Красный огонёк

Красный огонёк
       
Здесь было каких-то нелепых две или три ступени, а два огромных льва опирались на свои вечные шары. Впереди - вид на неизменную Петропавловскую крепость, недалеко мрачноватый Исаакий - ну вылитый Отелло! Как будто декорация на колёсиках, а что? Весь город до темноты выглядит так!
Он шёл, смело, попирая новыми туфлями, мокрый асфальт набережной. Шёл и думал, что всё что угодно может привидеться студенту, одному гуляющему в Питере. Он оглянулся: «Кому может прийти в голову прилепить над парадным подъездом того старого желтого дома нелепый красный навес?» - думал он, - «Но нашёлся умник... И вот он - пожалуйте, жёлтым по красному: «Marlboro»!» Да чёрт с ним! Не в рекламном навесе дело... Вопрос в том: видел он пару минут назад ту бредовую картинку или нет?!
Это до «Авроры» шагов пятьсот сорок, а там было пару ступеней до льда! Он опирается на перила и видит: вдалеке на льду тёмная фигурка вскидывает руки и исчезает! Звать на помощь? Никого рядом. Ветер. Холод. Пустая набережная.
-Помогите! Утонул человек! Вон там...
-Да ты что, больной что ли? Не было там ничего и нет... Какой псих на такой лёд полезет на коньках да еще, чтоб так далеко зайти. Март месяц.
Вот такой разговор вышел бы не иначе! А может, видел еще кто? «Да... прямо так подойти и спросить: а вы не видели человека только что посреди Невы? Он может быть, утонул уже... Да уж - гениально!»- думал студент.
Он попытался вообразить себе причину, по которой можно было полезть на тонкий лёд Невы в середине марта. Лёд местами откололся и плыл одинокими островками, а местами был сплошной, но хрупкий…
Солнце, словно маленький самородок из мутных вод где-нибудь на Клондайке, выглянуло из-за грифельных тучек. Запросто, в подпитии кто-то полез на спор (многим нравится изящное словечко- пари). Но какой в этом смысл? «У Толстого Пьер тоже пытался выпить на спор бутылку вина, сидя на выступе в отвесной стене – смысла было ничуть не больше!» - и дальше твёрдым шагом.
-Да, допустим, там был человек, - спокойно начал речь знакомый голос в голове студента, - сейчас он утонул. Вероятно, пьян (или пьяна), может быть на коньках, предположим, было пари… Всё это прекрасно, но скажи чёстно: тебе ведь плевать на этого дурака, не так ли? Что тебя интересует, так это – не сошёл ли ты с ума, вёдь…
-Заткнись, кто бы ты ни был! Без тебя тошно! – конечно про себя рычит студент.
-А что ты так занервничал? Стыдно признать, что студента медика тошнит от медицины? В перерывах между лекциями он иногда глотает extasy, а теперь его мучит вопрос: «Чокнулся я или нет?» – голос умолк.
Вот и «Аврора». В наступающей темноте она напоминает упавшего на бок мёртвого грача.
А может быть это была птица или предмет какой-то? Я видел взлетевшие вверх руки, а может крылья, ветки... Вот на встречу девушка: пальто, беретик, туфли, свитер, сумочка, волосы, глаза- всё чёрного цвета. Под мышкой - коньки у них справа лезвие обломано!!
-Человек! Там был человек! Пусть лёд тонкий, очень тонкий, местами уже серый, а на хороших коньках ещё и не туда уедешь, но лезвие сломалось и...
Снова где-то далеко на льду Невы, наполнившей сознание студента, вскинув руки вверх, исчезла чёрная фигурка.
А вдруг так дело было: эта «девушка» его, что рядом с ним прошла - сто раз уже мама, и сынок её Коля какой-нибудь зимой ещё дорогущие коньки сломал и спрятал от мамы. А мама нашла, по шее дала, и коньки понесла в ремонт. А студент радоваться!
Опять пустая набережная.
-Так ведь крик же был!
-А ты разобрал, откуда крик? Может чайка вообще... Хе-хе, теперь ещё и крик!
В защиту нашего героя следует сказать, что крик действительно был, но доносился он не с набережной, а откуда-то из далёкого- далека.
Странный голос вдруг заслонили ясные воспоминания. В них молодому человеку всего пять лет, и он с отцом и матерью возвращается домой с юга. Стучат колёса поезда, с верхней полки, где он, лёжа на животе, пытается что-то разглядеть в уголке окна, слышно постукивание: «Коля, прекрати сейчас же стучать!»
За окном фиолетовый вечер, редкие тёмные деревья. Вдруг, словно страшный сон кидается на Колю несущаяся, свистящая тьма. Будто какой-нибудь злодей решил свернуть в трубу весь мир! Тут и раздался этот крик. Детский крик страха от чувства движения по спирали - железнодорожный тоннель.
Единственное, что помнил Коля, (а именно так зовут нашего студента) это загоревшийся перед ним предупреждающий красный огонёк. Он загорелся за окном, за мгновение до входа в туннель. Никто не обратил на огонь внимания, словно его и не было. Тогда Колю донимал тот же вопрос: был огонь или нет?
-А вдруг некоторые люди, - решил студент, - всю жизнь живут для того, чтобы стать видением, предупреждением, красным огоньком перед новым тоннелем. Не увидь я этого, (фигурка на Неве) я бы не усомнился, продолжил бы жить по старому (выпивка, extasy)… Меня ждал новый тоннель, из которого нет выхода.
-Вообрази, во что мог бы превратиться мир, если бы никому, никогда, ничего не мерещилось – в сборище маникенов без сомнений и мыслей! - добавил очнувшийся голос-Пошли домой.
       А это уже не набережная... Ноги сами под эту арку увели в переулке. Это одному Богу известно сколько метров! Это что за произвол! Спокойствие... пусть с памятью слабовато, а этот дом от общежития не далеко.
Позади шаги. Студент обернулся: старичок в пиджаке в «ёлочку»:
-Который час, не подскажите, молодой человек?
-Девять, сорок две.
-Спасибо. Простите, а вы случайно не в первом медицинском учитесь?
-Да.
-С вами мой внук - Стрижинский Олег
-Верно.
До общежития оставалось два квартала.
Старая машина такси с горящим зелёным огоньком въехала, шурша, под тёмную арку. Шаги, посвистывание. Таксист нажал на клаксон, сверкнул фарами. Их свет выхватил из темноты долговязую фигуру нашего студента. Но погасли огни фар, и молодой человек пропал, не окончив пути. Снова сверкнули фары - никого! Старый таксист: «Что за…? Тут сейчас человек был!» Да брось ты! Ночь не спать. Этот город сумасшедший - что только может привидеться…
Оказывается, Коля, ты тоже чей-то красный огонёк!
       24.04.99г.

Мудрец

Однажды, проснувшись в кандалах на сырой земле темницы, раб, годами ненавидевший своего господина, борясь с болью во всём теле, бесцельно сказал: «Ненависть слабых к сильным многим ужаснее, чем призрение сильных к слабым - одно унижает лишь достойных слабых, другое способно уничтожить тех и других…»
Как жаль, что никто, кроме крыс, не услышал этого мудреца!
       5.05.99г.