Зов вечности небо, море, земля. Часть 23

    Легенда  о  горном  цветке
                1
Небо, покрытое чёрными грозовыми тучами, изредка освещалось вспышками молний. Раскаты грома, казалось, сотрясали всё вокруг. Стояла глубокая ночь… Мрачные тёмно-коричневые скалы густо нависли над каменистой дорогой, по которой, несмотря на ненастье, медленно двигался всадник. Только важное и неотложное дело могло заставить человека путешествовать в такую непогоду. Очередной сильный удар грома заставил слегка вздрогнуть высокую гнедую лошадь, она прижала уши и тряхнула мокрой, коротко стриженой гривой, покосившись на своего всадника выпуклым фиолетовым глазом. Сидящий в седле человек зябко передёрнулся под длинным серым плащом, насквозь промокшим, и направил усталую кобылу в неширокую расщелину между скалами, где можно было укрыться от дождя и даже развести костёр.
           Греясь возле огня, загадочный путник снял свой промокший плащ и развесил его на высоких валунах, затем привязал расседланную лошадь к невысокому сучковатому дереву, росшему возле входа в расщелину, и достал притороченную к седлу небольшую кожаную сумку. Он придвинулся ближе к огню и тряхнул головой – иссиня-чёрные кудри рассыпались по спине, отдельные пряди упали на лицо, и девушка (да, это была девушка) досадливо откинула их рукою назад. Неровный свет костра выхватил из непроглядной тьмы бледное широкоскулое лицо с тонкими, уходящими к вискам, бровями над большими синими глазами. Ночная путешественница вынула из своей сумки кусок сушёного сыра и торопливо принялась за еду, затем костяным гребешком кое-как расчесала мокрые чёрные кудри и, высушив их, заплела в тугую косу. Потом девушка расстелила свой, уже подсохший, плащ и улеглась на него, с наслаждением потянувшись всем телом, уставшим после долгой поездки верхом. Длинные чёрные ресницы сомкнулись… Костёр догорал, а ненастье постепенно сменилось тихой и ясной погодой. Путешественница перевернулась во сне на другой бок…


                2
Скромно обставленная комната с двумя небольшими оконцами, через которые проникал слабый свет, в углу – низкое ложе, покрытое мягкой шкурой горного барса; а на постели разметался в бреду ещё нестарый мужчина. Подле больного сидит, пригорюнившись, девочка-подросток лет тринадцати, закутанная в чёрную накидку. Это младшая дочь пастуха Мугира, его горячо любимая Изза. Но отец не чувствует присутствия своей любимицы – он очень болен, он без сознания, и спасти его может только чудо…
--Только чудо!—словно наяву прозвучало в сознании чернокудрой всадницы, и она открыла глаза. Недавние события прошлого в один миг пронеслись перед нею: внезапная тяжёлая болезнь отца, страх и слёзы младшей сестрички Иззы, и безумная надежда на то самое чудо – горный цветок. А она, девятнадцатилетняя Литана, первая помощница своего отца, всем сердцем поверила в легенду об этом цветке. Эту легенду поведала ей старая знахарка из их посёлка, пытавшаяся вылечить Мугира; но, несмотря на все усилия, больному становилось всё хуже и хуже, и тогда старуха рассказала обезумевшим от горя сёстрам вот что: далеко-далеко в горах, что высятся за круглым озером, растёт чудесный, дивный цветок невиданной красоты. Добраться туда очень сложно, но дорога сама приведёт к нужному месту того, кому действительно необходима помощь. А волшебство цветка заключается вот в чём: надо сорвать его и доставить в свой дом, и дать в руки нуждающемуся. И если лепестков коснётся рука больного, то он обязательно выздоровеет!
--Очень немногим удавалось сорвать тот цветок,--добавила старуха,--но это единственное средство спасти вашего отца, девочки…
Литана сжала плечо сестры горячей рукой:
--Я поеду…поеду и привезу горный цветок во что бы то ни стало! Отец должен выжить, должен! Наша мама умерла очень давно, и мы не можем потерять ещё и отца, это слишком несправедливо!
--Да, сестра, ты права,--утерев слезинку, тихо произнесла Изза. – Отец не должен уходить от нас так рано… Он так хотел понянчить внуков…
Внуков… Литана горько усмехнулась. Да, перед тем, как заболел отец, к ней посватался юноша из соседнего рыбацкого посёлка, но потом свадьбу пришлось отложить… Литана ничего не сказала своему жениху о будущей поездке за цветком. Ей не хотелось делиться ни с кем этой, быть может, последней надеждой на выздоровление отца, и она предполагала, что будущий муж начнёт отговаривать её от этой, возможно, безумной затеи.
Итак, старшая дочь пастуха Мугира отправилась в трудный путь ради спасения жизни своего отца…



                3
Солнце уже поднялось высоко над горизонтом и высушило всё вокруг. Девушка оседлала отдохнувшую лошадь, и неспешной рысцой они направились дальше в горы. Глубокое круглое озеро осталось далеко позади, и теперь путь Литаны лежал среди высоких мрачных скал и глубоких ущелий. Дорога медленно шла вверх, и чернокудрая девушка, никогда не бывавшая в этих местах, с любопытством смотрела по сторонам, чуть покачиваясь в седле. Она вспоминала бескрайнюю степь, пестрящую сочным разнотравьем, кое-где поросшую одинокими деревьями и небольшими рощицами; маленькие быстрые речушки с ледяною водой; высокие хвойные деревья, роняющие иглы в холодную воду. Она вспомнила горное озеро, синеющее в долине, поражающее глаз своими идеально ровными, круглыми берегами, усыпанными белым песком. Возле чистейшей воды грелись в солнечных лучах сосны, блестя золотистыми чешуйками коры, а за ними сплошной стеной высились могучие тёмно-зелёные ели. И над всей этой суровой красотой раскинулось необъятное пронзительно-синее небо с плывущими по нему хлопьями белоснежных облаков.
Объехав озеро, Литана увидела впереди далёкие вершины долгожданных гор, покрытые снежными шапками. Похоже, она неуклонно приближалась к цели своего путешествия…
За всё время пути дочь пастуха не встретила ни одной живой души, за исключением птиц, парящих высоко в небе, да каких-то мелких зверюшек, разбегавшихся прочь из-под копыт гнедой кобылы. Возможно, Литану охранял старый талисман, подаренный бабушкой-ведуньей: маленький круглый медальон из тёмного металла с изображёнными на нём неизвестными рунами. Старуха сама надела подвеску на шею девушки и убедительно сказала, что эта вещь обладает огромной хранительной силой.
И вот теперь, медленно взбираясь по горной тропинке вверх, Литана видела невысокие сухие деревца с редкой листвой, как-то сиротливо стоящие по сторонам; она видела маленькие горные роднички, струящиеся среди серых камней. Один раз удалось полюбоваться грохочущим горным водопадом, к которому девушка подъехала так близко, насколько это было возможно, и мелкие водяные брызги приятно освежили её обветренное лицо. Там путешественница сделала довольно продолжительный привал…


                4
И вот конец пути! Прямо перед всадницей выросла гряда высоких тёмно-серых скал. Дальше дороги не было. Как раз где-то здесь, по словам старой знахарки, и должен был расти тот загадочный волшебный цветок. Девушка привстала на стременах и огляделась вокруг. Да, сомнений не было: она нашла то самое место.
--Ну, что ж,--сказала она самой себе,--оставлю лошадь здесь и дальше пойду пешком, ведь только так можно добраться до цветка.
Литана спутала верёвкой передние ноги лошади с таким расчётом, чтобы та могла медленно передвигаться, потрепала её по крутой шее, поправила висящий на поясе охотничий нож отца и полезла вверх на скалу. Ох, каким же долгим и трудным показался ей этот путь! Много раз её ноги срывались с мелких выступов в скале, и волна страха омывала её сердце, много раз израненные ладони соскальзывали с каменных выбоин, и Литане приходилось изо всех сил вжиматься в скалу, чтобы не сорваться вниз. В такие моменты она молила про себя всех богов на свете о том, чтобы ей не дали погибнуть, чтобы она нашла то, за чем пришла.
Но вот все преграды остались позади, и обессиленная дочь пастуха распласталась посреди узкой площадки на вершине скалы. Голова девушки кружилась, в глазах плавали красные круги, дико болели израненные о камни руки и ноги, но сердце чернокудрой путешественницы ликовало от радости – она у цели! Вот сейчас она немного отдохнёт, отлежится на скале, а затем встанет и обязательно найдёт заветный цветок. Иначе и быть не может, не зря же она проделала столь тяжёлый путь. С такими мыслями Литана лежала на спине, тяжело дыша, лежала и смотрела в бездонное ярко-голубое небо без единого облачка, и на пересохших губах девушки играла слабая радостная улыбка…
Прошло полчаса, и дочь пастуха, восстановив силы, поднялась на ноги. Тихий возглас не то удивления, не то разочарования вырвался из её груди: вокруг, насколько мог видеть глаз, простирались тёмно-серые вершины скал, уходящие в голубой небосвод,--и ничего больше. Ни кустика, ни травинки, тем более, ни цветка; не было ничего, на чём бы мог задержаться взгляд,--только голый серый камень. И буйный ветер разметал иссиня-чёрные кудри девушки и заставил её вздрогнуть от холода. Литана окинула взглядом изодранную о камни свою одежду – куртку и кожаные штаны, затем снова уставилась на серые камни.
--Я найду этот цветок! – упрямо сказала она самой себе и сердито смахнула набежавшие слёзы. – Ведь не могла же та старая легенда оказаться всего лишь миражом! Есть, есть этот волшебный цветок, просто надо его найти, и я найду его.
Девушка кое-как заплела раскосмаченные волосы и совсем по-детски подула на ссадины, горевшие на ладонях. Тело ещё болело, но уже гораздо меньше, и дочь пастуха медленно двинулась вперёд. Надо было отыскать заветный цветок до наступления ночи – так думала девушка, внимательно осматривая каждую щель в скале, каждый бугорок, надеясь заметить следы растительности.
Так прошёл остаток этого дня, и уже заметно потемнело. Ветер постепенно стих. Литана обшарила все горные вершины, но никаких цветов не было и в помине. Кругом только серый камень, голый серый камень… И во второй раз за эти сутки силы покинули дочь пастуха, ей очень хотелось пить, но запасы воды и пищи давно закончились. Усталая, измученная до предела, девушка без сил рухнула на холодную поверхность серой скалы…



                5
Опустошённое сердце Литаны ныло от страшного разочарования. В глазах девушки неотступно стояло загоревшееся робкой надеждой лицо младшей сестры. Как же вернуться теперь, вернуться ни с чем – и этим разбить сердце Иззы и в буквальном смысле убить своего отца?! А что же думает в этот момент её жених? Она ведь даже не предупредила его о своей дальней поездке, хотя, конечно, Изза уже всё рассказала ему. Неужели, неужели пропала надежда на исцеление горячо любимого отца? Литане захотелось завыть, закричать от горя и безысходности, но она усилием воли сдержала себя и села. Неужели старая ведунья обманула её? Нет, этого не может быть, ведь старушка искренне желала выздоровления пастуха Мугира!
«Может быть, я что-то упустила из рассказа знахарки?» -- подумала девушка, усиленно вспоминая тот разговор со старушкой. Нет, всё было правильно, и именно этот путь, проделанный Литаной, должен был привести к волшебному цветку. Чернокудрая путешественница перевела взгляд на тёмно-фиолетовое небо, где постепенно загорались всё новые и новые звёзды, и поднялась во весь рост. Крепко зажав в руке свой медальон-оберег, она хрипло выкрикнула, обращаясь к этим равнодушным холодным скалам и сверкающим звёздам, а больше – к самой себе:
--Я клянусь! Я клянусь, что не уйду отсюда без горного цветка! Я должна найти его, иначе отец мой умрёт!
Она сделала несколько шагов вперёд, внезапно оступилась и сорвалась в какую-то пустоту. Падение было молниеносным, и, не успев опомниться, Литана приземлилась на что-то очень мягкое, шелестящее и душистое. Это были густые заросли неизвестных девушке цветов, виду которых она очень поразилась: их стебли были тёмно-синими, усыпанными круглыми маленькими листиками такого же цвета, а чашечка цветка состояла из множества сияющих, меняющих цвет, бордовых и алых ворсинок. Дочь пастуха осмотрелась вокруг, и увиденное потрясло её до глубины души: она находилась в какой-то огромной пещере, или нет, скорее, в огромном зале, где на полу, на стенах и на потолке росли эти необычные цветы. К тому же, они явно были волшебными, так как переговаривались между собою на совершенно понятном Литане языке!
--Где я?—тихо спросила девушка, и в её синих глазах сверкнула искра надежды.
--Ты в стране Живых Цветов, Литана,--отвечали ей растения шелестящими, мягкими голосами.—Мы знаем твою историю, и за своё упорство ты будешь вознаграждена.
--В стране Живых Цветов?—изумлённо повторила дочь пастуха, озираясь по сторонам и удивляясь всё более.—Я, что, провалилась сквозь землю?
--В некотором роде, да,--говорили цветы и кивали своими нежными головками.—Немногие люди попадали сюда, но все они получили свою награду, и ты, девушка, тоже получишь то, за чем пришла.
--А как же моя лошадь?..—вдруг вспомнила о своей гнедой кобыле Литана, но говорящие цветы успокоили её:
--С твоей лошадкой ничего не случится, и ты найдёшь её там же, где оставила. А теперь послушай нас. Мы дадим тебе волшебный цветок, и ты спасёшь своего отца, но есть одно условие – после выздоровления отца ты должна будешь вернуться сюда – навсегда. Иначе волшебство не состоится!
--Но…но как же это?—пересохшими от волнения губами еле слышно выговорила дочь пастуха. Внезапно ноги её стали как ватные, и она села прямо посреди благоухающего цветочного ковра, а говорящие растения шелестели со всех сторон:
--Литана, Литана, тот, кто попадал сюда и срывал заветный цветок, потом возвращался и сам становился таким же цветком. Жизнь за жизнь, Литана, и твоя жизнь – за жизнь того цветка, который ты увезёшь отсюда и с помощью которого ты спасёшь отца.
--А если я не вернусь…--начала было девушка, но тут же догадалась:
--То есть, если я не вернусь сюда, волшебство не состоится, и мой отец…--Она не договорила, и голос её дрогнул, но за неё договорили цветы:
--Да, если ты не вернёшься, твой отец умрёт… Так что, выбирай, юная Литана, выбирай… Таковы законы подземного мира… Таковы наши законы…
Дочь пастуха тяжело вздохнула, а со всех сторон её обступили шелестящие голоса подземных цветов:
--Литана, прекрасная юная Литана, оставайся с нами, и ты будешь самым красивым цветком среди нас! У тебя такие синие дивные глаза, Литана, и если ты будешь одной из нас, то твои лепестки засияют ярко-синими огнями!
--Скажите мне,--вдруг подала голос девушка,--а были среди попавших сюда людей такие, которые выбирали собственную жизнь – на поверхности земли, которые не срывали волшебный цветок? Или привозили цветок домой, но сюда не возвращались?
--Да, были,--прошелестели говорящие цветы,--но решать и выбирать только тебе, и кто знает, не будешь ли ты потом горько раскаиваться из-за того, что не привезла домой волшебный цветок? А что касается тех, других, то каждый выбирал сам…
«Что же делать? Как же поступить? – бешено неслись мысли в голове Литаны. –Выбраться отсюда и уехать домой – но ведь тогда умрёт отец! Сорвать цветок и этим спасти отца, но вернуться сюда навсегда – и навсегда забыть младшую сестрёнку Иззу, добрую улыбку отца, родной посёлок, и никогда не стать женой и матерью? Неужели жизнь отца должна быть куплена такой дорогой ценой?!»
--Я всего лишь человек,--шёпотом произнесла девушка, --и я не знаю, как мне поступить…
И тут перед её внутренним взором возникло чёткое видение: неровное пламя свечи, бледное, заплаканное личико Иззы и тяжёлое, хриплое дыхание отца. Она с горечью подумала о том, что у неё нет выбора – или умрёт Мугир, или уйдёт в подземную страну и станет цветком она сама. Внезапно девушка приняла решение:
--Хорошо, я сорву цветок, и мой отец выздоровеет. А я вернусь к вам…да, я вернусь, только вот как же я смогу объяснить это своим близким?
--Они не должны знать правду – это тоже одно из условий,--ответили цветы.
--Хорошо, я что-нибудь придумаю. А как я узнаю, когда возвращаться сюда?
--Сорванный тобою цветок завянет и почернеет – это и будет знаком к возвращению,--пояснили цветы.—А теперь немного отдохни…


                6
Девушка расслабленно покоилась на мягком ковре из живых цветов, но сон не шёл к ней. Произошедшее здесь, под землёй, не давало ей покоя, и её душу раздирали противоречия. Да, выбрать жизнь отца, увидеть его снова бодрым и крепким, услышать счастливый смех Иззы,--но при этом уйти навсегда под землю, став прекрасным цветком (небольшое утешение!), и видеть странные сны, и колыхаться от лёгкого дуновения воздушных подземных потоков. И при этом никогда больше не видеть чистого голубого неба, не ощущать на лице тепло солнечных лучей, не чувствовать прикосновение шёлковой травы к босым ногам? Не видеть суровую красоту горных долин и необозримую ширь степей, не прикасаться к деревьям и любимым животным? А как же родные люди?! Литана знала, что её отец предпочёл бы умереть, но не дал бы ей уйти в подземелье. А её жених? Девушка вдруг поняла, что весьма соскучилась по этому весёлому и сильному рыбаку из соседнего посёлка. Но…но всё это перечёркивалось выздоровлением Мугира, и его дочь решилась… Она встала, словно стряхнув с себя оцепенение, и громко сказала:
--Я согласна на все условия! Какой цветок мне выбрать?
И тут же прямо возле её ног раскрыл свой нежно-розовый бутон большой красивый цветок с голубоватым стеблем. Дочь пастуха бережно сорвала его и спрятала под куртку. И словно невидимые руки подняли Литану вверх, и она увидела зарождающуюся зарю и услышала тихие голоса из-под земли:
--Мы ждём тебя… Возвращайся, Литана…
Девушка осторожно спустилась вниз со скалы и обнаружила свою гнедую лошадку в целости и сохранности. Усевшись в седло, дочь пастуха пустилась в обратный путь; она не чувствовала ни голода, ни жажды, ни усталости, и ей хотелось только одного – поскорее добраться до дома.
И вот перед нею возникло глубокое горное озеро. Объезжая его, Литана с удивлением заметила впереди на дороге маленькую чёрную точку, которая, по мере своего приближения, превращалась в быстро скачущего всадника. Возглас изумления вырвался из груди девушки: она узнала в этом всаднике своего жениха! Они подъехали друг к другу, и лицо юноши озарилось радостной улыбкой:
--Литана, милая Литана, наконец-то я нашёл тебя!
Его загорелое, покрытое дорожной пылью лицо, просто светилось от счастья, и девушка почувствовала, как на её глаза наворачиваются невольные слёзы…
--Как же ты сумел разыскать меня, Дарк?
--Мне твоя сестра рассказала обо всём, на второй день после твоего отъезда, и я сразу же поскакал за тобой. Правда, немного заблудился в степи, но потом вышел на твой след.
--Ещё бы, ведь у тебя не было подвески-оберега,--пробормотала Литана и тут же, умоляюще заглядывая ему в глаза, попросила:
--Прошу тебя, скажи, не скрывай: мой отец ещё жив?
Она затаила дыхание, а Дарк взял её за руку и, сияя улыбкой, громко сказал:
--Он пришёл в себя, Литана! Он даже пытался встать, но был ещё слишком слаб. Это случилось сразу после твоего отъезда – уважаемый Мугир словно почувствовал, что ты решилась на безумный поступок, и открыл глаза.
--Едем же, Дарк, едем же скорее домой! – И девушка пришпорила свою лошадь.


                7
Солнце только-только склонялось к закату, а двое запылённых всадников на всём скаку пронеслись через посёлок и остановили взмыленных коней на окраине перед небольшим глинобитным домиком. Едва Литана соскочила с лошади, как из дверей домика с радостным возгласом выбежала сияющая Изза и с разбегу бросилась на шею старшей сестре. А Литана сжимала девочку в своих объятиях и не могла произнести ни слова от душивших её слёз. Но каково же было её изумление, когда, придерживаясь за дверной косяк, навстречу вышел отец: бледный, худой, но в его глазах светилась жизнь!
Когда первые волнения улеглись, и рассказ Литаны о своём необычном путешествии подошёл к концу, девушка распахнула свою куртку, но, ко всеобщему изумлению, горного цветка там не оказалось,--вместо него вылетела большая красивая бабочка с розовыми крылышками и, описав круг возле лица Литаны, вылетела в открытую дверь. Недолгое молчание прервала Изза:
--Отец, расскажи же Литане о своём самочувствии!
Мугир откашлялся:
--Дочка…дочка моя, с того самого дня, как ты уехала, мне стало намного лучше, и сейчас …да ты и сама видишь…мне намного лучше… Милая моя дочка! – И он нежно погладил растрёпанные чёрные кудри старшей дочери.
--Так значит, поездка в горы, всё-таки, помогла, --задумчиво произнёс Дарк. – Но куда же делся твой цветок, Литана?
--Цветок… О, боги, я поняла! – вскричала девушка и обвела родные лица лучистыми синими глазами. – Я поняла! Моя поездка не была напрасной, она действительно помогла тебе выздороветь, дорогой отец! Но не с помощью волшебного цветка, а благодаря моему упорству и моей преданности тебе, отец, и тебе, сестрёнка. И мне не придётся возвращаться в подземелье, не придётся, --теперь я это точно знаю! Это было испытание, самое настоящее испытание, правда, несколько жестокое и суровое, но я с честью вышла из него.
Литана произнесла эти слова, и смеясь и плача одновременно, а Изза обняла сестру, обняла крепко и прижалась к ней:
--А если бы…если бы всё, рассказанное тобою, оказалось правдой? О, Литана, как бы я тосковала по тебе!
--А я, дочка, --тихо произнёс Мугир,--предпочёл бы умереть, но не позволил бы тебе сделать такой страшный выбор. Нет, не позволил бы…
--Но разве…разве ты сам не поступил бы точно так же ради меня?—ласково спросила отца Литана, а он молча кивнул головой и поцеловал её в лоб. Дарк взъерошил жёсткие каштановые волосы:
--Я просто не могу до конца во всё поверить, не могу! Литана, дорогая, что бы я делал без тебя, если бы…если бы тебе пришлось туда вернуться? О, боги, боги…--И он закрыл руками лицо.
--Видишь, дочь, как ты нужна всем нам, как мы любим тебя…--Мугир крепко прижал старшую дочь к себе и твёрдо повторил:
--Ты очень нужна здесь, нужна всем нам!
Глубокой поздней ночью Литана вышла во двор. Изза и отец уже спали, а Дарк вернулся в свой посёлок, пообещав с раннего утра заняться приготовлениями к скорой свадьбе. Старшая дочь Мугира направилась в степь, которая раскинула свои просторы сразу за посёлком. Девушка шла неторопливым шагом, а степные травы тихо шелестели, напоминая Литане голоса цветов из подземелья. Терпкий, горьковатый аромат наполнял ночной воздух над степью… Дочь пастуха взошла на невысокий курган, который издревле считался священным,--всходить на него разрешалось лишь в особых случаях,--и, протянув руки к высокому звёздному небу, негромко заговорила:
--О, светлые боги, благодарю вас за исцеление моего отца! Благодарю вас за то, что я осталась здесь, на моей земле! Благодарю за то, что я буду жить дальше!
Затем девушка преклонила колени и, касаясь губами головок степных цветов, прошептала:
--Я благодарю и вас, живые цветы горного подземелья! Я знаю, что вы сейчас слышите меня, и я говорю вам слова благодарности – от всей души, от всего сердца! Благодарю тебя, Мать-земля, за то испытание, которому я подверглась, ведь всё это было не зря! И я клянусь тебе, Матушка-земля, что никогда не причиню тебе вреда,--никогда!
А через месяц, когда пастух Мугир окончательно поправился, его дочь и молодой рыбак Дарк сыграли весёлую свадьбу. И всю свою жизнь Литана и её семья с особым уважением и почтением относились к живым цветам. А о той истории с говорящими цветами горного подземелья больше никогда не говорили вслух. Но иногда во сне Литана слышала далёкие шелестящие голоса подземных цветов, но не могла разобрать, о чём именно они говорили…