Эти аппетитные кусочки. Глава 5. 21 - 25

     Следующим утром Лёля и Долли застали Йоню в рубке, ошарашенно разглядывающую пеленгатор.

  - Что случилось?

      Они подошли поближе.

      Йоня молча указала им на светящуюся точку, которая ни минуты не стояла на месте: она шла в сторону, потом резко возвращалась назад, кидалась из стороны в сторону и выделывала всякие прочие совершенно непредсказуемые трюки.

  - Пеленгатор испортился? – робко предположила Лёля. Йоня только молча пожала плечами, продолжая угрюмо пялиться на экран. Долли схватила бинокль и несколько секунд тщетно вглядывалась вдаль.

  - Отсюда ничего не видно, - вздохнула она.

   - Может, попробовать с крыши? – предложила Лёля.

   Она выхватила у Долли бинокль, выскочила на палубу и, как обезьяна, быстро забралась на крышу рубки. Долли и Йоня выскочили следом за ней и застыли на палубе, задрав головы.

  - Осторожно, не оступись! – крикнула Долли.

  - Не урони бинокль! Повесь на шею, - посоветовала Йоня.

         Лёля изо всех сил вглядывалась вдаль, но во всех направлениях была лишь бесконечная, слегка позолоченная солнцем мирная и неподвижная водная гладь. Она опустила бинокль и печально развела руками.

 - Геморроидальная лихорадка! – Йоня стукнула кулаком по стене рубки и уткнулась в нее лбом.

 - Ой, смотрите! – внезапно закричала Долли, указывая на пеленгатор, который Йоня все еще держала в левой руке.

       Йоня подняла пеленгатор, Лёля свесилась с крыши. Все смотрели на светлую точку, которая на полном ходу двигалась прямо им навстречу. Лёля вскочила на ноги и вновь приложила к глазам бинокль.

  - Но я ничего не вижу! – с отчаянием в голосе крикнула она.

     Долли и Йоня покосились на экран: огонек немного замедлил свой бег, затем заколебался на месте, потом вновь стал приближаться к яхте, но уже по какой-то странной дуге. Лёля закрутилась на крыше, стараясь угадать, с какой стороны покажется знакомая белая точка, но горизонт оставался пуст.

  - Ну, что там? Что? – то и дело кричали снизу Йоня и Долли, но Лёля лишь отрицательно качала головой.

 - Но ее уже должно быть видно невооруженным взглядом! – с отчаянием в голосе воскликнула Долли.

     Как подтверждение ее слов, с кормы донеслись возбужденные возгласы ажанов.

     Лёля поспешно приложила к глазам бинокль, но так ничего и не увидела.

 - Что? Что они говорят? – прокричала она Долли, но та вместе с Йоней уже бежала на корму и не слышала ее.

     До боли в глазах Лёля вглядывалась в горизонт и вдруг совсем рядом с собой увидела гладкое упругое тело, гибкое и блестящее, стрелой взмывшее ввысь. В испуге она отдернула бинокль и увидела, как за кормой ловко перевернувшись в воздухе, большой серый дельфин вновь скрылся под водой.

     «Дельфины!» - сердце ее упало.

     Она спустилась с крыши и побрела на корму, где Долли и Йоня озадаченно смотрели на резвившихся за бортом животных.

     Ажаны, как дети, скакали по палубе и что-то оживленно кричали. Завидев Лёлю, они подбежали к ней, схватили за руки, поволокли к борту и стали наперебой что-то лопотать, указывая пальцами на блестящие упругие спины, то и дело мелькающие за бортом.

- Le temps change…- растерянно улыбаясь, пробормотала Лёля, стараясь высвободиться из их цепких рук. - Sera la tempete…

    Они удивленно переглянулись, и она, воспользовавшись моментом, скользнула к подругам.

 - Пойдем в каюту, - шепнула Йоня, пряча пеленгатор подмышку.

    Один из ажанов заметил ее движение.

  - Ce grand un thermometre!(Какой большой градусник) – удивился он.

  - La Madame est une temperature tres elevee (У мадам очень высокая температура), - нашлась Долли.

            Ажан понимающе закивал головой, похлопал ладонью по голове и показал на палящее высоко в небе солнце.

         - Oui, oiu, - закивали все трое и боком, боком проскочили к спуску в каюту. «Ах, какие умопомрачительные красавцы и какие непроходимые болваны!» - с грустью подумала Лёля, закрывая за собой дверь.

             Каюта была маленькой, но уютной. Конечно, она ни в какое сравнение не шла с каютами на яхте графа Фроммад, но так как все трое страдали тяжелым недугом преследования и раскрытия тайны преступления века, они не обращали внимания на отсутствие роскоши. Все остальное у них было: слева от двери душевая кабина и туалет, который здесь следовало именовать «гальюн»,  справа – гардероб с зеркальной дверью, а прямо, собственно, каюта с двумя откидными кроватями и столом между ними. Так как день они обычно проводили на палубе, а ночью по очереди несли вахту – всего этого им было вполне достаточно. Ажаны так и вовсе спали в спасательных шлюпках, завернувшись в кучу одеял – и ничего, не жаловались!

            Долли и Йоня уселись на кровати, а Лёля устроилась на пороге, что отделял основную часть каюты от «удобств».

           - Все пропало, - подвела итог Долли.

          - Жучок отвалился, и его проглотил дельфин? – решила уточнить свои выводы Лёля. Йоня покачала головой.

          - Это было бы наилучшим вариантом, - сказала она. – Но боюсь, все обстоит гораздо хуже! Я думаю, наше появление все-таки насторожило их, они все хорошенько обыскали и нашли жучок, а тут дельфины…

          - И они съели жучок? –  уточнила Лёля. Йоня вновь покачала головой.

           - Дельфины не акулы, чтобы лопать все подряд. Боюсь, датчик на одного из них прикрепили намеренно, чтобы сбить нас со следа…

           - Или скормили с рыбой! – настаивала Лёля. – Он ведь маленький, да?

          - Да это не важно, - отмахнулась Долли. – Важно то, что они уже далеко…
         
   Воцарилось унылое молчание. Слышно было, как тихонько вздыхала Долли, наверное, она продолжала повторять про себя: «Все пропало… Все пропало…»

           - Да, ведь, это здорово, что дельфины приплыли сразу к нам! – вдруг радостно воскликнула Лёля. – Наверное, они чувствуют, что мы помогаем животным! Они могли бы метнуться куда-нибудь в сторону и увести нас далеко от похитителей. Вероятно, те на это и рассчитывали! Но они приплыли к нам, и этот подлый обман очень быстро раскрылся!

                - И что нам это дает? – не поняла Йоня.

                - Как что! – удивилась Лёля и начала объяснять:

                – Если они от того места, где их «наградили» жучком, сразу приплыли к нам, то мы можем легко вычислить, где это место. А когда мы вычислим это место, мы можем быстро добраться туда и уже оттуда искать яхту похитителей! Может, она оттуда не так далеко.

                - Почему ты так в этом уверена? – не сдавалась Йоня.

                - Я не уверена, но очень надеюсь, что это так! – ответила Лёля и с надеждой посмотрела на свою бывшую учительницу.

                - Можно попробовать, - поддержала ее Долли. – У нас все равно нет другого выбора, кроме как повернуть назад. Йоня вспомни, как вела себя точка, когда ты заступила на вахту.

                - Сначала все было, как мы договаривались, - начала рассказывать Йоня. – Я вела яхту и следила, чтобы точка была перед нами на самой границе видимости. Вдруг точка остановилась. Я остановила яхту и стала ждать, а потом начались все эти пируэты, и вы пришли…

                - Все точно! – Долли обрадованно схватила пеленгатор. – Покажи мне то место, где точка остановилась. Там должны быть координаты!

                Все трое одновременно вскочили на ноги и бросились из каюты в рубку, перепугав по пути ажанов, которые продолжали беззаботно играть с дельфинами.


             Яхта шла с максимальной скоростью. Лёля, сидя на крыше, продолжала неустанно обозревать океан.

         Внезапно она увидела  далеко-далеко, почти на самой линии горизонта темную, едва различимую полосу. «Что это? Земля?» - не успела она это подумать, как услышала глухой удар в крышу – сигнал того, что яхта пришла в ту точку, где, как сказала Йоня, начались «пируэты». Лёля свесилась с крыши.

            - Лезьте сюда! – позвала она подруг. – Мне кажется, я что-то вижу… Но не совсем уверена…

           - Что ты видишь? – не довольно спросила Йоня, которой вовсе не улыбалось в расцвет своей «второй молодости» вдруг неожиданно заняться экстремальным восхождением.

           - Мне кажется… я вижу… землю…

             Йоня и Долли переглянулись. В следующую секунду они, пыхтя, и подталкивая друг друга, уже карабкались на крышу к Лёле. Вскарабкавшись, они, выхватывая друг у друга бинокль, начали вглядываться в горизонт.

           - Во всяком случае, яхты нигде не видно. Может, мы можем подойти поближе? – предложила Лёля.

           - Пожалуй, - согласилась Йоня.

          - Только надо соблюдать осторожность, - предупредила Долли.

           Они решительно подошли к краю крыши, чтобы спуститься и немедленно воплотить свой план в жизнь. Посмотрели вниз, обнялись и одновременно сели на крышу, свесив ноги вниз.

       - Здесь так приятно… свежо, - проговорила Йоня, высматривая что-то в безоблачном небе.

      - Солнышко припекает, - подхватила Долли, внимательно изучая остатки своего маникюра.

           Лёля посмотрела сначала на одну, потом на другую.

       - В принципе, вы можете остаться здесь, а я спущусь и поведу яхту, если хотите, - невинно предложила она. Обе энергично закивали головами. – Только имейте в виду, -  как бы между прочим, добавила она. – Когда яхта двигается, здесь довольно сильно трясет, и решительно не за что ухватиться…

            Полная решимости она направилась к краю.

           - Я вот тут подумала, - Йоня схватила ее за руку. – Мне  кажется, здесь все-таки как-то… через чур свежо… еще простужусь… а этого нам только ни хватало… правда?

           Долли схватила ее за другую руку.

         - И мне… то есть… вдруг еще будет солнечный удар! Так не кстати… - жалобно проговорила она. – Лучше, может, мы поведем яхту…

         - А ты будешь корректировать наш курс, - елейным голоском проговорила Йоня. – У тебя это так здорово получается!

        - Только помоги нам слезть с этой крыши, пожалуйста… - наконец, почти хором закончили они и смущенно переглянулись.

       - Только по очереди! – скомандовала Лёля и нахмурила брови, чтобы скрыть улыбку, которая так и растягивала ее губы.

         Несколько минут спустя уже никаких сомнений не оставалось: перед ними была земля. Тоненькую полосу уже видно было невооруженным глазом. Ажаны, оживившись, забегали вдоль борта яхты что-то возбужденно лопоча и показывая руками в сторону берега.

          - Спрашивают, то ли это место, куда мы держали путь, - устало перевела Долли.

          - Как бы нам знать, то ли это место… - вздохнула Йоня и вновь уткнулась в карту, которую уже долгое время вертела и так и этак, производя на полях какие-то, одной ей понятные подсчеты и в который раз убеждаясь, что никакой земли здесь быть не должно.

         - Девочки! Ну, давайте высадимся здесь! – в очередной раз заныла Лёля. – Страсть как по твердой земле хочется походить! А если эти здесь, мы им твою карту покажем: все честно – заблудились!

          Йоня покачала головой.

        - Идем вдоль береговой линии, не приближаясь, - распорядилась она. – Сколько у нас биноклей? Один?

           Лёля кивнула.

         - Вооружайся!

         Лёля пожала плечами – за последние сутки бинокль вообще стал частью ее тела: как вторая голова, третья рука или… Стоп! Лёля в очередной раз вздохнула и послушно полезла на крышу, но Йоня остановила ее.

         - Наблюдать надо незаметно. Заныкайся где-нибудь и смотри, чтобы стекла на солнце не отсвечивали.

        - Где же я «заныкаюсь»? – удивилась Лёля. – Все, как на ладони!

        - Ну… - Йоня на секунду задумалась. – Ну, сиди здесь, в рубке, - наконец, недовольно сказала она. – Только не мешай!

       - Вот еще! – проворчала Лёля, но начала обустраиваться. Перед ней стояла непосильная задача: иметь хороший обзор, не мешать Йоне и устроиться так, чтобы она ей тоже не мешала!

       - А вам надо будет изображать из себя отдыхающую публику! – весело обратилась Йня к Долли.

       - Кому? – не поняла та.

      - Вам: тебе и ажанам!

     - Зачем?

     - Чтобы отвести от нас любые подозрения, если они будут за нами наблюдать! Они ведь знают, что за ними гонятся три женщины, а тут будет много всяких людей…

     - А откуда мы возьмем много людей? – от удивления Долли вытаращила глаза. – Ведь я – одна… - она в растерянности посмотрела на Лёлю. Лёля пожала плечами.

         - У тебя есть два ажана и целый чемодан шмоток, которые мы приобрели в Париже! Кстати, там есть пара-тройка отличных париков. Действуй! Твори! Я в тебя верю.

           Долли, почесывая затылок, вышла на палубу. Ажаны выслушали ее распоряжения без особого энтузиазма, но и без возражений – профессия обязывала.

           Из кладовой извлекли пять шезлонгов, небольшой столик и огромный яркий зонт. Все это ажаны живописно расставили на корме, а Долли в это время потихоньку выволокла из каюты большой чемодан и спрятала его на той стороне палубы, что была скрыта от берега палубными надстройками.

             Стоило ей открыть чемодан, как она забыла обо всем на свете.

            В школе ей приходилось ставить спектакли со своими учениками, при этом она не столько была режиссером спектакля, сколько декоратором, костюмером, сценографом, реквизитором и более всего продюсером, который выпрашивал у директора школы старые занавеси, скатерти и прочее барахло. Именно из этого создавались грандиозные декорации и шились прекрасные костюмы. А с тем, что находилось в чемодане!.. О-о-о! Долли уже видела, какой это будет спектакль! Итак, открылся занавес…

         На корму вышли два молодых человека, коротко стриженных, темноволосых, в темных купальных плавках с бокалами в руках. Они устроились в двух шезлонгах в тенечке, под большим полосатым зонтом, и  с берега их больше не было видно.  (Ажаны исполнили первый выход на публику, потихоньку сползли с шезлонгов и ползком вдоль правого борта вернулись к Долли).

         Следом появилась довольно яркая компания: невысокая блондинка в ярком разноцветном парео, высокая худощавая брюнетка с длинными, почти по пояс волосами, перехваченными яркой зеленой лентой, в изумрудном купальнике и молодой человек с огромной копной рыжих кучерявых волос в ярких оранжевых плавках в немыслимых красно-желтых разводах. (Сколько усилий пришлось приложить Долли, чтобы заставить одного ажана надеть купальник, а другого нарядить в плавки от дамского купальника!)

        Рассевшись на солнышке, они какое-то время потягивали коктейли и, очевидно, вели неспешную беседу, затем блондинка встала, подошла к одному из молодых людей под зонтиком и увела его прочь. (Надо ли говорить, что едва усевшись в кресла, ажаны оставили на них свои парики, а сами совершили тот же маневр, но в этот раз один вернулся к чемодану, а второй, освободившись от оранжевых плавок, превратился в «молодого человека под зонтиком». Впрочем, если принцип фокуса понятен, в дальнейшем лучше смотреть представление без комментариев).

        Не успела эта парочка удалиться, как ей на смену пришла другая: еще одна блондинка, но высокая и худощавая и бронзовый от загара молодой человек в красных плавках и с красной банданой на голове. Они не стали садиться в шезлонги, а встали у левого борта лицом к шезлонгам и к острову, через некоторое время появился старичок по виду стюард с большим подносом с напитками. Он смешно ковылял по палубе и потешно раскланивался с отдыхающими. Блондинке, очевидно, не понравился ассортимент напитков, и она ушла со старичком. Загорелый молодой человек устроился на свободное место под зонтиком. Вернулась маленькая блондинка и заняла место высокой, внезапно со стороны рубки к ним выбежал матрос, он что-то кричал оживленно жестикулируя. Потом убежал обратно. Его информация заинтересовала блондинку, и она, приложив руки козырьком к глазам, стала вглядываться вдаль. Очевидно, она заметила остров: тоже начала оживленно показывать на него руками и, чуть ли, ни прыгала на месте. Но брюнетка и рыжий парень отнеслись к подобному известию довольно прохладно: парень лишь слегка повернулся в указанную сторону и махнул рукой, брюнетка привстала со своего места, приложила руку к глазам и пожала плечами. Весь ее вид, как будто говорил: «Ну, подумаешь: остров! Вида-ала я острова…» Маленькая блондинка убежала, но скоро вернулась со своим стриженым кавалером. Они встали у правого борта и стали всматриваться вдаль, оживленно переговариваясь и активно размахивая руками. Вскоре к ним присоединилась очень высокая для женщины и довольно полная рыжеволосая дама в нелепом одеянии и большой широкополой шляпе. Когда они ушли, оказалось, что рыжеволосый парень и брюнетка тоже удалились. На остров пришли поглядеть старичок в гавайской рубашке и больших солнцезащитных очках и  высокая блондинка. Вдоволь насмотревшись, они уселись под зонтиком, потом на трех оставшихся шезлонгах устроились еще три молодых человека...

       Короче, у любого зрителя этого гениального спектакля вполне могло сложиться впечатление, что пассажиров и экипажа на этой маленькой яхте ничуть не меньше, чем на пресловутом «Титанике».

           Лёля, меж тем, распластавшись по задней стенке рубки и, изображая то ли часть обшивки, то ли картину «Девушка с биноклем» или «Мы с биноклем на границе», усиленно изучала остров. Надо сказать, что она делала бы это куда успешнее, если бы Йоня время от времени ни отвлекала ее.

           - Прикрой стекла, - периодически напоминала она.

           - Если я буду все время прикрывать стекла, то не увижу ничего кроме своей руки, - неизменно отвечала Лёля.

           - А ты с умом прикрывай! – требовала Йоня. Через некоторое время добавляла:

          - И не пялься только на побережье, попытайся разглядеть что-нибудь в глубине острова.

           Лёля только вздыхала, а про себя думала: «Ну и стояла бы здесь сама, и пялилась бы сама на этот остров! А я бы вела яхту и ни к кому бы ни цеплялась!»

           На горизонте, тем не менее, не было ничего интересного: сплошные деревья, кусты, горы, песчаные пляжи, никаких строений, ни какой бухточки, где можно было бы спрятать яхту.

           Когда по Лёленым подсчетам, яхта пошла на второй круг, она взмолилась:

           - Да, нет здесь ничего! ЗАмком клянусь! Сплошная природа – рай для уставших от цивилизации!

           - Это-то и подозрительно… - устало пробормотала Йоня. – Будь тут хоть что-нибудь: отель там, селение какое-никакое или еще что – можно было бы смело плыть мимо, а так… - она на минуту задумалась. – Куда все-таки делась яхта?

          - Да уплыла! – в отчаянии крикнула Лёля. – И плывет все дальше и дальше, пока мы здесь прохлаждаемся.

          - А если нет… Если она где-то спрятана?

          - Но я не барон мюнхгаузеновский «Вырви-глаз» или как там его звали! Я не могу загибать взгляд за линию горизонта! А там, в глубине острова может быть, что-то и есть…

         - Тогда должен быть проход… водный проход к центру острова! Ты что-нибудь подобное видела?

         Лёля отрицательно покачала головой, потом поняла, что Йоня не видит ее и сказала:

        -Ничего подобного…

        - И все-таки, я думаю, она где-то здесь… - упрямо повторила Йоня.

          Их спор был прерван появлением Долли. Но и видок был у нее: взлохмаченные волосы, лихорадочно блестящие глаза, длинная хламида из связанных друг с другом разноцветных платков и юбок – горячечный бред пьяного дизайнера да и только!

         Она устало плюхнулась на пол и прислонилась спиной к стене.

        - Долго нам еще играть в этот маскарад? – хриплым голосом спросила она. – Ажаны просят пощады.

        - А ты сама? – хитро улыбаясь, спросила Йоня.

          Долли махнула рукой.

        - А у меня, похоже, открылось второе дыхание! Но… - она виновато улыбнулась, - фантазии уже не хватает… - она выразительным жестом указала на свое одеяние. Все трое рассмеялись.

         - Да уж!..

         - А, может, мне потихонечку сплавать на этот остров, разузнать, что там и почем?.. – предложила Лёля, которой уже порядком надоело торчать в жаркой рубке и смотреть на леса и горы.

         - Может, и сплавать… - задумчиво проговорила Йоня.

         - А это не опасно? – встрепенулась Долли. – Мало ли что! Вдруг там эти бандиты? Схватят ее – и поминай, как звали! Нет уж! Надо держаться вместе.

         - И болтаться вокруг этого острова? – не выдержала Лёля. – Я считаю, надо либо разведать обстановку, либо уплывать и искать яхту в другом месте!

         - А если она там? – настаивала Йоня.

        - А если нет?

        - А если да?

        Все трое замолчали. Йоня хмурилась. Долли устало перебирала складки своего наряда. Лёля демонстративно старательно разглядывала остров.

       За бортом чуть слышно плескалась вода, урчал мотор, а с кормы доносились голоса ажанов, которые послушно продолжали играть свои роли.

       Наконец, Йоня проговорила:

     - Долли, подмени меня. Мне надо сходить в каюту.

       Долли послушно встала за штурвал.

     - Смотри, чтобы тебя не заметили с берега, - крикнула ей вслед Долли.

     - Почему? – удивилась Йоня. – Я буду новым персонажем на вашем маскараде – ведь, чем больше, тем лучше?

     - И то правда… - растерянно пробормотала Долли. – Что-то я совсем плохо соображать стала, - пожаловалась она Лёле.

       - Будем болтаться на одном месте – все тут свихнемся! – сердито заключила Лёля.

        Долли согласно закивала. Вернулась Йоня.

      - Если уж ты так хочешь отправиться на этот остров, - сказала она. – Возьми одного ажана и вот это, - она разжала кулак.

        На ладони у нее лежало сто-то размером с маленькую горошину.

     - Что это? – спросила Лёля, разглядывая «горошину». – Супербомба, способная уничтожить все логово наших врагов? – пошутила она.

       Йоня кисло улыбнулась.

     - Увы… Всего-навсего еще один жучок. Тадек дал, - добавила она, отвечая на вопросительный взгляд Долли. – Думаешь, такие только на вооружении французской полиции? Возьмешь его с собой, чтобы мы всегда могли тебя найти, думаю, наш пеленгатор сможет его засечь. Если ты через два часа не вернешься… хватит тебе два часа, чтобы разведать обстановку?

      - Так точно, капитан! – козырнула Лёля, потом озадаченно покрутила горошину в пальцах. - А куда бы мне ее пристроить?

     - Она должна быть магнитная… - с видом знатока сообщила Долли.

     - Хм… Она – да, но я-то не железная! – резонно заметила Лёля.

     - Лучше всего проглотить, - уверенно сказала Йоня и, перехватив удивленный взгляд Лёли, добавила:

     - Эта штука безвредная! Ну, вроде, вашей «Кремлевской таблетки». Только… это… - она несколько смутилась, - Ну… Сама понимаешь! Чтоб потом опять глотать не пришлось.

       Лёля чуть было ни выронила «горошину» - ужас, отразившийся на ее лице, не поддавался никакому описанию.

      - А ее, что?.. Кто-то уже глотал?!

      - Ну, что ты! – поспешила успокоить ее Йоня. – Это просто у нас такой случай: экстраординарный! – со значением выговорила она. – А так ее обычно в карман кладут или… во! Примагничивают!

      Она повернулась к Долли, ища у нее поддержки. Та поспешно прогнала с лица выражение немыслимого отвращения и поспешно закивала.

        - Вот я же говорю: магнитная! – сказала она.

       - А, может, я тоже… того… в кармане, а? – жалобно спросила Лёля.

       - Ты плыть собираешься, или «по воде аки по суху»? – строго спросила Йоня.

       - Плыть… - обреченно вздохнула Лёля.

       - Тогда лучше не рисковать! – Йоня дала понять, что дискуссия на эту тему окончена. – Будем ждать ночи или поплывете открыто? – перешла она ко второму вопросу.

       - Лучше подождать ночи, - немедленно отреагировала Долли.

      - Лучше днем, но тайно, - предложила компромисс Лёля.

      - Как это? – не поняла Йоня.

    Лёля и сама особо не понимала, поэтому просто пожала плечами.

     – Если не хочешь ждать, надо что-нибудь придумать, чтобы плыть открыто, - сказала Йоня. – Если за нами наблюдают, это не должно выглядеть подозрительно… Ну, глотай!

      Лёля покорно запихнула «горошину» поглубже в рот и, сделав над собой усилие, проглотила.

     - Ну, вот и славно! – одобрила Йоня. – Иди, выбери себе ажана и плывите. Долли, я надеюсь, ты организуешь все, как надо, - обратилась она к Долли.

       Та с готовностью закивала, а Лёля, честно говоря, не могла сейчас думать ни о чем другом, кроме собственных ощущений, и они, надо признать, были прескверными. Нет, ее не тошнило, и таблетка не застряла ни в горле, ни где бы то ни было еще, но само ее присутствие внутри себя вызывало чувство гадливости. Она тщетно пыталась найти в своем организме какие-нибудь признаки отторжения этого инородного тела, но не находила! И это было ужаснее всего: как будто она всю жизнь только и делала, что заглатывала пачками подобные штуки!

       Лёля была настолько поглощена постигшим ее разочарованием в чувствительности собственного организма, что не сразу поняла, что пыталась втолковать ей Долли.

 - Прости, я не совсем поняла, что ты сказала, - проговорила она, очнувшись от своих переживаний.

– «Не совсем поняла»! - рассердилась Долли. - Да ты меня совсем не слушала!

– Я слушала... - попыталась оправдаться Лёля. - Но эта жуткая таблетка...

– Какая еще таблетка?! - Долли сердилась все больше и больше.

– Эта... «Кремлевская», которую я проглотила... Я как только подумаю, что ее кто-то уже глотал... до меня...

– Когда?! Зачем ты проглотила «кремлевскую» таблетку?!! - всполошилась Долли. -  Ты чем-то больна?

             Лёля ошарашенно уставилась на нее.

– Вы же сами дали... сказали: «Проглоти! Это – безвредная кремлевская таблетка, чтоб мы тебя потом нашли»...- с обидой в голосе проговорила она.
Долли облегченно вздохнула:

– Никакая это не «кремлевская» таблетка! Это передатчик такой — «жучок», понимаешь? Йоня сказала тебе: «Безвредный, КАК «кремлевская» таблетка! И вообще...

– Еще и жучок! - взвизгнула она. - Мы так не договаривались! Что еще за жучок?!!

– Не жучок, не жучок! - поторопилась исправить положение Долли. - Пе-ре-дат-чик! Так передатчики называют, которые незаме-е-етненько подкладывают, подбрасывают, прячут, прикрепляют куда-нибудь. Понимаешь? Такой вообще-то никто никогда добровольно глотать не будет! Будь спокойна! Кому надо, чтобы его кто-угодно где-угодно смог отыскать? Ты у нас одна такая! Первооткрыватель, можно сказать. Герой! И ты гордиться должна, а не париться тут: таблетка не таблетка, «кремлевская» не «кремлевская»! Ясно?

– Ну... вроде, ясно... - Лёля все еще находилась под впечатлением от своих ощущений, вернее, при полном отсутствии таковых. - Но если никто не глотал... Кстати, а откуда ты знаешь?..

– Знаю и все! - отрезала Долли, но на всякий случай добавила:

– Йоня сказала. Теперь слушай: я сейчас уйду, выбирай ажана... Одного! Нет, обоих нельзя! Молчи! Слушай меня: одного, я сказала — да уж выбери как-нибудь! Ты с ним поплывешь на остров, так что выбери того, что тебе больше нравится... Не перебивай меня! Я знаю, что тебе оба нравятся, выбери того, что мне больше нравится! Я приду и закачу тебе сцену ревности, ты бросишься за борт, ажан за тобой, я... Ну, я там что-нибудь по ходу придумаю...

– Кому все это надо? - искренне удивилась Лёля.

– Может, никому и не надо... - устало пожала плечами Долли. - А может … Что зря мы тут столько времени изображали многолюдное светское общество? - Долли даже обиделась.

– Конечно, конечно! Может, и надо, - поспешила согласиться Лёля.

За разговором они не заметили, как вышли на корму, где лежащие в шезлонгах ажаны продолжали изображать это самое «светское общество».

продолжение     http://www.proza.ru/2014/11/13/12