Элеватор

«Стрелка» с «Капюшонами» должна была состояться у старого элеватора, находившегося недалеко от разбитой дороги. Мятая вывеска «Кенонский совхоз» на обочине и чуть дальше недостроенное здание, в котором обосновались малолетки.
 
Место сбора «верхних» представляло собой заброшенное строение в три этажа с подвалом. На самом верхнем ярусе, там, где они расположились, остались следы от костров — чёрные пожоги на холодном бетоне. Этажи были захламлены мусором, растоптанными папиросами и пачками из-под «Беломора», а кирпичные стены внутри обезображены уродливыми надписями, среди которых разборчиво читались лишь «Стекловодск» и «Песочный квартал».

Крот и Дроссель принесли с собой алкоголь. Полиэтиленовые бутылки и алюминиевые банки подростки передавали друг другу, наблюдая в пустые оконные проёмы за тем, что происходит вокруг. В сторону уходящего солнца хорошо просматривалось место, где должна была произойти потасовка: вытоптанная поляна — территория разрушенного коровника, от которого осталась единственная уцелевшая стена.

Совсем невовремя Рыжий вспомнил своё первое поражение в драке за школой, после сдачи нормативов ГТО. Вспомнил противника — старшеклассника Сороку, и о том, что посмотреть на это пришли его одноклассники. Школьные рюкзаки были небрежно брошены на землю. Сильное волнение, вплоть до первого удара, потом отпустило. Рыжий чувствовал, что быстро выдыхается и устаёт. Хаотичное топтание ног, пыль на кроссовках, увязающих в сухом песке. Влажная испарина пота на обозлённых детских лицах и выкрики одноклассников. Жар в теле, тупые удары и неприятные болезненные тычки. И вот у Рыжего разбиты нос и губы. Багряные потёки липкими каплями покатились по новой олимпийке. Кровь и песок смешались. Бессилие и злоба на себя. Рыжий не умел проигрывать — это качество было привито тренером в спортивной секции, и поэтому он никак не мог смириться с поражением.

Марат протянул приятелю сигарету, отвлекая от неприятных воспоминаний. Пока нервный Дроссель уже который раз перешнуровывал отцовские берцы, Крот с невозмутимым видом перекатывал на ладони металлические шары от подшипников. Звук соударения доставлял удовольствие. Допив пенный хмельной напиток, Дроссель застегнул потёртую косуху, взял хоккейную клюшку и принялся обматывать крюк чёрной изолентой.

— 69 идет, — подал голос один из мелких дозорных.

«Старшак» 69 уже медленно поднимался по обшарпанным ступеням. В руке он сжимал бейсбольную биту — длинный спортивный инструмент с тонкой ручкой.

— Где «нижние»? — С претензией спросил Рыжий. — Ты обещал их подтянуть?

— Пионер передал, что поддержать нас, они не смогут, — сказав это, он расстегнул ветровку и достал из кармана небольшую оранжевую аптечку.

—Что это? — брезгливо спросил Крот.

—Антидот и обезболивающее.

Запив таблетки алкоголем, 69 закурил и присел, облокотившись на холодную стену. Через некоторое время его действительность распалась на фрагменты, расслоилась. То, что он ощущал, ему явно не нравилось. Испытывая неприятные чувства и ощущения, 69 бредил, рассказывая о рейдах службы контроля и массовом отравлении в трактире «Чёрный Кашалот».

Марат посмотрел на электронные часы — время пришло. Переступив через растоптанный шланг от противогаза, Дроссель подошёл и в очередной раз выглянул в окно. Солнце медленно оседало к закату. На месте встречи никого не было видно, но идти было необходимо, чтобы обозначить своё присутствие. Марат осмотрел всех. Кроме Рыжего, Дросселя и Крота, остальные были совсем юные, старшак 69 — вообще не в счёт.

— Выходим, — сказал Марат, натягивая вязаную тёмную шапку. Поправив её так, чтобы миниатюрная эмблема красного кленового листа оказалась в центре.

Рыжий забрал биту у 69, оставив парня галлюцинировать в пустом здании — скользящие по стенам искаженные образы едва ли причинят вред. Единственная опасность для него — это высота и неправильное восприятие действительности.

Рыжему понравилось, как спортивный снаряд удобно поместился в ладонь. На нем и вправду, как хвастал «старшак», были вдавленные следы от чьих-то выбитых зубов.

Заросшее сорняком поле. Пожухлая трава. Справа железные ели электропередач, а с лева что-то спугнуло стаю чёрных птиц, неожиданно вспорхнувших с земли. Сухая полынь красиво отсвечивала в закатном солнечном свете, пока ноги подростков ступали по ухабам и кочкам. Марат шёл впереди, за ним Рыжий, а следом остальные. Двигались молча, лишь электрический треск проводов над головами. Ребята всё ближе приближались к коровнику. Когда до постройки оставалось несколько метров, Марат заметил в разрушенном проёме человеческий силуэт. В этот момент, с разных сторон сохранившейся стены, из-за укрытия, появились «Капюшоны». Внутри у Рыжего всё всколыхнулось, он почувствовал неуверенность, а затем внезапную и сильную волну страха, мощной лавиной обрушивавшейся внутри — холод растекался по организму. Ладони вспотели, и бита чуть не выскользнула из дрожащих рук. «Капюшоны» уже атаковали. Многие были в выцветших балахонах и серых джинсах. Почти у всех были увесистые палки и длинные прутья арматуры. Противников было много, гораздо больше, чем «Верхних». Отступать было поздно, а убегать позорно. Найдя взглядом Диггера — лидера «Капюшонов», Марат достал из оттягивающего кармана тяжёлый стальной шар, похожий на метательное ядро, и первым бросился вперед.