Оборотень в погонах

                «Кто работал на железной дороге,
                Тот в цирке не смеётся»
                (неизвестный автор)
         

    Работающие на железной дороге люди или живущие поблизости ласково называют её «железка». А у меня и рождение связано с ней – отец строил железки по всей стране и наша семья плавно перемещалась вдоль построенных им дорог. Можно сказать, что я родился посредине – наш дом стоял прямо на путевой развилке и поезда днём и ночью с грохотом огибали его с двух сторон.  Казалось, это не поезда, а сам дом вскочил на рельсы и помчался неведомо куда. Поэтому и выбор будущей профессии определился сам собой, продолжая  династию, стал железнодорожником. Так, волею судьбы я оказался в дистанции сигнализации и связи Одесско-Кишинёвской Ж/Д. Работа связиста - не пыльная, но всё же, я чуточку завидовал машинистам и даже проводникам поезда.

    Годы шли, машинистом  локомотива  я не стал, зато в шкуре проводника скорого поезда побывать пришлось. Правда, воспоминание об этом до сих пор вызывает чувство стыда.

     Я уже работал старшим электро-механиком связи и мне полагались три звёздочки на погоны форменной рубашки, правда, я её никогда не носил. Вспомнил о ней не зря, поскольку в этой истории она сыграла свою роль. К форменной рубашке прилагалось служебное удостоверение, разрешающее бесплатный проезд в вагоне и даже в тепловозе любого поезда, правда, в пределах нашего отделения дороги. Им-то я и решил воспользоваться, чтобы смотаться к другу на свадьбу. Это не махнуть синим удостоверением молоденькой проводнице и проехать каких-то 40-50 км, здесь  предстояло дальнее путешествие за пределы нашей железнодорожной «вотчины».

    Итак, я принял решение ехать по служебному удостоверению. Для дополнительной страховки и большего понта, надел рубашку своего кореша, тот работал старшим инженером связи и на его погонах было четыре(!) звезды.  И форма, и удостоверение, которое, кстати, никто не проверил, сработали отлично. Мило беседуя с проводницей фирменного скорого поезда «Николаев-Москва», я катил в служебном купе на свадьбу к другу.

    Возвращаться домой, естественно, я собирался  таким же образом. На следующий день, отгуляв на свадьбе, успел на тот же  поезд, но уже с табличкой «Москва-Николаев».  Будучи в изрядном подпитии,  подскочил к ближайшему вагону, когда поезд уже отправлялся. Проводник помог, подхватив мой дипломат, в котором предательски звякнули  бутылки. Прощаясь, друг сунул мне три бутылки со свадебного стола, они тоже сыграли свою роль во всей этой истории.

    Оказавшись в купе проводника, я немного стал приходить в себя, а он тем временем, обходил вагон собирая билеты. Помните, такая сумка с небольшими кармашками, куда они вставлялись? С этой, раскрывающейся, как книга сумкой, проводник вошёл в служебное купе и мы познакомились.  «У меня день рождения, а я – в поездке», - сказал он, тоскливо поглядев на мой дипломат. Поняв намёк  и щёлкнув замками, выставил бутылку «Столичной» на столик. Глаза проводника задорно блеснули и он предложил  разнести вдвоём постели и чай, а потом, спокойно начать отмечать день рождения.

    Через час  мы, закрывшись в купе, подняли первый тост за именинника.
«Представляешь, какая подлянка, - жаловался проводник, - ещё и напарница заболела, отдуваюсь один, как говориться, «за себя и за того парня».
Время от времени мы прерывали общение и он  выходил на остановках встретить и проводить пассажиров, однако, по мере опорожнения бутылки, делал это всё реже и реже. К трём часам ночи именинник дрых богатырским сном, успев сказать напоследок:

«Ты теперь за старшего!»

«Вот, и пробил твой час! - подумалось мне. - Хотел стать проводником скорого поезда? Иди и проверяй билеты!

    К счастью, до станции назначения, судя по расписанию, была всего одна промежуточная остановка.
«Ещё есть, минимум, полчаса», - решил я и расслабился, положив голову на руку. В этом месте следует сказать, что по гороскопу я – Дева, а представители этого знака отличаются повышенной обязательностью. У пьяных Дев, наверное, эта обязательность принимает маниакальную форму. То ли мне приснилось, то ли почудилось, как фирменный поезд «Москва-Николаев» под звуки марша прибывает на конечную, я вскочил, ударившись головой о верхнюю полку и стал трясти проводника. Его мутный с поволокой взгляд  мороженного карпа, убедил меня в тщетности  усилий. Когда поезд  начал торможение, я выскочил из купе и проорал на весь вагон:

- Товарищи пассажиры! Поезд прибывает на конечную остановку! Просьба собрать свои вещи и приготовиться к выходу на перрон!

Последнюю фразу я уже сказал без паники, придав голосу уверенность и солидность.

    С полок посыпались сонные пассажиры и в спешке стали одеваться и собирать вещи. Поезд остановился, я вышел в тамбур и открыл дверь. Снаружи был такой туман, что не было видно ни здания вокзала, ни самого перрона. Спрыгнув вниз, я пошёл, точнее, побежал в направлении вокзала. Чуть в стороне от путей из тумана выплывало небольшое здание, размерами напоминавшее, скорее, будку стрелочника. Позади было слышно, как матеря всю железную дорогу «от Москвы до самых до окраин», пассажиры спускались по ступенькам на перрон, хорошо, кто-то догадался поднять крышку и им не пришлось прыгать. Собственно, то, что я принял вначале за перрон, оказалось обычной земляной насыпью, а вместо ожидаемого здания вокзала стояла машина с будкой, на которой крупными буквами было написано «ПРОДУКТЫ».  Два мужика выгружали на землю бидоны с молоком.
 
    Оказывается, от ужаса можно не только поседеть, но и протрезветь в несколько мгновений. Скумекав, что натворил, я хотел рвануть навстречу сошедшим  пассажирам и вернуть их в вагон. Видимо пары спиртного ещё не выветрились окончательно из моей башки и перед глазами мелькнул знакомый сюжет какого-то фильма, где комиссар с пистолетом пытается остановить отступающих в панике бойцов. Дёрнулся в их сторону, но тут, раздался гудок тепловоза и поезд медленно тронулся. Непонятно зачем, я повернулся к мужикам  и севшим с похмелья голосом, спросил:

- Мужики! Это Николаев?!

Поставив  бидон на землю они посмотрели на меня как на гуманоида, спустившегося с небес на летающей тарелке. Без четверти четыре утра увидеть выходящего из тумана человека со всклоченными волосами в форменной рубашке с четырьмя звездами на погонах...

- Это Кульбакино, паря! – выйдя из ступора, сказал водитель продуктовой будки.

Я слышал шум уходящего  поезда, который перекрывали проклятия высаженных пассажиров.
 
«Бежать, бежать отсюда подальше! – бешено пульсировало в  голове.

- А тебе в Николаев?

- Да.

- Садись в будку, мы как раз туда и едем. Трёшку дашь на бутылку?

- Конечно, - радостно сказал я и, озираясь, залез в будку.

    Найдя местечко  между бидонами, присел  и только успел подумать «быстрее бы они уехали отсюда», как послышались возбуждённые голоса. Какая-то дама, истерично вскрикивая, жаловалась водителю, что  пьяный мерзавец в форме проводника, высадил их в этой степи.

    «Всё, это конец!» – подумал я и представил, как пассажиры рвут меня на куски, а дама впивается крашенными когтями в горло.
Сначала  в будку полетели чемоданы и сумки, за ними начали подниматься пассажиры. Машина тронулась. Я сидел обхватив голову руками, и ждал, когда меня заметят.  Разгневанная дама, предлагала написать общую петицию в Управление Ж/Д, в Прокуратуру и ещё куда-то, но её перебил мужской голос: «Да он, мне кажется,  вообще не проводник, а хрен с бугра». Неожиданно наступила тишина, подняв голову, я увидел лица аборигенов, смотрящих на Кука перед тем, как его съесть.

- Ах,ты паразит! – взвизгнула дама.

- Братцы, можете меня убить прямо здесь, порезать и затолкать в бидон. Я бы так и сделал... Никакой я не проводник, а такой же пассажир, как и вы. У настоящего  проводника сегодня день рождения, вот  мы и отметили... Простите, если можете, люди добрые, я вас всех развезу по домам на такси!
 
Первым опомнился мужик, который вначале обозвал меня «хреном с бугра».
 
- Так ты, значит, тоже пассажир?! А форма, погоны?

- Работаю на железке связистом. Ездил к другу на свадьбу.

- А-а, ну, тогда понятно. Так, может, у тебя опохмелка есть, а то мы с корешком моим тоже слегонца перебрали?

- Конечно, есть! - радостно сообщил я, доставая из дипломата, оставшуюся  бутылку.

Положили  дипломат на бидон и на этот импровизированный столик  из сумок пассажиров «вывалились»  солёные огурчики, нарезанное розовое сало и кусок недоеденной курицы.  Подъезжая к Николаеву,  уже все со смехом обсуждали дурацкую ситуацию, в которой оказались. Только рассерженная дама не стала с нами пить, демонстративно отвернувшись ко всем спиной. 

     Машина прибыла на вокзал, я расплатился с водителем и предложил каждому по два рубля на такси, но все дружно отказались, кроме рассерженной дамы. Она потребовала  червонец, иначе, напишет жалобу в Управление дороги и Прокуратуру. С радостью  дал ей десятку и подумал:

«А если бы я подсел  в локомотив и у машиниста был день рождения...»