Маски

Максу

Он никогда не знал, какой я была - на самом деле. Не хотел знать, или просто - не сложилось. Кем он считал меня? Боюсь, портрет бы вышел очень мерзким. Если бы мне и ему дали краски и лист бумаги, с просьбой нарисовать портреты друг друга, во что бы это обернулось? Я не могу говорить за него. Но то, что нарисовала бы я, могу рассказать. 

Не думаю, что в портрете была бы графическая точность. Хотя... Почему бы и нет? Я столько раз смотрела на его фотографии, столько раз мысленно касалась его лица, что знаю каждую его черточку. Каждый выступ. Каждую линию. Иногда мне кажется, что я по памяти могла бы нарисовать его. Но разве в этом дело? Нет... Скорее всего, если бы я вновь нарисовала его портрет, на рисунке был бы свет. Именно свет, а не лицо, не взгляд. Образно говоря, я бы отбросила краски. И рисовала бы портрет слезами души, кровью сердца, задыхаясь - от нежности, и от тоски. Сгибаясь пополам от невыносимой боли, я рисовала бы - свет. 

А он... Он, как мне кажется, не стал бы вообще ничего рисовать. Возможно, потому что таков его характер, а возможно, и потому, что я для него не существую. Но если бы все же нарисовал... Какой он бы вывел меня? И какой я была для него? Он так и не узнал меня - настоящую, потому что я стала самой собой только тогда, когда поняла, что люблю его. 
Ровно через месяц у него будет День Рождения. А я даже не смогу поздравить его, и пожелать ему счастья. Он так захотел. На то была его воля. Впрочем, речь не об этом. 
Он не знал, что я с детства ждала его - подсознательно, отчаянно, глупо, свято. Верила - сначала в прекрасного принца, потом, став старше, верила просто в то, что однажды я перестану быть ледяной королевой - так меня прозвали. Я надеялась, хотела продолжать верить, что в один из дней мое сердце впервые заставит меня почувствовать, что я - нашла. И я больше никогда не буду одна. Это нельзя объяснить словами. Как электрический ток, прошивает разрядом - сквозь то, что, наверное, и называется душой. Но сначала ничего не происходит. Недоумение, любопытство... А потом... Потом волна счастья, безумного, светлого, абсолютного - накрывает с головой. И вот ты сидишь за столом, или стоишь у окна, или едешь в машине - это не имеет значения, где ты и что делаешь. Главное, что именно ты ощущаешь. Уже потом замечаешь, чье имя шепчешь - совершенно бессознательно. И улыбаешься, переставая узнавать себя в зеркале. Потому что никогда ты не была такой красивой, будто свет твоей любви и счастья озаряет тебя. Совершенно новое осознание мира приходит на смену привычному, и воздух становится пьянящим, как шампанское. Эта эйфория подхватывает тебя, и ты обретаешь крылья. А что потом? В моем случае - стена. Ледяная, каменная, стальная - я не знаю, какой термин лучше всего применить. Моя любовь прошла все стадии. От эйфории до безумия. От счастья до отчаяния. От истерии к покою. От любви - к любви... 

Подводя итоги всей своей сознательной жизни, я задумалась - какая же я, настоящая? Сначала я разложила свои маски. Это было легко, потому что за много лет они стали практически материальными. Будто их можно потрогать.

Маска детства

О, она многое помнит... Очень многое. Родители ругали меня за каждый синяк и царапину, и вот однажды, упав с приличной высоты - я в тот раз залезла на дерево - я ударилась головой об асфальт парковки. Я отлично помню тот день. Маленький поселок под Ригой, курортное место. Рядом - озеро, по которому танцуют солнечные блики. Высокая сосна, на которую я залезла. Треск дерева, мгновения полета, и дикая боль. День померк на несколько секунд. А потом я встала, ощущая странную пустоту в животе, и голова кружилась. Помню, как шла до дома, старательно улыбаясь, а в душе все пело - никто, никто не видел, никто не узнает, что я упала! Спасибо той моей детской маске - она не подвела меня. Родители так ничего и не узнали. В сущности, их можно было понять - их маленькой принцессе вовсе не к лицу были синяки и царапины...

Еще моя маска позволяла мне принимать обманчиво-наивный вид, слушая разговоры взрослых. Если бы кто-то из них знал, о чем я в тот момент думала! Совсем не детские были у меня мысли... Сидя за столом, среди взрослых, я мечтала - вот сейчас раздастся звонок в дверь, и кто-то очень хороший придет за мной, и скажет: Пойдем, нам будет куда веселее вдвоем. 
Но никто так и не пришел за мной... 

Маска юности

Я выросла в Европе. В чудесной, сказочной стране, всю прелесть которой я узнала и увидела лишь много лет спустя, когда полюбила - в первый, и в последний раз. 

Моя маска позволяла мне быть веселой, общительной, забавной, как эльф. Я дурачилась с подружками, играла с ними, хотя, если честно, меня редко привлекали обычные игры для девочек. Ходила в колледж, где часто смотрела сквозь учителей, и мечтала... О чем? О том, что однажды, когда я буду возвращаться из бассейна, через старый парк, и вокруг, слегка бликуя в свете вечерних фонарей, будет опьяняюще пахнуть сирень или жасмин, кто-то выйдет в пятно света передо мной. Улыбнется, и скажет: Пойдем, я так долго искал тебя. 
И я засмеюсь, и пойду хоть на край света, и забуду обо всем, счастливая. А на дорожке останется лишь моя юношеская маска, уже ненужная мне.
Но никто так и не вышел в слегка дрожащее пятно света от фонаря..

Маска взрослая (первая)

Мне было 15 лет, когда я бросилась, очертя голову, в семейную жизнь. Звучит абсурдно? Возможно. Но это факт. В 15 вышла замуж, в 16 - стала мамой. Моя маска - о, это был настоящий шедевр. Мне так отчаянно хотелось удрать из дома, что я выбрала самый верный способ, как мне тогда казалось. Но все сложилось печально. Из тюрьмы - в тюрьму. Все вокруг говорили о первой любви, о том, как это прекрасно, но никто, никто не знал, что накануне свадьбы я проплакала весь вечер, потому что знала - это не ОН! И я своим поступком предаю и себя, и того, кого жду. Что оказавшись в постели с тем, кто стал моим первым мужем, я закрывала глаза далеко не от переизбытка чувств. А лишь бы его не видеть... И в утро моей свадьбы я до последнего ждала - вот сейчас, через секунду, толпа расступится, и кто-то подойдет ко мне, смахнет, смеясь, с моих волос фату, возьмет за руку, и скажет: Пойдем, это не то, что тебе надо. 
И я пойду с ним, бросив в толпу обалдевших родственников и друзей свою маску - вместо традиционного свадебного букета. 
Но никто не прервал церемонию, и я стала замужней - женщиной? Нет, скорее, девочкой еще... К счастью, мой первый муж не любил меня, так что мы были квиты. Я не разбила его сердце. Спасибо Господу, нет... 

Маска матери

Это была даже не совсем маска. Я делала все, чтобы мой сын не понял, что я далеко не так счастлива. Он не знает своего отца, и это даже хорошо. Хотя я не запрещала им видеться. Даже наоборот. Но этого не хотел сам отец ребенка, так что за ним прочно закрепилось: биологический отец. Не знаю, как ему живется с этим. Я не осуждаю его ни в чем. Я простила - и его гулянки, и пьянство, и то, что он частенько доказывал свою правоту с помощью кулака, или еще горящей сигареты. Тело и кожа, носящая шрамы, помнят дольше, чем душа. Может быть, потому, что душу мою этот человек так и не затронул? 
Я жила несколько лет в кошмаре. Я не могла осознать, как такое возможно. Но - жила. И всегда улыбалась своему сыну, играя с ним, гуляя, разговаривая. Он так и не понял, что я жила в аду. Спасибо за это моей маске. 
А еще я продолжала ждать. Ждать, что однажды, когда я в очередной раз, прикладывая лед к лицу, буду курить на холодной лестничной площадке, и стукнет лифт. И кто-то скажет мне: Бери ребенка и пойдем отсюда. Мне плевать, кто его отец. Главное, что ты - его мать. 
Но лифт так и не стукнул - ни разу.

Маска взрослая (вторая)

Потом было много всего. Отчаянно пытаясь согреться, я встречалась с мужчинами, выходила замуж за некоторых из них, хотя понимала - это не ОН. Зачем я это делала? Из желания хоть так, фальшиво, но чувствовать себя хоть немного счастливой? Или жалела их, кто так настойчиво, и зачастую так красиво говорил, что я им нужна? Для чего я была нужна им? Один так сильно любил меня, что, сидя дома, не работая, присылал мне на пейджер сообщение в стиле: "Дорогая, купи пивка, лень вылезать!". И дорогая, ехавшая с работы, покупала чертово пиво, в надежде, что выпив, человек заснет и не помешает мыслям и мечтам. А другой был куда покладистее, и сам наливал мне спиртное, в результате сделав меня почти алкоголичкой. С ним я тоже пила, лишь бы забыться. Моей ошибкой было то, что я плыла по течению, вместе с моей маской. Маской успешной в работе, счастливой в семейной жизни женщины, не испытывающей недостатка во внимании, в поклонниках. Фарс. Игра. Комедия. Крики "Браво!", и тоска. Спасибо маске, никто так и не понял, что под ней молодая, нежная, дико закомплексованная девушка играет роль если не женщины-вамп, то уж роковой женщины точно. И все равно я ждала, что однажды, у моего подъезда, кто-то окликнет меня, и скажет: Пойдем со мной. Ты достаточно устала, и тебе надо отдохнуть.
Но, конечно, никто не окликнул меня. Никто... 

Маска взрослая (третья)

Последним моим достижением во времена использования масок стал минотавр. Забавное прозвище для человека, чей тупизм превосходил все возможные показатели. Хотя нет, возможно, тупизма в нем и не было, так как он умудрился, как только я познакомилась с ним, обернуть свою тупизну, лень, кретинизм, дебильность, жестокость - в свою пользу, вызвав желание ему помочь, возбудив любопытство... Это был потребитель от мозга до костей. Человек (а скорее, человеком он им и не был), который на полном серьезе мотивировал свое желание вернуться ко мне после того, как мы с ним расстались, нежеланием жить с родителями. Бог с ним. И Бог ему судья. Одно то, что именно благодаря ему я познакомилась с тем, кого ждала всю жизнь, перекрывает все его негативные поступки. Его жестокость (удар кулака у него был очень неслабым), его подлость (к примеру, он посылал мерзопакостные смс, выдавая их за мои), его наглость (он не жил со мной более года, но продолжал всем говорить, что я его жена, и у нас все хорошо, хотя мы и женаты-то не были), и его вранье, от которого хотелось просто удавиться - все это прошло мимо меня, и покрылось пеплом. Несколько лет я, с помощью своей маски, скрывала истинное положение дел в моей семье. Внешне все было так безупречно, что многие действительно считали - мы любим друг друга. Почему, зачем мне нужна была эта видимость? Теперь я знаю, что это было глупо. Но тогда - я просто боялась, что кто-нибудь поймет, что в моей жизни ничего нет. Нет, потому что меня настоящей — не существует. Я не живу, а жду. Жду ЕГО, единственного, с кем стану цельной. Что работа не лечит, что нет семьи, и что пусто везде! Пусто! И решат, что проблема во мне... Чертов комплекс неполноценности... А я по ночам сидела на кухне, курила и плакала, мечтая, что вот сейчас, сейчас, через минутку, я услышу звонок в домофон, и чей-то голос скажет мне: Пойдем, оставь ты все это. Будь самой собой!
Но звонка не было. Зато я отлично поняла, кого именно я ждала всю жизнь. Теперь я знала его имя, знала, как он выглядит, какой у него голос, как пахнет его кожа, какие у него руки и губы. Это произошло внезапно. Все части головоломки сложились, острая боль прошла через сердце, и все встало на свои места. 

Без маски

С того момента я будто проснулась. Маска стала не нужна мне. Я начала говорить то, что думаю, и первым моим действием было расстаться с тем, кого я не любила. Я изменила профиль работы, стала чаще общаться с друзьями, сменила прическу, радовалась, приходя домой, что там больше нет никого, с кем нужно было бы играть роль, носить маску. Я хотела сделать дом уютным, чтобы тот, кого я любила и ждала всю жизнь, мог почувствовать себя в тепле, в комфорте, чтобы ему было хорошо со мной. Я знала, что не это делает отношения, но все равно - старалась. Я привозила из своих поездок разные забавные мелочи, и улыбалась, представляя, как однажды он войдет в мой дом, и ему здесь понравится. А потом и вовсе стало занятно. Я стала воспринимать свою квартиру не как мой дом, а как ЕГО дом. Справедливости ради стоит заметить, что здесь везде его фото. В то время как меня самой - практически нет уже.

По некоей теории, мужчина и женщина, для удачного брака, должны совпасть по нескольким  пунктам. Не помню точно, как звучит эта теория, но если партнеры видят в друг друге несколько ипостасей, хотя бы три, это уже победа. А для меня тот, кого я любила, был всем. Я видела в нем и мужа, и любовника, и отца, и сына, и брата, и друга, и - Единственного. Мне хотелось заботиться о нем, не принижая его этой заботой, потому что на самом деле он намного сильнее меня, намного лучше. Это мне надлежало бы ждать заботы, не становясь при этом рабыней. На равных - в этом все дело, с мужской доминацией, которая так важна для женщины, и так прекрасна, если речь идет о любимом мужчине. 

В тот период я оказалась в Европе, в той самой стране, где я выросла. Как же она изменилась! Я увидела то, чего не замечала, живя там несколько лет. Я увидела красоту, почувствовала сладость воздуха, с удивлением поняла, что все здесь имеет краски. Впервые я смогла ощутить эмоции от того, что видела, и каждый раз мне хотелось обернуться со словами: "Смотри, как красиво!"
И я оборачивалась. И видела пустоту. И мне становилось невыносимо больно. 

Он так и не узнал меня, настоящую. Без маски. Не знал, что я одна с легкостью научилась преодолевать по три тысячи километров, за рулем, останавливаясь лишь на заправочных станциях. Не знал, что я научилась ездить на высоченных скоростях по немецким ночным трассам, на которые так часто наползает страшнейший туман. Я не считаю это большим достижением, так как только я знаю секрет. Я повторяла его имя, я думала о нем, я смотрела на его фотографию, и говорила с ним. И дорога не утомляла, я не замечала ее. Когда становилось совсем никак, я посылала ему смс. И Бог мне свидетель, я смеялась от счастья, когда получала отчет о доставке. Он отвечал редко. И я его не винила, мне было достаточно и этого. А потом он и вовсе перестал отвечать, и отчеты приходили уже о НЕ-доставке... У меня больше не было маски, и я плакала, вслух спрашивая Бога, почему все так? Помню, как слезы мешали видеть дорогу, и как, одна за другой, улетали в ночь, искрами, докуренные сигареты, а я все равно ждала. Ждала, что сейчас звякнет телефон, и на дисплее я увижу: Будь осторожна. Я тебя очень жду. 
Но телефон был мертвым. А Бог зачем-то хранил меня, такую глупую, такую никчемную дуру, у которой не было ничего, кроме любви. 

И вот, когда до его Дня Рождения остался ровно месяц, я вновь подвожу итоги. Итоги своих надежд, своих ожиданий, своей жизни. Маски лежат передо мной, ненужные и пыльные. Я жгу их, и они горят, тихонько потрескивая. А мои мысли очень далеко. Они с ним, в огромном городе, где дома почти касаются звезд. Что же теперь? 

Я перестала публиковать стихи - странно было это сделать, особенно после того, как их стало больше тысячи. Все они, за исключением, может, десятка, посвящены тому, кого я люблю. Я пишу в стол. Просто потому, что иногда стихи - это единственное, что меня спасает. Задаю себе вопрос - а зачем я их публиковала? В безумной надежде, что ОН их прочтет? Да, возможно. Ради популярности? О нет. Это точно не мое, я ее, скорее, боюсь. Ради сохранения своего творчества? Как вариант... Но первое перевешивает, если честно. Так что же сейчас? А сейчас - здравый рассудок. Он их НЕ читает. Тогда смысл публиковать?

Он не знает, какая я. И, рисуя мой портрет, он наверняка бы вывел одно-единственное черное пятно. Слухи, сплетни, мои пьянки и мое поведение в то время, когда мной управляли наркотики - все это привело его к мысли, что черней, чем ворон, могу быть лишь я. Он не знает, что я не расчетливая, влюбчивая стерва. Не знает, что иногда я могла плакать, если фильм, который я смотрела, был сентиментальным. И он не знает, что я умею слышать звук, с которым падает снег. Не знает, что у дождя есть вкус, особенно если дождь смешивается со слезами, которые я лила - о нем, о моем единственном. Еще он не знает, что самым страшным звуком стал для меня звук, с которым обручальное кольцо с его именем внутри ударяется о стекло фоторамки, за которым его фотография. И каждый раз, когда я касаюсь рукой стекла, желая провести по его лицу, я слышу этот звук. Да, он не знает, сколько точек на потолке моей кухни, и не знает, что за секунду до рассвета можно его почувствовать. Не знает он, что я больше не ношу маски. 

И он не знает, что все вокруг мне твердят одно и тоже — забудь, переверни страницу, займись карьерой, отвлекись, найди другого, найди себя. Вот оно, ключевое. Я нашла себя. Впервые — нашла. Наша себя в том, кого полюбила, из-за которого перестала спать, общаться, улыбаться, радоваться, но при этом я счастлива. Просто сил на то, чтобы продолжать, у меня не осталось. Пусть те, что вокруг, назовут это трусостью, глупостью, красивыми лживыми словами, истеричностью, сумасшествием, наконец. Пусть. Но разве можно жить без души? Он стал моей душой, но его нет. Разве можно жить без сердца? Мое сердце разбилось о стену. Разве можно жить без воздуха? Ведь он и есть — мой воздух. 

А еще... Еще он не знает, что вчера был самый страшный день в моей жизни. Как это не парадоксально, но это было именно так. И причина этого - в фотографиях. В его фотографиях, которые я вчера увидела впервые, в тех, где рядом с ним... 

Я не смогу напечатать продолжение. Потому что у меня больше нет маски, надев которую, я могла бы с легкость закончить фразу, добавив два-три красивых слова о том, как все забавно в этой жизни. 

И поэтому он не узнает, как я, лежа на холодном полу, пытаясь успокоить зашкалившее сердце, заливаясь слезами, улыбалась, держа в руках медальон с его фотографией. Он не узнает, что во мне не было ни ревности - на это у меня нет права, ни злости - я не могу злиться на него, ни обиды на то, что все так сложилось. Только любовь, безграничная любовь, и нежность. Все, как обычно - по отношению к нему. Единственное, чего больше не было, это маски. И не было надежды, что однажды он возникнет из ниоткуда со словами: Пойдем. Похоже, ты и вправду единственная, кому я нужен по-настоящему, и любым. 

Ведь он был бы прав. Потому что и правда - нужен. Любым. Без маски. Но он не знает об этом. А точнее, не верит. Поэтому, думаю, на его листе вместе моего портрета не было бы ничего. Я - ничто для него. А он стал мне - всем...