Безымянные острова

Проблема была только в одном: острова носили имя. Также носили свои имена горы, леса, реки, моря, океаны и прочие детали мироздания. Кроме того, имена зачастую присуждались предметам быта, и тогда было уже и вовсе неуютно жить.

А сначала как рады мы были, когда оказались здесь — в тишине, пустоте и неизвестности, на бесконечно тропическом ночном берегу океана, как обрадовались безотносительности случившегося, как бросились друг к другу в ласкающие объятия и как безнадёжно забылись (это мы уже позже, спохватившись, обоюдно договаривались никогда не раскрывать своих имён). Да и позже, не помня названий, мы видели только самую суть вещей, а не то, что по ассоциации вызывает в памяти живого существа привычная человеческая терминология.

Однако, однажды ты испуганно отшатнулась от меня, и я сразу понял, что счастливое забытье подошло к своему печальному завершению. Да разве и могло быть иначе? Ведь даже местоимение «ты» — это что-то слишком определённое, концентрированное, теоретичное, безжизненное — ибо слово! А значит, любой звук, произнесённый вслух — это уже определение!

Но и молчать было уже слишком поздно. Следующим шагом понимания для меня стала ужасная, смертельная догадка, что… даже эти, последние в нашей жизни острова, что… даже они носят имя, а мы… мы его не знали… или нет, даже хуже… мы его… забыли!

Подобрав хвост, я нырнул в воду, чтобы не всплыть никогда. Ведь даже позабыв людской язык, корабельная крыса не перестанет быть принадлежностью человека…