Сад

Холодное лето выдалось в этом году. И погодой, и для души. Ещё не закончился июль, а ночи уже становятся прохладнее. Сидя на подоконнике, я щурюсь сквозь сигаретный дым на половинку лунного диска, немного вспоминаю и уже не ищу ответ на глупый вопрос «почему и для чего всё это было нужно?». Не для чего. Просто так. И не нужно уже.

Хмыкнув, плюю вниз с пятого этажа.
Не сложилось. Не смогли.
Бывает.

За спиной пляшет по комнате фирменный монотонный бит Digital Daggers, толкает меня в затылок низкими частотами, и отстраненный вокал Андры Вейсс с чёткой правильной артикуляцией выговаривает такие же правильные на текущий момент  слова о любви и ненависти, счастье, которого не может быть в принципе,  и попытках сохранить себя и свою душу в водовороте эмоциональных перегибов и перекосов.

«This hell you put me in
, I'm underneath your skin
... the devil within» (с)

Хруст льда. Трогаю ладонью грудь. Сердце? Ну да, оно. Быстро как... Прошлое замерзает ныне в ледяные статуи, это очень красиво и эстетично. Скоро буду гулять среди них, как по парку Снежной Королевы, поднимать голову, ловить колючие острые снежинки лицом и улыбаться. Почему бы и нет? Разочарование — великая сила, панацея, лекарство от боли. Назови вещи своими именами, и сразу всё станет на свои места. Потом собери в кучу, и спроси себя — тебе это нужно? Нет. С утратой нельзя смириться, от неё нельзя вылечиться и выздороветь, но можно научиться жить с ней. Я теперь не смогу никого обжечь, потому что не сгораю. Хотя говорят, что холод обжигает так же точно, как жар. Ну это кому как теперь уже.

«We tried to run, we tried to hide in fear of losing ourselves,
We tried to keep it all inside so we don't hurt someone else...» (с)

Снова киваю в такт биению механического сердца, прищурившись, разглядываю ледяную кошачью фигурку. Неторопливо делаю глоток шу-пуэра, катаю полупустую чашку между ладоней. Красиво получилось. Элегантно. Зелёные, как горошек из банки, глаза превратились в прозрачные кристаллы, вздыбленная шерсть торчит колючими иголками. Поставлю, пожалуй, на полку. Вот на эту, дальнюю. И книжкой подопру, чтобы не падала. Буду смотреть на неё по ночам и улыбаться. Не потому, что от воспоминаний становится больно, а потому, что без памяти нашей мы — никто.

Всё хорошо. Внутри — покой, мысли смирными стройными рядами стоят попарно. Щелчок пальцами, движение ресниц — разноцветные глаза вспыхивают в едином порыве. Взмах пушистых хвостов вперёд и назад. Всё в порядке. Так и должно быть. Осень тут не при чём. В этот раз она действительно будет особенной, потому что она всего лишь короткий эпизод, промежуток до Зимы.

Всё правильно.