Истоки

     Впервые о том, что ремень служит эффективным средством домашнего воспитания я узнал в 7-м классе. Нет, не на собственной попе, об этом и речи не могло быть. Родители меня воспитывали не то что без ремня, даже голос не повышали. Просто в нашем классе училась девочка, миленькая и худенькая, похожая на стройненькую мышку. Мы с ней друг другу симпатизировали, но не более того. Училась она довольно посредственно, в отличие от меня, образцово-показательного ученика, из тех, что теперь именуют "ботаниками". Вернее не совсем ботаника, я активно занимался спортом, теннисом и айкидо. Так что спортивно я был развит, очки не носил, просто никогда не участвовал ни в каких авантюрах, ну и был отличником. Последнее не требовало от меня никаких усилий, просто домашняя атмосфера, ученые родители этому во многом способствовали.
    И вот как-то Томочка, так звали мою симпатию, попросила меня позаниматься с ней химией. И полушутя-полусерьезно бросила: а то знаешь у меня от этой химии частенько попа становится полосатой и болит. И совершенно не стесняясь поведала, что мама ее за двойки наказывает ремнем. Отца у них не было, вернее он был, но не выдержав крутого нрава своей супруги покинул семью. А мама была успешной бизнес-вумен, кормилицей, матерью-отцом в одном лице. И поскольку Томочка частенько ленилась и отлынивала от занятий, то мама ввела домашнее наказание: дюжина ударов ремнем за каждую двойку. За тройку ничего, а вот за двойку - вечерняя порка на сон грядущий. Тома рассказывала об этом как о чем-то самом обыденном, я понял, что наказание ремнем было для нее самым обычным делом. Когда мы стали с ней заниматься химией, я стал бывать у нее дома. В комнате Томочки узенький кожаный ремень висел на видном месте возле стола за которым она делала уроки. Как своеобразное напоминание. Я участливо спросил: а очень больно? Она ответила: терпимо, жить можно. Поболит денек, ночь после порки спишь совсем голой без трусиков, а поутру уже ничего страшного.

   Позаниматься я согласился, был представлен маме в качестве школьного товарища, согласного помочь заблудшей ученице. Довольно быстро ей удалось наверстать упущенное, больше двоек Томочка по химии не получала, а наши дружеские отношения переросли в первую школьную любовь. Нет, ни о каких садо-мазо игрищах и речи не могло быть, во всяком случае с моей стороны. Для меня было дикостью просто ударить любимую, ну а о том, чтобы взять ремень и выпороть ее по голому телу и речи быть не могло.

    Близки мы стали в 10 классе, но это была "близость на небесах", нежная и ласковая любовь. Она была моей первой женщиной, я у нее тоже был первым. А потом наши пути разошлись, вернее сказать разъехались. Мама с Томочкой уехали в Штаты, а оттуда спустя несколько лет переселились в Эквадор. Парадокс судьбы: у них семейный бизнес по выращиванию цветов и Тамаре пришлось освоить азы агрохимии. Теперь она взрослая солидная дама, раз в год с мужем и двумя детьми презжающая на бывшую родину. После моего переезда в далекое и прекрасное Чили, мы с ней время от времени общаемся, и как-то говоря о воспитании детей, я в лоб спросил ее о порке. Она сказала: что ты, с меня достаточно, я не хочу чтобы мои дети пережили то, что переживала я, получая ремня от мамы.

   После школы я поступил в Университет. Вскоре распался СCCP, родители при первом подходящем случае эмигрировали, вернее сказать нашли на Западе нормально оплачиваемую работу и на развалины совка не вернулись. А я по иронии судьбы, окончив Университет и защитив диссертацию остался работать на родине. Квартира, машина, достаточные средства к существованию. Мне повезло, я не вел жизнь нищего ученого на постсоветском пространстве. Мне удалось получить несколько пристойных грантов, создать свою исследовательскую группу, это позволяло  жить ни в чем себе не отказывая. Женщины... на их отсутствие я не жаловался, но той, единственной, способной покорить меня, увы не встречал. Были разные, одна моя лаборанточка, весьма и весьма секси, любила заниматься со мной сексом в позе наездницы, при этом я еще и шлепал ее по попе. Но ни о каких ремешках и речи быть не могло.

   Прошло несколько лет. Я остепенился, занимался довольно интересной и достаточно прибыльной деятельностью, связанной с разработкой новых препаратов, а попутно преподавал в Университете. Нет, не ради копеечных зарплат, просто преподавая я общался с молодежью и мог выбирать студентов-старшекурсников для работы . Получали они неплохо, так что отбоя от желающих не было.

   И вот как-то меня попросили позаниматься с девочкой, оканчивавшей школу и жаждущей поступить на биофак. Вернее жаждала не так сама девушка, как ее родители. Девушка уверенно шла на медаль, так что в случае успеха ей пришлось бы сдавать только один экзамен. Я не люблю заниматься репетиторством, но тут просьба исходила от близких друзей моих родителей, это была дочка их друзей. В общем я согласился.

   Девушка Света мне сразу понравилась. Бывает, что у людей возникает симпатия с первого взгляда, да и внешне она была очень хороша собой и чем-то напоминала мою первую любовь. Девочка уверенно шла на медаль под пристальным надзором родителей. Ей надо было во что бы то ни стало сдать биологию на "отлично". Меня она покорила своим правдивым ответом на мой каверзный вопрос: почему Вы хотите поступить на биофак? (Я со всеми мало знакомыми привык быть на Вы, ученица не исключение).
Ответ звучал замечательно: так хотят родители, они хотят чтобы я стала или специалистом по молекулярной биологии, или микробиологом. Во всем мире это хорошо оплачиваемые и востребованные профессии. Забыл сказать, что отец у девочки был невропатолог, переквалифицировавшийся в рефлексотерапевта и имевший весьма успешную частную практику.

   Занимались мы по два часа раз в неделю. Сперва шел повтор школьной программы. О пестиках, тычинках, кровообращении лягушек и раков я признаться порядком подзабыл, так что мне приходилось наверстывать, самому готовиться к урокам. Впрочем моя подопечная все это и так неплохо знала. Интереснее стало, когда мы перешли к физиологии и азам биохимии.
   Первый сюрприз меня ожидал при изучении темы витамины. А,В, С, D, E, K, PP...Их много, каждый выполняет свои особые функции в организме, и я честно говоря до сих пор не понимаю, зачем школьникам забивать голову отрывочными сведениями о процессах, не до конца понятных современным ученым. Светлана и тут была на высоте. А потом улыбнувшись спросила меня: а тут не все витамины перечислены, есть еще один, очень полезный для успешной учебы .
Я недоумевал: какой?
- Витамин Эр, - рассмеявшись сказала Света. Плетеный кожаный ремень очень способствует успехам в учебе.
- Тут уже удивился я. А Вас (мы до сих пор были на Вы) дома наказывают ремнем?
- Конечно, без малейшего замешательства и смущения ответила Света. И меня, и Татьяну (младшую сестру) папа частенько порет.У нас один плетеный ремень на двоих. А летом иногда на даче и лозой получаем. Лоза - это та же розга, так что опять витамин Эр. От него никудане денешься.

 Вот Вы такой положительный и умный, рассудительный. Вас наверное родители и пальцем не тронули? - продолжала она. А нас с Татьяной приходится драть как сидоровых коз, две сорви-головы. Так что папик вполне правильный педагогический подход к нам применяет. А хотите я покажу ремень для порки? И Света извлекла из шкафа плетеный кожаный ремень, довольно потрепаный, как я понял от регулярного применения. Вот этим ремешком нам попки и румянят. Больно конечно, но зато после ремня, когда мы с Танькой друг дружке ментоловый бальзам в поджаренные попки втираем - это в кайф! Откровения Светланы поразили меня, о порке она говорила как о чем-то совершенно обыденном:

- У папы в соседней квартире кабинет рефлексотерапии. Там замечательная кушеточка стоит. Вот по пятницам на этой кушеточки нас и воспитывают. На кушеточку кладется чистенькая простынка, под животик валик. А на простынку мы с Татьяной по очереди голенькие ложимся. Сперва я, потом Татьяна. Ничего, терпимо. Главное от ремня следы быстро проходят. Под ремень надо ложиться голой, совсем голой, хотя и дерут нас только по попкам. Просто это сумасшедший выброс энергии, она должна выходить из организма в том числе через кожу, ну как пот после тренировки. Так говорит отец, мы ему верим. И действительно после порки иногда хочется порхать. И на душе делается как то ясно и светло.

Мы совсем не стесняемся и не комплектуем по поводу ремня. А голыми... там мы с Танькой любим по квартире в одних трусиках разгуливать, это я перед Вашим приходит футболку и юбочку одеваю. И спим мы почти голенькие в трусиках, и гимнастикой при открытом окне тоже в спортивных плавочках занимаемся. Тело надо закаливать. Мы ведь с Татьяной еще и легкой атлетикой занимаемся. Представляете, если бы в раздевалке или на тренировке увидели полоски от ремня. А плетеный тем хорош, что следы быстро проходят, больно, зато без последствий.

Между прочим ремнем порят не только нас с Татьяной.

В нашу школу после 7 класса пришла новенькая классная девчонка Анастасия. Мы с ней сразу подружились. Ее папу-военного перевели на  службу. И вот как-то перед физкультурой мы переодеваемся в спортивные трусики и футболки, а у моей новой подруги вся попка в полосках от ремня. И она совсем не стесняется. Когда я ее спросила что да как, она весело так говорит - это отец из меня образцового солдата готовит. Или офицера. Порет ремнем от портупеи, срезал со старой портупеи все металлические штучки и сделал отличный ремень для моей попки. А следы??? Издержки воспитания. Я рассмеялась и посоветовала попробовать после порки ментоловую мазь. Отлично помогает. Она удивилась и спрашивает: а тебя тоже порят?   Вот бы не подумала. Я ей честно призналась, что нас с младшенькой отец регулярно плетеным ремнем наказывает, и  очень важно после порки смазать  попку ментоловой мазью. И охлаждает, и следы быстрее проходят. Спустя пару недель она мне говорит: слушай, Света. А ты мне классный совет дала, меня отец два дня назад ремнем выпорол, я смазала попу мазью и помогло. Мы с ней теперь лучшие подруги, а ее отец оказался очень приятным и симпатичным человеком, воспитывающим из Насти не кисейную барышню, а современную девушку, умеющую постоять за себя. Свое искусство она как-то шутя продемонстрировала в классе на здоровенном однокласснике, который даже не понял как оказался на полу. Так что у Насти, как и у нас с Татьяной к нашим строгим папочкам претензий нет.

  Наверное у девушек своя логика, подумалось мне . Я живо представил себя хорошенькую фигурку Светы, лежащую голой на кушетке, кверху попой которую полосует отец. И впервые мысль о порке не вызвала у меня отвращения, в глубине душе мне захотелось поприсутствовать при  экзекуции этой очаровательной девушки.

    Заниматься со Светланой было очень легко. Способная толковая девушка, знавшая программу и без меня. Я натаскивал ее по всяким тонкостям вступительных экзаменов. Но чем дальше мы занимались, тем сильнее мужчина побеждал во мне репетитора-ботана. И действительно, когда перед тобой очаровательная девушка в коротенькой юбочке, демонстрирующая ноги потрясающей красоты, то мужчина-самец постепенно побеждает в тебе репетитора. А эти взгляды, эти взгляды. Между нами явно возникла взаимная симпатия, могущая перерасти в нечто большее, но на пути этого "большего" стоял психологический барьер моих моральных принципов: ну как я негодяй, "старый развратник" могу соблазнить это ангельское создание?
А Светлана все понимала и чувствовала. Довольно часто она провоцировала меня.

После окончания Университета и защиты через 2 года диссертации я по программе пост-доковской стажировки провел год в Глазго, в крупной биохимической лаборатории. Великобритания очаровала меня, и любовь к этой стране тоже роднила меня со Светланой. Родители каждый год отправляли ее на два месяца на курсы английского в летние школы, так что она хорошо знала жизнь английских школ. И мы иногда делились своими впечатлениями. Я восторженно рассказывал ей о красотах Лондонской архитектуры, Шотландских и Валлийских пейзажах, романтических развалинах древних замков.
  А она, негодная девчонка-провокаторша поведала мне о школьном музее, о том, что там была комната для телесных наказаний провинившихся воспитанниц, и какие там были розги и специальные приспособления на которых провинившихся раскладывали для порки. Тема порки ее явно интересовала. Закончив свой восторженный рассказ она вдруг спросила меня:

- А скажите, Игорь. Вот если бы Вы преподавали в английской школе биологию, ну в 19 веке, и у вас была бы такая ученица как я, противная и вредная. Вы бы меня часто пороли розгами? Я покраснел, я не знал, что ответить, начал что-то нести насчет того, что детей и подростков бить нельзя, что надо воспитывать добротой и лаской.

  Света со знанием дела мне возразила: пороть и бить, - это разное. А нам с Танькой ремень идет на пользу. Больно конечно, когда по голой попке кожаным ремнем, зато потом, когда боль отступает, такое чувство легкости, и в голове проясняется. Папа прав, что наказазывает нас.

Мне удалось переменить тему. Но эти провокационные разговоры... Я как-то шутя пригрозил ей: вот нажалуюсь Вашему отцу какими Вы глупостями интересуетесь, он Вас хорошенько накажет. И Света ни секунды не колеблясь мне ответила: отцу не надо, лучше накажите меня сами. Представляете, я разденусь, или лучше Вы сами меня разденете, положите к себе на колени и исполосуете голую попку ремнем. Не хотите попробовать? - полушутя, полусерьезно сказала коварная искусительница.

  А потом наконец Мужчина победил Ботана. Дело было уже в мае, жарко, Светины родители с сестрой уехали на несколько дней. Я к тому времени пользовался полным доверием в семье, так что никаких сексуальных поползновений со стороны такого приличного молодого человека, каковым представляли меня строгие Светины родители, не предполагалось.

Их бы и не было, если бы не легкомысленный наряд Светы. Когда я пришел на очередной урок, то моя ученица встретила меня в легкомысленной маечке-топике, одетом на голое тело и спортивных трусиках, смотревшихся весьма сексапильно. Я понял все.
Наши глаза встретились, а дальше ... Мы устроили соревнование кто быстрее разденет друг друга. Я победил.

Поцелуи, ласки, я уже был готов и вдруг, как снег на голову:
- Игорек, я еще не была с мужчинами. Так что будь со мной поаккуратнее.
В это раз полноценного секса у нас не получилось. Но это и к лучшему. Оставалась некая черта, некий барьер, который нам еще предстояло преодолеть.
И это произошло позже, когда Света закончила школу с медалью и успешно сдав вступительный экзамен, стала студенткой.

А в октябре мы расписались.