Заход в Тунис

После учения несколько дней мы постояли в МПРе, занимаясь в основном наведением "морской культуры" перед заходом в Бизерту. Мне, после окончания оформления победного отчета об учении и стрельбах, делать было нечего и я с удовольствием помогал Чистяку и другим комендорам драить медяшки и счищать с изоляторов леерных цепочек даже намеки на шаровую краску. Но самым любимым делом было драить палубу на юте шваброй с пеногоном. Боцман выдал пеногона щедро! Палуба блестела вороненой сталью! Любая соринка немедленно замечалась и безжалостно выкидывалась за борт. Перед заходом корабль выглядел как игрушка. Жаль, что африканские аборигены не смогли оценить этого по достоинству.

В Бизерту "Разительный" зашел 24 апреля. Утром пришли на внешний рейд, долго ждали лоцмана. В хорошую погоду стоять на юте в оранжевом резиновом жилете не проблемно. Стой себе и глазей на приближающиеся новые берега.

***

Кстати о жилетах.

Корабль регулярно заправляют соляркой и водой. По мере необходимости меняют износившиеся концы и даже поломанное оборудование. Морякам периодически обновляют форму...

И только спасательные жилеты оставались на корабле еще со времен его комплектации аварийно-спасательным оборудованием на заводе.

Конечно, если бы эти жилеты лежали бы себе годы на ложементах как клинья, чопы, распорки, то и сносу бы не знали. Но ведь по каждой швартовке ютовые как черти носились с концами, тянули их мокрые и масляные из воды, накидывали петли на шпили, крепли восьмерками на кнехты... Мазанет такой конец по нежной резине жилета, и вот тебе и дыра, из которой глядит поролон. Пластмассовые свистки "для отпугивания акул" имели свойство вываливаться из своих петелек и теряться где-то в просторах мирового океана. Батарейки, которые должны при попадании в воду питать током лампочки уже вобрали в себя столько влаги за долгие годы швартовок, что попади в них хоть самая распрекрасная соленая вода, не выдали бы на гора ни одного жалкого электрона.

Но каждую пятницу проводится смотр жилетов.

Моряки показывают то, что у них сохранилось. Батарейки с оторванными проводочками, давно сгнившие лампочки, деревянные свистки. Смешно?

Чистяк в начале своей службы, замучившись по приказу годочка Рязанцева восстанавливать жилет, выпилил из деревяшки, отполировал и покрасил краплаком "свисток" и сделал такую же деревянную красную "батарейку". Рязанцев отстал.

Зато на очередном смотре бедного Чистяка вывели перед строем и попросили свистнуть в свою деревяшку. Моряки ржали, втайне радуясь, что не их коснулся позор. Офицеры, устроившие головомойку Чистяку не задумались, почему это у рядового матроса такая причуда, как муляж свистка и батарейки.

На многих резиновых жилетах заплатки на дыры были пришиты нитками. Некоторые жилеты лишились своего внутреннего поролона и выглядели странной тощей пародией на спасательный жилет. Моряки поролон вырвали, чтобы было чем мыть палубы в помещениях. Упади за борт в таком жилете моряк, утонул бы несчастный еще быстрее, чем если бы был без жилета.

Конечно были и примерные жилеты, на которые было приятно посмотреть.

Годочки выносили на смотр чистые и с виду почти новые жилеты. Это потому что отродясь годочки с концами по юту не бегали и жилет со счастливым номером командира башни или отделения сохранил свою свежесть. На нем и свисток нормальный на веревочке и, из пусть дохлой батарейки, проводочки идут к лампочке, вполне вероятно, не сгнившей.

Так что годковский закон не один вред приносил. Сохранил-таки часть аварийно-спасательного оборудования. В случае катастрофы спаслись бы несомненно самые ценные моряки - годочки, а духов-то зачем спасать?

***

Продолжим про Бизерту.

После продолжительного ожидания к "Разительному" подошел современный чистый буксир. На просторном капитанском мостике с большими квадратными окнами стояли арабы в своих белых балахонах, белых платках, с черным бубликом на голове. Было странно видеть моряков, одетых в такую неудобную одежду. Но управлялись они со своей техникой хорошо. Видно балахоны не очень мешали управлять судном.

Наконец лоцман перешел к нам на мостик и мы пошли по узкому проливу под разводным мостом в порт. Порт оказался удивительно маленьким. Всего один причал, но это только вблизи выхода в море. Дальше пролив переходил в широкую бухту. Там была военная база. Когда-то после Революции, здесь укрылась целая эскадра русских кораблей, не желавшая оставаться под властью большевиков. Нас на военную базу не пустили. Видимо, то русское вторжение хорошо запомнилось.

"Разительный" поставили в дальний конец у каких-то складов. Вся наша "морская культура" абсолютно себя не оправдала. Арабам было все равно очищены у нас изоляторы на леерах или нет. А ведь мы на эти изоляторы не один день потратили.

В пятницу я получил у финансиста 500 миллимов на мелкие милипокупки, зарядил в фотоаппарат пленку и пошел в увольнение.

Мы вышли с территории порта через какую-то одинокую калитку, повертели головами и решительно направились в центр города, благо город оказался маленький и угадать, где его центральная часть, труда не составило. В центре обнаружили небольшой сквер с лужайками и лавочками в тени пальм. Добросовестно сфотографировали достопримечательность, а затем свернули в торговую улочку. Собственно, здесь, в центре Бизерты все улочки были торговыми. К каждому дому прилепился магазинчик или навесик с товаром. Покупать что либо на свои миллиденьги было бессмысленно. Разве что коробок спичек. Так что ограничились просто осмотром мест, не утруждая себя сувенирами.

Бизерта - причудливая смесь Запада и Востока. Улочки в городе по-восточному узки и извилисты, но по-западному чисты и свежи. Дома стоят по-восточному тесно прижавшись друг к другу, но окна у них по-западному большие. На окнах каждого уважающего себя дома обязательная ажурнейшая решетка. Уникального плетения и формы. Нечто вроде герба той семьи, что проживает в этом доме с незапамятных времен. Французская культура перемешалась с арабской и получился такой удивительный мир.

Все надписи на домах и витринах на французском и арабском, Французы давно оставили страну в покое, но арабы оказались не настолько глупы, чтобы отвергнуть ту культуру, которую им принесли с севера.

На окраине города мы увидели русскую белую церковку под голубой маковкой. Ее построили еще те моряки с мятежного русского флота, что нашли здесь приют. Но церковь и по сию пору в прекрасном ухоженном состоянии. Вероятно, потомки тех моряков следят за своим маленьким храмом.

В Тунис те русские моряки привезли не только православную веру. Здесь по их рецептуре и технологии до сих пор вырабатывают крепкий напиток, который называется просто и понятно - "Буха". Гонят "Буху" из фиников, которых в здешних местах завались. Арабы, те кто не истовые мусульмане, "Буху" очень уважают и русских поминают добрым словом.

После церковки осталось пройти пару сотен метров и вот мы снова перед калиткой в порт.

На следующий день меня записали на экскурсию в Карфаген. Я приготовил фотоаппарат, у меня осталась только одна пленка, но я не очень расстраивался, так как думал, что там особенно снимать нечего. Как я ошибался!

С утра на причал подкатил большой туристический автобус. Заходили через переднюю дверь и рассаживались, начиная с задних сидений. Я замешкался на корабле и когда прибежал на посадку уже почти все расселись. Мне, благодаря моей нерасторопности, досталось место рядом с гидом, роль которого выполнял работник советского посольства в Тунисе. Поэтому я не только мог смотреть по сторонам, но и внимательно слушать, чего, к сожалению, были лишены те кто ехал на задних сиденьях.

По пути гид несколько раз указывал на проезжаемые деревеньки с чистыми домиками и асфальтовыми дорогами. Рассказывал, что местные арабы живут совсем по-европейски. Было бы странно, если бы они, живя с Европой по соседству, жили бы в курных избах.

На половине пути автобус свернул и мы остановились у основания древнего полуразрушенного театра. Концентрические круги зрительных рядов сбегали к небольшой круглой арене, на которой в древности может быть ставили и Илиаду, и Одиссею, и творения попроще. Если забраться на самый верхний ряд и попросить товарища с арены крикнуть "Эй!", то слышно его так, словно он не в тридцати метрах от тебя, а в трех.

Потом проехали мимо Президентского дворца, который охраняли гвардейцы в шикарных красных мундирах и сверкающих на солнце золотых шлемах с пестрыми плюмажами. Президенту уже давно за 80, а он все правит, издает какие-то указы. Президент у них пожизненный и в этом Тунисская политическая система очень похожа на нашу. У нас генсеки тоже пожизненные, хоть и избираются каждые пять лет.

С приездом в Карфаген политические сравнения отступили в сторону. Древность трехтысячелетних фундаментов и мозаик заставила забыть на время съезды КПСС и переизбрания всенародно любимого вождя.

Оказалось, древние карфагенцы весьма уважали бани. Ванны делали из дерева, но формой и размерами вполне подобные современным. Карфагенские древние мозаики коричневых оттенков оказались не настолько впечатляющи, как, например, изразцы на медрессе в Самарканде, но ведь и разница в возрасте больше 2000 лет! Может тогда просто не знали секрета изготовления разноцветной смальты?

В одном месте кучками и по отдельности лежали каменные ядра для катапульт. Судя по величине ядер, катапультам тоже были присущи калибры. Карфагенским главным калибром были булыжники диаметром около 50 см. Как у приличного линкора!

От самого Карфагена осталось немного. Подвалы дворца Рекса, несколько обломков мраморных колонн и несколько статуй. В свое время Римское командование дало своим легионам установку: "Карфаген должен быть разрушен!" Вот они и постарались. Стреляли, наверно, упомянутым выше "главным калибром".

На выходе встретились двое военных арабов. На одном из них была морская форма. Я предложил ему сфотографироваться, но получил вежливый, но решительный отказ. Гид сказал, что у них в войсках фотографироваться запрещено категорически. И чего секретного они увидели в рядовой матросской роже и причудливой бескозырке?

Следующим местом был древний, уже римский амфитеатр, родственник Римского Колизея. Ему повезло гораздо меньше, чем Колизею. От этого остались лишь развалины, среди которых резвились местные пацаны.

Я отщелкал почти всю пленку, оставив пять кадров на возвращение в Бизерту и виды из окна автобуса. Но оказалось, что я рано собрался домой. Гид, видя, что моряки довольно оперативно осмотрели развалины, предложил прокатить народ в столицу, город Тунис. Естественно, несогласных не было.

***

В Тунисе автобус остановился на центральном широком и светлом бульваре. По выходе из автобуса, моряки привычно разделились на пятерки и двинулись обозревать красоты и достопримечательности. Магазины в основном были закрыты - воскресенье. Да у меня и денег не было. Свои милимы я отдал Наби, чтобы он купил что-нибудь себе в Бизерте.

На витрины при отсутствии денег смотреть легко. Но одна витрина меня задержала-таки на некоторое время. Магазин электроники. Я увидел по советским меркам маленький калькулятор, который вычислял даже натуральные логарифмы! Я стоял, вглядываясь в надписи на кнопочках и воочию понимал, что что-то не так в Датском королевстве.

Потом мы перешли на центральную часть бульвара, поглазели на пару книжных лавок-развалов. Чего там только не было! Библии и Кораны, проза и поэзия, техническая литература и порнуха, материалы 26 съезда КПСС и книжки Агаты Кристи. Кстати, детективов только ее пера я насчитал 36! А газет! А глянцевых журналов! Да, по разнообразию литературы такая лавка легко заткнет за пояс любой советский книжный магазин.

Не обошлось без ложки дегтя. Обратил внимание на пестрые журналы детской порнографии. На обложке по-французски написано: "Специально для вас - дети от 6 до 12 лет". Паскуды, одним словом!

В конце бульвара сфотографировались на фоне прижизненного памятника пожизненному президенту. На обратной дороге гид рассказывал о чем попало, перейдя с политики на житейские темы и анекдоты.

На корабль мы вернулись часа в четыре.

Наби из увольнения принес мне здоровенную бутылку Кока-Колы и еще какую-то мелочь. Совесть ему не позволила потратить деньги на себя. Я тогда не стал открывать Колу. В мае мне светил отпуск и я хотел угостить диковинным напитком родных.