Проклятье Перуна, сцена 2

Высокие рубленые избы посада и полуземлянки по крутому яру, с остроконечными крышами, присыпанными землёй, виднелись издалека на мысу около реки.
Минули те времена, когда их мирные поселения были окружены только оградой для защиты от зверей, остерегаясь набегов киевских дружин, вятичи стали использовать валы, рвы и крепостные стены.
Не подступиться незаметно врагу через крутизну оврагов, ров, вал и частокол из заострённых сверху и врытых в землю брёвен. К боевому полю вели ворота, сторожевая башня позволяла далеко просматривать округу. На реке была переправа к слободкам, где жили хлебопашцы, охотники, рыболовы и прочий ремесленный люд.
Сеяли рожь, просо, пшеницу, ячмень, горох, лён, коноплю. Ежегодно оттесняя от жилья лес лядом. А столицей вятичей был город Дедославль.
Племена вольнолюбивых вятичей по реке Оке пришли на эту свободную угористую землю с незапамятных лет, никого не вытесняя. По какой-то причине в древности люди здесь перестали жить, об этом напоминали полуразрушенные валы городищ и курганы.

День стоял осенний тёплый, солнечный.
Внутри посада жизнь шла своим чередом.
Из глубоких колодцев-журавлей женщины черпали воду вёдрами и носили коромыслами для питья скотины и приготовления пищи. Коровы и овцы бродили возле домов. Козы щипали траву с крыш. На телегах вятичи завозили сено и складывали их в стога. Свиньи грелись у крепостных стен. Из маленьких рубленных окошек тянулся дымок.

Инга вышла за околицу, ступая по траве в лёгких красных черевьях  из опойки, принесла к молодой берёзе горячие пироги в расшитом узорами полотенце. Ленточку из косы привязала к ветке. Припала грудью к белому стволу. Запричитала:
– Здравствуй, милаша кудрявая! Жёлтую красу в былие  осыпала. Грустно тебе, аки мне. Скоро застят стезю  вьюги-заметухи.  Идеже мой сокол по небу плывёт?

Вдали блистала полоска воды от лучей солнышка. Ельник подступил к берегу.
  – Э-э-эй! – донёсся голос.
Инга взглянула на реку. Мелькнула уткой ладья и исчезла за елями.
– А! А! Кем это речено?! – воскликнула радостно Инга, поправила повязку на голове, затронула слегка ладонью бусы и серебряную лунницу, и, подхватив подол сарафана, побежала к реке.
У яра разворачивались к берегу три купеческих ладьи с красными парусами. Молодцы с размаху гребли вёслами и задорно распевали песню.

“И вот Матерь Сва бьёт крылами
по бокам своим с двух сторон,
аки в огне вся сияя светом.
И все перья её – иные:
красные, синие, рыже-бурые,
жёлтые и серебряные,
золотые и белые.
И так же сияет, аки Солнце-царь,
и идёт она близ ясуни ,
и так же сияет седьмой красой,
завещанной от богов…”

– Гонцы ясуни возвращаются! Горней для сердца поют! – ликующе произнесла Инга…

С другого берега реки послышался топот коней и гортанные крики всадников.
– Хазары! – ахнула испуганно Инга, закрыла руками глаза.
– Хазары!!! – разнеслась тревожная весть по поселениям.
Женщины из слободок хватали детей, бежали кто к посаду, а кто к лесу, прятались в топь между болотных кочек.

Но осознав, что беда мимолётна и их не коснётся, поспешили к берегу.
– Вот демоны! Словно знали, что к нам прибыли гости .
– Откуда вы, речные удальцы ненаглядные? Чем порадуете? – игриво спрашивали молодушки, уставив руки в бока и ожидая гостинцев.
– Из Ильмень-озера, привет передать вам от Перуна Новгородского!
Дружно, торопясь, вятичи одетые в одну сорочицу , помогали им вытаскивать ладьи на берег.
– А леть  не так страшно, откупимся от лиходеев, або  пронесёт до лешего напасть, – молвил купец Велко, поглаживая бороду.
– Не каркай гавраном , – Всеслав прищурил глаза, – а то явится днесь  же челядь чёрнобогая!
На другом берегу шла кровавая сеча. Хазары рубили мечами небольшой отряд русских воинов. Те, отступая, бросались в воду. Хазары настигали их в воде. Ржали лошади.
– Жаль не помочь им, – Бакула сжал кулаки.
Наконец бой стих. Хазары метнулись в степь.

                (продолжение следует)


Рецензии