Застава богатырская Глава 8

Глава 8.

Легко очернить, нелегко обелить.
Народная мудрость.

Ночь застала их, едва только отъехали от Неаполя. Посовещавшись, богатыри остановились на широком пляже, у берега моря. Илья, наломав в ближайшей роще сушняка, разжег костер. Добрыня, уехав ненадолго, вернулся, держа в левой руке четыре свежеподстреленных птицы. Он утверждал, что это дикие каплуны, однако, взявшись ощипывать и потрошить птиц, Алена с удивлением обнаружила, что птички ничем не отличаются от домашних кур. Позже, поутру, пение петуха в деревеньке неподалеку, подтвердило самые мрачные подозрения Алены.
Илья поджарил птиц на вертеле над костром, достал из переметных сумок вино и хлеб, и все уселись трапезничать. Алеша Попович не принимал участия ни в готовке еды, ни в разговорах. Просто сидел на песочке и с тоской смотрел на море. Когда его позвали есть, рассеянно улыбнулся, подсел к костру, отломил у одной из птиц ногу, надкусил ее, и замер, уставившись в огонь.
- Как из стольного мы города отъехали, закатилось на закат солнце красное, - начал рассказ Илья Муромец. - Не возможно стало нам скакать по темени, и решили на ночлег мы устроится.
- У Дуная-то шатер был рытнобархатный, в чистом поле мы его раскинули, в том шатре трапезничать наладились, - подхватил рассказ Добрыня. - Что с собою прихватили с пиру княжьего, все прекрасно дОпили, докушали.
- А наутро встали с похмельицем, - укоризненно покачал головой Илья. - Да пока вставали-собиралися, да пока шатер Дунаев сложили, уж печет-палит солнце красное, скоренько к полудню поднимается.
- Долго ли мы, коротко ли ехали, - продолжал Добрыня Никитич, - выехали к городу Чернигову. А у города силушка несметная. Кочевые люди все разбойные, из далеких земель, из Кощеевых. Не пройти, ни проехать у города, гомонят, толпятся и злобятся, на дороги наши ругаются, ищут города стольного Киева, - Добрыня добродушно рассмеялся. - Вот ведь бестолочь басурманская. Киев и Чернигов перепутали!
- Как на них мы сзади понаехали, - азартно сверкнул глазами, Илья Муромец, - полетели клочки по закоулочкам. Я конем топтал, и копьем колол и лупил булавой по головушкам... Пополудни мы к Чернигову подъехали, а под вечер вражья сила, блин, закончилась. Мало в этот раз их что-то приехало.
- И ведь вот что для меня удивительно, - почесал бороду Добрыня. - Раньше эти орды разбойные, из земель далеких, Кощеевых, сразу мчались к городу стольному, самой что ни есть прямой дороженькой. Что вдруг занесло их до Чернигова? Супротив столицы город маленький. Ни дороги им туда раньше не было, ни добычи - полона богатого.
- Так вот кто мимо указателя Микулы ночью проехал! - сообразила Алена. - А я-то думала, кто может за ночь протоптать настоящую дорогу через перепаханное поле? Надеюсь, теперь-то Микула все исправил, и указатель действительно показывает на Киев.
- Ай да славный Микула Селянинович! - всплеснул руками Добрыня. - Боронил сохой он землю-матушку, а оборонил столицу русскую!
- Только, коль бы мы в Чернигов не заехали, от него бы головешки осталися, - покачал головой Илья. - Ждет под Киевом врагов дружина княжая. Задарма пирует в княжьем тереме. А в Чернигове силы невеликие... Как мы вражьи полчища повыбили, в городе ворота отворилися, вышли хлебом-солью нас попотчивать горожане славного Чернигова.
- Да уж, - Добрыня довольно подкрутил усы, - город хоть и меньше Киева, мед там и красавицы отменные.
- Хоть мы к Черномору торопилися, на денек, да ночку задержалися, - развел руками Илья.
- А потом уже быстренько поехали. Утром выезжали из Чернигова, были уже к вечеру в Неаполе. А тут слухи, слухи все недобрые, мол, приехал богатырь с девицею. Так дерется - стены пробиваются, да людишки битые валяются. Сразу я подумал про Алешеньку, - Добрыня глянул на Алешу Поповича. Тот все сидел с куриной ногой в руке, мечтательно глядя в костер. Похоже, он вообще не слушал, о чем рассказывают богатыри.
- Ну а что Алеша так печалится? Сватовство что ль было неудачное? - в полголоса поинтересовался у Алены Дорбрыня.
  И Алена стала рассказывать.


К обеду следующего дня они уже были дома, на богатырской заставе. Пока богатыри парились с дороги в бане, Алена быстро переоделась, умылась и направилась в лес. Одна мысль билась у нее в голове: «Надо что-то делать. Друзья-богатыри ради затосковавшего Алеши готовы горы свернуть, а он наверняка сделает теперь все, что скажет ему Царевна Лебедь... А не пойти ли мне к ней? Поговорим по душам. Если она действительно Алешу любит, то, может, отдаст кольцо отцу?»
Оказалось, что если знаешь дорогу, то от богатырской заставы до озерца Лебеди не так уж и долго - чуть больше часа ходьбы быстрым шагом. Крупная белая птица плавала по неширокой водной глади, как обычно ходят по комнате из стороны в сторону. Доплыв до одного берега, она резко разворачивалась назад, и плыла к другому, самоуглубленно глядя перед собой и ничего не замечая вокруг.
- Привет! - Алена помахала ей рукой.
Птица остановилась посреди пруда и стала удивленно разглядывать девушку.
- Интересно, может ли Лебедь говорить? - сама у себя в пол голоса спросила Алена. - Что ж я раньше об этом не подумала? Если не может, то, выходит, я зря сюда битый час добиралась... Эй! Ответь мне что-нибудь! Ты говорить можешь?
- А о чем нам с тобой говорить? - Лебедь подплыла поближе. - Я тебя в первый раз вижу.
Клюв птицы при этом не открывался. Слова возникали у Алены прямо в голове.
- Об Алеше Поповиче. Я его названная сестра.
- Вот как? - в тоне Лебеди послышалось удивление. - Мне он о тебе не рассказывал.
- Зато мне про тебя все уши прожужжал... Ты его любишь?
Лебедь, подплывшая было близко к берегу, взмахнув крыльями, отплыла на пару шагов, и оглядела Алену с ног до головы.
- Тебе-то зачем это знать, красна девица?
- Ездил он к Черномору.
Лебедь довольно выгнула шею.
- И я ездила вместе с ним... Ты - дочь Морского Царя. Почему не сказала ему об этом?
Алене показалось, что Лебедь улыбается. Хотя, как птица могла улыбаться?
- Он ведь все равно узнал.
- Да. Мы с ним спускались в море и ездили к Морскому Царю во дворец. Алеша просил у него твоей руки, - внимательно следившая за реакцией Лебеди, Алена увидела, как птица напряглась, словно вытянулась в струнку. - Царь ответил, что не возражает против вашего брака, однако проклятие снять отказался.
Лебедь взъерошила перья и макнула голову в воду. Вынырнула.
- Отказался... Это не удивительно. Но обидно... До сих пор не забыл.
- Что за колечко ты у него украла? Из-за чего весь сыр-бор?
Лебедь отряхнула голову от воды, и выбралась на сушу.
- Вы, стало быть, вернулись из похода?
- Да, - кивнула Алена.
- Все вернулись? - птица целеустремленно направилась по тропинке в глубину леса.
- Да, - Алена была вынуждена последовать за ней. Пруд уже скрылся за поворотом, когда Лебедь соизволила остановиться.
- А где же Алеша Попович?
Алена только развела руками.
- Не знаю... Наверное, пытается что-то очень важное решить для себя. Всю обратную дорогу он ни с кем не разговаривал, даже не улыбнулся ни разу. Чего ты добиваешься? Чтобы он вступил в бой с Морским Царем? Он ведь не смирится с тем, что ты оборачиваешься человеком лишь на одни сутки в год.
- На четырнадцать часов и двадцать две минуты в год, в среднем, - с горечью произнесла Лебедь.
- И как давно? - Алена потупила взор, устыдившись своего обвинительного тона.
- Двенадцать лет. Вот уже двенадцать лет со мной так... - она бы, наверное, заплакала, умей птицы плакать. - Да, конечно. Я кругом сама виновата. Виновата в том, что просто хочу быть счастливой, в том, что пытаюсь хоть как-то вырваться из этого заколдованного круга...
- Отдай кольцо отцу. Это все, чего он просит. Отдай кольцо, и он снимет проклятие, он обещал.
- Он и мне обещал. С самого начала, - Лебедь покачала головой. - Не отдам.
- Но почему?!
- Это кольцо его убьет. На него наложены чары и я... Горько признавать свое бессилие и глупость, но я не могу эти чары уничтожить. Да и кольцо это я теперь, к счастью, отдать не могу.
- Так скажи ему, что кольцо зачаровано!
- Он мне не верит. Ему нужны веские доказательства, а я не могу их предоставить. Мне просто не дадут этого сделать. Не дали тогда, когда я еще была в полной силе, без этого ужасного проклятия. Теперь не дадут и подавно, - Лебедь нервно дернула крылом, пытаясь поудобнее устроиться между придорожными кустами. Вздрогнула от боли - несколько перышек повисли на колючей ветке.
- Почему мы ушли прочь от пруда? – Алена по неволе начала сочувствовать птице. - Тебе ведь в воде удобнее было, чем среди этих веток.
- Везде, где есть хоть пригоршня воды, у моего папочки, Морского Царя, есть уши.
Алена, схватившись за голову, глубоко вздохнула, и уселась прямо на тропинке, рядом с Лебедью.
- Так. Давай-ка обо всем по порядку... Если ты не расскажешь мне всего, я не смогу помочь ни тебе, ни Алеше. А вы оба нуждаетесь в помощи.
- Черномор - брат моего папочки. Папа старший, Черномор средний, а Кощей - младший брат. Все они - дети Солнышка, которое дарует нам жизнь, и Великой Змеи, которая держит на себе всю нашу землю. Они - первые разумные существа, которые появились на свет в этом мире, первые и самые великие из сильных. Веселая семейка... Я долго была любимой дочкой папы, лучшей его ученицей. Он научил меня передавать на расстояние мысли. Именно так я и с тобой сейчас говорю. Научил меня изменять форму, превращаясь в различных живых существ. Больше всего мне нравилось превращаться в белую лебедь, потому меня и стали так называть. Чему-то Папа сумел меня научить, чему-то нет. Он знает множество всяких колдовских штук. Он - самый сильный и справедливый из всех, кого я знаю. А я, за время своих странствий, успела познакомиться почти со всеми сильными существами этого мира.
Черномор всегда завидовал папе. Он никак не мог смириться с тем, что в мире есть кто-то сильнее, величественнее него. Вечно второй, он в тайне мечтает стать первым. Он даже бороду отрастил и поместил в нее всю свою магию ради того, чтобы всегда иметь при себе источник силы. О, это мастер лести и подкупа, подковерной борьбы и внезапных ударов!
У папы было Кольцо Сил - замечательный в своем роде инструмент, собирающий силы всех окружающих стихий, чтобы направить их в нужное русло. Он часто пользовался этим кольцом, особенно в торжественных случаях, для эффекта, или когда случалось что-нибудь экстраординарное, и было нужно сосредоточить в одной точке много силы. Кольцо хранилось под замком, о нем и знали-то лишь самые близкие. Я в том числе. И Черномор. Он брал у папы это колечко несколько раз. Ведь папа самый сильный. Он не привык бояться, не доверять. Зачем? И так ему все покорялись, а непокорного он всегда мог стереть в порошок. Может даже сейчас, когда у него нет Кольца Сил. Сильный всегда жалеет тех, кто слабее. Вот братец и пользовался - то и дело выпрашивал у папы кольцо.
Двенадцать лет назад я случайно узнала, что Черномор нашел способ убить моего отца. Или, по крайней мере, лишить его рассудка. Черномору удалось наложить на Кольцо Сил какое-то страшное заклятие, направленное именно против папы. По крайней мере, такие слова я услышала случайно, когда, обернувшись чайкой, прогуливалась по крыше Черноморова дворца... Наверное, дядя делился планами с кем-то из своих близких приспешников. Не знаю с кем, но я отчетливо слышала дядин голос.
- Случайно такие вещи невозможно подслушать, - покачала головой Алена.
-  Ну... да. Я приноровилась подслушивать его разговоры.
- Зачем?
- Неважно. Это к делу не относится, - Лебедь нервно дернула шеей. - И тут - такая удача - он рассказывает кому-то о самом страшном заговоре, какой только можно представить!
Алена скептически скривила губы.
- Да не один злодей, будучи в здравом уме и твердой памяти не станет делиться ТАКИМ даже с самыми преданными своими слугами.
- Ты плохо знаешь Черномора, - на Лебеди встопорщились перья, а в голосе выразилось крайнее отвращение. - Для него весь смысл власти в том, чтобы демонстрировать власть, весь смысл силы в том, чтобы применять силу. Не может пройти и минуты, чтобы он чем-нибудь не похвастал.
- Да. Хвастать он любит, - Алена вспомнила про вазу эпохи Мин. - Но быть настолько глупым, чтобы делится с кем-то...
- Сознаюсь, я не дождалась того, что ему скажут в ответ. Может, он ни с кем и не делился. Может, это были просто его мысли вслух... Ведь он даже предположить не мог, что я слежу за ним в этот момент.
- Ну и что ты сделала?
- Украла Кольцо Сил... - Лебедь тяжко вздохнула. - Теперь-то я понимаю, что поступила глупо. Надо было просто пойти к папе и предупредить его, да так, чтобы Черномор не узнал. Но мне хотелось самой… неважно, что мне хотелось тогда!. Я очень боялась, что пока буду ждать и искать удобного случая, папа оденет кольцо. Я так испугалась за папу... А Черномор не дал мне продохнуть и минуты. О том, что кольцо похищено, он узнал очень скоро. Я попыталась разобраться в наложенных чарах, но не сумела. Меня уже искали слуги Черномора. Времени хватило лишь на то, чтобы разбить Кольцо Сил надвое. Понимаешь, я хотела сделать так, чтобы кольцо никогда не попало к отцу. Одну половинку я отдала Кощею, а другую - Святогору. И тот и другой вмонтировали половинки кольца в рукояти своих мечей. Так родились два меча-кладенца. Половинки увеличивают силу удара. Эти мечи способны взять Силу у любой из окружающих их стихий. Они способны разрубить все, что угодно. А потом, - голова Лебеди устало поникла, - потом я полетела к отцу. Я надеялась, что сумею все ему объяснить. Но Черномор схватил меня раньше. Меня притащили во дворец с позором, как воровку. Дядя сумел оговорить меня, он... Папа поверил не мне, а Черномору. Сделал его своим ближайшим советником. А на меня наложил заклятье. Не знаю, зачем я все это тебе рассказала. Вряд ли ты сможешь мне чем-нибудь помочь. Даже не знаю, захочешь ли помогать. Но я не могу больше так, не могу! Нельзя быть всю жизнь в облике птицы. Я тупею, я забываю папины уроки, потому что не могу применить их на деле...
Со стороны озера донесся крик:
- Лебе-едь! Где ты, милая?!.. Ау-у! - это был голос Алеши Поповича.
Не говоря больше ни слова, Лебедь стрелой взмыла в небо, и, заложив крутой вираж, полетела к озеру. Пожав плечами, Алена направилась прочь от озера, в лес. Сомнения терзали ее душу, и кто-то должен был их разрешить. Над озерцем, гадко каркая, взвилась стая ворон.


- Буба! Буба-а!.. - позвала Алена, сложив руки рупором, как только углубилась в гущу леса. Потом еще, и еще раз..
И эхо тихонько ответило:
- Бу.. ба...
Алена замерла в центре лесной поляны, надеясь угадать, откуда леший появится на этот раз. За спиной словно скрипнула дверь, и раздался испуганный приглушенный шепот:
- Кто здесь?
Алена нервно обернулась и ничего не увидела. На том месте, откуда она слышала звук, стоял, шелестя встревоженно листвой, большой, в три обхвата, дуб.
- Ничего не понимаю.. Буба, ты где? Это я, Алена.
У основания дуба снова что-то скрипнуло. Из образовавшейся в коре черной щели высунулась знакомая корявая рука и поманила пальчиком.
Подойдя к самому дереву, Алена различила в нем небольшую чуть приоткрытую дверцу. Рука Бубы поманила внутрь, дверца приоткрылась пошире, и Алена шагнула в темноту. Дверь за спиной сразу захлопнулась, и девушка едва не вскрикнула, оказавшись в полной темноте, среди запаха прелых листьев и сырого гниющего дерева. Стала шарить руками, нащупывая, за что бы ухватиться. Нашарила в стене какой-то выступ и, вцепившись в него мертвой хваткой, прошептала сдавленным шепотом:
- Буба... Что случилось?
- Ах ты, елки зелены-е, ой, пенечки корявы-е, - запричитал где-то сбоку знакомый скрипучий голос. -  Ты ж во тьме не видишь ничегошеньки. Погоди, где-то тут лежали две гнилушечки...
Скрипнуло слева, и Алена увидела небольшой сундучок, из которого Буба аккуратно вынимает довольно ярко светящиеся гнилушки.
- Вот, садись сюда, красна девица. Можешь без боязни разговаривать, обо всем, что хочешь расспрашивать. Но ответь мне сперва, моя милая, к Черномору поздорову ли доехали? Да о чем с ним говорили, о чем спорили? Да добром ли восвояси отпущены?
- А что ты, Буба, такой напуганный? И где мы находимся? Внутри дуба?
- Что ты, что ты, милая! Ничего не бойся... У меня мы дома находимся. Тут все стены - мои слуги верные. Все тут мною с младенчества рощено. Как ни крикнешь, нигде не услышится, что ни скажешь, все здесь же останется.
- А что... - Алена совершенно растерялась - ты от кого-то скрываешься?
- Прилетела в мой лес рано утречком из-за моря стая вороняя. Все-то наглые, любопытные. По всему-то лесу шатаются, все-то вызнать чегой-то пытаются. А всего-то сильней увиваются вокруг вашего дома богатырского. А недавно, как только ты приехала, со своими дружочками дикими, так метнулась одна ворона за море. Значить, о приезде докладывать.
- Так эти ворОны что же?..
- Черномору служат. Все-все, что увидят, в точности доложат ему. Вот я и подумал...
- Да прогони их, коли они тебе не нравятся! Что же ты, в своем собственном лесу теперь от них будешь прятаться? - возмутилась Алена.
- Нет уж. Лучше я попрячусь маленечко. Отведу от себя подозрение. У меня тут все тихо, мирно... Ты чего звала-то?
- Да уж и не знаю, станешь ли теперь помогать? Ты же всего боишься.
- Не боюсь, а опасаюсь, - Буба назидательно поднял вверх скрюченный указательный палец. - Это разное. Опасаться я опасаюсь, а помогать тебе не отказываюсь.
Рассказ Алены Буба слушал, понимающе качая головой. Вздыхал, шамкал губами. А когда Алена закончила, поднялся со своей седушки (переделанной под кресло замшелой коряги), и энергично зашагал по комнате.
- Говорил я тебе, девка глупая, пропадешь ты со своими дикими... Ну да ладно, теперь уже вляпалась. Все вы под присмотром Черноморовым. Он вас почему-то опасается. Эта Лебедь тоже - щука хитрая. Дочь Царя Морского, это надо же!.. Кабы было тут дело житейское, я б тебе чего и присоветовал. Но любовь - такая штука сложная! Да еще отцовское проклятие... Отведу-ка я тебя лучше к Бабушке. Ты ее не бойся, она добрая. Только говори с ней уважительно, да не трожь вещей без разрешения, да про лошадь свою черную помалкивай... Про любовь, да про заклятья страшные лучше, чем Яга никто не ведает.
Алена только кивнула головой. И Буба, взяв ее за руку, потянул за собой в один из темных углов дома. Какое-то время Буба вел ее в полной темноте. Потом впереди тихонько открылась дверь и Алена, выйдя из нее, оказалась на тропинке.
- Ты иди теперь вперед по тропиночке. Очень скоро увидишь поляночку. На поляночке стоит избушечка. Не забудь, поклонись, поздоровайся. Передай от меня привет Бабушке, да не бойся, расскажи ей все по честному, - и, легонько подтолкнув Алену в спину, Буба захлопнул за ней дверь.
Оглянувшись, девушка увидела лишь старый ясень. Никаких следов двери на его стволе не было. Алена вздохнула и пошла вперед по тропинке. Через пару минут ходьбы она почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Алена стала оглядываться, убыстрила шаг, побежала. Резко оглянувшись заметила, как с ветки взмыла и полетела куда-то черная, как полночь, ворОна.