На первой пляжной линии

              Как хорошо на море под зонтиком! Под его тенью оформляется площадка, так сказать, неприкосновенная зона, частная собственность. Иначе идешь бедняга с полотенцем и долго ищешь себе место под солнцем. Везде плотно занято. А теперь вот, люди на дистанции устраиваются. Здесь зонтик, а здесь тень его, вот такая вот территория, недоступная другим создается.
              Как у нас и некоторые другие сделали, по подобию богатых курортников, которые вон туда, нарядились в прямую линию – белый зонт, белый шезлонг, 5 + 5 = 10 левов заплатили на день. Замечаю, однако, что эта просторная платная территория часто пустой бывает. То ли туристы отдыхают в гостиницах после ночной прогулки, то ли купаются в море однократно и потом уходят под более глубокой тени баров побережья. Там отдыхают тоже хорошо, после того как ночью гуляли.
              Но я не в ту сторону засмотрелась. Мы всегда ставим наш зонтик на первой линии, чтобы морем любоваться. Мимо, люди вереницей идут туда-сюда. Прямо перед глазами дефилирует модное ревю. Замечаю, что мужчины предпочитают купаться в специальных легких шортах, длиной зачастую до колен. А у некоторых женщин купальные наряды прямо прошлогодные – крохотные обтягивающие спортивные трусы. Детишки просто чудо – без памперсов! Раньше мучительно было смотреть как купают их с памперсами, как бегают малыши, а памперсы, мамочка дорогая, тяжело висят. Хорошо, что мода эта быстро прошла! Последний крик моды в этом году – быть с грудным ребенком на море. Родители тащат за собой детские коляски. В коляске все – соки, водичка, игрушки. Коляске трудно кататься в песке, тогда берут ее на руках, вместе со своим принцeм или принцессой, кто там окажется в корзинке. Эта процедура трудно выполнима, когда в руках у мамы и папы чашка с кофем. Пока устроятся мне всегда страшно – не уронят ли младенца, не расплескается ли кофе.
              Быть на первой пляжной линии очень выгодно. Бриз, прохлада, характер моря можешь изучать. Правда, его сейчас не совсем видно, потому что бодрым шагом идут русские мальчики и девочки. Они отдыхают здесь по линии болгаро-советской вечной дружбы. Дружба старая, но видно, что все еще в действии. Ребята эти идут каждый день шаг за шагом с мороженым в руках, идут и лижут, идут и лижут. Такое шествие я до сих пор не видела. Прямо рекламная манифестация в честь мороженого. Говорят ребятки, что болгарское мороженое им очень нравится. Все это мне известно, потому что слышу их разговоры. Ведь не зря мы с мужем заняли первую пляжную линию. Решили, что так будем лечиться, смотря на море. Говорят, что ритмичный гул морских волн, - это чудодейственная релаксация. Предприимчивые люди даже перенесли этот  лечебный релакс далеко от моря – в наушниках плещет волна, а море – на картинках. Но мы счастливы. Море настоящее и оно перед нами. Слышим однако:
              - Дьюф - дьюф - дьюф - дьюф - дьюф - дьюф - дьюф - дьюф! - это даже не ритм, а канонада, словно каменотес скалы дробит молотком.
              - Дьюф-то дьюф,  дьюф-то дьюф,  дьюф-то дьюф,  дьюф-то дьюф! - до 101 и более, если развлекаясь, начинаешь считать сухой стук метронома с другой стороны. В левом полушарии набивается один ритм, в правом – другой. Это потому что звуки идут от разных направлении, от баров и всяких закусочных отмели, которым дано право торговать на пляжной ивицы.
              Мы на первой линии, все это за спиной происходит, дистанция 10-15 метров, но все равно, слышно. Доносятся нервно эти удары и заглушают релаксирующий плеск морских волн. Ничего. Мы здесь десять дней посидим и уедем. Жаль, что останутся на крутом береге местные люди, бывшие жители этого города, которые спят вечным сном.
              На высоте, прямо над дискотеками находится кладбище. Усопшие знают, что такое сон только иногда. Иначе подпрыгивают, наверное, и они под этим гулом.
              По-тише, пожалуйста, по-тише!
              Но вот какая философия дана: все мы, живые по одной улице идем, по ней и мертвых увозят. Лишь в самом концу улица разветвляется. Слева пойдешь к мертвым, или с мертвецом. Напрямо пойдешь, спускаешься по лестнице к пляжу. Оно так и есть. Сверху, как бы на небе - мертвые, внизу, на земле - живые.
              Говорят, каждый день уходит на тот свет кто-то из местного населения. Можно и не поверить слухам, но ведь колокол церкви извещает об этом. И это уже не тяжелые звуки - дьюф-дьюф-дьюф,
а длинно-грустное-такое – данннннннннннн, через небольшую паузу снова – данннннннннннннн... даннннннннннннннн...
              И еще одна философия: они лежат... и мы лежим...
              Но я опять в другую сторону засмотрелась. Вперед море, синяя даль. Красота...
              Слева спасательный пост. Поднятый флаг желтый, значит все нормально. Раньше сигнализация другая была. Черное знамя – мертвое волнение, красное знамя  – море бурное, внимание, а когда знамя белое - значит волнении нет. Море и сейчас спокойное, флаг, однако, желтый. А вот вчера зеленый флаг был, предупреждали быть осторожным. Подсвистывали спасатели тем, кто за бакеном плавал и тем, кто с резиновыми не то поясами, а всякие такие надувные кресла, матрасы, крокодилы и прочая чушь, в море вошли. Не разрешают, ветер отвеивает их вдаль, кто спасать их будет потом.
              А вот пришел новый мальчик, обучают его как спасателем быть. Обучение состоится в подсвистывании. Надо резко и категорически надуват дудку. Два раза. Вот так. Идет демонстрация, а мальчик повторяет. Не очень у него получается, свистение выходит мягким таким, вялым. Как бы девушкам подсвистывает для знакомства. Не надо так. Показывают ему еще раз, потом будущий спасатель уходит куда-то, наверное самостоятельно заниматься.
              С другой стороны приближается весь в белом одетый смуглый парень. Он бублики и кукурузу  разносит и кричит в полное горло:
              - Альо-альо! Царевичако! Царевичако! Бублики свежие, кукуруз горячий!
              Задористый такой парень, шутится:
              - Альо-альо! Ну, пожалуйста-пожалуйста! Не делайте вид, что меня как бы не заметили!
              Иногда стихотворит он по-русски:
              - Раз, два, три, бублик себе купи!
              А иногда, когда наверстал уже тысяча километров вперед-назад, с этим тяжелым пластмассовым „чемоданом”, в котором кукуруза сохраняется,  и с этой длинной палкой, на которой бублики нанизаные, а еще солонку большую носит, и бумажные салфетки для культурного обслуживания, а песок так нагрелся, что можно на нем кофе по турецки сварить, а он бодро, размеренным шагом идет, футболка белая, штаны белые, останавливается иногда возле спасителей отдохнуть немножко, и опять кричит свое „альо-альо”, потом добавляет тихонечко, по болгарски одно не хорошее слово, характеризируя таким способом положение как тяжело и безвыходно. Рифма однако удачная и спасители заливаются смехом. Летовникам, которые поближе тоже смешно. Посмеялись и мы и не заметили как пришли какие-то нахальные безмозглыe нубелунги, постелили свои полотенца прямо в наших ногах.  И вот...  мы уже не на первой пляжной линии.
              Прямо на дорожке устроились они,  где движение курортников интенсивное и их начали то ли перешагивать, то ли обходить, однако они невозмутимо сидят и целованием занимаются.
              - Вот видишь, - говорит мой муж - и Филипп Киркоров купил себе жилище на первой линий, а когда пришел, все перед ним было застроено, море не видно. Теперь судить будет продавцов. Дорого, не по мере он заплатил за такое жилье.
              - А я не собираюсь этих осуждать. Помнишь вчера как прибой расправился с ними?
              - Помню.
              Волна залила полотенца, сумки, вещи, все обвалялось в песке, в грязи, а они сидят, как бы ничего не замечают. Есть такие люди. Они теперь на первой пляжной линии.


автор: Магдалена Манчева
фото автора