Глава 32. Таинственный остров

Весна на север приходила поздно, долгой распутицей спускалась с горных вершин, то подмораживая, то снова отпуская. Лишь к концу цветовника солнце стало пригревать по-настоящему. Оттепель перемежалась несильными заморозками лишь ночью, снег растаял даже в самых тенистых чащах, проросла свежая молодая трава, на прогалинах и солнечных полянах белым ковром зацвел подснежник. Просыпалось от зимней спячки зверье, перелетные птицы возвращались с зимовья, приветствуя родину радостным клекотом.
Оживились и люди. Занялись починкой домов и заборов, копошились в огородах и садиках, пастухи гнали отощавший за зиму скот на высокогорные пастбища, где сочная зелень буйствовала уже вовсю, на окраинах фермеры засевали поля и с нетерпением ждали первых восходов, от которых зависело, насколько благодатным для урожая будет год.
Одна Герда с безучастной тоской смотрела на суетливое пробуждение жизни вокруг.  Последние дни она осталась совсем одна. Обидевшись непонятно на что, Финист демонстративно ее игнорировал, а она не считала нужным навязываться. В конце концов, сама отказалась обучаться у него. Николя был слишком занят, пытаясь отыскать способ избавить город от крыс. Из-за этого ему пришлось пожертвовать даже занятиями фехтованием с мальчишками. Да и Майли с Вожыком он теперь уделял намного меньше времени. Впрочем, первая от этого отнюдь не выглядела несчастной. Обнаружив освободившееся рядом с Финистом место, с охотой его заняла и принялась ходить за оборотнем, как привязанная. Финиста, правда, ее внимание раздражало. Он явно предпочел бы встречаться с Майли только поздними вечерами в ее комнате. Собственно, он так и делал: с раннего утра куда-то сбегал и не возвращался до заката.
Вожык вовсю носился по городу со своими новыми друзьями, периодически буквально за шкирку вытягивая их из очередной заварушки. Но потухший взгляд Герды не остался для него незамеченным, и он сам старался развлечь ее, как мог. Показывал, как научился управлять даром: жонглировал огненными шарами, дышал огнем, запускал в небо огненные всполохи и танцевал, крутя над головой огненные ленты. Глядя на великолепное представление, Герда испытывала двоякие чувства: с одной стороны она гордилась успехами Вожыка, в которые трудно было поверить, вспоминая, как сильно он боялся в начале, с другой завидовала, что у него играючи получается творить чудеса, а она до сих пор ни одной мысли из Николя вытянуть не может. А теперь с ней вообще никто заниматься не хочет.
Как-то раз наблюдая за самостоятельной тренировкой Вожыка на полянке за пригорком неподалеку от усадьбы, Герда решила, что смогла бы также. Она подробно расспросила пирокинетика о том, как Николя учил его проделывать такие фокусы, а то, что мальчик не смог выразить словами, узнала из его мыслей. И тут же попросила Вожыка бросить ей огненный шар. Пирокинетик ни в какую не соглашался, вспоминая ту ужасную ночь, в которую он от страха чуть не ожег ей лицо, но каким-то образом Герда его уговорила. Причем, сама не поняла как. Просто возникло мимолетное ощущение, что ее аура на мгновение вспыхнула, подчиняясь затаенному желанию, окутала мальчика прозрачной дымкой и тут же погасла, израсходовав силы непонятно на что.
Вожык встал напротив Герды, зажег между пальцев крохотный шарик рыжего пламени и, скрепя сердце, бросил. Время привычно замедлилось. Герда отстраненно почувствовала легкий жар в том месте, куда летел шарик, и совершенно спокойно велела ему отклониться. Так и случилось. Шарик благополучно минул ее сбоку и погас за спиной. Вожык захлопал в ладоши от восхищения. Герда польщено улыбнулась и попросила пирокинетика повторить. Вскоре она уже легко отводила от себя с полдюжины шаров. После этого Герда решила поупражняться во «взаимодействии», которое так плохо получалась с Николя. Начали снова с одного шара, только на этот раз она не стала уворачиваться, а поймала в руку. Пламя чуть обожгло кожу и тут же погасло. На ладони вздулся пузырь. Герда широко улыбнулась, чтобы мальчик не понял, что ей больно.
- Давай еще раз! - бодро крикнула она.
Вожык кивнул, и в следующий миг в нее полетел новый шар. На этот раз она подставила другую руку. Ладонь снова обожгло, но теперь удалось удержать пламя на несколько мгновений, прежде чем оно опало. Маленький успех окрылил, и, превозмогая боль, Герда продолжила ловить огонь, пока не получилось поддержать его хотя бы минуту и бросить обратно Вожыку. К этому времени со лба градом катился пот, а ладони сплошь покрылись волдырями от ожогов. Герда изо всех сил старалась не подавать вида, насколько ей больно, пока Вожык не проводил ее до усадьбы Охотника, а сам не отправился в город к друзьям.
Герда на цыпочках пробралась на кухню и принялась рыться на полках в поисках мази от ожогов. В последнее время она очень часто навязывалась помогать Эглаборгу. Целитель без большой охоты допускал посторонних на кухню, но Герде удалось завоевать его симпатию, и он позволял ей делать самые простые вещи: перебрать семена, растолочь сушеные плоды, нарезать целебные травы, отмерить нужное количество капель настойки, нагреть воды - одним словом все, что не мог испортить человек, обделенный целительским чутьем. Во время работы Эглаборг рассказывал, как и для чего используется то или иное средство, объяснял, почему так важно, чтобы лекарства готовил настоящий целитель, который нутром чувствует меру всякого ингредиента и срок, необходимый, чтобы зелье «поспело».
Хотя отражать дар Эглаборга не получалось, но внешне мазь от ожогов Герда отличить могла, только вот найти что-то в царившем вокруг беспорядке оказалось далеко не так просто. Приметный туесок отыскался на дне пыльного ящика. Герда открыла его и понюхала, чтобы проверить. Сзади предательски громко скрипнула дверь. От испуга туесок выскочил из рук и покатился по полу. В повисшей тишине особенно громко прозвучали чужие шаги. Герда сглотнула и обернулась. Перед ней стоял Николя и вертел в руках ее туесок.
- Мазь от ожогов? - удивленно моргнул он. - Что-то случилось?
- Все в порядке. Это не мне, а Вожыку, он… - оправдывалась Герда, пряча руки за спину. Но Охотник оказался куда проницательней пирокинетика. Он бесцеремонно взял ее за запястье, подтянул к себе и повернул руку ладонью вверх.
- Ничего себе в порядке! – присвистнул Николя. – Чем ты так?
Герда вырвала руку и отвернулась, не желая отвечать. Он же точно заругает, и плакали тогда тренировки с Вожыком горючими слезами. И вообще, какого демона его принесло домой так рано?!
- Не хочешь, не отвечай, - пожал плечами Николя, но все же развернул к себе за плечи и снова принялся осматривать ладони, потом достал из притороченного к поясу мешочка еще один туесок. Мази там было на самом донышке. Она оказалась очень жирной и плотной, совсем не похожей на ту, что она нашла в запасах Эглаборга. Николя вымазал всю на обожженную кожу. По рукам растекся приятный холодок, мигом успокоивший зуд и боль.
- Рецепт мудрецов с дальнего востока. Лечит лучше, чем обычный, - объяснил Охотник.
- Но ведь теперь ее совсем не осталось, - озадаченно ответила Герда.
- На тебя же хватило, - коротко бросил Николя, подошел к висевшему над камином котлу и залпом выпил его содержимое до дна.
 Неужели настолько жажда замучила? Вспомнилось, что в том котле Эглаборг варил особенно мерзко пахнущее зелье. Герда поежилась:
- А с вами все в порядке?
- Да… За крысами бегать замучился, вот и все.
Охотник вытер лицо полотенцем и пошел к выходу. Герда побежала следом.
- Мастер Николя? - неуверенно позвала она.
Он обернулся и вопросительно уставился на нее. Герда подошла поближе и засмущалась от пронзительного взгляда. «Да что же это я?» - мысленно хлестнула себя по щекам и подняла глаза.
- Спа… - голос предательски сорвался.
«Я из-за поцелуя так боюсь? Ну не стал же Николя демоном после этого. Надо взять себя в руки. Он и так меня трусихой считает».
- Я просто хотела сказать «спасибо».
- Не за что, - пожал плечами Николя. - Я пойду?
- Идите, - кивнула Герда, но как только он начал поворачиваться, схватила за руку. - Нет, стойте!
Брови Охотника удивленно поползли к верху. Она глубоко вздохнула, поднялась на цыпочки и приблизила к нему свое лицо. «Почему они так легко могут меня целовать, а мне так страшно, что аж сердце в груди заходится? Видно, Николя прав. Я действительно невозможная трусиха». Она закрыла глаза и легонько коснулась губами уголка его рта, совсем как он в то утро в библиотеке. Боязливо и мучительно растягивая удовольствие. Нарочито громко стукнула дверь, и раздалось совсем не деликатное покашливание. Герда отпрянула и закрыла горевшее от стыда лицо руками.
- Простите, что помешал, - послышался раздраженный возглас Финиста, не выражавший никакого раскаяния.
- Я все равно уже уходил, - едва слышно пробубнил себе под нос Охотник и оставил их одних.
Финист прошел мимо Герды. Она явственно ощутила исходивший от него тяжелый хмельной запах. Снова запил? Убрала с лица руки и увидела, как оборотень тоже начал что-то искать на полках Эглаборга. Достал из-под самого потолка какую-то бутыль, понюхал, отпил прямо из горла и поставил обратно. Одарив Герду уничижительным взглядом, вышел, громко хлопнув дверью. Стало очень неуютно.
Холодного презрения Финиста хватило еще ровно на один день. Герда сидела в гостиной в одиночестве и сосредоточенно повторяла все упражнения, которые могла выполнить самостоятельно, когда он ворвался в дом в ужасном расположении духа.
- Вижу, ты времени зря не теряешь, - заметил язвительным тоном.
Герда открыла глаза и нахмурилась. Он выглядел еще более пьяным, чем накануне.
- А тебе бы следовало меньше ходить по кабакам, - мрачно ответила она.
- Не притворяйся, что я тебе не безразличен, - процедил Финист сквозь зубы.
- Думай, что хочешь.
Герда не желала разговаривать, пока он в таком состоянии.
- Вот я и думаю, - не унимался оборотень. - Чем он лучше меня?
- Кто?
- Охотник твой ненаглядный.
- Причем здесь мастер Николя?
- Я видел, как вы вчера целовались.
- Мы не целовались. Ты нам помешал. Да и какая разница? Это совершенно тебя не касается! - неожиданно резко даже для самой себя выпалила Герда.
Финист зло сощурился и хорошенько встряхнул ее за плечи.
- Как это не касается? Разве не видишь, что ты мне не безразлична, даже… даже когда вот так пренебрегаешь мной и всем, что между нами было. Ну, послушай же ты меня! - он прижал ее к себе так крепко, что даже вздохнуть стало тяжело. - Он не любит тебя, а просто использует.
- Для чего?
- Не знаю. Я ощущаю это звериным чутьем.
- Ах звериным! – закатила глаза Герда, не выдержала и тоже начала язвить: – Ну, если звериным, то уж конечно. Что моя глупая бабья интуиция против твоего звериного чутья.
- Не смешно! - угрожающе прорычал Финист.
- Ты видишь, что я смеюсь? – на само деле было так тошно, что хотелось плакать. Оборотень смутился. – Ты обвиняешь невесть в чем человека, который единственный дал тебе шанс доказать, что ты чего-то стоишь. И даже когда ты пустил этот шанс псу под хвост, у него хватило великодушия дать еще один. Прости, но твое хваленое чутье мне не кажется достаточным, чтобы обвинять мастера Николя во лжи. У меня тоже есть чутье, и оно говорит, что он гораздо искренней тебя.
- На что ты намекаешь?! – Финист скрежетал зубами и с трудом цедил из себя слова, ярясь, как дворовый пес.
- Да разве здесь нужно на что-то намекать? Майли!
- Что?
- Я, конечно, очень наивна, но не настолько, чтобы не замечать, что творится под самым моим носом. Ты спишь в ее комнате.
Финист придвинулся так близко, что на лице ощущалось его обжигающее хмельное дыхание.
- Так это потому что ты свою закрываешь, - прошептал он над самым ухом.
Герда вздрогнула, чувствуя, что пути к отступлению отрезаны. Совсем как тогда, в охотничьем домике с Вальдемаром. Оборотень поднял ладонь, провел рукой по ее волосам и начал накручивать кончик прядки на палец. – Сделай ты хоть один шаг навстречу, никакой Майли и в помине бы не было. Всего один шаг.
Пальцем другой руки он очертил контур ее губ. Воспоминания накрыли лавиной, жуткие и удушливые. Почему-то сейчас было намного страшней, чем с Вальдемаром. Она ведь тот случай даже не осознала до конца. Просто заставила себя не думать, забыть, отгородиться.
Нужно прочитать мысли Финиста, убедиться, что у него нет дурных намерений. Но она даже себя толком не слышала.
- Пусти! - болезненно простонала Герда. По щеке прокатилась крупная слеза, оставляя мокрую дорожку.
- Что с тобой? – недоуменно моргнул оборотень. В следующий миг его бесцеремонно отдернули от нее за ворот рубахи и толкнули в сторону.
- Что здесь происходит? – осведомился Николя, смиряя Финиста ледяным взглядом. – Кажется, я просил обучить девушек, а не лезть им под юбки.
- Я не… - попытался оправдаться оборотень, но Герда его перебила.
- Ничего страшного. Мы просто немного повздорили. Но Финист извинится и все будет в порядке.
С появлением Николя паника исчезла, как будто ее и не было. Герда словно взглянула на всю ситуацию трезвым взглядом и поняла, что ей ничего не угрожало. Ведь это Финист. Принуждать кого-то к тому, чего тот не желает, не в его правилах. К тому же, он не раз осуждал тех, кто насильничает над слабыми. Успокоившись, Герда даже смогла прочитать его мысли:
«Я же действительно ее напугал. Должно быть, она вспомнила того урода из охотничьего домика. Какой же я болван! Ну почему рядом с ней так трудно держать себя в руках?»
- Извини, - понурившись, пробубнил Финист себе под нос.
- Я не расслышал, - прикрикнул на него Николя.
- Я сказал, извини меня, Герда, пожалуйста! – срывающимся голосом повторил оборотень.
Вдруг стало нестерпимо его жаль. Видно, что здесь ему очень плохо, как запертому в клетке дикому зверю. Вот он и ярится на всех подряд. Ушел бы, да не может, не хочет ее бросать одну, беспокоится, хоть и совершенно напрасно. Скорее бы экзамен – после него всем придется расстаться. У каждого будет свое назначение. Герда украдкой взглянула на Охотника. И она не увидит его больше никогда. Из горла против воли вышел сдавленный всхлип.
- Я прощаю тебя, - встряхнув головой, ответила она после затянувшейся паузы.
Финист смотрел на нее в упор, ожидая чего-то еще, но Герда молчала. Вместо нее заговорил Николя:
- Ты свободен, можешь идти.
Оборотень зло уставился на него, скрипнул зубами, даже открыл рот, чтобы ответить, но взглянув на Герду, ссутулил плечи и поплелся наверх.
«И все-таки я докажу, что он что-то скрывает», - была последняя мысль Финиста, которую Герда успела прочитать.
- Точно все в порядке? Выглядишь немного не в себе, - с беспокойством спросил Николя, когда они остались наедине.
- Просто дурные воспоминания, - пытаясь звучать непринужденно, ответила Герда, а потом, не зная зачем, добавила: - Финист снова ходит по кабакам. Это моя вина. Паршивый, должно быть, из меня ученик и друг.
Герда забралась на диван с ногами, подтянула к груди колени и обняла их.
– Он меня спас, а я наговорила ему гадостей, не поддержала в трудную минуту, даже заниматься не старалась.
Николя воздел глаза к потолку.
- Финист уже большой мальчик и сам решает, как расправляться с жизнью. Но если тебя это так волнует, то сомневаюсь, что его запой продлится долго. Скоро ему надоест себя жалеть, и он переключится на что-нибудь другое. Только боюсь, что новое его занятие будет не особо лучше предыдущего.
Потом повысил голос и заговорил по-деловому решительно:
- Нужна твоя помощь. Кажется, я обнаружил, откуда берутся крысы. Но один я попасть туда не сумею, поэтому хочу, чтобы ты пошла со мной.
- А почему вы не попросите Финиста? Я ведь даже даром толком управлять не умею, а он и в драке помочь может, и чутье у него звериное, - Герда поморщилась, вспоминая, что это самое чутье ему в последний раз подсказало.
- Я все-таки думаю, что твои таланты мне послужат лучше, чем его. Тем более, Финист не в том состоянии, чтобы куда-то идти.
Герда молча кивнула. Тут не поспоришь. Николя протянул ей руку, и Герда с радостью ее приняла.
Погода стояла на удивление ясная. Солнце пригревало по-весеннему ласково, предвещая долгое жаркое лето. Они направились через город к причалу, прошлись вдоль набережной, где Герда часто гуляла с оборотнем, и оказались на диком пляже у врезавшейся в море скалы. Герда вопросительно глянула на Охотника.
- Надо обогнуть ее по воде. Тут мелко, но течение холодное и сильное, - объяснил Николя. - Лучше, перенесу тебя, а то замерзнешь. Согласна?
Герда сглотнула. Стоит ли соглашаться, учитывая, какой странный оборот приняли их отношения? Но раз уже ввязалась, надо до конца идти, что бы там ни было. Охотник повернулся спиной и присел. Герда заставила себя не думать, как это выглядит со стороны, и обвила руками его плечи. Николя подхватил ее под колени и поднялся. Она тихо ойкнула от неожиданности и инстинктивно покрепче сцепила ноги у него на талии.
- Эй, только чур не лягаться! – сразу предупредил Николя.
Герда попыталась расслабиться. Он вошел в воду чуть выше колена и бодро зашагал в сторону скалы. Спина мерно вздымалась в такт глубокому дыханию. Сквозь одежду Герда чувствовала, как напрягались закаленные в бесчисленных сражениях мышцы, как кровь разливалась по венам вместе с животворящим теплом, которое передавалось через кожу, словно укутывало нежной, как лебяжий пух, накидкой. Герда уткнулась носом в его макушку, вкушая ставший любимым запах его волос, и закрыла глаза, представляя себя где-то далеко отсюда: от проблем, от людей, от всего, что мешало им остаться наедине.
Николя хорошо подгадал время отлива, поэтому глубоко заходить не понадобилось. Течение ослабло и не мешало быстро продвигаться вперед.
- Вам не тяжело? – участливо спросила Герда, почувствовав, как он напрягается, чтобы сделать очередной шаг.
- Нет, конечно, у тебя бараний вес, - покачал головой Охотник. – Я же телекинетик, мне любые тяжести нипочем. А тебе бы не мешало нагулять немного жира.
Герда покраснела до корней волос. Бывало, за чтением она пропускала обед или ужин, но это случалось далеко не так часто, да и поправилась она после их путешествия. Не так, чтобы это было заметно, но все же.
- Я шучу, - рассмеялся Николя, выдержав напряженную паузу.
Герда фыркнула, но отвечать не стала, задумчиво глядя на уходящую за горизонт гладь океана. На самой его окраине виднелись зыбкие берега большого острова, того самого, на который так стремился Охотник. Герде тоже захотелось туда попасть, хоть одним глазком взглянуть на места, где он родился и вырос. Возможно, тогда удастся его понять, если уж с чтением мыслей ничего не получается.
- Пришли, - окликнул ее Охотник.
Скала ушла вглубь материка, образовав полукруглую нишу и освободив кусочек берега от массивного каменного кружева. Николя вышел на сухой песок и, аккуратно поставив Герду на землю, повел плечами, разминая затекшие мышцы, и принялся стягивать пропитанные тюленьим жиром ботфорты из толстой грубой кожи.
- Все хорошо? – встревоженно спросила она, заметив, как на его сильно побледневшем лице ярким пятном выделяются синеватые губы.
- Да, попал в холодное течение. Ноги немного закоченели. Сейчас все пройдет, - небрежно отмахнулся Николя и принялся растирать ступни захваченной из дома мазью. – Можешь пока осмотреться.
Герда неуютно поежилась. Зачем он отрицает очевидное? Но спорить не стала и занялась «рекогносцировкой» местности - диковинное слово недавно попалось в одной из книг, посвященных военной тактике и очень приглянулось своей стальной звучностью.
Бухта оказалась совсем крохотной, но очень живописной. Искристая лазурь притихшего океана закручивалась мелкими барашками лишь у самой кромки золотисто-белого берега, который через несколько десятков шагов упирался в черные складки уходивших в небо скалистых утесов. От величественной красоты захватывало дух. Совершенно свободный, отделенный от суетного мира кусочек безмятежности - именно то, о чем она мечтала, пока они сюда шли. Герда скинула башмаки и поглубже втянула влажный просоленный воздух. Ветер ласково заиграл в волосах. От накатившего пьянящего ликования захотелось кружиться, чувствуя под босыми ступнями нагретый солнцем песок.
- Как же здесь хорошо! - счастливо воскликнула Герда и побежала по берегу вдоль полосы прибоя.
У противоположного конца скал она нашла большую перламутровую раковину. Чистую и абсолютно целую. Гладкая поверхность приятно легла в руку. Герда заинтригованно поднесла раковину к уху. Изнутри доносился глухой шум моря. Именно так, как рассказывали. Просто чудо!
Обрадованная, Герда побежала показывать Николя свою находку. Он разминал руками икры, сидя на песке, и тряс ступнями, словно желал поскорее сбросить с них остатки ледяных судорог. Удостоив раковину лишь коротким взглядом, Николя снисходительно улыбнулся. По-доброму так. Герда тут же ощутила себя глупым беззаботным ребенком, который своими выходками лишь мешает важному взрослому делу.
Она понурилась и отправилась обследовать бухту дальше, раз уж ничего более умного придумать не получалось. Добралась до темневшего в скалах провала, в котором ощущалась слабая, но очень таинственная аура. Против воли охватило волнующее предвкушение. Сейчас снова начнутся захватывающие приключения, как во время путешествия на север, только на этот раз рядом будет Николя, который сможет помочь и защитить в любую минуту. В скале обнаружилась маленькая пещерка. Герда на коленях проползла в узкий проход и очутилась в совсем крохотном зале, который заканчивался мощной монолитной стеной. Провела вдоль нее рукой в поисках необычного: выступов, рычагов, чего угодно, что могло бы привести в тайный ход, как было в волотовках или Будескайском замке. Но здесь ничего подобного не нашлось. Герда присела на корточки и проверила, нет ли на полу царапин или отметин, которые могли бы указать на то, что стена двигалась. Но и их не оказалось. Лишь в самом углу что-то шуршало и шевелилось. Герда высекла огнивом искру и подожгла трут, чтобы получше рассмотреть того, кто прятался в темноте. На нее уставилась пара меленьких алых глаз. Герда вздрогнула и попятилась. Огонь тут же погас. Перепуганная, она выскочила из пещеры и бросилась к Николя.
- Там крыса, белая!
- Я знаю, - безмятежно ответил он, словно тут не было ничего пугающего.
Точно, как с глупым ребенком разговаривает! Но успокоиться Герда уже не могла.
- Но это же альбинос! Явный признак злого колдовства.
- Да. А еще в той милой пещерке есть лаз, через который они попадают в город и становятся обычными черными или бурыми крысами, которых твой Шквал любит сваливать мне под дверь, - вздохнув, торопливо объяснил Охотник.
Герда пораженно уставилась на него.
- Но самое удивительное, что приходят они оттуда, - Николя махнул в сторону океана.
- Как?
Он поманил ее за собой и указал на вихрившийся в воде воздушный поток толщиной в руку, уходивший в открытое море.
- По нему и приходят.
Николя присел и опустил ладонь в поток. Возле его пальцев тут же показалась оскаленная крысиная морда и попыталась цапнуть перекрывшую ход преграду. Охотник отдернул руку и повернулся к Герде.
- Ты должна помочь мне проследить, куда ведет этот поток.
Герда задумчиво наблюдала, как на берег из воды вышла абсолютно сухая белая крыса и с деловым видом направилась к пещере. «Как я смогу проследить, куда ведет воздушный поток? Это так далеко! Я не почувствую ауру на таком расстоянии».
- Смотри, - Николя раскрыл небольшую карту прибрежных вод Упсалы. - Видишь здесь маленькие точки? Все это - островки, окруженные плотным кольцом подводных скал. На лодке плыть очень опасно: там мощное течение и велик шанс разбиться. Но мы можем попробовать телепортироваться.
- Это невозможно! Вы должны хотя бы в уме представлять место, а вы даже не знаете, на какой остров надо попасть, - горячо запротестовала Герда.
Ведь это еще опаснее, чем плыть через скалы на лодке. Конечно, она глупая и ничего не понимает, но он-то должен!
- О! В книжках вычитала? – быстро догадался Николя. Герда смутилась. – Вот тут мне и понадобишься ты. Пока я буду нас телепортировать, ты проследишь, куда ведет аура потока – а я больше, чем уверен, что эта зараза прет с одного из островов – и направишь нас прямиком туда.
- Но если у меня не получится? Если я ошибусь, и мы окажемся посреди океана? Сами же сказали - вода ледяная! Мы не доплывем до берега и утонем, - продолжала упорствовать Герда.
- Ну, вот опять, - понурился Николя. – Почему тебе так сложно поверить в себя и не думать о неудаче? Не трусь.
Герда поджала губы. Уж очень часто он стал играть на ее слабостях.
- Если что, у меня есть запасной вариант – выберемся.
Лучше глупая, чем трусиха. Герда решительно протянула ему руку.
- Посмотри на поток и закрой глаза. Чувствуешь его? – принялся наставлять ее Охотник.
- Слабо.
- Выровняй дыхание и сосредоточься на нем. Больше ни о чем не думай.
- Я стараюсь.
- Хорошо, а теперь иди за ним. Тебе ведь хочется узнать, куда он ведет?
Герда глубоко вздохнула и сделала, как велел Николя. От сильного толчка скрутило желудок и чуть не вывернуло наизнанку. Трясло так, словно они неслись на большой скорости. Едва удавалось удерживать нить белесо-голубой ауры потока в поле внутреннего зрения. Герда не знала, что за запасной вариант припасен у Николя, но купаться в ледяной воде совершенно не хотелось. Скорее бы все закончилось. Ну почему так долго? Неожиданно тьму плотно закрытых глаз озарила вспышка, настолько яркая, что Герда словно ослепла. Ноги глухо ударились о землю. Герда почувствовала, что Николя ее больше не поддерживает. Она с трудом выровнялась и заставила себя открыть глаза. Перед ней был лишь кусочек песчаного берега и обманчиво безмятежный океанский простор. Сзади послышался сдавленный стон. Что-то пошло не так? Герда обернулась и похолодела.
Николя распластался на земле и глотал воздух ртом, как выброшенная на берег рыба. Из носа стекали две тонкие темные струйки. Несколько мгновений Герда не могла сдвинуться с места от ужаса. Что с ним? Он ведь такой сильный, он не может… неправильно это. С трудом взяв себя в руки, Герда присела возле Охотника и помогла приподняться.
- Вам плохо? Это моя вина. Я же говорила, что не получится, - Николя послал такой измученный взгляд, что слова застряли в горле.
- Фляга… на поясе… пить, - с трудом выдавил он из себя.
Герда взяла флягу и принялась ее открывать, но руки предательски тряслись и соскальзывали с пробки. Николя не выдержал, откупорил сам и, тяжело припав к горлышку, осушил до дна.
Накатило отчаяние. Герда не удержалась и хлюпнула носом. Глупая! Бестолковая! Даже такую мелочь сделать не смогла.
- Все в порядке, - успокаивающе сказал Николя, когда чуть-чуть отпустило. - Не рассчитал силы. Телепортироваться вдвоем намного тяжелее, чем одному.
- Я слишком медленно двигалась. Я должна была найти этот остров быстрее. Я… - взволнованной скороговоркой забормотала Герда, но он накрыл ее губы рукой.
- Успокойся. Ты сделала все, как надо и даже больше. Остров оказался слишком далеко, а я не захотел останавливаться на полпути. Не переживай. Сейчас отдышусь, и все пройдет, - нарочито беспечно говорил он, но беспокойство никак не хотело униматься.
- А как же запасной вариант? Почему вы довели себя до такого состояния, но не воспользовались им? Или… - Герда с подозрением прищурилась. - Не было никакого запасного варианта?!
- Возможно, - криво усмехнувшись, ответил Николя.
Она недовольно поджала губы. Да он же чуть не убил их обоих! Неужели ему совершенно себя не жалко? Но ей-то было очень жалко и тревожно за него. Герда подвинулась поближе и заглянула в глаза:
- Как мне помочь?
- Просто посиди рядом и помолчи, - устало ответил Николя.
Герда достала из-за пазухи платок и принялась вытирать кровь с лица Охотника, а потом вдруг почувствовала, что его руки мягко легли ей на талию. Снова заглянула в его глаза и увидела собственное отражение. По спине пробежали мурашки, предательский всхлип сорвался с губ. Он хочет?.. Она тоже... так давно. Не выдержав томительного ожидания, Герда подалась вперед и поцеловала сама. Неловко, неуверенно, лишь слегка коснулась губ и попыталась отстраниться, но почувствовала, что ее не пускают. Николя ответил, так мягко и нежно, что от страха не осталось и следа. Прерывать их близость больше не хотелось. Герда обвила его плечи руками и позволила поцелую стать чуть менее невинным.
Охотник будто только и ждал маленького поощрения: неистово впился а ее уста, словно хотел осушить до дна, как флягу. Наливалось жаром внизу живота неизбывное томное чувство, заволакивало разум зыбкой пеленой. Захотелось податься навстречу, раскрыться сильнее, отдавая себя всю во власть бушующих эмоций, раствориться в них, замереть навеки, лишь бы этот сказочный поцелуй не прекращался никогда. И немного страшно, что если это продлится, то все может зайти слишком далеко. Тогда дороги назад уже не будет.
Нет, она не готова к этому, слишком серьезно. Время и место тоже совсем не подходящие. К чему не готова? Да о чем вообще она думает?!
Почувствовав, что Герда напряглась, Николя отстранился сам и с печальной улыбкой заглянул ей в глаза. Она дышала так тяжело, словно долго бежала, а Охотник наоборот выглядел бодрым и здоровым, как будто это не он несколько минут назад упал на землю обессиленным. Повисла неловкая тишина.
- Хоть по морде в этот раз не получил, - усмехнулся Николя и встал.
Герда закрыла лицо руками. Он что издевается?
Охотник подал ей руку и помог подняться.
- Пошли искать нашего демона?
Герда кивнула. Она уже и думать забыла, для чего они сюда пробирались с такими муками. Осмотрелась по сторонам. Остров оказался плоским и круглым, как блин. Со всех сторон его частоколом окружали торчащие из воды скальные пики. Самым примечательным было то, что они располагались на одинаковом расстоянии друг от друга, а верхушки венчали едва различимые вырезанные в камне лица. Да это капище! Только зачем понадобилось делать капище на маленьком острове посреди океана?
- Здесь! – позвал Николя.
Герда повернула голову. Он стоял в самом центре, рядом со стесанным валуном, доходившим Охотнику чуть ли не до пояса.
Герда направилась к нему. Теперь она очень четко ощущала, что аура от воздушного тоннеля вела именно сюда.
- Жертвенник? – предположила Герда, разглядывая странный камень.
- Больше похоже на надгробие, - хмыкнул Николя и указал на полустертую рунную надпись. – Тут и имя есть.
- Вотанас, - с трудом разобрав руны, прочитала Герда. – Что-то знакомое. Интересно, кто бы это мог быть и зачем его понадобилось хоронить в таком месте?
Охотник пожал плечами и положил руки на камень, словно собрался сдвинуть.
- Что вы делаете?! – переполошилась Герда.
- Ищу демона. Он здесь. Разве ты не чувствуешь?
- Чувствую, но… это ведь могила. Нельзя ее разорять. Один раз вы уже вызвали Дикую Охоту. Не стоит второй раз испытывать терпение мертвых.
- Это же остров. Сомневаюсь, что Охота сможет проследить за нами до города. Да и не заметит она. Здесь же всего одно захоронение, и то не понятно, чье и сколько тут простояло. Гнойник надо вскрыть, насколько бы неприятно это ни было. Иначе болезнь не вылечишь.
- Но… - не нашлась, что возразить, Герда. Все равно было не по себе. – Вы же все силы истратили, вы не сможете его сдвинуть.
- Посмотрим.
Николя уперся ногами в землю и толкнул камень от себя. Тот на удивление легко сошел с места, открывая неглубокую яму, в которой кишмя кишели серые крысы.
- Ну и дрянь! - поморщился Николя и, сняв с пояса ножны, попытался распихать крыс в стороны, чтобы рассмотреть, что под ними: особо вкусный кусок или… - Знаешь, а ты права. Они действительно срослись хвостами.
Герда, с трудом преодолевая брезгливость, присмотрелась к грызунам внимательней. Подранные и облезлые, со смрадными гниющими язвами на боках и проглядывавшими сквозь них костями, крысы шипели, пытаясь расползтись в стороны, но не могли сделать и шага, потому что их длинные лысые хвосты сплелись в мертвый узел.
- Раз-два-три-четыре… их тринадцать. Демонова дюжина! – испугалась Герда. – У нас было всего трое, а лихоманка унесла по человеку с каждого двора. Что же будет?
- Ничего, - с мрачной уверенностью ответил Николя и, достав из ножен меч, принялся кромсать обездвиженных грызунов на части.
Герда отвернулась и отошла как можно дальше, борясь с рвотными позывами. Уселась у самой воды и подняла глаза на тонущий в багровом закатном зареве горизонт. Красиво и зловеще. От скуки Герда набрала в руку горсть песка и завороженно наблюдала, как он просачивается сквозь пальцы, потянулась за следующей и наткнулась на что-то твердое. Удивленно глянула на свою находку. Это оказалась ольховая пастушья флейта красновато-белого цвета. Герда помыла ее в морской воде, вытерла рукавом, поднесла у губам и подула, зажав пальцем среднюю из пяти дырок. Над океаном пронесся громкий, скрипучий, как от двери на несмазанных петлях, звук. Николя от неожиданности вздрогнул и выронил меч, чуть не попав себе по ноге.
- Ты что? – недовольно осведомился он.
- Извините, я не хотела, - неловко попыталась оправдаться Герда и показала свою находку. – Похоже, здесь недавно кто-то был и обронил ее.
- Тогда должны были остаться следы, - покачал головой Охотник. – Может, приливом принесло?
- Вряд ли. Поглядите, она совсем новая.
Николя задумчиво хмыкнул.
- Ладно. Крыс я уничтожил, а больше ничего демонического здесь нет. Пора возвращаться.
- Но как? У вас еле сил досюда добраться хватило.
- Запасной вариант, - подмигнул Николя.
Герда недоверчиво глянула на него. Так все таки был запасной вариант?
- Только обещай никому не рассказывать. Это секрет.
- Обещаю, - ошеломленно ответила Герда и во все глаза уставилась на Охотника.
Он стянул с себя куртку, под которой оказалась странная, похожая на вывернутую подушку, белоснежная рубаха.
- Что это?
Герда протянула руку и потрогала. На ощупь одежда оказалась мягкой и пушистой, как лебяжий пух. Да это он и был, только как можно сделать рубашку из пуха?
- Подарок, - коротко ответил Николя. – Держись.
«За что держаться?» - не успела спросить Герда, как они оторвались от земли и взмыли в воздух.
- Что-что-что?! – от страха гулко застучали зубы.
Николя крепко держал ее под подмышками. Над головой раздавались громкие хлопки огромных крыльев. Остров внизу быстро удалялся, превращаясь в крохотную точку посреди океана, купающегося в багряных всполохах заката.
- Мы летим, - прозвучал над самым ухом насмешливый голос Охотника.
- Я поняла, но как?
- Как птицы, - продолжал шутить Николя. – Только не дергайся. Я не часто вожу с собой пассажиров.
Герда замерла, с восторгом ощущая, как прохладный ветер колышет одежду и волосы. Ноги не касаются земли, а все тело становится легким, словно перышко в рубашке Николя. Свобода – вот что такое полет. Она ощущала это раньше, в полузабытом сне когда-то давно. И как же было хорошо, правильно, именно так, как должно быть.
- Почему вы раньше не брали меня полетать? Это так замечательно!
- О, ты не боишься? – весело спросил Николя. – Бесстрашная Герда. Растешь в моих глазах прямо на лету.
Поджала губы. Почему он не может порадоваться вместе с ней? Или ему просто нравится издеваться? Додумать Герда не успела, потому что они начали резко снижаться на дикий пляж, с которого начинали свое путешествие. Ноги ударились об землю. Николя выпустил Герду из стальных объятий, и она смогла обернуться. Никаких крыльев у него не было, но ведь она слышала шелест! Охотник накинул куртку и глухо застегнул под самый ворот.
- Никому не говори. Я на тебя рассчитываю, - заговорщически подмигнул он и, взяв за руку, повел обратно к городу.
Они возвращались назад той же дорогой через причал. Порт казался странно вымершим. Впрочем, солнце уже зашло, а корабли редко приплывали в Упсалу ночью из-за коварных подводных скал. Да и рыбаки предпочитали возвращаться загодя. И все же было слишком тихо. Народ – в основном моряки – суетились лишь возле только что пришвартовавшегося корабля с золоченой надписью «Мейдоголда» вдоль борта, того самого, который увез Дугаву и Ждана в далекую Норикию. Герда с Николя уже почти минули корабль, как Охотника окликнули. Он резко остановился и обернулся. Должно быть, узнал голос.
На причал легко спрыгнул капитан Сайлус, одетый не по-вечернему легко – в короткие штаны и безрукавку. Вид у него был вполне дружелюбный, но Герду что-то насторожило. И она никак не могла понять, что именно.
- Только из Дюарля. Тебе посылочка из Компании, - не слишком почтительно сообщил Охотнику моряк и подмигнул Герде: - А тебе сердечные приветы от друзей.
- Спасибо! - она счастливо улыбнулась, вспоминая Дугаву со Жданом.
Сайлус поманил Николя за собой на корабль, не объяснив толком, почему не может передать посылку на берегу. Охотник скрипнул зубами совсем как Финист и нехотя взошел по трапу.
- Что там? – осведомился он, оказавшись на корме.
- Книги от компании, ящик со всякой всячиной для твоего сумасшедшего целителя от меня и еще вот это, - Сайлус достал из-за пазухи письмо с красной сургучной печатью, которое, должно быть, и составляло всю секретность посылки. – Ваш старший просил передать тебе лично в руки.
Николя удивленно вскинул бровь:
- Старший?
- Ну бугай такой, слишком серьезный и обходительный.
- Ноэль?
Капитан кивнул.
- Вечно у них какие-то тайны, - Николя рассеяно сунул письмо во внутренний карман куртки и потянулся за ящиком, наверху которого лежала внушительная стопка книг, перевязанная тонкой веревкой. – Тяжеленькая!
- Помочь донести? – любезно предложил Сайлус.
- Сам справлюсь, - проворчал Охотник и начал спускаться по трапу с трудом балансируя с тяжелой ношей в руках.
Герда, ожидавшая его на причале, не слушая возражений, отобрала свои книги, и они поковыляли домой, то и дело останавливаясь, чтобы перевести дыхание.
- Мастер Николя, а можно вопрос?
- Угу.
- Мастер Сайлус тоже демон?
Охотник пристально посмотрел на Герду.
- Да, но лучше при нем об этом не говорить. Он очень щепетильно относится к своему происхождению.
- А он не опасен?
- Не меньше, чем все остальные.
Иногда у Герды возникало чувство, что с демонами Николя куда более открыт и откровенен, чем с людьми. Чем даже с ней. Особенно с ней.
Разговор прервал гам, доносившийся с рыночной площади. Охотник нахмурился и поспешил вперед. Герда последовала за ним. Почти все жители города собрались у ратуши возле небольшого деревянного помоста, где по праздникам устраивали представления бродячие артисты. Николя с Гердой встали в задний ряд. Пришлось подняться на носки, чтобы разглядеть, из-за чего суета. Но тут толпа загудела и расступилась сама собой. Они недоуменно переглянулись и прошли вперед. На возвышении стоял сухопарый мужчина в мешковатом сером балахоне и самозабвенно что-то вещал. Встретившись глазами с Охотником, он осекся, внимательно рассматривая висевший на поясе меч и, неприязненно прищурившись, продолжил:
- Я спрашиваю, почему ваши боги оставили вас? Разве мало жертв вы приносите им во время праздников? Разве мало почитаете и воздаете им за спокойствие и благоденствие ваших семей? - говорил он зычным, хорошо поставленным голосом, который, многократно отражаясь от стен ратуши, заражал слушателей своим запалом. - И что они дают вам взамен? Ничего! Ни урожая, ни погожих дней, ни даже защиты от тварей из червоточин. Знаете, почему? Нет, не потому, что они обиделись или просто заняты. Их попросту нет. А если бы были, разве бы бросили они своих чад в беде? Ваш бургомистр, ваши жрецы, ваш герой-Охотник, - мужчина смерил Николя презрительным взглядом. – Они все обманывают вас, ведут по ложному пути прямиком к погибели. Доколе еще будут терзать ваш славный город мерзкие прожорливые твари? Разве у ваших защитников есть ответ?
Николя сжал кулаки, глядя на проповедника с плохо скрываемой яростью.
- Зато он есть у меня, осененного мудростью Единого и его проводников на нашу грешную землю. Внемлите мне! – голос оратора упал, заставляя толпу напряженно прислушиваться, ожидая следующего слова, которое просто обязано было стать откровением. – Пока вы не откроете сердца подлинному Единому богу, несчастья будут сыпаться на вашу землю как из рога изобилия. И крысы - только начало. За ними последуют голод, болезни и мор. Отвернитесь от жалких бессильных, лживых покровителей и следуйте за светом истинной веры. Только тогда распахнутся перед вами врата в землю вечной благости. Отрекитесь от них, - проповедник попеременно указал на Охотника, бургомистра и еще нескольких стоявших рядом человек. – И будете спасены!
Толпа взорвалась гневными возгласами.
- Да-да, мы отрекаемся! – кричали самые внушаемые.
- Вы чего? Они ведь столько для нас сделали: от демонов да разбойников защищали, с богами договаривались, городом управляли, судили справедливо.
- Это раньше все было. А сейчас толку от них – пшик! С крысами какой месяц разобраться не могут.
Толпа загудела сильнее, переругиваясь, пытаясь решить, верить новому спасителю или дать еще один шанс старым.
- Я же говорил, быстрее надо было от крыс избавляться. Народ недоволен. А тут еще этот проповедник как назло объявился, - тихо запричитал Гарольд, чтобы никто посторонний не услышал. – Может, ножичком ему по горлу, пока бучу поднять не успел?
- Да вы что! Разве можно людей без суда убивать? – возмутилась Герда.
- Ничего-то ты, девонька, в политике не смыслишь, - покачал головой бургомистр.
- Так она дело говорит, - неожиданно поддержал ее Николя. – Если убьем проповедника, хуже сделаем. Лицо перед народом потеряем. А ему мучеником во имя веры стать только в радость.
- А если Эглаборговым зельем? Никто и знать не будет, - предложил Гарольд.
- Мы будем, - решительно возразил Охотник. - Да и слухи поползут обязательно. Я человек простой и интриги плести не умею, а тем более собственной совестью поступаться. А вы, мастер Гарольд?
Бургомистр тяжело вздохнул и отвернулся. Одно дело – соседей дурить да цены на товары накручивать, и совершенно другое – человека убить без суда, пусть даже не своими руками.
- Что ты предлагаешь? Позволить ему разобраться с крысами, а когда ничего не выйдет, вступить в дело самим и показать, что правда на нашей стороне?
Николя лишь печально отвел глаза:
- Я уже справился с крысами… Кажется.
- Но тогда он припишет твою победу себе. Ты потеряешь доверие народа, жрецы паству, а я власть. И здравствуй Единоверческая церковь посреди города. А там уже и до лапского епископата рукой подать, - продолжал беспокоиться Гарольд, но Николя остановил его хмурым взглядом.
- А потом придет новый демон, с которым никакой епископат справиться не сможет, и народ вновь вернется к нам. И случится это гораздо быстрее, чем успеют заложить фундамент церкви.
- Если все Стражи были такими же самонадеянными, как ты, то я понимаю, почему они проиграли, - покачал головой бургомистр.
- Даже если так, никого убивать исподтишка я не собираюсь, - вспылил Николя. - Если хотите, действуйте сами, а я вернусь в Норикию.
- Ладно, - Гарольд положил руку Охотнику на плечо в знак перемирия. – Пока подождем и посмотрим, а там уж решим, что делать.
Николя кивнул и, подняв свой ящик, пошел вместе с Гердой прочь от гудевшей рыночной площади.
- Спасибо вам, - сказал она, когда толпа вместе с бургомистром и проповедником оказалась далеко позади.
- За что?
- Вы не согласились убить того человека. Это было бы неправильно, - она замолчала, а спустя некоторое время начала говорить через силу: - По дороге сюда нам встречалось несколько городов с Единоверческими церквями. Должно быть, туда тоже приходили проповедники во время бедствий, и люди им поверили. Думаете, и здесь так будет?
- Возможно. Но смерть одного проповедника ничего не решит. Его место займут другие. И их такое великое множество, что ни Гарольду, ни мне, ни всей компании Норн не справиться. Надо смириться, что наше время безвозвратно уходит, и у нас нет сил этому противостоять.
Герда вспомнила, как песок просачивался сквозь пальцы. Также выходит и время последних Стражей. Они все обречены.
- Тогда для чего мы все это делаем: учимся, сражаемся с демонами?
- Продлеваем агонию. Пытаемся прожить чуть дольше отведенного срока.
Герда вздрогнула от безнадеги в его голосе. Словно Николя готовился взойти на эшафот прямо сейчас. И они все вместе с ним. Стопка книг с грохотом упала на мощеную булыжником мостовую. Герда приложила руку к груди, пытаясь унять отчаянно колотившееся сердце.
- Не переживай так. Вполне возможно, что до полной победы единоверцев мы не доживем, - Николя печально улыбнулся и подал ей книги.
- А наши дети? – сама не зная почему, спросила Герда, принимая их.
Охотник нахмурился:
- Ты хочешь завести детей?
Она отвернулась. Больше ни о чем расспрашивать не хотелось. Они молча побрели к показавшейся вдалеке усадьбе Охотника.
***
Финист заметил издалека, как они возвращались. Был уже поздний вечер. Где их носило все это время? В самом деле, не мог же Охотник затащить Герду в какое-нибудь укромное местечко, предварительно совсем задурив голову, и там воспользоваться ее наивностью. Нет, это не в его правилах. К тому же, это его дом. Вряд ли бы он стал стесняться приютившихся под его крышей гостей. Да и Герда не такая дура.
В коридоре скрипнула дверь, послышались шаги. Финист спешно спрятался за перилами на лестнице. На пороге гостиной показались Герда с Николя.
- Я буду в библиотеке, - предупредила она и ушла, прихватив с собой большую стопку книг.
Николя проводил ее взглядом и поволок внушительных размеров ящик на кухню. Через пару минут вернулся, разжег камин, достал спрятанный под курткой конверт, сорвал печать и принялся читать. В свете пламени Финист разглядел, как напряглись его черты, брови грозно сошлись над переносицей, а губы растянулись в недовольной гримасе.
Плохие новости из компании? Понижение? Неужели этот самоуверенный хлыщ впал в немилость?
Снова послышались шаги.
- Мастер Николя! - позвала Герда, показавшись в дверном проеме.
Николя с Финистом одновременно вздрогнули. Оборотень неловко громыхнул ремнем об перила. Охотник, словно ничего не заметив, скомкал письмо и брезгливо швырнул его в камин. Герда заметно насторожилась:
- Плохие новости?
- Нет, - поспешно ответил Охотник, но потом все же попытался выдавить из себя что-то больше похожее на правду. - Да. Норикия готовится объявить войну Священной империи.
- И вас призывают в войска? - испуганно выдохнула Герда, приложив руку к губам.
Нашла за кого переживать!
- Пока нет. Просто просят поторопиться с вашим экзаменом, - легко развеял ее опасения Охотник. - В любом случае, война - дело не быстрое.
- Х-хорошо, - заикаясь, пробормотала Герда, а потом совершенно неожиданно обхватила его за шею и расплакалась.
От омерзения чуть не вытошнило. Финист зажал рот рукой, чтобы не закричать от ярости. Краем глаза заметил, как неловко дернулись руки Николя, словно он хотел оттолкнуть Герду, но не смог - вместо этого прижал к себе крепче, начал гладить по волосам, бормоча что-то успокаивающее.
- Ты что-то хотела сказать? - напомнил он, когда Герда справилась с собой.
- Да, я нашла кое-что по поводу крысиного острова, если… - она громко всхлипнула. - Если он вас еще волнует.
- Конечно, волнует.
- Помните, я говорила, что мне знакомо высеченное на камне имя. Я вспомнила, где я его видела. Вот, - Герда протянула ему старую книгу со стертой обложкой. На титульном листе большими буквами было выведено: «История славной матушки Упсалы от изначальных времен до наших дней». Герда пролистала несколько страниц и открыла там, где изображался одноглазый старик в широкополой шляпе.
- Это Вотанас, небесный пастух-тучегонитель. Основатель и первый бог-покровитель Упсалы, - торопливо пересказывала она. - Долгое время при нем жители города благоденствовали и не знали никаких бед. Но однажды на Упсалу напало полчище крыс, которое сожрало все посевы, и наступил голод. Обозленные и отчаявшиеся, жители отреклись от своего покровителя и призвали новых более сильных богов, которые смогли защитить город от несчастья. Боясь гнева Вотанаса, упсальцы похоронили его на труднодоступном острове в океане.
- Как можно похоронить бога? Он ведь бессмертен, - нахмурился Николя.
Герда надолго задумалась.
- Здесь не сказано, но полагаю, они похоронили там память о нем, поставили сверху тот могильный камень и больше никогда не приносили ему жертв, не говорили о нем и даже не вспоминали. После этого у людей все наладилось, но не у похороненного заживо Вотанаса. Преданный забвению, он не умер, как надеялись упсальцы, но обозлился и стал предводителем Дикой Охоты мертвецов, которая прокатывается по мидгардской земле, если кто-то посмеет осквернить чужую могилу.
- Предводитель Дикой Охоты? – пораженно переспросил Николя. – Ты хочешь сказать, что я пробудил его, когда разорил древнее кладбище, и теперь он решил мстить всему городу за дела тысячелетней давности?
Герда развела руками:
- Вы сами говорили, что Дикая Охота в тот день была особенно неистовой. Наверное, их предводитель слишком разъярился, не смог успокоиться и решил наслать на город ту же напасть, что уничтожила веру в него. За тысячу лет у него было достаточно времени, чтобы научиться управлять грызунами. Думаю, он из небесного пастуха превратился в крысиного. Глядите, вот здесь.
Герда достала из-за пазухи флейту и ткнула пальцем у основания. Охотник задумчиво покрутил инструмент в руках.
- Если это действительно он, то у нас большие проблемы, - вздохнул Николя. – Ты знаешь, как победить бога?
Герда передернула плечами.
- Ладно, он же не появится у нас на пороге прямо сейчас. А когда появится, тогда и решать будем, - заключил он. – Поднимайся к себе, ты устала. Я попрошу Эглаборга принести ужин тебе в комнату.
- А вы? – упрямо спросила Герда.
- Я тоже прилягу, только дождусь Эглаборга, - с готовностью заверил ее Охотник, сделал шаг к кухне, но Герда ухватила его за локоть.
- Я еще хотела спросить, не удалось ли узнать о Лайсве.
Николя побледнел и отвернулся.
- Нет. Не думаю, что в Компании сейчас найдется время заниматься такими пустяками, - ответил он неожиданно строго и скрылся за дверью на кухню.
- Да, я понимаю, - пробормотала Герда и начала подниматься по лестнице.
На полпути встретила Финиста, но не стала с ним разговаривать, лишь коротко пожелав спокойной ночи. Впрочем, он и сам не стал ее задерживать, спеша вниз к камину. Охотник явно что-то скрывал. Это было заметно по его напряженной позе, по звеневшему, словно натянутая струна голосу, по бегающему взгляду и в первую очередь по тому, что он говорил Герде. Близящейся войной между Нормадией и Священной империей можно было удивить разве что Герду, а с экзаменом затянул сам Николя совершенно нарочно. В письме явно было что-то другое, что-то важное. Что-то, чем он не захотел делиться и предпочел скрыть даже от Герды. А может, именно от нее и хотел скрыть!
Воровато оглянувшись по сторонам, Финист взял кочергу и вытянул из золы недогоревший клочок бумаги. Повертев его в руках, с трудом разобрал несколько коротких фраз: «Дела давно минувших дней… Не гоняйся за призраками… Архимагистр очень опасен» . Не успел подумать, что бы это могло значить, как кто-то силой развернул его на себя и вырвал из рук таинственную находку.
- Какого демона ты лезешь в чужие письма?! – напустился на него Николя. И как ему удается ходить так бесшумно? Финист досадливо сжал кулаки, наблюдая, как Охотник сует бумагу обратно в огонь и шевелит угли, чтобы на этот раз пламя наверняка уничтожило все доказательства его лжи.
- Я жду объяснений, - потребовал Николя, когда уверился, что от письма ничего не осталось.
- Я просто мимо шел. Заметил торчавший из камина огарок. Стало любопытно, и я его достал. Из-за чего крики-то? – не слишком складно оправдывался Финист. Впрочем, ему было все равно.
- Не лги. Ты подслушивал мой разговор с Гердой. Я не такой идиот, как тебе кажется.
- Это кто тут лжет? На себя посмотри. Тоже мне, самый правдивый человек в Мидгарде нашелся, - Финист решил, что лучшая защита - это нападение. Нехитрый прием сработал. Николя лишь сверкнул глазами и отвернулся, явно не желая продолжать перепалку.
Он устроился в кресле и задумчиво уставился в одну точку. Финист продолжал наблюдать исподтишка, надеясь, что Охотник выдаст свою тайну опрометчивым действием. Но ничего не происходило. Николя рассеяно сунул руку в карман, достал оттуда флейту и принялся пристально ее разглядывать. Потом набрал в легкие побольше воздуха, приложил инструмент к губам и извлек из него жуткий скрипучий звук.
Финист поморщился и бесцеремонно выхватил флейту из рук Охотника:
- Дай сюда. Она же недоделанная. А он еще говорит, что не идиот.
Николя недобро покосился, но возражать не стал и терпеливо дожидался, пока Финист чинил инструмент. Флейта оказалась совершенно обычной грубой наспех сработанной поделкой. Единственным примечательным в ней было крохотное изображение крысы, вырезанное у самого основания. Подчистив инструмент на глаз тонким стальным грифелем, Финист поднес его к губам, чтобы опробовать работу. Флейта заиграла на удивление чисто. Настолько, насколько это было возможным для столь неумелой безделушки. Но странное дело: Финист неожиданно увлекся, закрыл от наслаждения глаза, растворяясь в собственной музыке, вспоминая о чем-то давно забытом, но невероятно желанном. Неожиданно Николя пихнул его в бок со всей силы. Оборотень оборвал игру.
- Какого демона ты их опять собрал? – махнул Николя куда-то за спину Финиста.
Он удивленно моргнул и огляделся. Всю гостиную заполонили жирные крысы. Они стояли на задних лапах и нетерпеливо дергали усами, словно пришли сюда послушать музыку, но артист почему-то отказался играть.
- Я их не звал, - ошалело ответил оборотень. – На этот раз точно.
- Но они вылезли, как только ты начал играть. Уведи их отсюда, - потребовал Николя.
- Почему всегда я?
- Потому что они тебя только слушают.
- И куда прикажешь их вести? Не к тебе же в комнату.
- К себе, а лучше в океан, хотя нет, у них там союзник. Лучше в огонь. Да не в камин. Совсем обалдел?! Мы же весь дом шерстью завоняем. На улицу пошли.
Финист тяжело вздохнул и снова начал играть, шествуя во двор за Николя, который всерьез вознамерился повторить сожжение колдунов на костре Защитников Паствы.