Ведьма должна умереть!

Часть 1
Вор

Глава 1. Маг пригодится

Огненный смерч с грохотом вырвался из пасти золотого дракона. Зарево проглотило искорки звезд, залив землю золотым сиянием. Стало так светло, что трава на обочине дороги стояла будто нарисованная, а булыжники под ногами превратились в золотые слитки. Второй дракон вынырнул из золотого огня и замер в воздухе, лениво взмахивая крыльями с красным подбоем. От рева пламени из его глотки, у меня заложило уши.

Столичные маги и пиротехники в этот раз превзошли самих себя. Если бы это были настоящие драконы, то я бы давно забился в любую яму на земле, или бы вырыл её голыми руками сам, чтобы спрятаться от разъяренных чудовищ.

Устроенная над городом битва драконов будет темой вечерних бесед до самой весны. Магическое представление с фейерверком в честь дня рождения любимой Императрицы вышло отменным. Даже здесь было слышно, как толпы людей в центре Ниссы одновременно в изумлении ахали, глядя на воздушную битву.

Огромный светящийся шар запылал в небе. Соперник был повержен. Покрывшись светящейся паутиной, дракон вспыхнул и рассыпался тысячью искр. Победитель издал рев, от которого задрожали стекла домов, и перекувыркнулся, выплюнув из пасти еще огня. Все вокруг стало контрастным и ярким, моя тень вытянулась и метнулась по дороге. Раздался изумленный гул толпы.

Некоторые говорят, что день рождения любимой Императрицы приходится на лето, а не осень. Но даже старики забыли то время, когда праздник отмечали не в дни осенних ярмарок. Сейчас это была давняя и незыблемая традиция, как и фейерверки над столицей, поглазеть на которые приезжали даже из других стран.

Но оглядываться и смотреть на чудеса магии не было времени. Я спешил. За спиной снова ярко вспыхнуло и окрестности попеременно озарило сначала белым, затем красным и синим – цветами флага империи. Это обозначало, что фейерверк заканчивается.  Теперь окружающую дорогу и прилегающие к ней за заборами дома осветило красным. В небе появился личный красный штандарт Императрицы с золотым вензелем букв А и Н по центру и короной.

Некоторое время было слышно, как поданные что-то скандировали, а потом все затихло. Теперь я  шел лишь в свете ярких осенних звезд. Праздник закончился. Горожане и приехавшие в Новую Ниссу гости и торговцы мнут затекшие шеи и начинают расходиться. Кстати, осенние ярмарки и особенно празднование дня рождения Императрицы – самое удачное время для карманников: пока одни смотрят на небо, другие шарят по карманам и срезают кошели. На этот праздник в город стекались воры практически со всех уголков Империи. Слишком богат был улов. Те, кто поумней, спешит покинуть столицу этой же ночью. Те, кто не блистал сообразительностью, торопился пропить украденное в ближайших кабаках. Но чужих умельцев таскать богатства из карманов столичные карманники не любили. Утром после последнего дня ярмарки в придорожных канавах можно было найти полуживые тела с переломанными пальцами рук.

Если к тебе попало что-то ценное, что раньше принадлежало другому, не стоит думать, что удача всегда будет благосклонна к тебе. Украл – беги не оглядываясь. Даже если в небе сражаются  золотые драконы. Подумав это, я машинально похлопал по карману.

Дорога, по которой я спешил, шла через уже опустевшие дачи к северному рукаву Кессолы. Река опоясывала центр города, который, по сути, являлся островом, с двух сторон. На противоположной стороне от меня был порт, за которым начинались фабричные районы. Северную сторону Кессолы облюбовала аристократия и богачи. Именно здесь стоял дворец Императрицы и серели мрачные стены Большого Когтя.

Неожиданно впереди показался огонек. Встреча в мои планы не входила. Поэтому я осторожно сошел с дороги в придорожные кусты. Огонек приблизился и превратился в фонарь, которым освещали дорогу два всадника. Бряцало оружие, неспешно шедшие лошади пофыркивали, свет мерцающего фонаря играл на кирасах.

– А я тебе говорю – подозрительный тип! – убеждал один из стражников второго.

– Все маги такие, – лениво отвечал тот. – Я еще ни одного нормального среди них не встречал.

– Надо доложить капитану.

– Доложим. Вот завершим обход и доложим. Или ты куда-то спешишь? – зевнул собеседник.

Стражники неспешно проехали мимо меня, продолжая лениво спорить. Когда они скрылись за поворотом, я выбрался из кустов и двинулся дальше. Вскоре дорога начала спускаться к реке. Городские дачи закончились.  Выше по течению Кессолы был паром, не работающей ночью.

На противоположном берегу реки чернели расположенные в садах особняки. В некоторых из них горел свет, но в основном окна были темны. Вдалеке был виден подсвеченный магическим огнем замок Императрицы. Рядом с ним высился Большой Коготь – место, в которое никто не хотел попасть. Даже смотреть на него было мало желающих. Я тоже отвел глаза от мерцающего синего света и потер шрам на щеке.

От реки поднимался пар. Было уже за полночь. Прямо на берегу горел яркий костер. Вернее даже не горел, а пылал, выбрасывая вверх столб искр и дыма. Без магии явно не обошлось.

Я осторожно приблизился, стараясь оставаться в тени, и замер у круга света, отбрасывающимся шумящим пламенем. У костра, спиной ко мне, сидел человек с накинутым на плечи плащом. Волосы его были длинны и взлохмачены. Казалось, он или заснул или бездумно уставился в дышащее жаром пламя. Неожиданно он громко вздохнул и обхватил голову руками. Скорее всего, это был тот волшебник, о котором говорила стража. С минуту я раздумывал: незаметно проскользнуть мимо или подойти к магу. Благоразумнее было быть подальше от того, кем интересуется городская стража, особенно в моем положении. Но любопытство и какое-то другое странное чувство пересилили. Поднеся руку ко рту, я деликатно кашлянул. Маг вздрогнул и вскочил на ноги.

– Извините, не хотелось вас пугать, ваша милость. Ночи уже достаточно прохладны. Можно обогреться у вашего костра?

Оказавшийся молодым, маг с тревогой смотрел на меня. Копна взлохмаченных пшеничных волос, небритое скуластое лицо, тонкие усики, ходящий от волнения кадык – молодой волшебник был напуган. Я терпеливо ждал. Наконец маг нервно кивнул, попытался что-то сказать, но из его горла вырвался только хрип, он вновь мотнул головой и указал на место у костра. Я подошел и уселся, наслаждаясь теплом, которое шло от пламени. Оказалось, что за время прогулки я успел порядком замерзнуть.

Некоторое время мы сидели молча. Жар костра, наконец, отогрел меня.

– Позвольте полюбопытствовать. Ведь вы маг, верно?

Молодой волшебник подозрительно посмотрел на меня. Я показал на пламя:

– В детстве я часто ходил в ночное. Весьма недурно наловчился разводить костры. Но вот так, с помощью пары веток развести такой огонь, который, наверное, виден и из окон дворца, я бы не смог.

Неразговорчивый маг только хмыкнул, но отвечать не стал. Но зато немного расслабился. Я устроился у костра поудобней, облокотившись на сухую корягу.

– Я сам из-под Рудни, что на востоке. Мартином зовут. Так у нас в деревне жил один маг. Я мальцом еще был, но помню, что перед тем как вспахать поле или начать собирать урожай, он всегда чертил какие-то фигуры на земле, костры палил. Не чета вашему, кстати, костерки. Так, дыма больше. Говорят, его еще студентом из магов поперли, охоч он был очень до женщин, – тут я хохотнул.

Маг смотрел в огонь, и если слушал меня, то своей заинтересованности никак не проявлял.

– А потом у нас была засуха, мужики наши и пришибли мага. Приезжали даже стражи разбираться, одного из наших в Коготь забрали. Но через пару зим выпустили. Не было у нашего мага разрешений каких-то. А кто ты без бумажки? Клоп – раздавили пальцем, только вонь останется. Потому и строго не спрашивали. Но только вот мой батя говорил, что мага того не за засуху пришибли. Он вроде дочку старосты обрюхатил.

Я опять хохотнул. Надеюсь, образ туповатого селянина мне удавался.

– Магов я уважаю. Вот как зуб заболит, я лучше к вашему брату пойду, чем к аптекарю, или, прости господи, ведьме. Вы руками помашите, что-то скажете, – пуф! – и перестало болеть. Эти же ироды или гадость какую заставят пить и вообще сразу за клещи и зуб дергать. Так что я завсегда с болячками к магам иду. Вот у меня, кстати, колено побаливает, – я с надеждой посмотрел на мага. Тот по-прежнему сидел, уставившись в огонь. Мне ничего не оставалось, как многозначительно вздохнуть, потерев колено.

– А вот с фейерверками вы в этом году здорово придумали. Дракон этот, шар. Как бабахнуло! Я аж зажмурился. Красота! – решил я зайти с другой стороны.

Молодой маг презрительно сжал губы.

– Кстати говорят, на юге, в Хаджании тоже любят устраивать фейерверки, но не чета нашим, правда. Они там запускают в небо какие-то трубки, те взрываются. Никаких драконов конечно нет.

Маг неожиданно вскочил на ноги. Я отшатнулся. Он начал нервно расхаживать у костра. Так же внезапно остановившись, словно налетев на невидимую стенку, уставился на меня.

– Ежели что, я ваша милость, могу и уйти. Если чем-то обидел, то вы знайте, я не со зла. Что у Мартина на уме, то и на языке. Мне уже и говорили, чтобы я … – залепетал я, потихоньку стараясь отодвинуться от нервного волшебника.

– Нет! – хрипло воскликнул маг. – Они будут меня учить, как надо себя вести. Я, между прочим, дворянин, а не какая-то там деревенщина.

Я отодвинулся еще подальше. За спиной была река. Если что, придется броситься в неё. Лучше уж промокнуть и подхватить простуду, чем получить магической молнией в лоб. Не сражаться же мне с ним?

– Вы представляете? – он, наконец, обратился ко мне. – Меня! Меня он учить собрался. Как вы со старшим разговариваете, как стоите, как смотрите. Словно, я, как солдафон, должен перед ним навытяжку стоять. Да любой бы на моем месте…

Маг закашлялся. Потом так же резко сел. Отдышался и уже более спокойным голосом обратился ко мне:

– Вот вы послушайте. Вы, я вижу, человек умный.

Я торопливо закивал.

– Наш ректор, Кветтон Салдор, подрядился перед этими чертовыми осенними ярмарками помогать придворным волшебникам. Вы видели сегодняшний фейерверк, да? Так вот знаете – половина из того что было на небе – это моя заслуга. Придворные маги? Не смешите меня! Эти старики давно уже ни на что не годны. Плетут свои интриги и заговоры. Пауки в банке. Собрались своим советом и обсуждают, кто кому и что должен. А мы перед ними навытяжку стоим со своими бумажками, а потом их еще уговаривай, что просто повторить прошлогодний фейерверк скучно и неинтересно, и что мы можем сделать лучше.

Маг снова вскочил на ноги и принялся нервно расхаживать перед костром. Плащ упал с его плеч, но он этого даже не заметил.

– Я полгода все рассчитывал! И угол полета и траекторию. И цвета и звуковые эффекты. Это что, думаете, так просто? Хлопнул в ладоши и в небе все вспыхнуло? Тут нужен тонкий расчет, это кропотливый труд. А они – а теперь переделай так, а теперь цвет дракона смени. А вместо пирамиды пусть будет шар. Пирамиды она, дескать, не любит…

Сделав несколько кругов вокруг костра, маг уселся на песок.

– И вот все готово, пробный фейерверк за городом прошел успешно. И что он устроил сегодня? Я им не мальчик на побегушках. Студент Иллар, вас нет среди приглашенных? Я маг! Мне до получения лицензии полгода осталось… оставалось.

Некоторое время вспыльчивый маг Иллар без лицензии сидел молча. Я уже даже начал осторожно поглядывать по сторонам – в любой момент могли объявиться стражи. Прервав молчание, студент почти спокойным голосом спросил:

– Фейерверк вам понравился?

– О, да, ваша милость! Особенно дракон. Прям как живой. Нет, я конечно драконов не видел никогда, но вот именно так и представлял. Красиво было! И жутко! Видели бы наши бабы в деревне, визжали бы от страха!

Маг покивал головой.

– Интересно, если пойти покаяться, простят? Если бы не та пощечина...

– Ну, попробовать можно. Ежели вы волшебник хороший, такую красоту устроили, нешто вас не простят? Погорячились, с кем не бывает. Я вот как пива или эля напьюсь тоже готов кулаками помахать. Вы случаем ничего не пили?

Маг отрицательно помахал головой.

– По молодости мало ли что бывает. Вы поутру сходите на площадь перед дворцом, где вывешивают на доске указы о поимке преступников и листки стражи со списком преступлений. Ежели про вас ничего нет, то тогда осторожненько и обратно возвращайтесь. Ректор у вас как, отходчивый?

Маг кивнул, молча слушая мои советы.

– Прямиком к нему. Так, мол, и так, погорячился. В ноги ежели что бухнетесь. Простите и все такое. Ну вас там накажут маленько. Мало ли студент, да еще маг мог натворить? Вон на Коровьей слободе один из ваших с мельником поцапался, да так, что полдеревни спалил. И что? В качестве наказания в ту же слободу волшебником и направили. Бесплатно там отрабатывает. Так что нечего раньше времени голову пеплом посыпать.

Мы некоторое время сидели молча. Костер все так же продолжал яростно пылать, не думая сбавлять силу пламени. Маг был вспыльчивый, но толковый. Такой бы мне пригодился. Оставалось только увести его отсюда. Встреча несдержанного юноши с городской стражей ничем хорошим не закончилась бы по определению.

– Кстати, тут стражи не проходили? – поинтересовался я.

– Стражи? – студент наморщил лоб. – Да, вроде перед вами крутились тут двое на лошадях. Один из них что-то спрашивал, а потом они уехали.

– Знаете что, ваша милость. Стражи – они народ туповатый. Вот они у вас спросят «кто таков, да и что тут делаешь», а вы начнете им объяснять, что так и так, я вот с придворными магами повздорил. Мне кажется, что они первым делом вас в кутузку захотят свезти. Но так как магов они опасаются, то могут и по голове палицей стукнуть. А костер этот приметный, так что они наверняка захотят сюда вернуться. Только уже не вдвоем.

Волшебник брезгливо посмотрел на меня:

– Вы… предлагаете спрятаться?

– Что вы, ваша милость. Нешто мы преступники, чтобы от стражей бегать? – я развел руками с видом оскорблённой невинности. – Тут выше по течению переправа есть. Но ночью она не работает. Зато рядом всегда есть несколько непривязанных лодок. Это если срочно кому нужно через реку перебраться. На дно лодки только мелочь кинуть надо – оплату.  А на той стороне, вон на том холме особняк моего хозяина стоит. Я, собственно, туда и шел. Сторож я. Хозяева уехали, а пока их нет, я в город бегал. На фейерверк посмотреть, в трактир забежать. Вот спешил обратно, пока вас и не встретил. Я так думаю, хозяева мои не будут возражать, если вы переночуете не здесь у реки, а в постели, в доме. А завтра с утра сходите на дворцовую площадь, разузнаете обстановку.

Некоторое время маг сидел молча. Я еще раз погладил коленку и с оханьем встал.

– Спасибо, ваша милость, за доброту. За то, что замерзнуть не дали. Да только идти мне надо. Не рискну на всю ночь хозяйский дом без присмотра оставлять. Сейчас в столице ворья как воронья.

– Постойте. Я с вами.

Маг встал, накинул на плечи плащ. Затем повернулся к костру и щелкнул пальцами. Огонь опал. На берегу осталось несколько тлеющих веток.  Я уважительно зацокал языком.

– Нам туда, – я развернулся и пошел по берегу.

После яркого огня глаза некоторое время привыкали к темноте. Минут через десять мы вышли к парому, который стоял у деревянного причала. В сторожке, стоявшей рядом, горел свет, и  раздавались пьяные голоса. Кто-то пытался петь. Несколько собак, дружелюбно махая хвостами, окружили нас, когда мы вышли на причал. «Ничего нет, ребятки. В следующий раз!» – я пожал плечами. С левой стороны пристани было привязано несколько лодок.

Отвязав крайнюю лодку, я сел на весла, а маг пристроился напротив. Река была спокойная. Кое-где поплескивала рыба. Вечерний туман уже исчез, а утренний не наступил. Луна серебрила дорожку на воде. Пересечь реку в этом месте дело нескольких минут. На другой стороне нас поджидал точно такой же причал. На нем нас также старательно обнюхали собаки, а из-за дверей другой сторожки тоже раздавался нестройный хор голосов.

По мощеной дороге мы стали подниматься на холм. Затем свернули на более узкую, но также каменную дорогу, окруженную заборами, за которыми в глубине садов прятались дома.

– Вон там особняк самого настоящего хеджанца. У него три лавки в городе, где можно пряности с юга купить. И говорят он себе часть фабрики, что за холмом прикупил. Вот так: воевали-воевали с Хеджанией, а теперь они здесь как дома. А вот здесь справа – заброшенная усадьба, принадлежит какому-то то ли герцогу, то ли барону. Он сюда раз в год приезжает, – я рассказывал магу о домах, мимо которых мы проходили.

– Вообще же сейчас большинство разъехалось. Кто на море подался, кто на Тикеру или другие острова. Осенью в столице дожди да грязь. Что тут делать? Кто жен и детей, а кто и сам, отправляются в более теплые места. Так что во многих домах лишь сторожа да прислуга. Я так вообще один. Не считая собачек. А вот, кстати, мы и пришли, – я остановился перед забором, в котором была железная калитка.

– Главный вход с другой стороны. Но зачем нам туда иди? Мы не гордые, мы и здесь войдем.

Достав ключ, я бесшумно открыл замок калитки. И сразу же в грудь мне уперлась морда Тезора.

– Тихо, Тезорчик. Я не один. С гостем. Познакомься, это господин маг. Запомни его. А вы, ваша милость, не бойтесь. Это Тезор, моя собачка. Помогает мне дом сберегать. Смирная и послушная.

Маг аж попятился. Тезор в холке был ростом с гнома, а морда его так вообще доставала груди. Если он вставал на задние лапы, то был выше человека.

Затворив калитку, мы двинулись по тропинке вглубь сада. Тезор бесшумно бежал рядом по траве. На заднем крыльце дома горел магический фонарь. На ступенях нас поджидала еще пара собачек такого же роста. Все они молча подошли к нам и обнюхали волшебника. Я явственно слышал, как он сглотнул, хотя и старался подать вида, что не напуган. Собаки отошли, пропуская нас к двери. Так же бесшумно отворив другим ключом дверь, я пропустил вперед мага.

– Вот мы и пришли, ваша милость. Кстати, как вас величать? Иллар, да?

– Да, – маг рассеяно оглядывался по сторонам, вероятно раздумывая, не поступил ли он опрометчиво, согласившись прийти в неизвестное место с незнакомым человеком. – Иллар Танзери.

Я улыбнулся, потирая руки. Сегодня мне повезло вдвойне. Маг, особенно начинающий, отличное прикрытие для вора.

;

Глава 2. Изумрудные глаза

Магические светильники в доме я погасил. На столе кухни горела свечка и стояла початая бутылка с элем. Иллар обосновался в гостевой спальне, и через несколько минут проходя мимо, я слышал, как он мирно похрапывал. У студента выдался непростой день. Налив в глиняную кружку эля, я выложил на стол из кармана небольшую шкатулку.

Как бы мне не хотелось открыть и заглянуть в неё, делать это было нельзя. Шкатулка была из наргского дерева с вытесненным золотом вензелем «А. Н.» под короной.

Еще раз хлебнув эля, я снова спрятал шкатулку в карман и отправился в комнату прислуги. Конечно, удобнее было расположиться наверху, в собственной спальне, но уж если принялся изображать из себя простолюдина, то надо делать все до конца. Хорошо, что недоучивавшийся маг был невнимателен и не раскусил мой несложный маскарад.

А утром я уже проклинал себя за принятое решение. Спать на сундуке оказалось совсем неудобно. Надо будет распорядиться, чтобы у прислуги появились нормальные кровати. Потирая болевшую спину, я поджаривал яйца с мясом, когда в кухню спустился маг. Он выглядел отдохнувшим и выспавшимся, хищно принюхиваясь к завтраку. Я со вздохом вывалил его на тарелку.

– Это вам, ваша милость. Я же пойду, приберусь в вашей спальне. Приятного аппетита, – я с сожалением посмотрел на еду. А когда вернулся, от завтрака ничего не осталось.

– Гм… ваша милость. Наверное, нужно будет сходить на площадь, посмотреть, что там вывесили, поспрашивать народ. Там на площади с лотков торгуют, кстати.

На улице нас встретили собаки. Им пришлось выдать с ледника несколько кусков мяса. К главной площади столицы шли пешком – я долго и путано объяснял Иллару, почему в конюшне не было ни лошадей, ни конюха, и вообще, почему в доме отсутствовал кто-либо кроме меня. Скорее всего, недоучившийся маг даже и не вникал в мои, не особо клеящиеся между собой объяснения, занятый собственными мыслями. Так, за моим бубнежом, мы взобрались на очередной холм, с которого открывался вид на императорский дворец и на раскинувшуюся перед ним главную городскую площадь.

Новая Нисса еще очень молода, если сравнивать её с другими городами Империи. К примеру, с Милоном. Императорский дворец достроен был только наполовину. В отличие от сурового Большого Когтя, который был переделан из бывшего замка и был самым старым зданием в городе. Он стоял чуть поодаль слева за дворцом. И даже сейчас, в ясную погоду, от башни Когтя струился яркий синий свет.

Дворец находился за решетчатым забором, сквозь который любопытствующие обыватели могли наблюдать императорский парк, и покрытое сеткой лесов, строящееся уже не одно десятилетие, здание. На дворцовой площади также располагались главные учреждения Империи: Имперский суд, гильдия торговцев и фабричная гильдия. Широкий проспект от дворцовой площади вел к мосту, соединяющему две части города. Любой уважающий себя крупный торговец страны старался обязательно обзавестись лавкой на главной улице столицы. Пусть даже он и торговал себе в убыток из-за бешеных цен на аренду, но в его лавку могла заглянуть даже Императрица, не считая прочих важных сановников. Тут располагалось и большинство посольств.

Иллар и я вышли к дворцовой площади со стороны особняков, большинство из которых принадлежало аристократии Империи. Как и императорский дворец, они не теснились по сторонам улицы, а обнесенные забором прятались в садах. На площади перед нами шумел рынок. Осенние ярмарки, проходившие во многих местах города, не оставили без внимания и главную площадь страны. Правда, не всех пускали сюда торговать – обычных крестьян с их нехитрым урожаем тут не встретишь. Основная торговля шла в другой части города – на Торговой площади. Здесь ряды ломились дорогими заграничными специями, женскими безделушками, украшениями и всем тем, что можно продать скучающим столичным жителям и разинувшим рот простачкам, приехавшим осенью в город из своих медвежьих углов.

Не считая осенних празднеств, когда здесь шумел рынок, и весенних представлений, когда Императрица приглашала в город циркачей и комедиантов, разрешая разбивать шатры прямо перед дворцом, площадь пустовала. С пару десяток палаток и шатров, конечно, всегда ютилось по краям около зданий, торгуя кто сладкой водой, кто веерами, а кто и разбавленным элем или пивом.

Мы спустились с холма на площадь. Многие из торговцев уехали еще вчера перед фейерверком, часть собралась и покинула город с утра, другие же решили поторговать сегодня – похмельные гости столицы бродили между рядами в поисках гостинцев. Чувствовалось, что праздничное настроение потихоньку испарялось. К вечеру площадь должна была опустеть, оставив лишь мусор, который к утру исчезнет благодаря работе столичных дворников.

– Ваше милость, все объявления можно найти на стене Имперского суда. Там слева от входа листки о розыске имперских преступников. Но нам не туда. Справа вывешивают бумаги городские стражи. Да и народ там знающий толпится, всегда можно узнать, что да как в городе. Нам туда. Только, ваша милость, давайте пройдем мимо вон той палатки – там вроде горячие колбаски продают, если верить запаху…

Я потащил мага за собой сквозь базарную толпу в глубину площади. На торжище в равных пропорциях были перемешаны мрачные и радостные люди. Те, кто вчера перебрал с хмельными напитками, были хмуры и спешили поскорее разделаться с делами, чтобы заглянуть на полчасика в кабак или поправить здоровье на улице у одного из множества шатров, где разливали пиво и эль. Те, кто начал утро с живительных глотков горького напитка, пребывали в благодушном настроении последнего дня ярмарки.

У шатра из грязно-синей ткани толпилось с десяток мужичков, которых сразу можно было причислить к выходцам восточной части Империи. Протиснувшись между державших деревянные кружки поправляющих здоровье, я очутился перед грубо сколоченным столом, на котором теснились несколько бочек и бадей. Из одной из них призывно пахло поджаренными колбасками.

– Что желаете? – услужливо поинтересовался продавец.

Я взял парочку горячих колбасок, краюху хлеба, и с сожалением отказался от пива из дубовой бочки, обложенной кусками льда.

Пока я, наконец, завтракал, маг с любопытством вертел шеей, осматривая торговую площадь. Многие из продавцов напоследок решили снизить цены, и ушлые сельские мужички сновали между рядами, выискивая товар подешевле. Правда, сэкономленные деньги площадь не покидали, а оставались в карманах тех, кто торговал хмельными напитками. Около мест, где продавали заграничные украшения, толпились юные служанки, прачки, кухарки и прочая прислуга женского рода, которая спешила раскупить подешевевший товар. Некоторые из мест в рядах, где еще вчера были палатки, уже пустовали – видимо часть продавцов решила сегодня уже не торговать.

У одного из таких пустых мест я и заметил гнома. Настоящего гнома, прямо здесь, в центре Империи. Народ с любопытством посматривал на его рыжую бороду, засунутый за пояс боевой топор и меховой колпак на голове. Гному пытливые взгляды были неинтересны. Он что-то терпеливо объяснял стоявшей перед ним молодой девушке.

Она была высока, что сразу выдавала в ней уроженку севера Империи. На аккуратно перевязанные алой лентой черные волосы был одет чепчик служанки. На высоком лбу от слов гнома пролегли недовольные морщинки. С такого расстояния цвет глаз было не разобрать, тем более они скакали от гнома к окружающим их зевакам. Такое ощущение, что то, о чем говорил её спутник, было давно ей известно. Она скучающе кивала головой, как в очередной раз провинившийся школяр, выслушивая уже заученные нравоучения.

Костюм, состоящий из дорожного платья и накинутого поверх короткого плаща с мехом, был бы уместен где-нибудь на охоте и выезде на природу, где девушка прислуживала своей госпоже, но никак не в походе на рынок с его толчеёй. Правда вряд ли гордая обладательница черных волос и ровной осанки могла быть прислугой. У тех никогда не бывает таких белоснежных ровных зубов, которые могут позволить себе только те, кому не жалко отдать кучу золота за зубную магию. Отсутствие обязательной корзины или торбы, с которыми сновала бы по базару служанка, тоже не придавала образу реалистичности.

Девушка заметила мой взгляд и бросила взор на меня. Я плотоядно улыбнулся, не переставая жевать. Она брезгливо поморщилась, словно увидела паука или таракана и поспешила отвести глаза.

Я наскоро дожевал скудный завтрак, взглянул в сторону замка Императрицы, и мы стали пробираться к зданию Имперского суда. Проходя мимо гнома с девушкой, я в очередной раз скорчил самую гнусную ухмылку на лице, девица с презрением отвернулась, а гном даже не удостоил меня взглядом.

Глаза у неё, между прочим, были зеленые. Очень редкий цвет для брюнеток с севера. Я знал всего одну северянку, у которой тоже были изумрудные глаза.

Чуть дальше нам пришлось обогнуть застывшую прямо на проходе довольно внушительных размеров женщину, перекрывшую поток людей, как валун мелкий ручей. Обойдя её, я обернулся – парочка из девушки, пытающейся выдать себя за служанку, и малоприметного единственного на всю столицу гнома, — наконец, закончила беседу и двинулась вглубь рынка. Следом за ними, кстати, отправилась и женщина.

У стен Имперского суда, куда мы подошли, выбравшись с рынка, топталось всего три человека. За их спиной на стене был начерчен синий круг с несколькими знаками. Раньше его тут не было.

Вначале я внимательно изучил листки, вывешенные справа от входа в суд. Ничего необычного в них не было. Разыскивалась служанка, умыкнувшая вечером во время вчерашнего фейерверка драгоценности хозяйки. Искался пропавший во время праздника муж. Странно, что всего один. Обычно во время осенних ярмарок их терялось несколько десятков. По окончанию праздников они благополучно находились самостоятельно. Так же сообщалось о найденном и неопознанном трупе, в канаве у северной стены внутреннего города. Еще был подробный список украденных вещей на три листа – воры во время праздника не бездействовали.

Закончив изучать сообщения от городской стражи, я заметил, что зевак у стен суда уменьшилось. Вместо троих их осталось всего двое. Причем они старательно делали вид, что не замечают нас с магом.

– Вроде бы про меня тут ничего нет, – с явным облегчением в голосе заключил студент.

Слева от входа в Имперский суд было всего один лист бумаги, все остальные были сняты. Даже висевшее годами сообщение об розыски детоубийцы из Хеджании. Единственное объявление гласило, что всякому, кто поможет в розыске лиц, замеченных в нелегальном использовании магии или попытки скрытно покинуть город, будут прощены любые преступления и выплачена награда в сто золотых монет. При задержании указанных лиц можно использовать любые способы. Мне пришлось для верности перечитать объявление пару раз, чтобы понять, что за ним скрыто.

– Это… это что… из-за меня? Меня ищут? – Иллар растерянно запустил руку в непослушные волосы.

Я оглянулся. Вокруг никого не было. Даже двух оставшихся зевак, что было плохим признаком.

– Так что же делать? Что? Может…

– Хеджанские шлюхи, – ругнулся я шепотом. – Для начала нужно отсюда уйти. Мы тут как мишень  перед носом лучника.

Я схватил Иллара за пояс и потащил обратно на рынок. Он не особо сопротивлялся и даже не удивился, отчего это какой-то сторож начал командовать дворянином и недоучившимся магом. Некоторое время я тащил волшебника по проходам между рядами. Может быть, со стороны и казалось, что бесцельно кружу по рынку, но это было не так. Наконец я замер у очередного пустого места в торговом ряду, где еще вчера стоял шатер. С рынка исчезли все палатки и шатры, хозяева которых промышляли сбытом краденного. Это наводило на определенные мысли.

Иллар вопросительно смотрел на меня. Похоже, что инициативу в плане дальнейших поступков он уступил мне.

– Милорд, тут такое дело… Есть две новости. Хорошая и плохая. Хорошая – вся городская стража и императорские ищейки, а также видимо и разного рода жулики и воры, сейчас на выходах из города ищут этих пресловутых лиц, о которых говорилось в объявлении на стене.

– А какая новость плохая?

– Плохая в том, что они сообразят, что сейчас лучшая стратегия не спешить покинуть город и начнут прочесывать столицу в поиске этого лица или лиц. И я думаю, что они могут начать с этой площади.

Маг замер, уставившись на меня. Потом он сжал руки и гордо взмахнул своими пшеничными волосами.

– Пусть ищут. Я не буду прятаться. Я выйду к ним и объясню, все это лишь затянувшееся недоразумение.  Они должны будут понять. В конце концов…

Договорить маг не успел. Последнюю минуту меня больше беспокоили не благородные устремления Иллара, а перешептывающиеся у соседнего шатра продавцы, которые обсуждали наряд недоучившегося мага, который так некстати сейчас принялся размахивать руками. Опознать в нем студента императорского магического университете было не сложнее, чем размалеванную шлюху в трактире. Пора было покидать площадь перед дворцом Императрицы.

Я непочтительно дернул мага за одежду и прошептал ему в ухо:

– Если ты не заметил, студент, там было написано, что при задержании указанного лица или лиц можно использовать любые способы. Для особо непонятливых я переведу на обычный язык. Сначала тебя стукнут по башке, а потом ты будешь уже объяснять какой ты белый и пушистый. А лучше всего, чтобы ты уже ничего и сказать не мог. «Любые способы» – это значит доставить живым или мертвым. Мертвым даже предпочтительнее. Ты и оправдаться не сможешь, что не причем.

Маг ошарашено смотрел на меня. С такой точки зрения ситуацию Иллар не рассматривал. Плохо, что тебя ищет городская стража. Но еще хуже, когда за тобой охотится всякий сброд, готовый прибить и продать бездыханное тело за сто монет.

– Сейчас нам надо будет зайти в одно место. Если повезет, то мы выясним, что сейчас творится в городе и как его можно покинуть. Хотите выжить – делайте то, что я велю… гм, прошу... милорд.

Я развернулся и быстро пошел по проходу, не оборачиваясь. Несмотря на вспыльчивость и благородные порывы, недоучившийся маг без лицензии, Иллар казался мне человеком, соображавшим достаточно быстро. Подойдя к одному из шатров, я одернул полог и кивнул Иллару. Маг, шедший за мной, без слов проскользнул внутрь. А через пару минут полог шатра был приподнят с другой стороны и на задний проход между рыночными палатками и шатрами вышел долговязый крестьянин в замызганном восточном халате, несший на плече ковер, и неприметный мужичок с корзиной на плече. Пройдя по задворкам рынка, они вышли к тому ему краю, где толпились извозчики. Обойдя нескольких, они уселись в самый потрепанный открытый экипаж, который медленно поехал в сторону моста между частями города.

Долго путать следы не было времени, но все же мы вышли за квартал перед тем местом, куда нам было нужно. Иллар все это время благоразумно помалкивал. Мы подошли к трактиру, на вывеске которого был нарисован всадник, пробивающий копьем змея. У дверей стоял вышибала, окинувший нас недоверчивым взглядом. Он перегородил вход, скрестив руки на груди:

– Трактир закрыт. Приходите ближе к вечеру.

Я улыбнулся, выдав одну из своих мерзких улыбочек:

– Я от милорда Сезара. Мы принесли подарочек для хозяина, – я кивнул на ковер, что держал на плечах Иллар.

Некоторое время вышибала раздумывал, смотря на меня и мага. Потом он отошел в сторону. Войдя в трактир, мы прошли через пустой зал к мощной дубовой двери на противоположной стороне. Я постучался три раза, затем выждав, открыл её. За ней стоял еще один бугай. Я повторил ему те же слова, что и вышибале на входе. Мы попали во второй зал, в котором не было даже окон, и горел лишь одинокий магический светильник.

– Милорд, я думаю вам стоит подождать меня здесь, – я кивнул на еще одну дверь, у которой стоял очередной привратник-бугай. – Я разузнаю все, что нам нужно.

– Нет, я пойду с тобой, – твердо заявил маг, и, не дав мне придумать повод, по которому ему не следовало попадать за следующую дверь, быстро зашагал к ней. Вздохнув, я пошел вслед за ним.

– Я от милорда Сезара. Мы принесли подарочек для хозяина, – вновь сказал я.

Вышибала лишь ухмыльнулся:

– Пока никого нет. Можете подождать вечера, хотя я думаю, сегодня будет малолюдно. Пить и есть можно в долг.

– Я знаю правила. Но мне нужно туда, – я кивнул за дверь, которая была за спиной вышибалы.

– Ты не пройдешь, – ухмылка исчезла с его лица.

Я щелкнул пальцами, и над ними зажегся небольшой зеленоватый огонек. Одновременно вздрогнули маг и охранник. Я поднес руку с огнем к охраннику. Цвет изменился на алый, а затем на синий. На запястьях вышибалы засветилась оранжевые узоры. Он поспешно отодвинулся в сторону:

– Проходите, милорд. Не признал сразу...

Я повернулся к магу. Тот выглядел несколько ошарашено.

– Милорд, может быть вы …

– Нет! Мы идем вместе.

Я пожал плечами – пусть потом пеняет на себя. Толкнув дверь, мы очутились на лестнице, ведущей вниз, в подвал трактира. Спустившись по ней, мы оказались у очередной двери. Правда перед ней не было никаких охранников, и показывать какие-либо магические трюки не потребовалось. Я постучал в дверь, подождал несколько секунд, и, отворив её, вошел в комнату.

Несколько магических фонарей освещали помещение. На стенах были развешаны оружие и охотничьи трофеи. У дальней стены располагался шкаф, забитый книгами. У стен стояло несколько массивных кресел. В центре комнаты стоял стол, вокруг которого на расставленных стульях сидели три человека. Вернее, два человека и гном.

Лицо сидевшей девушки исказила гримаса презрения, а гном быстро соскочил со стула, выхватив боевой топор, отчего сразу стал ниже, зато более опасней.

– На ловца и зверь бежит, – улыбнулся сидевший по центру упитанный толстячок. – Позвольте представить – Мартин! Когда я говорил, что есть только один человек в Империи, который способен вам помочь, то я говорил про него. Лучший вор Империи!

Черные брови зеленоглазой северянки взметнулись вверх, гном недоверчиво оглядел меня в костюме крестьянина, а за спиной ахнул маг. «Какая маскировка пропала», – с сожалением подумал я.

;

Глава 3. Мистер Болхидородиадис

– Что обязан, Мартин? Ты не заглядывал уже года три.

– Не было повода.

– А разве всегда нужен повод, чтобы заглянуть к старому другу? – толстяк с ухмылкой изучал меня. Назваться другом, пытаясь несколько лет назад убить, – это вполне в стиле Болдо.

Мы сидели на креслах, поставленных друг против друга. У противоположной стены комнаты шептались девушка и гном. Иллар нервно прохаживался у книжного шкафа, время от времени беря из него книгу, перелистывая, а потом, словно опомнившись, ставя её обратно на полку. Недоучившийся маг бросал на меня красноречивые взгляды.

Болдо с любопытством оглядел студента:

– Кто это? В какие бы одежды ты его не нарядил, шила в мешке не утаишь – у оборванца дворянские замашки. И он готов тебя поколотить. С чего бы это вдруг?

– Знаешь, мне было приятно, что ты назвал меня лучшим вором Империи, но я не заслуживаю этого высокого звания.

Толстячок довольно откинулся в кресле.

– Мартин, ну зачем же скромничать? Ты действительно лучший. Или по крайне мере был им, когда я в последний раз нанимал тебя. Или все же верны слухи, что Скользкий Мартин отошел от дел?

При слове «нанимал» мне даже пришлось удивленно приподнять бровь, но Болдо сделал вид, что не заметил моего изумления.

– Знаешь, Болдо, слухи не так уж и далеки от правды. В последнее время я действительно не занимаюсь ничем, что могло бы заинтересовать нашу доблестную городскую стражу или имперских ищеек. А к тебе я зашел за советом.

– За советом? – толстяк самодовольно улыбнулся. – Задница хеджанского ишака! Вспомнил все же старого Болдо, когда хвост прижали, да?

Я лишь сдавленно улыбнулся. Желание ссориться с владельцем тайного убежища под трактиром у меня не было. По крайне мере сейчас.

– Что случилось в городе? Я был на рынке, все как сквозь землю провалились. Мы с моим «другом» – я кивнул на Иллара – хотели уехать из города по окончанию осенних ярмарок, но я подозреваю, что покинуть столицу не так-то просто.

– Я сам пока не пойму что творится. Но переполох большой. В курсе даже Императрица. До утра во дворце горели огни, народ, не самого мелкого пошиба, вызывался ночью, уже после фейерверка, на аудиенцию, – Болдо пожевал губами и сцепил пальцы на пузе. – А под утро начали шерстить все кабаки, где собирались гулявшие воры и вытаскивать из постелей тех, кто скупает товар. Удивлен, что ко мне еще на огонек не заглянул никто. С утра объявили о награде за помощь при поимке тех, кто обладает магическими способностями. Видал, в городе нет ни одного мага на улицах? Все под замком в своем университете – туда наехали имперские ищейки и что-то вынюхивает.

При словах о магах, Болдо, прищурившись, посмотрел на Иллара, который рассеянно листал очередную книгу. Тот вдруг резко покраснел и поставил её на полку. У толстяка была обширная библиотека книг непристойного содержания с соответствующими картинками.

– И это все что ты знаешь? – я отвел глаза от красного как рак мага.

Толстяк развел руками.

– Все что знал – рассказал. По старой дружбе. Если нашел этого мага или кого-то, кого можно всучить стражам, то только кивни. Если его лучше сдать мертвым, я молчок. – Толстяк еще раз оглядел студента. – Но учти, половина суммы мне. Зато никто не узнает, что ты привел его сюда.

– Ты стал кровожадным, Болдо, – я хмыкнул. – Или ты всегда был таким? Я давно тебя не видел,  уже и забыл какой ты.

– Что ты еще хочешь, Мартин? – глаза толстяка зло блеснули.

– За тобой должок, если ты помнишь. Из-за этой суматохи в городе покинуть его не просто, а залечь на дно, когда имперские ищейки кого-то выискивают вместе со стражами, не самый лучший вариант. Помоги покинуть  столицу. У тебя всегда были отходные пути.

Болдо почесал подбородок, затем кинул взгляд на мага и перевел его на девушку с гномом, которые уже давно перестали шептаться.

– Хорошо, я помогу тебе, но с одним условием, – в этот раз он заметил мою приподнятую бровь, – с тобой пойдут вот эти двое. Я им тоже должен. Что странно, и они пришли с просьбой помочь поскорее выбраться из Ниссы.

– Они хотят выйти из города тайком? Гномы и женщины, насколько я знаю, не обладают магией. Им нечего беспокоится,  за ними будет гоняться стража и охотники за головами. Чего они опасаются?

– Может у них есть другие причины скрываться от наших доблестных стражей? Или они прячутся от кого-то еще? Я не спрашивал, – развел руками Болдо. – Кроме того, они не просто хотят смыться из столицы, им нужен провожатый в Старые земли.

– И ты предложил им меня?

– Вообще-то я хотел посоветовать им Луго Долговязого, но из-за этого переполоха он сидит сейчас в кутузке, как последняя хеджанская шлюха. Гаррет сейчас в Милонском княжестве. Я уже послал ему весточку – но когда он сюда доберется? А тут ты так неожиданно постучался в мою дверь.

Некоторое время я оценивающе рассматривал девушку и гнома. Гном прикрыл глаза. Могло показаться, что он дремлет, но было ясно что в любую секунду он готов выхватить боевой топор и броситься защищать свою спутницу. Теперь уже не было никаких сомнений: гном охраняет зеленоглазую. Девушка с вызовом ответила на мой взгляд.

– Старые земли? Очень интересно…

– Так ты согласен? – Болдо оживился.

– Что им нужно в заброшенных замках?

– Что им там нужно, они не говорят. А вот для тебя найдется работка, – толстячок потер руки. –Дело в принципе плевое. Нужно обчистить родовой замок зеленоглазой крали. Она из «бывших». Выведешь их из столицы – я скажу как – и прогуляешься с ними на север.

– Предположу, что ты уже взял у них предоплату?

– Обижаешь! Я деловой человек. Откажешься ты – найдется кто-то другой. Не сегодня, так завтра.

Некоторое время я сидел молча, делая вид что размышляю, хотя решение мной уже было принято. Встав с кресла и, отметив, как мгновенно гном открыл глаза и приготовился занять боевую стойку, я подошел к Иллару, все так же топтавшемуся у книжного шкафа.

– Думаю, нам нужно будет кое-что обсудить, но лучше это делать не здесь, – склонившись к уху студента прошептал я.

Маг бросил на меня полный презрения взгляд.

– Я узнал, что все маги-преподаватели и студенты находятся под стражей в университете. Все воры и бандиты города ищут сейчас тех, кто обладает хоть какой-нибудь магией.

Во взгляде Иллара промелькнул испуг, но он достаточно быстро взял себя в руки, сжав губы.

– Не говори что ты маг. Или студент. Молчи. Потом, когда мы выпутаемся из этой ситуации, я все объясню.

Побледневший маг кивнул. Я сделал знак Болдо и тот нехотя с кряхтением выбрался из удобного кресла. Гном настороженно следил за всеми нами.

– Милорды и миледи, прошу за стол. Нам есть что обсудить.

Все расселись вокруг стола. Гном занял позицию ближе к выходу, напротив нас.

– Давайте для начала я представлюсь для тех, кто видит меня в первый раз, – Болдо посмотрел на мага и девушку, гнома и меня проигнорировав. – Все меня зовут Болдо, хотя при рождении матушка нарекла меня Болхидородиадисом. Как вы поняли, – он воздел руки к потолку, – я скромный обладатель этих покоев. Если кому-то что-то надо, но кто-то отказывается это продать, приходите ко мне и за небольшую комиссию желанная вещь будет у вас. Иногда даже и сам обладатель нужной вещицы не узнает, что она у него пропала. Мы можем сделать неплохую копию.

Лицо мага скривилось, а зеленоглазая лишь еще выше задрала нос и напустила на себя высокомерное скучающее выражение. Весь внешний вид северянки выдавал её знатное происхождение. Даже отсутствие дорогих украшений говорило о её родовитости больше, чем если бы она усыпала себя золотом и драгоценными камнями. Ровная осанка, надменный взгляд, черные ухоженные волосы, зачесанные назад, открывая белые уши, длинная тонкая шея. И яркие зеленые глаза под черными пышными ресницами. Даже заметив, что я откровенно любуюсь ею, она не повернула головы.

Болдо меж тем начал свою речь. Он всегда любил длинные и вычурные вступления, хотя почти все его предложения заканчивались стандартным предложением «отнять и поделить». Большую часть отнятого, он любил забирать себе.

– Раз вы все здесь, то понимаете, кто я, и какие услуги продаю. И хоть мне трудно в этом признаться, но я пока не знаю из-за чего и насколько долго взбеленилась стража и сыщики нашей мудрейшей Императрицы. Ясно одно, если вы собираетесь покинуть нашу гостеприимную столицу в ближайшее время, то нужно быть готовым к очень пристальному вниманию. Конечно, выехать из Ниссы возможно, все-таки это не осада. Но даже малейшее сомнение в вас и вы будете иметь премилую беседу с не очень хорошими людьми, работающими на сыск. Хотя ведь вам совершенно нечего скрывать от них, так же?

Задав этот риторический вопрос, Болдо хмыкнул и продолжил.

– Но не будь я Болдо, если бы вам не помог. У меня есть возможность вывести вас из города, минуя все эти бесчисленны посты. Данный способ сослужил и, надеюсь, еще сослужит мне неплохую службу, так что прошу не афишировать этот маленький секрет.

Толстячок скрестил руки на груди, явно обираясь выдержать театральную паузу. Наконец когда даже на лице мага появилась скучающее выражение, Болдо прокашлялся и изрек:

– Паруса!

Все мы недоуменно уставились на него. Даже гордая северянка соизволила повернуть голову. С видом триумфатора он оглядел всех нас.

– Удивлены? То-то же! Разъясняю. Как вы знаете, наш прекрасный город стоит на реке Кессола, именуемой некоторыми Кес, которая течет с Ухванских гор до Терского моря. Одной из причин, почему наша Императрица, да продлятся её годы, заложила новую столицу именно здесь, является отличное место для судоходства. Еще во времена, когда Черный коготь был просто замком, здесь была пристань. До Терского моря всего три дня вниз по течению. И пять дней до отрогов Северных гор против течения. Выше Кессола замерзает зимой, но это уже не важно.

Его лекция о местоположение столицы особого интереса не вызвала. Поняв, что все равно придется переходить к сути, Болдо вздохнул и продолжил, но уже не столь возвышенным тоном:

– Корабли, которые идут вниз по течению до сурового Терского моря, покидают наш порт со свернутыми парусами, которые они поднимают только после того как выйдут в море. Сколько юных глупцов, начитавшись романтических книжек, пытались бежать на таких кораблях, мечтая о неизведанных странах и приключениях. Почти всех их ловили еще в порту, некоторые умудрялись просочиться на корабли и прятаться в трюмах. Но до тех пор, пока корабль достигал моря, практически всех их находили и ссаживали на берег. Но я знаю один удачный случай, когда такому пареньку удалось удивить видавших виды моряков. Он спрятался в свернутый поднятый парус. После того как я узнал об этом случае, все прочее стало делом техники. И сами моряки и портовая стража и таможня с особым рвением осматривает грузы и все темные закоулки корабля. Я даже слышал о случаях, когда некоторые нечестные капитаны, привязывали запрещенный груз к днищу корабля. Но на этот случай у таможни есть свои собственные маги. Только вот всем им не приходило поднять голову вверх и присмотреться к рангоуту и парусам.

– Вы предлагаете завернуть всех нас в паруса? – сглотнул мой спутник. Юная северянки усмехнулась, глядя на испуганного мага.

– Ну не совсем, мой юный друг… Кстати, как вас зовут? Мартин не успел представить вас.

Недоучившийся студент нахмурился и опустил голову. Болдо усмехнулся.

– Заворачивать в сам парус, слава заднице хеджанского ишака, никого не надо. На корабле, который сейчас стоит в порту и готов отплыть завтра с утра, несколько парусов заменены на фальшивые. Добротные мешки со шнуровкой. Я сам проверял, все сделано на совесть. Залезаешь в такой, и тебя живехонько поднимают повыше. Еще у меня есть магические снадобья, и трехдневный путь до моря покажется получасом. Все безопасно и проверено уже не раз. Если вы хотите покинуть город незамеченными, то я вам предлагаю идеальный вариант. Вы ведь знаете мою репутацию – я не совершаю ошибок.

На последних словах Болдо, с явным намеком, взглянул на меня. Некоторое время все молча обдумывали предложенный толстяком способ. Первой заговорила зеленоглазая аристократка. Ее голос был уверенный, и его хозяйка не привыкла, чтобы кто-то ей перечил.

– Хорошо мистер … Болхидородиадис. Я вижу, что у вас есть весьма неординарный и интересный способ обойти проблемы со всей этой неразберихой и поисками какого-то мага. Мне бы хотелось обсудить другой вопрос, – зеленоглазая повернулась ко мне. – А именно, почему вы советуете для решения нашей проблемы вот этого человека. И стоит ли доверять решение достаточно щекотливого вопроса тому, про кого я впервые услышала от вас только сегодня.

– И которого мы, кстати, встречали сегодня на дворцовой площади, – впервые за это время подал голос гном.

Болдо недовольно уставился на меня. Я лишь широко улыбнулся своей наиболее доброжелательной улыбкой. К сожалению, она не произвела должного эффекта. Гном лишь сделал нервное движение, как будто собирается потянуться за боевым топором, недоучившийся маг отвел глаза, и на лице юной северянки не дрогнул ни один мускул, лишь зеленые глаза приобрели стальной отблеск. Я стер неуместную улыбку.

– Говоря честно, я зашел к милорду Болки… Болдихидо…  эээ... Болду с надеждой узнать, как можно покинуть нашу столицу после осенних ярмарок. Внезапно оказалось, что весь город кишит ищейками и стражами.

Я перевел взгляд на Болдо и продолжил как можно более витиевато.

– Несмотря на лестные отзывы, я бы ни в коей мере не стал именовать себя лучшим в той профессии, о которой упоминал наш гостеприимный хозяин. У меня было несколько более или менее удачных дел, которые и свели меня с милордом Болдом. Но я давно отошел от дел. Других намерений, кроме как покинуть наш прекрасный город у меня не было. Так что если это интересное предложение о парусах все еще в силе, я бы с удовольствие им воспользовался.

Болдо скривился как от зубной боли.

– Можешь ты Мартин, быть занозой в одном месте… – он обратился к северянке. – Миледи...эээ… Госпожа! Я не просто так советовал вам Мартина. Несмотря на все его отговорки, он действительно один из лучших. Лично я бы действительно назвал его лучшим вором Империи. Но если вы хотите, чтобы вашу деликатную проблему решил бы кто-то другой, – то это ваша воля. К сожалению, из-за текущих обстоятельств не всех представителей данной профессии я смогу быстро найти. Может быть, придется подождать день-другой, а лучше и неделю, чтобы вся эта кутерьма с поиском мага закончилась.

При слове «маг» студент вздрогнул, что не ускользнуло от взгляда Болдо и гнома.

– У нас тут есть список имен, мы слышали, что это профессионалы своего дела. – Подал голос гном. – Вы могли бы свести нас с ними?

– Кто у вас там в списке? – хмыкнул Болдо. – Огласите!

Гном вытащил откуда-то  из рукава потертый клочок бумаги и зачитал с выражением: «Травинка, Сибор Мурза, Элидар, Луго Долговязый, Ксерж Одноглазый, Гаррет, Скользкий Мартин». Хотя нет, последний вычеркнут. Он вроде как умер.

– Вроде как, – сказал скучным голосом Болдо, даже не взглянув на меня. Зато меня внимательно изучали зеленые глаза.

;

Глава 4. Возвращение вора

Мы с магом сидели в дальней зале трактира, через которую спустились в тайную комнату. Северянка со своим гномом остались внизу, договариваться с хозяином этого места о том, кто сможет помочь им в решении «деликатной проблемы». Не менее щепетильный вопрос стоял и передо мной. Вернее сидел.

Иллар старательно отводил глаза. На столе между нами стояли пустые тарелки – Болдо распорядился, чтобы мага без лицензии и «самого лучшего вора Империи» накормили. И если во время трапезы молчание можно было бы объяснить, то сейчас, спустя десять минут, оно выглядело затянувшимся.

– Милорд... – на это обращение маг лишь презрительно хмыкнул. – Иллар, я должен извиниться. Не хорошо было обманывать... вас... тебя. Но и ты должен меня понять. Объявлять всем, кого я встречу, что я бывший вор?

Иллар недоверчиво покосился на меня.

– Да, бывший. Все уже давно в прошлом. Я не очень горжусь той своей работой и без особой нужды стараюсь её не афишировать. Но так уж получилось, что я встретил тебя, и оказалось, что ты маг, который не очень хорошо относится к начальству. А наутро стало ясно, что вся городская стража, и воры, и убийцы всех мастей разыскивают кого-то, кто обладает магическими способностями. Не обошлось даже без имперских сыщиков, что странно. И я решил выяснить больше и повел тебя сюда, не в самое благопристойное заведение. И вот тут, когда ты понял, что я бывший вор, ты воротишь от меня нос. Между прочим милорд... Иллар, я старался не для себя. Я ведь просто могу развернуться и выйти на улицу. Я не маг, меня никто не ищет.

Недоучившийся студент, лицо которого во время речи менялось от осуждающего на недоуменное и, наконец, на виноватое, вскочил из-за стола.

– Я когда узнал, что ты... вы... вор. Это было так неожиданно, что я и думать забыл, зачем мы здесь. Простите меня!

Я жестом успокоил раскрасневшегося юношу. Охранник, все так же стоявшей у двери, ведущей вниз к Болдо, с интересом прислушивался к нашей беседе. Смущенный Ильдар сел.

– Я тоже виноват. Мне следовало рассказать, в какое место мы идем, и уж точно объяснить, каким неприглядным ремеслом когда-то занимался я.

– А что это за место?

Я оглядел полутемный зал трактира, где, не считая охранника у двери, никого не было. Хотя в обычные дни в это время в тайном зале заключались сделки, и чье-то добро меняло своих недолговечных хозяев.

– Это Логово. Стража и ищейки сюда не заглядывают. В свое время Болдо истратил огромные суммы на то, чтобы отвадить от этого места слуг закона. Я даже не буду называть имя того, кому он заносил деньги, ты наверняка его слышал. Всякий из законников, кто хотел сунуть свой длинный нос в Логово, мгновенно лишался своей должности. Так что сюда ни стража, ни имперские ищейки не наведываются. Они знают про это место, но делают вид, что его не существует.

Некоторое время мы сидели молча.

– Что мне делать? – вздохнул, наконец, маг.

– Есть три способа решения этой проблемы. Первый – выйти на улицу и дождаться пока кто-то не опознает в тебе студента магического университета и не потащит живым или мертвым городской страже. Второй вариант – пойти сдаться им самим. Тут случай остаться мертвым уже значительно меньше.

– А третий вариант?

– Покинуть это негостеприимное место до лучших времен.

– То есть бежать? – убитым голосом прошептал Иллар.

– Не надо называть бегством попытку сохранить собственную жизнь. Кроме того, я сомневаюсь, что все эти поиски лица с магическими способностями как-то связаны с тобой. Скорее эта несчастливая случайность. Но нельзя давать слепому случаю погубить жизнь. Бегство не предполагает возвращения. Я же предлагаю переждать всю эту кутерьму подальше от столицы. А потом, когда все разъяснится, вернуться обратно.

– Ты мне поможешь, Мартин? Вчера вечером ты, когда притворялся сторожем, уже обещал мне помочь разузнать все. Но выходит, что в городе ищут и ловят всех магов. Хотя я никак не могу понять, причем тут я? Может с фейерверком что-то случилось? Или я ненароком не только бороду опалил, но и … убил кого? Мне теперь всю жизнь прятаться? – Иллар провел руками по взлохмаченной копне волос.

Покинуть город действительно нужно было как можно скорее. Столица – как большая ловушка, которая уже почти захлопнулось. Странно, что сапоги имперской стражи не стучат по лестнице этого не особо тайного места, а на перекрестках города не стоят люди в синих плащах. Надо спешить. И, честно говоря, лучше отправляться в путь налегке, без мага. Но мне нужно учиться быть более человечным.

– Хм. Ты случаем прихлопнул вашего главного придворного мага, и теперь весь город ищет всех, кто связан с магией? Скорее бы уж тебя искали. Вряд ли твои наставники забыли, как ты выглядишь. Если конечно ты им память не стер…

– Таких заклинаний нет.

– А жалко! Пригодилось бы. И, кстати, насчет сторожа – я не притворялся. Из бывших воров получаются хорошие сторожа. Я действительно бросил старый промысел.

– Мартин, так все же?

Я задумался. Что же делать? Бросать этого недоучку или брать с собой?

– Ладно, давай поступим так. Из города я тебя выведу. Смогу даже порекомендовать тебе в паре мест, где нужны маги и не нужна лицензия. А уж как тут все утихнет – возвращаться или нет – сам решай.

– Спасибо.

– Пока не за что. Для начала нужно выбраться из нашей прекрасной столицы. С парусами Болдо конечно хитро придумал, да только доверять ему нет никакого резона.

– Обманет? – удивился маг.

– Конечно. Работа у него такая – всех обманывать. Так что выбираться будем другим способом.

Дверь открылась, и в зал вошли гном и северянка. Чуть позже с заметной отдышкой появился и сам Болдо.

– В общем, Иллар, пока молчи и делай все, что я тебе велю.

Маг послушно кивнул.

– Уфф… – Болдо вздохнул, достал из кармана белый шелковый платок и протер запотевшую шею. – Надо, наверное, купить и поставить сюда эту гномью выдумку – лифт. А то бегать туда-сюда по этой лестнице в моем возрасте... Вспотел как хеджанская шлюха. В общем, милорды и миледи, сейчас к вашем услугам подадут наш экипаж, который и доставит вас в порт. Там стоит корабль «Спящая птица». Капитан в курсе. Там вас упакуют в наши фальшивые паруса и этим вечером корабль покинет порт. Таким образом, первую часть уговора я выполняю. То, что нужно делать дальше и к кому обращаться, я вам уже рассказал, – последние слова были адресованы северянке и гному.

Поплутав по полутемным коридором, мы вышли на задний двор. Там стояла повозка золотаря – большая обшарпанная бочка на колесах со специфическим запахом.

– А вот и ваш экипаж, – расплылся в улыбке Болдо, наблюдая за нашей реакцией.

– Это что, шутка такая? – вспыхнула зеленоглазая.

– К сожалению, нет. Это самый надежный транспорт для передвижения по городу в данный момент. Из имеющихся недостатков только запах. Да вы не переживайте, внутри она пустая.

Болдо подошел к повозке и привычным движением снял заднюю крышку бочки. Поток нечистот не хлынул на землю. Внутри тайника оказалось две скамейки.

– Мой очередной маленький секрет. Золотарей в нашем городе все стараются обойти стороной – не очень почетная профессия, хотя скажу вам честно, зарабатывают они неплохо. Если бы не они, наш прекрасный город давно бы утонул в  го… эээ… помоях. Этот экипаж хоть и не из быстрых, зато его никто не проверяет. Ну а запах – это издержки маскировки. 

– Канализацию вы еще не освоили? – хмыкнул гном.

Некоторое время мы толпились у повозки под насмешливыми взглядами Болдо и его громил. Потом, решившись, первой в неё полезла девушка. За ней, как и следовало ожидать, отправился гном. Что удивительно, ему не составила труда легко заскочить в бочку, нижний край которой находился как раз на высоте его груди. Следом за ним внутрь отправились я и Иллар. Мы со студентом заняли одну скамью, напротив нас сидела зеленоглазая и гном.

– Ну вот и ладненько!  Через час, может, два, вы будете в порту, – потер руки Болдо, и обернулся к своим бугаям. – Запечатывайте их.

Крышка импровизированного экипажа заняла свое место, и мы оказались в темноте. Затем в стенку бочки постучали, и раздался приглушенный голос Болдо: «Прошу не шуметь. Лучше вообще не разговаривать, пока вы не доберетесь до места назначения».

Через некоторое время бочка качнулась, и мы двинулись в путь. Глаза постепенно привыкли к полутьме – в бочке были щели, которые пропускали немного света. А вот к запаху привыкнуть было сложнее.

Зеленоглазая северянка оказалась на скамье как раз напротив меня. В полумраке я принялся изучать её. Гордая прямая осанка. Умение сдерживать эмоции. Чувствуется порода и хорошее образование. Вот только улыбается мало. Чересчур серьезна для своих лет. Сколько ей? В этом возрасте нужно порхать по балам и присматривать состоятельного мужа, а не трястись с гномом и бывшем вором внутри бочки для дерьма. Если пришлось поступиться гордостью и довериться таким личностям как Болдо, то дело точно не в деньгах. Что бы ни говорил этот изворотливый толстяк, только дураки отправляются в Старые земли за сокровищами.

Еще я помнил, что гнома нельзя нанять в качестве телохранителя ни за какие деньги. А вот в качестве расплаты за услуги клану – это возможно. Несколько гномов есть и в личной охране Императрицы. Если у северянки зеленые глаза, значит, кто-то из её предков привез наложницу из южных походов. Тогда гномы еще сражались вместе с людьми против хаджанцев. И если гном до сих пор состоит при молодой госпоже, то, скорее всего, она из рода …

– Может, хватит таращиться? – не очень дружелюбно прошептал гном, прервав мои размышления.

Я хмыкнул и отвернулся в сторону, дабы не нервировать дамочку и её охранника. Наш странный экипаж неспешно трясся по ухабам столичных дорог. Возница скорее всего выбирал не самые оживленные улицы – кому охота встретиться на пути с развозчиком нечистот? До порта мы и вправду доберемся нескоро.

"Что же привлекло меня в ней? – продолжал думать я. – Обычная спесивая дворянка, которых полно среди северной знати Империи. Возможно все-таки все дело в зеленых глазах?"

* * *

После того, как повозка с бочкой, гремя по камням, покинула внутренний двор трактира, Болдо поманил одного из своих помощников.

– Сейчас я напишу тебе записку, и ты отнесешь её стражникам. Знаешь, там есть такой кучерявый Альбо. Передашь её ему. Если он будет что спрашивать, скажи, что в городе появился Скользкий Мартин. И с ним какой-то маг. И я, кстати, совсем не против, если при поимке Мартина случайно убьют.

– А девка и гном?

– Они уже заплатили. Что с ними будет дальше, мне все равно, – Болдо лишь пожал плечами.

* * *

Мы тряслись в этой чертовой бочке уже явно больше двух часов. Человек – существо, способное свыкнуться практически со всем. Даже с запахом.

Если мне не показалось, маг попытался прошептать какое-то заклятие, чтобы уменьшить вонь, но вместо этого лишь закашлял, прикрывая рот рукой. Сверху раздался стук недовольного возницы, а северянка улыбнулась, сверкнув в полутьме белоснежными зубами.

Если запах можно было попытаться игнорировать, то с тряской дело обстояло хуже. Какой дурак прокладывал в нашей славной столице дороги? И кто украл те деньги, которые причитались на их ремонт? Самым паршивым было то, что после двадцати-тридцати минут тряски по колдобинам переулков, пять минут мы ехали по относительно ровным главным дорогам. Затем, когда мы только начинали к ним привыкать, наш экипаж снова заворачивал в очередной проулок и тряска возобновлялась. Никто не пытался говорить даже шепотом, справедливо опасаясь случайно откусить собственный язык.

Наконец, наше путешествие закончилось. Экипаж остановился и вроде бы не собирался никуда больше ехать. Возница спрыгнул на землю и сделал то, что сделал бы любой другой утомленный тряской, – помочился прямо на колеса нашего тайного средства передвижения. Затем удовлетворенно присвистнул, еле слышно прошептал «сидите тихо» и удалился.

Любая дама высшего света должна была бы как минимум закатить истерику, но сидящая напротив меня зеленоглазая выглядела слишком измученной этой поездкой, чтобы возмутиться нарушением правил приличия. Да и про какой этикет можно рассуждать сидя в бочке для нечистот?

Гном, напротив, выглядел бодро. Воспользовавшись остановкой и своим малым ростом, он встал и стал разминаться. Я толкнул в бок студента и жестами объяснил, что хочу поменяться с ним местами. Очутившись ближе к крышке, закрывающий нашу бочку, я прильнул к щелям, сквозь которые попытался рассмотреть, куда мы приехали. По всей видимости, если это и был порт, то его задворки – мне удалось разглядеть только часть кирпичной стены, хлам на земле и несколько полуразвалившихся ящиков. Я привстал, насколько это позволяла бочка, и резко выбил крышку плечом наружу. Никто из моих спутников, не ожидавших этого, не успел ничего сказать, как я уже был на твердой земле и потирал ушибленное плечо.

Наш экипаж стоял в тупике, у стен какого-то портового склада. Обойдя злосчастную бочку, я не обнаружил возницу. Лошадь мирно жевала чахлый пучок сена из торбы. Прямо перед ней кипел в своей круглосуточной деятельности порт столицы.

Порт находился на нижнем, южном рукаве Кессалы. Река разделялась на две части и обхватывала центральную часть Новой Ниссы с древней крепостной стеной, расположенной на острове. С севера реку преграждали два моста, соединяющих ту часть города, где располагался дворец Императрицы и дома аристократов с центральной торговой частью. На нижнем, более широком рукаве Кессалы расположился порт.

Порт – торговое сердце Ниссы, а может быть и всей Империи. Несмотря на наличие сухопутных трактов, доставка по воде обходилась в несколько раз дешевле. И это даже с учетом того, что Кессала частично замерзала зимой. С востока в город на баржах и речных судах ввозили дрова и скот. Дровяной базар, расположенный недалеко от порта, уже работал – столичные жители запасались дровами на зиму. Скот сразу же гнали на скотобойни – столица не привыкла отказывать себе в еде.

Морские суда, которые заходили в речной порт с запада, тащили против течения батраки. На кораблях, пришедших из Терского моря, в основном ввозили товары из Хеджании. Назад, уже по течению, уплывала основная статья экспорта Империи – ткань, которую делали на фабриках, расположенных вокруг столицы. Второй по значимости товар, производимый в Империи, – магические светильники и волшебные замки, изготовлением которых занимался университет.

Несколько парусников стояли у причала. Еще один величественно плыл по Кессале. Паруса действительно были свернуты. Никогда не обращал внимания на этот факт, но похоже Болдо и вправду нашел довольно оригинальный способ контрабанды.

– Ну и зачем? – раздался за моей спиной женский голос.

– Зачем что?

– Не терпелось подышать свежим воздухом?

– И это тоже, – я обернулся. Зеленоглазая смотрела на меня изучающее. Рядом стоял суровый гном, а за их спинами в растерянности мялся студент.

– Ну, говори, что ты хочешь нам предложить.

Я улыбнулся – проницательность – это признак ума.

– Для начала я бы предложил покинуть порт нашего славного города. Мне почему-то кажется, что через несколько минут тут будет полно стражи, – видя что северянка хочет что-то спросить, я, не делая паузы, продолжил, – самый лучший способ покинуть порт – уплыть из него.

Не прошло и пяти минут, как я уже налегал на весла утлой лодчонки вместе с похмельного вида мужиком. Множество подобного рода лодок курсировали между кораблями и пристанью, а также с одного на другой берег реки. Гном и девушка изображали сошедших на берег путешественников, ну а мы со студентом были их провожатыми. Отсутствие какой-либо ручной клади у прибывших, мужичка не смутило, его больше волновал вопрос как быстрее очутиться в ближайшем портовом кабаке. Запаха, которым мы успели пропитаться в бочки золотаря, он также не почувствовал, так как и от него самого разило перегаром.

Я кивнул студенту и мотнул головой на удаляющий берег. Среди портовой суеты выделялись несколько стражей в начищенных кирасах, один из которых вел под уздцы знакомую лошадь с ассенизаторской бочкой. Гном со своей спутницей тоже обернулись назад.

Через несколько минут, когда суденышко причалило к противоположному берегу и серебряная монета перекочевала в руки лодочника, северянка с ухмылкой спросила:

– Так что же ты хочешь предложить нам, Скользкий Мартин?

;

Глава 5. Прочь из столицы!

Уговорить новых спутников переждать ночь в доме, «который я сторожу», оказалось проще, чем я думал.

Мы добрались до него уже в сумерках. Собачки приветливо обнюхали гостей. Запах от ассенизаторской бочки животным не понравился и они недовольно чихали. Гному приходилось нелегко – Тезор был ростом с него.

Очутившись в особняке, охранник аристократки первым делом принялся осматривать дом. Предупредив, что выходить наружу, когда там гуляют сторожевые псы лучше не стоит, я был награжден лишь презрительным взглядом. Покормив бывших целый день в одиночестве собак, я вернулся и застал северянку и Иллара на кухне.

– Мы тут это … – смутился маг.

– Вижу. Вот, – я выложил на стол захваченные из подвала кусок вяленого мяса и сыр. – Вино и хлеб можно найти в том шкафу.

Маг прытко выставил на стол пару запечатанных кувшинов и кусок уже немного черствого хлеба.

– Можно расположиться в главном зале. На кухне обычно едят только слуги.

– Нифефо и тут хофофо, – с набитым ртом пробормотал студент. Северянка лишь пожала плечами и, отломив хлеба, водрузила на ломоть кусок мяса. Вернулся гном, который отрицательно покачал головой на немой вопрос своей спутницы. К еде он не притронулся, зато задал вопрос:

– Я видел, что в паре комнат сняты картины?

– Ага, хозяева с собой взяли.

Гном с сомнением посмотрел на меня. Мне лишь оставалось устало вздохнуть:

– Послушайте, то чем я раньше занимался – дело прошлого. Здесь я лишь сторож на зиму. И воровать картины, которые уж поверьте совсем не стоят тех денег, что за них отвалили, не обираюсь.

– Ладно, не стоит сразу обвинять мистера Мартина, – сделал рукой знак гному северянка. – Но он так и не озвучили свое предложение.

– Я обещал, – студент перестал запихивать в себя еду и посмотрел на меня. – Обещал вывести своего… м-м-м… приятеля из города. Вы тоже, как я понимаю, хотите покинуть Ниссу поскорее. Могу подсобить. Как видите, мистер Болдо не очень стремился исполнить свое обещание.

– Почему он так поступил?

Я хмыкнул в ответ на вопрос зеленоглазой.

– Деньги. Всему виной они. Вы заплатили вперед. Так делать не следует.

– Но его репутация… – сдвинул брови гном. Похоже, что эта парочка действительно раньше не имела дел с такими проходимцами как мы.

– Она не пострадает. Любой вор этого города скажет вам, что если кто-то дал деньги вперед, то непременно следует обмануть такого простака. Болдо достанет вам все, что угодно, и провернет самое темное дельце, – но только в том случае, если вы еще не отдали ему оплату заранее. Да и вообще, где вы видели честных воров и скупщиков краденного?

– А почему он сдал тебя? – спросил гном.

– Тот же ответ – деньги, – я пожал плечами. – В последний раз, когда я имел дело с ним, его люди пытались меня убить. Он не хотел делиться… прибылью.

– Если вы так не любите друг друга, то зачем ты пришел к нему? – не унимался гном.

Я почесал подбородок:

– Почему-то этот разговор мне больше напоминает допрос. Но я удовлетворю ваше любопытство, хотя сам даже не интересовался, как вас зовут. Болдо – гнусный тип, но он единственный в городе в курсе всего. Правда, не в этот раз. Довольны?

Я встал. Студент выглядел несколько ошарашено, зеленоглазая хмурилась, а гном был все так же невозмутим.

– Сегодня был тяжелый день. Завтра будет не легче. Так что всем приятного аппетита и спокойной ночи. Наверху есть две гостевые спальни. Иллар уже ночевал здесь – он все покажет.

Уже в дверях я все же на мгновение остановился.

– И не зовите меня Скользким Мартином. Скользкий Мартин умер.

* * *

– Доброе утро! – улыбнулась северянка.

– Кому как… – я пытался привести затекшее тело в порядок. Повторно спать на сундуке в комнате прислуги ему  не понравилось. Я был полностью согласен со своим организмом. Желание выкинуть сундук и купить нормальную кровать переросло в убежденность.

– Присаживайтесь, – она указала на стол, на котором стоял чугунок, из которого шел пар.

Не успел я похвалить кулинарные способности зеленоглазой, как передо мной очутилась тарелка с прожаренным куском мяса. Её поставил гном. Видимо он же был ответственен и за приготовление каши, которую я вывалил из чугунка на тарелку.

– Мы позаимствовали продукты из подвала. Хозяева дома не будут возражать?

Я лишь пожал плечами.

– Как вели себя собаки?

– Тихо и послушно. Одна из них, самая большая, даже позволила себя погладить.

– Его зовут Трезор.

– Габи, – сказал гном.

– Что? – не понял я.

– Габи, – повторил он. – Меня зовут Габи Нандор.

– А меня зовите Велой, – сказала северянка. – Будем знакомы мистер Мартин. Просто Мартин, я полагаю?

– Да, просто Мартин.

Пока я не позавтракал, Вела не проронила ни слова. Но как только я отложил ложку, спросила:

– Как вы собираетесь вывести нас из города?

– План с парусами Билдо был интересен. Никогда не слышал про такой способ транспортировки людей, но вполне возможно, что он работает. Мой способ покинуть город проще. Это подкуп.

– То есть просто дать денег тем, кто осматривает желающих покинуть столицу? – разочарованно сказала девушка.

– Все гениальное – просто! – на моем лице расплылась улыбка.

– Не в этот раз, – нахмурился гном. – Вчера днем мы пытались выехать из города до того как попали в этот ваш воровской притон. На выходе из столицы все экипажи и повозки досматриваются. Все пешие также. Причем не только стражей…

На этом месте Габи запнулся. Вела с недоумением повернулась к замолчавшему гному. Недовольно покачав головой, тот продолжил:

– Везде присутствует еще и имперские сыщики. Вы, люди, падки на деньги. Но чтобы подкупить всех нужно целое состояние.

– Мы думали, ты знаешь какие-либо тайные пути из города, – сказала Вела, вновь перейдя на «ты».

– Знаю. И я думаю, именно там нас поджидают те, кто хочет подзаработать свою сотню монет. На этот случай у меня имеется другой план. Раз не подходит подкуп, воспользуемся услугой.

– Кто-то проведет нас мимо стражей и имперских ищеек? Кто этот сумасшедший?

– Имперский сыщик, естественно.

Битых полчаса я потратил на то, чтобы доказать гному, что мой план не полный идиотизм и сработает. Ну, или по крайне мере, есть некоторая вероятность того, что он выполним. И только после того как Вела шикнула на него, сказав, что столицу надо покинуть обязательно сегодня, он сдался.

Дальнейшее было делом техники, тем более все было подготовлено заранее. Не в первый раз мне нужно было срочно покидать гостеприимную столицу. Сначала нужно было обзавестись экипажем и передать кое-кому весточку. Лучше всего этим было бы заняться мне, но оставлять троицу в особняке одних очень не хотелось. Послать мага в город тоже не представлялось возможным – не думаю, что он бы миновал бы первых встреченных стражников. Гном ни на шаг не отходил от Велы. Пришлось воспользоваться специально оставленным на такой случай запасным планом. Я подошел к забору сада, за которым росли густые кусты и громко свистнул три раза подряд. Не прошло и пяти минут как из кустов высунулось взлохмаченная мальчишечья голова.

– Добрый день, милорд.

– Привет, Квет. Не зови меня, пожалуйста, милордом.

– Как скажете, милорд, – улыбнулся мальчишка, рассматривая мой совсем не господский наряд. – Опять тайная миссия?

– Что-то вроде того. Нужно отлучиться из города на несколько дней. Поможешь все организовать? Всех слуг я отпустил еще перед ярмарками.

– Конечно, ми... Мартин. У нас тоже почти все разъехалось. Хозяева к родственникам на юг уехали, а половина по деревням на зиму отправилась.

– Ну вот и хорошо! Вот тебе три записки. Одну к старику Якову, который держит конюшню на Мясницкой улице. Вторую нужно передать мадам Избор – ты найдешь её в вогском трактире в Кривом переулке. Она маленького роста, не выше тебя, на правой стороне лица у неё шрам. Записку нужно передать обязательно ей и дождаться того, что она ответит. Она может попросить денег, поэтому вот – лови!

Я кинул Квету холщовый кошель.

– Там 20 серебряных монет. Их должно хватить и на Избор, и на конюшню. Все что останется – твое.

– А третья записка?

– А это тебе. Отдашь ее своему дядьке. Когда мы уедем, ты можешь пожить у меня в особняке. Собаки к тебе привыкли, мяса в леднике достаточно. Если что случится – к кому обращаться ты тоже знаешь.

– Как в прошлую зиму? Когда я жил у вас с месяц.

– Ну да. Только если опять полезешь на верхний этаж, будь уж аккуратней – другие бы за ту разбитую вазу и голову бы оторвали.

Квет смущенно шмыгнул носом.

– Все! Трезор пойдет с тобой.

Мальчишка улыбнулся и тут же перебрался по эту сторону забора. Собака черной тенью оказалась рядом с ним.

– На, надень, – я подал Квету кулон в виде совы на шнурке. Такой же знак висел на ошейнике Трезора. Мальчишка одел его на шею – теперь его можно было считать служкой, выгуливающим собаку. Хотя учитывая размеры Трезора, правильнее было бы считать, что это собака выгуливает паренька. Но теперь никакая стража не придерется – парень при делах, с хозяйскими поручениями.

– Я быстро! – крикнул Квет уже на ходу. Трезор затрусил сзади паренька.

Вернувшись в дом, я захватил с собой студента, и мы отправились к стоящему в густых кустах на окраине участка сараю. Внутри, среди хлама, пылилась черная карета. Необходимо было подготовить её для поездки и немного усовершенствовать. Покопавшись в куче сваленных вещей, я достал завернутые в материю доски. Когда я развернул ткань, Иллар лишь удивленно покачал головой. Выбрав те, на которых были эмблемы главной тюрьмы столицы, мы со студентом начали приколачивать их к дверцам кареты. Понадобилось почти час, чтобы старую черную карету превратить в карету для перевозки заключенных Большого Когтя. Когда из кучи мусора в углу я вынул решетки, которые нужно было закрепить на окнах экипажа, Иллар уже не удивлялся.

Еще через час в сарай заглянул гном и с интересом стал разглядывать наше творенье.

– Там прибежал какой-то мальчишка. Говорит, что выполнил все, что велел некий милорд Мартин.

Переговорив с Кветом и выяснив, что он выполнил все указания, кроме просьбы не называть меня милордом, я поднялся на второй этаж особняка. Зеленоглазая нашлась в библиотеке.

– Здесь очень своеобразный подбор книг, – Вела осторожно перелистывала хрупкие желтые страницы.  – Есть старые фолианты старгосской империи, учебник истории Вантара, он вроде как запрещен Императрицей? Большая коллекция изданий по алхимии и магии. Разве можно выносить книги из библиотеки университета? На многих из них личные клейма главных магов Империи.

Я лишь пожал плечами.

– Хозяин раньше преподавал. Надо собираться. Сейчас приведут коней, и нужно будет отправляться.

– Хорошо, я спускаюсь, – северянка с сожалением закрыла книгу.

Через полчаса мы были готовы покинуть особняк. Я отдал последние указания мальчишке, оставив ему еще одну записку. В этот раз для слуг, если те захотят прервать свои осенние каникулы и вернуться пораньше. Собакам досталась двойная порция мяса с ледника. Внутрь кареты я закинул давно заготовленный походный мешок и кожаную куртку. А сам уже давно облачился в форму стражника Большого Когтя.

Я заканчивал запрягать лошадей, когда к карете для перевозки заключенных подошли гном с Велой и Иллар.

– Вы думаете, мы сможем выехать на ней из города? – вновь перешла на «вы» северянка.

– Даже имперские сыщики не смеют заглядывать в кареты, в которых перевозят заключенных Большого Когтя.

– Но ведь нужны документы на выезд из столицы, да? – поинтересовался маг.

– Да. И скоро они у нас будут. Вместе с провожатым, – и кивнул на экипаж. – Залезайте. Я поеду снаружи.

Маг подал руку Веле и сам забрался следом в тюремную карету. Перед тем как залезть в экипаж гном подошел ко мне и, нахмурив брови, пробасил:

– Запомни, вор. Я слежу за тобой. И я не доверяю тебе. Ты очень паршиво играешь сторожа этого дома. Если ты захочешь сдать нас страже, то это будет твоим последним желанием. Усек?

– Все будет хорошо, Габи, – через силу улыбнулся я.

Недовольный гном пыхтя вскарабкался в экипаж, я запер дверцы на большой замок, и, усевшись на место возницы, направил карету к воротам особняка. По бокам бежали собаки. Я даже оглянулся и посмотрел на дом пару раз. У меня было стойкое ощущение, что сюда мне уже не вернуться.

* * *

В Кривом переулке мы простояли почти час, пока, наконец, на облучок рядом со мной не залез худой как жердь человек в черном плаще с нашивками имперского сыска.

– Я не хотел идти, Мартин. Избор насилу уговорила. То, что ты просишь, – все равно, что самому положить голову на плаху перед палачом, – мрачно сказал он.

– И почему ты передумал?

– Избор просила передать, что это последний раз, когда мы помогаем тебе.  После этого, если я каким-то чудом останусь жив, не проси нас больше ни о чем. Мы с тобой в расчете.

– Разве можно быть в расчете за то, что я сделал?

Человек в черном не ответил. Я стегнул лошадей и наша карета поехала по переулку. На одном из домов синий краской был начертан синий круг. Я отвел от него глаза.

– Хорошо, после этого дела я не буду беспокоить вас. По крайне мере постараюсь.

Имперский сыщик мрачно глянул на меня исподлобья.

– Почему просто вывести людей из города стало так опасно? Кого ищет императорский сыск?

Мой спутник хмыкнул:

– Ищем незнаемого кого. Всех кто мало-мальски может обладать магией и показался подозрительным. Ты вот вполне подходишь под это описание. Задержали уже сотню человек. Со всеми беседует сам глава канцелярии. А еще с ним... её брат.

Я присвистнул:

– Что-то серьезное случилась у Императрицы.

Сыщик снова хмуро кивнул:

– В прошлый раз после того, как её брат интересовался делами канцелярии имперского сыска, мы чуть не вторглись в Вог. Но тогда он рвал и метал, сейчас говорят, обходителен и вежлив. И это пугает еще больше.

Наш экипаж выбрался из Кривого переулка. Ближайший выезд из города вел на северный тракт. Он располагался за районом аристократов. Но я направил фальшивую тюремную карету к южному выезду. Там сейчас должно было быть целое столпотворение тех, кто хотел покинуть столицу. Но затеряться в толпе под носом у уставших стражей было проще, чем ехать через выезд, где тебя бы непременно запомнили.

Ехать нужно было через весь город. Кривой переулок был на западной окраине старого города, на острове. Выбрав одну из улиц, идущих параллельно главной дороге от северного моста к переправе в южную часть, я неторопливо правил.

Пришлось подождать, когда по реке в порт бредущие по берегу батраки протащат корабль. Затем перебрались на переправе на другую сторону реки. Внизу по течению кипела стройка века – по приказанию Императрицы через реку должны были провести разводной мост. Строили по чертежам гномов, правда, руками северных горцев, приехавших на заработки в столицу, так что в успехе этого нужного начинания я не был уверен.

– Карету почти не отличить от настоящий. Только наши все раздолбанные и на ухабах готовы развалиться, – заметил мой молчаливый спутник, когда мы вновь свернули с главной дороги.

– Документы есть?

– Вот, – он достал из-за пазухи сложенный лист бумаги. – Разрешение на выезд и запрет на досмотр кареты от старшего по канцелярии. Правда, подписи поддельные. Как я и говорил – лучше сразу голову на плаху.

– Возьми это, – я протянул ему еще одну бумагу. Он развернул её и с мрачным видом прочитал.

– Я даже не буду спрашивать, откуда у тебя настоящая подорожная от главы канцелярии.

– Правильно. Меньше знаешь – дольше живешь, – хмыкнул я.

Дальше мы ехали молча. Начались безрадостные рабочие кварталы, где располагались фабрики. Из черных прокопченных труб валил дым, грохотали ткацкие машины. Фабричный район – основа благополучия большинства аристократии Империи и ежедневная головная боль городских стражей. В канавах у дороги валялось несколько тел. Для успокоения совести я предположил, что они просто пьяны.

Миновав кварталы, где жили фабричные рабочие, и, перевалив через очередной холм, мы тряслись по ежегодно ремонтируемой, но не становившейся лучше дороге, по краям которой ютились деревянные хибары. Поговаривали, что скоро их должны были снести и на этом месте построить доходные дома, принадлежащие Империи. Все чаще по дороге попадались повозки, которые тоже ехали к выезду из города.

Если бы я не пользовался преимуществом того, что на нашей карете был нанесен символ главной тюрьмы столицы и не обгонял всех прочих, плестись пришлось бы долго. У поста, расположенного на пустыре за складскими помещениями, столпилась целая очередь желающих покинуть Новую Ниссу.

Вырулив на противоположную сторону я начал объезжать очередь. Многие стояли тут довольно давно. Хныкали недовольные дети, ярмарочные торговцы зло глядели на нас. Самые умные отвели свои телеги в сторону, благо пустырь был большой, и устроили привал.

На стене склада я заметил очередной, начерченный видимо только сегодня, синий круг. Лениво скользнув по знаку взглядом, я сделал вид, что не заметил направляющегося к нам человека в синим плаще.

Обогнув очередь из карет, дилижансов и простых телег, мы подкатили к посту, на котором с десяток стражей деловито опрашивали пассажиров дилижанса, который давно отстал от своего графика.

Завидев нашу карету, к нам направился имперский страж в такой же черной, но пыльной одежде, как у моего худого провожатого. Он протянул бумаги подошедшему:

– Привет, Стров. Нашли кого-нибудь?

Тот лишь отрицательно покачал головой. Изучив первую подорожную и даже не став заглядывать в окно кареты, он лишь махнул рукой стражнику у шлагбаума:

– Пропускай.

Стоящий с другой стороны кареты человек в синем плаще закончил возиться с небольшим камнем и вернул его в кисет. Я чувствовал его взгляд, но не сделал ни малейшего движения, чтобы взглянуть в ту сторону. Щелкнув кнутом, я направил экипаж под поднятый шлагбаум.

Многие в очереди завистливо проводили нашу карету взглядами. Хотя на самом деле, вряд ли кто хотел поменяться местами с её пассажирами за решетчатыми окнами. Мы выехали из города.

Через полчаса столица скрылась за холмом, и наш путь пересеклась с еще одной дорогой, описывающей Новую Ниссу по дуге. Её использовали для доставки товаров к фабрикам на западной окраине, которые возить через городские кварталы было запрещено. Когда я остановил экипаж, мой спутник спрыгнул с облучка.

– Лови! – я кинул имперскому стражу кошель с монетами, тот поймал его и с удивлением посмотрел на меня.

– Знаешь, мне кажется, тебе стоит устроить отпуск. Тут зарплата за год. Передай записку в канцелярию, что у тебя разболелась тетка и тебе срочно нужно присмотреть за ней, так как она обещает отписать все свое состояние племяннику. Будет лучше, если уже этой ночью ты покинешь столицу.

Имперский сыщик посмотрел на закрытые дверцы экипажа. Некоторое время он раздумывал о том, задать ли вопрос, на который я все равно не отвечу, а затем развернулся и молча ушел по пыльной дороге. Я спрыгнул на землю и открыл дверцу кареты.

– Все нормально?

– Угу, – гном посмотрел в спину уходящему сыщику. – Как его зовут?

– Давай будем считать, что я сказал тебе его имя, а ты забыл? Через десять минут на дорогу выедет дилижанс с кучей любопытных и недовольных путешественников. Нужно чтобы мне помогли снять эти решетки и доски с эмблемами Черного Когтя. За эти десять минут мы должны стать обычной каретой.

Вслед за гномом из кареты выбрался маг и Вела. Десяти минут не понадобилось – уже через пять на место возницы по-хозяйски взобрался гном, который заявил, что знает, куда нам нужно.

Его место в бывшей теремной карете занял я и мы тронулись в путь. Сегодняшний день уже клонился к вечеру, а до ночи нам нужно было преодолеть как можно большее расстояние.

* * *

Болдо нервно перебирал пальцами. Он сидел за столом в своей комнате, расположенной под тайным залом трактира. В этой же комнате толпилось не меньше десятка городских стражей и парочка сыщиков из имперской канцелярии. У него неприятно ныл затылок и шея, которую он ежеминутно потирал. Еще ему казалась, что кто-то стоит за его спиной. Он даже несколько раз оборачивался, чтобы увидеть лишь пустые кресла.

Дверь в комнату распахнулось, внутрь вошли двое. Одного из них он знал, хотя видел только издалека, – это был глава той самой канцелярии имперского сыска. Неулыбчивый человек со шрамом на щеке. Второго Болдо никогда раньше не видел, он деловито уселся за столом напротив. Глава имперского сыска одним кивком выгнал толпившихся стражников за двери и стал сзади незнакомца.

Что-то в его облике было смутно знакомо. Северянин, рыжие волосы, надменный взгляд. А еще на руке сверкал перстень с такой знакомой монограммой А и Н. Болдо вскочил и поспешно отвесил поклон:

– Извините, я не узнал Вас, Ваше Величество.

Тот лишь холодно кивнул и коротко бросил:

– Рассказывай.

Болдо хотел было уточнить, что именно интересует его незваных посетителей, но встретившись взглядом с начальником имперских сыщиков, решил не нервировать незваных гостей.

– За последний день с просьбой вывести из города обращались четверо. Скользкий Мартин, который в свое время обокрал магический университет, и про которого я думал, что он умер, ну или покинул Империю. С ним был маг. Скорее всего, студент. Еще были гном и северянка. Гном, что странно, был её телохранителем. Она аристократка, мне почему-то кажется, что сбежала или из дома или из пансиона. Вышла на меня со стороны баронов Старых земель.

– Баронов? – удивился брат Императрицы.

– Так именуют себя разбойники, что промышляют на севере, Ваше Величество, – пояснил стоявший за вторым человеком в Империи глава сыска.

– Понятно, – кивнул тот, затем он достал из внутреннего кармана кисет и вытряхнул на стол небольшой синий камень. – Значит, вор, маг, гном и аристократка. А теперь рассказывай все подробно и не вздумай лгать.

;

Глава 6. Прибавление в отряде

Уже давно наступила ночь, а наш экипаж все еще ехал, удаляясь от города. Правил гном. С южного тракта мы свернули на одну из дорог, окружающих столицу и теперь двигались на восток. Там, в какой-то из деревушек в трактире остались вещи Велы и гнома. Отсюда они прибыли в столицу и отправились к Балдо. А потом, так же как и мы, оказались заперты в Ниссе.

Вела сидела и дремала, ну или просто закрыла глаза, чтобы не вступать в диалог с нами. Я смотрел в темноту за окном кареты. Иллар тоже некоторое время пытался высмотреть что-то в ночи, но потом это ему наскучило.

– Я хотел спросить. Тогда в трактире. Все эти всполохи вокруг рук – что это за магия? Я понял что, это для того, чтобы опознать друг друга, но раньше мне подобная вещь не встречалось.

– В магических университетах такому не учат, это верно. Таким образом мы... некоторые из нас, помечают свою принадлежность к разным... так сказать, рангам. Как это точно делается – не скажу, не знаю. Обычно для этого нанимают старых хеджанских ведьм. В нашей Империи, как ты знаешь, женщин, обладающих магией, не рождалось уже очень давно. Мне чем-то побрызгали на руки и заставила выпить какую-то гадость. Теперь, если передо мной кто-то, с кем поработала эта ведьма или её подружки, я могу как бы «представиться». По цвету огня сразу видно кто есть кто.

– У тебя загорелся синий огонь. Что это значит?

Я пригляделся к лицу Велы, но понять спит ли она или слушает было нельзя.

– Скажем так. Синий – это значит, что я кое-чего добился. Уж всяко лучше оранжевого или зеленого цвета магического пламени. Но есть еще белый. В воровском рейтинге – это вершина.

Некоторое время мы ехали молча. В конце концов Иллар задремал. Монотонное покачивание кареты начало убаюкивать и меня, но неожиданно в стенку экипажа постучал гном:

– Прибыли.

Северянка мгновенно открыла глаза – стала ясно, что она отнюдь не спала. Карета, подпрыгивая на неровностях, въехала во двор постоялого двора, освещенного фонарями. Во дворе стоял дилижанс.

– Возможно тут появились свободные места, но день назад все было забито прибывшими на осенние ярмарки, – пояснила Вела.

Появился заспанный мальчишка, непрерывно зевающий. В полусонном состоянии он хотел уж начать распрягать наш экипаж, но я остановил его.

– Мы ненадолго. Наши друзья, – я кивнул на гнома с северянкой, – заехали забрать вещи и мы снова уезжаем.

Мальчишка лишь равнодушно пожал плечами и направился обратно. Вела несколько секунд размышляла, потом согласно кивнула и вместе с гномом направилась внутрь дома. Пока их не было, я напоил лошадей и под неодобрительным взглядом студента снял с соседней кареты фонарь и прикрепил его к нашей карете. Теперь наш экипаж должен был напоминать обычный транспортный дилижанс.

Вскоре вернулись Габи и Вела с парой тюков. После того как они погрузились,  мы с Илларам уселись на облучок и выехали с постоялого двора. В этот раз маг не заводил никаких бесед и вскоре задремал.

Поздняя ночь – время воров. Даже бывших. Я неспешно правил экипажем, по широкой дуге удаляясь от столицы. Дорога была пустынна, навстречу лишь один раз попалась телега с сонным мужичком. Луны на небе не было, блуждающая звезда собиралась покинуть созвездие Волка. Мало кто решался путешествовать в такое время. Вот через несколько часов, когда небосвод посветлеет, на дорогу выйдут ранние путники, спешащие по своим делам. Пока же они спали, досматривая последние предутренние сны.

Когда рассвело, мы уже подъезжали к Бранжу – небольшому городку, расположенному на северо-востоке от столицы. Если бы мы покидали Ниссу через северный выезд, то добрались бы сюда за полдня. Но так как мы выехали с противоположной стороны, то поездка заняла всю ночь.

Я остановился на пригорке,  изучая окрестности и расположившийся в низине город. Он как раз начинал просыпаться. Хрипло, словно после пьянки, кричали петухи, где-то недовольно мычали коровы, по дороге уже пылило несколько телег.

Дверца экипажа открылась, и оттуда выглянул гном.

– Все нормально, – успокоил я его. – Сейчас мы будем в Бранже, правда там нам придется сменить транспорт.

Я направил карету к окраине города. Найдя пустынную улицу, упиравшуюся в пустырь, я подъехал к примеченному еще с холма дому, обнесённому основательным забором.  Соскочив с кареты, я постучал в калитку, вделанную в ворота. Глухо залаяла собака. Достаточно долго никто не отвечал, я постучал еще раз.

– Кого там принесло? – поинтересовались из-за забора.

– Петух снес яйцо, – сплюнул я на землю. – Открывай, честные люди пришли.

Калитка приоткрылась, из-за неё выглянул детина необъятных размеров с фингалом под глазом.

– А где батя? – поинтересовался я.

– Нету. Уехал. По делам, – мрачно ответил переросток, недовольно поглядывая, как из кареты выбирается гном с оружием.

– Принимай товар, – я кивнул на экипаж.

– Кобылок что ли?

– Все. И лошадей и карету.

Детина мрачно почесал переносицу, потом закрыл калитку. Я повернулся к спутникам и знаком показал, что все нормально. Через минуту бесшумно открылись большие ворота и я, взяв под узды лошадь, направил экипаж внутрь двора.

– Эти пусть там постоят, – кивнул неприветливый тип на гнома и прочих. Я лишь пожал плечами. Шустро затворив ворота, которые видимо часто смазывали, чтобы они предательски не скрипели ночью, детина принялся изучать экипаж. Он заглянул внутрь кареты, залез на облучок, крышу и под неё. Затем он принялся изучать лошадей. Через несколько минут с мрачной физиономией он объявил цену:

– Десять монет.

Я сплюнул на землю.

– Этот экипаж на рынке я за сорок, а то и все пятьдесят монет продам.

– Больше не дам, – мрачно ответил он.

– Пятнадцать дашь. А я не буду никому говорить, что в этом доме на честных людях наживаются.

Детина молча ушел в дом. Через некоторое время он появился с холщевым мешочком.

– Тут все.

Взяв позвякивающий мешочек, я заглянул в него. Он был полон медяков. Я хмыкнул, запустил руку на дно и сразу выудил глиняный кругляш.

– Ты за кого меня держишь, малыш? Или хочешь, чтобы я железом твои ребра пощекотал? – я отбросил мешок лишь наполовину набитый деньгами. – Пятнадцать серебряных монет. И скажи бате, что его дух я и отсюда чую.

Молча подобрав мешочек, детина снова удалился в дом. Через несколько минут оттуда он уже вышел вместе с отцом – хромающим на правую ногу тощим субъектом. Под его глазом тоже красовался синяк. Видимо не все спокойно, в отличие от меня, воспринимали желание расплатиться глиняными подделками.

– Извини, мил человек, ошибочка вышла, – он протянул мне серебро. – Не признали.

Под хмурым взглядом двоих я старательно попробовал на зуб монеты. Удовлетворённо кивнув, я не прощаясь, вышел на улицу.

– Проще было просто бросить экипаж, чем продавать его за бесценок этим жуликам, – сообщил маг, когда за мной закрылась калитка.

– Нам лишнее внимание ни к чему, а здесь и карета к вечеру будет другого цвета и лошади сменят масть.

Я повесил на спину походный мешок, и взял в руки один из тюков, которыми обзавелись гном с северянкой ночью на постоялом дворе. Остальные вещи разобрали между собой гном и маг, у которого походного снаряжения не было. Вела шла налегке. С окраины городка нам нужно было добраться до его центра, где можно было сесть в дилижанс. Уже дойдя туда, я понял, что логичней было бы сначала выгрузить все вещи здесь, а уж потом оправляться избавляться от  экипажа. Судя по тяжести багажа, в вещах Велы были какие-то жутко памятные родовые кирпичи.

Мы остановились у первого попавшегося трактира, из которого сразу же выскочила рыжая девчушка. Быстро оценив нас и нашу поклажу, она забежала в трактир, а вернулась с кувшином холодной воды.

– Завтракать будете?

– Будем, – отпив холодной воды и по простецки вытерев рот ладонью согласилась Вела. – Где у вас дилижансы останавливаются? А то у нас транспорт сломался.

– Вам в какую сторону? Если в столицу, то нужно идти на центральную площадь, оттуда по утрам можно уехать в Новую Ниссу. А если на север или восток – то сейчас ничего не выйдет. Из столицы никого не выпускают, все дилижансы там сейчас. Да и после ярмарки все разъехались. Денек  придется подождать. Можно конечно не в карете ехать, а в телеге.

– Нам и телега сгодиться, – в этот раз ответил я. – Нам бы до Анжи добраться.

– Тогда я могу сбегать к деду Проту, он сегодня собирался ехать на пасеку, забирать последних пчел, а то ночи после ярмарки уже холодные. Так что он может подвезти.

– Сбегай. А мы пока позавтракаем.

– Я мигом, – девчушка вновь на мгновение скрылась в трактире, а затем выскочила и помчалась по улице в центр города. Мы втащили поклажу внутрь и принялись за нехитрый завтрак, состоящий из каши, поджаренных яиц и хлеба с молоком. Не успели мы его закончить, как девчонка вернулась и сообщила, что телега с этим самым дедом Протом уже здесь.

– Он сказал, чтобы торопились, а то ему и так придется делать большой крюк, чтобы доставить вас до Анжи.

На ходу дожёвывая хлеб, я расплатился, накинув пять медных монет сверху за старания девчушки. Погрузившись в телегу к совсем не старому мужичку, мы быстро проехали небольшой городок насквозь и выехали на дорогу, ведущую на восток. Я удобно устроился на сене. Вела о чем-то тихонько беседовала с возницей. Гном и маг оглядывали окрестности. И если бывший студент с интересом, то Габи настороженно. Встающее осеннее солнышко начало припекать, бессонная ночь давала о себе знать. Поудобнее устроившись на сене и подложив под голову свой походный мешок, я заснул.

Проснулся я от криков и ругательств. Некоторое время прислушивался к ним, пытаясь понять, в чем дело и из-за чего весь этот шум и гам. Когда понял, что один из голосов мне не знаком, то сел на телеге, которая стояла на обочине.

Увиденную картину можно было бы озаглавить – «после драки в благородном семействе».  Посреди дороги стояла необъятных размеров женщина в пыльной одежде служанки. Она сложила руки на груди и гордо задрала голову. Напротив, тяжело дыша, со сжатыми кулаками, стояла раскрасневшаяся Вела. Рядом маячил гном, нервно теребивший свою бороду и оглядывающийся по сторонам. Завершал картину Иллар, нарезающей круги вокруг троицы. Видимо, только что все закончили кричать друг на друга и пользовались небольшой передышкой перед началом следующего акта скандала.

Мужик с интересом наблюдал за скандалящими, сидя на телеге. И то верно – такой бесплатный цирк не каждый день показывают. Взволнованный студент наконец заметил, что я проснулся и  подбежал ко мне.

– В чем дело, Иллар? – я потянулся, стряхивая остатки сна.

– Вот, встретили, – он кивнул на женщину, преграждающую дорогу северянке. – Она шла по дороге пешком, а мы её нагнали. И тут такое началось. Сцепились как кошка с собакой. По-моему, они друг друга знают.

– Знают, это точно.

Волшебник недоуменно уставился на меня.

– Мы встречали её на рынке, когда шли смотреть объявления городской стражи.

Иллар с сомнением посмотрел на неприступную женщину:

– Не помню.

– Зато я хорошо её запомнил. Она следила за северянкой и гномом. Очень странно, что гном не заметил этого. С такими размерами трудно спрятаться.

Я посмотрел на застывшую в центре женщину. Если она смогла за пару дней найти нас, то что говорить о стражах или имперских сыщиках. Нам просто повезло, что нас не нагнали. Но всякое везение имеет печальное свойство заканчиваться.

– Похоже, нам придется расстаться с нашими спутниками.

– Почему? – удивился недоучившийся студент.

– Мне кажется, наша юная спутница сбежала из дома, уговорив гнома сопровождать её. Наверное, у неё очень сильный дар убеждать в чем-то гномов, лично я таким не обладаю. Но вот эта тетушка, – я кивнул на женщину, – она явно была против того, что затеяла Вела. И похоже, северянке и гному удалось сбежать из-под опеки не очень далеко.

Иллар все еще недоуменно смотрел на меня.

– Поясню. Встреча на дороге вряд ли была случайной. В какую сторону мы движемся не самый большой секрет. И раз нас смогла найти эта дама, то сможет найти и стража с сыском. Дважды два четыре. Болдо скорее всего уже рассказал, куда и с кем направлялась юная аристократка. Так что скоро по всем дорогам, ведущим в Старые земли, поскачет стража, которой будет интересно узнать, зачем нам четверым нужно было покидать город втайне. Так что нам лучше направиться в какую-либо другую сторону, подальше отсюда.

Наконец маг понял всю тяжесть ситуации. Он растерянно взялся за лоб. Я спрыгнул с телеги и направился к живописно застывшей группе. Они все еще молчали, видимо копя силы для следующего акта скандала. Вела даже не обернулась, когда я подошел. Зато внимание её собеседницы переключилось на меня. Её нос гневно раздулся:

– А это еще кто? Вела! – она грозно нахмурилась. – Ты путешествуешь с еще каким-то мужчиной? Мало того что ты сбежала с гномом и вокруг тебя увивается какой-то студентик, так еще этот... пройдоха. Ты посмотри на его рожу! Да это же форменный разбойник! По нему плаха плачет!

Не обращая внимания на поток брани, я подошел к северянке и осторожно взял её за локоть. От возмущения тетушка аж замолчала, молча хватая ртом воздух, как попавшая на берег рыба. Вела подняла свои зеленые глаза на меня. Я со вздохом кивнул в сторону:

– Нам нужно поговорить. Наедине.

;

Глава 7. Маскировка

Не обращая внимания на словесный поток, который разразилась свалившаяся на нашу голову дамочка, мы отошли в сторону. Гном остался рядом с извергающей проклятия на мою голову женщиной, внимательно следя за мной. Во взгляде волшебника, стоявшего у телеги, читалась грусть – он явно не хотел, чтобы я сообщил Веле про то, что нам следует расстаться.

– Что ты хочешь знать, Мартин? – устало спросила Вела.

– Спрашивать, кто это я не буду, – усмехнулся я. – В принципе это не важно. Важно то, что она смогла нас найти. А это значит...

– Значит, что уже к вечеру нас, скорее всего, настигнет стража. Ты это хотел сказать? – перебившая меня северянка смотрела поверх головы.

– В принципе, да ...

– Тогда, до свидания, Мартин! Скорее всего, в ваши с мальчишкой планы не входит встреча со стражей. А раз даже Фэлла, – северянка кивнула на женщину, – смогла нас отыскать, то стража и подавно. Не смею тебя больше задерживать, Скользкий Мартин.

Северянка гордо отвернулась от меня. Она во всем была права – если я не хочу встречаться со стражей, то нужно как можно скорее проститься со всей этой веселой компанией.

Но было нечто большее, чем все эти игры в прятки со стражей и имперским сыском. Время ожидания закончилось, я чувствовал, что судьба все быстрее и быстрее разматывает клубок событий. Совсем неслучайно после стольких лет, я встретил эту девушку с зелеными глазами, фанатично стремящеюся в Старые земли. И как позавчера, в подвале беспринципного Болдо, мне уже был известен ответ на незаданный вопрос.

– Вообще-то я хотел сказать совсем другое.

Аристократка с интересом обернулась. В зеленых глазах мелькнула искра удивления.

– Конечно, логичнее нам разбежаться в разные стороны, но что-то мне подсказывает, что одни вы до Старых земель не доберетесь. Поэтому если вы все еще хотите попасть туда, то нужно менять тактику.

Северянка с интересом изучала меня.

– Ты полон сюрпризов. От студента я могла ожидать благородный порыв, но от тебя...

– Никакого благородства, один сплошной расчет,– на моем лице вновь образовалась одна из самых гаденьких ухмылок. Я как-то тренировался у зеркала и знаю, какой эффект она производит. Вела скривилась, искра в её глазах погасла:

– Все дело в деньгах? Вон оно что... Я лишь могу пообещать тебе некоторую долю семейных сокровищ, когда мы доберемся до Старых земель. Не больше.

– Обещания достаточно. Я уверен, что вы не обманите, госпожа.

– Хорошо, я заплачу. В пределах разумного, – кивнула девушка. – Как ты собираешься увести нас от стражи?

– Обычно люди малонаблюдательны. Если стража и имперский сыск ищет бывшего вора, студента-недоучку и гнома с девушкой, то надо перестать ими быть. У нас уже есть один новый спутник, так что нас будет не четверо. Осталось сделать так, чтобы исчез гном и студент, так как они самые заметные.

– И как это можно сделать? – приподняла одну бровь Вела.

– Проще простого. Станем хеджанцами.

В течение следующего получаса каждый из нас смог бы получить по ордену от монашек Сантарии, в чьи добродетели входили терпение и кротость. Всю недолгую дорогу Фэлла поносила лично меня, покрасневшего студента, гнома и особенно Велу. Как оказалась, даже не используя ругательства, можно очень сильно оскорбить человека, если подойти к этому с выдумкой. Мне было не привыкать, гном только ухмылялся, а Иллар еле сдерживался, готовый вспылить в любой момент. Хуже всех приходилось Веле, она шла, сжав кулаки и прищурив злые глаза.

Пока я спал, наш отряд проехал небольшую деревеньку. Мы расплатились с удивленным мужичком, который явно ожидал продолжения скандала, и отправились обратно к поселению. Взойдя на пригорок, с которого открывался вид на деревушку, я обернулся к спутникам:

– Дальше я пойду один. Подождите здесь, на опушке, в стороне от дороги.

– Давай проваливай, быдло криворылое, – начала Фэлла. – Вела, как тебе не стыдно даже находиться рядом с этими разбойничьими рожами? Ухмыляется он тут! Улыбаться будешь за решеткой, когда тебе твои рученьки-то повыдергивают! Вела, мы немедленно спустимся в эту деревню, возьмем нормальный дилижанс и отправимся обратно в город. Нечего тебе делать рядом с этими бандитами. По ним виселица плачет. Знали бы они, рядом с кем находятся!

Не убирая с лица ухмылку, я подошел к продолжающей ругаться толстухе. Наклонившись к её лицу, все так же, не убирая улыбочку, негромко произнес:

– Если ты сейчас не замолчишь, я возьму вон тот камень и размозжу тебе голову. А потом  сделаю с твоей ненаглядной Велой все, что ты только можешь представить в своих грязных мыслях. И никто меня не остановит. Правда, если ты заткнёшься, то я буду паинькой и ничего страшного не случиться.

Фэлла замолчала, тяжело дыша. Выяснять – поверила она моей угрозе или нет, я не стал.

– Вот так-то лучше. Я скоро вернусь. Не ссоритесь тут без меня.

В деревне пришлось повозиться почти час. И если купить телегу и старую клячу втридорога удалось в первом же дворе, то с другими необходимыми вещами, нужными для моего плана, пришлось повозиться. Наконец в пятом по счету доме еще не старая вдова продала мне все необходимое. Взвалив вещи на телегу, под взгляды любопытствующих селян я выехал из деревни.

Своих спутников я застал за тем же холмом, где и оставил. Судя по тому, что лицо Велы и студента пылало, а на лице Фэллы застыло выражение праведного гнева, молчала дамочка не особо долго, и я подоспел как раз к очередному перерыву в затянувшимся скандале. 

Способ, с помощью которого я предлагал спрятаться от стражников, тянул на дурной анекдот, которые любят рассказывать в прокуренных трактирах уже изрядно набравшимся собеседникам. Первым делом надо было договорится с гномом. Если он откажется (на его месте я бы так и сделал), то все полетит насмарку.

Гном прищурился, пытаясь рассмотреть, что навалено в телеге:

– Чего нужно, вор?

– То, что я собираюсь предложить, тебе не понравиться.

– Ты мне вообще не нравишься, вор. Уж не знаю, почему госпожа доверяет такому пройдохе.

– Не думаю, что она мне доверяет. Меня просто наняли. Но я постараюсь в силу своих умений увести всех нас подальше от сыщиков.

– Вела сказала, что у тебя есть план.

– Да план есть, но он тебе, как я и говорю, не понравится, – я хмыкнул.

Я подробно и недвусмысленно объяснил, что должен будет сделать Габи. Никогда не видел, чтобы гномы менялись в лице столь стремительно. Его рука потянулась к топору, замерла там, и Гоби достаточно вежливо, что само по себе говорило о его недюжинной выдержке,  поинтересовался, не ослышался ли он. Я подтвердил, что нет, и хочу от него именно этого. Габи осмотрел меня, видимо прикидывая, как будет убивать, затем на всякий случай уточнил, не сошел ли я с ума, присовокупив к вопросу несколько непечатных выражений. Я сказал, что нет, и другого способа скрыться от стражи я не знаю. Габи внимательно посмотрел мне в глаза и нехотя убрал руку с топора.

– Теперь, пожалуй, пойду и побеседую с нашей новой попутчицей, – вздохнул я, поняв, что с первая проблема решена.

– Все-таки ты спятил, вор, – покачал головой гном.

Когда я подошел к Фэлле, та, скрестив руки на груди, исподлобья смотрела на меня. И молчала. Я вздохнул и начал с извинений:

– Для начала я должен извиниться за мои грубые слова. Я был неправ.

Толстуха молча сверлила меня взглядом. Я продолжил:

– Вы любите Велу. Если бы вы не любили, то не бросились бы в погоню за ней. Любовь не всегда взаимное чувство. Скорее всего, Вела даже не понимает на какие жертвы вы готовы пойти. Думаю, с самого детства она была очень своенравной и всегда добивающейся своего девочкой, – на этом месте Фэлла чуть заметно кивнула головой. – Возможно, вы сможете уговорить её отказаться от всей этой затеи, но мне кажется, что чем сильнее вы давите на неё, тем больше она сопротивляется. Таков уж характер. Думаю, на некоторое время вам следует сменить тактику. Все эти крики не приведут ни к чему хорошем. Вы просто поругаетесь окончательно и бесповоротно. И она в очередной раз улизнет. Может быть в следующий раз вам не удастся её найти.

Выражение недоверия и презрения сходило с лица толстухи. Когда она не сердилась, то казалась вполне  благодушной. Такую Фэллу можно было представить в роли наставницы в пансионе, способной лишь пожурить непослушных учеников.

– Вы сильная и храбрая женщина, раз кинулись за Велой. Но то, о чем я попрошу вас, тоже требует некоторой доли храбрости.

Фэлла с сомнением взглянула на меня.

– Вы должны понять. Не я ваш враг. Вышло так, что нас ищет столичная стража и имперский сыск. И никто из нас не горит желанием оказаться в лапах наших доблестных стражниках. И Вела в том числе. Поэтому нам нужно на некоторое время спрятаться от них. Они знают, кого ищут, поэтому придется пойти на небольшую хитрость и замаскироваться.

– Что это значит? – недоуменно покосилась на вещи в телеге дама.

– Мы переоденемся в хеджанцев. Стража ищет двух мужчин и гнома с девушкой, мы же станем хеджанской семьей. Два едущих с ярмарки хеджанца с тремя женами.

Фэлла некоторое время смотрела на меня с изумлением. Потом недоуменное выражение лица сменилось – я меньше всего этого ожидал! – на улыбку.

– Ты говоришь три жены? И кто будет третьей? Неужели... Гном!? Этого заморыша ты нарядишь в хеджанские тряпки? Ну ты выдумщик, – толстуха уже взахлеб смеялась. – Теперь понятно, как вы, воры, действуете. Вы просто переодеваетесь в женскую одежду!

Когда я вернулся к Веле, та смотрела на смеющуюся женщину.

– Давно я не видела её смеющейся, с тех самых пор как... – тут она осеклась. – А ты можешь уговорить людей. Я думала, что у тебя ничего не выйдет, и ты действительно стукнешь её камнем по голове.

– Уговоры я люблю больше, – я взглянул на солнце, которое давно минуло зенит.  – Нам нужно спешить.

Вещи, которые мне продали в деревне, лишь отдаленно напоминали хеджанские. Но тут не до точности, главное создать общее впечатление. К тому же большинство жителей Империи с трудом представляли, как должны выглядеть и одеваться их южные соседи на самом деле. Последняя война с Хеджанией была около пятидесяти лет назад. Вряд ли в Империи много тех, кто помнил, как одеваются «люди света», как называли себя хеджанцы сами. А уж про их обычаи и нравы обычный люд знал только из сказок, которые зачастую были совсем далеки от реальности.

Хеджанцы были редкими гостями в нашей стране. Мало кто знал, что посетившим Империю обратный путь был заказан. Хеджанец, побывавший на землях северных варварах, объявлялся изменником и его следовало казнить. Настоящих хеджанцев в наших краях было мало, а те, кто был, бежали из своей страны за какие-либо проступки. Уж лучше жить среди варваров, чем быть забитым камнями за отказ взять в жены старшую сестру своей жены, если супруга три раза подряд родила девочку.

Что мог сказать любой житель Империи про хеджанцев точно, что те заставляют прятать лицо своим женщинам, и мужчина мог позволить иметь себе столько жен, на сколько хватало денег. И если первое осуждалась, то второе наоборот привлекало. Уж мужскую часть Империи точно.

Мой план был прост – Фэллу, Велу и гнома надо было нарядить в одежды хеджанских женщин. Мы с Илларам тоже превращались в жителей южной страны. За хеджанской накидкой, скрывавшей лицо, опознать гнома было затруднительно. Его рост тоже играл в пользу – получалась не очень высокая коренастая хеджанка. С Велой и её наставницей было еще проще – старая и молодая жена, прямо как в сказках или популярных неприличных историях про хеджанцев.

Пока женщины и гном переоблачались, я быстро превратил Иллара из студента-мага в хеджанского юношу. Из цветастого платка, который я купил в деревне, за минуту я сделал тюрбан, а вместо плаща волшебника с вышитой эмблемой магического университета я заставил его надеть вязанную безрукавку. Теперь он выглядел еще более нескладно и даже несколько нелепо. Так и должен выглядеть помощник старого хеджанца, возвращающегося с осенних ярмарок вместе со своими тремя женами.

Себе тюрбан я делать не стал, ограничился потрепанной феской, которую удалось купить у вдовы в деревне. Вынул ремень и подпоясал штаны еще одним цветастым шарфом. Хеджанца я напоминал весьма отдаленно, уж скорее я стал походить на одного из южных цыган, живущих недалеко от Сартаны. Но чаще всего в уличных представлениях хеджанцев изображали именно так – тюрбан или феска и цветастый кушак.

– Чего-то не хватает, – пробормотал я.

Покопавшись, из своей походной сумки я достал старую хеджанскую трубку.

– Похож? – взяв трубку в рот, поинтересовался я у Иллара. Тот удовлетворённо кивнул.

К этому времени закончили с переодеванием и остальные участники нашего отряда. Длинные темные платья и платок на голову, закрывающий лицо, и из жительницы Империи ты превращаешься в таинственную женщину южных пустынь. Даже если ты гном.

Мы с волшебником рассматривали троицу, стоявшую перед нами. Три совершенно разных, словно сошедших со страниц какой-то книжки или подмостков, женщины. Необъятных размеров матрона, стройная и молодая гордячка и коренастая низкорослая нескладуха.

– По-моему, даже как-то чересчур, – покачал головой маг. – Они какие-то... как будто... слишком уж хеджанцы. Никто нашему маскараду не поверит.

– На себя посмотри, мальчишка, – хмыкнула Фэлла. – У тебя на голове вообще платок.

– Сойдет, – заключил я. – Они будут сидеть на телеге, много от их маскировки не требуется. Тебе, Габи, лучше не ходить – у женщин такой походки не бывает. И вырез для глаз поменьше сделай – брови торчат.

Наконец мы погрузились в раздолбанную телегу. Троица «хеджанских жен» устроилась между тюками с вещами Велы. Я сел впереди телеги, взяв вожжи, а Иллара усадил сзади, поручив смотреть на дорогу за моей спиной и сразу же сообщить, если кто-то на ней появится.

Некоторое время мы ехали молча, потом я услышал как за моей спиной тихонько посмеивается Вела.

– Все нормально? – я обернулся к девушке.

– Да, все хорошо. Просто смешно.

– Что тут смешного?

– То мы трясемся в бочке из-под нечистот, то в карете для заключенных, а сейчас вообще замотались под самые глаза и изображаем хеджанок. И это всего за пару дней. Что будет дальше?

Я тоже улыбнулся.

– В жизни многие играют роли. Порой иногда и не осознавая этого или даже не имея возможности закончить игру.

– Да ты философ, вор, – хмыкнул, слушавший наш разговор гном. – Вот только почему одеть в женское платье ты решил меня?

– Надо было как-то спрятать гнома. По-моему, неплохой вариант.

– Да ты в женской одежде – красавчик, – гоготнула из-под своего платка Фэлла.

Пока гном и толстуха обменивались колкостями, дорога перед нами уперлась в перекресток. Попрощавшись с мужичком, обещавшись нас довезти до Анжи, мы двинулись в обратном направлении на юго-восток. Теперь дорога расходилась в две стороны – по правой можно было снова свернуть к Старым заброшенным землям, левая же вела в центр земель Империи, на юг. Я повернул налево.

Не дожидаясь очевидного вопроса, я пояснил северянке:

– Хеджанцы не любят зиму, и уж если и перебрались жить в нашу страну, то выбирают места потеплее. Повозка хеджанцев, двигающаяся на север, привлекла бы внимание. Думаю, именно северное направление сейчас интересует имперский сыск. Сейчас лучше двигаться на юг, вместе с теми, кто покидает осенние ярмарки и возвращается домой. От Анжи, куда я собирался вас довести, есть прямой тракт до северных земель, но скорее всего, передвигаться по нему равносильно самоубийству. Лучше мы двинемся вниз на юг и достигнем Бранжа, оттуда можно будет повернуть на запад, и уже перейдя Ухванские горы, вернуться на север.

– Разве из Ухванских земель есть дорога на север? Мне казалось, что за Милоном начинается Озерный край, переходящий в непроходимые болота и защищающий Старые земли с востока и юга.

– Вообще-то дорожка там есть. И мы ей воспользуемся.

Некоторое время Вела молчала.

– Хорошо Мартин, я тебе доверяю. Похоже, ты знаешь, как можно попасть в Старые земли.

Я ухмыльнулся. Ну не рассказывать же Велле в самом деле про то, что так называемые сейчас Старые земли – мой родной дом. Все входы и выходы из которого я знаю как свои пять пальцев.

Между тем за нашими спинами перебранка между гномом и Фэллой обрела нешуточный характер. Две лже-жены уже всерьез толкали друг друга, еще минута и между женщиной и гномом начнется настоящая рукопашная схватка. Если быть честным, в это потасовке я бы ставил на Фэллу. Даже Иллар перестал следить за дорогой сзади и с интересом наблюдал за Габи и Фэллой.

– А ну цыц, бабы! – гаркнул я. – Что на тебя нашло, Габи? Надел женский наряд и уже ведешь себя не лучше базарной торговки. Ты – гном! Тебе не пристало так реагировать на женские подколки. А ты, Фэлла, что делаешь? Сейчас мы должны быть настороже. Не хватало только, чтобы из-за вашей глупой ссоры мы попались.

Пристыженные зачинщики беспорядков замолчали.

– Иллар, посматривай лучше на дорогу, а то не ровен час, на ней появятся стражи.

Некоторое время мы ехали молча. Потом Фэлла начала напевать какую-то тоскливую песню о тяжкой доли рыбачки, ждущей на берегу своего мужа. Спустя пару куплетов её подхватила Вела, а затем, что удивительно, к их хору присоединился и Габи. Песня была старая, родом откуда-то с Кенских островов. Когда она закончилась, в наступившей тишине, которую нарушал только скрип колес телеги да шум листьев деревьев вокруг дороги, смущенно прокашлялся студент и неуверенно предложил:

– Я тут вспомнил одну историю. Когда мы с братом учились, то один из наших преподавателей был из Хеджании. Он рассказывал нам сказку про двух братьев. Хотите расскажу?

– Рассказывай. Все равно нам ехать без остановки до самого вечера, – вздохнул гном.

– Наш учитель. Он был хеджанцем только наполовину. Учил нас математике. Что удивительно, в Хеджании эта наука хорошо развита. Знаете ли вы, например, что...

– Мальчик, ты обещал сказку, – бесцеремонно прервала мага Фэлла.

– Да, точно. Извините... – смутился волшебник. – Это сказка про двух братьев. Их звали Илхар и Пенга. Один из них был старший, другой, соответственно, младший. Старший брат оказался хорошим воином. Еще будучи подростком, он мог выйти против дюжины взрослых мужчин и победить их. Зато младший брат отличался умом и вскоре в нем открылись магические таланты.  Когда старший брат, Илхар, оттачивал свои умения в боях и турнирах, младший круглыми сутками сидел над свитками и книгами, становясь все более искусным магом. Далее случилось то, что обычно происходит в таких сказках, – оба брата влюбились в прекрасную деву. Ей синие глаза напоминали озера, над которыми были прочерчены тонкие брови. Нежная бархатистая кожа была бледна. Её бедра изгибались словно барханы.

– Вот интересно, а как они определили, что она красавица? – пробурчал гном, пока Иллар самозабвенно описывал роковую красотку. – Ведь это же хеджанка, у неё даже лица не видно под этой тряпкой.

Я покачал головой. На самом деле обычаи не требуют от «людей света», чтобы лица их женщин были спрятаны, достаточно платка, покрывающего волосы. Свои лица хеджанки прятали от наших солдат во время войн, справедливо опасаясь, что те, кто красив, вполне могут оказаться в числе трофеев. И опасения не были беспочвенны – зеленые глаза Вела получила в подарок от одной из своих прабабок, рожденной на юге.

– И тогда братья решили завоевать сердце красавицы. Они поклялись, что преподнесут ей дары, равным которым нет в этом мире. Илхар отправился в далекий поход. Он прошел через множество битв, везде показав себя героем. Из простого воина он стал главой целой армии. К воинским почестям и славе прилагалось богатство. Из дальних земель он вернулся богатым настолько, что даже султан этих земель завидовал ему. Все свое богатство и известность бросил старший брат к ногам красотки. Пенга тоже к тому времени вернулся из странствий. В отличие от своего брата он не обрел богатств, зато странствия и встречи с великими волшебниками открыли перед ним другую тайну – вечную жизнь. Младший брат преподнес секрет бессмертия своей возлюбленной.

Я не расслышал, кого из двух героев выбрала красотка, которая смиренно ждала, пока герои блуждали в далеких землях. В самый интересный момент колесо телеги налетело на булыжник и мне пришлось остановить повозку. Пока я осматривал треснувший обод и решал, доедет ли повозка до места назначения, Габи с Фэллой завели очередной спор. Теперь они выясняли, что лучше – богатство или бессмертие. По версии Фэллы, красавица должна была выбрать бессмертие, а уж денег за долгую жить накопить можно.

– Все не так просто. Может быть, вечная жизнь достается только тем, кто старается жить праведно. А, как известно, честно заработать деньги нельзя. Если ты не гном, конечно.

– Что за глупости! Нельзя прожить жизнь, не согрешив, может потому мы и не бессмертны.

– А что ты скажешь, Мартин? – спросил у меня гном, когда я вновь уселся в телегу и мы тронулись.

Я бы мог многое рассказать попутчикам про вечную жизнь и почему считаю это проклятием, а совсем не даром. Но вместо этого я взял в рот трубку и приказал:

– Впереди стража. Всем помалкивать.

Навстречу нам по дороге скакало пятеро всадников. Было видно, как солнце блестело на их кирасах.

;

Глава 8. Хеджанцев здесь не любят

Всадники осадили лошадей за несколько метров до телеги. Поверх сверкающих, бросающих неуместные игривые солнечные зайчики кирас, были накинуты темные плащи.

Столичных стражей всегда можно было опознать по кирасам. Если в других городах блюстители порядка носили кожаные жилетки с наклепанными на них металлическими пластинами или кольчугу, то в Новой Ниссе стражам досталась полноценная броня. И хотя летом в кирасе можно было свариться, и зимой металл не грел, желающих избавиться от подобных лат не было. В отличие от кольчуги или жилетов с защитными пластинами только кираса могла выдержать в ближнем бою удар арбалетного болта или выстрел из пищали. А столичные разбойники не брезговали ни тем, ни другим.

Пока я предавался мыслям о броне, с которой даже гномий топор не справится, по крайне мере с первого удара, всадники подъехали вплотную. Выдержав взгляд главного из них – рослого воина с пышной бородой – я все же склонил голову. Надеюсь, мои спутники не сглупят и не будут напрашиваться на неприятности. Хороший хенджанец в Империи – законопослушный хенджанец.

Пятерка медленно проехала мимо нас, я услышал, как кто-то из стражей хмыкнул. Затем они пришпорили коней и поскакали дальше.

– Пронесло, – хриплым голосом сказал Иллар, когда всадники скрылись за поворотом дороги.

– Пока нам повезло, – сказал я. – Но думаю, нам еще не раз придется встретиться со столичной стражей. А с ними может быть и кто-то из имперского сыска. Или даже кое-кто похуже. В отличие от стражи имперский сыск крайне любопытен и любит задавать вопросы.

Все молчали, обдумывая мои слова. Между тем солнце коснулась верхушек деревьев. Долгий день, с утра которого мы сначала направлялись в Анжи, встретили Фэллу, и, превратившись в хенджанцев, наоборот удалялись от Старых земель, наконец, близился к завершению.

Перед закатом наша телега выехала к небольшой деревеньке, через которую пролегала дорога.  Все облегченно вздохнули – ночевать под открытым небом не хотелось. Через несколько минут под лай двух путавшихся под копытами лошади собак мы въехали в поселение.

Дорога проходила прямо по центру деревни, деля её на две части. Жители, которые должно быть привыкли к множеству путников, не обращали на нас особого внимания. До той поры пока не понимали, что на телеге тряслись хенджанцы. Тогда они останавливались и внимательно рассматривали нас. Я мог бы поклясться, что некоторые ругались шёпотом. Одна из мамаш бросилась к своим детям и силой поволокла их с дороги во двор.

– Как-то они не очень дружелюбно настроены, – прошептала из-под накидки Вела.

– Мы же сейчас хеджанцы, вечные враги Империи как-никак, – хмыкнул я.

– Не нравится мне все это, – высказала свои опасения Фэлла. – Смотрят на нас так, будто мы нелюди какие.

– Теперь вы понимаете, как себя чувствую я, – усмехнулся гном.

Наконец наша телега добралась до центра деревушки, где на небольшой площади располагался трактир. На его пороге стоял, скрестив руки, рыжебородый детина с полотенцем на плече. Я остановил наш поскрипывающий экипаж у колодца и, спрыгнув на землю, направился к нему.

– Мест нет, – заявил рыжебородый, не дав мне открыть рта.

Я с подозрением оглядел постоялый двор. У входа не было лошадей, да и изнутри не доносилось никаких звуков. Даже из трубы не струился дым – никто не готовил ужин. Похоже, что трактир пустовал, но пускать на постой хеджанцев хозяева не хотели. Я задумчиво почесал волосы под феской – выходило, что с маскировкой мы несколько переборщили. Видимо имел смысл превратиться в обычных жителей Империи на подъезде к этой недружелюбной деревушке. С другой стороны – а если бы здесь была стража? Оглядевшись, я заметил старика на завалинке соседнего дома, пригревшегося под угасающими вечерними лучами солнца. Дав знак рукой спутникам, чтобы они оставались на месте, я направился к нему.

– Добрый вечер, уважаемый, – сказал я, подойдя.

– И тебе доброго вечера, коль не шутишь, – прищурил глаза старик, изучая мою феску и цветастый пояс.

– Не подскажите, где в вашей деревне можно остановиться на ночь. Как я понимаю, трактир...  эээ... занят.

– Занят, значит? Ну да, ну да... Не любит вашего брата Меслот.

– Так может здесь есть другой трактир? Или кто-нибудь может пустить нас на постой?

Старик хитро взглянул на меня:

– Трактир тут один. А если Меслот узнает, что кто-то из селян пустил вас на ночь, то пива в долг этим доброхотам тут не видать. Так что езжайте вы лучше дальше.

Я хмыкнул. Недружелюбное местечко.

– До следующей деревни далеко?

– Вот если сейчас поедете, то к утру как раз доберетесь. Там, правда, постоялого двора нет, но на постой  народ вас пустит.

– Спасибо, – я, прижав руку к груди, поклонился по-хеджански. – Еще один вопрос, за что хозяин трактира не любит наш народ? Мы давно не воюем.

– Гашантук, – ответил старик. Я понимающе кивнул. Имя этой крепости мало, что может сказать нынешнему поколению, но тридцать лет назад имперские войска отбили её у Хеджании, закрепившись на Крайнем мысе. Удивительно, что тот конфликт так и не перерос в полномасштабную войну. Наверное потому, что потери со стороны хеджанцев были огромны. Впрочем, как и с нашей. Императрица никогда не скупилась на людские жертвы, расширяя владения.

– Мой старший сын погиб там, а хозяин трактира, его брат – мой младший. Так что лучше тебе поискать приют в других местах, – все так же щурясь, завершил разговор старик.

Я коротко кивнул и вернулся к телеге. Под суровым взглядом рыжебородого я направил экипаж к выезду из деревни. И даже пару раз подстегнул лошадку, чтобы поскорее покинуть это недружелюбное место.

– Поспать на постели этой ночью нам видимо не удастся, – заметил Габи, когда деревенька, название которой мы так и не узнали, осталась позади.

– Уж лучше под открытым небом, да на соломе, чем рядом с селянами, которые только и мечтают, как отправить хеджанцев на тот свет, – ответил я.

– За некоторые вещи надо мстить, не взирая на давность, – отчего-то сурово сказала Вела. Я покосился на северянку. В зеленых глазах северянки, видневшиеся в прорези платка, отражался закат, и казалась, они пылали.

Когда на небе уже зажглись звезды, а диск солнца скрылся за лесом, дорога привела нас к небольшой речке, через которую был перекинут деревянный мостик. За ним располагались заливные луга. Я направил телегу с дороги в пойму реки.

– Думаешь, крестьяне, так не любящие хеджанцев, не захотят навестить нас ночью? – поинтересовался гном. – В более теплые времена, здесь должно быть многолюдно. Хорошее место для сенокоса и выпаса скота.

– Я могу поставить заграждающий барьер, – опередил меня Иллар.

– Что это фокус? – заинтересовался Габи.

– Это специальный круг, который я обведу вокруг нас на ночь. Если кто-то перешагнет его, мы сразу проснемся.

– Хитро придумано. Ты часто ставил такую защиту?

– Раньше не приходилось. Но я знаю, как это надо делать, – смутился маг.

– Как такой недотепа как ты мог стать магом? – недовольно буркнула Фэлла, слезая со скрипящей под её весом телеги.

– Я специализируюсь совсем на других вещах, – начал зачем-то оправдываться волшебник.

Между тем уже совсем стемнело. Зная умение студента в магическом разжигании костров, я не стал особо беспокоиться о сборе хвороста. И верно – через пару минут к небу взметнулись огромные языки пламени.

– Ты это, убавил бы огоньку, – посоветовал гном. – А то его и с Ухванских гор можно рассмотреть.

Иллар, вновь смутившись, сделал несколько пассов руками, и костер приобрел вполне реальные размеры. Единственное, что выдавало его магическое происхождение, так это то, что огонь поддерживал лишь небольшой клок соломы да пара сухих веток.

А вот доверять студенту приготовление пищи гном не стал. Как-то само собой получилось, что ответственность за приготовления ужина он взял на себя. Из тюков с их с Велой вещами были извлечены кухонные принадлежности. Габи вручил мне котелок и отправил за водой к реке. По возвращению он был повешен на перекладину, закрепленную на уже установленные по краям костра жерди с развилками. Не удивлюсь, если гном и их тоже таскал в своих неподъёмных тюках.

Гном вслед за Фэллой и Велой, стянул с голов платок. На мое замечание, что таким образом про нашу хитрость с переодеванием можно забыть, Габи лишь буркнул: «Ты мне еще предложи до ветру сидя ходить». Особо упорствовать я не стал – если уж кто-то и подберется к нашему лагерю вечером, то только одна походка гнома сразу раскроет в нем мужчину. Будем надеяться, что ночью тут не столь много любопытных.

Отдав котелок с водой, я занялся лошадью. Вначале я распряг старую клячу, и мы направились к реке, где я дал ей вдоволь напиться. После этого, стреножив лошадь, отпустил на поиски подножного корма. Трава еще росла, хотя к утру и покрывалась инеем. Кроме того, я заметил несколько остатков от стогов, почему-то брошенных на лугу.

Пока я возился с лошадью, маг и вправду провел какую-то линию палкой вокруг телеги и костра. Она на мгновение вспыхнула синеватым светом и погасла. Фэлла, сидевшая у костра, одобрительно зацыкала языком.

– Я тебя недооценила мальчик. Ты и вправду маг.

Гном меж тем вовсю кашеварил. Он сыпанул в котелок с кипящей водой какой-то порошок, а затем засыпал крупу.

– Что это? – поинтересовался я.

– Не бойся, вор, я не отравлю тебя. Это особая гномья приправа. В походах незаменимая вещь. Без неё, если готовить еду на вот такой речной воде, можно маяться животом. Что весьма некстати вдалеке от цивилизации и теплых клозетов.

– Слышал про такое, – вступил в беседу Иллар. – Нас в университете учат специальному магическому наговору для таких случаев.

– И чего ты молчал? Знаешь, сколько этот порошок стоит? – проворчал Габи.

К костру подошла Вела. Она уселась между мной и магом, которого начала расспрашивать Фэлла. Рядом со мной присел гном.

– Через минут двадцать будет готово, – Габи кивнул на котелок. – Расскажи мне, вор, почему ты решил отправиться в Старые земли таким интересным путем. Сейчас мы удаляемся от севера.

 – Если мы не хотим встретиться со стражей, которая, скорее всего, знает кто мы и куда направляемся, то лучше двинуться в противоположном направлении.

– Ты предлагаешь доехать до какого-либо мелкого городка и там переждать некоторое время. А потом вновь направиться в Старые земли?

– Нет, у меня несколько другой план.

– Так ты, в самом деле, предлагаешь направиться в Старые земли, обойдя Ухванские горы с востока через Милон?

– Да.

– Вор, ты и вправду сумасшедший, – сплюнул Габи на землю. – И если всю эту историю с переодеванием я могу понять, хоть она мне и не нравится, то попасть в Старые земли со стороны Ухванских земель нельзя.

– Вообще-то один случай был.

Гном некоторое время смотрел на меня изучающе.

– Второй раз за день ты меня удивляешь. Неужели та байка про прошедших через Озерный край была правдой? Я думал, что это не больше, чем старая легенда.

– От Милона до Старых земель напрямую всего три дня пути. Правда, все предпочитают дорогу с этой стороны Ухванских гор в две недели. Я рискну провести нас напрямую. Надо доверять старым легендам. Иногда в них намного больше правды, чем принято думать.

– Не много ли ты берешь на себя, Мартин?

Я улыбнулся, вновь используя одну из своих самых противных гримас. Габи скривился.

– Я хороший вор. И я знаю, как пройти через Озерный край и Изумрудные топи до Старых земель.

Габи хмыкнул, и, поднявшись, направился к котелку. Вела, которая прислушивалась к нашему разговору, спросила:

– Про какую старую легенду вы говорили?

– Слышала легенду про рыцаря Скорогона и его отряд из сорока человек?

– Это та нудная песня из сорока куплетов, где в каждом из них описывается как кто-то из его отряда гибнет? Терпеть её не могла. Если уж её затянут, то это надолго. Правда некоторые так и не дожидались конца этой песни – засыпали где-то на середине.

– Где-то на тридцатом куплете поётся про то, как этот рыцарь и его спутники прошли через Изумрудные топи. Правда, один из отряда все же погиб.

– Я думала, что это все выдумано.

– Многое в этой легенде не более чем сказка. Насчет русалок или стеклянного дворца – это уж точно, но про Изумрудные топи правда. Они смогли пройти через Озерный край и непроходимые болота и достичь Старых земель за три дня.

– Никогда бы не подумала, – покачала головой Вела. – Почему мы знаем про этого рыцаря только из этой длиннющей песни?

Я внимательно посмотрел на северянку.

– Рыцарь Скорогон, это Корн Сербон, первый владыка Ниссы.

– Так это тот самый Корн... – поразилась девушка.

– Вначале в песне речь шла про него, но со временем он превратился в мифического Скорогона.

Некоторое время Вела сидела молча, о чем-то размышляя. Потом улыбнулась:

– Теперь понятно, чья была библиотека в том особняке. Твоя. Ты не так прост, Мартин. Думаю, что ты никакой не сторож.

Я замер, не зная как мне выкрутиться. Но на помощь подоспел гном с плошкой горячей каши. Ели молча, а когда закончили, я нагнулся к северянке и тихо сказал:

– Я должен тебя поблагодарить.

– За что? – удивилась северянка.

– На самом деле у вас с Габи всегда была возможность попасть в Старые земли без всей этой нервотрепки. И никакая моя помощь вам особо тут не нужна. Всего-то следовало сдать нас с Илларам первым попавшимся стражникам.

– Так все-таки весь этот переполох в столице из-за вас? – немного помолчав, спросила северянка.

– Честно говоря, не знаю, – я пожал плечами. – Наш начинающий волшебник умудрился подпалить бородку руководству магического университета, но вряд ли из-за этого стоило устраивать такую облаву. Я не маг, так что под описание разыскиваемого не подхожу. Видимо просто совпало.

– Весьма неудачно. Хотелось бы мне знать из-за чего такой переполох.

– И мне тоже, – соврал я.

После еды, когда на небе уже засияли звезды, мы начали укладываться спать. Северянка с капризной спутницей устроились на телеге. Мужчинам досталось место между телегой и костром. Набросав на землю найденные остатки сена, и уложив сверху имеющуюся одежду, мы устроились на ночлег. Ночевка под открытым небом осенью была не столь хороша, как жарким летом.

Глубокой ночью, когда блуждающая звезда была уже в созвездии Торговца, я проснулся. Осторожно встал, стараясь не потревожить сон мага и храпящего гнома. Иллар начертил слишком маленький круг, я посчитал, что справлять нужду в пяти метрах от спящих спутников будет не очень прилично.

Я осторожно провел рукой над защитным кругом юного волшебника. Он коротко вспыхнул алым, и я перешагнул черту. Через пару минут возвращаясь, я вновь провел рукой над кругом, на мгновение озаряя все вокруг синим светом. Иллар когда-нибудь может и станет хорошим магом, но пока он умел слишком мало. Нынешнее обучение в Магическом Университете не сравнится с былыми временами. Когда я вновь укладывался, недоучившийся волшебник зашевелился во сне. Гном же и вовсе не заметил моего короткого отсутствия, продолжая мерно похрапывать.

Проснулись мы еще до рассвета. Хмурый гном заявил, что готовить с утра на таких дармоедов как мы он не собирается, поэтому придется подкрепиться сухарями и вяленным мясом в дороге. Никто особо не возражал. Я привел пасшуюся недалеко лошадь и стал запрягать её в нашу повозку. Иллар затушил магический костер. Жерди, на которых вчера висел котелок с кашей, гном как оказалось, позаимствовал прямо из нашей и без того хлипкой телеги. Я посмотрел, как он ловко вернул обгоревшие палки на место, и только усмехнулся. Когда осеннее солнце взошло, мы были уже на дороге.

;

Глава 9. Перевал Василиска

Мы были в пути уже несколько дней. Ночевать под открытым небом больше не пришлось – в прочих деревнях, где мы оставались на постой, отношение к хеджанцам было не в пример лучше. Если не считать того, что везде пытались выставить счет раза в два выше обычного. Два раза на пути нам встречалась стража, причем в последний раз среди стражников был человек в черном мундире имперского сыска. Но оба раза они не заинтересовались семьей хеджанцев, путешествующих по Империи. Да и на дорогах стало намного многолюднее – нас стали нагонять, те, кто застрял на выезде из столицы после осенних ярмарок. В этой толпе мы и пытались затеряться. Теперь на дороге, ведущий в центр страны, наша телега никогда не была одна. Кто-то или обгонял нас, или ехал сзади.

Из-за заполонившего тракт народу, даже поговорить толком было трудно, что уж говорить про хоровое исполнение песен. Мы либо тихо перешёптывалась, пряча глаза от очередных любопытных, рассматривавших фальшивых хеджанцев, либо и вовсе молчали.

Больше всех разговаривала Фэлла, замолкавшая только тогда, когда нас обгоняла очередная повозка. Наша телега не отличалась особой скоростью. Главным образом, Фэллу интересовал юный волшебник и магия как таковая. На самом деле, послушать его было интересно всем. Даже гном прислушивался к рассказам Иллара.

– Хорошо, допустим, я поняла, как вы делаете магические замки. А как же ваши светильники? Тут в чем секрет?

– Тут особого секрета и нет. Это монотонная, скучная работа. Сначала изготавливают сам фонарь. В него вставляют материал, который будет светиться. Чаще всего используют стекло. Оно дешевле. Но зато оно и не так долговечно. Его хватает на год-другой, затем оно трескается. Лучше всего подходит обсидиан, он может светиться сотни лет. Его к нам в университет привозили обычно с гор Тар-Тара. Еще его поставляет Фазеленд, – маг кивнул на гнома. – К светильнику прикасаешься посохом Руде и все – он светится.

– Все так просто?

Маг пожал плечами:

– Я же говорю, это монотонное дело. Я знаю, что университет зарабатывает на этом немаленькие деньги. С восточной стороны Терского моря только мы занимаемся производством магических светильников. Каждый из нас на втором-третьем курсе несколько часов в неделю занимался  производством этих дурацких светильников.

– Что такое посох Руде? – подала голос из-под накидки Вела.

– Это старый артефакт, говорят, что раньше им можно было зажигать даже звезды. Но это, конечно, легенды. У нас несколько таких посохов, хотя это вроде как тайна, – смутился маг.

– То есть любой, у кого есть этот самый посох, может наколдовать себе множество светильников и озолотиться? – спросил гном.

– Нет, посох работает только в руках мага. Еще нужно знать заклинание, – ответил Иллар, наградив гнома взглядом, обозначающим что-то вроде «это знает даже ребенок».

В один из дней, лес по левую сторону дороги расступился, уступив место широкому лугу, и вдали стала видна синяя гребенка Ухванских гор. Центральные горы Империи не отличались особой высотой в отличие от северных Ниганских гор, отделяющих Старые земли от заснеженных равнин Вога. Интерес к появившимся горам проявил только Иллар и Вела. Я и Фэлла к ним были равнодушны, а гном, выросший в Фазеленде, обозвал Ухванские горы, делившие страну на восточную и западную часть, «холмиками».

Горы с каждым днем приближались и росли. Вместо окрашенных багрянцем лесов, тянувшихся от Новой Ниссы, предгорье было хвойным. Через семь дней после того, как мы покинули столицу, наша дорога влилась в тракт, ведущий к Ухванским горам от Кружа, знаменитым своим сражением. Мы повернули к перевалу Василиска. По бокам более широкого тракта красовались мильные столбы, отсчитывавшие расстояние. Перейдя перевал, мы должны были попасть в восточную часть Империи и повернуть на север к Милону – городу, соперничающему с новой столицей.

Дорога от Кружа к горам, в отличие от той, по которой мы ехали раньше, местами была даже мощеной и окруженная сточными канавами. Хотя эти горы и не были очень высокими, весной с них сходило достаточно талой воды, чтобы превратить обычные земляные колеи в непролазную грязь. На севере Ухванских гор ручейки и речушки превращались в Кессолу, петлявшую среди северных лесов. Уже в столице река, став судоходной, спешила к Терскому морю. Дорога, ведущая к перевалу Василиска, была выложена булыжникам еще в те времена, когда Милон единолично правил восточными землями, а на Старых землях не была заложена даже первая крепость. Никто и подумать не мог, что в непролазной глуши северных лесов появится столица новой Империи.

К Василиску мы подъехали вечером. Заходящее солнце окрашивало горы в серо-розовый цвет. На вершинах уже искрился первый снег, казавшийся сейчас в закатных лучах красным. Ниже горы, уже подернутые вечерней дымкой, меняли цвет на сиреневый, а затем, там, где на склонах росли ели и сосны, и вовсе становились серыми.

– Красиво, – сказала Вела, смотря на горы.

Я был согласен с ней. Перевал Василиска был одним из красивейших мест Империи. Конечно еще были Наганские горы с их Зубом Мудрости и Крайней мыс, от которого тянулись горы Тар-Тара.

Скалы здесь резко и почти вертикально обрывались вниз. Было такое ощущение, что могучий великан разрубил Ухванские горы одним ударом гигантского топора. С противоположной стороны, с востока, скалистая гряда напоминал лежащего на земле поверженного змея, перерубленного на две неравные части в месте перевала. Имя Василиска перевал получил именно из-за этого сходства.

У перевала расположился небольшой городок, изобилующий постоялыми дворами. Видимо, летом через поселение шел большой поток людей. Я попытался найти не самый заметный трактир, но и не такой, чтобы в нем можно было нарваться на неприятности. Фэлла ворчала, что тратить целый час на катание по городу, чтобы выбрать неказистый домик на окраине для сна на одну ночь, глупо. Но остальные были согласны с тем, что не стоит привлекать к себе лишнее внимание.

Как всегда, я попросил у хозяина заведения две комнаты. Я, маг и гном ночевали в одной, а северянка с Фэллой в другой. То, что хеджанские жены спали отдельно от мужа, особых вопросов не вызывало. Ведь по крайне мере одна из них – ту, которую изображал гном, – супружеские обязанности, по мнению окружающих, выполняла. Надо было видеть недовольство Габи с утра, когда на него с интересом смотрели работники постоялого двора, пытаясь сообразить, чем эта пигалица сумела меня соблазнить.

В этом постоялом дворе отчего-то решили, что мы говорим исключительно по-хеджански и довольно громко обсуждали особенности жизни «гостей» с юга. С утра, пока мы завтракали, прямо за нашими спинами разгорался нешуточный спор. Мнения спорящих разделились. Посудомойка и повариха сошлись на том, что муж (то есть я) законченный извращенец и вместо того, чтобы ночевать с молодой женой (Велой) или старшей (Фэлла, по мнению посудомойки, бывшей тоже нехрупкого телосложения, – идеальный выбор), остановил свой выбор на низкорослой уродине. Вышибала и хозяин таверны наоборот отстаивали мнение, что за тряпками гнома скрывается какой-то изъян или уродство, что позволяет ему (то есть ей) удовлетворять мои ночные запросы с особым изыском.

Покидая постоялый двор с их болтливыми работниками, я вежливо попрощался, не без удовольствия наблюдая, как лицо хозяина стало пунцовым. Габи же как бы случайно наступил на ногу вышибале. Еще в течение часа гном костерил на чем свет стоит этот постоялый двор, его работников и их извращенную фантазию. Остальным оставалось лишь тихонько посмеиваться.

На выезде из города стояла небольшая казарма, в которой скучал отряд, охраняющий дорогу на перевале. На стене здания был начерчен синий магический круг. Я равнодушно провел по нему глазами и украдкой оглянулся – никого в синих плащах поблизости не наблюдалось. За последние несколько дней, когда мы блуждали в малонаселенных уголках страны, я уже и отвык от этих синих меток. Я заметил, что гном тоже осторожно оглядывает окрестности казармы. Видимо были правы те, кто говорил, что на них не распространяется ведьмовская магия.

Дорога начала петлять и постепенно подниматься вверх. На поворотах мощеный путь увеличивался в ширине вдвое, чтобы без проблем дать разъехаться повозкам, которым было тяжело разворачиваться на крутых изгибах. Подъем к перевалу был скучен и утомителен: мы медленно петляли по каменному серпантину. Пару раз навстречу быстро скатилось несколько тяжело груженных телег. Лошадей придерживали возницы. Разгоняться на этой дороге при спуске вниз не следовало: мы проехали мимо пары остовов возов, валяющихся в кустах за обочиной. Наконец наша лошадка начала заметно сдавать, мы спешились, и дальше уже поднимались пешком. В телеге остались только вещи Велы и гнома. Через несколько часов утомительного пути, мы, наконец, взобрались на перевал Василиска.

Вид отсюда открывался потрясающий, сторицей покрывающей все трудности дороги, занявшей полдня. Перед нами на востоке расстилалась тонущая в дымке долина. Слева от перевала поблескивали озера, там располагался Милон. Впереди за лесом виднелись холмы Сахры, за которыми должна была скрываться быстротечная Изгра, текущая к далеким восточным степям и Слепому морю. На юге, за все еще зелеными лесами, высились заметные и отсюда башни Тафарге. Лес, тянувшийся на юг, пестрил желтыми и багровыми пятнами, но все еще в массе свой не сменил окраску. На восточной стороне Ухванских гор было значительно теплее, чем по ту сторону. Зима сюда приходила позже.

Несколько минут мы любовались открывшимся пейзажем. Бывшее Милонское княжество, вторым после Старых земель вошедшее в стремительно расширяющуюся Империю несколько сотен лет назад, было прекрасным местом. Я обернулся назад посмотреть на сердце Империи. Столица отсюда, конечно, не была видна. Где-то вдалеке среди бескрайних осенних лесов мелькнула лента реки – это Кессола пряталась в зарослях. С этой стороны перевала расстилалось целое море деревьев, тянущиеся до горизонта. Внизу, прямо под моими ногами, расположился городок, который мы покинули этим утром. Его можно было закрыть ладонью – так высоко мы забрались.

– Говорят, если залезть на сами горы, отсюда даже видно Терское море, – сказал гном. – Хотя я в этом сомневаюсь. До него по лесу не одна неделя пути. Зато я охотно верю, что с этих гор можно рассмотреть Изгру и даже восточные степи. По крайне мере, оттуда эти горы видны.

Я не стал расспрашивать Габи, когда он успел побывать в безлюдных степях у Слепого моря. Мы простояли на верху перевала до тех пор, пока к нам снизу не взобралась повозка. Не став мешать новым путешественникам обозревать окружающий вид, мы начали спускаться.

Спуск занял не меньше времени, чем подъем. Опять пришлось идти пешком. Если мы бы уселись на телегу, то она бы просто придавила нашу престарелую клячу. Поход вниз затянулся до самых сумерек. На ровную дорогу мы выехали, когда на небе начали зажигаться первые звезды. С этой стороны перевала Василиска тоже был небольшой городок. В этот раз я особо не усердствовал с выбором постоялого двора – меня устроил третий попавшийся. Горы отняли много сил.

В отличие от прошлого трактира, никому из работников не было дело до того, кто в каких комнатах ночует. Рано утром мы в тишине перекусили нехитрым завтраком и отправились в дальнейшее путешествие, понукая сонную лошадку. Вскоре солнце начало припекать. Здесь, по другую строну Ухванских гор, казалось, был не конец осени, а её начало. Никто, впрочем, против не был – прохладная погода и ночные заморозки мало кому нравились. Нам везло – еще не начались дожди. Через неделю-другую, они смоют последние листья с деревьев и дороги во многих местах станут непролазными. Останется лишь ждать первых зимних морозов, которые скуют непролазную грязь, и тракты Империи снова станут проходимыми.

Фэлла опять начала допытывать мага, и он просвещал её, а заодно и нас. Дорога была пустынная, и никого не могло заинтересовать, отчего хеджанцы без всякого акцента обсуждают вопросы применения магии.

– Нам объяснили это на самых первых занятиях. Магия – это нереализованная сила окружающего нас мира. Простой пример: огонь. Практически любая вещь, если её бросить в костер, способна гореть и отдавать в окружающий мир тепло и свет. С помощью магии можно обойти некоторые существующие законы мира. Конечно не все. Ветку можно поджечь огнивом, солнечным светом или магией. При этом горящая ветка будет давать тепло и свет. Но с помощью магии можно заставить ветку светиться и без всякого огня. Сократить, срезать путь между причиной и следствием. Мы, маги, чувствуем нереализованные возможности окружающего мира.

Иллар спрыгнул с повозки и подобрал на обочине сухую ветку. Повертев её в руках с минуту, он вручил ветку Фэлле. Веточка чуть заметно светилась, не сильнее свечи.

– Но все материалы разные. Будь здесь тот же обсидиан, я смог бы заставить его светить многие годы. А этой деревяшки хватит на несколько минут. К тому же это не самое продуктивное использование магической силы.

И действительно через пару минут ветка в руках Фэллы моргнула пару раз и осыпалась пеплом.

– С деревом, я вижу, у тебя получается отлично, – усмехнулся я. – А с металлом или камнем?

– С камнем хуже – не моя стихия. А металл поддается. Только на него надо тратить много сил.

– А можешь ли ты заставить так пылать человека? – я кивнул на сажу на руках Фэллы.

– Конечно же, нет, – возмутился маг. – Магия не действует на людей. Чтобы там ни говорили необразованные бабки.

Лицо гнома было закрыто хеджанским платком, но я бы мог поспорить с любым, что при этих словах студента он усмехнулся.

– А что ты чувствуешь, когда колдуешь? – продолжала допытываться Фэлла.

Волшебник задумался на несколько минут, прежде чем ответить:

– Это сложно описать. После того как впервые ощутишь магию, это кажется твоей естественной частью. Но в первый раз это, конечно, пугает. Все чувствует жар или холод от разных предметов. Так и я чувствую спрятанную в них магию. Иногда когда берешь в руки некоторые вещи, возникает чувство схожее с щекоткой. А порой – как будто схватил крапиву.

– А как ты впервые понял, что будешь волшебником?

– Мне было не больше десяти лет. Я нес глиняный кувшин с молоком. И он завибрировал в моих руках и разлетелся на части. Мне никто не поверил. Все думали, что я его просто уронил. Пришлось направить руки на еще один кувшин и заставить его взорваться.

От спуска с перевала, до Милона, было не больше полудня перехода. Но наша бедная лошадка так устала после хождения по горам, что еле плелась. До города скорее можно было добраться пешком. Я шел рядом с лошадью, придерживая её за узду. Хотя по-хорошему, чтобы облегчить её участь, с телеги следовало ссадить Фэллу. Нас обогнало несколько обозов, а еще один плелся за нами. Из-за посторонних ушей, женщина, наконец, перестала доставать мага расспросами.

На ночь мы расположились в заброшенном саду, примыкающем к дороге. Волшебник снова очертил магический круг вокруг нашей стоянки. Хоть мы и разожгли костер, готовить пищу не стали. Едой мы запаслись в последнем трактире. Вечерних бесед не было – все еще не отошли после перехода через горы.

Наш отряд поднялся с первыми лучами солнца. От места ночевки до Милона оказалось всего пару часов неспешного пути. Один из поворотов дороги вывел нас на небольшое возвышение, с которого открывался вид на город.

– Вот как должна выглядеть столица Империи, – тихо проговорил гном, ежась от свежего утреннего ветерка. – Новая Нисса по сравнению с этим – просто грязный город-фабрика.

Никто не стал спорить с кощунственным заявлением Габи. На холме, окруженном речкой, впадавшей в соседнее озеро, высилась древняя часть «Города Тысячи Шпилей».

Милон – третий по величине город Империи после Новой Ниссы и Гатории. Восходящее солнце окрасило верхушки домов, многие из которых можно было принять за маленькие дворцы. Архитекторы, возводившие их, старались перещеголять друг друга – большинство зданий имели  вычурные башенки, заканчивающиеся высокими шпилями, на которых поблескивали флюгера. Самые высокие башни были у расположенного на вершине холма древнего дворца, раньше принадлежащего повелителям Милонского княжества. Слева от города синело озеро, в котором отражались Ухванские горы с их розовыми утренними пиками. Справа, за холмом, были видны более простые районы города, но и там, среди  красной черепицы, иногда мелькали башенки.

Мы прибыли в столицу Озерного края. Первая, самая простая часть путешествия, подошла к концу.

;

Глава 10. Столица Озерного края

У городских ворот случилось небольшое происшествие. Я подал руку Веле, чтобы помочь спуститься с телеги, но она проигнорировала её, и слегка оттолкнув меня, самостоятельно спрыгнула на землю. Стоявшие невдалеке городские стражи Милона засмеялись, один из них заметил достаточно громко: «А козочка-то с норовом». Гном что-то прошипел под своей накидкой, но северянка нырнула за мою спину, быстро сообразив, что хеджанские женщины должны вести себя более послушно.

В старый город на холме нашу потрепанную телегу и тяжело дышащую клячу не пустили. За невысокой городской стеной, перед которой раскинулись осенние сады с желтыми листьями, высились дома знати. Недалеко от ворот, у которых стояла стража, было выделено место, где за небольшую плату можно было оставить лошадей и повозки.

Там-то я и совершил самый невыгодный обмен в своей жизни. Нашу старенькую лошадку, с которой мы пропутешествовали целую неделю, и телегу я обменял на тележку. С точно такими же по городу передвигались множество мастеровых, развозя вещи и еду на продажу. Мы сгрузили на тележку наши вещи, и, минув открытые ворота, вошли в Милон.

– Я смотрю, в отличие от столицы, здесь не отменили гильдии, – вертя головой вокруг, заявил гном.

– Что хорошего в гильдиях? Пережиток прошлого, – сказал маг. Он шел впереди и придерживал громыхавшую по мостовой тележку.

– А что хорошего в этих ваших фабриках? Раньше все было просто и понятно. Один меч стоит 100 золотых, плащ – 10 серебряных. Если ты работал на гильдию, то всегда знал, что сможешь прокормить себя и своих детей. Теперь же с этими вашими фабриками цены скачут как блохи. А что осталось от гильдии ткачей или гильдии портняжек? Да уж, отличное будущее! Работать за жалкие гроши на потогонных фабриках, понимая, что именно это ждет их детей и внуков.

– Перестаньте препираться, – тихо посоветовал я. – Не ровен час, все поймут, что мы не хеджанцы.

Кстати, насчет последних. По пути нам попалось парочка «людей света». В Милтоне проживало немало разных народов. Не удивлюсь тому, что здесь есть даже гномы. Я вежливо раскланялся, но заметил, что настоящие хеджанцы с интересом рассматривали нашу процессию.

– Пора заканчивать с этим маскарадом, – тихо сказал Габи. Я согласно кивнул.

– Нам сюда, – я кивнул в сторону одного из домов, увенчанного четырьмя башенками.

– Ты уже был в городе? – спросила Вела.

– Да. Только это было очень давно. Подождите здесь, – я кивнул своим спутникам, а сам направился к старому зданию, увитому плющом. Мы подошли к нему со стороны переулка, куда выходила кованая дверь черного выхода. Я с силой ударил в неё несколько раз. Спустя несколько минут томительного ожидания дверь приоткрылась, и в узком проеме появилось заспанное остроносое лицо.

– Чего тебе? – недовольно спросил незнакомец.

– Где Гатор?

– Нет его. Умер давно уже, – недружелюбный тип попытался закрыть дверь, но я всунул сапог в закрывающуюся щель. – Эй, ты чего? Сейчас стражу позову.

– Не позовешь, – я ткнул ему под большой нос печатку. Некоторое время он тупо смотрел на неё, потом в его глазах появилось понимание, следом за которым пришел испуг.

– Милорд, простите великодушно, не признал, – он широко открыл дверь.

– Конечно, ведь ты меня никогда не видел. И как давно умер Гатор? Пару недель назад я видел его закорючки на расписке в получении денег.

– Уже три года, – насупился остроносый. – Он мой брат, последние десять лет я доживал с ним тут, ну а когда он преставился, я подумал, что...

– Ясно. Значит, теперь за домом смотришь ты. Как звать?

– Мактон, – в глазах остроносого появилась надежда на то, что его не выгонят на улицу.

– Я не один, – я указал на стоявших в переулке попутчиков. – Помоги расположиться. А потом у меня для тебя будут распоряжения.

– Конечно, хозяин, как пожелаете!

Я кивнул и проводил взглядом поспешившего к моим спутникам нового сторожа. Прежде чем отправить в карман золотой перстень-печатку, я задумчиво посмотрел на гравировку со вставшим на задние лапы медведем. Точно такой же рисунок был на флюгере, что вертелся на шпиле невысокой башенки этого старого дома.

Несмотря на то, что в здании жил Мактон, дом казался нежилым и запущенным. Ушло не меньше пары часов, чтобы растопить очаг на кухне, натаскать воды в бочку и подогреть её. Первыми смогли помыться после дороги женщины. Затем я отправил смывать дорожную пыль гнома и мага. И лишь последним, как настоящий гостеприимный хозяин, вымылся я. За это время Мактон принес с рынка еды и отправился по лавкам со списком вещей, которые я наказал ему купить.

В коридоре, после того как я с полчаса отмокал в горячей воде, я столкнулся с Велой. Она уже избавилась от хеджанской одежды и вновь была в том походном платье, в котором я видел её в первый день знакомства. Она лишь хмыкнула, отведя глаза, – на мне кроме полотенца ничего не было.

Поднявшись на второй этаж дома, я с трудом отворил несмазанную дверь в свою старую спальню. Как ни странно, охранное магическое заклинание все еще работало, и вещи в скрипящем шкафу не истлели. Правда, оказались мне несколько в некоторых местах. Через несколько минут я спустился вниз, переодетый в свой старый камзол.

Мои спутники меня не ждали и давно уже ели за большим круглым столом, расположенным в холе первого этажа. Вела удивленно приподняла бровь и спросила:

– Разве их еще носят? Я думала они вышли из моды лет сто назад.

– Что было, то и надел.

– Выглядишь в нем весьма забавно, – северянка обвела наполненной ложкой помещение. – Кстати, у кого мы в гостях? Только не говори, что ты здесь тоже подрабатываешь сторожем.

– Не буду, – я начал накладывать к себе в тарелку еду. – Это мой дом.

Обед прошел спокойно. Никто не принялся расспрашивать, как вор смог обзавестись особняком в старой части Милтона, известной своими зубодробительными ценами на недвижимость. После еды мои спутники разделились. Гном принялся изучать дом, прилегающий к нему сад и подвал. Фэлла отправилась в выделенную для неё комнату спать. Маг нашел на втором этаже старую библиотеку и громко разорялся, что часть книг была подпорчена, протекшей сквозь крышу водой, – за домом следили из рук вон плохо. Я стоял на балконе второго этажа. Отсюда открывался великолепный вид на старую часть города и озеро.

– Значит, у вора есть свой дом, – Вела подошла ко мне совершенно бесшумно.

– Красивый город. В нем хочется жить, – северянка оценила открывшийся с балкона вид. Но кроме живописного пейзажа её интересовали и другие вопросы.

– Ты поставил меня в тупик, Мартин. То, что ты не простой вор, это было понятно с самого начала. Но теперь выходит, что и тот особняк в столице, тоже мог быть твоим. Кто ты? Аристократ, решивший пощекотать себе нервы и занявшийся воровским ремеслом? Или нынче воры могут себе позволить иметь по дому в двух столицах Империи?

Я обернулся и пристально посмотрел северянки в её зеленые глаза:

– Ты умная девушка. Если я что-то скрываю, то на это есть свои основания. Ведь есть же причины, по которым ты так рвёшься в Старые земли.

– Баш на баш, – Вела отвела взгляд. – Ты прав, нехорошо допытываться чужих тайн, имея за пазухой собственные. Может быть, когда-нибудь потом мы и обменяемся своими секреты.

Мы несколько минут просто стояли, молча любуясь городом. Милтон был намного древнее нынешней столицы Империи, и, говоря честно, имел больше оснований считаться главным городом страны. Солнечные лучи терялись в башенках города и утопали в багряных осенних садах. По озеру скользили несколько лодок с поднятыми парусами.

– Отсюда далеко до Старых земель? – спросила Вела.

– Три-четыре дня пути. За этим озером будет еще два, затем небольшая полоска леса, а уж за ней начинаются Изумрудные топи.

– И у тебя как всегда есть план как их преодолеть? – северянка наклонила голову.

– Да. Только как всегда этот план не понравится Габи.

План не понравился не только гному, но и всем остальным. Уже вечером, сидя за тем же круглым столом я битый час доказывал, что знаю дорогу через топи. Мне даже пришлось подняться на второй этаж и принести из библиотеки толстую книгу с картами Милонского княжества.

– Вот видишь, тут зарисованы Изумрудные топи. Если бы никто не ходил там, то как можно было составить эти схемы?

– Выдумали. Я видел на картах и не такое. Иногда целые страны рисуют, которых на самом-то деле и нет.

Я тяжело вздохнул. Переубедить Габи было сложно. Понятно, что он осторожничает и не хочет лезть в болота, про которые известно, что они непроходимы.

– То, что через Изумрудные топи нельзя пройти, – это миф. Который был выгоден как и Милонскому княжеству, так и рыцарям из Старых земель.

Окончательное решение приняла Вела.

– Хорошо, Мартин, если ты знаешь, как пройти, то ты нас проведешь, – она строго посмотрела на гнома. – Хватит спорить. Отправляемся завтра. Мы и так потеряли много дней.

Фэлла и северянка отправились спать. Некоторое время я, гном и волшебник все еще сидели за столом.

– А почему нельзя дождаться зимы, когда все замёрзнет, и тогда перейти Изумрудные топи? – спросил маг.

– Потому что нельзя, – устало вздохнул гном. – Западнее, на склонах Ухтонских гор горячие источники, именно они наполняют своей теплой соленой водой все эти озера. Слышал про Обжигающую речку? Озера не замерзают даже зимой. Болота тоже. В удачном месте расположился Милон. С севера – топь, с запада – горы, от восточных степей город отделяют холмы Сахры. По-моему, никто так и не брал город тысячи шпилей приступом.

– Не считая имперских войск, – невесело ухмыльнулся я.

– А разве Милонское княжество не добровольно присоединилось к Империи? – удивился Иллар.

В ответ мы с гномом лишь переглянулись, но разубеждать недоучившегося студента не стали.

Впервые с момента встречи с магом, я выспался в нормальной большой постели. Поэтому с утра был в хорошем настроении. До тех пор пока не поругался с Фэллой. Я предложил ей остаться в Милоне и переждать опасное путешествие в этом доме. Дама с её комплекцией смотрелась бы на болоте не к месту. В ответ же узнал много о себе в частности, и о мужчинах в общем. Фэлла заявила, что не собирается бросать свою подопечную, и не останется в Милоне. Я пожал плечами и заметил, что она должна осознавать трудности перехода через Изумрудные топи. И если её, к примеру, засосет трясина, пусть она не жалуется, что не предупреждали.

Из купленных вчера моим новым сторожем и домоуправом вещей я раздал всем зимнюю одежду, болотные сапоги и непромокаемые штаны. Так же сообщил гному и Веле, что свои вещи они должны будут нести самостоятельно, поэтому лучше все ненужное оставить здесь и с собой взять лишь необходимое. Но необходимого все равно оказалось чересчур много и часть вещей Вела спихнула нам с магом.

Только в полдень наша компания покинула старый дом и направилась вниз к озеру. Там на причале уже поджидала нанятая Мактоном лодка. Два матроса быстро погрузили наш багаж. Один из них кивнул на притороченный к моему походному мешку лук:

– На охоту собрались, милорд?

– Да, у меня охотничий домик у болот. Решили, пока не начались дожди, немного пострелять, – кивнул я.

Путешествие через озера заняло весь остаток дня. Мы высадились на пристани маленькой деревушки уже вечером. Здесь же, в избе старосты, мы и заночевали. Он выделил целую комнату благородным гостям из Милона, распределив свое семейство среди родственников. С утра, под крики петухов, мы покинули деревню и углубились в небольшой лес. Он закончился через час, оставив нас наедине с болотом.

Перед нами расстилалась равнина, покрытая кочками и утыканная островками кустов, среди которых изредка попадались одинокие деревья. Преобладающим цветом знаменитых непроходимых Изумрудных топей был грязно-коричневый.

* * *

В кабинет главы имперского сыска без стука вошел брат Её Императорского Величества. Ладо поморщился, но довольно быстро скрыл гримасу недовольства, сделав вид, что у него заболел шрам на лице. Посещения Аллара всегда сопровождались ломотой в висках и легким головокружением. Лучше всего было не встречаться взглядом с зеленоватыми глазами второго человека Империи. Еще лучше было уткнуть взгляд вниз, потому что если начинать шарить им по стенам кабинета, то можно было заработать головную боль. Ладо понимал, что в кабинете кроме него и Аллара находился кто-то еще, но зацепить взглядом невидимку было нельзя. Зато можно было схлопотать приступ головной боли.

– Рассказывай, – коротко бросил непрошенный гость.

– Скорее всего, они давно покинули столицу. Мы перетряхнули все, нашли даже двух шпионов из Хеджании, но нашей четверки нигде нет. Кроме нас, кто-то еще разыскивал гнома и девушку – довольно приметная дородная женщина. Её мы пока тоже не нашли, – почесал щеку Ладо.

Аллар неторопливо расхаживал по кабинету, заложив руки за спиной, не обращая внимание на то, что глава имперского сыска докладывает, не поднимая глаза от письменного стола.

– Мы перекрыли все дороги в Старые земли. Но возможно, они решили спрятаться где-нибудь еще, кроме столицы. Сейчас наши люди ищут их во всех городках и деревнях между столицей и северными землями. На трактах после ярмарок все еще много народа, они легко могли затеряться. Так же мы по-прежнему не знаем, кто была эта аристократка, но завтра я ожидаю донесение с Тикеры, где расположено несколько частных пансионов.

– Попробуйте поискать в другом направлении. Может они решили пока направиться на юг. Достаточно трудно спрятать в нашей стране гнома. Ищите лучше! – Аллар остановился. – Еще что-нибудь необычного?

– Ничего существенного. Исчез один из наших имперских стражей, и мы обнаружили группу недовольных на одной из фабрик, собирающихся устроить диверсию.

– Ясно. Ищите! – Аллар кивнул и так же, не прощаясь, вышел из кабинета.

Лишь спустя минуту глава имперского сыска наконец решился поднять глаза. Сегодня ему повезло – он удачно избежал приступа головной боли.

;

Часть 2

Ведьмак

Глава 1. Изумрудные топи

Мы не должны были выбраться из Изумрудных топей. Трижды судьба ставила нам подножку. И трижды нам везло.

А начиналось все довольно неплохо. Я позаботился, чтобы у каждого была вязанка хвороста и хорошая палка. Мы с гномом взяли еще по два посоха, на всякий случай. Еды и воды хватало на три дня пути. Управиться с переходом планировалось за пару дней.

Вначале идти было легко. На окраинах болота были даже тропки, по которым ходили животные или смельчаки из местных. На заболоченной равнине попадались островки кустов и деревьев. Однажды нам встретился даже заброшенный шалаш. Назвать места необитаемыми было нельзя. Но во второй половине дня характер местности изменился. Не заболоченные участки с кустарником и деревьями попадались все реже. Теперь Изумрудные топи простирались во все стороны до горизонта. Ориентироваться приходилось исключительно по солнцу. К вечеру небо затянуло тучами и пришлось достать из походного мешка компас. Это был старинный хеджанский прибор, где стрелка крутилась под выпуклым стеклом. Через мое плечо на мельтешение магнитной иголки глянул маг:

– Не проще ли было купить магический компас? Он дешевле. Да и вообще, я и так могу сказать, где север. Он там! – студент указал налево.

Через несколько минут, перепрыгивая с кочки на кочку, я спросил у волшебника:

– Напомни мне, Иллар, где север?

Маг пожал плечами и указал вправо.

– Вообще-то в прошлый раз, ты показывал в другую сторону, – нахмурился гном.

Иллар насупился, некоторое время шел молча,  потом внезапно остановился, чуть не соскочив с кочки в воду:

– Что-то не так. Я не могу понять, где стороны света. Каждый раз заклинание указывает разное направление. Да и вообще, магия здесь как-то странно работает. Неправильно.

– В Изумрудных топях магии доверять не стоит, – хмыкнул я. – Это особое место.

– Это объясняет, почему через эти болота не смогли пройти те, кого вели волшебники, – погладил свою бороду гном.

Уже в сумерках посреди болот нашелся большой сухой участок. На нем было старое костровище из растрескавшихся черных камней. Здесь мы и заночевали. Ночью меня растолкал испуганный маг. Его лицо при свете маленького костерка было белым как мел.

– Что случилось? – я быстро вскочил на ноги и потянулся к луку. Рядом сел гном и стал тревожно оглядывать окрестности.

– Какая-то странная магия. Но я её не чувствую, – кивнул Иллар в сторону болот. Я проследил его взгляд до голубоватого свечения, которое мерцало над топью над землей. Гном хмыкнул и улегся обратно спать.

– Ты раньше бывал на болотах? – спросил я у недоумевающего волшебника.

– Нет, это в первый раз.

– Иногда над болотами бывают вот такие огни. Или над кладбищами, когда там кого-то похоронили.

– Огни мертвецов? – маг пристальнее вгляделся в слабый мерцающий свет, который уже успел переместиться.

– Да, именно они, – зевнул я. – Есть много разных глупых поверий насчет них, но я не буду тебе их пересказывать. Потому что это все домыслы недалеких крестьян. Огни мертвецов безопасны. Если ты, конечно, не решишь пойти за ними в надежде, что они приведут тебя к кладу.

– А это так?

– В трясину они тебя точно заведут. Лучше ложись спать. Завтра долгий трудный день.

Я повернулся на бок и натянул на себя теплый плащ. Но через несколько часов мой сон снова прервали. Правда, в данный раз это был не Иллар, а дождь. Он зарядил уже почти под утро, заставив встать всех. Пришлось кое-как в потемках, при свете шипящего под струями воды костра,  сооружать навес из жердей и наших плащей. Толком поспать под ним было нельзя, поэтому хмурый рассвет мы встретили сидя, прижавшись друг к другу. Хотя Фэлла и гном смогли подремать даже в таких неудобных позах.

Как только стало видно, куда ставить ногу, мы отправились дальше. Непогода обещала быть долгой – все небо обложили серые тучи.

– Может есть какой-нибудь способ отвадить этот дождь? – спросила Фэлла у волшебника. Болото под нашими ногами неприятно хлюпало, грозя стать совсем непроходимым.

– Пробовал – не получается. На этих болотах я обычный человек, – вздохнул Иллар. Еще несколько раз в течение дня молодой волшебник пробовал использовать магию – но все было тщетно.

Вдали на западе в дымке виднелись Ухванские горы. Казалось, между Изумрудными топями и скалами клубился пар. На самом деле так и было. Именно на этих отрогах Ухванских гор брала свое начало Обжигающая речка. Здесь же били и другие горячие источники, не дающие замерзнуть болотам и озерам. Правда, подобраться к самим горячим ключам с этой стороны было невозможно. Желающих понежиться в горячих ванных не находилось, ведь для этого пришлось бы перебираться через самый высокий участок Ухванских гор. Зимой пар подымался и от самого болота. Ночью, в свете звезд, он приобретал удивительный изумрудный оттенок и был виден даже из Милтона.

Трава на кочках была скользкой. Приходилось опираться на палки, которыми мы нащупывали дно. И хотя я постоянно напоминал всем, что шагать следует исключительно по моему следу, не отклоняясь в сторону, в середине дня Фэлла сошла с тропы. Я услышал громкий всплеск за спиной, а за ним очень неприятный «чавк», который может издать только трясина.

– Всем стоять! – крикнул я, заметив что Вела и маг хотели ринуться на помощь.

Она между тем пыталась самостоятельно выбраться из черной грязи, отчаянно пробую дотянуться до ближайшей кочки. При этом выдавала такие отборные ругательств, послушать которые собрались бы моряки или фабричные рабочие.

– Не рыпайся! – скомандовал я, осторожно приближаясь. В пяти метрах от неё я стянул через голову походный мешок с луком и, припав к грязной земле, пополз. Осторожно подвигаясь к Фэлле, которая медленно, но неуклонно погружалась в трясину, я протянул ей свой посох.

– Просто возьмись за него, но пока не тяни.

Она кивнула и обхватила палку двумя руками. Я обернулся назад, в сторону застывших на тропе в нелепых позах спутников:

– Иллар, подползи ко мне и осторожно тащи меня за ноги. Габи, страхуй его!

И началось тяжелое и долгое вытягивание Фэллы из трясины. Через полчаса грязные и усталые мы вытащили её из топкого места. Лезть к ней с неуместным сейчас «я же говорил» не стал. Вместо этого вынул из сумки флягу и протянул пострадавшей:

– Советуют пить не больше глотка, но ты можешь сделать два.

Кое-как обтершись мокрой травой, мы продолжили путь. Через полчаса Фэлла нагнала меня на небольшом сухом островке с парой чахлых кустов.

– Спасибо, что спас, – тихо сказала она и замялась. – Даже не знаю как тебя дальше называть. Ты вроде не вор. Может даже и благородного происхождения.

– Зови меня просто Мартином, – я позволил себе улыбнуться.

Она кивнула и спросила:

– А что это за пойло? Меня чуть не вырвало, зато до сих пор внутри тепло. Надеюсь, я не свалюсь после этих болот с лихорадкой. Хотя водичка, вернее грязь, была совсем не теплой.

– Заболеть не должна. Настойку это делает одна знакомая ведьма, и если я тебе расскажу из чего она, то тогда тебя точно вырвет.

– А почему нужно пить не больше глотка? – насупившись, все же спросила Фэлла.

– Выпьешь больше – умрешь.

Пораженная Фэлла застыла с открытым ртом, а я продолжил путь, первым спрыгнув с островка в рыжую грязь болот. К полудню, который за пасмурным небом скорее угадывался, на горизонте появился далекий лес.

– Еще пару часов таких мучений и мы там, – усмехнулся гном. – А говорили, что болота непроходимы.

– Нет, теперь нам нужно налево, – я сверился с компасом. – Там нет никакого леса. Вернее не так: никто никогда до него не доходил.

Гном зло сплюнул в воду. Сменив направление, мы через час добрались до очередного островка сухой травы, в центре которого росли кустарники. Габи осторожно взобрался на него первым и обошел вокруг кустарников.

– Нужно сделать небольшой привал, – сказала Вела, садясь прямо на землю. – Мы все мокрые.

Гном продолжал нарезать круги по острову, оставаясь недовольным. Я осторожно оглянулся – вокруг все та же равнина, изредка утыканная одинокими кустами. Доверяя чутью гнома, я все же не видел никакой явной опасности рядом. Под кустом рядом с северянкой уселся Иллар. Как только к нему присоединилась Фэлла, с островком случилось странное. Он вздрогнул и начал прогибаться, как готовый проломиться некрепкий лед. Раздался громкий всплеск вырвавшегося на свободу болотного газа и центр острова с кустами, Велой, Фэллой и магом начал оседать вниз.

– Хеджанские шлюхи! – вскричал гном. – Это обманка! Скорей от кустов! Прочь из центра.

Я схватил за руку Фэллу и рывком поднял её с уже начавшегося уходить под воду ненадёжного островка. Мы спрыгнули с него и осторожно, но как можно быстрее, отошли подальше.

Островок за неполную минуту полностью скрылся под водой. Оттуда вырвался пузырь газа и все затихло, не считая нудного шума идущего дождя. Через несколько минут вода перестала волноваться и вместо куска земли осталась подернутая тиной лужа. Никто бы и не поверил, что здесь минуту назад была земля и росли кусты.

– Никогда про такое не слышал, – признался я.

– Мне кажется, тот, кто видел подобные болотные ловушки, вряд ли мог поделиться рассказами про них, – зло добавил гном.

Около получаса занял обход трясины. Вдалеке виднелся еще один островок с кустарниками по центру, но мы не стали приближается к нему. За несколько часов ходьбы нам встретилось еще несколько похожих мест. Казалось, кто-то специально расставил на болоте ловушки для забредших сюда путников.

Гном тихонько сквернословил. Ему, обладающему самым малым ростом, труднее всего давался путь, состоявший то в прыганье с кочки на кочку, то ходьбе в воде, досягающей пояса. Мы все вымокли и замерзли. После полудня дождь наконец перестал идти, но вместо него над Изумрудными топями гулял северный ветер.

К вечеру мы вошли в подтопленный болотом лес. Голые, мертвые, давно лишенные листьев черные столбы стояли в воде мрачным частоколом.

– Здесь и заночуем, – решил я.

– Как? Мы что, птицы? – скривился гном.

– Доставай топор, – сказал я. – Сейчас будем делать сушу.

Вместе с гномом и магом мы срубили четыре дерева и устроили их в расходившихся стволах двух стоявших рядом черных дубов. Деревья оказались крепкими, и нам удалось соорудить небольшой настил над водой. На стволы мы положили жерди и палки, а сверху пригодившийся хворост. Из пары меховых плащей сделали навес, и получилась хоть и кривобокая, но довольно сносная палатка.

На стволе одного из деревьев я устроил маленький очаг. Вынув из походного мешка небольшой кусок промасленной ткани, я разжег огонь. На ночь этого небольшого огонька должно было хватить. Перед ужином я всем дал приложиться к фляге с ведьмовским настоем. Не хотелось бы, чтобы с утра кто-нибудь заболел, а с такой погодой и в таком месте, это проще простого. Гном крякнул, сделав небольшой глоток, и передал флягу северянке.

– Что в этой смеси? – принюхалась Вела. – Я вроде чувствую корень актиции?

– Нет, скорее это горчат внутренности розанских ящериц со Слепого моря.

Вела чуть не поперхнулась и больше не стала уточнять рецепт напитка. Наскоро перекусив вяленым мясом и сухарями, мы устроились на ночлег. После тяжелого дня все заснули быстро.

Ночью я вновь проснулся, хотя меня никто не будил. Слабый огонек очага освещал импровизированный тканевый потолок, на котором плясали странные тени. Напротив, прислонившись к стволу дерева, сидел гном и пристально всматривался в непроглядную тьму, обступившую наш лагерь. Он поднес палец к губам.

Я протянул руку и положил её на лежавший рядом лук. Некоторое время я вслушивался в ночные звуки. Расслышать за монотонным шумом дождя что-либо было невозможно. По крайне мере никто не шел к нам по воде. Осторожно достав стрелу и положив её на лук, я закрыл глаза и начал слушать. Через некоторое время гул капель ушел на задний план и затих, вместо него осталось дыхание спящих спутников. Ровное, спокойное у северянки, хрипловатое, с посвистыванием, грозившим перейти в храп дыхание Фэллы, и равномерные негромкие вдохи-выдохи мага. Еще было осторожное дыхание гнома. Через несколько минут и эти звуки ушли на второй план и я, наконец, смог расслышать очень тихое сопение того, кто притаился от нас в десяти метрах.

Это был большой зверь, и он осторожничал. Неожиданно его дыхание замерло. Видимо и он тоже умел слушать и понял, что я догадался о его присутствие. Я резко сел и натянул тетиву, направив лук в сторону притаившегося существа. Холодные капли падали передо мной, но я не спешил стрелять. Через полминуты я услышал вздох и еле слышный всплеск – зверь, понявший, что его раскрыли, ушел. Еще с минуту я просидел с натянутым луком, целясь в темноту. Обернувшись к гному, я лишь пожал плечом в ответ на его немой вопрос и вновь улегся. Лук оставил под боком. Будем надеяться, что зверь не вернется.

Второй раз, также как с островком-обманкой, нам не повезло после того, как мы вышли из мертвого леса. В этот раз болота обманули меня. Дождь кончился под утро, и мое настроение заметно улучшилось, поэтому я на минуту потерял бдительность. Изумрудные топи такого не прощали. Казавшийся устойчивым клочок земли, на который я перепрыгнул, оказался просто клубком высохшей травы и я провалился в болото.

Усугубило ситуацию то, что за мной шла Вела, которая поспешила шагнуть вслед за мной. Ойкнув и увидев, как я стремительно погружаюсь в грязную жижу, она шлепнулась рядом. Вытаскивать нас пришлось по очереди. Сначала Велу, а затем меня. К тому моменту как очередь дошла до моего спасения, над топью торчала лишь моя голова и правая рука. Когда меня все же вытянули на сравнительно сухое место, я притянул к себе выкинутый в самом начале походный мешок и первым делом сам приложился к фляжке. Затем её пришлось пустить по кругу. Не только мы с северянкой были мокрыми и замершими. Наши спасители тоже вдоволь побарахтались в холодной воде.

Мокрые и уставшие мы, цепляясь за невысокий кустарник, обогнули это место. Дальше шли с удвоенной осторожностью. Я предварительно изучал посохом весь путь перед собой. Скорость передвижения замедлилась, и нам нужно было не меньше часа, чтобы пройти сто метров. Небо уже стало темнеть, а с того место, где мы были сейчас, все еще можно было разглядеть ту топь, что чуть не засосала меня с северянкой утром.

– Вор или кто ты там? Ты говорил, что мы пройдем Изумрудные топи за пару дней, – сказал мне в спину гном, когда я в очередной раз начал пятиться от казавшегося проходимым участка.

– Немножко не рассчитал...

– Ну да, совсем немножко, – хмыкнул Габи, оглядываясь по сторонам. Мы пытались пробраться к небольшому холмику, до которого было не больше ста метров. – Куда теперь?

– Теперь попробуем с этой стороны обойти.

После нескольких попыток, когда мы возвращались по своим же следам назад, я, наконец, смог вывести наш уставший мокрый отряд к проклятому холму. Гном, предварительно постучав по нему палкой, взобрался на вершину.

– Оттуда лес виден? – спросил я снизу.

– Я бы не назвал это лесом, но что-то там действительно виднеется вдали.

– А еще таких курганов в окрестностях не наблюдается?

– Нет, – ответил гном и стал обходить возвышенность по кругу. – А почему ты назвал эту кочку курганом?

Ответ отыскался быстро. Когда все поднялись на так тяжело давшийся нам холм, он оказался могилой. На северной стороне возвышенности лежал могильный камень, на котором было написано «Агни Сахван, покойся с миром».

– И кого же занесло в эти места? – удивилась Фэлла, тяжело дыша.

Иллар меж тем прикоснулся к буквам на камне.

– Выжжено магией, – заключил он и повернулся ко мне. – Кто это?

– Тот, кто бился с черным чудищем и погиб. Я же говорил, что легенда о Скорогоне правда. Это тот, кто не смог пройти с отрядом Корн Сербона через Изумрудные топи.

– И значит, что это черное чудовище, о котором поется в этой глупой песенке существует? – гном зорко оглядывал сумерки, наползавшие на болота.

– А вот на это я, пожалуй, ответа не знаю, – мне осталось лишь пожать плечами.

В эту ночь мы с гномом решили по очереди дежурить у костра. Рассказывать остальным про непонятного зверя, который бродил вокруг нашего лагеря прошлой ночью, не стали. Первым дежурил я. Я устроился на куче сырой травы у огня и слушал звуки болота. Остальные участники нашего похода расположились под навесом, сооружённым из жердей и плащей.

Небо на удивление было звездным, без туч. Дождь, достававший нас предыдущие дни, отступил. Блуждающая звезда, погостив в созвездии Торговца, перебралась под крыло Орла. Скоро нужно было будить Габи.

Время от времени на окружавшем наш островок болоте раздавались всплески – это болотный газ вырывался наружу. Видимо, преследовавшее нас существо, делало свои шаги, только когда болото в очередной раз извергали неприятно пахнущие пузыри. Я не услышал, а скорее почувствовал движение в нескольких метрах от основания кургана. Встав, я вложил стрелу и натянул тетиву лука, лежавшего у моих ног. Немедленно подскочил и гном – у него был на удивление чуткий слух.

Зверь замер от нас в паре прыжков. Я направил лук чуть выше и выстрелил. Глухо тренькнула тетива, и стрела просвистев, улетела в болота. Я немедленно натянул лук с новой стрелой. Зверь зарычал. Судя по звуку, он был гигантских размеров – не ниже лошади. И я по-прежнему его не видел даже при свете звезд и бликах огня. Он словно прятался в тени или был её частью.

Рык невидимого зверя разбудил остальных. Подскочил маг, непонимающе озиралась Фэлла.  Северянка встала за спину гнома. Зверь начал обходить наш небольшой островок, продолжая угрожающе рычать. Я краем глаза заметил как в руках северянки на мгновение блеснул кинжал. "Интересно, где она его прятала все это время?" – совсем некстати пронеслось в моей голове.

Я продолжал целиться в невидимого зверя на слух, осторожно идя вслед за ним. Неожиданно он замолчал, зато за моей спиной, с противоположной стороны кургана раздался всплеск. Гном и другие обернулись на шум, но я продолжал держать лук натянутым, до боли в глазах вглядываясь в черноту передо мной. Сзади раздался рык. Не такой зычный, как только что издавал зверь передо мной, но не менее пугающий.

– Если ты прыгнешь, я убью тебе, – прошептал я чуть слышно, зная, что существо все равно услышит меня. – А мои друзья добьют твоего детёныша или подругу. Мы дорого продадим свои жизни.

Я по-прежнему стоял перед болотом и целился в темноту, но ничего не происходило. Затем замолкли звуки и за моей спиной. Через несколько минут я услышал, как неизвестные существа удаляются, совершенно не скрываясь. И только тогда я опустил лук и отдышался.

– Кто это были? – спросил маг, когда я поднялся на вершину кургана к костру, где толпились остальные. Я лишь пожал плечами, мол «спроси чего-нибудь полегче».

Перепуганные спутники тревожно озирались вокруг. Я же, оставив сторожить гнома, улегся под навес и задремал. Вскоре ко мне присоединился Иллар и Фэлла. Хождения по болотам так утомили нас, что усталость была сильнее чувства страха. Северянка некоторое время о чем-то шепталась с гномом. Последнее что я видел перед тем как заснуть – её наклоненную голову с прядью волос на фоне костра.

Утром я не спешил отправляться в путь, чем немало удивил своих коллег по путешествию. Сначала мы поели зажаренных над костром сосисок, которые были последней нашей едой. Затем я долго ходил по берегу острова, высматривая нужное место.

– Если ты ищешь следы этих тварей, то их нет, – буркнул гном.

Но сейчас меня интересовали не невидимые в ночи создания. Наконец найдя удобное место, я достал из сумки старый потертый мешочек и высыпал его содержимое на камень у основания холма, который был наполовину скрыт в воде. Затем я достал из сумки сверток, в который был завернут небольшой хрустальный пузырек. У пузырька не было пробки, он был запаян. Достав из-за пояса нож, я одним ударом отбил горлышко и быстро вылил содержимое на этот же камень. Стоявшие за моей спиной спутники молча наблюдали за этим странным процессом. Все кроме гнома с удивлением и непониманием, лишь на лице Габи застыла маска отвращения.

Жидкость, смешанная с останками из мешка, вспыхнула и быстро, за полминуты, выгорела. Некоторое время ничего не происходило, и Иллар уже было открыл рот, чтобы задать вопрос, но в метре от острова вода в болоте зашипела и выпустила струйку дыма. Еще через полминуты такое же шипение раздалась в полуметре от первого места. Оттуда тоже появился дым.

– Это следы, – обернулся я спутникам, изумленно наблюдающим, как на болоте появляется цепочка небольших гейзеров. – С них не сходить. Они выведут нас отсюда.

– Что это? – все же спросил меня в спину маг, когда я первым шагнул на дымящий след.

– Гхмар-Таун, – ответил я и пояснил, – Огненный Хвост. Очень старая магия Южной пустыни. Мы идем по следам того, кто уже был на этом болоте и вышел отсюда живым.

– Я слышала, что Гхмар-Таун используют южные народы, чтобы перебраться через пустыню, – вступила в разговор северянка. – Не думала, что Огненный хвост можно было применить и здесь. Почему ты раньше не использовал его? Мы бы могли избежать множества проблем.

– Потому что мне нужно было знать, где начинается путь, по которому пошел человек, чтобы запустить Огненный хвост.

Некоторое время мы шли молча, перешагивая с одного дымящегося следа на другой. Я шел первым и все равно проверял дымящие участки посохом. С последнего посещений людьми этих мест прошло много времени, все могло измениться.

– По чьим следам ты направил Огненный хвост? – хмуро задал вопрос, который я давно ожидал, Габи.

– Корна Сербона.

Гном красочно выругался и замолчал. Надоумленная северянка спросила у своего охранника:

– В чем дело?

– Эта пустынная магия работает только когда есть частичка того, за кем пускают Огненный хвост, – недовольно пояснил гном.

Вела осуждающе посмотрела на меня, но выяснять, в каких могилах я рылся, чтобы достать прах умершего несколько сот лет назад рыцаря, не стала. Хотя на её месте я бы попробовал разузнать, как я предугадал поход через болота и обзавелся нужными останками. След знаменитого полководца прошлых лет петлял по Изумрудной трясине не хуже заячьего. Но уже через час мы вплотную подошли к песчаному берегу с мелким лесом и, перебравшись через небольшой ручей, ступили на твердую поверхность. Давно умерший Корн Сербон вывел нас из болота.

Здесь, на нормальной земле, мы устроили небольшой привал. Пока все рассматривали знаменитые непроходимые топи, которые мы преодолели, ко мне подошел гном.

– Почему ты не стал стрелять? – спросил у меня Габи. – Тогда в затопленном лесу, и потом на кургане? Я видел, как ты лежал и прислушивался к лесу, а потом направил лук на этого зверя в темноте. Я заметил, как блеснули его глаза. Ты бы попал.

– И тогда второй бы разорвал нас на части? – невесело усмехнулся я. – Я помню эту дурацкую песенку про Скорогона. Тот, кто погиб в переходе через эту топь, выстрелил первым.

;

Глава 2. Асса

Из Изумрудных топей в сторону Старых земель спешили сотни мелких ручейков, впоследствии образовывающих Хмурую реку, петлявшую по всем северным землям аж до Ниганских гор. В отличие от незамерзающих болот Изумрудных топей и водоемов Озерного края, Хмурая зимой покрывалась льдом. В холодное время года её чаще всего использовали в качестве дороги. Неглубокая река промерзала в некоторых местах насквозь и выдерживала отряд полностью экипированных рыцарей.

По берегу одного из таких ручьев мы и шли, все дальше удаляясь от проклятых болот вглубь заброшенных земель. Неожиданно Иллар резко остановился и хлопнул себя по лбу:

– Простите меня! Здесь же уже работает магия, – заявил маг. – Значит нет нужды мокнуть!

Он сосредоточился и через полминуты от его одежды повалил пар. Гном и даже я сделали несколько шагов назад. Так, на всякий случай. Затем он, сцепив руки, оглядел нас. Я почувствовал, как одежда на мне потеплела и за несколько секунд стала сухой и теплой. Северянка неожиданно ойкнула и покраснела, опустив глаза. Гном озадаченно крякнул.

– Я как-то сразу не догадался, что надо просушить одежду, – отчего-то смутился и сам волшебник.

– Спасибо, Иллар, – сказал я. – А кстати, так вот наколдовать еды ты нам не можешь?

– Нет. Я же говорил, что магия на живых не действует, – покачал он головой.

– Ну что же, придется на ходу кого-нибудь подстрелить, – хмыкнул я, проверяя лук.

Зима была не просто рядом, мы вошли в Старые земли с ней одновременно. В полдень пошел первый снег. Мы шли по еще не промерзшей земле, на которой он сразу таял. Вела, совсем как юная девочка, ловила кружащие в хороводе снежинки ртом. Гном ухмылялся, Фэлла хмурилась детскому поведению северянки, а мы с магом смущенно отводили глаза.

Кстати, не заметить того, что волшебник без ума влюбился в юную северянку, умудрилась только сама Вела. И хотя беседы с Илларам в основном вела Фэлла, все свои магические истории он рассказывал северянке. И даже магические фокусы он проводил только когда она была рядом. Иллар пытался несколько раз быть галантным и помочь в переходе через болота, но быстро выяснялась, что Вела была отнюдь не изнеженной барышней, и её совсем не пугали трудности. Сейчас маг с восторгом слушал небольшой урок истории, когда выяснилось, что он даже не знал, что раньше Старые земли именовались Северными.

– У нас история в университете была только год, – смутившись, оправдывался волшебник.

– Хоть то, что столица раньше находилась здесь, ты в курсе? – спросила северянка.

Бывший студент кивнул, а Вела продолжала:

– Совет рыцарей Северных земель находился в Ниссе. Большинство решений принималось на нем. Но в военное время, когда рыцари, объединившись с Милонским княжеством совершали свои походы на Хеджанию, естественно требовался единый военачальник. Он тоже выбирался на Совете, а по завершению похода должен был сложить свои полномочия. Того, кто отказался это делать и поднял мятеж против Совета, звали, как ты уже догадался, Корн Сербон, – в рассказе девушки почти все было правдой. За исключением некоторых мелочей. Например, восточные жители Озерного края просто нанимали северных головорезов и отправляли их грабить богатые южные территории.

Гном, шедший рядом со мной и тоже прислушивавшийся к рассказу Велы, несколько раз отрицательно мотал головой. Видимо, по версии стран, находящихся за Терским морем, история возникновения Империи была несколько другой. Северянка продолжала объяснять волшебнику особенности рыцарских взаимоотношений:

– Сербона предали. А этого они никак не мог ожидать, от своего лучшего друга, – я даже поежился от злости, сквозившей в голосе Велы. – Когда Корн прибыл в Ниссу, его молодую жену взяли в заложники, а бывшие члены Совета смогли настроить горожан против нового Императора. Он вошел в город, не зная, что участь его уже решена. Уже потом, когда Императрица вернется сюда, она сравняет предавший её мужа город с землей, а новую столицу воздвигнет на Кессоле у Черного Когтя.

Иллар восторженным взглядом наблюдал за Велой, увлеченно рассказывающей миф о создании Империи. Мне вообще казалась, что волшебник считал, что вся история с походом в Старые земли жутко романтическая и связана с какой-то древней несправедливостью. Учитывая, что северные аристократы могли лелеять свою месть столетиями – так вполне и могло быть.

С интересом слушая версию событий от Велы, я не забывал оглядываться по сторонам. Наконец между потемневшими от осенних дождей и первого снега, но все еще державшихся листьев низкорослого кустарника, обступившего берег ручья, я заметил быстрое движение. Примостив на лук стрелу, я отделился от своих спутников и полез в густые заросли.

Через пару минут я уже разглядывал на свежем снегу мелкие следы. Их оставил некрупный заяц, любопытство которого оказалось сильнее страха. Пойдя по следу, я уперся в непроходимый бурелом, в котором видимо и устроил свою норку зверек. Пришлось заходить с другой стороны. Потоптавшись в кустах и исцарапав руки, я понял, что добраться до жилища зайцев без вырубки этих колючек у меня не получится. Придется нагонять спутников, которые давно уже ушли вперед. Я вернулся на тропинку, петляющую у ручья, и пошел по следам нашего отряда.

Вновь движение в кустах я заметил практически в том же месте, что и в прошлый раз. Пока я лазил по кустам в поисках его дома, нахальный заяц сидел под кустом и с интересом наблюдал за дорогой. Не став медлить, я вскинул лук и быстро выстрелил, практически не прицеливаясь. Тетива глухо зазвенела, стрела, просвистев, пригвоздила зверька к земле. Я открыл зимний охотничий сезон в Старых землях.

Вытаскивая мертвого зверя из-под кустов, я понял, что это был не заяц, а кролик. Дикий или одичавший. Видимо поэтому и не боявшийся людей. Вынув стрелу и взвалив тушку на плечо, я принялся догонять остальных. Один кролик на всех – немного, но это лучше чем ничего. Будем надеяться, что подобной живности в округе много и мне еще улыбнется удача.

Когда я нагнал небольшой отряд, гном одобрительно кивнул, увидев мою добычу, а остальные, похоже, даже и не заметили, что я отлучался. Пока я охотился, рассказ Велы об истории Империи с начальных времен трехсотлетней давности уже переместился на дела совсем недавних дней. Речь шла о последнем конфликте с Хеджанией, который произошел пятьдесят лет назад. Тогда нам удалась отвоевать крепость Гашантук, находящуюся на Крайнем мысе. Раньше этот западный участок гор Тар-тара, врезающийся в Терское моря острой стрелой, принадлежал нам. Но «люди света» двести лет назад выбили императорских солдат с мыса, заложив там собственную сторожевую крепость. Пятьдесят лет назад Империя взяла реванш, отбив стратегически важный мыс и отбросив хеджанцев на юго-западе Империи за Тар-тарские горы. Сейчас волшебник и Фэлла спорили о том, следует ли ждать новых пакостей от Хеджании или перемирие, длившееся последние полсотни лет, – это надолго.

– Мне кажется, я знаю, где мы сейчас находимся, – прервал я эмоциональный спор Иллара и Фэллы. – Этот ручей через пару часов ходьбы упрется в запруду, а за ней будет старая мельница. Как раз к вечеру должны дойти. Там, я думаю, можно будет заночевать.

– Это хорошо, – кивнула северянка. – А оттуда до нормальных дорог и заселенных мест далеко?

– Смотря что считать заселенными местами, – я усмехнулся. – Когда я тут был в последний раз, край был не в пример более многолюден. Тут все давно заброшено. Но от мельницы совсем недалеко до небольшого села. А уж оттуда можно направиться дальше. Какова наша конечная цель?

Вела вздохнула, посмотрев на меня, но ничего не ответила. Я пожал плечами. Первую часть своего уговора я выполнил – довел их до Северных земель. Пора и гному с северянкой раскрывать свои карты. Над головой захлопали крылья. Всучив опешившему волшебнику тушку, я вновь оставил своих спутников. Хотелось чего-то более существенного, чем один кролик, – на наши пять голодных ртов его было маловато.

Но в этот раз мне не повезло. Чтобы хорошо поохотиться, нужно было подальше отойти от нашего небольшого отряда, который распугнул или заставил затаиться всех животных в округе. А уходить далеко и надолго я опасался. Хотя места были глухие и заброшенные, все же люди здесь должны были попадаться. Оставлять спутников без присмотра не входило в мои планы. Побродив вокруг ручья, не удаляясь от тропинки, по которой шумно перемещался отряд, я так никого не подстрелил.

Среди деревьев встретилась дикая облепиха с яркими плодами, по недосмотру оставленными лестными жителями. После заморозков струсить оранжевые ягоды было легко. Я насобирал целый колчан, вынув стрелы. Ягоды терпкие и вязкие, зато сытные. Будь под рукой мед и алкоголь, можно было бы сделать неплохую настойку.

Догнал остальных я как раз на месте, где речка впадала в потянувшуюся тиной запруду. Гном скривился, заглянув в колчан с ягодами:

– В следующий раз искать еду я пойду сам.

– Возражать не буду, – ответил я.

Через ручей было перекинуто поваленное дерево. Перебравшись по нему на другую сторону, и обойдя озерцо, мы вышли к полуразрушенной каменной мельнице. Водяного колеса не было, и в крыше зияла рваная дыра. Часть стены была разрушена. Осматривать строение я отправил волшебника, сам же занялся неприятным процессом свежевания кролика. Из своего необъятного баула Габи выудил небольшой котелок, больше похожий на шлем. Зная характер гномов, это предположение могло быть и правдой.

– Сварим немного бульона, остальное поджарим, – кивнул он на свежёванного кролика.

Я лишь пожал плечами: в кулинарных способностях Габи я не сомневался. Уже через полчаса над костром, разведенным прямо внутри мельницы, в котелке весело булькал бульон, а мы терзали зубами куски поджаренной крольчатины. Затем каждому досталось немного густого варева. Пожевывая кислые ягоды и морщась, мы расположились вокруг огня. Утомительный переход через гиблые Изумрудные топи за спиной, завтра мы выйдем к обжитым местам. Можно перевести дух. Правда, по моему мнению, именно люди представляли большую опасность. Ко мне подсела Вела.

– Спасибо, Мартин. Ты довел нас до Старых земель. И теперь, наверное, нет смысла скрывать, куда нам именно нужно попасть.

Я молчал, ожидая, что скажет северянке.

– Нам нужно попасть в Алидан, эта крепость находится севернее Зиндиана.

Я вздрогнул.

– Что-то не так? – поинтересовалась Вела.

– Да нет, все нормально, – хрипло сказал я. – Ягода горькая попалась. Туда примерно неделя пути пешком. Две – если пойдут дожди, а они пойдут, даже несмотря на то, что выпал первый снег. Если хотите добраться  быстрее, нужно искать лошадей.

– Я думаю, с этим у нас проблем не будет, – заявила северянка.

– Есть связи среди баронов?

– Да, есть знакомые, – нехотя призналась девушка.

Я понимающе кивнул. Сейчас бывшие Северные земли, если кем и контролируются, так это «баронами» – разбойниками, которые после ухода настоящих хозяев замков и крепостей, обосновались здесь. Наивно было бы предполагать, что прошлые хозяева оставят свои родовые земли совсем без присмотра. Так что у Велы, имеющей, несомненно, высокородное происхождение, должны были быть связи с «баронами».

После ужина всех клонило в сон, сил на поддержание беседы ни у кого не было. Дольше всех не мог заснуть я, наблюдая за отблесками костра на полуразрушенной стене. Наконец дрема одолела и меня. А ночью пришел яркий, красочный сон-воспоминание.

Колючий, царапающий кожу ветер, пригоршнями кидал в лицо снег. Было раннее утро, солнце еще не взошло. Оно было где-то за горизонтом и светило чужим теплым землям. Здесь же во мгле все еще бушевала снежная буря. Я стоял на вершине дозорной башни Маркута и вглядывался во мрак.

Маркут – небольшой замок на суровой Хмурой речке, севернее Зиндиана. В часе скачки, еще дальше на севере, за покрытой льдом рекой в темноте прятался Алидан – неприступный орешек, где засели наши враги. Основные войска Сербона сейчас приближались к Ниссе. Если рискованный план Корна сработает, то он сможет окружить столицу Северных земель и схватить за горло дряхлеющий Совет рыцарей. Главное, чтобы силы барона Миссариада и его приспешников, засевших в занесенном снегом Алиаде, не ударили в спину с таким трудом собранной армии. А чтобы этого не случилась, здесь сейчас я. Стою на продуваемой холодными ветрами башне и думаю, что сил моего маленького отряда явно недостаточно не только для штурма лучшей крепости Северных земель, но и для того, чтобы хоть как-то замедлить движение войск Миссариада, вздумай он прийти на помощь Совета. Зная его нелюбовь к Корну, в этом можно не сомневаться.

Внизу загрохотали подкованные сапоги. Кто-то спешил на верх башни, ко мне.

– Милорд, – показалась голова гонца. – У нас посетители. Служанка и её брат.

– И что? – пожал я плечами. Мало ли простолюдинов просились на постой в такую погоду в замок.

– Они говорят, что из Алидана.

– Ясно. Сейчас я приду. Отведи их в комнату под левой башней и напои чем-либо горячим. Но не спускай с них глаз. Возможно, их подослал кто-то из шайки Миссариада, – в последний раз глянув на бушующую стихию, я стал спускаться вниз.

Дверь, скрипнув, впустила в низкую комнату холодный воздух. Перешагнув порог и выпрямившись, я оглядел прибывших.

Девушка и парень сидели рядом друг с другом на лавке и, дуя на горячий отвар, осторожно пили его. Они хотели встать, но я жестом показал, что делать этого не нужно и уселся за стол напротив. За спиной осталось пару солдат. Парень исподлобья смотрел на меня, а девушка даже не подняла лицо от горячей кружки, в которую уцепилась замерзшими руками. Парочка была молодая, в простых одеждах слуг. На них не было даже зимней одежды. И если парень был обут, то девушка пришла по снегу босой.

У юноши были взлохмаченные рыжие волосы и зеленые глаза. Большая редкость для наших холодных земель. Скорее всего, его дед ходил в походы на Хеджанию наемником под знаменами Милона. Он первым допил обжигающий отвар и закашлялся.

– Не спеши. Погода на улице отвратительная, вам надо согреться. Как тебя зовут?

– Аллар, – ответил парень.

– А твою сестру? Ведь вы брат и сестра, да?

Парень заметно напрягся, но ответил:

– Её зовут Аша, вернее Асса. И она моя сестра.

– Мне сказали, что вы из Алидана.

– Да, это так, – посерьёзнел парень. – Но мы работали на кухне, и если вы хотите узнать, какие планы были у милорда, то...

– В замке милорда Миссариада что-то происходит. Что-то страшное, – прервала своего брата его спутница, все еще смотря вниз. – Мы думаем, что это магия.

– Ты уверена, девочка? – нахмурился я.

Девушка впервые подняла глаза на меня. На белоснежном лице, под челкой черных волос сверкали зеленые глаза. Таких ярких зеленых глаз я еще не видел. Они завораживали, словно ведьмовской огонь.

– Ты... Вы..  уверены? – переспросил я внезапно осипшим чужим голосом.

– Позавчера в крепость привезли на повозке какую-то старуху. Косматую, одноглазую. Мы даже с братом пошутили, сказав, что это ведьма. Только это были совсем не шутки, – зеленоглазая осторожно отхлебнула горячий напиток. – Ей дали самую верхнюю комнату восточной башни. Там она просидела целый день, а потом её отвели к милорду в главный зал. У них был совет, со всеми этими рыцарями, что были в крепости. Сейчас там полно народу – не протолкнутся. Мы то ли готовимся к осаде, то ли собираемся нападать. Слухи как тараканы – каждый день новые.  Они о чем-то очень громко спорили, даже кричали. Несколько рыцарей оседлав коней, уехали на ночь глядя. На следующий день на стенах замка появились синие круги. И какие-то знаки. Когда я спросила у брата, что это значит, оказалась, что он их не видит. И остальные их словно в упор не замечали – ходили мимо. Вижу только я.

– Ведьмовские знаки, – прошептал один из солдат у меня за спиной. Я недовольно цыкнул.

– А сегодня ночью...  – Девушка на секунду замолчала, тяжело вздохнула, но продолжила: – Я не могла уснуть. Все было как-то неправильно. Вышла на улицу. Над замком горело зеленое пламя. Как те северные огни, что видны над Вогом. Только этот небесный огонь пылал прямо над нами. За рекой в лесу завыли волки. Я разбудила брата и...

Асса замолкла, вновь опустив глаза. Её плечи мелко тряслись. Брат взял её за руку, успокаивая. Затем он продолжил вместо сестры:

– Ведьма что-то наколдовала, но ошиблась. Все, кто не спал в крепости, смотрели на небо как зачарованные. Мы пытались у них что-то спросить, но они не обращали на нас внимания, смотря на этот зеленый огонь. А потом... потом они начали падать. Их глаза были открыты, но они не дышали. Они все падали замертво. А следом из башни, где была ведьма, раздался крик. Ужасный, завывающий, полный боли. Я схватил сестру, и мы выбежали из Алидана. Стражники у ворот тоже были мертвы. Когда мы отошли на милю, крик ведьмы прекратился. И исчезло зеленое сияние над крепостью. Но мы решили не возвращаться. Лучше было замерзнуть, чем вернуться в проклятый замок.

Он замолчал. За спиной у меня присвистнули.

– Мне кажется, – совсем тихо сказала девушка, – что там все умерли. Все...

Я встал и подошел к солдатам. Один из них – смуглый Марк с горбатым носом, бывший главой одного из моих отрядов – отрицательно покачал головой:

– Даже не думайте, милорд. История конечно красивая, но все это может оказаться ловушкой. Синие знаки, зеленое пламя – любой из нас насочиняет десяток подобных рассказов.

– Ты же знаешь, Марк, барона Миссариада в свое время выгнали из Совета именно за его увлечение магией. Помнишь случай, когда в Вересковой пустоши часть солдат его противника набросилась на своих же? Они потом говорили, что вообще ничего не помнят. Игры с колдовством опасны. Возможно, наш барон, наконец, доигрался.

Я обернулся к притихшей за столом парочке:

– Если вы соврали, то вы дорого за это заплатите. Несмотря на свой возраст.

После этих слов я обратился к воинам, стоявшим у порога:

– Седлайте лошадей. Небольшим отрядом выдвинемся туда. Проверим их слова. Может быть нам, наконец, повезет.

Марк, недовольно покачивая головой, вышел. Я вновь уселся напротив брата и сестры. Аллару совсем не понравились мои слова о наказании. Он хмуро смотрел мимо меня. Девушка спрятала руки под столом и тоже старалась не поднимать глаза, лишь изредка бросая взгляды в сторону, трепеща ресницами. Она даже слегка покраснела.

– Так Аша или Асса? – спросил я у неё.

– Чаще Асса, – улыбнулась она. – Ашей звала меня мама.

– А почему ты увидела эти ведьмовские знаки, а другие нет?

Аша не успела ничего ответить, так как дверь в комнату распахнулась, впустив вихрь снежинок, первые лучи восходящего солнца и солдата, доложившего, что мы можем отправляться.

Перед тем, как пришпорить коня и выехать в открытые ворота во главе небольшого отряда, я обернулся. Ночная буря на мгновение утихла. В лучах зари, стоя босой на снегу, в чьей-то большой нелепой шубе, наброшенной на плечи, девушка смотрела на меня. Её зеленые глаза, под иссини-черными волосами, казалось пылали – в них отражалось поднимающиеся солнце. Такой я и запомнил Ашу – на снегу, с горящим взглядом. И помнил все следующие годы, вплоть до того момента, когда под оглушительные удары собственного сердца, поднялся с колена и вновь заглянул в эти бездонные зеленые глубины.

– Рада тебя снова видеть, Мартин, – улыбнулась мне юная Императрица.

;

Глава 3. Старые земли

Присев, я стер со лба испарину. Оказывается, моя память хранила все до мельчайших подробностей. И утро, когда я впервые встретил Ашу, и её неуклюжие девичьи ужимки, и её влюбленный взгляд наивной девочки, провожавший меня в недолгий путь в Алидан. А ведь она уже знала, что я увижу в мертвой крепости.

После такого яркого сна требовалось подышать свежим воздухом. Я выбрался из полуразрушенного здания под сыпавший с неба на разбитые кирпичи и черную землю снег.

Прогуливаясь, я обошел мельницу, давшую нам приют. На покрытой сетью трещин стене сверкал свежей синей краской ведьмовской круг. Я тихо выругался сквозь зубы. Посланцы Аллара добрались до Старых земель.

Я так и не смог уснуть после того, как обнаружил ведьмовской знак на стене здания. А возможно мне не хотелось спать потому, что я боялся вновь увидеть во сне Императрицу. Стоило Веле назвать конечную точку нашего путешествия, как призраки минувшего сразу же напомнили мне, кто я такой и что натворил. Я лежал и до рассвета рассуждал о том, что могло понадобиться северянке в давно брошенной и мертвой крепости. 

Утро не задалось. Когда проснулись остальные, я, расположившись на камнях напротив мельницы, ждал, пока все будут готовы продолжить путешествие. Пока наш отряд суетливо собирался, я старался не смотреть на начерченный на стене синий круг, маячивший прямо передо мной. Остальные проходили мимо него, не удостоив его вниманием, словно не видя. Впрочем, так и было. Зато гном, выйдя  из полуразрушенный мельницы, замер на секунду перед знаком и вполголоса выругался. Затем, поправив на поясе боевой топор, начал озираться по сторонам, словно ища кого-то. Тогда-то наши взгляды и пересеклись. Габи еще раз взглянул на ведьмовской круг, потом на меня. Я не стал отводить глаза и мельком кинул взгляд на синий круг. Габи прищурился и, словно увидев меня в первый раз, оценивающе оглядел.

Гном сегодня шел впереди нашей небольшой группы, я замыкал её. С серого неба белыми крупинками падал снег. В отличие от вчерашнего дня стало намного холоднее – изо рта при дыхании вырывались облачка пара. Но мороз не спешил сковывать грязь под ногами. Идти по раскисшей под снегом земле – не самое приятное занятие. Нам следовало обзавестись лошадями. Ну, или повозкой. Сошла бы даже телега, запряженная хеджанским ослом.

Через пару часов, доверив вести группу волшебнику, а сам, пропустив всех вперед, гном зашагал рядом со мной. Он достаточно долго шел рядом и молчал, не решаясь задать очевидный вопрос.

– Ты видишь эти знаки? – спросил он наконец.

– Да, – я не стал врать.

– Как ты можешь это объяснить?

Я пожал плечами:

– Ты тоже видишь их.

– Я не человек, – хмыкнул Габо. – По эту сторону Терского моря ты первый из людей, на которых не действует эта магия. Может ты и не человек вовсе?

– А кто? – теперь была моя очередь  усмехнуться. – Поговаривают, что один из нескольких тысяч не подвластен этим ведьмовским чарам. Мне повезло, и в детстве я оказался смышленее других и не стал кричать на всех углах, что у нас полстолицы измалевано синими кругами  и закорючками. Такой вот у меня небольшой секрет. Надеюсь, ты не выдашь его?

Гном хмуро посмотрел на меня, и ничего не говоря, нагнал Велу, которая с интересом оглядывалась на нас двоих. В этот день на данную тему поговорить нам больше не удалось. Тропинка через несколько часов вывела нас к очередному ручью, на берегу которой располагалась небольшая, в несколько дворов, деревушка.

Точнее это был небольшой хуторок. И нас уже встречали его хозяева. Их было трое – один старший, и двое намного младше, причем одни из них совсем подросток. В тройке без проблем можно было опознать семью – отца и двух его сыновей. У папаши в руках поблескивал взведенный арбалет.

Они молча смотрели на наш отряд. Вперед выступил гном, демонстративно разведя руки. Затем он осторожно вынул из-под куртки свинцовый жетон на цепочке и, сняв его, бросил встречающим. Младший из сыновей подобрал его и подал отцу. Тот внимательно изучил кругляшку, но опускать арбалет не спешил.

– Мы под покровительством барона Фалшена из Атанаса, – сказал гном.

– Вы случайно не со стороны Изумрудных топей идете? – спросил хозяин встретившего нас семейства.

Я решился подать голос:

– Мы шли в сторону Забруга. Хотели срезать через холмы, но вышли почему-то к топям.

– Да, там есть такая хитрая тропинка. Если пропустить развилку, выведет к этим чертовым болотам, – собеседник заметно расслабился. – Что людям барона Фальшена надо от нас?

– Приют, еда и лошади. За все заплатим, – быстро выпалил Габи.

Старший из тройки наконец опустил арбалет и почесал подбородок:

– Переночевать мы вас пустим. Еда тоже найдется. А вот с лошадьми проблема. До ближайшего места, где можно раздобыть лошадку не близко. Да и то, там совсем уж дохлая кляча, если честно.

Пока мы разговаривали, снег превратился в дождь, грозивший превратить дороги в грязное месиво. Перебравшись под крышу главного дома, мы, немного поторговавшись, заключили сделку с хозяином хуторка. Он отправил своего старшего сына в соседнюю деревеньку за телегой. До неё было около двух часов хода пешком. Выходило, что сегодня отправиться дальше нам не удастся. Зато завтра с утра на соседской телеге нас довезут до небольшого городка, где имелась таверна и лошади. Велу с Фэллой и гномом оставили на постой в хозяйском доме. Нам с магом для ночлега выделили сарай. Я не возражал: в любом случае это было лучше, чем ночевать под открытым небом или в полуразвалившейся мельнице. Лежа на теплом, пахнущем летом сене, после сытного обеда, принесенного младшим сыном хозяина хутора, я задремал после предыдущей бессонной ночи.

– Хотел еще вчера спросить, – Иллара потянуло на разговоры. – Про ту крепость, в которую хочет попасть Вела. Ты там был?

Я с трудом разлепил сонные глаза:

– Приходилось. Алидан давно брошен. Сейчас там, скорее всего, одни развалины.

– Интересно, – мечтательно произнес волшебник, – что Вела ищет в Старых землях?

– А она тебе не говорила? – я с интересом посмотрел на мага.

– Нет, – вздохнул он. – Она вообще на эту тему не очень хочет разговаривать. А тебе не рассказывала?

Я тоже отрицательно помотал головой:

– Учитывая специфику моей прошлой профессии, мне, скорее всего, придется искать и вскрывать какой-либо тайник.

– А ты сможешь?

– Поживем-увидим, – сказал я, зевая. Некоторое время мы лежали молча, затем Иллар вновь решил поговорить.

– Мартин, ты ведь вывел меня из города и в принципе выполнил свои обещания. Ты ведь не против, что я остался с вами? Ведь твои взаимоотношения с Велой и гномом сугубо материальные. Извини меня, но для них ты лишь проводник и бывший вор. А тут еще и я со своими проблемами. Лишний рот.

– Не бойся, студент. Я обещал, что найду для тебя теплое местечко, где нужен маг без лицензии. До этого времени я не собираюсь тебя бросать. Слово бывшего вора.

– Спасибо, Мартин, – тихо сказал Иллар. – Вся эта история с фейерверком, с тем как я вспылил, маг, которого ищет весь город, и которым могу оказаться я, – это все настолько типично для меня. Мне все время не хватает самую малость терпения, усидчивости и уже почти достигнув чего-то, я срываюсь и все порчу.

– Наверное, все дело в том, что я бастард, – печально вздохнул Иллар. – Мой отец – барон, мать – служанка. Там, где человек чистых кровей смолчит, я вспылю, наору, поведу себя глупо и постыдно. Таких как я в Империи сотни. Порой мы становимся весьма неплохими чиновниками, у многих есть собственные фабрики, и часто у незаконнорожденных денег больше, чем у их благородных братьев или сестер. Если, конечно, не сидим на шеи богатых родственничков. Мне грех жаловаться. Образование я получил хорошее – мы учились дома за одной партой с братом. На меня было потрачено даже больше денег. Когда узнали, что я владею магией, мне выписали наставника из университета. Отец мой не отличался особыми нежностями, так что отцовской любви не перепадало не только мне, но и брату. Вначале, в детстве, мы были с ним настоящими друзьями, но с годами все больше отдалялись друг от друга.  Все-таки он наследник, аристократ, а я приживалка, которого терпят из сострадания и который должен не забывать свое место. Никто никогда не говорил это в открытую. Максимум – косые взгляды да шепот за спиной. Сейчас мне даже кажется, что это я, наоборот, отдалялся от него. А ведь все вышло вполне удачно: я оказался неплохим магом, сумел поступить в университет, и когда приезжал на каникулы, сидел за одним столом с братом и отцом. Мне даже кажется, что брат завидовал мне. А потом вышла эта глупая ссора.

Маг вздохнул.

– Виноват во всем конечно я. Вообразил себе невесть чего. Что я великий волшебник и все прочее. Наорал на них, хлопнул дверью и уехал в университет. Говорят, в Хеджании есть поговорка: берегись тех, кому ты сделал добро. Что странно, они продолжали оплачивать мое обучение. Сейчас я понимаю, что они считали меня своей семьей, тогда же... Мой отец умер в прошлом году. Пришло письмо от брата, он писал, что я волен поступать как хочу, но он всегда будет рад если я вернусь домой. После этих чертовых осенних ярмарок я должен был получить лицензию. Я воображал как вернусь к брату уже могучим волшебником, но, похоже прибегу к нему прятаться как побитая собака...

Я некоторое время лежал, смотря в потолок, размышляя над откровениями мага, а потом, наконец, заснул, провалившись в темный омут. В отличие от прошлой ночи снов не было, чему я был только рад. На самом дел я опасался, что мне присниться то, что я увидел в крепости после первой встречи с Ашей.

С утра нас уже ждала запряженная телега со старшим сыном хозяина. Шедший до полуночи дождь изрядно испортил дорогу, поэтому трястись до более-менее обжитых земель нам пришлось целый день. Низкое серое небо и холодный ветер не способствовали дружелюбному настрою. Закутавшись в зимние плащи, мы молчали. Время от времени телега проваливалась колесом в заполненные водой ямы, и нам всем приходилось вылезать из неё и помогать вытаскивать транспорт из грязи.

Наконец уже в сумерках мы въехали в довольно обширную деревню, состоящую из целых двух улиц, на перекрестке которых, на площади, стоял постоялый двор.

Выгрузившись из телеги, все отправились внутрь договариваться о ночлеге и дальнейшем, по возможности более комфортном передвижение по осенним дорогам Старых земель. Я же остался на пороге и оглядел площадь с большой лужей посередине. Рядом с трактиром был загон для лошадей. Выведя оттуда одну из лошадок, её чистил хмурый мужик с бородой. Напротив трактира, за лужей стояла покосившаяся хибара, на завалинке которой расположилась о чем-то увлеченно спорящая нетрезвая парочка. Больше людей в округе не наблюдалось.

Тот, кто шел к трактиру, обходя лужу, с точки зрения обычного человека как бы и не существовал. Придерживая одной рукой синий плащ и обходя грязь, ко мне приближался ведьмак. За спиной раздалось грязное фазелендское ругательство. Габи, вышедшей из постоялого двора, положил руку на топор и с ненавистью смотрел на приближающегося человека.

Я вздохнул, и пошел навстречу обошедшему лужу ведьмаку, стараясь смотреть поверх его головы. Когда мы поравнялись, я шагнул в сторону и стал прямо перед ним, перегораживая путь.

– Ты что, меня видишь? – удивился человек в синем плаще, чуть не налетев на меня.

– Ага, – как можно более широко улыбнулся я, и пока он обескуражено хлопал глазами, со всей силы ударил в лицо. Ведьмак завалился на землю, громко ударившись об подвернувшийся в грязи булыжник. Сзади  удивленно крякнул гном.

– Ты не боишься, что окружающие удивятся, что ты дерёшься с пустотой? – озираясь, спросил Габи, подходя ко мне.

– Ты плохо знаешь, как работает этот ведьмовской прием, – сказал я, все же не забывая посматривать по сторонам. – Те, с кем соприкасаются эти ведьмаки, резко перестают интересовать окружающих. Они исчезают из их поля зрения.

Я ухватил тело в синем плаще под руки и потащил по грязи в близлежащие кусты. Втащив его в мокрые заросли с редкими листочками, я огляделся. Никого не заинтересовали мои действия. Мужик у входа в трактир продолжал чистить лошадь. Пара забулдыг на скамейке у покосившегося дома все так же о чем-то громко спорили.

– Вот видишь, мы никому не интересны в этом мире, – сказал я гному. – Но все же я бы не отказался, чтобы ты был на стреме. Вдруг у этого ведьмака тут есть коллеги? Будет не очень приятно, если они зайдут со спины.

Пока гном озирался по сторонам, я шарил по карманам одежды. Первым делом я избавил ведьмака от кинжала. Затем достал из нагрудного кармана кисет. Пока я мародёрствовал, поверженный «синий плащ» застонал, приходя в себя.

– Ты... тебе конец... Ты хоть понимаешь на кого руку поднял? – просипел он. Его рука потянулась к карману на груди.

– Не это ищешь? – я вытряхнул из кисета на ладонь небольшой синей камень, горячий как уголек.

Глаза ведьмака испуганно расширились. Я дунул на камень и на нем заискрившись, разгорелось небольшое синее пламя, которое приятно холодило кожу руки.

– Сейчас ты мне ответишь на несколько вопросов. И ты сам знаешь, врать мне ты не сможешь.

Ведьмак кивнул, зачарованно смотря на танцующий голубой огонь на моей ладони.

;

Глава 4. Синий огонь

Я с трудом отвел взгляд от голубого пламени и изумленно осмотрел помещение. Под потолком висело несколько дорогих магических светильников, но горели лишь некоторые из них. Из-за этого часть большого зала пряталась в тени.

По левую руку от меня было несколько задернутых шторами окон. Из щелей косыми лучами пробивался странный синеватый свет. Он отличался от лунного. Но подойти и посмотреть на источник этого странного голубого свечения, я не решился. У меня было такое ощущение, что сходить с того места, где я стою, мне нельзя. Поэтому я продолжил оглядывать комнату отсюда. За моей спиной тоже было окно. Обернувшись, я увидел сияющею луну, освещающую большой парк. Вдали были видны городские огни.

Дальняя, погруженная в тень стена целиком состояла из огромного книжного шкафа. Так как строители комнаты не скупились на размеры, потолок находился высоко. К шкафу была даже приставлена специальная лесенка, чтобы доставать книги с верхних полок, которые терялись в темноте наверху. Разглядывая шкаф, я заметил небольшую дверцу справа от него. Почему-то вид этой дверцы будил во мне какие-то странные противоречивые чувства. Словно я хотел, чтобы кто-то открыл эту дверь и вошел сюда. И одновременно с этим я боялся этого.

Слева между зашторенными окнами стояло несколько скульптур, а на стенах висели портреты. На них в большинстве своем были изображены рыцари. В сверкающих доспехах, с обнаженным оружием и отвагой во взгляде. Понятно, что все изображенные на портретах принадлежали к аристократии Старых земель. Но одна из картин выбивалась из общего ряда. На ней были изображены двое – суровый рыцарь со шрамом на лице и молодая девушка. Несмотря на изрезанное морщинами лицо рыцаря, седину в волосах и рану, он с теплотой и заботой смотрел на девушку, которая строго глядела с картины на воображаемых зрителей. Холодный взгляд не сулил ничего хорошего. Её глаза были удивительного ярко-зеленого цвета. Я был уверен, что знаю эту девушку, хотя даже отсюда понятно, что картине много лет и люди, изображенные на ней, давно должны были состариться или даже умереть.

На противоположной, правой стене висела огромная карта Империи и прилегающих земель. Это была очень подробная и очень хорошая карта, на которой помимо гор, рек и городов были обозначены дороги и мелкие населенные пункты. В некоторых местах к карте кто-то прикрепил бумаги с записями. Рядом с огромной, на полстены картой, стоял камин. Правда, огонь не зажгли, несмотря на то, что деревья за окном, как я заметил, уже лишились листвы. Да и в самой комнате было прохладно. Высокие двухстворчатые двери за камином стояли запертыми.

Помещение, в котором я нахожусь, больше всего напоминало рабочий кабинет. Эту догадку подтверждал и широкий письменный стол, заваленный бумагами, папками, книгами и свитками. За столом находилось удобное кресло. Каких-либо иных стульев или кресел в комнате не было. Не считая кушетку в углу, у которой примостился маленький столик. На нем стоял поднос с бутылкой и гроздями винограда. У кушетки на полу валялось несколько листов бумаги. Внезапно я понял, что чувствую вкус этого винограда во рту и отвел взгляд от столика.

На задворках сознания бились вопросы, на которые не было ответа: кто я? где я? почему я ничего не помню? Я пытался отогнать их подальше, чувствуя, что ответы на них, если и будут, мне могут не понравиться.

И мой взгляд вновь вернулся к огню, пылающему слева от меня. Это был очень странный огонь. Он был необычного голубого света. Огонь горел на удивление ровно, почти так же, как магические светильники, что наводило на мысль, что и он тоже связан с волшебством. От него не было тепла, даже наоборот, казалось, что из угла, где он горит, веет прохладой. Подставка для огня представляла собой золотой треножник с чашей. Верхнюю часть ножек неизвестный мастер изготовил в виде медведей, стоящих на задних лапах. Передними лапами они поддерживали чашу, в которой горел огонь. На чаше выгравировали надпись, но языка, на котором она была сделана, я не знал. Отблески от зажжённого огня на стенах были странного мерцающего синего цвета. Они походили на тот свет, что проникал из-за задернутых штор. Как будто за окнами горел еще один такой же гигантский магический огонь. Но сильнее этого в тысячу раз.

Еще один предмет интерьера был мною не осмотрен. Это зеркало, стоявшее справа от меня, почти за спиной. Я обернулся, и все так же, не смея сделать и шага, стал рассматривать себя. Я был молод, с пышной рыжей шевелюрой и закрученными вверх усами. Мой взгляд был растерян и даже несколько испуган. На мне была форма стражника с непонятной вышивкой. На поясе висел кинжал.

– Хорош, что тут скажешь!

Я вздрогнул и обернулся на голос. Моя зеленоглазая госпожа, выглядевшая, так же как и на старинной картине, стояла у открытой двери и с улыбой смотрела на меня. Дверца у книжного шкафа была приоткрыта, оттуда лился желтый свет.

– Имеешь полное право любоваться собой, – госпожа ухмыльнулась и, подойдя к кушетке, бросила в рот несколько ягод винограда. – Ты был великолепен. Нисколько не жалею, что сегодня меня охраняешь ты.

Я почувствовал как мои щеки покраснели. Госпожа, подобрав валявшиеся у кушетки листы, села и начала их просматривать, отщипывая виноград. Так продолжалась несколько минут. Я старался не смотреть в её сторону. Она же и вовсе не замечала меня, проглядывая бумаги. Внезапно двери рядом с камином распахнулись, и в кабинет вошел мужчина. Моя рука непроизвольно потянулась к кинжалу, но замерла. Госпожа кивнула вошедшему. Тут хмуро осмотрел меня, но ничего не сказал. Наконец женщина дочитала бумагу и посмотрела на гостя, который терпеливо ждал:

– Что расскажешь, Аллар?

– По-моему, Скользкий Мартин – это он. Описание сходится, хотя он мог перекрасить волосы или сменить цвет глаз. Но самое главное – он не использует магию. Он – вор.

– И это доказательство? По мне, глупо было бы сохранить свое имя. В прошлые разы он действовал под чужими личинами. И... вор? Это на него не похоже.

– Я, кажется, начинаю понимать, зачем он так поступил. Быть вором – это идеальное прикрытие. Аристократ, да еще маг, который стал воровать ожерелья и кольца? Ты бы поверила, что твой обожаемый Мартин смог бы опуститься до такого?

Госпожа ничего не ответила. Вместо этого она подперла голову рукой и задумалась. Поздний посетитель начал расхаживать по кабинету, продолжая свою речь:

– С его навыками ему не трудно было взобраться по профессиональной лестнице и за десяток лет стать самым лучшим вором столицы. Имперский сыск даже пару раз объявлял его в розыск. Он, естественно, улизнул при весьма странных обстоятельствах. В прошлый раз он умудрился втереться в доверие к моим людям. Тогда он пытался скрыть свою магию среди прочих волшебников. В этот раз он вообще решил от неё отказаться.

Аллар заложил руки за спиной и остановился напротив Императрицы:

– Он обвел нас. Вернее меня. Мы искали кого-то, кто обладает магией, а он стал вором и стащил шкатулку, не используя своих магических способностей.

– Все-таки он лучший. Жалко, что он не на нашей стороне, – госпожа улыбнулась.

– Только не вздумай снова пытаться его уговорить. Он уже два раза чуть не убил тебя. В третий раз ему может повезти, – мрачно сказал мужчина.

Госпожа вздохнула.

– Ладно, доверюсь твоему чутью. Оно тебя редко подводит. Итак, наш  Мартин вновь объявил нам войну. И зачем он отправился в Северные земли? Кстати, что известно про его спутников?

– Все выяснили. С ним студент Магического университета Иллар Танзери. Бастард, вспыльчивый юноша. Умудрился поругаться с ректором и даже поджечь его бороду. Кстати, именно он автор того фейерверка, что тебе понравился в ту ночь. Как он связан с Мартином неясно. У него есть брат. Я уже выслал к нему своих людей. Далее. С ними Вела Пирот. Сбежала из пансиона на Тикере. Родители объяснить это не могут. При ней телохранитель-гном и кормилица. Вроде как это она наняла Мартина, чтобы он отвел её в Северные земли.

– Это те Пироты, что из Кхеры?

– Да. Мои люди уже там. Не знаю, какими кружными путями Мартин поведет девчонку в Северные земли, поэтому я сосредоточил все силы в городе.

– Думаю, тебе стоит отправить небольшой отряд к Алидану.

– Думаешь, он захочет посетить крепость, после всего того... – собеседник замолчал, не договорив.

– Мартин – своеобразный человек, – задумчиво сказала женщина, приблизив ягоду к губам. – Если после стольких лет скитаний он вернется в Северные земли, то обойти Алидан стороной он не сможет. Эта крепость связывает меня с ним. И если он все же решился убить меня, ему надо разрубить эту связь. Поверь мне. Уж я-то хорошо знаю Мартина.

В комнате на минуту повисла тишина. Затем госпожа встала и подошла к пылающему синему огню. Запусти в него руки, она некоторое время держала их там, затем вынув их, подошла ко мне. На её ладонях пылал голубой огонь. Я заворожено следил за ним, уже понимая, что произойдет дальше, но все равно не в силах отвести взгляд.

– Тебе не надоело стирать память этому бедняге? Так в конце концов он сойдет с ума, – раздался недовольный голос.

– Мне это никогда не надоест, – зеленоглазая госпожа  щелкнула пальцами.

Мир вокруг сжался, словно его как лист бумаги, скрутили в трубочку. Осталось только синее пламя, на которое я смотрел не отрываясь. Мне начало казаться, что синий огонь горит прямо в моей голове. Все слова, которые я знал, все образы и мысли сгорали без следа в этом огне. Наконец в мире не осталось ничего кроме него. Отведя взгляд, от которого, я изумленно начал оглядывать комнату, в которой только что очутился.

* * *

Постоялые дворы бывают нескольких типов. Те, в которых помимо крова над головой можно найти и еду для желудка, гордо носят названия трактиров. Бывает, наоборот – в придорожном заведении можно только переночевать, а кормежкой гостей никто не озабочен. Обычно на первом этаже трактиров находится зал, в котором кормят, а на втором устраивают несколько комнат для путешественников. Чаще всего зал и кухня отделены друг от друга. Хотя бывает, что готовят и кормят в одном помещение. Один раз во время нашего путешествия мы ночевали в трактире, где были объединены не только кухня и место для еды, но и конюшня.

Поговаривают, что за Терским морем в некоторых особо вычурных трактирах эль, пиво и другие напитки наливают не в глиняные и деревянные кружки, а в стеклянную посуду. Поэтому часть зала огораживают от пьяных посетителей специальным барьером, чтобы они не перебили дорогое стекло. За этой оградой, которая называется stojka, находится человек, разливающий напитки. Мне кажется, что все это смахивает на пьяную байку, хотя ту сторону моря есть много странного. Там даже у гномов есть собственная страна.

В наших трактирах нравы проще. Вместо отдельных столиков, как в столичных или милонских кабаках, обычно на весь зал стоят два-три длинных стола со скамьями. А так как посетители останавливаются в постоялом дворе всего на одну ночь, кормят их тем, что в средней паршивости городском кабаке давно бы выбросили на помойку. Мало из тех, кто после такой стряпни облюбовал кусты у дороги, возвращался назад с желанием набить морду повару. Хотя случаи, разумеется, бывали. Если у путешественника на поясе меч или лук за спиной, еду ему подают получше.

Вот и сейчас недовольная хозяйка трактира поставила на стол передо мной и гномом две тарелки с каким-то варевом. При это она недовольно косилась на положенные на скамью лук и боевой топор. Варево оказалось довольно аппетитным и мы сначала выскребли все до дна, а уже потом, потягивая неразбавленный эль, приступили к беседе. Пока мы разбирались с ведьмаком, остальные спутники успели поужинать и отправились спать.

– Ваша страна очень необычная, – разговор решил начать Габи. – То, что эта основанная на магии власть так и не рухнула за три сотни лет – чудо. С той стороны Терского моря каждый год только и слышно, что Империи Ниссы осталось пара-тройка лет. Но вы живучие. Половина домов изрисована этими синими кругами. Народ в упор не видит того, что ваша прекрасная Императрица правит уже несколько столетий и даже не думает стареть. А когда пытаешься чуть-чуть затронуть эту тему, вы быстро переводите разговор на что-либо другое. Иногда мне кажется, что это совсем не магия, а просто такой общий заговор молчания. И все договорились не замечать некоторых несообразностей устройства Империи. Хвала небесам, что гномы от этого ведьмовства защищены. На нас эта гадость просто не действует. Но из-за этого ваши ведьмаки наш народ и не любят. Им не по нраву, что мы видим настоящих правителей страны. Даже когда нас нанимает ваша Императрица, к примеру, для строительства того же разводного моста в вашей новой столице, то по большей части нам приходиться отсиживаться над чертежами взаперти, а работают другие.

Гном вздохнул и отхлебнул еще эля:

– Давно хотелось выговориться на эту тему. Теперь давай поговорим о тебе и о твоих странных способностях.

– Давай, – согласился я, кивнув. – Но только чтобы все было по-честному, откровенность на откровенность. Я тоже хочу кое-что знать о вашей экспедиции в северные земли.

– Боюсь, что на некоторые вопросы я не смогу ответить, – гном нахмурился. – Я давал клятву.

– Я не буду настаивать и задам вопрос по-другому, – дипломатично предложил я. Гном согласно кивнул головой. – Что ты хочешь знать про меня?

– То как ты обошелся с этим ведьмаком, и с этим... не знаю, как назвать... пылающем камнем? Откуда такие умения?

– Меня учили обращаться с ведьмовским камнем, – вздохнул я. – Я тоже когда-то носил синий плащ и служил в Ордене.

Габи недоверчиво посмотрел на меня, потом сощурился и хлопнул себя по лбу:

– Так вот почему тебя звали Скользким Мартином. Ты решил не довольствоваться жалованием и решил стать вором. С такими-то навыками...  Удивляюсь, как твои соратники не вычислили тебя.

– Я был осторожен и сумел вовремя остановиться.

– Как я могу доверять бывшему ведьмаку? – посерьёзнел гном.

– На тебя вся эта ворожба ведь не действует? Так что в моем арсенале только лук да кинжал, – я выложил на стол кисет. – А это я отдам тебе.

– Ты хочешь отдать камушек, который горит синим огнем, мне?

Я кивнул. Габи недоверчиво покосился на ведьмовской амулет.

– Без него я не смогу никому запудрить мозги. Уж будь в этом уверен. Не зря над нашей столицей круглые сутки горит это синие пламя. От своего камня я давно избавился, когда решил завязать. Кроме того, у него, – я указал на  холщевый мешочек, в котором лежал камень, – есть еще одна особенность. На того, кто владеет этим камнем, магия ордена действует хуже.

Габи нахмурился. Я развел руками:

– Попробуй сунуть его в вещи Фэллы или нашего студента и через несколько дней увидишь разницу.

Гном осторожно, не без опаски взял кисет и спрятал его в карман.

– Теперь моя очередь задавать вопросы?

– Погоди. Еще кое-что. Ты уверен, что твой бывший коллега ничего не вспомнит?

– Да, на все сто. Главная особенность этой магии – она полностью стирает все ненужные ведьмаку воспоминания. По крайне мере мы знаем, что он забрел сюда случайно и не искал нас. За утерю магического камня по головке его не погладят, но он переживет.

– Ладно, задавай свои вопросы, – сдался гном.

– Они у меня очень простые. Как зовут твою нанимательницу, и зачем мы идем в Алидан?

Габи помрачнел и молчал около минуты. За это время я успел допить кружку эля.

– На первый вопрос я смогу ответить, а вот со вторым, боюсь, у нас возникнут проблемы, – сказал гном. – Моя нанимательница – Вела Пирот. Мой род поклялся её семье, что вернет долг жизни. Несколько сотен лет назад во времена, когда рыцари Северных земель ходили в походы против Хеджании, один из её предков спас жизнь одному из моих прародителей. Мы, гномы, привыкли держать слово. И когда от госпожи Велы пришло письмо с просьбой о помощи, мы не могли отказать.

Гном помолчал и продолжил:

– Что касается твоего вопроса, зачем мы идем в ту крепость, то я не смогу рассказать тебе того, что знаю. Боюсь, это может поставить под угрозу жизнь госпожи. Но могу уверить, что все подробности мне не известны. Знаю, что тебе придется поработать по специальности. То есть взломать несколько замков.

– Пирот, значит, – вполголоса сказал я. – Никогда не слышал о таком семействе. Они точно из Северных земель? Из Алидана?

– Нет, родной город Пиротов – Кхеры.

– Кхеры совсем в другой стороне. Тогда зачем мы идем в эту заброшенную крепость?

Гном лишь пожал плечами, всем своим видом показывая, что больше ответов от него не добиться. Я зевнул:

– Ладно, пойдем спать.

Когда мы уже поднимались по лестнице на второй этаж, Габи решил поделиться своим мнением о нашей Империи:

– Все-таки странное у вас государство. 300 лет вами правит одна женщина, а вы этого даже не замечаете. Одну столицу разрушили, вместо неё построили другую. Знать забросила свои земли, отдав их ворам и разбойникам, и укатила жить на острова.

– Знаешь что, Габи, – я вздохнул. – Давай договоримся. Ругать свою страну у нас принято только тем, для кого она родной дом. Поэтому хулу от иностранцев мы не терпим. На первый раз я тебе прощаю. Постарайся, чтобы первый раз так и остался первым.

Гном смолчал и, не попрощавшись, отправился в свою комнату спать. Я последовал его примеру.

;

Глава 5. Снятие чар

Мы выехали из поселения, где случилась стычка с ведьмаком, на лошадях, которые за грабительскую цену приобрела Вела. После пеших переходов по грязи возможность ехать в седле не могла не радовать. Хотя и не всех. Как оказалось, Габи и Иллар были неважными ездоками. Гном клял свою лошадь, хотя она и не была ни в чем виновата, волшебник же переносил неудобства молча, стараясь из всех сил. Ему не хотелось выглядеть в глазах северянки неумехой. Ведь Вела оказалось хорошей наездницей. На удивление и Фэлла держалась в седле весьма неплохо.

Путь до Алидана занял всего три дня. Мы успели переночевать в паре постоялых дворов и одном замке. Там я вспомнил давно забытое ощущение стылости плохо протапливаемых больших каменных залов. Лучшие места в постоялых дворах и ночевка в холодной крепости доставались нам благодаря жетону, который всем показывал гном. Как оказалась, защита у Велы была вполне серьезная.

Мост через Хмурую речку у самой крепости был разрушен, поэтому пришлось делать крюк и возвращаться к Маркуту, чтобы перебраться на другую строну. Знакомые места навевали печальные мысли. Маленький замок, где я впервые встретил Ашу, почти не изменился за прошедшее время. Рядом с ним расположилась небольшая деревенька, которой тогда не было. Преодолев реку по мосту, мы через час были под стенами некогда неприступного Алидана.

После событий, которые произошли тут несколько столетий назад, крепость бросили. Когда-то толстые стены были частично разобраны и зияли прорехами, ворота отсутствовали. Ров, опоясывающий Алидан, и в котором раньше плескалась вода Хмурой речки, давно был засыпан мусором и землей.

– По-моему, здесь давно уже выгребли все ценное, – задумчиво сказал маг. Вела бросила на него злой взгляд и, пришпорив лошадь, первой въехала в заброшенную крепость.

В лучшие времена, когда Алидан считался неприступным, крепость представляла собой ровный прямоугольник с четырьмя высокими башнями на каждом из углов. Одна из стен выходила на Хмурую речку. Еще две башни-барбакана стояли посредине южной стены. Между ними были ворота и подвесной мост через ров. Въехав внутрь, мы остановились у донжона – главной башни крепости, стоящей посредине двора, заваленного осколками кирпичей и мусором. От внутренних построек крепости почти ничего не осталось, они угадывались лишь по остаткам стен. Хозяйственные строения растащили раньше других.

– А кто сказал, что будет просто? – я спешился. – Нужно расчистить место для лошадей, они ноги переломают в этих завалах, и найти место для лагеря. Ну, а потом будем искать то, ради чего мы сюда приехали.

– А ради чего мы приехали? – спросил Иллар. Ему никто не ответил.

Через пару часов, когда мы разместили лошадей в нетронутой галерее под навесом у одной из стен, напоив и накормив их, а сами обосновались на втором этаже одной из башен, где развели костер, Вела, наконец, решила рассказать о цели нашего путешествия.

– Чтобы стало понятно, ради чего мы, вернее я, прибыла в Старые земли, нужно рассказать нашу семейную легенду, – Вела вопрошающе взглянула на Фэллу, та кивнула, словно бы разрешая северянке продолжить. – Меня зовут Вела Пирот. И я ношу это имя по праву. Но скорее всего, мои предки покоятся где-то в этой крепости. Как бы банально это не звучало, но наша семейная история начинается со слов «однажды вечером». Мои прапрапрадедушка и ... столько же раз «пра» – бабушка никак не могли завести детей. Моему предку уже давали советы, что следует подыскать новую жену или позвать в постель служанку. Благо, что так поступали и поступают многие. Но вот в один из вечеров в дверь постучали, и на пороге стояла уставшая измождённая женщина с ребенком в руках. Она молила о приюте. И получила его. По её рассказом выходило, что она кормилица малышки. Три сотни лет назад, когда происходили все эти события, в Северных землях бушевала одна из очередных войн. Впоследствии именно эта война приведет к образованию Империи Ниссы и имя Корна Сербона войдет в историю, как основателя нашего государства. Тогда же все больше походило на очередную междоусобицу. Страдали невинные люди. Пириты в то время был не очень богатым родом. Родового замка не было и в помине. Дворянство было пожаловано всего одно поколение назад, и толком разбогатеть мы еще не успели. Ребенок же был в шелковых простынях и с дорогим украшением на шее. Позволить себе такое могли немногие. Кормилица была вынуждена бежать во время нападения на замок. Но назвать имя матери и место, откуда она, бедная женщина не могла. По её словам, мать ребенка была хеджанкой. В тот момент начать поиски было невозможно, вокруг кипела настоящая гражданская война. Когда все успокоилось, Пириты предприняли несколько попыток отыскать настоящих родителей девочки. Но безуспешно. Скорее всего, они погибли. И так вышло, что принесенная к их порогу девочка заняла место их родного ребенка. От моей настоящей прапрапрабабки мне достались зеленые глаза и тот самый медальон.

Вела сняла с шеи цепочку, которая пряталась под одеждой, и подала его мне.

– Что скажешь, вор? Ничего не напоминает?

Я покрутил внушительный золотой цветок стоящий, несомненно, весьма дорого. Лепестки прикрывали несколько драгоценных камней. На ножке были выгравированы узоры-канавки.

– Мне кажется, что это ключ, – я передал золотой цветок обратно Веле.

– Ты прав, Мартин. А любой ключ всегда что-то открывает. И я хочу найти ту дверь, к которой он подходит. Согласно семейной легенде, это ключ от сокровищницы замка.

Иллар восторженно ахнул.

– Почему ты думаешь, что твои предки здесь жили? Мало ли аристократов погибло в те времена и в других местах?

– Архивы, – пожала плечами девушка. – Я прилежная ученица. Во время учебы я перечитала всё, что касается тех времен. Как это ни странно, но мало что осталось. Но я точно знаю, что в этой крепости триста лет назад родился ребенок. И родился он от новой хеджанской жены, которую привез сюда барон Миссариада. Потом крепость пала и о ребенке больше никто ничего не слышал.

Я задумчиво смотрел в пламя костра, размышляя о поворотах судьбы. Данную историю Фэлла и Габи скорее всего уже слышали не раз. Так что предназначалась она в основном мне и магу. Тот восторженно глядел на Велу. История таинственная и романтичная. Неудивительно, что горячая аристократка сорвалась из скучного пансиона в поисках приключений, чтобы разгадать тайну своего происхождения. Я, правда, имел особое мнение, которое заключалось в том, что некоторые тайны не должны быть разгаданы.

– Ты думаешь, за несколько сотен лет тут остались места, куда не заглядывали охотники за сокровищами? Если тут что-то и было, то все богатства давно растащили. Или ты надеешься найти что-нибудь другое? – спросил я у Велы. Та лишь пожала плечами. Фэлла вздохнула и недовольно покачала головой. Габи хлопнул себя по коленкам и встал:

– Предлагаю начать поиски сейчас. Чем быстрее мы найдем эту таинственную комнату, если она, конечно, сохранилась после стольких лет, тем быстрее мы сможем покинуть эти негостеприимные края и закончить эту затянувшуюся миссию.

Мы разделились по двое и начали осматривать крепость. Точнее развалины бывшей крепости. Я был солидарен с гномом – найти тут хоть что-то после трехсот лет мародерства и запустения почти нереально. В напарницы мне досталась Фэлла. Мы осматривали коридор, шедший в одной из крепостных стен. Изредка попадались небольшие комнатки, заваленные мусором. Я нес в руке магический светильник, освещая дорогу. Коридор закончился небольшой залой – мы вошли в стоявшую на углу крепости башню. В каменном полу зиял провал, я подал руку Фэлле и мы осторожно обогнули опасное место. Та фыркнула, что я настоящий «аристократ». Подняться наверх башни оказалось невозможно – круговая лестница была разрушена. Мы начали исследовать следующий коридор, проложенный внутри другой стены.

– Хотел узнать, – я остановился, подсвечивая светильником очередную кучу мусора на полу. – У семейной легенды, которую поведала нам Вела, есть другая версия?

– Почему ты спрашиваешь? – Фэлла с подозрением посмотрела на меня.

– Потому что эту легенду Веле рассказала ты, верно? А тебе её поведала твоя мать, которая тоже была кормилицей, а ей – её. И ваши версии несколько отличались от той, что вы рассказывали. Я прав?

Женщина насупилась и отвела глаза.

– Кормилица, которая забыла, чьего ребенка выхаживала? В это невозможно поверить. Глупо было оставлять медальон. То, что это ключ, видно сразу.

– Она не такая как все, – Фэлла вздохнула. – Её мать тоже во всем разобралась, но решила ничего не менять. Какая разница, кто твой предок – Миссариад или Пирот? Вела же решила выяснить, что именно здесь случилось. А уж если она что-то решила, то уговорить её поменять решение также трудно, как оттащить хеджанского осла от водопоя. А медальон... Это единственное доказательство того, что вся история не выдумка. Без него кто бы поверил, что на руках у моей прабабки не дитё какого-нибудь крестьянина?

После такой откровенности Фэлла на некоторое время замолчала. У меня было еще несколько вопросов, но я решил повременить. Как вскоре оказалось, зря. В коридоре за нами раздался шум.

– Ты слышишь это? – я повернулся к Фэлле.

– Нет, – она начала озираться. – Про что ты говоришь?

Наконец и она услышала быстрый топот. Из-за поворота выбежал запыхавшийся Габи.

– Хеджанские шлюхи! Они нас нашли, Мартин, – выпалил он.

– Кто? – спросил я, уже догадываясь, что услышу.

– Синие плащи! Отряд ордена на той стороне Хмурой речки. С дюжину ведьмаков. Они видели огонь в крепости и отправились в объезд к мосту. Через пару часов будут здесь. Может и быстрее.

– Про что вы говорите? Какой отряд? – недоуменно спросила Фэлла.

Вместо ответа я долго и затейливо выругался, припомнив кое-что из запаса портовых словечек.

– Ого, – удивилась Фэлла. – Может быть, я погорячилась называть тебя аристократом. Но вы должны объяснить, о чем сейчас речь. Нас кто-то преследует? Имперская стража, да?

Все еще не обращая внимания на эти вопросы, я спросил у гнома:

– Где камень, который я отдал тебе?

– Он у Велы в вещах. Зачем он тебе? Их дюжина, а ты один. Я видел, как они действуют, когда их много. Это не зазевавшийся ведьмак, которого тебе посчастливилось завалить одним ударом. У них дюжина этих магических камушков и уж я знаю, что их сила может складываться. Нам нужно бежать, и как можно скорее. Только я не знаю, как объяснить им всем, что... – гном замолк.

Фэлла испуганно переводила взгляд с меня на Габи и обратно.

– Не нужно ничего объяснять, – я устало вздохнул. – Они все увидят сами. Пошли, нам нужен камень, и чем скорее, тем лучше.

– Что происходит? – недоуменно спросила Вела через несколько минут. Мы стояли у полуразрушенной стены крепости. Иллар, Фэлла и северянка с тревогой в глазах наблюдали за мной. За их спинами нервно расхаживал гном.

– Вы должны мне довериться, – как можно более спокойно сказал я.

– И как это можно сделать, если ты даже отказываешься объяснить, зачем ты собрал нас здесь? Что случилось?

– У нас совсем нет времени. Быстрее, Мартин, – подал голос Габи.

– Это нельзя объяснить, это надо увидеть, – сказал я и протянул к ним руку, которую держал до этого времени за спиной. Раскрыв ладонь, я показал всем небольшой камень с искорками голубого пламени. И пока никто не успел задать мне глупый вопрос «что это?», я дунул на него. Огонь встрепенулся, разгорелся и через секунду на моей руке пылал почти настоящий костер. «Почти» – потому что от синего огня веяла холодом, а не теплом. Кто-то вскрикнул. Я  вновь дунул на руку. Пламя распалась на части и ринулось вперед на стоявших напротив меня спутников. Никто не успел отклониться. Голубые языки пламени на миг обхватили замерших людей и исчезли.

– Что это было? – негромко спросил ошарашенный Иллар.

– Магия. Очень древняя и сильная магия. Теперь вы будите видеть окружающий мир таким, каков он есть на самом деле, а не таким как его вам показывают.

– Что ты имеешь ввиду? – спросила Вела.

– Что у меня за спиной?

– Просто... Откуда это появилось? Что это за знаки?  – прищурилась Вела. – И ради этого дешевого фокуса ты все это затеял?

– Это не фокус... Это... – тихо прошептал волшебник, подходя к стене. – Это настоящее? И оно действовало на нас?

– Что это? – громко спросила Вела, теряя терпение. – Мне нужны объяснения!

– Это ведьмовской круг, – сказал Иллар, продолжая рассматривать начертанные на стене знаки. – Мы проходили только несколько из них. Про такой нам ни разу не рассказывали. Тут что-то про усмирение памяти. Образ какой-то женщины, о которой лучше не говорить. И что-то еще. Запутанное, непонятное. Нас такому не учили. Говорят, был специальный отдельный курс ведьмовства. Но все это на уровне слухов. Правда, некоторых из наших отправляли на какие-то жутко секретные лекции. И все, кто их посещал, очень странно менялись. А потом и вовсе исчезали... Но об этом было непринято говорить. Почему-то все делали вид, что так и должно быть. Странно, почему я вспомнил об этом только сейчас...

– Ты вскоре с ними встретишься, – тихо, но отчетливо сказал гном. – И они будут здесь через полчаса.

– Да? – ошарашено переспросил маг. – Сюда едут маги?

– Не совсем маги. Вернее, не совсем привычные для тебя маги, – добавил я, пряча камень в карман.

– Ты не вор, – неожиданно заявила Вела. – Ты маг, да? Ведьмак... Так называют таких как вы. И вы... вы носите синие плащи, верно? А мы всегда отводили глаза и делали вид, что не замечали вас. А потом забывали. Как только видели эти синие круги, из нашей головы сразу же исчезало все, что связано с вами и с...  нет, не может быть!

Северянка замолчала. На несколько секунд настала тишина, которую неожиданно прервали всхлипы. Это плакала Фэлла.

– Всю жизнь нас водили за нос. Вся жизнь – это сплошной обман, – сжав зубы вновь прошептала Вела. – Эти круги были везде, даже в моем доме. И ухмылки этих гаденышей в синих плащах, когда они... когда...  Они могли входить в любой дом и делать что захотят. Ведьма! Старая ведьма! Как мы могли не помнить такого.

– Теперь ты знаешь, в каком мире мы живем, – серьезно сказал я.

;

Глава 6. Бегство

Погода была под стать настроению моих спутников. Холодный ветер тащил по небу тяжелые снежные тучи. Гном подошел ко мне, хмуро оглядываясь на остальных:

– Что ты натворил, Мартин?

– В сказочных историях это обычно называют «снял с них чары». Конечно способ был несколько грубоватый, но что поделать...

– Здесь через несколько минут будет отряд синих плащей. Как нам это поможет? – кипятился гном.

– Во-первых, они теперь их увидят, – я рассматривал растерянного Иллара и Велу, успокаивающую свою кормилицу. – Ведьмаки такого никак не ожидают. Во-вторых, они злы на них, что тоже неплохо. Хотя конечно численное превосходство не на нашей стороне. Ну а самое главное – только в таком состоянии их можно уговорить покинуть крепость.

– А был какой-либо другой способ все это сделать? – гном продолжал сердится. – Без истерик?

– Обычно все это растягивают как минимум на неделю. Сначала человек, которого выводят из-под действия ведьмовства, начинает видеть магические знаки, потом понимает, что вокруг полно людей, которых он раньше не замечал, и то, что мир устроен чуточку по-другому. В последнюю очередь происходят изменения в памяти – он вспоминает все те моменты, которые скрывало волшебство. Самое неприятное чувство, кстати. Кажется, что всю жизнь тебя обманывали.

Некоторое время мы вместе с гномом наблюдали за троицей, только что обретших «новое зрение». Габи вздохнул и направился к Веле. Надежда на то, что он уговорит северянку о необходимости как можно скорее покинуть крепость была мала, но попытаться все же следовало. Я подошел к магу.

– Мир как будто перевернулся, – задумчиво сказал Иллар. – Только что все было привычно, и вот вместо неба земля, а там где должны быть звезды – камни.

– Извини. Я понимаю, это все очень внезапно ...

– Я думал, что один из лучших учеников, а оказалось, что лучшие из лучших... Они стали этими... Я был под действием волшебства, как и все вокруг. И имел наглость самодовольно считать себя чуть ли не лучшим магом университета. – Иллар удрученно свесил голову. – Вы называете их синие плащи, да?

Я кивнул.

– Ты один из них?

– Уже нет, – я отвел глаза. – Наверное, это верх наглости. Уже дважды за последнее время я оказываюсь не тем, за кого себя выдаю. Но ты должен понять – я защищал тебя и остальных. Да, я был вором. И во многом мне помогали мои, так сказать, особые способности. Но даже если бы я рассказал, как на самом деле устроен этот мир, то я, скорее всего, лишь подверг бы тебя опасности.

Иллар молчал, никак не реагируя на мою покаянную речь. Я тяжело вздохнул:

– Основания сердиться у тебя есть. Если мы переживем сегодняшний вечер, ты больше со мной и не заговоришь. Но прямо сейчас мне нужна твоя помощь. Вернее она нужна нам всем. И Веле в том числе, – при упоминании о северянке Иллар вздрогнул. – Сейчас сюда движется целый десяток боевых магов, которые умеют управлять не только неодушевленными предметами. Понимаешь, что это значит?

Бывший студент кивнул, хотя в его глазах на секунду и промелькнуло сомнение. К нам подошел Габи и отрицательно помотал головой.

– Северянка хочет крови, – хмуро проговорил он. Я взглянул на Велу. Солнце, светившее в тонкую щель под тучами, заходило. Черные волосы девушки трепал осенний холодный ветер, в глазах пылали зеленные отблески. Если у меня и были мысли подойти к ней и попытаться уговорить уйти, то теперь они испарились.

Я тяжело вздохнул и, выступив вперед, громко объявил:

– Через несколько минут здесь будет отряд магов. Их намного больше, чем нас. Справиться даже с одним ведьмаком очень сложно. А сейчас их будет не меньше десяти. Лучшим решением было бы бежать отсюда как можно быстрее и надеяться на то, что они не последуют за нами, – я взглянул на пылающую яростью Велу и вздохнул. – Но раз мы решили дать им отпор, то нужно подготовиться и занять позиции. Я буду на башне с луком, попытаюсь несколько проредить их строй. Гном с Илларом укроются у входа и нападут, как только отряд въедет во внутренний двор. Фэлла и Вела должны взять лошадей и спрятать их внутри здания, чтобы их не заметили маги. Всем все ясно? Ну а про все остальное... Поговорим позже. Если выпутаемся из этой ситуации.

Маг нервно кивнул, Вела хотела что-то возразить, но кормилица схватила её за руку и потащила в сторону навеса к лошадям. Я кинулся к снаряжению за луком. Гном уже вручил магу небольшой широкий меч, оставив себе боевой топор. Иллар недоумённо вертел его в руках. Женщины заводили лошадей в здание, когда я поднялся на башню, прикрывавшую вход в крепость. И вовремя.

Всего в пятидесяти метрах от крепостной стены, по дороге к нам, неспешно ехал отряд ведьмаков. Я перевесился через край башни во внутренний двор и знаками показал, что враг уже рядом. Гном с магом поспешили занять места по сторонам от входа. Фэлла с северянкой скрылись во внутренней башне. Мы почти успели.

Я подошел к краю башни и натянул лук. Воздух вокруг меня заискрился. Ведьмаки, которые были уже совсем близко, не должны были меня увидеть. К сожалению, свист стрелы и звук тетивы они услышат.

Я прицелился в замыкающего отряд ведьмака и спустил стрелу. Не глядя на результат выстрела, я выхватил следующую и снова сделал выстрел – в этот раз в предпоследнего ездока. Обе стрелы настигли цели, и ведьмаки начали неестественно медленно выпадать из седел. Один из «синих плащей» оглянулся и, увидев, что на них напали, потянулся во внутренний карман плаща. Скорее всего за своим магическим камнем. Я вновь спустил стрелу. Но она просвистела мимо ведьмака, зато попала в круп лошади. Неожиданно воздух вокруг меня перестал искриться и вспыхнул фиолетовым сиянием. Пока я пытался подстрелить того, кто потянулся за камнем, кто-то другой успел лишить меня невидимости. Теперь они видели своего противника: кто-то из ведьмаков закричал, указывая на меня. Но это было уже неважно, первый маг из отряда въезжал во двор.

Дикий ор огласил окрестности. Из своих укрытий выскочили кричащие гном и маг. Лошадь первого из отряда ведьмаков встала на дыбы и как подкошенная рухнула вниз. В этом ей помог боевой гномий топор, подрубивший задние ноги. Добил ведьмака, придавленного лошадью, Иллар с его небольшим мечом. «С боевым крещением!» – прошептал я.

У входа во внутренний двор крепости образовался небольшой затор. Я перегнулся через зубчатый край башни и начал стрелять сверху. Часть растерянного отряда скрылась в проходе под башней, другие наоборот пытались проскочить мимо бешено размахивающих своим оружием гнома и волшебника.

Один из ведьмаков соскочил с лошади и выхватил меч. Он бросился к Иллару и между ними завязался бой. Гном, несмотря на свой рост, успешно отбивался от двух всадников. Мне, наконец, удалось вонзить стрелу в спину одного из зазевавшихся ведьмаков. Но в этот момент «синий плащ», бившийся с Илларом, одним сильным ударом выбил короткий меч студента. Молодой волшебник повалился на камни, а ведьмак занес свое оружие. В этот самый миг раздался громкий крик и на поле битвы появилась Вела с Фэллой. «Синий плащ», сражавшийся со студентом, на мгновение замешкался. Этого времени хватило на то, чтобы Иллар перекатился и вскочил на ноги. Затем он сделал кое-что странное. Студент протянул руки к ведьмаку и что-то прокричал. Раздался грохот и его противника отбросило на несколько метров. Иллар недоуменно взирал на свои руки.

У подоспевших к нам на помощь женщин были маленькие арбалеты. Пара выстрелов уложила лошадей у прохода под башней, создав что-то вроде баррикады. Казалось, что мы успешно отразили нападение. Но ненадолго. Десяток ведьмаков выскочили с противоположной стороны двора. Это были те, кто поспешил укрыться от моих стрел обратно в проход под башней-барбаканом. Стены крепости были разобраны во многих местах, и они просто объехали нас и вошли во двор Алидана с другой стороны. Еще один из ведьмаков бежал ко мне по стене. Я потянулся за очередной стрелой и выругался – они закончились.

Всадники окружили небольшой отряд. На ладонях ведьмаков уже начали разгораться голубые огоньки. Арбалеты Велы и Фэллы оказались однозарядными, и их пришлось отбросить. Габи и Иллар пытались прикрыть северянку и её кормилицу. Единственный боевой топор гнома против десятерых конных волшебников выглядел нелепо.

Ведьмак, бежавший ко мне, выскочил на верхнюю площадку башни. Я отбросил ненужный лук и изо всех сил сжал в кулаке магический камень. Ослепительная боль ударила в грудь, повалив на землю. Застонав, я выбросил руку с камнем вперед и ударил им о пол. В то же мгновения с неба ударило несколько молний. Я не видел, но знал, что они попали в ведьмаков. В голове на короткий миг промелькнул отголосок чужой мысли «Где ты, Мартин?», но она ушла, оставив после себя только боль.

Я встал и, перешагнув корчащегося от боли ведьмака, начал спускаться по лестнице вниз. Голова гудела, как будто по ней приложились дубиной. Но я уже сталкивался с таким и знал, что через несколько минут боль должна пройти.

Во дворе в выжженном кругу ошарашено стояли остальные члены нашего отряда. Пару ведьмаков ударившие молнии испепелили. Некоторые стонали, лежа на земле. Один из них уже умудрился подняться на колени и тряс голову.

– Это ты... сделал? – Иллар в изумлении оглядывался по сторонам. Ничего не ответив, я лишь подтолкнул его в сторону здания.

– Пошли! – я махнул рукой остальным. – Сейчас они придут в себя. Нам нужно укрыться в башне.

Дверь в главную башню отсутствовала. Как и все остальные двери в этой полуразрушенной крепости. Поэтому мы с гномом и Илларом просто завалили дверной проем изнутри остатками стола, камнями и первым попавшимся мусором.

– Это их задержит от силы на минуту, – сказал гном. – Если мы намерены держать оборону, нам нужно место понадежнее.

Все мы тяжело дышали, стоя у завала, отгораживающего нас от ведьмаков во дворе. С той стороны уже были слышны голоса. Похоже, выжившие синие плащи начали приходить в себя. А значит, короткая передышка заканчивалась.

– Здесь есть подземный ход, – тихо сказала Фэлла.

Нам понадобилось некоторое время на то чтобы осознать смысл сказанного. Первой пришла в себя Вела:

– Что ты такое говоришь? Какой подземный ход?

– Этот ключ, – кормилица вздохнула. – Он не от секретной комнаты. Он от подземного хода. Именно по нему и сбежали из этой крепости кормилица баронессы с ребенком. И я вроде бы знаю, где этот тайный ход.

– Откуда ты это можешь знать? – начала было северянка и осеклась.

Фэлла растерянно пожала плечами:

– Мы просто рассказали не все. Извини. Твоя матушка, кстати, знала от чего этот ключ.

Вела рассерженно дышала. Гном выступил вперед:

– Госпожа, давайте оставим выяснение отношений на потом. У нас появился небольшой шанс выбраться отсюда живыми. Надо им воспользоваться. Еще один бой с ведьмаками мы не выдержим.

Девушка согласно кивнула и, вытащив из-за пазухи золотой медальон и кинув его Фэлле, зло сказала:

– Веди!

Фэлла молча подобрала украшение и, ссутулившись, вошла в коридор башни. Мы пошли за ней. Первый этаж донжона был разделен на пять помещений: центральный круглый зал с пустым колодцем и четыре комнаты вокруг. Оставив за спиной комнату с самодельной баррикадой, мы вслед за женщиной пересекли круглый зал и вошли в небольшую темную комнату.

– Здесь должен быть вход в подвал, – сказала Фэлла. – Ищите!

Через полминуты под грудой мусора среди досок отыскался прямоугольный люк. Гном с опаской заглянул в него, освещая нижнее помещение магическим светильником. Лестницы, ведущей вниз, давно не было.

– Нам бы веревку какую-нибудь. До пола не меньше трех метров, – сообщил Габи.

В этот самый момент до нас донесся треск. Наш ненадежный завал на месте отсутствующей двери в башню начали разбирать. Недолго думая в люк прыгнула Фэлла. Снизу раздались сдавленные ругательства. Рассудив, что если бы наша провожатая сломала себе ноги, тихими ругательствами она бы не отделалась, вслед за ней в люк шагнул я. Последним прыгал гном, которого попытался поймать Иллар. Тяжелый Габи завалил студента, обеспечив себе сравнительно мягкую посадку.

– Иллар, попробуй закрыть эту дыру с той стороны, – сказал я потирающему ушибленный бок волшебнику. Тот кивнул и, воздав руки вверх, не без труда заставил «наползти» доски на открытый лаз.

Фэлла между тем деловито обходила помещение, в котором мы оказались. В одной из стен было сразу четыре двери. Здесь в подвале они сохранились. Видимо не многие из воров, пытавшихся растащить крепость по кирпичику, спускались сюда. Некоторое время она раздумывала, затем выбрала самую крайнюю дверь и открыла ее. И так же быстро захлопнула.

– Там кто-то сдох, – тихо сказала она, переводя дух. – Пойдем тут.

Фэлла открыла соседнюю дверь и, освещая путь магическим светильником, двинулась вперед. За дверью оказалась лестница, ведущая вниз. Вскоре мы очутились в еще одной полуразрушенной комнате. Из нее вело три коридора, два из которых было завалено. Не без труда протиснувшись через узкий проход, мы очутились в круглом помещении, в центре которого зиял провал.

– Запасной колодец, – констатировал гном. – Куда дальше?

Фэлла подошла к колодцу, освещая его светильником. Вода давно ушла из источника. Стенки колодца осыпались внутрь. Внизу были камни и мусор.

– Здесь должна быть круговая лесенка вниз. И у самой воды на стене должен быть щит, за которым будет тайный лаз. Но тут...

Я заглянул вниз. Обрушившиеся стенки колодца наполовину завалили его и погребли тайный выход. Я начал расстегивать пуговицы верхней одежды:

– Вернуться обратно наверх к нашим друзьям-ведьмакам мы успеем. Им понадобиться некоторое время на то чтобы нас отыскать. Не будем его терять. Фэлла, будь у входа. Смотри, не появятся ли наши гости.

Я спрыгнул вниз и начал разбирать завал. За мной последовал гном и студент. Вела осталась вверху принимать камни, которые мы ей передавали. Мы работали с максимально возможной скоростью, разгребая завал руками. И все равно, каждую минуту бросали взгляд на застывшую у входа Фэллу, опасаясь увидеть там «синих плащей». Нам понадобилось около получаса для того, чтобы из-под завала камней появился верхней край щита. Еще минут десять ушло на то, чтобы расчистить его весь и место перед ним. Затем настал черед Фэллы. Она всунула медальон-ключ в щит и со скрипом провернула его. Щит не сдвинулся с места.

– Заело, – растеряно пробормотала Фэлла.

– Давай-ка я, – деловито сказал гном, доставая своя боевой топор и отстраняя Фэллу в сторону.

Габи подсунул лезвие топора под щит и, напрягшись, надавил на него. Раздался ужасный скрип и тайный лаз открылся. Щит отъехал в сторону и повис на ржавой петле.

– Хеджанские шлюхи, – прошептал Габи. – Этот звук слышали и за пределами Алидана.

– Я первая, – не дав нам опомниться, в тайный ход полезла Фэлла. За ней залез гном, а уж затем Вела и Иллар. Я был последним, все еще опасливо косясь на вход в помещение. Осторожно, стараясь не шуметь, я поставил поломанный щит, прикрывавший тайный вход, на место.

Через десяток метров узкий лаз вывел в небольшой коридор, по которому уже можно было идти, хоть и согнувшись. Подземный ход петлял, несколько раз от него отделялись дополнительные коридоры, но Фэлла уверенно вела нас вперед. Спустя минут десять, как мы оказались в подземном переходе, сзади раздался знакомый нам ужасный скрип. Ведьмаки нашли зал с подземным ходом. Мы ускорились, насколько это возможно сделать в узком переходе. Приходилось идти осторожно. Этим путем не пользовались уже триста лет и в некоторых местах с потолка свисали корни деревьев, а на полу встречались кучи камней. К счастью, непроходимых завалов на нашем пути не было. Неожиданно у очередного разветвления, глава нашего отряда остановилась.

– Вам направо, а мне сюда – налево, – сказала Фэлла, тяжело дыша. Пробежка по подземному коридору и предшествующая стычка далась ей тяжело.

– Что ты хочешь этим сказать? – удивилась Вела.

– Правый коридор приведет через метров триста к выходу в лесу за рекой. Но у него небольшой недостаток – он очень узкий. Я там не пройду. Зато этот коридор, – Фела не глядя махнула направо, – нужного мне размера, правда петлять по нему придется подольше.

– Ты некуда не пойдешь одна ... – начала было северянка, но Фэлла вдруг залепила ей пощечину.

– Слушай меня девочка. Внимательно, так как повторять не стану! Ты подберешь свои сопли и пойдешь по этому коридору. Если ты не заметила, я ориентируюсь в этих подземельях намного лучше всех вас вместе взятых. Так что за меня переживать не надо. Бегом, марш! Поняла? – голос Фэллы звенел как металл.

Вела ошарашено смотрела на Фэллу, она даже хотела что-то возразить, но неожиданно её за руку подхватил Габи и потащил в левый коридор. Иллар недоуменно смотрел на происходящее. Я мотнул головой в сторону, куда удалились гном и северянка, и волшебник нырнул вслед за ними. Как только все скрылись, Фэлла выдохнула и сразу стала как-то меньше.

– Тебе тоже надо спешить, Мартин, – тихо сказала она уставшим голосом. – Твои друзья скоро будут здесь. Я попрошу тебя кое о чем. Не вздумай влюбить девочку в себя. Она совсем неопытна и невинна. Романтические девочки обманываются, видя таких проходимцев как ты. Они думают, что вы герои, которые пришли спасти их, но вас интересует лишь их тела да кошели с золотом.

– Не переживай, она совсем не героиня моего романа, – хмыкнул я.

– Ну-ну, – покачала головой Фэлла. – Позаботься о девочке, ладно?

– Конечно, Фэлла, – я кивнул. – Я тоже хотел бы тебя о кое-чем попросить.

Та недоуменно подняла брови. Я подошел к ней вплотную и наклонился к уху:

– Вскоре ты встретишь человека, и она будет расспрашивать про меня. Я хочу, чтобы ты сказала ей следующее...

Когда я отстранился, Фэлла смотрела на меня чуть ли не испуганно. Я коротко кивнул ей и двинулся за остальными. Нехитрый план Фэллы даст нам некоторое время, но нужно было спешить. Едва я отбежал от перекрестка на десять метров, сзади раздался грохот. Фэлла начала рушить подземный ход за мной. Это был единственный способ отделаться от наступающих на пятки ведьмаков. Но кто-то должен был ради этого пожертвовать собой.

;

Глава 7. Настоящая история Империи

Я шел по коридору крепости и вокруг меня лежали мертвые люди. Почти все застыли в нелепых, неестественных позах. Тела скрючило судорогой, как будто сильнейшая боль пронзила их перед тем, как они погибли. Я осторожно переступал трупы, стараясь никого не коснуться. Кто знает, как действовала эта магия, погубившая всех в Алидане.

– Похоже, никого в живых не осталась, – мрачно сказал за моей спиной Марк. – Я ошибался. Девушка с братом не врали. Тут не обошлось без колдовства.

– Нашли ведьму?

– Кого-то нашли, но кто из них ведьма – непонятно. В верхней комнате донжона две мертвые женщины. Не сказать, чтобы совсем старые. Возможно, одна из них и вправду была ведьма. Еще несколько мертвых женщин были в детской комнате.

– Здесь был ребенок? – содрогнулся я, представив какие мучения ждали бедного дитя перед смертью.

– Ребенка наверху не нашли. Обыскать всю крепость? – спросил Марк.

– Не стоит. Возможно, мы найдем его позже. Нам придется похоронить всех мертвых. Хоть это и были наши враги, бросать их в таком виде не подобает, – я вздохнул. – Отправляй гонца в Маркут. Нам потребуется помощь, одни мы и за неделю не справимся. И надо послать гонца Корну Сербону с вестью, что барон Миссариад нам больше не угрожает.

Через несколько часов, когда я вместе с остальными солдатами копал могилы для погибших, прибыл отряд из Маркута. Главный, смущаясь и отводя глаза, сообщил, что гонец в Ниссу отправлен, а также, что прибывшим с утра девушке и её брату каким-то способом удалось улизнуть из замка. Отправлять солдат на поиски девушки, тем более что её слова оказались правдой, было глупо. Я лишь пообещал всем, кто проворонил двух подростков, несколько часов дополнительной муштры. Тогда я еще не знал, что всем нам несказанно повезло. Неизвестно, какая судьба ждала моих солдат, если бы они решили встать на пути хрупкой зеленоглазой девушки. Маркут мог стать вторым Алиданом.

Я открыл глаза и вздохнул. Мне опять приснился тот ужас, с которым крепость встретила меня в первый раз.

Приподнявшись, я огляделся.  Вчера поздно вечером подземный ход вывел нас на дно оврага, заросшего непроходимым кустарником. Выбравшись наверх под ночные звезды, мы поняли, что очутились в лесу по другую сторону Хмурой речки. На опушке был небольшой полуразрушенный форт. Когда-то давно он охранял подступы к мосту через реку. Но мост давно был разрушен, и дорогой никто не пользовался.  Стены форта в отличие от крепости никто не растащил на камни. Правда они значительно ушли в землю за прошедшие столетия. Вокруг заброшенного укрепления рос густой кустарник, а во дворе раскинули ветви несколько деревьев. Здесь, в небольшой постройке за каменной стеной, мы и заночевали.

Мы не разжигали костра, опасаясь ведьмаков. В комнате, где мы расположились, было темно и холодно. И хотя еще не рассвело, не спал не только я. На фоне предрассветного неба было можно разглядеть силуэт человека. У выхода на поваленном стволе дерева сидела Вела.

Вчера, после того, как Фэлла пожертвовала собой, засыпав подземный ход и тем самым отрезов нас от ведьмаков, северянка вела себя на удивление спокойно. Я и гном ожидали, что она кинется назад спасать свою няньку, но Вела напротив была послушной и смирной. Я пристроился рядом с девушкой.

– Что тебе снилось, Мартин? Ты стонал во сне, – нарушила молчание северянка.

– Не думаю, что тебе бы понравились мои сны, – сказал я. – Честно говоря, и я совсем не в восторге от них.

– Все так плохо? – северянка внимательно посмотрела на меня.

Я не ответил, изучая светлеющее небо. Блуждающая звезда повисла над горизонтом, собираясь погаснуть в лучах восходящего солнца.

– А я так и не смогла сегодня заснуть, – наконец сказала Вела, отводя взгляд от меня.

– Это плохо, – вздохнул я. – Предстоит непростой день. Клевать носом будет некогда. Нам еще повезло, что мы наткнулись на этот форт. Я бы предпочел в нем не оставаться, а поскорее убираться подальше от крепости, но тащить вас ночью по незнакомому лесу – не самая лучшая идея.

– Даже в такие моменты ты как всегда разумен, Мартин. И у тебя всегда есть план, что нам делать.

Я пожал плечами:

– Когда-то я был солдатом. Я точно знаю, что если мы остановимся – то погибнем. Какой тут план. Нам надо просто бежать отсюда куда подальше.

– Надо же – солдат... – Вела склонила голову, черные волосы упали на лоб и она поправила их. – Ты успел побывать в роли вора, мага, и теперь оказывается еще и солдат. С кем ты воевал, Мартин? Последняя война была с Хеджанией полсотни лет назад.

Я снова не спешил отвечать, предпочитая смотреть на то, как первые лучи солнца озаряли облака над горизонтом. Вела не стала допытываться в каких войнах я участвовал и тоже молчала, разглядывая небо.

– Это все так глупо... Глупо... – прошептала северянка. – Все могло быть по-другому, если бы она просто рассказала все.

– Ты злишься? – спросил я.

– На Фэллу? Наверное... – горько усмехнулась девушка. – Расскажи она от чего это ключ и что он просто отпирает ход из этой дурацкой крепости, я бы не нафантазировала себе бог знает чего. И не понеслась сломя голову в эти проклятые Северные земли.

– Она защищала тебя как могла. Мне кажется, знай ты правду или нет, тебя бы все равно влекло в Алидан.

– Может быть, – снова раздался вздох. – Но теперь я знаю даже больше, чем хотела. По сравнению с секретом ключа, тайна нашей Империи, все эти ведьмаки, бессмертная ведьма на троне... Таких фантазий у меня точно не было.

Мы опять замолчали. Диск солнца наполовину выполз из-за горизонта.

– Что мы будем делать дальше? – спросила Вела. – Все мои вещи остались в крепости. Вместе с деньгами. Мне даже нечем тебе заплатить, Мартин.

Я поднялся и встал под лучами восходящего солнца.

– Для начала нам надо покинуть Северные земли, – сказал я после небольшой паузы. – Скорее всего, Фэллу повезут в Новую Ниссу, главное управление Ордена находится в столице. Дело конечно ожидает быть сложным, но ничего невозможного нет. Я думаю, мы вернем твою кормилицу.

– Ты... Ты предлагаешь, чтобы мы сунулись прямо в логово ведьмаков? – изумилась Вела.

– Без хорошей подготовки не обойтись, – пожал плечами я. – С наскока отбить твою кормилицу нам не удастся. Поэтому, как я и говорил, первым делом мы должны убраться подальше от «синих плащей».

Вела ошарашено молчала, явно не зная как реагировать.

– Давай мы не будем возвращаться к вопросу о деньгах, Вела Пирот. Я притащил вас в эти места, мне вас отсюда и вытаскивать, – добавил я.

Северянка не успела ничего ответить, сзади послышались звуки проснувшегося и потягивающегося гнома. Он недовольно посмотрел на нас с Велой и что-то пробурчал. Я пошел будить все еще крепко спящего мага. Хотелось побыстрее убраться из форта подальше от Хмурой речки и расположенной за нею крепости.

Не завтракая и даже не утолив жажду, мы выбрались из развалин и углубились в осенний лес. Мне предстояло увести наш поредевший отряд подальше от крепости и ведьмаков. День обещал быть тяжелым.

Уже к полудню мы все устали. Солнце выглянуло утром и побаловало нас своим теплом не больше часа, затем скрылось за низкими облаками, из которых собирался пойти то ли снег, то ли дождь. Я шел впереди по старым звериным тропам. Приходилось пробираться сквозь колючий кустарник и нырять из оврага в овраг, держась подальше от дорог. Наконец, на пути нам повстречался ручей со студёной водой, и мы смогли утолить мучавшую жажду. Гном недовольно бурчал, расходуя на нас остатки своей гномей приправы для походов, которая оказалась у него с собой. Я строго-настрого запретил Иллару даже пытаться прибегнуть к магии. Тот помрачнел, но согласился.

В течение дня я делал лишь небольшие остановки, не тратя на отдых более десяти минут. Мы петляли по осеннему лесу, путая следы.

– Куда ты ведешь нас, Мартин? – спросил гном во время очередного привала. Мы укрылись в ложбинке, дно которой завалило коричневой листвой. Я взобрался наверх и осторожно оглядывал окрестности, лежа на земле. Рядом примостился Габи.

– Куда-нибудь подальше, – прошептал я. – Тут, куда не плюнь замки и крепости. Хорошо хоть, что все давно заброшено. С другой стороны среди народу было бы проще затеряться.

– Смотря кому, – хмуро пробормотал гном. – И все же куда конкретно мы идем?

– На запад. Главное добраться до Сарантона. Там станет проще. Из города ведет несколько дорог, по которым можно проскочить обратно к Новой Ниссе со стороны Ниганских гор.

– А до этого мы должны петлять как зайцы, за которыми охотится сокол? – хмыкнул гном.

– Что-то вроде того, – кивнул я. – Кстати, хотел сказать, я думаю количество «синих плащей», которые нас ищут, должно увеличиться.

Габи привычно помянул хеджанских шлюх:

– Откуда такая уверенность?

– Скажем так: я это знаю. Или чувствую, если тебе так будет понятней.

Гном ничего на это не ответил. Мы спустились обратно в овраг.

– Через пять минут выдвигаемся, – сказал я остальным. Маг устало застонал, а северянка лишь кивнула.

Остаток дня мы потратили, чтобы пробраться через очередной бурелом на берегу Хмурой речки. Зимой замершая река служила трактом, летом по ней сплавляли плоты и сновали лодки. По берегам Хмурой время от времени попадались поселения и замки. И хотя большинство из них были заброшены, мы старались обходить их стороной. Поэтому приходилось лезть в самые непролазные дебри.

Погода была паршивая, к вечеру зарядил мелкий дождь. Ночью я и вовсе ожидал мороза, который мог сковать льдом мокрые ветви деревьев. Передвигаться по такому лесу тихо и скрытно так же тяжело, как пройти через лавку фарфоровой посуды с закрытыми глазами. Если "синие плащи" будут рядом, то они услышат, как мы лезем по лесу, ломая лед. Нам повезло, что уже почти в темноте наткнулись на заброшенную хижину. Раньше, до того как знать Северных земель решила перебраться в южные края, местность была намного более обжитой.

Погода не нравилась мне еще по той причине, что все вещи мы в спешке бросили в крепости и передвигались по осеннему холодному лесу без зимней одежды. На мне была только кожаная куртка. Даже чудодейственная колдовская настойка, которой я отпаивал промокшую Фэллу, осталось вместе с моим походным мешком в Алидане. Иллар уже шмыгал носом, а Вела неприятно кашляла.

Оставив всех в найденной хижине и разрешив запалить маленький костер, я сделал небольшую вылазку, чтобы осмотреть окрестности. Вернулся я через час и застал милую картину. Рядом с огнем, устроившись на коленях Иллара, спала северянка. Я протянул гному небольшую корзину с рыбой:

– Сможешь приготовить?

Тот лишь хмыкнул, принимая еду:

– Сам столько наловил?

– Украл, конечно. Тут недалеко на реке деревенька рыбаков. Рассказывать мне истории про наклонную дорожку и то, что воровать не хорошо, не будешь?

Габи ничего не ответил и через полчаса мы, наконец, впервые за сутки смогли поесть. Развесив влажную одежду, наш небольшой отряд сгрудился вокруг костерка.

– Мартин, может быть расскажешь нам больше про ведьмаков и все что случилось с нашей страной? – попросила после того как мы наконец наелись, Вела.

– Думаю, лучше если вы услышите рассказ Габи, – сказал я и пояснил в ответ на удивленные взгляды. – Я человек заинтересованный, сам бывший ведьмак. К тому же историю нашей страны много и упорно переделывали. Взгляд со стороны будет более объективный.

Гном недовольно покосился на меня, но отказываться все же не стал.

– Если говорить честно, урок истории, когда рассказывали про Империю Ниссы, я прогулял. Но в принципе, история про бессмертную ведьму Ассаниду известна всем гномам. А уж нашему роду – тем более. Мы происходим из Скартеха, города, который теперь известен как Сандар. – Габи лишь усмехнулся в ответ на изумленные взгляды северянки и мага. – Да, у гномов была колония по эту сторону Терского моря. Когда-то и мы жили здесь. И вместе с рыцарями Северных земель часто нанимались на службу Милонскому княжеству, которое уже в те времена воевало с Хеджанией. Из гномов, покинувших родные земли и приплывших искать удачу здесь, и северных рыцарей выходили хорошие солдаты. В самих Северных землях тоже время от времени происходили заварушки. Жители здесь вспыльчивые и гордые. Чуть что – хватаются за меч. Мелкая вражда кланов, кровная месть, дуэли, война одного замка с другим, длящаяся сотни лет и прекращающаяся во время совместных набегов на Хеджанию, – привычное дело. Правда, одно правило всегда соблюдалось неукоснительно. Рыцари Северных земель никогда не баловались боевой магией. Подлечить рану или вызвать дождь – это дозволялась. А вот боевые маги, которые, к примеру, есть в той же Хеджании, были под запретом. В конце концов, это сыграло плохую службу. Однажды запрет был нарушен, и никто не был готов к этому. Мечи не выстояли против волшебства.

Габи вздохнул и исподлобья глянул на Велу.

– Корну Сорбону удалось собрать воедино всех рыцарей Северных земель и прекратить вековые распри, не без уничтожения особо ретивых возражающих, – при этих словах Вела вздрогнула. – И уже объединенные Северные земли первым делом напали на более богатое Милонское княжество. Пока войска осаждало Милон, править Северными землями осталась молодая жена Корна. Говорят, она была красавица! Да и почему «была»? За прошедшие триста лет она, по слухам, не изменилось. Что точно произошло во время отсутствия новоявленного владыки объединенных земель неизвестно. Вроде бы дело не обошлось без прелюбодеяния. У нас есть даже множество не совсем приличных историй на этот счет...

Гном откашлялся и продолжив:

– В общем, вместо победы над Милонским княжеством, Сорбону пришлось срочно возвращаться домой, чтобы приструнить загулявшую жёнушку. Вот уж не думал до недавних пор, что его поход через Изумрудные топи был правдой, а не очередной выдумкой. Закончилось все печально – Корн погиб, а столица северных земель Нисса была предана огню вместе с жителями. Что конкретно произошло – неизвестно. Да и прошло уже три сотни лет, остались лишь одни легенды. По идее, после этого Северные земли вновь должны были распасться на отдельные владения, но у бывшей жены Сербона оказалась такая хватка, что из неё не выбраться уже триста лет. Новая повелительница Северных земель оказалась ведьмой и притом такой силы, что противостоять ей было невозможно. Она сожгла Ниссу своей магией, обидевшись за что-то на горожан. Милонское княжество вошла в состав зарождающейся империи. Затем к новому государству были присоединены земли западнее Ухванских горы, где была заложена новая столица. Потом Ассанида вихрем прошлась по Риверской пустоши, включив все мелкие княжества в состав новой страны за одно лето. Дольше всех сопротивлялась Гатария, но и этот независимый город, стоявший на пути между Милоном и Хеджанией пал.

Габи задумчиво ворошил палкой костер.

– Гномам пришлось покинуть Скартех. Как оказалась, ведьмовство Ассаниды не действовало на нас. Наш народ вернулся обратно за море, – Габи посмотрел на Велу. – Прости, девочка. Мне было мучительно наблюдать в каком ненастоящем мире вы живете. Все эти знаки на стенах, эти проклятые ведьмаки, и ваш затуманенный разум. У меня пару раз возникало желание просто схватить тебя в охапку, усадить на первый корабль и отправиться подальше от этой зачарованной страны. По ту сторону Терского моря живут много выходцев из Империи. Волшебство действует не на всех, некоторые бегут прочь от этой проклятой ведьмы и её слуг.

Гном замолчал.

– Что было дальше? – спросила Вела. – После того, как была создана наша Империя?

– А все остальное вы можете прочитать в собственных учебниках истории. Они не сильно отличаются от правды за исключением того факта, что последние триста лет вами правит одна и та же нестареющая женщина. Некоторое время западные страны вроде как готовились к войне с Ассанидой. Но Империя, упершись на юге в Хеджанию, на севере в Вог, не спешила разрастаться. За Слепым морем на востоке есть плодородные земли, но чтобы прибрать их к рукам, ведьме нужно побороть хеджанцев. Но вместо этого все ограничивается небольшими стычками с южанами. Была одна попытка – тогда воевать против ведьмы решили бывшие пираты и наемники. У них ничего не вышло. Армию разгромили под Кружем. Сейчас никто не спешит начинать настоящею войну, в которой можно потерять все.  Давно нет резона ссориться с ведьмой. Гномов хотя и не жалуют здесь, но все же нанимают для инженерных работ. Ваши фабрики поставляют дешевую одежду. У магического университета нет конкурентов по дешевизне светильников и прочих магических вещей. В общем, мы просто торгуем с вами и стараемся делать вид, что не знаем, что тут твориться. ;

Глава 8. Сарантон

Обойти Сарантон, как и войти в город, не представлялось возможным. Мы с Габи стояли на опушке леса и изучали открывшийся вид. Вокруг нас поблескивали искорки заклятия невидимости. Не хотелось бы, чтобы "синие плащи" заметили нас.

Все пространство у въезда в город буквально кишело ими. Они досматривали каждую из повозок, въезжавших в город, расположенный за белыми высокими стенами. Нечего и думать прошмыгнуть мимо них, а других входов в крепость на широкой Хмурой речке не было. Течение реки сносило вниз плоты из стволов недавно срубленных деревьев. Сарантон был одним из главных поставщиков леса для Империи. Небольшая группа ведьмаков двигалась от ворот города к шатрам, установленным на поле перед ним. На тканевых стенах виднелись знакомые синие круги и знаки.

– Н-да... – задумчиво протянул гном. – Их действительно несколько больше, чем я ожидал. Сюда, что, стянули всех «синих плащей» с округи? Их не меньше сотни. А мы от дюжины еле ускользнули.

Я внимательно вглядывался в расположенный под стенами города лагерь ведьмаков.

– Ну что там? – спросил Габи. – Долго еще?

– Слишком далеко, почти ничего не видно, – сказал я. – Но никакой охраны у шатров нет. Не похоже, что там кого-то держат. Еду приносили только в самый большой шатер, где видимо главный. Интересно... Уходим! Быстро уходим!

Я схватил гнома за лацкан и потащил в лес, попутно щелчками пальцами избавляясь от заклятия невидимости. Через несколько минут, забравшись в заросли, мы остановились. Я прислушивался – за нами никто вроде не гнался.

– Что, показалось? – спросил гном.

– Может быть, – задумчиво сказал я. – Но если в том шатре тот, о ком я подумал, то нам нужно убираться отсюда как можно дальше. И быстрее.

– Там, что...  она?  – удивился гном. – Сама ведьма пожаловала по наши души?

– Нет, Императрица вряд ли решится далеко удаляться от Черного когтя, – вздохнул я. – А вот её братец запросто.

Габи недоверчиво посмотрел на меня, но выяснять подробности не стал. Если Аллар действительно прибыл в Северные земли, то следовало как можно скорее убираться подальше. К сожалению, он со своими ведьмаками находился как раз на нашем пути.

Обойти город нереально. Лес, по которому мы передвигались, плутая вокруг дорог, заканчивался у городских стен. Справа была Хмурая речка, слева тянулись вспаханные на зиму поля. Чтобы двигаться дальше, в центральную часть Империи, нужно было пройти аккурат через Сарантон, который не зря называли «воротами в Старые земли».

Мы вернулись к остальным. Вела с магом прятались на небольшой полянке в глубине зарослей. Северянка выглядела неважно. Она все-таки серьезно заболела, пока мы целую неделю пробирались через леса Старых земель. Пару раз я влезал в дома знахарок в деревнях, рядом с которыми мы проходили, и приносил оттуда кое-какие снадобья. Какими-то корешками пытался накормить Велу и гном. Даже маг, испросив у меня разрешения, пытался что-то наколдовать. Но видимых результатов не было. Вела мучительно кашляла и с трудом могла передвигаться. Вот и сейчас она сидела, склонившись над небольшим костерком. Мы не ели со вчерашнего утра, что тоже не шло больной на пользу.

Иллар вопросительно посмотрел на нас. Гном отрицательно покачал головой. Присев на корточки стал греть руки у костра.

– Что дальше, Мартин? – тихо спросила Вела, подняв на меня ввалившиеся глаза, в глубине которых все еще поблескивали зеленые искорки.

Я вздохнул:

– Пройти через город никак не получиться. Слишком много ведьмаков на подступах. Да и внутри, я думаю, не меньше. Так что придется как-то обойти его.

– И как? – насупился гном. – Леса, в которых мы прятались, кончились. Отсюда до Вог на севере и Хартона на юге деревья если и будут попадаться, то поодиночке.

Вела зашлась в очередном длинном приступе кашля. Дождавшись пока он закончится, я предложил:

– Если мы не можем обойти город, давайте попытаемся проплыть мимо него. Рядом с Сарантоном перевалочный пункт сплава плотов. Их спускают по Хмурой отсюда до Маджерских лесов.

– Это же уже Вог?

– Да, там начинаются земли северных варваров. Сплавленный лес волоком тащат до Юмарских лесопилок. Можно попробовать пройти по этому пути и через Юмарские земли вернуться в центральную часть империи.

– Солидный крюк, – задумчиво произнес гном. – Но через Сарантон действительно не проскользнуть. А так есть небольшой шанс. Да и путешествие на плотах будет лучше блуждания в лесах.

Так как никаких дополнительных вещей у нас не было, на сборы ушло ровно столько времени, сколько потребовалось, чтобы затушить костер. Через полчаса мы стояли на берегу речки, где скопилось изрядное количество сплавленных деревьев. Хмурую перегородили деревянными столбами, задерживающими сплав. На мелководье бревна заново связывали и в виде плотов отправляли в дальнейшее путешествие. Оставив мага с северянкой, мы с гномом двинулись в сторону, где несколько рабочих вязали плоты под присмотром «синего плаща».

– Просто подойдем и попросим поделиться плотом? – спросил гном, озираясь вокруг.

– Угу, – сказал я, подхватывая с земли деревянный багор.

Один из рабочих оторвавшись от работы, посмотрел на нашу странную парочку – гномы в наших землях редкость. К нам обернулся и ведьмак. Встретив его изумленный взгляд улыбкой, я нанес удар длинной палкой с крюком на конце.

– Быстро ты его, – присвистнул Габи, остановившись над поверженным ведьмаком.

– Из-за своей «невидимости» они часто теряют представление об опасности, – сказал я, обыскивая карманы лежащего на земле мага. Найдя кисет с волшебным камнем, я вытряхнул его на ладонь.

Рабочие, которые вначале обернулись к нам, продолжали вязать очередной плот, делая вид, что нас не существует. Я дунул на камень, разжигая магический синий огонь.

– Иди за Велой и Илларом, – велел я гному. – А я пока подготовлю нам транспорт.

Когда Габи вернулся с северянкой и магом, я уже взобрался на готовый плот. Рабочие, не по своей воле, поделились со мной одеждой и скромными запасами еды, которые прихватили на обед. Также я избавил ведьмака от синего плаща, который накинул на себя. Как только остальные взошли на плот, я дунул на магический огонь и нас оттолкнули в центр реки. Я сделал несколько пассов и вокруг нас заискрились голубые искорки невидимости.

– Разбирайте вещи, – кивнул я на сложенную посреди плота кучу. – Там еще и еда. В запечатанной бутылке вроде как вино.

– Ты использовал их магию? – кашляя спросила Вела. Я кивнул.

Через несколько минут мы сидели, закутавшись в новые одежды и жуя хлеб с салом, передавали друг другу бутылку с кислым вином. По левую сторону от реки мимо нас проплывали белые стены Сарантона. Мы молча смотрели на стражу, застывшую на стенах города-крепости, которая не удостоила очередной плот, влекомый течением реки, вниманием. Когда город остался сзади, мы облегченно вздохнули.

– До Маджерских лесов плыть сутки. Я думаю, нам нужно передохнуть. Особенно это касается вас, госпожа, – заявил гном, оборачиваясь к северянке. Но Вела уже спала, устроив голову на коленях Иллара. Еда и вино сделали свое дело.

* * *

Аллар недоверчиво осмотрел застывшего перед ним главу ведьмаков Сарантона, имя которого он уже забыл. Тот стоял навытяжку у колыхающегося от осеннего ветра полотняной стены шатра. Апартаменты Ордена ему не понравились, и Аллар разбил свой лагерь у стен города.

Как будто он собирался брать штурмом знаменитые «Ворота в Старые земли». Аллар усмехнулся, вспоминая времена, когда так и было. Стоявший перед ним глава ведьмаков старался не дышать и закатил глаза аж к потолку.

– Значит никого не нашли? – переспросил Аллар.

– Проверили дважды. В лесу никого не было. Мы, конечно, не следопыты, но если бы кто-то пользовался там магией, ты мы непременно почувствовали чье-либо присутствие.

Аллар задумчиво прошелся по шатру, заложив руки за спиной. С утра он почувствовал странное ощущение, как будто кто-то наблюдал за ним со стороны леса. А в случае с Мартином любой, даже незначительный намек на всякую странность следовало немедленно проверять. Во во время этого чертового фейерверка, ему на секунду в толпе придворных почудился что-то похожее. И если бы он тогда среагировал сразу, не случилось бы этого дурацкого происшествия.

– В городе есть охотники?

– Да... – удивился безымянный глава «синих плащей».

– Возьми парочку самых способных и снова отправляйся в лес. Возможно те, кого мы ищем, не применяют магию, но зато хорошо умеют заметать следы, – Аллар махнул рукой в сторону выхода. – Можешь идти.

Глава саратонских ведьмаков кивнул и выскочил из шатра. Не успела колыхающаяся штора замереть, как внутрь вошел очередной посетитель. В отличие от ушедшего, имя своего помощника Аллар еще помнил:

– Что случилось, Каган?

– На берегу реки, у запани, где сплавляемые по течению бревна вязали в плоты, нашли оглушенного мага. Рабочие ничего не видели или им приказали забыть. Ведьмак валялся как минимум несколько часов. Камня и одежды при нем нет, – доложил вошедшей.

– Значит вот как... Они решили уйти вниз по реке, – задумчиво пробормотал Аллар. – Отсюда они могут добраться до Маджерских лесов. Затем, если они не хотят попасть в Вог, им придется идти пешком аж до Юмарских земель.

Аллар молча описал круг по шатру и остановился напротив Кагана, уже готовый отдавать приказы:

– Во-первых, задержи вышедшего отсюда главу местных. Все время забываю, как его зовут. Прочесывать лес больше нет необходимости. Мы знаем, куда направляются наши беглецы. Затем бери свой отряд, добавь сарантонцев и выдвигайтесь на запад. Параллельно речке, но стараясь не попасться им на глаза, следуйте до Маджерских лесов. Думаю, именно там они решат сойти на берег. Подготовьтесь  хорошо, мне не нужно повторение того, что случилось в Алаиде. Понятно?

– Так точно, ваша милость. Разрешите идти?

Аллар кивнул и Каган скрылся за шторой шатра. Брат Императрицы еще раз сделал круг и остановился, довольно потирая руки. В этот раз Мартин не ускользнет. С самой первой встречи в Маркуте ему никогда не нравился этот заносчивый солдафон. Давно стоит прижать ему хвост. И что такого Аша в нем нашла, что решила променять Корна Сорбона на него?;

Глава 9. Неожиданное спасение

Засаду я почувствовал, как только увидел поселок на берегу. Несколько плотов, среди которых был и наш, медленно вплывали в запань – огороженную бревнами и досками часть реки, где их развязывали, а бревна вытаскивали на берег.

Мы плыли весь остаток вчерашнего дня, ночь и утро. И все это время Вела спала, отдыхая от предыдущего выматывающего недельного похода по лесам Старых земель. Проснулась девушка только к полудню, когда наше речное путешествие уже заканчивалось. Мы отдали ей остатки еды и вина, которые Вела стремительно уничтожила. Глядя на наши жадные взгляды, она, наконец, догадалась, что сами мы ничего не ели.

– Ой, простите...

– Все нормально, госпожа, – успокоил северянку гном. – Главное, чтобы вы были здоровы. А наш славный Мартин, я думаю, быстро раздобудет пропитание. Тем более, что плавание уже подошло к концу.

– Мы уже приплыли? – изумилась девушка. – Сколько же я спала?

Гном, как и я, внимательно оглядывали поселок, к которому приближались, и ничего не ответил Веле.

– Мда, влипли... – тихо заметил Габи.

– Что случилось? – спросил насторожившийся Иллар. – Вроде все тихо, никого нет.

– Угу, – кивнул гном. – Собаки не лают, петухи не кричат, детей на улице не видно. Видимо большой отряд нас тут поджидает. И не только из «синих плащей». Те умеют замаскировать свое присутствие. Тут солдаты.

Без больной Велы можно было попробовать переплыть реку вплавь. На противоположном берегу начинались кочевые земли Вог. Но с больной девушкой подобная попытка была обречена на неудачу. Мы молча сидели и ждали, когда плот пристанет к берегу. Там несколько не в меру загорелых «селян» одинаковой комплекции медленно и неохотно развязывали плоты и баграми вытаскивали бревна из воды. На нас они даже не глянули.

Иллар встал и первым спрыгнул с мокрых бревен, подав руку Веле. Следом за ними на землю шагнули мы с Габи. Один из работающих с бревнами поселян, распрямился и посмотрел на меня. На мне был синий плащ, который я снял с ведьмака в Сарантоне. Обычный человек, никогда не видевший такого одеяния, должен был, как минимум, удивиться. Этот же не моргнул и глазом, лишь удобней перехватив рукой топор. Я уже внутренне подобрался, готовясь к предстоящему бою. Магические способности в ближнем бою мне вряд ли бы помогли, поэтому я оглядел берег в поисках хоть какого-либо оружия. Сгодилось бы даже простая палка.

И тогда появились варвары. Резкий свист раздался справа, и конный отряд ворвался в сонную деревушку. «Рабочие» как и мы, не ожидавшие появления третий силы, на миг замерли. Проскакав мимо спуска к реке, отряд кочевников очутился в деревне, где на встречу уже выбегали солдаты и ведьмаки. Воспользовавшись заминкой, я подхватил с земли багор и ринулся вперед на все еще застывших в изумлении людей.

Правда опомнились они достаточно быстро и мигом отбили мое нападение. Но следом подоспели Габи со своим боевым гномьим топором и Иллар с еще одним багром. «Поселяне» отбросили топоры и в их руках замелькали мечи, быстро укоротившие наши с магом деревянные орудия.

Раздался свист пущенной стрелы и бежавший ко мне противник с мечом уткнулся в мокрый песок. Рядом с нашим полем боя возникла парочка кочевников. Следующая стрела просвистела уже возле моей щеки. Варвары палили без разбора по всем, не задавая себе глупых вопросов, отчего группа людей решила устроить поединок на мечах и баграх у реки. Мы все вместе резво попадали за бревна, в которые воткнулась еще несколько стрел. Ахнул мой противник, спрятавшийся по другую сторону бревна. В его икру воткнулась стрела. Раздалось веселое гиканье, топот копыт, а потом одновременно закричали Иллар и Вела.

Один из варваров удалялся от нас, пришпоривая коня. Через его лошадь, нелепо болтая ногами была переброшена Вела. Невзирая на то, что в него могут попасть, из-за бревен выскочил маг. Он бросился в погоню за всадником с северянкой. Сверху раздался смех, второй кочевник не спеша прицелился и выстрелил в бегущего мага. Правда за секунду до этого Иллар споткнулся и растянулся на земле. Стрела пролетела над ним. Даже не заметив её, он вновь поднялся в полный рост и простер руки к удаляющемуся  с Велой всаднику.

Пока студент проделывал все эти манипуляции, а стрелок доставал из колчана новую стрелу, я выхватил меч у стонущего рядом со мной раннего «селянина» и бросился к лучнику. Иллар наконец произнес свое заклинание и лошадь, на которой была Вела встала на дыбы. Северянка и её похититель кубарем скатились на землю. В тот момент, когда второй кочевник прицелился в мага, я добежал до него и, понимая, что вряд ли уже успею спасти Иллара, просто кинул в него меч. Удар оружия в руку варвара заставил уйти спущенную стрелу в небо.

Прихрамывающий студент и гном спешили к тому месту, где на земле лежала Вела. Потирая ушибленную руку, кочевник убрал лук за спину. Я оглянулся в поисках меча.

– Что-то потерял, ведьмак? – за моей спиной раздался насмешливый голос. Несколько конников окружили меня. Пара всадников уже скакало к месту, где магу удалось сбросить седаков с лошади. Глава кочевников с узкими глазами и рыжими волосами, выбивающимися из-под меховой шапки,  изучал меня.

– Я не ведьмак. Этот плащ не мой, – ответил я.

– Все так говорят, – пожал плечами он и обернулся к кому-то из группы. – Убейте их всех, кроме девушки. Пусть она будет трофеем. В этой деревне слишком много солдат и ведьмаков. Старуха ошиблась, нам не следовала сюда соваться.

Неприятно заскрежетал металл: чья-то сабля покинула ножны. Я кинул синий плащ на землю.

– Стой! Твоя шаманка не обманула тебя. Тебя ждет большая награда. Помоги мне и моим друзьям, – я кивнул в сторону мага с гномом, которые стали между подъехавшими всадниками и пошатывающейся северянкой.

– Я смотрю, у вас тут был бой, – хмыкнул рыжеволосый главарь. – Если ты думаешь, что мы вернемся в деревню и будем сражаться с солдатами этой гнусной ведьмы, то ты ошибаешься. Я не меняю деньги на жизни своих воинов.

– Помоги нам выбраться отсюда. Нам нужно попасть за реку.

– Вы хотите в Вог? – изумился рыжеволосый.

– Я заплачу. За себя, и своих друзей. И девушку...

Главарь с сомнением посмотрел на меня. Я пошарил в карманах и вытащил перстень. Кинул ему. Он с интересом посмотрел на него.

– Это залог. Потом вернешь. Верь словам своей шаманки. Мы – твой трофей.

Со стороны поселка послышался топот коней. Опомнившийся отряд солдат решил все же преследовать набежавших и тут же отступивших кочевников. Нужно было спешить.

– Если у тебя нет денег и ты нам соврал, – глава отряда красноречиво провел пальцем по горлу. – Понял?

Я кивнул. Остальное заняло не более полминуты. Я едва успел крикнуть своим спутникам, что кочевники на нашей стороне, как растерянных гнома, мага и северянку уже забросили на лошадей. В этот раз не в качестве трофея поперек крупа, а за спину. Всех кроме Габи, которого пристроили как ребенка, спереди.

Небольшой отряд стремительно отступал от деревни, налет на которую оказался неудачным. Если конечно не считать наше спасение от имперских солдат и «синих плащей». Преследователи отстали довольно быстро. Лошади кочевников были выносливее и быстрее, а их наездники лучше. И еще у меня сложилось стойкое впечатление, что солдаты не очень-то и хотят нас догонять.

Привал устроили через пару часов скачки. Несколько всадников двинулись дальше, а парочка поспешила назад – выяснить, почему отстали наши преследователи.

– Всего несколько минут, – сообщил мне подъехавший глава отряда. – Рекомендую сходить до ветру, больше остановок не будет.

– Что происходит? – спросила у меня подбежавшая Вела. – Куда нас везут?

– В Вог, – нехотя признался я. – Это единственный шанс убраться подальше от ведьмаков. В земли кочевников они не сунутся.

– Почему?

– Потому что на этих варваров тоже не действует ведьмовская магия, – ответил вместо меня подошедший гном. – Если бы было по-другому, то Империя давно бы захапала все земли у  Нигванских гор. Лучше скажи-ка, Мартин, что ты им наплел, что нас везут с собой? Насколько я знаю этот народ, их интересуют только деньги. А мы вроде бы на мели...

– Я кое-что припас для таких случаев, – уклончиво ответил я.

Габи лишь хмыкнул. Молчавший все это время Иллар неодобрительно осматривал кочевников, окруживших нас:

– Им можно доверять? Тот, который пытался похитить Велу, все еще здесь.

– Если им заплатили, то вроде как можно. У нас многие из них работают вышибалами или наемниками, – сказал Габи. Правда, без особой уверенности в голосе.

– Это короткая остановка, поэтому рекомендую подготовиться к дальнему путешествию. Больше передышек не будет, если верить их главарю, – сообщил я.

– Как подготовиться? – спросил было Иллар, но сообразив о чем речь, замолк.

Зато северянка недоуменно уставилась на меня, явно требуя пояснений. Вместо меня их, вздохнув, дал Габи:

– Мартин намекает, что нам придется проторчать на лошадях весь остаток дня, поэтому неплохо было бы... сходить в туалет.

Вела вздернула брови и стремительно покраснела. Затем развернулась и отправилась на край импровизированного лагеря, где мы остановились.

А через пять минут мы снова были на лошадях и наша бешенная скачка продолжилась. Через час мы перешли вброд Хмурую речку. Место было опасным, нам пришлось спешиться и брести в холодной воде. Вела опять начала кашлять. Часть бревен, которые сплавились по реке, плыли дальше того безымянного поселка, где нас ждала засада. Некоторые из них тонули, другие выносило на берега. В месте переправы, где Хмурая была мелководной, бревна торчали из воды.  Кляня ведьмаков, жителей империи, а также саму реку, кочевники, держа лошадей под узду, перебирались на другую сторону.

За рекой начинались земли Вог. У степного государства даже была столица и она, как ни странно, находилась на берегу моря, за Ниганскими горами у Зуба Мудрости. Во время зимы количество жителей Херта увеличивалось в несколько раз, зато летом большая их часть отправлялось кочевать по степям.

Уже стемнело, когда наш отряд достиг пункта назначения. Мы въехали в стойбище, состоявшее из пары десятков юрт. Вокруг костров резвились дети, пахло кумысом, дымом и жиром.

– Ну, и где твои деньги? Вроде ты не звенишь, как курдюк набитый золотом под завязку, – усмехаясь, подошел ко мне главный. – Или ты их проглотил? И тебе нужно будет помочь их достать?

Окружающие засмеялись. Подошедшие ко мне Иллар, Вела и Габи, тревожно оглядывались на посмеивающихся варваров, столпившихся вокруг в ожидании представления.

– Подай-ка его, – я указал на кинжал, что висел на поясе главного.

– Ты вздумал разрезать себя и расплатиться? – рыжий искренне удивился, но оружие все же дал. – Если ты проглотил золото или камни, то у нас есть специальные отвары, не пройдет и полчаса и все выйдет. Правда, отмывать свое добро сам будешь.

Снова раздалось довольное ржание. Не слушая кочевника, я снял куртку и распорол прокладку. Смеющиеся голоса вокруг притихли. Я достал несколько прямоугольных кусков кожи с печатями и протянул их рыжеволосому. Тот принялся рассматривать их, изумленно цокая языком. Я протянул кинжал, но он лишь отмахнулся:

– Оставь себе. Гляди-ка, не обманул! Настоящие маратвайские мины. Тут много. На сдачу могу отдать лошадей.

Я помотал головой. Рыжеволосый не без сожаления, но все же достал из-за пазухи и отдал мне перстень.

– Отвези нас лучше до Херта. Сможешь?

– Смогу. Сами в ту сторону едем. Еще что-нибудь?

– Нам нужен лекарь. Девушка болеет, – я кивнул на Велу. – И не помешало чего-нибудь поесть.

– Сейчас устроим, – глава отряда улыбнулся, запихивая деньги за пазуху, а затем обернулся к остальным. – Тащите старуху сюда, у нас тут больная. И режьте барашка, у нас сегодня дорогие гости. Будем праздновать. Шаманка не обманула – мы вернулись с богатым трофеем.;

Глава 10. Кочевники

Рыжеволосого главу отряда кочевника звали Гирей. Его клан, где он был главным всего второй год, двигался зимовать в столицу. Старая предсказательница позавчера вечером заявила, что по ту сторону речки, на землях Империи воинов клана ждет хорошая добыча. И хотя набеги на земли «синей ведьмы» кочевники не любили, в этот раз они решили рискнуть. По приезду в Херт, клан должен был заплатить мзду хану, а год выдался не очень удачным и особых заработков у варваров не было. Зато теперь, после того как я отблагодарил Гирея и его воинов за спасение, они были довольны и великодушны.

– Почему они просто не отберут все деньги у нас? – спросил Иллар.

– Человеческая жизнь в этих степях цениться выше денег.

Студент в такое объяснение не поверил, но другого представить ему я не мог.

Пару дней мы провели на нынешней стоянке кочевников. Старая шаманка, которую звали Солонго, по совместительству выполняла и роль лекарки. Она занялась Велой, заставляя пить ту горькие отвары, и окуривала едким противным дымом, от которого северянка надрывно кашляла. Девушка хотела сопротивляться, но я вместе с гномом заявил, что кочевники отличались хорошим здоровьем и стоит доверять их методам лечения. Когда клан Гирея двинулся в путь, Веле и вправду стало лучше.

Варвары довольно быстро собрали юрты и устроили их на повозках. Через полчаса лагерь превратился в поток едущих возов. Самая большая юрта, в которой Солонго лечила Велу, не разбиралась. Она оказалось одной огромной повозкой. По бокам к ней прикрепили несколько колес, а впереди впрягли пару десятков быков, которые неторопливо повезли это сооружение по подмерзшей осенней земле. Равнина, которая простиралась до Ниганских гор, была ровной и плоской как стол. По словам гнома, степь по которой мы ехали, была даже лучше многих дорог Империи.

– Как думаешь, ведьмаки не надумают сунуться сюда вслед за нами? – спросил Габи у меня. – Нам повезло ускользнуть прямо у них из-под носа. Будь я на их месте, меня бы это разозлило.

– Надеюсь, что  нет, – пожал плечами я. – Солдаты были не очень настроены идти воевать в Вог, а магия ведьмаков тут не действует.

Гном с сомнением покачал головой:

– Даже если они и не хотят войны с кочевниками, никто им не помешает пустить по нашим следам небольшой отряд.

На это я ничего не ответил. Гадать, будут ли нас преследовать за границами Империи или нет, я не хотел, а двигаться быстрее, чем ехала юрта с Велой мы все равно не могли. Оставалось лишь положиться на удачу.

Наше путешествие и вправду не отличалось особой скоростью. Юрта-повозка, которой правили  две неразговорчивые женщины, задавала скорость всем остальным. Пустись солдаты по нашему следу, они настигли бы нас уже давно. Но все пока было тихо и спокойно, хотя гном продолжал недоверчиво вглядываться в каждый силуэт всадника на горизонте. Я же доверился кочевникам – если бы кто-то следовал за нами, они узнали бы про это первыми.

Оказалась, что старуха-шаманка приходилась матерью Гирею и довольно умело управляла кланом, когда тот отсутствовал. А такое происходило практически ежедневно. Пока табор кочевников неспешно двигался по равнине в сторону столицы, мужчины ежедневно уезжали то для охоты, то для тренировок или объездки лошадей. Обычно они возвращались к вечеру с мясом и кобыльим молоком. Обязанность доить кобыл у кочевников была закреплена за мужчинами. Как охота и присмотр за лошадьми. А вот все прочие хозяйственные работы выполняли женщины.

Больше всех таким разделением труда была недовольно Вела. Маг ей поддакивал, Габи кажется, был не против того, что вокруг него суетились женщины. Ну а мне было все равно – у каждого народа свои странности и обычаи.

– Вы только смотрите – все хозяйство здесь держится на женщинах. Они даже собирают и разбирают юрты каждый день. Еще им приходиться ремонтировать эти старые телеги и следить за скотом. И это не считая штопки одежды, приготовления еды и присмотра за детьми, – возмущалась Вела.

Насчет детей я бы, кстати, не был столь категоричен. Казалось, за ними вообще никто не следит. И эти черномазые хулиганы шумной ватагой носились по лагерю. Время от времени с разных концов обоза доносились крики – детям в очередной раз доставалось от женской части клана.

– А чем заняты мужчины? Ездят на своих лошадях, да кумыс попивают, – продолжала возмущаться Вела. – Единственный раз, когда я видела, что они что-то делают – чинят свои луки.

– Странное теперь образование дают на Тикере, – пробормотал гном, слушая речи северянки. – Раньше аристократки не были столь озабочены тем, что женщины работают больше мужчин. Это, кстати, и справедливо. Живут-то они дольше, да и в войнах не участвуют в отличие от нас. Вон, сколько тут женщин на одного мужика.

У кочевников было принято многоженство. Обычно на одного мужчину приходилось две-три жены. Когда кто-либо из варваров погибал, жена переходила к родственникам мужа. Убедиться в том, что жизнь мужчин-кочевников не так уж и легка, пришлось этим же вечером.

Один из кочевников, объезжая норовистого коня, упал с него. В лагерь его привезли уже мертвым. Две жены навзрыд рыдали над телом. Их дети недоуменно смотрели на мертвого отца. Рядом с мрачным лицом ходил брат погибшего. Теперь две жены его брата и все дети переходили к нему. Появление новых ртов в семействе не очень радовало его. Из-за гибели кочевника клан на весь следующей день остался на месте. Пролежавшего всю ночь в юрте мертвеца днем отправились хоронить. Чужаков на этот обряд не брали и поэтому мы остались в опустевшем лагере. Кочевники хоронили своих усопших подальше от кочевых путей, поэтому с похорон все вернулись только к вечеру. Как и в прошлый раз, когда мы только попали в лагерь, Гирей велел устроить общую трапезу. Но в отличие от прошлого застолья, эта была тихой и невесёлой. Мужчины молча пили крепкий кумыс, а женщины успокаивали двух безутешных вдов.

Но уже на следующий день все было почти как обычно, и мы медленно двигались в сторону все приближающихся день ото дня Ниганских гор. Веле становилось лучше, и она больше не валялась в самодвижущейся юрте, и время от времени шла рядом с ней. Женщины клана с интересом поглядывали на девушку и перешептывались.

– Они меня обсуждают? – спросила Вела у Солонго, которая сидела на движущимся помосте у юрты.

– Девкам интересно, у твоих детей будут зеленые глаза или нет, – сказала старуха. – В нашем клане еще не было таких, как ты.

Вела зарделась, а шаманка лишь усмехнулась.

– Ты смотришь на нас, как на дикарей, а ведь у самой прабабка из хеджанок. А хеджане, между прочим, выгнали нас с наших исконных земель.

– Вы с юга? – изумилась девушка.

– Мы кочевали от Тар-тара до Слепого моря, пока на нас не стала наступать пустыня, – покачала головой старуха. – А вместе с горячим песком пришли такие же зеленоглазые, как ты. Но не такие добрые. Мы хорошие воины, но хеджанцев было слишком много. Мы снялись и стали уходить на север, подальше от Хеджании, ища лучшие земли, где можно пасти скот. Риверские земли нам не понравились, с востока от Ухванских гор были озера, а с запада – леса. Кочевому народу там делать нечего. И только здесь, у подножья Ниганских гор мы остановились. Дальше на север – вечные снега, а эти пастбища летом вполне сносны. Правда, некоторым из нас не по нраву нынешние суровые зимы, кое-кто захотел вернуться на юг. Но с тех пор как в Империи правит ведьма со своим синим огнем, дорога через ваши земли закрыта. Но в нашем народе ходит легенда, что найдется тот, что погасит это синее пламя, и мы сможем вернуться домой.

Старуха вдохнула.

– Теперь многие из нас отправляются за море. Раньше наши воины бились плечом к плечу с рыцарями Старых земель, во время походов на юг. Но с тех пор, как появилась ведьма со своей магией, которая, хвала богам, на нас не действует, нам осталось продавать свои умения на западных землях.

Вела шла молча, обдумывая услышанное. Вечером, за ужином, она была молчаливее обычного.

– Все нормально, госпожа? – поинтересовался у неё гном.

– Да, все хорошо, Габи, – слабо улыбнулась северянка. – Просто задумалась о том, как решения одного человека может влиять на судьбы целых народов.

Я, вгрызаясь в жирное мясо и запивая кислым кумысом, наблюдал за Велой. Та подняла взгляд на меня и вздохнула:

– Нехорошо жаловаться на то, как нас кормят, но я соскучилась по обычному хлебу.

– Зато на выбор есть разное мясо – от говядины до конины. А также молоко, сыр, творог и конечно кумыс, – я обвел рукой щедрый по моим меркам стол.

– Дай попробовать, – Вела протянула руку к кожаному бурдюку, из которого я пил. – Солонго наконец-то не заставляет меня пить все эти противные отвары.

Северянка смело глотнула из бурдюка кумыса и тут же закашлялась. Сидящие недалеко кочевники весело засмеялись, наблюдая за тем, как девушка скривилась.

– Как вы пьете... эту гадость? – спросила она через минуту, придя в себя окончательно.

– Мне лично нравится, – пожал я плечами. – Не такое крепкое как пиво, но тоже ничего.

Вела лишь недоуменно покачала головой.

С каждым днем становилось все холоднее. По небу ползали большие неповоротливые серые тучи, готовые разродиться снегом. Гирей поделился с нами зимней одеждой. Ветры в степи были холодными и пронизывающими до костей. Даже на детей, бегающих по лагерю, и до которых казалось никому нет дела, нацепили теплые зимние халаты или шубки из лоскутов шкур.

Через две недели пути мы вплотную подобрались к горам и начали их огибать. Ниганские горы были значительно выше Ухванских и на их склонах не было видно никакой растительности. Смельчаки, которые пытались их покорить, не возвращались назад. Горы сверкали на осеннем солнце снежными вершинами. Снег с Ниганских гор не сходил даже летом. Самая высокая часть всей гряды – Зуб Мудрости – выдавался над всеми остальными горами. У его подножия расположился Херт – столица кочевников.

Вскоре наш путь пересекся с кочевой тропой, и мы влились в поток других кланов, также направляющихся в столицу, до которой оставалось уже совсем немного. Никто из других отрядов не заинтересовался чужестранцами. Порой среди лиц кочевников мелькали узнаваемые черты, что говорило о том, что многие из жителей Империи тоже перебрались сюда на север, подальше от Императрицы и её «синих плащей».

Вообще за все время путешествия вместе с кочевниками с нами обращались очень хорошо, хоть иногда и снисходительно. Мужчины порой бросали на Велу завистливые взгляды, но вольностей себе не позволяли. Гном и маг, первые дни пути бывшие настороже, к концу путешествия немного расслабились. Иллара, помня его умение ставить лошадь на дыбы, кочевники так и вообще побаивались, хотя и старались это скрыть. Зато за гномом наблюдали с интересом, отчего он поминутно поминал хеджанских шлюх. Представители его народа в Воге встречались редко.

Наконец в один из дней наш кочевой отряд достиг столицы кочевников. Херт расположился в долине между Зубом Мудрости, который даже суровые северные ветра обходили стороной, и Терским морем. В центре города виднелись редкие каменные постройки, среди которых можно было разглядеть дворец хана. Вокруг него расстилалось целое море юрт. Когда говорили про то, что Херт на зиму увеличивался в десять раз, нисколько не преувеличивали. Вся долина у подножья Зуба Мудрости представляла собой огромное живое скопище людей и скота, к слову, не особо приятно пахнущие. Чтобы пересечь увеличившийся в размерах город и достичь берега моря требовалось полдня.

Клан Гирея остановился на восточной границе города и быстро обустроился. Часть скота и лошадей отправилась в общие загоны, расположенные отдельно. Несмотря на то, что с Ниссой у кочевников были натянутые отношения, по городу сновали перекупщики скота из Империи, старавшиеся заключить сделки до Великой охоты.

Зима для кочевников была заслуженным отдыхом. Именно зимой в Херте справляли свадьбы, устраивали состязания и праздники. Великая охота был первым из череды мероприятий, устраиваемых кочевниками. Вернувшийся из дворца хана в хорошем настроении Гирей сообщил, что даже нам, чужеземцам, разрешили участвовать в нынешней охоте.

– Много наших собирается за море, – покачал головой он. – Хорошие воины будут служить за деньги людям западного берега, пока мы будем кормить их жен и детей.

Великая охота должна была состояться через неделю и длилась ровно столько же. Кланы, чьи охотники добивались на ней успехов, могли претендовать на прощение долгов. А воины-чужеземцы, показавшие себя с хорошей стороны, могли войти в клан, став полноправными его членами. Расстроившись после нашего отказа, Гирей покинул нас.

– Хорошие люди, эти варвары, – сказал Иллар. – Я был о них совсем другого мнения.

– Оставайся, если хочешь узнать их еще ближе, – улыбнулся я. – Говорят, особенно здесь интересно на Пьяной неделе.

Маг и Вела недоуменно подняли брови.

– Местная традиция, – пояснил я. – Перед тем как здесь начнут массово справлять свадьбы, устраивают еще одно состязание – кто кого перепьет. Многие победители допивались до смерти. Можно участвовать как мужчинам, так и женщинам. Общий запой длится неделю. Говорят, что именно после Пьяной недели, кочевники почему-то оказываются всем должны. А потом отрабатывают свои долги весь год.

На следующий день мы отправились через город к берегу моря. В Херте не было порта, корабли стояли на рейде в отдалении от берега, а весь груз и пассажиров доставляли на лодках. На берегу было установлено несколько шатров, где совершались сделки. Нам понадобилось всего полчаса и один кожаный маратвайский мин, чтобы приобрести возможность на следующий день отправиться на другую сторону Терского моря.

Путешествие туда и обратно через город заняло почти весь день. Приходилось идти мимо бесчисленных стад скота и расставленных в хаосе юрт. Гирей выдал нам пару провожатых, но особой надобности в них не было. В городе было полно жителей других мест, нам повстречалась даже хеджанцы и гном. Габи так ошалел от этой неожиданной встречи еще одного представителя своего народа, что даже не поздоровался с ним. Встретившийся гном тоже был обескуражен. Некоторое время Габи шел поглаживая бороду и недоуменно оглядываясь назад. По его виду можно было заключить, что он решил считать встречу миражом.

Сопровождавшие нас кочевники пригодились на обратном пути. Без них мы бы попросту не отыскали стоянку нашего клана.  Когда мы вернулись в лагерь, там была суматоха. Одна из женщин, подбежав к Веле и ухватив её за рукав, потащила к юрте Солонго. Как оказалось, во время нашего отсутствия у шаманки было видение. Предсказание касалось зеленоглазой северянки.

– Подойди ко мне, девочка, – сказала старуха, лежавшая на подушках. Вокруг суетились молодые женщины клана. Вслед за Велой к предсказательнице осторожно приблизились и мы.

– Я видела покинутый храм в песках. И твоих мертвых друзей, горящих в синем пламени. Еще я видела тебя, девочка, сидящею на троне. Твои глаза горели зеленым светом так ярко, что на них было больно смотреть, – прошептала Солонго. – И я видела, как погаснет синий огонь. Тот, кого мы так долго ждали, придет и потушит его. Но это не принесет мир, а наоборот развяжет войну. Но берегись, деточка, рядом с тобой прячется тот, кто всех вас предаст. Вы уже потеряли одного спутника, потеряете и другого. Окончание вашего пути не принесет радости.

Старуха перевела дыхание. Обведя взглядом всех нас и задержавшись на мне, она поманила Велу к себе пальцем. Та нагнулась и шаманка что-то прошептала ей на ухо. Отпрянув, северянка изумленно посмотрела на неё.

– Но откуда... – начала было девушка, но осеклась.

– Все. Я сказала все, что должна было сказать. А теперь оставьте меня, я устала, – тяжело проговорила Солонго.

Выйдя из юрты предсказательницы, Вела долго смотрела на закат. Солнце садилось за Терское море. Вершина Зуба Мудрости блестела алым на фоне быстро темнеющего неба. Северянка так и не сообщила нам, что же такого прошептала ей на ухо старуха. На следующий день мы снова пересекли шумный город, чтобы достичь берега моря. В этот раз нас сопровождал сам Гирей.

– Жаль, что вы не останетесь хотя бы до Великой охоты, – покачал головой он. – После неё два наших воина тоже поплывут за море.

– Спасибо за заботу и гостеприимство, но нам нужно спешить, – сказал я.

Глава клана лишь покачал головой, и обратился к Веле:

– Все что сказала тебе моя мать – правда. Пока старуха ни разу не ошибалась в своих предсказаниях. 

Северянка молча кивнула. Спустя несколько минут лодка с нами уже плыла к кораблю, бросившему якорь в отдалении от берега. Гирей и нескольких его воинов превратились в маленькие фигурки на берегу и вскоре стали трудно различимы в толпе таких же кочевников.

Корабль снялся с якоря, как только мы прибыли. Оказалась, мы были последними пассажирами, которых здесь ждали. До вечера капитан хотел отойти от берегов, над которыми возвышался Зуб Мудрости, как можно дальше.

Путешествие выдалось не особо приятным. На всех нас была выделена одна каюта с двумя двухъярусными кроватями, на которых мы и должны были провести все плаванье. Еду разносил неразговорчивый кок, старавшийся не смотреть в сторону Велы. Кстати, хлеб, от которого мы отвыкли у кочевников, присутствовал, но в остальном кормили намного хуже. В тарелках с бледной жижей с трудом можно было отыскать кусок мяса. Зато к каждой трапезе, которая была дважды в день, полагалось по кувшину крепкого вина.

Без него перенести плаванье было бы невозможно. Погода была осенней, с частыми дождями и холодным ветром, так что вылазки наверх, на палубу были короткие и быстро заканчивались возвращением в нашу крохотную каюту.

Труднее всех качку переносили Габи и Иллар. Маг практически ничего не ел, зато налегал на вино. Большую часть времени он валялся на кровати с виноватым лицом серого цвета. Гном тоже не был в особом восторге от того, как болтался корабль, но ел регулярно.

На третий день плавания начался шторм. Корабль бросало из стороны в сторону так, что все время приходилось за что-то держаться. Габи крепился, но по его лицу было видно, что надолго его не хватит. Иллар вообще позеленел. Если бы не то, что он уже практически не ел пару дней, ты мы бы наверняка познакомились с содержанием его желудка. Вела лишь выглядела бледнее, чем обычно, но казалось что ненастье не особо её тревожит. Я ухватился за подпирающие кровати доски и уставился в стенку каюты, ожидая, когда все закончится. Либо шторм, либо прочность корабля.

Во время одного из кратких затиший между громовыми ударами волн о борт, я услышал тонкий голос Велы. Девушка, закрыв глаза, что-то пела. Я прислушался – это была старая теккерская колыбельная. Не знаю, что на меня нашло, но я решил подпеть. Северянка с удивлением взглянула на меня, но пение прерывать не стала. После колыбельной мы спели еще несколько народных песен. Потом наш дуэт перешел на милонские песни, которые были повеселее, а затем и вовсе скатился к репертуару кабаков Новой Ниссы.  Интересно было бы узнать, откуда воспитанница пансиона знала песни, которые заставили бы покраснеть и заядлого моряка. Правда, шум бури глушил большую часть скабрёзных словечек, так что орать можно было что угодно.

Мы даже спели «Ну-ка мечи кружки на стол», столь любимую на свадьбах и прочих гулянках за заводной ритм, под который невозможно усидеть на месте. Вела задавала ритм, стуча каблуком по переборке. Я стучал рукой о деревянную стенку во время припева, стараясь перекричать шторм: «Все говорят, что пить нельзя, но я буду!». И даже гном подпевал нам. Уж лучше было горланить непристойные песни, чем сидеть в неизвестности, ожидая возможной гибели в пучине. Один лишь волшебник молча и с изумлением наблюдал за песенной вакханалией, устроенной нами посреди шторма.

Мы пропели почти весь день, пока не осипли глотки. Шторм длился сутки, которые мы провели безвылазно в своей каюте, не зная, что творится за её стенами. Остальных пассажиров и матросов давно могли утащить на дно морские чудовища, а мы бы этого просто не заметили.

Когда шторм закончился, наступило долгожданное затишье. Измученные непрерывной болтанкой мы выбрались на палубу. Над безмятежным синим морем ярко светило солнце. Остальные многострадальные пассажиры тоже выбрались наверх.

– Предыдущий раз, когда я плыл из Фазеленда, было получше, – поделился со мной, крепко держащийся за борт судна Габи.

– Осенью в северной части Терского моря штормы не редки. Если бы не Херт, то вряд ли какой из капитанов по своей воле тут оказался, – согласия я. – На самом деле это все еще не так опасно. Но вот через пару недель здесь начнет штормить по-настоящему и тогда никто не рискнет плыть севернее Сазанского мыса до самой весны.

– Нет, море явно не предназначено для гномов, – печально покачал головой Габи.

Еще через три дня мы доплыли до Сезанского мыса, делившего Терское море на южную и северную части. На следующий день мы высадились неподалеку от рыбацкого поселка. На берег нас доставила лодка. Спрыгнув на мокрый песок, я подал руку Веле. Вслед за северянкой на твердую землю спустились гном и маг.

– Наконец-то, – вздохнул Габи.

Я помахал рукой морякам, которые уже взялись за весла и направили лодку обратно к кораблю. Никакого особого багажа у нас не было, и мы направились по берегу в сторону деревушки. Я с грустью подумал, что последний раз я шел по западному берегу Терского моря двести лет назад. В прошлый раз я прибыл сюда набирать армию, с помощью которой собирался напасть на Империю. Надеюсь, что в этот раз солдат мне потребуется намного меньше. Хотя задача, которая стояла передо мной, была намного тяжелее. Убить Императрицу сложнее, чем покорить её Империю.

Вела, шедшая передо мной, на миг обернулась и улыбнулась доверчивой девичьей улыбкой. Соленый морской ветер трепетал ей волосы, глаза светились зеленым. Если бы она только знала, какие планы были у меня насчет неё. Я улыбнулся в ответ. За излишне долгие годы жизни я успел привыкнуть предавать близких мне людей.

;

Часть 3

Предатель

Глава 1. Предательство

«Теперь я намерен дать краткое описание страны, вернее, той её части, которую я успел осмотреть во время своих поездок. Мы побывали в нескольких городах Фазеленда. Вопреки распространённому мнению, гномы предпочитают жить на, а не под землей. Все легенды о подземных городах – не более чем детские сказки.

Но гномы действительно не любят строить высокие зданий. Даже двухэтажные строения в Фазеленде редкость. А уж башня на всю страну имелась всего одна. Низкие гномьи дома занимали иногда целые кварталы. Длинные стены с редкими вкраплениями окон производили весьма гнетущее впечатление своим однообразием. Города тянулись на многие мили, добраться с одного конца города на другой требовало много времени. Поэтому очень востребована была работа курьера. Часто на улицах городов можно было встретить спешивших с поручениями молодых гномов, начавших так свою карьеру.

Моим читателям наверняка будет интересно знать как жители Фазеленда выглядят. Вокруг этого вопроса ходит множество разнообразных слухов, о которых я могу сказать лишь одно – правды в них крайне мало. Внешнему наблюдателю все гномы могли показаться на одно лицо, но прожив бок о бок с ними более года, я научился хорошо различать их.

Во-первых, ростом гномы действительно несколько ниже других народов. Взрослый гном ниже обычного человека примерно на голову. Хотя мне попадались и более низкорослые представители этого народа. Несколько раз я встречал гномов ростом ничуть не уступавшим мне. Сородичи смотрели на подобных великанов с нескрываемым восторгом. Чаще всего гномы подобного выдающегося роста работали телохранителями у высокопоставленных особ. Такие  гиганты встречались в тех семьях, где гномы брали жен из людей. Но об этом позже.

Во-вторых, еще один миф связан с бородой гномов. Многие уверены, что гномы чуть ли не рождаются бородатыми. Между тем, борода – это знак совершеннолетия гнома, которое у данного народа, наступает намного позже, чем у нас. С тридцатилетнего возраста гномы-мужчины имеют право носить бороды. При этом бороды заплетают особым образом, показывая принадлежность гнома к тому или иному клану. В детстве и юности гномы так же безбороды, как и мы. И еще: неужели кто-то мог всерьез подумать, что гномьи женщины бородаты?»

Я отложил книгу в сторону. «Путешествия в некоторые удалённые страны мира» безымянного автора было одним из немногих художественных изданий в тутошней библиотеке. Видимо сами гномы описание своей жизни со стороны иначе как к выдумке отнести не могли. Помимо гномов в книге встречались описание других явно сказочных мест и народов.

Мы жили в двухэтажном гостевом доме клана Габи Нандора. Если верить автору книги, гномы такие здания не любили. Но, правда, дом, как и мы, находился не в Фазеленде. Вольный город Остин, в котором мы остановились, находился между Гартиций и Вильнией. На берегу последней мы и высадились месяц назад. Нам нужно было попасть в Нарг – страну, которая находится южнее, за Гартицией.

Но путешествие застопорилось. На Терском море бушевали зимние шторма, а пересечь Гартицию оказалось совсем непросто. В стране не любили иноземцев, поэтому требовалось собрать несколько поручительств прежде, чем перейти границу. К тому же, предпочтительнее было двигаться в составе торгового каравана, чем одним. И вот мы уже вторую неделю ждали, когда подвернется удачная оказия для дальнейшего путешествия.

В двухэтажном гостевом доме клана, к которому принадлежал Габи, могли останавливаться гномы, приезжающие в Остин по делам, и их гости. Сейчас в доме жили только мы. Габи круглыми сутками пропадал в городе. У него неожиданно оказалось множество дел, которые касались торговли. Гномы славились не только инженерными умениями, но и своими торговыми навыками. Гномья торговая гильдия была одной из самых многочисленных и влиятельных по эту сторону моря.

В отличие от Габи, остальным оставалось лишь ждать и предаваться вынужденному безделью. В библиотеке гостевого дома было множество справочников, а вот художественных произведений почти не было. «Путешествия в некоторые удалённые страны мира» хоть и состояло наполовину из фантазий автора, на мой взгляд, относилась все же к путевым заметкам.

Иллар штудировал найденные здесь книги по волшебству. К магам в Остине относились настороженно. Рядом была Гартиция, где любая магическая деятельность была под запретом. Поэтому власти вольного города перестраховались. Любой маг, прибывший в город, должен был получить специальный нагрудный знак и отказаться использовать магию в пределах вольного города.

На следующей день после прибытия в город к нам пришел усатый представитель мэрии Остина. У него был небольшой амулет, которым он поводил перед каждым из прибывших. Оказалось, что официально магическими способностями обладает только Иллар. За что он и получил знак, который обязывался не снимать, и пятиминутную лекцию, состоящую из перечисления того, что запрещалось делать волшебнику в городе. После ухода представителя властей, мне пришлось развести руками и с сожалением заявить, что видимо сами ведьмаки магическими силами не обладают и все дело в камнях, которыми они пользуются. Иллар недовольно сопел, крепя метку на одежду.

Вела вместе с Габи несколько раз выходила «в свет». Являясь представительницей аристократии Ниссы и воспитанная на Тикере, она была сразу же принята в высшее общество вольного города, скучающее без новых лиц и сплетен во время зимы. К слову, это время года здесь представляло собой один нудный непрекращающийся дождь.

Я положил книгу на столик и подошел к окну, за которым серел мокрый город. Над Остином нависли тусклые тучи. Дождь на время взял перерыв, и по улицам, лавируя между луж, спешили по своим делам горожане.

Внизу послышался шум – вернулись гном и девушка. Я спустился на первый этаж. Вела была недовольна. Гном кружился вокруг неё, стараясь успокоить:

– Это всего лишь недоразумение. Я сказал заместителю мэра, что он все неправильно понял. Он передает свои искренние сожаления и просит простить его невольную ошибку.

– Что случилось? – спросил я.

– Они приняли нас за... – северянка недовольно вздернула подбородок и недоговорила. Габи сконфуженно улыбнулся. Я хмыкнул, подумав, что главу о браках между гномами и людьми в книге надо все же почитать. Вела сердито промаршировала мимо меня в свою комнату на второй этаж.

– Скоро мы отправимся дальше? – поинтересовался я у виноватого.

– Не знаю, – тот почесал лоб. – Мэру уже трижды присылали пакет из Фазеленда, но документов для нас нет. Мы можем опять упустить караван, идущий через Гартицию. Если бы не эти шторма, мы бы уже давно были в Нарге. Бюрократы чертовы...

Заскрипела лестница и на первый этаж спустился Иллар. В его руках была большая книга.

– Удивительно, – сказал он, устраиваясь за столом, на который водрузил фолиант. – Я и не знал, что Фазеленд так интересно устроен.

Гном хмуро посмотрел на мага, которой спешил поделиться с нами очередным интересным книжным фактом.

– И что же у нас такого интересного?

– Ну как же! Одни выборы монарха, что происходят раз в десять лет, чего стоят. А ваш совет гильдий и кланов? Такая интересная система подсчетов голосов аристократов в зависимости от прошлых заслуг. Намного лучше обычного престолонаследования. Про такие извращения, как  разрешение голосовать горожанам, как в этом городке, я и не говорю.

– Ты решил заняться самообразованием? – все также недовольно пробурчал Габи. – Учти, между тем, что написано в книгах и реальностью есть большая разница. У нас и правда каждые десять лет выборы, только вот последнюю сотню лет на них выигрывают представители одного и того же клана. Даже больше – последние пятьдесят лет на троне у нас один и тот же глава этого клана.

– Тут написано, что один и тот же гном не может занимать трон три раза, – неуверенно сказал Иллар.

– По версии наших законников, имеется в виду не более трех раз подряд. Потом можно сделать перерыв – выбрав какого-либо из родственников, и снова три раза. К этой книге, – гном указал на фолиант, лежащий перед студентом, – еще сотня дополнений и толкований есть.

Иллар ошарашено молчал. Но он не успел задать новых вопросов по поводу странностей государственного устройства Фазеленда, так как в дверь постучали. Не дожидаясь нашего ответа, её отворили и на пороге возникла маленькая, но пышногрудая дамочка в дождевом плаще с корзиной в руке. Откинув капюшон и встряхнув пшеничными волосами, она обворожительно улыбнулась:

– Добрый день, милорды. Обед от тетушки Фетиции.

Гном крякнул, а студент залился краской. Наше пропитание в гостевом доме обеспечивала находящаяся рядом гномья харчевня, управляемая крепко сбитой «тетушкой», больше походящей на гнома мужского пола. Зато её дочь Сюзанна была в центре мужского внимания не только гномов, но и людей. Гномиха (или гномка? Нужно уточнить в «Путешествиях в некоторые удалённые страны мира») ловко расставляла на столе принесенные кушанья.

Сюзанна несколько раз стрельнула глазами, показав, что умеет флиртовать не хуже других горожанок. Если бы не её малый рост, отличить её от человека было практически нельзя. Среди людей встречались женщины ростом пониже. Надо будет все-таки закончить часть книги про гномов и узнать подробности этой стороны жизни маленького народа. Я лишь улыбнулся. Вздохнув, миниатюрная кокетка направилась к лестнице:

– Я отнесу еду госпоже наверх. Ей нездоровится?

– С ней все хорошо, – вновь улыбнулся я.

Сюзанна недовольно дернула плечиком. Студент проводил взглядом девушку и невидящим взором уставился на тарелки.

– Ты есть-то будешь? – спросил у него гном.

– Я? Да... То есть, нет... Не знаю... Что-то не хочется.

– Ну-ну, – покачал головой Нандор, запуская ложку в теплую кашу, от которой поднимался пар.

Через несколько минут девушка спустилась вниз. Мы с гномом закончили трапезу, а перед Илларом стояла полная тарелка.

– Милорду не понравилось? – Сюзанна кивнула на нетронутые тарелки, стоявшие перед студентом.

– Мне понравлюсь! Очень! Вкусно было... – Иллар наткнулся на непонимающий взгляд Сюзанны. – То есть – я пока не хочу есть. Потом.

– Хорошо. Я вернусь за посудой позже, – девушка стала собирать остальные пустые тарелки. Сложив посуду в корзину и накинув плащ, блондинка направилась к двери.

– Давайте я вам помогу, – Иллар обратился к Сюзанне. Та затрепетала ресницами, смущенно наклонив голову. Гном снова крякнул, а студент стал пунцово-красным.

– Плащ не забудь, – крикнул я вслед студенту, подхватившему корзину с посудой.

Гном, покачав головой, высказал несколько стандартных мыслей о нравах нынешней гномьей молодежи. Затем он видимо вспомнил что-то из своей молодости и некоторое время сидел молча. Потом в такой же задумчивости поднялся наверх в свою комнату, оставив меня одного.

За окном снова пошел дождь. Заскрипела лестница, вниз спускалась Вела.

– Где Иллар? – оглядела комнату северянка.

– Решил оказать небольшую помощь работникам харчевни, – хмыкнул я. Зеленоглазая недовольно нахмурилась, когда речь зашла о блондинке.

– Раньше я думала, что все гномихи маленькие, рыжие и с бородой, – заявила она.

– И живут, как и все гномы, под землей в пещерах, набитых несметными богатствами? – улыбнулся я.

Вела вздохнула:

– Мир с этой стороны Терского моря оказался совсем не таким, как я его представляла. Фазеленд в моих мечтах – это такая сказочная гномья страна. Гартиция представлялась патриархальным местом, где живут счастливые селяне и селянки. На самом деле гномы скряги, а чтобы проехать через Гартицию, нужно премило улыбаться их послу и делать вид, что не замечаешь его гнилых зубов и мерзкого дыхания. А все от того, что они считают, что магия, как и медицина, – зло.

Некоторое время мы сидели молча. За окном равномерно шумел нудный дождь.

– На самом деле, Мартин, – северянка задумчиво смотрела в окно, – я направилась в Старые земли не для того чтобы выяснить, кто был моими предками. Как будто есть большая разница, кто был моим прадедом – этот барон или кто-то другой. Никогда не верила в генеалогические древа, мне кажется, их просто выдумывают для солидности.

Вела сделала небольшую паузу и, собравшись с духом, сказала:

– Я сбежавшая невеста. Совсем как в этих дешевых романах, что любили читать у нас в пансионе. А теперь сама попала в переплет как героиня книги. Боюсь даже представить какие сплетни вокруг меня сейчас на Тикере. Сбежала в ночь перед сватовством. Такой позор для нашей семьи. Что скажут родители жениха, я и не представляю. Хотя нет, представляю...

Девушка усмехнулась.

– Вот я и призналась. Что удивительно – тебе, – девушка глубоко вздохнула. – Фэлла, конечно все знала, но молчала. Наверное, ты думал, что такая смелая и бесстрашная, раз решила пробраться в заброшенные земли. А на самом деле я просто испугалась и старалась убежать как можно дальше.

Мы опять молчали, накрытые монотонным шумом дождя. Я, честно говоря, не знал, что ответить на её неожиданное признание. «Сбежавшая невеста». Действительно, очень романтичная история. Такая бы понравилась Иллару. Неловкая пауза затягивалась.

– Он такой страшный и старый? – наконец спросил я.

– Кто?

– Твой жених.

– Я вообще его ни разу не видела, – пожала плечами Вела. – Договорной брак. Я с пяти лет знала, что выйду замуж за него. Он тоже. Должна была состояться официальная помолвка, где нас, наконец, должны были представить друг другу. Вечером мне принесли новое платье. Но как только я его увидела...

Неожиданно дверь без стука отворилась. На пороге стоял взлохмаченный и мокрый Иллар. Он тяжело дышал.

– Я видел ведьмаков. Прямо здесь, в Остине. Они входили в здание мэрии. Мы гуляли, и... – студент запнулся. – А там они. В синих плащах. Их не меньше десятка. Они пришли за нами, да?

Из-за спины волшебника выглядывала испуганная Сюзанна.



;

Глава 2. Снова бегство

Я наступил в очередную лужу. В наступающей темноте рассмотреть их было все сложнее. Чтобы выбраться из Остина, пришлось воспользоваться одной из троп контрабандистов, которых в окрестностях оказалось множество. Вольный город на то и вольный, чтобы сквозь пальцы смотреть на тех, кто хочет немного заработать, доставляя в соседнюю страну запрещенный товар.

Самые крупные свои состояния горожане заработали после того, как из Гартиции изгнали магов. Но людям все равно были нужны магические светильники, лекарства и прочие товары, к созданию которых прилагали руку волшебники. И Остин, находясь на границе, продавал все это. Разрешенное – официально, запрещенное – из-под полы.

О том, что вольный город представляет собой логово контрабандистов и перевалочный пункт по доставке товаров в соседнюю страну, нам хмуро рассказал по пути гном. Хотя догадаться об этом можно было сразу, едва попав в город, изобилующий лавками, трактирами и постоялыми дворами с загорелыми людьми, готовыми оказать любые услуги за звонкую монету. Рассказ Габи мог быть откровением лишь для Иллара.

Мне казалось, что Габи оправдывался. Получалось, что он и его клан тоже активно участвовал в не совсем честной торговле. Время от времени гном оборачивался назад и поглядывал  на нас. За гномом шла Вела, которая никак не реагировала на взгляды и откровения Габи, погруженная в свои мысли, затем шел обескураженный Иллар. Замыкал отряд я. А впереди, перед Габи, шествовал наш проводник.

Это был молчаливый бородач в черном кожаном плаще. Брюнет высокого роста и с прищуренным подозрительным взглядом. Идеальная иллюстрация к определению «подозрительный тип». Любой стражник, увидевший данного субъекта, инстинктивно потянулся бы к мечу.

Ему было плевать на то, что с неба льются потоки воды, которые превращают землю в грязь под ногами. Проводник шел ровно посередине тропинки с одинаковой скоростью, не делая попытки обойти пузырящееся под дождем лужи.

Некоторое время мы, в отличие от проводника, старались избегать особо мокрые и грязные места, но из-за этого нам все время приходилось отставать, а потом нагонять главу отряда, равномерно шагающего по грязи. После того как Габи во второй раз поскользнулся и упал в мутную воду, мы плюнув, смирились с заданным ритмом и стали идти прямо по лужам.

Впереди в очередной раз помянул хеджанских шлюх Габи. Он вновь наступил в ямку под водой.  Я настороженно оглянулся. В наступающих дождливых сумерках рассмотреть что-то было нереально. Приходилось надеяться, что никто не шел по нашим следам. Я размышлял о том, каким образом ведьмаки, которых в принципе не должно быть по эту сторону Тикерского моря, нашли нас. Неприятный, но единственный логичный ответ, был в том, что кто-то рассказал им про то, где нас искать. И этот же «кто-то» побеспокоился о том, чтобы «синие плащи» успели добраться до нас, изрядно задержав наш маленький отряд в городе. Я недовольно уставился в затылок гнома. Тот словно почувствовал мой взгляд, обернулся. Встретившись глазами со мной, Габи недовольно нахмурился. Впереди нас ждала не самая приятная беседа. Каким-то образом нежелание гномов давать нам необходимые документы для пересечения Гартиции и появившийся отряд ведьмаков были связаны.

После того, как Иллар принес новость про ведьмаков, мы в спешке покинули дом. Уже на улице Габи сообщил, что знает того, кто поможет нам быстро исчезнуть из города и проведет в Гартицию. Вела недовольно поморщилась, когда узнала, что у гнома есть знакомые среди подобного рода публики.

Жилище «контрабандиста» оказалось милым домиком на одной из улиц Остина, окруженное ухоженным садиком с цветами. Некоторое время гном, топчась вместе с нами среди аккуратно подстриженных кустов в палисаднике, уговаривал хмурого бородача, о чем-то тихо шепча ему на ухо. Наконец тот согласился, и на минуту исчезнув в доме, появился уже в черном плаще, и, не оглядываясь на нас, поспешил по улице города. Мы засеменили вслед за ним.

Впереди, сквозь шум дождя, вновь раздались недовольные ругательства Габи. Было уже темно, и передвигаться стало совсем трудно. Наш проводник недовольно обернулся на гнома, но ничего не сказал. А через несколько минут мы свернули с тропинки и, продравшись через колючий влажный кустарник, вышли на небольшую поляну, на которой располагалась маленькая избушка.

С одинаковым успехом это мог быть домик как для охотников, так и контрабандистов. А скорее всего, для тех и других. На стенах висели шкуры животных, в углу был навален какой-то хлам, у стен стояли грубо сколоченные лежаки.

– Ночуем здесь, – сказал проводник, имя которого мы так и не узнали, – схожу проверю, что впереди, и не шел ли кто-нибудь за нами.

Отворив дверь, он шагнул под дождь, оставив нас в доме одних.

– Снимаем все мокрое и сушим, – сказал я, начиная первым стягивать с себя промокшую одежду. Уговаривать никого не пришлось. Уже через несколько минут Иллар принялся сосредоточенно махать руками и от мокрой верхней одежды пошел пар. Гном принялся копаться в вещах, сваленных в углу, повернувшись ко мне спиной.

– Ведьмаки не почуют магию? – поинтересовалась Вела, устраиваясь на грубых досках лежака.

– Не должны. Я совсем чуть-чуть. – Иллар принялся сдирать со своей одежды знак волшебника.

Я подошел к гному, все еще делавшему вид, что ему интересно, что за ненужный хлам оставили бывшие постояльцы в домике. Тот распрямился, но так и не повернулся ко мне лицом.

– Знаю, что ты хочешь сказать Мартин. И ты прав, – вздохнул Габи.

Я молчал, ожидая, что еще скажет гном. Сзади притихли Иллар и Вела. Габи, наконец, отвернулся от угла комнаты, но взгляд поднимать не спешил.

– Когда мы прибыли в Остин и остановились в доме нашего клана, я, как это принято, отправил письмо с просьбой посодействовать в скорейшем переходе через Гартицию. Ответное письмо меня удивило – там было множество вопросов, зачем я отправился в Нису, кто мои спутники, что случилось в Империи. Хотя это и было странно, но все же ответил на них. Конечно, когда задержка с официальными бумагами для пересечения страны стала слишком большой, я начал волноваться. Но я и подумать не мог, что мой клан... – гном замолчал, тяжело вздохнув.

– Политика и деньги, – раздался за моей спиной насмешливый голос Велы. – Видимо твои сородичи решили, что лучше иметь хорошие отношения с Императрицей, которая часто обращается с заказами к гномам, чем помочь выполнить долг одного из членов клана.

Гном насуплено молчал, Иллар в недоуменно посматривал то на Велу, то на Габи.

– Я приношу свои извинения за поступок моего клана и обещаю, что буду готов умереть, защищая вас, госпожа, – сурово сказал гном. Я хмыкнул. А вот моя жизнь или жизнь Иллара для Габи ничего не значили.

Вела печально улыбнулась. В комнате настала тяжелая тишина. За стенами шумел дождь.

– И что дальше? – спросил Иллар.

– Все то же, что и обычно. Бежать не оглядываясь. И меньше доверять гномам, – сказал я.

Габи посмотрел на меня исподлобья, но промолчал.

– Но ведь в Нарге именно с помощью гномов клана Габи мы должны были попасть на обратный корабль и приобрести все необходимое, – сказал маг.

– Можно обойтись без гномов, – хмыкнул я. Габи опять промолчал, хотя это далось ему с трудом.

– Но ведь у нас даже денег нет, – воскликнул Иллар и почему-то стушевался.

– Деньги всегда можно найти. Главное оторваться от ведьмаков. Надеюсь, им также тяжело в чужой стране, как и нам.

– Как ты планируешь найти деньги? – прищурилась Вела. – Хочешь кого-нибудь обокрасть?

Я лишь широко улыбнулся. Давно она не напоминала о моей бывшей профессии. Но такие вещи не забываются. И аристократ никогда не упустит случая напомнить об этом.

– Что-нибудь придумаю. Главное перебраться через Гартицию, а уж в Нарге я найду кого-нибудь из знакомых.

– Знакомых? – изогнула бровь Вела.

– А что? Знакомые Габи лучше? – я обвел взглядом домик контрабандистов.  Девушка не нашла, что возразить.

– А может гномы не при чем? – подал голос Иллар. – Может это все какое-либо недоразумение?

– Ну да, и «синие плащи» появились здесь совершенно случайно, – покачал головой я. Вела лишь фыркнула:

– Видимо, к гномам у тебя особенное отношение. Никто, кроме них, не знал про то, кто мы такие и где мы.

Гном недовольно засопел, но опять промолчал. Чувствуя свою вину, он не лез в наш спор. Зато волшебник аж подскочил на лежаке.

– Ты... ты намекаешь на Сюзанну? – спросил он, тяжело дыша.

Вела промолчала.

– Давай решать наступающие проблемы по очереди. Для начала – перейдем Гартицию, а поругаться между собой мы всегда успеем, – примирительно сказал я.

– Но если бы я не был с ней, то, как бы мы узнали о ведьмаках? – обиженно воскликнул студент.

Вела ничего не говоря, отвернулась от нас, показывая, что не собирается вступать в диалог. Студент тоже нахохлился, ссутулился и бросал из-под сдвинутых бровей хмурые взгляды. Габи и я не спешили ввязываться в спор. В таком состоянии нас и застал вернувшийся проводник. Сообщив, что все в порядке, он, не раздеваясь, плюхнулся на свободный лежак и, как мне показалось, мгновенно уснул.

Ночью мне приснилась свадьба. Огромная площадь, заполненная людьми. Блики синего огня из башни за спиной. Звуки музыки и почтительно склоненные головы. Только когда я повернулся к невесте, чтобы поцеловать её, вместо Аши я увидел Велу.

Утро было хмурым и холодным. Но зато с неба не моросил дождь. Лужи высохнуть не успели, и мы все так же шли след в след за проводником по ним. Все шли молча, не желая продолжать вчерашние споры.

– Мы уже в Гартиции, – неожиданно сказал проводник.

Я оглянулся, как будто по окружающему пейзажу можно было понять, что мы пересекли границу между странами.

– Расскажи, что ты знаешь об этой стране, – попросил я. Проводник, некоторое время молчал, и я уже решил, что он проигнорирует просьбу.

– Я родился здесь и должен был умереть здесь же. Я был долгожданный единственный сын. В отличие от соседей, где умерший ребенок – обыденность, когда заболел я, мои родители предприняли все, что можно и нельзя, чтобы выходить меня. Обратиться к знахарке в Гартиции – все равно, что подписать себе смертный приговор. Но мои родители все же рискнули и сделали это. Но нам все равно пришлось бежать из страны, бросив все имущество тут.

– Почему здесь запрещена магия? – раздался голос Иллара.

Проводник обернулся к юноше:

– Ты ведь маг, так? И, наверное, хороший человек? – волшебник удивленно кивнул. – И ты хотел бы, чтобы все люди жили долго и счастливо? Вот и старые маги Гартиции хотели того же. Но, знаешь, есть разница между желаниями и действительностью. История того, что случилось в Гартиции, рассказывается совсем по-разному, в зависимости от того, кто ты – успевший убежать из страны маг, или оставшийся здесь житель. Маги желали улучшить жизнь людей, избавить их от болезней. Но есть некоторые вещи, которые лучше не трогать, даже если у тебя и благие намерения. Вылечить больного ребенка – это одно, но запретить рожать тем, у кого могли появиться больные дети – это совсем другое. Не просто запретить, а применить какую-то специальную магию. Ты влюбляешься, женишься, а потом выясняешь, что у вас никогда не будет детей, потому что, по мнению магов, ваше потомство может быть больным. Но разве вправе волшебники решать заранее, кто достоин жизни или нет? Для этого надо быть богом. А волшебники им не были, они были обычными людьми с кучей недостатков, свойственными всем нам. Говорят, что это волшебство стало последней каплей. Жители восстали. Началась резня. Маги были сильны, но их было меньше. Намного меньше. К тому же, что можно было сделать, когда твоя же служанка подкладывает в еду яд, а слуги хотят убить. Мне рассказали это потомки тех, кто успел убежать из страны. Но таких счастливчиков было мало. Убили почти всех, а магию запретили.

Мы потрясенно молчали, слушая рассказ.

– Что было потом? – просила Вела.

– Что обычно и бывает в таких случаях. Стало еще хуже. После того как истребили магов, принялись за тех, кто им помогал или сочувствовал, кто работал на них, или просто тех, кто хотел избавиться от зубной боли и поэтому обратился к знахарке. Люди мстительны. И они начали бороться со всем, что хоть как-то было связано с жившими в стране магами. Разрушать построенные ими города, сжигать посаженные сады. Магию, колдовство, знахарство запретили. Вместе с чтением и книгами, остатки которых сожгли.

– Ужасно, – прошептал Иллар.

– И не говори, – проводник невесело усмехнулся. – Если узнают, что ты маг, то тебя ждет долгая и очень мучительная смерть. 

Студент побледнел.

– Такая же участь ждет и остальных. Потому что в любом случае все мы будем расценены как сообщники волшебника.

Теперь бледность Иллара, не так сильно бросалась на фоне наших испуганных лиц. Некоторое время мы шли молча.

– Как же люди живут здесь без магии? – задала вопрос северянка.

– Плохо, – просто ответил наш спутник. – Многие умирают. Все стараются заводить побольше детей, так как редко кто из них доживает до зрелого возраста. Из-за этого с животами здесь уже ходят совсем малышки, – проводник зло сверкнул глазами. – Вместе с магами и знахарями толпа уничтожила множество людей, которые не имели к ним отношения, зато слишком уж «умничали».  Если у тебя красавица жена, урожай не полег, а корова дает молоко – так может ты колдун и тебя стоит на всякий случай убить? Вместе с женой и детьми. Чем хуже ты живешь – тем лучше. Старики, которые могли бы передать знания, просто вымерли. Раньше товары из Гартиции были востребованы на всем побережье. Говорят, что мы кормили не только себя, но и соседние Вильнию и Нарг. Здесь жили в достатке, не зная нужды. Теперь голод и мор обосновались в нынешних местах. Во многих деревнях не на чем даже вспахать землю и людей запрягают в плуги вместо лошадей или быков. Крупные города разрушены, большинство горожан выкосили болезни. Жизнь еще кое-как теплится в деревнях, если это можно назвать жизнью.

– И никто не хочет вернуть магов? – спросил Иллар.

– Люди считают, что окружающие беды и несчастия не из-за их поступков, а потому что маги наслали на них какое-то проклятие, из-за которого умирают их дети и не растет урожай. Так что виноваты во всем те же волшебники, – невесело сказал проводник.

Дальше мы шли молча. Из-за серых туч выглянуло осеннее солнце и запрыгало отражением среди луж. Тропинка петляла среди деревьев и, наконец, свернула в заросли кустарника. Пробравшись через них, мы очутились на узкой одноколейной дороге. Еще через час пути мы перешли старый хлипкий мосток и поднялись на небольшой холм. Отсюда открывался вид на небольшую деревеньку.

– Всем молчать и ни с кем не разговаривать, – строго сказал бородач. Мы послушно кивнули.

Через несколько минут мы вошли в деревню и, наконец, встретили первых жителей Гартиции. Видимо это были брат и сестра. Два грязных ребенка, на вид лет семи-девяти. Может быть, они были и старше, но плохое питание не дало им нормально развиться. Хотя на улице была осень, мальчик был совсем голый, с неестественно большим животом, тонкими кривыми ногами и взлохмаченными, в колтунах, волосами на голове. На сестре из одежды была только старая дырявая рубаха. В руках она держала палку, которой била мальчика. Он стоял, выставив вперед руки, в слабой попытке хоть как-то защититься от ударов. Ни один из детей не издавал никаких звуков, кроме тяжелого дыхания. Избиение проходило молча.

Заметив нас, девочка замерла с занесенной над головой палкой. В её глазах мелькнул испуг, и она юркнула за брата, прикрывшись им. На лице мальчика не отразилось никаких эмоций. Из уголка его рта стекала слюна. Мы молча обошли застывшую посреди дороги парочку.

Дома в деревне стояли окруженные чахлым кустарником. Привычных заборов между участками не было. Хотя раньше они имелись – кое-где виднелись их остатки. Но видимо в одну из зим, заборы пошли на растопку печей, а новые никто возводить уже не стал. Это объясняло и отсутствие в деревне деревьев. Так и стояли жалкие покосившиеся домики на виду у друг друга, скрытые лишь кустиками. Даже поход к деревенскому туалету не был секретом для соседей.

Шагая по грязи главной улицы поселения, мы чувствовали взгляды жителей, который с опаской наблюдали за нами из темных окон домов. Но никто не окликнул незнакомцев. Нигде даже не залаяла собака. Единственным звуком, был шум где-то хлопнувшей двери и плач ребенка.

В центре деревни стоял дом, обнесенный забором, вернее жалкой пародией на него – из жердей, между которыми спокойно могла бы пройти и лошадь. Скорее всего, здесь жил староста. И он уже ждал нас. Наш проводник подошел к опиравшемуся на забор лысому мужчине с плотно сжатыми губами.

– Это отставшие. Позавчера я проводил здесь группу пришлых, а эти отстали, – сказал он. – Теперь нагоняем.

Лысый никак не отреагировал на это, продолжая сверлить нас взглядом. Бородач помолчал немного, потом опустил руку в карман плаща и вынул небольшой сверток, который передал молчаливому главе деревни. Тот взял его и ни слова не говоря, развернулся и заковылял в сторону дома. Проводник пожал плечами и махнул нам руками, чтобы мы шли за ним.

Мы выходили из деревни, сопровождаемые тяжелыми взглядами и необычной тишиной. Тишиной, вместо которой должен был быть смех детей, лай собак, кудахтанье куриц и мычание коров. Всем было ясно, что многие из жителей деревни не переживут приближающуюся зиму.

Через полчаса после того, как мы вышли из жуткой деревушки, проводник устроил небольшой привал. Мы расположились на нескольких поваленных у дороги деревьях, неспешно разжевывая разделенный между всеми хлеб – единственное, что мы успели прихватить при бегстве из Остина.

– Ужасно, – констатировала Вела, имея в виду не хлеб, а поселение, через которую мы прошли.

– Люди привыкают ко всему. Даже к тому, что скоро должны умереть, – вздохнул проводник. – Говорят, что за морем есть страна, где все еще правят маги. Наверное, там все совсем не так, как здесь.

В ответ на это мы лишь молча обменялись взглядами. Привал длился всего несколько минут, и мы снова зашагали по дороге.

Поднявшись на очередной холм, мы очутились у подножия небольших гор по правую руку от нас. Раньше их не было видно из-за леса и потому что перед горами было несколько холмов. Преодолев их, мы оказались совсем близко у скалистых склонов, нависших над дорогой. Бородач подтвердил нашу догадку, сказав, что горы не очень высокие, зато с отвесными стенами, поэтому приходиться обходить их.

– Хотя бывают сумасшедшие, которые пытаются пройти под ними.

– Под горами есть проход? – спросил Иллар.

– Никогда не слышали про Безголосые пещеры? – проводник от удивления даже обернулся. – Это единственное интересное, что осталось в этой стране.

Мы отрицательно замотали головами. Проводник хмыкнул и погладил бороду.

– Безголосые пещеры получили свое название из-за того, что в них нельзя говорить. Любой, кто произнесет в них хоть слово, уже не выйдет из них, – начал свой рассказ бородач.



;

Глава 3. Замолчи, Иллар!

Безголосыми пещеры начали называть уже после того, как уничтожили всех магов. То, что с пещерами что-то не так, выяснилось довольно скоро. Любой, кто попадал в них, исчезал безвозвратно. Единственным сумевшим выбраться из пещер был немой. Опытным путем (то есть, потеряв несколько людей) удалось установить, что выбраться из пещер можно, если не произносить в них ни слова.

Что случалось под землей и почему любой заговоривший там погибал – неясно. Было ли это изначальное свойство подземелья или постарались волшебники – тоже неизвестно. Местные жители отнесли эту «особенность» подземелий к проискам колдунов и старались без особой нужды под землю не лезть. Хотя некоторые смельчаки все же спускались вниз, чтобы похвастаться храбростью перед друзьями. Иногда они возвращались из пещер, а иногда нет. Но все вернувшиеся молчали в пещерах.

Зато Безголосые пещеры приглянулись тем, кто ценил свое время и скрытность. Контрабандисты облюбовали пещеры, так как с их помощью можно было быстро попасть в западную часть страны, а не делать большой крюк вокруг гор.

Говорят, что во времена господства в стране магов, с помощью пещер можно было за день попасть из северо-восточной части Гартиции в западную, где располагалась столица страны, теперь разрушенная. По рассказам, сохранившимся со старых времен, даже волшебники подземельем пользовались редко, предпочитая обходить горы. А в некоторые из дней маги так вообще перекрывали вход под землю. Но по крайне мере в те времена, когда проход был открыт, пещеры не отличались странной нелюбовью к тем, кто говорил.

По словам нашего проводника, ему приходилось несколько раз пользоваться пещерами, чтобы выиграть пару дней пути. Пройти через них было несложно – под землей был вполне проторенный путь, и заблудиться можно было лишь по глупости.

– Не знаю, для чего маги использовали эти пещеры, но они чуть ли не указатели там везде развешали, как нужно по ним передвигаться, – сказал он.

– Может быть, все эти рассказы о том, что под землей нельзя говорить – выдумки? – хмуро поинтересовался Иллар. – Такая байка для маленьких детей, чтобы они не лезли в опасное место под землю.

– Нет, – вздохнул бородач. – Я сам видел, как пещеры уничтожили одного человека, после того как он заговорил.

Помолчав некоторое время, он принялся рассказывать.

– Случилась в этих пещерах со мной неприятная вещь. Вел я со своим напарником группу ребят, которым нужно было срочно попасть в Нарг. Через пещеры я часто хожу с еще одним проводником – он немой. Он под землей каждый закоулок знает. Обычно я придирчив к тем, кого собираюсь вести через пещеры. Есть такие, кому скажешь молчать, а они специально заорут. Вот вас бы я не повел через Безголосые, – проводник хмуро покосился на наш небольшой отряд. – Безголосые пещеры – место опасное. А многие ведь в магию не верят. Не встречали настоящих волшебников. Фокусники на ярмарках и в трактирах не в счет. Не может молчать – пусть в обход идет или язык себе отрезает. В тот раз я недосмотрел, думал, человек серьезный, понимает всю опасность. Заплатили много за скорость, спешили, потому и не успел раскусить его. Шли без отдыха, хотели за сутки под землей пройти. Этот придурок полдороги молчал. И уже у озера подземного, когда полдороги отмахали, отчетливо так выругался. Со смаком, громко. Сразу было понятно, что специально. Проверить решил – правда ли из Бесголосых пещер не выйдешь, если хоть слово скажешь. Проверил.

– И что с ним произошло? – спросил гном.

– Запутали его пещеры. Мы идем прямо, а он направо повернуть хочет. Мы налево, а его ноги направо несут. Приходится чуть ли не силком тащить. Он словно не видел дороги, глаза стали туманные, что-то на стенах разглядывает. Так, наверное, эта магия пещерная и действует. А потом и вовсе в пропасть сиганул. Мы в пяти метрах от него были, не успели поймать. А он словно нас и не видел. Мимо прошел и к расщелине. Там когда-то мост был, да сгнил. Ну и все.

Мы молча выслушали эту историю. Иллар еще некоторое время пытался разговорить бородача и выяснить больше про загадочные пещеры. Но видимо тому расхотелось разговаривать на эту тему, и он отвечал лишь односложно, либо вообще игнорировал приставания студента.

– Далеко до этих пещер отсюда? – не унимался студент.

– Хочешь залезть под землю, спеть песню и узнать подействует ли на тебя магия? – скривил рот проводник.

– Нет, – смутился Иллар, – просто интересно.

– Через лесок, если напрямик – часа три ходу. Будет скала похожая на зуб. Там и вход в эти пещеры.

В разговор вмешался гном:

– Ты говорил, что через пещеры можно легко пройти, если бы не запрет на разговоры.

– Там главное соблюдать простое правило: на всех развилках сначала три раза подряд поворачивать направо, затем два раза направо, один раз по центру. Три влево, два направо, центр. После озера – все наоборот.

– А откуда такое правило? – вновь поинтересовался Иллар.

Бородач лишь пожал плечами.

– Может от магов осталось. Я не знаю. А вот озеро там... оно странное...

– В смысле?

Проводник задумался на минуту.

– Оно ровно на середине пути. В пещере. И на нем есть остров. И там все...  не так... – Бородач снова замолчал, пытаясь подобрать нужные слова. – Магия там. Как будто тебя выворачивает наизнанку. Не по-настоящему конечно. И уходить оттуда не хочется. А уже после озера нужно идти, но сворачивать в обратном порядке: сначала центральный проход, два раза направо, три налево.

Проводник надолго замолчал и игнорировал все попытки Иллара его разговорить. На бородатом лице застыло странное мечтательное  выражение.

Еще через пару часов ходьбы он неожиданно остановился посреди дороги, взглянул на солнце, огляделся, прищуриваясь.

– Все. Дальше вы пойдете одни. Я свое слово сдержал, – он кивнул Габи, тот засопел, но ничего не ответил. – С вами я пойти не могу, мне завтра утром надо быть в Остине. Итак придется идти всю ночь.

– Вот это прямая дорога, – показал проводник на петляющую впереди между полей и рощ ленту. – Она пройдет еще через одно село, и через два часа вы сможете нагнать караван. Вы налегке, а они с поклажей, догоните их быстро. В деревне ни с кем не разговаривать. В дома не входить, даже если пригасят. В самом крайнем случае объяснить, что отстали от каравана и догоняете их. Дальше по стране пойдете с остальными и через пару-тройку дней выйдете к Наргу.

Не прощаясь, проводник развернулся и пошел прочь, оставив нас одних.

– Кстати, как его зовут? – спросил я у гнома, смотря на удаляющуюся фигуру. Габи лишь пожал плечами.

Через час ходьбы по безлюдной дороге, мы очутились в поселении. Деревня, через которую мы шли, выглядела намного лучше предыдущей. Большинство домов, хоть и хлипких на вид, были окружены заборами. Из-за них на нас сердито рычали тощие и злые собаки. Несколько жителей вышли на крыльцо и проводили нас долгими взглядами. Посреди деревни мы натолкнулись на старика, толкающего тележку с кучей навоза. Он словно и не заметил нас, и нам пришлось отскочить в сторону от него и его дурно пахнущего груза. Проходя мимо одного из домов, я заметил стайку любопытных мальчишек, прячущихся за лопухами и репейником. Они о чем-то увлеченно шептались, поглядывая на нас. Никакой староста или кто-либо другой не стал нас останавливать. Складывалось ощущение, что иностранцы для этой деревни не в новинку.

Я уже начал надеяться, что нам удастся проскочить поселение без осложнений, но уже на выходе из деревни, проходя мимо крайней, готовой развалиться хижины, нас окликнул тонкий голосок. Со стороны покосившегося дома к нам бежала девочка. В отличие от тех двух детей, которых мы встретили в предыдущем селение, это была одета по погоде и даже при обуви.

– Вы добрые волшебники? – спросила, подбежав девочка.

– Добрые? – удивилась Вела. Мы с гномом переглянулись, а студент отступил назад.

– Все говорят, что волшебники злые, но я знаю, что они добрые. Мне бабушка рассказывала. Были времена, когда никто не болел, еды было вдоволь, зимой волки по деревне не ходили, – затараторила девчонка.

– Ну, это все сказки, – улыбнулась северянка. – Может быть, добрые волшебники и существуют, но мы таких не встречали. Мы вообще никаких волшебников никогда не встречали – ни добрых, ни злых.

Девочка задумчиво провела пальцем по лицу, оставив черный след.

– Но если вы не волшебники, то кто вы тогда?

– Мы отстали от каравана, – решил вмешаться гном. – Тут недавно проходил караван. Мы его догоняем.

Габи попытался обойти девчонку, но та решительно перегородила нам дорогу:

– Вы должны посмотреть мою маму. Ей плохо. Все бояться зайти к нам в дом, – безапелляционно заявила она, затем сморщила нос и совсем другим тоном, жалостно добавила: – Ну пожалуйста. Мне страшно...

– Может быть, пойдем, посмотрим?  – спросил из-за спины Иллар.

Я оглянулся. Мы стояли на краю деревушки, и остальные дома скрывал кустарник.  Слежки не чувствовалось. Но это и было странно. За прошедшими через деревню незнакомцами должны были увязаться хотя бы любопытные мальчишки.

– Это ловушка, – прошептал Габи, приблизившись ко мне.

Я кивнул головой:

– Обходи дом справа, а я загляну в эти кусты.

Между тем Вела и маг, даже не посоветовавшись с нами, уже шли за девочкой к покосившемуся дому. Разделившись с гномом, мы обошли дырявое здание вокруг. В кустах и за домом никого не было. Гном решил посмотрел, что внутри, а я остался снаружи. И хотя все было тихо, совершенно нелюбопытные жители деревни не нравились мне все больше и больше. Чутье говорило, что из деревни надо было бежать изо всех ног.

– Хеджанские шлюхи, – ругнулся, выскочивший из хижины Габи. – Матушка этой девчонки давно мертва, день или два как минимум. Уже и гнить начала.

– Да нет, она просто устала, спит, – пыталась объяснить Веле упирающаяся девчонка. Северянка с трудом выталкивала её из дверного проема наружу. Следом появился бледный студент, зажимающий нос.

– Извини, девочка, но твоя мама умерла, – сказал Иллар.

– Врете вы все. Она просто спит. Устала, – не унимался ребенок.

– Она умерла уже много времени назад. Мне очень жаль. Тебе стоит позвать кого-то из взрослых. Это не заразно... – бормотал студент.

– Они не идут, – истерично закричала девочка. – Я их уже звала. Только смеются. Что мне сказать, чтобы мне поверили?

Я резко развернулся от дома к кустам. Там по-прежнему никого не было, но разговор все равно нужно было прекращать. Он выходил на слишком скользкую для этих мест тему.

– Иллар, замолчи! – я шагнул к студенту. Тот не спешил закрывать рот.

– Скажи, что у твоей матери была грудная жаба. И симптомы же простейшие... пятна на спине... Она не жаловалась на... Что такое, Мартин? – недоуменный студент обратил наконец внимание на меня.

Я вздохнул.  В наступившей тишине, было слышно, как девочка хохотнула. Она уперла руки в бока:

– Может ты еще и знахарь?

Я схватил Иллара за шкирку и потащил от девчонки. Гном с Велой поспешили за нами.

– Что происходит? – непонимающе сказал студент, вывернувшись из моей хватки.

– Развели как детей, – сурово сказал Габи, оглядываясь на бегу. Девочка все так же стояла на месте, уперев руки в бока, и смотрела на нас. Даже не побежала звать других жителей. Я подумал, что в доме лежала не мать девочки. Мы выскочили от тропинки, ведущей к хижине на дорогу, и, обогнув очередные кустарники, выбежали из обманчиво тихой деревни.

Теперь было понятно, почему у дома никто не прятался. Жители деревни верно рассудили, что в случае чего, мы побежим именно сюда. И поэтому поджидали на выходе из села. Наверное, пока нас занимала историей о матери засланная девочка, они обошли поселение по огородам. Перед нами была толпа из человек двадцати-тридцати. У многих из них в руках были вилы и серпы. Пару селян держали на поводках рычащих псов.

Сзади раздался звонкий и довольный голос девочки:

– Они признались. Вот этот, молодой с усиками – знахарь!

Толпа перед нами загудела. Послышался злой шепот. Не спеша, позвякивая орудиями и сдерживая рвущихся псов, люди, начали наступать на нас. Гном деликатно кашлянул, привлекая мое внимание. Я обернулся. Со стороны деревни на нас вышел еще один отряд селян. Я даже проникся уважениям к ним – обложили красиво и правильно. Не вывернешься. А у нас с собой даже одного меча на всех нет.

– Колдуй, – сказал я Иллару.

– Чего? – непонимающе сглотнул он, оглядываясь на окружающих нас жителей.

– Колдуй, говорю! – зло крикнул я. – Устрой им светопреставление! Они ведь этого хотят?

Иллар зажмурился и поднял руки. Потом резко опустил их вниз, сжав кулаки. Эффект был сногсшибательным. В прямом смысле слова. Такое ощущение, что из-под людей выдернули землю. Они с шумом повалились навзничь.

– Ого! – с уважением сказал гном, смотря на попадавших селян.

– Бежим! – не стал медлить я и, схватив рукой Иллара и Велу, ринулся вперед. Обогнув барахтавшихся на земле людей, мы побежали прочь. Сзади раздались злые крики. Волшебство мага подействовало только на тех, кто был перед нами, – стоявшие за спиной жители кинулись в погоню. Теперь уж никому не нужно было доказывать, что мы волшебники и всех нас нужно убить.

Убегать от разъяренной толпы по дороге оказалось неудобно. Особенно после того, как на тебя спустили собак. Одна из них, после ловкого удара гнома, осталась скулить на земле. Со второй справился Иллар, развернувшись и застыв на миг, щелкнув пальцами. Та послушно села на землю, да так и осталась сидеть. Еще пара псов решила не рисковать собой и бежала рядом лишь злобно лая.

– В лес! – крикнул я, и мы дружно свернули с ровной дороги в бурелом.

Я надеялся, что часть преследующих остановит погоню и не полезет в дебри. Это подтвердили злые крики тех, кто решил остаться на ровной местности. Но самые упорные все же решили продолжить преследование. За спиной слышались переругивания, окрики, топот и хруст веток под ногами. К сожалению, мы совсем не знали куда бежать, в отличие от местных жителей.

– Туда! – неожиданно роль провожатого взял на себя Иллар, который вырвался вперед.

Сзади раздался крик, я остановился. Прямо на меня из кустов выскочил Габи, размахивающий серпом. Я еле успел увернуться и припустился за ним. Выяснять, откуда у него вымазанный в красное серп, и куда делся любимый топор, я не стал.

Через полчаса сумасшедшей беготни по лесу, чудом не переломав себе ноги, мы неожиданно выбежали на поляну, над которой нависали серые скалы. На противоположном краю прогалины было полуразрушенное строение, от которого остались только арка и одна стена. Выбежавшие из леса запыхавшиеся преследователи не спешили пересекать открытое пространство. Они остановились на краю поляны, и тяжело дыша, смотрели на то, как мы стремглав несемся к развалинам.

Когда мы подбежали к остаткам дома, то увидели, что за ним располагалась вымощенная дорожка, ведущая к ступеням, которые спускались вниз, в тень горы.

– Чтобы меня, – сплюнул Габи. – Это что, те самые пещеры, о которых талдычил с утра этот бородач?

– Вроде того, – сказал маг.

– Ты знал, куда бежишь? – тяжело дыша, спросила Вела.

– Заметное место, из-за этих двух расщелин гора похожа на зуб, – Иллар указал вверх на скалы.

Мы запрокинули головы и некоторое время изучали нагромождение камней. Чтобы вообразить, что все это напоминает зуб, нужно было обладать странной и причудливой фантазией. Ну или это был нечеловеческий зуб.

– Я так понимаю, эти, – Габи кивнул, на застывших с той стороны поляны селян, – за нами сюда не пойдут? Из-за этих хеджанских шлюх я потерял свой топор.

Я посмотрел на фигурки людей, стоявших на краю леса и размахивавших руками. Сюда доносились только обрывки их криков. В основном это были ругательства и угрозы.

– Думаю, нет. Но я бы посоветовал убраться с их глаз поскорее, вдруг они передумают.

Мы начали спускаться по каменным ступеням в небольшую расщелину между скал. Несколько раз дорогу преграждали поваленные деревья, через которые пришлось перелазить. На каменной стене ущелья кто-то нарисовал огромный череп, откусывающей себе язык.

– Весьма доходчиво, – хмыкнул гном.

– Давайте договоримся, пока мы еще можем говорить, – предложил Иллар. – Конечно, рассказ про пещеру мог оказаться и просто сказкой. Но с другой стороны, если здесь было государство могущественных волшебников, то в этих россказнях может быть доля правды.

– Предлагаешь держать рот на замке, пока мы будем под землей? – спросил гном.

– Да.

– Будь по-твоему, – сказал Габи, затем пробормотал скороговоркой: – На всех развилках сначала три раза подряд поворачивать направо, затем два раза направо, один раз по центру. После озера – все наоборот.

Это были последние слова, которые он сказал. Ступени кончились, уступив место каменному полу. Стены ущелья сомкнулись над нами. Через несколько десятков шагов дневной свет сзади померк. Раздалось шипение – Иллар запалил магический светильник. Мы вошли в Безголосые пещеры.



;

Глава 4. Безголосые пещеры, или туда и обратно

Если верить слухам, в Хеджании существует специальный язык жестов, с помощью которого общаются преступники. Некоторые таланты даже умудрялись слагать на нем целые поэмы. В это можно поверить, если знать, что вырывание языка на юге за воровство – обычная практика. Волей-неволей отточишь свои навыки в альтернативных способах общения.

Нам же каждый раз, когда нужно было поделиться какой-либо информацией или посоветоваться, приходилось останавливаться и с помощью жестов, беззвучного шептания и рисование на стенах и земле (если в этом месте пещеры был песок) кое-как объясняться между собой. И хорошо, если смысл диалога сводился к выбору развилки на пути или оповещению остальных о том, что нужно отойти по нужде.

А если нужно было сообщить что-нибудь из серии «кажется, мы ходим кругами» или «в этой пещере мы ужу были пару часов назад»? Уже шли вторые сутки как мы были под землей, и мы заблудились. Наверно, мы где-то ошиблись, выбрав не тот поворот, и теперь блуждали по подземелью наугад. Логичнее всего было вернуться назад. Скорее всего, жители села, загнавшие нас под землю, давно уже разошлись по домам. Можно будет вернуться на дорогу и попытаться нагнать караван.

К сожалению, командовал нашим походом под землей не я. И кто сказал, что все гномы умеют ориентироваться в пещерах? На мой взгляд, Габи излишне самоуверенно принялся водить нас по подземному лабиринту. На каждом из поворотов я старательно наносил камнем метки на стены, чтобы знать, куда возвращаться.

Пещеры изобиловали множеством ходов, подъемов и спусков, которые неожиданно прерывались тупиками и расщелинами. Очевидно, что когда-то пещерами активно пользовались. Время от времени мы встречали останки мостов через подземные ущелья, свалки полуистлевших факелов, места для ночевки и кучи мусор. Я даже согласился поверить, что пещеры простирались под большой частью Гартиции – такими длинными они были. Из-за «обета молчания» я не мог поделиться мыслью, что большинство из тех, кто не выбрался из-под земли, сгинули не из-за магии, а банально заблудились.

Сейчас мы сидели вокруг костра, устроенного из сваленных в кучу полуистлевших факелов. Габи ушел вперед исследовать дорогу. Нам не везло. Несколько последних проходов заканчивались тупиками. После пятой по счету стены, в которую мы уперлись, большинство решило переждать на последней развилке, благо она раньше использовалась как стоянка. Пока гном изучал путь, мы сидели вокруг огня в ожидании – пойдем ли вперед или опять придется возвращаться.

Теперь уже всем было ясно, что мы заблудились. Нашему отряду пришлось несколько раз возвращаться обратно, чтобы выбрать другую развилку. Но все равно ни озера, ни острова, ни намека на выход не было. Нужно было признать очевидное – и возвращаться к самому началу. И там, либо выбираться наружу, и попытаться перейти страну более привычным наземным путем. Либо начинать все заново, но в этот раз более внимательно выбирать повороты.

Я пару раз порывался объяснить это гному, но он лишь недовольно мотал головой. Как я понял по его жестикуляции, Габи был уверен в своем гномьем чутье, с помощью которого сможет провести нас через Безголосые пещеры. Пару раз он останавливался у небольших ручьев, объясняя жестами, что они в любом случаи приведут нас к подземному озеру. Мне оставалось лишь беззвучно усмехаться самонадеянности Габи. В пещерах не обошлось без магии, и наличие у гнома таланта к подземным походам не играло никакой роли. Скорее наоборот, запутывала нас еще больше. Некоторое время мои спутники были согласны с гномом, целиком отдав ему руководство нашего маленького отряда. Но с каждым часом их уверенность в том, что гном знает, куда нас вести, таяла.

Хотя под землей было очень трудно следить за временем, я предполагал, что мы уже давным-давно должны были выйти к подземному озеру, которому надлежало разделить наш путь на две равные части.  Мы были на ногах больше суток и порядком устали. Время от времени то один, то второй из нас спотыкался на ровном месте. Всем требовался отдых. Несколько небольших привалов, на которых мы даже не подремали, в счет не шли.

Гном задерживался. Я с тревогой посмотрел на проход, в котором он исчез. Черный провал молчаливо зиял темнотой. Здесь в подземелье, звуки намного опережали сам источник шума. Хотя нам было запрещено говорить самим, Безголосые пещеры нельзя назвать тихим местом. Например, наши шаги гулким эхом отражались в бесконечных проходах, искажаясь до неузнаваемости и возвращаясь обратно. Кое-где была слышна капель – вода сочилось с потолков на пол. Шумели подземные ручьи. Время от времени, то сзади, а то спереди раздавался многократно усиленный грохот. Мы замирали, прислушиваясь к тому, как где-то падал камень, возможно потревоженный нами же. Гулкое эхо еще долго гуляло по подземным залам. Эхо в пещерах было обманчиво. Иногда отзвук наших шагов совершал по пещерам какое-то загадочное путешествие и возвращался совсем с неожиданной стороны. Порой мне казалось, что за нами кто-то идет, и я настороженно огладывался. Видя, как я замираю и прислушиваюсь к далеким звукам, напрягался и Габи. Но вслушавшись в изломанные звуки, он отрицательно мотал головой, давая понять, что это отголоски наших собственных шагов, искаженные до неузнаваемости.

Наконец из прохода раздались шаги, а вслед за ними появился и сам Габи. Он грустно покачал головой. Я жестом осадил поднимающихся Велу и Иллара и показал им растопыренную ладонь. Они непонимающе смотрели на меня. Я вздохнул и положил две руки под наклоненное набок лицо – знакомый с детства образ спящего. Потом вновь растопырив ладонь. «Поспать пять часов», – беззвучно прошептала Вела. Я кивнул головой и взглянул на гнома. Тот не возражал. Похоже, он тоже выдохся и был согласен, чтобы покомандовал кто-то другой.

Обустройство временного лагеря заняло пару минут. Часть старых факелов перекочевало в костер, а на остальных улеглись мы. Хоть лежать на деревяшках неудобно, но это лучше, чем холодный каменный пол пещеры. Не прошло и пяти минут как все заснули – я услышал ровное дыхание своих спутников. Некоторое время я смотрел в огонь, пытаясь заставить себя думать про то, как выбраться из этой передряги, но, в конце концов, тоже заснул.

Проснулся я резко. Мне казалась, что во сне, который я не помнил, я разгадал какую-то загадку. Жаль, что я не помнил не только ответ, но даже и сам вопрос.

Костер догорал. Я вытащил из-под себя несколько факелов и бросил их в угасающий огонь. Поежился. После короткого сна не сильно, но настойчиво болела голова. Было прохладно. Я протянул руки к разгорающемуся огню. Сзади зашевелился гном. Габи подбросил в наш костер еще несколько «дровишек» и устроился рядом. Я посмотрел на него и лишь пожал плечами.

Следующим очнулся Иллар. У студента заиграло в животе. Он сконфуженно опустил лицо и уселся напротив нас, с другой стороны костра. Хотя стесняться не следовала – мы все уже давно не ели. Хорошо хоть в пещерах было полно ручьев – от жажды мы точно не умрем.

Во время одного из предыдущих привалов я даже попробовал ловить в этих ручьях рыбу. Ничего не вышло. Я перегородил ручеек снятой рубахой (куртку я берег), ожидая, что в эту импровизированную сеть попадется хоть какая-то рыбешка. Но, похоже, что рыбы здесь не водилось. В итоге за полчаса стояния в неудобной позе, я получил лишь замерзшие в воде руки и мокрую одежду, которую пришлось сушить над факелом. Использовать магию для поиска рыбных мест мы не решились. Пару раз мою голову задевали крылья стремительно пролетающих летучих мышей. Но места их обитания мы так и не встретили. А я бы не отказался бы даже и от их мелких невкусных тушек.

Несколько раз на стенах встречались сороконожки. Проходя мимо одной из них, ловко перебирающей ножками и перетекающейся с одного камня на другой, Вела брезгливо поежилась. Она с изумлением обернулась на меня, когда я ловко подхватил длинное насекомое с множеством ножек и усиков. Практичную мысль, что съесть можно все, что шевелиться, я усвоил еще в армии, во время похода к Слепому морю. Глаза северянки расширились еще больше, когда она поняла, что я собираюсь сделать. Она отвернулась от меня, чтобы не видеть, как я отправил в рот шевелящуюся тварь, предварительно опалив извивающееся тельце над огнем факела. Насытиться сороконожкой нельзя, вкус был мерзкий, но отдалить наступление голода  вполне возможно. Никто кроме меня не решился на подобный гастрономический эксперимент. По опыту я уже знал – еще день без еды и мысль о том, что придется жевать что-то еще живое, шевелящееся и волосатое, может показаться не столь отвратительной. По крайне мере во взгляде гнома уже читалось некоторое раздумье, когда я отправил в рот следующую найденную сороконожку.

Последней проснулась северянка. К этому времени, разморенный у костра, я вновь начал дремать. Габи похлопал меня по плечу и указал на Велу, которая сидела у огня, обхватив ноги. Встав, я почувствовал легкое головокружение. В этом месте совсем мало свежего воздуха и нужно выбираться отсюда поскорее. Я развернулся к гному и вновь начал жестами объяснять ему, что нам нужно вернуться к самому началу пути. Габи скептически смотрел на то, как я размахивал руками.

Выбрав паузу в моем «диалоге», гном начал что-то чертить на земле. Это напоминало очень запутанную схему. Он ткнул пальцем в один конец рисунка, а затем в другой. Если я правильно его понимал, он брался утверждать, что знает, как пройти к озеру. Неожиданно на начерченную Габи схему шагнул Иллар. Он схватил гнома за плечо и развернул к костру, где осталась северянка. Сначала я подумал, что девушка снова задремала, но потом, оттолкнув растерянного гнома, бросился к Веле.

Подхватив потерявшую сознание северянку, я схватил с пола магический светильник и шагнул в проход, по которому мы сюда пришли. Я даже не стал оглядываться и смотреть, пойдут ли спутники за мной. Через некоторое время раздались спешащие шаги.

Я спешил, почти перейдя на бег, перекинув тело девушки через плечо. Её руки безвольно болтались, иногда ударяясь о стены прохода. Несколько раз я останавливался, придерживая ее голову в узких местах. Было неудобно держать магический светильник и Велу одновременно. Фонарь перекочевал в руки подбежавшему гному, который обогнал меня и спешил впереди.

Ориентируясь на оставленные на поворотах метки, я спешил назад. За полчаса мы прошли большую часть пути, на который потратили весь предыдущий день. Наконец ход вывел нас в большую пещеру. В лицо ударил свежий воздух. Девушка застонала.

Я остановился и осторожно уложил Велу на пол, подложив под голову снятую куртку. Девушка снова застонала и открыла глаза. Мне пришлось приложить палец к её губам и покачать головой, показывая, что говорить нельзя. Вела кивнула. Девушка несколько раз глубоко вздохнула и попыталась улыбнуться. Вышло не очень.

Тем временем Габи успел спуститься к шумевшему невдалеке ручью и вернулся с водой. Вела с благодарностью приняла её. Я тоже сходил к ручью напиться. Когда я вернулся, зеленоглазая уже сидела. Я нахмурился, но она жестами дала понять, что ей уже лучше. Еще через час она смогла встать, и мы продолжили путь. Теперь главным в нашем подземном отряде был я. Я вел всех ко входу в Безголосые пещеры. И хотя Вела была еще слаба и шла слегка пошатываясь, все равно обратный путь был не в пример быстрее похода под предводительством Габи. К тому же нам не приходилось возвращаться и начинать искать другую дорогу после попаданий в тупики.

Габи все так же шел впереди, неся светильник. Неожиданно гном остановился, его рука потянулась к тому месту, где раньше всегда был топор. Он повернулся к нам и приложил палец к губам. Это было странно, учитывая, что никто из нас и не собирался разговаривать. Затем гном погасил фонарь, и окружающий мир погрузился в абсолютную темноту.

Я слышал хриплое нервное сопение Иллара и тихое дыхание Велы. Некоторое время мы так и стояли в темноте, прислушиваясь к звукам пещеры. Наконец раздался слабый шум, а вскоре я увидел отблески света. В подземелье мы были не одни.

Неожиданно за мою руку взялась Вела. Я слегка сжал её ладонь, давая знать, что беспокоиться не о чем. Шаги и свет приближались. Мы прижались к стене. Из-за поворота ударил луч фонаря. Несколько человек прошли мимо нашей замершей группы. Вела еще сильнее сжала ладонь. Если бы кто-нибудь из проходивших, заглянул в ответвление хода, то без сомнения увидел бы застывшие фигуры.

Шаги и свет удалились. Мы выждали несколько минут, прежде чем выйти из укрытия. Когда Габи зажег свет, Вела уже убрала свою руку из моей. Северянка с благодарностью посмотрела на меня. Я подумал, что моя «очаровательная улыбка» будет сейчас не к месту и просто кивнул.

Когда мы подошли к повороту, за которым был проход, по которому прошли люди, я похлопал по спине Габи, указывая на свою метку. Чтобы выйти из пещеры на поверхность, нам нужно было идти в ту же сторону, куда сейчас направились встреченные люди. Но шли они с другой стороны. Габи задумчиво потер подбородок, а потом пожал плечами, показав мне растопыренную ладонь. Поняв, что у меня есть пять минут, чтобы посмотреть, откуда появились еще одни посетители пещер, я свернул в противоположную сторону.

Пяти минут не понадобилась. Через четыре десятка шагов туннель резко поворачивал вбок, выводя в небольшую пещеру. Я чуть было не присвистнул от удивления, но вовремя опомнился. Мы очутились в самой настоящей пещере сокровищ. Теперь стало понятно, что это за люди, с которыми мы так неожиданно столкнулись под землей и чем они промышляли. Лучшего места для того чтобы спрятать награбленные ценности в этой стране было не найти. Мало кто из местных отваживался спускаться вниз. А те, кто здесь бывал, обычно не сбивались с дороги, как мы.

Чего здесь только не было – одежда, тюки с вещами, конская упряжь, оружие, несколько бочонков, очень смахивающих на пороховые, сундуки, чем-то наполненные мешки и прочие богатства. На полу россыпью валялось что-то поблескивающее и явно драгоценное. Скорее всего, именно так и должны были выглядеть волшебные пещеры, которые охраняют драконы. 

Я жестом показал Габи, чтобы он вернулся в проход и следил, чтобы нынешние владельцы всех этих вещей не вернулись и не застали непрошенных гостей. Гном вздохнул, оторвав взгляд от кучи сваленного оружия в углу, но все же отправился сторожить вход. Первым делом я отыскал теплую одежду для Велы. Меховая накидка отлично смотрелась на ней. Дав Иллару возможность самому выбирать более удобную одежду, я принялся искать еду. Я рассчитывал найти как минимум вино, но мне повезло больше – в одном из мешков был сыр, а в другом остатки вяленого мяса. Прихватив и то и другое, я подошел к куче оружия, на которую заглядывался гном. Взяв из кучи небольшой арбалет, я оглянулся в поисках болтов. Поняв, что в этой куче награбленного искать их придется долго, мне с сожалением пришлось отложить оружие. Для гнома я выбрал небольшой боевой топорик, по всей видимости, серебряный. Себе взял короткий меч с широким клинком, удобный в ближнем бою. Предлагать орудие Веле я не стал – кинжал, думаю, был до сих пор при ней. Подошедший Иллар тоже стал с интересом копаться в куче оружия.

Подхватив с пола без сомнения очень дорогое вино, я ловко сшиб мечом горлышко и подал бутылку северянке. Та сделал несколько больших глотков. Вручив девушке еще пару бутылок, я отдал часть провизии выбравшему палаш студенту и указал в сторону выхода. Задерживаться в этой пещере сокровищ было бы опасно. Переступая между разбросанными по полу украшениями и драгоценностями, мы осторожно вышли вон.

В коридоре я дал в руки недовольному гному топор и кусок мяса, что сразу улучшило его настроение. Наш отряд двинулся в ту же сторону, куда ушли разбойники. По пути мы жевали твердое мясо, запивая его вином.

Через полчаса мы вышли в прямой коридор, в конце которого брезжил слабый свет. Гном из предосторожности загасил магический светильник. Через пять минут мы, наконец, выбрались из Безголосых пещер и едва не захлебнулись свежим воздухом. На улице была ночь и над нами светили звезды. Мы поднимались по тем же ступням, по которым день назад спускались сюда. Неожиданно сверху раздались голоса. Мы быстро нырнули в тень у стены. Кто-то хрипло засмеялся и что-то спросил. Его собеседник буркнул что-то неразборчивое и голоса удалились. Поднявшись вверх на несколько ступеней, я огляделся. Прямо перед спуском в пещеры горел костер, вокруг которого сидело не менее десятка людей. Невдалеке паслись стреноженные лошади. Люди о чем-то пьяно спорили. Скорее всего, это были те, кому и принадлежала найденная нами пещера с награбленным. Пройти незамеченными мимо них было невозможно. Я осторожно спустился вниз, стараясь производить как можно меньше шума.

И хотя мы были не в пещерах, говорить я не стал. Жестами объяснил остальным, что путь наверх закрыт. Наш уставший отряд спустились по ступеням вниз, к входу в пещеры. Я уселся на ступени и принялся жевать вяленое мясо. Остальные поступили так же. Скорее всего, нам придется прятаться под землей, ожидая, когда банда разбойников уберется восвояси. Главное, чтобы они не решили наведаться в свою сокровищницу и не обнаружили пропажу некоторых вещей. С другой стороны, то, что мы стащили, может остаться и незамеченным. Не думаю, что у этих ребят есть список того, сколько у них сыров и бутылок вина.

Жуя мясо, я бездумно таращился на три арки, за которыми начинались пещеры. Неожиданно я хлопнул себя по лбу и подскочил к Габи. Схватив гнома, я подтащил его к входу в Безголосые пещеры. Мы стояли у центрального входа, в который и вошли в прошлый раз. Гном недовольно смотрел на меня. Я улыбнулся и показал ему на правый вход. Он недоуменно пожал плечами. Я погрозил ему пальцем и беззвучно прошептал «три раза направо» и вновь показал на правую арку. Габи перестал работать челюстями и беззвучно застонал. Мы ошиблись в самом начале, войдя в центральный ход, вместо правого.

;

Глава 5. Поцелуй на подземном озере

Второй поход через Безголосые пещеры больше всего походил на увеселительную прогулку. Мы как раз допили вино из последней бутылки и дожевали вяленое мясо, когда подошли к подземному озеру. Вся дорога заняла часа четыре. В этот раз правила с выбором поворотов действовали безукоризненно.

Озеро располагалось в большой пещере, стены и потолок которой терялись в темноте. Зато вода  светилась странным зеленоватым светом. По центру зеленого марева располагалось темное пятно – это и был остров, куда нам нужно было попасть. Я потрогал воду рукой – теплая, как парное молоко.

Некоторое время мы топтались на берегу, не спеша раздеться. Первой начала стаскивать с себя одежду Вела. «Почему бы и нет» – подумал я и начал снимать штаны. Габи недовольно сопел, расстегивая многочисленные пуговицы, которыми изобиловал его наряд. Я краем газа заметил, как девушка избавилась от одежды и, разбежавшись, нырнула в воду. Если мне не показалась, Вела была полностью обнаженной. Наверное, виной в этом вино, пить которое после суток голодания было не лучшей идеей, но я, поступил, так же как и она. Скинув одежду, я нырнул в теплую воду и поплыл.

Когда я добрался до острова, Вела уже смело поднималась вверх по ступенькам, высеченным в камне. Я поспешил за ней, с осторожностью ставя мокрые ноги на узкие каменные ступени. Вырубленная в камне тропинка опоясывала островок по спирали. На одном из поворотов девушка качнулась, поскользнувшись на мокром камне.

Не будь меня сзади, то она свалилось бы в мерцающую воду. Я схватил Велу за руку и прижал к себе, удерживая от падения. На миг мы соприкоснулись телами. Я почувствовал её мокрые волосы, разгорячённое после заплыва тело и нежную кожу. Почти сразу же я отпустил девушку – она, на секунду замешкав, стала подыматься дальше. Теперь осторожнее. Я следовал за ней, готовый подхватить Велу в случае неверного шага. Но его не произошло.

Мы поднялись на вершину каменистого острова и застыли, любуясь удивительным зрелищем. Вокруг нас расстилалось целое море призрачного зеленого света. Мы стояли с северянкой плечом к плечу, нагие, смотря на свет, который как живой тянулся вверх, рисуя в воздухе светящиеся узоры.

Я вновь почувствовал, как девушка коснулась меня рукой, второй раз за день. И если в прошлый раз виной тому был страх, то сейчас ощущения великолепия от увиденной картины. Зеленое свечение было магическим. Казалось, что мы парили в воздухе, окружённые волшебным сияющим туманом. В нем проступали светящиеся прожилки, которые тянулись от озера вверх, к потолку пещеры. Я сильнее сжал руку девушки и почувствовал её волосы на своем плече. С трудом оторвав взгляд от кружащих в воздухе сполохов, я заглянул в глаза Велы. В них горело целое море зеленого огня. Я прижал обнаженную девушку к себе и поцеловал.

Не знаю, сколько длился наш поцелуй, и что последовало бы дальше, но шаги мокрых ног разрушили идиллию. Вела отстранилась от меня. На вершину острова, наконец, поднялась отставшая парочка. Недоучившийся студент стыдливо прикрывался рукой. Единственным, не снявшим всю одежду, оказался Габи. На гноме было нижнее исподнее, и он с неодобрением смотрел на нас с девушкой.

Между тем свет вокруг начал меняться. Он стал ярче. Из воды вырывались целые жгуты зеленого пламени, которые с гудением устремлялись вверх. Поднявшись до потолка пещеры, они взрывались ослепительными вспышками, освещая все вокруг, и опадали зелеными искрами. Вокруг нас вырос настоящий светящийся лес.

Волшебный свет осветил всех нас, сделав видимыми. Влажное обнаженное тело Велы блестело в призрачном зеленом сияние. Пока девушка зачаровано смотрела на танцующей огонь, я дал себе минуту полюбоваться прекрасно сложенным телом: уже созревшими, но еще юными и не кормящими грудями, длинными сильными ногами, плоским животом. Гном похлопал меня по плечу. Он смотрел на меня с явным неодобрением. Я отвернулся и стал осматривать остров, пещеру и озеро, берега которого при этой иллюминации стали видны. Наконец зеленые линии начали гаснуть, растворяясь в воздухе, и гном облегченно вздохнул.

Когда свечение вокруг нас исчезло, и осталось лишь слабое мерцание в воде, мы начали осторожный спуск вниз. Я подал руку Веле и она шла следом за мной, опираясь на неё. Правда на последнем повороте она слегка поспешила и, проехав по скользкому камню, уткнулась мне в спину. Меня вновь обдало запахом её волос, и я почувствовал прикосновения упругих грудей. Вела почти мгновенно отстранилась. В тот же момент мне показалось, что окружающий мир как будто перевернулся. Словно мы находились внутри огромных песочных часов, и когда в одной из частей иссяк песок, нас опрокинули, и мы начали сыпаться в противоположном направлении. Ощущение было секундным, но до боли ясным.

Когда мы одевались при свете факелов, то старались не смотреть в глаза другу друга. Обсохнув у разведенного костра, наш отряд двинулся дальше. После посещения острова мы выбирали проходы согласно все того же правила, о котором поведал нам проводник, но в обратном порядке. После увиденного и пережитого на острове уже можно было не сомневаться в магическом происхождении пещер.

Я шел вслед за Велой, раздумывая о том, какая сила заставила нас поцеловаться. Если бы не подоспевшие Габи с Илларом, наши отношения со «сбежавшей невестой» перешли бы на другой, более близкий уровень. Студент вроде бы ничего не заметил, а вот гном косился на меня с явным неодобрением. Отводила глаза и Вела.

Размышляя о природе подземелья и зеленого пламени несколько часов, пришлось признать, что эта задачка мне пока не по зубам. Никто не сомневался в магическом происхождение пещер. Но зачем нужны эти нелепые правила с поворотами и представление на озере, было непонятно. И скорее всего, именно магия заставила нас с Велой искать близости на острове. Единственное в чем я был уверен, так это то, что зеленый свет со дна подземного озера очень похож на синий свет, который испускали волшебные камни, используемые ведьмаками. Сравнение древних магов Гартиции с «синими плащами» было странным, но по крайне мере как-то объясняло печальную судьбу погибших чародеев.

Через несколько часов мы, наконец, выбрались наружу. В отличие от входа, расположенного внизу ущелья, и к которому нам пришлось спускаться, выход оказался высоко над уровнем земли, прямо в отвесной стене скалы. Вниз вела старая полуразрушенная каменная лестница. Несколько минут мы молча сидели на ступенях. Лицо обдувал свежий воздух, было тепло. С этой стороны гор еще не начались противные осенние дожди. Мы выбрались из Безголосых пещер днем – прямо над нами в зените висело солнце. Никто не спешил говорить, словно за пару дней молчания все разучились этому.

Прямо перед нами, в уютной долине между двумя грядами гор, располагалась бывшая столица Гартиции. Как назывался этот бесспорно красивый в свое время город, я не знал. Останки домов утопали среди зеленого леса, отвоевавшего долину обратно. Деревья росли прямо внутри зданий, крыши которых давно прогнили и обрушились. Ровные дороги заросли кустарником. На месте площадей поднимались стволы деревьев.

Спуск вниз занял некоторое время. Когда-то каменная лестница, безусловно, производила впечатление. Теперь же многие из ступеней были разрушены. Время от времени приходилось прыгать через глубокие трещины. Мы цеплялись за кустарники, осторожно двигаясь вниз по грудам камней. Как бы мы ни старались не шуметь, камни из-под ног съезжали вниз и скатывались, громка стуча. Но, похоже, город был необитаем. Никто, кроме стай взлетавших птиц, не реагировал на шум.

Когда опасный спуск закончился, первым прервал молчание гном. Никогда бы не подумал, что Габи сможет так художественно употребить матерные выражения. Он ругался не менее минуты, помянув магов, пещеру, жителей страны и встреченных разбойников. Естественно, не обошлось без его любимых хеджанских шлюх. Наконец гном закончил, переведя дух. Вела с изумлением смотрела на Габи, словно видела его в первый раз. Иллар хмурился. Мне показалось, что он пытается запомнить слова и обороты, которые употреблял гном.

– Это их столица? – хрипло спросила девушка, массируя рукой горло.

– Бывшая столица. И, наверное, университет магии, – сипло ответил Иллар. После двухдневного молчания, говорить было непривычно.

– Университет? – удивилась Вела.

– Я видел что-то похожее на библиотеку, – ткнул рукой в заросли студент.

– Скорее всего, Иллар прав. Волшебникам же нужно было где-то обучаться. Не удивлюсь, если в этом городе жили исключительно маги. И их слуги, – рассуждал вслух я.

– И поэтому от города ничего не осталось, – хмуро кивнул гном.

Вначале мы с Габи с осторожностью оглядывали руины зданий, которые попадались нам на пути. Полуразрушенные дома, скрытые густыми зарослями, были идеальным местом для тех, кто хотел спрятаться или устроить засаду. Но чем дальше мы погружались в лабиринт разрушенных кварталов старого города магов, тем яснее становилось, что тут давно никто не живет.

Единственными обитателями покинутой столицы были животные. Под ногами в траве шелестели ящерицы и змеи. В кронах шумели птицы. Я заметил, как между полуразрушенными стенами мелькнул горный козел. А из подвала одного из домов так смердело, что мы постарались пройти мимо него как можно быстрее и тише. Возможно, там располагалась логово медведя, а выяснять дома ли зверь или отправился поохотиться перед спячкой, не хотелось. Судя по тому, что животные совсем нас не боялись, люди в этих руинах были редкими гостями.

Мы шли через разрушенный город уже целый час и были уже на западной окраине. Здесь заросший лесом город упирался в горы. Еще будучи на лестнице, Габи приметил петлявшую по склонам дорогу, ведущую из ущелья. По мнению гнома, за перевалом должен был быть Нарг.

У одного из домов я с Велой остановился. Гном с Илларам отстали от нас на дюжину шагов. Перед некогда двухэтажным строением, сквозь оконные проемы которого торчали ветви деревьев, расположилась заросшая бурьяном поляна. По центру пустыря возвышалась серая каменная статуя. Наверное, до гибели города, в саду перед особняком был целая композиция. Под кустарниками виднелись покрытые мхом останки других статуй. Каким-то чудом один из памятников остался цел.

– Красиво. Наверное, это маг, — предположила Вела.

Каменное изваяние изображало человека в плаще и с амулетом на шее. Он стоял, подавшись вперед, сжав кулаки на руках, которые готовы было подняться вверх. Каменный плащ развивался под порывами невидимого ветра. Губы каменного человека сжались в тонкую линию. Лоб прорезало несколько глубоких морщин. Скульптор, скорее всего, показывал героя перед началом какой-то неизвестной битвы. Весь героизм композиции портило гнездо, расположенное на голове каменного волшебника. В нем возилась мелкая птица, с подозрением поглядывающая на нас.

Сзади раздались шаги.

– Иллар, погляди, тебе это будет интересно, — сказал я, не оборачиваясь к молчавшему студенту.

Когда я повернулся узнать, почему Иллар не отвечает, то сразу увидел вескую причину. У его горла застыл меч. Два человека с арбалетами взяли на прицел гнома, другая пара шла к нам. Сзади раздался вскрик. Жилистая рука еще одного нападавшего обхватила Велу, во второй мелькнул нож.

– Даже не думай, – он кивнул на меч, к которому я потянулся.

Нас быстро и умело связали и, подталкивая в спину, повели в сторону горы. Через несколько минут подъема мы очутились на дороге, где уже ждал конный отряд. Когда нас подвели к лошадям, я заметил на притороченных к седлам копьях черные флажки с золотой птицей. Хищный беркут с двумя головами, смотрящий сразу на восток и запад, сжимающий в своих когтях палаш и меч. Этот герб знал любой, кто слушал в детстве рассказы про пиратов, бороздивших соленые воды Терского моря.

– Это что, шутка? – изумленно проговорил гном. – Айзерленд?

– Княжество Айзерленд, – поправил Габи неприятный скрипучий голос. Я не успел оглянуться и узнать, кому он принадлежит. На мою голову натянули пыльный мешок.

;

Глава 6. Пиратский кодекс

Какие можно найти плюсы, находясь в плену? Я отыскал несколько. Во-первых, не надо никуда спешить и можно спокойно валяться на тюфяке из соломы. Во-вторых, тебя кормили. Не очень сытно и совсем не аппетитно, но учитывая, что за время наших скитаний бывали дни, когда мы вообще ничего не ели, на меню и размеры порций я не жаловался. Наше заточение я воспринимал как хорошую возможность отдохнуть и выспаться после бегства через Гартицию. Было и «в-третьих». Встреча с айзерлендскими пиратами – это лучшее, что с нами случилось за последние месяцы. Я планировал попасть к разбойникам княжества и думал, что искать их придется в портовых городах Нарга. Если бы я сказал своим спутникам, что пленение большая удача и нам повезло наткнуться на тех, кого очень трудно найти, меня приняли бы за сумасшедшего.  Какой человек в здравом уме захочет соваться в логово к отпетым разбойникам и душегубам?

До нашего нынешнего местоположения мы добирались полдня, перемещаясь, как я мог судить, на запад. Когда лучи солнца перестали греть кожу спешились. Сильные руки помогли спуститься по ступенькам и пригнули голову при входе в помещение. Когда с головы сдернули мешок, а с рук сняли путы, я огляделся.

Мы оказались в узком длинном подвале, перегороженным каменными стенками и с зарешеченными окошками под потолком. Каждому выделили небольшой загончик, отделенный от общего коридора деревянной решёткой, надежность которой не внушала доверие. Казалось, её можно было легко выбить одним ударом и оказаться на воле. Помимо соломенного матраса в моей «камере» стояло несколько пустых винных бочонков. Наверное, раньше здесь хранили вино. И вообще все помещение напоминало заброшенную винокурню. Зная особенности ведения дел сухопутных пиратов, владельцы здания, скорее всего не в курсе, кто хозяйничает в их доме.

– Не советую их трогать, – хмуро сказал человек со знакомым неприятным голосом, указывая на решетки.

В этот раз я сумел рассмотреть главу отряда, в чью западню мы угодили. Его внешность оказалась более чем запоминающейся. Обладатель хриплого скрежещущего голоса был лысый. Голова блестела как хорошо отполированное ядро для морской пушки. В довершении образа у него отсутствовал один глаз, а глазницу прикрывала кожная накладка.

– Даже тебе, маг, – одноглазый повернулся в ту сторону, где был Иллар. Из-за деревянной решетки раздался громкий щелчок и сдавленное ругательство.

– Жжётся, да? – усмехнулся одноглазый. – Сейчас такой магии уже не встретить. Даже не пытайтесь как-то сломать решетку. Будет больно.

Он огляделся по сторонам:

– Ну а теперь позвольте откланяться. Дела! Скоро принесут ужин. А я заскачу к вам уже только завтра, чтобы обсудить всю эту ситуацию, – он обвел пальцем помещение, видимо имея в виду под «ситуацией» наше заключение.

Едва наш тюремщик покинул подвал, со стороны, где был Иллар, вновь раздался треск, и он обиженно застонал.

– Пробовал ткнуть в решетку чем-то? – поинтересовался я.
– Угу, – промычал студент.

– Не пробуй больше, – посоветовал я.

– Что будем делать, Мартин? – поинтересовалась Вела.

– Думаю, надо будет поесть и отдохнуть. Лично я собираюсь поспать, – беззаботно заявил я, укладываясь на тюфяк.

Непростая история княжества Айзерленд, пленниками которого мы оказались, начиналась с пиратства. Южная часть Терского моря изобиловала островами. Правда, к большинству из них пристать проходящим мимо кораблям было затруднительно. Но не к Айзерленду – остров обладал сразу двумя тихими бухтами и резвой речушкой, несшей пресную воду с заснеженных гор.

Это было идеальное место, чтобы организовать стоянку для торговых кораблей, спешивших с восточного берега моря к западному, перевозя товары из Милонского княжества и жаркой Хеджании в Нард и страну гномов. Обратно суда шли с трюмами, забитыми деликатесами из Гартиции и механическими поделками гномов. Остров стал популярным местом, где часто бросали якоря корабли. Только не торговые, а пиратские.

Кто его первым облюбовал – жители Нарда или бежавшие из южных пустынь хеджанцы, – теперь уже неизвестно. Но эти два народа сумели ужиться на одном клочке суши и сплотились в единую банду. Даже больше – они объявили свой остров отдельным государством, а проходящие мимо корабли обязали платить дань. Некоторые сначала возражали, но жители новоиспеченного княжества быстро сумели показать, кто главный на море.

Помимо дани с кораблей, которые делали остановку в бухте Айзерленда, пиратское княжество объявило настоящую охоту на суда, старавшиеся прошмыгнуть мимо них незаметно. Корабли пиратов в поисках добычи доходили даже до южных кипящих вод и бросали якоря на севере у Зуба Мудрости.

Отчаяннее пиратов, чем айзерлендцы, море не знало. Они бились не на жизнь, а на смерть, часто во время сражения топя свой корабли, чтобы лишить себя возможности отступить. Несколько раз флоты стран, терпящих убытки от действий разбойников, объединялись в попытке дать бой строптивым жителям княжества. Пираты нагло игнорировали место генерального сражения и нападали на отдельные корабли противников раньше. Получил известность случай, когда половина пришедших к условленному месту судов объединённого флота неожиданно подняла флаги пиратов и напала на своих союзников.

Черный флаг княжества с двуглавым беркутом, который держал в лапах палаш и меч, как символы двух народов, населяющих остров, наводил ужас на моряков встречных судов. Никто не знал, чего ожидать от команды под черным флагом Айзерленда – проплывёт ли тяжело груженый корабль с награбленным грузом мимо или пойдет на абордаж. Издали двуглавого беркута на флаге можно было принять за череп с перекрещенными костями, что внушало еще больше суеверного ужаса в сердца моряков.

Наверное, со временем пираты уменьшили свои аппетиты, ограничились бы меньшей долей с проплывающих кораблей. Или вовсе сами занялись торговлей, которая в отличие от сражений приносит деньги и безбедную старость, а не геройскую смерть под парусами. И благородные потомки айзерлендских пиратов вместе с внуками тех, кого они грабили, сидели бы в дорогих особняках и посмеивались над превратностями истории за бокалом вина.

Видимо разбойное княжество перестаралось, и рассерженные купцы призвали на помощь магов. Волшебников, умеющих повелевать водой в открытом море, было мало. Но торговцы смогли собрать всех, посулив им несметные богатства, на одном судне. Этот корабль стал тем ножом, который перерезал горло княжеству. Вначале маги играли роль наживки – изображая из себя обычное торговое судно, они подпускали разбойников к себе поближе, а потом обрушивали на корабль всю имеющеюся магическую мощь. Все заканчивалось очень быстро – огромная воронка воды в минуту поглощала корабль, не оставляя выживших.

Вдоволь проредив флот княжества, корабль с магами подошел к Айзерленду. Ранее всегда спокойные воды бухты острова вскипели, и огромная волна поглотила все ставшие у берегов суда. А на следующий день на острове высадилась карательная экспедиция. Почти все жители пиратского княжества были убиты.

Несколько кораблей, которые не стояли в гавани Айзерленда, смогли спастись и попытались найти убежища в разных портах, но их нигде не принимали. Торговцы пригрозили, что корабли с товаром перестанут ходить в те земли, где дадут приют побежденным. Остатки флота княжества, некогда наводившего ужас на всех моряков, скрылись в тумане и исчезли.

История о разбойниках и их стране превратилась в легенду, обросла несуществующими подробностями. Сказки про пиратов из Княжества Айзерленд с открытым ртом слушают мечтательные подростки, представляя себя под парусами, мчащимися навстречу богатству, славе и приключениям.

Последний бой исчезнувшая страна дала двести лет назад. Именно черный флаг развивался над флотом, который высадил на берега Империи Ниссы разношёрстную армию наемников и тех, кто бежал от «синих плащей», а теперь пришел отобрать власть у ведьмаков. Та война была проиграна. И черный флаг вновь надолго исчез. Ходили слухи, что внуки айзерлендских пиратов, несмотря на прошедшее время, все также мстили тем, кто уничтожил их страну. Удивительно, но в живых не осталось ни одного потомка волшебников, которые топили корабли пиратов. Любой заботящийся о жизни владелец торговых кораблей чаще всего жил в доме больше похожем на крепость и окружал себя телохранителями. Но даже и с этими осторожными людьми время от времени случались странные несчастные случаи.

Утром я проснулся от запаха еды. На винной бочке передо мной стояла тарелка, от которой подымался густой аппетитный пар. Как раз когда я закончил шкрябать ложкой по посудине, дверь в подвал, скрипнув, отворилась. Поглаживая блестящую лысину, по коридору прошелся одноглазый, внимательно осматривая каждого из нас. Я уселся на тюфяке, всем своим видом показывая, что готов к беседе.

– Объясните мне, зачем мне держать вас здесь живыми, кормить и поить, вместо того чтобы просто убить? – потирая руки поинтересовался он, остановившись.

– Скотина! – зашипел за стенкой гном.

– Потому что тебе это выгодно, – предположил я.

– Почему же? При вас не обнаружилось никаких богатств. И вышли вы из Безголосых пещер, а от хорошей жизни туда не полезут, – начал перечислять одноглазый. – Гартиция – бедная страна и люди там готовы убить собственного отца из-за зимних штанов.

Лысый вновь потрогал свою голову, почесав затылок. Кажется, я начал понимать, каким образом он «надраил» лысину до такого блеска.

– Но! – он поднял указательный палец. – На жителей этой несчастной страны вы совсем не похожи. Иногда, чтобы срезать путь, некоторые контрабандисты пытаются проскочить под горами. Но, если вы контрабандисты, то где ваш товар?

Одноглазый внимательно посмотрел на каждого из нас.

– А может быть товар – это не «что-то», а «кто-то»? – улыбнулся он, поворачиваясь к Веле.

– Да я тебе второй глаз выколю, если ты попробуешь притронуться к госпоже, – заревел за стенкой Габи.

– К госпоже? – усмехнулся наш тюремщик. – А как звать твою благородную госпожу? Может она нам расскажет, где она живет, кто её папа и мама?

– Выкупа ты не получишь, – решил прервать балаган я.

Лысый недовольно обернулся ко мне.

– Почему?

– Род у дамы не знатный, разорился. У гнома родовой долг, он не за деньги работает. Волшебник по пути попался, а меня наняли за процент от будущего дела.

Гном аж крякнул за стеной – я не утаил практически ничего. Одноглазый с интересом подошел к деревянной решетке.

– И что это за дело такое?

– Не скажу.

– О как! – всплеснул руками лысый. – Все остальное сказал, а это не скажешь?

– Не могу. Профессиональный этикет.

– И чем же ты занимаешься по жизни?

– Убийствами, – я уставился в единственный глаз собеседника.

Не ожидая такого ответа, он даже опешил. Мои спутники тоже затаили дыхание.

– Смелое заявление. А подтвердить сможешь?

– Смогу, – я так же неотрывно смотрел в его глаз. Наконец он сдался и моргнул, отойдя от решетки.

– Вы ведь у пещер не нас ждали? – спросил я.

Лысый хотел вновь потереть свой затылок, но одернул руку и посмотрел на меня с интересом.

– Пещеры там действительно большие. Ходов множество. Если пойти не туда, можно легко заблудиться. А еще ты правильно сказал, что народ в Гартиции живет недалекий, глупый и пещер этих побаиваться, – я проговорил все это, словно и не для одноглазого, смотря в каменную стену перед собой. – Место идеально подходит для тайника. Знай, свози золотишко туда – никто не сыщет. Только если кому-то повезет подсмотреть, где этот тайник. И если этот кто-то отметит дорогу до этого секретного места...

– Путь покажешь? – быстро сориентировался одноглазый, наклоняясь к решетке.

– У меня условие.

– Какое? Долю требуешь? Девку хочешь? – быстро спросил он. За стеной опять зашипел гном.

– Мне нужно с главным поговорить, – я улыбнулся.

– Я тут главный, – выпрямился одноглазый.

– Сисек у тебя нет, чтобы главным быть.

– Знаешь, я ведь могу и перестать быть таким милым, – отчеканил одноглазый, скрестив руки на груди. – И у нас есть способы разговорить любого. Ну а раз ты отметил путь до этой пещеры, то найти его сможет любой волшебник.

– Метки не магические, колдун не поможет, – я усмехнулся. – Обычные отметки камнем на стенах. Разные. Во мне вдруг проснулся талант художника, представляешь? Где закорючку поставлю, а где стрелочку.

Одноглазый скривился. Постоял немного, раздумывая, затем направился к выходу. Уже открыв дверь, спросил с порога:

– Не передумаешь?

– Нет. Путь в обмен на беседу с главным.

В ответ раздался громкий звук закрываемой двери.

– Это что было сейчас? – спросил из-за стены гном.

– Ты сейчас ел? – вопросом на вопрос ответил я.

– А причем тут это?

– Есть такие травки, их применяют некоторые колдуньи, когда нужно разговорить человека. Обычно после их приема язык несет – не остановить. Разбалтываешь любые секреты. У них слегка сладковатый вкус. Кстати, тебе не показалась, что наш завтрак чересчур сладкий? 

Гном за стеной помянул хеджанских шлюх. Если бы каждый раз, когда Габи вспоминал их, мне давали по золотой монете, я бы давно был очень богатым человеком.

– Я слышала, у некоторых наемных убийц есть амулеты против таких способов выяснить правду. И даже когда их ловят и пытают, узнать, кто их нанимал, невозможно, – сказала северянка.

Некоторое время все молчали, осознав, зачем я назвался убийцей.

– Спасибо, что переключил все внимание на себя, Мартин, – после паузы сказал гном. – Но что будет дальше?

– А дальше мы будем торговаться, – под моей спиной вновь оказался тюфяк. – Как видишь, люди тут добрые, никого на дыбу не тащат, так что я думаю, мы сторгуемся.

– Иллар, – позвала мага девушка.

Тот подошел к деревянной решетке, стараясь держаться от неё на безопасном расстоянии, чтобы случайно не коснуться.

– Скажи-ка, а девушки у тебя были? – милым голосом проворковала Вела.

Не знаю, какое выражение лица было у студента, но зато я услышал, как прыснул от смеха гном. Видимо действие магического зелья было сильнее опасения оконфузиться, так как Иллар действительно начал рассказывать:

– Мы встречались с одной девушкой на прошлом курсе. Один раз зимой, когда...

– Все! Стоп! – крикнула девушка, – Я просто хотела проверить...  насчет травок...

Волшебник обиженно молчал.

– Извини, Иллар, – сказала Вела. Студент ничего не ответил.

Наш лысый тюремщик вернулся через пару часов. Через дрему я слышал, как Габи и Вела о чем-то тихо разговаривали через стенку. Надеюсь, действея зелья кончилось, и они не делились секретами. Обиженный волшебник, как и я, улегся на матрасе.

– Пятьдесят процентов, – сразу выпалил лысый, подойдя к моей «камере».

– Хочу увидеть главного, – я поднялся с тюфяка.

– Это вряд ли, – покачал головой пират.

– Ну, тогда я хочу обсудить третий пункт кодекса, – развел руками я.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ровно то, что написано в третьем пункте. Хочу обменять местоположения этой пещеры на возможность войти в семью.

– Ты не знаешь, о чем говоришь, – сквозь зубы процедил лысый. – Я не уверен, что ты и кодекс знаешь.

– Тебе зачитать наизусть все восемнадцать пунктов? – усмехнулся я.

– Их всего семнадцать, – хмуро буркнул одноглазый.

Я лишь улыбнулся в ответ. Скривившись, он осмотрел меня с ног до головы, а затем опять покинул подвал.

– Что кодекс? – тут же спросил меня маг.

– Кодекс пиратов, – вместо меня ответил Габи.

– И что это за третий пункт? – вновь поинтересовался волшебник.

– Для пирата существует лишь одна семья – пиратское братство. Любой, кто докажет, что принесет пользу пиратам, может войти в братство, пройдя испытание, – продекламировал я.

– Ты хочешь податься к этим... негодяям? – спросил из-за стены гном.

Я рассмеялся:

– Я же вор. Ты что, забыл? Конечно, я хочу попасть в их шайку. Стать одним из айзерлендских пиратов мечтает любой начинающий разбойник.

Некоторое время в подвале стояла тишина. Затем раздался голос Велы:

– Зная тебя, Мартин, я рискну предположить, что у тебя есть какой-то план. И в этот план входит пункт о нашем освобождении.

– Конечно, госпожа, – ухмыльнулся я.

Больше одноглазый не возвращался. Нам принесли ужин, а когда в маленьких окошках под потолком подвала погас свет, мы улеглись на наши соломенные матрасы.

Через некоторое время за стеной раздался храп Габи. Выждав с полчаса, чтобы точно уснули Иллар и северянка, я осторожно поднялся с постели. Деревянная решетка застыла в опасной близости от меня. Кто сделал замок – знает, как подобрать ключ. Я щелкнул пальцами и подвал озарила бесшумная вспышка синего света. Потрогав дерево и ничего не почувствовав, я отодвинул доски и выскользнул в щель. Затем бережно поставил бесполезную решетку на место.

Входная дверь в подвал оказалась не заперта. Наши тюремщики надеялись на заклинания на решётках. Вряд ли кто-то ожидал, что запирать придется того, кто эти заклинания создавал. Обычный замок и то задержал бы меня дольше. Дверь противно скрипнула, выпустив меня из подвала. С минуту я прислушивался, стоя в темном коридоре. Я помнил, что в подвал нас привели справа, поэтому отправился налево.

Через одно из окон в дом попадал звездный свет. Его хватило, чтобы рассмотреть лестницу, ведущую на второй этаж. Ни одна ступень не скрипнула подо мной, и я очутился в небольшом коридоре. Предположив, что то, что мне нужно, находится за самой дальней дверью я прокрался к ней.

Когда я растворил её, то застал стоявшую посреди комнаты девушку. Скорее всего, она только что поднялась с постели. На протянутой в мою сторону открытой ладони горел синей магический огонь. Отблески колеблющегося света плясали на молодом теле. Две тугие рыжие косы были откинуты назад, открыв маленькие ушки. Тонкие подкрашенные брови изогнулись удивленными крыльями над чуть вздернутым носиком. На покрасневших щеках были видны веснушки, которые в изобилии выступали ниже – на плечах и груди. Я старался смотреть исключительно на лицо, так как никакой одежды на девушке не было.

Некоторое время она с интересом изучала меня, совершенно не беспокоясь о том, что стоит голая.

– Я похожа не неё? – на губах девушки заиграла улыбка.



;

Глава 7. Княжна забытого княжества

Я стоял спиной к Розе, пока та, не переставая говорить, одевалась. Вначале она хотела позвать Хосе (именно так звали одноглазого), но потом заявила, что мы вполне сможем решить все вопросы и без него.

Девушка торопливо выбалтывала все секреты пиратов. Как оказалось, их отряд действительно ждал у выхода из пещер не нас, а осведомителя из банды. Тот должен был рассказать в каком месте Безголосых пещер устроен тайник. Перебежчик не появился. Зато из пещер выбрались мы. Решив, что девушка в сопровождении гнома и двух людей скорее всего из богатого рода, Хосе, который командовал отрядом, схватил нас.

Роза со смехом рассказала, что Хосе был удивлен, когда понял, что я неплохо разбирался в особенностях их бизнеса и даже знал пиратский кодекс. Было решено, что завтра меня должны были представить Розе, которая и была тут главной.

– То-то утром будет смеха, когда он узнает, что ночью ты заявился ко мне в спальню, – веселилась уже одетая Роза. – Он у меня играет роль сварливого дядюшки – блюдет мою добродетель.

– Тебя назвали в честь прабабки? – спросил я у неё. Моим именем молодая пиратская княжна даже не поинтересовалась.

– Все-таки похожа? – хитро улыбнулась девушка. – Пойдем, покажу!

Роза схватила меня за руку и потащила к выходу из спальни. Мы вышли из комнаты и короткий коридор привел нас к еще одной двери. Дорогу освещала девушка, на раскрытой ладони которой танцевал голубой свет. Отворив дверь, мы оказались в кладовой.

– Этот дом маловат для всех наших вещей. А у нас их преизрядное количество. Таскаем барахло с собой. Погоди, где-то здесь должна быть, – Роза отпустила огонек к потолку, тот взлетел вверх и засветился еще ярче.

В комнате было навалено множество вещей – начиная от оружия и мебели, заканчивая книгами и сундукам, поверх которых валялась одежда. Девушка копалась в углу, где прислоненными к стене стояли картины. Она, наконец, вытащила одну из них и поставила перед собой. Поманив пальцами огонек, чтобы тот осветил полотно лучше, Роза отошла в сторону, чтобы и я смог рассмотреть картину.

Сквозь пыль и паутину на меня смотрели пронзительные глаза девушки, разительно напоминавшей Розу, быть может, слегка постарше. В глубине глаз мерцали так знакомые мне искорки. Волосы молодой женщины были заплетены в две косы, а одета она была в мужскую военную форму. На перевязи висела кривая айзерлендская сабля. За молодой женщиной стоял хмурый брюнет с тяжелым взглядом. Он осторожно придерживал женщину за талию. За спинами пары развивались черные флаги с двуглавыми беркутами. Вдали виднелась береговая линия и силуэты кораблей.

Я всегда выходил на картинах мрачнее и серьезнее, чем в жизни. Насколько я помню, когда мы позировали, мне с трудом удавалось сохранять серьёзность, слушая шутки Розы.

– Ну что, дедуля, ты хоть представляешь, сколько у меня к тебе будет вопросов? – хмыкнула девушка, с удовольствием наблюдая за моей реакцией.

Я почесал подбородок и вздохнул:

– А поесть что-нибудь есть?

– Узнаю себя, – хмыкнула Роза. – Если серьезный разговор, так тянет на еду. Пойдем на кухне что-нибудь поищем. Прихвати Огонек.

Я поманил пальцем висящий в воздухе огонь и пошел следом за своей правнучкой.

Рассвет мы встретили на первом этаже, на кухне, проговорив всю ночь. Как и своя прабабка, девушка была жадна до всего нового и требовала как можно больше рассказать про своих предков, пиратов и войну с Империей.

Одноглазый Хосе, появившийся на пороге кухне, грызя яблоко, чуть не подавился. Он бы кинулся бы на меня, если бы Роза его не остановила.

 – Я не доверяю ему, – противно проскрежетал лысый, после того как княжна объяснила, что я и мои спутники теперь являемся членами отряда. Девушка пожала плечами, давая понять, что её решение не обсуждается. Хосе недобро посмотрел на меня. Я протянул руку и волшебный огонек, который примостился на огарке свечи, одним прыжком перепрыгнул на мою ладонь. Одноглазый недоуменно раскрыл рот:

– Но ведь этот огонь... Он не слушается никого, кроме тех, в ком кровь князей Айзерленда!

– Тогда считай, что мы родственники, – в глазах Розы мелькнули знакомые искорки.

– Думаю, мне пора навестить моих спутников, – я встал из-за стола. Одноглазый дернулся, собираясь пойти за мной.

– Хосе, не надо за ним ходить – он теперь полноправный  член нашей команды, – в голосе девушки послышались нотки металла.

До подвала, дверь в который все так же было открыта, идти было недалеко. Винокурня и вправду была маленькая. Гном, который не спал, а ходил по кругу в своей клети, закинув руки за спину,  резко остановился, словно врезался в невидимую спину.

– Все идет по плану, – я поднял руки. – Думаю после небольших переговоров, мы сможем отсюда выбраться. Даже уверен в этом. И я думаю, что... пираты смогут нам помочь и организуют переправу через море в Ниссу...

За решетками своих «камер» показались недоуменные лица Велы и Иллара. Пока никто не успел задать какой-либо вопрос, я опрометью выскочил из подвала.  И тут же наткнулся на Хосе.

– Я им объяснил, что у нас как раз переговорный процесс в разгаре...

Одноглазый резко придавил меня к стене так, что стало трудно дышать, а к моим ребрам прижался кинжал.

– Не знаю, что ты наплел девчонке, но если ты знаешь кодекс, то понимаешь, что любое решение здесь принимают сообща. Если смог обмануть её, то меня не проведешь. Таких как ты, я за свою жизнь повидал множество.

– А вот это вряд ли, – из меня вырвался лишь слабый хрип. – Хочешь, покажу... фокус?

Хосе скосил взгляд вниз. На моей ладони разгорался синий огонь. Одноглазый сразу же отступил назад. Его единственный глаз изумленно уставился на мою вторую руку – там тоже плясало магическое пламя.

– Похвально, что ты заботишься о Розе, – восстанавливая дыхания, сказал я. – Знаю, ты с четырех лет, как погиб её отец, практически воспитываешь ее. И я тебе благодарен за это.

На лице Хосе отразилось недоумение.

– Вряд ли мы когда-либо станем друзьями, но знай, я никогда не причиню вреда Розе. – Я встряхнул руками, сбрасывая с них огонь. – Кстати, она была права, говоря, что мы родственники. Очень дальние, но все же.

Одноглазый с недоверием смотрел на меня. Я кивнул в сторону подвала, перед тем как уйти:

– Через час отпустишь девушку.

Я поднялся на второй этаж. Роза сидела в своей комнате, перед столом и смотрела на пылающий огонек, пляшущей перед нею.

– Я собираюсь погасить его, – после паузы сказал я.

Девушка молчала, продолжая любоваться танцем огня.

– Весь огонь, который я зажег в этом мире, – добавил я.

– Бабушка говорила мне, что этот огонь у нас не вечно. Огонек погаснет и исчезнет волшебство, которое ты дал нам на время. Двести лет – большой срок. Никто из нашего рода не болел, мы были почти неуязвимы. Он оберегал нас, защищал. И да – мы привыкли к нему. Это наше тайное оружие, которое не раз выручало в самые сложные моменты.

Роза замолчала и, наконец, отвела глаза от синего пламени:

– Это все из-за неё?

Я кивнул.

– Ты все еще её любишь, Мартин, – чуть слышно прошептала Роза.

Я молчал.

– Ладно! – девушка решительно встала. – Сделай это быстро!

– Я не могу сделать это здесь. Мне нужно погасить пламя, что я зажег в храме. Если я погашу его там, огонь погаснет везде, – я кивнул на огонек на столе перед девушкой и потом неуверенно коснулся своей груди.

Роза вновь уселась на место и подперла голову рукой. Она о чем-то размышляла.

– Я думала, что ты повелеваешь этой магией, где бы не находился, – девушка задумчива рисовала пальцем на дереве фигуры, синее пламя следовало по невидимыми дорожкам, кружа над столом. – Тебе придется идти в южные пустыни, куда даже хеджанцы не отваживаются соваться. Это опасно. Даже ты, при всех своих возможностях, можешь не дойти.

– Однажды я дошел до храма.

– И сколько ты потерял тогда людей? Весь отряд? – Роза хмыкнула. – Это самоубийство.

– Возможно, – мне оставалось лишь пожать плечами.

Роза перестала водить пальцем по столу:

– Тебе нужна моя помощь? Иначе бы ты не стал разыскивать нас. Почему-то мне кажется, что это не Хосе поймал вас на выходе из Безголосых пещер, а ты искал меня.

– Да, мне нужна ваша, – я запнулся. – Твоя помощь.

– А зачем я должна тебе помогать? – Роза тряхнула волосами. – Ну не считая того что ты – мой дальней родственник. Хосе, к примеру, мне намного дороже, как и любой из моей команды. Проблемы нашего княжества тебя не очень волнуют. Один раз мы уже пошли за тобой, и это очень плохо кончилось для большинства. Империя, Императрица, ведьмаки. Для меня это пустой звук. Все они за морем. А мы живем здесь. И горит там это магический огонь или нет – для меня все равно.

– У меня есть кое-что взамен.

– Пещера с сокровищами? – хмыкнула моя правнучка. – Мы и так её найдем.

Я снял с себя куртку и вывернул. Взял со стола нож. Лезвие легко разрезало кривой шов, оставшийся после встречи с северными кочевникам, когда я доставал спрятанные внутрь деньги. Девушка с интересом смотрела на то, как я потрошил одежду. Распоров куртку и отбросив прокладку, я положил на стол перед Розой неровный кусок кожи.

– Дорога до потерянного острова Эрма.

– Карта настоящая!? – придерживая косы, девушка нагнулась над нарисованной на коже схемой.

– Да. Существует в единственном экземпляре. Пришлось потратить три года на то, чтобы найти её в развалинах Айзерленда.

– Я думала, путь к этому мифическому острову утерян.

– Скорее забыт. Может быть, существовали и еще карты, но все корабли княжества ушли на дно вместе с экипажем. Эту я отыскал в развалинах. Нынешние обитатели бывшего пиратского острова хоть и рассказывают множество страшных баек о старых жителях Айзерленда, сами не лезут в руины. Не очень приятно вспоминать, что живешь на костях тех, кого убили твои предки.

Роза с увлечением рассматривала карту, затем вскрикнула:

– Все искали на востоке, а надо было брать курс на запад! Вот тебе и раз. Интересно, правда, что главные сокровища наши славные предки отвозили на Эрму, а не хранили у себя дома. Бабушка мне рассказывала о целых горах золота.

– Возможно, – на моем лице появилась улыбка, когда я смотрел, с каким азартом Роза изучала карту. – Кстати, я знаю, что ты была на Айзерленде.

Она резко вскинула голову и, прищурившись, с интересом смотрела на меня.

– Я не могу тебя осуждать, – я развел рука. – Выдумка с черным флагом на форте хотя и не очень разумна, заставила меня улыбнуться.

– Ты что, следил за мной?

– Я бы предпочитал, чтобы это назвалось «присматривал». Тебе было всего десять лет,  я волновался за тебя.

– Так и знала, что это был ты. Я чувствовала...

Я подошел к девушке вплотную.

– У тебя есть деньги на корабль?

– Лучше. У меня есть свой корабль. Ты не знал?

– Я не могу знать все.

Роза оторвалась от карты и с печалью посмотрела на голубой огонек, который прыгнул на руки как котенок.

– Мне будет не хватать его.

– Есть большая вероятность, что я не смогу дойти до храма. Тогда огонь не погаснет.

– Зато когда ты погасишь его, будет ясно, что ты объявил этой стерве настоящую войну, лишив её сил.

Некоторое время мы молчали, думая каждый о своем.

– Это значит, что огонь в тебе тоже погаснет?

– Это была долгая жизнь, – кивнул я. – Мне жаль, что твоя прабабушка не захотела...

– Если бы она согласилась, тогда бы меня могло и не быть, зато перед тобой сидела твоя Роза, – ухмыльнулась девушка. – Но я понимаю, почему она не пожелала. Ведь ты бы все равно ушел к ней. Не возражай. Да, ты готов убить её, но это просто обратная сторона той любви, ради которой ты столько совершил. Ты не успокоишься, пока не разберёшься с Ашей. Не нужно бессмертие, чтобы понять это.

Я молча смотрел в окно.

– Кто еще, как не родственник, скажет тебе это, – улыбнулась Роза.

Я обернулся и обнял Розу:

– Ты мне почти как дочь, твоя мама была совсем не такая.

– Ты что, и за ней приглядывал? – отстранилась девушка от меня.

И именно в этот момент дверь растворилась и на пороге появились Вела с Хосе. Они остолбенели, когда увидели, как мы обнимаемся с Розой. Девушка тоже с удивлением рассматривала Велу, а потом прошептала:

– Они похожи как две капли воды! И эти зеленые глаза...

;

Глава 8. Дядя Мартин

Единственный глаз Хосе хищно изучал карту, расстеленную на столе. Роза о чем-то шептала ему в ухо, чертя пальцем по схеме, в ответ тот деловито кивал. Мы с Велой стояли поодаль. Девушка дулась, хотя и старалась показать, что её не волнует то обстоятельство, что она застала нас с Розой в двусмысленной ситуации.

– Обниматься с ней входило в твои планы? – спросила, наконец, северянка, не выдержав.

– Ну... пришлось... – промямлил я.

– А если бы она... – начала было Вела, но осеклась. Ей видимо, как и мне, вспомнилось наше незавершенное «приключение» в пещере и развивать эту скользкую тему девушка не решилась.

– Как остальные? – я решил перевести разговор в другое, более безопасное русло.

– Гном рвет и мечет, говорит, что ты нас непременно предашь. Иллар опять попробовал открыть решетку и валяется на соломе. По-моему, без сознания. Слушай, а как ты выбрался из камеры? За тобой что, ночью пришли?

– Гм, – я кашлянул в кулак. Роза и одноглазый подняли головы от карты. Глаз Хосе подозрительно сверлил меня, девушка смотрела с недоумением.

– Что? – спросила Роза.

– Я думаю моих спутников надо выпустить и накормить. Раз мы обо всем договорились, – последнее предложение я проговорил медленно и с выражением.

Роза закатила глаза к потолку:

– Ну так выпусти, и идите на кухню. Сам разберись, в общем, – девушка отмахнулась от меня, опять склонив голову над картой. Хосе хотел что-то сказать, но сдержался.

Мы с Велой спустились вниз. Надеюсь, девушка не заметила странности в поведении Розы. Обычно бывших пять минут назад пленников не переводят в разряд давних знакомых так стремительно.

– Думаешь, магия больше не действует? – спросила северянка, кивнув на деревянные решетки, когда мы были уже в подвале.

– Сейчас узнаем, – я схватился за них и потянул на себя. Вела, на всякий случай зажмурилась, но ничего не произошло.

Иллар уже пришёл в сознание и сидел, странно потряхивая головой, а гном непрестанно поминал хеджанских шлюх.

– Что ты им там наплел, вор? – спросил Габи у меня. – Они отпустили нас из-за твоего обещания показать путь к пещере с сокровищами?

– Я отдал им карту одного очень интересного острова.

– Карту? Острова? – гном непонимающе уставился на меня.

Я пожал плечами:

– Ну а что еще может заинтересовать пиратов? А у меня как раз с собой была.

– Ты с собой все это время карту таскал? – недоверчиво нахмурил брови гном.

– Она у него в куртке была. Внутри, – пояснила Вела, осматривая Иллара, который наконец перестал трясти головой.

– Что дальше?

– Я думаю, мне надо вас накормить, – пожал плечами я.

Гном с недоумением посмотрел на меня.

– Мартин договорился. У него вроде как сложились вполне удачные отношения с... их главной. Так что мы свободны, – задумчиво сказала Вела.

Мы расположились на той же самой кухне, где с утра я завтракал с Розой. Несколько раз к нам заглядывали люди из отряда разбойников. Среди них были и те, кто захватил нас на развалинах у пещеры. Выглядели они вполне дружелюбно. Новости в маленьком коллективе распространялись быстро. Согласно приказу Розы, нас теперь считали чем-то вроде гостей, которым следует помогать, ну или по крайне мере не мешать. Гном каждый раз напрягался, когда на кухню заглядывал кто-либо из айзерлендских пиратов. А когда нам вернули наше оружие, это и вовсе повергло Габи в шок.

– Чем, ты говоришь, уломал их главную? – спросил он шепотом, подсев ко мне поближе. Я неопределённо пожал плечами под колючим взглядом Велы.

Габи пытался выяснить у меня, как так получилось, что из заложников мы превратились почти в друзей пиратов, и что за карту я им отдал. Еще его интересовало, где мы находимся, сколько людей в отряде разбойников, и их планы насчет нас. Я отделывался односложными фразами, ссылаясь на то, что сам еще не во всем разобрался. Вела с интересом наблюдала за тем, как я пытался уйти от прямых ответов. Когда гном совсем насел на меня, я не выдержал, и убежал на улицу.

Был теплый осенний день. Солнце белело в синеве, согревая, но не жаря, как это бывало летом. В воздухе носились прозрачные паутинки, а слабый ветерок шевелил по углам двора желтую листву. Еще неделю такой великолепной погоды, когда воздух наполнен дымом осенних костров, и начнется совсем другая осень – с затяжными дождями, грязью и простудами с надсадным кашлем. Сейчас стоило наслаждаться этой краткой и прекрасной порой. Пока остальные обсуждали новую ситуацию, в которой мы очутились, и справедливо подозревали меня в предательстве, я прихватив трехногий деревянный табурет уселся во дворе. За старой каменной стеной винокурни виднелись близкие горы. Скорее всего, именно под ними и располагались пещеры, в которых мы недавно плутали. Мы были совсем рядом от разрушенной столицы Гартиции.

Наконец в дверях появился гном и студент. Иллар устроился в тени и тоже с интересом поглядывал по сторонам. Гном по старой привычке обошел весь двор, выискивая опасные места. Судя по тому, что Габи не спешил набрасываться на меня с вопросами и обвинениями, члены нашего отряда решили повременить с подозрениями.

Ворота, возле которых лежал ленивый пес, со скрипом отворились, и во двор винокурни въехала телега. На ней было пять весело щебечущих девушек и смущенный возничий. Судя по костюмам служанок, наше убежище действительно находилось в Нарге. С интересом изучив незнакомцев и даже ненадолго замолчав, девчушки поспешили внутрь дома.

А через несколько минут одна из них выпорхнула наружу и подбежала ко мне:

– Господин Мартин, ваша комната и комната госпожи Велы готовы, – потом она обратилась к гному и волшебнику, – ваши покои, господа, тоже готовы.

Гном и студент хотели подняться со мной на второй этаж, но служанка остановила их:

– Господа, ваши комнаты находятся здесь, на первом этаже.

Гном зло посмотрел на меня:

– Я слежу за тобой, вор.

Комната, к которой подвела служанка, находилась напротив спальни Розы. Вела с изумлением уставилась на меня, когда вошла внутрь. Служанка осторожно закрыла дверь за спиной.

– Я так думаю, нам некоторое время придется пожить вместе, – мне осталось лишь развести руками. – Наверное, глава этого отряда сочла, что у нас более близкие отношения, чем есть на самом деле. Может, стоит сказать, что она ошибается?

– Думаю, не стоит, – северянка отвернулась. На её щеках выступил алый румянец.

– Не беспокойся. Я посплю на диване или может быть... – я оглядывал комнату в поисках мест, где я мог бы устроиться на ночлег, а потом замолчал, скосившись на северянку, стоявшую ко мне спиной. Не прошло и полдня, а я уже спешил разобраться с тем, кто где будет спать. Внутренне выругав себя, я потер шершавый подбородок.

Неловкое молчание прервала Роза. Дверь комнаты без предупреждений распахнулась и к нам стремительным вихрем ворвалась рыжеволосая девушка. За ней спешили служанки, несшие в руках кучу одежды.

– Я тут совсем одичала одна с этими мужиками. Спасибо, что прислуга мне напомнила, – она ткнула пальцем в свою свиту. – Надеюсь Вела, все это подойдет. Даме негоже ходить в одном платье. Вам служанку оставить или вы с Мартином справитесь?

Не дождавшись ответа от ошеломленной северянки, Роза выбежала из комнаты. Вела подошла к куче вещей, вываленных на кровать и стала их перебирать. Я скромно устроился в кресле у окна.

– Эта... Роза? Она такая молодая и ужа глава банды?

– Это не банда... – я вздохнул. – Хотя...  С какой точки зрения посмотреть. Это остатки пиратского княжества. И Роза – княжна. Они пытаются соблюдать видимость передачи управления по наследству, поэтому Роза действительно здесь самая главная. Но по-настоящему главные вещи решаются на специальном совете. Кодекс пиратов и все остальное...

– Для того, чтобы помочь нам, Розе придется созывать совет? – Вела сразу уловила суть.

Я опять потер бороду, которую давно следовало побрить.

– Скорее всего, да.

– Карта, которую ты ей отдал, она очень ценная? – северянка продолжала расспрашивать меня, перебирая одежду. Я слышал шорох тканей, мне даже показалось, что девушка бросала одежду на пол.

– Достаточно. Это путь к мифическому острову Эрма.

– Ого! Тот самый, полный несметных сокровищ и который вот уже триста лет не могут найти?

– Да.

– Откуда эта карта у тебя, Мартин?

– Когда нас официально представили, то мне присвоили титул «лучшего вора Империи». Помнишь? – хмыкнул я.

Девушка ничего не ответила. Я оглянулся. Девушка скинула свою одежду и стояла у зеркала в новом платье. Её спина была обнажена, без посторонней помощи справиться со шнуровкой было невозможно. Увидев, что я подсматриваю, северянка на миг замерла, а потом тихо позвала:

– Помоги мне, пожалуйста.

Встав и подойдя к девушке, я помог зашнуровать платье. Вела рассматривала себя в зеркале:

– Твоя Роза знает толк в одежде. Это стоит целое состояние.

Я протянул руку и осторожно коснулся обнаженного плеча, выглядывающего из шелка. В таких нарядах следовало блистать на балах, не меньше. Я провел пальцем по шеи вверх к подбородку. Вела зажмурилась и приоткрыла губы. В этот раз на нас не влияла никакая магия, и все что мы могли сделать, целиком и полностью зависело от наших желаний. Но мне не дали продолжить. Дверь снова стремительно распахнулась, и мы с Велой отпрянули друг от друга. В комнату вновь вторглась Роза. Видимо не в её привычках было стучать в закрытые двери.

– Все, кого мы ждали, – прибыли. Не будем долго тянуть, через час назначен совет, – затараторила девчушка, одновременно осматривая Велу в новом платье. – Вначале небольшой ужин, на котором мы отпразднуем семейное воссоединение. Ты – мой дядюшка Мартин. Несколько лет охотился за картой. Понял? – Роза повернулась ко мне. Я послушно кивнул.

– Тебе тоже следовало бы переодеться. И побриться не мешает, – Роза подхватила северянку под руку, – я пока украду у тебя эту красавицу. Думаю, у меня найдется несколько украшений для твоей спутницы.

Последние слова она говорила уже из коридора. Я снова потер щеку, любуясь захлопнутой перед носом дверью.

Через час, скрипя новым камзолом, я спустился вниз. Стол накрыли прямо во дворе. Уже вечерело и на стенах винокурни зажгли факелы. Со свистом по темному небу проносились летучие мыши. Служанки суетились, расставляя блюда. Велы и Розы еще не было. Зато около стола стояла группа вооруженных мужчин, о чем-то спорящих между собой, оживленно жестикулируя. Подперев стену, под одним из факелов стояли гном и студент. Они недовольно смотрели на пиратов. В отличие от тех, у моих спутников оружия при себе не было. Спорящие заметили меня и начали с интересом рассматривать, шепчась. Среди них я увидел и недовольного Хосе. Улыбаясь и широко раскинув руки, я направился к группе:

– Дружище, я думаю, тебе стоит представить меня своим друзьям.

Лицо одноглазого перекосила гримаса. Не дав ему ответить, я ткнул пальцем в одного из вновь прибывших – толстячка в шляпе и приметном шраме на щеке:

– А я тебя знаю. Ты – Бартоло из Веселого Моряка. Отличный бар, хотя иногда там разбавляют пиво. Помнишь, я года три назад доставлял тебе посылку для Розеллы? Тогда у меня была борода. Помнишь? Еще был этот ужасный шторм, когда три корабля выбросило на скалы севернее Веленвелла.

Некоторое время толстячок недоверчиво рассматривал меня, затем его лицо растянулось в улыбке:

– Ты тот, кто побил Маленького Молли. Такое не забудешь.

Пираты заметно расслабились – я оказался не совсем чужак. Но теперь глаз Хосе смотрел на меня с еще большей подозрительностью. Почти все прибывшие были из Александрии – западного города Нарга, стоявшего на торговом пути, ведущем от берега моря в страну гномов. На самом деле город возник на перекрестке нескольких торговых путей, но один из них – ведущий из Гартиции, давно иссяк. Как я понял из разговоров, добраться из города до винодельни можно было всего за час. Получалось, что мы находились в пригороде второго по величине города Нарга.

Внезапно все замолчали, уставившись мне за спину. Обернулся и я. Во двор вышли Роза и Вела. Статная северянка в новом наряде стояла, поджав губы, изображая надменную аристократку. На тонких мочках белоснежных ушей, выглядывающих из-под черных волос, уложенных в прическу, над которой должно быть не один час трудились служанки, поблескивали драгоценные серьги. На шее девушки красовалось ожерелье. Опытный взгляд вора сразу определил бриллианты. Зеленые глаза Велы встретились с моим взглядом и выдержали его.

Вела, как уроженка севера Империи, была высока. На фоне её Роза должна была смотреться как подросток, но этого не произошло. Если до этого южная княжна и выглядела младше зеленоглазой, но теперь, распустив шелковистые медные косы, одев дорогое платье и украсив себя драгоценностями, которым могла позавидовать любая королева, смотрелась совсем взрослой. При этом оставаясь все такой же гибкой и стремительной. Видимо не так часто их предводительница представала в таком виде перед мужской частью банды: у большинства присутствующих в изумлении открылись рты.

Красота девушек была разной, как и места, откуда они. Если родиной одной были снежные равнины Северных земель, и её детство прошло в просторных залах старинных замков, то вторая родилась и выросла под жарким южным солнцем, рядом с пенящим морем. Украшения на девушках мерцали при дрожащем свете факелов. Над левым плечом Розы в воздухе пылал волшебный огонь. Гном, который за это время бесшумно подошел ко мне, чуть слышно поинтересовался:

– Вор, я слышал, ты уже был по эту сторону моря. Интересно, почему ты забыл упомянуть об этом факте?

– Наверное, никто не спрашивал,  – пожал плечами я.

Мы уселись за стол, во главе которого была Роза. Я с Велой очутились по правую руку от княжны пиратов. Напротив сидел Хосе, чей единственный глаз беспрестанно изучал меня. Гнома и волшебника посадили в противоположный конец стола.

– Для начала я хочу поделиться с вами радостным событием, – объявила Роза, как только все уселись.

– Все знают, что с трех лет я сирота и моим воспитанием занимался Хосе, за что я ему очень благодарна. Но благодаря счастливому случаю, я обрела вчера своего дядю Мартина, – девушка указала на меня. Все с интересом уставились на мою скромную персону. Больше всего изумления читалось во взглядах Иллара и Габи. Дождавшись, пока удивленный гам за столом утихнет, Роза поманила висевший в воздухе Огонек и направила его ко мне. Я осторожно протянул руку, и синее пламя прыгнуло на ладонь. Все притихли. Дав огню разгореться, я отправил его обратно по воздуху Розе.

– Вы знаете, что только те, в чьих венах течет кровь правителей Айзерленда, могут управлять этим магическим огнем, – девушка строго посмотрела на Хосе, тот смущенно опустил единственный глаз. – Чтобы не было никаких недомолвок: мой дядя Мартин не претендует на роль главы княжества ни сейчас, ни в дальнейшем.

Девушка оглядела сидящих за столом разбойников. Практически все опустили глаза, встречаясь с её взглядом.

– Но не только для того, чтобы сообщить вам об обретенном родственнике, мы собрались сегодня. Есть и вторая причина. Это карта с маршрутом до острова Эрма.

Над столом вновь повисла тишина, даже еще более глубокая, чем когда Роза объявила о нашедшемся родственнике. Пираты практически перестали дышать. Девушка кивнула мне, я прокашлялся и начал:

– Не буду вдаваться в детали, но так вышло, что наши пути с Розеллой разошлись. Я, к сожалению, в отличие от молодой княжны не обладаю той завидной силой воли и целеустремленностью, что необходимо для управления Айзерленда. Большую часть своей жизни я провел в архивах и библиотеках, среди пыльных старых свитков, – брови, сидящей рядом Велы изумленно поднялись, – библиотекарь из меня был так себе. Я продолжал:

– Но я всегда помнил, кто были моими предками, и выискивал любую информацию об острове и кораблях. И однажды мне повезло. Я узнал, что есть как минимум одна копия считавшейся утерянной карты с маршрутом до острова Эрма. Мне понадобилось целых три года и бесчисленное количество тревожных ночей в развалинах на Айзерленде. Знаете, местные жители любят травить байки про пиратов, но сами побаиваются селиться в наших бывших домах.

Я вздохнул, перевел дух и объявил:

– Я нашел карту. И, разумеется, сразу же привез её племяннице. По её словам, она подлинная. По крайне мере, никто еще не искал Эрму в указанном направлении. Есть шанс обрести потерянные сокровища.

Роза встала и развернула кусок кожи с маршрутом. За столом пронесся сдавленный вздох.

– Я покажу карту каждому из вас, не беспокойтесь. И мне хотелось, чтобы сегодня совет выслушал мое предложение и принял решение. Я намерена завтра же покинуть Александрию и отправиться к побережью, чтобы через неделю уже выйти в море. В таких делах нужна расторопность.

Роза уселась обратно за стол:

– Ну а сейчас давайте продолжим ужин.

Мужчины негромко переговаривались, время от времени поглядывая на меня. Не забывали они и про еду. После очередной смены блюд, Роза подмигнула мне. Я встал, вслед за мной поднялась понятливая северянка.

– К сожалению, мы вынуждены покинуть вас. Большое спасибо за угощения, но я думаю, вам есть что обсудить и без нас.

Выйдя из-за стола и прихватив жующих Габи и Иллара, мы покинули двор.

– Это что за представление? – недовольно зашипел гном, как только мы вошли в винокурню. – Какой еще дядюшка? Что за бред про библиотекаря?

– Не горячись, Габи, – Вела встала на мою защиту. – Это вполне продуманный шаг. Если бы главарь этого отряда сказала, что карта досталась ей со стороны, кто бы поверил в её подлинность? А тут целая история – многолетний поиск, её находка членом семьи, который знал, где искать. Красиво, согласись?

Волшебник и гном переглянулись.

– Ведь не думаешь же ты в самом деле, что наш Мартин и предводительница этих разбойников – родственники? – зеленые глаза с интересом изучали меня.

Когда я шагнул за Велой на лестницу, чтобы подняться на второй этаж, Габи ухватил меня за край одежды и, притянув, прошептал:

– Я все еще слежу за тобой.

Побыть с северянкой наедине нам не удалось. Я совсем не удивился, когда дверь комнаты вновь отворилась, и в комнату, поддерживая руками пышное платье, вбежала Роза. Просто ходить эта девушка, видимо, не могла. Удивился я тому, что следом за княжной на пороге возник Хосе.

– Они там уже делят добычу, – рассмеялась княжна. – В общем, все прошло хорошо. Мы отправим корабль на разведку и попутно доставим вас на Тикерру. Небольшой крюк в качестве платы за карту.

Девушка вздохнула:

– Не стала при всех говорить, но в Александрии сегодня видели парочку «синих плащей». Наверное, они появились и в других городах. Я думаю, они прибыли из-за моря по вашу душу?

Вела вздрогнула.

– Ведьмаки в чужой стране, но недооценивать их не стоит. Мы на всякий случай перестрахуемся и разобьём вашу группу. Они ищут гнома, девушку, молодого мага и бывшего солдата. Так что мы отправимся к морю по отдельности. Гнома и мага отправим уже сегодня ночью. Как раз сейчас в Веленвелл идет караван с гномами. Спрячем вашего гнома и юнца среди них. Ну а мы втроем поедем в Лартугу. Это еще один город на побережье, – объяснила Веле девушке.

– Путь займет дней пять. Я надеюсь, что поездка вам понравится. Ведь я собираюсь использовать её, чтобы получше узнать своего «дядюшку-библиотекаря» и тебя, Вела. У меня есть множество вопросов про то, что сейчас творится за морем. И да! Этот план не обсуждается. Я тут за главную. Понятно? – Роза оглядела нас с северянкой. Мне не оставалось ничего другого, как пожать плечами, зато лоб Велы пересекла вертикальная морщина.

– Ну и хорошо. Спокойной ночи! – улыбнулась девушка, и прежде чем я успел что-то сказать, подскочила ко мне, чмокнула в щеку и стремительно выскочила из комнаты.

Северянка не доверила мне расшнуровывать платье, а вызвала служанку.

;

Глава 9. Подруги

На следующей день Вела со мной не разговаривала. Ночь я провел на диванчике в углу «совместной» комнаты. Когда проснулся, небольшие остатки пиратского княжества готовились к путешествию. Габи и Иллар уже отсутствовали. В доме царила суматоха, которая свойственна всем переездам, будь они внезапными или запланированные. Часть служанок и пиратов уехали еще на рассвете. Остальные упаковывали и таскали вниз вещи, которых, как всегда в таких случаях, оказалось слишком много.

Позавтракал я на кухне в компании толстяка Бартоло, который беспрестанно болтал, делясь последними сплетнями Нарга. Я слушал вполуха, ковыряясь в завтраке, а затем отправился во двор, где прислонившись к стене, бездельничал, наблюдая за сборами. К полудню, когда из ворот винокурни отбыло с десяток тяжело груженных телег, была готова и наша карета.

Наконец появились Роза и Вела, о чем-то между собой переговариваясь. Хосе, который присматривал за погрузкой вещей, сказал, что догонит нас в пути, как только убедится, что из нынешней «резиденции» вывезено все и ничего не забыто. Роза кивнула и легко взобралась в карету. Я подал руку Веле, но как раз в этот момент позади нас раздался грохот.

– Что случилось? – княжна высунула голову из открытой дверцы.

– Ничего необычного! Как всегда, плохо закрепили груз. Кому-то от меня сегодня влетит, – процедил Хосе, подходя к телеге, с которой свалилось несколько тюков с вещами. На пыльной земле двора валялись картины. Хосе поднял верхнюю, чтобы положить её обратно на телегу, но замер. Вела, заинтересовавшись произошедшим, подошла к одноглазому и очутилась за его спиной.

– Что за... – пробормотал пират. Он развернулся вместе с картиной ко мне. Северянка, стоявшая за его спиной, бросила несколько изумленных взглядов с изображения на холсте на меня. Кажется, я понял, что за картину обнаружил Хосе, и, не дожидаясь Велы, запрыгнул внутрь кареты.

– Что там? – спросила Роза.

– Хосе нашел картину. Ту, старую.

Девушка хмыкнула:

– Она весь прошлый год у меня над столом провисела, а он только сейчас обратил внимание на сходство? Ну, ты же мой «дядюшка» – так что все логично.

– Вела тоже увидела, – пробормотал я. – Запретить бы всех этих художников. Никакой личной жизни...

– Можно еще бороду отрастить. Знаешь в твоем возрасте принято иметь большую убеленную сединами бороду, – пошутила Роза.

Через минуту в карету залезла Вела, которая ничего не стала говорить о только что произошедшем инциденте. Возница щелкнул кнутом, и наш экипаж тронулся, покачиваясь на рессорах. Остаток дня северянка молчала, рассматривая или делая вид, что рассматривает пейзаж за стеклом. Роза тем временем комментировала места, мимо которых мы проезжали, рассказывая необычные истории, связанные с местностью за окном.

– Жалко, что в саму Александрию мы не заедем. Там мы бы обязательно проехали по Черному мосту. Удивительное место. А вот, кстати, ветряная мельница справа. Ей сто лет. Говорят, на её лопастях крутятся духи. Насчет духов, наверное, привирают, но дети любят использовать её как карусель.

По пути я узнал от Розы несколько историй про загадочные смерти и хладнокровные убийства, запутанные любовные отношения соседних землевладельцев и особенности налогообложения в Нарге. Уже в темноте карета остановилась у трактира. У дверей здания нас ждал хозяин.

– Для нас большая честь приветствовать госпожу Розеллу и её спутников. К вашим услугам самые лучшие комнаты и великолепный ужин. Если вам что-нибудь понадобиться – обращайтесь ко мне в любое время дня и ночи, – с поклоном произнес владелец заведения.

– Если можно, хотелось бы, чтобы у каждого была своя отдельная комната, – впервые за весь день подала голос Вела.

– Как прикажете, госпожа.

Ужин принесли в комнату, так что мы наслаждались одиночеством. После ночи, проведенной на диване, и тряске в дороге, я с наслаждением устроился на широкой мягкой постели. Похоже, что хозяева трактира знали статус Розы и старались угодить девушке.

Хосе нагнал нас на второй день с утра, когда мы только отъехали от трактира. Он отчитался перед княжной. Вещи из винокурни были направлены в Веленвелл и должны очутиться в столице  раньше нас. Одноглазый распорядился, чтобы груз везли даже ночью. Устроившись в карете напротив меня, он хмуро слушал разговор между девушками. В отличие от вчерашнего дня, Вела уже не была столь молчаливой:

– Разве иностранкам можно учиться на Тикере?

– Почему нет. Плати и учись!

Северянка была удивлена, когда выяснилось, что Роза тоже провела несколько лет в пансионате на острове.

– Одно из лучших аристократических образований для девушек, между прочим. Ты знаешь, во многих странах женщинам так и не дают никакого образования, кроме домашнего. Так что если девушку нужно натаскать на то, как вести себя в обществе, держать рот на замке, играть на каком-нибудь  дурацком музыкальном инструменте, то для этого как нельзя лучше подходят пансионы на Тикере.

– А как же... Ну, ты же знаешь про ведьмаков? – непонимающе хмурила лоб зеленоглазая.

– Да почти все по эту сторону моря знают про вашу бессмертную ведьму, – фыркнула Роза. – Первых ведьмаков из Ордена я и встретила на Тикере. Но в наш пансионат, где было много иностранок, они не наведывались. Вообще это было даже забавно, наблюдать за тем, как жители Империи в упор не замечают гуляющих между ними людей. А когда пытаешься поговорить с ними на эту тему, их глаза затуманиваются, и они совсем тебя не понимают. Иностранцев с магическим даром на обучение не брали, так что...

Только тут Роза заметила, что Вела побледнела и закусила губу.

– Извини... Тут нет ничего смешного, – смутилась Роза. – Я все время забываю, что тебе пришлось пережить все это на собственной шкуре. Давай поговорим о чем-нибудь другом? Ты бывала в Толстом Бобе? Там подавали вкуснейший светлейший эль. Правда, первое время мне не хотели его наливать, говоря, что я слишком мала. Но я...

Следующие несколько часов девушки предавались воспоминаниям о годах учебы. Их пансионы находились на разных концах острова, но они обе бывали в одних и тех же местах. Была вероятность, что девушки даже могли сталкиваться. К тому же, несколько из учителей преподавала в обоих их заведениях, так что им было о чем посплетничать. Роза недоучилась, посчитав, что все, что может ей пригодиться в жизни, она узнала.

– Последние курсы больше похожи на «предпродажную подготовку». Бесчисленные балы, которые больше похоже на смотрины. Родители девочек приезжают с очень-очень дальними родственниками, которым вдруг неожиданно стало интересно посмотреть на подросших барышень. Все это напоминает выставку породистых лошадей. Неприятно. Как только это началось – улизнула из пансиона. Благо не нашелся еще тот человек, который мог бы меня остановить.  Я в отличие от таких отличниц, как ты, не очень привыкла соблюдать правила.

Вела улыбнулась:

– Я, наверное, тебя удивлю, но я тоже сбежала из пансиона за месяц до окончания.

– Ни за что не поверила в это! – брови Розы выгнулись домиком. – Ты такая... настоящая аристократка. Неприступная, холодная. Хотя... – девушка, прищурившись, посмотрела на меня. – Если ты с Мартином, то на самом деле ты очень большая авантюристка. 

Дорога, по которой мы двигались к побережью, первое время петляла среди гор. Эти были отроги горного кряжа, который отделял от страны Гартицию и Фазеленд. Каждая из трех стран пряталась от соседей за горами. Правда, горы не помешали гномам предпринять пару попыток захватить Нарг. Фазеленд очень хотел получить выход к морю, но местные жители показали себя отличными бойцами и отбили низкорослых агрессоров. После второй войны правители Нарга поступили мудро и разрешили гномам перевозить свои товары через страну без уплаты пошлин. После этого гномы стали верными союзниками, перенеся свои склады и фабрики ближе к морю. Но никто не спешил забывать о прошедших войнах и поэтому нам на дороге несколько раз попадались военные форты. К концу второго дня путешествия гористая местность закончилась, и мы очутились на равнине.

В этот раз владелец трактира был равнодушен к нашей группе, но увесистая сумма, которая перекочевала в его руки, позволила нам занять весь второй этаж заведения. Ужин опять доставили в комнаты. Ночью пошел дождь и лил, не прекращаясь, весь следующий день. За запотевшими стеклами кареты ничего не было видно. Хосе покинул уютное и сухое нутро экипажа и устроился рядом с возницей, советуя ему под руку, как лучше объехать очередную лужу на дороге.

– Ты давно, командуешь... всеми ими? – поинтересовалась Вела у Розы.

– Сколько себя помню. Родителей я почти не знала. Мама умерла при родах, а отец погиб, когда мне было четыре года. Воспитывал меня Хосе. Конечно, для решения важных вопросов у нас есть совет, на начале которого вы успели поприсутствовать. А в остальном – я единственная и полноправная владычица Княжества Айзерленд.

– И тебя слушают?

– Пусть только попробуют ослушаться, – улыбнулась Роза. – Я скора на расправу! Не позавидую тем, кто попытается пойти против меня.

Вела недоверчиво глядела на княжну. Та вздохнула:

– Многие тоже думают, раз я молода, то могут указывать мне, что нужно делать. Внешность бывает обманчива. Вот ты, например, сколько уже людей убила?

Северянка побледнела, а Роза засмеялась. Решив, что сказанное не более чем шутка, Вела продолжила расспросы:

– А сколько вас вообще?

– Мало. Намного меньше, чем некоторые думают. Но мы до сих пор держим в страхе несколько богатых семей, чьи предки виновны в гибели Айзерленда. Но, к сожалению, с каждым годом нас все меньше. В отличие от простых грабителей и воров пиратам приходиться придерживаться кодекса. А это не очень выгодно. Хотя с другой стороны – каждый из нас всегда уверен, что его не предадут, свою старость он не встретит на обочине дороги нищим и больным, да и в случае смерти будет отомщен. Мы все тут как одна большая семья. Без ссор конечно не обходится. Иногда кто-то покидает нас, а иногда – возвращается, – на последних словах Роза посмотрела на меня.

– А чем именно вы занимаетесь? – осторожно поинтересовалась зеленоглазая.

– Чем занимаются пираты, если не грабят и не убивают людей? – делано удивилась Роза. – Например, нам принадлежат лучшие виноградники на побережье. Несколько доходных домов в столице и Александрии. Иногда мы даем деньги в долг. Пиратской романтики в этом не очень много.

Слушая разговор девушек под монотонный шум дождя, я задремал. Проснувшись, обнаружил, что Вела с Розой уже обсуждали модные в этом сезоне покрои платьев.

Я опасался, что осенний дождь будет преследовать нас всю дорогу к побережью, но нам везло. Следующий день выдался солнечным. Карета катила по сухой твердой дороге среди убранных виноградников. Уже отчетливо чувствовалось дыхание близкого теплого моря.

Хосе вновь вернулся в карету. В отличие от вчерашнего дня, сегодня расспросам подверглась Вела. Розу интересовало все: кто родители девушки, почему она покинула пансион, что почувствовала, когда узнала про ведьмаков, почему так стремится спасти Фэллу, какие у неё отношения со мной. Девушка старалась отвечать уклончиво и скупо, но отделаться от внимания Розы было сложно. Про меня заявила, что я лишь наемник и работаю за будущее вознаграждение. При этих словах брови Розы удивленно поползли вверх, а мы с Хосе обменялись многозначительными взглядами. Выяснять, что такое должна предложить мне Вела, чтобы я добровольно сунулся в застенки Империи вызволять няню северянки, Роза не стала.

Вечером наша карета въехала в Лартугу – небольшой прибрежный городок, от которого до Веленвелла было всего пару часов езды. Но приезжать в столицу ночью мы не рискнули, решив переночевать здесь. Зажигатели уличных фонарей сторонились нашей катящейся в сумерках кареты. Вела, с интересом смотрящая в окно экипажа, неожиданно резко откинулась назад, вжавшись в спинку дивана.

– Что там? – встревожился я.

– Синие плащи... – прошептала девушка.

Я осторожно посмотрел в окно, но карета уже миновала ведьмаков.

– Не волнуйся, – Роза взяла девушку за руку. – Не стоит переживать. Во-первых, они ищут трех людей с гномом, а во-вторых, мы сможем их одолеть. Ты в безопасности.

Девушка неуверенно кивнула. Постоялый двор, к которому привез нас возница, оказался переполнен, но искать другой мы не стали. На четверых нам досталось две комнаты. Я думал, что Вела захочет ночевать с Розой, но она выбрала меня. Я расположился на полу у кровати, выпросив у мальчика на побегушках отдельный матрас. Долгое время я не мог уснуть, прислушиваясь к дыханию Велы.

Утром пятого дня наш экипаж катил по улочкам еще сонного Веленвелла к порту. Когда мы выбрались из кареты, нас встречали Габи и волшебник. За их спинами на синих волнах покачивался корабль со спущенными парусами. На корме витиеватым шрифтом было написано «Роза».

– В городе полно ведьмаков, – вместо приветствия сказал гном.

– Значит пора уплывать.

– Ага, туда, где их еще больше, – вздохнул Габи.

;

Глава 10. Битва при Круже

Едва земля скрылась из виду, княжна Айзерленда, а по совместительству и капитан нашего корабля, госпожа Розелла, самолично спустила синий флаг Норга и водрузила черное полотнище с двуглавым беркутом.

– Йо-хо-хо! – весело закричала девушка, когда флаг затрепетал на бушприте.

Подбежав ко мне, Роза сообщила:

– Мы немного отойдем от обычных торговых путей. Я проложила курс южнее. Это займет больше времени, зато не встретим никого на своем пути.

Когда Роза унеслась отдавать приказания своей команде, стоявший рядом Габи недовольно покачал головой:

– Она слишком молода, что бы управлять кораблем. Да и вообще, всей этой бандой. Боюсь, что кто-то более умный и хитрый однажды отберет бразды правления у этой ветреной девчушки.

– Ты переживаешь за неё, Габи? – притворно удивился я. – Не стоит. Последние двести лет этими разбойниками правят исключительно женщины. И правят стальной рукой, уж поверь мне. Ты в курсе, что Роза убила первого человека в десять лет? И это был как раз тот, кто пытался, как ты выразился, «отобрать бразды правления».

Габи недоверчиво покачал головой, а потом пристально посмотрел на меня:

– Кстати, Мартин, нам надо серьезно поговорить. Наедине.

Мы расположились на корме судна, наблюдая за пенистым следом, оставляемым кораблем. Вопросы гнома были вполне предсказуемы, и на них имелся универсальный ответ:

– Не знаю, чем ты недоволен, Габи. Да, у меня сохранились связи с теми, кого ты называешь разбойниками. По мне – эти пираты одни из самых честных ребят, с кем приходилось сталкиваться.  Стоит отметить, что они выполняют взятые на себя обязательства и корабль сейчас плывет на Тикеру. Мне не хочется напоминать, но именно твои сородичи натравили на нас ведьмаков.

Габи насупился, я продолжал, прищурившись, наблюдая за полетом чаек, кружащих вокруг парусника:

– И да, я был по эту сторону Терского моря. Что в этом необычного? Как я понял, ты бывал в Южной пустыне. Я же не расспрашиваю, как тебя туда занесло. У каждого из нас есть свои тайны. Но думаю, тебе придется признать, что на меня можно положиться.

– Но надолго ли это?

– Я пообещал твоей госпоже, что помогу освободить Фэллу, – я внимательно посмотрел на гнома. – И я выполню взятое на себя обещание.

– А если тебе предложат большую цену? – на лице гнома читалось недоверие.

– Я пока не вижу очереди из тех, кто желает меня перевербовать.

– А как же синие плащи? Они ведь не просто так появились по эту сторону моря. После сражения у той разрушенной крепости они преследуют нас везде. Как я могу быть уверен, что ты однажды не переметнёшься к ним?

У меня был ответ на этот вопрос, но я не стал его озвучивать. Ведьмаки гонялись вовсе не за Велой и гномом, им был нужен я.

Не думаю, что гном разуверился в своих подозрениях, но с расспросами от меня пока отстал. Следующим, кто решил «допросить» меня был Иллар. Его интересовал Огонек, который неотступно следовал за Розой.

– Во время того ужина, когда ты управлял этим магическим светом. Как у тебя это получилось? – поинтересовался маг.

– Никак. Я ничего не делал. Все сделала Розелла. Это было представление на публику.

Интерес в глазах волшебника погас.

– Как ты думаешь, Мартин, этот огонек имеет ту же природу, что синее пламя ведьмаков?

– Не знаю. Но никакого камня у Розы я не видел, – я пожал плечами. – Но тебе лучше расспросить её саму.

Иллар хмуро посмотрел на меня. Я заметил, что он сторонился девушки, а в её присутствии обычно молчал. Мне казалось, что и Роза замечала это и время от времени специально наседала на мага с вопросами, от которых он краснел и тушевался. Девушка наслаждалась смущением студента.

Если сравнивать нынешнее наше морское путешествие с прошлым плаванием, то оно было не в пример лучше. Нам везло, и хотя на горизонте пару раз была видна сверкающая молниями буря, шторма обходили нас стороной. Южная часть моря была намного спокойнее, чем северные воды у Сазанского мыса. Правда время от времени на корабль налетал колючий северный ветер, от которого трещали и хлопали паруса. Все же дыхание зимы, которая бушевала сейчас в Империи, долетало и сюда.

Во время нашего морского путешествия ни Вела, ни Хосе не вспоминали про эпизод с картиной. Я думал, что одноглазый устроит мне «допрос с пристрастием», как это сделал гном. Но пират игнорировал меня. Вела, видимо, тоже решила не поднимать этот вопрос, хотя изредка я замечал, как она задумчиво глядит на меня. Но едва я показывал, что обнаружил слежку, девушка отводила взгляд. В отличие от гнома и мага, она не спешила выяснять отношения.

– О чем задумался дедуля? Решаешь, как сказать своей северной красавице, что не намерен спасать её ненаглядную Фэллу? – спросила у меня Роза в один из дней плавания, который я проводил, стоя у борта. – Тебе ведь нужно совсем в другую сторону от столицы.

– Думаю с няней Велы все будет хорошо. Императрица сама её отпустит.

– Даже так? – изумилась Роза. – На чем основана твоя уверенность?

– Я передал просьбу.

Девушка хмыкнула, но не стало комментировать более чем спорное утверждение.

– Кстати, нам болтаться в море еще несколько дней. У меня на корабле в трюме пропадет множество прекрасного старого рома. Хосе отказывается пить со мной, говоря, что капитан корабля должен быть трезв. Не откажешь внучке разделить этот прекрасный напиток?

Я почесал подбородок:

– Вообще, как самый старший в семье, я должен отговорить тебя от этого. Но я помню, что обычно подобные попытки в отношении твоей прабабушки не приводили ни к чему хорошему. Роза лишь устраивала еще более жуткий кутеж и влипала в совсем дикие истории. Так что я с тобой!

– Спорим, я тебя перепью! – девушка запрокинула голову и морской ветер трепал её медные волосы.

Я лишь ухмыльнулся – мой опыт в пьянках был колоссальный. Но в этот раз он подвел меня. Остаток дня я помню фрагментарно. Не знаю, каким способом, но к загулу мы уговорили подключиться и Хосе. Еще я помню спящего за столом Иллара и громко поющего гномьи песни Габи. А еще была ночь, открытое море, темные волосы на ветру и мои слезы, когда я шептал Розе слова, которые должен был сказать её прабабушке.

Похмелье было ужасным. В каюте рядом со мной храпел гном. Встав, я потрогал бледного Иллара – проверил, жив ли он вообще. С трудом выбравшись на палубу, я зажмурился. Давно был день и ярко светило солнце.

– Видок еще тот, – ухмыльнулась Вела. – Где твои ботинки, вор?

Я посмотрел на босые ноги и пожал плечами. Память не выдала ни одной подсказки о том, куда делась обувь.

– Умудриться выпить все запасы рома на корабле за два дня. Это нужно уметь ...

– Два? – свой сиплый голос не узнал даже я сам.

– Никогда не понимала этого мужского желания напиться до беспамятства, – покачала головой северянка.

– Зато я понимаю, – хрипло проговорила за спиной Роза. – С мужчинами я с раннего возраста и знаю, что им нужно. Сейчас им нужно вот это.

Девушка держала в руках два глиняных кувшина.

– Держи, дед! – один из них, она вручила мне. – Наше семейное изобретение. Должно помочь. Пить залпом!

– Что это? – выдохнул я, после того, как залпом осушил холодное содержимое кувшина.

– Говорю же – наш семейный рецепт. Rassol. В плаванье мы обычно берем бочки с капустой и огурцами, которые заливаем соленой водой. Храниться могут очень долго. А это сок, который образуется в бочках. От похмелья – самое то.

Я поежился, представляя каким путем, добывался этот «похмельный напиток». Правда стоит признать, что после выпитого кувшина мне стало значительно легче.

– Ладно, пойду отпаивать вашего мага с гномом, – Роза, покачиваясь, побрела в сторону спуска в трюм, придерживая рукой второй кувшин. Я заметил, что на ногах у девушки были мои ботинки, но расспрашивать о том, как они очутились у неё, не стал.

Некоторое время мы простояли вместе с Велой молча.

– Не знаю, ответишь ли ты мне или соврешь, как это было уже не раз, – начала беседу зеленоглазая. – Картина, которую увидела и я и Хосе. На ней ты и Роза. Вы раньше встречались?

Некоторое время мне понадобилось на осознание того, что Вела приняла прабабку Розы за неё. Это снимало одни вопросы, но порождало другие.

– Да, – соврал я.

– Я так и знала, – криво ухмыльнулась северянка. – Ваши отношения... они слишком... близкие.

Не зная, что ответить, я лишь пожал плечами.

– Хосе тоже не знал об этом?

– Мы держали это в тайне.

– Слишком много секретов для одного человека, вор. – Вела развернулась и ушла, оставив меня одного. Правда, долго побыть в одиночестве мне не удалось.

Я стоял на носу корабля, где меньше всего качало, закрыв глаза. Соленые брызги моря время от времени орошали мое лицо. За шумом волн я не услышал, как ко мне подошла девушка, скорее почувствовал её.

– Извини.

– За что? – удивилась Роза. – Ты не сделал ничего такого, чего стоило бы стыдиться. Если не считать этой глупости с ботинками. Они мне не подходят, так что я возвращаю их обратно.

– Я, наверное, наговорил много лишнего...

– Не больше, чем любой. Я не маленькая девочка. Пьяные речи остаются пьяными речами.

– Прости, – повторил я.

– Не надо извиняться. Особенно за то, что ты до сих пор любишь свою Розу.

Я открыл глаза. Княжна стала со мной рядом, смотря вперед корабля. На веснушчатом лице блестели капли брызг.

– А у тебя отменная выдержка, – ухмыльнулась она. – Даже ваш недоучившийся маг пытался поколдовать после второй бутылки рома. Правда, его быстро успокоили. Надеюсь, шишку на голове он извинит. Если конечно вспомнит, откуда она. А вот ты...  Даже намека на то, что ты маг не было.

– Ты для этого меня напоила? Посмотреть, применю ли я магию?

Роза пожала плечами:

– Наверное, я все-таки злилась на тебя, дед. Ты всегда выбирал её. Ну а нам лишь остается помогать тебе, хотя это и дорого обходится. Спасибо за то, что ты подарил мне Эрму. Я верю, что по твоей карте мы найдем это остров, и там действительно будут все утерянные сокровища Айзерленда. Но знаешь... То, что ты «присматривал» за мной – за это спасибо, конечно. Но ведь не обязательно было прятаться от маленькой девочки...  – девушка вытерла с лица морские брызги. Если конечно, это была вода.

Я продолжал молчать.

– Ладно, – Роза вздохнула. – Я понимаю, что так было безопаснее для моей жизни, так что оставим это неуместное для повелительницы пиратов поведение.

Девушка криво улыбнулась.

Сзади захлопал парус. Повернувшись, я увидел, как по вантам ловко взбирались матросы, крепившие дополнительные полотнища.

– Мы меняем курс?

– Да. Мы возвращаемся на торговые пути. Думаю, через день-другой вы будете на Тикере.

Остаток дня и все следующие утро я не общался ни с Розой, ни с Велой. Юная капитанша была занята управлением корабля, который лавировал против ветра, двигаясь в сторону острова. На следующий день мы встретили судно, идущее курсом в сторону Империи. Роза подняла сигнальный флаг и отправила к встреченному кораблю шлюпку.

– Они согласны подбросить вас до Тикеры. Правда они заломили бешенную цену, – княжна подошла ко мне. – Я бы не хотела приближаться к имперским землям, нам повезло, что мы их встретили. Уже вечером вы будете на месте.

Я согласно кивнул. Сборы заняли не более пяти минут. Гном с Илларом уже были на шлюпке и помогали устроиться Веле. Перед тем как спуститься вниз, я обнял Розу.

– Давай без этих длинный прощаний, дед, – тихо сказала она.

– У меня будет еще один подарок для тебя, – я посмотрел на танцующий в воздухе над плечом княжны Огонек.

Северянка подняла глаза вверх и наблюдала, как Мартин что-то сосредоточенно говорил на ухо молодой командирши пиратов. Та внимательно слушала, кивая. Неожиданно лицо её просияло, она улыбнулось, и обняла вора. Вела отвернулась и наткнулось на взгляд гнома.

– Хотел бы я знать, что связывает этих двоих, – задумчиво проговорил Габи.

* * *

Ветер трепал медные волосы Розы. Я запустил в них свою ладонь. Девушка обернулась с озорной улыбкой:

– Ну что, маг, готов устроить представление, которого эти ведьмаки никогда не забудут? Если выживут, конечно.

– Всегда готов, – я улыбнулся. – Особенно, когда рядом ты.

Роза звонко рассмеялась. Её всегда охватывало веселье перед началом битвы. Казалось, она упивалась предстоящей опасностью и риском будущего сражения. Нетерпеливо подойдя к коню, которого держал за узду адъютант, она вскочила в седло. Ветер трепал стенки шатра за моей спиной. На длинном древке развивался черный стяг с двуглавым беркутом. Девушка вихрем спустилась с холма. В отличие от меня предводительница пиратского княжества предпочитала быть в гуще боя. Даже я не мог уговорить её не рисковать собой. Вот и сейчас её отряд должен был ударить справа. Моя же цель была в том, чтобы вывести из игры ведьмаков. Наши войска стояли у подножия холма, готовые к бою. Напротив них, с другой стороны поля из леса выступали отряды имперских солдат. За их спинами маячили редкие «синие плащи».

Это была уже вторая битва после того, как пиратский флот высадил нашу наемную армию на берегах Империи. И пока мы довольно успешно продвигались вглубь страны. Неожиданность все еще была на нашей стороне. Мы старались не вступать в сражения без особой на то причины. Но в этот раз, чтобы выйти на прямой тракт, ведущий через северные леса к столице, нам нужно было миновать Круж, городок, уместившийся в небольшой долине между холмами.

Я зажмурился и поднял руки. «Синие плащи» слишком долго правили в стране единолично, и поэтому забыли основные правила магических поединков. Никогда не подпускай мага на расстояние взгляда. И не позволяй ему занять позицию выше твоей. В небе надо мной сверкнула молния. Невидимая сила ударила по ведьмакам, стоявшим за спинами солдат, и повалила их на землю. Не все из них смогли встать на ноги и вернуться в строй. Я засмеялся – это было даже слишком легко!

Битва длилась второй час. Оказалось, что имперских солдат было несколько больше, чем мы ожидали. Часть из них пряталась в лесу и появилась в самый неподходящий момент. Отряд Розы теснили и вот-вот были готовы окружить. Отсюда с холма были видны синие магические всполохи. Мне пришлось нанести несколько осторожных магических ударов, стараясь не задеть собственные войска. Но мы полностью отбили наступление по центру и отбросили имперских солдат к лесу. Битва оказалась не такой простой, но постепенно мы побеждали.

Но потом случилось неожиданное. На поле боя появился новый игрок – Императрица. Она не стала медлить и сразу заявили о своем присутствие.  Удар огромной силы вырвал кусок  холма, на котором я стоял. Быстро встав на ноги, после внезапного землетрясения, я хищно вглядывался на западный левый фланг сражения. К следующему удару я был готов и успел вскинуть руки. Но все равно я со всей силы ударился спиной оземь, когда огненный шар разорвался над полем. Я успел его перехватить, но сила взрыва была такой, что многих сбило с ног.

Ассанида осмелилась покинуть столицу, оставив свой магический свет, который был источником её власти. Такого я от неё не ожидал. Теперь я больше не смеялся, считая, что сражение будет пустяшным, а лишь скрежетал зубами. Если бы на поле сражения Аша явилась со своим братом – я бы точно проиграл. Но мы верно выбрали время нападения на Империю – на всю страну была лишь одна сильная ведьма. Аллар сейчас в Хеджании.

Через полчаса от холма, на котором находился мой штаб, почти ничего не осталось – его сравняло с землей. Но я тоже потрепал имперские войска. Левого западного фланга не было. Вместе с лесом. Вместо этого между мной и Ашей пролегло дымящееся поле с останками. Мы наносили удары друг по другу без остановки – в небе искрили молнии. Я чувствовал, что Императрица постепенно слабеет, промежутки между её магическими выпадами становились все длиннее. Мне тоже с каждым разом все сложнее было сдерживать её удары. Наконец я понял, что Аша решила отступить. Она не ответила на мой очередной удар. Вместо этого синий светящийся вихрь врезался в правый фланг – туда, где до сих пор шла битва. И где была Роза со своим отрядом. Солдаты, окружавшие предводительницу пиратов, попадали. В опасной близости от девушки замелькали синие вспышки, окруживших её ведьмаков.

Я буквально зарычал от негодования. Я чувствовал, что Императрица стремительно покидает поле боя. Еще несколько мгновений – и мне уже не достать её. Сейчас моих сил хватило бы только на один удар. Нужно было выбирать. Или Ассанида, растратившая все, или Роза, чей отряд теснили ведьмаки. И я выбрал.

Подняв руки, я развернулся в сторону правого фланга. Надо мной заклокотало небо и удары молний вспенили песок.

;

Часть 4

Убийца

Глава 1. Аудиенция

Когда Фэллу разбудили, скорее всего, уже наступило утро. Об этом она предположила из-за слабо мерцающего светильника под потолком. Узнать более точное время было нельзя – в помещении, где её держали, не было окон.

Женщина даже не знала, где находится. После того, как Фэллу вывели из подземного хода под Алиданом, её усадили в черную карету без окон и единственной дверцей сзади. Повозка больше всего напоминала ящик и была разделена надвое железной решеткой. В той части, куда поместили Фэллу, дно было устлано соломой, на которой бывшая няня и спала. Напротив, за решеткой, все время находился ведьмак, неустанно следящий за женщиной. Сидя на деревянной скамеечке, он вертел в руках искристый синий камень. Глаза его были сосредоточены и суровы. Короткие остановки делали лишь для смены лошадей. Есть и справлять нужду приходилось внутри повозки, при этом её молчаливый спутник ни на секунду не сводил с женщины своего цепкого взгляда, чем доводил пленницу до слез.

Через неделю путешествия карета остановилась, и Фэллу вывели наружу. Она не успела рассмотреть, где находилась. Во-первых, была ночь, во-вторых, какая-то невидимая сила заставила её наклонить голову и смотреть исключительно под ноги. Через множество каменных лестничных пролетов, ведущих вниз, перед женщиной на несколько мгновений отворилась тяжелая окованная дверь, чтобы тут же со скрипом захлопнуться за спиной.

Её тюремные покои нельзя было назвать ужасными, хотя и о роскоши говорить, конечно же, не приходилось. Тут было только самое необходимое. Это было подземелье, в высоких каменных стенах даже не было намеков на окна. Зато под потолком мерцал магический светильник. У одной из стен стояла крепкая основательная кровать. Имелся стол и два стула. За легкой деревянной ширмой женщина обнаружила отхожее место. В некоторых из трактиров, которые посетила женщина за время путешествия с Велой, обстановка была более убогой. Уставшая женщина улеглась на постель и расплакалась. Немного успокоившись, она задремала, а проснулась от скрипа двери. Вскочив с постели, она была готова встретить любого посетителя, хоть саму Императрицу. Но на самом деле кто-то только что покинул её каменную комнату – на столе стояла еда.

Потянулись одинокие, похожие друг на друга дни. Ночь отличалась ото дня только тем, что магический светильник под потолком светил совсем слабо. Два раза в день дверь открывалась, и приносили еду. Каждый раз это были два одних и тех же ведьмака. Пока один расставлял на столе свежую пищу, второй следил за женщиной. В его руках перекатывался знакомый Фэлле синий магический камень. Ноги и руки женщины наливались тяжестью, и она не могла даже пошевелиться.

Распорядок дня женщины упростился до элементарных действий: она ела или спала. Иногда Фэлла плакала, уткнувшись лицом в постель. Время словно перестало существовать в этом месте. Нельзя было с уверенностью сказать, когда последний раз Фэлла чувствовала свежий ветерок и видела небо – было это год назад или всего неделю.

Но однажды по пробуждению её ждали изменения. У каменной стены темницы стояло большое зеркало. Радом, на деревянной вешалке, висело десяток платьев. Несколько шкатулок с украшениями, а также бесчисленными баночками с румянами теснились на столе. Весь день Фэлла потратила на превращение измученной бледной старухи с сединой и потухшими глазами, которую обнаружила в зеркале, в уверенную жизнерадостную женщину.

А на следующее утро её разбудили.

– Умойся, одевайся, – строго сказал один из ведьмаков и взглянул на слабо мерцающий магический огонь, который тут же запылал во всю силу.

После того, как она собралась под присмотром внимательных глаз, её вывели из комнаты и начался долгий подъем по бесчисленным лестницам. Фэлла была уверена, что спуск в её подземелье в свое время занял меньше времени, чем нынешнее восхождение. В одном из переходов были окна, и женщина впервые за долгое время увидела предрассветное небо. А также поняла, что находится в замке Императрицы в Ниссе.

В груди женщины потяжелело от щемящего кома тревоги. Некоторое время назад она готова была сражаться с главной ведьмой страны, а теперь испугалась. Ведьмаки вели Фэллу через залы с огромными окнами от пола до потолка. В одном из них она даже сбилась с шага: за стеклом высилась огромная башня, на вершине которой сиял яркий синий свет. Женщина не один год прожила в столице и готова была поклясться, что никогда раньше не видела её. Наконец их процессия остановилась перед высокими дверями.

– Ждите, – без выражения произнес человек в черных одеждах, перебирающий в руках кипу бумаг.

Потянулось мучительное ожидание. Стоящие по бокам ведьмаки застыли, и казалась, даже не дышали. Фэлла изнывала от стояния на месте: первый час она вытерпела, следующие два показались мучительной пыткой. Между тем, никаких стульев или кресел в зале не наблюдалось.  Рядом томилось еще несколько таких же мучеников, прибывших под высокие двери еще засветло и ожидавшие, когда их вызовут внутрь. За окнами давно светило зимнее солнце. В двери время от времени входили, а затем выходили люди. Одни стремительно выбегали из зала, стуча каблуками по лестнице, другие задумчиво стояли у окон, что-то обдумывая. Наконец настала очередь и Фэллы. Из-за дверей вышел господин в черном костюме со стопкой бумаг:

– Входи.

Стоявший сбоку ведьмак подтолкнул женщину к дверям. Её конвой остался на месте. Фэлла набрала полную грудь воздуха и осторожно переступила порог.

Несмотря на позднее утро в просторной комнате царил полумрак. Часть окон все еще была задёрнута шторами. Косые солнечные лучи, в которых кружили редкие пылинки, падали на корешки книг книжного шкафа, занимающего целую стену. Еще одна стена была отдана под огромную карту Империи.

Напротив дверей располагался большой письменный стол, заваленный множеством бумаг. Справа от него возвышался массивный треножник с золотой чашей, в которой ровным светом горел синий огонь. Точно такое же пламя женщина видела много раз в руках ведьмаков. Она почему-то сразу решила, что источник всего магического огня Империи находится здесь.

Между задернутых окон стояло несколько скульптур, за которыми на стенах висели бесчисленные картины. Один из портретов удивил Фэллу. На картине было двое: рыцарь со шрамом на лице и молодая девушка. Рыцаря она узнала сразу – это был Мартин. Он нисколько не изменился с тех пор, правда, сейчас на лице вора стало больше морщин. Девушка пугающе походила на Велу – так, к примеру, могла бы выглядеть её сестра. Главным отличием между северянкой и неизвестной, изображённой художником, был взгляд. Зеленые глаза смотрели строго и даже сурово.

– Извини, что заставила так долго тебя ждать, – не поднимая головы, произнесла женщина, сидящая за столом. – Фэлла, верно?

– Да, Ваше Императорское Величество, – выдохнула женщина.

– Присаживайся. – Императрица указала рукой в сторону кушетки, примостившейся у одного из задернутых шторами окон. – Я просила, чтобы встречу с тобой назначили на утро, так что наверняка тебя поднял ни свет ни заря.

Фэлла осторожно уселась на край диванчика. Помимо Императрицы в комнате был еще один человек. В первое мгновение Фэлла приняла его за еще одну скульптуру – он стоял неподвижно рядом с золотым треножником. Это был стражник. Его рука покоилась на мече, а глаза непрерывно следили за Фэллой. Хотя он стоял неподвижно, женщине казалось, что в любую секунду он может сорваться и броситься на неё. Фэлла поежилась. От застывшего человека исходило то исключительное чувство опасности, которое ощущаешь рядом с собакой, готовой перегрызть горло любому по приказу хозяина и смотрящей на окружающих как на возможных жертв.

Наконец Императрица закончила работу и, встав, вышла из-за стола. Теперь Фэлла поняла, кто был изображен на картине – взгляд этих глаз не забывается. Повелительница Империи жестом остановила женщину, порывающуюся встать с кушетки, и с интересом осмотрела её. Под взглядом холодных зеленых глаз женщина почувствовала себя мелкой и незначительной, как насекомое, которое можно прихлопнуть одним ударом ладони.

– С вами был человек, – скорее утвердительно, чем вопросительно начала Императрица. – Его звали Мартин.

Фэлла кивнула головой, неожиданно поняв, что её горло пересохло, и она не может сказать ни слова. Женщина помнила странную и безумную просьбу вора передать сообщение. Только сейчас Фэлла осознала, кому просил передать свои слова их проводник.

– Он не просил мне что-нибудь передать?

Женщина сглотнула и заплетающимся языком повторила, то, что сказал ей Мартин в подземном переходе под разрушенной крепостью:

– Мартин сказал, что собирается отнять то, что дал. И поэтому вы... Ваше Императорское Величество, должны быть готовы к тому, что скоро появится множество людей, которые вас ненавидят. И лучше всего вам... бежать как можно дальше.

Повелительница необъятной Империи вздохнула и некоторое время молча изучала висевшую перед ней карту. Потом она несколько раз прошлась по комнате, от стола к книжному шкафу. Фэлла в испуге опустила голову, уставив взгляд в пол. Ей казалось, что после подобных слов Императрица должна немедленно казнить её.

– Еще что-нибудь? – наконец раздался требовательный голос.

Фэлла не спешила поднять голову:

– Еще он просил отпустить того, кто доставит это сообщение.

– Это на него похоже, – хмыкнула Императрица. – Так уж и быть. Но сперва я задам несколько вопросов. Не возражаешь?

Фэлла торопливо закивала, давая понять, что готова отвечать. Императрица достаточно подробно расспросила её про путешествие. Фэлле даже казалось, что она заранее знала ответы на большинство вопросов. Выяснив, что перед бегством по подземному ходу, Мартин снял со всех наложенные чары, Императрица посерьезнела. Она стала выяснять у Фэллы, колдовал ли вор до этого перед ними. Женщина клятвенно заверила её, что ничего такого за Мартином не замечала. Фэлла даже добавила от себя, что как ей кажется, её подопечная немного влюбилась в вора. В этом месте бровь Императрицы удивленно поднялась.

Фэлла принялась пересказывать все перипетии взаимоотношений в их небольшой команде. Императрица с интересом слушала. На задворках сознания женщина чувствовала, что все это неправильно, и она не должна быть такой откровенной с той, которая заколдовала целую страну. Но Фэлла не могла ничего с собой поделать, пока полностью не выговорилась. Поняв, что женщина рассказала все, что знает, зеленоглазая колдунья вздохнула и стала перед ней.

– Ах да. Еще одно. Ты должна забыть все, что тут видела и слышала, – голос Императрица посерьёзнел.

– Да, конечно, Ваше Императорское Величество. Я буду хранить все в тайне. Обещаю.

– Обещаньем я давно не верю, милочка, – усмехнулась Императрица. – Есть куда более действенные способы.

Фэлла даже не успела испугаться. Синее пламя в чаше треножника взметнулось до потолка и заполнило всю комнату своим сиянием. Женщина зажмурилась, но синий свет никуда не исчез. Он окружил её со всех сторон и окатил неожиданным холодом. Это было последнее, что она ощутила, прежде чем утонуть в темных волнах беспамятства.

* * *

Снег под босыми ногами Аши казался теплым. Колдовство, которое обманывало холод, требовало сил, но дорога от одной крепости к другой не должна отнять больше двух часов. Девушка шла по снежному насту, не оставляя следов. Её брат, Аллар, брел сзади, поминутно проваливаясь в сугробы. Правда, недовольства он больше не высказывал. События этой ночи наглядно показали, что спорить с сестрой не стоит.

Аша сама испугалось того, что натворила в Алидане. Но старалась не показывать брату свои чувства. Правда виноватой она тоже себя не чувствовала. Скорее наоборот – ощущала необыкновенную свободу. Теперь Аша могла делать только то, что хотела сама, и никто в целом мире не мог ей помешать. Сейчас ей было смешно, что вчера вечером она хотела извиниться и наладить испорченные отношения с Иридой. Как бы не были различны теперь их судьбы, девушка помнила, как они детьми носились по двору замка. Аша даже принесла подарок новоиспеченной маме – амулет собственного изготовления. Вместо этого из-за закрытой двери услышала лишь презрительное «не пускать и ребенка не показывать, а то вдруг сглазит». На мгновение мир померк перед её глазами, а потом стал таким как сейчас – податливым желаниям девушки и согласным выполнять все приказы. Стоило лишь захотеть.

– Зачем нам идти в Маркут? – сзади раздался голос запыхавшегося брата.

Аша остановилась, давая Аллару выбраться из очередного сугроба. Еще вчера он был главный в их небольшой семье, теперь все наоборот.

– Хочу посмотреть, – пожала плечами девушка. – В замке говорили, что там сидят те, кто попытаются не дать барону выступить на Ниссу. Может быть, враги барона станут нашими друзьями?

– И что ты им скажешь? Что убила всех, кто был в замке? Рыцари не любят колдовство.

– Вряд ли кто-то поверит, что девочка убила всех жителей замка, – улыбнулась Аша, а лицо её брата передернула гримаса отвращения, но он тут же взял себя в руки. – Пусть эта будет какая-нибудь старая ведьма, которую только вчера привезли в замок. Ведь раньше барон вроде увлекался чем-то подобным?

Аша уже развернулась, готовая продолжить свой путь.

– А если... – Аллар спешил задать еще один вопрос. – А если что-то пойдет не так? Если они не поверят или подумают, что нас подослал барон? Что тогда?

– Тогда я опять всех убью. Такой ответ тебя устраивает?

Парень ничего не ответил. Через полчаса парочка оказалась перед запертыми воротами замка. После сбивчивых объяснений, солдаты отвели их в низенькую комнату и дали горячий отвар. Аллар с жадностью набросился на напиток. Аша склонив голову, отпивала из чаши горькую горячую смесь маленькими глотками – девушка, в отличие от брата, не замерзла за время их ночного путешествия. Она украдкой бросила несколько взглядов на воинов, которые с любопытством рассматривали странную парочку.

Наконец в комнату явился главный – солдаты, стоявшие у дверей, вытянулись, как только он зашел. Лицо гостя пересекал слабый, почти невидимый шрам, глаза смотрели сурово и настороженно. Он неторопливо расспрашивал брата о том, что случилось в замке. Аша подняла взгляд на севшего напротив незнакомца и тут же смущенно опустила глаза.

Когда-то давным-давно мать рассказывала ей о своей молодости в Хеджании. Однажды, в минуту редкого откровения, она поведала, как познакомилась на базаре с молодым чернобровым хеджанцем. Они одновременно потянулись к сладкой груше и их руки встретились. Мать говорила, что в тот момент её сердце замерло на миг, и она словно утонула в глазах незнакомца. С рынка она почти бежала, день пронёсся как один миг, и следующим утром, вновь со страхом шла на торговую площадь, боясь не встретить его. Но незнакомец ждал её. Правда, их счастье было не долгим. Началась война, северные рыцари взяли её с сестрой в плен и привезли в эти холодные земли.

И вот сейчас Аша почувствовала, как её сердце забыло сделать несколько ударов и ей не хватает воздуха. Девушка опустила взор, поняв, что впервые в жизни, влюбилась. И, кажется, она тоже ему понравилась.

* * *

Аша очнулась от нахлынувших воспоминаний, на удивления ярких и ощутимых.

Некоторое время она просто сидела за столом, затем кивнув сама себе, как будто согласилась с принятым решением, встала и хлопнула в ладоши. Почти мгновенно двери в её кабинет распахнулись.

– Ты опять стирала память? – с порога спросил её брат. – В зале стоит няня той аристократки, с которой сбежал Мартин. Она с явным недоумением изучает вид на Большой Коготь.

– Насчет этого я тебя и позвала. У меня для тебя будет поручение.

Аллар вопросительно смотрел на сестру, ожидая указаний.

;

Глава 2. Неравный обмен

Посетитель вышел из комнаты. Послышался противный скрип входной двери.

– Не доверяю я ему, – скривился гном.

– А кому ты вообще доверяешь? – я усмехнулся.

– Весь этот остров как большая ловушка. Почему мы здесь? – раздраженно прокаркал гном, хотя и сам знал ответ.

– Потому что зимой в Империю по-другому не попасть. На севере сейчас шторма и ураганы, – в который уж раз повторил я.

Недовольный гном отошел от окна, в котором наблюдал за ушедшим помощником капитана. Низкие тучи нависли над морем цвета темного сапфира, которое было видно за домами. Середина зимы на Тикере – время непродолжительных дождей и коротких штормов. Правда, деревья на острове не сбрасывали листву даже в это время года. Зима здесь больше напоминала раннюю осень.

Мы только что отдали наши последние сбережения, чтобы уже этим вечером покинуть остров. Корабль должен отплыть из южной гавани в полшестого вечера. Габи взял прислонённый к стенке новый боевой топор и, повертев его в руках, закинул на плечо. Затем со вздохом снова поставил его в угол. Гном нервничал.

Тикера – остров имперской аристократии, которая отдыхала здесь от суровых зим Новой Ниссы. Помимо не бедствующих жителей Империи на острове жили выходцы из других стран. Множество торговых сделок между Империей, славящейся своими фабриками и производством магических изделий, заключалось именно здесь. Кстати, по этой причине, на острове почти не водилось «синих плащей». А те ведьмаки, что были, старались не мозолить глаза иностранцам.

На каждом шагу стояли особняки и зимние резиденции имперской аристократии. Знать предпочитала воспитывать своих детей на солнечном острове. В одном из таких закрытых учебных заведений училась Вела, пока не решила сбежать из-под венца.

Сейчас она отсутствовала. Так же как и Иллар. Они вдвоем решили прогуляться по окрестностям. Девушка собиралась показать студенту достопримечательности этого места, где прожила несколько лет. Парочка клятвенно заверила, что не будет появляться в тех местах, где Вела бывала прежде, и обещала вести себя хорошо. Провожая их, я размышлял – расскажет ли Вела волшебнику, об истинной причине бегства с острова. Со мной на эту тему северянка больше не говорила.

Габи был категорически против данной экскурсии, да и мне казалось, что такие прогулки опасны. Но с другой стороны, именно большое количество людей и практически полное отсутствие ведьмаков являлись хоть какой-то гарантией безопасности. Если бы «синие плащи» следили за нами, то давно бы нагрянули в дом, где мы третий день снимали жилье. Только сегодня, наконец, удалось найти свободное место на корабле, идущем с Тикеры на большую землю.

В последнее время Вела стала задумчивой и молчаливой. Небольшая прогулка по местам детства могла бы помочь ей развеяться.

Габи вновь нервно прошелся по комнате, остановившись у повешенной на стену гравюры с картой Империи. Левый берег Терского моря со множеством стран и городов был прорисован весьма условно.

– И для чего мы проделали весь этот крюк? – палец Габи прочертил на выцветшей карте загогулину.

Я встал за его спиной:

– Я обещал Веле найти и освободить её няню.

Гном не успел привычно возразить мне. Входная дверь в дом со скрипом отворилась, донеслись быстрые мужские шаги, затем на пороге комнаты возник мрачный Иллар. Едва встретившись со мной взглядом, он опустил глаза.

– Почему ты один? – резко спросил я.

Гном стремительно подскочил к отшатнувшемуся студенту, уже держа наготове топор.

– Она... она кого-то встретила... Какая-то знакомая... Сказала, что сейчас вернется. Чтобы я не беспокоился, и не говорил вам про это... Я прождал больше часа, – залепетал волшебник.

– Ты отведешь туда? Запомнил место? – еще не дослушав сбивчивый монолог студента, я быстро накинул куртку и подошел к стоящему в углу комнаты шкафу. Тот был закрыт. Хозяева дома, сдавая нам жилье, сообщили, что там хранится оружие. Но ходить с ним по улицам города можно было только со специальным разрешением.

Сбив замок, я широко распахнул двери оружейного шкафа. Внутри оказалась пара палашей, кривая хеджанская сабля и легкий короткий меч. С таким обычно проходят обучение или дают неопытным бойцам. Мне самому пришлось проходить с таким несколько лет. Надев ножны и вогнав туда меч (хорошо хоть не поржавел – подумалось мне), я стремительно выскочил на улицу под серое небо.

– Веди, – процедил сквозь зубы Иллару. Ругать мага сейчас не имело никакого смысла, все обвинения и упреки оставим на потом, после того как найдем девушку. Если найдем. Гном со своим неизменным топором выскочил следом.

– Нет. Стой! – я осадил Габи. – Останься дома и жди Велу. Может быть, девушка просто потеряла счет времени и заболталась с подругой.

По выражению лица гнома я видел, что он не очень-то рассчитывает на подобное стечение обстоятельств. Немного поколебавшись, он все же согласно кивнул и, взвалив боевой топор на плечо, остался у дверей дома.

– Где ты потерял её? – мы с волшебником стремительно шагали, почти переходя на бег по улочкам города.

– Около пансиона, где она училась. Вела решила мне его показать...

Иллар сбился с шага, после того, как я довольно неприлично ругнулся, упомянув хеджанских шлюх. Обычно сквернословием страдал Габи.

– Я понимаю, что не должен... Но она была так рада... – пролепетал волшебник.

– Молчи. Поговорим об этом потом, – резко оборвал я спутника.

Иллар насупился, наклонил голову и зашагал еще быстрее. Прохожие шарахались от странной спешащей парочки в разные стороны. Нам везло – на пути не встретился никто, кто мог бы поинтересоваться, куда мы так торопимся, да еще с оружием.

Маг свернул в один из проулков. Мы очутились у длинной старой каменной стены, увитой плющом.

– Это здесь. Вела сказала, что это её пансион. Она иногда сбегала из него. Через стену можно перебраться. Мы уже уходили, но тут из-за угла, – Иллар показал рукой мне за спину, – вышла дама. И они узнали друг друга. Разговорились. Вела попросила меня подождать здесь, в переулке, а сами пошли вот сюда, за угол. Я подождал, они не возвращались...

Я повернул за угол стены, не дожидаясь конца рассказа. В стену была вделана небольшая железная калитка, при входе в которую пришлось бы нагибаться.

– Стучал, никто не открывает, – сказал Иллар. – Я обошел пансион кругом, с другой стороны есть центральный вход. Я спрашивал Велу там, но мне сказали, что такой нет. И так странно на меня посмотрели...

Я развернулся. Напротив калитки, на другой стороне улицы, стоял старый брошенный дом. На втором этаже один из оконных проемов был заколочен всего двумя досками. Хотя все другие окна здания педантичный плотник забивал тремя. Если бы я хотел следить за пансионом, то лучшего места не отыскать.

Я вынул меч из ножен и повертел его в руке, приспосабливаясь к весу. Затем сжал левую ладонь в кулак, а когда расправил пальцы, в моей руке плясал синий огонь. Я поднес меч к синему пламени, и то перекинулся на металл. Меч заискрился синим цветом. Иллар с изумлением смотрел на мои манипуляции. Я повернулся к волшебнику:

– Иллар, ты должен сейчас вернуться к Габи. Не спорь! Мне не хватит сил защищать еще и тебя. Примерно через полчаса вернется Вела, – глаза студента расширились от изумления. – Должна вернуться. Если здесь тот, о ком я думаю, то он отпустит девушку. Вы все вместе пойдете в порт и сядете на корабль. Не пытайтесь помочь мне – это верная гибель. Не ждите меня. Пусть корабль уходит, как только вы будете на нем. Я сам найду вас позже.

Оторопевший Иллар стоял передо мной до тех пор, пока я не прикрикнул. Когда он быстрым шагом, готовым перейти на бег, скрылся за поворотом стены, я вдохнул в грудь ароматный воздух, подошел к дверям дома и распахнул их. Меня обдал сладкий запах гнили, пыли и щекочущий ноздри аромат магии.

В холле никого не было. Зато во второй комнате меня поджидало сразу трое «синих плащей». Видимо они не ожидали, что я их видел. Поэтому, когда я резко шагнул вперед, и светящийся синим меч вонзился в одного из них, двое других были ошарашены. Ведьмак осел на пол с шипением, как проткнутый бурдюк.

Его коллеги опомнились быстро. Один принялся нашёптывать какое-то заклинание на камень в руке. Второй выхватил из-за пояса пистоль и направил на меня. Я взмахнул левой рукой, и ком синего пламени врезался в оружие. Мне едва удалось отскочить в сторону, когда пистоль взорвался. Стрелявший рухнул замертво, второй выронил камень и, вцепившись руками в обожжённое лицо, закричал. Меч прервал крик боли несчастного. Лезвие, выскочив из тела, сразу же взвилось вверх, чтобы обрушиться на занесенный надо мной кинжал. За это время в комнату ворвалось еще четыре волшебника.

Отбросив двоих из них магическим ударом, я отступил в угол. Часть ведьмаков имело при себе вполне осязаемое оружие, от которого приходилось отбиваться. Горящий на ладони левой руки огонь я использовал в качестве щита, а мечом наносил удары. Волшебники явно привыкли больше доверять магии, чем железу, поэтому мне пока удавалось сдерживать их неумелый натиск.

Пока пара нападавших попеременно пытались попасть в меня мечами, остальные трое сгрудились за их спинами и что-то нашептывали над волшебными камнями. По их команде вооруженная двойка отскочила в сторону и вперед вышли ведьмаки, которые синхронно направили на меня руки. Три ярких языка синего пламени метнулись ко мне. Я ожидал подобное и выставил вперед свободную руку.

Комнату озарила яркая вспышка. Ведьмаки изумленно жмурили глаза, наблюдая за тем как жгуты синего пламени, срываясь с их пальцев, утекали в клубок синего огня, который я держал на ладони. Когда их магия иссякла, я перебросил огненный шар на меч. Тот жадно поглотил силу и запылал, отбрасывая на пол искры. Я взмахнул светящимся клинком, который удлинился и задрожал. Словно хлыстом я несколькими ударами разрубил, не успевших ничего понять противников. Меч, шипя и извиваясь, сжался и принял прежнюю форму. Перешагнув через обугленные тела, я вышел в коридор.

Несколько ведьмаков бежали ко мне по скрипящему полу, на ходу обнажая мечи. Еще одна группа тащила двух упирающихся женщин к лестнице, ведущий на второй этаж. Первой была Вела, а второй оказалась Фэлла. Я не успел поразиться тому, как она здесь очутилась, – спешащие ко мне маги атаковали. Вела хотела что-то крикнуть мне, но сильные мужские руки зажали рот и её потащили наверх вместе с нянькой.

Не особо раздумывая, я выпустил остатки силы из меча. Тот словно змея метнулся вперед и проткнул первого из магов. Второму я без особых затей ударил кулаком в лицо и побежал к лестнице.

Стремительно взлетев на второй этаж старого дома, я вбежал в ближайшую комнату, дверь в которую была открыта. В косых лучах света из забитых окон плясали пылинки. Пахло старым нагретым деревом и опасностью. Дверь за моей спиной захлопнулось, а вокруг меня образовалось кольцо не менее, чем из десяти ведьмаков. Эта была ловушка.

Из круга вышли двое, обнажив свои мечи. Они оказались намного проворнее и умелее предыдущих. Мне пришлось повертеться, отбивая их слаженные удары. Но все же многолетняя практика была на моей стороне. Изучив слабые стороны противников, я быстро атаковал, выбив меч из рук первого, и сделал подсечку второму.

На место выбывших противников из кольца вышли новые. Странно, что «синие плащи» не спешили использовать магию. Скорее всего, они собирались предварительно измотать меня физически. Ну что же, это будет долгая битва.

– Стоп! – раздался властный окрик. Ведьмаки замерли. Я тоже застыл, продолжая держать меч наготове. 

В комнату вошел статный человек в мундире. Он остановился в нескольких шагах от меня, с интересом изучая. Окружавшие меня ведьмаки отступили в тень к стенам. Вошедший подал им знак, и они один за другим бесшумно покинули помещение. Опустив оружие, я воспользовался минутой, чтобы отдышаться.

– Давно не виделись, Мартин, – Аллар улыбнулся. – А ты почти не изменился. Сменил цвет волос, стал проще одеваться. Осанка. Где выправка командира? А нос... Ты что-то сделал с носом? Или тебе его сломали?

Брат Императрицы деланно вздохнул:

– В прошлый раз ты был изобретательней. Такая карьера! С каким интересом я потом изучал все твои шаги. Орден Синих Плащей многим тебе обязан. А сейчас? Стать вором? Какой примитивный ход.

– Зато действенный, – я позволил себе чуть улыбнуться.

– Да, кстати, об этом, – Аллар нахмурился. – Где шкатулка?

– У меня.

– Но, естественно, она не с тобой. А отдашь ты её только в том случае, если я отпущу твоих, так называемых, друзей, – скучающим голосом произнес Аллар.

– Все свое ношу с собой, – я постучал по карману куртки.

Брат Аши удивленно приподнял брови:

– Не ожидал. Так даже проще. Но как мы поступим?

Я пожал плечами.

– Вот всегда ты так, – лицо Аллара скривилось. – Вместо того, чтобы как-то решить возникающие вопросы, отходишь в сторону. Как будто тебя это не касается. Или ты забыл, с чего все началось? Тоже мне, герой выискался.  Если бы не ты...

Видя, что я не намерен вступать с ним в спор, собеседник замолчал и некоторое время буравил меня взглядом.

– Мне совсем не хочется тебя убивать. Какой-никакой, а ты мне родственник. Какого мнения я буду о себе, если убью собственного шурина?

– Наверное, ты будешь горд.

– Ну... может быть, – хмыкнул Аллар. – Говори свой план. Он же у тебя есть?

– Я отдаю тебе шкатулку. Ты отпускаешь этих двоих, – я полез в карман и достал деревянный ларец.

– А потом? – Аллар внимательно следил за моей рукой со шкатулкой.

– Сначала пообещай, что не тронешь тех, кто был со мной.

– Обещаю, – голос Аллара был лишен каких-либо эмоций.

– А потом мы сразимся. И кто-то из нас умрет, – я пожал плечами.

Взрыв хохота огласил пустую комнату. Отсмеявшись, Аллар вытер пот со лба и расстегнул воротничок мундира.

– Я правильно понимаю. Шкатулка и ты уже у меня в руках, и единственное, что ты просишь отпустить этих двух людишек? А затем хочешь попытать счастья в схватке со мной?

– Да.

– Прости, Мартин, но ты идиот.

Я ожидал нового приступа веселья, но его не последовало. Брат Императрицы с изумлением смотрел на меня:

– Ты не уйдешь отсюда живым. Если будет нужно – я уничтожу весь этот остров. Разнесу его по камням.

– Она просила тебя убить меня?

– Я ХОЧУ ТЕБЯ УБИТЬ! – Аллар наконец не выдержал. – За то, что ты сделал! За то, в кого ты нас превратил!

– Некоторые считали это чудом и были совсем не против подарка.

– А я считаю это проклятием, – Аллар сделал шаг ко мне, но затем отступил. – Ты представляешь, что ТЫ СДЕЛАЛ с моей сестрой?!  Нужно будет, я тебя и без магии убью! Разорву на части собственными руками.

Брат Аши тяжело дышал, гневно смотря на меня. Без предупреждения я кинул ему шкатулку. Тот ловко поймал её и быстро открыл. Оторвав взгляд от мерцающего внутри света, Аллар захлопнул ларец.

– Это ничего не меняет. Ты должен умереть.

– Возможно. Но ты обещал отпустить девушку и её наставницу. Ведь ты не будешь прятаться за спинами женщин?

– В отличие от тебя я держу слово, – Аллар развернулся и направился к выходу из комнаты. Я осторожно пошел за ним следом, продолжая сжимать в руке меч.

В соседней комнате с заколоченными окнами никого не было. Зато в следующей толпилось не менее дюжины «синих плащей». Они заметно напряглись, когда вслед за братом Императрицы вошел я.

– Освободите пленных, – приказал Аллар. Двое ведьмаков кинулись исполнять поручение и через минуту в комнату ввели Велу и Фэллу. Девушка с волнением смотрела на меня, закусив губу, а женщина непонимающе оглядывалась.

– Вы свободны, – Аллар предостерегающе поднял руку, увидев, как северянка сделала движение в мою сторону. – А с этим господином у нас еще есть дела.

– Идите к Габи, он ждет вас вместе с Илларом, – сказал я Веле. Та, сглотнув, кивнула и, опустив глаза, поспешила прочь, таща за собой Фэллу.

– Я смотрю, тебе нравится определенный тип женщин, – Аллар хмыкнул. Один из ведьмаков тем временем подал ему меч. Он провел ладонью над лезвием, и то вспыхнуло синим пламенем. Стоявшие в комнате люди начали осторожно пятиться к стенам.

– Как будто увидел молодую Ашу. Наверное, перерыл всю страну, чтобы найти её копию? Честно говоря, мне самому не хотелось доставлять её сестре, а то мало ли что... Все-таки бессмертие – это не вечная молодость, – продолжая говорить, Аллар крутанул оружием, обхватив  эфес двумя руками. – Ну что, начнем?

;

Глава 3. Старые враги

– Твоя ошибка в том, что ты пытаешься отразить удар меча.

Я подал Аллару руку, помогая подняться с земли. Парень непонимающе посмотрел на меня:

– А разве не в этом вся суть?

– Нет. Не бей по мечу, бей по противнику! Сражение на мечах – это не бой на железных палках, – я повторял прописные истины, которые когда-то вдалбливал и мой наставник. – Пока твой противник замахивается для красивого удара, не нужно становиться в вычурную защитную стойку. Тебе нужно убить человека, а не показать мастерство владения оружием.

– И чтобы донести эту простую мысль, обязательно делать подножку, и швырять меня на камни? – брат Аши усмехнулся, потирая бок.

Сощурившись от яркого солнечного света, я запрокинул голову. Стоял погожий весенний денек. Теплый ветерок трепал волосы, на ветках среди распустившейся листвы весело щебетали птицы. Новые королевские казармы были выстроены у южной стены Ниссы, где раньше располагался сад. Еще не все деревья выкорчевали, и мы занимались с Алларам на небольшом уцелевшем клочке зеленой травы в тени старых деревьев.

Пахло горячей землей, клейкими горькими листьями и навозом. Здесь же, рядом с казармами, располагались и королевские конюшни. Уже год столица Северных земель перестраивалась и перекраивалась по-новому. Вокруг была постоянная суета и шум. Городу требовались строители, плотники и солдаты. Для последних построили новые обширные казармы и они еще наполовину пустовали. Корн собирался собрать армию, которой еще никогда не было ни у одного из правителей страны. Если он осуществит свои планы, то Милонскому княжеству несдобровать. Многие старожилы не могли поверить в то, что Сербон посмеет напасть на тех, под чьими знаменами сражалось не одно поколение рыцарей. В свое время многие не верили и в то, что Корн решится захватить власть в свои руки, упразднив Совет рыцарей. Амбициозные планы нового правителя Северных земель поддерживала и его молодая жена. Брата которой я  тренировал сейчас.

Пока мы с Алларом отдыхали, отряд солдат, напялив латы и прихватив с собой тяжелые двуручные мечи, уже больше часа трусцой бегал по кругу на песчаном пяточке у казарм. Мне было жалко новобранцев, я не помнил, чтобы меня так муштровали в молодости. Для обучения бывших крестьян и горожан, решивших податься в солдаты, наняли кучу вояк. Большинство из них было из-за моря. Мелькали даже гномы и хеджанцы. Среди многих рыцарей по этому поводу слышался недовольный ропот, правда, не шедший дальше хмельных застольных бесед.

Я и сам, честно говоря, первоначально относился к затее Корна скептически. Проверенный веками метод обучения нового бойца был прост. Поступив на службу, он закреплялся за опытным воином, который становился его наставником и полностью за него отвечал. Учитель передавал свой опыт и знания молодому рыцарю. Так обучали меня, а еще раньше – моего наставника.

Теперь же вместо того, чтобы неопытный боец таскался вслед за своим учителям несколько лет, постигая азы боевого искусства, его сразу брали в оборот, заставляя день и ночь тренироваться. Вначале новичков учили бегать в тяжелых кирасах, поднимать тяжести, сражаться на кулаках и палках, и лишь затем давали в руки настоящий меч. Конечно, речь не шла о каких-то особых секретах мечного искусства, их обучали лишь самым основным приемам, но заставляли зазубрить их на уровне инстинктов в ходе многочисленных ежедневных тренировок. Помимо азов владения мечом, солдат натаскивали в борьбе, метании копей и стрельбе из лука.

И все это ежедневно, почти без перерывов. Многие не выдерживали и уходили. Но те, кто оставался, уже через полгода могли почти на равных потягаться с опытными вояками. Конечно, в одиночном бою у без году солдат практически не существовало шансов выстоять против покрытого шрамами бывалого бойца, прошедшего не один боевой поход. Но вот вдвоем или втроем они влегкую громили «старичков». Рыцари хоть и ругали Корна за кружкой эля за нарушение вековых традиций, не могли не признать, что новые способы обучения показывали свою результативность. Особенно учитывая, за какой короткий срок из неопытных деревенщин, никогда не державших в руках меч, лепили безжалостных воинов. А что будет, когда новобранцы пойдут проверку боем? Новую армию Сербона не остановит никто – от северных равнин Вога до пустынь Хеджании ей не будет равных.

Но и на этом новшества не заканчивались: теперь Нисса полностью брала на себя содержание солдат. Раньше любой, кто хотел сражаться в армии, должен был самостоятельно приобрести оружие, броню и лошадь. Стать рыцарем – это было недешевое денежное вложение, которое начинало приносить прибыль лишь через несколько лет. Если к этому моменту ты еще жив. Обычно первые доходы после походов уходили на возврат долгов, в которые залезал юный солдат или его родители.

Теперь Корн предоставлял оружие, коней и снаряжение. Даже кормежка в казармах была за его счет. Естественно, число желающих попасть в армию выросло многократно. Но теперь стало возможно выбирать, кого брать, а кого нет. Множество разновозрастных мужчин со всех уголков Северных земель каждое утро толпились в этой части города. С рассветом из казарм выходили командиры, которые придирчиво осматривали претендентов. Нередко перед казармами устраивались импровизированные состязания и кулачные бои, чтобы определить, кто из желающих попасть в армию сильнее. Обычно выбирали всего двух-трех лучших бойцов.

Не прошедшие отбор возвращались на следующее утро, чтобы снова попытать счастье. Их не смущало даже то, что многие из новобранцев отсеивались уже в первые дни, не выдержав нагрузок. Стать солдатом, обзавестись оружием и получить свою долю добычи после похода – для многих это был единственный шанс разбогатеть. И ради этого они готовы пытаться попасть в ряды новобранцев снова и снова. В любом случае, из-за множества строек, городу требовались сильные руки, так что прибывшие со всех концов страны мужчины не бездельничали.

Проводив взглядом отряд будущих солдат, монотонно бряцающих доспехами, я повернулся к брату Аши. Сам я предпочитал проверенный веками метод учителя и ученика, когда знания передаются в целом виде, без дробления на части.

– Ну что, начнем? – я крутанул меч, обхватив  эфес двумя руками. – И помни, что я тебе говорил про устойчивость и равновесие!

* * *

Пошатнувшись, я сплюнул кровь на землю. Мы сражались уже больше часа. Изматывающе долгого часа. За спиной дымились руины улицы, а с горящего меча на растрескавшуюся от жары землю стекали капли расплавленного металла.

Аллар стоял передо мной, ухмыляясь.  Его длинный меч пылал так ярко, что было больно смотреть.

– А когда-то ты считался моим учителем, – улыбнулся он. – Но наступает момент, когда ученик превосходит своего наставника, не так ли?

Я ничего не ответил, занятый восстановлением сбившегося дыхания.

– Раз ты не хочешь ничего сказать на прощанье... – Аллар рубанул светящимся мечом по мне. Оружие удлинилось и вонзилось бы в меня, не успей я поставить под удар свой многострадальный клинок. Встретившись, два магических меча взорвались. Обжигающей волной воздуха меня бросило спиной на камни.

Приподнявшись на локтях я взглянул на остатки своего оружия. От горячих осколков металла поднимался пар. Оружие же в руках Аллара, было целым и невредимым. Повертев его в руках, он хмыкнул и попробовал нанести следующий удар. Не поднимаясь с земли, я направил в его сторону яркую волну синего пламени. Брата Аши сбило с ног. Когда я встал с земли, Аллар тоже довольно резво вскочил на ноги.

– А я уж подумал, что ты разучился сражаться, – он занес меч для очередного удара.

Остатки моего оружия лежали у ног. Но меч на самом деле мне был не нужен. Как когда-то объяснял Иллар Веле, в любых окружающих предметах имелась магия. Растопырив ладони, я жадно впитывал её. Тонкие нити силы тянулись ко мне от земли, камней и даже растений. На ладонях сначала заплясали робкие синие искорки, затем они превратились в два огонька, и наконец, в моих руках пылал целый костер синего пламени. Скопив силу, я обрушил её на Аллара. Но тот ловко увернулся от снопа обжигающего света. Волна пламени обрушилась на стену дома за его спиной. Камни разлетелись в стороны, здание, лишенное опоры накренилось и рухнуло. Нас накрыло волной пыли.

Я нанес еще один удар по Аллару, ориентируясь лишь на его силуэт со светящимся клинком. В этот раз, чтобы отбить магическую волну, ему пришлось выставить вперед меч. Брызнул расплавленный металл. Вынырнув из клубов пыли, брат Аши стал обходить меня по дуге.

– Серьезно, последний час я уже начал думать, что за долгие годы ты, Мартин, разучился драться. Но теперь я вижу, что ошибался, – Аллар улыбнулся. – Тем приятнее будет тебя убить.

– Не думаю, что ты сможешь с этим справиться, – я отступал от противника, держа две руки, на которых горел голубой огонь, слегка разведенными.

– Ты должен помнить, чем закончился наш последний бой. Ты сбежал.

– В тот раз на твоей стороне был весь Орден Синих Плащей. Сейчас ты один.

– Я и один справлюсь с тобой.

– Ты все так же преувеличиваешь свои силы. Все что ты умеешь, ты узнал от меня.

Осторожно маневрируя, но, не нанося ударов, мы вышли на соседнюю улицу. С начала битвы, от заброшенного дома у пансиона Велы, мы прошли насквозь почти весь город, попутно разрушив с десяток зданий. В нескольких местах к небу от пожаров поднимались клубы черного жирного дыма. Горожан вокруг видно не было. Я предполагал, что постарались «синие плащи», отгоняя местных жителей от места битвы.

– Сестра не будет рада, что мы разнесли весь остров, – я остановился посредине улицы, прикидывая, куда двигаться дальше. В мои планы входило удалиться как можно дальше от порта.

– Плевать! Эта наша страна. Что хотим, то и делаем. Завтра они все равно ничего не будут помнить, – Аллар пожал плечами и сразу же нанес по мне магический удар. Я пригнулся, сверху посыпались камни – сгусток света врезался в стену дома. Не давая мне опомниться, брат Аши напал снова. Я выставил руки вперед, прикрываясь стеной из синего огня. С трудом отбившись, я отскочил назад.

Одной рукой я возвел между нами мерцающую завесу, вторую направил в сторону кучи кирпичей у дома, по которому пришелся удар Аллара. Камни взмыли в воздух, и я один за другим стал метать в сторону противника. Аллар ловко отбивал их своим мечом. Захватил с земли сразу несколько камней, я швырнул их вперед. Аллар отбил два, зато третий с силой ударил его в плечо. Он поморщился. Я сжал ладонь в кулак – мерцающая синяя защита превратилась в пылающий сгусток, который метнулся к врагу. Искры брызнули в разные стороны – он едва успел прикрыть себя мечом. Теперь брат Императрицы с изумлением смотрел на дымящийся эфес. От клинка ничего не осталось.

Отбросив бесполезные остатки меча, он бросился ко мне, но, тут же получив очередным камнем в живот, рухнул на землю.

– Скотина, – прохрипел он, медленно поднимаясь. Он провел рукой по дуге и воздух перед ним замерцал голубым светом. Для проверки я запустил в сияние очередной камень, но тот разлетелся на части прямо в воздухе.

– Ты тянешь время, – вдруг догадался Аллар, зло посмотрев на меня.

Вместо ответа я ударил синим пламенем ему под ноги. Земля буквально взорвалось – моего бывшего ученика подбросило в воздух. На удивление, Аллар приземлился довольно удачно, и из клубов пыли в меня ударило несколько святящихся огненных шаров. Когда я закончил разбираться с ними, Аллар уже вновь был передо мной.

– Я так понимаю, ты ждешь пока эта девчонка со своими друзьями, покинет остров? – Его Величество зло усмехнулся. – Только вряд ли ты узнаешь, удалось ли им это или нет.

Аллар воздел руки. Крохотные синие искорки побежали по земле к нему. Их количество увеличивалось, а огоньки росли и становились ярче. Воздух между мной и Алларом начал мерцать и искриться. Я осторожно пятился, не выпуская противника из виду.

Где-то вдалеке забили городские часы. Сквозь глухие удары сердца я, на мгновение перестав дышать, отсчитывал удары. Пробили шесть часов. Корабль с Велой должен быть уже далеко отсюда. Если, конечно, гном все сделал правильно и увез северянку с магом. И не вмешались ведьмаки. Слишком много «если». Но ничего поменять я уже не в силах. Буду надеяться, что мои спутники успели сбежать с Тикеры.

Перестав отступать, я смахнул соленый пот с лица.

– Ладно. А теперь начнем драться серьезно, – я тоже поднял руки вверх, вдохнув пахнущий дымом воздух. Но ко мне не поспешили тысячи различных огоньков. Столб голубого пламени опустился сверху с неба, заполнив ярким светом всю улицу. Аллар все еще держал руки поднятыми вверх, когда ревущее пламя ударило по нему, сломив мерцающую защиту.

Теперь, когда была надежда, что корабль с моими спутниками покинул остров, я сражался в полную силу. Я беспрерывно наносил удары синим пламенем по Аллару, ему оставалось только защищаться. Он медленно отступал от меня, прихрамывая. Я все-таки основательно задел его.

Мы уже давно покинули город и шли по какой-то проселочной дороге, ведущей к берегу. Хвала небесам, никаких глупых зевак нам не встречалось. Синие зарницы, видимо, были видны из любой точки острова, но сумасшедших посмотреть с близкого расстояния, что здесь творилось, не нашлось. Плавленый песок под моими ногами хрустел, трава почернела от огненных смерчей, от земли поднимался пар. Воздух пропитался горьким дымом, пахло как после лесных пожарищ.

Я наносил удар за ударом, ожидая, когда иссякнут силы Его Высочества. Последние несколько минут, Аллар даже не делал попытки контратаковать. Он просто пятился, выставив перед собой руки, поддерживающие магический щит.

С каждым ударом все отчетливее становилась гримаса боли на его лице. Еще несколько минут, и я пробью его защиту. Все-таки на равных в магическом поединке со мной могла потягаться только его сестра. В прошлый раз из-за её появления я ретировался с поля боя.

Но недооценивать своего противника не стоило. Поэтому, когда после одного из ударов, он резко развёл руки, пригнулся, и светящийся перед ним щит исчез, я был готов к такому повороту событий. Не ожидал я только того, что побежит он не ко мне, а от меня. Поэтому мой удар пришелся в пустое место. Я-то готовился к тому, что противник накинется на меня, а не бросится наутек.

Аллар же на удивление резво сбежал с дороги и в несколько прыжков поднялся на утес, нависающий над берегом. Мы поменялись ролями. Я выставил перед собой мерцающею завесу, а он начал непрерывно бомбардировать меня вспышками синего пламени.

Я развел руки и мерцающий передо мной синий свет начал двигаться вперед. Полупрозрачная стена начала удлиняться и загибаться с двух сторон, окружая Аллара. Пока он пытался пробить её, я взобрался на утес.

Затем протянул руки в сторону окружавшего противника мерцания и втянул все пламя в себя. На секунду время замерло, слышалось лишь потрескивание огня на моих выставленных вперед ладонях. Глаза моего врага удивленно расширились. Потом волна яркого света ударила в Аллара и отбросила его на несколько метров.

Я обошел тело поверженного противника вокруг. За моей спиной, под козырьком утеса разбивались волны, соленые брызги, сносимые ветром, долетали даже сюда. Но как только я сделал шаг в сторону Аллара, он открыл глаза и улыбнулся:

– Пока, Мартин!

Затем он сделал то, что я меньше всего ожидал. Я поднял руки, вокруг которых заискрилось пламя, готовясь отразить его удар, но вместо этого Аллар с силой хлопнул ладонью о камень. Скала, на которой я стоял, дрогнула и раскололась. Накренившись, утес рухнул в море. Последнее, что я видел, падая вниз вместе с камнями, это довольный взгляд Аллара. В конце концов, он научился от меня главному – не важно как ты выигрываешь. Хитрость и обман допустимы, если ты победил.

;

Глава 4. Воссоединение отряда

– Мы бросили его! – Вела в волнении расхаживала взад-вперед по маленькой комнатке.

Габи и Иллар молчали, сидя за столом и наблюдая за девушкой. Все возможные доводы о том, что поступить как-то иначе они не могли, давно уже были произнесены.

Четверо беглецов устроились на ночлег в небольшом флигеле старого деревянного дома, стоявшего на отшибе Руханы. Городок ютился на окраине Риверской пустоши на берегу Терского моря. В продуваемом соленым морским ветром поселении даже не было пристани, и на берег их доставила лодка с корабля, который плыл от Тикеры долгих четыре дня.

За все время морского путешествия никто из путешественников, за исключением Фэллы, практически не сомкнул глаз. Всем казалось, что на горизонте должен появиться пущенный в погоню корабль с «синими плащами». Но, похоже, что ведьмаков не особо интересовала судьба беглецов. Что было несколько странно, учитывая то, с каким упорством они преследовали их раньше.

– Мне кажется, что все это время охотились вовсе не за нами, – наконец озвучил общую мысль гном.

Даже предположив, что все это время наибольшую опасность представлял Мартин, за которым гонялся Орден, расслабляться не стоило. Они вернулись в страну, где на каждом шагу были невидимые для других волшебники, способные испепелить неугодных. Или того хуже – стереть память. Как это случилось с Фэллой.

Та совершенно ничего не помнила с того момента, как покинула пансион вслед за Велой. Все долгое путешествие от столицы до Старых земель стерли из памяти. Не помнила она и то, что произошло позже. Разумнее всего было предположить, что ведьмаки не хотели, что бы кто-то знал, что именно случилось с ней, пока она находилась в их руках. Утешало, что никаких следов пыток на женщине не обнаружилось.

Фэлла с недоверием косилась на гнома и мага, явно им не доверяя. Её можно было понять – она потеряла несколько месяцев жизни. Из обрывков воспоминаний остались лишь общие впечатления о долгой поездке в какой-то заколоченной коробке и шторм на море. В себя женщина пришла, когда Вела тащила её из пустующего здания на острове. Видимо все остальное время Фэлла находилась под действием какого-то заклятия. Как не пыталась Вела выяснить что-то еще, ничего более конкретного её наставница вспомнить не смогла.

Городок, в котором они остановились на время, выбрал гном. Еще с Мартином они договорились с капитаном о том, что их доставят в Актар – южный форпост Империи, находящийся у подножия гор Тар-Тара. Но во время нервного морского путешествия, Габи попросил высадить их у Руханы. Таким нехитрым маневром гном пытался, если не сбить со следа возможных преследователей, то по крайне мере выиграть для путешественников немного времени.

Они задерживались в городе уже на вторую ночь, что, по мнению Габи, было неразумно. Если ведьмаки продолжат охоту на них, то уже сейчас, когда корабль, который вез их, прибыл в Актар, они знали об их нынешнем местоположении. И хотя, в отличие от пути по морю, сюда почти неделя скачки по степным дорогам, нужно было торопиться.  В принципе, все были согласны с гномом. Единственный вопрос, который пока не решили остатки команды, – куда двигаться дальше.

Первоначальный план был в том, чтобы вернуться в столицу. Именно там, по словам Мартина, и следовало искать Фэллу. Но теперь она была с ними, зато бывший вор отсутствовал. Оба мужчины – и маг и гном, отвергли предложение Велы вернуться на Тикеру и выяснить судьбу Мартина. Судя по синим зарницам над островом, которые были видны с отплывающего корабля, там разгорелась настоящая магическая битва. Выжить в которой, когда против тебя не менее полусотни «синих плащей», невозможно. А именно столько ведьмаков насчитала северянка, пока была в недолгом плену.

Вела продолжала метаться по помещению, словно птица, попавшая в клетку. Она сделал еще несколько кругов по малюсенькой комнате, которых было две в деревянной пристройке. Во второй уже давно спала Фэлла, не принимавшая участия в обсуждении дальнейших планов.

– Мы предали его! – горестно повторила девушка. – Возможно, он еще жив. Может быть, эти проклятые «синие плащи» не любят убивать своих противников. Просто сотрут ему память и все.

– Госпожа, мы сделали все, что было в наших силах, – осторожно начал гном. – Спасти Мартина могло только чудо. Вы же сами говорили, что он приказал вам прийти ко мне и убираться с острова. Он пытался спасти всех нас. И если мы сейчас кинемся навстречу врагам, без плана, не понимая, что происходит, его жертва будет напрасной.

При слове «жертва» северянка прикусила губу. В изнеможении она рухнула за стол, уронив голову на руки:

– Что же делать дальше?

– Я повторю свой план, госпожа, – вздохнул Габи. – Сейчас в первую очередь мы должны подумать о нашей общей безопасности. Завтра утром нужно отправиться на восток. Мимо городка проходит большой степной тракт, соединяющий южные земли Империи с центральной частью. Следует отойти как можно дальше от побережья. Если нас будут искать, то лучше всего затеряться в каком-либо городе побольше. На Риверской пустоши таких хватает. После того как мы убедимся, что нас никто не разыскивает, я предлагаю и вовсе покинуть Империю. Учитывая, что вы теперь видите «синих плащей», здесь просто небезопасно. Любая встреча с ними может плохо кончиться. Уже там, за морем, можно будет поискать того, кто сможет помочь восстановить память Фэлле. Хотя я бы не спешил этого делать...

– Почему? – брови сидевшего рядом с гномом Иллара изогнулись дугой.

– Мало ли из-за чего ведьмаки стерли её память. А если она вспомнит что-то такое, что ей вовсе не понравится?

Вела подняла на своих спутников красные, заплаканные глаза:

– Ты прав, Габи. Все, что ты говоришь, разумно, но... Я просто не в силах привыкнуть к этому... Что его нет.

– Вам надо выспаться, госпожа, – спустя минуту молчания сказал гном. – Завтра нас ждет долгий путь.

Девушка кивнула и, встав, нетвердо вышла из комнаты.

– Ты думаешь, Мартин погиб? – спросил через некоторое время Иллар.

– А ты бы выстоял в одиночку против полсотни магов? – покачал головой Габи. – Мартин, конечно совсем не прост, но выжить после такого... Это просто нереально.

Вела лежала на постели рядом с мирно посапывающей Фэллой и не могла заснуть. За тонкой стеной шептались студент и гном. Северянке даже не надо было прислушиваться, чтобы понять, о чем их тихий разговор. Тема для бесед у них всех в последние дни была только одна.

Мартин. Вначале он совсем ей не понравился. Его плотоядный взгляд на рынке она почувствовала всем телом – её окатило волной жара. Позже она заметила ухоженные руки, белые зубы и очень внимательные глаза. Все это Мартин старательно прятал, так как это сразу же выдавало принадлежность к другому сословию. Вначале она поверили в то, что он просто вор. Возможно, даже очень хороший вор. Но вор бы не стал вести себя так, как Мартин. Преступники, которые, вместо того чтобы залечь на дно, лезут в герои, долго не живут. Его осанка, умение планировать и уверенный в себе голос, привыкший отдавать команды, – все говорило о том, что он служил в армии. И не простым солдатом. Даже Габи прислушивался к его мнению, что на памяти девушки произошло впервые. Найденные книги в библиотеке особняка (она ни на секунду не сомневалось, что это дом Мартина), второй дом в Милонском княжестве – это все доказывало его непростое происхождение. Возможно, его семейное прошлое не менее увлекательно, чем история Велы. Потрясло её то, что он оказался магом. На фоне новости о «синих плащах» и поголовно заколдованной Империи это не шокировало так сильно, но зато окончательно ставило Мартина вне любых привычных определений. «Маг-вор-солдат-аристократ», который зачем-то решил помочь ей и Иллару. Тут не было никакой логики, если не предположить, что Мартин преследовал какие-то свои, непонятные другим, цели.

Была еще одна тема, которую она старалась тактично обойти во время своих размышлений. То, что случилась между ней и Мартином на острове в пещере. Она безуспешно пыталась изгнать воспоминания об этом из своей головы, но они с неумолимой настойчивостью возвращались к ней. И с каждым разом это были все более неприличные, отталкивающе-манящие мысли. Теперь, когда приходилось признать, что Мартин скорее всего (как она цеплялась за это «скорее всего»!) мертв, эти думы были приправлены горьким чувством невыполнимого.

Раздумывая о вопросах, которых теперь некому задать, Вела, наконец, уснула.

Приснившийся ей сон оказался необычным. Начался он, как и многие предыдущие сны, с того, что они вместе с Мартином стояли на фоне зеленых всполохов. Где-то внизу плескались волны теплого подземного озера. Они целовались. Рука мужчины требовательно и без стеснений ощупывало обнаженное тело Велы. Её пальцы изучали мускулистую спину Мартина. Но затем все пошло совсем не так, как в других снах.

Каменный пол под ногами затрясся. В воду посыпались камни, Велу обдали брызги. Девушка отстранилась от Мартина, который держал её за руку, сам при этом тревожно озираясь. Зеленый свет, озарявший пещеру, начал наливаться синим оттенком, пока не превратился в яркое голубое пламя, от которого веяло холодом.

Остров задрожал и накренился. Её пальцы выскользнули из ладоней Мартина и она, сорвавшись, упала в воду. На секунду она погрузилось в неё с головой. Вынырнув, откашливаясь и фыркая, Вела попыталась подплыть к островку, но оказалось, что вокруг нет воды. Девушка выбралась наружу из гигантского сугроба, хотя секунду назад была в озере.

Отряхнув с волос снег, она огляделась. Бушевала снежная буря, злые снежинки царапали кожу. Над головой полыхали сине-зеленые зарницы северного сияния. Она уже не была голой, на плечах колыхался меховой плащ. Зато ноги девушки были босыми, но как это не странно, не чувствовали холода, и что еще более удивительно, не проваливались в сугробы. Вела легко шла прямо по снегу, не оставляя следов. Через несколько минут ветер начал стихать, снежная пелена развеялась и она очутилась у крепости.

Толкнув тяжелую кованую дверь, которая с необычной легкостью открылась, девушка вошла внутрь. Она долго и утомительно поднималась куда-то вверх по бесчисленным лестницам и брела по длинным коридорам. В окна светил неестественный яркий синий цвет, оставляющий резанные четкие тени, в которых, казалось, кто-то прятался.

Вела уже начала уставать от долгой прогулки, как неожиданно очутилась перед большим зеркалом. Одежда вновь сменилась – теперь она была в подвенечном платье из ослепительно белого шёлка. На голове девушки сверкала золотая диадема. Вглядываясь в свое отражение, Вела вдруг осознала, что это совсем не она. Хотя не могла понять, чем же женщина по ту сторону рамы отличалась от неё: те же черные волосы, зеленые глаза, горделивый профиль. Из глубины зеркала появился Мартин – на нем была военная форма, а на перевязи висела кривая айзерлендская сабля. Он стал чуть сзади Велы, осторожно придерживая девушку за талию. Мартин хмурился, казалось, он был чем-то недоволен или даже сердит. Смотря в отражение, Вела поняла, что видит перед собой ту саму картину, на которой Мартин был с Розой. Только теперь место южанки заняла она. Угрюмо сведя брови, Мартин наклонился к шее девушки и прошептал:

– Вела, проснись!

Девушка мгновенно открыла глаза и села в постели так, что Фэлла, тормошившая её за плечо, испуганно отпрянула.

– Там это... кто-то во дворе... – женщина кивнула в сторону окна. – Я собиралась... Ну, в общем, я проснулась, смотрю, какая-то тень мелькнула. И ходит вокруг дома, ходит.

Вела спрыгнула босыми ногами на деревянный пол. Прихватив из-под подушки свой кинжал, северянка быстро выскользнула в соседнюю комнату, где спали маг и гном. Габи сразу же поднял голову, будто бы и не спал. Не успел он хоть что-то возразить, как Вела подскочила к входной двери их пристройки и, откинув щеколду, резко открыла её. На пороге стоял Мартин, занесший руку. Видимо он как раз собирался постучать в дверь.

– Кто это? – прошептала за её плечом Фэлла.

Не отвечая, Вела кинулась на шею застывшему гостю. Глухо звякнул упавший на пол кинжал.

* * *

Все сгрудились вокруг стола, на котором горела свечка. Я тер небритую щеку.

– Нам нужно торопиться, скоро рассвет. Этот городок желательно покинуть затемно, – нетерпеливо говорил я. – Я вообще думал, что вас тут уже не будет, и я смогу нагнать вас только на тракте. Высадиться вместо Актар в Рухане – это был правильный, но слишком предсказуемый поступок. Хотя я бы сделал точно так же. Но задерживаться тут не следует. На месте тех, кто может следовать за нами, я бы послал сюда корабль с ведьмаками, чем гнал бы неделю отряд по суше. Так что лучше поспешить. 

Я протестующе поднял обе руки, не дав никому задать вопрос:

– Все подробности того, что случилось на Тикере, позже. Сейчас мы должны определиться с тем, в какую сторону двигаться, – я оглядел присутствующих. – Я могу вернуть память Фэлле. Но для этого нам нужно попасть в одно место. Это храм в Песках Надежды.

В  глазах спутников отражался мигающий свет горевшего ночника. Гном смотрел на меня с сомнением, а маг удивленно, приподняв брови. Какие чувства выражали блестящие зеленые глаза Велы, я рассмотреть не успел, она потупила взор. Зато на её щеках явственно выступил румянец. Лишь только сама Фэлла с недоумением и сомнением рассматривала меня, всем своим видом показывая, что она вряд ли будет доверять небритому бродяге в грязной одежде.

;

Глава 5. Через Риверские пустоши

Рассвет застал меня покачивающегося на облучке рядом с извозчиком, от которого несло кислым вчерашним перегаром. Он дремал, закутавшись в засаленный кусок шерстяной ткани, бывший когда-то дорожным пледом. Иногда он, с трудом разлепив глаза, поглядывал на однообразную дорогу, петлявшую по степи. Две лошадки неспешно тянули скрипящий нагруженный дилижанс. Тюки, мешки и баулы занимали даже задние места за пузатой крышей повозки. Робкие лучи утреннего солнца осветили забрызганные грязью стенки кареты, которые оказались желтыми. Разные дилижансные маршруты имели свой цвет, так как большинство жителей Империи не знали грамоты. На нашей желтой карете, которая ехала через полстраны несколько недель, можно было добраться из столицы до границы с Хеджанией.

Тракт, по которому катил дилижанс, делал зигзаг к Рухане, но сама дорога вниз к берегу не спускалась. Тонкая, редко используемая колея соединяла городок, где я настиг своих спутников, с наезженным путем. Большинство проезжавших мимо путников совсем не интересовал городишко и они следовали дальше. Мы уселись в первый проезжавший дилижанс еще затемно.

Мне, небритому, чумазому, в грязной одежде досталось «почетное» место снаружи, рядом с извозчиком. Куда я и отправился под довольным взглядом Фэллы. Женщина не переставала возмущаться, что они покидали город ночью, словно какие-то воры. Остальная часть нашей компании удобно устроилась внутри кареты.

Восходящее солнце придало степям Риверской пустоши странный розоватый оттенок. Мы постепенно удалялись от моря, и наконец синяя полоска на горизонте совсем исчезла. Правда, еще долгое время ветер доносил до нас соленый запах морских волн.

В этой части Империи зима больше напоминала затяжную промозглую осень. Я плотнее закутался в чужие одежки, ежась от прохладного ветра. Кучер поделился частью своего пледа, который я с благодарностью накинул на ноги. Старая карета дребезжала на неровностях дороги, покачиваясь.

Солнце стало потихоньку пригревать, лишь поднявшись выше. На одной из кратких остановок из кареты выбрался Габи и, кряхтя, залез к нам с извозчиком наверх.

– Что ты там говорил про Пески Надежды? – буркнул гном, поглядывая из-под бровей на клевавшего носом извозчика. – Это твоя очередная дурацкая шутка?

Южная пустыня, отделявшая Империю от Хеджании, тянулась от гор Тар-Тара до Слепого моря. Пески Надежды находились восточнее внутреннего моря. Точного местоположения Альмаурибиша, как назывались Пески по-хеджански, известно не было. Каждый год граница опасного места могла перемещаться.

Пески Надежды известны тем, что выбраться из них практически невозможно. Обычно ушедшие туда не возвращались. Спастись можно только в том случае, если вовремя понять, что попал на опасную территорию, и как можно быстрее повернуть назад. Люди, побывавшие на окраинах Песков, рассказывали множество страшных историй. Одни говорили, что странный розовый песок под ногами пытался затянуть их под землю. Другие заявляли, что окружавшие барханы начинали двигаться и пытались окружить путешественников. Третьи так и вовсе упоминали о неведомых чудовищах с огромными огненными глазами. Проверять страшилки выживших никто не спешил, поэтому рассказов об ужасах этого места Южной пустыни бродило немало.

Единственное, о чем упоминали все рассказчики – это то, что песок в этих странных местах был необычного красноватого цвета. Еще все говорили о гнетущей тишине вокруг, как будто на всей земле не было ничего живого. Если там и была магия, то настолько древняя и непонятная, что тягаться с нею не решился никто. Я знал, что в Пески не решали соваться даже ведьмаки.

– Никогда не понимал, почему эти места так странно называются, – пробормотал гном.

– Считается, что за Песками Надежды находится утерянная столица Хеджании – их знаменитый Золотой Город. Люди света не теряют надежды, что смертоносные пески однажды разойдутся, и откроется дорога к потерянному городу с его несметными сокровищами.

– Ты веришь в эти сказки?

– Я знаю, что пройти через пески можно. В принципе.

– Где-то я уже это слышал. Непроходимые топи, через которые можно пробраться, – гном усмехнулся.

– Ты ведь бывал в тех местах? – спросил я у Габи.

– Но так далеко мы не забирались. Что на самом деле находится за Слепым морем не знает никто. Думаю даже и сами хеджанцы.

Дилижанс трясся на ухабах дороги. Сидевший справа от меня извозчик начал чуть слышно похрапывать. Я взял вожжи из его ослабших рук.

– Ты намерен рассказать в конце концов, что происходит? – Габи наплевал на обычную скрытность. – Все уже поняли, что ведьмаки гонялись за тобой. Им не были нужны ни Вела, ни этот недоучившийся маг, который подпалил бороду своему учителю. Все время «синие плащи» преследовали только тебя! Ты же ловко делал вид, что совсем тут не причем. У нас есть все основания, сказать тебе – до свидания, Мартин! – и помахать ручкой. Находиться рядом с тобой опасно.

Я молча рулил каретой, слушая упреки гнома. Габи разочарованно махнул рукой:

– У тебя время до вечера. Надеюсь, мы поверим твоей истории.

– Хорошо, договорились. Этим вечером я буду откровенен. Но не уверен, что вам это понравится.

Гном посмотрел на меня из-под нахмуренных бровей. Дальше мы ехали молча. Солнце недолго радовало нас своим теплом. По небу расползлись серые зимние тучи, наполненные снегом. Отдельные снежинки время от времени попадали мне на лицо. Было бы хорошо добраться до ночлега до начала снежной бури. Зима из столицы дотянула свои холодные руки до нас.

– Кто же ты такой? – Габи с подозрением покосился на меня. – Я уже не думал встретить тебя снова, вор. Я видел зарницы над островом. Человек не смог бы там выжить.

Во время следующей остановки на крышу заглянул маг. Габи вздохнул и отправился вниз. Его место рядом со мной занял Иллар. Возница все так же продолжал дремать, доверив управление дилижансам мне.

– Что случилось на острове? – недоучившийся студент начал с самого главного.

– Вы намерены допрашивать меня каждый по отдельности или найдете время, чтобы задать все вопросы вместе и сразу? Чтобы я не повторял одно и то же?

Иллар недовольно скривил лицо.

– Ладно. Мне удалось ускользнуть. Аллар... мой противник. Он обхитрил меня. Ему удалось выбить землю из-под моих ног. В прямом смысле. Он скинул меня в море вместе с большим куском скалы. Мне повезло дважды. Во-первых, я упал между двух больших камней. Во-вторых, следом за мной сорвалась здоровенная каменная глыба, которая прикрыла от остальных обломков. Правда, некоторое время мне пришлось просидеть в этой своеобразной пещере под завалом.

– Мы видели зарево над Тикерой. В небе все полыхало голубым светом.

Я пожал плечами:

– Не знаю, как это выглядело со стороны. Но городу понадобится много денег, чтобы восстановить разрушения.

– Вела рассказывала о человеке, который держал её в этом здании, после того как я... – маг запнулся на этом месте. – Как я потерял её. Кто это? Он был главнее ведьмаков.

– Его зовут Аллар и он брат Императрицы.

– Что он хотел?

– Я кое-что украл у него, – я усмехнулся.

– Ты обокрал брата Императрицы? – Иллар от изумления даже присвистнул. – Теперь понятно, почему по твоим следам пустились «синие плащи». А что...

От дальнейших расспросов недоучившегося мага остановило лишь то, что наш дилижанс подъехал к небольшому городу. Я толкнул в плечо осоловевшего кучера. Тот проморгался и начал осматриваться по сторонам:

– Хеджанские шлюхи... Сколько я спал? Это уже Кунара?

– Тебе виднее. Я тут раньше не бывал.

Уже вечерело, в городке зажигали фонари на единственной дороге, по которой катила наша карета. Чумазый мальчишка, зажигавший огонь, проводил нас взглядом, стоя на лестнице у фонарного столба. С темнеющего неба падал редкий снег.

Городок находился на перекрестке двух торговых трактов. Поэтому большинство жителей, так или иначе, были связаны с обслуживанием пересекающихся потоков людей и товаров. Город начинался резко, без обычного пригорода, в котором живут бедняки в покосившихся хибарах, окруженных скудными огородиками. По сторонам улицы в наступающей темноте замелькали приземистые строения складов, трактиров и конюшен. На редких жилых домах висели вывески с воронами, которые обозначали, что хозяева не прочь сдать комнаты на постой. Черные птицы были разнообразны: от деревянных, со вставленными стеклянными глазами, до выкованных из чугуна.

– Интересно, почему ворона стала символом гостеприимства и радушия? – маг с юношеским любопытством оглядывался по сторонам.

– Это хеджанское поверье. У южного народа ворона знак мудрости и долголетия. Изображение с ней обычно рисовали на домах, где жили самые почтенные и старые люди. Так уж получилось, что по совместительству чаще всего они и держали гостевые комнаты для странников. Эта традиция и перекочевала к нам.

Иллар с сомнением покосился на меня, но спорить не стал.

Экипаж доехал до нужного трактира. Пассажиры начали высаживаться из кареты. Наша небольшая группа без поклажи смотрелась чужеродно среди толчеи людей. Мы переместились в тень к стене здания. Небо стало темно-синим, снежинки танцевали свой танец вокруг фонарей с их неровным светом. В отличие от богатой столицы, где за освещение отвечали магические светильники, в провинции использовали простые масляные фонари, за которыми нужно было следить всю ночь.

– Денег у нас немного, – пожаловался гном. – Если повезет, я смогу сторговаться на одну постель для Велы. Остальным придется ночевать в какой-нибудь конюшне. И это тоже не бесплатно. Деньги надо оставить на еду и завтрашние билеты на дилижанс.

– Лучше всего, если мы поедем на другой карете и вообще сменим направление, – предложил я.

Габи кивнул, поддерживая мое желание запутать следы.

– А с деньгами, я думаю, проблем не будет.

– У тебя под прокладкой опять завалялось немного маратвайских мин? – удивленно приподнял бровь гном.

Я похлопал по старому рванному сюртуку, что был на мне:

– Моя куртка где-то на дне Терского моря.

– Ты собираешься кого-то обокрасть, вор? – холодно поинтересовалась северянка.

– Есть и другие способы, – я вновь не успел поймать взгляд Велы. Девушка отвернулась в сторону.

На самом деле я собирался отправиться в таверну, которую высмотрел еще при въезде в город. И которую не без основания считал главным воровским местом на всю округу. Гном не доверял мне и не собирался отпускать одного. Я наотрез отказался идти со всеми вместе, заявив, что тащить всю компанию туда опасно. После нескольких минут препирательств гном все же настоял на том, что отправится со мной. Наши спутницы на это время останутся под присмотром мага. Я не очень доверял Иллару в плане охраны женщин от неприятностей. Скорее, это они могли удержать студента от необдуманных шагов.

– Зачем мы туда идем? – спросил меня гном, когда мы двинулись в обратную сторону по дороге.

– Мне кое-кто должен ...

– Но ты же сам сказал, что впервые в этом городе. Кто твой должник?

– Я сам.

Пока гном обдумывал мой нелогичный ответ, мы добрались до неприметной таверны. У закрытой двери подпирал стену светловолосый бугай.

– Извините, ребятки, но мест нет, – он преградил нам дорогу, добродушно улыбаясь. Правда его глаза при этом оставались внимательными и цепкими, оценивая меня и гнома, который придерживал рукой свой неразлучный боевой топор.

– Если перейдете на другую сторону, то там, в заведении тетушки Цили, вам поставят бесплатную кружку эля, если скажете что от меня, – продолжал врать вышибала.

– Мы по делу, – я протянул руку к светловолосому. Тот напрягся и сделал шаг назад, опустив руку к кинжалу за поясом. Зеленоватый огонек зажегся после щелчка пальцев. Когда я поднес руку с огнем к бугаю, цвет огня сначала сменился на алый, а затем стал синим. На запястьях вышибалы засветилась знакомые оранжевые узоры. Он расслабился и распахнул дверь перед нами:

– Вы видимо в первый раз у нас, не узнал. Проходите.

Я кивнул и перешагнул порог. Вслед за мной в помещение вошел Габи.

Внутри на удивление было свежо и просторно. На стенах горело несколько магических светильников, так что первое время приходилось даже щуриться от яркого света. Два человека в дорожных одеждах сидели в углу зала и о чем-то тихо беседовали. Еще один посетитель сидел один перед накрытым столом и с видимым удовольствием ужинал.

– Да уж, нет мест, – пробурчал гном оглядываясь.

Едва мы уселись за один из свободных столов, как перед нами возник расторопный рыжий малый.

– Чего желает его светлость и его спутник? – он учтиво поклонился.

– Мне бы хотелось получить свои вложения.

– Понимаю. Секундочку, – рыжий кивнул и удалился в соседнюю с залом комнату.

– Вот те штучки с огнем на запястьях при входе, – Габи наклонился ко мне и говорил полушёпотом. – Я слышал про такой способ, но вижу в первый раз. Очень похоже на фокусы «синих плащей».

Мне не удалось удовлетворить любопытство гнома. Перед нами снова возник рыжий, который положил передо мной старый пергамент. На стол также была водружена чернильница с пером. Обмакнув острый кончик в густую смесь, я нацарапал на листе несколько значков. Рыжий внимательно их рассмотрел, кивнул и вновь удалился.

– Что это? – спросил гном.

– Висяк.

– Что за висяк?

– У воров тоже есть свои ростовщики. Правда, проценты грабительские. В нашем случае – половина.

Габи изумленно покачал головой:

– Так вот чем на самом деле занимался Болдо. И много идиотов, которые готовы отдать половину своих денег?

– Хватает. Особенно если на кону стоит собственная жизнь. Удобство в том, что деньги можно отдать этим ребятам в одном городе, а получить в другом. Без них путешествовать как-то спокойнее. Сдал свою добычу и налегке удаляешься в безопасное место, где получаешь половину денег обратно.

– А почему висяк?

– Ты как бы «подвешиваешь» свои деньги. Вот они и «висят», пока ты их не заберешь.

– А что случится, если кто-то погибает? Куда они девают деньги?

Я с интересом посмотрел на гнома:

– Остаются у этих ребят. Или ты думал, что тут действуют гномьи законы о наследовании?

К нам подошел рыжий и положил на стол объемный кошель.

– Монеты разного достоинства – от золотых до медяков, – тихо сказал он.

Кивнув и взяв деньги, я встал. За мной поспешил подняться и гном.

– Еще что-нибудь желаете? – учтиво поинтересовался парень.

– Где лучше всего переночевать в вашем городке?

– Рекомендую постоялый двор на Кряжской улице, который держит тетушка Сара. Недорого, безопасно и главное вопросов не задают.

– Я представлял воровские притоны несколько иначе, – задумчиво сказал Габи, пока мы шли обратно из пустой таверны. Из предосторожности мы сделали несколько крюков по соседним улицам, но никто за нами не следовал. – Это место больше похоже на то, где встречаются деловые люди – купцы, торговцы, ну уж никак не воры и грабители.

– Могу тебя уверить, что крови на руках тех, кто бывает тут, предостаточно. А если ты хочешь пройтись по низкопробным кабакам и нарваться на поножовщину, то я смогу устроить прогулку и по таким местам.

– Нет уж, не надо, – бросил взгляд на меня Габи. – Пойдем искать эту Кряжскую улицу и Сару?

– Нет. Мы пойдем в любое место, кроме этого.

Наши спутники были там же, где мы их и оставили. После короткого совещания все согласились с моим предложением не идти в постоялый двор, а найти комнаты для ночлега в каком-либо доме. Выпытывать у меня, чем мне так не угодили постоялые дворы, никто не стал. Мы двинулись в центр городка, где дома были побогаче.

За одним из поворотов, ведущем от центральной улицы, нашелся небольшой особняк за каменным забором, на котором поскрипывала вывеска с вороной. Хозяин дома – зевающий толстячок – предупредил нас, что еду принесут из ближайшего трактира, так как кухарку он уже отпустил домой. Он выделил нам три комнаты в левом крыле здания и, поигрывая серебряными монетами в руке, удалился.

После сытного ужина, который прошел практически в тишине, мы сидели за столом. Я вздохнул и отставил недопитую кружку эля.

Раздумывая о предстоящем объяснении днем, я колебался между несколькими версиями истории, которую собирался рассказать. Наиболее правдоподобно звучал бы рассказ о том, что я украл у брата Императрицы некий ведьмовской артефакт. Это объясняло бы и мои не совсем стандартные магические способности, и преследование со стороны Ордена, да и розыск «лиц с магическими способностями». Обмен Велы на меня и выживание на острове не казались бы чем-то небывалым. Тем более, что все это было в какой-то мере правдой. А некоторые детали им лучше не знать.

Но у этой истории был и существенный минус. Выходило, что я беззастенчиво использовал своих попутчиков как прикрытие. Вряд ли мне получится заслужить их доверие снова.

Я прокашлялся:

– Должен признаться в главном – все это время я лгал.

;

Глава 6. Новый план

Когда мой рассказ закончился, некоторое время за столом стояла тишина.

– Что ты украл? – нарушил молчание гном. – Из-за чего на тебя спустили всех собак, устроили погоню по всей Империи и не побоялись переплыть Терское море?

– Первый камень, – я поморщился. – Им был зажжен огонь Ордена и созданы остальные магические камни.

Видя, что меня не понимают, пришлось пуститься в объяснения:

– У нас в Ордене ходит много легенд вокруг этого камня, – Вела напряглась, когда я произнес «у нас в Ордене». – Его происхождение – один из главных секретов «синих плащей». Хотя при желании отследить его появление все же возможно. Камень доставили из древнего храма, который находится в Песках Надежды. Первый камень многократно увеличил мощь Императрицы. Никто в этой стране по магической силе не смог сравниться с нею. Появление Ордена Плащей, возможность управлять разумом людей – все это могущество невозможно без этого камня.

– Значит, ты спер этот камень у брата Императрицы?

– Искушение было слишком велико, – я потер подбородок. – Осенние ярмарки – время воров. Я бросил свое ремесло, но раз в год... Проверяю, так сказать, свои навыки. Чтобы пальцы не забыли, как это делается. Наверное, в этом большая доля тщеславия. Когда я наткнулся на Аллара, то действовал почти инстинктивно. Я знал, что он как глава Ордена не расстается с Первым камнем, поэтому...

Сидевший напротив меня Иллар нахмурился и засопел. Вся история с розыском мага, его бегство из столицы – все это следствие моей кражи, а никак не его необдуманного поступка с бородой ректора. Не встреть я его вечером у реки, студент давно бы получил свою долгожданную лицензию.

– Прости, Иллар, – мне пришлось опустил глаза.

– Ты обладал такой силой из-за того, что камень находился при тебе? – зло спросил он. – То есть все дело в камне?

Я утвердительно кивнул, стараясь не смотреть на тяжело сопевшего студента.

– А зачем тебе был нужен этот камень? – задала вопрос, молчавшая до этого Вела.

– Наверное для того же, для чего и Императрице. Власть и сила.

– Ты отдал камень её брату на Тикере?

– Мне пришлось это сделать, – я развел руками. – Иначе погибли бы все.

– Значит, ты обменял нас на эту волшебную штуку?

– Да.

– Благородно для вора, – злая усмешка исказила рот Велы. – Но это ничего не меняет. Ты практически разрушил наши жизни!

Северянка подалась вперед, наклонившись над столом.

– Фэллу лишили памяти. Иллар не стал магом. Габи предали его же родственники. Я, скорее всего, больше не увижу свою семью.

Вела тяжело дышала, в её изумрудных глазах пылал праведный гнев. Непослушный черный локон качался надо лбом, на котором блестели бусинки пота. Несмотря на ситуацию, я любовался девушкой.

– Я могу попытаться все исправить.

– Как? – девушка развела руками. – Как это можно исправить?

– Я могу отвести вас в храм в Песках надежды. Я знаю туда дорогу.

– Зачем?

– Первый камень был не единственный. На самом деле их несколько. Другие остались в храме. С помощью них можно вернуть память Фэлле и... – я на секунду прервался, вздохнув. – Попытаться все исправить.

– Как, вор? – теперь вопрос последовал от гнома.

– Камень такой магической силы может многое. Он дает такую власть, что может менять судьбы людей, заставляет мир становиться таким, каким хочется тому, кто им обладает.

– Больше похоже на сказку, – хмыкнул Габи. – Знаешь такие истории, когда находишь кувшин с заточенным там волшебником или три волшебных зернышка?

– По крайне мере, Императрица свое выполненное желание получила. Она бессмертна и вся страна принадлежит ей.

Все молчали. Возразить на этот аргумент было нечем.

– Почему ты не воспользовался камнем, когда он был у тебя? – неожиданно спросил Иллар.

– Нельзя. Иначе Императрица бы поняла, где мы находимся. Между первым камнем и ведьмой существует связь.

– Украсть то, чем нельзя воспользоваться, – не очень умный поступок, – горько усмехнулась северянка.

Некоторое время все молчали.

– Что будем делать дальше? – Вела вопросительно смотрела на гнома и Иллара. Похоже, что мой голос теперь мало что значил в отряде.

– Продолжаем двигаться в сторону Сартана, – ответил гном. – А там посмотрим.

Вела встала из-за стола и не прощаясь вышла из комнаты. Фэлла последовала за девушкой. Иллар сидел, уставившись в одну точку на стене, скрестив руки. Я взял в руки кружку с элем и, взболтав её, залпом допил горьковатый напиток.

– Ты что-то недоговариваешь, Мартин, – покрутил головой Габи, наблюдая за мной. Я пожал плечами.

Утро следующего дня прошло в молчании. Мои спутники тихо перешептывались между собой, но сразу же замолкли, едва я появился в общей зале. Все, кроме Фэллы, старались не встречаться со мной глазами. Та же наоборот, смотрела на меня гордо и даже вызывающе. Завтрак прошел быстро.

Мы выбрали дилижанс, который ехал на восток, в сторону Сартана. Пока ждали, когда карету подготовят к дороге, я успел за пару монет обменять свои лохмотья на менее потрепанное одеяние.

В карете я оказался зажат между двумя горожанами, обсуждавшими городские сплетни. Остальные члены нашего отряда уселись подальше от меня. Когда через пару часов тряски словоохотливые пассажиры вышли на каком-то полустанке, я остался один на лавке. Во второй половине дня дилижанс сделал остановку у небольшого поселения на десяток домов. Снежные тучи остались позади. Впереди были продуваемые ветрами восточные степи. Я стоял, облокотившись о карету, и наблюдал за кочевавшими по небу серыми облаками. Поэтому не сразу заметил Велу. Фэлла, неотступно следовавшая за северянкой, куда-то отошла. За долгое время мы были наедине.

– Почему ты стал ведьмаком? – спросила девушка, одарив меня, наконец, взглядом своих зеленых глаз.

Я, честно говоря, не ожидал такого вопроса и поэтому не сразу нашелся что сказать. Затем пожал плечами и, подперев спиной карету, прикрыл глаза.

– Империя выискивает людей со способностями. Не только магическими, кстати. Ставит их на заметку, наблюдает, потом тех, из кого могут получиться ведьмаки, приглашает в магический университет. Главное не сами магические умения. В первую очередь Орден интересует характер. Важно то, как будет вести себя человек, получив неограниченную власть. Поверишь ли ты или нет, но главное условие для тех, кого приглашают в Орден, – любовь к людям. Нестяжательство, бескорыстие, альтруизм – это девиз Ордена.

На минуту я замолчал, прислушиваясь к дыханию Велы.

– Потом происходит обряд «снятия чар». Он длится целую неделю и включает в себя несколько этапов. Делать его сразу не рекомендуется – это очень болезненно, и даже опасно.

– Но ты...

– У меня не было времени, – я не дал договорить девушке. – Мне надо было спасти ваши жизни. Любой ценой.

– Мы так важны тебе? – мне показалось, что голос Велы дрогнул.

Я не ответил, предпочтя продолжить рассказ о «синих плащах»:

– После того как человек узнает о том, как по-настоящему устроен мир, перед ним возникает вопрос – либо вступить в Орден, либо он забудет про все.

– Значит Иллар...

– Нет, – я вновь перебил северянку, – если он не помнит этого после того, как я снял чары, значит ему не предлагали стать «синим плащом». Думаю, все дело в его импульсивном характере. Орден не любит непредсказуемых людей в своих рядах. А те, кто не захотел стать ведьмаком, обычно просто доучивается и уезжает работать магом куда-нибудь в глухую провинцию. Хотя конечно, это опасная практика – вышедшие из стен университета волшебники могут, хотя бы просто случайно, обнаружить магические знаки и ведьмаков, которых в изобилии в Империи. Случаи бывали. Ведьмакам приходиться еще и приглядывать за магами.

– Ты говоришь так, как будто считаешь всю эту ситуацию нормальной, – в голосе девушки было раздражение. И, по-моему, даже злость.

– Нет. Я думаю, ведьмаки и Императрица заигрались. Изображают из себя невидимых повелителей человеческих судеб. А на самом деле, все сводится лишь к банальной власти.

– Ты поэтому перестал быть ведьмаком?

– И из-за этого тоже. Я устал. У ведьмаков ведь нет нормальной жизни. У нас нет семьи, друзей, родственников. Даже просто посидеть в трактире и выпить пива невозможно. Имея такую власть над другими людьми, мы лишены простых человеческих радостей. Можно сделать так, что шлюха не возьмет с тебя денег, но и помнить она тебя тоже не будет. А если у тебя и будут дети, то отцом они будут считать кого угодно кроме тебя. Ты ведь просто невидим для них. Я не выдержал и сбежал из этого безумного мира неограниченного могущества. Похоже, мы оба с тобой беглецы...

Некоторое время мы молчали. Я все также не спешил открывать глаза, но чувствовал, как северянка стояла рядом, касаясь плечом.

– Я читал историю Ордена. Он был создан не просто для усиления власти Императрицы. Официально он не подчиняется ей. Вначале камни раздавались достойным людям. Цель была благая – мы боролись с преступностью, лечили людей. Сначала никто не планировал стирать память людям. Но быть всемогущими волшебниками среди обычных людей – тяжкая ноша. Каково это жить под правлением нестареющий Императрицы, и в окружение магов, способных на чудеса, недоступные простым смертным? Люди завидуют тем, кто в чем-то превосходит их. И однажды вся страна проснулась, не помня о том, сколько лет Императрице и забыв о существовании ведьмаков. Один маленький обман, который оправдывает большую цель. В Империи нет голода, брошенных детей. Мор и болезни не посещали страну несколько столетий. Наши разбойники не в пример миролюбивее. Даже в их среде убийства редки. Не буду оправдывать Орден, но ты ведь была на той стороне Терского моря. Видела, что творится в Гартиции?

– Может быть, с твоей точки зрения ведьмаки и выполняют какие-то полезные функции в этом безумном государстве. Я же все вижу совсем по-другому. Как будто вся моя жизнь прошла в отражения кривых уродливых зеркал. Когда в крепости ты заставил нас увидеть их, это было очень жестоко. Будто в моей голове была отдельная запертая на ключ комната. Ты отпер её, и внутри оказались кошмарные мерзкие существа, которые всегда были рядом. На расстоянии вытянутой руки. Это было так оглушительно больно, что некоторое время я даже не верила во все это. Люди, которые были на улицах, но от лиц которых я отворачивалась и забывала об их существовании. Эти внимательные цепкие взгляды, их прикосновения. Они заходили к нам на уроки. Были на моем дне рождения. Наблюдали, как  я взрослею, – голос Велы сорвался.

– Я никому об этом не говорила, – девушка перешла на шепот. – Недавно мне приснился сон. Сначала я подумала, что это просто какой-то кошмар. Во сне была я, маленькая и кто-то склонившийся над моей постелью. Мне было страшно, я закрыла глаза и притворялась что сплю. Но потом я все вспомнила. Это случилось в детстве. Мне было шесть или семь лет. Я любила спать не в своей кровати, а у матери в её постели. На все уговоры и увещевания я отвечала, что в моей комнате кто-то есть. Я не видела его, но чувствовала эту «невидимку». Этот очень неприятный и липкий взгляд. Конечно, все списывали это на детскую фантазию. Но раз за разом я устраивала истерики, и ни в какую не хотела спать в своей спальне. В конце концов, после недели криков вызвали доктора. Он очень внимательно выслушал меня, потом отвел маму в сторону и долго о чем-то говорил с ней. Помню испуганный взгляд мамы. Доктор ушел, и через некоторое время все это прекратилось. Сейчас мне кажется, что доктор был в курсе существования ведьмаков. Потом говорили, что я была не единственной маленькой девочкой, отказывавшийся спать в своей комнате одна...

Вела перевела дыхание.

– Поэтому не говори мне, что у этого вашего Ордена были благие намеренья. Кто может быть хуже, проникающих тайком в спальни детей?

Я открыл глаза. Девушка стояла вплотную, её ноздри были расширены, она тяжело дышала. Мне не удалось ничего ответить. Подошедшая Фэлла утащила северянку внутрь дилижанса. Больше никто в этот день со мной не разговаривал. Вечернее общение также ограничивалось дежурными фразами.

Ночь мы провели в пустующем трактире. Да и вся дорога на восток Риверской пустоши не отличалась многолюдностью. Большую часть времени в дилижансе мы были одни. Лишь иногда в него подсаживались селяне, решившие доехать до соседней деревеньки. Большинство из них решались потратить деньги на дилижанс только из-за наличия багажа. Так как я ютился на лавке кареты один, чаще всего они подсаживались ко мне, сложив пожитки на пол. Многие везли в плетеных клетках неспокойных кудахтающих кур. Пару раз в карету впихнули упирающихся свиней. Одна из них провела всю дорогу, преданно положив свою голову мне на колени, печально смотря умными глазами.

От пассажиров несло луком и дешевым вином. Однажды попалась пара крестьянских девушек, которые откровенно со мной заигрывали. Вела демонстративно отворачивалось, что еще больше распаляло молодух. Но так как я не проявлял к ним никакого интереса, они переключились на мага, который краснел и заикался.

Через пять дней «молчаливого путешествия» наш дилижанс прибыл в центр Риверской пустоши – Сартану. Раньше это был вольный город-государство, но после вступления в Империю, растерял большинство своих достоинств. Город окружала низкая каменная стена, внутри которой сгрудились обшарпанные здания.

Из Сартаны расходились дороги, ведущие в разные стороны света. Отсюда можно было попасть на север в Тафарге или Гатарию, расположенные с разных сторон Ухванских гор. Прямой тракт вел на запад, к крупнейшему на юге Империи порту в Рухане. Риверская пустошь упиралась в горы Тар-Тара, тянувшиеся с запада от Терского моря и терявшиеся в Южной пустыне на востоке. Самая новая дорога вела на юго-запад, к Гаштуку – месту последнего столкновения с Хеджанией. Самый заброшенный и редко используемый тракт вел на восток. Отсюда до самого Слепого моря уже не было городов, не считая нескольких военных фортов.

И хотя уже полсотни лет Империя не воевала с Хеджанией, отношения между странами нельзя было назвать дружественными. Войны между Ниссой и южным соседом были редки, но кровопролитны. Солдаты, которые несколько десятков дней тратили на пересечение южных песков, ни за что не хотели уходить без добычи.

В городе было много хеджанцев. Часть – потомки угнанных из Хеджании, часть – добровольные переселенцы. Многие из народа света сами сбегали из соседнего государства, нравы в котором были жестче, чем в Империи. Их даже не пугали шнырявшие повсюду ведьмаки и избирательная забывчивость местных жителей. Правда после переезда они больше не обращали на это внимание – устойчивости к подобного рода магии, в отличие от тех же гномов или северных жителей Вога, у них не было.

Многие в городе были одеты в хеджанские одежды. Причем не только чистокровные хеджанцы. Вела с интересом огладывалась по сторонам, пока мы пробирались по узким улочкам бывшей столицы пустоши. Время от времени нам попадались брюнетки с зелеными глазами. Заметным отличием Велы от жительниц города была её белая северная кожа. Встречающиеся навстречу девушки, прикрыв рот ладошкой, о чем-то шептались, бросая взгляды на смущенную северянку. Правда, больше всего внимания вновь доставалось Габи. Гномы были редкими гостями в Сартане.

По пути встречались постройки с вывешенными знаками ворона. Выбрав более-менее приличный дом, ближе к центру города, мы остановились там. Я обосновался на кухне, в компании с теплым кислым пивом, пока остальные члены нашего отряда в соседней комнате решали, куда двинуться дальше.

Через полчаса ко мне подсел Габи. Сначала он налил из кувшина пива, выпил, поморщился, и лишь затем объявил о решении:

– Ладно, вор, веди нас в храм. Но запомни – если что-то пойдет не так, я тебя убью.

В тот же день мы наняли отдельный экипаж, который должен был доставить нас в Асгарг – южный форпост Империи, далеко вдававшийся вперед в пустыню, отделявшую страну от Хеджании. Уже оттуда можно направиться на поиски Песков Надежды. От Асгарга тянулся пустынный тракт, огибавший Слепое моря с юга. В свое время, именно по этой дороге ушла одна из армий Империи, бесследно пропавшая в песках.

С каждым днем нашего пути на юго-восток погода менялась. Снежные тучи остались далеко позади, и свое законное место на небе заняло солнце. И если в далекой Ниссе сейчас бушевали метели, то тут было по-весеннему хорошо. Правда, через неделю тряски по пыльной дороге, уже никто не радовался теплу. Все хорошо в меру. Днем над дорогой поднималось дрожащее от жары марево.

Утром, после очередного ночлега в карете, я любовался восходящим солнцем, освещавшим ровную как стол равнину. Свежий утренний ветерок колыхал рыжую степную траву. Солнце еще не взобралось по крутому синему небосводу и не пыталось выжечь все живое. Мы подбирались все ближе к Южным пустыням, раскаленное дыхание которых чувствовалось все сильнее.

Вокруг не было ни одной живой души. Скрипнула дверца дилижанса и ко мне присоединилась Вела. Девушка приставила ладонь ко лбу и прищурилась, глядя на восход.

– Никогда бы не подумала, что меньше за полгода сумею побывать в Северных землях, увидеть Зуб мудрости в Воге, дважды переплыть Терское море и пересечь всю Риверскую пустошь.

Я молчал. Вела вздохнула и продолжила.

– Мартин, извини меня, – девушка убрала руку ото лба и повернулась ко мне. – Я недавно рассказала тебе о том, что случилось со мной в детстве. Мне не следовало винить тебя в этом. Ты давно уже не «синий плащ». Это не твоя вина.

Я кивнул, принимая извинения. Северянка нагнулась и сорвала травинку. Сунув стебелек в рот, она потянулась:

– Тот храм, в который ты нас  ведешь. Ты уже бывал там?

Я отвел глаза. Мне так надоело ей врать.

;

Глава 7. В пустыне

В Асгарге нас встретили неприветливо. Пока уставшие солдаты расседлывали вымотанных дорогой лошадей, командир гарнизона мрачно докладывал о текущей обстановке на границе с Хеджанией. И хотя ничего катастрофического не происходило, из рассказа выходило, что его солдаты героически сдерживают несметные полчища врагов, только и мечтавших напасть на Империю. И, естественно, им нужно больше ресурсов, денег и людей.

Я рассеяно кивал, слушая доклад командира, в котором перечислялись последние происшествия. Время от времени в предгорьях Тар-Тара случались мелкие стычки. Неделю назад был ранен один из солдат. Ничего серьезного, скоро его должны выписать из лазарета. Среди беженцев из Хеджании (а их поток все время рос) нашлось несколько шпионов. Но для их поиска нужно больше специально обученных людей. Скольким врагам удалось проникнуть вглубь страны, достоверно неизвестно. На содержание хеджанцев нужны деньги, которых, как всегда, мало. Да и жители Асгарга недовольны палаточным городком, образовавшимся под стенами крепости. И вообще – держать рядом с городом несколько сотен молодых мужчин, которые вполне возможно воевали с нами, – опасно. С этим надо что-то делать.

Поиграв желваками, я пообещал передать все его просьбы непосредственно Императрице. Он с сомнением посмотрел на меня. Вести до этой окраины Империи добирались долго – о том, что я был новым мужем Ашы, здесь еще не знали. Что и к лучшему.

Отпустив начальника, я расстегнул рубашку и залпом выпил две кружки воды. А потом и вовсе вылил остатки из глинного кувшина за шиворот. Было нестерпимо жарко. Мы спешили в Асгарг и практически не делали остановок на пути через пустыню. Обычно подобные задания доставались брату Аши, но сейчас он был занят работами над своим новым детищем – магическим университетом. Так что в необычной роли охотника за волшебными сокровищами выступать пришлось мне. Последние полгода я колесил по новорожденной Империи, выискивая все, что могло пригодиться Императрице.

Откинув полог шатра, внутрь вошел Марк. Следом за ним жаркий ветер кинул на ковер пригоршню песка. Отряхиваясь, он заглянул в пустой кувшин и поморщился.

– Нашел? – поинтересовался я.

– Да. В лагере хеджанцев. Старик слепой, но словоохотливый.

– Ну, раз его небылицы добрались аж до Северных земель...

Обмотав платком лицо, я откинул ткань и шагнул в горячий воздух.

Асгарг стоял на каменном утесе, который возвышался над пустыней. Жаркий ветер, дувший с юга, срывал с барханов песок и бросал на крепость. Но как не пыталась пустыня, ей не удавалось поглотить Асгарг. Песочные волны разбивались о камни, на которых возвышалась цитадель. Хотя если дать пустыне несколько сотен лет, то она погребет под слоем песка и скалу, и все что находится на ней.

Палаточный городок ютился с северной стороны Асгарга, прячась от горячего ветра, готового в любую минуту превратиться в песчаную бурю. Беженцы пережидали время жарких южных пыльных бурь. Когда ветры стихнут, хеджанцы снимутся отсюда и отправятся вглубь Империи, подальше от границы.

Марк подвел меня к одной из палаток и по-хозяйски откинул полог. Я шагнул в полумрак следом за ним. На ковре на подушках лежал худой старик в старом цветастом халате. Темная сухая кожа обтягивала лысую голову. Белые слепые глаза бессмысленно уставились в потолок. В шатре остро пахло пряностями, гашишем и старческим телом. На тонких губах старика заиграла улыбка:

– Северный пес привел своего хозяина? Дай мне свою руку, я хочу увидеть тебя.

Марк кивнул, и я протянул руку старику. Тот крепко вцепился в неё.

– Прошу прощение... Ваше величество. Не признал, – старик попытался привстать.

– Лежи, – я положил руку на его плечо. – Удивлен, как ты решился в таком возрасте бежать из Хеджании и перейти пустыню.

– Захотелось повидать мир перед смертью, – закряхтел тот. Скорее всего, эти кудахтающие звуки означали смех.

– У тебя такая необычная судьба, – вдруг резко и горячо зашептал старик. – Такая длинная, очень длинная жизнь. И горячая, как будто опаленная огнем. Мне казалось, что это я старик, но по сравнению с тобой я лишь младенец. О, какой длинный у тебя путь. И какой же страшный будет конец.

Старик замолчал, тяжело дыша и бешено вращая слепыми глазами. Я не знал, как относиться к внезапному откровению, поэтому решил выяснить то, для чего наш отряд потратил две недели скачки через пустыню.

– Расскажи, что ты знаешь о Песках надежды?

– Это всего лишь старая хеджанская байка, – он махнул тонкими руками. – Говорят, там была столица, пока мы не прогневали богов пустыни. Ели ноги унесли. Теперь дворец шаха стоит в Аль-Сахам. Так вы охотники за сокровищами что ли?

– Это правда, что говорят про Золотой город?

– Что там полно сокровищ? Чушь! Я знаю свой народ – мы жадные. Когда пески наступали на бывшую столицу, мы разобрали город по камушкам и перенесли все в новое место. Конечно, что-то должно было остаться, но теперь все погребено под песками. Самая большая глупость попытаться отобрать у пустыни то, что она забрала. Самоубийство!

– Так ты не был там? – Марк подал голос. – Тогда к чему все эти разговоры про древней город в Песках надежды?

Вновь раздалось кудахтанье. Старик смеялся.

– А кто сказал, что это Золотой город? Да, я нашел город в пустыне. Или он нашел меня. Так вернее. Но это не бывшая столица хеджанцев. Пустыня чаще отбирает, но иногда что-то и дает. Она забрала Золотой город, но вместо него отпустила на волю другой.

– Чей это город?

– Не знаю, – старик откинул лысую голову на подушку. – Я провел в нем несколько дней, но ничего там не узнавал. Там не было минаретов, и дома были необычные. Странные. У нас так никогда не строили. На некоторых стенах были письмена и узоры, но я не смог их разобрать. И это был очень большой город – пустыня отдала лишь небольшой кусочек, но и его я изучил не полностью. Когда-то там жило множество людей.

– Мы слышали о волшебстве. Ты рассказывал о храме, внутри которого горел огонь.

– Я такое говорил? – старик удивился. – Хотя все может быть. У меня давно уже все перемешалось в голове.

– Так что там с храмом? – опять вмешался Марк.

– Храм ли это? Не знаю... Большое здание. И из него шел свет. Ночью я проснулся и увидел синее зарево. Естественно, я поспешил туда. Мне было страшно, но любопытство пересилило. Но зайти не смог. Потом пытался целый день. Там были двери, но я не смог их открыть.  А ночью свет струился как будто сквозь стены. Это определенно было какое-то волшебство. Я думал, что там сокровища, дурак... – старик замолчал.

– Что было дальше?

– Дальше? Ничего интересного. Когда мои запасы иссякли, я покинул город. Я пытался запомнить дорогу к нему, но это было невозможно. Я попал в эти проклятые розовые пески. И потерялся в них. Не знаю, сколько дней провел там, время как будто исчезло. Там-то я и потерял свое зрение. Но понял это только потом. В голове все перемешалось – то, что уже произошло или еще будет.

Старик привстал и быстро зашептал:

– Мне порой кажется, что я до сих пор в пустыне. И все это мне лишь снится. А на самом деле я лежу под палящем солнцем и медленно умираю. А все вы – лишь сны, с которыми я болтаю.

Он хихикнул и вновь откинулся на подушки.

– Если твои видения были правдой, а не выдумкой опаленного солнцем мозга, ты мы найдем этот город.

– Как? Я блуждал по пустыне так долго, что солнце выжгло мои глаза. Даже я не отыщу туда путь.

– Я пущу по твоим следам Огненный хвост.

– Гхмар-Таун, – понимающе закивал старик. – Древнее колдовство, за которое у нас отрубают голову. Будь осторожнее, волшебник.

– Я не волшебник, старик.

– Я видел твою судьбу, не спорь! – он опять горячо зашептал. – Все умрут. Все кто пойдут за тобой. Ты – Император мертвых! Но тебя ждет кое-что страшнее, чем смерть. В твоей груди будет пылать огонь, который, в конце концов, сожжет тебя... И останется лишь пепел. Странный белый пепел, который падает с неба. Холодный пепел. Он тает. Черные волосы, зеленые глаза, холодная белая кожа... Слишком холодная. Зачем ты убил ту, которую любишь?

Старик забормотал совсем тихо, перейдя на хеджанский. Некоторое время мы с Марком стояли у его ложе, пытаясь разобрать шёпот, который, в конце концов, затих.

– Он заснул, – удивился Марк, осторожно потрогав старика за плечо.

Выйдя из палатки, я оглядел безжизненные песчаные холмы. Марк стал за моей спиной, ожидая приказа.

– Сутки на отдых. Завтра отправляемся в сторону Песков Надежды.

По-хорошему нужно было дать солдатам отдохнуть несколько дней. И дождаться окончания этих горячих южных ветров. Но я спешил быстрее разобраться с этим заданием. Мне не хотелось оставлять Ашу надолго одну. Стыдно было в этом признаться, но я боялся повторить судьбу Корна.

Марк не спешил уходить, топчась сзади.

– Что еще? – я недовольно обернулся.

– Вы же не поверили во все эти слова о том, что все погибнут, – мой помощник заглянул мне в глаза.

Я лишь пожал плечами – пророчество слепого меня не испугало. Мне приходилось слышать и более грозные предсказания. Мало какие из них сбылись. Да и встречаться со смертью мне не привыкать.

– Может старик просто сошел с ума? Столько времени провести в пустыне, – вздохнул Марк, на которого бормотания слепца произвели впечатления.

– Надеюсь, что это так.

* * *

За прошедшие столетия пустыня сделала многое: она почти поглотила каменный кусок скалы, на котором стояла крепость. Теперь барханы готовились атаковать Асгарг, постепенно наползая на каменное плато. Палаточного города под стенами крепости больше не было. После захвата Гаштука беженцы из соседней страны выбирали более простой и безопасный способ попасть в Империю. Поток людей света, бежавших через опасную Южную пустыню, иссяк.

Командиром гарнизона в крепости теперь был хеджанец. Он без интереса изучил наши документы, отдал распоряжения, чтобы нас разместили в комнатах для гостей и даже не поинтересовался целью визита, сказав, что ждет нас вечером на ужин.

Общий зал находился в подвале крепости, в обширном помещении, вырубленном в скале. Толща камня хранила нас от жары на поверхности. В соседней комнате был ледник, заполненный магическим льдом. Оттуда веяло прохладой и ароматами специй.

– Куда вы направляетесь? От гор Тар-Тар до Слепого моря нет ни одной живой души. Эти земли мертвы. Даже хеджанцы давно покинули их, – уже в конце ужина поинтересовался хозяин Асгарга.

Вела хотела что-то ответить, но я успел раньше её.

– Мы по заданию Ордена.

Лицо командира гарнизона скривилось, и я услышал замысловатое хеджанское ругательство.

– Последняя проверка была три месяца назад, – процедил он, отводя глаза. «Синих плащей» здесь явно не жаловали.

– Нет-нет, нас не интересует Асгарг, – я откинулся на стуле. – Мы отправимся по старому восточному тракту.

– Опять? – командир хмыкнул. – Сколько раз уже пытаетесь и все без толку. Я не дам своих солдат в сопровождение. Не факт, что вы вернетесь живыми. Половина не возвращается.

– Солдаты не нужны, а вот верблюды бы пригодились.

– Подорожная есть? – опять скривился начальник крепости.

– Нет. Наша миссия от магического университета. Ну и обычно... документы нам не очень нужны.

– Тогда ничем не могу помочь, – хеджанец развел руками.

– Мы купим верблюдов.

– Ну, если только так... – в его голосе послышалась знакомое деланное безразличие чиновника, почуявшего свою выгоду.

Еще полчаса ушло на торговлю и обсуждение всех деталей: от того, что никаких официальных бумаг оформляться не будет (куда-то странным образом пропала печать), и что обратно верблюды выкупаться не будут, даже если мы передумаем и никуда не отправимся или вернемся с полдороги.

– Ты ведь понимаешь, что он доложит о нас? – прошептал Габи, когда мы поднимались по спиральной лестнице, вырубленный в толще скалы вверх.

– Разумеется. Но доклад отправят обычной почтой, и он будет в столице только через пару месяцев.

– Он знает про синих плащей? Я думал, в Империи никто их не видит, – поинтересовался поднимающийся следом за мной Иллар.

– Это граница. Если те, кто охраняет её, не будут видеть ведьмаков, как обычные жители страны, то это поставит их в неравное положение по сравнению с хеджанцами. Магия только помешает там, где нужен острый глаз и твердый меч.

Студент больше не задавал вопросов. Только сейчас я сообразил, что за последнее время я ни разу не видел, чтобы он прибегал к магии. И его интерес к «синим плащам», который был сразу после снятия чар, тоже давно угас. Казалось, любое упоминание волшебства вызывает в нем раздражение и недовольство.

На следующее утро, когда солнце еще даже не успело показаться из-за горизонта, мы отправились в путь. В прошлый раз дорога до храма заняла полторы недели. Сколько длился обратный путь, который мне пришлось проделать в одиночку, я не помнил.

Наш небольшой караван, состоявший из восьми верблюдов, спустился с окружавших крепость барханов в каменистое ущелье, по которому петляла старая дорога.

Многие думают, что пустыня – это бесконечное нагромождение песочных холмов, лишенное какой-либо жизни. Да, барханы в изобилии встречались в этих местах, но чаще всего нам приходилось ехать по ровной каменистой поверхности. Сквозь сухую потрескавшуюся землю пробивались чахлые растенья. Иногда попадались уродливые кустарники и одинокие деревья, нижние ветки которых были обглоданы.

Среди камней время от времени мелькали ящерицы и змеи. Несколько раз на горизонте возникали силуэты гиен. Эти уродливые коротконогие создания с интересом наблюдали за нами, но не приближались. Но я знал, стоило кому-нибудь в караване заболеть или ослабнуть, гиены уже не отпустят нас и будут идти по пятам, ожидая, когда можно будет напасть на больное животное.

Верблюды, которых нам продали в Асгарге, были хоть и флегматичны, но в хорошей форме. Габи придирчиво изучил их еще в крепости, чем вызвал уважение у коменданта. Гном действительно много времени провел в окрестностях Слепого моря. Но наш путь лежал намного южнее – в самое сердце пустынных мест, туда, где находились мифические Пески Надежды.

Через пару дней пути мы выбрались из длинного ущелья и поднялись на каменистое плато. Вдали, на юге, в горячем воздухе дрожали горы Тар-Тара, за которыми была Хеджания. Вокруг расстилалась ровная как стол поверхность, тянувшаяся во все стороны.

– Это и есть Южная пустыня? – спросила, подъехавшая ко мне на верблюде Вела. На южном животном, одетая в просторный халат с широкими рукавами и  с замотанным платком лицом, она мало чем отличалась от настоящей хеджанки.

– Да, – я оглядел рыжую потрескавшуюся землю, тянувшуюся до горизонта.

– До Хеджании совсем недалеко, – девушка посмотрела в сторону гор.

– Обманчивое впечатление. До гор не менее десяти дней пути по пустыне. И еще пара недель, чтобы дойти до восточного перевала. Тар-Тар можно пересечь на востоке или у Гаштука на Крайнем мысе.

– Между нами и Хеджанией сейчас нет никаких крепостей? Южанам стоит перейти через пустыню, и они уже в Империи?

– Пустыня – лучшая защита.

На следующий день мои слова были наглядно подтверждены. Мы наткнулись на кладбище. Насколько хватало глаз, по пустыне были разбросаны остатки скелетов. Среди них были человеческие и животные – как лошадей, так и верблюдов. Мы осторожно продвигались между белых остовов, пролежавших под открытым небом не одно столетие.

– Их тут тысячи, – в ужасе прошептала Вела. – Что случилось?

– Скорее всего, они заблудились. Попали в пыльную бурю. Определить направление по солнцу или звездам не смогли. Потом закончились припасы и вода, – гном поежился. – Жуткая смерть. Я слышал рассказы про людей, которые разгрызали себе вены на руках, чтобы утолить жажду.

– Но разве они не могли ориентироваться по горам? – Вела указала на видневшуюся вдали гряду.

– Все зависит от времени года, госпожа, – пояснил гном. – Сейчас зима. Воздух чист. Несколько месяцев подряд тут дуют ветра и в воздухе полно песка. Уже за десять шагов ничего не видно. Можно отойти от стоянки на несколько метров и заблудиться.

Верблюды осторожно переступали через выбеленные скелеты.

– Хеджанцы, – сделал вывод Иллар.

– Почему ты так думаешь? – поинтересовался я у юноши.

– Если бы это были рыцари Северных земель, то они непременно бы прихватили с собой волшебника, и никакая пыльная буря не сбила бы их со следа.

– Любой маг может погибнуть, – пожал плечами гном. – А компасов тогда не было. Конечно, если ты хочешь, мы можем покопаться среди скелетов и по остаткам оружия точно определить, кто это был.

Иллара аж передернуло от этого предложения:

– Не думаю, что нужно тревожить мертвых.

Я нагнал Габи, когда мы миновали страшное место.

– Ненавижу пустыни, – процедил гном, когда я поравнялся с ним.

Некоторое время мы, покачиваясь на верблюдах, ехали молча.

– Ты что-то хочешь сказать, вор? – подозрительно посмотрел на меня Габи.

– Есть одна тайна... Одна большая старая тайна...

– Ты опять нам соврал, вор, – перебил меня гном.

– Хуже... Даже не знаю, как начать.

Габи исподлобья смотрел на меня.

– Пообещай, что не попытаешься убить меня сразу же, как я расскажу тебе все? В этот раз действительно все.

;

Глава 8. Пески Надежды

В полдень с верблюда свалился Иллар.

Студент болтался в седле, словно тряпичная кукла. Я подумал, что он просто заснул. Еще с  утра маг, как и остальные, выглядел уставшим и сонным — никто толком не выспался.

Ночь была жаркой и душной. Стенки разборного шатра, в котором мы ночевали, безвольно висели на жердях. Ничто не колыхало ткань. Воздух застыл и превратился в тягучее и вязкое желе. Было слышно, как трещали и раскалывались нагретые за день камни. Под утро на юге сверкали зарницы и грохотал гром. Над пустыней бушевала гроза без воды. Задремать удалось только к утру. Но еще когда солнце было за горизонтом, мы тронулись в путь.

Мертвых птиц на нашей дороге первой увидела северянка. Уже рассвело, но солнце пока не взобралось высоко, и его косые лучи были не столь убийственны. На каменистой почве валялись светло-серые тушки. Их было много — несколько сотен — погибла целая стая пустынных воробьев.

– Что их убило? – спросила Вела. – Магия?

– У хеджанцев есть легенда о демоне, поражающем птиц, летящих через пустыню. Это как-то касается проклятых душ, которые должны пройти несколько испытаний. Точно не помню, – пояснил гном.

– А на самом деле? – Вела грустно озирала бездыханных птиц. Вдали уже копошились шакалы, для которых чужая смерть означала собственное выживание. Такого количество мертвых воробьев хватит на пару дней пиршества.

– Гроза. – Габи вздохнул. – Стая попала в грозу, которая была ночью. Пустынные грозы не приносят воды, но зато опасны.

Вскоре кладбище птиц закончилось, и дальше мы ехали молча. Солнце, наконец, взобралось на вершину небосвода и нещадно палило. Стоило подумать об остановке — двигаться в такую жару было невыносимо. Правда, казалось, что нашим верблюдам было все равно — они монотонно шагали по пустыне с одинаковой скоростью.

Сзади вскрикнула Фэлла, я обернулся и увидел, как Иллар, выпустив поводья, безвольно съехал с седла и упал на песок. Первой к студенту подоспела Вела. Затем и мы с гномом, соскочив с верблюдов, подбежали к лежавшему на земле магу.

– Горячий! – недовольно покачал головой Габи, потрогав лоб Иллара. Тот лежал без чувств. Лицо было бледным, а тонкие сухие губы посинели.

– Перегрелся? – Вела встревожено закусила губу.

Я отстегнул притороченный к седлу бурдюк с водой. Мы попытались влить в рот волшебника воды, но он лишь закашлялся. Гном смочил сухой лоб и начал расстегивать одежду.

– Давно надо было сделать привал, – недовольно заявила Фелла, последняя подошедшая к нам. Она тяжело дышала. Женщина переносила жару и поездку на верблюдах тяжелее всего. – Что с ним? От жары сморило?

– Не похоже, – Габи продолжал стягивать с Иллара одежду.

– Что ты ищешь? – Вела непонимающе смотрела на действия гнома.

– Укус. Надо найти ранку, чтобы понять, кто его укусил.

Девушка начала помогать Габи искать место укуса. Я отозвал Фэллу в сторонку:

– Нужно соорудить навес над ними.

Вместе с няней я снял с верблюдов жерди и начал возводить вокруг лежащего на земле студента шатер. Разборная палатка, в которой мы ночевали, в собранном виде умещалась на спине одного верблюда. Тем временем гном отыскал небольшую ранку на руке юноши. Он достал кривой ножик и сделал надрез рядом с ней. Иллар застонал и открыл глаза.

– Тебя никто не кусал? – Вела нагнулась над магом.

– Какой-то паучок прошлой ночью. Но он был маленький, – заплетающимся языком прошептал юноша.

– Идиот! Чем мельче паук – тем опаснее! – прошипел гном. – Какого он был цвета? Какой узор был на нем?

Но Иллар вновь впал в забытье. Гном поднялся с земли и отряхнул колени от песка.

– Дело плохо. Самые ядовитые пауки — мелкие. Большие не так опасны. Какой-нибудь скорпион и вовсе жалит не сильнее осы.

– И что делать? – Вела с тревогой смотрела на бледного юношу.

– Кровопускание. Яд пауков тягуч, ему нужно некоторое время чтобы отравить все тело. Если мы пустим ему кровь, то с кровью выйдет и часть яда.

– Это поможет?

– Может помочь. Конечно, с потерей крови он и сам ослабнет и его жизненных сил может не хватить на борьбу с отравой.

Слушавшая все это Фэлла ахнула, а северянка побледнела.

– Шанс, что он выживет, очень мал, – опустил голову Габи.

Способы лечения гнома были радикальны, но, к сожалению, не давали гарантии. Не говоря ни слова, я направился к своему верблюду, лениво озиравшему пустынные окрестности. На дне одной из седельных сумок нашлась небольшая склянка. Отвинтив крышку, я принюхался. Потом вылил содержимое на песок и нацедил внутрь воды из бурдюка. Сжав пузырек, я на мгновение прикрыл глаза, сосредоточившись. Стекляшка в моей руке нагрелась. Никто не наблюдал за моими манипуляциями, все сгрудились вокруг Иллара. Вернувшись к остальным, я протянул пузырек гному.

– Что это? – гном взглянул на стеклянную бутылочку, но брать не спешил.

– Вылей ему в рот. Через час все должно пройти.

Габи, как и остальные недоверчиво смотрели на меня.

– Верь мне, – я держал руку со склянкой протянутой. – В прошлый раз мое зелье на топях вроде бы помогло всем.

– Ладно, – гном взял её, отвинтил крышку и принюхался. Недовольно сморщившись, он нагнулся над студентом и, разжав его губы, влил жидкость в рот.

Вела заглянула в мои глаза:

– Это точно его не убьёт?

– Это безопаснее, чем пускать кровь. И не волнуйся. Я тоже хочу спасти ему жизнь.

В течение получаса Вела и гном сидели рядом с Илларом. Мы с Фэллой закончили навес, а самого студента переложили с земли на ковер.

– Жар спадает, – гном потрогал лоб мага. Еще через полчаса студент начал дышать ровно и размеренно.

– Он проспит до вечера, – я удовлетворенно кивнул. – Но лучше до завтрашнего дня не трогаться в путь.

Вечером, когда Иллар окончательно пришел в себя, гном устроил ему настоящий разнос, заявив, что тот должен был сразу рассказать об укусе. Бледный маг лежал перед гномом, который навис над ним, размахивая руками, и не осмеливался возражать.

– Это пустыня! Здесь даже трава может быть ядовитой. Нужно рассказывать обо всех царапинах и укусах. Ты знаешь, сколько людей погибло из-за таких, казалось бы, пустяков?

Пока Габи костерил студента, Вела отвела меня в сторону и поблагодарила за спасение мага.

– Я должен был это сделать. Или ты думаешь, что я способен оставить Иллара умирать?

– Ваши отношения в последнее время сильно изменились, – грустно заметила девушка.

– Я сам в этом виноват.

– Может быть, он перестанет винить тебя за обман?

Я лишь пожал плечами. Остаток дня и ночь мы провели в шатре. Ткань палатки нагрелась так, что можно было обжечься, если дотронуться до неё. Зато к вечеру над пустыней появился вялый ветерок, который немного остудил раскаленную землю.

Иллару стало лучше и он, несмотря на уговоры, заявил, что готов ехать дальше. Завтра, опять не дожидаясь восхода, мы двинулись в дорогу. Весь путь девушка с волнением оглядывалась на студента, который сидел на верблюде с вымученной улыбкой, стараясь делать вид, что чувствует себя хорошо. Я замыкал наш небольшой караван и наблюдал за северянкой и несвойственным ей проявлениями сочувствия.

А еще через день мы достигли розовых песков.

– Вроде обычные барханы? – недоверчиво оглядываясь, заявил гном. – И не такие уж они и розовые, кстати.

Мы с интересом рассматривали открывшийся вид. Расстилавшаяся перед нами пустыня была словно разделена невидимой границей. Слева это были обыкновенные холмы грязно-желтого цвета. Зато справа песок имел необычный розовато-красный оттенок, как будто в него добавили немного пыли розового гранита.

– Что дальше, Мартин? – спросила Вела.

– Поедем по границе, – я указал на кромку Песков.

Верблюды неспешно ступали по песку. За караваном тянулся след, который делил пространство на две части. На барханах слева иногда попадались жухлые кустарники и на песке были видны следы мелких животных. Песок слева от нас был девственно чист. Он мерцал под солнечным светом.

– Странное место, – заявила Фэлла. – Какое-то безжизненное. Ни за что не хотела бы оказаться там одна. Нам точно не придётся идти по этим пескам?

– Нет. Завтра мы уже достигнем нужного места. Пески Надежды почему-то не двигаются дальше развалин города, в котором находится храм.

– Что это за город? – впервые за долгое время с вопросом ко мне обратился Иллар.

– Не знаю. Но он очень древней. Я думаю, он сохранился только из-за того, что был погребен пустыней. Город очень большой. Там даже есть останки нескольких мостов. Думаю, раньше тут текла река.

– Река в Южной пустыне? – гном покачал головой. – Если ты не ошибаешься, Мартин, то это и вправду было очень и очень давно.

Ночь прошла без происшествий. Мы отъехали подальше от границы с розовым песком и поставили шатер. Со стороны Песков Надежды веяло несвойственной прохладой. Казалось, что этот странный розовый песок совсем не нагревается под палящем солнцем. Вместо привычного треска камней и шороха ночных животных, на нас давило необычное безмолвие. Тишина душила все вокруг. Животные не рисковали подойти к этому необычному месту.

– Интересно, что там, в этих песках? – шепотом поинтересовалась Вела, когда мы лежали в шатре, расположившись на ночь.

– Я, думаю, что здесь была война, – предположил Иллар. – Магическая война. Возможно, здесь и вправду раньше были реки, леса, горы. И все это было стерто в порошок, превращено в пыль магией неведомой и непостижимой нам силы. И вместо цветущих полей вокруг лишь безжизненный песок, куда до сих пор боятся заходить животные.   

Мы молчали, потрясенные словами студента, пытаясь представить ту силу, которой обладали древние маги. И их неоправданную жестокость. Какими безумцами надо быть, чтобы уничтожить жизнь на таком пространстве?

– Надеюсь, парень, это всего лишь твоя необузданная фантазия, – прошептал гном.

Утром следующего дня Габи заявил, что узнает эти места.

– Мне кажется, я знаю, где мы. В недельном переходе отсюда Слепое море. А оттуда уже рукой подать и до земель Империи.

– Как? Ведь гор уже не видно, – Вела махнула рукой в ту сторону, где, как она предполагала, находились пики Тар-Тара.

– Моя госпожа, чтобы не потеряться в пустыне достаточно ясного неба.

Гном прочел целую лекцию про то, как нужно ориентироваться в пустыне по солнцу и звездам. Каких животных опасаться и что делать в случае пылевой бури. Он заставил Велу и Иллара зазубрить основные из правил и придирчиво проверил, как они все запомнили.

– Зачем нам все это? – усмехнулся студент. – С тобой-то мы точно не пропадем в пустыне.

– А вдруг и меня тоже укусит какой-нибудь паучок, а волшебного снадобья под рукой не окажется? – Габи исподлобья посмотрел на меня.

Девушка и гном замолчали, понимая важность подобных знаний.

А ближе к вечеру на горизонте показались развалины.

;

Глава 9. Южный храм

Прямоугольное здание храма правым боком упиралось в бархан, который почти сравнялся с крышей. По периметру строение было обнесено колоннами, которые поддерживали кровлю. Некоторые из них обвалились и торчали неуклюжими обрубками из песка. На крыше раньше что-то располагалось, но что именно, понять было трудно – сейчас там была только бесформенная груда камней.

Несколько лет – и Пески Надежды полностью поглотят здание. Как они съели и безымянный город, на окраине которого стоял храм. О том, что здесь когда-то располагались сотни домов, уже ничего не напоминало. В прошлое мое посещение этого места храм стоял на возвышенности, а перед ним была каменистая долина с развалинами, на которые постепенно наступал розовый песок. Теперь же песок полностью захватил долину и постепенно подбирался к постройке. Прибудь я сюда парой лет позже – не нашел бы ничего.

– А ты говорил, что пески не движутся дальше развалин, – недовольно пробурчал гном.

Черный провал входа прятался за рядом колонн. Одна из них обвалилась и перегородила вход. Чтобы попасть внутрь пришлось перебираться через неё. Может быть, высокий проем когда-то был закрыт дверью, но теперь от неё ничего не осталось. Зато упавшая колонна защитила внутренние помещения от песка, хотя его все равно намело прилично.

Длинный узкий зал, в который мы попали, тянулся во всю ширину здания. Остальная часть храма состояла из трех помещений, которые были связаны между собой. Попасть в каждую из комнат можно было, лишь миновав предыдущую. Все помещения запечатывались железными дверями, открыть которые могла лишь магия. В центре храма пустовал бассейн, окруженный рядом колонн. А в крайней левой комнате расположилась лестница. С помощью неё можно было спуститься в подвал здания или подняться на крышу.

Я рассказывал гному схему устройства храма, пока мы стояли перед первой запертой дверью. На железных листах был узор двух рук, пожимающих друг друга. Гном недоверчиво постучал по преграде своим топором:

– Говоришь, магические?

Двери были сделаны из металла, но не имели ни навесов, ни запоров. Просто толстый лист железа, вмурованный в стену.

– Да.

– И как же в прошлый раз вы их открыли? – спросил гном, понизив голос, чтобы его не услышали остальные. Вела, Иллар и Фэлла расположились в углу зала на нанесенном туда песке. Маг как раз пытался развести костер с помощью магии и одинокой сухой ветки кустарника. Получалось не очень.

– Ну... один из солдат погиб... и дверь сама открылась. Мы, правда, не сразу это заметили, – также тихо ответил я.

– Вы устроили тут жертвоприношения? – прошипел Габи.

– У нас заканчивалась вода. А один из солдат... В общем, он не захотел делиться. Вышла небольшая потасовка. Все были на нервах... К сожалению, это была только первая жертва храма.

– Что-то мне совсем не нравится то, что ты предлагаешь, – гном посмотрел в угол, где волшебник, наконец, запалил огонь. Габи был единственный посвященный в план того, что мне предстоит сделать.

– Убивать никого не нужно. По крайне мере, по-настоящему. Это магия работает совсем по-другому. Двери открываются перед... – я замолчал.

– Убийцами? – искоса взглянул на меня Габи.

– Перед теми, кто предал.

– Интересное волшебство, – хмыкнул гном. – Сбежал с поля боя и волшебный храм принял тебя с распростертыми руками. Должно быть, в свое время тут проходу не было от изменников.

– Все немного сложней... – я потер лоб. – Как я понимаю, мало просто предать, нужно еще сожалеть об этом и хотеть все исправить. Но не иметь возможности.

– То есть тебя еще должна мучить совесть? – гном задумчиво покачал головой. – У древних магов было очень странное чувство юмора. Зачем такие сложности?

– Трудно сказать. Больше всего это походит на защиту. Тот, кто входит в этот храм, должен потерять в своей жизни что-то очень дорогое, причем по своей вине. Это должно защищать от необдуманных поступков. Быть более осторожным и ответственным. Наверное, – я пожал плечами.

– Ну и как? Это помогло? Магия попала в добрые руки? – грустно усмехнулся гном.

Я вздохнул:

– Уже поздно. Начнем завтра с утра. Думаю, безопаснее всего будет остаться на ночь здесь, в храме, – последние слова я произнес громче, обращаясь ко всем.

Иллар тем временем соорудил факел и принялся рассматривать стены помещения, исписанные фресками. Несмотря на древность, большинство рисунков неплохо сохранилось. Вела стояла рядом с ним и тоже с интересом изучала изображения.

– Похоже на какие-то ритуалы, – окинув стену взглядом, сообщил волшебник. – Или это список грехов. Здесь женщина оплакивает ребенка. По-моему, он утонул из-за того, что на предыдущей картинке она с кем-то разговаривала. А вот на этом рисунке убийство.

Даже Фэлла заинтересовалось изображениями и подошла к магу с северянкой. Троица с факелом медленно двигалась вдоль стены храма.

– Мне кажется, что все изображения связывает какая-то одна мысль. Никак не могу понять, какая… – отрешенно пробормотал Иллар.

– Раскаяние? – неожиданно предположила Фэлла. Студент лишь пожал плечами.

– Если это храм, то интересно какому богу? – задумчиво спросила Вела.

На ночь мы расположились внутри здания. Даже не стали ставить шатер. Верблюдов оставили снаружи, у колонн храма. Впервые за последние дни мы проснулись, когда солнце уже поднялось достаточно высоко. Его лучи, проникая внутрь, пытались разогнать недолгую утреннюю прохладу.

Иллар уже стоял у двери, скрестив руки на груди.

– Мне кажется, тут не обошлось без магии, – заявил он мне.

– И ты прав.

– Ты знаешь, как открыть двери? – студент с интересом повернулся ко мне.

– Да.

– Что-то не так? – к нам подошла Вела со своей нянькой. Сзади них встал гном, положивший руку на свой топор.

– Мартин говорит, что может открыть эту дверь. Правда, я не представляю как. Пока вы спали, я попробовал несколько магических приемов. Такое ощущение, что эта дверь и стена словно одно целое.

– А если попробовать разрушить стену? – предложила Вела.

– Если говорить честно, моя магия тут бессильна. Внутри этого помещения я не могу даже камень сдвинуть. Я даже выходил на улице проверить, не исчезла ли магия вообще.

– Ты знал про это, Мартин? – в голосе северянки послышался упрек.

Я кивнул.

– Очередные игры? Что в этот раз ты не сказал нам? – повысила голос Вела.

– Ну, например, то, что мне не нужен камень ведьмаков для волшебства, – я поднял руки и на кончиках пальцах заплясало сияние. Студент сделал шаг назад, Фэлла схватила за руку девушку, а гном выхватил свой боевой топор.

– Простите, что опять обманул вас, – я усмехнулся. – На этот раз в последний раз. Почти в последний.

– Что ты задумал, Мартин? Зачем ты привел нас в это место? – в голосе девушки звенел металл.

– Это очень хороший вопрос.

Я вздохнул и сосредоточился. Два языка пламени сорвались с рук и ударили в дверь. Сноп голубых брызг разлетелся в разные стороны. Мои спутники попятились. Я подошел и попробовал открыть дверь. Та не поддавалась.

– Не получается? – насмешливо прокомментировал мои действия Иллар.

– Получится. В отличие от тебя я свои магические силы не растерял.

Повернувшись, я смерил юношу взглядом.

– Знаешь, я заметил, что в последнее время ты охладел к магии. Считаешь её чуть ли не злом. Но я помню, что когда мы только встретились, ты только и болтал о волшебстве. И о том, какой ты сильный волшебник. Лучший студент, создатель необыкновенных летающих драконов. И все в таком духе.

– Ты ничего не понимаешь, – зло крикнул студент. – Магия опасна! Её использование только все портит.

– А может ты просто понял, что оказался плохим волшебником, вот и решил свалить все на магию.

Лицо Иллара побагровело, он подался ко мне. Я стоял, скрестив руки, насмешливо наблюдая за ним.

– Иллар, успокойся! – Вела схватила юношу за рукав. – Ты что, не понимаешь? Он тебя провоцирует!

– Провоцирую? – я засмеялся. – На что? Что он может сделать мне без своей хваленной магии?

– Перестань, Мартин! Ты же знаешь, что это не так.

– А что я знаю? Что ему даже не продолжили стать ведьмаком. Он просто самовлюбленный маг-неудачник, который смог лишь подпалить бороду своему учителю.

Я замолчал, любуясь произведенным эффектом. Юноша стоял, опустив голову, тяжело дыша. В его руку вцепилась Вела, сверля меня презрительным взглядом. Фэлла непонимающе смотрела на разыгравшуюся сцену. Лишь во взгляде гнома было понимание. И грусть. Я отвернулся от застывшей четверки и снова выплеснул на дверь два синих жгута пламени. Дверь бесшумно отворилась передо мной. Гном первый вошел за мной в открывшийся проход, держа топор наготове.

Свет струился через маленькое окошко, прорубленное вверху квадратной комнаты. Луч освещал стену с останками барельефов. В отличие от фресок в предыдущем зале, кто-то старательно стесал рисунки со стен. Осталось лишь несколько силуэтов людей, один из которых занес меч над исчезнувшим противником.

В тени у противоположной стены темнела куча скелетов, покрытых паутиной. Одежда истлела, под доспехами виднелись останки костей. Рядом грудой лежало оружие. Из-за отсутствия влаги оно даже не поржавело, лишь стало более тусклым. Гном недовольно оглядел мертвецов, но не стал уточнять, откуда они тут взялись.

Обойдя останки солдат своего отряда, которых сам и стаскивал сюда, я подошел ко второй двери. Она ничем не отличалась от предыдущей — такой же кусок железа без петлей и ручек с узором двух рук. Дверь была предсказуема закрыта. Пора было начинать следующую часть представления.

– Не хочешь ничего объяснить, вор? – прозвучал возбужденный голос Велы.

Девушка стояла в проеме двери, уперев руки в бока.

– Охотно. Что именно тебя интересует? – я ухмыльнулся. – Спрашивай.

– Что это было? Зачем ты так с Илларам?  Мне казалось, что ты относишься к нему совсем иначе.

– Может тебе это всего лишь казалось?

– Что происходит? – северянка склонила голову. – Я настолько ошибалась в тебе?

– Где наш великий маг? – я сменил тему. – Плачет в юбку твоей няньки?

Вела ничего не ответила, вместо неё это сделал Иллар:

– Ты — бесчестный человек, Мартин! Ты должен понести наказание за свои дела.

Из-за плеча разгоряченного юноши встревожено выглядывала Фэлла.

– Вызываешь меня на поединок? Магический или обычный?

– Сражаться нужно по-честному, без магии.

– Без магии, говоришь? – я плотоядно улыбнулся, краем глаза замечая как поморщилась Вела. – Если ты хочешь подраться, то я готов сбить с тебя спесь.

Я вскинул руку и из кучи лежавшего рядом со скелетами оружия, выскочил меч. Схватив оружие, я сделал приглашающий жест. Иллар подошел к груде и вытащил первый попавшийся клинок.

– Выбери другой. Этот развалится от первого удара, – я с улыбкой смотрел на юношу.

Тот начал копаться в остатках оружия под моим насмешливым взором.

– Прекратите! – не выдержав, закричала Вела. – Вы ведете себя как глупцы. Не стоит затевать эту глупую и бессмысленную драку. Мы просто уйдем отсюда. А ты, Мартин, оставайся тут один.

– А кто вам сказал, что я вам разрешу? – я приподнял бровь.

В этот момент студент нанес удар.

Нельзя отрицать, некоторые приемы борьбы на мечах он знал. Да и силой был не обделен. Как большинство детей аристократов, в детстве Иллара учили обращаться с мечом. Но это было давно, и свои детские навыки маг никогда не проверял в бою. Через пару минут единственное, что ему оставалось – это пытаться не пропустить мой очередной удар и пятиться к груде скелетов.

– Габи, сделай что-нибудь, он же его убьет, – вскрикнула Вела в тот момент, когда студент чудом увернулся от моего клинка.

– Я думаю, нам лучше не вмешиваться, – гном напряженно следил за нашим поединком, сжимая в руках оружие.

– На чьей ты стороне, Габи?

– На вашей, госпожа.

Я загнал студента в угол. Поняв, что проигрывает, он решился на контратаку. С ревом он бросился на меня с занесенным мечом. Вместо того, чтобы парировать удар оружием, я спокойно поднял левую руку и встретил Иллара голубым сиянием. Наскочив на сияющую преграду, он рухнул. Не дав ему подняться, я припечатал его к земле двумя сгустками голубого огня.

– Нет! Это нечестно! – закричала Вела. Она бы кинулась на меня, если бы не гном, который удержал девушку.

Студент лежал на песке в окружении разметанных костей, продолжая сжимать в руках меч.

– Ты убил его, – прошипела Вела.

– Пока нет, – я отбросил свое оружие. – Всего лишь оглушил. Через час-другой он придет в себя.

– Ты ужасный человек, Мартин, – в глазах северянки читалось презрение.

Пожав плечами, я отвернулся от неё и подошел к двери, ведущей в следующее помещение. Теперь она была открыта.

Две узкие полоски света терялись в темном бассейне, окруженном колоннами. Часть из них раскололась и рухнула на дно. Торчали лишь остатки, напоминавшие сгнившие зубы во рту старика. Все было так же, как я помнил. На противоположной стене темнела последняя дверь.

Я вернулся к своим спутникам. Вела склонилась над поверженным студентом, пытаясь привести его в чувства. Гном шагнул вперед и стал между мной и девушкой, перехватив топор поудобнее. Фэлла по-прежнему стояла в проходе комнаты.

– Ты мне никогда не нравился, вор, – тихо сказал Габи.

– Ты мне тоже.

– Давай на этом закончим. Ты просто дашь нам уйти.

– Нет. Вы мне нужны, – я покачал головой. – Особенно твоя госпожа.

– Я убью тебя, вор, – медленно и четко произнес Габи.

Он перебросил боевой топор из одной руки в другую. Отступив от гнома, я повернулся к Фэлле:

– Кстати, давно хотел сказать. Я мог вернуть тебе память в любой момент.

Нянька непонимающе захлопала глазами, а Вела бросила бесполезные попытки привести в чувства студента.

– Думаю сейчас самое удобное для этого время.

С моих пальцев сорвался голубой огонек и, опоясав дугу, подлетел к Фэлле. Сверкнула яркая вспышка. Несколько секунд казалось, ничего не происходило, затем в глазах Фэллы начала появляться осмысленность. Она с ужасом огляделась.

– Ты что-то помнишь? – Вела поспешила к женщине.

– Да. Вроде бы... – Фэлла ухватилась за руки подоспевшей девушки. – Северные земли, замок, ведьмаки. Потом эта дурацкая поездка. Черный коготь. Императрица...

– Что? Ты видела Императрицу? – Вела повысила голос.

– Да... И еще... – Фэлла подняла глаза на меня. – Он. Там был он!

– Этого не может быть. Мартин все время был с нами. Ты, наверное, что-то путаешь.

– Нет. Они знают друг друга!

– Что? Не понимаю … – северянка в растерянности оглядывалась.

– Неловко вышло, – я развел руки. – Но у нас нет времени на все эти разговоры.

С разворота я ударил синим пламенем в застывшего гнома. Выбитый топор с грохотом покатился по каменному полу, затормозив лишь в куче песка. Вела что-то кричала, но я не слушал её. Две искрящиеся молнии подняли Габи к самому потолку помещения и с силой швырнули оземь. Раздался противный звук ломающихся костей.

Я повернулся к Веле, которая вцепившись руками в волосы, застыла с открытым ртом.

– Ну вот, мы остались почти наедине. Ты ведь этого хотела?

Девушка подняла на меня зеленые глаза, в которых плескался ужас:

– Убийца!

;

Глава 10. Последнее волшебство

Велу трясло. Фэлла придерживала северянку и что-то шептала ей на ухо. Трудно представить, что творилось в душе девушки. Нужно как можно скорее заканчивать весь этот кошмар.

– Нам нужно продолжить, – я с трудом выдавливал слова из себя.

Сейчас больше всего мне хотелось кинуться к Веле. Обнять, прижать и объяснить все. Но я проделал слишком долгий путь, чтобы бросить все в шаге от цели. Возможно, прожитые годы действительно сделали меня черствым и бездушным.

– Ты собираешься убить всех нас по очереди? – Вела подняла на меня затуманенные глаза. Голос девушки осип.

Я отвел глаза. Еще секунда, и я потеряю контроль.

– Сюда, – я подтолкнул женщин в зал с пустым бассейном. Комната с телом Габи, распластанном на полу среди скелетов, осталась позади.

Когда на моих руках замерцал магический огонь, Вела зажмурилось.  Держа за руку, я подвел её к краю бассейна, я осторожно накинул оковы на девушку. То же самое я проделал и с Фэллой.

На самом деле старые цепи представили скорее иллюзию плена, их можно было без труда разорвать. Оставив пленниц, я направился к следующей двери. Она была закрыта. Я тяжело вздохнул — храм требовал очередную жертву, и значит, мне предстоит причинить Веле еще большую боль.

– Начни с меня, вор, – выкрикнула Фэлла, когда я вернулся к бассейну.

Я остановился напротив женщины. Волосы няни были растрепаны, она прерывисто дышала.

– Значит, память вернулась? Говоришь, ты видела Императрицу? И как она?

– Передавала тебе привет, – губы Фэллы скривились в усмешке.

– Если ты видела Ашу, то тогда знаешь, что я нашел в ней, – я кивнул на Велу.

Женщина дернулась словно птица, попавшая в силки. Как это неудивительно, но цепи удержали Фэллу. Северянка непонимающе смотрела на нас.

– При чем тут Императрица?

– Скажи ей.

Губы женщины вытянулись в тонкую белую линию.

– Говори, – я повторил приказ.

– Прости меня, моя девочка, но ты и Императрица... Вы похожи как две капли воды, – в её голосе слышалось сожаление.

– Что это значит?

– Это значит, что мы здесь не просто так, – Фэлла сглотнула, из её глаз текли слезы. – Ты была нужна ему. Все это время.

Девушка перевела непонимающий взгляд на меня.

– Кто ты?

Вместо меня ответила няня северянки:

– Я видела его портрет, где он стоит рядом с этой проклятой ведьмой. Сначала мне даже показалось, что на нем ты, моя девочка. Но эти глаза... У вас совсем разный взгляд.

– Я не понимаю, – голос Велы был полон боли.

– Он такой же, как она. Как Императрица.

– Что это значит? Кто ты? – Вела умоляюще повторила свой вопрос. – И что тебе нужно от нас?

– Что бы я ни сказал тебе, ты сможешь поверить в это? – Мой взгляд блуждал по полутемному помещению. – Были веские причины, чтобы мы все оказались здесь в это время. Возможно, ты когда-нибудь поймешь, что я делаю.

– Что бы ты там не считал о себе, но ты убийца! Ты... – девушка задохнулась от ненависти и презрения, словно от боли.

Я вплотную приблизился к раскрасневшийся Веле и коснулся её волос. На моей руке заискрился голубой огонек. Девушка вздрогнула и задержала дыхание. Я провел ладонью по черным локонам северянки, окутав их синим сиянием.

– Нет, нет, пожалуйста, не делай этого, — закричала Фелла. – Если ты хочешь убить нас, то начни с меня. Я не смогу смотреть на то, как она умирает.

– То есть ты хочешь, чтобы последним, что увидит твоя воспитанница, была смерть няни? – я оставил Велу, которая сразу облегченно вздохнула полной грудью, и приблизился к женщине.

– Хорошо, убей сначала её, но только, пожалуйста, прекрати мучить нас, — по щекам женщины текли слезы.

Огонь на моих руках взметнулся вверх, озарив комнату синим светом. Я направил поток магии на дверь, но она вновь не поддалась. Пламя разбилось о древней металл, разбрызгивая искры. Храм по-прежнему не хотел пускать меня дальше.

– Все же я начну с тебя, – я направил синий луч света на застывшую от ужаса Фэллу. Не раздалось ни звука, но тело женщины безвольно повисло на цепях у колонны.

Не смотря на Велу, я подошел к дверям и вновь попробовал их открыть.

– Проклятье... – я застыл перед последней дверью. Закрыв глаза, я попытался успокоиться. Мне пришлось простоять так несколько минут, выравнивая дыхание. Когда я собрался с силами и направился к Веле, звук моих шагов звонко отдавался в помещение.

Вела тяжело дышала, на щеках блестели дорожки от слез. Цепь упала вниз, уже не держа её, но девушка даже не замечала этого.

– Ты так похожа на неё.

Вела всхлипнула. Она дрожала, опустив глаза. Вниз на каменный пол падали слезы.

– Ты мне напомнила её. Особенно тогда, в пещере.

Я вновь провел рукой по волосам северянки. Она попыталась отстраниться.

– Такие похожие тела и такой разный дух, заключенный в них.

Вела прикусила губу. Я приблизился к ней и прошептал:

– А ты и вправду думала, что мне понравилась ты? Маленькая неопытная девочка, испугавшаяся свадьбы?

Она вздрогнула как от удара, но сдержала себя и не подняла взгляд, шумно дыша. Кожи коснулось слабое дуновение воздуха. Храм принял жертву и открыл последнюю дверь. Оставалось сделать самое главное.

– Теперь все будет хорошо, я обещаю.

Я наклонился и поцеловал Велу в соленые губы.

Не дав себе даже нескольких мгновений, я развернулся и бросился в предыдущий зал. Там  взвалил себе на плечи Габи. Гном оказался достаточно тяжелым.

– Мне нужно его тело. Тебе лучше не знать зачем, – сказал я, направляясь мимо бассейна в последнее помещение храма. – Я отправляюсь в подвал храма.

Вела даже не взглянула на то, как я перетаскивал тело. Девушка отрешенно стояла у колонны, её плечи дрожали.

Задержавшись на пороге и кинув прощальный взгляд на Велу, я поудобней перехватил Габи и направился к лестнице. Вместо того, чтобы спуститься вниз, я начал осторожно подниматься наверх, стараясь не шуметь. Пройдя пару кругов по винтовой лестнице, я опустил гнома на пол.

– Может, дальше пойдешь сам?

Габи с оханьем поднявшись, принялся осматривать себя. Я привалился к стене, тяжело дыша.

– На секунду мне показалось, что я и вправду погиб, когда ты сбросил меня с высоты. Все так натурально было: хруст костей, кровь. Ты раньше фокусником подрабатывал?

Я промолчал. Гном недовольно помотал головой, затем подцепил носком сапога камень, лежащий на лестнице, и сбросил вниз. Тот улетел в проем и с шумом ударился об пол подвала.

– Будем считать, что ты с моим бренным телом сейчас где-то внизу.

Мы продолжили подъем по лестнице. Гном вздохнул:

– Она никогда тебя не простит. Меня, наверное, тоже. Надеюсь, я не ошибся, доверившись тебе.

Когда через несколько минут мы выбрались на верхнюю площадку храма, солнце уже миновало зенит и клонилось к пескам. Долгий день, наконец, заканчивался.

– Уже скоро? – спросил гном.

– Сейчас, – я поднял руки. На кончиках пальцев заиграло голубое пламя. Когда я резко опустил руки вниз, раздался отдаленный удар и здание храма задрожало.

– Надеюсь, ты все верно рассчитал, – прошептал Габи. – Если маг полезет на крышу, весь твой план пойдет насмарку.

– Он должен уже очнуться, как и Фэлла.

– Фэлла? А что с ней?

– Храм не хотел меня пропускать. Пришлось сделать вид, что я убил и её, – я старался не смотреть на рассерженного Габи.

– Хеджанские шлюхи! Что ты натворил, Мартин? Как ты собираешься выпутаться из всего этого? – гном схватился за голову.

Мы сидели на крыше перед лазом. Гном иногда бормотал что-то неразборчивое. Единственное, что я мог понять это упоминание хеджанских шлюх. Меня больше волновали звуки из храма. Несколько раз мне чудилась, будто кто-то поднимается по лестнице наверх. Но никто так и не появился.

Солнце достигло края песков и начало опускаться за горизонт. На небе, стремительно менявшем цвет, появились первые звезды. В пустыне смена дня и ночи происходит быстро. Габи стоял у края крыши, прислушиваясь. Наконец он заметил движение внизу и отошел в тень. Через пару минут небольшой караван двинулся по оставленным на песке следам. Вела сидела на первом верблюде, безвольно опустив голову. За ней ехала Фэлла. Замыкал цепочку Иллар, который беспрестанно оглядывался.

– Наших верблюдов тоже взяли, – прошептал Габи, пересчитав животных. – Они точно нас не увидят?

Я показал гному руку, на которой все еще плясал голубой огонь. Подождав, пока бывшие спутники не отъедут на достаточное расстояние, мы вернулись в храм. Когда я начал спускаться по лестнице вниз, лучи солнца последний раз коснулись стены здания.

Лестница внизу упиралась в гору камней, засыпавших вход в подвал. Перебравшись через завал, мы очутились в зале, смежной с комнатой с бассейном. По углам помещения валялся разный хлам, а потолок был засыпан осколками камней.

С точки зрения Велы и волшебника, все должно было выглядеть так, как будто я спустился с телом гнома в подвал. Там немного переусердствовал с магией, и как результат – засыпал себя.

– Что дальше, Мартин? – гном огляделся. – Ты добился своего и очутился в этой комнате. Не очень похоже на важное магическое место.

Нагнувшись, я поднял и поставил на пол валявшийся у стены старый треножник.

– Что это? – Габи заглянул в пустую чашу. – Здесь горел огонь?

– Он горит до сих пор. Просто не все это видят.

Подобрав с пола несколько камней, я бросил их в чашу.

– Осторожней!

Яркий сноп синего огня взметнулся до потолка. Габи отшатнулся от пламени. Он с опаской ощупал свою бороду, проверяя, не подпалили ли её.

– Невидимый огонь, надо же, – гном прищурился от яркого света. – Я не ошибаюсь, это те самые ведьмовские камни?

– Да.

Гном хмыкнул и поднял несколько кусков. Весь пол помещения был усеян синеватой каменной крошкой.

– Всегда думал, что эти ведьмовские камни очень дороги. Здесь же они просто валяются. Ведьмаков, наверное, удар бы хватил, если бы они это увидели.

– Здесь были статуи. Со временем они просто рассыпались. Все что от них осталось – это вот этот каменный мусор на полу.

– Что дальше? – гном бросил камень на пол.

– А теперь нужно погасить этот огонь, – я вздохнул.

– И как это сделать?

– Нужно что-то, от чего он был зажжён.

– Кажется я начинаю понимать… Та самая шкатулка, которую ты украл у брата Императрицы?

– Да.

– Но ты же отдал её.

Я вынул из-за пазухи небольшой деревянный ларец.

– Ловко, вор!

Гном взял у меня из рук шкатулку с вырезанными вензелями и осторожно открыл.

– Она пуста! – брови Габи выгнулись дугой. – Где же ведьмовской камень?

– Дело совсем не в нем, – забрав шкатулку, я поднес её к огню. – Когда я здесь был, то разжег огонь с помощью кусков дерева, которые нашел тут. А камни… Просто один из осколков оказался в чаше. Вот он и приобрел магические свойства. Но когда огонь погаснет…  Тогда все они потеряют свою силу. А из остатков дерева я сделал шкатулку и положил туда тот камень.

Языки пламени с шипением облизали шкатулку. Дерево задымилось.

– Это, кстати, был свадебный подарок, – сказал я тихо.

Я чувствовал как мою грудь начали сжимать тиски.

– Императрица и её брат не знали? – Габи зачаровано смотрел на то, как я отвел шкатулку с перекинувшимся на неё синим пламенем от чаши. Я отрицательно помотал головой.

Огонь в чаше треножника ярко вспыхнул в последний раз и погас. Язык пламени на шкатулке добрался до вензеля Императрицы и в тот же момент меня словно скрутили невидимые руки, а в затылок вонзилась стальная игла. Теперь Аша все знала.

– «Мартин! Что ты делаешь?! Остановись!» – раздался голос в моей голове. Каждое слово было словно удар кинжала. Я пошатнулся.

– Все нормально? – Габи подхватил меня за руку.

– Не обращай внимания, – я поморщился от боли.

Бережно опустив горящую шкатулку на каменный пол, я попытался вздохнуть. Это было тяжело, словно я находился глубоко под водой. Невидимые руки сдавливали мою грудь. Голос Аши в голове настойчиво просил прекратить. Каждое слово отдавалось болью. Императрица увещевала, просила, требовала и угрожала. «Если ты погасишь огонь, я все равно останусь ведьмой, а кем будешь ты?» – скрежетал голос.

– Ты справишься? – Габи коснулся моего плеча. Я понял, что уже несколько минут сижу перед горящей шкатулкой на коленях.

– Да… – я оглянулся. – Дай мне что-нибудь, чем можно её затушить.

– Вот, – гном протянул свой плащ.

Я накинул его на огонь.

– «Нет!!!! Я найду и убью тебя, Мартин!» – голос словно ударил меня под дых. Если бы не поддержка Габи, я бы завалился на пол.

Гном помог мне подняться на ноги. Я начал затаптывать огонь под плащом. Слова Аши вонзались в тело: «Я найду и убью тебя и всех, кого ты любил, и их детей и внуков!» Огонь гас. С каждым разом угрозы ведьмы становились слабее, пока, наконец, не пропали вовсе. Магическая связь исчезла. Мы с гномом стояли над потухшей шкатулкой, тяжело дыша.

– Расскажешь кому, не поверят, – гном стер ладонью пот с лица. – Всего-то делов – затушить огонь.

Ноги плохо слушались меня. Я прислонился к стене и съехал вниз. Вытянул руку ладонью вверх и попытался вызвать магическое пламя. Ничего не получилось. Магия, которую я вернул в этот мир несколько сотен лет назад, исчезла. Я вздохнул и вытер слезы.

– Ты плачешь? – Габи удивился.

– Ты даже не представляешь, что мы сделали.

– Лишили силы могущественную ведьму, державшую целую страну в подчинении?

– Мы начали войну, в которой погибнет множество людей. Сейчас все жители Империи увидят ведьмаков и вспомнят все. Как думаешь, что случиться потом?

– Это будет бойня! Своей смертью мы точно не умрем, – заключил он.