Князь Левой Реки
Князь Левой Реки - приквел книги "Хранитель талисманов".
Пролог
1976 год
За окном машины блестел свежий снег. Падал всё утро, пока небо было затянуто серыми облаками, но ближе к полудню всё-таки вышло солнце. Замечательная погода сразу подняла Ольге настроение, да и самочувствие улучшилось. А то под мрачными тучами хоть плачь.
Она расположилась на заднем сидении, обложилась подушками, и попивала сладкий час из термоса. Руслан отвлёкся от дороги на секунду, посмотрел на жену в зеркало заднего вида, засмеялся:
- Царица Шамаханская. Ноги не замёрзли?
- Нет.
- Много не пей.
- Хочу.
- А потом в туалет захочешь. Опять в поле поведу. А там холодно.
- Му! - сказала Ольга, закрыла термос и засунула его в карман на спинке сидения.
Правда, чтобы добраться до него ей пришлось поперекатываться с ягодицы на ягодицу, вызвав смех Руслана:
- Коровка моя!
Ольга вернулась спиной на подушку, блаженно расслабилась. Сложила ладони на большой живот.
- Точно мальчик, - сказала она. - Не может быть такая огромная девочка. И пинаться так не может девочка. Воинственный какой…
Она шлёпнула ладошкой по животу:
- Спи! Нет, я серьёзно! Всё утро на прогулке! Отдохни! О…
Она прислушалась к ребёнку.
- Вот, хороший мальчик.
Руслан так и смеялся.
- Чего ты? - шутливо насупилась Ольга. - Он меня слушается, между прочим.
- Конечно.
Девушка только отмахнулась.
За окном обозначился знакомый поворот. До дома Лидии осталось сто метров. Его не было видно из-за плотной стены деревьев, подходящей близко к забору, опоясывающему владения мамы Руслана.
- О, наконец, почти приехали, - вздохнула Ольга, - в туалет хочу.
Руслан секунду потратил на попытки не засмеяться, но не вышло:
- Да ты полчаса назад была!
Он свернул на подъездную дорогу, вдарил по газам, и остановил машину уже у калитки сада, за которым прятался дом. Обернулся к жене.
Ольга сидела прямо, сложив губки бантиком.
Руслан дотянулся до неё, поцеловал в специально выставленный «бантик»:
- Всё, я тебе понял.
Он вышел из машины, помог выйти жене.
- Оленька! Руслан! - раздалось со стороны дома.
Сквозь запорошённые снегом кусты сирени виднелось высокое крыльцо, где ждало все семейство Рилевских.
- Да, Лидия это мы! - откликнулась Ольга.
- Руслан, машину в гараж ставь! - крикнул с крыльца Андрей.
- Мы не ночуем! Уедем вечером!
- Ну, вот…
Ольга не стала ждать, пока Руслан заберёт вещи и закроет машину, потихоньку пошла к дому. Ангелина, жена Андрея спустила к ней навстречу. Девушки обнялись.
- Ой, молодцы, мы уж думали вы не приедете, - сказала Ангелина.
- Как, к Лидии не приедем, ты что? - засмеялась Ольга.
Лидия - мама Руслана и Андрея, и по совместительству Ольгина свекровь расставила руки для объятий:
- Дочь! Иди сюда!
И Ольга от души прижалась к ней. Мама её мужа была не просто мамой мужа. Это была женщина - пламя и грела она от всего сердца. И по отчеству её звать было не надо. Обе невестки - Ангелина и Ольга звали её только по имени. Лидии было шестьдесят, выглядела она прекрасно, чувствовала себя ещё лучше. Жила одна в своём доме, посреди леса в пяти километрах от деревни и в пятидесяти от города. Мужа похоронила пять лет назад.
Примерно в таком ключе Ольге всё и было рассказано в день их знакомства. В это же день они подружились. А сейчас Лидия с нетерпением ждала первого внука, и просила всех своих четверых детей чаще приезжать и собираться вместе за семейным столом.
В этом небольшом доме в лесу, Ольге было хорошо как нигде. Здесь на закрытой веранде зимой ужинали, любуясь летящим снегом и светом фонарей в саду. Здесь Руслан и Андрей устраивали представления, играли на гитарах, вместе пели, иногда даже брались за мечи. Коллекционное оружие висело на стене в гостиной. И Ольга всегда поражала тому, как братья здорово управляются с ним. Будто специально учились. Она, конечно, спрашивала об этом, но парни не признались. Сказали, что это у них в крови.
Сегодняшний вечер начался с объятий и продолжился за столом. Пообедали, дела обсудили. Руслан решил не оставаться с ночёвкой, так что нужно было уехать часов до четырёх вечера. Пока добраться до города, пока постоять в пробках. Но Ольга, конечно, засела в женские разговоры под кружечку чая с Лидией и Ангелиной, так что Руслан манул рукой.
- Ладно, позовёшь, - усмехнулся он, когда ему в очередной раз сказали: - да сейчас поедем!
Андрей позвал его на улицу:
- Пошли, посмотрим как тут у нас дела.
И парни отправились проверять всё ли в порядке в доме. Лидии не нужно было напоминать им об этом. Сыновья сами следили за тем, чтобы в доме всё работало, было цело и там где надо.
- Ну, говори, имя выбрали? - спросила Лидия Ольгу. - Интригу затеяла!
- Если девочка…
- Какая девочка? Ты же сама знаешь, сын будет.
Женщины засмеялись.
- Да знаю, знаю, - согласилась Ольга. - Чувствую, что мальчик. Руслан хочет Иваном назвать.
- А ты?
- Не знаю, простое имя. Хочу что-нибудь такое… Владислав, можно.
Ангелина и Лидия переглянулись и вдруг хором сказали:
- М-у-у!
И все расхохотались. Это Ольга как-то сама сказала, после того как её Руслан коровкой назвал, и слово пристало к языку у всех.
- Ну, тогда Станислав, - она досмеялась до того, что бок заболел. - Ой, девочки,… Ой, дайте вздохнуть.
За окном темнело, так что, посидев ещё немного, Ольга все-таки собралась:
- Не уезжала бы, Лидия, правда, но Руслану в шесть вставать. Надо ехать.
Лидия вздохнула, кивнула, улыбнулась:
- Надо, значит надо. Пойду, позову мальчишек.
- Ой, я сама, - Ольга встала, - как раз пройдусь.
Она вышла на крыльцо, накинув на плечи плед, а Лидия с Ангелиной остались допивать чай.
Тишину зимней ночи нарушали голоса Руслана и Андрея. Оба стояли на террасе, куда выходили стеклянные двери гостиной и оживлено обсуждали машину. Андрей-то ещё на москвиче ездил, а Руслан уже хвалился новенькой ВАЗ 2103 Жигули, на которой они сегодня и приехали.
Ольга только усмехнулась, подходя к ним. Одному двадцать пять, второму двадцать восемь, а как дети.
На появление жены Руслан отвлёкся:
- Оль, чего? - спросил он.
- Ничего. Сын за тобой просится, говорит: неси меня к папке, чего я тут один с девочками остался?
Она подошла к мужчинам, Руслан обнял её, положил ладони на живот.
- Иван, - позвал он, - ты зачем маму на холод выгоняешь?
- А не холодно, - отмахнулась Ольга, - красота какая на улице.
Ветер стих. Каждый листочек на деревьях замер. Только пушистые хлопья снега ровно и медленно летели вниз. И действительно было совсем не холодно.
- Все-таки решили Иваном назвать? - улыбнулся Андрей.
- Ну, почти уговорил, - кивнула Ольга. - Как тихо вокруг.
И правда, в зимнем саду стояла абсолютная тишина. Даже дятел нигде не стучал. Дальше за забором, там, где тонкая полоса пустой земли отделила жилую территорию от леса, вдруг почудилось движение. Будто покрывало снега потянулось.
Ольга и не обратила внимания, но Андрей вдруг напрягся. Вгляделся сначала в снег, потом в кусты сада.
- Руслан, - тихо позвал он. - Видел?
- Да.
Ольга обернулась взглянуть на мужа, потому что тон голоса показался ей странным. И выражение лица не порадовало, когда она его увидела. Руслан напряжённо всматривался в сад.
- Оль, давай домой, - произнёс он и даже подтолкнул её.
Ольга удивлённо смотрела на обоих:
- Что случилось? Вы кого увидели?
Андрей попятился осторожно, будто боялся ногой на скрипучую доску наступить, но взглядом так и не отпускал сад.
Руслан сжал руку жены. Не так, как всегда, а резко, сильно.
- Что?..
И голос Ольги оборвался, потому что в это миг два чёрных пятна разорвали снежный покров у границ сада и стремительно взмыли в воздух. Огромные звери обрушились на крыльцо, проломив парапет и доски пола, но за мгновение до того, как один из них разрезал бы девушку когтями надвое, Руслан с бока врезал в его шею лопату. Андрей перекинул её брату, с того места где стоял, а другую вонзил под грудь второго волка. От его веса упал сам, и зверь рванул когтями по плечу парня, раздирая одежду и кожу в кровавые полосы. Но Андрей успел поставить лопату на черенок, чтобы волк осел на лезвие, и выкатился из-под него, за мгновение до того, как древко треснуло от силы зверя.
Волк напротив Ольги тряхнул шкурой, будто мокрая собака, брызнула струёй кровь. Лопата слетела с него, и Руслан поймал её в воздухе. А из горла зверя вдруг вырвался смех.
Девушка едва держалась на ногах от ужаса, а зверь прорычал:
- Мало силы у тебя, Рилевич, не та, что у предков была.
Руслан ударил снова в ту же секунду, заставив волка отвернуть морду, и толкнул Ольгу к дверям в гостиную. Сзади подхватили. Это Лидия подставила руку, удержав девушку, а другой уже метнула кухонный нож. Он пронзил лапу волка, и зверь отступил. Но только на мгновение.
Руслан и Андрей заскочили в дом. Лидия схватила со стены мечи и бросила сыновьям. Поймали на лету. А в дверь гостиной изнутри дома вошёл ещё один зверь.
Трое чёрных волков окружили людей. Ольга и Ангелина стояли, будто во сне, не чувствуя ни ног, ни пола под ними. Казалось, что это просто кошмар и сейчас они проснуться.
- Нашли, - прошептала Лидия. - Как?
Вошедший волк потянули носом воздух, хищно оскалился.
- Рилевичи.
- Стой! - внезапно произнёс Андрей. - Погоди.
На морде зверя появилась улыбка, он заинтересованно наклонил голову.
- С нами ясно всё, - хрипло выдохнул Андрей. - Женщины… не нашей крови. Отпусти их. От них вам ни вреда, ни опасности. И чести в их смерти вам нет.
Волк оглядел трёх женщин за спинами мужчин, потянул носом воздух.
- Одна вашей, - прорычал он, хищно глядя на Лидию.
Другой зверь вырвал её нож из лапы, выплюнул на пол.
- Ей детей больше не рожать, - произнёс Андрей, бросив быстрый взгляд на мать. - Мы с братом последние. Убьёшь нас и точка.
По щекам Лидии потекли слезы.
Руслан отступил назад к Ольге, загораживая её собой. Волк сощурил золотые глаза и вдруг двинулся по кругу.
- Раз, - произнёс он, - два…
Прошёл Андрея и Ангелину, прислушиваясь к чему-то.
- Три, - миновал Лидию.
Андрей сжал оружие, незаметно вдохнул.
- Четыре, - прорычал волк, глядя на Руслана. - Пять, - остановился напротив Ольги, и адский взгляд, будто насквозь прошёл через неё, пронеся смерть в самое сердце, биение которого он слушал. - Шесть.
И Ольга поняла, что он считал.
Она задрожала всем телом, а волк хищно усмехнулся:
- Молодец, Рилевич. За попытку хвалю, не за тупость.
Руслан махнул мечом в то же мгновение. Расстояние до зверя было большим, но парень это знал. Кончик лезвия рассёк бровь и глаз, заставив волка отступить, и Андрей подскочил, втыкая меч сверху насквозь через его плечо. Но другой зверь снёс парня прыжком в стену, вгоняя в него когти. Ангелина закричала, закричала Лидия. Ольга увидела, как фонтан крови вырвался из груди Андрея. И вдруг перед глазами возникла распахнутая в зимний сад входная дверь и кусты. Она едва поняла, что бежит за Русланом, крепко держащим её руку, к машине. Едва заметила, как оказалась за рулём.
- Уезжай, - Руслан повернул ключ в замке и захлопнул дверцу, а в следующий миг чёрный зверь ударом поднял его в воздух и перехватил грудь.
Ольга кричала, а волк уже рвал ребра из тела мужа, захлёбываясь его кровью, и возя его по снегу, но Руслан был ещё жив. Он отпустил меч, из зажатой в челюстях правой руки, и оружие осталось на земле, а когда зверь снова провёз его по снегу, подхватил его левой. В последний миг, до того как клыки соприкоснулись, пройдя насквозь через лёгкое и сердце человека, Руслан вонзил меч в шею волку, так что лезвие вышло с другой стороны и оба рухнули на горячий снег.
И стало тихо. Ольга не кричала, не плакала, не дышала. Тишина.
Из дома больше не раздавалось ни звука. За разбитыми окнами в зале всё также горел свет. Ещё двое волков вышли из кустарников сада на открытое пространство.
На крыльце появился их старший, оглядел тела и девушку, застывшую за рулём машины. Издевательская улыбка расплылась на его морде от уха до уха, а следующий миг волк прыгнул. Удар при его приземлении бросил в лобовое стекло куски снега, но Ольга уже нажала на газ. Машина помчалась задним ходом, и девушка смотрела только назад – туда, где начиналась дорога. Она развернулась на пятачке у выезда, не сбавляя скорость, и едва вышла из виража, утопила педаль газа до упора. Трое волков гнались за ней, и ужас не оставил в голове ни одной мысли. И друг, они ворвались в свет фар перед машиной!
Мгновения разделили их прыжок и крик Ольги, крутанувшей руль в сторону. Она пробила снежный бордюр и вылетела через канаву в лес. От страшного удара сознание пропало, но всего на мгновение, а в следующее девушка ощутила боль во всем теле. Ремень удержал её в кресле, но всё равно казалось, что внутри что-то лопнуло. Она не смогла пошевелиться. Даже когда волки прыгнули сразу с двух сторон со склона канавы к машине и взревели друг на друга с бешенством!
Ольга хотела кричать безумно, но горло, будто залили воском и ни звук, ни вдох больше через него не проходил. Сознание едва держалось. Девушка осознавала, что рядом с ней, с раздирающим рёвом дерутся мощные звери, только не понимала зачем.
Но вот наступила тишина, кто-то подбежал к дверце, дёрнул её, и замок разлетелся от силы этого рывка. В обманчивом лунном свете Ольга видела человека. С противоположной стороны машины другой мужчина залез на переднее сидение, также выломав дверцу, и подкинул что-то в воздух. Салон осветило голубоватое сияние. Над приборной панелью завис маленький шар.
Но Ольга и не заметил его, потому что свет освободил из тьмы человека, почти голого, с волчьими глазами и лицом, изрезанным тонким золотым рисунком на щеках. Она попыталась закричать, оттолкнуть его, но получился лишь хриплый вой, и девушка дёрнулась так, что едва не ударилась затылком о подголовник. Мужчина мгновенно поймал её голову ладонью, удержал:
- Тихо, Оленька. Мы тебя не обидим.
Та едва дышала.
- Давай-ка мы тебя вытащим, Северсвет…
С другой стороны молодой парень, тоже почти голый, отстегнул ремень и просунул руки под поясницу и колени Ольги, чуть приподнял:
- Вурда, принимай.
Мужчина спрыгнул из машины, взял девушку на руки и отнёс подальше.
Ольга смотрела вокруг, как во сне. Голубой огонёк из машины следовал за ними, освещая большую территорию. И, оказывается, рядом были не только эти двое. Над телами волков и кровавым снегом стояли ещё трое мужчин.
Северсвет расстелил на земле одеяло, взятое из багажника машины, на него положили Ольгу. Тот, которого назвали Вурдой, положил руку на её живот.
- Сердце у ребёнка бьётся, - сказал он.
Северсвет покачал головой:
- За дитём, значит, гнались.
Вурда провёл по щекам девушки пальцами, стирая слезы и капли крови:
- Прости нас, на минуты опоздали.
Ольга смотрела на него и остальных, ничего не понимая.
- Мы друзья Рилевичей, - кивнул мужчина, - а значит и твои, не бойся нас.
Как ни пусто было в сознании Ольги, она всё видела. Видела, что все вокруг неё с золотистыми глазами, полуголые, мощные, стоят босыми ногами на снегу и не чувствуют холода. А трупов волков только три, а дралась возле машины целая стая.
- Кто вы? Кто...
Из темноты ночи внезапно выпорхнула птица и опустилась на руку Вурды, оглядела Ольгу. Только глаза были не птичьи, а ярко-синие, и внимательные, словно смотрел человек. Потом повернулась к Вурде. Он будто слушал что-то, кивнул:
- Да, госпожа.
Птица взлетела, в мгновение исчезая из виду.
- Вторая группа на подходе, - сказал Вурда. - Шесть оборотней. Уже взяли наш след.
- Мне больно, - прошептала Ольга.
Вурда наклонился над ней:
- Это потому, что у тебя схватки.
- Рано, только через два месяца.
- Нет, Оля, сын твой сейчас родиться хочет. Не будет ждать. Да и правильно, - мужчина улыбнулся: - Раньше родится, раньше сражаться научится.
Он приподнял девушку, обернул одеялом.
- Никого больше нет, - по щекам Ольги потекли слезы. - Они всех убили. За что?
Вурда обнял её за плечи, посмотрел в глаза:
- Ты есть, и твой сын есть. Куда нам тебя доставить?
Под взглядом золотых глаз Ольга замерла, едва дыша:
- Что?
- Подумай. Ближайшее место, где тебе могут оказать медицинскую помощь?
Девушка сглотнула горечь во рту.
- Райцентр, - прошептала она, - в пяти километрах, там есть ФАП.
- Значит, туда и пойдём, - Вурда легко поднял её на руки. - Уходим.
Всех мужчин, кроме него охватило прозрачное-синее пламя и в нём человеческое тело сменилось на волчье. Только Северсвет обратился в собаку с белыми лапами.
- Не бойся нас, - повторил Вурда, потому что Ольга сжалась в его руках, спряталась лицом в грудь.
- Вы такие же, как они, - прошептала она.
- Нет, - покачал головой оборотень, - не такие.
В дверь фельдшерско-акушерского пункта постучали ногами. От такого грохота санитарка проснулась мгновенно. Поправила платок, выбежала из вахтерской комнаты в коридор.
- Господи, что случилось-то? - недовольно заохала она, отодвигая щеколду. - Срочно что-ль приспичило?
Створка распахнулась и женщина замерла.
- Срочно, - кивнул ей высокий мужчина с голым торсом, весь в крови с головы до ног, держа на руках беременную девушку, закутанную в пропитанное кровью одеяло.
Он быстро вошёл:
- Где дежурный фельдшер?
- А,.. сейчас, сейчас.. позову.
- Куда нести?
- А-а-а, так… вон, прямо по коридору. Там дверь в родильном не заперта.
- Быстрее за врачом, - сверкнул глазами Вурда.
И получив заряд бодрости от этого взгляда, женщина помчалась на второй этаж за врачом.
- Они придут сюда, - прошептала Ольга.
- Конечно, придут, - ответил Вурда, неся её по коридору. - Но ты не волнуйся.
- Их шестеро, больше чем вас…
- Ну и что же? Всего на одного, – улыбнулся оборотень.
Он открыл дверь в помещение ногой, занёс Ольгу, посадил её на родильное кресло, убрал одеяло. Но едва отпустил её из горячих объятий, девушка запаниковала.
- Не уходи, - она схватила Вурду за руки.
Тот сжал её ладони, улыбнулся:
- Ничего не бойся. Я всё время буду рядом. Снаружи. У дверей останется Северсвет. Ты должна быль сильной. Ещё немного.
- А потом? - Ольга заплакала в голос. - Что потом? Они охотятся на нас. Так будет всегда? Пока они не убьют нас?
Оборотень смотрел на неё ещё мгновение, потом привлёк к себе:
- Руслан отдал жизнь, чтобы ты спасла вашего сына.
Девушка замерла, вздохнула.
- Не подведи его, - приказал Вурда.
Объятия оборотня словно сжали Ольгу воедино. Стучащее сердце, душа и сознание вдруг стали одним целым - ею.
- Почему ты защищаешь нас? - она взглянула в золотые глаза Вурды. - Почему?...
Оборотень молчал мгновение, словно сомневаясь ответить или нет, но всё же сказал:
- Потому что в моём мире, что идёт параллельно вашему, твой сын потомок князей Рилевы. Последний из них. Больше нет ни единой капли крови его рода.
Девушка поражённо замерла.
- И мне поручено спасти вас, - произнёс оборотень.
Из коридора раздались голоса, недовольной явно доктора и испуганный санитарки:
- И что теперь каждый может так врываться?
- Мария Петровна, там совсем плохо, совсем…
Фельдшер вошла в помещение, намереваясь продолжить возмущение, но увидев бледную, как смерть девушку в крови с испуганными глазами, сразу передумала.
- Мы попали в аварию, - сказал Вурда. - Пожалуйста, помогите.
Фельдшер взглянула на него, было заметно, что подавила в себе желание побежать без оглядки. Здоровый мужчина, с изрисованной кожей, обрызганный кровью, явно не своей, не мог не пугать.
- Хорошо, конечно поможем, - быстро сказала она. - Но вы должны выйди, на каком она сроке?
- Семь месяцев.
- Всё, теперь выходите.
Дверь перед носом оборотня захлопнули стремительно.
- Доктор, - позвала Ольга.
Фельдшер и санитарка шёпотом обсуждали, как добраться до телефона и вызвать милицию.
- У вас не получиться.
Женщины замолчали, а Ольга схватилась за кресло от схватки, выдохнула:
- Мы уйдём, как только я рожу.
Фельдшер, наконец, совладала с эмоциями.
- Что это за человек?
- Это не человек, - покачала головой девушка. - И не советую выяснять, ой…
За закрытыми дверями раздались голоса.
- И выходить. Тоже. Не. Советую, - отчеканила Ольга, грозно взглянув на санитарку, которая побежала к дверям. - Если жить хотите, оставайтесь со мной, ой..
Оборотни ждали у входа.
- Окон сколько там? - Северсвет кивнул на родильную палату, когда Вурда подошёл.
- Два, - ответил оборотень.
- И значит, всего пять. Дверь мы сможем закрыть. Там железная рама и сама дверь - листовая сталь, миллиметра четыре.
- Мало, - покачал головой Вурда.
- Но хоть что-то. Выход со второго этажа один, есть решётка, тоже закроем. Но вот первый этаж. Решётки только на двух окнах - вахтерской комнаты и склада. Три окна по одной стороне полностью открыты для атаки.
- Значит, там и встанем, - кивнул Вурда. - Ты и Светозар останетесь внутри, на случай, если прорвутся через нас.
Встречать «гостей» оборотни вышли втроём. За фельдшерским пунктом открывалось заснеженное поле, и ночное небо с яркой луной. Здание располагалось на самом краю деревни, и по всей улице за ним горело всего три фонаря. Стояла тишина.
Оборотни встали у окон.
Вурда заглянул в те, что смотрели из родильной комнаты. Там стонала Ольга, и покрикивала на женщин:
- Большой ребёнок, знаю! Ой! Да, дышу, дышу!
На подоконник опустился ястреб с синим взглядом, оглядел оборотней.
- Может, зря засаду не делаем, - сказал один.
- А не поможет, - покачал головой Вурда. - Эта группа по нашему следу шла, значит, знают сколько нас.
Он всмотрелся в тихое поле, усмехнулся:
- Да и сами вон не скрываются.
Шесть темных пятен вдалеке прорисовались в фигуры волков. Двое отделились от остальных, направились по кругу, чтобы осмотреть здание и подступы к нему, а четвёрка прямиком к оборотням у окон.
Подойдя, в людей превращаться не стали. Потом обратно звериное тело принять секунды две-три понадобится, а для боя это плохо.
- Что ж вы за дитём-то гонитесь? - спросил Вурда. - Неужели мало крови на сегодня?
Старший группы усмехнулся, показав клыки:
- Дитё вырастет в князя, ворлак. А нашему повелителю такой враг ни к чему.
- Повелителю и друг ни к чему, - покачал головой Вурда. - Отступитесь. Живыми отпустим.
Волки зарычали. Оборотни Вурды напряглись как струны, упёрлись носком стопы в землю, чтобы лучше оттолкнуться в прыжок.
- А тебя ворлак, я частями отпущу, - оскалился старший, взглянув на ястреба с синим взглядом. - Голову верховной берегине отдам, а в пасть тебе младенца вложу.
В здании раздался Ольгин крик.
- А, вот и он, - захохотал оборотень. - К смерти торопится!
Вурда прыгнул в этот же момент. Пламя обращения ещё не погасло, а оба волка уже сцепились клыками и когтями, и покатились в снег, окропляя его кровью.
С рёвом все ринулись в схватку.
Ольга слышала их. Все голоса, весь рёв, удары и топот множества лап.
В соседней комнате что-то внеслось в здание, выбив окно. И судя по звукам ударов о стены, скрежета когтей, разрывающих выложенный кафельной плиткой пол, в коридоре, перед самой родительной палатой шёл бой. Тонкие щёлки, оставленные занавеской над стеклянной частью двери, покрыли мелкие красные капли.
Ольга помнила, что Вурда на улице, а здесь в здании остался Северсвет. И с каждым ударом она ждала, что дверь разлетится и собаку с белыми лапами бросят перед ней.
Фельдшер и санитарка тряслись от ужаса, но чтобы окончательно не провалиться в него сосредоточились на работе. У них была роженица. А Ольга кричала громко, чтобы заглушить всё, что творилось сейчас в здании и на улице. Но голос ребёнка не пропустила. Едва звук коснулся её слуха, она замолчала. В руках фельдшера плакал её сын.
- Дайте, дайте! - Ольга встала на кресле, не взирая на боль, и ещё не обрезанную пуповину.
- Сейчас, сейчас, - фельдшер делала все быстро. - Вот…
Ольга протянула руки за малышом, взяла его.
- Дайте полотенце и простынь…
Она промокнула его влажное тело, завернула сама, прижала к груди и только тогда посмотрела на его лицо. В глаза потрясающего голубого цвета. Будто вода в песчаных берегах на ярком солнце.
- Ты похож на папу, - заплакала Ольга. - Иван…
Мощный удар пробил окно, обрушив раму и кирпичи оконного проёма в помещение, и сквозь образовавшийся вход влетело чёрное чудовище. Фельдшер и санитарка упали на пол, а Ольга спрыгнула с кресла, крепко держа сына у груди. Секунда ушла, чтобы схватить скальпель с подноса.
Волк уже летел на неё, нужно лишь попасть рукой в жёрнов челюстей и провернуть в самом горле! Ольга закричала… и всё закрыла кровавая пропасть его пасти. Плечо и лопатка, и даже шея провалились в неё, разрываемые болью, но Ольга повернула руку, рассекая острым лезвием плоть, и чудовище жутко захрипело.
Вурда возник позади него, в воздухе обращаясь в человека, перехватил волка за шею. Голова развернулась на сто восемьдесят градусов, с такой силой оборотень сломал ему позвоночник. Зверь рухнул, и Вурда отшвырнул его от Ольги.
- Вурда… - прошептала она, выпуская из слабеющих рук сына.
Голос пропал. Оборотень подскочил к ним, обнял обоих. Ещё мгновения ночь разрывали звуки боя, но вот они стихли. Больше никто не рычал, и не тряслись от ударов стены.
Северсвет распахнул дверь, вытер кровь с лица:
- Все живы?
Оборотень так и стоял, держа Ольгу и ребёнка.
- Подойди, - сказал он.
Северсвет подбежал к нему и замер. Клыки волка прошли насквозь через грудь и шею девушки. Хриплые вдохи были последними.
Вурда опустился на пол, положил Ольгу. Она сжала его ладонь, посмотрела на сына, прошептала:
- Иван.
Вурда опустил голову:
- Хорошо.
- Береги...
Голоса у девушки не стало. Только губы двигались, рисуя слова.
Оборотень стер слезу:
- Буду.
Ольга улыбнулась:
- Обещал.
Её взгляд погас.
С улицы проём озарил золотой свет пламени. Оставлять тела чёрных волков на виду было нельзя, только сжечь дотла. Оборотни развели костёр и потащили тела в огонь.
Вурда ещё минуту не мог подняться. Северсвет взял из его рук ребёнка, чтобы он отнёс Ольгу на кушетку.
Оборотень положил её, опустил веки и стоял с ней пока остальные вытащили тело её убийцы в костёр на улице, пока растёрли в ладонях порошок дурман-травы и дали вдохнуть его фельдшеру и санитарке. Напуганные до полусмерти женщины заснули. Заснули, чтобы забыть всё, что видели.
Вурда сходил в вахтерскую комнату, нашёл бумагу и ручку, написал имя Ольги, её фамилию, адрес. Ведь никто не будет знать, что произошло на самом деле. И никто не вспомнит, откуда появилась эта женщина и почему здесь умерла.
Северсвет ждал его с ребёнком на руках.
- Нам пора, светает, - сказал он и вдруг отогнул краешек простыни закрывающей маленькое личико. - Посмотри на него.
- Какой взгляд, - поразился Вурда в первое мгновение, но потом кивнул. - Цвета воды великой Реки, истинно её князя.
***
С первыми лучами солнца в поле, далеко от города открылись Полано-Рилевские врата. Целитель Фаровль и поляницы-охраннницы, уже порядком уставшие ждать, да и нервничать, пошли навстречу.
Меж стволов двух деревьев, сплетённых друг с другом ветвистыми кронами, из внешнего мира вошли оборотни.
- Фаровль, - приветствовал целителя Вурда и протянул ему ребёнка, завёрнутого в простынь, пропитанную кровью.
Фаровль быстро обернул его шубой, проверил дыхание, пульс.
- Всё хорошо, - кивнул он.
- Я и сам всю дорогу слушал, - усмехнулся оборотень. - Сердце сильное. Будто барабан ритм отбивает, торопится.
- Это хорошо, что торопится, - сказал целитель, - значит, весёлую музыку играет.
Он взглянул в широко раскрытые голубые глаза младенца, и сам улыбнулся:
- С возвращением домой, князь.
ЧАСТЬ 1. ЗАБЫТОЕ КНЯЖЕСТВО
Глава 1. Встреча
Какое княжество было, какие земли... Великолепная столица на Левой Реке, вокруг ещё три города, такие же богатые и роскошные. Целое войско можно было набрать в каждом. Вот сколько народу жило, и никто беды не знал. Князья свято следили за процветанием и порядком.
А потом нескольких лет хватило. Нескольких лет войны. Поля выжжены на сотни километров чёрными драконами, города разрушены в прах. Только столица Рилева осталась в руинах, а остальные селения в пыль обращены и по ветру развеяны. Сколько людей на землях этих полегло…
Левая Река тогда кровью текла, пока от горя страшного совсем не измелела.
Княжеский род Леворечья истребили. Даже через много лет после войны Навийские твари, люто ненавидевшие их за своё поражение, вели на них охоту. Как не спасали, ничего не уберегло. Так что теперь от былой славы и величия княжества Левой реки, его столицы Рилевы и её князей ничего не осталось - всё пылью стало.
Данила в сотый раз ужаснулся, думая об этом. По сравнению с бедами княжества их собственные казались не такими уж страшными, хотя… Это как посмотреть.
От мрачного ночного леса всю группу из пятнадцати человек отделял круг огня. Неспроста лошади, запряжённые в первую повозку, вдруг взбесились на дороге, и понесли в самую чащу. Данила поначалу приготовился оплакивать пятерых молодцов из своего купеческого отряда и двух лошадей, но через час поисков по кромешной тьме нашёл всех в холодной жиже болота. Люди, слава духам святым, выплыли сами, а вот кони завязли намертво. Пока брыкались, утонули по грудь, еле головы над водой видать.
Данила не уставал хвалить парней, которые ехали в первой повозке. Они, как только влетели в болото, схватили верёвки, обвязали лошадей, и поплыли на берег. Так что единственной причиной, по которой все до сих пор оставались живыми, были канаты, завязанные крепкими узлами на деревьях.
- Чёрт!.. - мокрый и грязный парень Антон выругался, выбираясь на берег. - Всё вокруг протыкали, гадство какое-то, палки даже намертво застревают!
Купец с тревогой посмотрел на ребят, которые плавали рядом с лошадьми, держась за натянутые верёвки. Не дай святые духи, ногу опустят, самих вытаскивать придётся. И лошадей тоже не бросишь, успокаивать надо, а то задёргаются и конец им.
- Ганя, Лён, выбирайтесь! - крикнул Данила. - Бахта, Нечай, вперёд!
Парни полезли в воду, держась за края утонувшей повозки. Те, что плавали вокруг лошадей, вышли на берег, поёжились от холода и побежали к кострам.
- Близко к огню не подходить, - бросил им Михан.
Он сам и вся охрана купеческого отряда из пяти повозок стояли вдоль горящей линии, нацелив арбалеты на лес и всматриваясь в темноту.
Данила подошёл к Михану. Тот покачал головой:
- Зря ждём. Думаю, на повороте лошадей лесовики напугали, а болотных тварей они не жалуют, так что сюда не заявятся.
- А сами болотные?
- Сквозь огонь не пройдут.
- Ладно, - согласился купец, - снимай охрану, давай всех на канаты, попробуем ещё раз лошадей вытянуть.
Не успел Михан ответить, как за полукругом огня раздался тихий щелчок. Вся охрана, как по команде вскинула арбалеты.
- Поздно, - раздался из темноты насмешливый молодой голос, - я уже подошёл, просмотрели.
- Ты кто? - сурово спросил командир охраны.
- Может, выйду, посмотришь?
- Нет! - резко отреагировал Михан. - Кикиморы тоже вот так прячутся, а как покажутся и конец всем.
- Нет их тут, - весело ответил голос, - ни кикимор, ни болотных тварей. Я уже час брожу и не встретил никого.
- Да ты кто такой?
- Человек.
- Как подошёл так близко?
Михан уже нацелил арбалет на дерево, из-за которого показалась фигура, похожая на человеческую. Огонь создавал стену темноты перед глазами.
- Из-за ваших костров, вас на весь лес видать, - засмеялся голос, - а вот вам оттуда ничего не видно.
- Зато против болотников помогает.
- Лучше бы водяные камни себе раздобыли. От них и свет прозрачный и болотники не подойдут.
Михан посмотрел на купца, тот пожал плечами:
- На болотную тварь не похоже.
- Ладно, - сказал командир охраны, - давай сюда. Пройдёшь через огонь - не болотник.
Человек в пару быстрых шагов преодолел расстояние и легко перепрыгнул в круг. Командир охраны опустил арбалет окончательно. В свете огня перед всеми оказался очень молодой парень, даже мальчишка лет семнадцати, только рослый, широкоплечий. Волосы светлые, глаза синие, губы такие… Ясно, что мальчишка улыбчивый.
Вот и сейчас он широко улыбнулся:
- Простите, что напугал.
- Ишь какой, - усмехнулся Михан, - прям, напугал.
Мальчишка улыбнулся ещё шире.
- Ты откуда будешь? - спросил Данила, пристально разглядывая симпатичного паренька.
- Из Рилевы буду.
- Ну? Далековато ты забрёл.
- Да не очень. Километров пять отсюда, это разве далеко?
- Ох, ничего себе! - удивлённо сказал купец. - Так это нас лошади километров двадцать, должно быть, пронесли!
- Я видел ваш след, - кивнул малец. - Новую дорогу в лесу проложили, я по ней сюда и пришёл. А что у вас случилось?
- Сами не знаем, - Данила всё ещё не доверял пацану.
Шляется один ночью по лесу, на полукровку лесную не похож, но всё же… Какой нормальный человек, да к тому же совсем мальчишка, без оружия и огня окажется в одиночку в глухом лесу возле болота тёмной ночью?
Так только лесные полукровки могут делать. В темноте видят, ни лесовики, ни болотные их никогда не тронут - за своих принимают, да и от человека их не отличишь, разве что, обычно грязные, обросшие, босые. А мальчишка весь чистенький такой, рубашка на нём льняная, штаны, кожанка, да и ноги обуты. Да и сам… Нет, не похож на полукровку, ну ни чем не похож.
- На развилке у начала леса кто-то здорово лошадей пугнул, они и помчались быстрей ветра оттуда, мы за ними и вот сюда, в общем… - купец сокрушённо кивнул на болото, и тут сообразил, что надо спросить, как парня звать.
- А тебя как?… - начал он.
- Иван, - последовало мгновенно.
Данила даже растерялся. Имя людское, полукровок так не назовут.
- А я Данила, а ты чего в лесу ночью бродишь?
- Гуляю.
- Один?
- Да.
- Не боишься?
- А чего бояться? Я в этом лесу вырос, тут меня каждый пенёк знает.
Малец улыбался до ушей. Глядя на него, купец и сам невольно улыбнулся.
Иван меж тем посмотрел на лошадей в болоте и покачал головой:
- Трудно. Наверное, в силках завязли.
- Где? - удивился Данила. - Кто там мог силки поставить, да и на кого?
- На нас, - невозмутимо ответил парень, - на людей. А ставят болотники, чтоб лишний раз к ним не лазили.
- Слышал о таком, - согласился Михан, - но никогда не видел.
- Ничего интересного, - отмахнулся Иван, - лежит там внизу громадное растение в грязи. Ступишь, соскользнёшь между ветвей и тут же застрянешь. Чем больше дёргаешься, тем сильней жмёт, пока кости не раздавит.
- А что делать? - растерялся купец.
- Вот я и говорю: трудно, - ответил малец, - надо тут что-то посерьёзней верёвки.
- Братцы! - резкий окрик нарушил ночное затишье.
Все трое обернулись. Бахта пытался удержать одной рукой Нечая, а тот, изо всех сил сопротивляясь, уходил под воду, будто кто-то за ноги тянул. Иван ринулся первым, прыжком влетел в грязь болота и мгновенно ушёл с головой.
- Куда ж ты?! - крикнул Данила, но в этот момент Нечай тоже исчез в тёмной воде.
- Святые духи! - завопил купец.
Они с Миханом добрались по верёвкам до Бахты, толкнули его к берегу, а сами стали шарить руками вокруг. Данила уже отчаялся, как вдруг вынырнули оба. Мальчишка вытолкал парня, оба отплевались от болотной грязи и люди с облегчением схватили их у берега.
- Почему отпустили? Что ты сделал?! - спросил Данила, едва сам ступил на траву.
Иван, теперь такой же грязный, как и все, усмехнулся:
- Секрет там есть, не всегда срабатывает, правда, но сейчас помогло.
- Что за секрет, чего ж молчал? Мы бы…
С болота раздалось испуганное ржание. Все повернулись. Над водой едва поднимались конские морды. Теперь лошади остались одни, отчаянно фыркая, от заливающейся в рот воды. Купец почувствовал у горла ком:
- Твой секрет им не поможет?
Иван покачал головой:
- Прости, Данила, нет. Тяжёлые они, уже глубоко завязли. Это сразу можно, как только схватит. На другое место в силках надавишь, они и думают, что кто-то ещё попался. Пока второго ловят, первого маленько отпускают, можно вырваться.
Купец с отчаянием посмотрел на несчастных лошадей.
- Надо верёвки ещё подтянуть, - предложил он.
- Утонут они, - резко сказал Михан. - Ну, подтянем верёвки, через час опять растянутся. Только муки продлеваем. И человека чуть не потеряли.
Иван встал к костру посушиться.
- Зря ты так, - покачал он головой, - никогда сдаваться не надо. До последней секунды точно.
- А в последнюю? - взглянул на него Данила.
- Ну,.. - пожал плечами парень, - а в последнюю покричи караул!
Купец невольно усмехнулся. Странный мальчишка. Хороший, но странный. Говорит так, будто ждёт чего-то.
Над головами людей вдруг закружилась тень, и на ветку опустилась большая птица. Данила пригляделся.
- Никак сокол? - произнёс он.
Птица распустила крыло, показав изображение боевого топора на перьях.
- О, не просто сокол, - удивлённо сказал купец. - Княжеская птица. И откуда же?
- Из Рилевы, конечно, - ответил Михан. - Ты не помнишь? Боевой топор - символ Рилевы.
- Лет сто уже никто не носит этот знак, и забудешь так, чего дурного? А чего ж он тут делает?
Сокол обвёл всех внимательным взглядом.
Малец усмехнулся:
- Князь наш, наверное, опять потерялся. Ищут.
Данила засмеялся, решив, что это шутка, кивнул командиру охраны:
- Если вдруг из лесу кто выйдет, не стреляй! Глядишь, князя хлопнешь.
Люди засмеялись, и не сразу услышали топот. Только когда задрожала земля, все с опаской вгляделись в темноту. Свет множества факелов пронзил ночь. Из леса, сметая заросли кустарников, вышли всадники, легко миновали огненный барьер и остановились. Сразу было видно, что за люди. На всех облегчённые кольчуги, зелёные плащи из хорошей ткани, ножны с мечами. Гривы лошадей расчёсаны и убраны заколками.
Сомнений быть не могло - воины из княжеской дружины пожаловали. Только чьей? Неужели Рилевы, может, заезжие какие?
Два воина поехали к Даниле. Вместе с ними великолепный чёрный конь, но без седока. Купец уж приготовился слово сказать, но неожиданно первый всадник, черноволосый парень лет двадцати, обращаясь к кому-то за его спиной, торопливо произнёс:
- Князь, нет его на реке, след потеряли у большого камня. Думаю, ушёл подземными путями как раз в эту сторону.
Данила поражённо обернулся. Иван засмеялся, поняв его удивление. Второй всадник, молоденький и худой бросил князю плащ.
- Закутайся, горе, - сказал он весело, - простудишься.
- Конечно, матушка, - ответил Иван, одеваясь, - как уж вы след потеряли?
- Фаровль вызвал Северсвета в город, а без старшего следопыта, сам знаешь, много ночью не найдёшь.
- Ясно, пошли сокола к селению леших. Нужны двое или трое.
Парень поманил птицу, а Иван обернулся к своим воинам.
- Спешиться! - крикнул он. - Помочь добрым людям надо!
Данила поражённо разглядывал молодого князя. От мальчишки, которого они чуть не приняли за лесного полукровку, в нём ничего не осталось. В синем взгляде, словно сталь сверкнула, и улыбка детских губ вдруг потяжелела.
- Бабочка! - продолжал раздавать указания князь. - Команду по кругу, осмотреть, доложить!
Купец скосил глаза на командира своей охраны, вопросительно подняв бровь, но Михан тоже пожал плечами - не понял, чего молодой князь приказал. Худоба по имени Бабочка вместе с воинами пошёл по берегу болота, что-то высматривая в воде. Купеческий отряд поглядывал на них в ожидании.
Наконец, из леса вышли здоровые лешие в мховых шубах.
- Бревна нужны! Свалите пару деревьев! - крикнул им Иван.
- Чего ж ты сразу не сказал? Мы с собой принесли бы! - прогудели лесные великаны.
- Да тут свалите! - засмеялся князь.
Ребята из купеческого отряда смотрели во все глаза. Сами лешие! И вот так пришли! Да от них в самый ливень стакан воды не допросишься. Даже здороваться не принято у них. А уж если в лесу встретишь, то лучше опустить голову и мимо пройти, пока по макушке кулаком не приложили. Но сейчас лесные великаны подтащили сваленные стволы, поотрывали ветви и скатили готовые бревна в воду, а воины княжеской дружины начали снимать с себя кольчуги.
- Дивей, - позвал Иван черноволосого парня. - Подойди-ка.
Оба встали на берегу, всматриваясь в тёмную гладь болота.
- А ты уверен? Спокойно больно.
Данила смог разобрать только это, дальше шёпот стал совсем тихий.
А Иван между тем говорил:
- Спит он. Иначе уже сожрал бы весь отряд вместе с лошадьми.
- Я сам посмотрю, - кивнул Дивей.
Он быстро скинул верхнюю одежду и вместе с отрядом Бабочки вошёл в воду.
- Куда это они? - спросил купец, внимательно следя за людьми молодого князя.
Получилось две группы, одна работала с силками, а вот вторая вообще не понятно чем занялась.
- Положат бревна на силки и закрепят, можно будет спокойно ходить, - объяснил Иван относительно первой.
Воины провозились в холодной воде не меньше получаса, но когда закончили, встали на ноги, поднимаясь по пояс.
- О, хорошо, - сказал один. - Прям мостик.
Люди выбрались на берег, а их место заняли лешие. Лесные великаны обхватили лошадей и начали тянуть их, одновременно нажимая всем весом на бревна под ногами.
Михан подошёл к Даниле.
- Понял? - прошептал он. - Это как рычаг. Давят на силки и одновременно тянут добычу. Должны опустить.
- Тихо ты, не сглазь.
Лешие медленно вытянули лошадей по грудь, потом показались бока, ноги. Великаны взвалили их на плечи и спокойно зашагали к берегу. Данила, ещё не веря до конца в чудесное спасение, вздохнул:
- Слава духам святым. Всё.
Но воины княжеской дружины, похоже, так не считали. Пока все были заняты лошадьми, те несколько человек, которые что-то высматривали, успели сплавать на другой конец болота и обратно. Дивей выбрался на берег, пошёл к своей лошади.
- Всё правильно! - крикнул он Ивану. - Кольца в трёх метрах от силок, спит тварь!
- Чего? - не понял купец.
Воины сняли с лошадей необычные мечи с двумя заточенными лезвиями на одной рукояти. На чёрном коне Ивана под попоной был закреплён такой же.
Купеческий отряд со всем вниманием следил за происходящим.
; Данила, - позвал князь, вынимая меч из ножен, - ты и твои люди отойдите подальше.
Как не был заинтересован купец, желания возражать у него не возникло.
- Все назад! - крикнул он.
Шестеро воинов вместе с Иваном шагнули в болото и двинулись дальше в топь. Остальные шестеро с Дивеем, следом за ними. Парни подняли оружие, и второе лезвие развернулось, описав круг. Мечи удлинились вдвое, только в центре остался островок для руки. Данила даже вздрогнул. Такого он никогда не видел.
Воины остановились и вонзили мечи в воду. Оружие ушло почти по середину второго лезвия, и пространство внезапно разорвал жуткий звук. По воде прошла волна, как будто на дне что-то развернулось.
- Бабочка! Идёт на тебя! - крикнул Дивей.
Парень отскочил, а в следующий миг на том месте, где он стоял, из-под воды вылетело огромное щупальце и зашлёпало по поверхности.
- В круг! - приказал Иван.
Воины и он сам мгновенно устремились в стороны, давая чему-то под водой пройти между ними. Теперь люди оказались по обе стороны. Мечи снова вонзились в болото, волна вздыбилась с очередным воем, а через секунду прорвалась, выпуская наружу...
Данила закричал:
- Болотный змей!
Чудище вырвалось из-под воды, озверело вращая длинными щупальцами, но воины отскакивали и рубили. По воде болота поплыла зелёная кровь.
- Начали! - внезапно крикнул Иван.
Воины вскинули мечи, одновременно раскрутили над головой и чёткими бросками послали на змея. Двенадцать двухметровых лезвий вошли в тело чудища, прорезали его как нож масло, и каждое вышло с другой стороны, где его поймал противоположный воин.
На берегу ахнули. Лезвия мелькнули будто молнии, а в болото упали куски тела мёртвого змея.
Данила и его люди стояли, как во сне.
- Сорок лет живу, - произнёс Михан, - всех страшилок видел, и как воюют с ними знаю, но чтобы так быстро, никогда.
Дивей вылез из болота, измазанный по грудь, но довольный по уши.
- Это вон князю скажи, - хлопнул он командира охраны по плечу. - Иван придумал так с этими тварями расправляться.
Князь вышел последним, вытер меч, сложил лезвие.
- Вот теперь закончили, - произнёс он. - Ну что, купец Данила, лошади ваши на берегу, ночь была тяжёлой, а утро и подавно, может, не откажешь мне в любезности и побудешь моим гостем?
К Даниле дар речи пока не вернулся, поэтому он обвёл вопросительным взглядом своих людей. Молодёжь вся кивала, по лицу Михана было видно, что он тоже не против. Так что купец утвердительно опустил голову и добавил:
- Почту за честь быть твоим гостем, князь.
На лицо Ивана вернулась мальчишеская улыбка.
- Поехали, - просто сказал он.
Пришлось сделать большой круг и вернуться по тому же пути, по которому купеческий отряд угодил в болото. Впереди дороги для повозок не было. Но уже через час копыта лошадей ступили на хорошо утоптанную, широкую полосу.
Ехали быстро. Уставшие воины хотели добраться домой, да и гостей довести до тёплой пастели и горячего медового напитка.
Данила по дороге выспросил имена, выяснил, кто есть кто. Только так и не понял, кто Дивей. Они с князем ехали впереди, тихо говорили между собой, и спросить его не представилось возможности.
Но с Бабочкой хорошо сошлись. Помощник молодого князя с удовольствием просвещал купца относительно всего, что касалось княжества. Рассказал, как расчищали дороги, как лешие, сваливая деревья, чуть Ивана раза три не пришибли. Данила насмеялся до слез.
Впереди в предрассветной тьме наконец показались очертания сторожевой стены и высоких башен большого города. Там горело множество огней…
Данила был в Рилеве двадцать лет назад и впечатление, которое тогда на него произвёл этот город, жило где-то в самых глубинах его души. Он ещё не был купцом, нанялся таким же молодым сопровождающим, как его нынешние парни. Тот отряд шёл по старой дороге через Рилеву, чтобы срезать путь. Народу много, вооружены до зубов, никого и ничего не боялись. В лесу даже весело ехали, быстро, а когда оказались в поле… В свете красного вечернего солнца встали каменные глыбы. И у всех сердце упало. Просто от того, что увидели могильные камни Рилевы.
Поехали тихо, молча, общаясь только знаками, боясь нарушить тишину спящего поля, словно звук речи мог разбудить его боль. Вздохнули спокойней, когда впереди показалась сторожевая стена города. Тогда Рилева была окружена узким рвом, стеной с пристроенными к ней смотровыми башнями. Тогда тоже горели огни.
Купеческий отряд у ворот встретил помощник воеводы. Встретил приветливо, расспросил кто и откуда, сразу предложил остановиться на ночлег, потому что двигаться по Рилевским землям ночью – затея безумная. Сразу за ними и закрыли городские ворота.
Ночевали прямо в княжеском доме, старом и пустом. Отужинали за скромным столом с тогдашним воеводой Градимиром. Данила хорошо его запомнил. Высокий, стройный мужчина пятидесяти лет, с проседью в чёрных волосах.
За столом собралось много народа, всю ночь расспрашивали гостей, как люди живут, что в мире за лесами Рилевы творится? Уже под самое утро, когда остались только сам воевода и молодые ребята, кто-то спросил его, отчего ж Рилева так одичала? Спряталась за лесами? Отчего люди с этих мест не уедут в другие княжества? Зовут ведь и помощь предлагают. Градимир задумался, а потом ответил:
- Река не даёт.
Данила не сразу понял, о чём говорил воевода, но потом, уже покидая город в утренней дымке, взглянул на Реку… Укрытая белым туманом, и она посмотрела на него, взглянула лёгким блеском тихой воды. Девушки, пришедшие на берег, пели, и Данила тогда впервые ощутил Реку. Узнал, как она слушает, с любовью внимает девичьим голосам. Все остановились, поражённые её красотой. Воевода, провожавший купеческий отряд, вслушался в слова нежной девичьей песни и Данила на всю жизнь запомнил его слова:
- Левая Река помнит все сказания этой земли, помнит первые шаги каждого ребёнка, и лезвие каждого меча омытого в ней. В ней течёт наша кровь, и дух её связан со всеми нами. Покинуть эту землю, значит покинуть Реку, а это все равно, что убить её. Никто на такое предательство не пойдёт. Если нам суждено погибнуть, то рядом с ней.
Вскоре после возвращения в столицу, Данила узнал, что на воеводу с отрядом напали Навийские твари. Река заволновалась, покраснела. Все бросились искать, но опоздали…
Весёлый возглас оторвал купца от грустных воспоминаний. Дивей кивнул на посветлевший горизонт:
- А говорили, раньше солнца не вернёмся, почти успели!
Рассвет занялся быстро. Когда всадники подъехали к открывающимся воротам, облака уже озарили первые золотые лучи.
Несколько чёрных волков и лаюн вышли на мост, переброшенный через большой ров, окружающий Рилеву. Данила во все глаза разглядывал странную стражу. Люди ; это ладно, а вот оборотни? Им-то что в страже делать?
Один пёс шагнул навстречу прибывшим.
- Доброе утро князья, как охота? - весело спросил он.
- Охота успешно, Северсвет, - ответил Иван. - Ты почему ушёл?!
- Я не ушёл, меня наш целитель вызвал, - поправил его лаюна, пристраиваясь рядом с лошадью.
Ростом он как раз доставал до коленки сидящего на ней князя.
- А в чем дело? - спросил тот.
- Сейчас приедем, увидишь.
Данила поймал себя на мысли: «Что значит князья? Не князь, а князья»?
Пока он раздумывал над этим, они въехали под своды арки. Десять метров шириной. Купец поражённо поднял голову, и как миновали ворота, обернулся посмотреть на внутреннюю часть стены. Башни, некогда пристроенные, теперь были полностью внутри неё. Да и сама стена была намного выше своей предшественницы. На верхнюю площадку, по которой ходили дозорные, поднималось множество лестниц.
Увидев въезжающих всадников, от группы воинов отделился один и пошёл на встречу. В отличие от большинства парней вокруг, которым было от силы лет по двадцать, ему по виду можно было дать сорок пять, в тёмных волосах ни единого седого, карий взгляд.
Иван остановил коня, приветственно поднимая руку. Воин ответил тем же.
- С возвращением! - сказал он. - Все живы?
- Побиты, малость, как обычно. А чем ты порадуешь, воевода Горан?
- Возле стен города ночью ничего не случилось. Чужих не было, за исключением гостя, конечно. Внутри всё в порядке. Разведчики доложились перед рассветом: лес по кругу Рилевы чист.
Доклад был коротким. Горан, оглядев купеческий отряд, покачал головой:
- Привёл всё-таки, ничего не боишься. А если узнают?
- Тогда и бояться буду, - кивнул Иван.
- Мог бы просто проводить до границы и отпустить с миром.
- Завтра провожу и отпущу, - засмеялся князь. - А сегодня пусть будет у Рилевы много гостей. Один раз можно.
Данила с интересом слушал странный разговор. Воевода Горан больше Ивану возражать не стал, поклонился, поприветствовал приезжих людей, и сам оглядел их с довольной улыбкой:
- Ты прав князь, все рады будут.
Иван согласно кивнул, и, не задерживаясь более, повёл гостей в город.
Улица, мощённая камнем, уходила далеко вперёд. Данила, проехав метров сто, отметил, что направления улиц сохранились, только их не узнать. То и дело возвышались богато украшенные терема, окружённые садами. И всюду множество людей. В воздухе, наполненном стуком молотков, раздавалось:
- Канаты крепче привязывайте! И взяли!
В городе гремела одна большая стройка. Там и тут поднимали дома, мостили улицы, копали землю под новые сады. Невдалеке в небо поднималась даже строительная башня - высокое сооружение для поднятия брёвен и каменных плит.
Центральная улица упиралась в ещё одни ворота. Возле створок работала целая толпа с ножами для резки по дереву, кисточками и краской. Мастера расписывали ворота изображениями боевых топоров и цветов луноцвета.
- Князья, с возвращением! - раздались голоса.
На лицах людей была истинная радость. Кое-кто покачал головой, глядя на синяки и потрёпанную одежду.
- Князья, что ж вы себя не бережёте? Вот пропадёте от какого-нибудь гада, а как же мы без вас?
- Не пропадём, - весело откликнулся Иван.
Все посторонились, пропуская всадников в просторный двор. Центральную его часть занимал большой дом, вернее его основание и высокие стены, окружённые строительными лесами.
Иван вдруг натянул поводья, замедляя коня. На крыльце строящегося дома стояли целитель-олень и незнакомый никому человек. Данила давно не видел целителей. Народ их был малочисленный, умением врачевать обладал удивительным, но служили они при дворах не часто. Так что купец с интересом разглядывал ветвистые рожки, на треть скрытые густыми коричневыми волосами, и лицо, похожее на оленье ; широкой расплюснутый нос и чёрные губы.
- Так откуда гость? - в голосе Ивана звучало волнение.
- Если скажу, что из Риправы, танцевать будешь? - спросил Северсвет.
Князь кивнул.
- Тогда начинай, - засмеялся лаюна. - Из Риправы, посланник малого совета княжеств Равниннополья, словач Байборт.
- А-а-ах! - радостный возглас получился громкий. - Бабочка! - Иван окликнул своего помощника. - Давай командуй, чтобы гостей наших ждать не заставлять, лады?
Ему, похоже, не терпелось поговорить с посланником.
- Лады, князь! Накормить, напоить и отдыхать?
- Да.
Иван и Дивей спрыгнули с лошадей. Фаровль повёл Байборта к ним навстречу. Чёрная копна волос и длинная борода, заплетённая в косичку, прятали лицо словача, но всё равно было заметно, что он недовольно хмурится.
Бабочка окинул взглядом пятнадцать человек купеческого отряда, оставшихся на его попечении:
- Ладно, с чего бы начать?
Он уже собрался вести гостей к обеденным столам, но тут целитель и посланник Риправы подошли, и начало разговора заставило помощника остановиться. Всех остальных, естественно тоже.
Байборт смерил Ивана презрительным взглядом и выдал:
- Каков сам князь, такое и княжество.
- Ты о чём это? - удивился Дивей.
- Болотная погань, - фыркнул словач, осматривая грязную одежду Ивана.
У Бабочки даже уши покраснели от возмущения, и кулаки сжались, а Дивей сердито сощурился.
Но Иван, промолчав первое мгновение, вдруг наклонил голову в знак приветствия и сказал:
- Прости за недостойную встречу, Байборт. Добро пожаловать в моё грязное болотное княжество и позволь спросить, что тебя привело?
- Я уже всё ему объяснил, - раздражено бросил словач, показав на Фаровля.
Иван улыбнулся:
- Уж будь любезен, ещё разок для князя.
Байборт что-то прорычал себе под нос, но всё же соизволил:
- Твоё прошение об участие в малом совете княжеств Равниннополья получено и рассмотрено. Тебя со свитой ждут в Риправе через три дня, а мне приказано быть твоим провожатым.
Иван улыбнулся:
- Значит, уважаемый посланник проведёт у нас целый день в качестве гостя. Ты уже видел, что княжеский дом не достроен?
- Да, - лицо у словача было очень недовольным.
На лицах Дивея и Бабочки появились улыбки.
- И, наверное, знаешь, что спим мы все на улице? - продолжал Иван.
- Знаю.
Дивей усмехнулся:
- Он не знает, что мы вообще не спим.
Байборт вопросительно вскинул бровь.
- Да, - подтвердил Бабочка, - разве уснёшь, когда по ночам все отмечают успешный день?
- И что же в нём успешного?
- Например, болотного змея завалили.
Словач снова фыркнул:
- Это вы что ли?
- Ага, - Бабочка встал напротив него, - не веришь?
Байборт смерил худого, как смерть парня взглядом:
- Никогда не видел, чтобы после схватки с болотным змеем были такие довольные.
- Это правда! - поддержал парней Данила. Он уже давно недовольно смотрел на гостя. - Я сам видел, и все мои люди видели.
Байборт перевёл взгляд на купца и его отряд. Похоже, сразу понял, что это за люди. Видно, что заезжие. Раз со своим командиром, с оружием и повозками, значит, везут что-нибудь под охраной, а раз всё так, значит купцы.
- Эй, всё равно не верит, - наигранно сокрушаясь произнёс Дивей.
- Поехали! - кивнул Иван. - Поехали с нами, поищем. У меня болот много. Может, ещё одного найдём.
- Чёрт, - произнёс вдруг словач, и на его лице появилась улыбка, - а вы, ребята, не промах.
- То-то же, - усмехнулся князь, - что ж ты сразу по обложке судишь?
- Не сужу, - покачал головой Байборт и вдруг засмеялся, - я проверить тебя хотел: таков ли ты, как о тебе говорят.
Иван пристально посмотрел на него.
- И ты не промах, - произнёс он. - Только приехал, а уже знаешь, что обо мне говорят. Даже я об этом не знаю.
Дивей с облегчением выдохнул и накинулся на Фаровля:
- А ты знал! Чего молчал? Хоть бы знак какой подал, что это он проверяет!
Целитель усмехнулся:
- А я в нашем князе не сомневаюсь.
- Бабочка, ну их!.. - отмахнулся Дивей. - Давай, купеческие повозки за конюшни, лошадей в стойло.
Помощник махнул Данилиным молодцам на повозках:
- За мной!
Когда они отъехали, словач поклонился Ивану:
- Прими мои извинения. Я людей по дороге о тебе спрашивал, пока сюда ехал, и по городу прошёл, и Фаровля пол утра пытал. Думал узнать, не шутка ли твоё послание.
- Принимаю, - кивнул князь, - но крыша, правда, не достроена и спим мы во дворе под навесом.
- Пойдёт, - усмехнулся Байборт. - К тому же я хочу посмотреть на ночные праздники Рилевы.
- Ты уже и про праздники знаешь, - засмеялся Иван.
Словач извлёк из-под плаща кожаную трубку-футляр для перевозки посланий.
- И я тебе не на словах приглашение привёз, - сказал он, - а как положено, на бумаге, и со списком всего, что вам понадобится.
Иван кивнул:
- Об этом я хотел тебя расспросить. Ведь на самом деле никто из нас понятия не имеет, что представляет собой малый совет. Готовились к нему по наитию, как ум рассудил, и как в книгах написано. А что на самом деле нас ждёт…
В углу двора купеческий отряд уже расположился за обеденным столом. Там суетились помощницы. Расставляли чаши с картошкой, усыпанной зеленью и обильно политой маслом. Корзинки с овощами ставили, разливали по кружкам горячее питье.
Ждали только князей, поглядывая в их сторону.
- Давай позже поговорим, - улыбнулся Иван. - Северсвет, Фаровль, проводите гостя и скажите, что мы сейчас придём. Пусть начинают.
Пёс поднялся на задние лапы, шерсть осыпалась, сгорев синим пламенем, и вместо собаки остался мужчина. Не большого роста, стройный, одетый в специальную одежду оборотня, которую было видно только на человеке. В длинных волосах чёрные и белые пряди, как у всех лаюн.
- Пойдём, гость, - весело сказал он Байборту, - пора и позавтракать.
Ребята купеческого отряда залпом выпили медового напитка и принялись за еду, но всё равно успевали с интересом осматриваться в незнакомом месте. А Данилу уже несколько часов волновал вопрос:
- Не пойму я что-то, кто же у вас княжеством правит?
Слова купца заставили его людей с интересом навострить уши.
- А у нас двое, - ответил Бабочка. - Два князя.
За стол сели Риправский словач, целитель Фаровль и Северсвет.
- Два? - переспросил Данила княжеского помощника.
Ответ звучал странно. Откуда в Рилеве князь? Хоть первый-то? Уж, не говоря, про второго? Весь род мёртв до последнего наследника и уже довольно давно, целых четыре поколения назад. Может, Бабочка путает чего? Ну, то, что князьями сыновей воеводы называет это ладно. Всё равно они главные, но почему двое?
- Я думал, что у последнего воеводы Рилевы Градимира Рокана, был только один сын, - произнёс Данила.
Бабочка кивнул:
- У него был один, - Дивей.
Купец сидел ещё секунду, пытаясь понять:
- А Иван?
Помощник почему-то перевёл взгляд на Фаровля. Целитель внимательно смотрел на Данилу с начала разговора.
- Фаровль? - Бабочка произнёс имя вопросительно, словно спросил разрешения.
Тот ответить не успел. Молодые князья, одетые в чистые сухие рубахи, поднялись к столу. Помощницы поставили перед обоими тарелки и кружки с горячим напитком.
Бабочка шёпотом позвал Ивана и кивнул на Данилу.
- Чего ты? - не понял тот.
- Прости, князь, - произнёс купец. - Из головы моей не идёт. Я тут твоего помощника пытаю, какие же вы с Дивеем князья?
Дивей нахмурился.
Данила решил, что отступать теперь поздно и продолжил:
- Если тайна великая есть, то я, конечно, допытываться не буду, но откуда же ты взялся?
- Тайна есть, - усмехнулся Иван. - Великая ли? Не знаю. Но запрет на её разглашение поставлен берегинями, так что каждая семья в Рилеве её хранит.
При упоминании берегинь людей охватил трепет, стук ложек мгновенно стих.
Князь покачал головой:
- Даже я всего не знаю, Данила. Но ждать, когда время запрета закончится, больше не могу. К тому же, не так долго осталось.
- Ещё три года, - заметил Фаровль, - когда тебе исполнится двадцать лет.
- Поздно, - усмехнулся князь, - мы нарушили запрет, когда отослали соколов в Риправу.
- Это ты, - уточнил целитель. - Ты нарушил, и нас всех заставил. Берегини оставили для тебя указание: расти и крепнуть, набираться навыков и знаний, и ранее двадцати лет никак себя не рассекречивать, а ты что наделал?
Иван улыбнулся, налил себе ещё медового напитка и посмотрел на купца:
- Значит, хочешь знать, что знаю я?
Кивнули все: и Данила, и его отряд.
- Фаровль, расскажи, ; попросил князь. - У тебя получается, лучше меня.
- Вот всегда так, ; усмехнулся целитель. - Данила, ты знаешь историю княжества Рилевы? Знаешь, как прервался род князей Левой Реки?
- Конечно, а кто не знает? – кивнул тот. - После войны с Навией, гандарвы и оборотни мстили им со всей злобой.
- Да, навийцы ненавидели всех, кто выступил против них в великой войне, - целитель на секунду задумался, - но больше всех ненавидели всё же князей Левой Реки, выпивших у них столько чёрной крови, сколько не сумело ни одно княжество.
Люди согласно закивали.
- У последнего князя Рилевы Ясеня было две дочери, - продолжил Фаровль. - Одна из них - княжна Радуга, полюбила человека из внешнего мира, вышла за него замуж и уехала вместе с ним. Князя Ясеня вскоре после этого выследили гандарвы, когда он с отрядом возвращался домой. Вторая дочь Росана погибла вместе с отцом.
Целитель поднёс к губам кружку, сделал глоток.
- Это было почти двести пятьдесят лет назад. После смерти последних наших князей правителем Леворечья был назначен старший воевода Рокан. Его род правил последние столетия, также подвергаясь нападениям чёрных тварей. И право правления было дано ему ровно до возвращения законного князя.
Купец поднял глаза на Ивана, и целитель усмехнулся:
- Первая дочь князя Ясеня выжила. Если здесь род князей Левой Реки погиб, то за пределами нашего мира он продолжался все эти годы. Семнадцать лет назад, одной темной ночью в Рилеву прибыл отряд Алавийских ворлаков. Они торопились, попросили в помощь лаюну-следопыта, а мне приказали следовать к Полано-Рилевским вратам с небольшим отрядом и ждать там. Пока мы добирались, нас догнал ястреб от берегинь, через него со мной заговорила Брада.
- Брада?
- Верховная берегиня?
- Сама?
Стол загудел. Целитель кивнул:
- Она рассказала мне, что оборотни Навии каким-то образом узнали, где во внешнем мире живут потомки княжны Радуги и этой ночью за ними послали убийц. Совет отправил отряд ворлаков для спасения и ещё: последний из рода Рилевы, если его удастся спасти, не будет оставлен во внешнем мире, обе ветки князя Ясеня не могут оборваться. Поэтому когда мы ждали у ворот, я уже знал, что ворлаки вернутся не одни.
Данила поражённо смотрел на Ивана:
- Значит, ты князь, потомок светлой княжны Радуги, рождённый во внешнем мире и возвращённый берегинями на престол Леворечья?
Купец сидел, как громом ударенный:
- На двести лет Рилева ушла из мира, скрылась за лесами и только слухи ходили об этой земле. О том, что от боли, причинённой войной, она не оправится никогда, а княжеский род её мёртв. И вдруг я вижу перед собой князя Рилевы. Через столько лет!
- Ты видишь двух князей, Данила, - поправил его Иван. - Род воеводы Рокана, так же как мой, весь погиб за эту землю. Когда мне исполнилось десять лет, я назвал Дивея братом перед Матушкой-Рекой, и она приняла его, как младшего князя Рилевы.
- Как такое может быть? - удивился купец. - Не родного по крови князем?
- Что это не родного? - засмеялся Иван. - У нас на двоих одна кровь.
- Как так? Рассказывай, рассказывай князь! - посыпалось со всех сторон.
Люди Данилы уже давно бросили и есть, и пить, и только слушали. А теперь и вопросы пошли:
- А знаки есть на тебе, Дивей? Или всё-таки это легенда такая? Что река своих князей отмечает родовой надписью? Как оборотни своих по крови отмечают? И что от воды светятся они?
На этом вопросе Байборт с интересом окинул взглядом второго князя, да и на Ивана посмотрел. Тот заметил это, усмехнулся, кивнул Дивею:
- Покажи.
Второй князь закатал рукав рубахи до локтя, вытянул руку. По предплечью под ткань уходили светло-синего цвета символы. Кое-кто из купеческого отряда даже привстал посмотреть.
Дивей налил в ладонь напитка из кружки, провёл по знакам, и они действительно засияли. Люди заворожённо вздохнули.
- На мне знаки проявились, когда первый раз в Реке омыли, - сказал Иван, - а на Дивее, в тот день, когда он меня от смерти спас.
- А что было?!
- Дурак я был, - засмеялся князь. - Фаровль заставил за книжками сидеть, учиться, а на улице солнце яркое и лето. Вот я и сбежал в лес под шумок. Думал до селения оборотней дойду, погляжу на них. И Дивея ещё на это подбил. Только не добрались мы. По дороге встретили нас…
- Гандарвы! - в один голос воскликнула молодёжь купеческого отряда.
- Они, - кивнул князь. - Собрались меня проткнуть, но под шипы Дивей бросился. От бока до бока через всю спину шрам остался.
- Зажил давно, - отмахнулся второй князь, но Иван серьёзно взглянул на него:
- Я по глупости чуть тебя не погубил. Когда нас нашли, крови в твоём теле уже не осталось, поэтому и взяли мою.
По столу прошёл шепоток:
- Ах, вот как получилось…
Дивей кивнул:
- Все предлагали, но князь решил, что раз его вина, то никому не позволит и капли отдать, зато своей через край чашу наполнил.
Байборт покачал головой:
- А Река, значит, потом кровь признала. Решила, что раз так долго не было ей сыновей, пусть будет сразу двое. Вот уж история, так история…
Медовый напиток на руке Дивея испарился, и свечение знаков мягко погасло. Князь опустил рукав:
- Я чести такой не просил, но ты прав, Байборт, Река так решила.
- Погодите, - произнёс Данила, тяжело вздыхая, - дайте в голове сложу, больно много всего узнал.
Его люди ещё что-то спросить порывались, но к столам подошли помощницы, сказали, что для всех постелены постели и можно лечь, отдохнуть. Удерживать князей, конечно, не стали. Они отдых заслужили более всех, так что все начали вставать. Только Байборт, остался сидеть в раздумье.
- Если князь, ты не против, я с вами отдыхать не пойду, - сказал он.
- Тогда даже и не знаю чем тебя занять, - ответил Иван.
- Ничем не надо, - отмахнулся словач, - я со стены хочу на город посмотреть.
Князь возражать не стал.
Остальных гостей повели в угол двора, где располагался высокий деревянный помост под навесом. От столба до столба пестрели занавески, на деревянном полу были расстелены постели.
Купеческий отряд завалился спать мгновенно. Мягкие подушки и матрацы действовали на уставших людей, как волшебное сонное зелье. Князья тоже улеглись, но со сном задержались.
- На город он посмотреть хочет, - недовольно сказал Бабочка, опуская занавески со всех сторон. - Глазастый какой.
Спальня погрузилась в тень.
- Байборт приехал не просто так, - произнёс Дивей. - Можно было ответ прислать и соколом, но князь Риправы послал его лично.
- Думаешь, у него особое задание? - спросил Иван.
- Да, посмотреть на тебя.
Молодой князь усмехнулся:
- Ради этого вряд ли стоило кого-то посылать.
Бабочка зарылся в подушку лицом и накрылся одеялом с головой.
- Поспите, - пробубнил он. - Сколько говорить можно?…
Но князья пока не могли.
- Зря ты так думаешь, - сказал Дивей Ивану. - Ты заявил о себе княжествам Равниннополья, как князь. Если бы я прошение подписал, как сын воеводы, никто бы не удивился. Но тебя-то точно никто не ждал. Видел, как Байборт вопросы о словах Реки слушал? Как на руку смотрел? Только одно доказательство есть, с которым никто не поспорит - родовая надпись на теле, оставленная духом нашей Реки. Вот что ему нужно было.
Иван кивнул:
- Значит, словам на бумаге не поверили.
Он лёг, растянулся во весь рост. Целиком на постели не уместился, так что привычно потёр пятки о деревянный пол.
- Что ж, верно. Посланник лично убедится во всей правде и сможет всё достойно описать.
Князь помолчал секунду:
- И раз не отказали нам, значит, пока берегини не знают.
Дивей улыбнулся:
- А, боишься все-таки? Думаешь, что берегини сделают, когда узнают о твоей дерзости?
- Не боюсь, - Иван приподнялся на локтях, взглянул на брата. - Мы готовы, ты сам знаешь.
- Нет, не знаю, просто верю тебе, - покачал головой Дивей. - Как все тебе верят. С того момента, как ты начал указания раздавать.
Иван взглянул с укоризной.
- Но уж не смотри так! - отреагировал Дивей. - Ты же кого хочешь заставишь, чтоб так надо тебе делали. Даже волка в лесу за ягодой пошлёшь!
- Но если и, правда, надо, - улыбнулся Иван.
Дивей сел на постели, поняв, что брат не отстанет и спать не даст.
- Ответ от меня хочешь? - спросил он. - Я тебе уже его говорил: на совете будет трудно. Ты же хочешь сразу всего: и статус столицы Рилеве вернуть, и границы открыть, и о себе заявить. И никому не известно, что тебе другие князья на это скажут, и что берегини сделают.
- Но и по-другому нельзя, - сказал Иван. - Мы внутри своих земель будто заперты, много ли можно сделать, если ни с кем не дружим, не торгуем, в делах никаких не участвуем?
- Так это для того, чтоб тебя не путевого от опасностей уберечь…
- Ой, брось! Ладно, младенцем был, таскал ты меня в корзинке, а сейчас мне людям в глаза смотреть стыдно. Для чего князя спасать, если он потом бесполезен?
- Вот чего ты боишься на самом деле, - покачал головой Дивей, - вот почему так торопишься. Думаешь, что надежд не оправдаешь? Думаешь, если ты один князь на всё Леворечье, так и за всё один отвечаешь? И люди тебя не простят, если на кого тварь болотная нападёт, или кому-то зимой хлеба не хватит?
- А разве не так? - сказал Иван.
- Нет, - уверенно ответил Дивей. - Люди не простят того, кому наплевать, и кто ничего не делает. А кто днями и ночами рядом с ними, тому они верят, и на того надеются. И если с тобой что случится…
Дивей замолчал на мгновение.
- Я тоже не боюсь гнева берегинь, но если случится так, что выйдем с наших земель, выведем тебя из-под защиты Реки, и нападут на нас где-нибудь там, где не ждали, то бесполезным станет всё, что нами сделано, что тобой сделано. Только по этой причине я против твоего решения выступил, когда ты сокола с посланием отсылал.
Иван ещё секунду смотрел на него и вдруг произнёс:
- Когда меня привезли, ты уже один остался, отца и маму похоронил.
Дивей нахмурился, не понимая.
- И всегда мне говорил, что раз их не спас, то меня должен уберечь, во что бы это не стало, - сказал Иван. - Это твоя клятва была. А я обещал, что Рилева более в прахе лежать не будет. Ты своё слово держишь, и я должен.
Дивей при этих словах вздрогнул, задумался. Потом покачал головой, взбил подушку двумя хлопками и демонстративно лёг:
- Ладно. Всё, дай отдохнуть. И правда, всегда заставишь делать как тебе надо.
Князь повернулся на другой бок и натянул одеяло:
- Помню я свою клятву помогать тебе во всем. А ты теперь пользуешься ею, как тебе вздумается.
Иван тихо посмеялся, глядя на брата. Уж больно обиженно он выглядел.
Через минуту Дивей засопел, а князь ещё думал. Во многом он пошёл наперекор всему, что знал. С детства Фаровль и Горан учили, что оружие должно быть рядом всегда, что любое дерево в лесу может оказаться гандарвом ; навийской тварью, умеющей принимать разный облик. Что любой оборотень, который встретится на пути, может быть послан, чтобы убить его. Что выходить без охраны за стены города запрещено, что назвать себя князем нельзя, чтобы случайно не выдать себя тем, кому этого знать не надо. Что рисковать собою он не смеет, потому что все, кто будут его защищать, погибнут.
Но Иван не был с этим согласен. В далёком мире за Полано-Рилевскими вратами за него погибли его родители, в родной Рилеве каждый поступил бы также. А за что? За мальчишку на старом троне в потемневшем от времени зале? Умирать и сражаться нужно за то, что ценно. Князь ценен. Тот, кто растит мощь и богатство земель и городов. А если лишь место занимаешь, то такой чести не достоин.
- Половина пути пройдена, - прошептал Иван. - Отступать некуда, да и не стану.
Но сомнение неприятно окутывало мысли князя. Сон всё больше завладевал им, рисуя странные картины, словно взятые из чужого прошлого. Комнату с белыми стенами, лицо женщины, наклонившейся над ним, и морду монстра, его клыки перед самым лицом…
- Ветер сна, - прошептал Иван, - возьми меня к Матушке, мне надо поговорить с ней.
Ветер подхватил его взгляд, пронёс над просыпающимся городом, повернул в сторону реки и над самой стеной нырнул в глубокую ночь. В тёмном небе засияла луна, по синей глади заскользили дорожки.
Ветер поставил князя на берег. Иван поклонился:
- Здравствуй, Матушка.
Волны побежали быстрее, накатились на босые ноги князя, и с шумом уходя, прошептали:
- Здравствуй, Иван.
Вода поднялась в красивую женщину в прозрачном одеянии:
- Я рада, ты меня не забываешь.
- Как я могу, Матушка? - улыбнулся Иван.
- И, правда, не можешь, - согласилась Река, - все вы связаны со мной магией вашего рода.
- Поэтому и называемся князьями Левой Реки.
- Не умничай, - шутливо пригрозила женщина и метнула в Ивана брызги. - Почему во сне пришёл, почему не по-настоящему? Хоть обняла бы тебя.
- Некогда.
- Некогда?!
Огромная волна смела князя с берега и утопила в водах реки. Женщина и Иван сидели внутри прозрачного шара, плывущего над самым дном.
- Не сердись, матушка, - засмеялся князь, - ты же меня знаешь.
- Знаю, - согласилась Река. - Ты, как только на ножки встал, взял молоток и забил торчащий гвоздик в своей кроватке, который никто не приметил, и не потому, что он тебе мешал. И сейчас такой - старое надо заменить новым, сделанное плохо переделать хорошо.
Женщина ласково провела рукой по щеке Ивана:
- Молодец, мой сын, с тобою Рилева вернулась к жизни. Знаю, чего ты хочешь. Вернуть то, что утрачено.
Князь заглянул в её прекрасные глаза:
- Нелегко было вернуть Рилеве былой облик, а её величие, матушка, можно ли вернуть его?
Женщина улыбнулась:
- Величие Рилевы никогда не покидало её. Жило в руинах и в каждом могильном камне, а сейчас оно живёт в тебе и во всём, что тебя окружает. В пламени факелов на стенах города, который ты построил, в молодых колосьях, которые ты взрастил.
Шар начал подниматься, освещая воды реки на многие километры. Все изгибы её тела на просторных землях. И вот уже вода вокруг стала ночным небом, а под ногами засверкали ленты притоков и пятна озёр.
Иван смотрел на своё княжество от края до края сквозь тонкую дымку облаков, а шар полетел вниз с дождём, ускоряясь ближе к земле.
- Не я, Матушка, построил город, - улыбнулся молодой князь, - это люди.
Женщина засмеялась:
- К первому камню тобой заложенному, тысячи других приложили. Всё с чего-то начинается, Иван. Если некому заложить первый камень, то и стены не будет.
Шар опустился на воду возле берега и растаял, а князь оказался по колено в воде. Женщина стояла напротив.
- Делай, как говорит тебе сердце, - сказала она. - В тебе живёт дух Реки, мой дух. Ты всегда меня слышал. Услышь и сейчас. Хватит с нас печали, хватит страха. Более не желаю слышать грустных песен. Время бескняжия закончилось. Вырос мой сын.
Ветер сна подхватил Ивана, унося от берега.
- Спасибо, матушка! - крикнул он.
Фигура женщины стала прозрачной и исчезла в водах реки.
Глава 2. Принёс ветер весточку…
День наступил быстро. Осеннее солнце совсем разошлось, поливая светом и теплом. Стало жарко. На внешней сторожевой стене отобедали. В умывальнях гремела посуда. Мыли. Хотя хохота там было больше, чем мытья. Хорошо, что глиняные тарелки заменили деревянными, а то мастера уже стали ругаться.
- Да к чертям вас! Ещё раз разобьёте, склеивать будете! - приблизительно так.
Горан умывался у колодца, слушая звуки падающей посуды.
- Воевода! - окликнули со стены.
Горан приложил к лицу полотенце и откликнулся:
- Знаю, знаю, поляницы приехали.
Молодые ребята со смехом свесились вниз:
- Воевода, откуда знаешь?
- Голоса у вас больно довольные. Что? Много интересного сквозь прозрачные сарафаны видите?
Горан повесил полотенце на ветку дерева и направился к воротам. Повозки, запряжённые чёрными лошадьми, въехали через арку. Сарафаны у сидящих в них девушек действительно были короткими и тонкими. Все молодые воины прилипли к ним взглядами.
Поляницы весело посмотрели на воеводу и хором сказали:
- Приветствуем, Горан!
- Эх, молодцы какие, у меня молодые воины так дружно не умеют, - засмеялся воевода.
- А ты к нам на обучение оправь, - усмехнулась Тала.
- Да, а вы вернёте?
- Конечно! Князя же вернули! Горан, ты что? - засмеялись девушки.
Воевода усмехнулся. Это только с виду поляницы стройные и лёгкие, словно золотые облачка. А вот если такая девушка ножкой прекрасной топнет, в земле трещина два метра глубиной будет. Поляницы - воительницы, силы немерено, и тонкие сарафаны обман, под ними золотая броня. Меч и стрела об неё сломается.
Горан отступил от карет, давая дорогу:
- Ну, езжайте, увидимся.
Данила открыл глаза. За тканью занавесок играло солнце, заливая светом двор. Княжеская спальня была пуста, постели застелены.
Купец сел, оглянулся на своих. Ну, конечно, ни Бахты, ни Антона… Вся молодёжь уже куда-то рванула. Под одеялом зашевелился Михан. Данила тихо встал, чтобы его не будить. Выйдя из-под навеса, увидел, что во дворе начинается какой-то сбор. В самом центре толпились, ставили длинные столы, растягивали зелёные полотна скатертей, стоял смех и шум. Там же были Антон, Бахта и остальной купеческий отряд.
Князья стояли на ступеньках дома с Байбортом. Увидев Данилу, Иван призывно махнул рукой, и купец направился к ним. А в воротах как раз появились повозки с девушками в золотых платьях.
- Поляницы! - удивился Данила.
Не для всех-то оказывается Рилева тайна. Соседи вон сами приезжают.
Купец подошёл как раз к тому моменту, как девушки напали на князей с расспросами:
- Что за новые мечи?
- Откуда знаешь, Тала? - засмеялся Дивей.
- Сокол ваш сказал, что змея на болоте порубили!
Князь крикнул одному из воинов:
- Айар, принеси меч!
Парень помчался за оружием, а девушки начали снимать с карет охапки цветов, говоря без умолку:
- А кто это у вас тут с лицом незнакомым? И повозки торговые? Купцы? Да ну? Да и Риправы ответили? Ой, хорошо!
Данила и Байборт обратили всё внимание поляниц на себя. Тала подошла к ним, оглядела, улыбнулась:
- Правильно, пора людей в Рилеву звать. Расцвёл город.
- Ещё не пора, - засмеялся князь, - Дивей вон говорит, ещё не всё сделано.
- Так торопись, - всплеснула руками поляница, - как боевому делу учиться так сразу приехал! Ещё и позвать-то добром не успели, а тут стройку никак не закончишь!
Князья засмеялись, а Байборт и Данила переглянулись и удивлённо взглянули на Ивана. Тот только рукой махнул:
- Да кто б нас ещё учить стал? Вот и помчались, как только царица Полева разрешила.
- Полева?! - оба гостя воскликнули одновременно, да и подумали об одном и том же: Чтоб поляницы себе учиться кого взяли? Чужих воинов? Да никогда! Главный город польного народа стоял от Рилевы недалеко, но это роли особенной не играло. Никто из княжеств соседей такой роскошью, как дружба с царицей поляниц, похвастаться не мог.
- А как… как… уж?... ; Байборт и не сразу сообразил как спросить: - А как уж вы её уговорили-то?
Девушки засмеялись:
- Иван, расскажи про коня.
- Ну,… - отмахнулся тот. - Это надолго, а дел много. Скоро народ на вечер соберётся.
Айар принёс во двор меч.
- Ого! - Тала сразу потянулась к оружию. - Дай попробовать!
Едва девушка взяла незнакомое ей оружие, как, повинуясь её красивым пальчикам, второе лезвие развернулось.
- В действии покажете? - спросила Тала.
- А танцевать будете? - князь ответил вопросом на вопрос.
- Станцуем, - отмахнулась поляница.
- Тогда, как все соберутся.
- Хорошо, хорошо.
Девушки быстро подняли свои корзинки и отправились к уже накрытым столам, украсить их цветами, и расставить привезённое вино.
- Князь! - Байборт отступать не собирался. - Хоть полслова скажи! С Полевой дружишь! Она тебе своих воительниц с дарами посылает. Как смог?
- И бой, значит, вот откуда у вас такой! - подержал его Данила. - Как поляницы бьются, никто не видел. Враги не выжили, чтобы рассказать, а в присутствии друзей они оружие никогда не обнажают. А вас своему мастерству научили! Что ж ты сделал, чтоб такую честь заслужить?
Иван слушал улыбаясь, Дивей с Бабочкой смеялись.
- Не поверишь, Данила, - сказал князь, - ничего. Коня поймали в поле. И к хозяйке отвели.
- Раз начал, договаривай, - нетерпеливо попросил Байборт.
- Печать на нём не сразу заметили, - кивнул Иван. - Думали, конь с какого-нибудь селения на границе забрёл, а как в первом доме спросили, нас девушки во дворец отвели. Оказалось, конь из царской конюшни.
- Самой царицы? И что ж?
- Хороший больно конь, - засмеялся Дивей, - жалко отдавать было.
Иван согласно кивнул:
- Не то слово жалко. Так что как меня царице представили, и я у неё коня и попросил.
Байборт с Данилой даже замерли:
- И не страшно было? - выпалил купец. - Ведь могла наказать за такую дерзость. И не кнутом по спине.
- Хотела, поначалу. Передумала, - засмеялся Иван. - Сказал, буду стоять на ступенях перед её троном, пока не отдаст коня, и не уйду. Так вот три дня мы с ним и стояли. Смеялись над нами все. На третий день царица разозлилась, велела мне убираться. Пришлось шаг к двери сделать, но…
- Но?… - подхватили Данила и Байборт.
- Но и конь со мной пошёл. Привык за три дня-то. Столько вместе простояли.
Князь засмеялся:
- Царская стража его держать, конечно, пыталась, но мы уж сильно с ним подружились, так что упёрся мне в плечо и ни на шаг. Полева подумала, сказала: седлай, проверим. Конь даже лёгкую поляницу в седоках не терпит, а уж если мне наглому князю позволит себя оседлать, чудо будет.
- А чудо и было, - кивнул Бабочка. - На площадь вышли, весь город посмотреть собрался. Иван на коня вскочил, тот было на дыбы, а потом в низкий, низкий поклон. Все ахнули. Князь чуть рукой влево, конь туда, вправо - туда, чуть вниз, конь прямо ложится. Так полчаса и танцевал с ним по площади, такие пируэты, показывал. Сама царица в ладоши хлопала.
На лицах Данилы и Байборта было удивление и улыбки.
- Вот история, так история, - поразился купец.
- Главное, закончилась хорошо, - сказал Иван. - С того дня мы дружим.
- Заметно, - кивнул Байборт, - и удивительно.
Солнце укатилось подальше к востоку, оставив прозрачное небо над городом и всей огромной рекой. Вечерний ветер заскользил по улицам, поднимая в воздух горы опилок и опавшей листвы.
Княжеский двор стал совсем красивым. Цветочные гирлянды скрыли строительные леса вокруг зданий. Тихо темнело, но вместе с темнеющим небом все ярче и теплее разгорались фонари, делая двор огромной уютной беседкой, в которой было полно народа. Уже половина города точно.
Даниле и Байборту прохода не давали. Всем же надо было спросить гостей кто они и откуда, где побывали и что повидали. Так что купеческий отряд и Риправский словач сидели в окружении толпы жителей, отвечая на вопросы до самого начала праздника.
Когда в княжеском дворе не осталось ни одного свободного местечка, на невысокий деревянный помост в центре двора взошли поляницы, и наступила тишина. Только там, где сидели музыканты, то и дело мелодично звенела струна, или тихо отстукивали ритм. Иван поприветствовал всех, кто пришёл на праздник, ещё раз представил гостей, и просил всех веселиться до самой ночи.
Люди захлопали, а девушки в коротких сарафанах грациозно закружились, отпуская пальчиками свои чародейские платки. В ткани зажглись огненные искры, осыпаясь на площадку. Поляницы выстроились в ряд и наклонились, ведя по платки по воздуху. Словно ветер наклонил колосья в поле и прогнал волну. Все голоса стихли. В заворожённой тишине полилась нежная мелодия дудочек, а лёгкие платки поляниц будто стекли по их рукам, извиваясь.
Незаметно в мелодию дудочек вплелась дрожь, едва касаемых струн и словно далёкий, мощный гром вздохнули глухие барабаны, отбивая ритм танца. Девушки взлетели в высоком прыжке...
Данила поймал себя на мысли, что сидит, открыв рот. Такая редкость увидеть танец поляниц. Они с Байбортом переглянулись, уже в какой раз поняли друг друга без слов.
Каждая девушка опустила руку, держа платок за кончик, а второй рукой достала из-за спины бумеранг. И вдруг, прямо в движении танца, поляницы метнули их друг в друга. И каждая поймала переброшенное оружие.
; Знакомо-то как, ; поразился Данила.
Музыка затихала. Девушки снова показали «волну», закружились и остановились под последний звук дудочки. Ещё секунды царила тишина, цепляясь за золотые переливы тонких нитей в ткани платков.
Восторженные вздохи перешли в хлопанье и голоса:
- За красавиц поляниц!
- За танец!
Люди поднимали кубки, а девушки расходиться не торопились. Тала приняла бокал, который ей поднесли, и громко сказала:
- Нам за танец было кое-что обещано.
Стало тише. Поляница повернулась к княжескому столу:
- Мы - танец, вы - бой.
Иван раздумывал для вида немного и кивнул:
- Будет по-твоему.
Люди захлопали.
- А раз так, всем отойти! - крикнул Бабочка, поднимаясь.
Люди начали пятиться от возвышения. Воины прошлись перед ними, отмеряя шагами безопасное расстояние.
Иван поднёс к губам руку, в которой что-то блеснуло. Данила, узнав предмет, даже головой покачал. Надо же, как на выдумки горазды! Оборотневый свисток. Только лесные волки оборотни такой применяют. Делают его из старой коры, размоченной кровью. Свисток действует только на тех, чья кровь использовалась для его изготовления, они его слышат и за километр, и за десять и даже за сто долетит. Для остальных же этого звука просто нет.
Круг поляниц распался, а через минуту его повторил круг воинов. Они вышли с разных сторон из плотных границ толпы, услышав зов свистка. И вместо нежной дудочки пространство содрогнулось от барабанов. С первым же мощным ударом, парни метнули мечи вверх. Бросок был сильный и чёткий ; лезвия вонзились в высоту, а воины шагнули три раза, успев третьим шагом вернуться на место, поймать оружие и уйти в красивый разворот.
Данила ахнул. И не он один.
Барабаны задали быстрый ритм. Воины перестраивались перебежками, одновременно продолжая посылать мечи в воздух, ловить и вращать. С лёгкостью разбивались в пары, уклоняясь от имитирующих ударов, и так же нападали.
Люди хлопали в такт барабанам. Наконец, воины замедлились, опуская оружие. Бой будто закончился, но барабаны ещё звучали. Иван оказался в центре круга безоружным. Воины раскрутили мечи над головами…
Данила смотрел во все глаза. Он уже это видел, только тогда в центре круга -ловушки был змей, а сейчас там стоял князь! Ничем не защищённый, ни кольчуги, ни шлема.
Купец почувствовал, что его бьёт дрожь. Байборт заметил это, спросил:
- Ты чего это?
Данила только руками замахал:
- Смотри, смотри!
Барабаны стихли внезапно, а в следующий миг воины с разворота послали мечи. Купец замер. Словач вскочил. Приятный шипящий звук рассёк тишину. Мелькнули золотые линии, отражённого лезвиями огня. Воины молниеносно вскинули руки, и рукояти переброшенных мечей точно легли в ладони. Люди захлопали, закричали:
- Молодцы!
Лезвия разминулись в центре круга, не тронув, стоящего там человека. Но Иван быстро спустился с площадки, Фаровль пошёл за ним, а Данила заметил, что Дивей, опуская меч, провёл рукой по лезвию.
Купец тоже вскочил. Музыканты уже играли, и люди поднимали кубки, но к столу пока вернулся только Бабочка. Данила и Байборт подбежали к нему:
- Всё в порядке?
- Конечно, а чего это вдруг?...
- Дивей стер кровь? - спросил Данила.
Помощник внимательно взглянул на купца.
- Глазастый какой, - усмехнулся он, - не бойся, это не в первый раз.
- Да вы что?! ; возмутился Байборт. - Князя убьёте же!
- Ни за что, - твёрдо сказал Бабочка. - К тому же это он сам приказал. Пока на пугале этот приём отрабатывали, ничего не получалось.
- Что ж вы его не отговорили?!
- Да мы пытались по началу, а потом и сами поняли. Лупили по пугалам со всей силы, сколько дури в голове, а когда князь первый раз встал в центре, вот тогда и почувствовали: как оружие лежит в руке, как удар направляется, как сила его рассчитывается. Всё прочувствовали до дрожи в коленях.
Данила покачал головой:
- Не по делу рискуете.
- Не волнуйся, - помощник улыбнулся. - Иди к столу, отдыхай, Иван скоро вернётся.
Он хлопнул купца по плечу и исчез в толпе.
Бабочка оказался прав. Князь появился через минуту, бодрый, весёлый, в другой безрукавке. Даже трудно было предположить, где его задело лезвие. Он сел за стол, сразу что-то прошептал Тале. Дивей тоже включился в разговор.
- Наверное, обсуждают, где была ошибка, - сказал Даниле Байборт.
- Вот ведь дети! - купец кипел от возмущения.
- Дети, это ты прав, - согласился словач и с восхищением добавил: - Но каковы! Сильные, рисковые, ни тени страха. Что ни говори, а князья Левой Реки всегда такими были.
- Пусть и останутся, - кивнул Данила, - лишь бы живые.
Они с Байбортом подняли кубки:
- За Левую Реку, пусть хранит своих сыновей.
Воздух снова наполнился мелодией дудочек. Смолкли другие музыкальные инструменты, а вместе с ними начали затихать голоса. Люди во дворе засуетились, стали брать со столов кубки. Помощницы не успевали разливать медовый напиток.
- Последний бокал Реке, - подсказал гостям Дивей. - Понесут в подарок.
- А вы не пойдёте? - спросил Данила, увидев, что князья и помощник остаются у стола.
- Нет, - покачал головой Иван, - сейчас оборотни вернутся, да и поговорить нам надо.
Толпа горожан уже потянулась ко вторым воротам, покидая двор. Вниз уходила улица, ведущая на берег реки. Там полыхали огромные костры, освещая золотой песок, и накатывались волны, игриво шипя. Голос Реки было слышно издалека. Воины зажгли факелы и расположились вдоль вереницы людей, так что получился живой коридор света. С песнями и танцами толпа отправилась по улице.
Данила отпустил своих ребят веселиться, а сам задержался. Во двор как раз вошли чёрные волки, несколько лаюн, с ними Северсвет и Горан. Купец только сейчас понял, что всё это время их не было. Несмотря на праздник, большинство воинов, оборотни и следопыты Рилевы оставались на службе и сейчас ближе к ночи, похоже, сменились посты. Новые отряды заступили на дежурство, а Северсвет со своими вернулся для доклада. Иван ждал их.
Волки подошли к столу, обратились в людей. Среди них оказались и парни и девушки, многие с разными знаками рода на теле. Данила в который раз удивился. Оборотни с разных кланов, не с одной семьи, а с многих.
Князь быстро приветствовал всех, принял доклады. Оборотни проверяли территорию как вокруг города, так и дальние границы. Смотрели, какие твари и где живут, кого грызут, и на кого охотятся. Опасны ли для людей. За годы таких много развелось. Смотрели, и кто с других земель заходит.
Дивей заметив, что купец не ушёл, подозвал его:
- Пойдём Данила, вот кто ваш след увидел, - он показал на оборотней. - И князю доложил, что люди в беде.
Иван кивнул:
- Они меня к вам и доставили. Так быстрее получилось, чем на лошадях через лес.
- Так это, стало быть, вы всё время рядом были, - покачал головой купец, - только тайно.
- Как и положено разведке, - сказала высокая девушка-оборотень. - Князь нас не красоваться позвал, а работать.
- И хорошо справляешься, Дарья, - похвалил Иван.
Данила всё больше поражался, но спрашивать ничего не стал. Лесных оборотней зазвать на службу дело столь же сложное, как попасть в обучение к царице Полеве.
- Оставайся, Данила, - кивнул ему князь. - Послушай наш совет.
- О! Я от такого предложения не откажусь, - обрадовался купец.
Дивей отпустил оборотней, остался лишь Северсвет. Все сели тесным кругом и Байборт развернул свитки:
- Новые правила совета. Если вы готовились по Алавийскому уложению, то будет много несоответствий.
- Так и есть, - нахмурился Иван.
- Малые советы не простое собрание. Это событие праздничное, - говорил словач. - Поэтому князья приглашаются с отрядом в пятьдесят человек. Это помимо свиты.
- Мы рассчитывали, что двух десятков будет достаточно, - произнёс Дивей.
- Нет, - покачал головой Байборт. - В Риправе в этом году собирается полный малый совет. В первый день проводится парад ; шествие из отрядов каждого княжества во главе с князем. Обязательно присутствие воеводы, утром он проводит первое построение. Да, и главное: дружины приветствуют жителей города своим выступлением, вроде того, что вы сегодня показывали.
Князья молчали и Байборт уточнил:
- Чего именно у вас нет?
Бабочка невесело усмехнулся:
- Самого главного - дружины.
Словач вопросительно посмотрел на князей.
- Такой город должен насчитывать не меньше тысячи воинов для полной обороноспособности, - ответил Иван. - Подготовить столько людей даже за год невозможно, поэтому мы кое-что изменили. Охрана строится на взаимодействии трёх больших групп - люди, волки и лаюны. Всё, что касается разведки и наблюдения - это вотчина оборотней. Учитывая их способности, они заменяют более половины корпуса охраны.
- Ладно, минут пятьсот человек, - кивнул Байборт, - но остальные у тебя есть?
Князь вздохнул:
- Большинству моих воинов столько же лет, сколько и мне. Они ещё учатся, и мы сами вместе с ними. Те триста человек, которые сейчас постоянно в дозоре, это первая группа, с которой мы вернулись с обучения у поляниц. Я не могу взять ни одного из них, каждый воин - колечко в цепочке охраны, и если его вынуть, цепочку потребуется перестроить, а у нас нет на это времени.
Горан кивнул:
- Я тоже против. Нельзя забирать воинов сторожевой стены, это нас обескровит.
- Тогда нам придётся придерживаться нашего первоначального плана, - сказал Иван.
Байборт покачал головой:
- Прости, князь, но ты хочешь явиться в Риправу с двадцатью воинами, в числе которых и твоя охрана, и твоя свита?
- Это на что-то повлияет? - спросил Дивей.
- Участие в параде показывает насколько княжество богато, дружно и обороноспособно, - ответил словач. - Ваш маленький отряд рискует затеряться между соседними дружинами, и тогда вы точно никакого впечатления ни на кого не окажете, а вам бы это очень помогло…
Иван вздрогнул, нахмурился.
- Прости князь, но ты о многом просил в своём послании совету, - сказал Байборт, - и мой долг предупредить тебя: вопрос Рилевы уже давно обсуждается среди княжеств Равниннополья, и не далее, как на прошлом совете было решено, что земли княжества пора передать под попечительство соседей. Разделить между всеми, или передать кому-то одному. И князь Риправы Миша, кстати, первый кандидат в ваши попечители.
От этих слов замерли все.
- Это они здорово придумали, - поражённо произнёс Дивей. - Разделить Рилеву между собой?
Он взглянул на Ивана. Тот и сам не дышал от возмущения.
Байборт кивнул:
- Князь Миша серьёзно относится к своим обещаниям, так что он станет первым вашим противником на совете. И поэтому вам нужно оказать достойное впечатление, приехать в полном составе, вместе с воеводой, помощниками и пятью десятками воинов. И тогда уже делать важные заявления.
Иван поднялся, задумчиво оглянулся на сверкающую реку, словно спрашивал совета у неё. Дивей постучал пальцами по столу, глядя на брата.
- Что думаешь? ; вполголоса спросил его Иван.
- Мне не нравится идея нарушить защиту города. Я против отряда в пятьдесят человек и участия воеводы, - ответил Дивей.
Иван обвёл взглядом присутствующих. Бабочка кивнул, соглашаясь с князем. Горан молчал.
- Я своё мнение сказал, - произнёс он в ответ на вопросительный взгляд Ивана, - но исполню твоё решение, каким бы оно ни было.
- Тогда,… останешься в Рилеве, - сказал князь.
Воевода удивлённо вскинул брови.
; Ты и твои воины, - добавил Иван, - город должен оставаться под надёжной защитой с опытным командиром. Отряд дружины в Риправые возглавит вместо тебя Бабочка.
Помощник на мгновение замер, но всё же кивнул.
- Тебе не привыкать, - улыбнулся князь.
- Это как посмотреть, - без уверенности ответил Бабочка.
- Вот и всё, - сказал Иван, - у нас день на сборы, в ночь отбываем.
Данила поднялся, понимая, что совет окончен. Уходили все вместе, за исключением князя. Он захотел остаться, ещё подумать. Когда стих звук шагов, Иван сел за стол один.
За сборы он не волновался. Всё давно готово. Парадная форма и новая конская сбруя аккуратно сложены и упакованы ещё неделю назад. Двадцать человек, те самые, с которыми он через день ездил в лес, подвести не могли. На заре сказать им, что отбываем и они через полчаса построятся в полной экипировке.
Но надо было успокоиться, сердце всё ещё билось непослушно, припоминая князю, с каким трудом ему далось его решение. Совет мог изменить всё, мог дать Рилеве новую жизнь. Байборт прав говоря, что впечатление, которое они окажут, будет решающим, а когда они заявятся так… Иван сжал кулаки до боли. Отступать поздно, теперь надо идти до конца.
Со стороны реки ещё тянулись песни, но огни погасли, укрыв опустевший берег темнотой. Праздник закончился, и жители расходились по домам. В лунном свете сверкала Матушка. Уже, наверное, спала.
Ветер, наполненный влагой, вдруг пролетел над городом. Принёс листья, закружив их прямо перед князем. Иван усмехнулся:
- Ты откуда такой?
Похоже, новый ветерок прилетел из-под проливного дождя, бушевавшего где-то далеко. Мокрый лист опустился на ладонь князя, обнял её, вызвав своим холодком странную дрожь. Иван посмотрел на реку. Матушка привет прислала, или?..
Нет. Река текла в лунном свете спокойная, спящая. А порыв ветра вдруг исчез, словно выполнил то, что должен был и поспешил обратно в свой дождь. Иван вернулся к листку.
- Принёс ветер весточку, - прошептал он, - о той, которую не знаю, какую ожидаю.
Князь отнял лист от ладони и поднёс ближе к факелу. Едва он оказался между огнём и глазами Ивана, как в его жилках вспыхнуло золотое свечение, и на мгновение князя охватило чувство, что он держит в руке горячий язычок пламени. Иван с минуту заворожено смотрел на лист, потом скатал его в трубочку и спрятал в карман. Если ветер что-то вложил к тебе в руку, это неспроста. Надо сохранить.
Тихая песня мягко рассеялась в ночной тишине. Призрачный свет сторожевых огней окружила тьма.
- Спокойной ночи, Рилева, - прошептал князь.
ЧАСТЬ 2. РИПРАВА
Глава 3. Золотой листок
Над Риправой грянул дождь. Пятисотник Глеб вышел на улицу, глянул в небо:
- Опять? Давно тебя не было. Ещё вчерашние лужи не высохли.
Дождь, казалось, летел ниоткуда, возникая из тьмы там, где её начинал рассеивать свет факелов.
Посреди двора стоял посыльный с птицей на руке. Сокол с изображением топориков на крыльях прилетел меньше часа назад, передал послание:
- Князь Рилевы шлёт здравствие, сообщает, что на подходе к городу. Двадцать два всадника с северной стороны.
Глеб уже отдал распоряжение пропустить отряд и, зная, что с ним Байборт, сопровождающих не назначил. А сейчас вышел встречать. Уже доехать должны были по городским улицам. И точно, за воротами послышался шум, стук множества копыт, голоса и весёлый оклик словача:
- Отворяй!
Воины открыли створки перед отрядом. Байборт въехал первым:
- Глеб! Последние гости пожаловали!
Пятисотник приветственно кивнул, оглядывая остальных всадников. Едва спрыгнув с лошадей, многие скинули капюшоны, с интересом осматриваясь. Глеб, глядя на высоких стройных молодцев, даже удивился. Похоже, старше двадцати лет и нет никого. А князь где же?
Байборт направился к пятисотнику с двумя парнями. Глеб успел хорошо их рассмотреть. У одного были светлые волосы, лицо правильной прямоугольной формы, брови с мягким изгибом, у второго волосы чёрные, такой же длины - едва уши закрывали.
«Совсем мальчишки, ; отметил пятисотник, ; первый не старше семнадцати будет».
Младший малец симпатично улыбнулся, сощурил внимательные синие глаза.
- Вот Глеб, знакомься, князь Иван… - Байборт указал на светловолосого парня, ; и его брат, князь Дивей … и закрой рот, ворона залетит.
Пятисотник от удивления действительно застыл с открытым ртом. Иван, глядя на него, засмеялся.
- Прости князь, - сразу собрался Глеб.
- Все хорошо, Глеб, если дозволишь так себя называть, - усмехнулся Иван.
Тот кивнул.
- Так ты пятисотник? - спросил молодой князь. - Значит, важная птица!
- Ещё какая, - засмеялся Глеб, - опять назначили меня парадным помощником.
- Помощник! - крикнул кто-то из десятников. - А во дворе ты пока командовать не будешь? Или мы сами уж разберёмся?!
- Вот черти, - выругался Глеб. - Хотя правы. Ладно, князь, где твой воевода?
Дивей повернулся к воинам:
- Бабочка!
Ещё один совсем мальчишка примчался на глаза пятисотнику. С коротких волос капала вода.
- Это Бабочка, - представил его Иван. - Мой помощник. Всеми вопросами, которыми должен был заниматься воевода, будет заниматься он.
- М-м-м… - потянул пятисотник.
Князья сразу заметно напряглись.
«Скажет нельзя!» - мгновенно подумали оба.
Но Глеб только кивнул:
- Помощник так помощник, лишь бы справился.
Он ещё раз окинул взглядом худого паренька, лицо которого так и говорило: «Караул! Что делать-то?», и усмехнулся:
- Воинов поселят во втором гостевом дворе, там главный пятидесятник Рофа, он тебе всё расскажет.
Бабочка смутился, кивнул.
- Погоди,… - Глеб повернулся к своим десятникам. - Парни, Рофу разбудите, пусть идёт сюда!
Байборт, глядя на светлые окна княжеского дома, спросил:
- А наш Миша ещё не спит?
- Не спит, - подтвердил пятисотник. - У него воевода Прам, князья Таман и Стаслав. Сказали, что спать не лягут, пока последних гостей не дождутся.
Во дворе появился сонный мужик, одетый как положено пятидесятнику, но помято. Наверное, спал прямо в одежде где-нибудь у костра.
- Никак Рилева прибыла? - спросил он, оглядывая маленький отряд.
Глеб махнул ему рукой, подзывая.
- Князь Иван, князь Дивей, это пятидесятник Рофа, - сказал пятисотник. - Отвечает за второй гостевой двор, ваши ребята на его попечении.
Рофа потёр глаза, осмотрел трёх мальчишек и вопросительно покосился на Глеба. Тот сделал вид, что не заметил взгляда.
Пятидесятник хмуро уставился на Бабочку:
- А ты воевода что ли?
Парень помолчал секунду, набираясь смелости, потом ответил:
- Я помощник князя.
- А где воевода?
- Воеводы не будет, вместо него я.
- Хоть десятком командовал? - хмыкнул Рофа.
- Десятком? Нет.
Иван едва заметно улыбнулся. Десятком Бабочка не командовал, а вот корпусом охраны внутренней стены города в сто человек постоянно. Но сейчас помощник, коротко глянул на князя:
- Тсс…
Рофа покачал головой:
- Ладно, давай за мной.
- Всё, удачи, - быстро шепнул помощник князьям и помчался к отряду.
Его звенящий голос пролетел над всем двором:
- Отряду Рилевы построится! По двое в строю! Десятники со мной!
Рофа остановился, услышав Бабочку, оглянулся и пристально посмотрел на него. На лице пятидесятника появилась улыбка, но он ничего не сказал, только кивнул и пошёл дальше. Отряд Рилевы потянулся за ним.
Через несколько минут Байборт вёл молодых князей по открытой галерее княжеского дома. Иван и Дивей не преминули возможности перекинуться парой слов.
- Видел, как охрана в доме стоит? - шептал Дивей. - У каждого коридора свои часовые.
Оба бросали быстрые взгляды на всё, что попадалось на пути - людей, предметы, отделку помещений. Княжеская усадьба производила впечатление. С третего этажа она просматривалась вся. Освещённые фонарями малый и большой гостевые дворы, окружные охранные дворы с расположениями воинов, конный двор и девичий двор для княжеских дочек. Сразу можно было понять, что для них, там было больше всего садов, цветов и украшений. Ленты, оплетающие ветки деревьев, сияли в свете факелов.
За стеной огромного города блестела Правая река. Отсюда не было видно её берега, только широкую ленту синей воды и темноту, укрывшую противоположную сторону.
Рилева была построена с захватом части территории самой реки, и поэтому её воды пересекали город по нескольким каналам через специальные ворота. В отличие от неё Риправа стояла выше и была замкнута со всех сторон, так что длинный берег Правой реки, обнимал город только с одной стороны, но и этого хватало для огромного порта. Рилевский отряд подъезжал к городу, как раз с его стороны. Увидев вереницу стройных ладей с приспущенными парусами, Иван долго не мог справиться с восхищением.
Даже забыл о трудностях пути. Едва они въехали в Риправу, как грянул дождь. Всю дорогу, с момента въезда на земли княжества, грозовые облака кочевали по небу, то собираясь в непроглядную тьму, то разбиваясь на большие куски, греющиеся под солнечными лучами.
Князьям, правда, было совсем не до солнца. По дороге отрабатывали приветствие, прямо в движении, не слезая с коней. Жуть получалась неимоверная. Перепробовали разные варианты, вроде, на одном остановились, но по мере приближения к городу уверенности становилось всё меньше. А сейчас, когда впереди показались открытые двери зала, в котором ждали гостей, её не осталось совсем.
В галерею струился свет вместе с громкими, спорящими голосами. Байборт уверенно вошёл в зал, оборвав своим появлением беседу, и князья, словно ныряя глубоко под воду, задержали дыхание, шагнув из уютной ночной полутени в яркий свет.
Князю Мишу можно было узнать сразу, хотя бы по медвежьим ушам. Дивей едва удержался от смеха. Это Риправа привыкла к своему правителю – наполовину медведю, а для тех, кто видел его впервые, медвежьи уши смотрелись впечатляюще, главное, очень подходили к двум метрам роста и чёрным вьющимся волосам. Но вот с мрачным, как ночь лицом это всё никак не сочеталось, а князь Миша стоял именно такой.
Кроме него в зале было двое мужчин. Князья Таман и Стаслав. Иван сразу понял, кто есть кто. На груди у одного медальон в виде коня с развевающейся гривой – символ Данатии, то есть князя Тамана. Густые чёрные волосы характерно острижены у плеч, на нижней губе золотое колечко, тоже незаменимая вещица у данатийцев. На груди второго князя медальон с орлом - символом Лертии, тёмные волосы острижены коротко, коротко, даже чёлки не лоб не оставили.
Ещё один мужчина в обычной воинской одежде и шёлковой лентой на рукаве с изображением медведя стоял рядом с Мишей. Воевода Прам, похоже. Они с князем были одного возраста, но выглядел он старше. Серьёзный взгляд серых глаз, едва заметные морщины в уголках.
За столом сидела женщина. Одета была по-мужски. Дорожный плащ лежал рядом на стуле. Видимо, прибыла она совсем недавно. Пепельного цвета волосы убраны в высокий хвост, никаких украшений. Только в них и не было нужды. Иван никогда прежде не видел такой красоты. Один изгиб чёрных бровей мог покорить навсегда. За длинными ресницами сияли голубые глаза. На нежной щеке темнела точка маленькой родинки, а взглянув на губы, князь и вовсе смутился. Чувственные, тёмно-вишнёвые, так и манят поцеловать.
Рядом с женщиной стоял ещё один человек, одетый в простую одежду по сильной фигуре. У него тоже был хвост из чёрных, как смоль волос и карие глаза.
Увидев вошедших, Таман шагнул навстречу:
- Приветствую, князья Рилевы.
Миша так и стоял, хмуро глядя на парней.
- Я Таман, князь Данатии, - представился князь и кивнул на соседа. - А это Стаслав, князь Лертии.
Стаслав поклонился. Поскольку следующим по близости был Прам, воевода тоже поприветствовал гостей. Князь Риправы продолжал молчать и Таман, чтобы не допустить неловкой тишины сказал:
- И представляю вам Алавийскую княгиню Райсаву, представителя большого совета Алавии на нашем малом.
Парни едва заметно вздохнули. Сердца испуганно ударили в груди при слове «алавийская». Княгиня улыбнулась, и кивнула на стоящего рядом с ней человека:
- А это Вид, но он не член совета, так что на него внимания не обращайте.
На губах мужчины появилась улыбка. Похоже, эти слова его совсем не обидели, наоборот рассмешили. Он весело взглянул на Ивана, задержал на нем взгляд чуть дольше, чем надо для приветствия, поклонился. Князь ответил тем же.
- Мы рады, что вы приняли предложение перед советом уточнить несколько вопросов и познакомиться, - сказал Таман, - ведь мы знаем только ваши имена и если я не ошибаюсь, старшим князем является Иван?
Тот утвердительно кивнул:
- Не по возрасту, по крови.
Иван всё смотрел на князя Мишу, не понимая, что тому так не нравится. Хозяин дома не поприветствовал гостей, передоверив эту важную церемонию другому человеку, и его молчание начинало невольно пугать.
- Для совета твоё послание было огромной неожиданностью, - продолжал князь Данатии, - мы долго не могли поверить, что...
- Таман,.. - прервал его Иван, - что будет для совета доказательством того, что я законный правитель?
Князья переглянулись. На лице Миши появилось издевательски-довольное выражение. Он хмыкнул:
- Ну, что, доводите до конца, раз начали. Раздевайся, князь Рилевы.
Иван в некоторой степени ждал такого предложения, но тон, с которым оно было сказано, превращал его из безобидного в унизительное. Рука не поднялась расстегнуть пуговицу.
- Князь Иван, - позвала княгиня Райсава. Её голос был мягкий и спокойный. - Совет потребует от тебя доказательства твоего происхождения. Большой зал, заполненный людьми не лучшее место, так что Таман и Стаслав сейчас свидетели твоего права называться князем. В случае если это вопрос будет поднят на совете, они станут твоими защитниками.
Миша почему-то снова хмыкнул, но Иван не захотел думать, что бы это значило. Он снял плащ, кожанку, скинул на локти рубаху, открыл грудь и плечо. Дивей следил за реакцией князей. Таман и Стаслав разглядывали знаки Реки не меньше минуты. Недоверие на лицах обоих сменили улыбки.
Таман обернулся к княгине. Она показала какой-то жест, напоминающий по смыслу: «Я же говорила, что все именно так». Потом встала и поманила Ивана.
- Подойди. Это точная копия стола в зале совета, - произнесла она. - Я сейчас сидела на твоём месте.
На гладкой поверхности сияли боевые символы всех княжеств Равниннополья. И напротив Ивана оказался рисунок боевого топора, обвитого зелёной лентой.
- Завтра, здесь будешь сидеть ты, - улыбнулась женщина.
Дивей тоже шагнул к столу посмотреть, и хмурый князь Миша вдруг заметил:
- А ты куда?
Иван удивлённо обернулся.
- Дивей мой брат и князь Рилевы, - произнёс он.
Миша недовольно сложил руки на груди:
- Совет держат князья. А не полукровки, вроде твоего названного брата.
Иван замер:
- Полукровки?
- Да. Если половина крови у него своя, а другая взаймы у тебя взята, то полукровки, - жёстко ответил Миша.
Дивей молчал, но выражение лица все эмоции выдало.
- Дивей истинный князь, как и я, - голос Ивана звенел от возмущения. - Его род был назначен вместо моего. А я вступил в княжение...
- Вступил? - в голосе Миши появились нотки раздражения. - Тебя привезли, сказали, что ты князь и вложили в твои маленькие ручки ключи от города, вот и всё твоё вступление. Будь благодарен за то, что тебе вообще позволено сюда явиться!
Кровь Ивана ударила в голову, щёки запылали. Дивей, заметив это, положил руку ему на плечо и несильно сжал:
- Не надо. Они правы, князь Рилевы ты…
Иван вдруг развернулся к нему, расстегнул его кожанку и рывком отвёл ворот. На груди парня синели знаки.
- Дивей мой брат по желанию моему и князь Рилевы по велению Левой Реки, - произнёс Иван. - Половина крови или нет, но от тебя, князь Миша, это не зависит.
Повисло секундное молчание, оба князя смотрели друг на друга с открытой неприязнью. Но возразить Мише уже было нечего.
Княгиня Райсава встала между ними:
- Хватит вам спорить накануне совета. Завтра поставим ещё один стул. А сейчас время позднее. Люди с дороги уставшие, пора всех отпустить.
Князь Миша согласно кивнул, отвернулся.
- Вас ждут в гостевом доме, - сказал Прам Ивану. - Байборт вас проводит.
Словач жестом показал князьям на дверь. Едва ступив в тень галереи, Иван и Дивей остановились набрать воздуха. Байборт понял, подождал их, а потом повёл к гостевому дому. Часовые на ступеньках приветственно поклонились, внимательно глядя на новых людей.
- Князья Рилевы, - представил их Байборт.
Двери дома были открыты. В огромном переднем зале, уютно тонущем в свете свечей, сидело несколько человек. Помощницы княжеского двора и воины. Завидев вошедших, один поднялся навстречу.
- Бабочка! - Иван с облегчением произнёс его имя.
- Наконец-то! - улыбнулся помощник. - Уже полночь.
- Давно ждёшь?
- Не-а, только сам подошёл.
- Как там наши?
- Всё хорошо, накормлены, напоены, спать уложить не могу, правда.
Князья засмеялись.
- Ужинать будете? - спросил Бабочка.
Дивей усмехнулся:
- Ну, ты даёшь, уже освоился, как дома.
Иван отрицательно покачал головой:
- Мне сейчас кусок в горло не пойдёт.
- Что так? - нахмурился помощник. - Что случилось?
Байборт уговорил молодых князей сесть за стол, сам налил им вина. В двух словах описал Бабочке ситуацию: Миша не приветливо встретил гостей и оскорбил Дивея.
- Не пойму что с ним, - развёл словач руками. - И чего так взъелся?
- Ты говорил, что он будет против нас на совете, - произнёс Иван.
- Говорил, - согласился Байборт, - но я думал, что только на совете, а не вообще.
- Значит, есть что-то ещё.
- Может, мы затронули его интересы? - предположил Дивей. - Перебежали дорожку перед самым советом. Если он главный кандидат в наши опекуны, а мы вдруг такие самостоятельные, то он много теряет. Целое княжество, которое могло бы принадлежать ему.
- Нет, погодите, - покачал головой словач. - Князь Миша у нас не такой, он Риправу любит, и людей её любит. Ну, не может быть, чтобы он так думал!
- Прости, Байборт, - извинился Дивей, - но тогда я не понимаю, почему он так с нами.
Повисло молчание.
- Ладно, - словач хлопнул ладонями по столу. - Хватит на сегодня.
- Я хочу посмотреть, как наши воины устроились, - сказал Иван.
- Хватит мотаться! Успокойтесь и выспитесь оба! - возмутился Байборт.
Князья переглянулись, кивнули. Словач смерил их насмешливым взглядом:
- Что, как я уйду, всё равно пойдёте?
Ответ широкими улыбками говорил сам за себя.
- Тогда пусть кто-нибудь один, - согласился Байборт, - а один пусть здесь, на своём месте, мало ли что.
Словач пожелал князьям спокойной ночи и отправился из гостевого дома вместе с Бабочкой. По дороге разошлись - помощник к воинам, а Байборт за своей лошадью на конюшню. В эту ночь осталось последнее дело - доехать до купеческого двора рядом с княжеской усадьбой и рассказать обо всём Даниле. Тот, наверное, ждёт с момента, как разъехались в городе.
Десятник охраны у ворот только покачал головой, завидев словача:
- Вот ведь не спится кому, тебя куда понесло?
- По делам.
Десятник отмахнулся:
- Езжай.
Ивану спать не хотелось. Новое место, непривычно, да и на сердце не спокойно.
«Дивей ушёл проверять, как воины устроились, а я просто осмотрюсь», - решил он, уже проходя часовых на ступеньках гостевого дома.
Парни на посту с интересом покосились на рослого мальчишку. Похоже, не узнали. Иван перед выходом снял с одежды все украшения, княжескую цепь с медальоном Рилевы и пояс с мечом. Остался в простой кожанке с расстёгнутым воротом. Так что теперь больше походил на молодого помощника. Часовые проводили его долгими взглядами, видимо, снова запоминали.
Князь остановился посередине двора, решая в какую сторону отправиться. Недалеко горел костёр, окружённый лавочками. Дальше красивый сад, скрывающий собой колонны галереи и стену двора. В раскрытых дверях конюшни виднелся свет. Конюхи ещё не спали. Сонный мальчонка вышел во двор с ведром. На круглой платформе у здания стояли бочки. После дождя в них лилась вода с крыши. Мальчишка опустил ведро в бочку, положил голову на её стенку и, похоже, задремал.
Иван направился к нему.
- Спишь? - весело спросил он, подходя.
Малец вздрогнул, вытащил ведро.
- Через край сейчас пойдёт, - добавил князь.
Вода, льющая с крыши, уже наполнила бочку полностью.
- Не пойдёт, - мальчишка пнул рычаг на платформе, и она сделала оборот, ровно на столько, чтобы под скат встала следующая ёмкость.
Малец засеменил к дверям конюшни, а Иван подставил ладони прохладному потоку воды, потом приложил их к лицу. Замер так на мгновение, чтобы остыли щеки и злость. Ни к чему оставлять обиду перед советом, завра мысли должны быть чистыми.
Он отошёл от бочек, оглянулся невзначай и остановился. Взгляд попал на крышу, а по ней грациозно шла большая чёрная кошка с зелёными глазами. Остановилась у начала сточного желоба, подумала и вдруг прыгнула в него, заскользила вниз.
Плюх! Брызги подлетели в разные стороны. Иван ринулся было на помощь, но кошка уже вынырнула, выпрыгнула, отряхнулась, и посмотрела на князя.
- Дурочка, - сказал он, - будешь гулять с мокрой шерстью, простудишься.
- Мяу, - невозмутимо ответила кошка, разглядывая Ивана, своими зелёными плошками.
- Может, пойдёшь со мной к огню? - предложил он. - Обсохнешь?
- Мяу… - согласное такое.
- Значит, пойдёшь? удивился князь.
Зеленоглазая, мягко ступая лапами, подошла к Ивану, глянула снизу колдовским взглядом.
- Ну, пойдём, на руки тебя взять?
- Мяу! - резко и демонстративно.
- Ладно, не сердись, я спросил только.
Они вдвоём отправились к костру. Князь присел на лавочку. Кошка сначала гордо прошла мимо, но потом вернулась, тоже запрыгнула. Сложила лапки, обняв их хвостом, и уставилась на огонь. Блики пламени заиграли в её больших глазах.
Иван ещё с минуту наблюдал за ней и, наконец, сказал:
- Не простой ты зверь. Никогда не видел, чтобы кошка купалась в воде, да ещё и по скатам каталась.
Зеленоглазая потянулась, взглянула на князя и вдруг в один прыжок оказалась у него на коленках. Иван даже ойкнул. Кошка покусала пуговицу на кожанке, залезла мордочкой под рубаху, погрела нос, потом начала охотиться за пальцами парня. Поймала, пожевала.
- Ладно, пожертвую, лишь бы тебе весело, - засмеялся Иван.
Он пощекотал кошку по животику, половил за мягкие лапки. Она довольно мурлыкала, но вдруг подскочила и спряталась за князя, выглядывая одним глазом. Он повернулся по направлению её взгляда и увидел Дивея.
- Мяу! - кошка торопливо спрыгнула с лавочки.
- Что с тобой? - удивился Иван. - Это мой брат, он тебя не обидит.
Но кошка сверкнула глазами и большими прыжками умчалась в сад, исчезая в цветочных зарослях.
- Ну, вот, - расстроился князь.
- Ты с кем тут? - спросил Дивей, подойдя.
- С подружкой, но она уже ушла.
Князь сел на лавочку, подставил озябшие ладони огню.
- Как там наши? - спросил Иван.
- У них тот же страх, что и у тебя.
- В смысле?
- Думают, что к ним относятся не так серьёзно, как к остальным. Готовы драку устроить за насмешку над конской сбруей. А так… Всё почистили, отполировали, выверили все действия на построении, сказали, что завтра будут лучше всех.
Иван улыбнулся:
- Так и будет.
Оба помолчали.
- Пойдём спать, - сказал Дивей, - ночи совсем немного осталось, а отдохнуть всё-таки надо.
Княжеская усадьба спала, за исключением девичьего крыла, конечно. Только раскрылась ночная маттиола и девушки вышли в сад её собирать. Помощница Полина наклонилась над кустом крыжовника сорвать ягодку. Два зелёных глаза вспыхнули из-под ветки. Девушка от неожиданности отскочила, а чёрная кошка на лету схватила, падающую из рук крыжовинку.
- Тьфу, Софья! - Полина прижала руку к сердцу. - Совести у тебя нет, перепугала насмерть.
Кошка взлетела на дерево, вскарабкалась на ветку и перемахнула в окно девичьей спальни. Княжна Мариамьяна плавала в огромной ванне, и три её помощницы там же. В комнате стоял громкий смех.
Завидев кошку, княжна приподнялась.
- Тебя где носит? - засмеялась она. - Давай, прыгай ко мне. Замёрзла, поди?
Кошка встала на задние лапы, взъерошилась и начала расти. Шёрстка осыпалась, сгорев синим пламенем, а обнажённая девушка плюхнулась в горячую воду.
- О-о-х… - Софья в блаженстве растянулась в ванной.
- Где была? - спросила Мариамьяна.
- Во дворе гуляла, - отмахнулась младшая княжна.
- Это мне кажется или ты сияешь?
- Кажется, - сказала Софья и утонула по самый нос.
Остались одни весёлые глаза. Мариамьяна взяла губку, пошарила под водой, вытащила её ножку.
- Гостей видела?
- Буль-буль…
Мариамьяна потёрла Софье ступню. Та мигом всплыла:
- Ай, щекотно!
- Говори, что видела, - требовательно сказала княжна. - Вижу у тебя в глазах огоньки, явно что-нибудь углядела.
- Да ничего.
- Тогда что-нибудь сделала! И без меня, конечно, бессовестная.
- Да нет же.
- А что тогда?
- Тьфу, ты, - Софья всплеснула руками, - погулять спокойно нельзя.
- Ну?! - Мариамьяна крепко сжала ножку сестры.
- Ладно, - сдалась та, - ничего особенного, просто шла я по крыше, а там парень стоял…
- А-а-а… - в один голос потянули помощницы.
- Да что а? - возмутилась Софья. - И на парня посмотреть нельзя?
- Какой из себя? - спросила Мариамьяна. - Симпатичный?
- Да. Глаза хорошие, цвет такой никогда не видела… И ямочки на щеках.
- О-о-о… - подхватили девушки.
Софья весело отмахнулась:
- Да ну вас.
- Кто, интересно, такой? - спросила Мариамьяна.
- Не знаю, - пожала печами младшая княжна, - может, помощник чей-нибудь. Князей понаехало.
Двери купальни открылись. Полина вернулась, неся столбик банок с лепестками.
- Собрали, - доложилась она, расставляя стекляшки по полкам. - Завтра масло сделаем.
- Молодцы, - Мариамьяна встала. - Я всё, окупните меня.
Через минуту обе княжны, завёрнутые в тёплые покрывала уселись за стол. Пока помощницы убирали купальню, Полина заварила чай.
Девушки смели разбросанные по полу лепестки, закрыли баночки с ароматами, собрали мокрые полотенца, чтобы вывесить их на улице. Потом присоединились к княжнам. На кухню бегать не пришлось. На полочках купальни стояло штук двадцать кружек и ложек.
Сквозь открытые окна в комнату смотрела глубокая ночь. Как попили чай, Мариамьяна заметила:
- Ты что-то задумчивая.
Софья отмахнулась, заколола булавкой покрывало, чтоб не спадало, и встала.
- Помочь? - спросила Мариамьяна.
- Не-а.
Младшая княжна пошла к ванне, поиграла над ней пальчиками. По воде пошли круги и, не теряя формы, она поднялась в воздух. Помощницы от чая не отвлеклись. Воду так каждый день убирали. Иначе, зачем делать купальню на высоком втором этаже, чтобы потом мучиться с тем, как её налить, да как опорожнить. Софья подошла к окну, сначала выглянула, чтобы не попасть на кого-то дозорных. Никого внизу не было, так что девушка переправила жидкое облако через подоконник и опустила на лужайку.
- Софь, чай ещё будешь?
Помощницы начала убирать со стола.
- Нет, - ответила княжна, - я, пожалуй, баиньки, устала что-то.
Она сняла мокрое покрывало, вручила его купальщицам.
- Сорочка у тебя на пастели, - сказала Полина.
- Ага… - пробубнила Софья, уходя.
В девичьей спальне было темно. Через открытые окна струился ветер, и лунный свет серебрил стекла створок. У самого входа стояла каменная ваза с тлеющими углями. Огненные переливы стекали с уголка на уголёк. Софья поднесла руку, подманивая язычок пламени, и он скользнул на её пальчик.
- Тсс… - прошептала княжна. - Тихо свети.
Огонёк поубавился, слетел с руки девушки и поднялся под потолок к гирляндам.
Софья легла на кровать. Волшебное пламя вспыхивало среди цветов над её головой, и она любовалась игрой света в лепестках.
- Не простая ты кошка… - вспомнились слова парня у костра.
А вместе со словами вспомнились и глаза необычного цвета, и взгляд из-под длинных ресниц, русые волосы, нежные губы…
Софья села. Красивый парень упорно не желал покидать её мысли.
Дверь спальни отворилась. Мариамьяна просунула голову, весело сверкнула глазами.
- Ага! - сказала она. - Не спишь! Я так и знала!
Княжна вошла в комнату.
- Все ушли, - сообщила она, залезая к сестре в пастель, - рассказывай.
- Странно, - улыбнулась Софья, - из мыслей моих не идёт.
- Бывает, а кто такой не знаешь?
- Нет, впервые вижу.
- Слушай, так не пойдёт, - Мариамьяна встала с кровати. - Мне не терпится узнать, кто же это моей сестрёнке в сердце запал.
Софья засмеялась:
- Как же ты сейчас узнаешь? Ночь. Все спят, даже Глеб, наверное, отдохнуть прилёг.
- А я спрашивать буду? - отмахнулась Мариамьяна.
Она посвистела в окно. Дозорные не услышали, а на другом конце девичьего двора встрепенулись соколы. Через мгновение одна птица влетела в окно.
- Прости, Матин, что разбудила, - извинилась княжна, - помощь твоя нужна.
Сокол согласно наклонил голову. Мариамьяна провела над ним рукой, и сверкающий рисунок на крыльях исчез. Птица словно покрылась густой чернотой.
- Будешь невидимкой в ночи, - улыбнулась княжна, - теперь смотри в мои глаза.
Софья встала за спиной сестры, обняла её, а Мариамьяна прошептала:
- Твои глаза перед моими, наши перед птичьими, а их над миром, да покажется нам то, что ищем. Отдай взгляд.
Было ещё темно. Дивей проснулся, услышав тихий шелест со стороны окна. Он приоткрыл глаза и замер. На подоконнике сидела птица. Князь не пошевелился, разглядывая сокола. Тот уставился на Ивана зелёными, совсем не птичьими глазами. Дивей тоже взглянул на брата. Иван разметался на постели, стянул с тебя одеяло, так что лежал на животе голый, зарывшись лицом в подушку.
Князь осторожно привстал и пожалел об этом. Сокол мгновенно посмотрел на него и, взмахнув крыльями, исчез в предрассветной тьме.
- Эх,… - с досадой произнёс Дивей.
Спугнул. Не простая была птичка. Иван пошевелился на пастели.
- Ты чего там? - прошептал он. - Уже утро?
- Скоро будет, - Дивей подошёл к окну, выглянул, осматривая окрестные деревья и крыши.
Но сокола, конечно, нигде не было. Свежий ветерок, наполненный росой с полей, влетел в окно, скользнул по голой груди князя, преградившему ему дорогу, и устремился в комнату.
- Что случилось? - Иван приподнял голову.
- У нас был гость, - ответил Дивей. - Сокол, только не княжеский.
Иван поправил подушку и снова уткнулся в неё лицом.
- Опять тебе всякие страсти мерещатся, - пробубнил он и мгновенно уснул.
Сокол вернулся в девичью спальню. Княжны, неподвижно сидевшие на полу, шепнули:
- Верни взгляд.
Их глаза тут же позеленели. Вернулось своё зрение, а соколу своё. Мариамьяна отпустила его, и едва Матин вылетел, сказала:
- И, правда, хорош, этот твой дружок. Такая фигура, разве что у оборотней. А у черноволосого даже лучше. Только, мне кажется, это не помощники.
- Знаю я кто это, - сказала вдруг Софья. - Помнишь, папа с Прамом о Рилеве говорил?
- Думаешь это Рилевские князья?
- Похожи, - кивнула младшая княжна, - ни разу у нас не были, очень молодые, да ещё и двое, точно они и есть - Иван и Дивей.
Имена князей Рилевы последнее время с уст не сходили. Девушки помолчали секунду, и Мариамьяна покачала головой с тяжёлым вздохом:
- Жаль-то как. Они ведь не знают, что уже всё решено.
Софья задумалась, глянула в тающую темноту за окном. Наступало утро, скоро помощницы придут звать украшать двор.
- Берегиня ещё своего слова не сказала, - произнесла княжна, - думает, а пока она думает совет решение не примет.
- Что думать-то? Никогда совет не отдаст несчастную землю под власть мальчишек. Таман с нашим отцом их съедят без соли и не поперхнутся.
На лицо младшей княжны вернулась хитрая улыбка.
- Поможем малость? - шепнула она.
Мариамьяна согласно кивнула:
- Это дело благое.
Князья Рилевы поднялись раньше всех. Солнце ещё не успело осветить гостевой двор, а парни уже прошли мимо часовых к бочкам. К большому удовольствию мальчишек, которые побросали дела в конюшне и присоединились к утреннему умыванию. Главный конюх, выйдя в поисках исчезнувших помощников, увидел, что они весело гоняются с вёдрами за двумя рослыми молодцами.
- За водой час назад посылал! - крикнул мужик. - Ну-ка, марш отсюда!
Мокрые с головы до пят мальчишки с хохотом кинулись в рассыпную.
- Не ругайся, добрый человек, - весело сказал один из парней, - это мы твоих помощников задержали.
- Сами они себя задержали, - усмехнулся конюх, - только бы побегать! А вы чьи сами?
- Рилевские.
- Помощники?
- Нет… - парни заулыбались.
Конюх вдруг сощурился, увидев под мокрой тканью рубах синее свечение. От воды знаки стали сильно видны.
- Чёрти меня дери! - сказал он удивлённо. - Да вы никак те самые князья?
Иван и Дивей с интересом посмотрели на мужика.
- Те самые, говоришь? - спросил Иван. - Ты что же, слышал о нас?
- О вас тут уже все слышали, - усмехнулся конюх, - двое мальчишек, говорят, из Рилевы приехали.
- Плохо, значит, о нас говорят?
- Что ты, наоборот. Вчера слышал от Рофы, что уж больно Рилевская дружина ему понравилась. Сказал ребята хорошие, порядок железный, лошади ухоженные, оружие сверкает, а сами вроде тихие, но дух в них чувствуется.
- Да что ты? Так и сказал? - удивился Дивей.
Конюх усмехнулся, поклонился:
- Простите, что не признал сразу.
Парни кивнули, выжали мокрые рубахи, обтёрлись, и помчались к дому. Отыскали свои княжеские цепи под подушками, а одежда лежала на том же месте, куда её вчера положили. Когда оба спустились в передний зал, помощницы уже начали накрывать столы. В открытых дверях умывален маячило несколько сонных князей, а в центре помещения стоял, уперев руки в бока, Рофа. И вместе с ним Бабочка.
- Доброе утро, князь! Дружина в сборе перед крыльцом, что-нибудь ребятам скажешь? - весело сказал он.
- Вы когда же встали? - удивился Иван.
Помощник довольно усмехнулся:
- Да наши уже час пытали: поедем, да поедем.
- Рилевские! - раздался оклик и к ним подошёл Стаслав. - Раньше всех умылись, раньше всех дружину вывели, и позже всех брюхо набьют, молодцы.
За столом все расселись быстро, уже и есть начали.
- Со мной садитесь, не стесняйтесь, - Стаслав пригласил молодых князей, - сейчас познакомлю вас.
Иван с Дивеем направились к столу, а князь Лертии махнул и Бабочке:
- И ты пойдём, достойный помощник
- Я? - тот смутился.
Стаслав хлопнул парня по плечу:
- Ни свет, ни заря встали, а у князя Рилевы помощник дружину перед крыльцом строит.
Всех троих князь Лертии усадил рядом с собой и начал рассказывать:
- Знакомьтесь, князья Рилевы Иван и Дивей, а это их помощник Бабочка.
Стол одобрительно загудел. Князья рассматривали троих мальчишек.
- Тамана знаете, - продолжал Стаслав, и кивнул на следующего князя.
Тот был выше среднего роста, широк в плечах, но чёрную бороду уже изрядно украсила седина. Его возраст был заметен не только по внешности приятного деда, но и по неторопливости движений, доброму спокойствию взгляда. Иван невольно пожелал и себе в старости быть таким.
- Князь Сиевы Добир, старейший из всего совета, - представил его Стаслав.
- И самый мудрый, - добавил сам Добир, - почему ты самое главное упускаешь?
- И самый мудрый, - весело согласился князь Лертии. - Сядет за столом и молчит, как красная девица - думает.
- За то тебя не унять, князь бубен, один трезвон, хоть уши заткни.
Таман засмеялся. Следующим за Добиром сидел молодой парень. Даже не зная, можно было понять, что внук. Семейное сходство. Ростом был чуть ниже деда, лицо чистое, глаза карие, яркие, так и блестят, волосы по длине едва уши закрывают, цветом тёмные, как влажная кора. Внука князя Сиевы звали Мирт. Дальше за столом сидели князь Фанбор, Ботик,…
Иван уже на седьмом имени понял, что всех сразу не запомнит.
Среди десяти князей Равниннополья было четыре женщины. Несмотря на всю напускную важность, сидевшие за столом княгини, глядя на мальчишек, заулыбались и, начали:
- Князь Иван, говоришь, симпатичное солнышко.
- А братец луна, ещё лучше, пожалуй.
Молодые князья не привыкли к таким взглядам, так что смущённо поклонились.
- А что ж так низко кланяетесь, как посвататься собрались? ; женщины смеялись, вызывая смех у остальных.
Завтрак шёл весело. К тому моменту, когда помощницы поставили на стол чай, в раскрытых дверях показался воевода Риправы.
- Доброе утро, Прам! - встретил его Таман. - Иди с нами чай попей!
- Да ещё затемно с Глебом чаёвничали, - засмеялся воевода.
- Как у него там? - спросил Фанбор.
- Он уже привык по неделе не спать перед праздниками, - отмахнулся Прам.
Девушки всё же поставили перед ним кружку с ароматным горячим напитком.
- А что в городе? - присоединился к разговору князь Ботик.
- Улицы перекрыли. Всю кольцевую, по которой наша колонна на площадь приходит, украсили лентами и веточками с плодами, - рассказал воевода. - Сейчас ехал, красота неописуемая.
- Веточки с плодами? - засмеялся Мирт. - Да ты что? Ведь к обеду объедят!
- И пусть, - отмахнулся Прам. - Нам на время парада, чтобы продержалось, а потом пускай ребятишки собирают.
- А на главной улице что? - спрашивали князья.
- Там арки сделали, - воевода рассказывал вкратце, вперемешку со словами делая глотки. - Высокие, тонкие, одна арматура и вьюнок, а красиво так, сам не ожидал.
- За одну ночь железные столбы поставили?
- Поставили, погнули, гирлянды наплели и навесили, и прозрачную ткань меж ними натянули, чтобы крытый коридор перед въездом получился.
Недоверие на лицах князей уступило место улыбкам:
- Ясно. Раз так, значит, без дочек Миши не обошлось.
Стаслав заметил недоуменный взгляд Рилевских князей.
- Мариамьяна и Софья волшебницы от рождения, - объяснил он, - они и не такое творят, а вы не знали? О самом главном-то и не спросили…
За столом прошёл смешок.
- Надо собираться, - вздохнул Прам. - И кстати, чья там дружина у входа дежурит?
Иван вздрогнул:
- Моя.
- Как рано приехали, молодцы!
- Мои сейчас тоже должны подъехать, - князь Фанбор встал из-за стола. - Стаслав, и твои, пожалуй, к этому времени подходят.
Князья начали подниматься, оправились в свои комнаты за парадными принадлежностями. Только Иван и Дивей остались возле воеводы. Они сразу оделись, как подобает. Прам, стоявший без дела, наткнулся на парней взглядом, одобрительно кивнул:
- Пойдёмте, тут пока разоденутся во все ленты да украшения…
Они вместе направились на крыльцо, и едва вышли, увидели Рилевских воинов. Бабочка построил всех перед самыми ступенями в один ряд. Лошади стояли ноздря в ноздрю, ровно. Утреннее солнце сверкало на лёгкой броне воинов, отполированной и блестящей до рези в глазах. Они обнажили мечи, провернули оружие в руке и поклонились.
Воеводе приветствие понравилось. Сразу по улыбке было заметно.
Иван громко крикнул:
- Утро доброе! Как на новом месте? Невест во сне все видали?
По лицам воинов заскользили улыбки, пошёл лёгкий смешок.
- А я вот ночью только кошку видел, - добавил князь.
В воротах показалась всадники со знамёнами - дружина князя Фанбора, и за ней большой отряд Стаслава. В течение получаса приехали все. На просторном дворе стало не протолкнуться.
Князья заняли места во главе своих отрядов, построили их сами без указаний воеводы в нужном порядке. Попустили Рилевских воинов в центр колонны, и замкнули с двух сторон. К ним подъехал один из направляющих.
- Приветствую, князья, - сказал воин. - Меня зовут Ратимир, будете ехать по моим указаниям, и всё пройдёт гладко.
Иван согласно кивнул:
- Нам подсказка совсем не помешает.
Ратимир проехал вдоль рядов, бегло осмотрел воинов, кивнул:
- Всё хорошо.
Потом встал с левой стороны впереди князя в линию направляющих. Воевода Прам принимал последние доклады через соколов.
- Все построены, ряды чёткие. Оружие и флаги на месте. Все готовы.
Со стороны княжеского двора донёсся звук рожков. Играли музыкальный сигнал выхода колонны. Несмотря на свой не молодой возраст Прам легко запрыгнул в седло.
- Первый зов! - крикнул он. - Выдвигаемся!
Колонна двинулась за воеводой. Выезжая со двора, он отпустил с плеча сокола:
- Скажи Глебу, скоро будем!
Птица взмыла в небо.
Софья с Мариамьяной быстро шли по коридору княжеского дома. В небе уже сияла первая синяя полоса, значит, колонна вышла. А девушки только, только отпустили Байборта. Расспрашивали его о Рилеве. Сначала просто поинтересовались, как там и что там, потом подвели разговор к молодому князю. Сразу стало ясно, что словач от него в восторге. Софья сама начала разговор, что «папа, наверное, на совете против него будет». Байборт согласился, а расстроился…
Девушки только этого и ждали. Сказали, что одно дело князь Миша, а другое князья Равниннополья, никто Рилеву не видел, никто ничего не знает. Самому князю верить не с руки, так что если б кто-нибудь кроме него высказался на совете о Рилеве… У всех появилась бы почва для размышлений.
Словач в ответ хитро поглядел на княжон и кивнул. Потом ещё и про Данилу вспомнил, ведь кроме него самого обо всём знает купец. Только вот просить о таком неудобно, вот приди на княжеский совет, встань там и скажи о Рилеве, когда у тебя, собственно, никто ничего и не спросит. Княжны пообещали взять этот вопрос на себя, главное, чтобы Байборт Данилу от себя далеко не отпускал. Тот согласился и, заручившись его поддержкой, девушки помчались в передний зал, подобрав пышные юбки тяжёлых платьев.
Здесь, воины княжеской охраны со смехом наблюдали, как помощницы пытаются одеть князя Мишу.
- И пойду я как разряженный петух! - возмущался он. - И это я тоже не надену!
Дочки, войдя, только усмехнулись. На полу лежала кипа разной одежды. Старшая помощница взяла великолепную рубаху из темно-красной ткани, расшитую золотой нитью и с досадой выкинула её подальше.
- Князь, выйдешь пугалом перед людьми, меня не вини! - заявила она. - Праздник все-таки! Договорились же, что красную оденешь, чем плохо?
В зал вошёл Глеб.
- Трибуны полны, - сказал он. - Девушки, давайте быстрее!
- Ты ещё! - гневно воскликнула помощница.
Пятисотник засмеялся. Он-то видел, как отряд помощниц летал повсюду за князем, проводящим утреннюю проверку, а потом расположился в переднем зале с охапками праздничной одежды, понимая, что это единственное место, куда он всё равно явится, где бы его не носило.
К груди Миши приложили чёрную рубаху, расшитую золотом по манжетам и горловине.
- Пойдёт? - уточнила старшая помощница.
Князь, наконец, согласился, а Глеб напомнил:
- В небе пятая полоса пошла.
- Галопом они, что ли едут по кольцевой? - возмутился князь, одеваясь. - Где Добир, кстати?
- Здесь. Заходить не стал, стоит на крыльце, - ответил Глеб.
- Добир своими воинами в этот раз не командует? - спросила Софья.
- Нет, - кивнул Миша, - доверил внуку своему Мирту.
- И правильно, - согласилась княжна, - пусть отдохнёт, наконец, на представлении.
- Даст Мирту себя показать, - засмеялся Миша. - Кстати, что скажешь о нём?
- О Мирте?
Софья задумалась на секунду:
- Хороший. И собой хорош и умом.
Миша улыбнулся, но улыбку спрятал в бороду. Он быстро набросил на плечи плащ, отороченный золотой каймой, расправил сам, хоть помощницы и порывались.
- Всё, всё, бегите наверх, откуда всё видать, - приказал он девичьей команде и повернулся к дочкам: - Готовы?
Обе кивнули.
С улицы донёсся звук рожков. Охрана выстроилась, образовав перед дверьми живой коридор, в конце которого встали князь и обе дочки. Воины потянули за кольца створок, и в зал ворвался мощный гул множества голосов.
Над огромной, пестрящей всеми цветами площадью, стояла радуга. Высоко в небе её вели за собой сколы. Искрящийся порошок, сделанный Мариамьяной, распылялся с их крыльев в воздух, образуя одну цветную полосу за другой.
Люди на трибунах хлопали, приветствуя князя и его дочерей. На широких ступенях крыльца их ждали князь Сиевы Добир, алавийская княгиня Райсава в ослепительно сверкающем синем платье и чуть подальше её сопровождающий, почти не заметный в своей простой одежде.
А в небе, меж тем, вспыхнула последняя ярко-жёлтая полоса, и следом воздух содрогнулся от звука множества рожков.
- Встречай Риправа! - крикнул Глеб. - Гости пожаловали!
Под аркой ворот засверкали золотые полотнища.
- Едут, едут! - восторженный ропот перерос в гул.
Показались первые воины, несущие на высоко поднятых руках, волшебное полотно, отражающее, словно зеркало небо, так, по старой традиции, имитируя прибытие князей по реке, а дальше…
Трибуны прямо загрохотали, узнав своего воеводу.
- Приветствуй Риправа, веду твоих гостей! - крикнул Прам.
Под аркой ворот показалось первое знамя - тёмно-синее, с изображением вставшего на дыбы коня, за спиной которого скрестились копья.
- Таман! Таман едет!
За знаменем показались и всадники. Над ними полетели разноцветные лепестки, которые бросали жители города. Воины Данатии продвигались вдоль длинной трибуны, а во двор заезжали следующие князья.
Тень арки дала мгновение отдыха. Иван зажмурился, глубоко вдохнул, и восторженный гул накрыл его с головой.
- Подравнялись, - прозвучало рядом.
Князь вздрогнул.
- Не оборачивайся, - предупредил Ратимир. - Мои слова только для помощника.
- Всё хорошо, мы ровно идём, - сказал Бабочка.
Иван посмотрел вперёд. От начала и до конца двора по левой стороне тянулась высоченная трибуна, вся опутанная цветами. Оттуда на колонну воинов смотрели жители Риправы. Взгляды множества людей, едва скользнув по первым четырём отрядам, устремились на зелёный флаг с изображением головы волка и скрещённых боевых топоров.
- Вот они! Вот, пятые! Рилева!
Восторженные крики прорывались даже сквозь общий гул. Иван почувствовал лёгкий холодок. Стало не по себе, будто он снова стоял раздетый перед князьями. Но вдруг, взгляд выхватил две знакомые фигуры. Перед забором, отгородившим трибуны, стояли Данила и Байборт. Купец радостно замахал князю рукой и, несмотря на строгие правила, тот кивнул в ответ, улыбнулся.
Колонна продвигалась через нарядную площадь к огромному крыльцу княжеского дома. Воевода с помощниками подъехали первыми, развернулись. Ратимир поравнялся с Иваном, попросил его сбавить ход. Впереди, направляющий возле Тамана перестроился на правую строну и свернул, княжеская дружина последовала за ним. Часть колонны ушла на полукруг по синей линии разметки на земле. Параллельно направилась дружина Стаслава.
Иван понял, и как только с правой стороны возник столб, обвитый зелёными лентами, дал Ратимиру перейти на правую строну и последовал на свою дорожку за ним.
Дружины выстроились напротив трибун. Направляющие отъехали, отсалютовали, что построение закончено, а Иван, наконец, посмотрел на крыльцо.
Князь Миша стоял в чёрной одежде, расшитой и украшенной, как подобает князю богатейшего княжества. С обеих сторон от него стояли две девушки. Одна черноволосая, кудрявая, в рубиновом платье с коротким до локтя рукавом, вторая светлая, с прямыми и гладкими, будто вода волосами, в золотом платье с чёрным рисунком.
Алавийская княгиня в синем наряде сверкала, как небо, полное звёзд.
- Приветствую всех! - громко произнёс князь Миша.
Трибуны затихли.
- Снова принимает Риправа гостей. Снова все флаги на стенах нашего города! Всё Равниннополье у нас гостит! Разве мы не молодцы?
Волна довольных возгласов всколыхнула тишину.
- Так пусть начнётся сегодняшний день и продлится дольше, чем солнце стоит над землёй!
Голос князя Миши подхватил бой барабанов, вперёд выехал князь Таман.
- Спасибо на добром слове! - крикнул он. - Приветствует тебя, Риправа, Данатия! Я князь Таман и воины мои!
Косым движением Таман обнажил меч и вдруг поднял коня на дыбы. Даже с боку, как смотрел Иван, было впечатляюще, а уж с трибун и говорить нечего. Люди восторженно захлопали. Все пятьдесят воинов Данатии оказались на середине двора молниеносно. Лошади сорвались с места, поднялись на дыбы, одновременно поворачиваясь вокруг себя, а воины, не останавливаясь, рубили вокруг себя мечами, будто оказались в самом центре схватки со множеством противников.
Восторженный гул не стихал. Не успело приветствие Данатии закончиться, как в центр уже двинулась дружина Стаслава.
- Посторонись, князь Таман! - крикнул он весело. - Задавим!
Пока шли выступления, Софья отыскала среди множества людей Ивана. Отыскала и пожалела, что это сделала. Молодой князь стоял впереди своих воинов. Чёрная кожанка с вшитыми в неё колечками кольчуги, туго обтягивала его фигуру, светлые волосы гладило солнце. Даже издалека было видно, как грациозно он держится в седле.
- О-о-х… - только и произнесла Софья. - В кого ж ты красивый такой?
Княжна позвала сокола, сидевшего на плече направляющего Ратимира:
- Талес.
Птица повернула голову в сторону крыльца.
- Отдай мне взгляд, - попросила Софья.
Из-под птичьих век сверкнул зелёный огонёк, а перед княжной, смотревшей его глазами, Иван погладил коня. Вблизи князь выглядел уже не так уверенно. Он нервничал, и как не пытался это скрыть, не получалось. Взгляд голубых глаз скользил по всему двору, особенно по людям на трибунах. От пристального внимания ко всему сразу ему было трудно сосредоточиться.
- Плохо, что нервничаешь, солнышко, - подумала княжна, - ни перед каким делом нервничать нельзя.
И Софья чуть посильней подтолкнула поток своих мыслей к князю.
«Пока ты на берегу, можешь решать толкнуть свою лодочку на воду или не стоит, но когда ты уже в ней, а вокруг море и идёт гроза, всего лишь нужно убрать парус и сложить весла. Пусть волна несёт тебя, пусть покатает по буре. Доверься ей, отпусти все страхи. Все, что нужно сделано. Сомнений нет».
Иван передёрнул плечом, опустил голову, прислушался к мыслям, так неожиданно возникшим в голове.
- У тебя всё получится, - прошептала Софья.
Сокол на плече Ратимира встрепенулся. Никем не замеченная, зелёная искра погасла.
Выступление Ботика заканчивалось. Иван ещё раздумывал. Ему надо было обернуться немедленно! Ратимир следит за временем, пропустить момент не даст, так что… Князь развернулся во всю спину к трибунам и оглядел своих. Похоже, всех слегка потряхивало. Каждый сидел, как струнка, будто сзади за волосы держат. Даже Дивей, который внешне выглядел очень спокойно, источал напряжение. Иван посмотрел на брата пристально, сощурился, и тот на мгновение замер, словно вспомнил что-то, о чём напомнил ему взглядом Иван.
Ратимир увидел, что оба князя стоят почти в полном развороте.
- Дивей! - зашипел он.
Тот быстро выехал на место Ивана. Картину построения так убивать нельзя.
- Что он там делает? - возмутился направляющий. - Ваш выход!
- Не волнуйся, он успеет, - сказал Дивей.
Иван заглядывал в глаза каждого воина. Сначала спросил Бабочку взглядом и тот кивнул, заулыбался. Напряжённое лицо Айара разгладилось, дальше кивнули Тит и Хельф, и вот уже все воины по очереди вздохнули, переглянулись и с уверенностью вернули взгляд князю. За волнением забыли, у кого и чему учились. Сколько чудовищ изничтожили. Перед монстрами рука не дрогнула, и сейчас не должна!
- Князь Иван! - у Ратимира получилось рычание. - Ботик заканчивает!
Иван развернулся:
- Мы готовы!
Последние движения воинов в центре площади накрыл новый ритм барабанов. Как они оказались под тысячами взглядов, Иван не запомнил, но первое движение руки, выхватывающее из-за спины меч, словно дало вспышку, озарившую каждый миг, каждый блик лезвия, каждый вздох. Мышцы вдруг налились силой, сердце успокоилось, и мысль обрела стремительность и лёгкость, словно сам утренний ветер подхватил её и удержал, не дав страху и волнению к ней прикоснуться.
Всадники чётко перестроились в два ряда, разъехались. Дальний ряд поднял мечи и вдруг одним движением послал их вперёд ; прямо на зрителей. Клинки не долетели пары метров. Воины первого ряда подняли лошадей на дыбы и уже в развороте в руке каждого появились топоры. Мечи повернули обратно двумя ударами, первый по кончику лезвия, отправил их во вращение по спирали, и второй – в рукоять послал их к воинам дальнего ряда. Они пропустили лезвия над головами и схватились за них руками в металлической перчатке.
Байборт и Данила не без удовольствия заметили, что зрители обалдели. Мечи не метательное оружие! Эту же мысль высказал словач, когда они ещё в дороге начали репетировать это бросок.
Два ряда прошли сквозь друг друга, успев обменяться ударами ближнего боя, долетели до самых крайних отметок площадки, развернулись и снова ринулись навстречу. Один ряд внезапно остановился, и воины наклонили лошадей на запястья, вскинули мечи и топоры, скрестив их, словно линия обороны перед несущейся навстречу лавиной врагов, а другой ряд за шаг до них взмыл с места вверх.
Удивлённый вздох промчался над трибунами. Лошади перепрыгнули преграду, задев подковами кончики выставленных мечей. Полетели искры. Секунды тишины закончились ударом копыт и вслед за ним громом восторженных возгласов.
И последний штрих. Данила замер в предвкушении. С трибун люди с восхищением наблюдали за тем, как воины, поворачивая лошадей вокруг себя, снова оказались в круге и теперь в центре остался один. Высокий, с вьющимися светлыми волосами. Медальон на груди подсказал всем, что в центре круга князь. Воины раскрутили мечи, а в следующий миг сверкающие лезвия полетели прямо в него. И снова зрители замерли, не веря своим глазам, а мечи уже миновали молодого князя, не причинив ему вреда.
Вот теперь трибуны взорвались. Воины внизу убирали оружие и медленно отходили, а площадь, казалось, сотрясали раскаты грома. Так сильно дрожал воздух от рукоплесканий и голосов.
Воины Рилевы вернулись на своё место в построении. Руки болели, кровь прильнула к лицу, а в душе разливалось что-то горячее, приятное, кружащее голову. Словно все тревоги, страхи, бессонные ночи, и тяжёлый путь через дождь вдруг стали ничем. Пылью, унесённой ветром.
Дивей передвинулся поближе к Ивану. Ратимир стразу обернулся, но с улыбкой кивнул.
- Ты жив ещё? - спросил Дивей шёпотом. - От счастья не умер? Он нам этого не простит.
Иван посмотрел на князя Мишу:
- Такого выступления? Да уж. Наверное, рассчитывал, что мы опозоримся ещё на поклоне.
Приветствия, меж тем, подходили к концу. Последними выехали на центр площади воины Сиевы. Красные плащи и богатая вышивка сразу бросились в глаза. Украшения лошадей краше, чем браслеты с драгоценными камнями на руках всадников. Иван поискал глазами самого Добира, но князя не было видно.
Дивей кивнул на крыльцо:
- Он вон, похоже, стоит, а с дружиной, значит…
Воины выстроились в два ряда полукругом, в центре один - стройный, одетый в безрукавку, волос тёмный каштан. Князь Мирт. Воины отсалютовали зрителям оружием, лошадей наклонили до самой земли. Люди одобрительно захлопали. Вежливость в чести.
Легко и грациозно Мирт вскинул лук, придерживая рукой кипу стрел и отпустил тетиву. Стрелы стремительно вонзились в небо, но по тонкому расчёту высоко не ушли. Описав дугу в воздухе, упали вниз, где их уже ждали скользнувшие из ножен мечи. Лезвия рассекли древки стрел ровно посередине, красиво и чётко.
Ударили барабаны, и воины словно сорвались. Но их бой был без мощи, как бой Тамана и без ярости, как движения Стаслава, он был стремителен и лёгок и, несмотря на быстроту движений, плавен, словно меч плыл по волне.
Приветствие Сиевы длилось дольше всех. Публика разве что не пела от восторга. Мирт и его воины остановились с последним ударом барабанов вместе, как один и, едва отдышавшись, замахали зрителям, чем вызвали ещё одну волну одобрения.
- Риправа! - прогремел над площадью голос князя Миши. - Что скажешь?
Пространство содрогнулось от рёва трибун. Крики, свист, рукоплескания слились в единый звук.
- Что ж, и я доволен, - довольно заметил князь. - И на приветствия гостей хочу дать ответ.
Наступила относительная тишина. Князь Миша отступил, освобождая дорогу девушке в золотом платье.
- Софья, Софья… - шёпот слышался со всех уголков.
Небо стремительно темнело. Лёгкие белые облачка стягивались, закрывая солнце. Княжна спустилась со ступеней. В её золотом платье вспыхнули нити ткани, и вдруг начали распускаться и виться вокруг. Они поплыли в разные стороны, поднимаясь и удаляясь всё дальше от хозяйки. Теперь казалось, что это уже не нити, а тонкие стебли растений тянутся, заполняя площадь.
Иван вздрогнул, когда такой стебель остановилась перед ним, а на его кончике развернулась почка, выпуская... золотой лист. Как две капли воды похожий на тот, что лёг князю в ладонь в Рилеве.
Магическое растение расцветало. Стебли опускались под тяжестью сотен тысяч золотых листьев. Сама Софья уже исчезла из вида. Люди восторженно молчали. Под нежную мелодию из сердца сплетения поднялся огромный маковый бутон. Он весь искрился красными нитями, волшебством которых был соткан. Огромные лепестки распустились, накрыв собою площадь, а вместо бутона на высоте десятка метров раскачивалась маковая коробочка. Её круглые отверстия раскрылись, как и положено созревшему маку, из них хлынул поток, сверкающих всеми цветами семян. Они парили в небе, собираясь в причудливые изображения, и сквозь них в небе Риправы вспыхнули огненные линии, прочертив боевую секиру.
Зрители восторженно захлопали, приветствуя боевой символ своего города. Огромное изображение обвила золотая лента, и прямо из неё вырос красный цветок Мариамьян. Второй символ Риправы. Рисунок пропал в огне, накрывшем небо лавиной.
Символы княжеств сменялись один за другим, утопая и рождаясь в пламени, меняющим цвет. Новая золотая полоса стала темно-зелёной лентой, обвивающей сверкающий белый цветок ; луноцвет, а вслед за ними начертила скрещённые боевые топоры ; символ Рилевы.
Сердце Ивана было готово вырваться из его груди. Их знак был последним, он продержался дольше всех, словно говоря:
- Смотрите, вспоминайте меня и запоминайте вновь! Я снова на флагах моего княжества, я снова сияю!
Золотые линии, державшие изображение, погасли, исчез огонь, и небеса посветлели. Сквозь облака пробились солнечные лучи. Сверкающие заросли снова пришли в движение, выпуская ещё один бутон. Его лепестки раскрылись, и в сердце цветка поднялась женская фигура в золотом платье.
Софья махнула рукой, и в небо взметнулся шквал кружащихся листьев. Ими заполнилось всё пространство над площадью. Трибуны замерли в восторге. Медленно кружась, золотой листопад достиг земли. Опустился, ложась лепестками на землю, бутон Софьи, и исчез из-под её ног. Последние иллюзии бесшумно растаяли.
Иван молчал, не двигался… Зрители хлопали, кричали княжне слова благодарности и восхищения, а он молчал. Губы не двигались, рук он не чувствовал, одно только сердце осталось живым, и отчаянно билось в груди. Слов не было. Лишь ощущение, сильное, обжигающее до боли, вихрем сметающее мысли…
- Гости и жители города моего! - прогремел голос князя Миши. - Пусть не огорчает вас, что так быстро закончилось волшебство!
Он засмеялся и добавил:
- Дочка моя обещала показать всё ещё раз ночью.
Волна одобрительных возгласов пронеслась по площади.
Ратимир вдруг встрепенулся. Люди ещё хлопали, а воевода уже спустился с крыльца. Теперь стоял у начала лестницы.
- Так, сейчас поедем, - вполголоса предупредил князей направляющий.
- Строиться! - громко крикнул воевода. - За мной!
Пока дружины покидали двор, цветы летели под ноги лошадей, не переставая. Люди провожали воинов до последней минуты. И даже когда в арке ворот исчезла вся колонна, с трибун ещё не торопились уходить.
Вернувшись на объездную улицу, Ратимир позвал Бабочку.
- Обратный путь тот же, - сказал он, - отведи дружину на гостевой двор.
Впереди, князья и направляющие отделились от отрядов и направились на примыкающую дорогу. Бабочка посмотрел на Ивана и Дивея, уверенно кивнул:
- Всё получится. Мы ждём.
Глава 4. Совет
Софья примчалась в спальню, захлопнула дверь так, что дом дрогнул, и начала быстро снимать платье. Собрала пышные юбки, украшения, заколки, закинула всё в угол и на мгновение остановилась посреди комнаты отдышаться.
Совет начинается. Байборт уже там, Данилу к дверям провели. Осталось малое. Княжна потянулась, вдохнула глубоко и начала меняться. Чёрная взъерошенная шубка выросла на девушке за минуту. Большая нескладная кошка с непонятной мордочкой опустилась на пол, выравниваясь и уменьшаясь.
Дверь в комнату отворилась, вошли помощницы, погруженные в разговор и впечатления с парада. Девушки даже не заметили, как тень скользнула с окна третьего этажа и исчезла в тени деревьев.
В княжеском доме молодые князья подошли к расписным дверям зала совета. Там было полно народа. Все князья уже за столом, у стен ещё рассаживались помощники и приглашённые гости. А у самого входа, сразу за стражей стояли Данила и Байборт.
- А ты почему здесь? - удивлённо спросил Дивей, замедляя шаг возле купца.
Тот покачал головой:
- Сам не знаю, разрешили присутствовать.
- Кто, князь Миша?
- Нет, дочка его Мариамьяна. И страже указания дала, чтобы меня пустили.
- Да?..
За круглым столом сидело двенадцать человек. Во главе Риправский князь, как принимающий хозяин, с правой стороны княгиня Райсава, по левую руку Таман и Стаслав. От Сиевы за столом сидел Добир, Мирт стоял позади него в шаге. Как и сопровождающий алавийской княгини Вид.
Князь Миша сделал приглашающий жест. Как раз напротив него осталось два места. Райсава сдержала слово. Дивей даже побледнел, когда садился на стул.
Взгляды присутствующих на несколько мгновений остановились на двух мальчишках, просто одетых, по сравнению с остальными, и никак не вписывающихся в общую картину величественного совета князей Равниннополья.
- Что ж, - начал князь Миша, - все в сборе, начнём.
Таман кивнул на Рилевских. Миша недовольно посмотрел на него, но всё же произнёс:
- Но сначала позвольте мне приветствовать на нашем совете князей Рилевы Ивана и Дивея.
Те поклонились, с испугу даже ниже, чем надо было.
- И мы рады, - голос Ивана всё же дрогнул, - наконец присоединиться к малому совету.
Князь Миша смотрел на него открыто насмешливо. Иван под этим взглядом напрягся, выпрямился. Данила уже это видел: как мгновенно сходит лица князя детское выражение, уступая сверкающему металлом взгляду.
- Он вам ещё покажет, - невольно подумал купец.
Совет, меж тем, начался. Иван внимательно слушал суть всех вопросов, но в обсуждении, конечно, не участвовал. Во-первых, не знал толком ситуации, во-вторых, обсуждения прошли чересчур быстро. Да что там, Князь Данатии просил новый мост, соединяющий его княжество с землями Риправы, и получил разрешение на строительство. Стаслав просил чести провести военный смотр в его столице, князь Фанбор оспорил это просьбу, потому что просил такую честь своему городу. Ему пообещали на следующий год, и он сразу согласился. До вопроса Рилевы добрались так быстро, что Иван с Дивеем даже растерялись, когда князь Миша объявил:
- Остался последний вопрос, земли Левой Реки. Князь, тебе слово.
По спине Ивана пробежал холодок. Он встал на ватных ногах. Взгляды всех присутствующих устремились на молодого князя.
- Я знаю, что в случае моего отсутствия, - начал Иван, голос его дрожал и срывался, ; вы сегодня обсуждали бы вопрос разделения Леворечья между всеми вами.
Князь Миша мгновенно его прервал:
- Не разделения, а взятия под опеку. Разве можно разделить одну землю? Народ такой обиды не стерпит.
Иван вздрогнул.
- Да, простите, не теми словами сказал, - произнёс он.
- Да уж, - язвительно заметил Миша.
Всё в его взгляде говорило: Сопливый ты юнец, лезешь куда?
Иван сжал зубы, помолчал, а когда снова заговорил, в его голосе не было и намёка на дрожь:
- Многие годы у Левой Реки не было князей, некому было поднимать эти земли. Разрушенные войной города не сумели восстановиться, на смену погибшим воинам не пришли новые, эту землю некому было защищать, поэтому я понимаю ваше стремление взять княжество под опеку.
Данила с удовлетворением заметил, что люди, сидящие за столом, удивились разительной перемене. Вместо робкого мальчишки перед ними вдруг встал молодой парень с жёстким голосом и непроницаемым лицом.
- Но перед тем как решать вопрос, под опеку какой столицы отойдут земли Леворечья, я хочу, чтобы вы вспомнили кое-что. Когда-то у нас была своя столица, великий город на Левой реке.
- Была, - согласился князь Миша. - И осталась в руинах. С чего ты взял, что Рилева сможет снова стать столицей?
- Земля у Рилевы пропитана кровью павших воинов, - произнёс Иван, - это земля героев, и каждый знает об этом. Отсюда началось поражение Навии, и каждый помнит об этом. А теперь эта раненая земля выздоровела, восстановилась и требует того, что по праву её.
По столу прошёл шёпот. С противоположной стороны громко фыркнул князь Миша:
- Похоже, ты не представляешь, что такое столица, раз требуешь главной деревне своих земель такого статуса.
Ему никто не возразил, так что Миша продолжил:
- Главный город княжества - это город оплот, самый сильный и богатый, способный спасти людей при любом неурожае, защитить от любой нечисти, а Рилеву саму кормили на протяжении многих лет.
- Прошлых лет, - произнёс Дивей и замер, потому что все взгляды обратились на него.
Князь поёжился, но встал:
- Рилеву долго кормили соседи. Многие годы после войны. Но уже пятьдесят лет княжество существует самостоятельно, не прося ни у кого помощи.
- Это ещё не значит, что за пятьдесят лет ваши земли стали богаче моих, - язвительно заметил князь Миша, - на протяжении многих лет я и мои предки умножали богатство и величие городов Риправы, а Рилева жила в нищете, а потом ещё и отказалась от помощи.
- Рилева отказалась от помощи не из-за гордости, - твёрдо сказал Дивей, - а потому что перестала в ней нуждаться.
- Да, конечно, - усмехнулся князь Миша, - поэтому, туда уже лет пятьдесят купцы не заезжали, дороги заросли, и всякой нечисти развелось немерено.
По столу прошёл смешок. Ивану стоило громадных усилий стоять, высоко держа голову. Другого он, конечно, не ожидал, но услышать такие слова было обидно.
- Когда вы в последний раз бывали в Рилеве? - громко спросил он, прерывая смех.
Воцарилась тишина. Князь Миша нахмурился:
- Давно, ещё до твоего рождения.
- Как и все здесь, - сказал Иван, - все вы князья больших и богатых земель помните о Рилеве, как о забытой земле, никто из вас не был у меня в гостях в последние годы. Никто не видел, как расцвела Рилева, отделённая от мира бездорожьем, на которое жалуется князь Миша.
Последний молчал.
- Расцвела Рилева? - произнёс Таман. - Пусть так, пусть верим твоим словам, молодой князь. Но даже если так, то скажи мне о втором условии…
Дивей вздрогнул, а на лице Ивана не шелохнулся ни один мускул. Вопрос закономерный.
Князь Данатии продолжал:
- Город, претендующий на звание столицы, должен быть не только очень богат, но и быть защитой окружающим землям. Есть ли дружина в Рилеве?
Дивей крепко сжал зубы, понимая, что последует после ответа.
- Нет, - произнёс Иван.
Князь Миша начал тихо хрюкать, безуспешно пытаясь справиться со смехом. Да и остальные за столом не сдержали улыбку.
- Прости нас, князь Иван, - сказал Таман, - только не поймём мы тогда… Дружины, способной защитить твой город и его земли, у тебя нет, достаточного богатства, способного спасти, в случае неурожая, твои владения у тебя тоже нет. Ты что же хочешь, чтобы жители Рилевы умерли с голоду, но с гордой мыслью о том, что у них теперь есть столица?
- А кто защитит их от лесных обитателей? - включился в разговор князь Миша. - Леса у тебя вообще перестали быть проходимыми, под каждым пнём черти, лесовики, земляные драконы, да чёрные полозы. Как ты с ними справишься?
Смех усилился. Иван почувствовал, что у него начинает кружиться голова от напряжения. Дивей стоял мрачный, как ночь.
- Не правда это всё!
Смех прервал возмущённый голос.
- Не правда! - повторил Байборт. - Не пойму только почему молодой князь вам не скажет этого. Нет в Рилеве дружины потому, что она учится! Учится и крепнет каждый день. Дороги в княжестве приведены в отличное состояние, а город Рилева вернулся в прежние границы!
Таман удивлённо вскинул брови:
- В прежние границы?
- Да, - подтвердил словач, - новая сторожевая стена возведена по чертежу и границам прежней Рилевы.
- Это не значит что… - начал было князь Миша, но Байборт перебил его: - Ты, князь, не был в Рилеве двадцать лет, а я был там три дня назад и я видел всё своими глазами! Видел новый город, молодой, строящийся, светлый да большой, полный разных жителей. Дома в нем выстраивают все вместе за два дня! Лешие бревна укладывают, а мастера расписывают и вырезают так, что даже самый бедный дом становиться теремом. Каждую ночь праздник в княжеском дворе и гуляние до утра у реки. Думаете, в бедных голодных землях было бы так? Ну, скажите!
Словач прямо разошёлся, дополняя свои слова угрожающей мимикой и жестами в отношении собравшихся.
- А-а-ай! - Данила, сидевший до этой минуты спокойно, вдруг подскочил.
Замер на мгновение, попав под обращённые на него взгляды, и громко сказал: - А… и я был в Рилеве, и как купец всем другим купцам расскажу, что в эти земли ездить надо! Народ там добрый, щедрый и талантливый. Такого оружия и конской сбруи, как у них не видел нигде. Столы накрыты угощениями, которых никогда не пробовал, и одежды такие шьют, что и поляниц в их золотых сарафанах за Рилевской девушкой не заметишь! Дороги уже не опасны, а если и остался где какой гад, то княжеский патруль его найдёт и порубит! Вот! – закончил Данила и перевёл дух.
Неожиданные выступления купца и словача привели всех в замешательство. Алавийская княгиня едва заметно улыбнулась. Миша наоборот хмурился, глядя на Байборта. Похоже, не ожидал такого от своего доверенного лица.
- Ладно, - произнёс Риправский князь. - Вы свидетели хороших дорог и богатства земель Рилевы, много это все значит без дружины?
- Она есть, - ответил словач, - только в обучении.
- Вот именно, - хмыкнул князь, - а пока?
- А пока, - вступил в разговор Иван, - земли Леворечья охраняет боевой отряд из людей, волков и лаюн, и отряды царицы Полевы нам в помощь.
Слова произвели достойное впечатление. Таман даже чуть привстал:
- Царица Полева предоставила тебе свои отряды?!
Молодой князь кивнул.
- Как ты её уговорил?!
- Мы давно дружим, - ответил Иван и к этому больше ничего не добавил.
Не рассказывать же тут про коня, из-за которого они и подружились.
- А волки и лаюны?
- Лаюны издавна живут на землях моего княжества, когда я призвал их на помощь в охране нового города, они откликнулись с большой охотой, как и волки оборотни из лесов.
Таман вдруг засмеялся:
- Надо же, как ты смог уговорить лесных волков пойти к тебе на службу?
Иван пожал плечами:
- Им по душе пришлось моё предложение очистить лес от всякой нежити. Мы договорились о совместных охотах. Оборотни больше наши друзья, чем на службе.
Все присутствующие с большим интересом смотрели на молодых Рилевских князей. Слова Байборта и Данилы свое дело сделали.
Иван, воспользовавшись минутной тишиной, сказал:
- Я прошу о большом совете в Алавии. И прошу, чтобы совет князей Равниннополья дал своё согласие на возвращение Рилеве статуса столицы.
Князь Таман посмотрел на Мишу. Тот хмуро молчал, потом перевёл взгляд на княгиню Райсаву. Та сидела, подперев кулачком подбородок, и, щурясь, смотрела на молодого князя.
Ивана охватило странное чувство. Все вокруг, словно ждали чего-то, и ждали не от него. В воздухе взвились нити волшебного присутствия. Иван вдруг заметил, что алавийская княгиня не просто щурится. Её веки спрятали взгляд ; светящийся синий, неестественный, такой, какого нет у обычных людей!
Взгляд пронзил его грудь тонкой иглой, тянущей за собой нить, заглянул в самое сердце… Но это было не сейчас! Иван понял это с удивлением. Похоже, чужой взгляд уже давно находился внутри него, но заметить его было не возможно. Просто сейчас кто-то потянул нить обратно. Вихрь мыслей закружил в голове князя. Дыхание стало жарким. Он понял, что с ним делают, и теперь испугался по-настоящему.
Можно скрыть боль, сжав зубы, можно забыть о страдании, собрав волю и пережить унижение, призвав гордость, но против этого испытания нет ничего. Ты ничего не подозреваешь, а кто-то в это время рассматривает и взвешивает по своим меркам твоё мужество, решимость, твои способности и таланты и решает ; достоин ли ты со всем этим того, о чём просишь.
- Смотри, княгиня, - произнёс Иван. - Я весь перед тобой. Так и задумано было? Поставить меня перед стеной на совете и посмотреть хватит ли мне сил противостоять вам?
Женщина вдруг весело улыбнулась, перестала щуриться, и, оглядев всех сверкающим синим взглядом, произнесла:
- Больше не имеет смысла скрывать, он догадался.
На мгновение повисла тишина. Таман и Стаслав заулыбались. А лицо алавийской княгини вдруг засияло, по губам будто потёк красный сок, и волосы превратились в пышную волну серебра. Теперь она выглядела, как и должна была. Прекрасная, с пронзающим насквозь взглядом.
- Поздравляю, Иван, - произнесла берегиня, - многие не верили сегодня, что ты сумеешь нас убедить, но тебе удалось.
Князь молчал.
- И позволь представиться тебе, меня зовут Брада.
Женщина усмехнулась:
- Я верховная берегиня Алавии, глава совета берегинь и первый воин главного храма. Но ты, наверное, знаешь.
При имени верховной берегини у Ивана закружилась голова, и все мысли из неё вынесло. Дивей с трудом вздохнул, побледнел. Они предполагали, что берегини узнают о нарушении запрета, но что на совет прибудет сама Брада, это…
Берегиня поклонилась:
- Мой поклон тебе, князь Иван, за то, что ты возродил Рилеву и земли Леворечья, за то, что вернул радость Левой Реке. Мой поклон тебе, князь Дивей, за то, не жалея себя, оберегал Ивана от всех опасностей и стал опорой ему и всему Рилевскому княжеству.
Несмотря на ватные ноги, Иван всё же прошептал:
- Большой совет?..
Брада кивнула:
- В этом не сомневайся.
Берегиня оглядела всех, на секунду задержалась на мрачном лице князя Миши и громко сказала:
- Этот вопрос решён так: земли Леворечья остаются самостоятельными под силой нового города Рилевы, до окончательного решения большого совета в Алавии и возвращения Рилеве статуса столицы.
Иван опустился на стул, хватая ртом воздух. Совет был окончен. В зале поднялся шум, охрана открыла двери. Дивей схватил брата за плечи:
- Ты молодец!
Князья и помощники покидали зал, а к Рилевским подошли Данила и Байборт.
- Спасибо, - хрипло сказал им Иван.
Голос пока к нему не вернулся.
- За что спасибо-то? Я правду сказал, - засмеялся купец, и вдруг посмотрел себе под ноги. - Где эта зеленоглазая?
- Кто? - не понял Иван.
- Кошка! Укусила меня за ногу. Тёрлась, тёрлась и как цапнула!
- Вовремя она тебя, - засмеялся Байборт. - Подскочил ты кстати, поддержал мою речь своим выступлением. Не обижайся на кошку, она хорошее дело сделала.
- Сам теперь вижу, - отмахнулся купец.
Ивана охватило странное чувство. Его зеленоглазая подружка была на совете. Интересно, что она могла здесь забыть?
- Князь Рилевы! - оклик заставил всех обернуться. К ним шёл Вид.
Теперь Иван уж и не знал, как отвечать. Он на всякий случай поклонился, мало ли кто перед ним. Сопровождающий берегини улыбнулся:
- Не стоит, князь, это я тебе поклониться должен, за то, что ты сегодня сделал. Никто не верил, что тебе удастся переубедить совет.
- Переубедить? - переспросил Дивей.
- По вопросу Рилевы всё уже было решено. Считать князя Ивана временным правителем до наступления соответствующего возраста, а земли отдать под опеку либо Риправы, либо Данатии, но сегодня…
На лице обоих мальчишек было такое возмущение, что Вид засмеялся:
- Если бы ты, Иван, не стоял так непреклонно перед всем советом, возникли бы сомнения относительно твоих способностей, но ты доказал, что можешь править уже сейчас, а уж после слов Данилы и Байборта…
- Прости, - перебил его князь, - не могу говорить с человеком, совсем не зная его. Скажи, кто ты, если, конечно, можешь.
- Теперь могу, берегиня приказала все тайны раскрыть, - улыбнулся Вид, вытаскивая из-за шиворота цепочку с медальоном в форме звёздочки.
Он снял его, а в следующий миг изменился до неузнаваемости. В глазах вместо карего цвета вспыхнула золотая радужка. Лицо пересекли линии рисунка. Ногти на руках заострились, почернели, а улыбка приобрела хищный оскал, потому что показались клыки.
- Амулет-обманка, - даже голос Вида стал другим, рычащим. - Чтобы лишний раз не давать вам повода о чём-то задуматься.
Оба князя с сомнением изучали его облик.
- Ты не человек, - покачал головой Дивей. - Ты оборотень, ворлак. А зовут тебя, наверное, не Вид, имя не вашего племени.
- Имя придумали, - согласился ворлак, - зовут меня Вурда.
Иван мгновение раздумывал о том, что он знает это имя, только откуда? И вдруг его словно ударило! Конечно, он знает это имя! Вурда! Тот ворлак, который семнадцать лет назад внёс в город младенца, завёрнутого в окровавленные простыни. Сколько раз Фаровль и Северсвет произносили его имя, рассказывая Ивану о том, как ворлаки спасли его жизнь.
- Вурда,.. - прошептал князь.
У него не было слов, чтобы выразить, что он испытывает. Ворлак улыбнулся, вдруг шагнул к Ивану и обнял его, а когда отпустил, внимательно посмотрел в глаза и покачал головой.
- Рад встречи с тобой князь, семнадцать лет прошло, а я как сейчас помню твой взгляд из-под пелёнок.
У Ивана аж дыхание перехватило, а Вурда рассмеялся:
- Мы тебя кровью своей обмыли, так что считай я твой второй отец. Если хочешь, конечно. Хотя для меня ты все равно сын, даже если не хочешь. Я матери твоей обещал.
Молодой князь ещё мгновение не мог ничего сказать, но, наконец, справился с собой.
- Сколько себя помню, увидеть тебя хотел, - сказал он, - спасибо сказать, и поспрашивать.
Оборотень согласно наклонил голову:
- Обо всём тебе расскажу. Как будет у нас время, поговорим. Ты сейчас о другом думать должен.
Иван кивнул:
- О большом совете, знаю. Князь Миша нас раздавит.
- И надо решить, что с этим делать, - сказал Вурда. - За возвращение Рилеве статуса столица должны проголосовать все князья, если хоть один голос будет против, сегодняшнее решение берегини останется постоянным до наступления твоего двадцатилетия. Будешь править, также как сейчас, но Рилева столицей не будет и берегини запрета своего не снимут. Княжество твоё останется закрытым ещё на три года.
Иван потёр лоб, у него голова заболела.
- Князь Миша не захочет, чтобы у него из-под носа увели земли целого княжества, ; произнёс он. ; Вот и один голос против.
- Его можно понять, - заметил Байборт. - Он хочет позаботиться о людях и не верит, что ты можешь это сделать.
- Он ошибается во мне.
- Доказать это Мише будет трудно, - сказал Вурда, - по опыту знаю.
- Придётся попытаться по-другому, - вдруг произнёс Байборт.
Князья посмотрели на него:
- И как же?
- Надо подумать, хорошо подумать, может… Софью спросить или Мариамьяну.
Ворлак заинтересованно взглянул на словача.
- И чем же нам могут помочь княжеские дочки? - недоверчиво спросил Дивей.
- О, не скажи, - заметил Вурда, - вот уж если кто и может, так только они.
- Это очень здорово, конечно, - усмехнулся Иван, - но с чего бы это княжнам ради меня отца просить?
- И, правда, пока не с чего, - согласился Байборт.
Он наморщил лоб, потом отмахнулся:
- Ладно, мы подумаем. Давайте отдыхать, все-таки ночью гулять будем.
Весь день Риправа только и говорила об утреннем празднике. До парада город жил сомнениями, странные слухи о том, что на совет прибудет князь Рилевы не давали никому покоя. Как такое может быть? Всё равно что зимой на деревьях листья начнут расти. Перед самым парадом стало ещё интереснее: кто-то видел ночью, как группа всадников в зелёных плащах проехала по городу в гостевой двор.
С утра кто кричал: быть не может, кто удивлялся, кто сомневался, но никто не верил и потому, заполненные до отказа трибуны, с нетерпением ждали и дождались - в парадной колонне показались зелёные стяги с изображением волчьей головы, и на площадь въехали молодые воины в плащах цвета своего знамени. В тот момент ещё было сомнение, хотя уже в своих собственных глазах: правда ли такое видят или обманывают?
Но с каждым шагом воинов люди верили всё больше. Значит, смерть обошла его! Значит, не дано великой славе стать забвением! Рилева вернулась, победив самого страшного своего врага - полное разорение.
Люди на трибунах поднимали повыше детей, нашёптывая на ухо:
- Видишь волка на зелёном стяге? И белый луноцвет, какой невесты вплетают в косы? Это Рилева, светлое княжество, победившее в великой войне.
И до самого вечера после парада, уже с наступлением темноты на улицах всё не стихали стуки деревянных кружек и весёлые голоса:
- За Рилеву! За её молодых князей!
А сами молодые князья на весь, оставшийся после обеда день, завалились в кровати. Сначала собирались спать, но ни к одному сон ни шёл, так что долго говорили, обсуждая прошедший совет и тот, который им ещё предстоит. Даже не заметили, как припекающее солнце пошло на убыль. Только вскоре в дверь постучали помощницы.
- Князь Миша зовёт на праздник, - сообщили они.
Внизу всех собирал Таман. Вместе с ним Иван и Дивей переступили порог большого зала княжеского дома. Здесь были накрыты праздничные столы, играл целый отряд музыкантов, и множество зажжённых фонарей украшали высокие арочные потолки.
Миша сидел на своём месте, с правой стороны от него расположилась Мариамьяна, а вот место второй княжны пока пустовало. Зато рядом с ним сидел Мирт. Иван задержался взглядом на молодом князе Сиевы. Его дед Добир о чём-то разговаривал с Мишей. Рилевских князей увидел Глеб и усадил за стол рядом с собой.
Иван почувствовал себя неуютно, уж больно близко они оказались к Мише. Но сейчас от официальности Риправского князя ничего не осталось. За огромным столом, собравшим весь состав совета и множество гостей, ей не было место. Миша заметив, что все в сборе, поднялся с кубком в руках и весело произнёс:
- Гости мои дорогие, друзья, князья, воеводы, помощники, десятники! Поднимаю первый кубок за вас! За то, что приехали, за то, что совет наш держали, за то, чтоб так тому быть и впредь!
Застолье пошло полным ходом. Князья один за другим говорили речи, благодарили князя Мишу, хвалили друг друга. А Иван думал над тем, что Мирт делает за княжеским столом рядом с местом Софьи?
Прам поднял кубок за Рилеву, и на это Ивану пришлось отвлечься. Воевода поднялся под самый шум, но его быстро увидели и затихли.
- Вот что я вам скажу, - начал он, - видел я много побед и поражений, слышал о многих. Слышал и о том, как пала Рилева.
Наступила тишина, Прам посмотрел на Ивана.
- Но вот чего я не знал, что своими глазами увижу, как в солнечных лучах развернётся под небом моего родного города зелёный стяг, что глянет на меня с него белый волк и, как и прежде в бою ударит боевой топор. Не знал и не думал, что увижу, как вернётся Рилева, какой вернётся, и какие князья будут у великой Реки! И потому поднимаю кубок за Рилеву, за её возрождение!
Зал содрогнулся от множества радостных голосов:
- Молодец, Прам! За Рилеву!
Поднимали кубки стоя, устремив взгляды на двух молодых парней. Глеб от переизбытка чувств обнял обоих. Праздник продолжился, а Иван, едва отойдя от впечатления после слов Прама, вернулся к вопросу, что Мирт делает рядом с местом Софьи? И о чём там его дед с Мишей шепчется?
А в зале, наконец, появилась вторая княжна. Вошла одна через боковую дверь и направилась к своему месту. Была в зелёном платье, расшитом драгоценными камнями, длинные волосы убрала в высокую причёску с белыми цветами. На руках, скрытых прозрачной тканью длинных рукавов, поблёскивали тонкие нитки браслетов. Она села рядом с отцом, обвела зелёным взглядом гостей.
Иван смотрел, на неё не моргая. Откуда не возьмись появилось чувство, что вот закрой он сейчас глаза хоть на миг, и что-то нарушится. Впервые Софья оказалась так близко. Не силуэт далёкой красавицы, а сверкающая златокудрая девушка с чистым, как луна лицом, сверкающими глазами, прячущими свой блеск за непроглядной линией черных ресниц…
Мирт вдруг потянулся к ней и что-то сказал. Иван вздрогнул, перевёл взгляд на князя. Мирт наклонился к самому ушку княжны и, почти касаясь губами, нашептал что-то. Она засмеялась, с интересом прислушиваясь к словам. Иван приоткрыл губы, вдыхая ртом. Почему-то в голове стало пусто, а на сердце тяжело, будто на сильную грудь князя положили тяжёлый камень.
- Не выйдет у него ничего, - раздалось вдруг рядом.
- Что? - Иван повернулся к Глебу.
Тот тоже смотрел на Мирта и Софью.
- Не выйдет, говорю, - с улыбкой повторил пятисотник, - ему княжна к вечеру рога наколдует или ещё какой пакости.
- Да? - князю стало легче. - С чего ты взял?
Глеб засмеялся:
- Я её с детства знаю, если сидит вот так, значит, что-то замышляет.
Иван подвинулся поближе к пятисотнику:
- А как она сидит?
- А ты смотри, видишь, голову опустила, вроде улыбку прячет? Это она так думает. Если б и правда слушала, то голову держала бы в сторону говорящего, и глаза бы так не прикрывала. А это видимость создаёт, сама уже явно размышляет, что бы с ним сотворить.
Иван поёжился:
- И со всеми она так жестоко обходится?
- Не-ет… - потянул Глеб, - через одного только.
- А почему?
- Не знаю, - пожал плечами пятисотник, - я думал это детские шалости такие, а сейчас... Чёрт в юбке, чего хочешь сотворит! Не нравится ей, видишь ли, когда парень лапшу на уши вешает. Какая уж там лапша? Все ей говорят, что красивая, что с ума по ней сходят, а она не верит. Представляешь, князь, не верит. В зеркало, что ли не смотрит?
- Может, не таких слов ждёт, - задумчиво произнёс Иван.
Глеб только отмахнулся, а гости и, правда, до самого конца праздника с тревогой поглядывали на красивого князя Сиевы. Но с Миртом ничего не случилось, ни рогов, ни ослиных ушей у него так и не появилось. Они с княжной танцевали, смеялись, улыбались друг другу и всё. Расстроился из-за этого только Иван. Ему отчаянно хотелось, что бы Софья что-нибудь сделала.
С улицы сквозь открытые двери, наконец, потянулся ветерок, напоенный росой. Уставшие гости ещё стояли в зале, не успев допить последние кубки и договорить. Девушки помощницы решали с чего начать убору, как закроют двери.
Обе княжны уже ушли, а князь Миша отправлял гостей по группам, собирая сильно пьяных с не очень, чтобы вторые довели первых до спален. Прам ему помогал.
К Ивану с Дивеем подошёл Байборт:
- Князья Стаслав и Фанбор уходят, вам по дороге, так что идите.
- Приказ князя Миши? - спросил Дивей .
- Нет, просьба, просил позвать вас.
- Эх, неужели? Я думал, он рад будет, если мы по дороге сгинем…
Иван толкнул брата плечом.
- Прости, - кивнул тот.
Байборт вдруг подошёл вплотную к парням и прошептал:
- Встретимся у садового костра в гостевом дворе.
Те утвердительно кивнули и направились к Стаславу и Фанбору, ждавшим их у дверей. В гостевом дворе Иван пожелал всем спокойной ночи, и парни пошли к назначенному месту встречи. Туда как раз подошёл волк. Иван даже усмехнулся. Сразу понятно кто. Всё же ворлаки оборотни особые, во-первых, больше других, во-вторых, чёрные, как ночь, ни единого пятнышка, шерсть гладкая и тело из одних мышц.
Вурда оскалился при виде парней.
- Эх, у тебя и улыбочка, - засмеялся Иван.
Ворлак обратился в человека, сел на лавочку. На сей раз выглядел он, как настоящий оборотень. В тонкой одежде-паутинке, тело и лицо покрыто рисунком, глаза золотые, длинные волосы распущены по плечам.
Иван сел напротив него.
- С чего начать спрашивать тебя не знаю, - произнёс он.
Вурда улыбнулся:
- А ты не торопись. Теперь у нас с тобой времени много будет. Раз уж ты все запреты нарушил, тайна о князе Рилевы раскрыта. Ты хоть знаешь, что это значит?
Иван взглянул с сомнением, пытался понять, о чем ворлак сказать хочет.
- Ты теперь всегда под ударом будешь.
- Так всегда под ним, ничего не изменилось, - ответил Иван.
Ворлак усмехнулся, покачал головой:
- Не скажи. Раньше о тебе в Навии слухи ходили, будто появился мальчишка с синими знаками на землях Рилевы. А теперь все твари от границы до границы будут знать, что есть новый князь, последний из своего рода. Как думаешь, долго они за тобой собираться будут? Или сразу пойдут?
Теперь Иван усмехнулся:
- Сразу пойдут. Я об этом знаю. И не стал бы опасности людей подвергать, если бы к такому не готовился.
Вурда сощурился, взглянул пристально на молодого князя:
- Знаю, - произнёс он. - Я с твоего рождения за тобой слежу. Видел и слышал обо всем, что ты делал. Охрану города и селений ты обеспечил такую, что никто лучше бы не смог. Но Навийцы пойдут не за людьми, а за твоей головой.
Иван молчал мгновения, а потом ответил:
- Если смогут, пусть забирают. Все равно князь у Рилевы останется.
Дивей рядом вздрогнул, взглянул на Ивана. Тот усмехнулся в ответ на этот взгляд:
- Да, помню, что ты чести такой не просил, но матушка правильно решила замену мне сразу назначить. Мало ли что. Но, а я пока я жив, каждого, кто с дурным намерением на мою землю придёт, встречу лично.
Вурда покачал головой, но при этом улыбнулся:
- Да, уж. Истинно ты князь Левой Реки. Вот такими вы всегда и были.
- А мой отец? - Иван и сам замер, когда спросил. Вдруг к разговору подвернулся вопрос, который так давно хотелось задать. - Его ты знал?
- Знал, конечно, - кивнул Вурда. - Мне положено знать все семьи, кто остался за стеной после разделения мира на две параллели. Берегини ведут специальный архив.
- Положено?
- Да. Я выполняю поручения совета берегинь во внешнем мире. Работа такая.
- И как же на такую попасть? - спросил Иван.
Вурда покачал головой.
- Тебе, князь, это ни к чему.
Иван молчал мгновение, только выражение лица чувства выдавало. Так что ворлак твёрдо добавил:
- Внешний мир под запретом берегинь. Лишь по особому разрешению, по особому делу можно в него попасть. Твои матушка и отец давно похоронены и оплаканы. Тебе там делать нечего.
Во дворе появились Данила и Байборт и направились к костру. Иван кивнул ворлаку, ещё мгновение думал, потом собрался, вздохнул. Спорить о внешнем мире сейчас не время. Вурда прав. Всё, что осталось в прошлом за пределами его дома, ему даже не известно. Не о чем помнить. И даже мстить ему некому. Тех командиров, что отдавали приказ семнадцать лет назад, ему не найти, а тех кто его исполнил, уничтожил ворлак.
К лавке подошли Байборт и Данила.
- Что за разговор у нас под утро? - весело спросил их Иван.
Самому хотелось от мрачных мыслей быстрее отвлечься.
Словач почесал бороду.
- Целый день думали о княжеских дочках, - сказал он, - кажется, есть один вариант, но прежде, чем я его тебе изложу и прежде, чем ты начнёшь отказываться…
Брови князя вопросительно поднялись:
- Это что же за план такой?
- Не перебивай.
- Ладно.
- Так вот, во-первых, говорить с ними ты должен сам. Ни я, ни Вурда, никто другой, только ты. Во-вторых, у них должны быть веские причины, чтобы появилось желание вступить ради тебя и твоих интересов в спор с отцом.
Иван кивнул.
- У тебя в лесах ещё много нечисти осталось? - спросил Байборт.
- Что? - не понял князь. - Нет, пожалуй. А причём здесь это?
- Я вот о чём подумал, - сказал Данила, - у меня ведь тоже причин не было с тобой говорить, когда я оказался в Рилеве.
- Ты был в беде, - покачал головой Иван. - Если бы не лесовики, вы бы проехали мимо меня, да и вообще, какое отношение это имеет к делу?
Байборт усмехнулся:
- Весной в Данатии проводится большой праздник. Княжеские дочки участвуют в играх по волшебству. Обычно они едут по дороге Риправы, по объездной, хотя все знают, что короче проехать юго-восточной дорогой Рилевы.
- Вы ведь уже привели её в порядок? - уточнил Данила.
- Конечно. А почему вы думаете, что князь Миша позволит дочкам проехать по Рилевской дороге?
- За это не волнуйся, - улыбнулся Вурда. - Это мы возьмём на себя.
- Ты больше волнуйся за то, как сделать так, чтобы они попали в беду, - добавил Байборт.
Оба князя замерли.
- Что? - переспросил Иван, не веря своим ушам. - Да вы что? Попали в беду?
- Конечно, - невозмутимо ответил словач, - иначе как ты ещё сделаешь так, чтобы княжны остались у тебя в должницах за их спасение?
Иван даже встал:
- Ни за что!
- Почему? - уточнил Байборт.
- Заманить девиц в ловушку?! На лесной дороге?! А потом героя из себя разыграть?!
- Сядь! - насмешливо приказал словач. - Для начала, девицы поедут не одни, а с отрядом охраны.
- Отлично, - согласился Иван.
- И далее, ловушка, в которую они попадут…
Князь бросил на него искрящийся взгляд, но Байборт невозмутимо продолжил:
- Ловушка будет твоя, и ты, конечно, сумеешь позаботиться, чтобы никому не угрожала опасность.
- Напугаю, - сказал Иван.
- Княжны у нас не из пугливых! - отрезал словач.
- И что я должен делать?! - вспылил князь. - Выкопать яму на дороге и ждать, когда они в неё провалятся?!
- Можешь и так, - согласился Байборт, - но лучше придумай что-нибудь такое, чтобы тебя не заподозрили.
Все на минуту замолкли. Иван с Дивеем посмотрели друг на друга. Обоим идея в корне пришлась не по душе. Но Байборт, Данила и даже Вурда, были полностью в ней уверены. Иван взглянул на последнего.
- Не кипятись, - сказал ворлак. - Путешествие всегда с какой-нибудь опасностью сопряжено. Вот ехали, ехали, попали в неприятности, а тут рядом князь оказался, помог, в гости пригласил.
- Мне надо пригласить их в гости? - уточнил Иван.
- Обязательно. Это часть плана. Они должны прожить у тебя хотя бы два дня, посмотреть на Рилеву, пообщаться с Левой Рекой, а потом уж Миша за ними явится сам.
Князь хмурился.
- А когда явится, - улыбнулся Вурда, - тогда и посмотрит, каков твой город и соответствует ли он столице.
Дивей вдруг просиял.
- И найдёт своё самое большое сокровище - дочерей в целости и сохранности, - произнёс он, наконец, понимая идею. - Он сам останется должником князю Рилевы!
- Ну? - воскликнул Байборт. - Иван, тебе даже не придётся ни о чем просить! Долг чести!
Князь на секунду закрыл глаза. Да, идея хороша! Очень хороша. Но…
- Мне надо сделать так, чтобы княжны и весь отряд охраны попали в беду на моей территории, произнёс он, - самому оказаться рядом и помочь им. Потом пригласить всех в гости и продержать пару дней до приезда князя Миши.
- Да, - кивнул словач, - и учти, ловушка должна быть правдоподобна настолько, чтобы отряд вооружённых воинов почувствовал опасность.
- Святые духи, - выдохнул Иван.
- И к ним тоже обратись, - кивнул Байборт, - время у тебя есть, полгода впереди до праздника в Данатии.
Князь сидел, уперев руки в подбородок.
- Если что-то пойдёт не так, - сказал он, - если о нашем плане станет известно, от позора мы никогда, никогда не отмоемся.
Иван молчал ещё секунду, потом сказал:
- Сейчас да не скажу, дайте подумать.
- Твоё право, - согласился словач.
Часовые у гостевого дома без особого интереса отметили, что компания у костра наконец расходится. Старший послал двоих ребят подложить дров в слабеющий огонь, так что Иван и Дивей разминулись с воинами. Уже в дверях молодые князья обернулись, привлечённые шумом. Синее небо обнимало своей высотой уютный двор, тихо шелестела листва сада, согреваясь вновь разгорающимся костром, а два воина около него устроили сражение на тлеющих поленьях, вытащенных из огня.
Дивей засмеялся:
- А красиво, что мы не догадались так?
От взмахов поленья снова вспыхивали по всей длине огненными линиями, с каждым ударом взрыв огненных искр взметался в воздух, закручиваясь в ветре и оставляя едва видимый дымок. Воины разбили поленья окончательно, а последние кусочки дерева просто раскрошили. Ещё мгновение пламя жило в каждом из них, и в руках парней, защищённых перчатками, сверкали, словно драгоценные камни красные угольки, но ночной ветер осторожно сдул их с ладошек и погасил.
К обеду, как гости выспались, князь Миша заявился в гостевой дом и каждого встречал лично. Всем подносил рюмку и усаживал за стол. Даже Ивана с Дивеем обнял по-отечески, после чего, оба князя ещё долго стояли под впечатлением. Князь Риправы, конечно, не извинился, но и всё-таки это был своего рода знак примирения.
Прощаться пришли Прам и Глеб, а чуть попозже явились Байборт с Данилой. Застолье тянули долго. Князь Миша поднялся из-за стола с сожалением, понимая, что гостям уже пора. Темнеет осенью быстро.
Дружины последний раз выстроились в гостевом дворе. Первым отряд Рилевы. Князья даже засмеялись по этому поводу:
- Рилева, как засветилась, так и потухать не хочет!
К молодым князьям подошёл ворлак:
- Что ж, до свидания.
Пока остальные желали друг другу счастливого пути, возле Рилевского отряда на минуту образовался тесный кружок - оба князя, ворлак, словач Байборт и купец Данила. Что было сказано, никто другой не услышал.
На крыше низкой галереи вдруг показалась чёрная кошка и села на самом краю. Иван обрадовано вскочил на коня. Верхом на лошади он мог дотянуться до крыши рукой. Всё-таки с этим милым существом надо было обязательно проститься.
- Здравствуй, - сказал он, подъехав.
Зеленоглазая свесила к нему мордочку и грустно пропела:
- Мяу…
Князь улыбнулся:
- Что без меня делать будешь?
- Мяу!
- И я тоже очень «мяу» по тебе буду.
Он погладил чёрные ушки.
- Прощай, зеленоглазая моя.
Кошка игриво сверкнула глазами и, медленно ступая, направилась по крыше к арке ворот, откуда можно было видеть дорогу, по которой поедут всадники. Иван улыбнулся. Значит, до конца его будет провожать, до того, как исчезнет из виду блеск последнего знамени.
- Это и есть твоя подружка? - насмешливо спросил Дивей, когда Иван вернулся к отряду.
- Она, - кивнул князь.
Иван окинул взглядом двор на прощание и крикнул всем провожающим:
- Спасибо за гостеприимство!
- Счастливого пути! - крикнул в ответ Глеб.
Стаслав выехал вперёд:
- Салют Рилеве от Данатии!
Воины Стаслава вскинули мечи. Иван не растерялся:
- Салют Данатии от Рилевы!
- Ну, давайте, давайте! - засмеялся Глеб. - Никак не выпроводим, они ещё поприветствовать друг друга решили! Пшли вон!
Дружины Лертии и Рилевы выходили одновременно, со смехом путаясь рядами в воротах. После столпотворения, едва оказались в коридоре улицы, Иван обернулся. Чёрная кошка сидела на самом центре арки ворот.
- Прощай, - шепнул он и махнул ей рукой.
Сверкающие знамёна одно за другим исчезали за изгибом дороги и перед тем, как исчезло последнее, в воздухе Риправы появились и рассеялись волшебным шёпотом слова:
- Счастливого пути, князь Левой Реки...
ЧАСТЬ 3. ВОЗРАЖДЕНИЕ
Глава 5. Храня секрет
В воздухе парило тепло. Мокрое, мягкое, приятное. На многие километры в округе пейзаж был одинаков: густые заросли над водой, цветы с большими лепестками, маленькие островки суши и ещё небо - низкое, дремлющее над головой. Оно светлело или темнело в зависимости от времени суток, но солнце не пропускало никогда. Днём свет над озёрами был рассеянным, лениво лежащим на зелёных листьях.
Здесь всегда стояла тишина. Даже громкие звуки, вплоть до драконьего рёва обволакивались ею и растворялись. Зато шёпот жил своей жизнью. Слово отдавалось эхом, едва сойдя с губ, плутало по зарослям и исчезало уже далеко от говорящего.
Иван приоткрыл глаза, изучил обстановку и закрыл опять. Ничего. Утренние часы ожидания он ещё плавал между островками, смотрел игры змей на воде, но потом просто улёгся на ближайший кусочек суши, покрытый моховым ковром.
Князь свесил руки в воду, и уставился на своё отражение:
- Ой, не похож. Дома меня не узнают.
За месяц, проведённый в долине Спящих озёр, можно было и не так измениться. Здесь в воде была драконья слизь. Поэтому растения и местная живность были такие интересные. Жабы размером с собаку, с кожей, плотной, как драконья броня. Стены зелёных зарослей крепче камня, сверкающие, словно покрытый инеем метал, но при этом мягкий и живой на ощупь.
Кожа Ивана стала как раз такой. Он даже на себе свой меч испробовал. Лезвие перед самым отъездом затачивали так, что рассекло в воздухе шёлк, но сейчас даже царапинки не оставило. От постоянного пребывания в воде тело Ивана отточилось, прорисовалось каждым мускулом. Волосы отросли до плеч и потемнели в цвет воды, а голубые глаза под чёрными ресницами ещё больше оттенились.
Мелкие изменения князь уже не отмечал. На руках отросли настоящие когти, даже теперь не мешали, привык. Жалко, потом пропадут. Спина побаливала, пробивались шипы. По два таких уже выросли над кистями. Но это мелкие, на спине побольней будет. Ступни ног деформировались, стали напоминать драконьи лапы, хотя плавать с ними было намного удобней.
К рукам Ивана подплыли рыбки. Похоже, прятаться. Из-за ближайшего камня выглядывал рак. Одно название. Монстр с клешнями, покрытый бугристыми наростами брони. Рыбки зажались в кучку у пальцев князя.
Он усмехнулся:
- Ладно, помогу бедолажкам…
Под водой на мелководье было много перегородок. Долина Спящих озёр когда-то была огромным лабиринтом. Никакая легенда не могла точно рассказать, кто и зачем его выстроил. Но всё дно было пересечено каменными стенам. Островок, на котором лежал Иван, располагался как раз на вершине одной из них. Обросшая травой каменная кладка уходила в заросли, петляя, как тропинка в нескольких сантиметрах над водой.
Князь сгрёб рыбок и закинул далеко по другую сторону стены. Рак с досадой клацнул клешней.
Косая линия ветра коснулась спины Ивана. Он, не оборачиваясь, вытянул руку. Птица в сверкающих перьях села на предплечье, крепко схватив когтями. Сейчас коже князя всё было нипочём.
- Весть передана, - сказала соколиха.
- Молодец, Кича.
Иван посадил птицу на землю:
- Как слетала?
Соколиха зарылась в мох, расслабленно распустила тяжёлые крылья.
- Устала.
Князь понимающе кивнул:
- Поспи.
Кича закрыла один глаз:
- Ещё обсуждают?
- Ага.
Птица закрыла и второй глаз.
- Тугодумы, - донеслось до Ивана, и соколиха уснула.
Князь усмехнулся, гладя её по блестящим пёрышкам.
Над красавицей Левой Рекой летело раннее утро. Ветер кружил над водой, ловя тонкую рябь и свет встающего солнца в прозрачных волнах. Небо окрасилось в голубой, поля легли в золото, а тёмный в серой утренней дымке лес, снова позеленел. В густой траве на высоких берегах зазвенели кузнечики.
Гафа, стоя по колено в воде, осматривал вчерашнюю работу, пока остальные, зевая, топали умываться. Вчера закончили последнюю опору моста. Хотя то, на что сейчас смотрел главный строительный мастер Рилевы, напоминало опору только внешним видом. И Гафа не мог себе этого простить. Какой обман! За каменной внешностью центральных опор скрывалась тонкая древесина, обмазанная цементом. В безветрии даже было слышно, как дерево поскрипывает под тяжестью камня. Легчайший толчок и центра моста не станет. Зато целый месяц строительная команда Рилевы стоит на реке ради того, чтобы отстроить мост. Называется, отстроили. Иван так и не рассказал для чего такие изменения конструкции, даже перед отъездом, как ни пытали его, ничего не выдал. Дивей и Бабочка тоже молчали, постепенно делая всё по какому-то известному только им плану. Хотя, по сути, теперь в нём участвовало много людей.
За спиной Гафы раздали всплески. Его помощники вошли в воду:
- Утро доброе, ты что здесь один?
- Опять гадаешь, зачем мост испортили?
Строитель только отмахнулся. Помощники тоже оглядели опору:
- Ну что, смотрится хорошо, простоит от силы неделю, если простоит вообще.
Над головами строителей, разбирающих инструменты, просвистел сокол.
- Пограничный? - Гафа проводил птицу взглядом. - Давно не было. Ладно, давайте приниматься.
На мосту закипела работа.
Сокол пересёк сторожевую стену через полчаса. Пространство над городом было чистым, ни одной строительной башни, дыма костра, летящих опилок. Рилева цвела садами, омываемая утренним ветром. Под крыльями птицы просыпался красивый молодой город. На широких улицах было ещё пусто.
Возле княжеского дома Дивей вместе со строителями изучал чертежи на огромном полотне. Большая часть изображений была обведена синим цветом, то есть уже сделано. Есть княжеский дом, казармы, конюшни, оружейка и внутренний речной канал. Но сейчас мастера работали над украшением княжеского двора: садами, кустами, беседками.
- И куда мы это всё напихаем? – покачал головой Дивей.
- Не торопись отказываться, князь, - сказал старший мастер, - ты же хочешь, чтобы двор был лучше всех?
- Я-то хочу, но тут лес будет. Насадим ёлок на площадке перед домом.
- Нет, - мастера стояли на своём. - Площадка останется свободной, мы её просто красиво окружим, заодно спрячем казармы.
Князь, наконец, кивнул:
- Только не переусердствуйте.
С неба на него спикировал сокол. Птица, похоже, летела быстрее ветра, потому что сразу раскрыла клюв, хватая воздух, и опустила крылья.
- Была Кича, - раздалось в голове Дивея. - Принесла тебе послание от Ивана.
Князь быстро отошёл от строителей, хотя те и навострили уши. Все ждали вестей. Но Дивей не мог позволить никому узнать об Иване, ни о том, где он сейчас, ни о том, чем занят.
- Докладывай, - торопливо сказал князь.
Кича передала слова Ивана: «Они созвали совет, от его решения зависит моё возвращение. Если всё получится, встречай меня первой ночью, следующей за получением этого послания. Нужно открыть подводные ворота на Семивязи и обеспечить ночной проход к убежищам. Надеюсь, вы все подготовили. До встречи».
Дивей старался не выдать радости, охватившей его при прослушивании послания. Взгляды строителей ловили малейшее изменение его лица.
- Отдыхай, - сказал он соколу, а людям крикнул: - Делайте, как задумали!
Те проводили уходящего князя взглядами, но Дивею уже было не до них.
Семивязь со всех сторон окружали каменные берега. Когда-то, ещё в дни основания Рилевы по всей длине одного из притоков Левой Реки положили каменные плиты, вырубили скаты и лестницы, дно отделали мрамором и драгоценными материалами, глубину искусственно увеличили, чтобы освободить место для прибытия подводных кораблей и драконов. В стенах Семивязи оборудовали стоянки - огромные пещеры с выходами на поверхность.
Дивей посмотрел себе под ноги. Под слоем мрамора и земли ему невольно почудилась пустота тёмного грота, наполненного неподвижным воздухом.
Из воды на облицованный камнем берег выплыли русалы, подняли хвосты, стряхнули воду. Гладкие чешуйки растворились, освобождая ноги от колен и ниже. Девушки и парни поднялись и легко побежали по лестнице на верхний уровень причалов.
- Где Бабочку потеряли? - усмехнулся Дивей.
- Со второй группой остался, - ответила старшая русалка Ията, - сейчас будут. У нас всё готово, можно включать свет.
Воины, сидевшие вдоль берега, с интересом поднялись.
Князь вместе с девушкой направился к главной башне, в которой располагалась система управления портом. Сейчас она была почти бесполезной, уже хотя бы потому, что шесть из семи входных ворот и гроты-стоянки были опечатаны, а седьмые ворота открывались только вручную на глубине тридцати метров, но вот сигнальная система по-прежнему находилась под управлением башни.
Когда Иван и Дивей первый раз включили подводное освещение, они не сразу поняли что перед ними. Потом присмотрелись, и когда различили силуэты, им стало страшно. Огромный порт был завален останками погибших кораблей и костями животных.
Иван несколько лет не решался взяться за это место. Слишком тяжёлые работы здесь предстояли. И лишь по возвращению из Риправы, обсуждая всё новые и новые варианты решения проблемы, поставленной Байбортом и Данилой у ночного костра, он всё же вплотную задумался о Семивязи.
После месяца обсуждений подводный порт стал обязательной частью плана. Равно, как и приглашение русалов. Они периодически заявлялись в Рилеву, но эти посещения носили не официальный характер. А на такое дело, как восстановление Семивязи надо было особое согласие. Всё же, как и раньше в подводном порту управлять всем должны были русалы, да и восстановительные работы нельзя было провести без них. Так что несколько команд во главе с Иятой уже второй месяц обживали город. И, конечно, вместе с Бабочкой и его людьми работали над завалами в порту.
Сейчас тяжёлые работы по вывозу мусора были завершены, все извлечённые останки вывезены и сожжены, либо захоронены.
Дивей с Иятой поднялись на башню. Из обзорных окон верхнего зала открывался прекрасный вид. Вдалеке сверкали огни города, а в середине мраморного канала сияли нечёткие, размытые толщей воды огоньки – подводные фонари второй группы. Яркость нарастала, приближаясь к поверхности.
Князь встал у каменного стола – устройства управления всем портом, снял с груди ключ-медальон из нескольких соединённых колечек. На поверхности стола сияли схематические изображения притока, водных ворот, стоянок, гротов, цепочки символов управления. Дивей положил медальон на центральный знак схемы системы освещения. Символ ярко вспыхнул, а вслед за этим воду прорезал свет.
Прозрачная сфера альтана, висевшая в воздухе напротив башни, испустила луч, пробивший тёмную гладь в том месте, где на глубине располагался главный кристалл. Отражённый свет упал на другие кристаллы, и весь порт от берега до берега наполнился линиями света, которые потеряли свои границы и растеклись в общее светлое пространство. Блики заскользили по гладкому мрамору дна, великолепно украшенным створкам громадных ворот, причальным столбам и мостикам.
Пустой порт производил впечатление не менее невероятное. Несмотря на то, что отреставрирован был далеко не до конца. Несколько фигур, теперь отчётливо видимых на фоне светящейся воды, всплыли на поверхность и направились к берегу.
Бабочка выполз на камни. Лёг, вдохнув полной грудью. Ох уж эти штучки девушек-русалок, несмотря на всю их прелесть…
Воины со смехом окружили княжеского помощника, разглядывая синяки.
- Ничего себе, - засмеялся кто-то. - Бабочка, ты синий весь!
Русалки только отмахнулись:
- Это всё по делу.
- Ага, по делу! Бабочка, ты живой?
Тот слабо кивнул, попытался подняться.
- Ты бы ещё полежал, - сочувственно сказали девушки.
- Что ж вы меня так? - парень пощупал синяки.
- Ну, извини! - развели руками русалки. - По-другому никак, если кожу не прокусим, слюна в кровь не попадёт.
- Знаю, - усмехнулся Бабочка, - это я так просто, болит не хило.
На лицах девушек появились улыбки:
- А под водой ничего не болело.
- А вы когда кусаете никогда не больно! - отреагировали рилевские воины хором. - Зато потом не двинешься, будто всё окаменело.
Парни русалы ударились в хохот, даже не заметили подошедшего князя. Тот осмотрел помощника с головы до пят и тоже не удержался:
- Нет, ну все синие выходят, но ты вообще на живого не похож!
- А ты залесь на фри часа пос воту, - окончательно немеющим языком ответил Бабочка.
Дивей покачал головой, глядя на попытки парня встать:
- Лежи, куда пополз?
- В сторонху, нехошу на виху лешать…
Воины, наконец, отсмеялись, начали спасать помощника. Откуда-то появились одеяла и Бабочку, закатав, как младенца, понесли к костру. После укусов русалок нужно хорошо отогреть.
- Прости за помощника, князь, - извинился старший русал второго отряда. - Девушки наши перестарались.
Дивей отмахнулся:
- Сам он виноват. Парни по часу в воде были и то после поцелуев едва отходили, а этому надо больше всех! Три часа проторчал.
Медальон на груди князя внезапно засиял, одно из колец сделало оборот. И это значило только одно: башня Семивязи приняла послание о прибытии. Раздался звук глухого удара, многократно усиленный водой и тонкая дрожь кругами добралась до берега.
Русалы прыгнули с берега в тот же миг и исчезли, махнув хвостами.
- Князь! - торопливо позвала Ията.
Дивей подставил девушке шею, и она больно впилась зубами. Голова у князя сразу закружилась. Плавал он лучше всех, единственное чего не хватало под водой, это дыхания и дара мысленной речи, но сейчас Ията передала ему эти умения. Действия слюны одного укуса надолго не хватит, минут на двадцать, так что надо делать всё быстро.
Они нырнули. На освещённой территории русалки заняли свои места у подводных ворот - круглых, украшенных рисунками каменных створок, лежащих на склонах берега. За ними в толщу землю вели коридоры, по которым подводные корабли приходили в порт. Дивей подплыл к замочной скважине, так они назвали золотое кольцо на каменном столбе, снял груди медальон. Словно притянутый магнитом, он встал точно в середину замочной скважины, вспыхнув белым светом, а следом массивная круглая створка пошла вниз, исчезая в специальном углублении.
Когда-то коридоры каналов были освещены, но сейчас восстановление порта ещё не затронуло их. И всем показалось, что перед ними дыра, наполненная тьмой. Часть этой тьмы вдруг выпустила в свет огромную, покрытую чешуёй лапу. Русалки, замерев смотрели, как она выпустила когти, ощупывая ими пространство и начала медленно вытягиваться вперёд. Перетекая из тьмы в золотой свет, выплыл дракон…
Кое-кому из русалок стало совсем плохо. Девушки осели, ища опору.
- Веселей, Амтор! - раздался громкий голос, выводя всех из оцепенения. - Чего встал как не родной?
Над головами рептилии стремительно пролетело странное «существо» в гладких чешуйках брони.
Дивей ахнул:
- Что б мне провалиться!
Иван слёту заключил его в объятия.
- Не волнуйся, пройдёт, - засмеялся он, заметив удивлённый взгляд брата на своих шипах и серебряной коже.
- Да я знаю, - высказался Дивей, а потом махнул рукой и сам сцапал Ивана в охапку: - Ты ли это?!
После объятий они подплыли к дракону. Русалы уже окружили его.
- Знакомься, это Амтор, - представил его Иван. - С разрешения старших догаров будет нам помогать.
К князьям подплыла Ията.
- Здравствуй, Иван, очень рада тебя видеть живым и здоровым, ; она усмехнулась, ; только ты теперь с драконьими лёгкими, а вот брата твоего пора целовать, а то утонет.
- Не надо, всплываем сейчас, - засмеялся Иван, - у тебя кто на берегу?
Вопрос был к Дивею.
- Отряд, который ты велел подготовить.
- Больше никого?
- Никого. Северсвет в лесу держит оцепление, никто не проскочит.
- Понятно, а убежище?
- Готово твоё убежище, уже три недели как.
- Молодцы.
- Старались.
Иван огляделся:
- А Бабочка где?
- На берегу, - отмахнулся Дивей.
- Да? И как ты его уговорил пропустить прибытие драконов?
Ията засмеялась:
- Всплывём, увидишь, князь.
Дракон не торопился наверх, поднимался по спирали, делая широкие круги. К восторгу девушек-русалок, которые, перекинули через его спину пояса и теперь держались за них, как за вожжи. Амтор только поначалу ослеп от света. Последние километры они с князем двигались в абсолютной тьме подземных путей, но сейчас, когда он, наконец, оценил место, в котором находится, у него возникло желание размяться.
Догар ушёл обратно вниз для разгона вместе с девушками, как раз когда князья и русалы вынырнули на поверхность. Воины радостно приветствовали Ивана, правда, когда он вышел на берег, в радость примешалось и удивление.
- А ничего так, - сказал Бабочка.
Язык у него вернулся в нормальное состояние, зато синяки расплылись в тёмные пятна.
- На себя посмотри, - отмахнулся Иван.
- У тебя пройдёт? - спросил помощник.
- Должно, - кивнул князь и со смехом обнял Бабочку: - Хоть бы «здравствуй» мне сказал, друг ты мой отчаянный.
Спокойная вода за их спинами пришла в движение, а в следующий миг поверхность разорвал чёрный дракон. Брызги от его вращения закрутились в смерч. Среди этого круговорота слышался хохот русалок. Они так и не отцепили ремни и теперь летали в воздухе, как на карусели.
Дракон перевернулся на самой высокой точке прыжка, расправил широкие плавники, и, поймав ветер собственного поворота, ровно упал в воду, мгновенно уходя в глубину.
На берегу толпа воинов встретила представление восторженными возгласами. Уж больно красиво было. Спустя минуту догар всплыл, на сей раз мирно, и разлёгся на воде, ожидая, пока русалки развяжут ремни.
- Ну, всё, всё, - Иван начал успокаивать воинов, - поиграли и хорош.
- Князь, два месяца этого ждали, - довольно отвечали парни.
- Знаю, но сейчас важно соблюдать секретность, - в голосе Ивана появилась твёрдость.
Воины притихли. Князь дождался русалок и, обращаясь ко всем, сказал:
- Вам доверена большая тайна, вы видели дракона, вы знаете, зачем он здесь. Об этом никому нельзя рассказывать.
В наступившей тишине воины поклонились:
- Клянёмся, князь.
Спящая Рилева встретила золотыми огнями. Дракон проплыли мимо города волной, незаметной и бесшумной.
Убежище располагалось совсем не далеко. Подводный проход вёл в потайную бухту, где раньше прятали корабли князей. Свет отсюда не было видно ни с какой стороны. Бухту окружали низкие холмы, а внутри стояли кристаллы-светоуловители из порта.
Когда миновали тёмный проём, открылись освещённый пляж и синяя вода. Здесь тоже ждали. По берегу ходили Горан, Северсвет и Фаровль. При виде выплывающего из темноты догара все трое застыли, переглянулись.
- Это они ещё тебя не видели, - сказал Бабочка Ивану.
Они с Дивеем давились со смеху всю дорогу до убежища.
- Как мы его прятать будем? - говорил помощник. - Пока это все не сойдёт на свет выпускать нельзя!
Иван это знал. Какие уж тут шутки. Официально он этой ночью ещё не вернулся. Какое-то время ему действительно придётся пожить в этой бухте, покупаться ночью в Левой Реке, смыть драконью слизь.
На берегу воевода встретил князя объятиями и словами:
- Я ждал, что будет хуже.
Иван искренне рассмеялся.
- Надо тебе одну травку попить, - усмехнулся Фаровль, - я уже сварил. Там, в хижине котелок.
Чуть поодаль стояло симпатичное сооружение.
- Молодцы, всё предусмотрели, - усмехнулся князь.
Они обнялись с Северсветом. Лаюна коротко доложил:
- Вокруг бухты оцепление, только мои, никто сюда не пройдёт.
Прямо у воды на песке Иван устроил совет. Дивей и Горан кратко доложили ситуацию в городе, похвастались, что за два месяца Рилева изменилась до неузнаваемости, и строительство закончено. Потом перешли к главным вопросам.
- Гафа умолял рассказать, зачем мост изуродовали, но мы не сдались, - смеялся Бабочка, - так что мост готов.
- Ясно, Лельвы прибыли? - спросил Иван.
- С опозданием, но всё-таки здесь, - ответил Дивей. - Мы оборудовали для них место в главной дозорной башне.
Иван вопросительно поднял бровь:
- Это опасно.
- Там ребята тоже не простые прилетели. Старшего зовут Асашер, и они бывали и не на таких заданиях.
- Ладно, твоим словам верю всегда, - согласился Иван, - как дела в лесу?
Это было задание Северсвета. Лаюна кивнул:
- Всё в порядке, мы оборудовали на дороге места для засад. Восстановили все дозорные тоннели и выходы из них.
- Так и все?
- Все, которые нашли.
Князь покачал головой. Дозорные тоннели тянулись вдоль больших дорог от самой Рилевы до границ. Подземные тропинки шириной и высотой два метра, по которым могла даже конница пройти. Когда-то давно они сыграли большую роль в сражениях. Отряды Рилевы блокировали передвижения противника по дорогам княжества. Но сейчас тоннели были заброшены, где-то обрушены, завалены, затянуты паутиной от пола до потолка. Выходы из них спрятаны так, что через двести лет, Бабочка и Северсвет далеко не сразу сумели их найти. Это при том, что в руках у них была карта. И вот, наконец, эти многокилометровые лазейки снова могли выполнять свою задачу, а Иван собирался использовать их для незаметного передвижения своих людей.
- В общем и целом, всё сделано, - подытожил Дивей. - Осталось отладить главную часть. Но на репетиции у нас времени полно.
Ночь над рекой стала прозрачной, уже готовясь уступить утру. Горизонт посветлел. Дракон, зарывшись в песок, улёгся на отдых. Горан потушил костёр, показал князю хижину с одеждой, запасом дров и еды, и Иван отпустил всех в Рилеву. Остался с ним только Дивей. Но поговорить в эту ночь они так и не смогли. Легли на песке прямо рядом с драконом и тут же уснули.
Через месяц в город вернулся князь. Сокол доложил о его прибытии Дивею, тот распорядился передать весть по городу, и огромная толпа вышла встречать Ивана у главных ворот. Князь появился в сопровождении дозорной группы оборотней, якобы встретивший его на границе, верхом на своём любимом коне Буйном, для приличия вымазанного грязью. Проехал по улицам, на площади объявил о вечернем пиру и отправился отдыхать после дальней дороги.
Когда за ним закрыли двери дома, Дивей повёл брата показывать княжескую спальню. Иван, и так удивлённый великолепным состоянием дома, от спальни остался в смятении. Комнату отделали резным деревом от пола до потолка, положили мягкие ковры, поставили кровать из кованного железа и закрыли её мягкой льняной пастелью. Окна убрали в богатые занавески, расшитые золотом и установили люстру на двести свечей.
- А как же иначе? - отмахнулся Дивей на вопросительный взгляд брата. - Тебе теперь надо спальню красивую.
- Как у девицы? Ковры-то зачем?
- Ну как же?.. - Дивей потёр лоб. – А куда ж ты Софью приведёшь?
- Эх ты… ; удивился Иван. – Ты про что это?
- Про что я ты и сам знаешь, - засмеялся Дивей. - Глаза у тебя огненные становятся, когда о ней думаешь. Но дело не в этом. В знак доброй воли предложишь девушкам переночевать в княжеских покоях, а сам вон в комнате охраны внизу поспишь.
Иван-то ещё надеялся, что никто не заметил. Златоволосая девушка не покидала его голову ни на минуту. Может, именно поэтому, он так старался, придумывая план, по которому она должна была оказаться в его плену. И хотя остальные называли это приглашением в гости, у князя язык не поворачивался сказать, что расставление опасной для жизни ловушки, и удерживание двух девиц в княжеском доме называется приглашением в гости. Каждый день, когда проходило обсуждение тонкостей плана, и кто-нибудь произносил слово «княжна», «девица» или хуже того «Софья», у Ивана начинало болеть в груди.
- Ты прав, Софья мысли мои не отпускает, - сказал он. - И тело в огне держит, ни спать, ни есть не позволяет. В горле жажда, и ничем её не унять. Только пустое это всё. Софья от меня далеко, и чем больше времени проходит, тем дальше становится. К ней уже князь Мирт посватался.
- Ну и что же, посватался и посватался, свадьбы-то не было ещё, - отмахнулся Дивей. - Ты сам всегда говорил: до последней минуты сдаваться не надо. Теперь вот следуй своему же совету. Вдруг приглянешься княжне?
Иван покачал головой:
- За два дня-то?..
- Ну, давай подольше их в плену подержим, - засмеялся Дивей. ; А князю Мише скажем: не видели в глаза твоих дочерей. Пропали на дороге.
- Всё, всё, хорош, - Иван тоже усмехнулся. - На наших дрогах больше пропадать никто не будет.
- Эх, точно, - кивнул Дивей. - Ну и хватит тогда страдать, пойдём. Лельвы сейчас на доклад прилетят.
На самой верхней террасе княжеского дома, обращённой к реке, ждал Горан. Воевода всматривался в небо, так что Иван, как поднялся на площадку, просил:
- Куда глядишь?
Горан усмехнулся.
- Вон глянь, - он показал рукой, - видишь что-нибудь?
Князь посмотрел:
- Ничего, а что должно быть?
- Ты всё переживал, что лельвов заметят. Смотри, вон летят.
Иван внимательно осмотрел облачка под голубым небом, пространство над городом, даже крыши, но ничего увидел.
Горан усмехнулся:
- Не видишь? Три, два, один...
Пространство выпустило неясное очертание, пролетевшее мимо князя.
Иван удивлённо развернулся. Перед ним стояли десять странных фигур.
- Разреши показаться, князь, - приятный голос появился ниоткуда.
- Разрешаю, Асашер. - Иван уже понял, что это командир лельвов.
Они появлялись, словно по частям, по мере того, как их необычная кожа теряла приобретённый цвет. По коленки он повторял пол, от колен по пояс парапет террасы, выше пояса цвет неба. Но сейчас лельвы принимали свой истинный облик.
Перед князем оказались шестеро крылатых парней и четыре девушки, все черноволосые с фиолетовой кожей и такого же цвета глазами. На теле из одежды ничего. Вообще. Иван смущённо отвёл взгляд от лельвин. Те улыбнулись и вдруг наполовину пропали. Грудь и бедра вернулись в маскировочный окрас.
Асашер поклонился:
- Рад встречи с тобой, князь.
- И я рад наконец познакомиться с вами, - кивнул Иван.
Это была чистая правда. О лельвах ходило много слухов, но так как жили они обособленно, и появлялись только в Алавии для особых поручений, толком о них никто ничего не знал. Было известно, что они люди с крыльями, и кожа их особенная - может изменять цвет до любого оттенка в мгновение ока. Поэтому увидеть их нельзя.
Переговоры с лельвами предложил и взял на себя Дивей. После отъезда брата в долину озёр за драконом, он направил сокола к Вурде, спросить, как добраться до главного города крылатых людей. И через несколько дней князь уже подъезжал к холмам Кандана за четыреста километров от родной Рилевы. Встретил его на месте не кто иной, как огромный чёрный волк.
Самого Вурду Дивей никак не ожидал увидеть, но ворлак рассказал князю, что чужих лельвы близко не подпустят, а уж разговаривать, тем более, не станут. Так что без помощи ему не обойтись. Как оказалось, сам Вурда с ними давно знаком. Он провёл Дивея до самого города и во дворец Сароса ; князя лельвов.
Переговоры затянулись почти на неделю. Конечно, Дивей не рассказал Саросу о том, зачем на самом деле нужны его люди. Это было предложение наладить добрые отношения между двумя княжествами. Сарос оказался лельвом упрямым и высокомерным, но историю Рилевы знали все и даже князь Лельвов не мог скрыть своё уважение к народу этой земли. В итоге Сарос отпустил с Дивеем десятерых своих воинов.
По дороге домой князь рассказал Асашеру всю правду. Тот только посмеялся. Как оказалось, Вурда уже поговорил с ним, и вся команда чётко знала, на какое задание они отправились.
Прожив в городе уже месяц, лельвы так и остались призраками, патрулируя небо над всей Левой Рекой, вечером разучивая карту местности вместе с Дивеем, а днём саму местность. Ко дню возвращения Ивана знали уже каждый уголок. Так что в той части плана, что касалась наблюдения и связи, всё было готово. Но дел оставалось по прежнему много, а до назначенного времени совсем ничего.
В этот вечер князь надолго задержал лельвов, о многом поговорили, чтобы в оставшиеся две недели полностью сосредоточиться на работе. Последний весенний месяц заканчивался, начиналось лето. Праздник в Данатии ожидался в середине июня, так что через пару дней уже должна быть весточка от Байборта и Вурды, от которой зависело всё.
В первый день лета ранним утром князья обходили посты вместе с помощником. В оживающей тишине громко прозвучали голоса часовых:
- Князь! Сокол!
Иван повернулся, и на него спикировала птица. Он едва успел вытянуть руку, как в голове прозвучало:
- Байборт и Вурда шлют тебе приветствие, князь. Отряд пойдёт через семь дней южной дорогой Риправы, на границе повернёт на восточную дорогу Рилевы.
Сокол взмыл в небо так же стремительно, как и прилетел. Иван ещё секунду стоял неподвижно. Дивей и Бабочка смотрели на него:
- Ну? Что сказал?
- То, чего мы ждали.
С минуту все молчали.
- И чего притихли? - произнёс, наконец, Дивей. - Пора петли готовить.
- Вешаться? - усмехнулся Бабочка.
- Да, - кивнул князь. - Если план наш не удастся, лучше самим задушиться, чем потом с князем Мишей разговаривать.
Неделя протянулась, как год. Чем ближе становился день намеченного события, тем страшнее и тревожнее приходилось всем его участникам. Иван понимал лучше всех, чем грозит им провал задуманного. Рилева покроется позором на долгие годы. Но отступать было уже некуда. Слишком много сделано, слишком многие знают.
Последний совет князь собрал накануне седьмого дня. Ещё раз выверили все этапы, посчитали время каждого из них. За несколько месяцев выучили их наизусть, но повторили без возражений. В ночь Рилева спокойно уснула под звёздным небом, погасив огни. Ничего не зная о драконе, подземных коридорах, лельвах и тревогах молодого князя. Левая Река не шумела, тихо набегая волной на берег, нерушимо храня его секрет.
Глава 6. Нет ничего хуже ожидания
Далеко от города, в чаще леса вдруг стало светлее, будто наклонилось дерево на ветру, и крона его бесшумно слетела. Но не упала, а слилась с соседними ветками. Недалеко осыпалось облако листьев, не издав звука, и тоже будто растворилось, не долетя до земли. Днём, на солнце, лаюны могли бы такое заметить, поэтому в светлое время движения и не было. Ждали темноты. В лунном свете лишь тени скользили.
Впереди заблестела река. Что-то развернулась в кроне последнего к берегу дерева, и дальше не двинулось, наоборот, подалось вглубь ветвей и затаилось. К реке нельзя. Едва коснёшься, она узнает и предупредит. Значит, двигаться можно только вдоль берега, туда, где огни, где воины Рилевы уже неделю назад оборудовали секретный городок. Возле него и можно спокойно подождать. Нужно лишь терпение. За приготовлениями к охоте, лаюны князя совсем перестали смотреть по сторонам. Он придёт в лес обязательно, а пока… Деревья тихо шумели в потоках ветра.
За стенами княжеского двора уже с ночи никто не спал. Северсвет с лаюнами ушёл, едва стемнело на последний выход дозорного тоннеля. Лельвы вообще оттуда не возвращались. Иван и Дивей отправились в секретный городок у реки. В Рилеве остались Горан, Фаровль и Бабочка. Последний, готовый в любой момент сорваться на мост.
Первая новость поступила на рассвете. Асашер передал с границы княжества, что отряд Риправы в зоне видимости первого поста. Двадцать конных всадников. В секретном городке на берегу восприняли это известие радостно. Наконец-то всё началось, нет ничего хуже долгого ожидания.
На границе княжества лельвы наблюдали, как конный отряд подходит к развилке. Одна дорога уходила дальше на юг, а вторая поворачивала в лес и вела как раз в нужную сторону. Лельвы на деревьях, и лаюны в траве затаили дыхание.
Северсвет рассматривал воинов. Они разговаривали весело, смеялись, обсуждали, что ждёт их на дороге Рилевского княжества, и, дойдя до развилки, двинулись по дороге в лес. Лаюна ещё минуту раздумывал, потом посвистел Асашеру.
- Послание для князя, - шепнул Северсвет.
Иван, услышав новость, потерял дар речи.
- Девиц нет! - доложил лельв.
- То есть как? - не поверил Дивей.
- Передал Северсвет, но и я сам видел: только мужчины, девичьей речи не слышно.
- Вурда не мог ошибиться, - решительно заявил Иван.
Он посвистел своему коню, но лельв сразу заметил:
- Северсвет сказал, что твоё присутствие пока не требуется.
- Если княжон нет, придётся сворачивать весь наш план, - сказал Дивей.
- Ждите, - сказал Асашер, взмывая в небо, - может, мы ошиблись.
С его отлётом время в секретном городке остановилось. Воины, заметив волнение князей, тоже забеспокоились. Иван поначалу не хотел говорить, но потом всё же рассказал, в чём дело. Новость о том, что всё было зря, никого не порадовала.
Утро закончилось, солнышко припекло к полудню, и над головами князей стрелой пролетел лельв.
- Есть новости? - подскочил к нему Иван.
- Ничего, - отдышался Асашер. - Если честно, по-моему, пора заканчивать. Но Северсвет просит этого не делать. Велел передать, чтобы ждали до завтрашнего утра.
- Зачем? Если княжон нет, отряд Риправы нам не нужен. Оставим дежурных у моста, чтобы убедиться, что они успешно проехали и на этом всё.
- Ещё твой лаюна сказал, чтобы дракона Ията вела к назначенному времени, - сказал лельв.
Иван покачал головой, ещё минуту раздумывал, но решение всё же принял в пользу командира лаюн.
- Ладно, - сказал он, - ещё постоим.
Асашер кивнул, махнул крыльями и исчез.
На реке никто не находил себе места. Волновались даже русалы. Но у них хоть было занятие - расставлять на дне реки сети, а воины княжеского отряда от безделья начали играть в прятки. Несмотря на мрачное настроение обоих князей, в секретном городке стало весело.
- Айяр! Потолще дерева не было? Раскормил щеки! Я тебя даже искать не буду!
- Ну что мне теперь закопаться?
- Закопайся!
- А ты подождёшь?
- Ну да, сейчас сяду и подожду, иди вон... в реку!
- Там глубоко!
- Зато искать долго!
Лельвы прилетали каждые два часа с теми же вестями: ничего нового не замечено, отряд Риправы без происшествий и остановок движется по дороге. Ориентируются хорошо, ни на какие примыкающие дороги и тропинки не сворачивают.
Северсвет так и просит ждать. Наблюдение внизу ведёт постоянно, сам перемещается на следующие посты, чего-то высматривает и подслушивает.
Князья, проводив каждого лельва, терпеливо ждали, молча сидя на берегу.
Северсвет, примчавшись на очередной пост, лёг на землю и блаженно вытянул лапы.
- Устал? - засмеялись дежурившие здесь лаюны.
Северсвет кивнул:
- Уже давно я так много и с такой скоростью не бегал. От князя ничего? Не решил отменить всё?
- Нет, лельвы говорят, он ждёт, как ты просил.
- Это хорошо, - командир лаюн закрыл глаза, приводя в порядок мысли.
«Значит так. Старшего отряда зовут Хорук, лет тридцать ему есть. Все воины, как на подбор - худые, плечистые, выносливые, всем лет от двадцати пяти. Кроме двух подростков. Молодые совсем мальчишки. Звать Кайт и Турлей, и едут они в центре. Построение отряд не меняет вот уже пятнадцать часов, каждый воин держит своё местоположение, словно шаг в сторону и его расстреляют.
Все едут в облегчённой броне, короткие мечи в ножнах на ноге, арбалеты за спиной. Кинжалы с обеих сторон в потайных карманах кольчуги. В общем, вооружены хорошо.
Сейчас обсуждают место для привала, отдохнуть, воды набрать. Хотя он им ни к чему. Лошади не устали. Идут себе спокойно, кое-где на бег рысцой переходят, чтобы поразмяться. Воины тоже неплохо держатся. Да таким молодцам можно сутки ехать, они и не заметят. И воды им ещё на долго хватит. И, тем не менее, привал.
Это дело хорошее, остановятся они на него где-то у воды, как стемнеет. А это часа через три. Лаюна прикинул в районе какого ручейка к этому времени окажется отряд Риправы и потянулся. Надо вставать.
- Хоть бы рассказал, что задумал, - сказал кто-то из лаюн.
- Как буду уверен, сразу, - пообещал Северсвет.
На Левую реку опускалась ночь. Красное солнце спряталось за горизонт, едва выглядывая неторопливо уходящим краешком. В секретном городке вспыхнули костры. Русалы закончили расстановку сетей у моста и направляющих флажков на дне реки. Так что теперь все присоединились к воинам, которые сами назначили себе ужин пораньше и жарили на огне картошку.
Не успели снять сковородки, как в лагере появился Бабочка.
- Ты прибыть должен завтра на рассвете, - встретил его Дивей.
- Сил у меня больше нет! - пожаловался помощник. - Не могу я в городе сидеть. Хоть бы сокола отправили сказать, что и как!
Князья хмыкнули хором:
- Никак, ждём.
Дивей вкратце обрисовал Бабочке ситуацию и тот тоже расстроенно спросил:
- А чего же тогда ждём?
- Не знаю, - ответил Иван, - Северсвет держит мою надежду на плаву, завтра на рассвете будет ясно.
Все посидели у костров ещё с полчаса и уснули. Все, кроме Ивана. Он тоже устал за день от безделья, ожидания, волнения и неведения, но спать не мог. Где-то в нескольких километрах идёт отряд Риправы, минуя посты затаившихся лаюн и невидимых лельвов, не зная, как много пристальных глаз следят за каждым их шагом.
И князь ждал, старясь успокоить чувство разочарования. Сколько полезного для княжества принесло ожидание этого отряда, жаль лишь, что самая главная задача так и останется не выполненной.
Иван не знал, сколько он просидел возле костра, глядя в огонь. Только внезапно перед ним возник лельв.
- Князь, тебя просят присоединиться к наблюдению на шестидесятом посту, немедленно! - быстро произнёс Асашер.
Лельв растворился. Только удаляющийся звук крыльев выдал его присутствие.
Иван подскочил, свистнул коню и помчался к входу в дозорный коридор. Второпях даже забыл разбудить Дивея. Вспомнил, об этом уже под землёй, и решил, что дозорные воины, проводившие его взглядами, догадаются сделать это сами.
По коридору князь добрался до нужного поста за час. Оставил коня внизу, а сам тихо вышел наружу. Сквозь просветы над головой небо посветлело. Скоро рассвет. На посту ждали Асашер, двое лаюн и сам Северсвет. Лежали в кустах, о чём-то перешёптываясь.
- Ты почему тут? - спросил Иван, подползая к старшему лаюне.
- Хочу тебе кое-что показать, - ответил тот. - Я проследил движение Риправского отряда, и ты знаешь, появились подозрения. Они сейчас будут. Полежи пока с нами, погрызи орешков.
Северсвет ссыпал горсть князю. Тот улёгся между кустов и засунул орех в рот, нервно кусая его зубами. Издалека послышались голоса. Лаюны зарылись в траву. Лельв исчез. На дороге показались первые всадники.
Северсвет прошептал князю:
- Смотри внимательно, запоминай что увидишь, потом скажу.
Иван и так уже глядел во все глаза, в надежде заметить Софью. Но…
Отряд миновал просматриваемый участок, а он остался в полной уверенности, что среди воинов, одинаково одетых и почти одинаковых телосложением ни одной девушки нет. Он хорошо рассмотрел всех, кто ехал с краю, кое-кого в центре. Тонкая серебряная кольчуга, скрывающая овал лица и лоб до бровей, конечно, могла сбить с толку, но Иван искал Софью по зелёным глазам и, как ему показалось, он их не увидел.
Едва отряд скрылся из виду, Северсвет довольно улыбнулся.
- Девицы среди воинов, - прошептал он.
Иван вопросительно вскинул бровь:
- Ты уверен? Я ничего не заметил.
Лаюна усмехнулся:
- А посмотри, князь, вот едет отряд воинов, ничего и никого не везёт, никуда не торопится. Едет по дружественным землям, и построение своё не меняет с момента, как въехали в Рилеву. Да и дальше по-другому не будет.
Иван вспомнил что видел. Первый ряд воинов шёл не плотно, второй почти бок о бок, в третьем всего четыре воина, в четвёртом снова бок о бок и в пятом не плотно.
- Ты подумай, - сказал Северсвет, - где защита стоит?
- Лучше всех четырём воинам в третьем ряду, - ответил князь, - вокруг них охрана. Такие ряды и разойдутся и сомкнуться и перестоятся, если кто упадёт.
Лаюна кивнул:
- Пока последних защитников не убьют, никто к той четвёрке не подступится.
Иван понял. Отряд не просто едет до места назначения, он охраняет. И те, кого он охраняет прямо в его центре.
- Но постой, - засомневался он, - может, в той четвёрке молодые воины едут, неопытные. Мудрый командир не станет рисковать.
Северсвет поманил князя за собой:
- Я тебе ещё кое-что покажу.
Лаюна бесшумно провалился во вход дозорного тоннеля. Иван последовал за ним. Через полчаса они вышли к роднику. Северсвет привёл князя на полянку перед ним.
- Здесь они сделали остановку, - объяснил лаюна, - посмотри на следы.
На хорошо утоптанной дороге этого нельзя было увидеть, но на мягкой земле следы копыт и людей заговорили. Всадники остановились напоить лошадей, спешились, кое-кто присел отдохнуть, некоторые умывались и пили из родника. Круглые углубления от коленок остались у самой воды.
Северсвет показал на один след.
- Этот всадник слишком лёгкий, - сказал он, - этот и ещё один. Они дольше других были у воды, умывались, как кошки, наполняли всем фляги, и говорили только шёпотом. По сравнению с другими всадниками они самые худые, на коней взлетели, как пёрышки. Возможно, что это две девушки.
- Но они должны быть ниже ростом и по телосложению…
- Они на подушках сидят.
- Что?
Лаюна засмеялся:
- Я тоже не сразу заметил. У этих двоих седла по уровню выше и под них подложены подушки. Поэтому, когда смотришь со стороны, кажется что все воины одинакового роста.
- Ух, ты, - кивнул князь, - хитро.
И добавил:
- Хорошо бы остановить отряд на пару минут, я бы внимательней посмотрел. Хотя, если ли уж ты не разглядел их лица, то мне и подавно не удастся.
- Лиц не видно, потому что они наполовину скрыты кольчугой, но я ведь не видел княжон вообще. Эти воины для меня просто мальчишки. Так что лучше ты посмотри. Скажу, чтобы сделали для тебя место в засаде, но лежать неподвижно придётся, даже если на тебя лошадь наступит.
- Это и так понятно, - кивнул Иван, - надо подумать, как заставить княжон себя рассекретить. Как узнать в них волшебниц? Возможно ведь, что это девушки, и они просто воины Риправского отряда.
- И поэтому их так сильно охраняют?
- Надо быть уверенными, - твёрдо сказал князь, - пока не выясним точно, что это Софья и Мариамьяна представление не устраиваем.
- Ладно, согласен, - кивнул лаюна.
Они вернулись на пост, когда солнце уже проникло яркими лучами в сумрак леса. Асашер вопросительно смотрел на Ивана, ожидая приказаний.
Князь в раздумьях потёр лоб.
- В общем, так, Дивею надо передать, что в отряде Риправы обнаружены две девушки. Кто они пока не знаем, хотим проверить.
Лельв взмыл вверх, исчезая между деревьями.
По дозорному коридору лаюны вместе с князем обогнали отряд Риправы на двадцать километров. Для привлечения внимания волшебниц решили использовать оборотневый свисток. Его звук слышали те воины, чья кровь использовалась при его изготовлении, но волшебницы тоже могли. Вариант, конечно, был не из лучших, но другого не придумали.
Лаюны заняли свои позиции у дороги, окопались. Ивана положили ближе всех, застели травой и засыпали листвой.
- Тишина, - прошептал Северсвет, и все затаились.
Отряд Риправы показался в просветах между деревьями. Старший внимательно глядел по сторонам, воины разговаривали:
- Половина дороги и ничего интересного.
- Я от Рилевских лесов ожидал чего-нибудь.
- Радуйся, что нет бед!
- Радуюсь, но хотелось бы чего-нибудь. Руки затекли.
- Звук по лесу идёт, слышите?
- Нет, какой звук?
- Тонкий и тихий.
- Откуда идёт?
- Слева.
Князь вздрогнул. Знакомый голос так мягко и незаметно вклинился в разговор. У Ивана даже дыхание перехватило. Нет, на самом деле голос был другим, более хриплым, немного грубым, подражающим мужским голосам, но только этот голос мог вызвать дрожь, приятно пробежавшую по телу. Это была Софья.
Командир отряда Хорук остановился, всматриваясь в редкие просветы между деревьев.
- Турлей! - крикнул он.
Всадник из четвёрки отделился от остальных, подъехал.
- Посмотри ты, - попросил Хорук.
Воин выехал вперёд, а командир отряда с готовностью опустил руку на рукоять меча, внимательно следя за лесом.
Северсвет вжался в землю носом, стараясь не дышать, одновременно рассматривая воина. Тот самый мальчик или девушка, о котором он говорил князю. На нём была такая же кольчуга-капюшон, как на остальных. Она закрывала голову, лоб и овал лица. На щеках красовался рисунок ; секира, нанесённый тонким золотом.
Турлей внимательно осмотрел лес
- Давайте ближе подойдём?
Северсвет улыбнулся.
- Давай-ка в следующий раз, мы и так уже выбились из времени, ; отрицательно покачал головой старший отряда.
- Как скажешь, Хорук, - ответил воин.
Он вернулся на своё место, и отряд продолжил путь. Как только последние всадники исчезли из виду, лаюна скинул с себя ворох листвы и подполз к князю.
- Ну? - спросил он. - Что скажешь?
Иван перевернулся на спину. Лицо было радостное. Северсвет засмеялся.
- Ясно, узнал. Турлей - это вторая княжна, да? Мариамьяна? Кайт - это Софья, как она заговорила, я твоё сердцебиение от земли услышал.
- Слава святым духам, - прошептал князь.
Он поднялся, отряхнулся:
- Всё, расходимся. До встречи теперь после охоты.
- Удачи, - сказал Северсвет, и лаюны, не задерживаясь, исчезли в подземном коридоре.
Иван остался всего на минуту, от радости дыхание перевести. Все-таки не зря старались. И уже шагнул было на ступеньку лестницы, ведущей в дозорный тоннель, как вдруг ближайшее невысокое деревце рядом выпрыгнуло из земли. Слишком давно князь не видел такого, так что мгновение времени потерял. Всего одно мгновение, меньше секунды, но его хватило, что бы гандарв молниеносно врезался в Ивана, выставив острые ветки. Кора дерева вывернулась на изнанку, обнажая истинный облик существа – белое человеческое тело и лицо с пустыми глазам. Второй удар сзади швырнул князя на землю. Он успел выставить руки, перекатился, блокировал третий удар. Рука другого гандарва деформировалась в деревянную дубинку с острыми древесными сучьями по всей длине, так что когда врезалась в скрещённые руки Ивана, они пробили ладони и предплечья насквозь. В лицо князя брызнула его же кровь. Ещё одно дерево развернулось в человека с длинными ветками вместо рук, и скрутило ими Ивана в то же мгновение. Гандарв подскочил к нему, и со всей силы ударил рукой в ключицу. Только не кулаком и не ладонью. Пальцы склеились в острый шип и прошли через кость глубоко в тело. Князь не успел закричать. Второй рукой гандарв зажал ему рот, глуша звук. В глазах Ивана потемнело от боли. От сдавливания тела кровь из раны даже сквозь шип выбилась.
А гандарв рванул одежду на его руке, обнажая едва видимые знаки, сплюнул на кожу, растёр. И довольно оскалился, видя, как засияли символы.
- И, правда, князь – прошипел он сиплым голосом, и кивнул второму: - Иди. Доложи, что сведения точные.
Гандарв за его спиной снова обратился в скопление веток и корней и покатился в лес, почти мгновенно исчезая из виду. В таком облике его и придвижении было не распознать.
Над Иваном наклонилось белое лицо, с оскаленным красным ртом и пустыми глазами. Ни зрачка, ни радужки. Гандарв нажал шипом посильнее, наблюдая как от боли искажается лицо человека, и медленно повернул руку. Иван понял. Жить сталось минуту, а может две, пока шип внутри его тела растёт и к сердцу пробивается. И дёргаться нельзя, только этому поможешь. Князь напрягся всем телом, чтобы мышцы стали каменные, чтобы было чем сопротивляться.
Гандарв хрипло засмеялся:
- Биться со мной собрался? Да? И кто же, князь, победит?
Он сдёрнул другой рукой оборотневый свисток с груди Ивана, поглядел на него и переломил пальцами.
- Заигрался ты, Рилевич, - шипел гандарв. - Дома строишь, народ к себе приглашаешь,… Он наклонился прямо к глазам Ивана, засмеялся: - А нас почему не позвал? Забыл? Да? – голос стал злобным рыком: - А ведь ты, сын Реки, в самом горле у нас… Обнаглел, тварь! Вылез! Как посмел?!
Гандарв руку убрал на мгновение, чтобы по лицу ударить, и снова зажал князю рот.
Иван от боли дышал громко, всё ещё силясь сдержать шип. Нельзя сдаваться, до последней секунды нельзя. Но свет в глазах гаснул, и в наступающей тьме расплывалось пустое лицо гандарва, а в мыслях билось только одно:
- Нет, нет, нет…
Ладонь со рта внезапно слетела, вырвался наружу шип, и князь судорожно вздохнул. Воздуха захватил так много, что закашлял. Хватка, держащая его, ослабла.
Дивей вырвал свой меч из спины гандарва, отпихнул его ногой, так что тот откатился на пару метров и подскочил к брату. Северсвет уже сбрасывал с Ивана руки-ветви второй мёртвой твари, а лаюны оттаскивали её по частям, со злостью отгрызая куски от тела по дороге.
- Не двигайся, не двигайся! - Дивей подавил попытку брата встать, прижал его к земле. - У тебя кровь ртом идёт, не двигайся, дыши! Ждём Фаровля!
Он быстро оторвал кусок ткани от рубашки, закрыл рану.
- Эх и… - хрипло прошептал Иван. - Как это я?..
- Да тихо ты, тихо.
- Как я такое допустил? - всё равно закончил фразу Иван.
- Ты как допустил? - Северсвет отплевался от щепок дерева, застрявших в зубах. – Ты князь выследить гандарва в принципе не можешь, а вот я могу! И все мои лаюны могут. Вот как мы допустили, что под нашим носом они затаились?! Прости нас.
- На то и гандарвы, - прошептал Иван. - Эх и гадские твари, я уже и забыл…
Дивей покачал головой, рукой потряс, будто напряжение сбрасывал.
- Ты как рядом оказался? - спросил его Иван.
- Да уже за тобой шёл. А тут Матушка привет прислала, - ответил князь. - У меня ключицу так болью ударило, думал всё - смертельный удар тебе нанесли. Севервет навстречу попался, вот я всех и развернул.
- Спасибо, - прошептал Иван, сглотнул с болью. - Опять меня спас.
Река связала своих сыновей не только с собой, но и друг с другом. Смертельная боль одного другому передавалась немедленно. Секрет этот никому не рассказали, кроме совсем близких. Даже воины Рилевы не догадывались об этой связи.
Дивей кивнул Северсвету:
- Передай на посты: охоту отменяем.
- Нет… – Иван даже привстал. – Нет, всё делаем, как задумали.
– Да ты что?!
– Другого шанса не будет у нас, – отчеканил князь. – Столько сделали не для того, чтобы из-за гадских тварей от цели отступить.
С дозорного тоннеля, как смерч вынеслись оборотни. Фаровль спрыгнул со спины Дарьи, подбежал к Ивану. Бросил на землю сумку, достал сразу пять разных банок. Молча всё, не до разговоров сейчас. Налил в рану лекарств, прижал ладонью сначала, потом так туго повязку затянул, что князь еле вздохнул. Только после этого целитель с облегчение произнёс:
- Успели.
Несмотря на спокойный тон, руки Фаровля подрагивали, когда он сворачивал пропитанный кровью кусок ткани.
- Рана глубокая, затянется дня через три, не раньше.
Иван начал вставать:
- Нет, это долго. Несите меня к Реке.
Его подхватили со всех сторон.
- Иван!… - Дивей остановил его. - Матушка поможет только в одном случае.
- Так вроде он и есть, - прошептал князь.
Фаровль напряжённо смотрел на него:
- Если дать тебе пробежаться по дозорному коридору до реки, то да, случай будет самый тот.
- А если не успеем? - быстро спросил Дивей. - Если мы тебя живым не донесём?
Иван глубоко подышал, крепко сжал его плечо:
- Попробуем. Отряд Риправы уже должен быть на подходе к мосту. У нас времени нет совсем. Северсвет, - князь взглянул на лаюну: - Есть ещё одна группа.
Северсвет кивнул:
- Я понял. Мы уже ищем. Мои ушли по следу.
- Главное, чтоб к реке не подобрались.
Лаюна покачал головой:
- У нас там шестьдесят человек по берегу и в воде. Туда они за тобой не пойдут, не смертники.
Иван кивнул:
- Но оцепление всё равно поставь.
- Да, князь.
Дарья обратилась в человека, помогла посадить Ивана на одного из волков, подставила плечо. С другой стороны его поддерживал Дивей. Оборотни доставили всех на берег реки в секретный городок. Ждала здесь только Ията. Остальные были уже в воде. Охотники плавали на волнах недалеко от берега. Дракон подальше на глубине. Русалка, увидев окровавленную одежду на князе, подбежала:
- Что случилось?
Дивей и Фаровль несли его к воде.
- Нападение, Ията. Всё будет нормально.
- Что? - русалка поражено смотрела на красную повязку Ивана. - Вы что? Ему нельзя на охоту, он кровью в воде истечёт!
Иван едва дышал, переход на ногах по дозорному коридору даром не прошёл, началось внутренне кровотечение, но он улыбнулся в ответ на слова Ияты, покачал головой:
- Нет, не будет так, не волнуйся.
Русалка с возмущением смотрела на него и на Дивея, но последний уже зашёл вместе с князем в воду. Фаровль отпустил плечо Ивана, сдёрнул с него повязку, открыв рану. Дальше Дивей повёл брата один.
Вокруг князей река окрасилась в красный цвет, потому что в неё капала кровь, и внезапно на спокойной глади поднялись волны. Без ветра, будто из толщи воды какая-то сила их толкнула. Ията удивлено вздохнула, видя, как прозрачные струйки поползли по одежде Ивана вверх, наполнили его рану, вытесняя из неё лекарство. Ярко засияли слова Реки на коже князя.
- Готов? - Дивей всё ещё поддерживал его. - Готов?
Иван посмотрел мутным взглядом, едва держась в сознании, глубоко вздохнул и брат с силой окунул его в воду.
Ията чуть не кинулась спасать князя:
- Фаровль, что происходит? Что он делает?!
- Тихо, тихо, - удержал её целитель. - Дух нашей Реки связан с её сыновьями. Если смерть близка, а сейчас она близка, Река поможет.
Ещё минута и вода осветилась синей вспышкой. Так ярко засияли символы на теле князя, а в следующий миг его будто вытолкнуло в облаке брызг. Иван хрипло вздохнул, отплевался. Позади него вдруг поднялась вода и будто большой ладошкой шлёпнула по затылку. Парень засмеялся:
- Понял, понял.
Ията смотрела во все глаза, а молодой князь Рилевы вместе с братом уже двинулись на берег. Оба торопились. Иван шёл сам, и на груди не было ни крови, ни раны.
- Так вот оно как,… - поражённо покачала головой русалка, - когда-то говорили: Пока Рилевичи на своей земле, убить их нельзя. Я думала, это...
- Убить можно, Ията, - ответил Дивей, выходя на берег. - Но пока князь возле своей Реки, никакие раны ему не опасны. Это вот если далеко от неё, тогда страшно.
- И много у вас ещё таких секретов? - спросила удивлённая русалка.
- Нет, - покачал головой Иван. - Только этот и был. Матушка велела не сдаваться до последней секунды, и сопротивляться всегда до конца. Потому что любую смертельную рану или болезнь она излечит, но сердце моё должно ещё биться.
Он снял разорванную кожанку и рубашку, кивнул Ияте:
- Давай одежду.
Русалка быстро протянула обоим князьям серебристые костюмы, сшитые из чешуи и ткани. Специальная одежда русалов, которая обнимала тело и прибавляла сил в воде. Никакой усталости или холода. Оба быстро оделись.
- Успешной охоты, - улыбнулся Иван. - Начинаем.
Ията прыгнула с берега воду, и исчезла из виду, махнув длинным хвостом. Князья последовали за ней. Фаровль и опустил занавес из ветвей, накрыв им секретный городок, и на этой стороне реки остался только лес.
Бабочка следил за началом представления с другого берега. Видел, как последние фигуры вошли в воду, вспыхнули огоньки подводных фонарей, и чёрный дракон исчез в глубине. Парень заволновался. Северсвета ещё нет, а ведь пора уже.
- Бабочка! - голос позади заставил вздрогнуть.
Лаюна поднялся из высокой травы.
- Ну, ты собака, - высказался помощник, разворачивая коня. - Я уже валерианки себе набрал из-за тебя, куда пропал?
- Не ругайся, на князя напали.
- Что? - помощник замер. - Когда?
- Сейчас.
- Жив?
- Да.
- Ранен?
- Был. Вовремя к Матушке доставили. Соберись, наш выход.
- Да, да, поехали, - Бабочка быстро направил лошадь к лесу. - Кто напал? Гандарвы?
- Конечно. Кто ещё к нам пробьётся?
Уже въезжая под тень деревьев, помощник глянул на реку. Там заколыхались волны, замелькали вспышки, стали слышны крики. Бабочка покачал головой:
- Не вовремя они.
- И не говори, - согласился Северсвет.
Глава 7. Княжеская охота
Старший Риправского отряда Хорук остановил коня, увидев на дороге всадника и огромного пса.
- Здоровы будьте, люди добрые, - произнёс молодой воин.
Хорук с интересом рассматривал его. Лицо было знакомым. Подумав, он вспомнил парня.
- И вы здравствуйте, - отозвался он. - А чего это княжеский помощник в лесу?
- Наш князь на охоте.
- А на кого?
- На дракона-догара.
Среди воинов Риправы разнеслись удивлённые возгласы.
- Пока идёт охота останавливаться рядом не стоит, ; сказал Бабочка, ; поехали, мы вас проводим.
Хорук согласно кивнул, дав возможность княжескому помощнику и лаюне встать впереди отряда. Те поехали быстро, заставляя всех резко ускориться.
Как вышли из леса на открытое пространство, открылась река. Впереди белел каменный мост, а на середине русла, чуть левее моста мелькали вспышки, виднелись линии толстых канатов и фигуры людей. Они были хорошо заметны из-за серебристых костюмов, бликующих в прозрачной воде.
Бабочка торопил всадников Риправы.
- Осторожность не помешает, - говорил он Хоруку, - когда не ждёшь беды, она тут как тут.
- Далеко больно, - недовольно высказались воинов, - не видать толком.
На реке группа охотников вдруг отделилась от остальных и поплыла в сторону моста, куда и двигался отряд Риправы.
- Куда это они? - с интересом спросил Хорук.
- Не знаю, - покачал головой Бабочка, - звенья охоты разрывать не должны, слишком опасно.
Отряд въехал на мост, когда плывущим охотникам осталось до него метров пятьдесят, и по реке прокатился тревожный рожок.
- Это нам сигналят! - взволновано сказал Бабочка, ускоряя коня. - Надо уходить. Быстрее!
- Что случилось? - Хорук не отставал от него.
- Не знаю. Но лучше послушаться и убраться отсюда!
Отряд пришпорил лошадей. Люди в воде тоже прибавили ходу, половина из них вдруг нырнула.
- Хорук! - молодой голос, заставил старшего отряда обернуться. - Смотри!
Турлей и Кайт одновременно указали на воду у моста. В синем цвете проступила тёмная полоса, стремительно всплывающая из глубины.
- Уходим! - закричал княжеский помощник.
Его крик утонул в рёве поднимающегося дракона-догара. Чёрная рептилия скрутилась в спираль, застыв над мостом. Из-под воды вырвались копья, неся толстые канаты, и врезались в дракона. Несколько сразу упали назад, сломавшись о броню, но некоторые попали в межпластинные трещины и застряли там. Брызнула чёрная кровь. Догар взревел.
Отряд Риправы не двигался с опасного места. Воины стояли, заворожённо глядя на самого редкого и опасного дракона. Тот обрушился вниз на охотников, скручиваясь под водой. Образовалась огромная воронка, куда мгновенно затянуло несколько человек. Хорук, наконец, пришёл в себя и крикнул:
- Мы поможем! Луки на изготовку!
Но Бабочка схватил его за руку:
- Нет! Мы открытая мишень!
Хорук резко встрепенулся, словно вспомнив о чём-то важном.
- Уходим! - крикнул он. - Турлей, Кайт, вперёд!
И в этот момент под копытами лошадей задрожал мост. Удар заглушила вода, но хруст трескающихся опор дал понять, что произошло. Под мостом вздыбилась пена, поднимаясь по самые перила, чешуйчатая спина, опутанная канатами, прошла прямо вдоль них. Второй мощнейший удар сотряс мост, и его поверхность мгновенно покрылась трещинами.
- Вперёд! - закричал Бабочка.
Воины направили коней, перепрыгивая разломы. Драконья морда показалась с другой стороны моста, а в следующий миг догар всем телом ринулся, пытаясь прорваться через опоры. От его продвижения каменные столбы треснули, как скорлупа. Чёрное тело дракона проскользнуло на другую сторону, увлекая с собой качающийся мост и всадников на нем. Кое-кто успел перескочить с рушащейся каменной дорожки на уцелевший участок, но не все!
Лошади заскользили копытами, съезжая в образовавшийся разлом. Уже стало ясно, что падения не избежать. Всадники рухнули прямо на спину извивающегося дракона, который застрял между опор. Догар, почувствовав их приземление, извернулся всем телом, пытаясь сбросить, и перед Хоруком встала стена - бок дракона, защищённый броней с твёрдыми наростами. Лошадь провалилась в проем между догаром и рухнувшей частью моста. Хорук мгновенно понял, что им обоим конец. Он спрыгнул с лошади, схватился за поводья и, что есть силы, потянул:
- Пона! Вперёд!
Лошадь соскальзывала всё дальше вниз.
- Понушка! - Хорук тянул изо всех сил. - Ну, же!
Тело дракона начало надвигаться на них. Воин не успел испытать страха, только внутри стало холодно, и в горле встал ком. Лошадь смотрела на него, не моргая. Спина дракона уже прижала её каменной стене…
- Пригнись!
Альтановый шар пролетел над головой, врезался в догара. Полыхнула вспышка. Сквозь её свет силуэт дракона поднялся над водой почти во весь рост. Сознание Хорука окутала густая дымка, в ней слышался рёв дракона и крики людей.
- Сказали же, пригнись! - кто-то схватил его и потянул за собой.
- Моя лошадь… - прошептал Хорук.
- Отнесите его на берег! - напряжённо звучало рядом. - Всех доставить на берег!
Воины Риправы не видели, что случилось с их старшим. Они ещё в воздухе выпрыгнули из седел. Ударившись о спину дракона, лошади и люди покатились кубарем, наталкиваясь друг на друга.
Догар вдруг развернулся всем телом на бок, мелькнули рассеянные лучи скрытой его телом вспышки. При таком движении движения лошади не устояли. С громким ржанием все полетели в воду. Люди зацепились за бугры на драконьей броне.
Софья отыскала взглядом Мариамьяну.
- Надо прыгать! - крикнула она сестре.
- Все вместе! – ответила старшая княжна. – Готовы?!
Догар почему-то не покидал проём. Его тело двигалось на одном месте, чувствовалось, что мышцы под броней сжимаются, но его словно что-то держало. Он скручивался, чтобы разорвать мешающие остатки моста.
- Прыгаем! - крикнула Мариамиьяна.
Люди покатились вниз по жёсткой ребристой спине и слетели в воду. К всеобщему удивлению, удара не произошло. Они будто вошли в мягкое масло. Вокруг был свет, и возле обмотанных канатами ног догара, плавало много народа. Вся охота шла под водой, снаружи-то оказывается мало что было видно. А мягкое падение Риправским воинам обеспечила огромная сеть, растянутая вдоль всего туловища дракона. Группа русалов поплыла к людям на помощь, покинув охоту. Другая группа уже поднимала лошадей. Один из русалов взял Софью за руку и потянул наверх, а княжна ещё искала знакомую фигуру среди Рилевских охотников, и на миг показалось, что она её видит, но в этот момент все вынырнули на поверхность.
- Мы проводим вас до берега, - сказал один из русалов.
- Мы бы и охоту посмотрели! - высказалась воины.
Русалы только усмехнулись:
- Нет уж, ребята. Даже если бы не приказ князя, мы бы всё равно вас проводили отсюда, слишком опасно.
- Да мы тоже не лыком шиты…
Русалы поплыли к берегу, увлекая за собой Риправских воинов.
Под водой Иван ждал возле Амтора. Дракон играл великолепно. Ревел, извивался, лапами махал, обламывал копья, застрявшие в уплотнителе под искусственной броней. За исключением одного момента постановка охоты шла успешно. Дивей приплыл взволнованный. Один из воинов скатился не удачно, прямо между обрушенной частью моста и спиной Амтора. Дракон этого просто не почувствовал, но группа наблюдения вовремя заметила. Единственное, что успели сделать, это кинуть альтановый шар. Мощность взрыва была снижена до минимума, так что догару вреда не было, но он заметил, что прижал человека, вовремя повернулся.
Дивей вытащил воина на берег вместе с лошадью, привёл его в сознание, спросил его имя. Когда тот, наконец, сумел выговорить, что его зовут Хорук, у князя отлегло от сердца.
- Пока без жертв, - сказал он Ивану.
К князьям подплыла Ията:
- Наши гости доставлены на берег, все живые, раненых тоже нет, что дальше?
- Девицы целы?
- А то! Ещё на охоту с нами порывались.
Иван вздохнул с облегчением:
- Тогда заканчиваем, топим Амтора и выходим.
На берегу Риправский отряд выжимал одежду. Воины скинули обувь, сняли сбрую с лошадей. Несколько охотников Рилевы остались с ними. Развели костры, принесли откуда-то фляги с медовым напитком и одеяла. Они почти не обращали внимания на происходящее на реке, изредка посматривая на редкие вспышки под водой.
- Там уже закончили, - сказал один из охотников Риправским воинам, - сейчас наши выйдут, надо разжечь больше костров, чтоб хорошо отогрелись.
Из воды поднялись серебристые фигуры. Охотники встали на песке и направились на берег, по дороге снимая одежду и оружие. Замыкали группу два воина с синими знаками на руках. Первым делом оба пошли к Хоруку, старшему отряда.
- Приветствую, воин, - сказал Иван, - звание есть у тебя?
Тот без сомнений признал князей, поклонился:
- Я пятидесятник Риправской дружины. Зовут меня Хорук. Спасибо за наше спасение.
Иван смутился, щеки сразу покраснели, но он быстро взял себя в руки:
- Не благодари Хорук, мой долг помогать и защищать, хотя вы здорово меня напугали, когда оказались на мосту.
Это было правдой. Иван боялся, как никогда. Но в следующий миг стало ещё страшнее, потому что к ним подошли Софья и Мариамьяна. Обе босиком, в мокрых рубашках, прилипших к телу и таких же штанах. Вода капала с их туго заплетённых длинных кос.
Младшая княжна посмотрела на Ивана открыто и с улыбкой. Он задрожал всем телом, но усилием воли взял себя в руки, поклонился:
- Приветствую, княжны, я князь Рилевы Иван, жаль, что путешествие по моим землям было столь не приятным.
Хорук нахмурился. Понятно, что разгадать кто девицы можно, ведь князья Рилевы видели их в лицо, но у пятидесятника было задание в целости и сохранности доставить княжеских дочек в Данатии и обратно, а в этот план входила и секретность. Так что прилюдное обращение Ивана ему не понравилось.
Но Софья и Мариамьяна не высказали недовольства
- Что ты, князь, не извиняйся, - сказала Мариамьяна. - Ничего же не случилось, подумаешь, поплавали.
Девушки, похоже, были довольны. Догар их не испугал, а если и был страх, то уже прошёл. Иван еле заметно перевёл дыхание.
- Время к ночи идёт, в лесу оставаться не стоит, - произнёс он. - Будьте моими гостями в Рилеве. Попируем за встречу и удачную охоту.
Софья и Мариамьяна уже собрались согласно кивать, но Хорук, заметив это, опередил их.
- Нам не велено! - строго вставил он.
Девушки метнули на него молнии зелёные глазами.
- Не велено, - невозмутимо повторил пятидесятник. - Князь Миша строго приказал никуда по дороге не заезжать. Никуда, и ни к кому. Сказал, если узнает, что мы где-то задержались, мне голову свернёт.
- Так ты же не по своей воле, мы заставим, - усмехнулась Мариамьяна.
- Ха! Вам-то ничего не будет, а мне?! - Хорук не собирался сдаваться.
К тому же он кое о чём умолчал. Князь Миша приказал не просто никуда не сворачивать, а не сворачивать именно в Рилеву.
Княжны задумались, глядя друг на друга. А у Ивана даже голова закружилась от слов Хорука.
- Князь? - старший Риправского отряда увидел, как щеки князя побледнели, и как он зажмурился, будто в глазах больно стало. – Что с тобой?
Иван жестом показал, что всё нормально.
- Устал с охоты, Хорук, - ответил он. – Долго в воде был.
Княжны, обе с расстроенными лицами, взглянули на Ивана.
- Прости, князь, - сказала Софья, - но мы не можем приказа отца ослушаться.
- И вы меня простите, - покачал головой Иван, но по моим землям ночью чужому отряду ехать нельзя. Опасно. Так что до утра я вас не отпускаю.
Хорук нахмурился, слушая князя, но тот уверено повторил:
- До утра, Хорук. Ты, наверное, и сам думал у костров остаться, посушиться и поесть, так ведь? Привал твоим людям нужен, не меньше чем моим. Оставайтесь. С нами переночуете.
- А вы домой не поедете? – удивился пятидесятник.
- Мы всегда в лесу после охоты остаёмся, - ответил Иван.
Софья смотрела на него как никогда, с улыбкой, довольная. Будто того и ждала, что князь их просто так не отпустит. Иван снова почувствовал, что ему дышать трудно. Но все разговоры прервал Бабочка, который позвал их к кострам. Там приготовили ужин и ждали всех у походных котелков с ухой. Через полчаса охотники и воины Риправского отряда расположились кругами вокруг огня, беседовали, кушали и запивали медовым напитком.
Как легко оказалось разговаривать с княжной. Иван удивился этому. Она смеялась, с интересом спрашивала его про Рилеву, про охоты, и с удовольствием слушала всё, что он говорил, при этом ни разу не отвела от него взгляд. Князь её не смущал ну ни чем. Иван ждал совсем не такого. Он думал, что его встретит высокомерный взгляд красивой волшебницы и, может быть, она соизволит выслушать его с надменным лицом. А вместо этого Софья веселилась от души, пила медовый напиток и болтала со всеми без умолка.
Но постепенно толпа у костров таяла, устремляясь к разбитым вдоль пляжа походным шатрам. Становилось тише.
Северсвет появился для короткого доклада, отозвал князей в сторону. Оба ждали его с нетерпением.
- Вторая группа ушла, - сообщил лаюна. Мы уверены. - Было три следа, все вели с нашей территории.
- Пока не проводим, гостей оцепление не снимай, - приказал Иван.
- Шутишь князь? - серьёзно спросил лаюна. - Теперь вокруг тебя вообще оцепление снимать нельзя.
Дивей вдруг кивнул ему на Софью:
- Что делать будем завтра? Как в Рилеву заманивать?
Девушка сидела, подперев подбородок кулачками и сонно слушая разговоры у костра.
- Софья, - позвал Иван.
Та посмотрела на него.
- Ты ведь спишь уже, - улыбнулся князь.
Она кивнула.
- Пойдём, - Иван подошёл к ней, подал руку, - покажу, где ночевать будете.
Та взялась за неё, встала, а Иван сжал её пальчики. Как не хотелось их отпускать, но вести Софью за руку он не мог. Так что, помедлив секунду, всё же отпустил её и повёл девушку вдоль ряда шатров до княжеского.
Северсвет и Дивей переглянулись, улыбнулись, поняв друг друга без слов.
- Я на пост, - Лаюна обратился в собаку.
Князь кивнул и Северсвет покинул берег.
- Кого выслеживает он? – раздалось внезапно за спиной Дивея.
Мариамьяна с улыбкой смотрела на него.
- Гандарва, - ответил Дивей.
- Ух, ты… - покачала головой девушка. - Того, кто сегодня на Ивана напал?
И об этом тоже за кружечкой поговорили, только не сказали, что не просто напал, а рану смертельную нанёс.
- Нет, - Дивей сел напротив княжны, улыбнулся: - Того мы уже похоронили.
Мариамьяна сидела задумавшись.
- Обычным мечом бьётесь против них, - сказала она, - а я читала о способе проще. Можно зельем одним облить, и тело гандарва развеется.
- Ух, ты... - удивился теперь князь. – А сделать такое можешь?
- Могу попробовать, но не здесь и не сейчас, – покачала головой княжна. ; Состав сложный. Если получится, передам вам его через Вурду.
- Спасибо, - искренно сказал Дивей. – Нам сейчас против такого врага всё пригодится.
Они с княжной улыбнулись друг другу. Мариамьяна хитро прищурил глаза и вдруг сказала:
- Ума не приложу, как это к вам Догар заплыл? Далеко от родных мест оказался.
Дивей ответил таким же взглядом.
- Река наша далеко течёт, хорошо, что пострашнее ничего не приплыло.
Оба засмеялись, и Мариамьяна посоветовала:
- Сети ставьте на водных границах.
Князь кивнул:
- Тем и заняты.
Далеко от дозорного костра у линии шатров, Иван подвёл Софью к их походному жилищу, приоткрыл для неё полог. Внутри пол покрывала добротная толстая циновка, стояла широкая кровать с мягкой постелью и стойка для одежды.
Княжна вошла в шатёр, обернулась к Ивану, который так и стоял на входе.
- Нравится? - спросил он.
- Очень, - кивнула Софья.
- Ну что ж,… - князь почувствовал себя неловко.
Девушка заметила его замешательство.
- Сказать что-то хочешь? - спросила она.
- Нет, - ответил Иван. - Спокойной ночи, Софья.
Он опустил полог и отошёл от шатра. Но к кострам вернуться не захотел, направился к лесу. Голова кипела от мыслей. Если раньше Софья было видением в его голове, то теперь после встречи, она стала девушкой из плоти и крови, волнующей и притягивающей. Её ум был острым, как лезвие меча, красота чарующей, а нрав добрым и озорным.
Иван обессилено сел у ближайшего дерева. Надо было решить, что делать дальше. Он подверг обеих княжон реальной опасности, уже дважды. На падающем мосту под лапами догара, и тем, что гандарвы могли найти их в пути. Хотя Навийские твари охотятся только за князем Реки, ничто не помешало бы им спустить злость на Риправском отряде. Вместо того, чтобы беречь Софью, он делал все наоборот. Как можно так поступать?
- Мирт такого не позволил бы, - прошептал князь.
Даже горько стало от этих слов. Иван понял, что удерживать Софью рядом, больше не будет. Чем быстрее она покинет Рилеву, тем скорее окажется в безопасности. Утром он всех отпустит. Проводит отряд по новой дороге, покажет селения вдоль неё. Ещё день проведёт рядом с княжной. А дальше от её доброй воли будет зависеть, что она расскажет отцу о Рилеве. Потом, она станет женой князя Мирта и больше никогда он её не увидит.
Посидев с полчаса, князь вспомнил, что надо возвращаться в лагерь. Дивей уже должен был проводить Мариамьяну и теперь, наверное, ждёт его, чтобы всё обговорить.
На пляже царила тишина, горело только два костра. Там стояли дозорные. Ночной ветер чуть заметно колыхал ткань шатров.
Неслышно ступая по мягкому песку, князь внезапно остановился, потому что увидел, что вдоль берега идёт большая чёрная кошка. Зелёные глаза ярко светились, освещая пространство впереди неё.
- Ты? - не поверил Иван, глядя на свою старую знакомую. - Ты откуда здесь? Ведь не было тебя!
Князь отправился за ней. Через минуту они уже покинули территорию лагеря, свет костров и факелов остался позади, но светлая ночь помогла Ивану не потерять подружку из виду. Да чёрный зверёк далеко и не собирался. Едва исчезли шатры, как кошка остановилась, поднялась на задние лапки и начала расти. Шёрстка опала, сгорев синим пламенем и на берегу встала златовласая девушка, в которой Иван мгновенно узнал Софью.
И его бросило в жар. Так это с княжной он играл у костра в Риправе! Это она помогла ему на совете! Провожала его домой! И сейчас стоит перед ним с распущенными волосами...
Софья вошла в воду. Резвилась она не хуже русалок, красиво поднимая стройные ножки. Лунный свет скользил по её прекрасному телу, а Иван стоял заворожённый, следя за каждым её движением. Княжна, вдоволь наигравшись, поплыла к берегу, и, ступив на песок, вновь обратилась в кошку. Чёрный зверь помчался обратно в лагерь, а Иван ещё мгновение не двигался с места. Он знал, куда она отправилась, поэтому не торопился, когда пошёл следом.
Из щёлки в пологе княжеского шатра струился свет. Мариамьяна спала в постели, укрывшись одеялом, а кошка сидела на столе и пила воду из чаши для умывания. Потом спрыгнула на пол и снова стала Софьей.
Девушка потянулась, выгибаясь в дугу, и вдруг сказала:
- Мяу!
Сама не ожидала так выразить удовольствие. Тело приятно покалывали иголочки от купания и быстрого бега. Софья осталась лежать на мягком ковре возле кровати.
«Хорошее получилось путешествие», ; думала она.
Левая Река оказалась ещё более прекрасной, чем о ней говорили. Сильная, нежная, а как на волнах качала, как обняла…
Софья снова потянулась. Всё же надо перекочевать на кровать. Негоже голой на полу валяться. Она уже поднялась, когда взгляд её упал на полог шатра, и княжна замерла, потому что там неподвижно стоял Иван.
Он переступил порог уже давно и остался, глядя на девушку. И всё убеждал себя, что выскочит из шатра, едва княжна начнёт вставать. Но Софья открыла глаза, поднялась, а он прирос к месту. Их взгляды встретились. Какое-то мгновение мысль убраться отсюда ещё пыталась сдвинуть князя с места, но всё в нём этому воспротивилось. Он шагнул к Софье, схватил её, с силой прижимая к себе, и не дав опомниться, поцеловал.
А потом вскочил из шатра, и кинулся к дозорным кострам. Дивей действительно ждал его у огня. Иван скомкано рассказал брату, что произошло, как он пошёл за кошкой, как она стала Софьей, и как он сейчас напал на неё в шатре. До шатра Дивей слушал спокойно, но после изменился в лице и влепил Ивану подзатыльник:
- Ты что наделал?!
Даже не пожалел его, со всего размаху влепил.
- Не знаю,… - князь обхватил голову руками. - Словно сон на меня нашёл, голову с плеч снесло.
- Эх, ты и дурак! - выругался Дивей. - Зачем смотрел?! Сначала налюбовался ею в воде, потом в шатре насмотрелся, и хотел, чтобы ум на месте остался!
Иван первый раз видел брата таким злым и тот не зря сердился.
- Мы старались! Ночами не спали, до крови из носа работали днём и ночью! Мы наш план исполнили! У нас был шанс! У тебя он был! И что? Теперь Софья скажет отцу, и он нас в порошок разотрёт благодаря тебе!
Князь молчал, глядя себе под ноги и чувствуя всю жгучую горечь правды этих слов. Сколько усилий и всё зря! Из-за одного момента. Из-за того, что он себя не удержал. Напал на девицу. Как только об этом станет известно, князь Миша его проклянёт и на большом совете раздавит, чего бы ему это не стоило.
Дивей опустился на песок перед костром, посидел ещё минуту, но потом лёг и закрыл глаза.
- Ложись, - сказал он, - поспи перед бурей, завтра будет совсем люто.
Но, как ни странно, на утро ничего не случилось. Софья и Мариамьяна вышли из шатра, улыбались, смеялись и при виде князя ничего кроме доброго утра не пожелали. Правда, Софья смотрела на него с ожиданием.
Так позавтракали. Русалы и Рилевские воины стали прощаться с Риправским отрядом. Пока шли сборы, Иван решил, что как бы там ни было, извиниться он должен, так что подошёл к княжнам и предложил Софье отойти в сторону. Но та не согласилась.
- Говори здесь, - потребовала она.
Мариамьяна тоже с интересом смотрела на князя. Тот побледнел, но всё же справился с собой и сказал:
- Если я тебя обидел, светлая княжна, не гневайся, я не со зла, и без дурных помыслов. Более я тебя никогда не побеспокою.
Иван поклонился, чтобы уйти, но выражение лица Софьи его остановило. Похоже, княжна ждала не таких слов. Девушка неожиданно рассердилась.
- Так, значит!.. - её голос прямо зашипел от гнева.
Иван даже испугался. Княжна взяла его за руку и повела в сторонку. Отведя на достаточное расстояние, влепила Ивану такую пощёчину, от которой у него посинела щека.
- Я думала, ты князь, - сказала она. - Думала благородный человек, а ты проходимец, значит!
Выражение непонимания Софью не смутило.
- Чего так смотришь?! - возмутилась она. - Значит, целовать дозволено тебе! Хотя и разрешения ты больно не спросил!
- Софья… - попытался было Иван, не понимая в чём дело, но девушка прямо метала глазами молнии.
- А теперь ты, значит, меня больше не побеспокоишь?! Удобно устроился, князь! И часто ты девиц в своём городе так по ночам ловишь, чтоб потом их больше не беспокоить?!
Иван был готов провались сквозь землю. Даже не мог придумать, что сказать, разве что про девиц возразил, сказал:
- Никогда.
Лучше б молчал. Софья ногами затопала.
- Думаешь, раз такой красивый и сильный, и взгляда от тебя не оторвёшь, можешь издеваться надо мной! ; закричала она. ; И зачем я только тебе помогала?! Чтобы ты сейчас над чувствами моими смеялся?!
Иван удивлённо замер:
- Чувствами?! Что?... По… постой?.. Чувствами?
- Ах, ты!.. - княжна резко развернулась и побежала обратно, а Иван так и стоял, осознавая смысл сказанных слов.
Ещё не до конца поверив, ринулся за Софьей, догнал её, остановил. Та разговаривать не хотела, так что вывернула свою руку из руки князя и снова попыталась пуститься в бег, но Иван не позволил, схватил девушку и крепко прижал к себе.
- Прости, - прошептал он, - прости, я ведь не понял, я ведь не ждал, что ты взглянешь на меня, я думал, ты замуж за другого собралась.
У Софьи заблестели глаза, она спрятала лицо, низко наклонив голову.
- Я не знал, что это ты следила за мной в Риправе, не знал, что ты мне помогала, что провожала, ничего не знал, думал, ты меня и не видишь, ; шептал Иван.
В душе разливалось горячее тепло, от того, что он держал Софью в объятиях и, не смотря на её сопротивление, понимал, что она не хочет уходить!
- Теперь понимаю, что сказать надо, - произнёс он.
Иван опустился на колени, держа княжну за руки:
- Софья, пойдёшь ли ты за меня замуж?
Девушка стояла хмурая, как дождливое небо, но после этих слов её лицо посветлело.
- Давно бы так, - сказала она и улыбнулась, - а то не побеспокою больше... Иди, мол, откуда приехала.
Иван прижал её к себе, ещё боясь, что всё это сон, и сейчас он проснётся, а Софьи рядом уже не будет. Но она осталась, и через минуту, и через две, и даже тогда, когда он вёл её за руку обратно на пляж.
Хорук, завидев их, обречённо посмотрел на Дивея:
- Вот и всё, мне конец, не уберёг.
Мариамьяна, пряча довольную улыбку, отмахнулась:
- Не бойся, ты при чём?
Пятидесятник тяжело вздохнул:
- Давай, докажи отцу.
Воины Риправского отряда, уже построенные к отъезду, с удивлением смотрели на происходящее. Как же так получилось? Княжна Софья идёт за руку с князем Рилевы. Неужели сговорились? За одну ночь?
Иван подвёл Софью к её коню.
- Что ж, рад был встречи с вами, воины Риправы, - обратился он ко всем, - и с тобой Хорук.
Пятидесятник, конечно, ответил вежливо, но голос был грустный:
- Эх, и я рад, князь, Не сносить мне головы, всё из-за тебя.
Иван засмеялся:
- Не будет так, не бойся.
Он помог Софье забраться на коня и спросил:
- Как же мы теперь поступим?
Княжна задумалась.
- Ты сегодня пошли сокола к моему отцу, - сказала она. - Объясни, что встретил нас в своём княжестве и виноват в неожиданной нашей остановке. Просишь не гневаться. Чтобы вину исправить, приглашаешь его в гости в Рилеву через две недели, как раз к нашему возвращению через твои земли. Я пошлю сокола из Данатии, расскажу, что ты нас спас и оберегал, а нам уж больно хочется посмотреть Рилеву, так что как ни крути, а на обратной дороге, мы всё равно в город завернём. Отцу ничего не останется, как ехать сюда. А в Рилеве, как все соберёмся, если не передумаешь до того времени, можно просить моей руки.
- Не передумаю, - твёрдо сказал Иван.
Обе княжны улыбнулись. Мариамьяна нетерпеливо дёрнула поводья:
- Тогда в дорогу. Чем быстрее уедем, тем скорее вернёмся. Спасибо вам за всё, Рилевские!
Риправский отряд двинулся с пляжа за княжеским помощником, который показывал короткий путь, а Иван с Софьей всё никак не могли оторвать друг от друга взгляд. Княжна так и ехала бы всю дорогу, обернувшись, но через сотню метров Бабочка свернул в лес и пляж пропал за деревьями.
- Вот зараза, тоже мне сестра, - шепнула Мариамьяна Софье. - Не могла меня разбудить! Не дала на поцелуй посмотреть! Жадина!
- Ой, отстань, что ты всё утро ругаешься!
- И дальше буду, раз ты бессовестная! Тебя там целуют средь ночи, а я спи, значит?! Это ж первый ваш поцелуй, хоть бы одним глазком глянуть!
- На второй посмотришь.
- Эх, какая, второй, второй. Это уже не то.
Не реке после отъезда Риправского отряда началось столпотворение. Лельвы, с раннего утра летавшие над лагерем, наконец, опустились на землю. Русалы разбудили спавшего на дне реки дракона, и тот, конечно, вылез на берег, спросить, как всё прошло. Пока с него снимали искусственную броню с застрявшими в ней обломками копий, воины собирали шатры, посуду, седлали лошадей, тушили костры. Глядя на лица князей, все понимали, что «охота», которая готовилась столько времени, завершилась успешно.
Через полчаса сокол принёс весточку, что приближается воевода Горан вместе со строительной бригадой Рилевы. Ията и вся команда русалов сразу отбыла с догаром к убежищам, чтобы не показывать его Гафе. Тому и без дракона должно было плохо стать. Лельвы и лаюны исчезли в лесу. Так что когда показался отряд Горана, на берегу остались только воины Рилевы.
Едва строители выехали на берег и глянули на мост, как плохо стало всем. Гафа подскочил к князьям, еле выговаривая слова от возмущения:
- Это… это что? С мостом?
Иван и Дивей оглядели останки сооружения, от которого осталась только одна опора на той стороне реки, и пожали плечами.
- Ну, упал мост, - развёл руками Иван, - не расстраивайся ты так.
Строитель молчал.
- За две недели восстановишь?
Гафа даже подскочил:
- Сломали за одну ночь, думаете, и отстроить так можно! Я вам волшебник что ли?!
- Ну, поищи свою волшебную палочку в инструментах и принимайся, ; отозвался Дивей, - через две недели у нас важные гости, не вплавь же их перевозить.
- Все вон отсюда, разорители! - прорычал Гафа. - Строительный материал немедленно, и чтоб нормальные камни были! А не как в прошлый раз!
Князья засмеялись:
- Делай всё как надо. Пусть будет мост на пятьсот лет. А если хватит на большее, ничего страшного.
Через две недели Рилева вся в цветах и флагах принимала гостей. В город въехала вереница воинов с изображением медведя на чёрных полотнищах знамён. Князь Миша восседал на огромном коне, храня суровое выражение лица. Рядом с ним шёл чёрный ворлак, позади ехали две прекрасные девушки в платьях, сверкающих на солнце золотым шитьём. Софья и Мариамьяна решили, что в обычной воинской одежде в город они не въедут, так что, встретившись с отцом, потребовали привал и переоделись в новые наряды из Данатии. Даже старшее поколение Рилевы не помнило, когда в последний раз в городе были столь прекрасные гостьи.
Иван и Дивей встретили их в воротах княжеского двора. Софья улыбнулась ему, и щеки князя коснулся её воздушный поцелуй. А за девушками стояли довольные Байборт, Данила и Глеб.
Князь Риправы, храня серьёзное выражение лица, отвесил поклон мальчишкам, коими считал обоих князей, но заговорил вежливо:
- Здравствуйте, князья, благодарю за приглашение.
Иван отметил, что приветствие адресовано не только ему, но и Дивею, которого раньше Миша за князя не считал.
- Не сразу я решил ответить, - продолжал Миша, - дел в Риправе много, но, узнав о вашей помощи моим дочкам, решил, что благодарить поеду лично.
- Для нас честь оказать помощь твоим дочерям, - ответил Иван – и твой приезд большая радость.
Приехавшим с дальней дороги дали отдохнуть, и едва Рилеву накрыла предночная тень, начали праздновать приезд гостей. В княжеском дворе собралась огромная толпа, люди сидели и на лавочках, и вдоль стен, и стояли на лестницах.
Поляницы танцевали танец за танцем, воины Рилевы показывали боевые выступления, даже повторили своё грандиозное приветствие с парада в Риправе. Медовый напиток лился рекой, даже грозный Миша, захмелев, слегка подобрел на вид.
Иван, наконец, решился. Пора говорить. Он встал, поднял кубок, призывая народ к тишине.
- Князь Миша, - начал Иван, - твоему приезду радуется вся Рилева, давно у нас не было столь почётных гостей.
Люди захлопали в ладоши, подтверждая слова своего князя.
- Позволь же мне сказать, - продолжил Иван, когда стих шум. - И не гневайся за мои слова, но знаю я одно: для моего княжества не будет лучшей княгини, чем твоя дочь, прекрасная княжна Софья, а для меня не будет другой жены кроме неё. Я прошу у тебя, князь Миша, перед лицом всех жителей моего города и моего княжества, перед небом и луной, перед матушкой Левой Рекой отдать мне её в жены и клянусь ей в любви и верности.
Тишина над двором стала абсолютной. Ни шепотка, ни дыхания. Иван и сам замер после своих слов.
Князь Миша сидел молча, потом глянул на дочь, вздохнул. Он поднялся грозно, но в этот момент не смог сдержать улыбку.
- Что ж ты так долго молчал? - произнёс он. - Сколько можно ждать?
И с этими словами заключил молодого князя в объятия. Дивей и Бабочка удивлённо замерли, а двор захлестнуло восторженное хлопанье. Даже Софья обрадовано подскочила. Только Иван все ещё с недоверием принимал объятия от Миши.
Но тот не шутил, радость его была искренней. Он прекрасно понимал, что ждёт его в Рилеве, и, увидев лицо дочери при встрече в землях Леворечья, уверился в своём понимании окончательно. Та светилась, как солнце, нетерпеливо гнала коня всю дорогу, нарядилась в красивейший наряд, наперебой с сестрой расхваливала молодого князя.
А до этого Вурда и Байборт много раз говорили с ним о Рилеве. Потом просочились случайно кое-какие подробности: что на совете купца Данилу кошка за ногу царапнула, что потом та же кошка Ивана провожала. Конечно, князь Миша понял, что это за кошка была.
И все слова оказались правдой. Рилева поразила с первого взгляда. Город и селения, восстановленные из руин, возделанные земли до горизонта, отряды оборотней, русалов и поляниц, лельвы в небе, и лешие на строительстве домов.
– Возрастом до князя ты ещё не дорос, – произнёс князь Миша. – Но умом и сердцем, как я вижу, мудрее и сильнее многих. Достойнее тебя мужа для моей дочери не будет.
Он взял обоих за руки, соединил и сказал:
- Перед всеми говорю: обещаю дочь мою Софью в жены князю Ивану и в княгини Рилевы. Принимаете?
Восторженный гул был лучшим ответом.
- Что ж ты стоишь?
Это относилось уже к Ивану.
- Целуй невесту свою! Быстрей давай, выпить хочу за вас!
И пока наливались бокалы, пока люди приветствовали свою будущую княгиню, Иван не выпускал Софью из горячих объятий. А потом они просто убежали вдвоём, улучив момент всеобщей пляски. Это было уже к середине ночи, когда князь Миша пел что-то в обнимку с Гораном за одним из дальних столов, а кто-то спал на траве и дозорные воины со смехом накрывали спящих одеялами.
Музыка Рилевы доносилась во все уголки княжества, вдоль всей Левой Реки, возвещая о будущей столице, великих делах князя и княгини Рилевы, об испытания и победах. Но пока, Иван и Софья лежали на пляже под волшебной луной, и княжна колдовала для него белый снег в летнем небе.
Вспыхнула звезда, и стремительно полетела вниз по дуге.
- Скорее загадывай желание! - весело сказала Софья, но Иван привлёк её к себе и шепнул: - Оно уже исполнилось.
ЭПИЛОГ
Дивей распахнул дверь в комнату:
– Иван, выйди-ка!
Тот сидел за столом, разбирая прошения, так что отмахнулся:
– Сам там разберись, некогда.
– Вурда приехал. Выйди.
– А,... – усмехнулся князь, откладывая бумаги. – Ладно, иду.
Они спустились во двор. Ещё не доходя до места, Иван услышал странный звук, вроде рычания. Дивей на его вопрос об этом не ответил, только засмеялся:
– Сейчас сам увидишь.
У княжеского дома стоял Вурда, а Рилевские воины толпились возле странного предмета, серого цвета с горящими огнями на железной морде. И правда, было похоже на морду.
– Что это за зверь такой? – спросил Иван, подойдя.
Они с Вурдой обнялись, и ворлак кивнул на железный предмет:
– Это князь, машина. Собирается такая во внешнем мире, ест специальное топливо, ездит больше ста километров в час.
– Да что ты? – присвистнул Иван. – Как дракон почти.
– Почти, – засмеялся Вурда. – Садись.
Он открыл дверцу, кивнул князю на переднее сидение.
– Давай попробуем, как тебя послушается.
Иван сел, положил руки на руль, осмотрелся, цифры на приборной панели поглядел.
– Видишь рычаг? – оборотень кивнул на коробку передач. Нажми ногой на правую педаль, рычаг двинь вперёд и влево.
Иван так и сделал.
– А теперь одной ногой правую отпускай, другой вторую педаль нажимай, одновременно. Как сцепится, почувствуешь.
Машина мягко покатилась вперёд. Воины разбежались в стороны, а Иван поехал по кругу двора.
– Остановиться-то как? – засмеялся он. – Третья педаль?
– Да. Вместе с первой нажимай, – крикнул Вурда, – давай, обратно рули.
Иван вернулся, остановился.
– Там вон книжки тебе, – оборотень показал на заднее сидение, где лежала стопка книг. – Сначала разберись, как двигатель работает, потом уже к руководству по эксплуатации автомобиля приступай.
Иван кивнул и спросил:
– А с чего это мне такой подарок?
– А это не подарок, – усмехнулся Вурда. – Это тебе задание от верховной берегини: освоить машину. Во внешнем мире без неё никак. Потом и другие знания тебе передам, если с машиной справишься.
– Так стало быть?.. – Иван замер с надеждой.
Вурда кивнул:
– Берегиня ищет мне замену для выполнения поручений во внешнем мире. Я тебя предложил. Сможешь поехать туда, найти, где матушка похоронена, родных найти. Хочешь?
– Конечно, – Иван сразу сказал, и секунды не сомневался. – Конечно, хочу!
– Тогда буду тебя учить, – усмехнулся ворлак. – И буду учить быстро. Ведь задание для тебя уже есть.
© Copyright: Юлия Давыдова 3, 2017
Свидетельство о публикации №217091601777
Свидетельство о публикации №217091601777
Рецензии
Из моего последнего обзора:
Милое славянское фэнтези-light, чего никак не предвещал брутальный и полный крови пролог. По большому счёту, красивая сказка: юный герой-попаданец бодро несёт по жизни своё предназначение и неумолимо движется к заветной цели квеста, лихо расшвыривая опереточного пошиба врагов.
Что привлекает: проработанный сюжет, детально расписаный мир "а ля рюсс". Прекрасный и стилистически однородный слог: читается с удовольствием и без малейшей запинки.
Что огорчает: безмятежная игра в поддавки (подчеркну ещё раз – не считая продирающего до дрожи пролога), картонность героев и обилие роялей в кустах. Но они вполне искупаются общим позитивом и тем, что добро завсегда побеждает.
Facit: прекрасный сценарий для полнометражного диснеевского мультфильма. Тем более, что продолжение обещано.
Юрий Циммерман 20.11.2017 17:09 • Заявить о нарушении
Милое славянское фэнтези-light, чего никак не предвещал брутальный и полный крови пролог. По большому счёту, красивая сказка: юный герой-попаданец бодро несёт по жизни своё предназначение и неумолимо движется к заветной цели квеста, лихо расшвыривая опереточного пошиба врагов.
Что привлекает: проработанный сюжет, детально расписаный мир "а ля рюсс". Прекрасный и стилистически однородный слог: читается с удовольствием и без малейшей запинки.
Что огорчает: безмятежная игра в поддавки (подчеркну ещё раз – не считая продирающего до дрожи пролога), картонность героев и обилие роялей в кустах. Но они вполне искупаются общим позитивом и тем, что добро завсегда побеждает.
Facit: прекрасный сценарий для полнометражного диснеевского мультфильма. Тем более, что продолжение обещано.
Юрий Циммерман 20.11.2017 17:09 • Заявить о нарушении