Застава богатырская Глава 22

Глава 22.

Изведал враг в тот день немало,
Что значит русский бой удалый,
Наш рукопашный бой!..
М.Ю. Лермонтов

Лихая скачка Святогора по базальтовым скалам продолжалась недолго. Минут пять. Но скалы от этого заметно просели. Из образовавшихся трещин повалил едкий дым. Из одной трещины даже вырвались и потянулись к небу языки пламени. Через миг из глубин подземелья донесся возмущенный громоподобный окрик Кощея. Пламя исчезло, а из трещин наружу полезло несколько тварей. Святогор прекратил разрушительные прыжки и, радостно потерев руки, вывел своего коня на чистую площадку между базальтовыми скалами и стеной.
Первыми на него кинулись, размахивая топорами на длинных стальных древках, четыре никелированных воина. Это были те самые стражи, что вели Алену с Добрыней к Кощею на переговоры. Но что-то еще в них было знакомо Алене.
«Они действительно как две капли воды похожи на голливудского робокопа!..»
- Откуда Кощей берет этих? - спросила она богатырей и Лебедь, указав на приближающихся к Святогору с четырех сторон железных бойцов.
- Волшебник, - пожала плечами Лебедь. - Наплодил нежити неведомой.
Стальные воины, похоже, решили действовать слаженно и приближались к богатырю одновременно со всех сторон. Впрочем, Святогор легко разрушил их план. Он сам первый подскочил к одному из врагов и взмахнул своей булавой, прежде чем тот успел нанести удар. Мотая ногами «робокоп» отлетел на сотню шагов назад и хряпнулся спиной о торчащие камни. Такая же участь постигла и трех остальных противников Святогора. Правда, одному все же удалось серьезно зацепить богатыря топором по плечу. Алена охнула.
- Да он, наверное, ранен?!
- Ничего с ним, Аленушка, не сделается, - успокоил ее Илья Муромец. - Чтоб побить Святогора надо силушку, о которой я и слыхом не слыхивал. Как-то раз он ехал по полюшку, да видать задремал маленечко. Я кричу ему: «Привет, Святогорушка!» Ну а он все едет, не сворохнется, мне в ответ никак не откликнется. Я другой раз его поприветствовал, крикнул громко, аж в ушах заложило. Ну а он опять не сворохнется. За обиду это стало мне великую. Захотел я проучить добра молодца. Закричал ему тогда слова обидные, вызывал его я силушкой померится. Ну а он все едет, не сворохнется. Тут схватил я булаву свою походную, о двенадцать пуд - немалую дубинушку. Разогнался со всей силушки, разъехался, долбанул его со всей-то силы в плечико. Булаву сломал, да руку повывихнул. Ну а он, злодей, с коня не опрокинулся. Не качнулся даже, не сворохнулся. Лишь глаза открыл удивленные, да глядит на меня все спросоньица. Говорит:  «Что за диво дивное. Нынче мухи здорово кусаются, не дают подремать мне в дороженьке». Так что ты, Алена, зря волнуешься. Святогору эти воины булатные, да и все удары их могучие, словно бы укусы комариные.
А робокопы все не отставали от Святогора. Они поднялись на ноги и снова набросились на богатыря. Он раскидал их ударами палицы, словно щенят. Но эти существа были изготовлены на совесть, и все никак не разваливались на части от сокрушительных ударов Святогора.
- Ох, какие, право, вы упорные, как орешки крепкие, ребятушки, - покачал головой притомившийся разбрасывать их Святогор. - Ну да я ли не найду на вас управушки?
И он, дав коню шпоры, бросился на одного из только что поднявшихся с ног противников. С размаху долбанул его булавой по голове и по колени загнал в грунт, состоящий из камня и щебня. Потом обрушился на другого, и загнал его в землю уже по пояс. Третьего Святогор вогнал по плечи, а четвертый, видя, какая участь постигла его товарищей, отступил на широкую, металлическую площадку. Святогор и там настиг противника и обрушил на его голову палицу. Ноги робокопа разъехались в стороны, а голова от удара с лязгом провалилась внутрь никелированного корпуса, оставив зияющую дыру между плечами. Безголовое чудо с полуотломанными ногами попыталось было подняться, но еще парой ударов было расплющено на металлической площадке, словно молотом на наковальне. Остальные трое пытались удрать с поля боя, но тщетно. Догнав каждого (а тот, что был вбит по плечи и выбраться-то не успел), Святогор довершил разгром - он вбил своих противников в землю по самую макушку.
«Интересно, - подумала Алена. - Если это копии робокопа, то почему они не стреляют из пистолетов, ведь настоящий робокоп из фильма стрелял?.. Горыныч! Ау-у!»
«Что там у тебя?»
«Откуда у Кощея эти железные существа? Уж больно они похожи на одну штуку, которую я видела по телевизору в своем мире».
«Откуда же мне знать? Кощей мне не докладывал... Ого! А это еще что такое?!»
Алена вздрогнула от омерзения и ужаса. Вслед за робокопами на площадку к Святогору полезли мерзкие зеленые твари, в которых девушка без труда узнала...
- Это же Чужие! Беги, Святогорушка! - завизжала Алена, словно он мог ее услышать сквозь озерную гладь.
- Что ты так испугалась, Аленушка? - удивленно пожала плечами Лебедь. - Раньше тварей Кощеевых не видела?
«Если бы люди видели ЭТО, - мысленно произнес потрясенный Горыныч, - то они бы уже никогда не называли меня мерзкой зеленой змеей. Да по сравнению с ЭТИМ я в любом своем обличии просто симпатяга!»
«Змей! Передай Святогору, пусть удирает со всех ног. Они же в него личинку отложат!»
«Какую личинку? Чего ты так испугалась? Это же обыкновенная нежить».
«Да они в того, кого укусят, личинку закладывают. А она потом прорастает и пожирает жертву изнутри. Не смейся. Они из фильма. Я по телевизору таких видела!»
«Да ты же сама говорила, что этот ваш визор - просто кривое зеркало, что он все время неправду показывает».
«Ну, они, конечно, по телевизору, были не настоящие. Но если Кощей нашел мир, где они на самом деле есть...»
«Тогда он тут же пустил бы их в дело, не дожидаясь, пока Святогор к нему приедет. Да и потом, мне сверху прекрасно видно - это обыкновенная нежить. Мерзкого вида куклы, которых он оживил, чтобы пугать слабонервных. Управляет сейчас ими сам, или велел кому из слуг. Разве что клешни или зубы у них ядовитые. Ну да Святогора этим не проймешь. Он яда не боится».
Боевой конь Святогора, увидев надвигающихся на него склизких зеленых тварей нервно задергал шеей, попятился, встал на дыбы.
- Ах ты волчья сыть, травяной мешок! - зарычал на него богатырь. - Ты идти не хошь, аль везти не можь?
- Ох, они, Святогорушка, страшные, - заговорил человеческим голосом богатырский конь. - Тошно мне глядеть в их рожи склизкие. Как начнешь ты рвать их на кусочечки, я боюсь их кровушкой замазаться. У таких поганых тварей Кощеевых, кровь-то едкая небось, ядовитая.
А Чужие, тем временем, выстроившись в некое подобие клина, двинулись на богатыря, истекая ядовито шипящей слюной и клацая мерзкими челюстями.
- Ах ты глупая башка лошадиная! Ты кого сильней боишься, пугаешься? Этих мерзких тварей Кощеевых, иль моей семихвостовой плеточки? - взревел Святогор, и выхватив из-за пояса плетку, хлестнул ей коня по крупу.
Подскочив и завертевшись на месте, конь заржал испуганно:
- Ох, сильней я боюсь твоей плеточки. А всего сильней твоей немилости! - и во весь опор бросился на надвигающихся Чужих.
«Змей! А если они и правда ядовитые?» - мысленно содрогнулась Алена.
«Святогору все равно. Он каменный».
«А коню его?»
«а они оба из остывающей лавы созданы. Что им какая-то ядовитая кровь, или, тем более, слюна? Да ты сама смотри».
Святогор на полной скорости, размахивая палицей врубился в ряды Чужих, и в разные стороны полетели осклизлые ошметки Кощеевых слуг. Через пять минут все было кончено. На забрызганном слизью поле боя тут и там лежали обломки клешней, лап, челюстей, обрывки чего-то еще, совершенно тошнотворного с виду. С ног до головы забрызганные остатками противника богатырь и его конь разъезжали по полю, деловито добивая все, что еще смело шевелиться.
- Эх, теперь бы в озерце вымыться, - вздохнул богатырь. А боевой конь, соглашаясь с ним, зафырчал и закивал головой.
«ыходит, я зря боялась? - обрадовано спросила Алена у Змея. - Ничего с ними Чужие не сделали?»
« же говорю тебе. Вся эта нежить Кощеева - только куклы. По сути, одни от других отличаются только внешне. Да еще - крепостью своих скелетов».
«Но зачем же тогда Кощею тащить сюда персонажей из фильмов?»
«Своей-то фантазии у него не хватает. Вот и тащит сюда всякую гадость из других миров. Если он именно из вашего мира взял этих железнобоких дурней и осклизлых страшилищ, то неудивительно, что и ты легко смогла сюда попасть. Тропинка-то, небось, торная».
Святогор, тем временем, вывернув свой плащ наизнанку, попытался вытереть им себя и верного коня от налипшей слизи. Но до конца этого ему сделать не дали. На голову Святогора обрушился прилетевший откуда-то крупный валун.
- Ах ты, погань злобная Кощеева! - разозлился богатырь, потерев стукнутый булыжником лоб. Потом он, вскочив на коня, огляделся. Увернулся от следующего камня и, пришпорив коня, бросился на чудище, кидавшее в него валуны.
Чудище было ростом лишь чуть пониже Святогора. Злорадно хохоча, оно метало в богатыря один за другим огромные камни. Витязь подстегнул коня, и тот взлетел на черное плато базальтовых скал, в центре которого стоял обидчик. Само базальтовое плато, немного холмистое, скрывающее под собой основную массу помещений кощеева дворца, во многих местах уже просело после недавних прыжков Святогора, но, в целом, было еще вполне пригодно как поле боя. Видимо, Кощей и избрал его для этой цели, а теперь выманивал Святогора в самый центр поля.
Налетев на бросающего валуны великана, Святогор одним ударом палицы снес ему голову, но тут под его ногами раздался хруст и грохот, и вся черная поверхность, на сотню шагов вокруг богатыря, вместе с ним провалилась вниз. Алена зажмурила от страха глаза, Лебедь схватилась за голову, а богатыри, дружно выругались. Открыв глаза, Алена обнаружила, что Лебедь, делает какие-то пассы руками, чтобы снова увидеть Святогора. Через пару секунд базальтовое плато стало видно, словно бы с высоты птичьего полета. В центре зияла огромная пропасть с отвесными склонами, в сотню шагов в диаметре, и в пару сотен метров в глубину. По дну ее, усыпанному базальтовыми осколками, разъезжал живой и невредимый Святогор. Все зрители облегченно вздохнули. А богатырь, тем временем, попытался выбраться из подстроенной ловушки. Святогор ударил своего коня семихвостной плеткой, и зверь, звонко заржав, прыгнул, но неудачно. Конь вместе со всадником вмазались в каменную стену, не долетев до верха и половины высоты. Святогор попытался еще и еще - и опять неудачно. Над базальтовым плато разнесся торжествующий хохот Кощея. Вокруг обрыва стали собираться кощеевы слуги - скелеты, великаны, страшилища. Они выползали из щелей и трещин на плато и торопились к краю огромной ямы-ловушки. Выстроившись вдоль края, они принялись метать в Святогора стрелы, камни, дубины, копья.
- Ведь Святогору все это, как комариный укус? - с надеждой спросила Алена. - Правда, Илья?
Ответа не последовало. Оглянувшись, девушка увидела, что богатыри куда-то пропали. Рядом с ней стояла только Лебедь, сосредоточенно водя руками над водой и бросая в нее щепотки сухой травы.
- Несколько тысяч комариных укусов могут и убить, - пробормотала Лебедь, не отрываясь от своего дела.
«Кощеевы слуги так интенсивно закидывают моего братца всяким мусором, что он, в конце концов, будет либо засыпан с головой, либо поднимется из ямы сам собой, ступая по брошенным в него снарядам, - Змей Горыныч говорил нарочито беспечно, но уверенности в его тоне не было ни на грош. - Впрочем, если дело зайдет слишком далеко, мне придется вмешаться. Не могу же я, в самом деле, допустить, чтобы Святогора убили».
«Так это возможно?!» - у Алены по спине поползли мурашки.
«Их очень много. И подходят все новые», - озабоченно пробормотал дракон.
А кощеевы слуги уже стояли в три ряда вдоль всего края гигантского каменного колодца, обрушивая на Святогора град камней, копий и стрел. За спиной у Алены послышался топот, и на берег озера выскочили, в полном доспешном облачении, на своих боевых конях три богатыря и с ними Микула Селянинович, без оружия и доспеха, но зато верхом на своей соловой кобылке, со стволом огромного дерева поперек седла. Это была та самая дубина, которой Микула крушил, не так давно, черноморовых наемников.
- Ну, как он там? Не опоздали мы? - хором спросили богатыри.
Лебедь понимающе кивнула, взмахнула над озерцем рукой и вода в нем замерцала золотистым светом.
- Ох, повеселимся, потешимся, - Илья Муромец поплевал на ладони, взял в правую руку свою двенадцатипудовую булаву, и, ударив Чубатого пятками в бока, бросился в озеро. Вспыхнул чуть ярче золотистый свет на поверхности, прошла по воде легкая рябь, и Чубатый уже громыхал копытами по базальтовой поверхности. Илья Муромец, оказавшись за спинами врагов, лихо набросился на них, круша булавой скелеты, великанов и всякую прочую нежить, какая только попадала ему под руку. Обломки слуг кощеевых полетели вниз, в пропасть к Святогору.
Остальные богатыри, наблюдая за этими событиями, довольно загалдели. Но их радость была недолгой. Из многочисленных щелей и трещин, рассекающих базальтовое плато, полезли, в еще большем числе, новые страшилища, охватывая плотным кольцом уже Илью Муромца. На старого козака обрушился ливень стрел и град камней.
- Илья! Мы идем! - взревели Добрыня с Алешей, и, дав шпоры своим коням, бросились в мерцающую золотистым светом озерную гладь. Следом за ними прыгнул и Микула Селянинович. На базальтовом плато закрутилась смертельная карусель из бешено мечущихся богатырей и многочисленной кощеевой нежити. Часть врагов упорно нападала, а часть уже кинулась обратно к трещинам, ища в них спасения от неминуемого уничтожения. В буквальном смысле разбитых кощеевых воинов богатыри сбрасывали в огромную яму, куда был пойман Святогор. А тот все не оставлял попыток выбраться наружу, постепенно поднимаясь по обломкам вражеских тел. И ему это, в конце концов удалось. Вскоре вся поверхность базальтового плато была очищена от Кощеевых слуг. Богатыри, собравшись вместе, оглядели поле битвы с видом славно поработавших пахарей и уже обменивались шутками. Но беспокойное ощущение все не покидало Алену. Ей казалось, что самое страшное еще не произошло.
Поверхность плато содрогнулась вдруг от душераздирающего скрежета. Черный камень разошелся, и наверх по наклонной плоскости выползло что-то гигантское, высотой с портовый подъемный кран, о семи железных руках, на гусеничной тяге. Чудище выбралось на поверхность и поползло на богатырей, не обрушивая под своим весом базальтовое плато лишь благодаря ширине гусениц. Три из семи гигантских лап были пусты, еще четыре сжимали оружие огромных размеров. Увидев чудо враждебной техники, богатыри дружно охнули. А оно, медленно, но неумолимо, поползло на них, скрежеща гусеницами о базальт. Богатыри испуганно переглянулись.
- Куды его бить-то? - выразил общее недоумение Илья Муромец. - Головы же не видно! Только руки, да брюхо самодвижное.
- Ничего, оторвем мы эти ручечки, - прогудел Святогор. - Только вы прикройте меня, братушки, - и он бросился на чудовище, изготовив к бою свою трехсотпудовую палицу.
Богатыри разом наскочили на чудище, и оно обрушило на них все семь рук, но мимо. Алена с Лебедью облегченно вздохнули. А богатыри набросились на промахнувшиеся руки. Удачно долбанул врага Микула, погнувший своим деревцем хватательной руке пару пальцев. Не промахнулся и Святогор, ударом своей гигантской палицы свернувший в сторону стальной кулак, сжимающий меч. Правда, дубина Микулы при этом расщепилась, а трехсотпудовая палица Святогора слегка расплющилась. Потом стальные руки на мгновение приподнялись и снова обрушились на богатырей. Те отскочили, пришпорив лошадок. Растерянно переглянулись. А со стороны, откуда неумолимо накатывала на них гигантская машина, раздался громоподобный хохот. Подняв глаза, богатыри увидели огромную фигуру Кощея Бессмертного, презрительно взирающего на битву с высоты своего роста.
- Что ж вы растерялись, добры молодцы? Пришли с Кощеем сражаться, так сперва его слуг попробуйте одолеть.
- И одолеем, - погрозил кулаком Илья Муромец.
Переглянувшись, богатыри снова разом кинулись в атаку. Базальтовое плато пестрело рубцами и выбоинами от ударов семирукого великана. Пару раз зацепленные ударами стального гиганта богатыри отлетали в сторону. А Святогора один раз так и вовсе вмяло ударом гигантской палицы в седло собственного коня. Но он, подтверждая россказни о своей неуязвимости, под ликующий рев товарищей быстро вернулся в исходное состояние, и, покрыв стальное чудище трехэтажным матом, в одиночку кинулся на него. Богатырь прорвался сквозь град ударов к огромной, скрежещущей гусеницами туше. Прямо на коне вскочил на нее, оказавшись, таким образом, у корня, из которого, собственно, и «росли» все семь стальных рук.
Богатыри радостно завопили:
- Бей!
- Отрубай ему руки!
- Выворачивай!!!
И кинулись в атаку. А Святогор принялся гвоздить своей трехсотпудовой булавой в основания рук, так, что в стороны полетели снопы искр. «Корни рук» оказались самым уязвимым местом гусеничного чудища. Сами руки до них достать не могли, поэтому Святогор разрушал противника, находясь в безопасности. Из поврежденных его ударами стальных конечностей сыпались искры, текла черная кровь, в которой Алена подозревала мазут или машинное масло. Движения двух, наиболее поврежденных Святогором конечностей стали менее плавными. При движении эти стальные руки стали издавать отчетливый, слышный даже сквозь озерную гладь скрежет.
- Давай! Долби его! - хором кричали богатыри, воодушевленные успехом Святогора, но тот лишь пожал плечами и, пришпорив коня, скакнул подальше от поврежденной машины.
- В чем дело? - подскочил к нему Илья Муромец. - Ты, брат, не ранен?
В ответ Святогор лишь скорбно покачал головой и показал Илье то, что осталось от трехсотпудовой палицы. Это было изломанное древко с жалкими ошметками самой булавы.
- Вот ведь пропасть, - посетовал Святогор. - Булава размочалилась, да потом ее в суставе заклинило. Видишь, та рука с дубиной еле движется... Ну а у меня дубина... кончилась.
- Ой, придумал я штуку веселую! - закричал вдруг Микула. - На врага в атаку ну-ка двинемся! Я, кажись, нашел управу на чудище!
Богатыри дружно бросились на врага, привычно увернулись от могучих, но неуклюжих ударов. И тут Микула, во мгновение ока спешившись, ухватил один из вражьих кулаков, только что ударивший в базальт в двух шагах от него. Богатырь расставил ноги пошире и, держась за кулак, поднял всю махину у себя над головой.
- У меня есть малая сумочка. В ней земная тяга вся до капельки. Я ее таскаю без усталости. Так неужто эта тварь железная будет тяжелее моей сумочки? - радостно возгласил богатырь, размахивая над головой огромной, пытающейся делать еще какие-то нервные движения махиной.
- Микула! Бросай ее!! Провалишься!!! - закричал вдруг Добрыня. И действительно, от места, где стоял Микула Селянинович, по базальтовой поверхности побежали глубокие трещины.
- Поставь механизм на место, мужлан! - истерично завопил с другого конца плато Кощей.
- Н-на!!! Подавись своей нежитью! - взвыл Микула и метнул семирукое чудище прямо в Кощея. Не ожидавший такого удара Бессмертный, сбитый тяжестью с ног, охнул, неуклюже подхватил свое, нервически размахивающее руками детище, и рухнул под землю, проломив своим весом непрочную базальтовую крышу дворца. Из пролома в небо взвился целый сноп искр, живо напомнивший Алене праздничный новогодний салют. Потом повалил едкий дым. Богатыри довольно смеялись, утирали пот со лба, одобрительно хлопали по плечам Микулу и Святогора.
- Ну все? Конец Кощею? - с надеждой в голосе спросила Алена.
- Это вряд ли, - покачала головой Лебедь. - Я своего дядю хорошо знаю. Он теперь только сильней разозлиться. Как бы чего плохого не вышло...
И правда, в клубах дыма из проломленной в базальтовом плато дыры вырвался огромный, все увеличивающийся в размерах смерч. Холодом пахнуло на лица богатырей, и все стальные поверхности разом покрыл иней. В смерче угадывалось искаженное злобой лицо Кощея.
- Ты пошто ко мне пришел, Святогор? Разрушать тут у меня все пришел? Своих гор тебе мало, собаке?!
- Ну вот. Ты наконец соизволил поговорить со мной, - добродушно ухмыльнулся богатырь и упер руки в боки. - А то все нежить свою на меня насылал. Мне уж и драться с ними наскучило.
- Так чего тебе надо, собака? - зарычал Кощей.
- Отдай мне меч-кладенец, и я оставлю твои горы и твой дворец в покое. А нет, так по камушку все тут разнесу.
- Какой еще меч?
- Мой меч-кладенец. Тот, что сделал я из половинки Кольца Сил и меча... Свой меч ты потерял, так обманом выманил мой.
- Ах обманом? - возмущенно взвился вихрь. - Ты же сам его Илье отдал!
- Илье отдал, а не тебе!
- А Илья отдал его мне, - засмеялся Кощей. - Сам. Добровольно!
- Сделка была нечестной! - вмешался Илья. - Ты обещал взамен Алену, живую и невредимую, а отдал ее замороженной, да еще лед заколдовал, чтобы убить ее!
- Так и меч вы мне вернули не святогоров, а шелупонь какую-то! - нашелся Кощей. - Так что мы в расчете. Убирайтесь отсюда, пока я не начал сердится! И так вы мне немало уже навредили.
- И еще больше навредим, - уперся Святогор. - Ты не можешь мне запретить ездить везде, где только я захочу. Так что или отдай мне мой меч, или позаботься о том, чтобы потолки в твоих пещерах не упали тебе же на голову!