Лина Костенко. Веер мадам Полетики

Перевод с украинского

Идалия Полетика*
Тем и вошла в историю,
Что зло травила гения,
Интригой оплетя,
Как может только женщина –
Та, что не удостоена
Внимания великого, -
Как будто бы шутя.
Теперь в музеях Пушкина
Со стен глазами хлопает,
Хитро за веер спрятавшись,
Пока экскурсовод
Нет-нет, да и обмолвится:
«А вот та львица светская,
С душой гадюки мерзкою
Интриги что плетёт.
Ничтожная, но в варево,
Где клевета готовилась,
Горсть яда тоже бросила,
Чтоб отравить его.
И в гения погибели
Её вина немалая.
Теперь деваться некуда –
И получи своё!
Бессмертие безвыходно:
Все взглядами впиваются –
В ту, что за веер прячется, –
В неё, в неё, в неё!

А что ж мадам Полетика?
Позиция невыгодна:
Сиди прилюдно в рамочке
И на виду красней!
Он щедр и не злопамятен,
Возвел её из низости,
Ведь без него, убитого,
Ну кем же быть бы ей?
А так всех озадачила!
По узелку, по ниточке
Распутывают век уже
Всё, что там наплела.
Дантес, имея крылышки –
Сребристы эполетики,
Порхал, а извивалась ты:
Пижон, а ты – змея.
Хоть как жена Полетики,
Могла бы быть пристойнее
И не позорить имени,
Супруга чуть храня.
Идалия – красавица
И очи с поволокою –
Дитя разврата графского,
Внебрачное дитя…
Как вы травили гения
Всем скопом, "светом" названным,
Не зная капли жалости,
Смеялись без конца...
Так почему же веером
Прикрыла рот свой язвенный
И скрытую усмешечку,
Наверно, в пол-лица?
Идалия Полетика,
Поэта современница,
Ты поделись с потомками:
Шипелось тебе всласть?
Откуда взялся веер твой?
Его ж как будто не было!
Прикрылась ты от совести,
Стыда не зная власть,
Иль чтобы не увидели,
Что тщетно так скрывала ты:
Твоё исконно сущее,
Присущее змее –
Такое ядовитое,
Как будто от всех скрытое,
Но очень плодовитое,
Что жалило вдвойне?
А вовремя подумать бы:
Цари, Дантесы, Дубельты,
Идалия Полетика –
И все на одну масть!
Небезопасно гения травить –
Он и в бессмертии,
Уж на слово поверьте мне,
Сумеет всем воздать.

_______________
* Смотри ниже

Ліна КОСТЕНКО
ВІЯЛО МАДАМ ПОЛЕТИКИ

Ідалія Полетика, 
прославилася бабонька,
цькувала собі генія, знічев'я.
Тепер в музеях Пушкіна
зі стін очима кліпає,
за віяло ховається, коли екскурсовод
ні-ні та й скаже: – Ось вона,
та сама світська дамочка,
котра цькувала генія. Нікчемна, а й вона
отрути жменьку вкинула, де наклепи варилися,
і є в його загибелі також її вина.
Куди ж тепер їй дітися?
Безсмертя річ безвихідна.
Всі погляди спиняються на ній, на ній, на ній!
А що, мадам Полетико?
Позиція невигідна.
Тепер сиди у рамочці, прилюдно червоній.
Він щедрий, незлопам'ятний,
він вивів тебе з ницості.
Без нього, без убитого, ну ким би ти була?
А так усі розплутують по вузлику, по ниточці,
вже років сто розплутують усе, що ти плела.
В Дантеса були крильця – сріблясті еполетики.
Він пурхав, ти звивалася – як жевжик і змія.
Воно, звичайно, бувши
дружиною Полетики,
годилось би залишити достойніше ім'я.
Ідалія, вродливиця, і очі з поволокою,
дитя розпусти графської, рождене без вінця.
Як ви цькували генія!
Безжалісно, толокою.
Чого ж тепер ти віялом прикрила півлиця?
Ідалія, сучасниця,
ну, як тобі сичалося?
Звідкіль взялося віяло, бо наче ж не було.
Чи ти ото прикрилася, щоб совість не пручалася,
щоб люди не побачили роздвоєне жало?
А треба ж було думати,
царі, Дантеси, Дубельти,
Ідалія Полетика, і всі на одну масть!
То небезпечно – генія цькувати.
Він у безсмерті страшно вам воздасть.
____________________
* http://ru.wikipedia.org/wiki/
По воспоминаниям современников «… она была известна в обществе как очень умная женщина, но с очень злым языком, в противоположность своему мужу, которого называли „божьей коровкой“. Она олицетворяла тип обаятельной женщины не столько миловидностью лица, как складом блестящего ума, весёлостью и живостью характера, доставлявшего ей всюду постоянный, несомненный успех».
Идалия Полетика приходилась родственницей Н. Н. Пушкиной — троюродной сестрой, что в то время считалось близким родством (почти кузины).
Идалия на правах близкой подруги и родственницы хозяйки стала частой гостьей в доме Пушкиных. Дружелюбен к ней был и сам А. С. Пушкин. В 1833 году из Болдино в письме к жене он писал: «Полетике скажи, что за её поцелуем явлюсь лично, и что-де на почте не принимают».
Но в дальнейшем Пушкин и Идалия стали врагами. О причинах этой вражды исследователи творчества А. С. Пушкина спорят до сих пор. «Причины этой ненависти нам неизвестны и непонятны», — писал крупный пушкинист П. Щёголев. Другой пушкинист, П. Бартенев, в 1880 году, ссылаясь на слова В. Ф. Вяземской, заметил: «Кажется, дело было в том, что Пушкин не внимал сердечным излияниям невзрачной Идалии Григорьевны и однажды, едучи в карете, чем-то оскорбил её». В дальнейшем, в бытность свою в Одессе, П. Бартенев предпринял попытку нанести визит Идалии Григорьевне и расспросить её о причине этой вражды, но та, узнав о цели его визита, отказала ему в довольно резком тоне.
Идалии Полетике отводят весьма неблаговидную роль в знаменитой интриге, финалом которой стала дуэль А. С. Пушкина и Дантеса на Чёрной речке. Даже более того, есть мнение, что именно она стала автором этой интриги (к слову, в высшем свете у неё было весьма заслуженное прозвище «Мадам Интрига»).
Доподлинно известно, что именно в доме у Идалии Полетики состоялось «свидание» Н. Н. Пушкиной и Дантеса (по мнению некоторых исследователей, ставшее одной из причин дуэли).
Накануне окончательного решения о дуэли, со слов княгини Вяземской, «… мадам Полетика, по настоянию Дантеса-Геккерна, пригласила Пушкину к себе, а сама уехала из дому…» Пушкина рассказывала княгине Вяземской и мужу, что «…когда она осталась с глазу на глаз с Дантесом, тот вынул пистолет и грозил застрелиться, если она не отдаст ему себя. Пушкина не знала, куда ей деваться от его настояний; она ломала себе руки и стала говорить как можно громче. По счастью, ничего не подозревавшая дочь хозяйки дома явилась в комнату, гостья бросилась к ней» (свидетельство Веры Вяземской). После роковой дуэли только чета Строгановых и Полетика посещали дом Дантес-Геккернов. Из письма Екатерины Дантес к мужу, высланному после дуэли из России:
Идалия приходила вчера на минуту с мужем, она в отчаянии, что не простилась с тобою; говорит, что в этом виноват Бетанкур; в то время, когда она собиралась идти к нам, он ей сказал, что уже будет поздно, что ты по всей вероятности уехал; она не могла утешиться и плакала как безумная.
С именем Идалии связана ещё одна история, достоверность которой, правда, не подтверждена вполне. Последние годы своей жизни она жила в Одессе, у своего брата, генерал-губернатора города, Александра Григорьевича Строганова. В 1880 году, когда в Одессе был воздвигнут памятник А. С. Пушкину, Идалия Полетика говорила, что это её глубоко оскорбляет и она намерена поехать и плюнуть на того, кто был «изверг».