Глава 6. Прядильщик Снов

Глава VI. Прядильщик Снов.

« Не упивайтесь вином, ибо в нем есть блуд.
И не кажите демонам ртами своими.
Но упаси вас Господь Таланос от вечного сна,
Ибо в нем спят корни всех страстей. »
Священное Писание

Тягостный взгляд Сигифера Белзамина уперся в длинную, кажущуюся бесконечной похоронную процессию, состоящую из сотен темнокожих и рогатых фигур проклятых эльфов. Среди них были и вооруженные примитивным оружием мужчины, и несущие на себе различные пожитки женщины с вытянутыми красивыми лицами, и одетые в легкие кожанки ополченцы, и немногочисленные самураи консула, мускулистые тела которых плотно облегали фиолетовые пластинчатые латы, а головы венчали закрытые шлемы с треугольными прорезями для глаз. Навстречу им из огромных ворот штаба медленно выдвигался хорошо вооруженный отряд Роберта Мальтера, идущего впереди всех в развевающемся на ледяном ветру черном плаще.
- Кто-то приходит, кто-то уходит, - мрачно пробормотал лорд, поставив усеянный шипами сапог на выступ крепостной стены Обители, - но, как это не парадоксально, хотя и все идут в противоположные стороны, все идут к своей смерти. Можно ли представить себе более отдаленные точки, чем прямо противоположные? Нет. Следовательно, смерть окружает нас, она повсюду и постоянно находится сзади, за спиной, и бьет своей кривой косой, когда ее не ждешь. Вы согласны со мной, магистр?
- О да, - поспешно подтвердил стоящий за его спиной Идорат, голову которого украшал шлем с полностью закрывающей лицо железной маской, испещренной отверстиями для дыхания. – Вы как всегда правы, лорд.
- Как проходит подготовка и установка крестов по периметру укреплений? – отвлекшись наконец от печальной толпы, стекающейся в призывно отверстые золотые ворота.
Идорат нервно сглотнул и пожал плечами.
- Подготовкой объектов для вселения бесов занялся магистр Новиков: он взялся организовать на это дело весь Торменторум. Признаюсь, что все остальные заботы по, гм, прикреплению измученных, лишенных слуха, глаз, ноздрей, обработанных сильнодействующей кислотой тел захваченных еретиков к стальным крестам, я передал магистру Малусу Тенебрару.
- Малус? – с ядовитым видом скосил глаза Сигифер. – Мне казалось, что он никогда не проявлял интереса к делам Пентаграмматика в частности и вообще, серьезным решениям в целом. Безусловно, я помню многие его удачные рейды на нечистых, на проклятых эльфов, на гномов, в период нашей с ними войны, после которых устраивал целые поля смерти неподалеку от их городов, где расчлененные трупы и насаженные на кол головы нелюдей смердели на весь Первый Ярус. Однако участия в серьезных тактических решениях или более-менее веских предложений я за ним не вспоминаю. Чего ради он начал крутиться вокруг этого дела, да к тому же соглашаться помочь?
- А почему бы ему не помочь? – наивно приподняв брови, сказал Селек, поигрывая своими саблями. – Магистр Тенебрар хоть и жесток сверх меры, но чрезвычайно практичен и умеет грамотно выполнять приказы. Не мои, конечно.
- Он очень скрытен, - серьезно ответил Белзамин, нахмурившись. – Очень скрытен. Ты когда-нибудь видел, чтобы он сказал хоть слово на заседаниях трибунала? Я – нет. Об этом магистре ходит такое количество слухов, что ему остается совсем немного до того, чтобы переплюнуть лорда Сегептуса. Бывший профессиональный убийца, ассасин, тайный член Ордена Новых Храмовников, очевидно, восточных, приговоренный к смерти за заказные убийства, но взятый на борт одного из наших космических крейсеров в качестве рабочего и помилованный. Говорят, что он проходил длительное лечение в психиатрической клинике, долго занимался оккультизмом и алхимией, изобретая новейшие типа ядов для своей организации. Оригинальный человек.
- Я не знал всего этого, - удивленно покачал головой Идорат.
- И лучше сделайте вид, что не знаете, - категорично заметил Сигифер, - потому что все это лишь слухи и домыслы. Однако, поскольку ни один слух не возникает напрасно, что-то из этого является весьма недалеким от правды. Я не учу вас, и не пытаюсь каким-либо способом очернить магистра Малуса – он доблестно сражается за Таланоса уже многие годы, однако для общего представления о человеке это вам знать будет небесполезно.
- Магистр, - окликнул Селека чей-то тихий и вкрадчивый, но глубокий и тщательно выверенный в своей мягкости голос. Тот резко оглянулся и его взгляд уперся прямо в лицо Малуса Тенебрара.
Внешность магистра была непримечательна, и его лицо можно было легко потерять среди десятка других однотипных и серых лиц. Однако при более долгом рассмотрении его возникало странное чувство, что, хотя этот человек и не смотрит прямо на тебя, он все за тобой замечает и внимательно следит. Кожа его была сера, будто ровный пепел, и изредка мелькала лихорадочной бледностью, черты отличались четкостью и даже некоторой красотой, нос был правильной формы, а глаза с темными кругами под ними были вечно прищурены и блестели все той же болезненной влажной серостью. Ровные темные волосы неопределенного цвета были собраны в тугой хвост, а острый подбородок украшала небольшая ромбовидная бородка. Сам он был худ и гибок, словно пантера, и одет в простой черный костюм с накинутым поверх него плащом. На шее висел самый что ни на есть обыкновенный железный крест, а наручи щетинились острыми шипами.
- Идорат, - вежливо и тихо сказал Малус, - я позаботился о вашей просьбе, кресты готовы к установке, их уже начали устанавливать на восточной стене с некоторым интервалом. Через полчаса все будет готово. По моему настоянию лекари накачали тела сильными болеутоляющими наркотиками и подключили несложную систему жизнеобеспечения, что гарантирует их жизнь и сохранность.
- Отлично, магистр, - добродушно кивнул Селек, - благодарю вас за помощь.
- Лорд Белзамин, - слегка поклонился тот, обратив быстрый и проницательный взгляд на Сигифера.
- Вы, конечно же, примете участие в обороне крепости от ужасных полчищ нежити? – рассеянно взглянув на Идората, вопросительно пробормотал Белзамин.
- Разумеется. Кроме того, мой лорд, я могу похвастаться тем, что я разработал и сегодня собираюсь использовать новый вид оружия, который будет эффективен против любого существа, состоящего из плоти и крови.
- Любопытно будет посмотреть.
Малус вынул из небольшого кожаного кармашка на поясе крохотный пузырек, в котором переливалась густая, блестящая и прозрачная масса.
- Это смертельное оружие? – скептически вопросил лорд, протянув пальцы к колбочке.
- Не трогайте, - почти шепотом предостерег его Тенебрар. – Сосуд двухслойный – во внутреннем концентрированный нитроглицерин, взрывающийся даже при сильном встряхивании, снаружи – ядовитый сжиженный газ, который вызывает мгновенную ржавчину и поражение любой плоти и крови смертельным вирусом, уничтожая их в мгновение ока. Конечно, тут не обошлось и без колдовских ингредиентов, но это штука будет посильнее любой гранаты. Главное – кидать ее подальше от себя и соратников.
- Уважаю, - сказал Белзамин, вспомнив о ядах и мельком взглянув на реакцию Селека. – Прошу извинить, мне необходимо отойти к моим доблестным рыцарям, воинам Бафомета, чтобы подготовить их к бою. Нежить уже очень скоро будет тут. Встретимся на поле брани, магистры.

- Мастер Мальтер, - обратился к сгорбленной, серой, медленно передвигавшей свинцовыми ногами фигуре бывшего капеллана Тайлер, охотник за нежитью, перешедший вслед за Белзамином в Хант Пентаграмматик после его основания. Роберт вопросительно повернул изможденное лицо в сторону бодро блестевшего горшечного шлема бойца. – Мы скоро подойдем к району Орды Дентрадов, совсем недалеко от нас будет Темный Портал. Как вы хотите преодолевать это препятствие?
- Что? – как будто очнулся Мальтер, проведя мелко подрагивающей ладонью по своему истекающему холодным потом лицу.
- Дентрады. Их там может быть около нескольких десятков, но возможно – сотни и тысячи. Как вы планируете их отвлекать, убивать, обезвреживать, обходить, не знаю. Что вы собираетесь делать?
- Без понятия, - устало пробормотал Мальтер, в смертельной, неестественной и необъяснимой усталости прислоняясь к холодному и бесчувственному граниту стен подземелья. В голове вяло шевелились мысли о легионах дентрадов, угрожающих отряду, возникали какие-то остаточные образы смерти, разложения, но ни малейшего страха, ни отвращения они не вызывали. Болезненная неясность царила в разуме, и, будто дополняя внезапную дикую усталость, сливалась вместе с ней в единое чрезвычайно мерзостное ощущение.
- Что с вами, магистр? – обеспокоенно пробурчал Тайлер, глухо хмыкнув внутри полного шлема.
«Как же ты устал, друг мой, - промелькнуло в голове Мальтера, безучастно повернутой в сторону охотника. – Иди ко мне.»
- Иди ко мне, - прошептал Роберт.
Тот, ничуть не замешкавшись, шагнул вперед и наклонился к посиневшим губам магистра.
- Идите вперед, - Роберту на мгновение показалось, что он транслирует через голосовые связки вовсе не свои мысли – его собственные помыслы словно увязли в густом киселеобразном тумане, - без боязни. У меня хватит сил, чтобы обезопасить вас от демонов. Ничего не бойтесь, они сами в страхе побегут от вас. Это тело вам придется понести на руках. Силы, - капеллан поперхнулся, и из его рта вылетело несколько капель крови, - вернутся к нему только после района пещер. Я понятно излагаю?
- Вполне, мастер. Разрешите продолжить передвижение?
Мальтер встряхнул головой и отодвинул с глаз локон спутавшихся черных волос. Ноги его подкосились.
- Я что-то сейчас сказал? – совершенно обессилев, прошептали его губы. Колени мага задрожали, подкосились, и магистр рухнул бы на каменный пол широкого туннеля, если бы охотник не удержал его исхудавшее тело на своих сильных, мускулистых руках.
- Братья, - позвал он остальных воинов отряда, прошедших чуть вперед, - помогите мне. Пойдем с Таланосом, друзья, я верю, что он защитит нас.
«И вовсе не Таланос вас защитит», - была последняя мысль Мальтера перед тем, как он погрузился в лихорадочную тьму беспамятства.

- Капелланов уже начало трясти, - удовлетворенно сообщил Гахл Сигиферу, скорым шагом заходя в зал для тренировок отведенных Пентаграмматику рыцарей. – Они пытались своим духовным зрением прозондировать пространство. В итоге добились того, что половина их временно выведена из строя от одного лишь прикосновения к аурам десятков проклятых некромантов, входивших в состав Легиона Черных Душ. Они скоро будут здесь…но самое неприятное, что, как установили наиболее сильные из наших священников, Легион ведет с собой некое зло, намного более древнее и ужасное, чем он сам.
- Кажется, я уже знаю, что это за зло, - медленно кивнул Белзамин, вгоняя в заплечные ножны тяжелый и длинный запасной меч, в дополнение к своему любимому, покоящемуся поверх ремня, и двум «Темным Хранителям», вкупе с огромным запасом запасных магазинов свисающим на поясе. Немного подумав, он надел на голову свой старый горшечный шлем с наполовину стершимся позолоченным рисунком и маленькими выдавленными  в начищенной стали крестами.
- Пойдемте, паладин. Нежить скоро будет здесь И да поможет нам Таланос. - глухо заметил лорд, голос которого казался тихим и тусклым сквозь прорези в полном шлеме. Взгляд его скользнул по отлично бронированному тяжеловесному сейфу, который стоял в углу пустынного теперь зала. В сейфе хранились все переписанные на свитках заклинания, которые Белзамин счел нужным донести до рыцарей. Облаченная в гибкую перчатку рука слегка коснулась холодного, как лед, черного переплета «Пламени Молоха», на легких, но удивительно прочных серебряных цепях висевшего на набедреннике.
- Нет, - прошептал новоначальный колдун так тихо, что беспокойно ожидающий его Гахл даже не обратил на это внимания. – И вовсе не Таланос нам поможет.

Инквизитор Астамат с ярко выраженным неудовольствием глядел на стройный ряд проклятых эльфов, аккуратно выстроившихся вдоль крепостной стены, мечтал, чтобы хотя бы один из них поскользнулся и разбился об землю прямо сейчас, а все остальные погибли бы в пылу боя от рук чудовищ. В руках у каждого из нелюдей был тугой длинный лук с пропущенной через ролики на концах тетивой, а за спиной – солидный колчан, полный смертоносных зазубренных стрел. Они были готовы к предстоящей бойне.
Впрочем, инквизитор тоже.

Лорд Кселас встал с колен, приложился губами к огромному кресту, выгравированному на его тяжелом молоте. Бросил последний взгляд из-под кустистых бровей на безмолвную, и как обычно тихо улыбающуюся в своей неземной радости статую Создателя, такую далекую от всего земного. От самой жизни. Красиво изваянная скульптура была недвижима и холодна как лед. Не оглядываясь более, Вальтер повернулся к ней широкой спиной и вышел из Собора.

Один из послушников задрожал и похолодел, когда услышал мерный и пугающе четкий рокот тысяч тяжело ступающих ног. Не успевал еще затихнуть эхо одного тяжкого шага, как огромные боевые барабаны глухо били снова, и поступь продолжалась…
Так мерно, так быстро, так страшно. Послушник забился в угол и зарыдал от внезапно навалившихся ужаса и безысходности. Руки его были холодны, бледны и дрожали, как во время лихорадки.

Справа от лица капеллана Лотаса Релама затлел желтый огонек сигареты.

Тяжелые стволы станковых пулеметов с трудом повернулись на своих лафетах, как будто тяжелобольной на смертном одре, и из их темных провалов хлынул свинцовый ливень пуль. Первый ряд черной шевелящейся массы нежити, смутно маячившей на горизонте огромных каменных врат подземелья, ведущих в сторону Залов Сепхерофта, была сметена огненным шквалом, но на большее их не хватило. Сталактиты и щербатый каменный пол перед пока еще тихим и кажущимся спокойным легионом мертвых взорвался пылью и осколками камня, поднявшими в коридоре будто серый туман.
- Прекратить огонь! – истошно взвыл Белзамин, махнув мечом в сторону дрожащих от страха пулеметчиков. Огонь нехотя захлебнулся. – Патронов мало, стрелять будем только тогда, когда они подойдут ближе. На средней дистанции они будут обстреляны из луков самураями. Поняли? Стресс наказуем.
Медленный и мерный шаг сотрясал все подземелье до самого его фундамента. Столь неорганизованная низшая нежить, не обладающая интеллектом, словно сокрушала пол ровным шагом. Первыми, как смогли рассмотреть наконец инквизиторы, в авангарде бесчисленных, темных как тьма, застилающая горизонт рядах монстров шли зомби и облаченные в обломки ржавой брони Прокаженные. Их тихий, зловещий и мрачный рев словно оковывал душу необъяснимым ужасом, воздействуя даже на бывалых и доблестных воинов. Вслед за ними плотными когортами в строю стояли настоящие чудовища, ужасные порождения некротической магии – Легионеры Черных Душ. Это были ряды потрясающих воображение, закованных в обтянутые человеческой кожей доспехи воинов, частокол гнутых рогов которых высоко вздымался над полчищами прочих порождений колдовства. Среди колонн немертвых виднелись демонические фигуры некромантов – высоких, закованных в сталь чародеев, за широкими спинами которых развевались черные драные плащи, а над пылающими голубым огнем прикрытых капюшонами глазниц вздымались громадные костистые крылья, словно концентрирующие в себе чистую тьму. Ошипованные перчатки их стальных рукавиц плотно сжимали увешанные десятками гнилых черепов жезлы. На конце каждого из них сверкал белесым потусторонним пламенем колдовской кристалл. Лиц некромантов видно не было, но по их сверхъестественному виду было видно, что они давно уже не являются людьми, но и еще не перешли в мир мертвецов – и это промежуточное положение между скалой жизнью и бездонной пропастью смертью внушало перед ними леденящий страх.
- Чародеи наиболее опасны, - хрипло заметил Сигифер стоящему за его спиной Гахлу. – Они способны поднимать мертвых и атаковать с помощью примитивного колдовства – за многие века заточения они исчерпали большую часть своей магической силы в безуспешных попытках сбросить печати с гробниц, но и теперь способны на многое. Атакуйте их экзорцизмами только тогда, когда луки эльфов выкосят первые ряды.
- Великолепно. Тактика – превыше всего, - мрачнейшим, пропитанным безнадежностью тоном заметил паладин.
- Верно, - сказал лорд, вынимая из-за пояса «Темный хранитель» и взводя курок. – Доблестные воины Инквизиции! – громогласно возгласил он, встав на крепостной стене перед ожидающей армией бойцов, стоявших во дворе перед главным зданием. – Вы уже знаете, что сегодня вершится история! Но это не важно. Важно то, что, поскольку мы просто обречены на победу, то желаю всем расходовать свои жизни с умом и сохранить побольше патронов и нетронутого оружия – Таланосу они еще пригодятся. Спасибо за внимание.
- Эльфы! Вам желаю положить свои жизни лишь за себя и свою ложную веру! Стреляйте!
И десятки луков натянулись, как один, и ровная, круглая тетива прокатилась через ролики на концах, и острые, как бритвы, зазубренные стрелы полетели в зомби, словно распиная их на холодном камне и окропляя его брызгами багрянца.

- Вот мы наконец и пришли, - произнес Тайлер, вдыхая полной грудью холодный чистый воздух лестничного перехода. – Почти пришли. Теперь нам осталось только самая малость – найти здесь скрытый комплекс гробниц, который не могли найти в течение долгих лет самые могущественные колдуны планеты. Инквизитор Дикиан, - обратился он к скромно стоящему в сторонке бойцу, звезды Пентаграмматика на доспехе которого еще не успели сменить фанатичные надписи из репертуара Хант Анклинус – «Homo Sapiens!», «Crucifix et Odium!» и подобные им. – Что вы думаете по этому поводу?
Тот вежливо пожал плечами с таким видом, как будто охотник был здесь главным.
- Спросите у магистра Мальтера.
- Он без сознания.
- Для открытия врат все равно придется привести его в таковое, лучше сделать это раньше, - обезоруживающе усмехнулся инквизитор.
- Да он хоть жив? – пробормотал воин, наклоняясь к мертвецки бледным губам Роберта. К вящему его удивлению, сквозь них вырвался тихий вздох, и Мальтер с трудом выдавил из себя, как будто и не приходя в сознание:
- Направо. Отсюда – прямо направо.
- Остроумно, - хмыкнул Тайлер. – Что ж, наше дело пробовать и расшибать голову об стену.
Инквизитор Дикиан, не говоря лишнего, шагнул направо и попытался упереться рукой в монументальную каменную стену. Его затянутая в искусно выдубленную кожаную перчатку рука плавно провела по выщербленной трещине в ней. Потом переместилась левее. Прохода видно не было. Каких-либо тайных переключателей или рычагов – тоже.
- Пусто? – с ярко выраженной депрессивной интонацией воззвал Тайлер.
- Да. Но магистр Мальтер, видимо, знает, куда идти.
Магистр с видимым усилием поднял голову со спутанными смоляными волосами и открыл помутненные глаза.
- Я знаю,- прошептал он. – Я понял, это – мой путь. Он – чародей, Он ведет меня, Он направляет меня… а вы идите за мной, если сможете.
С этими словами Роберт поднялся с рук охотников, на негнущихся ногах прошел к стене, и всем телом припал к ней, шепча какие-то странные слова, значения которых не понимал сам, и следующие его шаг не встретил никакого сопротивления. Дикиан с видимым удивлением взирал на то, как черная фигура с огромной прицепленной к широкому ремню книгой буквально растворяется в воздухе. Клубящееся белоснежное пламя поглотило его темный контур.
- Проклятые иллюзии, - досадливо кашлянул Мальтер, выпуская из ноздрей наводнивший помещение сверхъестественный туман, отливавший болезненным пурпуром, и осмотрелся. Пройдя сквозь стену, которая так и осталась поражать своей монументальностью за его спиной, он оказался в небольшом зале с возвышающимся над головой покатым куполом. В глубине зала виднелась освещенная двумя потускневшими от времени колдовскими кристаллами дверь, сделанная из серебра и невообразимым образом украшенная тысячами завитушек и острых, режущих взор узоров, которые, однако, сплетались в поразительно логичный лабиринт линий, смотреть на который можно было бесконечно. Врата были оплетены несколькими крупными, мерцающими в темноте цепями, которые посредине скреплялись зловеще выглядящим громадным замком, испещренным рунной вязью и священными символами.
Роберт достал из кармана кусок мела, раскрыл резко отдающую кровью демоническую книгу и принялся рисовать, бормоча в полубеспамятстве обрывки сказанных кем-то и когда-то фраз. Он сам не понимал, как его дрожащая, скользкая от холодного пота рука безошибочно чертит круг с треугольником, во всех углах которого находилась точка для опоры на септограмму, а потом еще троекружие, исписанное по всей своей длине мелкими символами. Не помнил, как тяжело рухнул на колени в центре черного символа, упершись ими в два луча нарисованной посредине звезды, и принялся глухим голосом читать заклятие, словно гнилостный поток вырывавшегося из его уст по мере того, как вспыхивали и снова гасли огни букв, вырезанных в окованном томе «Пламени Молоха» рядом с описанием подготовки к ритуалу.
- Odihm t mhido, thast t tsaht, itsihmahht atsamhr thhamhisti, ascha’rokkhantessh iallarehg…
Сверкающий луч света словно прорвавшая плотину река хлынул из расколовшейся цепи. Руны на замке засияли ярче, словно почуяв приближающуюся свободу.
- Oghmikronn a nnorkimgho, abxehreqazssh a hsszaqerhexba, Jehovakh, Elokkhimg, Sghaawofft, Adonghais…
Три пылающих столба пробили врата навылет, злобно гудя, и медленно плавящаяся сталь тонкими струйками полилась на землю, словно перечеркивая собой завораживающий лабиринт рисунка.
- Askhatarossth, Thkszzarktannomikfh…Старшая Инкантация Пятого Круга…Пандемониум, инвольтация…я больше не могу.
Мальтер устало опустил руку в меловую пыль рисунка и из его рта полилась густая алая кровь, смешанная со слюной.
«Не падай духом, - навязчиво промелькнуло у него в голове, - соберись. Вспомни правила…любая Инкантация начинается с начала алфавита, старшая – сдвигается на некоторое количество букв…на пять – начинай с буквы Е. Попробуй еще раз!»
- Я знаю, что это не мои мысли, - тяжело выдохнул Роберт, подняв глаза к потолку. – Я не могу вспомнить Инкантаций – я не знаю ничего о них. И никогда не знал. Оставь меня, дьявол…
- EAMATHEMINIENTRDESSH INGHVOLTUMMN! – словно безумный вопль боли,  непроизвольно вырвалось из его охрипшего горла вместе с бешеным, срывающим связки фальцетом.
Голубой огонек вырвался из огромного отверстия для ключа, постепенно превращаясь в бушующий огненный шторм колдовской мощи, сжирающей цепи и ломающей запоры на демонических вратах. Семь пылающих трещин разошлись от светящегося дверного проема, и плавящиеся и истекающие серебром, будто гноем, ворота покосились и слетели с петель, продолжая необъяснимым образом гореть и дымиться и вспыхивая иногда снопом разноцветных чародейских искр.
Магистр поднялся на ноги, не веря в то, что сотворил. Мрачно поглядел на начерченный на ледяном мраморе символ – он был покрыт легкой хрустящей изморозью, а три конца треугольника сочились кровью.
Мальтер поглядел вперед. Впереди была лишь тьма. И мягкий, зовущий бирюзовый свет где-то вдали. Роберт тонко усмехнулся и шагнул вперед.

- Стреляй! – воскликнул Белзамин, махнув свободной рукой, и трехствольные пулеметы загрохотали, в агонии дергаясь на своих станках и шквальным огнем разрывая толпу Прокаженных на части. Даже обломки доспехов зачастую не могли спасти мертвецов от мощных разрывных снарядов; они душераздирающе выли, те, у кого оторвало ноги, скребли камень кривыми когтями, беспомощно, будто раненные звери, кричали те, кому пробили навылет корпуса или руки. Всех объединяло одно – все они умирали.
- Это только начало! – искренне улыбнувшись, ободрил бойцов Инквизиции Сигифер. – В этих тварях еще нет демонов – это просто пораженные тьмой трупы, поднятые на ноги мутациями и колдовством.. Те, кто идут за ними, намного опасней.
Рядом с его головой пролетел изумрудный колдовской снаряд, сорвавшийся со стальных ладоней одного из некромантов, и сбил с ног перелетевшего через зубчатую стену охотника, который не успел даже крикнуть, пока, объятый зеленым пламенем, не рухнул наземь и с громким треском не сломал себе позвоночник.
Вдали, поверх изогнутых рогов Черных Душ взметнулся вверх огромная железная конструкция, напоминающая огромную, извращенно и грубо украшенную колонну с скалящимся черепом спереди. В глазницы чудовищного тарана были вставлены чародейские кристаллы, и из многочисленных прорезей в столбе периодически вырывалось искристое голубое пламя.
- Будут бить ворота, - полувопросительно заметил Идорат, положив на сгиб локтя полуавтоматическую армейскую винтовку «Ястреб», довольно метко стреляющую ограниченными очередями по три патрона и  имевшую большой коллиматорный прицел.
- Не ворота, - отрицательно покачал головой Белзамин. – Стены. Они не так крепки, как металлические ворота. Паладины! Приготовьтесь к экзорцизмам!
Гахл, а вслед за ним и другие рыцари вынули из-за поясов железные кресты, в центре которых на плоском круге была выгравирована пятиконечная звезда, и приготовились. В правой руке у каждого был зажат тяжелый полуторный меч или двусторонняя секира с узкими прорезями в лезвиях. Мерно шагающие внизу, под стенами чудовища медленно подошли к основанию, и, зажав свое огромное, кривозубое, обтянутое плотью и посеревшей кожей оружие в зубах или в свободной руке, принялись методично и устрашающе ползти вверх, используя длинные кривые когти и сильные, бугрящиеся вздутыми мускулами руки, прикрытые черными пластинами.
Белзамин хладнокровно опустил руку, и длинная неточная очередь разрывных пуль превратила зловещий череп уцепившегося за белый камень существа в кровавое месиво с осколками кости и торчавшими, словно скалы в море, кусками раздробленных рогов. Монстр жутко взвыл, разбрызгивая из пасти гной и зеленоватую слизь, и полетел вниз, на оружие и демонические шлемы проклятого Легиона.
Мощным толчком закованных в темную сталь и будто звериных ног одно из порождений некромантии взметнулось вверх, и его когтистые лапы обрушились на край крепостной стены, чуть не обломав его. Со свистом взметнулся моргенштерн, и Белзамину бы неминуемо снесло голову, если бы не намертво заблокировавший удар паладин. Создание мгновенно повернулось к нему и извергло из пылающей голубым огнем глотки адский рев, собираясь ударить снова.
Сигифер уже поднял пистолет-пулемет, чтобы разнести голову врага в клочья, но внезапно чудовище затряслось, будто в агонии, выронило свое орудие, а из его глазниц и рта вырвались бурлящие потоки огня, опалившего окружающих. Тело существа задергало, будто в небывалых размеров судороге, ломая ему мутировавшие кости и пробивая сочащуюся мерзостными выделениями плоть. Через секунду легионер оступился и рухнул со стены, а из его груди, раздробив кирасу и ребра, вырвался сверкающий сноп больного пламени, и, точно охотничий пес, азартно метнулся к ближайшему кресту с привязанным к нему изуродованным трупом. Прошло лишь мгновение, прежде чем осужденный еретик ужасно, на пределе своих голосовых связок, завыл и захрипел, а его глазницы вспыхнули багрянцем.
Гахл опустил фокусирующий заклинание крест и уставился на пробивавшие спину несчастного рудиментарные костяные крылышки.
- Работает! – воодушевленно прошептал Белзамин и с новой яростью открыл огонь по карабкавшимся на стену порождениям ада.
Вокруг гремели сталкивающиеся клинки, лязгали доспехи, грохотали орудия, кричали умирающие и дико, По-животному яростно ревели демоны.

Магистр Мальтер думал, что, лишь войдя в зал, открытый теперь с помощью темных заклинаний, он увидит выстроившийся в полном боевом порядке Легион Имперских Жнецов, а навстречу ему самолично выйдет Каброзен и любезно предложит свои похороненные сотни лет назад войска, чтобы сокрушить Черных Душ. К вящему его удивлению, ничего подобного в маленьком, скромном, почти уютном помещении не было. Лишь на покатых стенах висели ободранные, ветхие знамена с изображением бьющего светом из темных глазниц горшечного шлема, под которым было скрещено две кривых зазубренных косы. Посредине зала на небольшом постаменте стоял остроконечный светящийся кристалл мягкого  манящего бирюзового цвета.
Ни один звук, кроме тонкого свиста ветра, не нарушал царства воистину гробовой тишины.
Ни один? Роберт внимательно прислушался. До него донеслись смутно прорезающие, будто тупым ножом вспарывающие молчание тихие всхлипывания.
Он прошел вперед, туда, где под штандартом находилась арка и темный проход, и присмотрелся. Миниатюрная фигурка скорчилась под торчащим из стены острым украшением, и плакала, часто и увлеченно всхлипывая и потягивая носом.
Мальтера охватило странное чувство, будто он знаком и необыкновенно близок с этим маленьким и несчастным существом, кем бы оно ни было. Мягкими шагами он подошел ближе и встал на одно колено, присматриваясь.
Плачущий поднял пушистую светлую головку, и магистр увидел, что это ребенок. Человеческий ребенок, одетый в белую, как снег, майку. По-детски утерев глаза кулачками, малыш встрепенулся и сделал шаг по направлению к инквизитору. У того не возникло даже капли сомнения в том, что он видит, когда он развел руки и ласково повел ими, подзывая дитя к себе.
С необыкновенно серьезным выражением на заплаканном личике ребенок подходит, смешно семеня ногами, к магистру и опирается ручонками об его прикрытые стальными щитками плечи. Забавно щурится в несмелой улыбке и вдруг расцветает, как цветок, и бросается ему на шею, обхватывая ее.
- Папа, папочка, ты вернулся! – тонким детским голосом кричит он.
Мальтеру все становится понятно…это его сын. Тот самый, о рождении которого жена прислала ему короткое письмецо на военный корабль, где он был армейским священником.
- Конечно, конечно вернулся, - нежно, весь дрожа от волнения, шепчет Роберт, мягко обнимая дитя своими сильными руками.
- А куда ты уходил? – весело спрашивает мальчик, хитро кося глаза на бледное лицо Мальтера, черные длинные волосы которого падали на белый пушок на голове младенца.
- Я уходил…далеко, далеко…Жан, - он даже смог вспомнить, как его супруга назвала сына. Конечно, Жан. – Но это не важно. Это уже не важно, правда?...
Ребенок надувает щеки и радостно, с потрясающей важностью кивает. Мальтер прижимает его к себе и гладит по спине.
- Как ты здесь оказался? Здесь же может быть опасно.
Сбоку что-то мелькнуло.
- Ну конечно, конечно же это не важно…больше не важно. Теперь ты можешь ничего не бояться и не плакать. Ты ведь уже не плачешь?
Ребенок качает головой, кладя тонкие пухлые ручонки на уши Мальтера.
- А где мама? – с замиранием сердца спрашивает тот, почему-то уже зная, что услышит.
- Я здесь, Роберт…
Потрясающей красоты девушка выходит из тени и мягко улыбается. У нее светлые, как и у маленького Жана, роскошные волосы, правильные, поражающие доброй и естественной красотой черты лица и большие, как два бездонных голубых озера, глаза. На ней белоснежное скромное платье, свободно облегающее великолепную фигурку.
- Елена.
Подхватывая сына на руки, инквизитор бросается к своей возлюбленной, своей супруге, и крепко прижимает ее к прикрытой легкой кирасой груди. С легкостью сажает на сгиб локтя весело хохочущего мальчика и с счастливой улыбкой смотрит в его смеющиеся умные глаза.
- Давай сядем, Роберт, - с лукавой улыбкой произносит Елена, указывая на обвитую зелеными лозами скамью, уютно примостившуюся под широко раскинувшим свои ветви могучим широколиственным деревом.
- Конечно.
Они сели.
- Мы скучали по тебе, - негромко говорит жена магистра, прижимаясь к нему.
- Я знаю. Я тоже.
Он прекрасно понимал, насколько банально это все, но другие слова намертво застревали в горле, и только самые легкие, спокойные и добрые имели шанс увидеть свет.
- Как ты там?
- Тяжело. Мне было тяжело. Вечная битва. Вечная злоба. Вечная ненависть.
Мелькнуло.
- Но теперь все это давно позади, не правда ли? А вы с Жаном, как вы? Надеюсь, у вас все хорошо…
- Роберт, - шепчет Елена, приближая губы к уху мужа, - давай танцевать. О злобе ли вспоминать сейчас, когда мы снова вместе и кроме нас нет никого? Ты помнишь, в какой эйфории, в каком упоении мы кружились на лугу близ реки, когда шесть лет тому назад узнали, что у нас будет ребенок?
- Помню, - тихо отвечает тот, запрокидывая голову. – Но разве все это можно вернуть? После всего, что мы пережили вдали друг от друга?
- Можно. Может, все вернуть и нельзя, но разве невозможно представить, что все так же, как и давным-давно?
Роберт несмело улыбается и тянет жену за руку за собой, в центр цветущего, покрытого сияющими разноцветными цветами луга. Обнимает за тонкую талию, и чувствует, что тонет в омутах светящихся от умиротворенного счастья очей.
И танцует. Танцует упоенно, вкладывая душу в каждое движение, в каждой взмах руки, в каждое передвижение ноги.
Тяжелая стальная перчатка решительно ложится ему на плечо…
Мелькнуло.
Нет, легкая, короткая, маленькая ручка настойчиво тянет его за рукав. Мальтер оборачивается и сразу все понимает – это его маленький сынишка настойчиво просится к нему на руки. Сияющий инквизитор торжественно поднимает дитя и крепко прижимает к своей белой майке, обтянувшей мощный рельеф мышц. Смотрит на сияющее лицо прекрасной супруги. Он счастлив.
Кто-то бьет его по плечу.
Мелькнуло.
Ах, это же всего лишь…
Страшный удар обрушивается на лицо, и кровь из разбитого носа горячим потоком заливает лоб и волосы.
Мелькнуло. Потухло.
И остался лишь черный, безжизненный и бесконечный купол темного потолка подземелья. Над магистром склонился инквизитор Дикиан и аккуратно вытер кровь с его лица.
- В чем дело? – ошарашенно пробормотал Мальтер, обезумевшим взором глядя на свое черное пыльное одеяние. – Где они? Куда они делись?
- Кто, мастер? – кротко спросил Дикиан. – После вашего исчезновения мы некоторое время стояли у стены, а потом она испарилась в воздухе, будто иллюзия. Мы прошли дальше и увидели искореженные врата и вас, совершающего какие-то странные движения по пустому залу, простите, будто танцевали. Извините, но нам пришлось применить силу, чтобы вывести вас из этого транса.
- И вовсе не будто, - мрачно заметил несдержанный на язык Тайлер.
- То есть я танцевал один? – тупо спросил Роберт, приподнявшись на локте.
- Конечно. А вы видели кого-то еще?
Внутри магистра что-то оборвалось. Он вдруг болезненно ощутил свою глупость…как он мог поверить в такую простую иллюзию? Он же знал, что Имперские Жнецы – мастера предсказаний, чародейства магии Духа и воздействия на человеческий разум. Но иллюзия была так притягательна. Так ценна. Она была мечтой, воплотившейся в реальность. И ее жестокость не знала конца.
Страшная фигура бросила свою громадную тень на него. Он снова один.
Незнакомец был куда выше обычного человека, его кремового цвета доспехи были обильно гравированы, края пластин были покрыты острыми украшениями, которые, переплетаясь, создавали больное и странное впечатление, будто создавал их сумасшедший. Шлем фигуры был горшечный, высокий, с рядом шипов на вершине, напоминающий корону, а из бьющих во все стороны ярким светом глазниц стекали будто потоки кровавых слез. Спину ее прикрывал широкий плащ из фиолетового бархата, прорезанный на плече извращенным изогнутым украшением, а в покрытых узкими лезвиями перчатках были зазубренная коса на длинном древке.
- Человек, - торжественный голос незнакомца отдавал сильным эхом и был словно оплетен вихрем странного, неестественного шепота. – Иди за мной. Мы – твоя мечта.
- Имперский Жнец? – посмотрел на ужасающую фигуру Мальтер.
Вместо ответа чудовище повернулось к темному проходу, из которого и появилось, и протянуло мастеру руку, из щелей в доспехе которой сверкало белое сияние, похожее на давно забытый обитателями подземелий солнечный свет.
Казалось, проход был длиной всего в один шаг, и Имперский Жнец вывел ошеломленного Мальтера в огромный, бескрайний, великолепно освещенный сотнями колдовских камней зал, по всей окружности которого в два ряда стояли пустые, безжизненные комплекты лат – таких же, как и у демонического проводника.
В центре, на возвышении, стоял огромный трон с высокой, сложенной из железных черепов и украшенной семью длинными пиками спинкой.
На троне торжественно и задумчиво восседала массивная фигура. Ее доспех напоминал броню обычных воинов Легиона, но был тяжелее и куда более густо испещрен крючковатыми и загнутыми украшениями в виде лезвий, зачастую ошипованных на обратной стороне. На нагрудной пластине на толстых цепях свисало три символа – справа на стали мирно покоился крест Таланоса, слева висел его богохульно перевернутый аналог. Строго по центру, на ложбинке, лежал амулет в виде Ока Оракула. Шлем воина венчала золотая корона с аметистом во лбу и несколькими изящно изогнутыми рогами, а взгляд пустых, вспыхивающих серебряным огнем и снова гаснущих глазниц веял древней мощью и мудростью.
Это и был Каброзен, легендарный трибун и Теург Имперских Жнецов.
Приглядевшись, Мальтер увидел, что рукавицы чародея намертво прикованы к трону, а со священных цепей свисают длинные куски пергамента, скрепленного печатями.
Тем не менее, маг бодрствовал. Его наказание было страшнее, чем у тысяч его легионеров – он был обречен на вечное бдение, вечное отчаяние и непрекращающиеся муки от своей беспомощности.
  Подведя магистра к возвышению, фигура Имперского Жнеца мягко растаяла в воздухе, будто осыпавшись белым пеплом. Еще одна пустая, безжизненная, но настолько наполненная иллюзия.
- Человек.
Голос Каброзена гремел по всему огромному залу, перекатываясь и переливаясь тысячами оттенков, в которых можно было услышать голоса знакомых и близких.
- Ты отворил врата нашего узилища. Не ведаю, как тебе это удалось. Ни в одном гримуаре, ни в одной колдовской рукописи никогда не было речено. Неужели за несколько сотен лет это наконец было свершено?
- Да, - ответил Роберт, без страха глядя на сверкающие звезды глаз и древние доспехи Теурга. – Как мне тебя звать, дух? Повелителем?
- Это – то, что еще не проречено Эдемом и Геенной, - зловеще сверкнули очи трибуна. – Ты – тот, кто стоит на краю. Тьма. Тихий, стремящийся к порядку хаос. Надежда. Свет. Ты – между ними, в сплетении линий Воли Таланоса.
- Ты веришь в Таланоса, маг?
- И демоны веруют, и трепещут. Я же видел Его во славе Его.
Мальтер тяжело вздохнул.
- Темный дух, - громко произнес он, - хочешь ли ты избавиться от своего проклятия? Хочешь ли сбросить цепи, снова взять в руки жезл и меч, хочешь ли снова существовать свободным? Готов ли ты послужить Творцу и вывести свой Легион из Пыли Забвения?
- Чего ты хочешь? – прогремело эхо.
- Уничтожь Черных Душ. Уничтожь Сепхерофта.
- И все? – издевательски спросил Теург. – Ты больше ничего не хотел попросить?
Мальтер нервно стер холодный пот с лица и пробормотал:
- Все, что было со мной в том…зале, это была иллюзия?
- О да. Генератор Снов, созданный мною давным-давно, делает свое дело. Все это лишь иллюзия, мечта.
- Но мечта может воплотиться в реальность, - настойчиво прошептал Роберт.
- Возможно, - уклончиво заметил чародей.
- Если ты создал эти Сны, что внушил мне проклятый кристалл, то в твоих силах сделать их вечными…повелитель. И тогда Сон превратится в реальность, и мои жена и сын снова будут со мной. Навсегда.
Каброзен опустил полный шлем, будто задумавшись.
- Ты знаешь, инквизитор, что цена за мечту высока…и лучше было бы, если бы тебе одели мельничный жернов на шею и ввергли в море, чем она бы исполнилась. Мечта и Сон – одно и то же. Вечная, болезненная, неестественная, доставляющая невообразимые страдания Мечта – этого ли ты просишь у меня?
Магистр мучительно задумался, схватившись пальцами за виски. На одной чаше весов лежал долг. Честь. Вера. Совесть. Закон, запрещающий любые сделки со злом. На другой – воплощение этих абстрактных и таких далеких от реальной жизни понятий – его семья. Его любимая семья. Цель его пустой доселе, лишенной красок жизни…
Мальтер рухнул на колени.
- Этого, повелитель.
- Тогда освободи меня.

Трясущимися руками Роберт схватил «Пламя Молоха», открыл нужную страницу и торопливо зашептал заклятие, зловонным ядом шипевшее на его устах.
Оковы, сдерживающие руки колдуна, задрожали, засверкали словно изнутри багровым демоническим пламенем, вскипели и со звоном распались. Древнее создание пошевелилось и с видимым трудом встало на ноги. Медленно подняло перчатку, и из выросшего в ней столба белого пламени слился могущественный жезл с синим камнем на конце. Слова древнего гимна Имперских Жнецов отражались от стен, и волна магической энергии взметало ввысь потрепанные знамена и штандарты.
Огонь, бушующее белесое пламя, словно вырванное из самой Геенны, ревущей серебряной волной простерлось от наконечника посоха к тысячам доспехов, ровными и бездушными рядами стоящих вдоль расписанных фресками стен зала. И из пустых доселе глазниц шлемов, из темных щелей в доспехе, хлынул струящийся призрачный свет. Живые доспехи, наполненные мертвыми душами, словно сосуды, брали свое оружие и поднимали боевые косы, чтобы снова пойти в бой по приказу своего повелителя.
Каброзен опустил жезл, и сияние померкло. Лишь Легион пылающих глаз неотрывно смотрел на возвышение трона, наиболее ярко освещенное чародейскими кристаллами.
- Ты освободил нас, - зловеще произнес Теург, повернув коронованный шлем к бледному как мертвец инквизитору. – Сам того не зная, ты освободил Зло, дремлющее глубоко внутри наших душ. Я дам тебе просимое, но умываю руки. Платить цену будешь только ты.
Кристалл, именуемый Генератором Снов, возник над раскрытой шипастой ладонью мага. Медленно вращаясь, он злобно и с издевкой светился. Вокруг камня плавали несколько мерцающих голубых огоньков, похожих на необыкновенно ярких светлячков.
Камень взорвался. Тысяча осколков зависли в воздухе, словно ожидая чего-либо…
Два, наиболее больших из них, метнувшись вперед, пропяли Мальтеру брызнувшие алой кровью руки. Еще один, поменьше, пробил лоб, и глаза капеллана захлебнулись серебристым огнем. А все остальные, самые мелкие, напоминающие звездную пыль или пыльцу волшебных цветов, всасывались во все поры тела инквизитора, изменяя его сущность и становясь им. С нечеловеческим воплем Роберт рухнул на черный мрамор, слабо пошевелился и затих.
- Будь рожден, Прядильщик Снов, - тихо прошептал трибун.
Это звучало как эпитафия над могилой.