Любовь не предрассудок. Глава 3

ГЛАВА 3 «Так это правда, или все-таки нет?!»

Костя зашел в квартиру, и сразу же удивился абсолютной тишине, так как Васька был дома, должен быть дома, а значит, тишина и эта квартира – несовместимые вещи в прямом смысле этого слова.
- Я не понял, что случилось? Где все? Неужели, Катюша, отправилась с Васильком опять на прогулку? Мало ей тех забот? Ох, уж мне эта соседская девчонка.
Мужчина снял куртку, повесив ее на крючок. Снял ботинки, поставив их в излюбленное место, в углу, чтобы никто не споткнулся, как говорила Василиса. Сердце Кости опять кольнуло, но собравшись духом, и глубоко вздохнув, он направился на поиски детей. Катюша была дочерью соседки снизу, и была для Василька вроде няни. Ей было семнадцать, и она поступила на факультет психологии и педагогики, так что Василек был ее подопечным. Все методы педагогики она испытывала на нем, на что Василек только звонко смеялся. Мальчик картавил, но малыша это не пугало. А иногда он мог спокойно что-нибудь проговорить с буквой «р» безошибочно. Так что Катюша еще была его логопедом по совместительству.

- Да, где все? Василек? Катюша? Где вы? Хватит меня пугать. Я уже волнуюсь.
Пройдя прихожую, Костя заглянул в зал, никого.
«Наверно, в своей комнате, опять что-то задумал?!»
Подумал про себя он, и подойдя к двери спальни сына, услышал всхлипывания. А когда заглянул в приоткрытую дверь, то увидел сына, сидящего спиной к двери, и плечики его вздрагивали.
«Что здесь, черт возьми, происходит?» – спросил Костя сам у себя.
Он подошел к сыну, и присев на корточки, положил свои большие ладони на колени Василька, а мальчик, вздрогнув, посмотрел на него. Костя, ничего не говоря, прижал сына к своей груди и спросил с большим участием.
- Маленький, что случилось? Кто тебя обидел? И где Катюша?
Василек еще больше прижался к отцу, отрицательно покачал головой, но его не обнимал. Костя поднял его и усадил себе на колени, присев на маленькой кровати сына.
- Ты не знаешь, где Катя?
- Я…, она…, - мальчик не мог выговорить и слова.
Костя еще больше стал волноваться, не случилось бы чего с Катюшей. Она была, конечно, егоза и непоседа, но все-таки очень хорошей девчонкой. Он знаком с ее родителями, и они – хорошие люди, и воспитывали ее порядочно, как он думал.
- Маленький, скажи, что случилось? Ее кто-то обидел, а ты не смог ее защитить, да?
И тогда ребенок, обнял крепко отца своими маленькими ручками за шею, начиная шептать совсем тихо ему на ухо.
- Мы иглали в песочнице, я стлоил замки из песочка, и к нам подошли какие-то дяди. Я их не наю, - всхлипывал Василек, вытирая свои слезинки, катившиеся по его щечкам, - а когда кто-то из них сказал, чтобы она пошла с ним, то Катя делнула меня за луку, и пливела домой, заклыв за собой двель, и сказала, штобы я сидел тихо, и не двигался с места, пока ты не плидешь. А сама она убежала.
- И ты поэтому так расстроился, да?

Костя, конечно, знал, что у Кати есть парень, но чтобы она так могла поступить, как-то не укладывалось в голове.
- Ты испугался, что останешься один дома, так?
- Я не испужался, я плосто…, я думал, тетя Катя меня немнозечко любит, а она меня оставила одного, мне было так больно.
Костю эти слова задели. Он гладил сына по волосам, говоря при этом что-то успокаивающе. Василек притих у него на руках. И тогда Костя, подняв сына на руки, стал просто его убаюкивать. 
«Пусть хоть так поспит и успокоится», - думал молодой отец, но через мгновенье он рассердился, - «а с этой Катюшкой я сам поговорю, а может быть с родителями? Точно! Так и сделаю, наябедничаю им, и пускай она сама перед ними оправдывается, это называется, педагогике она учится? А то и видно. Бедный ребенок заснуть теперь не может. А ему больно, и это я почувствовал. Бедный мой, малыш. Буду брать его с собой на работу. Пускай его там хоть обогреют. Столько женщин, так что будет там у меня Василек - зам по этим сердечным делам».

Костя усмехнулся таким своим идеям, но все-таки пришел к этому выводу, чем каждый раз подвергая сына таким душевным смятениям. И Костя решил сделать так, как и задумал несколько минут назад. Он уложил сына на кровать и накрыл его пледом, предварительно сняв вязанную кофту и маленькие кроссовочки. Василек сразу же свернулся калачиком, подложив себе под щечку свои ладошки. Костя полюбовался таким зрелищем, и поцеловав сына в висок, прошептал ему на ушко. 
- Приятных снов малыш, я тебя люблю.
На что мальчик чему-то улыбнулся во сне, и от этого Косте стало гораздо легче.
- Наверно, во сне летает?! Ладно, нужно сейчас что-нибудь приготовить. И кстати, чуть не забыл, - он огляделся по сторонам, и увидев большой настенный календарь, подошел к нему, взяв со стола сына красный маркер, отметив при этом пятое ноября. Костя улыбнулся, и подписал снизу, чтобы не забыть: «Саша – Александр Антонович». Главное не забыть.
Он покрутил закрытым маркером у виска, и с улыбкой на губах направился было уже на кухню, но увидев сына, сразу же погрустнел.

- Опять чуть не забыл, - он подошел к кровати, и начал подбивать одеяло под сыном, а также обложил его подушками, чтобы он, если будет, шибко крутится, не упал с кровати, как однажды это случилось, напугав Костю до смерти. Хорошо Василек тогда ушиб только коленку и содрал локоть на правой руке. Но и этого хватило Костику, чтобы жутко испугаться за сына.
Еще немного посмотрев на сына, Костя направился на кухню, готовить ужин. Костя не любил раньше готовить, но обстоятельства были не в его пользу, и поэтому после смерти Василисы ему пришлось осваивать и эту стезю. Что ж поделать, если на руках маленький ребенок, который любит покушать, но которому много чего нельзя из-за аллергии на многие продукты?! Так что Косте приходится каждый раз быть на чеку, чтобы Василек не съел что-нибудь такое, что ему ни в коей мере нельзя даже брать в рот. И с тех пор Косте пришлось или просто не покупать те продукты, которые нельзя его сыну, или же он просто их прятал, по крайней мере, в самом начале, но теперь он все-таки стал отказываться от этих продуктов, иногда употребляя их в столовой. И как ни странно готовили там очень даже прилично, но в основном Костю подкармливали медсестры – девушки, которые строили ему глазки, пытаясь привлечь его внимание к себе. Вдовец и уже с сыном, к тому же почти что взрослым, менять пеленки, подгузники не надо, но было одно, Васька ни в какую никого из них не признавал, абсолютно. Отчего Костя иногда отчитывал сына, приговаривая, что так делать и говорить нельзя, но Васька знал несколько слов, которые были для Кости лучше всякой преграды: «Мне не нлавится эта тетя. Она не моя мама, и никогда ею не будет. Я не хочу, чтобы вы плакали, когда она уйдет». И что Костя мог сказать на эти слова своего сына?! Ничего. Так как ребенок был прав. Потому что повстречавшись несколько недель, многие девушки просто уходили от него. Многие ничего не объясняли; многим, как оказалось, не нравился «хулиган, и задиристый Васька» - и это всё не давало Косте покоя, так как он просто хотел найти себе жену, а для сына – мать. Однажды, на каком-то вечере встреч, Костя даже задумался: 
 
- Да уж, легче жить с парнем, который будет, как девушка, и пускай уж точно тогда позаботиться о тебе и твоем сыне.
Потом он просто рассмеялся своим мыслям и забыл вообще об этих своих словах.
«И о чем я вообще думаю?» – спросил Костя у себя, когда уже разбил пару яиц в сковороду, - «ненормальный. Иногда в мою голову приходят дурные мысли».
И тут его эти самые дурные мысли прервал сонный голосок сынишки.
- Папочка!
Костя обернулся и увидел Ваську, стоящего в дверях, потирающего свои сонные глазки. Костя вытер руки о фартук, который был повязан у него на бедрах, и спросил.
- Василек, что случилось?
Мальчик опустил голову и всхлипнул, отчего естественно Косте стало не по себе. Он подошел к сыну, и взяв его на руки, еще раз спросил.
- Маленький, в чем дело? Я тебя обидел чем-нибудь? – мужчина ткнулся своим носом в шею мальчику, поддерживая его за попу. Ребенок отрицательно покачал головой, - тогда, что же произошло?
- Мне приснилась мамочка.
У Кости опять заныло сердце, и так каждый раз, когда разговор заходил об этом. Он отставил сковороду с горящей плитки, от греха подальше, и присев на стул, посадив сына на колени, начал слушать внимательно своего сынишку. Васька крепко обвил своими маленькими ручками шею отца, проговаривая
- Папочка у меня болит селдечко, - мальчик шмыгал своим носиком, - а када плиснилась мамочка, мне стало нехолошо, потому что вам плохо, я наю, вам плохо, но вы об этом мене не говолите. Не хотите меня плосто ластлаивать. Я тута подумал, и…, - Васька посмотрел на отца своими мокрыми глазенками, и добавил, - я хочу, чтобы вы женилися.
Костя чуть сына из рук не выронил от неожиданности.
- Что?
- Вы женитесь, кто вам понлавится, а я не буду вам мешать. Вы холоший, я вас очень люблю, и не хочу, чтобы вы плакали или оголчалися.
- Но…
- Папочка, если у вас есть знакомая тетя, женитися на ней, и я посталаюся ее плинять, я хочу, чтобы вы были счастливы.
Зашмыгал вновь Васька, уткнувшись своими мокрыми щечками в шею отца. Костя поднялся со стула, и стал ходить по кухне, вновь успокаивая сына, похлопывая его, то по спине, то по попке. Он не ожидал таких слов от сына.

«Ему всего лишь пять лет. Пять лет!» – думал про себя Костя, - «как так может быть? Как он может так, меня чувствовать? Удивительно! И в кого он такой вумный, мне интересно?!» – своим мыслям Костя грустно улыбнулся, и посмотрел на сына.
Васька смотрел на своего папу очень внимательно. Он провел своей ладошкой по его щеке, и проговорил тихо-тихо.
- А у вас болода ластет. Вы колючий.
- Я знаю, маленький, завтра утром побреюсь.
- Поблеетесь? – Костя кивнул, - для того, чтобы поговолить с тетей, да? О свадьбе?
- Похоже, малыш меня решил и вправду на прочность проверить, да?
Мальчик смотрел на отца с непониманием. На что Костя пояснил.
- Я тебя чуть не выронил, когда ты такое сказал. Ты ведь понимаешь, что тетя должна и тебе понравится? Если она не понравится тебе, то я никогда не соглашусь на свадьбу, пойми, мне нужно, чтобы ты был счастливым, малыш.
Костя опустил глаза и увидел, как ребенок закрыл лицо правой ладошкой, проговорив при этом.
- Плостите, я хотел, как лучше.
- Ничего страшного, маленький, давай лучше не будем сейчас об этом думать, да? А то я проголодался, и кушать очень хочется, будешь?

Васька кивнул, и еще слегка покачав сына на руках, Костя помог сыну помыть руки, прямо на весу, отчего мальчик стал брызгаться водой, и им пришлось даже переодеться, уж больно они забрызгали друг друга. И спустя только минут сорок, Костя с Васькой стали кушать. Вопрос о будущей матери уже не обсуждали. Васька вновь загрустил, когда начал вспоминать сегодняшний день, но когда Костя специально, чтобы развеселить сына, хотел прицепить себе на нос макарошку, то звонкий и заливистый смех сына разнесся по кухне и заставил сердце радоваться. И было очень трудно заставить потом сынишку этого не повторять. Так отец с сыном и провели остаток вечера, посмотрев напоследок советские мультики. Костя перебирал волосы сына и смотрел телевизор, как ему думалось, но слова сына о том, что им нужна мама, давали понять, что просмотр телепередач спокойно проходит и без его участия. Костя выключил телевизор, укутав сына в одеяло, унеся его в спальню. Но когда Васька не дал ему уйти, взяв отца за ладонь, то пришлось Косте пристраиваться рядом с сыном, поглаживать вновь его волосы, пытаясь рассказать какую-то сказку. Отчего через несколько минут они оба уже спали. Выбились из сил. Сегодня был тяжелый день для них обоих.

****
 
- Мурзик! Я дома! – крикнул Саша радостно, войдя в квартиру.
- Ты где был? – спросила взволновано и сурово одновременно Марина, выйдя из кухни. Сашка заметил, какие красные глаза у сестры.
Он растерялся, и подбежал к сестре, взяв ее за плечи и быстро проговорив при этом.
- Мурзик, ты чего плакала? – она уткнулась в его плечо и проговорила, глотая слезы.
- Дурак, как ты так можешь? Я тут с ума схожу, а ты где был? Время видел сколько?
Сашка посмотрел на часы, стоявшие на тумбочке в прихожей, и глаза его стали в два раза больше.
- Одиннадцать часов? О, боже, я счет времени потерял.
- Знаешь, я уже все больницы обзвонила, - говорила девушка, пытаясь уже не плакать, - еще бы час, и в морги бы начала звонить. Как ты меня напугал, чучело, - она легонько стукнула его в плечо, - чего я только не передумала за все это время. Прихожу домой, тебя нет. Ну, думаю, наверняка, свою пятерку отмечает, а я на радостях…, знаю же, что ты все равно отлично получишь, без этого ты не Александр Переменкин. Между прочим, я пирожные твои любимые сделала….

- Да? Ух, ты, - еще радостнее воскликнул Сашка, - ты чудо, я тебя люблю, - и хотел уже таким счастливым отправиться на кухню, но не тут то было, за рукав куртки его схватила Марина, проговорив при этом строго.
- Куда это ты намылился?
- Ну, это…, - замялся Сашка, - на кухню, за пирожными.
И тут же получил увесистый шлепок по пятой точке. От неожиданности Сашка даже на месте подпрыгнул.
- Ты чего?
- Ничего, раздевайся, мой руки, и живо в свою комнату. Буду беседу с тобой вести.
- Мур…
- Живо! И никакие возражения не принимаются.
Сашка прищурился и процедил сквозь зубы.
- Диктаторша!
- Иди, иди! – будто не слышала его Марина, замахав руками, - поросенок прожорливый.
Сашка злой стал расшнуровывать кроссовки, и также со всей злостью сбросил с себя куртку, и ничего не говоря, пошел в ванну.

«Что она себе позволяет?» – злился про себя парень, намыливая руки, - «я уже не маленький мальчик, я парень, который может за себя посто…», - и тут же вспомнилась сегодняшняя история, и он покраснел, - «да уж, могу, конечно, могу, когда тебя самого сегодня только спасли. Черт! Ни на что я негодный, никакого толка от меня нет».
Сашка ополоснул лицо ледяной водой, и вытерев лицо и руки, направился к выходу, но на пороге стояла Марина. Она смотрела на него уже не зло и не сердито. 
- Чего? – буркнул все также обиженно Сашка, смотря на сестру.
- Ничего, - просто ответила его сестра, и взяв за руку, повела ни в его комнату, а на кухню. Парень удивился, но ничего не говорил.
Приведя его в комнату и усадив за стол, она спросила.
- Ты с девушкой был?
От этого вопроса Сашка чуть со стула не упал, и ошарашено смотрел на сестру.
- Тогда, что? С парнем, что ли? – рухнула на стул Марина, а Сашка спокойно выдал, не подумав.
- Да, с парнем.
- О, господи! – Марина схватилась за сердце.

- Ты чего Марин? – испугался Сашка, и подскочил к сестре, - ты чего придумала? Это не то, просто…, - и он затараторил, - ты не так поняла, просто возвращаясь с института, на меня какой-то тип наехал, а тот молодой мужчина помог мне от него отделаться, вот и все. Я просто шел, как всегда задумчивый, ну и налетел на этого типа, а тут Костик мне и помог, понимаешь? Я ничего такого, мы просто познакомились, и я…, ну, в общем, извини, что без твоего ведома, но я пригласил его к нам на день рождения.
Марина слушала нескончаемый поток брата, и на последних словах тоже выдала.
- Чего? Ты совсем, что ли? Он же совсем неизвестный нам человек, может быть они сообщники, а ты….
Она качала головой. Сашка от таких ее предположений совсем не знал, что сказать.
- Ты ненормальная, Мурзик, точно, - вдруг рассмеялся Сашка, - ты с ума сошла, Костик чуть руку тому не вывернул, чуть его не убил, если бы я не заступился, он бы его точно грохнул. А ты говоришь.
- А может быть это у него такой способ знакомства? – предположила Марина.

- Нет! Он не такой, уж поверь мне, у него есть сын, он сам сказал, и когда он меня спасал, он шел как раз домой. К сыну. Он даже представился полностью. Сейчас только вспомню, - Сашка почесал лоб, и через секунду добавил, - Константин Васильевич Нефедов, прошу любить и жаловать. Врач-педиатр. 25 лет. Еще вопросы есть?
Марина смотрела на брата и не могла не заметить, как Сашка говорит воодушевленно об этом неизвестном ей Косте. И решила спросить в лоб.
- Он тебе понравился, что ли?
- Марина! – крикнул на нее Сашка, - ну, чего ты пристала? Как он мне мог понравится? Он ведь молодой мужчина, а я парень и….
- И? – не унималась Марина.
- Отстань! – Сашка встал из-за стола, и уже почти вышел из кухни, но тут Марина сказала совершенно серьезно и спокойно.
- Саш! Если что-нибудь такое произойдет, не бойся, расскажи, я тебя всегда понимала и принимала таким, какой ты есть, и если….
- Никаких если, я нормальный.
Ответил грубо Сашка, и вышел из кухни, но Марина, закрыв лицо руками, проговорила негромко.
- Что-то мне кажется, что все это не так. Ладно, - она вздохнула, убрала руки с лица, - посмотрим, что будет дальше, и чкто это за Костик такой.
Она встала, и убрала посуду в мойку, отвлекаясь от своих мыслей.

****

Сашка зашел к себе в комнату и с силой хлопнул дверью.
- Маринка думает, что я голубой! Замечательно! Просто здорово! И с чего вдруг-то? Ну, и что, что, я не встречался ни с одной девчонкой, это еще ничего не значит. Чего она все навыдумывала? – он рухнул на кровать, лицом уткнувшись в подушку, - ну, чего она правда? – обиженно пробубнил парень, от обиды даже глаза на мокром месте стали, - ну, вот, еще этого не хватало, - он вытер выступившие слезы, и шмыгнув носом, зарылся в одеяло, укутавшись по  самый нос, - ничего не хочу знать, я не такой, и Костя тоже. Мы, что не можем быть просто друзьями?

Дверь приоткрылась, в комнату вошла Марина, на что Сашка демонстративно отвернулся от сестры, закрыв лицо одеялом. Но он все равно заметил, что у сестры в руках пластмассовый поднос, на котором стояла его любимая кружка и блюдце, которое было наполнено небольшими пирожными, его любимыми. От того, что ему не дают, а только дразнятся, и от того, что он решил не поддаваться на эти провокации, Сашка глубоко вздохнул. На что Марина улыбнулась, так как знала все повадки своего любимчика брата. Поставила поднос на стол, убрав при этом конспекты и несколько рефератов в сторону. Присела на стул напротив кровати брата, и произнесла доброжелательно, погладив братишку по плечу. Он дернулся, а Марина убрала руку, покачав головой.

- Ашка, ну, чего ты сразу надулся-то?
Сашка резко подскочил на кровати, и процедил, сверкая своими янтарными глазами.
- Чего я надулся? Чего я надулся? Моя родная сестра называет меня голубым, чего обижаться? И вправду нечего. Знаешь, как мне обидно от этого.
- Прости меня, я не подумала, что говорю. 
- Не подумала она, - буркнул он, они всегда так ссорились, сначала ругань, а потом спокойное объяснение того, что они не так друг друга поняли, - от этого мне не легче. Знаешь, вот так вот еще раз меня назовешь, и я впрямь задумаюсь об этом.
Сашка лег вновь на кровать.
- Вот и отлично, - улыбнулась Марина, - хоть найдешь тему для размышлений.
- Ах, так, - он вновь прищурился, - значит, ты думаешь, я все-таки не той ориентации, да? И почему ты так вообще решила-то? Я что похож на этих самых? Ответь, я не могу этого понять.
- Не знаю, сама не знаю, почему я так решила, ну, просто…, - девушка вздохнула и, опустив голову, продолжила, - у тебя нет девочки, и я никогда тебя не видела ни с одной из твоих одноклассниц, и твоих однокурсниц.
- Это как я понимаю, во-первых? – усмехнулся юноша, глядя в потолок, - дальше?
- Зачем ты так?

- Как? Ты первая начала, - все также обиженно говорил парень, - и я хочу знать, почему ты так решила.
- Хорошо, раз ты хочешь знать, тогда слушай, - Марина посмотрела на брата с вызовом, - да, это было, во-первых; во-вторых, - ты стеснительный и застенчивый, особенно с девушками.
- Это ничего не значит.
- Дай договорить. В-третьих, я видела тебя только с парнями, и как ты иногда тоже смущаешься, но смущаешься не так, как при девушках.
- Блин, Марин, а как? – Сашке уже стало интересно об этом узнать, и понять, все-таки взгляд со стороны.
- Как? Сейчас расскажу. Вот мы были на дне рождении у Гены, ну помнишь, мой коллега, тридцатилетний врач-хирург? – он кивнул, - ну, вот, вспомни, как ты на него взглянул, когда он случайно, а может и неслучайно, кто его знает, положил свою ладонь тебе на колено. Ты зарделся, как маков цвет.
 
- Я бы на тебя посмотрел, если бы он дальше свою ладонь начал продвигать, черт, как вспомню, так вздрогну, - говорил Сашка, и вправду вспоминая этот неприятный для него эпизод, - было неприятно до жути, и к тому же это все равно ничего не доказывает.
- Ну, ладно, это не доказывает, но то, что тебе не нравится, я не заметила, чтобы ты убежал от него, или просто врезал ему. Почему ты этого не сделал?
- А мне было бы очень приятно узнать о себе то, что ты мне сейчас сказала, да? Он бы, что, просто так вот руку бы убрал? И ничего бы не сказал? Не думаю, ох, не думаю, он бы на меня все бы свалил, и не забывай, он был пьян, и тогда бы точно, кто-нибудь из нас бы пострадал.
- Так, значит, ты просто испугался, что будет драка?
- Нет, ты меня не поняла, я испугался того, что он начнет обзывать меня, и потом на меня все пальцем будут показывать. 
- Так! Дело ясное, что дело темное. В общем, ничего с тобой непонятно. Я так ничего и не поняла и сама запуталась, что ты из себя представляешь.

- Вот спасибо, - хмыкнул парень, - ты меня выручила, и открыла во мне все мои потаенные замочки.
- Ашка, хватит, паясничать, лучше кушай, твои любимые, ты ведь хотел? – она указала на аппетитные пирожные, которые так и просились Сашке в рот, но он, насупившись, вновь демонстративно отвернулся от сестры, и отрицательно покачал головой.
Марина усмехнулась.
- Ооо, прогресс на лицо, а завтра будет видно по попе.
- Чего? Почему? – обернулся он, посмотрев на сестру с удивлением.
- А потому, - она звонко рассмеялась, - потому что лишние калории будут в пирожных, а не на твоей попе.
- Ах, ты, так, да? - совсем разозлился Сашка, - чего ты ко мне пристала сегодня? Не хочу я этих пирожных, понятно, и не надо меня провоцировать.
- Ой-ой-ой, какие мы грозные оказывается.
- Марин! – ее брат уже застонал в подушку, - прекрати, а то сейчас точно поссоримся.
- А сейчас, что мы делали? Шутили, что ли? Это ты прекращай уже. Слышишь? Хватит дуться, и покушай.
- Не хочу, - отвернулся парень от сестры, - не хочу. Завтра может быть.
- Нет! С тобой точно что-то не так.
- Ничего со мной. Все нормально.
- Спокойной ночи.

Просто сказала Марина, но выходя из спальни брата, она выглянула из-за косяка двери, и протараторила.
- А может, ты влюбился? Ой!
Она еле успела увернуться от летящей в нее подушки. Сашка откинулся на кровать, и подумал про себя.
«Ага, влюбился, в парня, у которого есть сын», - усмехнулся парень своим мыслям, - «я – Александр Переменкин влюбился в парня?! Ну, неееет!» – простонал Сашка, уткнувшись в подушку, - «не может быть такого, я этого не переживу», - он вновь залез под одеяло, совершенно забыв, что он не переоделся в свою домашнюю одежду. Но все-таки его усталость за сегодняшний день накатила с новой силой, и он смог задремать, а потом уж погрузился в глубокий сон.

****Продолжение следует****