Когда расцветает лотос. Сказка в одном действии

Д е й с т в у ю щ и е  л и ц а:
   
   Р о з а — королева цветов
   Г е р а н ь — старенькая придворная дама
   Л ю т и к — подзаборный родственник королевы Розы и потому
   парень без комплексов, тип нахальный, но в целом (как
   выяснилось) скорее положительный
   О д у в а н ч и к — его друг
   В ь ю н о к, Х м е л ь — друзья Одуванчика
   Д а н д е л и о н — "скольки-то-родный" брат Одуванчика,
   гость издалека и вообще известный путешественник
   П о д с о л н у х, Р е п е й н и к, Ч е р т о п о л о х —
   стражи порядка
   К л е в е р
   М а к
   М о т ы л ё к
   П а у к
   Г у с е н и ц а - Ш е л к о п р я д
   М н о г о л и к а я  Т ь м а
   Л о т о с
   Ц в е т ы — полевые и садовые
   
   
   Авансцена, где смонтированы декорации чертогов Многоликой Тьмы, закрыта ширмой, на заднике — пышные облака. Сцена представляет собой поляну; на краю её, на берегу большого озера, — закрытый пока шатёр Лотоса.
   Собираются цветы. Обмениваются приветствиями, переговариваются.
   У шатра — стол президиума и трибуна с графином, у трибуны Г е р а н ь и Р о з а совещаются о своих делах.
   Цветы посолиднее рассаживаются за столом.
   Народ попроще размещается перед трибуной.
   П о д с о л н у х в широкой жёлтой фуражке, приятели Р е п е й н и к и Ч е р т о п о л о х  в пурпурных колючих папахах наблюдают за порядком.
   
   Является О д у в а н ч и к в жёлтом беретике и зелёном комбинезоне; он тянет за руку Л ю т и к а, облачённого в зелёный джинсовый костюм и нечто вроде жёлтой панамы, утыканной шпильками, которая цепляется время от времени за шляпы присутствующих.
   
   Тем временем Роза садится за стол президиума с краю.
   
   Герань
   (всем):
   Слово предоставим Розе, королеве всех цветов.
   
   Цветы дружно аплодируют. Одуванчик в том числе. Hо Лютик — нет.
   
   Лютик
   (Одуванчику):
   На полнейшем на серьёзе! И президиум готов!
   (Некоторые цветы смеются, оглядываясь на них, некоторые — вомущаются).
   Каждый год одно и то же!
   
   Одуванчик:
   Лютик! Тс-с-с! Такой момент!
   
   Лютик:
   Ну, какой?
   
   Одуванчик:
   Ну, лето всё же...
   
   Лютик:
   Ежегодный пре-це-дент.
   
   Одуванчик:
   Не ругайся! Ох ты, Лютик! Ну в кого ты вот такой?
   
   Лютик:
   А какой?
   
   Одуванчик:
   Колючий.
   
   Лютик:
   Шутишь?
   
   Одуванчик:
   Ты же парень неплохой!
   
   Герань
   (звоня в председательский колокольчик):
   Тихо! Граждане! Собранье! Дамы! Господа! Цветы!
   Всё-таки прошу вниманья!
   
   Лютик
   (Одуванчику):
   Тётя речь толкнёт! Ух ты!
   
   (Роза, стараясь делать вид, что ровным счётом ничего не заметила, выходит из-за стола к трибуне. В руках у неё — папка "К докладу" и футляр с очками).
   
   Роза мне — ну, как бы тётка, и Малина — тётка мне.
   Я ж — Ранункулюс.
   
   Роза
   (кладя папку на трибуну, надевая очки
   и глядя сквозь линзы на Лютика):
   Гм!
   
   Лютик
   (Одуванчику):
   Не шутка! По бумагам. По родне.
   Ну а для друзей я — Лютик.
   
   Одуванчик:
   Хоть немного помолчи!
   
   Страж порядка Подсолнух, оставив своё место,
   приближается к ним.
   
   Лютик
   (Одуванчику):
   Не, я — честно! Кроме шуток!
   (Подсолнуху, который в это время толкает Лютика,
   побуждая к тишине)
   Не толкайся!
   
   Подсолнух:
   Не кричи!
   Слушай, вон, чего там скажут!
   
   Роза
   (с трибуны, открывая папку):
   Гм! Растительный народ!
   Скоро все часы покажут: миг цветенья настаёт!
   
   Лютик
   (Розе):
   Тёть! С весны цветём!
   
   Роза
   (продолжая доклад и обращаясь ко всем сразу):
   Особый миг цветенья. В этот час
   Лепестки распустит Лотос, самый древний среди нас:
   Лето, так сказать, в разгаре, вся природа ожила,
   Жаркие лучи отдали, тсзть, максимум тепла.
   Празднуя мнговенье это, мы должны собраться в круг.
   
   Лютик:
   Ну а если кто-то где-то...
   
   Подсолнух
   (заслушавшись Розу):
   Лучше и не думать, друг!
   Ну какой же будет праздник, если в круг войдут не все?
   (Обводит взглядом собрание).
   Вон Ромашка, вон Саранка, вон Пион во всей красе...
   
   Лютик:
   Нарядились, как на праздник!
   
   Подсолнух
   (с неожиданной тревогой):
   Где же Клевер? Где же Мак?
   (Лютик начинает хихикать).
   Помолчи ты, безобразник! Что-то, чувствую, не так!
   
   Роза:
   Ах! Должна представить гостя! Многократный чемпион!
   Мастер спорта, между прочим. А зовут — Данделион.
   
   По её знаку выходит к трибуне Д а н д е л и о н — тоже одуванчик: зелёный комбинезон, жёлтый беретик, но весь наряд — более стильный. Это ведь — культурный одуванчик, выращиваемый в Европе специально для салатов. В руках у него — только что снятые рюкзак и парашют (шар из одуванчиковых пушинок), у пояса — большой десантный нож в ножнах, кобура с пистолетом, фонарик в чехле.

   Избавившись от своей походной амуниции, которую тут же уносит за кулисы Подсолнух, он на время снимает беретик и чинно раскланивается.
   
   Лютик:
   С виду — будто одуванчик!
   
   Одуванчик
   (Лютику):
   Мой скольки-то-родный брат.
   Очень крупный и мясистый, годный даже на салат.
   
   Лютик:
   А-а! Тепличное растенье!
   
   Одуванчик
   (продолжая говорить, показывает Лютику оттопыренный большой палец):
   Вот такой парашютист!
   Столько было приключений! Может, с виду неказист...
   
   Лютик
   (Одуванчику):
   "Неказист"? Казист! И — слишком! Расфуфырился!
   (Данделиону, пробираясь к нему сквозь всё собрание)
   Эй, эй!
   Вижу: ты мясист, парнишка. Ну а как насчёт корней?
   
   Данделион:
   Корни есть, месье. О чём вы?
   
   Лютик:
   Ну-ка, ну-ка! Покажи!
   
   Одуванчик
   (бросаясь к Лютику):
   Лютик, Лютик! Что ты снова?
   
   Лютик
   (Данделиону, подойдя):
   Ну-ка, ну-ка!
   (Одуванчику,
   стараясь подсечь ногу Данделиона своей ногой)
   Отвяжи...
   (Не договорив, падает: хитрая подножка привела к тому, что не Данделион, а сам Лютик потерял равновесие).
   
   Все настолько удивлены, что даже не знают, как реагировать.
   
   Подсолнух
   (возвращаясь из-за кулис):
   Точно, корни есть. Проверил.
   
   Цветы — один за другим — начинают смеяться.
   
   Вьюнок:
   Да и сам не устоял.
   И в моих глазах последний ав-то-ри'-тет потерял.
   
   Лютик лёжа грозит Вьюнку кулаком.
   
   Одуванчик
   (стараясь поднять Лютика):
   Ну чего ты прицепился? Он о нас в своей стране
   Порасскажет...
   
   Лютик (поднимаясь):
   Я свалился?
   (Пауза)
   Ну не нравится он мне!
   
   Подсолнух
   (пробираясь к месту происшествия):
   От тебя, вон, все морали отлетают, как горох
   От стены...
   
   Герань
   (оставив своё место в президиуме, спешит к месту инцидента):
   Подсолнух! Али паренёк и вправду плох?
   Ну, бывает с ним! Бывает! Ну, случается: вспылит...
   Ведь он зла-то не желает! Только... только говорит!
   
   Подсолнух:
   Хорошо! Простим нахала. Снова. В предпоследний раз.
   Тут ещё — другое: чую, происшествие у нас.
   Не пришли парнишка Клевер и его соседка Мак.
   Что-то, видимо, случилось. Что-то здесь, друзья, не так!
   
   Собрание начинает перешёптываться: все взволнованы.
   Королева Роза, не покидая трибуны, зовёт к себе Подсолнуха и начинает о чём-то вполголоса расспрашивать его. Герань подходит к ним).
   
   Лютик:
   Клевер с Маком ночь шептались, вот и спят без задних ног!
   
   (Умолкают последние смешки. Шум становится громче).
   
   Да! Не вру! И целовались! Ах, любовь! Ах...
   
   Появляется М о т ы л ё к. Он мечется туда-сюда, стараясь что-то сбросить с лапок и крылышек.
   
   Герань:
   Мотылёк!
   
   Подсолнух:
   Это Клевера любимец! Значит, Клевер — где-то здесь.
   
   Лютик
   (оглядевшись):
   Нет его!
   
   Вьюнок
   (Лютику):
   Эх, ты!
   
   Подсолнух
   (делая движение, чтобы схватить Лютика за шиворот):
   Паршивец! В ихние дела не лезь!
   
   Лютик
   (вырываясь):
   Мотылёк один вернулся!
   
   Герань
   (Розе, показывая на Мотылька):
   Он испуган!
   
   Хмель:
   И помят!
   
   (Снимает с лапки Мотылька клок перепутанных нитей и несёт на стол президиума)
   
   А на лапке — нити шёлка!
   
   Одуванчик:
   Паутина!
   
   Роза:
   Шелкопряд!
   
   Ну, попалась гусеница! Не сойдёт ей это с рук!
   
   Герань подаёт Розе чёрную судейскую шапочку с кисточкой, и Роза торжественно водружает её поверх своей пышной причёски. Королева готовится вершить суд.
   
   Лютик:   
   Тёть! Да чё тут суетиться: паутина — знач... паук!
   
   Роза:
   Ах он старичок-затейник! Кто б его доставить смог?
   
   Репейник:
   Я схожу.
   
   Роза:
   Иди, Репейник.
   
   Репейник
   (Чертополоху):
   Помоги, Чертополох.
   
   Данделион:
   Подождите! Извините! Я... как етто... не пойму!
   Для чего паук? Ясните!
   
   Репейник:
   Для того! Чтобы — в тюрьму!
   Нынче — праздник, и имеет право наш цветной народ
   Засудить врагов-злодеев! Я его доставлю вот!
   Я к нему уж подбирался! Знаю я его дела!
   
   Чертополох:
   Да и Гусеницу рядом посадить, чтоб нить плела!
   От неё, от Шелкопряда, ну чего народу ждать?
   
   Данделион:
   Погодите, погодите! Всё ведь нужно доказать!
   
   Лютик:
   Эй, цветочек! Чё ты гонишь!
   
   Подсолнух
   (оттаскивая Лютика):
   Снова за своё? Не сметь!
   Роза
   (Лютику):
   Вы — семейство Розоцветных! Мне приходится краснеть!
   (Достаёт косметичку, открывает зеркальце-пудреницу; сначала рассматривает, а затем — припудривает свои вспыхнувшие щёки. Поправляет судейскую шапочку. Прячет зеркальце).
   
   Подсолнух
   (Лютику):
   Тут насчёт врагов всё верно. А насчёт своих... Каков!
   Язычок — как дротик меткий, и колчан ехидных слов.
   Ты не путай, разбирайся, где враги — и где свои!
   Ты с врагами, вон, сражайся, а своих же...
   
   Вьюнок:
   Привели!
   
   Чертополох и Репейник ведут — толкают в спину — П а у к а, который несёт с собой моток нити и приспособление для плетения сетей. Репейник же тащит недоконченную сеть, надев её на палец.
   
   Паук:
   Ничего себе порядки! Тут спокойно сеть плетут,
   Вдруг — влетают двое в форме: Паучок, иди на суд!
   Суд? За что?
   
   Лютик
   (показывая Пауку паутину, которую сняли с лапки
   Мотылька):
   А вот! У-ли-ка!
   (Розе)
   Тёть! Давай сюда печать!
   
   Паук:
   
   Тут у вас всё очень лихо, кончить — проще, чем начать.
   
   (Подвязывает нить к сети, которая висит, зацепленная за палец Репейника: намерен продолжить работу. Репейник и Чертополох, оглянувшись на Розу, не препятствуют).
   
   Время дорого! Охота! Это вам не песни петь!
   
   Ещё раз присматривается к паутине, снятой с лапки Мотылька.
   
   Вижу: шёлк. Да — чья ж работа? Да и шёлк — ещё не сеть!
   
   Лютик:
   Значит, вправду — Гусеница!
   (Розе)
   Тёть! Я сразу говорил!
   Ей теперь не открутиться!
   (Репейнику)
   Эй, Репей! Ты бы сходил?
   (Кивает в сторону кулис).
   
   Паук
   (работая):
   Лучше б делом занимались, то есть — дело завели.
   Вот тогда бы и поймались те, что сетку увели!
   
   Роза (с деланным участием):
   Вашу сеть украли?
   
   Паук:
   Знамо! Аккурат четвёртый день!
   Сплёл, поставил. Возвращаюсь: утащили! Тень, плетень!
   
   Роза (меняя тон, хотя и без особого желания):
   То есть, вы тут заявили...
   
   Паук:
   Я и раньше заявлял!
   Мою сетку утащили! Я поставил! Кто украл?
   Вот чем надо заниматься, а не пауков хватать!
   
   Роза
   (Чертополоху и Репейнику, вялым официальным голосом):
   Приведите Гусеницу!
   
   Те приводят из-за кулис Гусеницу-Шелкопряда с клубком шёлка и запутанной кучей ниток, которые она продолжает распутывать, сматывая.
   
   Роза (Гусенице):
   Соизвольте отвечать!
   (Показывает паутину, снятую с лапки Мотылька).
   Мотылёк был ею связан. Соизвольте объяснить:
   Для чего вы к его лапке привязали эту нить?
   Ну а также: Красный Клевер, чьим был этот мотылёк, —
   Не явился на собранье...
   
   Гусеница:
   Ой! Да кто б подумать мог!
   
   Лютик (Розе):
   Испугалась! Знач... виновна!
   (Гусенице)
   Так, старуха, продолжай:
   Где ты Клевера связала? Чё бледнеешь? Отвечай!
   
   Данделион пытается что-то сказать — и умолкает, видя, что здесь его не слушают. В зале нарастает гул. Роза продолжает что-то спрашивать, Гусеница — что-то отвечать, но что — не разберёшь. Не разберёшь, что говорит возбуждённый Лютик, который успел подобраться вплотную к месту суда. Все переговариваются, машут руками.
   
   Данделион (рассуждая сам с собой):
   Да, хоть я и посторонний, что-то здесь и впрямь не так.
   Нет, обязан я вмешаться...
   
   Одуванчик (машет рукой в сторону кулис):
   Мак! Ну точно! Гляньте! Мак!
   
   Данделион, не обращая внимания, достаёт из рюкзака портативный компьютер, садится с ним на корточки, принимается манипулировать "мышью" и нажимать на клавиши. Одуванчик — единственный из всех — обращает на это внимание, компьютер-то он видит едва ли не в первый раз, а Мак ему хорошо знакома (хотя ей предстоит явиться здесь в куда как значительный момент).
   
   Одуванчик
   (Данделиону, глядя через его плечо в экран):
   Не по-нашему писуля!
   
   Данделион
   (продолжая работать "мышью"):
   Это — сайт грибов, кузен.
   О-ля-ля! Browncap boleus! Под-бе-рё-зо-вик! What's then?
   (Оглядываясь на Одуванчика, — ему)
   Он в злодейском отравленьи обвинён, под стражу взят!
   Нынче к делу подключился превосходный адвокат —
   Гриб Чернильный: пунктуален, образован и умён.
   Незадолго перед этим поместил заметку он.
   Вот она — у них на сайте, я сейчас переведу.
   (Говорит медленно — читает и переводит прямо с экрана, подбирая слова)
   "Есть немало разных ядов, загрязняющих среду.
   Кто природу отравляет, — судим мы; и поделом!
   Но вот как быть с тем, который отравил природу злом?"
   (Цокает языком)
   О-ля-ля!
   
   Одуванчик:
   Чего? О ком ты?
   
   Герань:
   Ох ты, страсти! Поглядить!
   
   Из-за кулис выходит на сцену М а к — подруга исчезнувшего Клевера. Идёт она, как сонная, хотя глаза и открыты.
   
   Цветы перестают шуметь — все взгляды устремляются на неё.
   
   Мак:
   Клевер, где ты? Где ты, глупый? Нить...
   (Пауза)
   Ах да, конечно — нить...
   Глупый Клевер! Глупый Клевер! Он хотел меня спасти.
   От чего спасти? От счастья? Я кричала: "Отпусти!"
   Неужели, неужели до сих пор не знает он,
   Это — не одно и то же... и от бед спасенье — сон...
   Сладкий сон. Забыть... забыться... только спать...и ничего,
   Ничего вокруг не видеть... И не думать... Глупый...о-о-о...
   И не думать,и не делать,спать — и всё...Он глупый... Тьма...
   (Слово "Тьма" тут же повторяется множеством голосов.
   Роза поправляет на голове судейскую шапочку).
   Глупый Клевер, глупый Клевер...
   
   Лютик:
   Так. Она сошла с ума.
   
   Мак:
   Глупый Клевер говорил мне — Тьма гнилая, злая... Нет...
   Она добрая... способна дать нам сон... вопрос... ответ...
   Почему, зачем я раньше не узнала это всё?..
   (Пауза, во время которой Мак рассматривает свои руки).
   Не узнала, но имела...
   
   Лютик (обращаясь к ней):
   Мак! Чего ты там несёшь!
   
   Мак:
   Я несу в себе лекарство, я лекарственный цветок,
   Исцеляю от недугов, сон даю больным... Не мог
   Объяснить никто глупышке: исцелить могу — себя!
   Спать... И только спать...
   (Немного приходит в себя. Замечает, как с разных сторон бросаются к ней Одуванчик, забывший о компьютере, и Лютик).
   Мальчишки! Но ведь я его — любя!
   
   Лютик:
   Что ты, дура, натворила? Клевер — где? Скажи, скажи!
   
   Мак (опомнившись):
   Клевер! Я его убила! Там, где эти... миражи...
   Он уснул... он там остался!
   
   Роза
   (строго, стуча футляром от очков по графину на трибуне):
   Соизвольте объяснить!
   
   Мак (в отчаянии):
   Он уснул... Я отравила... Я — его...
   
   К ней бросается Мотылёк, о котором все забыли: обвевает ей лицо крылышками, тормошит её лапками. Она видит на его лапке обрывок паутины.
   Конечно — нить!
   Он уснул... и не проснётся... Тьма добьётся своего...
   Тьма хитра... сильна... жестока...
   
   Лютик:
   Ты оставила его!
   Где?
   
   Одуванчик:
   Такой ведь был парнишка! Он людей умел лечить!
   Землю удобрял!
   
   Мак
   (Лютику и Одуванчику):
   Мальчишки!
   
   Герань
   (бросается к ним из-за стола
   и отталкивает Лютика с Одуванчиком так,
   будто желает оградить их от самого воздуха,
   который выдыхает Мак):
   Мы тебя не знаем! Цыть!
   (Важно удаляется на своё место).
   
   Данделион, который всё видел, слышал, но до сих пор не вмешивался, подходит к столу и к трибуне; в руках его — по-прежнему — портативный компьютер с экраном, где открыт сайт с заметкой Чернильного Гриба.
   
   Роза
   (опять решительно поправляя шапочку и произнося все слова
   с отчётливым французским акцентом):
   Дандельон-н? Мон шер? Вопросы?
   
   Данделион:
   Yes, my Queen. Oui, madam.
   Только всё же — не вопросы. Я, скорей, ответ вам дам.
   Убеждён отныне: важно вам узнать, что я узнал,
   И — прослушать, вот, заметку.
   
   Роза:
   Попрошу вниманья, зал!
   
   Данделион
   (опять медленно читает с экрана, подбирая слова):
   "Кто природу отравляет, — судим мы; и поделом!
   Но вот как быть с тем, который отравил природу злом?
   В философском общем смысле мы выстраиваем ряд
   Из понятий очень близких: Тьма и Злоба, Хаос, Яд.
   Нарушение порядка — вот подтекст всех этих слов.
   Воцаренье Тьмы! Об этом должен помнить, кто готов
   В равной мере и на злое, и на доброе, — в словах
   И на деле; кто спокоен, когда рядом — Зло..."
   
   Герань (перебивает):
   Ах, ах!
   Ведь — о ней!
   (Кивает в сторону, где, закрыв руками лицо, в окружении Лютика, Одуванчика и Мотылька до сих пор стоит Мак. Впрочем, Лютик и Одуванчик медленно отходят от Мак, отдаляются от неё).
   
   Хмель:
   Невнятно...
   
   Лютик
   (споря с Хмелем):
   Классно!
   И понятно... хоть не всё.
   
   Одуванчик
   (Данделиону):
   Не про нас там. Зайцу ясно: мы ведь яда не несём,
   А — напротив, вон, — лекарство мы готовим для людей!
   Но она...
   
   Мак вздрагивает.
   
   Данделион:
   Ещё минутку! Дочитаю!
   
   Роза:
   Поскорей!
   
   Данделион (переводит):
   "Гриб Browncap всегда был ценен, и съедобен, и любим,
   Но по некоей причине овладела злоба им.
   Где причина? В нарушеньи экологии среды,
   В непонятном измененьи тонкой химии воды
   Или в засухе, от коей до сих пор леса горят?
   Ясно нам, друзья, другое: Browncap выработал яд,
   И грибами отравилось сразу множество детей..."
   
   Вьюнок:
   Подло как!
   
   Герань:
   Скажи на милость!
   
   Подсолнух:
   Это — худший вид затей!
   
   Вьюнок:
   На предательство похоже... Ядовитый, а на вид —
   Подберёзовик...
   
   Мак вскрикивает. Все взгляды устремляются на неё.
   
   Данделион:
   Но всё же... вот заметка говорит...
   
   Герань
   (перебивает, тыча пальцем в сторону бедняги Мак):
   У неё и встарь бывало... как оно... добро и зло!
   И лекарствие давала, и — кому уж как везло —
   Нар-ко-тит-чи-ское средство. У-у-у, двуличье с малых лет!
   
   Данделион:
   Но наркотик и лекарство — одинаковы подчас,
   Всё решает примененье! И о том наслышан свет!
   
   Роза (недовольно):
   Дандельон-н?
   
   Данделион:
   Pardon. И всё же я обязан дочитать,
   Ибо автор — Гриб Чернильный — продолжает утверждать:
   Mister Browncap не ведал, что отравой станет он...
   
   Лютик:
   Врёт! Да он людей ведь предал!
   
   Данделион:
   Нет, не врёт. Хоть уличён
   Сотней достоверных фактов, — но не ведал что творит!
   Думал он: я просто желчен, утомлён, слегка сердит...
   А отрава пропитала глубину его нутра
   И внезапно погубила тех, кто ел его...
   
   Лютик:
   Ура!
   (Подсолнуху)
   Вот и понял я, где Клевер! Я его бы поискал!
   И нашёл бы! Эх, скорее, пока там он не пропал!
   Знаешь, тут большая яма?
   
   Подсолнух
   (медленно):
   Та, что плесенью смердит?
   
   Лютик:
   Темнота — ну, сумрак прямо — на дне ямы той царит!
   Я давненько догадался: дело тёмное! Вот так!
   Правда, в яму не спускался... Вот где побывала Мак!
   Вот где Клевер!
   Оглядывается на Мак.
   Да?
   Мак испуганно кивает.
   Отлично!
   (Репейнику)
   Ты б, Репей, его достал?
   
   Репейник кивает и уже делает знак Чертополоху, готовый уйти
   со сцены за кулисы. Но Данделион, выключив компьютер и
   положив его на стол президиума, делает ещё более решительный
   жест. Чертополох и Репейник останавливаются. Данделион идёт
   через сцену туда, где, всеми забытые, ждут своей участи и
   продолжают трудиться (плести сеть и мотать шёлковые нити)
   Паук с Гусеницей-Шелкопрядом.
   
   Данделион
   (обращаясь к Гусенице):
   Миль пардон, хочу спросить я: шёлк у вас не пропадал?
   
   Роза:
   Дандельон-н! Уже всё ясно!
   
   Данделион:
   Далеко не всё, my Queen.
   
   Гусеница
   (Данделиону, а затем и Розе):
   
   Ох, а я — и впрямь — забыла! Случай был! И не один!
   
   Паук:
   Как похитить мою сетку, — кто-то кокон распустил.
   В кокон тот она вложила столько сил...
   
   Гусеница
   (подхватывая):
   Ах, столько сил!
   Распустили! Нить украли! Нить исчезла...
   
   (Роза подзывает Мотылька, снимает с его второй лапки ещё
   клок шёлка и, предъявляет гусенице с загадочным и
   многозначительным выражением на лице, предъявляет новую
   улику Гусенице-Шелкопряду. Мотылёк делает протестующие
   жесты, но его не слушают).
   
   Да, она...
   Всё ж — хотите моё мненье? Все в народе говорят:
   Только слабые растенья поражает Шелкопряд.
   Если дерево здорово...
   
   Роза (перебивая):
   Кто вам слово дать успел?
   
   Паук:
   Не! Здоровые деревья Шелкопряд почти не ел!
   Разве только листик, ветку...
   
   Роза:
   Ах, почти?
   
   Гусеница:
   Вам говорят!
   Всё же совесть мы имеем, чтоб не лопать всех подряд!
   Ну а коли ствол проточен ядовитой гнилью весь, —
   Тут уж вероятно очень: захотим его мы съесть.
   
   Подсолнух
   (Гусенице):
   Так! Порядок нарушаем! Счас возьму и уведу!
   
   Гусеница:
   Нет уж! Мы порядок знаем! Попрошу иметь в виду!
   
   Подсолнух
   (Гусенице):
   А могло ведь приключиться: ствол сгнивает оттого,
   Что тихони гусеницы пробуравили его!
   
   Гусеница:
   Гу-се-ни-цы?!
   
   Подсолнух:
   Hу... личинки, порождённые жуком.
   
   Гусеница:
   Вот, с жуком и разбирайтесь! Да и он здесь — не при чём!
   (Кивает в сторону Паука).
   
   Герань
   (Гусенице):
   Ну а это ли не правда, что в народе говорят:
   Ни с того-сего плодитесь, пожирая всё подряд?
   (Розе)
   Ну как будто злая сила подгоняла гусениц!
   
   Гусеница
   (Розе):
   Да когда всё это было! Очень редко! Ты про птиц
   Ненасытных лучше вспомни!
   
   Роза:
   Хорошо. А эта нить?
   
   Лютик:
   Связь, бесспорно, существует. Ты б её восстановил,
   Одуванчик?
   
   Одуванчик кивает.
   
   Данделион
   (тоже кивает):
   Значит, яма...
   
   Лютик
   (Данделиону — вспомнив, что они вроде как в ссоре):
   Не тебя — его спросил!
   
   Подсолнух
   (спешит к Лютику и Данделиону, разгораживает их своей широкой зелёной ладонью):
   Тихо, вы! Опять сцепились! Не цветы, а петухи!
   
   Лютик
   (одному Одуванчику, отворачиваясь от Данделиона):
   Если спустимся, — раскроем оч-чень многие грехи!
   Нужен опытный десантник мне в напарники. Пойдёшь?
   (Одуванчик кивает).
   Только — как туда спуститься?
   
   Герань
   (указывает на Вьюнка):
   Вот ты им и подмогнёшь!
   
   Вьюнок
   (тряся головой):
   Я расту, покуда солнце! В темноте — не дотянусь!
   Яма тёмная!
   
   Герань:
   Трусишка!
   
   Хмель
   (Вьюнку):
   В самом деле — ты не трусь!
   Я с тобой! Теневынослив! Куда хочешь заползу!
   
   Лютик
   (обрадованно):
   Дядька Хмель! Спасай!
   
   Хмель:
   Я рослый! Где там Тьма? Ах да, внизу!
   (Хмелея)
   Я полезу! Я нашарю! Там я Клевера найду!
   (Падает).
   
   Одуванчик:
   Дядя, дядя! Гибнет парень!
   
   Хмель
   (лёжа):
   Ык! Сейчас! Уже иду!
   Ну сейчас! Не сумлевайтесь! Где я токо не бывал!
   Яма? Тьфу! Не улыбайтесь! Эту яму я копал!
   Да, копал! Вот так! Корнями! Мы... ы... ык...
   
   Одуванчик:
   Ну всё, предел...
   
   Данделион
   (глядя на спящего Хмеля):
   Что случилось?
   
   Одуванчик:
   Да дядька... Снова от почёта захмелел.
   С ним случается такое — и всегда некстати, вдруг!
   Ну, пропало дело...
   
   Данделион:
   Оле!
   
   Одуванчик:
   В яму нынче не сходить!
   
   Данделион
   (надевает свой парашют):
   А зачем... ну как там эт-то... огород-то городить?
   Ветер дует — мы летаем! Вот и всё!
   
   Одуванчик
   (хлопая себя по лбу):
   Ну точно!
   
   Данделион:
   В путь!
   
   Лютик:
   Ну а я-то, Одуванчик? Ты меня-то не забудь!
   
   Одуванчик:
   Ветер дует! Нужный ветер!
   (Данделион и Одуванчик, которому пришлось сбегать за кулисы за своей аммуницией, надевают парашюты и пояса с оружием. Данделион взлетает первым, Одуванчик — вслед за ним).
   Улетаем! Извини!
   
   Лютик сжимает кулаки.
   
   Герань
   (пытается утешить Лютика — берёт его за плечо):
   Ну ты что, малыш?
   
   Лютик
   (освобождается решительным движением и быстро идёт через сцену к шатру Лотоса):
   На свете вы такие не одни!
   (Оглядывается на спящего Хмеля)
   Долго он ещё продрыхнет? Тряпка — ну не взять, не дать!
   (Подходит к шатру Лотоса, стучит в стенку).
   Слушай, старый! А ты мог бы хоть немного подождать?
   Тут вот наши задержались, а без них ну как начнём?
   Ну, давай мы это дело на денёк перенесём!
   Хмель до завтра протрезвеет, я за Клевером спущусь,
   Вот тогда и потанцуем. Ну, денёк всего лишь! Пусть!
   
   Вьюнок
   (подбегает к Лютику):
   Да они уже сегодня могут Клевера спасти —
   Одуванчик, да и этот... Данделио...
   (Лютик с силой сжимает его руку).
   Ой! Пусти!
   
   Лютик
   (Вьюнку):
   Не вернутся. Цыц, дурила!
   
   Вьюнок:
   Почему?
   
   Лютик:
   Да потому!
   (Пауза)
   Потому, что я уж знаю — хоть немного — эту Тьму!
   Оттого я и уверен: с нею им не совладать!
   Сам пойду.
   
   Лотос
   (из шатра):
   Я в равной мере не люблю спешить и ждать.
   Всё в природе пусть свершится по порядку, в свой черёд.
   
   Лютик:
   Значит, кто-то суетиться должен? Старый идиот!
   
   Репейник
   (Лютику — подбегая):
   Ты сказал?
   
   Чертополох
   (тоже подбегает, чтобы схватить Лютика):
   А повтори-ка!
   
   Вдвоём Репейник и Чертополох хватают Лютика за шиворот, сильно встряхивают его.
   
   Репейник:
   Повтори-ка!
   
   Лютик
   (выхватывая из своей панамы колючку):
   Иди...
   
   Репейник:
   Ой!
   
   Чертополох:
   Осторожно, братец! Пика!
   (Обезоруживает Лютика, отдаёт колючку Репейнику).

   Твое счастье, хоть живой!
   
   Репейник (пряча оружие Лютика):
   Эх, ну как же там ребята? Им ведь трудно...
   
   Лютик
   (выворачиваясь):
   Помоги!
   Вот сходи-ка, докажи-ка: с этой Тьмою вы — враги!
   
   Репейник
   (усиливая хватку
   и нейтрализуя все попытки Лютика освободиться):
   Ну а вы — друзья, выходит?
   
   Чертополох
   (Репейнику — донельзя удивлённый):
   Что имеешь ты в виду?
   
   Репейник
   (свободной рукой щупает колючки на своей папахе):
   Догадался! Не тупой, знать!
   (Лютику)
   Я тебя туда сведу,
   Только дядька протрезвеет. Там мы всё и проясним.
   
   Подсолнух
   (подходя):
   Я с тобой!
   
   Вьюнок:
   И я!
   
   Репейник:
   Вот с этим!
   (Встряхивает Лютика)
   Не со мной! Вот с этим! С ним!
   Чтоб один не заблудился и дорогу показал.
   
   Лютик:
   Чё ты гонишь?
   
   Чертополох:
   А-а, смутился! Знать, виновен!
   (Обернувшись, — всем цветам)
   Будет бал!
   
   Мак:
   Ничего у вас не выйдет, Тьма коварна и сильна.
   Только гаснет свет, — мгновенно появляется она.
   Значит, Тьма сильнее света! Этот враг непобедим!
   Он обманет...
   
   Подсолнух:
   Разберёмся!
   
   Репейник:
   Сходим — да и поглядим!
   
   
   Подсолнух, Чертополох, Репейник, Вьюнок и Лютик уходят.
   Задник с облаками опускается, как дополнительный занавес, и отгораживает всю сцену от авансцены, где тем временем раздвигаются ширмы, за которыми скрывалась декорация чертогов Тьмы — переплетение коряг, обросших мохом и светящимися грибами; под одной из коряг — что-то вроде клетки, отгороженной сетью из паутины, как решёткой.
   
   На авансцене — М н о г о л и к а я   Т ь м а, все четыре её лица. Они держатся такой плотной группой, что не различишь, где один, а где — другой. Притенённое освещение не даёт разглядеть в подробностях, что она собой представляет, где кончаются косматые одежды и начинаются перепутанные космы париков. Только светятся глаза и фосфоресцирующие зубы.
   
   Первое лицо
   (Четвёртому лицу — угрожающе,
   явно продолжая начатый разговор):
   ...Не выпрашивай! Понятно? А не то сейчас ка-ак дам!
   (Второму)
   Как ведь славно получалось всё, что нужно было нам!
   Подберёзовик смирился...
   
   Второе лицо
   (подхватывает):
   Подчинился Шелкопряд —
   Расплодился так, что птицы эту массу не съедят!
   
   Третье лицо:
   И мутируют микробы, неучтённый вред творя!
   
   Первое лицо
   (угрожающе, в сторону паутины):
   Ну а он...
   (Принимается с воем рвать волосы сначала на своей голове, а затем — на соседних; особенно достаётся Четвёртому лицу).
   
   Второе лицо
   (Первому):
   Опять попробуй! Может, всё-таки не зря?
   
   Первое лицо
   (оставляя чужие, а затем и свои волосы в покое):
   Как бы славно получилось, если б стал он ядовит!
   Отравить коровам сено! Сено... клевер... лишь на вид!
   А на деле-то отрава! Вот в чём замысел! А он...
   (Опять принимается рвать волосы на всех четырёх головах, включая свою собственную).
   
   Четвёртое лицо
   Перестань!
   
   Третье лицо
   (отбиваясь):
   Да что ты, право! Будет Клевер побеждён!
   
   Первое лицо
   (вновь оставляя в покое все четыре причёски):
   Привести сюда мальчишку!
   
   Четвёртое лицо с видимой охотой бросается к решётке из паутины, отодвигает её и вытаскивает из норы под корягой Клевера, который связан таким количеством шёлковой нити, что напоминает кокон.
   
   Первое лицо хватает этот кокон лапами, принимается трясти и раскачивать. От тряски Клевер приходит в себя.
   
   Второе лицо:
   Баю-бай! Агу, малыш!
   
   Клевер вскрикивает.
   
   Третье лицо:
   А, вам больно! Даже слишком!
   
   Клевер:
   Думал, что уговоришь?
   Ни за что! Не соглашаюсь!
   
   Третье лицо:
   Ишь он как заголосил!

   Четвёртое лицо:
   Ы-ы-ы!
   
   Первое лицо
   (Клеверу):
   А между прочим, я девчонку отпустил.
   Вслед за мотыльком вернулась Мак наверх. Она у них.
   
   Второе лицо:
   И вернулась, и проснулась... Ах, я слышу — ты притих!
   
   Клевер:
   Всё равно не соглашаюсь действовать во имя зла!..
   (Первому лицу персонально)
   А с чего ты вдруг надумал делать добрые дела?
   Отпустил её...
   (Пауза. Первое лицо ждёт. Hаконец, Клевер качает головой в знак отказа).
   Не верю! Всё равно не соглашусь!
   
   Четвёртое лицо
   (в сторону, очень зло):
   Делать... добр... ещё немного — и я тут ума решусь!
   
   Первое лицо
   (Клеверу):
   За кого меня считаешь?
   
   Клевер:
   За того, кто есть. За Мрак.
   
   Первое лицо:
   Но девчонку отпустил я.
   
   Клевер:
   Всё ж — зачем ты сделал так?
   Подкупить меня надумал? Бесполезно.
   
   Третье лицо шепчет на ухо Четвёртому лицу. Четвёртое лицо хлопает себя по лбу лапой — жест внезапного озарения, которое даже Тьму, видать, изредка навещает! — и принимается хохотать.
   
   Первое лицо
   (Четвёртому):
   Цыц, дурак!
   
   Команда отчасти выполняется: громкий хохот смолкает, но сдавленное фырканье сквозь когтистые пальцы — нет.
   
   Клевер
   (первому лицу):
   Или в самых тёмных душах есть, и впрямь, хоть грамм добра?
   Отпустил... Эй, Мрак! Послушай!
   
   Первое лицо молчит, храня загадочное выражение на своей страшной морде.
   
   Третье лицо
   (приближаясь к Клеверу вплотную):
   Да ори хоть до утра!
   
   Первое лицо
   (пинком отогнав Третье Лицо, каковое не вовремя оказалось между ним и Клевером, к которому, собственно, обращены последующие слова):
   
   Что тебе?
   
   Клевер:
   Чего хотел ты от меня?
   
   Четвёртое лицо до сих пор хихикает.
   
   Третье лицо
   (Четвёртому):
   За... ткнись, ду... ра...
   
   Второе лицо
   (Клеверу):
   Точно, есть! Хоть граммчик малый! Мироздание хитро!
   С виду всё не так, пожалуй, но и Зло творит добро!
   Пусть оно вначале злобой и покажется на взгляд,
   Но итог, он ведь — особый! Добрый!
   (Ударяет себя в грудь)
   Я, признаться, рад,
   Что девчонка согласилась сделать всё, что я трындел!
   
   Третье лицо
   (оглянувшись на Первое, подхватывает):
   Общий замысел был тонок, мы хотели...
   
   Первое лицо:
   Я хотел!
   
   Четвёртое лицо
   (давясь смехом):
   Да я щас, в натуре, тресну! Разорвусь напополам!
   (Клеверу)
   Эй, пацан! Ведь интересно, для чего всё надо нам?
   
   Клевер:
   Да!
   
   Четвёртое лицо:
   Оно, по виду, — отпустили... ах, любя...
   Щас её там, кстати, судят как убившую тебя!
   
   Клевер:
   Что?
   
   Четвёртое лицо:
   Да то! И все улики суд имеет!
   (Достаёт из-под своего одеяния клок паутины и потрясает им, после чего выразительным жестом указывает на шёлк, которым связан Клевер)
   Повезло!
   Плохо ты о нас подумал! Я опять же сделал зло!
   Не для вида, а в натуре сделал я, как я хотел!
   
   Первое лицо
   (Второму и Третьему, кивая на Четвёртое):
   Вставьте перья этой шкуре, чтоб своих кидать не смел —
   Выдавать все наши планы!
   
   Третье лицо
   (доставая нож, оглядывается на Первое):
   Ну а чё? Ведь классный план!
   Да и классно получилось!
   (Клеверу)
   Ты один теперь, пацан!
   Ты для них не существуешь, не пойдут тебя искать,
   Делай всё, что скажем, — или будет больно вспоминать,
   Как ты гордо отказался!
   
   Клевер:
   Вот, опять раскрылась ложь.
   Сам обманщик проболтался. Как я мог подумать? Что ж!
   Хорошо, что не поверил! Зло опять осталось Злом!
   
   Второе лицо
   (Четвёртому, доставая свой нож):
   Не поверил! Всё пропало! Разберусь с тобой, козлом!
   Ну-ка, выйдем! Пообщаться без свидетеля нам надь.
   
   Четвёртое лицо
   (хватаясь лапами за концы паутины, которой связан Клевер,
   и затягивая их ещё туже):
   Но сначала ему будет больно даже вспоминать,
   Что он, дурик, отказался!
   
   Второе лицо:
   Нет, сначала...
   
   Четвёртое лицо
   (спорит со Вторым):
   Нет, снача...
   
   Третье лицо
   (Четвёртому, кивая в сторону Первого):
   Он выходит из терпенья, берегись его меча!
   
   Четвёртое лицо:
   Да я чо, в натуре, спорю? Токо — так: среди своих,
   Без свидетелей, укромно, не спеша... Я чо вам, псих?
   Пообщаться, разобраться мы успеем тыщу раз.
   А сначала — рассчитаться надо с этим...
   (Кивает на Клевера)
   И — сейчас!
   (Принимается затягивать шёлковую нить. Остальные лица, забыв о ссоре, переключаются на это приятное для них для всех зрелище. Клевер вскрикивает).
   Пусть орёт! Кому тут слушать!
   
   Второе лицо
   (Клеверу):
   Согласиться было лень!
   На себя пеняй щас! Добрый!
   
   Сверху спускаются на парашютах Данделион и Одуванчик, экипированные по-походному.
   
   Данделион
   (отстёгивая парашют и доставая пистолет из кобуры):
   Между прочим, добрый день!
   Руки вверх!
   
   Третье лицо:
   Откуда взялся?
   
   Второе лицо:
   Дело дрянь! Чтоб мне пропасть!
   
   Четвёртое лицо:
   Токо — это... не палите!
   
   Третье лицо:
   Можешь в Клевера попасть!
   
   Данделион:
   Тоже верно.
   (Прячет пистолет в кобуру и выхватывает из ножен десантный стропорез).
   Так, продолжим? Не закончен разговор!
   
   Одуванчик
   (достаёт свой стропорез):
   Нам ведь многое известно, что творилось до сих пор!
   Вы дополнили сегодня бесконечный список бед,
   Что творили вы по миру. Мы вас выведем на свет!
   
   Первое лицо
   (доставая громадный кинжал с фосфоресцирующим кривым лезвием):
   Победить хотел с наскока? Будет трудная игра!
   Всем известно — я жестока, многолика...
   (Лица Тьмы расходятся, доставая кинжалы).
   И хитра!
   (Все четверо принимаются демонстрировать приёмы — один затейливее одного).
   
   Данделион и Одуванчик вступают в схватку. Схватка неравная: четверо против двоих! Клевер ничем не может помочь друзьям, может только приподняться.
   
   Первое лицо выбивает нож у Данделиона.
   
   Второе лицо:
   Побеждаем?
   
   Четвёртое лицо:
   Побеждаем!
   
   Данделион выхватывает фонарик из чехла на своём поясе и принимается чертить воздух лучом.
   
   Одуванчик
   (выхватывая свой фонарик):
   Друг фонарик! Выручай!
   
   Луч падает на одно из лиц Тьмы, но светильники с рампы берут все четыре лица в световые конусы, как будто свет падает на всех четырёх злодеев одновременно.
   
   Тьма пятится.
   
   Из-за кулис, выбрасывая вперёд себя плети своих лиан с листьями, двигается на авансцену Хмель.
   Первое из лиц Тьмы бросается на него — и падает, сбитое лианой, как кнутом.
   
   Хмель:
   Ну, и кто кого сегодня? Получай-ка! Получай!
   
   Первое лицо
   (заслоняясь рукой от света и отбиваясь кинжалом от зелёного кнута):
   Меньше паники! Держаться!
   
   Второе лицо:
   Проиграли!
   
   Третье лицо:
   Неужель?
   Кто сумел к нам подобраться?
   
   Хмель:
   Протрезвевший дядька Хмель!
   
   На сцену вбегает Вьюнок с тонким зелёным кнутиком.
   
   Вьюнок:
   И Вьюнок! Сравнялись силы! Вот нас четверо!
   
   Появляется Лютик с одной из своих колючек в руке.
   
   Лютик:
   Нет, пять!
   Дело дохлое, ребята, предлагаю вам удрать!
   
   Пинком под зад Лютик демонстрирует Четвёртому лицу тьмы, к кому он обращается и насколько серьёзно он всё это говорит.
   
   Появляются на авансцене Подсолнух, Репейник и Чертополох.
   
   Лица тьмы
   (хором, пятясь и роняя оружие):
   Друг Туман! Моя отрада! Отступленье обеспечь!
   (Убегают за кулисы)
   
   Данделион:
   Выключать нам Тьму не надо — свет достаточно зажечь!
   
   На авансцену вбегает Мак.
   
   Мак:
   Клевер, где ты! Клевер! Клевер! Отзовись!
   
   Лютик
   (грубо и зло):
   Ну что орёшь?
   (Спохватившись, — другим голосом, обращаясь к Данделиону):
   Перетрусила девчонка. Где там твой десантный нож?
   
   Данделион даёт Лютику стропорез. Лютик освобождает недавнего пленника; Данделион, Одуванчик, Вьюнок и Хмель садят Клевера на лиану Хмеля, как на носилки, и уносят его с авансцены на сцену, где опять поднимается задник с облаками, открывая прежнюю декорацию — озеро и шатёр Лотоса на берегу. Подсолнух, Репейник и Чертополох обеспечивают охрану в пути.
   
   Их обступают цветы, которые с нетерпением ждали на берегу перед шатром.
   
   Мак помогает Клеверу сойти с носилок, а затем бросается его обнимать.
   
   Лютик подходит к Данделиону, берёт его за плечо и уводит чуть в сторону — для конфиденциального разговора.
   
   Репейник
   (довольный, — указывает на них Чертополоху):
   Наконец-то разберутся!
   
   Чертополох:
   И на этот раз — без драк!
   (Берёт Репейника за плечо и уводит в другую сторону).
   
   Лютик тем временем протягивает Данделиону руку в знак примирения.
   
   Лютик:
   Извини меня, тепличный! Ты ж воспитывался как?
   Средь салатов да шпинатов в шибко грамотной стране.
   А я вырос под забором. Где манер набраться мне?
   (Данделион пожимает его руку)
   Ой, опять назвал тепличным! Извини. Давай дружить!
   
   Подсолнух
   (со стороны):
   Нет, без этих без колючек он не может дня прожить!
   
   Чертополох берёт Подсолнуха за руку и уводит ещё дальше; за ними идёт Репейник.
   
   Данделион
   (Подсолнуху):
   Я, действительно, тепличный.
   (Лютику)
   А дружить? Ну что ж, давай!
   Но чтоб больше не дразниться! Слово?
   
   Лютик:
   Слово!
   (Пожимают друг другу руки. Это напоминает собою пари. Подходит Одуванчик).
   
   Лютик
   (Одуванчику, предлагая "разбить" рукопожатие):
   Разбивай!
   
   Одуванчик:
   Вы ж не спорите! Давайте просто так, без лишних слов.
   (Лютик пожимает руку Данделиона ещё раз и отпускает её)
   О манерах. Тётя Рози: ей манер не занимать,
   Но — колючки: тусклой прозе может противостоять.
   
   Лютик
   (Одуванчику):
   Королева! Столько власти!
   
   Данделион
   (Лютику):
   Но и множество хлопот!
   
   Лютик:
   Да, тепличный прав... отчасти.
   (Одуванчик хватается за голову. За сценой бьют часы).
   
   Одуванчик
   (радуясь возможности ликвидировать ещё раз возникшую заминку):
   Время! Быстро в хоровод!
   (Подталкивает Данделиона и Лютика к шатру, перед которым уже начинает выстраиваться круг цветов).
   
   Шатёр открывается. Выходит Л о т о с.
   
   Лотос:
   Всех приветствую! Всё знаю: что случилось, где и как.
   (Идёт к Одуванчику, Данделиону и Лютику,
   берёт их за плечи и увлекает туда,
   где стоят Репейник, Чертополох, Подсолнух,
   Хмель и Вьюнок.
   Поздравляю! И желаю, чтобы не вернулся Мрак.
   
   Подходит Роза и обнимает Лютика — одного из всех.
   
   Роза:
   Мой племянник! Славный воин! Ну не правда ли, друзья?
   И награды он достоин!
   
   Лютик
   (отстраняясь):
   Не хвалите! Значит, я
   Сам внутри изрядно тёмный, коли понял плутни Тьмы!
   
   Одуванчик:
   Не кокетничай, приятель! Уж тебя-то знаем мы!
   Неплохой ведь ты парнишка, хоть ершистый... ну, чуть-чуть...
   
   Лютик
   (перебивает):
   Да понятная мыслишка! Но заметку не забудь!
   Вспомни: "равно кто способен совершить добро и зло".
   Я такой вот. Тоже — злобен. Дал вам пользу? Повезло!
   Ну а сколько огорчений доставлял я вам? Вот так!
   И не может быть сомнений, что впускал я в душу Мрак.
   Дал ему врасти корнями... Как их трудно выдирать!
   Ну, попробуй! Много лучше — с Тьмой сначала не играть!
   Правда! С самого начала! Ни минуты! Никогда!
   Прав Чернильный Гриб, что злобой загрязняется среда,
   Отравляется, как ядом. И поди её очисть!
   Чисто чтоб — не гадить надо!
   
   Роза
   (подумав):
   Замечательная мысль!
   
   Лотос:
   Род мой ныне отмечает сорок миллионов лет.
   Я хотел бы в этот вечер дать вам, дети, свой совет.
   Я следил за вами, дети. Не мешал, хоть — не помог.
   Посмотреть решил, как сети Тьмы порвёт живой цветок.
   Я доволен вами. Впрочем... Надо дальше вам расти!
   Одолеть в себе мрак ночи, что мешал вам на пути.
   
   Роза:
   Мрак в себе?
   
   Лютик:
   А Гусеница говорила на суде!
   Вспоминай, тёть! Пригодится... мне.
   
   Лотос
   (Розе):
   Вообще-то, и тебе.
   Гниль ствола таит опасность как канал для яда Тьмы.
   Чтобы Тьме не дать дорогу, век должны стараться мы.
   В том числе и я, поскольку неразделен с вами я.
   И — пенять нам не придётся на нападки бытия.
   
   Лютик:
   Во! Здоровые растенья Шелкопряд — и тот не жрёт!
   (Спохватывается)
   Тётя... Ой, прошу прощенья! Тьма мне спуску не даёт!
   Ой, вернётся...
   
   Лотос:
   Справедливо. Но — по той дороге лишь,
   В ту частичку сердца, где ты ей вниманье уделишь.
   А ты ей не поддавайся! Узнавай в любой среде
   По приметам — и, надеюсь, победишь её везде.
   
   Лютик:
   По приметам? А какие... ну, черты имеет Тьма?
   Ой, хитра...
   
   Лотос:
   Дела плохие. Выдаёт себя сама
   С головою. Лень... зазнайство... хамство... всё перечислять?
   
   Лютик:
   Ой, не надо...
   (Пауза)
   Вправду, стыдно!
   
   Хмель
   (опускает голову):
   Да и мне...
   
   Герань:
   И мне!.. Не надь...
   
   Судя по всему, остальные цветы готовы повторить это же: смущены, отводят взгляды.
   
   Лотос:
   Время танца наступило! Что ж, войдём скорее в круг!
   Поразмыслить время было — да и будет! Все вокруг —
   Я уверен — свои силы согласятся приложить.
   А сегодня светлый праздник! Мы танцуем!
   
   Лютик:
   Вот где нить!
   
   Лотос:
   Молодец, распутал дело! Въедлив парень и остёр.
   
   Лютик:
   Ой, да я...
   
   Лотос:
   За мною, смело! Впереди такой простор!
   
   Цветы выстраиваются в хоровод. Общий танец, всеобщее веселье.
   
   З а н а в е с
   1984-2000