Кандидат в члены КПСС

С выходом на боевую службу я подал заявление в корабельную парторганизацию принять меня кандидатом в члены КПСС. Джалалян убедил, что партии нужны ответственные молодые коммунисты. Я, как водится, некоторое время сомневался, а смогу ли я, а достоин ли я, а нужен ли я партии? Но потом решил попробовать. Звучало очень гордо - Коммунист!

Мое кандидатство утвердили на ближайшем партсобрании. Я начал ответственнее относиться к службе, старался не спать по проворачиванию и в срок исполнял все приказы и просьбы, касающиеся моей работы в "Секторе".

Но однажды прискорбный случай разбил вдребезги мою мечту о светлом будущем.

Ночью сыграли учебную тревогу, потом: "Баковым на бак, ютовым на ют, шкафутовым на шкафут. По местам стоять!" Слегка хрипловатый низкий голос старпома Роздина был как обычно спокоен. Команды громкие и четкие. Ничего экстраординарного не ожидалось.

Корабль под управлением командира Ильина подходил к правому борту танкера. Танкер шел ходом узлов десять. Рядом с его бортом плыли два огромных черных пневмокранца. Задача "Разительного" была встать лагом, получить от танкера топливо и воду, а также перегрузить продукты питания.

После долгого прицеливания корабль медленно подошел к борту танкера и неуверенно ткнулся пару раз в черные кранцы. На шкафуте приготовились принимать и крепить в горловинах топливные и водяные шланги. Но тут "Разительный" почему-то увеличил ход и стал ощутимо наваливаться носом на танкер. Сжатые кораблями, кранцы взвизгнули резиновым скрипом.

"Разительный", еще разок боднув бортом кранцы, отвалил вправо и выровнял ход на траверзе танкера. Потом, заложив крутую «Роздинскую» циркуляцию вправо, зашел точно на полагающееся место в паре метров рядом с бортом идущего танкера. Корабль теперь уже совсем по-другому уверенно выровнял ход с танкером и шел как пришвартованный, не сдвигаясь ни вперед, ни назад. Лишь жалобно поскрипывали кранцы, бьющиеся на волне о борт то танкера, то "Разительного".

- Принять шланги! - прозвучала команда старпома.

Между кораблями протянулся стальной трос и по нему на роликах повисли топливный и водяной шланги. В передней части шкафута заработала кранбалка, перетаскивая сетки с продуктовыми мешками с палубы танкера на "Разительный".

Меня в составе небольшой "группы захвата" по легкой сходне перебросили на танкер. Мы носились как черти, подтаскивая продукты из трюмов и кладовых на шкафут. Когда последняя сетка с кочанами капусты перекочевала на "Разительный", мы последовали за ней, быстро перебежав по сходне шумное черное ущелье между бортами идущих кораблей.

Оказавшись на родной палубе, тут же влились в дружную работу моряков, таскавших мешки и сетки со шкафута на ют продовольственнику.

И тут я увидел явление!

Выкрикивая какие-то глупые подбадривания ну очень нетрезвыми голосами, на сигнальный мостик вышли командир и его замполит. Эти два брата-акробата нашли друг друга и нажрались как раз накануне выполнения весьма ответственной ночной задачи. Командир посчитал свой день рождения важнее заправки корабля.

Командир что-то шепеляво выкрикивал с мостика, а замполит, как полагается комиссару, решил пойти в массы. Спустился по трапу на торпедную площадку и двинулся в сторону кранбалки.

Передо мной молодой моряк нес на плече сетку капусты. Я позади него спешил с сеткой картошки. Но на пути у моряка оказался настоящий каплей, да еще зам командира. Моряк, не в состоянии, в соответствии с Морским уставом, прижаться с капустой спиной к переборке, встал спиной к леерам.

Заму захотелось отечески похвалить моряка за службу. Спьяну он навалился на матроса и тот, не удержав сетку, булькнул ее за борт. Моряк замер, ожидая как минимум трибунала за свою оплошность.

Но не таков оказался наш великодушный зам! На глазах у изумленного матроса зам снял с руки отличные дорогущие импортные часы и...... со словами: "Раз ты пострадал из-за меня..... то и я пострадаю!" размахнулся и ...... запустил свои часы в бурлящую черную воду между кораблями. Кранцы удовлетворенно пережевали тонкое произведение японских мастеров.

Замполит развернулся и пошел страдать в каюту. Я побежал со своей картошкой на ют, по пути переваривая увиденное, шалея от необычайной широты души нашего зама и чувствуя как крепнет во мне уверенность, что с такими коммунистами мне в жизни как-то не по пути.

Немного позже я юридически оформил мой отказ становиться полноценным членом КПСС, написав заявление, в котором изложил свою неуверенность в том, что считаю себя достойным членства в рядах руководящей и направляющей.