потеряла значительную часть своей амуниции. Кроме лопат, топоров, гвоздей и прочих инструментов, было потеряно и много провианта, татары лишили их даже винных запасов. Заполучив такое количество трофеев, татары занялись их разделом между собой…

[…] Так как у каждого татарского всадника были запасные лошади, то они собрались навьючить на них трофеи и отступить. Среди захваченного было много и возов, которые можно было использовать.

Османским воинам было запрещено касаться этих трофеев и все они достались татарам. Османам пришлось сдержать свой «голод» до нападения на врага. Русские, восстановив порядок после налёта, продолжили отступать, а татары и сипахи, продолжили их преследовать, не приближаясь близко из-за периодических пушечных выстрелов.

Другое важное событие 20 июля — это захват русских плотов и лодок. Русское командование приготовило для спуска по Пруту несколько плотов, с их помощью они собирались вместе с солдатами перебраться на другой берег.( Как указывалось, до пяти сотен русских больных солдат были отправлены по воде на 16 понтонах. — В. А.). Ранним утром 20 июля большая часть этих плотов была захвачена польскими жолнерами, пришедшими из-под Бендер.


Более 400 русских солдат бежали в лес, оставив свои плавучие средства. Таким образом, русское войско лишилось возможности перейти Прут. Янычары, перешедшие по мосту, погнались за русскими, сбежавшими в лес. Оружейные выстрелы, доносившиеся с берега, привлекли внимание, и многие аскеры побежали в ту же сторону. Когда выяснилось, что противник в лесу, Сейид Сабри эфенди вместе со своими людьми и янычарами нагнал русских. Как пишет Ахмед ибн Махмуд, «тут же началась охота за более чем восемьюстами неверными».

К тому времени, как османское войско переправилось по мостам и пошло в сторону Ясс, русские, потеряв часть своей амуниции и плотов, по-прежнему отступали, не теряя строя.

[…] Солнце поднялось выше и жара, длившаяся уже несколько дней, в этот день поднялась не на шутку. Так как татары и сипахи заняли возвышенности по правую сторону равнины, русским ничего не оставалось, как двигаться прямо по её середине.

Потребность в воде не позволяла отходить далеко от Прута. Основной целью русских было добраться, пусть и медленно, до Ясс и не попасть в руки врага. До обеда ничего существенного не происходило, русские продолжали отступать. Однако прошли они короткое расстояние. К 11 часам вечера они не прошли и четырех-пяти километров…

[…] 20 июля Балтаджи продвигался тоже очень медленно. После четырёх часов марша под палящим солнцем он приказал поставить шатёр, в котором вёл себя, словно в стамбульском дворце — степенно и спокойно занимался мелочами, что ясно показывает суть этого главнокомандующего.

Вместо того, чтобы послать против врага пехоту и хотя бы лёгкие пушки, Балтаджи продолжал медлить. Пешие воины очень уставали в такую жару, но и солдаты противника находились в таком же положении. Несмотря на то, что татарский хан и Черкес Мехмед-паша непрерывно просили помощи, Балтаджи не придавал этому значения.

Задачей османского командования было не дать русским где-либо задержаться, окружить их и уничтожить. До полудня 20 июля всё способствовало этому, однако медлительность Балтаджи позволяла русским продолжать отход…

[…]Часам к двум дня русская армия миновала место «Станилешты» и подошла к урочищу Пагунлук. Войска обессилили. Находясь в движении с 11 часов ночи, русские были утомлены жарой и нападениями. Воды тоже не хватало. За 15 часов русские прошли всего 5 километров. Некоторым частям приказали сделать привал и набрать воды из Прута. Путь был полностью перекрыт татарами, двигаться вперёд было невозможно.

В такой ситуации солдатам приказали срочно окапываться и готовиться к отражению неприятеля. Однако у них уже не было сил копать землю. Им раздали все лопаты, по периметру расставили рогатки. Огородились и свободными телегами, между которыми были поставлены пушки. Западная сторона была оставлена неукреплённой, так как для этого уже не было возможности. На северной стороне лагеря для царя и его свиты были вырыты землянки. 20 июля в понедельник, в два часа дня на русских напали татарские всадники, здесь же были и сипахи.


Османские войска находились к этому времени ещё в трёх-четырёх часах пути от места сражения. Пока русские занимались отсыпкой укреплений, на противоположном высоком берегу Прута появились турецкие, татарские и польские части. То были войска из Бендер под командой Джина Али-паши. Была среди них и некоторая часть казаков и шведов.

Эти отряды заняли позиции прямо против русских войск. Здесь был брод и у русских была возможность перебраться через Прут. Однако с появлением на противоположном берегу войск из-под Бендер, всякая возможность отступления отпала.

Пока русские готовились к отражению атак, Черкес Мехмед-паша отдал приказ открыть огонь из четырёх небольших пушек, однако толку от этого не было никакого. Приблизить их к русским войскам было невозможно из-за огня русской артиллерии. Татарский хан и Черкес Мехмед-паша направили командованию весть о том, что русским «больше некуда деваться» и попросили прислать боеприпасы. Балтаджи Мехмед-паша пожелал им удачи и передал, что к вечеру он сам прибудет на поле боя.



20 июля. Атаки янычар вечером в понедельник

Как отмечалось, после обеда янычары перешли в наступление, они горели желанием успеть на передовую. Первые отряды янычар начали приближаться к русскому лагерю часам к пяти. В семь часов большинство янычар уже появилось у русского лагеря. Однако командование янычар ещё отставало. Среди янычар крепла мысль немедленно начать атаку. Они считали возможным уничтожить русские войска с первой же попытки и прибывшим позже уже ничего не осталось бы делать. Кроме ликвидации русского лагеря, они могли бы завладеть множеством ценных трофеев, что, как они считали, сделало бы им честь. Узнав о подготовке янычар к атаке, хан Девлет Герай немедленно направил к ним своего казначея Абдул-баки эфенди и передал:

[…] «Русские практически повержены, им некуда бежать, однако они подготовились к отражению атаки и отрыли укрепления»... Янычарам было предложено отложить атаку, потому что воины целый день находились в пути, устали и им не стоит атаковать сегодня вечером, лучше отдохнуть, дождаться всех остальных и уже вместе с ними штурмовать противника. Однако никто не придал значения словам татарского хана.

Хотя руководство янычар и не горело желанием начинать приступ, самих янычар уже невозможно было остановить. «Мы ждём встречи с врагом уже три дня и вот этот момент настал, а нам говорят укрыться в укреплениях. Враг под нашим носом, а нам открыто говорят не нападать. В таком случае мы отказываемся выполнять приказы!» — кричали они.

Янычары верили, что только они могут разбить русских и ревновали, что сипахи и татарские конники нанесли врагу столько ущерба. Для янычар было привычно с презрением относиться к другим родам войск… Они высмеивали сипахов и лучников, а сейчас готовились к геройству.

Как известно, в то время организация янычар претерпевала изменения. Чорлюлю Али-паша ради внутренней стабильности уменьшил их количество до 8000 человек. Однако на сей раз для нападения на русских необходимо было увеличить количество янычар до 30 000. За время боевых действий снизилась и дисциплина. Неправильно, что все 20 000 янычар, прибывших к бою, состояли из хорошо подготовленных воинов. Это подтверждается и тем фактом, что янычары не стали слушать своих командиров и татарского хана и решили обязательно напасть на неприятеля, что не делало чести их дисциплине. Однако в этом есть и положительное: это доказывает их самоотверженность.

[…] Несомненно, янычары хотели соблюсти и старую османскую традицию — нападать на врага, едва завидев его. Таким образом, невзирая ни на что, янычары приняли решение напасть на русских. Время близилось к 7 часам. Обнажив клинки, янычары без всякого строя бросились на южный фланг русского войска, на дивизию Алларта, на вал и рогатки. По всей равнине разнеслись тысячи голосов янычар, сипахов и татар, кричащих одно слово: «Аллах, Аллах, Аллах!»

[…] Однако несущаяся к лагерю толпа состояла лишь из янычар, которые двигались только вдоль защищённой стороны. Русские тут же поняли, как надо действовать. Генерал Алларт подключил самые важные части к себе и приказал подтянуть батареи. Янычары в это время беспорядочной толпой валили к русскому лагерю. Командир «serdengecti» Мехмед-ага, другой Мехмед-ага со знаменем в руках и третий Мехмед-ага были во главе, подавая пример своим бесстрашием.

Однако идти с холодным оружием против пушечного и ружейного огня оказалось бессмысленным геройством. Русские установили пушки против места, куда направлялась янычарская атака и открыли огонь. Эффект орудийных выстрелов сказался тут же. Наступавшие хаотично и без строя янычары стали падать замертво. Сотни их погибли, сотни были ранены. Но они всё равно продолжали штурм, некоторые даже добрались до русских валов, разбросали часть рогаток и установили в одном месте жёлто-красное знамя. (Русскими источниками это не подтверждается — В. А.).

Лишь часть янычар участвовала в атаке, остальные же остались сзади. От русского огня, всё более усиливавшегося, воины падали убитыми или получали увечья, «serdengecti» же, не получавшие подкреплений, постепенно отходили назад. Таким образом, первая атака ничем не закончилась. У нас нет точных данных о количестве убитых и раненых, известно только о девяти убитых командирах «serdengecti» и семи павших янычарских чорбаджи.

Несмотря на первую неудавшуюся атаку, янычары готовились ко второй. Снова раздались возгласы «Аллах, Аллах!» Янычары опять бросились на укрепления с холодным оружием. Русские сопротивлялись, используя прежнюю тактику — стреляли в янычар пушками и заменяли уставших солдат свежими. Такая их тактика снова принесла им успех.


[…] После окончании второй атаки янычары стали готовиться к третьей, которая также не принесла результата. В некоторых источниках говорится, что янычары провели и четвёртую атаку. (В русских источниках отмечены только две атаки — В. А.).

Казалось, что они хотели одолеть русское войско любой ценой. Однако с наступлением темноты неприятеля уже было трудно видеть. Янычары прекратили штурм и укрылись в высохшей старице Прута, ставшей своего рода укрытием от русских пуль и ядер. Янычарский ага, поняв невозможность уничтожения русской армии, приказал янычарам воздвигать укрепления и укрываться в них.

Во время третьего или четвёртого приступа янычар, к месту боя подошёл Балтаджи Мехмед-паша. Ещё прежде янычарский ага Юсуф-паша объяснил садразаму обстановку и просил его скорее прибыть к месту сражения.

Балтаджи, взглянув на часы и увидев, что до вечера осталось полтора часа, повелел «укрыться в укреплениях, если противник под натиском янычар не примет решения об отступлении».

Когда Балтаджи подходил к месту сражения вместе со священным знаменем Санджак-и-шерифом, всюду раздавались возгласы «Аллах, Аллах, Аллах!» Но боеприпасы и арбы с пушками были ещё далеко.

Буйволы из-за сильной жары шли очень медленно. Несущий священное знамя шейх Карабаш, гази шейх Юсуф Ахмеди и гази шериф Мехмед Истери пришли к янычарам, которые первыми бросались на русских и осыпали их похвалами. С прибытием к месту сражения религиозного знамени янычары прекратили приступы.

[…] В это время Балтаджи приказал поставить себе шатер недалеко от места битвы. Садразам получал вести о сражении, сидя под его сенью. Одно из русских ядер упало недалеко и Балтаджи тут же приказал перенести шатёр подальше. Османский главнокомандующий был не из воителей. В связи с активным отпором русских, из-за множества убитых и раненых и из-за темноты, янычары приостановили атаки. Османским воинам приказали скрыться.

На поле боя стали прибывать аскеры из провинций, однако сразу ни один из них не присоединился к атакующим янычарам. Один лишь Мехмед-паша, сын бейлербея Аданы Курта Байрама, вместе с янычарами мужественно бросился на русских. Все воодушевились отвагой сына Курта Байрама.

Часть египетских янычар тут же присоединилась к наступавшим. Геройство сына бейлербея и египетских янычар позволило на некоторое время забыть о задержке основных османских войск. Однако храбрость сына Курта Байрама и египетских янычар не привела к успеху.

В дневнике Петра I имеется следующая интересная запись об атаках янычар: «И, собрався, турки со всею своею янычарскою и протчею пехотою, которой по скаске их со сто тысячь, да конницы кроме татар со 120 тысяч обреталось, учинили на войско российское после полудни часа за три до захождения солнца жестокую атаку последующим образом. Пехотный фронт первой шеренги не более, как ста три или четыре был, а в ряды длиною близ мили, все не строем.
Однакож приближились саженях в 30-ти, и тот бой стрельбою продолжили близ трёх часов или более до самого вечера.


[…] Сей клин их трафился на дивизию генерала Алларта, а конница образом саранчи везде кругом была разсыпана, и напускали отовсюду. Но ис той конницы некоторые в малом числе блиско приезжали, а протчие толко издали криком атаковали. Но вышеописанная пехота турецкая, хотя и нестройная, однакож зело жестоко бились, и ежели б по своему людству фрунтом везде атаковали, то б не безопасно было, ибо перед нашим войском (которое токмо все в 31 554 пехоты и 6692 человеках кавалерии регулярной, которых большая часть бесконных состояла) множественным числом людей превосходили.

Но понеже они ту атаку водном только месте чинили, то с нашей стороны свежими людьми то место подкрепляли, также восемь осьмифунтовых пушек туды привезли и несколько полковых прибавили (для того, что видели, что в иных местех атаки пехотою от них не будет). И скорою стрелбою, двойными выстрелы, то есть ядры и картечи, во оный клин стреляли, отчего их зело много побито как ис пушек, так из ружья мелкого (понеже, хотя б какой плохой пушкарь был и хотя б в перестрелке стрелял, то б людей не миновало, так густо оные стояли), что потом сами турки сказывали, что их тут около 7000 пропало.

И тако оные с помощию Божиею отбиты и, ежели бы за ними хотя мало следовали, то б полную викторию получить могли. Но сего не могли учинить, для того, что обоза окопать не было времяни, а ежели б, не окопав, итить на них, то б конница их ворватца могла, и всё б могли потерять своё пропитание, которого и так мало было».( Гистория Свейской войны (Подённая записка Петра Великого). Вып. 1. М., 2004. С. 371, 372. — Этот отрывок А. Н. Курат процитировал неточно. — В. А.).
 
Информация о потерях турецкой стороны, приведённая в этом источнике, абсолютно не соответствует действительности. Как известно, потери янычар в тот день составили максимум 1500 человек. (По русским данным потери янычар составили 7–8 тыс. чел. — В. А.).

Во время сражения был ранен и командующий янычарами Юсуф-ага. Он находился позади янычар и воодушевлял их своими командами, хотя даже лошадь его была ранена. Несмотря на рану, Юсуф остался в строю. Но, невзирая на взбадривание своим командиром, янычары не выдержали отпора русского войска. Вот как описывает эти события генерал Алларт:

[…] «Однако, встретив отпор, турки отступили. Противник несмотря на то, что дошёл до рогаток, не смог захватить ни пяди земли и ему пришлось отступать более, чем на сотню шагов.

Они укрылись в логе у Прута, где мы не могли нанести им никакого ущерба. В это время прибыл фельдмаршал Шереметев, приказавший одному из офицеров, чтобы гренадёры «выкурили» врага из укрытия. После атаки 80 гренадёров неприятель отошёл ещё на 20–30 шагов, однако, когда гренадёры закончили операцию и стали возвращаться, янычары гнались за ними почти до наших рогаток, но получив несколько пуль и потеряв часть бойцов, снова отступили и спрятались в укрытиях.

Так было несколько атак с обоих сторон, в ходе которых генерал Алларт получил пулю в локоть правой руки. Лишившись, таким образом, возможности держать оружие, он сдал команду генерал-лейтенанту фон дер Остену, сам же направился к царю.

Гренадёры и Казанский полк, потеряв много солдат, попросили заменить их другими подразделениями. Генерал понимал, что противник обязательно снова нападёт с того же фланга. В том же месте очень серьёзное ранение в тот день получил и генерал граф Волконский».

Эти три или четыре приступа янычар являются самыми основными боями за время Прутского похода. Все налёты 19 и 20 июля проходили по одной тактике. К вечеру 20 июля атаки янычар сильно ослабили русское войско. Янычарам даже казалось, что у русских больше не осталось частей, способных к отпору. Но дальнейшие события показали другое: у противника ещё оставались боеспособные солдаты, достойно и деятельно отражавшие натиск.

[…] Всё это, несомненно, оказало на османов сильное действие. Даже у самых уверенных в успехе пробудился страх. Стало ясно, что неприятель не сломился после атак янычар и прочих воинов. Все поняли основную ошибку: укрывшегося за валами и пушками врага можно разбить только с помощью фортификации и артиллерии.

Начальство укрыло янычар и остальную пехоту за земляными укреплениями. 20 июля русские понесли серьёзные потери, а к ночи — потерпели поражение.

Место на берегу Прута, на котором турки окружили русское войско, зовётся Берёзовой равниной. 20 июля, после полудня, часов с двух дня, возвышенности по правую сторону этой равнины были заняты татарскими и османскими всадниками, а дорога на Яссы после урочища Пагунлук была перекрыта татарами.

В то время, как янычары часов до семи атаковали, остальные турецкие войска постепенно подходили к месту сражения. После прекращения атак янычары стали отсыпать укрепления, а отставшие турецкие части только-только прибывали. С каждым часом турецкое войско, окружившее русских, увеличивалось и усиливалось. Сзади подходили всё новые силы, приносившие всё больше боеприпасов.

Османское командование в срочном порядке приказало готовить батареи и боеприпасы. К отбою (часам к десяти) прибыли три фуры со снарядами и лопатами, а немного позже — ещё семь пушек, которые сразу же были направлены в распоряжение командира. Пушки были тут же установлены и с них был открыт огонь по русским. Стоит отметить, что огонь начался только после намаза. И если до этого русские орудия громили позиции турок, то теперь ситуация изменилась и русский лагерь оказался накрыт турецким огнём.

[…] С каждой минутой успех склонялся к туркам. К полуночи немного позади янычар, уже стояло 250 пушек, а ближе к излучине Прута установлены деревянные платформы, на которые поставили тяжёлые и лёгкие пушки. Благодаря напряжённой работе, к утру русский лагерь уже обстреливался со всех сторон. Однако самые тяжёлые орудия, — по словам Ахмеда, их было семь — ещё не прибыли. Каждую из них везли по 36 пар буйволов, однако из-за жары животные двигались очень медленно и эти орудия так и не прибыли.

В то время, как турки были заняты отсыпкой земляных укреплений и установкой пушек, русские продолжали вести огонь. Пушками они старались помешать работам османов.

Начальник янычар Юсуф-ага всю ночь провёл на позиции рядом с распорядителем артиллерии. Балтаджи Мехмед-паша тоже не спал. В полночь садразам сообщил начальнику янычар, что он бодрствовал. Юсуф-ага ответил: «Кланяюсь в святые ноги моего повелителя. Да не забудет он помолиться о нас, и мы останемся невредимыми, не отступим от врага и, даст Аллах, одолеем неверных. Оставаясь в добром здравии и силе, не верьте тем, кто притворяется мусульманином, — таковых сейчас много)». Говоря, что среди войска много ненастоящих мусульман и что не стоит им верить, Юсуф-ага хотел сказать, что свита садразама постепенно раскрывает истинное обличье. Зная о том, что верховный везир испытывает страх, он хотел подбодрить его и придать смелости. И конечно же, он понимал, что безуспешные атаки янычар крайне раздосадовали Балтаджи.

[…] Балтаджи Мехмед-паша в эту ночь отлучался из шатра, ходил в расположение войск, безуспешно пытаясь что-либо разузнать.

Хотя русские орудия и не наносили серьёзного ущерба турецким позициям, но периодически их выстрелы бывали успешны. Например, когда командир 48-го соединения Хасан-ага совершал утренний намаз, в его голову попало ядро и он погиб, не успев и вскрикнуть. Ещё одному Хасану-аге, албанцу, командиру 50-го соединения, снесло голову ядром также во время утреннего намаза.

Начальник 41-го соединения Хаджи Хюсейин-ага был ранен. А когда его положили на носилки и несли к его шатру, его обе ноги оторвало ядром и он тут же погиб. Не только офицеры, но и множество рядовых воинов было убито и ранено. Точных данных об убитых и изувеченных той ночью не приводит ни один источник. Единственно известно то, что противник не мог беспрепятственно обстреливать позиции.

К ночи, когда положение русского войска становилось всё хуже и хуже, царь и его генералы стали думать о спасении. Пётр Алексеевич сильно нервничал. Обычно он умел держать себя в руках, но сейчас он словно сошёл с ума. Он не знал, что делать.

Два раза за ночь генералы собирались на военный совет и докладывали о положении дел. Они наперебой давали советы. Царь решил готовить атаку на турецкие батареи и с помощью солдат захватить турецкие пушки. При успехе такой операции утром можно было бы начать общую атаку всей Русской армии на турок.

С другой стороны, царь думал и о том, чтобы любой ценой прорваться сквозь турецкие войска и бежать в Трансильванию. Если бы Петру Алексеевичу удалось бежать вместе с войском в Трансильванию, то остальное было бы просто: из России пришли бы новые войска, которые бы их спасли. Однако такие смеху подобные планы больше походили на беспочвенные мечты и были невозможны в связи с тяжёлым положением русского войска. У русских не было возможности ни захватить турецкие пушки, ни напасть утром всей армией.

[…] Им не оставалось ничего иного, как отдаться на волю случая и действовать в зависимости от поведения турок. Инициатива полностью перешла к туркам. Ночь с 20 на 21 июля была самой тяжёлой и отчаянной в жизни Петра Алексеевича, да и всего русского войска. Им казалось, что назавтра их ожидает смерть, либо плен, третьего не дано. Армия голодала, была без сил, в лагере было много женщин, повсюду лежали трупы и раненые. Всё это придавало лагерю ужасный вид. Царь, царица, генералы, офицеры, солдаты, господарь Дмитрий Кантемир и его молдавские ополченцы — все были в отчаянии, все боялись грядущего дня и в страхе ждали утра.


10/21 июля, вторник

Наконец начало светать. В то время ночи были короткими, между закатом и рассветом проходило около шести часов. Светать начало примерно в 2:30 и в 3:00 уже рассвело. Начинался один из самых волнующих дней мировой истории. Решалась судьба недавно родившейся и в достаточной мере укрепившейся Российской империи.

Царь Пётр Алексеевич, отобравший у турок Азовскую крепость, победивший под Полтавой шведского короля, продемонстрировавший силу Русской армии, завоевавшей всю Прибалтику, прорубивший Москве окно в Европу, захвативший много крепостей в Польше, позарившийся и на Османскую империю, сделавший молдавского воеводу князем и фактически организовавший в Молдавии беспорядки, возжелавший установить на соборе Святой Софии крест, — сейчас он вместе с армией находился на маленьком клочке земли, окружённый со всех сторон турецкими войсками!

[…] С каждой минутой ужасное положение, в котором находился царь, становилось всё яснее. Отдохнувшие за ночь турки и татары, совершив утренний намаз, с аппетитом принялись за «посланную Богом пищу». И ведь на самом деле эта снедь была послана Богом: разве царь не своими ногами пришёл на османскую землю?

С ночи 18 июля татары и турки добыли много голов, языков и трофеев. Однако самым счастливым должен был стать день, когда армия противника будет уничтожена. В этом все были уверены. Татары очень ждали этого момента, потому что от русского царя больше всего натерпелись они.

Новые крепости, построенные на Днепре, в особенности Каменный Затон, мешали татарам выпасать домашний скот в Поднепровье и закрывали татарским всадникам путь на Украину. Кроме того, благодаря Каменному Затону русские войска получили возможность беспрепятственно доходить до Крыма.

После захвата русскими Азовской крепости, на Таганском мысу была построена новая крепость Таганрог. Это отсекло кубанских татар от Крыма. Москва уже более двадцати лет не платила дани Крыму. (На самом деле русские поминки в Крым не выплачивались с 1686 г. — В. А.).

После захвата Азова и постройки на Днепре новых крепостей сократился и поток пленных из Российского государства. Сейчас же этот «неверный враг» попал в руки мусульман, что не могло не вызвать у крымских татар ликования. Таким образом, в ночь с 20 на 21 июля татарские воины с радостью ждали наступления утра.

Несомненно, этого утра с той же радостью ждали и прибывшие от Бендер казаки, поляки и некоторая часть шведов, которые разбили свой лагерь на левом берегу Прута, против русского войска. Казаки горячо ждали свободы со времён Богдана Хмельницкого, когда Украина вошла в состав России. Несомненно, победы Петра не восхищали казаков. Украина стала российской марионеткой. Казацкий гетман Мазепа старался добиться для Украины независимости, воспользовавшись войной между Карлом XII и Петром I. Однако его планам не суждено было сбыться из-за Полтавского сражения.

[…] Мазепе пришлось вместе с Карлом XII искать убежища в османских владениях. После смерти Мазепы теперь среди войска, прибывшего от Бендер, находился новый гетман Орлик. Командуя казаками, он стоял плечом к плечу с турками и ждал дня, когда сможет вернуть Украине независимость.

Киевский воевода Потоцкий также рассчитывал, что 21 июля станет поворотным рубежом для Польши, которая избавится от русского господства. Он надеялся, что русский ставленник Август II покинет Польшу и поляки снова смогут свободными выборами избрать себе короля и снова жить в независимом государстве. Жолнежи, бежавшие из Польши, надеясь вернуться на свободную родину, также с радостью ожидали наступления нового дня.

Скорее всего, и шведские офицеры и солдаты с надеждой вглядывались в наступающий день, когда закончатся годы их мучений. Крепости, которые они потеряли, вернутся Швеции. Обитавший как беглец в Бендерах, король с честью и достоинством мог бы вернуться на родину.

 Воодушевлению и надеждам османских воинов не было предела. Неверный русский царь, его армия, вся его собственность должны попасть в руки стражей ислама. В этот день погибшие станут шахидами, выжившие — героями. Все ждали этого дня. С такими разговорами, вкушая яства, провели ночь воины. Ранним утром все мусульмане принялись совершать намаз. В этот момент русские открыли артиллерийский огонь, который перебил много человек…

Русское войско находилось на пространстве размером в два-три кв. километра в месте излучины Прута, которая в молдавских источниках зовётся «Valea rifoasa», а в турецких «Hus sahrasi» («Берёзовая долина»). В нескольких сотнях метров находились турецкие укрепления и окопы.

[…] К югу от войска, начиная от берега реки, стояли соединения: солдаты из Аданы и сын Курта Байрама Мехмед-паша; далее часть египетской и боснийской пехоты; Мехмед-паша под текинским знаменем; Дурмуш-паша под герцеговинским знаменем. Далее стояли по порядку: джебеджи — артиллерия — янычары и «serdengecti» на конях — губернатор Сиваса Черкес Мехмед-паша, вали Диярбакыра Али-паша, вали Алеппо Ибрагим –паша, вали Боснии Али-паша, вали Румелии Хасан-паша, Татар Салих-паша — крымский хан.

[…] Эти подразделения, находившиеся на правом берегу Прута, окружили русское войско со всех сторон. В нескольких сотнях метров за губернатором Кутахьи Хасаном-пашой стояли ветераны, как и за боснийским вали Али-пашой. Таким образом, османский лагерь находился за артиллерией и янычарами, то есть, на безопасном расстоянии от пушечных выстрелов противника.

[…] В нескольких километрах от каждого подразделения стояли палатки. Единственной стороной, где русское войско не было окружено, был сам берег реки. Но на левом берегу, как указывалось, стояли прибывшие от Бендер отряды. Считая с севера на юг это были: татары под командой Мехмед Герая, знаменосцы, «serdengecti» из Бендер, пушки, поляки, казаки и небольшая группа шведов. В связи с тем, что пушки на левом берегу стояли на возвышении и русское войско обстреливалось с той стороны, можно сказать, что оно было окружено полностью, со всех сторон. Лучшей позиции представить было нельзя.

Русские попытались перейти в наступление. Для этого они использовали момент, когда турки пробуждались. В атаку солдат собрался вести генерал Видман. Чтобы показать пример, он пошёл впереди всех. Солдаты, выставив штыки, пошли на турецкие укреплениям. Однако турки за ними наблюдали и от янычар и других воинов полетели пули. Продолжать атаку русским было невозможно. Генерал Видман был сражён пулей и пал на землю. (Вылазки генерал-майора И. Видмана не было. — В. А.). Слева и справа от него росло количество убитых и раненых. У рванувшихся в атаку солдат не было другого выхода, кроме как отступать. Стало очевидно, что турецких воинов и турецкую артиллерию молниеносной атакой не взять.

Османское командование, учтя урок тщетной атаки прошлого вечера, поменяло тактику. Было решено обстреливать неприятеля из пушек. Турки открыли огонь из 400 орудий, русские же отвечали всего 122 пушками. К тому же турецкие орудия стояли так, что русское войско обстреливалось абсолютно со всех сторон. Был выбран способ, который позволял победить врага. Да и всю ночь турецкие пушкари время от времени обстреливали русский лагерь.

Конечно, ночью артиллерийские залпы впечатляли, но они не были действенны. С утра можно было целиться более чётко. С восходом солнца выстрелы турецких пушек стали интенсивнее. Русские отбивались всеми силами, однако их ответ не наносил никакого ущерба туркам. В артиллерийской дуэли перевес был на турецкой стороне.

Так как янычары и другая пехота находились близко к расположению русских, им хорошо были слышны голоса за укреплениями и видно всё происходившее там. Турки просматривали всё, вплоть до самого центра лагеря.

Все видели, как растет число убитых, как тела разбросаны где попало, как трупы лошадей валяются вперемежку с мертвецами, как солдаты начали срывать ветки с деревьев и есть листву. В какой-то момент русские решили спуститься к Пруту, чтобы запастись водой, однако с противоположной стороны те, кто прибыл из Бендер, открыли по ним огонь и им пришлось без воды вернуться обратно.

Турецкие орудия стреляли с утра до полудня без остановки. За канонадой с интересом наблюдали сипахи и пехота. После полудня янычары пришли в раж от нетерпения. Они стали требовать приказа идти на штурм.

В связи с этим начальник янычар Юсуф-паша послал садразаму сообщение: «Аскеры и офицеры пехоты полны сил, у неверных не осталось ни пушек, ни ружей, османские укрепления находятся очень близко к шанцам кяфиров, пехота требует наступления». Таким образом, янычарский ага просил у Балтаджи разрешения начать атаку пехотой.

Балтаджи Мехмед-паша решил, что пришло время решающего удара и приготовился отдать приказ идти всем на приступ. Верховный везир созвал в свой шатёр писарей и начал диктовать приказ об атаке низамом.

[…] Первый приказ был написан Девлет Гераю, потому что он находился на холме далеко от османского лагеря. «Достойнейший татарский хан, пусть Ваша пехота с Божьей помощью и молитвой на устах гонит неверных, нападёт на них, а моя молитва и моление нашего милосердного Пророка с Вами».

Подготовил он и распоряжение для Чархаджи Черкеса Мехмеда-паши, стоявшего недалеко от татарского хана. В предписании янычарскому аге были слова: «Брат мой, Ага янычар, вверяю тебя и всех твоих аскеров под защиту Аллаха. Да благоденствуйте вы в этом мире, моя молитва и моление нашего милосердного Пророка с вами. Сразу же по получении сего приказа пошли все имеющиеся свои силы на лагерь неверных».

Командующему джебеджи Мустафе-аге и остальным командирам были подготовлены такие же распоряжения. Балтаджи Мехмед-паша приступил к подписанию подготовленных бумаг. Это означало окончательное решение начать атаку пехотой. Необходимо было пойти навстречу желанию низама и прежде всего, янычар. Никто в османском лагере не сомневался в успехе предстоящего штурма.
Главнокомандующий Балтаджи Мехмед-паша был в шаге от того, чтобы изменить русло мировой истории. Подписывая на коленях каждый из приказов, он приговаривал Московское царство к смерти. Османский муж Балтаджи Мехмед-паша был одной из известных величин мировой истории. Но в тот момент он не понимал значимости этих минут!

Перевод Н. Белера





А18.ДОПОЛНЕНИЕ К ПРИЛОЖЕНИЮ


 ИГОРЬ ИВАНЕНКО. КАК РУССКИЕ ИЗБАВИЛИ МОЛДАВАН ОТ ТАТАРСКОГО ИГА. - https://ukraina.ru/history/20200801/1028400126.html

250 лет назад русская армия под командованием Петра Румянцева, одержав победу в Кагульском сражении 1 августа 1770 года, положила конец владычеству в Бессарабии крымских ханов.

СИСТЕМА ДВОЙНОЙ ЗАВИСИМОСТИ БЕССАРАБИИ ОТ СТАМБУЛА И БАХЧИСАРАЯ СМЕНЯЛАСЬ ПРЯМЫМ ВЛАДЫЧЕСТВОМ ТОЛЬКО ОСМАНСКОГО СУЛТАНА. ОДНАКО И ОНО ПРОДЛИЛОСЬ НЕ ТАК ДОЛГО
В битве при реке Кагул русским противостояла османская армия, численно превосходившая их в несколько раз. Войско крымского хана Каплан-Гирея к тому времени было уже изрядно потрёпано в двух предшествующих баталиях. Тем не менее, оно получило подкрепления и изготовилось к удару по тылам русских войск.

Однако победа Румянцева оказалась столь ошеломительной, что Чангизид (династия крымских Гиреев вела происхождение от Чангис-хана) не успел вновь ввести в дело своих подданных.

Вслед за турками хан был вынужден покинуть Каушаны (фактическую столицу Крымского ханства в Бессарабии) и укрыться за Дунаем. Вместе с собой он увёл значительную часть Буджакской орды. Другая её часть, как и Едисанская орда (в Очаковской области), приняла российское подданство и в 1770 — 1771 годах перекочевала в Приазовье и на Кубань.

Так в Бессарабии завершилось столетие татаро-ногайского владычества, очень пагубно сказавшегося на социально-экономическом развитии региона.
Татарское население проживало в Буджакском регионе (на степном юге) Бессарабии ещё со времён владычества в Причерноморье Золотой орды.

Однако основная часть бессарабских подданных Крымского хана переселилась сюда из Нижнего Поволжья и Северного Кавказа в XVII — XVIII веках.


Большинство переселенцев принадлежало к тюркоязычным ногайцам. Они культурно близки к титульному народу Крымского ханства, но характеризовались языковыми особенностями и более примитивным хозяйством. Его основой являлось экстенсивное скотоводство, сочетавшееся с родоплеменными отношениями. Лидеры ногайских родов — мурзы — находились в вассальной зависимости от хана.


Ногайцы Буджакской и Едисанской орд стали основной ударной силой войска Крымского хана — главного вассала Османской империи в Северном Причерноморье. До конца XVII в. важным источником их материальных ресурсов было участие в набегах крымцев на противников османов: Речь Посполитую, Россию и др.

Однако на рубеже столетий Османская империя взяла на себя обязательства прекратить вторжения своих вассалов в иные государства. ВАЖНЕЙШИМ «КОРМЛЕНИЕМ» КРЫМСКОГО ХАНСТВА И ЕГО ПРИЧЕРНОМОРСКИХ ОРД В ЭТОТ ПЕРИОД СТАЛО МОЛДАВСКОЕ КНЯЖЕСТВО.

Данная трансформация хронологически наложилась на изменение системы управления в Молдавии. Господарей — этнических молдаван сменили правители, назначаемые султаном из числа греков-фанариотов (уроженцев византийского района Фанар). Последние в своём абсолютном большинстве были лояльны султану и использовали господарское правление для максимального выкачивания ресурсов из временно подвластного княжества.

Собственных вооружённых сил Молдавия со времён антиосманского мятежа Дмитрия Кантемира не имела. Миссия по обеспечению военного прикрытия княжества, а за одно и силовой поддержки господарей Молдавии возлагалась на крымских ханов.
В начале XVIII в. отношения Стамбула, Бахчисарая и Ясс (столица Молдавии) сформировали пирамиду: султан, хан, господарь.

Её вершину занимал верховный суверен — османский правитель. Средним звеном являлся хан, отвечавший за военно-политическую безопасность всего Северного Причерноморья («Малой Татарии»), включая Бессарабию. В основании пирамиды находился господарь.

Его главная обязанность — исправно поставлять ресурсы, извлекаемые из княжества, на нужды двух верхних звеньев «кормовой цепочки».
Связующим звеном между ханом и господарём был сераскер-султан Буджака. Он назначался лишь из числа членов династии Гиреев и находился на одной ступени с заместителями хана в Крыму — калгой и нур-эд-дином. В отсутствии хана в Буджакской орде, он действовал от его имени.


Положение Молдавского княжества в системе Османской империи было очень схожим с зависимостью Московского государства от Золотой Орды: внутренняя автономия в сочетании тяжёлым податным прессом и военно-политической зависимостью. Тем не менее, у Москвы до 1480 г. был лишь один сюзерен — ордынский хан. Молдавия же находилась под двойным владычеством.


ЗАВИСИМОСТЬ МОЛДАВИИ ОТ КРЫМСКОГО ХАНСТВА ВЫРАЖАЛАСЬ В ЕЖЕГОДНОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДАНИ, ЭКСТРАОРДИНАРНЫХ ВЫПЛАТАХ, А ТАКЖЕ ПЕРСОНАЛЬНЫХ ВЫПЛАТАХ И ПОДАРКАХ КРЫМСКИМ ПРАВИТЕЛЯМ. НА МОЛДАВСКИХ ГОСПОДАРЯХ ЛЕЖАЛА, КРОМЕ ТОГО, ОБЯЗАННОСТЬ ИНФОРМАЦИОННО-ДИПЛОМАТИЧЕСКОГО ОБСЛУЖИВАНИЯ ХАНА.

Зависимый статус господарей в отношении ханов определялся не только прямыми предписаниями Стамбула, но и неформальными факторами. В имперском табели о рангах крымские ханы занимали более высокое положение, чем правители Молдавии.

Обычная ежегодная дань, которую Молдавия выплачивала Крымскому ханству, называлась весьма поэтично — «Медовые деньги». Этот сбор был официально легализован Портой. Дань в пользу хана взимал в Яссах особый татарский чиновник — балджи-баша. Наряду с ним действовал малый балджи-баша, который получал дополнительную дань в пользу буджакского серескер-султана.

К середине XVIII в. размер «медового» сбора составлял 8 тыс. пиастров. В номинальном выражении это почти в два раза больше, чем сумма первоначальной дани османам, которую в конце XV в. выплачивал Стефан Великий.

С учётом других регулярных выплат, ежегодный «выход» в Бахчисарай составлял около 12,5 тыс. пиастров. Главными адресатами подарков помимо хана и его буджакского губернатора были калга (2,5 пиастров), нур-эд-дин (1 тыс. пиастров), ханский визирь (500 пиастров), губернатор Перекопа (300 пиастров).

Персональные подарки ханам и их вельможам обуславливались тем, что от благосклонности крымцев сильно зависела вероятность занятия господарского престола и длительность нахождения на этой должности. Как утверждал французский дипломат Шарль де Пейссоннель, господари могут быть лишены престола в результате простого пожелания хана, высказанного при сановниках Порты.

Тот же французский эмиссар сообщал, что в середине XVIII в. каждый новый хан получал от господаря коляску с 6 лошадьми и 2 тыс. пиастров. Каждое посещение ханом пределов Молдавского княжества давало ему право на получение как обычных, так и экстраординарных даров.

В 1733 г., к примеру Каплан-Гирей начал получать дары еще до того, как пересек границы княжества. Молдавский боярин Армажиу вручил ему первые подарками еще по прибытии хана в Буджак. При въезде на территорию Молдавии, «его встретили армаш Палеологул с деньгами и особыми дарами. Эти два боярина находились при хане во все время пребывания его в Молдавии, выполняя его приказы и вручая ему деньги и дары, которые беспрерывно присылал ему Константин Водэ (господарь — прим. автора)». При отбытии из Молдавии хан удостоился новой порции даров.

В 1742 г. Селямет-Гирей следовал через Буджак в Царьград мимо территории Молдавии. Господарь Константин Маврокордат выслал ему на встречу делегацию бояр «согласно обычаю… многими дарами и преклонными письмами». Однако хан остался недоволен формой этого подношения. Представителям Молдавского государства пришлось «замаливать» оплошность уже в столице Османской империи. Там на аудиенции хану преподнесли 60 собой, «помимо денег, еще рысьи меха, показывая ему преданность их хозяина». В том же году господарь был вынужден существенно увеличить подушную подать в княжестве.


Во время военных действий на территории Молдавского княжества господарь со своими немногочисленными вооружёнными отрядами поступал в подчинение крымского хана. Так было во время войны 1735 — 1739 годов.

В кампании по осаде турками и татарами Очакова Менгли-Гирей весьма немилосердно отнёсся к молдавским воинам. Подданных господаря заставили вести телеги впереди татарских отрядов, приближавшихся крепости. Тем самым молдаване вынуждены были стать завесой для ханского войска под огнём крепостной артиллерии.

С учётом экстраординарных выплат среднегодовой вклад молдавской казны в пользу Крымского ханства составлял не менее 20 — 25 тыс. пиастров. Это очень тягостное для Молдавского княжества бремя не учитывало частных подношений молдавских бояр, пытавшихся использовать в своих интересах влияние татарских вельмож.

К примеру, в 1760 г. Стольник Когэлничану, изготовил для буджакского сераскера «расписную кибитку» и делал щедрые подношения для окружения калги султана.
ПРАКТИЧЕСКИ ВСЕ КРУПНЫЕ ВОЕННЫЕ КОНФЛИКТЫ ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИИ С ЕВРОПЕЙСКИМИ ГОСУДАРСТВАМИ ПРИВОДИЛИ К ТАТАРСКО-НОГАЙСКИМИ ГРАБЕЖАМ МОЛДАВСКОГО КНЯЖЕСТВА.

Так было во время войн с Польшей 1672-1676 и 1683-1699 годов, с Россией в 1710-1711, 1735-1739 годах, с Австрией в 1716-1718 годах. Орды пользовались тем, что официально вводились на территорию Бессарабии для следования к театру военных действий и могли на законных основаниях производить здесь реквизиции, карать за неблагонадёжность в отношении султана и хана. В таких случаях Молдавское обязано было снабжать крымские контингенты провизией.

Для того чтобы избежать бесчинств со стороны союзников, господари даже шли на выплату специальных субсидий крымским ханам и вельможам.

К примеру, валашский коллега молдавского правителя заплатил в 1738 г. 1 тыс. талеров принцу Ислам-Гирею для того, чтобы он пощадил местность, по которой его отряд передвигался к австрийским границам. В следующем году господарь Григорий Гика отсылал хану Менгли-Гирею «обычные дары» для решения вопроса об очищении от ногайцев местности между Галацем и Бырладом, а также в Сорокском цинуте.

По разрушительному воздействию эти союзнические экспедиции уступали лишь карательным походам. Таковые осуществлялись в случаях, когда политическая элита Молдавии открыто переходила на сторону врагов Османской империи. В репрессивных целях султаны официально или «по умолчанию» иногда санкционировали татаро-ногайское разграбление Молдовы.

Одним из самых разрушительным был набег сразу после окончания Прутского похода Петра Первого, поддержанного Дмитрием Кантемиром. С ЦЕЛЬЮ «НАКАЗАНИЯ НЕВЕРНЫХ РАЙЯ» ЛЕТОМ 1711 Г., В МОЛДАВИЮ БЕСПРЕПЯТСТВЕННО ВТОРГЛИСЬ ТАТО-НАГАЙСКИЕ ОРДЫ, ПОЛУЧИВШИЕ ВОЗМОЖНОСТЬ БЕЗНАКАЗАННО ГРАБИТЬ И УВОДИТЬ В РАБСТВО.

Именно в это время произошло запустение молдавских цинутов (уездов) пограничных с территорией Буджаской орды. Крестьяне бежали в лесной район Кодр, бросая свои сёла и поля. Так изменялась демографическая ситуация в юго-восточных районах Молдавского княжества, поскольку опустевшие районы стали занимать ногайцы. Их кишлаки появились уже неподалёку от Кишинёва, на территории Орхейского, Лапушнянского и Кигечского цинутов.

Властные возможности молдавского господаря и крымского хана были настолько несопоставимы, что первому не удалось добиться очищения ногайцами спорных территорий даже несмотря на издание соответствующего султанского фирмана (указа).
Беззащитность Молдавского княжества перед татаро-ногайцами особо отчётливо проявлялась во время смут в Крымском ханстве. Так, к примеру, было в 1758 г., когда Бахчисарай утратил контроль над ногайцами и Молдавия подверглась самому разрушительному набегу в своей истории.

Летом того года взбунтовались Едисанская, а затем и Буджакская орды, требовавшие назначить новым ханом Крым-Гирея. Возглавив мятежников, тот потребовал у молдавских властей «денег и немного тулупов». Не получив желаемого, самопровозглашённый хан в сентябре 1758 г. ринулся на молдавские цинуты в Бессарабии.

Молдавию заполонило ногайское войско в 80 тыс. человек. Преодолев Прут, оно достигло Ясс и даже вступило в пределы Валахии. Однако валашский господарь смог откупиться, заплатив значительную по тем временам сумму — 50 тыс. лей.
Как сообщал в октябре 1758 г. из Ясс один из русских агентов, «молдавцы в немалом находятся страхе, ибо оставя свои домы, все живут в монастыре, понеже ногаи усоветовались возвратясь обратно назад разорить все под горами, а потом и в Яссы прийти». Речь идёт о том, что, возвращаясь из Валахии, ногайцы устремились к предгорьям Карпат и нацелились на разгром молдавской столицы.

Бесчинства длились около двух недель. Бежавшие с исторической родины молдаване спасались на территории Брацлавского и Подольского воеводств Польши и даже добрались до российской Новой Сербии.

В рабство было угнано до 40 тыс. жителей Молдовы, число убитых и вовсе не поддавалось подсчётам. Стада угнанного скота оценивались современниками как «бесчисленные». Всё, что не могло быть вывезено в Буджак или Очаковскую область уничтожалось. Этот разгром характеризовался в молдавских источниках XVIII в. как «разлив татарвы» («ревэрсаря тэтэримий»).


В итоге Крым-Гирей добился своего и был назначен главой Крымского ханства. При этом он обещал османским властям возместить ущерб, нанесённый Молдавии ногайцами в 1758 г. Однако, как только делегация молдавских бояр явилась в ханство для составления реестра ущерба, её участники были арестованы. Бояре вынуждены добывать себе свободу ценой существенного занижения понесённых потерь.

Но и по заниженному счёту Молдавия обещанной компенсации не получила. Чиновники хана волокитили рассмотрение данного вопроса, а в это время родственники угнанных в рабство выкупали своих несчастных близких за личные средства.

Вместо того, чтобы возместить грандиозный ущерб Молдавскому княжеству Крым-Гирей стал требовать полагавшихся ему по статусу подношений. Французский консул в Крыму сообщил, что уже 10 ноября 1759 г. господарь Молдавии прислал крымскому хану определенную сумму денег и другие дары, потребованные им.

Именно при Крым-Гирее татаро-ногайское владычество над Молдавией достигло своего пика. Существенно возросли финансовые аппетиты крымцев. Во многом благодаря молдавским деньгам содержался ханский двор и войско. Политический центр ханства в это время сместился в западные его владения. Очевидно, что все эти платежи тяжёлым бременем лежали на простых жителях Молдавии.

Подобно временам самой тяжёлой зависимости Руси от Золотой Орды в период правления Крым-Гирея от Молдавии требовалось организовывать работы на ханский двор ремесленников: кузнецов, портных, сапожников, плотников и т.п. Все эти работы опять же оплачивались за счёт казны княжества.

На фоне этого жёсткого финансового прессинга информационно-дипломатические услуги Молдавии Крыму выглядят почти безобидно. Господарь обеспечивал функционирование почты между Бахчисараем и польскими союзниками султана.

Княжество было обязано делиться с ханством разведывательными сведениями, добытыми молдавскими агентами в сопредельных государствах. Недостаточная разведывательная активность могла быть предметом упрёков со стороны хана. В некоторых случаях господари выполняли посреднические функции на переговорах ханов с поляками.

В январе 1770 г. состоялся последний татаро-ногайский набег в истории Бессарабии. К тому времени русские взяли Хотин и вступили в Яссы, а войско великого визиря отступило за Дунай.

Верный османам господарь Николай Маврокордат бежал из столицы, а молдавские элиты в Яссах и провинции присягнули Екатерине II.
Воспользовавшись паузой в военных действиях и выходом Молдавии из-под власти султана, крымцы предприняли карательный поход в многострадальные бессарабские цинуты. Вновь последовали грабежи и захваты невольников. В рабство на тот раз было уведено до 16 тыс. человек.

Однако в условиях падения османского режима в Молдавии крестьянские и городские общины стали оказывать вооружённое сопротивление отдельным отрядам кочевников. Последовал массовый приток молдавских волонтёров в русскую армию. К примеру, в отряде российского капитана Зорича, разгромившего татар в окрестностях Кишинёва, из 1,4 тыс. человек более половины составляли молдавские добровольцы.

Враждебность между молдаванами и татарами в 1770 г. достигла наивысшей точки.
В апреле представители боярства и духовенства Молдавии открыто призвали российскую императрицу удалить орду из Южной Бессарабии. В то же время Каплан-Гирей во главе подвластных орд и при поддержке турецкого корпуса двинулся для нового покорения Молдавии. Именно на побережье Прута, у урочища Рябая Могила это 70-тысячное войско и было остановлено русской армией Петра Румянцева численностью вдвое меньше.

Можно попытаться представить себе незавидную судьбу бояр, епископов, да и всего Молдавского княжества, отступи русские у Рябой Могилы, Ларги или Кагула.
Однако Румянцев в 1770 г. пошёл вперёд и провёл одну из самых блистательных наступательных операций в истории российского оружия. В 1774 г. его стараниями был заключён Кучук-Кайнарджийский мирный договор, искоренявший власть Крымского хана в Бессарабии.

Поскольку хан исключался из властной системы Османской империи, то теперь он не мог собирать дань и требовать повинностей с пока ещё подвластной Порте Молдавии. Российское междуречье Днепра и Южного Буга становилось надёжным барьером, отделявшим Бахчисарай от Бессарабии. Очаковская область, граничившая с бессарабскими цинутами, должна была оставаться слабозаселенной.


За время войны в Буджаке кардинально сократилось и число подвластных хану ногайцев. Сложившейся ситуацией оперативно воспользовались правители Молдавского княжества. На части территорий, покинутых татаро-ногайцами, пока регион контролировался русскими был обустроен Хотарничанский цинут Молдовы.


Так завершилась история последнего внешнего «кормления» Крымского ханства, которое отныне могло рассчитывать только на внутренние ресурсы. В истории Бессарабии же была подведена черта под самыми варварскими формами эксплуатации региона. И подведена эта черта рукой русского полководца и дипломата Петра Румянцева. А уже в 1812 г. стараниями ученика Румянцева — Михаила Кутузова было упразднено и османское владычество над Бессарабией.



А19.БИБЛИОГРАФИЯ.СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ.

I.ИСТОЧНИКИ НЕОПУБЛИКОВАННЫЕ.
Российский государственный архив древних актов
Ф. 2. Кабинет Петра Великого.
Ф. 9.
Ф.13.
Ф.15 Доп.
Ф. 32. Сношение России с Австрией.
Ф. 89. Сношения России с Турцией.
Ф.124.
Ф. 248. Российский государственный военно-исторический архив Ф. 2.
Архив Санкт-Петербургского института истории РАН. Ф. 83
AGAD — Главный архив древних актов (Варшава) Archiwum koronny warszawski. Dzia; Turecki. Karton 79.


II. ИСТОЧНИКИ ОПУБЛИКОВАННЫЕ.

2.1.
 - Акты, относящиеся к истории Западной России: в 5 т. Т. 5. М., 1853.
 - Базарова Т.  А.  Русские дипломаты при османском дворе: Статейные списки П. П. Шафирова и М. Б. Шереметева 1711 и 1712 гг. СПб., 2016.
 - Берхгольц Ф. В. Дневник камер-юнкера Фридриха Вильгельма Берхгольца 1721– 1725 // Неистовый реформатор. М., 2009.
 - Весела З. Турецкий трактат об османских крепостях Северного Причерноморья в начале XVIII в. // Восточные источники по истории народов Юго-Восточной и Центральной Европы. Ч. 2. М., 1969. С. 98–139.
 - Воскресенский Н. А. Законодательные акты Петра I. М.; Л., 1945.
 - Война с Турцией 1711 года (Прутская операция) // Сборник военно-исторических материалов / Сост. Мышлаевский А.З. СПб., 1898, Вып. XII. Отд. I–III.
Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы. 1651–1654. В 3-х тт. М., 1953.
 - Гаркави А. Отрывки из исторического сочинения Давида Лехно // Отчёт Имп. публичной библиотеки за 1882 год. СПб., 1884.
 - Гистория Свейской войны (Подённая записка Петра Великого). Составитель Т. С. Майкова. Вып. 1–2. М.: Круг, 2004.
 - Гроций Г. О праве войны и мира. М., 1956.
 - Доклады и приговоры, состоявшиеся в Правительствующем Сенате в царствование Петра Великого, изданные Академией Наук. Т. 1. СПб., 1880.
 - Доклады и приговоры, состоявшиеся в правительственном Сенате, в царствование Петра Великого за 1711–1712 гг. Т. III, СПб., 1889.
 - Донесения и другие бумаги чрезвычайного посланника английского при русском дворе, Чарльза Витворта и секретаря его Вейсброда с 1708 по 1711 г. Сборник императорского Русского исторического общества. Т. 50. СПб., 1886.
 - Документы Северной войны. Полтавский период. Июль — октябрь 1708 г. / Сост. Баиов А.И. СПб., 1909.
 - Ефимов С. В. Новый источник по истории Прутского похода 1711 года // Военное прошлое государства Российского: утраченное и сохраненное. Материалы Всероссийской научно-практической конференции 13–17 сентября 2006 года. Секция «Военная история России: опыт современного изучения». СПб., 2006.
 - Записки бригадира Моро-де-Бразе // Пушкин А. С. Собрание сочинений: в 10-ти т. М.: Художественная литература, 1977. Т. 8.
 - Жизнь, анекдоты, военныя и политические деяния российского генерал-фельдмаршала графа Бориса Петровича Шереметева любимца Петра Великого и храброго полководца / Сост. Левшин В.А. СПб., 1808.
 - Журнал, или Поденная записка имп. Петра Великого. Ч. 1. СПб., 1770.
Записки по истории военного искусства в России// Сборник военно-исторических материалов / Сост. Масловский Д.Ф. СПб., 1891. Вып. 1. 1683–1762 годы.
 - Исторические песни и баллады / Сост. С. Н. Азбелев. М., 1986.
[Кантемир Д. К.] Димитрия Кантемира, бывшаго князя в Молдавии, историческое, географическое и политическое описание Молдавии с жизнию сочинителя. М.,1789.
 - Марсильи Л.  Ф.  Военное состояние Османския империи с ея приращением и упадком. Ч. 1–2. СПб., 1737.
 - Миних Э. Записки // Безвременье и временщики. Воспоминания об «эпохе дворцовых переворотов» (1720–1760-е годы). М., 1996.
 - [Монтекуколи Р.] Записки Раймонда графа Монтекуколи или главные правила военной науки. М., 1760.
 - Мышлаевский А. З. Война с Турциею 1711 года. (Прутская операция). Материалы, извлечённые из архивов. СПб., 1898.
 - Офицерские сказки первой четверти XVIII века. Полевая армия. Сб. документов в 2-х т. / сост. К. В. Татарников. М., 2015.
 - Памятники дипломатических сношений Древней России с державами иностранными. СПб., 1864. Т. VII.
 - Памятники дипломатических сношений Московского государства с Крымом, Ногаями и Турцией. Сборник императорского Русского исторического общества. Т. 41. М., 1884–1885.
 - Переписка и другие бумаги шведского короля Карла XII, польского Станислава Лещинского, татарского хана, турецкого султана, генерального писаря Ф. Орлика и киевского воеводы Иосифа Потоцкого на латинском и польском языках // Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете. № 1. М., 1847. С. 36–49.
 - Пётр II Петрович Негош и Россия. Русско-черногорские отношения в 1830– 1850-е гг. Документы. М., 2013.
 - Письма и бумаги императора Петра Великого. Т. 11. Вып. 1–2. М.: Изд-во АН СССР,1962/1964; Т. 12. Вып. 1–2. М.: Изд-во АН СССР, 1975/1977; Т. 13. Вып. 1–2. М.: Изд-во АН СССР, 1992/2003.
 - Письма и донесения иезуитов о России конца XVII и начала XVIII вв. Рязань, 2010.
 - Письма Петра Великого, писанные генерал-фельдмаршалу графу Борису Петровичу Шереметеву по большей части собственною государевою рукою, а иные с подлинников. М., 1774.
 - [Плейер О.] О нынешнем состоянии государственного управления в Московии. Донесение Оттона Плейера в 1710 году // Чтения в императорском обществе истории и древностей российских. Апрель — июнь. Кн. 2. М.,1874.
 - Понятовский С. Записки сподвижника Карла XII // Журнал русского военно-исторического общества. СПб., 1910. Кн. 2–4.
  Походная канцелярия вице-канцлера Петра Павловича Шафирова: Новые источники по истории России эпохи Петра Великого: в 3 ч. СПб., 2011.
 - Походные и путевые журналы императора Петра I за 1711 г. СПб., 1854.
 - Письма и бумаги Петра Великого. Т. I–XIII.
 - Письма к государю императору Петру Великому, писанныя от генерала-фельдмаршала, тайного советника, мальтийского св. апостола Андрея, Белого Орла и Прусского Ордена кавалера графа Бориса Петровича Шереметева. М., 1778. Ч. 2; М., 1779. Ч. 3.
 - Политические и культурные отношения России с югославянскими землями в XVIII в. Документы. М., 1984.
 - Полное собрание законов Российской империи с 1649 г. Т. I–V. Отд. 1. СПб., 1830.// Российский государственный архив древних актов.
 - Походные журналы 1711-1713 гг. СПб.: Изд. 2-м Отделением Собственной Его Имп. Величества канцелярией, 1854.
 - Русский посол в Стамбуле. (Пётр Андреевич Толстой и его описание Османской империи начала XVIII века). М., 1985.
 - Сборник грамот и договоров о присоединении царств и областей к государству Российскому в XVII–XIX вв. Пг., 1922. Ч. 1–2.
 - Соймонов Ф. И. История Петра Великого. СПб., 2012. 454 с.
 - Строевые уставы, инструкции и наставления русской армии XVIII века. Сборник материалов: в 2 т. / cост. К. В. Татарников. Т. 1. М., 2010.
 - [Тальман И. М.] Турция накануне и после Полтавской битвы (глазами австрийского дипломата). М., 1977.
 - Teйльс В. Известия, служащие к истории Карла XII. Ч. 1–2. М., 1789.
 - Толстой П. А. Описание Чёрного моря, Эгейского архипелага и османского флота. М., 2006.
 - Тунманн [Г. Э.]. Крымское ханство. Перевод с немецкого издания 1784 г. Симферополь, 1991.
 - Устав воинский. О должности генералов, фельдмаршалов и всего генералитета, и прочих чинов, которые при войске надлежит быть и о иных воинских делах и поведениях, что каждому чинить должно. СПб., 1716 г.
  - [Шереметев Б. П.] Переписка и бумаги графа Б. П. Шереметева. СПб., 1879.
[Шереметев Б. П.] Фельдмаршал граф Б. П. Шереметев. Военно-походный журнал 1711 и 1712 гг. / под ред. А. З. Мышлаевского. СПб.,1898.
 - Юст Ю. Записки датского посланника в России при Петре Великом // Лавры Полтавы. М., 2001.
 - Яковлев А.  А.  Выписка из журнала Александра Андреяновича Яковлева, находившагося при императоре Петре Великом во время сражения под Прутом в 1711-м году // Отечественные записки (изд. П. Свиньиным). СПб., 1824. № 51. Июль.
2.2.
 - [Agrell S.] Sven Agrells dagbok 1707–1713. Stockholm, 1988.
 - Bruce P. H. Des Herrn Peter Heinrich Bruce… Nachrichten von seinen Reisen in Deutschland, Russland, Tartarey, Turkey, Westindien u.s.f. nebst geheimen Nachrichten von Peter dem Ersten Czar von Russland. Leipzig,1784.
 - Bruce Р. Н. Memoirs of Peter Henry Bruce, Esq., a military officer in the services of Prussia, Russia & Great Britain, containing an account of his travels in Germany, Russia, Tartary, Turkey, the West Indies etc. as also several very interesting private anecdotes of the Czar, Peter I of Russia. London, 1970.
 - Carlson E. Die eigenh;ndigen Briefe K;nig Karls XII. Berlin, 1894.
 - Carlson E. Kapten Jefferyes bref till engelska regeringen fr;n Bender och Adrianopel 1711–1714, fr;n Stralsund 1714–1715. Sthlm., 1897.
 - Fabrice F. E. Zuverl;ssige Geschichte Karl des Zw;lften. Hamburg, 1759.
 - Hallart L. N. Dagbok f;rd under Ryssarnes f;ltt;g vid Prut I Juni — 15 August n. st. 1711 // Karolinska krigares dagb;cker. Bd. 9. Lund, 1913.
  - Hultman J. D. O panowaniu Karola XII kr;la Swecji. Krak;w, 2015.
 - Kantemir D.  К.  Geschichte des Osmanischen Reichs nach seinem Anwachse und Abnehmen, beschrieben von Demetrie Kantemir. Hamburg, 1745.
 - [Karl XII]. Die eigenh;ndigen Briefe K;nig Karls XII. Berlin, 1894.
 - [Lagerberg S.] Acter, r;rande ;fferste lieutenanten Sven Lagerbergs beskickningar ifr;n Bender till Tartar Chan // Handlingar, h;rande till Konung Carl XII’s historia. Delen 2. Stockholm, 1820.
  - [Lagerberg S.] Sven Lagerbergs dagbok under vistelsen hos Tartar-Chan Dowlet-Gherey 1710–1711. G;teborg, 1896.
  - Literae universalis regis sueciae ad ucrainensis // ЧОИДР 1847. № 1.
  - Lukinich J. A. Satmari beke tortenete es okirattara. Budapest, 1925.
 - La Motrey A. de. Voyages d’Aubry de la Motraye en Europe, Asie et Afrique. Vol. 2. A la Haye, 1727.
 - Nordberg J. A. Histoire de Carles XII, roi de Su;de. V. 2–4. A la Haye, 1748.
 - Nordberg J. A. Leben Karl des Zw;lften, K;nigs in Schweden. Bd. 2, 3. Hamburg, 1751. Poniatowski S. Remarques M. Le Comte Poniatowski, seigneur polonais, lientenantgeneral cidevant au cervice de Suede et actuellement au cervice de Pologne, zur l’Histoire de Charles XII, roi de Suede, par M. de Voltaire. A la Haye. 1741.
 - Sanstedt E. Studier r;rande J;ran Nordbergs Konung Carl XII’s historia. Lund, 1972.
 - Sutton R. The dispatches of sir Robert Sutton, ambassador in Constantinople (1710– 1714). L., 1953.
 - Villebois F. Anecdotes de la cour de Russie, sous le regne du czar Pierre Premier et de la sa secounde femme Catherine. РГАДА. Ф. 1292. Оп. 1. Д. 124. Л. 60–62.
  - [Weismantell E. H.] E. H. Weismantells dagbok. Utg. S.E.Bring. Stockholm., 1928.



III. ЛИТЕРАТУРА.

3.1.

До недавнего времени была только одна объёмная работа по теме Прутского похода, да и то на турецком языке, это 2-х томное исследование турецкого военного историка А.-Н. Курата “Прутский поход и мир” (1951-1952 гг.).  Ее основные положения были изложены им в 1962 г. в статье на немецком языке. (Кurat A.-N. Prut seferi ve barisi 1123 (1711). Ankara. 1951-1953. В 2 т.; Kurat A.-N. Der Prutfeldzug und der Prutfrieden von 1711 // Jahrbiicher fur Geschichte Osteuropas. Keue Folge. Bi 10. Heft 1. April 1962).

Исследование Курата фундаментально: он использовал массу источников, в том числе опубликованные и неопубликованные донесения дипломатов, материалы из турецких архивов (из фондов великих визирей, участника похода, чиновника государственной казны Ахмеда бин Махмуда и др.), работы турецких, русских, немецких, шведских и польских историков.

В труде Курата содержатся важные выводы о цели, к которой стремились турки, начиная войну, о выработке условий мира, о численности турецко-татарского войска и т.п.

Но Курату остались неизвестными многие источники, особенно из числа хранящихся в российских архивах и опубликованных уже после выхода в свет его работ, и он сам признал (в своей статье), что многое здесь остается еще неразъясненным. В частности, Курат не смог объяснить некоторых противоречий и недоумений, возникающих при чтении официальных документов, писем и мемуаров современников и сочинений историков; неверно передал выдвинутые первоначально турками условия мира; полагал, что турки упустили благоприятный момент из-за своего корыстолюбия, и хотя прямо не сказал о решающей роли подкупа визиря, все же подчеркнул его большое значение.

Он ошибочно сообщил также, что драгоценности для визиря прибыли в турецкий лагерь до заключения мира; повторил легенду о решающей роли Екатерины; не объяснил, почему текст Прутского мирного договора опубликован в двух вариантах и т.п.

Несмотря на перечисленные недостатки, на сегодняшний день это самая полная и подробная работа по истории Прутского похода, автор которой не только ввел в научный оборот новые сведения из неизвестных ранее источников, но также сделал ценные наблюдения и выводы.

В последние годы появились три капитальные работы российских исследователей, всецело посвященных Прутскому походу. Это труд Я. Е. ВОДАРСКОГО - Водарский Я.Е. Загадки Прутского похода Петра I. – М.: Наука,2004. – 227 с.; Е.В. БЕЛОВОЙ -Белова Е. В. Прутский поход: Поражение на пути к победе? — М.: Вече, 2011. — 288 с. и В.А. АРТАМОНОВА - Артамонов В. А. Турецко-русская война 1710–1713 гг.  — М.: Издательство «Кучково поле», 2019. — 448 с.; а также предыдущая его работа - Артамонов В. А.: Дунайский поход Петра I. Русская армия в 1711 г. не была побеждена. – М.: Витязь,2015. – 91 с.

Забавно, что в своём огромном Списке литературы В. Артамонов не упоминает труды Е. Беловой.

Кроме того, к 305-летию Прутского похода блогер М. Маркитанов опубликовал серию из 3-х статей – “Прутский поход: а была ли конфузия?” - https://mikhael-mark.livejournal.com/496119.html ; “Пока царь Пётр предавался унынию”. - https://mikhael-mark.livejournal.com/498005.html ; “У истоков Прутской катастрофы”. - https://mikhael-mark.livejournal.com/498317.html .
В инете в последние годы появились и другие статьи, Вы их найдёте в Списке литературы.

Стоит упомянуть объемную работу русского военного историка А.З. Мышлаевского о Прутском походе Петра I - Мышлаевский А. З. Война с Турцией 1711 года (Прутская операция): материалы // Сборник ВИМ. СПб.: Военн.-учен. ком. Глав. Штаба, 1898. Вып. XlI.

Кроме того, история похода кратко освещается в соответствующих разделах обобщающих трудов, в работах, где рассматриваются смежные проблемы, в биографиях Петра и других деятелей эпохи.

Одним из лучших его описанием до сих пор является раздел в работе С.Ф. Орешковой о русско-турецких отношениях в начале XVIII в., основанный на изучении большого круга источников, в том числе турецких. (Орешкова С.Ф. Русско-турецкие отношения в начале XVIII в. М., 1971). Однако и она, и другие исследователи не объясняют противоречия в источниках и повторяют старые легенды.

Источник:
Конечно, представляют определённый интерес “Записки Юста Юля”, датского посланника при Петре Великом и “Записки бригадира Моро-де-Бразе”, да и “История Петра I” А.С. Пушкина. Краткая аннотация этих работ дана ниже.

Записки Юста Юля, датского посланника при Петре Великом (1709—1711). Извлёк из Копенгагенского архива и перевёл с датского Ю. Н. Щербачев. М., 1899. Для записок о Прутском походе Ю. Юль использовал дневник участника похода, генерала Алларта. Также Юль ссылается на разговоры с самим Петром I и другими очевидцами непосредственно по окончании похода.

Записки бригадира Моро-де-Бразе (касающиеся до турецкого похода 1711 года)», пер. с фр. и пред. А. Пушкина, «Современник», 1837, № 1 : [1] — француз Моро-де-Бразе возглавлял драгунскую бригаду (4 полка) в дивизии генерала Януса в ходе Прутского похода. После окончания похода был уволен с русской службы вместе с другими иностранными офицерами из-за сокращения расходов казны.

А. С. Пушкин, История Петра I. 1711. — незавершённый труд Пушкина, где он хронологически излагает историю Петра (и Прутского похода, в частности) по журналу Петра I.


3.2.
 - Аваков П. А. Северо-Восточное Приазовье в составе Российского государства в конце XVII — начале XVIII в.: завоевание, колонизация, управление: дисс. … канд. ист. наук. Ростов-на-Дону, 2011.
 - Аваков П. А. Город Троицкий на Таганроге. Каким был облик первой военно-морской базы России // Родина. 2015. № 8. С. 98–99.
 - Аваков П. А. Основание Таганрогской гавани от идеи к воплощению // Вопросы истории естествознания и техники. Т. 37. 2016. № 2. С. 298–311.
 - Аваков П. А. Оборона Крынкской слободы в 1711 г. (эпизод из истории русско-турецкой войны 1710–1713 гг. // Война и воинские традиции в культурах народов Юга России (VII Токаревские чтения): Материалы Всероссийской научно-практической конференции (Ростов-на-Дону, 11–12 мая 2018 г.). Ростов н/Д., 2018.
 - Алмазов А. С. Политический портрет украинского гетмана Ивана Самойловича в контексте русско-украинских отношений (1672–1687). М., 2012.
  - Андреев А. А. Россия и Бухарское ханство в конце XVII — начале XVIII в.: к истории нескольких посольств // Меншиковские чтения 2013. СПб., 2014. Вып. 9.
Анисимов Е. В. Время петровских реформ. Л.: Лениздат, 1989.
Андрющенко О. В. Население и администрация города Азова в 1696–1711 годы. Воронеж, 2008.
 - Аншаков Ю. П. Черногория — славянская твердыня. Жизнь общества, становление государства» // История Балкан. Век восемнадцатый. М., 2004.
Артамонов В.  А.  О русско-крымских отношениях конца XVII — начала XVIII вв. // Общественно-политическое развитие феодальной России. Сборник статей. М., 1985. С. 71–85.
 - Артамонов В. А. Россия и Речь Посполитая после Полтавской победы (1709– 1714). М.: Наука, 1990.
 - Артамонов В. А. Трагедия царской семьи // М. И. Семевский. Царица Екатерина Алексеевна, Анна и Виллим Монс 1692–1724. М., 1994.
  - Артамонов В. А. Мать Полтавской победы. К 300-летию победы Петра Великого при Лесной. СПб., 2008.
 - Артамонов В А. «Несказанная виктория»: Сражение при Лесном. 1708 г. М., 2009.
 - Артамонов В. А. Полтавское сражение. К 300-летию Полтавской победы. М., 2009.
 - Артамонов В. А., Константинов В. А. Дмитрий Кантемир и монархия Габсбургов в 1715 г. // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. Т. 13. № 3 (2). Самара, 2011.
 - Артамонов В. А. Сербы и Турецко-русская война 1710–1713 гг. (К 300-летию русско-сербского боевого содружества) // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. Т. 13. № 3 (2). Самара, 2011.
 - Артамонов В. А. А. Д. Меншиков в 1711 г. // Меншиковские чтения 2013. Научный альманах. СПб. 2013. С. 9–14.
 - Артамонов В.А. Турецко-русская война 1710- 1713 гг.//
 - Артамонов В. А. Русская армия в сражении 1711 г. на р. Прут не была побеждена // Сайт «Западная Русь» (09.11.2013)
 - Артамонов В. А: Дунайский поход Петра I. Русская армия в 1711 г. не была побеждена. – М.: Витязь,2015. – 91 с. Подробнее: https://www.labirint.ru/books/467982/ .

 - Бабий А.И. Дмитрий Кантемир//https://litlife.club/br/?b=176742&p=2 
 - Бантыш-Каменский Д.Н. История Малой России. Ч. 3. От избрания Мазепы до уничтожения Гетманства. М., 1842.
 - Бажова А. П. Русско-югославянские отношения во второй половине XVIII века. М., 1982.
 - Базарова Т. А. «Знак приязни оной Порты к Его Царскому Величеству и к министрам его» // Военно-исторический журнал. 2013. № 6. С. 61–64.
 - Белова Е. В. Православные народы Австрийской и Османской империй в Прутском походе 1711 г. // Вопросы истории, 2009, № 10, 149—152.
  - Белова Е. В. Прутский поход: Поражение на пути к победе? — М.: Вече, 2011. — 288 с. 
 - Бережков М. Н. План завоевания Крыма, составленный в царствование государя Алексея Михайловича учёным славянином Юрием Крижаничем. СПб., 1891.
 - Беспятых Ю. Н. Иностранные источники по истории России первой четверти XVIII в. (Ч. Уитворт, Г. Грунд, Л. Ю. Эренмальм). СПб., 1998.
 - Богословский М. М. Пётр I. Материалы для биографии. Т. 3. М., 1946.
 - Богословский М.М. Петр I. Материалы для биографии. М., 2005.
 - Богоявленский С. К. Из русско-сербских отношений при Петре I // Вопросы истории. 1946. № 8–9. С. 19–41.
 - Богоявленский С. К. Связи между русскими и сербами в VII–XVIII вв. // Славянский сборник. М., 1947.
 - Бранденбург Н. Е. Кубанский поход 1711 г. // Военный сборник. Т. 54. № 3. СПб., 1867. С. 29–42.
 - Бранденбург Н. Е. Русская артиллерия в Прутском походе 1711 г. // Артиллерийский журнал. 1897. № 1.
 - Будтолаев Н. М. Строительство Таганрогского порта в 1697–1711 гг. // Известия АН СССР. Отделение технических наук. М.,1951. С. 1718–1730.
 - Букейханов П. Е. Как Пётр Первый усмирил Европу и Украину, или Швед под Полтавой. М., 2015.
 - Бумай О. К. Организация медицинского обеспечения армии и флота при Петре I // «Мы были». Генерал-фельдцейхмейстер Я. В. Брюс и его эпоха. Материалы Всероссийской научной конференции (12–14 мая 2004 г.). Часть I. СПб., 2004.
 - Бутурлин Д. П. Военная история походов россиян в XVIII столетии. Ч. 1. Т. 2. СПб., 1820.

 - Великий царь всея Руси и император всероссийский 9 июня 1672 г. – 8 февраля 1725 г. -

 - Великанов В. С., Нечитайлов М. В. Стракутра и организация армии Османского государства (1670–1710-е гг.) // Военно-исторический журнал «Воин». 2010. № 12. С. 20–32.

 - Виноградов В. Н., Ерещенко М. Д., Семёнова Л. Е., Покивайлова Т. А. Бессарабия на перекрёстке Европейской дипломатии. Документы и материалы. М., 1996.
 - Вигилев А. Н. История отечественной почты. Ч. 1. - М.: Связь, 1977.
 - Витол А. В. Османская империя (начало XVIII в.). М., 1987.
 
 - Витол А.В. Османская империя начала XVIII в. и преобразования Петра I в России // Геополитика и безопасность. 1995. № 3.
 - Водарский Я. Е. Загадки Прутского похода Петра I. 1711 год / Отв. ред. чл.-кор. РАН А. Н. Сахаров ; Рец.: д-р ист. наук А. И. Аксёнов, д-р ист. наук А. И. Комиссаренко; Институт российской истории РАН. — М.: Наука, 2004. — 232 с. 
 - Водарский Я. Участие Молдавии в русско-турецкой войне 1711 года // Русин. 2006. № 2 (4). С. 56-68.
 - Водарский Я.  Е.  По поводу работы турецкого историка о Прутском походе 1711 г. // История СССР. 1963. № 6. С. 207–212.
 - Водарский Я. Е. О некоторых событиях Прутского похода Петра I (1711 г.) // Новые страницы истории Отечества. Пенза, 1992. С. 82–95.
 - Водарский Я. Е. Легенды Прутского похода Петра I (1711 г.) // Отечественная история. 2004. № 5. С. 3–26.
Водарский Я. Е., Кабузан В. М. Территория и население России в 15–18 веках //
 - Российская империя от истоков до начала XIX века. Очерки социально-политической и экономической истории. М., 2011.
Возгрин В. Е. Исторические судьбы крымских татар. М., 1992.
 Возгрин В. Е. История крымских татар. Очерки этнической истории коренного населения Крыма: в 4 т. Т. 1. СПб., 2013.
 - Возгрин В. Е. Дипломатические связи Швеции и Крыма накануне и после Полтавы // Скандинавский сборник. Т. 29. Таллин, 1985.
 - Возгрин В. Е. Южный фронт российской внешней политики накануне и после Полтавы // Проблемы истории России и стран Северной Европы от Средних веков до наших дней (К 90-летию со дня рождения И. П. Шаскольского) СПб., 2009.
 - Возгрин В. Е. Военно-политический конфликт в период пребывания Карла XII в Турции (1709–1714) (по неопубликованным источникам) // Проблемы войны и мира в эпоху Нового и Новейшего времени. (К 200-летию подписания Тильзитского договора). Материалы международной научной конференции. СПб., 2008.
 - Гаврищук В. В. Строительство Российской армии в 18 веке: историографическое исследование. Дис. … доктора ист. наук. М., 1999.
 - Гарматний Ю. Прутская авантюра Петра I. - http://garmatny.blogspot.com/2017/06/blog-post_10.html
 - Голиков И. И. Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России, собранные из достоверных источников и расположенные по годам. Ч. III. M., 1788.
 - Грибовский В. В., Сень Д. В. Кубанский султан Бахты-Гирей: феномен нелигитимной власти в Крымском ханстве первой трети XVIII в. // Тюркологический сборник 2011–2012: политическая и этнокультурная история тюркских народов и государств. М., 2013.
 - Гриневский О.А. Прокофий Возницын, или Мир с турками. М., 1992.
 - Григорьев Б. Н. Карл XII, или Пять пуль для короля. М., 2006.
 - Гусарова Т. П. Австрийские Габсбурги в войне с османами в 1683–1699 гг. (от осады Вены до Карловицкого мира) // Османская империя и страны Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы в XVII в. Часть 2. М., 2001.
 - Данилова Е. Н. «Завещание» Петра Великого // Проблемы методологии и источниковедения внешней политики России. Сб. статей. М., 1986. С. 213–280.
 - Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках политической истории. Т. 1. СПб, 1994.
 - Достян И. С. Борьба сербского народа против турецкого ига. ХV — начало XIX в. М., 1958.
 - Достян И. С. Проблема создания независимых государств греков и южных славян в русско-балканских общественно-политических связях // Россия и Балканы. Из истории общественно-политических и культурных связей (XVIII в. — 1878 г.). М., 1995.
 - Драгичевич Р. Неколико напомена о боjу на Цареву Лазу // Историски записи. Титоград, 1960. Кн. 17. Св. 1.
  - Дучич Й. Граф Савва Владиславич: серб дипломат при дворе Петра Великого и Екатерины I. СПб., 2009.
 - Елисеева О. И. Геополитические проекты Г. А. Потёмкина. М., 2000.
Ефимов С. В. Прутский поход 1711 года в воспоминаниях шотландского офицера на русской службе // Военно-исторический журнал. 2011. № 9. С. 20–25; № 10. С. 16–20.
  - Ермуратский В.Н. Дмитрий Кантемир. – Кишинёв: Картя Молдовеняскэ,1983.  – 116 с.
 - Ефимов С. В. Новый источник по истории Прутского похода 1711 года // Военное прошлое государства Российского: утраченное и сохранённое. Материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвящённой 250-летию Достопамятного зала. 13-17 сентября 2006 года. — СПб., 2006. — С. 65-72.
 - Ефимов С. В. Прутский поход 1711 года в воспоминаниях шотландского офицера на русской службе // Военно-исторический журнал. (недоступная ссылка).
 - Жомини Г. Очерки военного искусства: в 2 т. — изд. 2-е. Т. 2. М., 2011.
 - Заозерский А. И. Фельдмаршал Шереметев и правительственная среда Петровского времени. Россия в период реформ Петра I. М., 1973.
 - Заозерский А. И. Фельдмаршал Б. П. Шереметев. М., 1989.
 - Иванов-Желудков В. Русское село в Малой Азии // Русский вестник. Т. 63. М., 1866.
 - Ивонин Ю. Е., Ивонина Л. И. Бранденбург-Пруссия в двух европейских войнах до битвы под Полтавой // Австро-Венгрия, Центральная Европа и Балканы (XI– XX вв.). СПб., 2011. С. 158–177.
 - Иванюк С. Тихий юбилей: прутское сражение 9 июля 1711 года. - http://proza.ru/2011/09/22/760
 - Игнатова О. М. Османские владения в Крыму XVI–XVIII вв. Картографическое отображение //Электронные библиотеки и базы данных по истории Евразии в Средние века. Вып. 11. М., 2005.
 - История Республики Молдова. С древнейших времен до наших дней. - Ch.: Elan-Poligraf, 2002.
 - История Молдовы/ Ассоц. историков и политиков “Pro-Moldova”; коорд.: Назария Сергей Михайлович; редкол.: Бенюк Валентин Анастасьевич и др. – Кишинёв: Б.и.,2016.
 - Исторические связи народов СССР и Румынии в XV — начале XVIII в. Документы и материалы. Т. 3. М., 1970.
 - История Османского государства, общества и цивилизации / Под ред. Э. Ихсаноглу. Т. 1–2. М., 2006.
 - Jованович J. Везе Црне Горе са Русиjом од друге половине XVI виjека до данас // Историски записи. Књ. 2. Цетиње, 1948.
 - Кантемир Д. К. Описание Молдавии. Кишинев: Картя молдовеняска, 1973.
 - Каптерев Н. Ф. Сношения иерусалимских патриархов с русским правительством с половины XVI до конца XVII столетия. СПб., 1895.
 - Катифоро А. Житие Петра Великого, императора и самодержца Всероссийского, собранное из разных книг. СПб., 1772.
 - Керсновский А. А. История Русской армии. М., 1999.
 - Кириченко Н. П. К вопросу об участии молдавского народа в Прутском походе русской армии 1711 г. Кишинёв, 1958;
 - Ковалевский Е. П. «Статистическое и географическое обозрение Черногории» // Русско-черногорские отношения в середине XIX в. (Пётр II Петрович Негош и Россия 1830–1851 гг.). М., 2011.
 - Комолов Н. А. Формирование Азовской губернии и деятельность высших губернских администраторов в 10–20-е годы XVIII века. Автореферат на соискание уч. степени канд. ист. наук. Воронеж, 1998.
 - Кости; М. Култ Петра Великог међу Русима, Србима, и Хрватима у XVIII веку // Историски часопис САН. Београд, 1959. Књ. 8. (1958).
 - Кочегаров К. А. Речь Посполитая и Россия в 1680–1686 годах. Заключение договора о Вечном мире. М., 2008.
 - Кочубинский А. Мы и они. 1711–1878 гг. Очерки истории и политики славян. Одесса, 1878.
 - Крикун М.  Згiн населення з Правобережно; Укра;ни в  Лiвобережну 1711– 1712 рокiв. (До питання про полiтику Петра I стосовно Укра;ни // Укра;на модерна. № 1. Львiв, 1996. С. 42–88.
 - Кротов П. А. Битва под Полтавой. Начало Великой России. СПб., 2014.
 - Кротов П. А. Российский флот на Балтике при Петре Великом. СПб., 2017.
 - Крылова Т. К. Русско-турецкие отношения во время Северной войны // Исторические записки. Т. 10. М., 1941.
  - Крылова Т. К. Русская дипломатия на Босфоре в начале XVIII в. (1700–1709) // Исторические записки. Т. 65. М., 1959.
 - Крылова Т. К. Статейные списки петровских дипломатов (1700–1714) // Проблемы источниковедения. Т. 9. М., 1961.
 - Крылова Т. К. Польский вопрос, его место и значение в русско-турецких отношениях 1710–1713 гг. // Краткие сообщения Института славяноведения. 1964. № 49.
  - Крылова Т. К. Русская дипломатия на Босфоре в 1711–1714 гг. // Международные связи России в XVII–XVIII вв. М., 1966.
 - Курникова О. М. Документальные источники по истории османских владений на территории Крыма в XVI–XVIII вв. Автореферат диссертации на соискание уч. ст. канд. ист. наук. М., 2009.
 - Кутищев А. В. «…Повелеваем вам… походом поспешать безотлагательно…». К 300-летию Прутского похода // Вестник Уральского отделения РАН. 2011. № 1 (35). С. 116–125.
 - Керсновский А.А. История русской армии. Т. 1. М., 1992.
 - Кириченко Н.П. К вопросу об участии молдавского народа в Прутском походе русской армии 1711 года // Ученые записки Кишиневского государственного университета. Кишинев, 1958. Т. 8.
  - Котенко И.А. Из истории освободительного движения в Молдавии в период русско-турецкой войны 1768–1774 гг. // Ученые записки Тираспольского педагогического института. 1957. Вып. 3.
  - Кочубинский А. Сношения России при Петре I с южными славянами и румынами. М., 1872.
 - Кречетников Артем. Прутский поход Петра I: за двумя зайцами -   
 - Крылова Т.К. Польский вопрос, его место и значение в русско-турецких отношениях 1710–1713 гг. // Краткие сообщения Института славяноведения. 1964.
 - Крылова Т.К. Русско-турецкие отношения во время Северной войны // Исторические записки. Т. X.
 - Кулинич А. А. Русское командование в Прутском походе 1711 года. -
 - Кутищев А. В. «Итить в поход к Дунаю» // Военно-исторический журнал. 2011. № 9. С. 17-19.
 - Кутищев А. В. «Итить с войском к Дунаю». Прутский поход — героическая трагическая страница российской истории // Военно-исторический журнал. 2011. № 9. С. 17–19.
 - Лагус Ф. Карл XII в южной России // Записки Одесского общества истории древностей. Т. 3.
 - Левашова З. П. Библиография русской военной библиографии М., 1950.
 - [Левшин В. А.] Жизнь, анекдоты, военные и политические деяния российскаго генерал-фельдмаршала графа Бориса Петровича Шереметева, любимца Петра Великаго и храбраго полководца. СПб., 1808.
 - Лемерье-Келькеже Ш. Волжские калмыки между Российской и Османской империями в период правления Петра Великого (по документам Османского архива) // Восточная Европа Средневекового и раннего Нового времени глазами французских исследователей. Казань, 2009. С. 255–271.
- Леонов О. Г, Ульянов И. Э. Регулярная пехота: 1698–1801. История Российских войск. М.,1995.
 - Ливен Д. Российская империя и её враги с XVI века до наших дней. М., 2007.
Люстров М. Шведские и русские победословия эпохи Северной войны // Полтава. Судьбы пленных и взаимодействие культур. М., 2009.
 - Лещиловская И.И. Петр I и Балканы // Вопросы истории. 2001. № 2.
 - Лещиловская И.И. Сербский народ и Россия в XVIII веке. СПб., 2006.
 - Лобанов Е. А. Бендеры. Страницы истории. 1408—1812. — Бендеры: Полиграфист, 2003. — С. 73—79.
 - Манойленко Ю. Е. Русская артиллерия в Прутском походе (1711) // Известия РГПУ им. А. И. Герцена. 2008. № 77. С. 130-133.
 - Маркитанов М. У истоков Прутской катастрофы - https://mikhael-mark.livejournal.com/498317.html
 - Маркитанов М.  Прутский поход: а была ли конфузия? К 305-летию Прутского похода Петра Великого. - https://mikhael-mark.livejournal.com/496119.html
  - Маркитанов М. Пока царь Пётр предавался унынию. К 305-летию Прутского похода Петра Великого. - https://mikhael-mark.livejournal.com/498005.html
 - Магилина И. В. Россия и проект антиосманской лиги в конце XVI — начале XVII вв. Волгоград, 2012.
 - Майков Л. Княжна Мария Кантемирова // Русин. № 1. Кишинёв, 2011.
 - Малов О. В., Векленко В. О., Векленко А. В. Картографiчнi джерела до iстори; Богородицко; фортецi — Старосамарського ретраншементу. // Фронтири мiста. Iсторико-культурологiчний альманах. № 1. Днiпропетровськ, 2012.

 - Манойленко Ю. Е. Русская артиллерия в Прутском походе (1711) // Известия РГПУ им. А. И. Герцена. № 77. М., 2008.

 - Манойленко Ю. Е. Русская артиллерия в первой трети XVIII в. Автореферет дисс. на соискание уч. ст. канд. ист. наук. СПб., 2010.

 - Маркова О. П. О происхождении так называемого Греческого проекта (80-е годы 18 в.) // Проблемы методологии и источниковедения внешней политики России. Сб. статей. М., 1986. С. 5–46.

 - Масан А. «До местечка Чернявец сего же сентября в 23 день» (о русско-шведскоказацкой стычке в Черновцах в 1709 г. и её международных последствиях) // Русин. № 1. Кишинёв, 2011.

 - Масловский Д. Ф. Строевая и полевая служба русских войск времён императора Петра Великого и императрицы Елизаветы. Историческое исследование. М., 2011. (Репринт 1883).

 - Масси Р. К. Пётр Великий. Т. 2. Смоленск, 1996.
 
 - Матях В. М. Гетьман в емиграцii Пилип Орлик: iсторико-iсторiографiчний портрет полiтика // Украiнський iсторичний журнал. № 4. Ки;в, 2001.

 - Миjушкови; С. Догађаjи у Црноj Гори од поjаве Милорадови;а до Нуман-пашиног похода (1711–1714) // Историски записи. Књ. 11. № 1–2. Цетиње, 1955.

 - Молчанов Н. Н. Дипломатия Петра Великого. М., 1991.

 - Мышлаевский А. З. Две катастрофы. Суворов в Швейцарии, Пётр на Пруте. СПб., 1901.

 - Мышлаевский А. З. Россия и Турция перед Прутским походом // Военный сборник. 1901. № 1–2.
 - Мейер М. С. Османская империя в XVIII веке. Черты структурного кризиса. М., 1991.
 - Молчанов Н. Н. Дипломатия Петра I. М., 1984.
 - Мышлаевский А. З. Война с Турцией 1711 года (Прутская операция): материалы // Сборник ВИМ. СПб.: Военн.-учен. ком. Глав. Штаба, 1898. Вып. XII.
 - Мышлаевский А. З. Война с Турцией 1711 года: Прутская операция. — Репринтное издание 1898 г. — СПб.: Альфарет, 2016. — 398 с. — (Серия «История войн и сражений»).
 - Неудачный Прутский поход. Как спасся от гибели Петр I.// Онлайн Энциклопедия РУ - https://oeru.ru/prutskij-pohod-pozornoe-porazhenie-petra-i/
 - Нечипоренко В. Прутская конфузия Петра Великого. - http://www.ufolog.ru/publication/4326/

 - Недков Б. Несколько документов о военных кораблях, проданных туркам после Прутского похода // Восточные источники по истории народов Юго-Восточной и Центральной Европы. Т. 1. М., 1964.
 - [Новицкий Е. Ф.]. Прутский поход 1711 года: Итоги архивных розысков. Отчёт о сообщении проф. А. З. Мышлаевского. СПб., 1899.
 - Новосельский А. А. Борьба Московского государства с татарами в первой половине XVII в. М.-Л., 1948.
 - Огуй А. Прутский поход Петра I и особенности денежного обращения Молдавии и Буковины // Русин. № 1. Кишинёв, 2011.
 - Орешкова С. Ф. Русско-турецкие отношения в начале XVIII века. М.: Наука, 1971.
 - Орешкова С. Ф., Ульченко Н. Ю. Россия и Турция (проблемы формирования границ). М., 1999.
 - Орфелин 3. Житие и славныя дела государя императора Петра Великого. Ч. II. Венеция, 1772.
 - Османская империя: система государственного управления, социальные и этнорелигиозные проблемы. Сборник статей. М., 1986.
 - Очерки внешнеполитической истории Молдавского княжества, Кишинев, 1987.
 - Павленко Н.И. Петр Первый. М., 1984.
 - Павленко Н. И. Соратники Петра. М.: Молодая Гвардия, 2001.
 - Павленко Н. И. Пётр I. М.: Молодая Гвардия, 2003.
 - Пави;еви; Б. Владика Данило у Петрограду 1715 године // Зборник радова Михаилу Лали;у у почаст. Титоград, 1984.
 - Павленко Н. И. Савва Лукич Владиславич-Рагузинский // Сибирские огни 1978. № 3.
 - Павленко Н. И. Три так называемых завещания Петра I // Вопросы истории. 1979. № 2.
 - Павленко Н. И. Пётр Великий. М., 1990.
 - Павленко Н. И. Птенцы гнезда Петрова. М., 1994.
 - Пенской В. В. Русско-крымская война 1568–1574 гг. Белгород, 2009.
 - Петров П.  Лука Барка — дубровнишки търговец и разузнавач // Известия на държавните архиви. Т. 76. София, 1998.
 - Петрухинцев Н. Н. Война с пространством // Родина. 1998. № 5–6. С. 63–64.
 - Петрухинцев Н. Н. Два флота Петра 1: технологические возможности России // Вопросы истории. 2003. № 4.
  - Пештич С. Л. Ценный источник по истории Северной войны // Феодальная Россия во всемирно-историческом процессе. М., 1972.
 - Подъяпольская Е. П. Восстание Булавина 1707–1709. М., 1962. Политические и культурные отношения России с югославянскими землями в XVIII в. М., 1984.
 - Приймак Ю. В. Северо-Восточное Причерноморье во внутри- и внешнеполитических процессах формирования южных границ России (конец XVII — первая треть XIX в.). Армавир, 2011.
 - Първев И. Балканите между две империи: Хабсбургата монархиа и Османската държава (1683–1739). София, 1997.
 - Панарин Игорь: Прутский поход. Катастрофа Петра Первого - https://www.youtube.com/watch?v=LsBR8cVIh0I&feature=emb_logo

 - Полтава. К 250-летию Полтавской битвы. Сборник статей. М., 1959.
 - Полтава. К 300-летию Полтавского сражения. Сборник статей. М., 2009.

 - Прутский поход 1711// Большая российская энциклопедия. - https://bigenc.ru/military_science/text/3170415

 - Прутский поход 1711 // Советская историческая энциклопедия. - https://gufo.me/dict/history_encyclopedia/ПРУТСКИЙ_ПОХОД_1711

 - Прутский поход // https://ru.wikipedia.org/wiki/Прутский_поход

 - Прутский поход Петра 1: предпосылки, ход, итоги//История Россия. - https://istoriarusi.ru/car/prutskij-pohod-petra-1.html

 - Прутский поход Петра I или украденная Победа!(
Юрий Абарин) - https://www.youtube.com/watch?v=HqaUDOCGBS4&feature=emb_logo

 - Пушкин А.С. История Петра I// А. С. Пушкин. Собр. соч. в 10 тт. Т. 8 - https://rvb.ru/pushkin/01text/09petr/1182.htm

 - Радони; J. Римске куриjе и jужнословенске земље од XVI до XIX века. Београд, 1950.
 - Распопови; Р. М. Дипломатиjа Црне Горе 1711–1918. Подгорица, 1996.
 - Распопович Р. М. Первые официальные визиты черногорцев к Российскому двору: миссия владыки Данилы в 1715г. // Черногорцы в России. М., 2011.
 - Рахаев Д. Я. Политика России на Северном Кавказе в первой четверти XVIII века: Архивные и нарративные источники 1699–1725 гг., российско-османские и российско-персидские договоры первой четверти XVIII века. М., 2012.
 - Рыжов В.А. Прутский поход Петра I// Военное обозрение.2020. 9 сентября. - https://topwar.ru/174875-prutskij-pohod-petra-i.html
- Рыжов В.А. Прутская катастрофа Петра I// Военное обозрение.2020. 13 сентября. - https://topwar.ru/174956-prutskaja-katastrofa-petra-i.html
 - Соловьев С.М. Россия с древнейших времен. Кн. XIV, XV. M., 1963.
 - Соловьёв С. М. Глава 2 // История России с древнейших времён. — Т. XVI.
Соловьев С.М. Публичные чтения о Петре Великом. М., 1984.
 - Соловьев С.М. Продолжение царствования Петра I Алексеевича - http://magister.msk.ru/library/history/solov/solv16p2.htm

 - Савельев А. М. Сборник донских народных песен. Песни исторические. № 12. СПб.,1866.

 - Самарђи; Р. Срби у Турском царству 1718–1737 // Историjа Српског народа. Срби у XVIII веку. Књ. 4. Т. 1. Београд, 1986.

 - Санин О. Г. Отношения России и Украины с Крымским ханством в первой четверти XVIII в. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1996.

 - Санин О. Г. Крымское ханство в русско-турецкой войне 1710–1711 гг. // Москва — Крым: Историко-публицистический альманах. № 2. М., 2000.
 
 - Семёнова Л. Е. Русско-валашские отношения в конце XVII — начале XVIII в. М., 1969.

 - Семёнова Л. Е. Княжества Валахия и Молдавия. Конец XIV — начало XIX в. М., 2006.
 
 - Сумароков П. И. Путешествие по всему Крыму и Бессарабии в 1799 г. Симферополь, 2012.

 - Сень Д. В. Миграция некрасовских казаков на земли Причерноморья: практика и тенденции начального этапа (до 1712 г.). Проблемы адаптации // Миграция и эмиграция в странах Центральной и Юго-Восточной Европы в XVIII–XX вв. Сохранение национальной идентичности и историко-культурного наследия России. СПб., 2011.

 - Сень Д. В. Казаки-некрасовцы: некоторые аспекты адаптации на территории Крымского ханства в XVIII веке. Электронный ресурс. Режим доступа: http://www. cossackdom.com/articles/s/sen_kozaknekras02081.htm

 - Серов Д. О. Прутский поход 1711 г.: аспекты несостоявшейся катастрофы // Кровь. Порох. Лавры. Войны России в эпоху барокко (1700–1762). Сборник материалов Всероссийской научной конференции. Вып. 2. СПб., 2002. С. 44–51.
 - Смирнов В. Д. Крымское ханство под верховенством Оттоманской Порты до начала XVIII века. СПб., 1887.

 - Смирнов В.  Д.  Крымское ханство под верховенством Оттоманской Порты в XVIII в. до присоединения его к России // Записки имп. Одесского общества истории и древностей. Т. 15. Одесса, 1889.

 - Сокуров В. Н. Из истории взаимоотношений Кабарды и Крыма в конце XVII — начале XVIII века // Сборник статей по истории Кабардино-Балкарии. Вып. 10. Нальчик, 1976.

 - Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. 8. М., 1962.

 - Станоjеви; Г. Црна Гора у доба Владике Данила. Цетиње, 1955.

 - Стати В. История Молдовы. – Ch.: S.n.,2002.

 - Степанюк В. Государственность молдавского народа: Ист. полит. и правовые аспекты. – Ch.: I.S. F.E.-P. Tipografia Central, 2006.

 - Субтельний О. Мазепинці: Український сепаратизм на початку ХVIII ст. К., 1994.
Тарле Е.В. Северная война. М., 1958.
 - Татарников К. В. Русская полевая армия 1700-1730. Обмундирование и снаряжение. М., 2001.
 - Толстой П. А. Русский посол в Стамбуле. М.: Наука, 1985.
 - Турция накануне и после полтавской битвы (Глазами австрийского дипломата М. Тальмана) [Электронный ресурс]. Доклад № 19. М., 1977. URL: vostlit.info/Texts/rus4/Tallmann/frametext2.htm (дата обращения: 10.03.2014).
 - Томи; J. Питање Царева Лаза. Београд, 1933.
 - Томи; J. Н. Поход Нуман-паше Ћуприли;а на Црну Гору 1714 године. Београд, 1931.
 - Томи; J. Турски поход на Црну Гору 1712 год. Сараjево,1920.
 - Тумилевич Ф. В. Сказки и предания казаков некрасовцев Ростов н/Д, 1961.
 - Тумилевич Ф. В. Неопубликованные песни об Игнате Некрасове // Народная устная поэзия Дона. Ростов н/Д, 1963.
 - Тюхменева Е. А. «Искусство триумфальных врат в России первой половины XVIII века». М., 2005. Урнов Д. М. Дефо. М., 1978.
 - Урнов Д. М. Дефо. М., 1978.
 - Финкель К. История Османской империи. Видение Османа / Перевод с англ. М., 2010.
 - Фiлiмонов Д. Новосергi;вська фортеця: маловiдома пам’ятка Присамар’я кiнця XVII — XVIII столiть // Новi дослiдження пам’яток козацько; доби Укра;нi. Збiрник наукових праць. Вип. 21. Ч. 2. Ки;в, 2012. С. 137–147.
 - Флоровский А. В. От Полтавы до Прута. Из истории русско-австрийских отношений в 1709–1711 гг. Прага, 1971.
 - Фоккеродт И. Г. Россия при Петре Великом // Неистовый реформатор. М., 2000. Хроника 2000. Днiпропетровськi вимiри iсторично; долi. Днiпропетровськ, 2008. В. 73.
 - Цвиркун В. И. У истоков русско-молдавского боевого содружества // ;vircun V. Vitralii — Витражи. Chi;inau, 2006.
 - Цвиркун В. И. Дмитрий Кантемир. Краткое жизнеописание // ;vircun V. Vitralii — Витражи. Chi;inau, 2006.
 - Цвиркун В. И. Димитрий Кантемир. Страницы жизни в письмах и документах. СПб., 2010.
 - Цвиркун В. И. Под сенью двух держав. История жизни и деятельности Димитрия Кантемира в Турции и России. Кишинёв, 2012.
 - Цвиркун В. И. Соратник Петра Великого. История жизни и деятельности Томы Кантакузина в письмах и документах. СПб., 2015.
 - Черногорско-русские отношения 1711–1918. Русские архивные документы о Черногории (конец XVII — середина XIX в.). Т. 1. Подгорица; Москва, 1992.
 - Чернышёв А. А. Российский парусный флот. Справочник. М. 1997.
 - Чухлиб Т. Скитание гетмана Мазепы // Родина. 1709. № 7.
 - Ћорови; В. Одношаjи Црне Гореса Дубровником од Карловачког до Пожаревачког мира // Глас Српске Краљевске Академиjе. CLXXXVII. Други разред. № 94.
 - Шишов Владимир. Прутский поход Петра. Начало - https://diletant.media/articles/36923872/ .
 - Шишов Владимир. Прутский поход Петра. Конец - https://diletant.media/articles/37145201/ .
 - Шидловский С. П. Материалы для очерка служебной деятельности Шидловских в Слободской Украине 1696–1727 гг. СПб.,1896.
 - Шорников П.М. Молдавская самобытность. – Тирасполь: Изд-во Приднестр. ун-та,2007.
 - Шныпко В. С. Роль российских императоров в создании военных знамён // Вопросы истории. 2010. № 2. С. 165–169.
 - Фельдмаршал граф Б. П. Шереметев. Военно-походный журнал 1711 и 1712 годов / под ред. А. З. Мышлаевского. СПб.: Военн.-учен. ком. Глав. Штаба, 1898.
 - Энгельгардт Р. Ю. Из истории Прутского похода Петра I // Кишинёвский Госуниверситет. Учёные записки. Т. 6 (исторический). Кишинёв, 1953. С. 97–117.
 - Энглунд П. Полтава. Рассказ о гибели одной армии. М, 2009.


3.3.
 
- Некулче И. О самэ де кувинте. Летописецул Цэрий Молдовей. Кишинэу, 1974.
 - Pydjaкoв П. Сеоба Срба у Pycиjy у 18 веку. Београд, 1995.
 - Снегаров И. Културни и политически връзки между България и Русия през XV–XVIII в. София, 1953.
 - Ciobanu S. Cetatea Tiqhine. Chisinau, 1992.
 - Kurat A.-N. Prut seferi ve barisi 1123 (1711). Ankara, 1951-1953. Vol. 1-2.
Neculce I. Letopisetul Tarii Moldovei. Bucuresti, 1990.
 - Sumner B. X. Peter the Great and the Ottoman Empire. Oxford, 1949.
Sutton R. The Despatches of Sir Robert Sutton, Ambassador in Constantinopole (1710-1714) / ed. by A.-N. Kurat. London, 1953.
 - Wittram R. Petr I. Czar und Kaiser. Gottingen, 1964. Vol. 1.-2.]
 - Aksan V. Ottoman wars 1700–1870. 2007.
 - Artamonov V., Constantinov V.  Incercarea de trecere a lui Dimitrie Cantemir sub protectorat Austriac in anul 1715 //Revista de istorie a Moldovei. № 1–2. Chi;inau, 2011.
 - Bengtsson F. G. Karl XII:s levnad. Fr;n Altranst;dt till Fredrikshall. Tryckt i Finland, 2001.
  - Cojocaru T. Tratatul dintre D. Cantemir si Petru I // Basarabia. № 5. Chi;inau, 1991.
 - Defое D. An Impartial History of the Life and Actions of Peter Alexowitz, the Present Czar of Muscovy. London, 1723.
 - Feldman J. Polska a sprawa wschodnia 1709–1714. Krak;w, 1926.
 - Feldman J. Stanis;aw Leszczinski. Wroc;aw-Warszawa, 1948.
 - G;rka O. Dymitr Kantemir o wojsku i sztuce wojennej mo;dawian // Studia i materia;y do historii sztuki wojennej. T. 3. Warszawa, 1956.
 - Haintz O. K;nig Karl XII. von Schweden. Bd. 2. Berlin, 1958.
 - Hammer J. Geschichte des Osmanischen Reiches vom Carlowiczer bis zum Belgrader Friden 1699–1739. Bd. 7. Pest, 1831.
 - Jarring G. Arkivforskningar i Turkiet // Karolinska F;rbundet ;rsbok. 1939.
 - Jorga N. Geschichte des Osmanischen Reiches. Gotha, 1913.
 - Jobst K.  S.  Die Perle des Imperiums: Der russische Krim-Diskurs im Zarenreich. Konstanz, 2007.
  - Kantecki K. Stanis;aw Poniatowski, kasztelan krakowski, ojciec Stanis;awa Augusta. T. 1–2. W Poznaniu, 1880.
 - Karlsson G. H. Kring kalabaliken i Bender // Karolinska F;rbundet ;rsbok. 1973.
 - Kogalnicean M. Fragments tires des chroniques Moldaves et Valaques pour server ; l’histoire de Pierre-le-Grand, Charles XII, Stanislas Leszczynski, D;m;tre Cantimir et Constantin Brancovan. Jassi, 1845.
 - Kolodziejczyk D. Ottoman-Polish diplomatic relations (15th–18th Century). Leiden; Boston; K;ln, 2000.
 - Kolodziejczyk D. Divided Sovereignty in the Genghisid States as Exemplified by the Crimean Khanate: “Oriental Despotism” ; rebours? // Acta slavica japonica. 2012. Vol. 32. P. 1–21.
 - Krokosz P. Rosyjskie si;y zbrojne za panowanie Piotra I. Krak;w, 2010.
 - Kurat A. N. Prut seferi ve bari;i 1123 (1711). C.1–2. Ankara, 1951–1953.
 - Kurat A. N. Der Prutfeldzug und der Prutfrieden von 1711 // Jahrb;cher f;r Geschichte Osteuropas. Bd. 10. H. 1. Wiesbaden, 1962.
 - Lemercier-Quelquejay Ch. Les Kalmuks de la Volga entre l’Empire Russe et l’Empire Ottoman sous la r;gne de Pierre le Grand (d’apr;s les documents des archives ottomans) // Cahiers du monde russe et sovi;tique. № 1. P., 1966.
 - M;ller R. Die Armee August des Starken. Berlin, 1984.
 - R;zcan A. Ottoman military establishment // History of the Ottoman State, Society & Civilization. Istanbul, 2001. P. 349–430.
 - Refik Jfr. A. Baltadjy Mehemed Pascha och Peter den Store 1711–1911. KF;.1919.
 - Rostworowski E. Historia powszechna. Wiek XVIII. Warszawa, 1977.
 - Sandstedt E. Studier r;rande J;ran Nordbergs Konung Carl XII:s historia. Lund, 1972.
 - Stafsing J. Kalabaliken vid Bender. Stockholm, 1960.
 - Tengberg E. Fr;n Poltawa till Bender. En studie i Karl XII:s turkiska politik 1709–1713. Lund, 1953.
 - Tr;bski M. Przej;cie twierdzy Biala Cerkiew przez wojsko koronne w 1713 r. // Twierdze Osiemnastowiecznej Europy. Studia z dziej;w nowo;ytnej sztuki wojskowej. O;wi;cim, 2016. S. 364–399.
 - Wagner M. Zagon kawaleryjski Grudzinskiego w 1712 roku // Wojny Po;nocne w XVI– XVIII wieku w czteresetlecie bitwy pod Kirchholmem. Torun;. S. 209–223.
 - Wittram R. Рeter I. Czar und Kaiser. Bd. 1. G;ttingen, 1962.
 - Xenopol A. D. Istoria Rom;nilor din Dacia traiana. Vol. 8. Jasi, 1896.

(Большая часть о Прутском походе завершена.Однако текст о Дмитрие Кантемире будет продолжен).