Волчонок Глава 7

    В последнее школьное лето Ирина повезла дочь к свекрови.

 - Наконец-то, - сказала Лара, когда поезд тронулся. – Бабушка уже заждалась. 
 - Только бабушка? - улыбнулась Ирина.
 - Не только. Внучка – тоже. Да и ты туда любишь ездить, правда, мама?
 - Правда. Повезло мне, дочка! Дай и тебе Бог такую свекровь!

   После ужина Лара убежала к подружке, а Ира с Татьяной Петровной сели отдохнуть на балконе.
 
 - Люблю я свой город, - сказала Татьяна Петровна. – Жалко, конечно, что Иртыш так мелеет: даже остров вырос посередине реки, и деревья на нём – посмотри, какие вымахали! Я помню, когда строили нашу Набережную, кучи песка намывали... Сейчас кажется: такие унылые пятиэтажки! - а тогда получить в них квартиру, да еще если окна выходят на Иртыш... просто предел мечтаний!  Почему-то микрорайоны назывались площадками: площадка А и площадка Б. Володя не рассказывал, как они между собой воевали, эти площадки? Натерпелась я тогда, ой, натерпелась! Бывало, стою на этом балконе, всматриваюсь: не идёт ли? Не слышно ли криков? А потом повырастали, переженились... и  какая разница, с какой ты площадки? Здесь хорошо: и аптека рядом, и поликлиника, и магазины... чего уж лучше? Единственное – церковь далековато: на трамвае приходится ездить.

 - И часто вы ездите туда, мама?

 - Не очень, - вздохнула свекровь. – Раньше, считай, каждое воскресенье, а то и субботу прихватывала. А теперь силы не те, трудно всю службу стоять, а сидеть как-то неловко. Мне, правда, матушка – жена священника, она у нас хором руководит, -  сколько раз говорила: "Вы садитесь, если трудно стоять. Не в том же дело – сидите вы или стоите, главное - чтобы молитва чистая шла".
 
 - А я никогда не была в Церкви, - сказала Ирина. – Папа военным был, атеистом, да и мама не помню, чтобы о Боге нам говорила. А сходить я бы хотела. – Она помедлила: - Мама, правда, что исповедь помогает?
 
 - Правда. Главное, понимать, что ты не кому-то – даже священнику – каешься, а самому Господу Богу. Конечно, от священника тоже много зависит, но нам повезло: и старый батюшка был хорошим, и молодой:  года три, как его к нам перевели. И жена у него очень славная: и поёт замечательно, и шьёт хорошо – как ты. Вот давай-ка и сходим с тобой в воскресенье.
 
 - Я с радостью, - улыбнулась Ирина. – Вот только... как исповедоваться? Я не знаю, что говорить.

 - Знаешь. Кто, как не ты, знает о твоих грехах? Я перед тобой пойду, а ты примечай, что я делаю: имя своё называю, крест целую, Евангелие... В чём каяться, подумай заранее, а слова сами придут. Потом батюшка накинет тебе на голову епитрахиль – как полотенце выглядит, - и прочитает молитву. И увидишь – тебе полегчает.


***

   В церкви было малолюдно: лето, все на дачах, объяснила свекровь.
 
   Они написали записки – Во здравие и За упокой; поставили перед иконами свечки. Перед высоким распятием уже стояли на исповедь несколько человек. Вышел священник, положил на столик крест и Евангелие.
 
   Ирина поцеловала Евангелие, потом большой крест - и тихо сказала:
 - Ирина. Я в первый раз исповедуюсь. У меня много грехов: и ленивая я, и вспыльчивая, и людей иногда осуждаю. И еще... – Её голос дрогнул: – Я очень виновата перед своим племянником. Сколько раз я пыталась себя оправдать... Он мне снится. Двадцать лет уже снится. Стоит в своей клетчатой рубашонке с прожжённой на кармашке дыркой (курить пробовал – в десять-то лет!), смотрит синющими глазами – и молчит. Ни упрёка, ни обвинения... просто смотрит. И молчит. Он молчит – а я слышу: «Мама...» Цыпки на руках, обгрызанные ногти,  шейка тоненькая... «Мама». Не поняла, не услышала, не догадалась... Господи, да что же я натворила – не желая, не ведая... послушав совета умных людей. – Она посмотрела во внимательные синие глаза священника: - Нет мне прощения.
 
   Он молча накинул на неё епитрахиль:
 - Господь и Бог наш, Иисус Христос, благодатию и щедротами своего человеколюбия да простит ти чадо Ирину, и аз недостойный иерей Его властию мне данною прощаю и разрешаю тя от всех грехов твоих, во имя Отца и Сына, и Святаго Духа. Аминь.


***


   Ирина оставила Лару у бабушки и вернулась домой. Через пару недель она получила бандероль из Омска.
 
   «Ларке приспичило что-то послать, - думала она, разрывая бумагу. - А упаковала-то как! Будто что-то действительно ценное...»

   Конверт с фотографией: молодые мужчина и женщина, двое мальчишек.

   Коробочка с серебряным крестиком и цепочкой.

   Небольшая икона Святой Великомученицы Ирины.

   И белая блузка в синий горошек...


Рецензии
Добрый день, Евгения! Спасибо за рассказ, жизненный, заставляет задуматься. С уважением Любовь,

Любовь Голосуева   08.10.2023 08:33     Заявить о нарушении
Спасибо, Любовь, за то, что прочитали эту повесть и что она вам понравилась.

Удачи вам!

Евгения Серенко   08.10.2023 17:32   Заявить о нарушении
На это произведение написано 104 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.