Как умирают дома

Как умирают дома

Однажды солнечным утром приехал огромный кран, оборудованный железным ковшом с растопыренными стальными пальцами. Он подполз вплотную к дому, размахнулся ржавой рукой, пробил стену и ворвался в опустевшую боковую квартиру ( раньше там жила старенькая бабушка, которую мы, дети, звали баба Маша). Потом, словно вилкой, негнущимися пальцами стал выскабливать остатки жизни из брошенного людьми здания. Выскоблив, стал рушить внешние стены. Так работает ржавая рука прогресса.
Крушение дома – зрелище, которое потрясает душу ощущением необратимости. Неровно оторванные плиты срываются с высоты и летят вниз, медленно, как в кино. Ударяясь о землю, они со страшным гулом раскалываются и распускаются большими цветами из пыли. Пыль поднимается все выше и выше, пока не заполнит все видимое пространство. И когда утренние лучи пронизывают  взвешенную в воздухе труху, создается ощущение иллюзорности всего, что сейчас происходит.
В шумном хаосе разрушения кажется, будто дом стонет. А неумолимый ковш продолжает вспарывать стены и откалывать куски побольше, пожирнее…Крупные куски падают гордо и красиво, а мелкие осыпаются жалостно и бессильно.
Вокруг места трагедии скапливаются праздные зеваки и наблюдают за процессом уничтожения. Они знают, что когда-нибудь то же самое произойдет с их домами, и с ними тоже. Но пока можно просто посмотреть со стороны.
Странно, что это происходит при солнечном свете, посреди дня. Было бы гуманнее разрушать прошлое ночью, когда никто не видит, как складываются с детства знакомые стены. Просыпаешься, а дома нет! Тогда может показаться, что все это тебе только снилось, что и не существовало никакого дома, как не было детства, которое и так почти забыто. Когда уничтожают днем, страшно. Воспоминания осыпаются бетонными глыбами и плачут осколками стекол. Когда на земле остаются только руины, спрашиваешь себя, а было ли оно, то детство, что прошло  этом дворе, на лавочке возле подъезда, того самого, что сейчас перестал существовать? Вдруг это был только мираж, уничтоженный, как заброшенный аэропорт в фильме «Лангольеры»?
Через день приезжают большие машины, чтобы разобрать останки. Они свозят в кучу куски стен, потолков и увозят куда-то далеко, на свалку. Остается безжизненное опустевшее место, где носятся остервеневшие от простора местные собаки и что-то копают  в оставшемся мусоре…
Поначалу взгляду очень непривычно останавливаться на этой внезапно образовавшейся в жизни пустоте, а потом постепенно привыкаешь. Ко всему привыкаешь.
Представляю, как однажды утром я выгляну из окна, и увижу кладбище, на котором похоронен мой старый друг. Не найдя знакомых бежевых стен, взгляд скользнет сквозь воздух в пустоту свалки, огороженную строительными сетками. Там будут копошиться собаки и люди. И легкое марево пыли будет стоять в воздухе.
Наступит понедельник, и несмотря ни на что, мы выйдем из домов и пойдем на работу. Дорога проходит мимо образовавшейся пустоты, и мы на ходу будем поворачивать головы, чтобы осмотреть руины. На секунду возникнет горькое чувство, чувство потери, но оно закончится, как только пустота скроется с глаз. Через месяц мы привыкнем к тому, что на этом месте ничего нет. А еще месяца через три сюда нагонят строителей. И как это ни парадоксально, в глубине души мы будем даже рады этому, потому что любое новое здание все же лучше, чем зияющая пустота.