Щенок, который не хочет гулять

До сих пор малыш ночами плачет, и дрожит, и лапками сечёт...
Прошлые тревоги, не иначе! Десять дней у нас — пока не в счёт.
Чем ты грезишь, пёс? Нигде ведь не был! Ничего не знал! Откуда сны?
На помойке ты увидел небо затяжной неласковой весны.
С братцем заигрался, заблудился, чудом пережил ночной мороз,
На крылечке нашем очутился: грязный, мокрый, плачущий без слёз.
Тут тебя Наташа углядела. «Чей зверёк? Он — мальчик! Всё — при нём!
Место друга дома опустело: умер Умка. Мы его возьмём!».
«А продаст свободу он за булки? Станет он счастливее, чем был?
Скучно от прогулки до прогулки тем, кто, хоть на свалке, вольно жил!».
«Взяв, узнаем». Взяли. Искупался. Съел пять порций. Лужу сотворил.
Кот тебя сначала испугался: мальчик, как в стихах, резов — но мил.
Ну, с котярой вы договорились, кто на территории главней!
«Педигри» в брюшке переварились. Вдвое больше стал за десять дней.
Счастье пьёшь глотками. Любишь булку с молоком (умея не пролить).
Но когда выходим на прогулку, начинаешь жалобно скулить,
Волочёшь меня в подъезд обратно, дёргаешь зубами поводок...
А соседским псам гулять приятно, вон как топчут сахарный ледок!
В памяти твоей — не только игры, братца лай и добрый мамин нос,
Но и злые звёзды, льдышки-иглы, тьма, грязюка, голод да мороз.
Балуем (хоть тапки — не игрушки!). Сыплем витамины в молоко.
Лечим обмороженные ушки. Чешем потолстевшее брюшко.
Ты забудь скорее, милый кроха, всё, о чём не в силах ты забыть!
Знаем: было плохо, очень плохо, там судьба могла тебя убить!
Фу! Не трогай память! Жив остался, вольный сын помоечной земли!
(А братишка мёртвым оказался. Дворники вчера в снегу нашли).

10.04.2015