Об отце

Скупые сведения о прошлом моего отца в период до моего появления на свет известны мне из рассказов матери и моего деда, который с большим уважением относился к зятю.
Родившись в небольшой деревне Смоленской области, рос, учился в церковно-приходской школе Киреевского прихода. Название церкви предопределило и фамилии жителей. Половина деревни были Киреенковы, половина Киреевские (все от имени Кирей).
Отец окончил школу, поступил в Смоленский пединститут, окончил исторический факультет и вернулся в родную деревню преподавать историю, литературу, математику и физику, т.к. из учителей был еще один - директор, он же завхоз и преподаватель рисования, музыки и чистописания.
Началась Война. Отец добровольцем ушел на фронт, но в военкомате, учитывая образование, направили в училище, где за 3 месяца обучили на офицера артиллериста и командиром взвода отправили на западный фронт. Во время боев под Смоленском и на Малоярославецком направлении стал командиром роты полевой артиллерии, имел два ранения, два ордена, медаль за отвагу. Далее фронт продвигался на запад без моего отца. Майор артиллерии возглавил учебную часть, где готовили из выпускников-десятиклассников и курсантов подольского училища артиллеристов, корректировщиков огня, топографов.
Через несколько месяцев курсанты с учебной скамьи шли на фронт. Подразделение, в котором служил отец постоянно передислоцировалось и оказалось в одном из населенных пунктов Смоленской области. Усталые и голодные, после длительного перехода по болотам Смоленщины, где фашисты застряли и не могли двигаться к Москве, наши создавали учебный центр. Отец мой, Киреенко Василий Иосифович, остановился на постой в деревенском доме. Местные жители интересовались: «Фамилия в наших краях известная, а вот отчество какое-то не наше…» Интендант объяснил: «Иосифович – это вроде как сын Сталина… Василий – сын Сталина…» На следующий день у дома дежурили все местные жители и делегации из соседних сел. Объяснять было бесполезно, т.к. все понимали секретность данного известия и молча созерцали за действиями моего отца.
Далее маршрут пролегал в Калининскую область. Несколько месяцев находились в деревне Берново Старицкого района. Сюда, после блокады Ленинграда были эвакуированы три сестры, обескровленные, скелетоподобные женщины, в прошлом певуньи и плясуньи.
Отходили долго, но на танцы бегали регулярно. Две сестры вышли замуж за офицеров, разделили их кочевую жизнь и еще несколько лет скитались с мужьями по гарнизонам. Одна из сестер – это моя мать.
О блокадном Ленинграде известно многое, но никто, никогда не описывал подробно это время. Человеческое сердце не способно выдержать даже у публицистов описание того времени. Поэтому скупо и сдержано.
Близился конец войны. На одном из перегонов воинского эшелона по пути в г.Астрахань появился на свет я – ребенок военного времени. Мать пересадили в поезд, двигающийся в обратном направлении и вместе с новорожденным, в санитарном вагоне благополучно прибыла в часть, откуда выехала два дня назад. Отца так же отправили в г. Ростов и спустя месяц демобилизовали не дожидаясь окончания войны. Училище к тому времени из полевого перевели в г. Саратов, где оно превратилось в знаменитое Саратовское артиллерийское училище. Здесь преподавал мой дядя – муж второй сестры – блокадницы, уроженки Калининской губернии, деревни Берново. Мое рождение отметили в городе Ростове. Офицеры преподнесли громадного чибака, подкопченного, жирного. Рассказы об этой прекрасной рыбе затмили воспоминания обо мне, встретившем конец войны уже на Кавказе, в городе Ставрополе. Мой отец был назначен  преподавателем в пединститут, но очень быстро занял пост директора этого заведения.
По жизни он был великим психологом, защитил кандидатскую, затем докторскую диссертацию. Человек высочайшего интеллекта, он всегда был душой любого общества. Общаясь с учеными, на Всесоюзных съездах учителей, посещая ученические производственные бригады в Ставропольском крае, часто бывал в отдаленных селах Чечено-Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Дагестана, всегда был желанным гостем. Из каждой поездки привозил талантливых молодых людей, обучал их в институте. Многие выпускники Ставропольского пединститута, мед и сельхоза стали ведущими специалистами в своих республиках.
Отец был одним из ведущих ученых-психологов Советского Союза, учеником школы Б.М.Теплова. Талантливые люди талантливы во всем. Отец прекрасно играл на скрипке, был хорошим художником. Уже будучи директором пединститута, профессором, ему единственному в городе власти и органы доверяли и разрешали писать громадный портрет товарища Сталина к великим праздникам.
Отца перевели в г. Москву, где он стал главным ученым секретарем Академии педагогических наук. К несчастью, академическую деятельность этого ученого прервала внезапная смерть. Возможно, если бы этого не случилось, наша современная средняя и высшая школа развивались бы в том направлении, о котором мечтал мой отец-психолог, ученый, замечательный отец и наставник, воспитатель и знаток жизненных ценностей.