И, раздвинув локтями пространство воды...

   


                Всё должно быть немножко не в фокусе,
                Говоря как бы: накося, вы-ку-си!



          Бросил семя в чернозём Юрий Петрович Ткаченко - основатель регионального «Фонда им. Петра Бекетова». Бессменный руководитель скликал  под казачьи древки любителей драматургических забав.
          - Хочешь правду без одежд? – спросил ежеватый войсковой старшина. Разгладив снежную бороду, окладом, лопатой видную даже со спины. С не утраченным ещё хохлацким достоинством вопрошающе глядя при встрече на улице.
          Предложенная идея, опьяняя, ударила душе-затворнице в голову. В городе летом не нужен никто и никому. И, отодвинуться на месяц от балаганного повседневья, хлама фальшивых похвал, винных забав, утомительно-телевизионной трескотни,  мушиного жужжания радио, отравы газет…
          - А что, только боги горшки обжигают? – выдал  загогулину. - "Действительно, с таким лицом шататься по Чите!"- получил в ответ.
          Слово есть дело, тем более данное. Хотя горячий нерв сомнений бился, конечно.
В шуме-гаме начинающегося августа, суеты отпуска начался активно-целенаправленный поиск финансов. «Спонсорское громадьё» отсутствовало, у самих в карманах деньги точно не ершились…  Сначала наши дела закрутились штатно. Пошив формы для казачат, питание, строительство основного плота. Получился он не хилым, размером 8х12 метров – и стоит, на наш взгляд, краткого описания.
          На носу: бунчук, казацкие  флаги, парус, вёсла. Роскошное полотнище региональных «Зелёных»: экология под партийным, как и в старо-добрые времена, контролем. Столик капитана с кирпичом плана фарватеров рек, ввинченное кресло, трансформатор, скамейки по бокам. На «полу» - стёршиеся от долгих походов и времени, ковры. Будто взаправдашние четыре пушки для стрельбы китайской бутафорией. К эффекту хлопушки не были сведены, гул стоял оглушительный: верьте автору на слово.
          На корме расположились мини-столовая с камбузом; вёсла, лёгкие моторы «ветерок» для вывода плотов на центр течения рек. Надувные лодки, вспомогательные плотики с хозяйственным материалом – на дюжих канатах. Три отдельные каюты  закрыли непромокаемой белой плёнкой. Даже теоретически выхоленное сооружение не перевернулось бы. Ибо под днищем – восемь тысяч полиэтиленовых бутылок. А скептиков – выше крыши: чего только не кликушествовали, и каких только советов «бывалых» пришлось выслушать!
          Сбросив мишуру скептицизма семнадцатого июля 2008г., из столицы края отбыли казачата. Пшеничные чубы, располагающие улыбки, раскосые глаза – одним словом, гураны с Забайкалья! Для десяти человек плюс корреспондента газеты, путешествие – начальное. Для хитровата Ткаченко - ему сильно за шестьдесят, – поход уже восьмой. Дорога: только детишек ночами стращать ...
          Курс – бывшая крепость казаков Албазино, что в Амурской области.
И, буквально два слова, о старинном сооружении. Ещё 1632 году отряд русских казаков и служилых людей под командой сотника Бекетова, направленный из Енисейска на поиски промысловых мест и охотничьих угодий, вышел на р. Лену и основал Ленский (Якутский) острог. Он и стал базовым пунктом для дальнейших исследований и освоения дальневосточных пространств.В 1685 году, наскоро выстроенную из дерева, крепость защищали восемь сотен славных казаков. Почти 9 месяцев! Неприятель - тридцать тысяч воинов из Поднебесной. Но им не длинна кольчужка   оказалась! Отбив атаки без числа, потеряв 2/3 состава (китайцы десять тысяч), казаки согласились добровольно уйти из острога. Покинули с оружием и знамёнами, а  в то время значило многое!
          Албазинская оборона – одна из наиболее достоверных страниц  русской истории, геройской. Она тут, к нашему счастью, не врёт. К сожалению глубокому, фактически обществу неизвестна. И до комка в горле - пронзительна. Ну, что ж –  земля казачьих предков наших, первопроходцев! И горькая слеза, всхлипывания, как свинцовая кровь из-под земли, дошли  на финише…

          Вчера … Позавчера …
          А впрочем. Что нам сроки!
          Давно пришла пора
          Признать, что мы жестоки …

 
          Вёрст – тысяча с гаком по Читинке,Ингоде, Шилке, Амуру. Рекам достойных сурового края: перекаты, узкие подчас места, мели, затоны, омутов водоворот. Встречаются и быстрые течения. Весьма привлекательны для бывалых туристов; увлекающихся экстримом, любителей перчённых ощущений, рюкзачников. И хохоча поплыл мне навстречу мир. Вздохнув речного воздуха, пьянящего чище добротной браги – в сухой остаток выпал журналист на месяц .
          Рассказывает Володя Рыбаков  (Шелопугинский  район).
- Готовился к походу долго, принимал участие в оборудовании главного плота. На вёслах работал с удовольствием, "выход" - где-то по два часа, ежедневно. Время зависело от скорости ветра, течения и качки. Чувствую сам, да и старшие говорят - здорово окреп физически. Задружился с ребятами, учился играть на гитаре, разжигать костёр с одной спички. В краеведческие музеи Нерчинска, Сретенска, Усть-Карска ходили в специально сшитой форме казака. Многие интересовались: «Откуда вы?» Мы, гордо: «Из Читы!»

          Большое впечатление у репортёра (а мест видел достаточно), оставила чудесная Шилка - кормилица. И что там украинцы чересчур хвалятся горами в Крыму? Со всех сторон общёлканными забавной ратью не ленивых фотографов! Хохлы и во сне не видели мощно-красивейшей Вяткинской гряды, внутренних пещер с широкими входами, таки похожими на райские входы. Странно выглядят скалы, из чьей гранитной груди выглядывают тоненькие и растрёпанные деревца. А чудесные  равнинно-лесистые берега на далеко известной  реке …

     У самой ночи на пороге,
     Уже от берега в отрыв
     Сидит гора, босые ноги
     В живую воду опустив.

Всё безмолвное - вечно...
          Деньки шелестели бочком между короткими ночами. О!Сердце замирало в восторге каждый божий день. Они, словно колокола, звучали: небо - в облачном скафандре. Река-облака, берега-мурава и лес, полный чудес. Рябили даль берёзки-невестушки; светло от их молочного света.Чудо поющих утренних лесов. А сладко-пахучий дым костра и трубочный (из Стамбула) газетчика по шикарным вече-ра-а-мм; конфуцианские саги капитана! Плащ из рваных слов названий, фамилий, идей…
          Напевное бренчание гитарных струн; шалая маета казачат возле жеманниц-поварих, с клубились и грудь – петухом! Что ж, молодость надеждами богата! А девчонки невинны, словно лабораторные мыши...
Плеск от реки, лягушачьи стоны, хрипы водяного быка. Без информационного насилия через образы природы  тянуло выразиться поэтически. Удивить чуточку подлунный мир выражением изгаженной городом души, или хотя бы постараться в этом древне-чудном занятии. Прекрасно понимая, что до бунинского слога очень и очень далеко. Творец включил музыку Земли...
          Итак, кумекаю. Кровью густо пропитано время на широкой реке, резкий воздух насыщен горчинкой шальных изотопов. Чистые мысли, как волны, светлы и легки. Видимые глазу леса мерили папахи горцев. Раскинулись океаном степи и пело днями росное пламя. Ромашки трепетно горели огнём больших планет. Дневной оранжевый шар, не слезавший с неба, плавил клетки. А какова младенческая вода из горных ручьёв! А травяные покосы  вдоль реки!Сразу же  вспомнилось овеянное красой детство: разноцветье пахучих трав, сенокос, жильё на чабанской стоянке. Ручные совершенно лошади, волокуша, пение жаворонков в голубизне  неба…
          Ночная тишина вовсю объемлет летнюю явь, влажной свежестью дышит  в затылок. Всходит месяц колдовскою иконой, и змеится в тихо булькающей воде. И юная Медведица с семейством вышла разгуляться в небесной шири. Льняное небо штопано пулемётными строчками звёзд, нежнейшими среди тьмы. Пронзительно,в полночь хохочут сотни кикимор. Корабликами стояли на воде большие пузыри. Барашки волн, будто серебряные плавники рыб, на стремнинах, мельчали.
          А начало дня сродни иконе! О, это нужно действительно видеть!
Берега укрыты саваном, будто сметана густой туман. Его марево красиво поднималось над рекой. Это свежее небо, глядящее в бездну воды! О, чур, видение, чур! Дикие козочки с удивлением смотрели на плывущий караван. Тучки куличков, уток клинопись, редкие цапли, пичуги-пилигримы. Журавли мореходы неба! - над плотами грустно  курлыкали, улетая в чужие края. Их грустный клик жёг истово душу. Да что там говорить - мороз по коже! Летела вместе со стаей наивная  душа моя…
           Вода в описываемое время чуточку мутна, очевидно, от выпавших осадков. Волны держали интервал. Тем не менее, к вечеру, в спасательных жилетах, купались все. С удовольствием плюхаясь, будто бегемоты, молодецки показывая спортивный характер. И погода баловала, жара – август в законных правах. Парная волна, ласковая. Жизнь, как ягодка, сладка! 
          Остался позади древний град Сретенск. Произвёл на всех не очень-то хорошее впечатление. Жильё разрушается, народ взахлёб уныл; с работой  туго - рубля не выточишь. Молодёжи не видать на улицах. В подвале редакции газеты - длительный ремонт…
          Как Егорий на белом коне уходящая роскошь: церкви села Бянкино, видные  на десятки вёрст. Как отзвук жизни той, царской – молитвенный распев и колокольный звон. Редкие коршуны чертят круги. Так что же ты безрадостна, земля забайкальская?
          К вечеру причалили в одном из шикарных мест района - Ергачах. Круто-скалистые горы густо обросли лесом. Широкие солнечно-медовые сарафанные поля, суховейные дали. Ни с чем не сравнимый запах полынной степи кочевой. Водная артерия добротна  – живи, Человек. Радуйся, благодари Всевышнего. Ан  нет…
          Встретил путешественников хороший знакомец казаков: фермер Виталий Жирнов. Взгляд мужицкий с хитринкой; дородный крестьянин, на все руки, что называется, мастер. Сначала горделиво показал парники — натюрморт, точно. Большие огуречные теплицы; ульи для пчёл, ухоженные сотки картофеля. Затем – по-быстрому сгоношил для казачат баньку. С гостеприимной супругой враз сготовил чудный ужин: молодую картошечку с зеленью, среднесолёный хариус, ленок. Котлеты из дикого мяса, парное-распорное молоко, свежеиспечённый хлеб и мёд. Отлично сидим! Ещё бы… К вечеру на три голоса браво выводили  дедовские  песни казаков.
          За столом Виталий Романович, неторопливо, с ноткой удрученности  сказывал:
          - В восьми домах села живут ещё люди. Через пень-колоду теплится жизнь. Почта – раз в неделю; о телефонной связи только мечтаем. Магазина в селе фактически не имеется, как и работы (уже давно). Без сомнения, начальство о сельчанах забыло. Тяжко, люди выкручиваются, как могут – лишь бы выжить. Занимаюсь пчёломёдом, покосами, охотой. Развожу крупный рогатый скот, мелкую живность. Есть латаный тракторишка  «Беларусь», выручающий по хозяйству. Без него бы – хана!
          Мёд и «молочку» жена иногда реализует команде теплохода «Заря», курсирующего по Шилке, как в городе автобус. Деньки скрашивает любимый  внук-школьник, на лето дочь привозит. Да вечерняя рыбалка, с детства ещё любима…
          Летняя ночь чисто заячий хвост. Был пьян расплывчатый рассвет, когда на горном ручье набрали хрусталь-водицы. Чудо поющего утреннего леса. Иней на траве как-будто чешуя змеи... Трудяга «Романыч» картошки дал – путь у нас, длиннёхонек. Фотографируемся душевно на память. Дав салют представителю чудом выживающего фермерского хозяйства  - «упёред», как гуторят братья-украинцы.
           3 августа, под мелкий дождичек, раненько бросили якорь в старинном Усть-Карске. До тридцатых годов уже прошлого, о, время! столетия назывался Карой. В памяти сразу же: Кара - древнейшее русское слово. Означает божью кару, немилосердное наказание, муку, карий цвет. Автору представляется в слове Ка-ра древнейший мифологический смысл. Ка - индийская богиня Кали, грозная жена немилостивого Бога Шиви, а Ра - бог солнца. Но  поменяем местами два слога, то на месте кары возникает Рака - скудельница, драгоценный ларец для мощей православных святых и святителей.
Гостья на плоту – глава администрации, скорее дородная, чем полнушка. Сготовили быстро программку дня: музей, посещение вновь воздвигнутой церкви; памятника политическим осужденным, встреча с активом школьников, дружеский обед и т.д. Пока осматривали достопримечательности над плотами шефствовал Серёжа Пляскин; участковый, студент-заочник краевого университета.
          Очаг культуры действительно впечатляет: компактный, множество экспонатов, включая чучела диких животных и птиц, – таксидермист работал грамотно. Многолетняя руководительница Т.П. Кузьмина, низкий  поклон; благодаря её хлопотам и держится музей. Совсем не зря наградили её орденом Бекетова с бантами; степень вторая. Директор - инициатор публикации научно-популярной книги, в продаже не найти! - «Страницы истории Кары». В добротном издании для тех лет - множество иллюстрированных фотографий; единично-архивные документы с комментарием. Записи, воспоминания старожилов о непростых эпизодах жизни посёлка. Чудесным образом книга, ставшая библиографической редкостью, нашлась.  И, хорош остался памятный автограф  на ней… 
          Отдельный стенд посвящён Антон Павловичу Чехову. На Шилке молодой писатель-интеллигент останавливался надвое суток. Добирался сюда на пароходе, вместе с "политическими". Отправлял с каторжной глухомани письма друзьям, издателю, в театр. Кто забыл: известнейшая поездка  на остров Сахалин, за свой счёт, кстати. Где и заполучил чахотку… Сам милейший Антон Павлович считал путешествие важнейшим событием в жизни. Это был, несомненно,поступок, которого так не хватало его театральным героям...
          Для гостей директор сделала запоминающую экскурсию. Опосля были у памятника каторжанам; вновь построенная меценатами церковь, на мой взгляд, - удалась. Гуляли по улочкам, удивляя формой жителей. Удивлялись и мы - было чему. К примеру, бригада строителей из Молдавии возводит жилые дома. Свои же плотники, без работы… Здоровенный бык, глядящий властелином центральной улицы. Чающие подачки нищие с балтийскими кровями – дал немного денег (на «хлеб»).
          Вкусно сготовленные для нас блюда в единственном кафе. Выпили «по лампадке». Групповое фото с видео съёмкой при расставании с новыми друзьями, обмен адресами, телефонами. И мы вновь салютуем, отплывая. Ведь каждая встреча – начало разлуки… И до устья  реки Амур фактически стоянок не делали. В зелёной вьюге чистоты встретились две алеющие лодки рыбаков да пароход - водомер. Только гудящий ветер в разгоне волн шаманил …
                Ах, Рассеюшка-Россия,
                Фатерландия моя!
                Здесь любой мужик - Мессия
                На просторах бытия.

           Вдоль скал хорошо видна местами «Катькина» дорога. Так в народе до сих пор зовут; с колокольчиками, почтовые кареты мчались. И по ней же гнали ссыльных «за политику», убийц в кандалах, иной криминальный элемент. Каторжане в основном  и строили  шлях… Думалось: жить в России без опыты тюрьмы, слабо? Ведь даже термин изобрели: тюремное население.
           В три ночи пятого августа причалили к «Усть-Стрелке», заставе береговой охраны. Встретили истошным лаем о чём-то знающие, собаки-помощники пограничников. Ох, и верные псы, которым не спится, беды чувствующие нутром. А может рвано заявляли протест  окружающей жизни? С краснопёрым рассветом удалой крепыш Александр Простакишин, главный, изучил ворох документов. А как же, граница! Усердствовал, будто с обыском сыщик Коломбо. Оказался земляком старший прапор: родился на известной далеко станции Приисковая. Белозубый, кудрявый, с огромным лбом и длиннющими ресницами; оленьи глаза. Хорошо подогнанная форма, тельняшка. Сильный як домкрат. Был ог-ром-н-ый интерес разговаривать; за лето читинская экспедиция - первая. Угостили ребята добротным хлебом – ржаной,  выпекают сами. Мы честно обрадовались – сухари уже  поднадоели.
          Маленький отдых. Здравствуй, пьяный август, как обложка, глянцевый! Я слушал его будто тонкий пульс. Лето включило звукозапись на полную мощность.  Солнце пригревало как-то по особенному, ласково. Ушла ожоговая  горючесть дня. Автор пил глазами голубое небо и коктейль облаков. В хорошо остывающем воздухе сидел часами в лодке, закрыв глаза. Тело лёгкому теплу выставив, мечтая и следя за горизонтом. Дни загаром с меня сползают. Выпь одинокая рядом летает. Звенел кузнечик над головой.  Мысли, бликуя от воды, роились в прошлом. Медленный закат беззвучно клонится, огромен, чист и ярок. Мокнут глаза от зелёного великолепия. Стрекот мяты и запах сверчков,  строчащих зуммером... Такую вот тишь на память засушил... Рыбалка: на дождевого червячка хорошо клюют сомики, возле бережка, в водорослях. Всё это  опьяняет сильнее любого хмеля бабушки. Читаю роман Николая Задорнова «Амур-батюшка» об освоении крестьянами-первопроходцами Дальнего Востока. Мало кто знает, что Николай Павлович  жил в Чите, где и прошла его юность. Работал в театре актёром и режиссёром; далее - завлитом драмтеатра  в Комсомольске-на-Амуре в 30 годы прошлого столетия. В 1952 году за цикл романов о Дальнем Востоке стал лауреатом Сталинской премии. Сын его - известный сатирик, прикольщик на телевизионной эстраде...
        И это мало кто знает: в 1640 году низовьями Амура прошёл казацкий отряд Ивана Москвитина. Его картами пользовались во всём мире. Ему принадлежит открытие о. Сахалин, но имя его - малоизвестно даже в кругах историков (знаю, ибо преподаю в ВУЗе более двадцати лет). Как и фамилии Василия Головнина, Григория Шелехова, Владимира Атласова. Последнего  Александр Пушкин назвал "камчатским Ермаком". Что уж говорить о студентах, если преподаватели "плавают"...
          Опосля соблюдения бумажных формальностей вошли в русло  Амура. О,  это святое устье, действительно! Все  сердца ему покорны. И, как все, моё томилось (впервые в точке слиянии двух – и каких! - рек). Воспетый христианским народом батюшка-красавец встретил не ласково. Сиверко – цыпочный пацан - так и гулял, так и щеголял по волнам! Временами, с ощутимым ветром бичом  в пижаме полосатой, хлестал дождь. А он, будто цветок – мелок да стоек. И, психопатствовал. Волны як ящики комода, заглядывал и захлопывал их. Один из моторов, как на грех, заглох. Идти на веслах стало очень сложно. Тошнит, извините, а плыть-то надо. Плоты скрипели, треща совсем не на шутку. Парус пушечно хлопает, стонет по-человечески. Тут уже вручили вёсла художнику слова, оторвав от створаживания словесности, чаек слов,  киносъемок, наблюдений. Я же воочию представил  в пучине океанских вод именитого  Хейердала!..
          Скукожившиеся казачки, молодцы, без второго слова несли вахту по часам. На реках мам нет! И дисциплина с уставом казачьим обязывала…
          С гуранской хитрецой вглядываемся: сначала отец похож на Шилку, точно. Те же горы, равнинно-безмолвная местность и безлюдные берега. На китайских видны не вооружённым глазом распутывающие километры (!) сетей, рыбаки. Увидев нас в бинокль один припустил в землянку, бегом. Очевидно, доложить по телефону об увиденной экспедиции. Так к слову было всякий раз, когда другие «рыбаки» видели фуражки, казацкую форму, шашки. Приседали от неожиданности, и рысью… Промчался мимо белого цвета катер, красив, ничего не скажешь, с сильными моторами «Ямаха». Удивлённые донельзя азиаты тоже таращились на парус, флаги, людей в гимнастёрках. Да ещё лампасы с фуражками, чубы… И беспрерывно  щёлкали фотокамерами; уже отплыв – махали ветрено руками. Богатеи могут позволить прогулку до устья  Аргуни…
          Вспомнился классик:"Русские завладели территорией к Северу от Амура и большей частью берега Маньчжурии к югу от этой реки, укрепились там... начертали планы городов и гаваней". Это, извините, Фридрих Энгельс, штудировал в студенческие годы, пригодилось к слову.
          Группу учтиво пригласили на отдых погранцы с заставы «Игнашино». Накормив горячими щами, калорийным вторым с добавкой в ухоженной столовой. Сходив в баню, упарившись от души, на чисто-белых простынях спали  младенчески, до упора. Узнали о начале боевых действий в Южной Осетии, инициированных грязными  политиканами Грузии.
Сама застава, я бы выразился так: любовно ухоженная. И здания, и территория, и прилегающая местность.  На видном месте лозунг:
 
     Жизнь – Родине,
     Любовь – к границе,
     Честь - никому.

Контрактники службой весьма довольны, зарплата высокая (с их слов). Многие из других областей, даже с Краснодарского края есть ребята. Женатая молодёжь живёт отдельно, в посёлке, о чём в наше время мечтать только можно.
          Напротив - вышка заставы китайцев из  кирпича, дежурные катера у причала. Бесподобно выстроенные дома отдыха, без малейшего преувеличения - архитектурные дворцы, хорошо видны и без бинокля. Множество огней ночью, бары, шикарные(говорят)казино, музыка слышна. Да, чувствительная  разница… Услыхали байку, похожую на явь о задержании нарушителя границы. Мужчина, корейского роду уханькал всю территорию(?!)Китая. Переправился через Амур утром туманным и… Наследники легендарного Карацупы продолжают благородное дело охраны страны, несмотря на политические свары, смены президентов, мировой финансовый кризис…
          Мы пограничникам интересны, точно. Юрий Петрович о тяготился шашкой и отчебучил импровизированный доклад. И весь в медалях и шоколаде! Об истории казачества, сегодняшнего, совсем нелёгкого положения, целях бревенчатого путешествия. Чем занимается бекетовский «Фонд», конкретно, его задачи. Грамотно, цепко, зло – с пассажами оратор отвечал на вопросы, заданные не только стажёрами Хабаровского института погранвойск, речь хватавшие райскими кузнечиками. Что значит бывший политрук! Бывших нет твержу уж много лет… Замполит у пограничников – калининградец, сама любезность, выделил на часок «уазик», съестным сундуки заполнить, до экспедиции провиант доставить. Магазин в посёлке в частном доме, для торговли абсолютно не приспособлен; охраняет охотничья лайка; стара и безобидна. Продавец в блокадном халате, застиран донельзя, идёт подбирая подол;  рваные тапочки: глаза с поволокой, роток с по зевотой… Торговая точка единственна на сотни жителей, купить можно и в полчетвёртого ночи… Ассортимент фактически весь, цены атомные-с; контроля, естественно, никакого. О кассовом аппарате, чеках слушает тётка с удивлением.
          Всё-таки одного мы поля корабли. С помощью друзей с заставы - взяли на буксир, спасибо, успели вовремя. И девятого августа в 15.00. подошли к заставе «Албазино» - не доплыв три версты до крепостного сооружения. Начальник в майорском чине Кирилл, молод; выставил по своей инициативе пост для охраны плотов. Добротный офицерский ужин по старо русски, гости за столом – головка посёлка. Группу разместили  в солдатской казарме. Запоздало позавтракали: кашевар отличный, добавка без ограничений, улыбка на раздаче - материнская.
          Жителей посёлка чуть больше четырёх сотен. Удивился глаз: на торжество автобусами, маршрутками с Благовещенска приехали паломники(семьями. Сопровождал   приветливый  дьякон  в чёрной сутане. Верой крепок народ!
          Мы – «гвоздь» в программе праздника!  В его честь - салют из пушек при подплытии к крепости, Ю.П. не жалел «боеприпасов» для этого! Читинцев по-простому встретили знакомые; слегка угостившиеся с утра с лубяными глазами, испитыми лицами, – местные казаки. И, руководители администрации Сковородинского района, депутат Законодательного Собрания, Герой России Юрий Карпов.Субординация, протокол! Объятья, монологи  и разговоры, да разговоры, щёлканье фотоаппаратов… Многие встречающие с ухмылками заходили по трапу  на борт, осматривая флаги, устройство, каюты, пушки. Капитан и молодые хозяева показывая, объясняли, отвечая на заковыристые вопросы. Удивлённые сходили  многие гости  на берег…
          Да, разбирались раньше, где строить крепость. Это наше: этот размах, эта удаль, эта отвязанность от пристани. Словно ветер, ощущали деды волю - берег высок, отличная видимость на многие километры. Широкая  река – подобраться  крадучись вражинам, ну просто, никак…
          Очень глянулся мне обширнейший комплекс музея. Действительно, впечатляет: экспонаты, редкие картины. Казацкие (настоящее!) вещи: утварь, одежда, зеркала, фотографии. Натуральный дом из брёвен лиственницы, где жила семья.Баня, конюшня, сенной сарай, кузница и другие подсобные помещения. На территории маленькая церковь с иконостасами, уютна по-домашнему, хорошо пахнет ладаном, на свечах сердечки из огня... Впечатляет мощный крест, освящён, завезённый два года назад из Читы  Юрием Ткаченко. Адресную экскурсию вёл для забайкальцев директор Алексей Лобанов. Содержится музей аккуратно, три штатных работника, что интересно - самоокупаем, да-а. Достопримечательность, областная, выиграл грант  правительства  за 2007 год… 
Торжество в посёлке удалось на славу! Слышно вечерами: люди душевно заводят  песни! А говор-то, говор – сердцу люб, яркий самоцвет. Встречали нас сердцеприятными, пузырящим кровь обычаями землепроходцев, по бороде настоянное месяцами,  текло (ух, мягко пошла!) И в рот что-то  зажаренное, с хрустом  в охотку падало… 
          Свидетельствует Булат Болотов,  род хамнеганов (Ононский район):
- Был ответственным за основной якорь. С охоткой  учился работать на вёслах. Понравились сами  реки с живописными берегами; музеи, где впервые побывал; ведь родные корни - степи. Кормили  нас «от пуза», что называется. В свободное время - купался и загорал в лодке. Отдыхали колко в спальных мешках. Поймал маленькую ящерицу, отдушиной была для всей честной компании. Неважно: досаждала кусливая мухота, пауты, душно в каютах в послеобеденное время. А также отсутствие сотовой связи, непривычно-жёсткая для меня дисциплина.
 
          Без ложной патетики скажем: надлежит гордиться диковатой природой Забайкалья! Именно - гордиться. И рекламно, где только можно – славить её. Русским молчанием воскликну: оперативно заселять богатейшие места – иначе будет тут народ другой, заграничный. На 400 (!?) речных километров - ни одного селения (кроме метеостанции). Да загородных особняков богачей-могочинцев, смотревших инопланетно  на экспедицию … Даже громче крикну: у многих грамотеев сомнения на этот счёт, отсутствуют, природа пустоты не любит. И бьёт сердце набат!
          Свидетельствует Андрей  Московский  (Читинский район):
«Глянется необычность похода, нестандартные ситуации, их преодоление. Молитва казачья перед обедом нравилась».
 
          Бекетовский фонд организовал знаковое мероприятие года. Статна компания форма подогнана, загорело-закалённая - лицом в грязь не ударила. В условиях достаточного стресса ребята показались с великолепной стороны. И поход удался, по душе участникам! Никакой натянутости от альфы до омеги в отношениях не замечено. Хотя шалопутный  паренёк в группе оказался  всё-таки. Эх, Сашка-канашка, брат Ильи Обломова - мал да вонюч!..
          Думается, надолго поход запомнится любящим туризм юношам. Очеркисту под углом многих годков, – всенепременно. Кроме забытой яркости существования, фениксом воскресло: село Покровка – начальная остановка на Амуре, – на солнцепёке средних размеров ядовитая змея. На вскрики, брошенные камни, даже не шевельнулась, лежала возле просёлочной дороги;
- на Шилке, закат, трёхдневный полёт белых мотыльков, облапливающих всего; десятки сгорали на глазах, падая  в яркий костёр;
- ни одного письма-отчёта редакция не получила, хотя всё чин-чинарём! Конверты куплены на почте там же, отправлены (Фирсово, Утыча, Усть-Карск).
          И последнее. Казачий атаман Пётр Бекетов: сильна духом, драматическая фигура, малоизученный. Обосновал в своё время  Ингодинское зимовье, откуда и зародилась матушка Чита. Имеется на задворках города улица его имени, неухоженная. Жаль, забытый  потомками, с хрустом проевшие наследство на десятилетие вперёд – это так, к слову.
Когда материал сдан в печать, на центральной улице атаману, наконец-то, воздвигли  памятник. Впечатляет…  Первый  грошик-копеечка надежды. Эта подмога помогает и выжить и жить, от этого легче. Хоть это и похмельные, лично-авторские соображения.
          Но жизнь такова, как она есть – и больше ни какова.

   
г. Чита – пос. Албазино  Амурской области
июль-август 2008 года.