Дождь по пятницам или Подземелье снов. Глава 29

    Глава 29. Кенни пытается вернуть Милдриду память

    Последнее время Милдриду снятся странные сны. В них появляется то попугай, то девочка по имени Дрю, а то и оба сразу. Когда Милдрид спросил о них жену, Нэмми ответила:
    – Это всего лишь сны, дорогой, и не стоит придавать им большого значения.

    Нэмми уже давно сожгла все фотографии Дрю, кроме одной, которую тщательно спрятала. Избавилась от одежды, игрушек и всего прочего, связанного с погибшей дочерью. И твёрдо решила ничего не говорить о ней Милдриду. Ведь может случиться так, что память никогда не вернётся к нему. Так зачем понапрасну тревожить мужа?

*****   
    Сегодня ночью Милдриду опять приснился кошмар.

    …Дрю летала над полянкой. Её голубые радужные крылышки Синекрылатой сныпсы сверкали на ясном солнце. Милдрид пристроился на пеньке. На его плече сидел красивый попугай.

    Вдруг птица взметнулась и подлетела к Дрю. Вместе они закружили над Милдридом. Смех дочери звенел серебряным колокольчиком. Душа стуска пела.

    Дрю и попугай понеслись наперегонки. Дочь была впереди. Попугай обогнал её и стрелой метнулся к обрыву, Дрю за ним.

    – Я всё равно буду первой, Дрэд! – бросила вызов девочка.

    Пролетая мимо высокого дерева, она зацепилась за ветку, и её правое крыло обломилось. Она не смогла удержаться и грохнулась на землю, но, казалось, не почувствовала боли. Резко вскочив и продолжая смеяться, Дрю погналась за попугаем, волоча сломанное крыло.

    – Стой, Дрю! – закричал Милдрид и стремглав кинулся следом, но дочь не останавливалась, пытаясь настичь попугая.

    Впереди показалась пропасть. Дрю почти догнала Дрэда. Он летел низко, и на самом краю обрыва ей всё-таки удалось поймать его за лапки. Милдрид, подбежав к дочери, успел схватить её за ноги, когда она уже практически нависла над пропастью, и резко рванул на себя.

    Дрю от неожиданности разжала руки. Красивая птица выпорхнула на свободу и быстро скрылась за ближайшим лесом.

    Милдрид и Дрю лежали на поляне. Он обнимал малышку и всё время повторял: «Девочка моя, Дрю! Девочка моя, Дрю!»…

    Милдрид проснулся. Он был в холодном поту. Что-то изменилось, понял он. Внезапно до него дошло, что к нему начала возвращаться память. Первое – что его и в самом деле зовут Милдрид и что он – Двуликий Стуск. Второе и самое главное – что у него есть дочь, и ей грозит опасность. Затем вспомнил, как ездил к Тинитке, и как сныпса превратила Дрю в попугая Дрэда. Как сам он потом отвёз птицу к Мирти. И как после вышел в море на яхте. Последними пришли воспоминания про автокатастрофу.

    Над ним склонилась Нэмми.
    – Милдрид, что с тобой? Мне показалось, ты кричал во сне.
    – Опять дурной сон, – пробормотал Милдрид.

    Он твёрдо решил не говорить ни жене, ни врачу, ни кому-либо ещё, что к нему вернулась память. Сначала самому нужно во всём разобраться, а главное – съездить к Мирти, навестить Дрю, узнать, всё ли с ней в порядке. И действовать надо с опаской, ведь прошло столько времени.

    Стуск почесал в затылке и попытался переосмыслить события последних дней. Не так давно на улице его окликнула Синекрылатая сныпса. Конечно же, это была Тинитка. Тревога стояла в её глазах. Неужели у неё плохие известия о Дрю?

    Он вспомнил стусок, интересовавшихся на празднике его дочерью. Зачем им Дрю? Значит ли это, что, будучи в коме, он много всего пропустил? Хотя немудрено, ведь прошло более полутора лет, как он в последний раз видел дочурку, да и то в обличье попугая.

    Наутро он сказал жене, что у него не пропали навыки вождения и он хочет немного покататься, осмотреть окрестности. К тому же, соврал он, его врач Мирлен посоветовал возобновить поездки на машине. Нэмми безразлично кивнула.

    Милдрид сел за руль и поехал к дому Мирти. Проезжая мимо окна, он увидел клетку, но в ней был только один попугай. И это был не Дрэд.

    Милдрид расстроился, но решил пока не заходить к Мирти, а развернулся и прямиком направился к Тинитке. Может, её он застанет дома, и она прояснит ситуацию с Дрю?

    Когда он остановил машину и подошел к калитке сныпсы, то увидел, что во дворе никого нет. Стуск позвонил. Тишина. Милдрид решил подождать.

    Услышав шум подъезжающей машины, он оглянулся и увидел, что приехала его Синекрылатая подруга, кто в долгих снах виделась ему женой, пока он был в коме, – как ни странно, он вспомнил даже это.

    Эх, если бы и вправду она была моей женой! – с сожалением подумал он, нежно глядя на отливавшую голубизной кожу и красивые голубые волосы.

    Милдрид не сомневался, что это его Тинитка, но, следуя их юношеской традиции, произнёс:
    – Век из века не сыскать…

    Женщина охнула, но продолжила:
    – Нам такую благодать. Помнить будем мы друг друга…

    – Это вовсе не заслуга, – тихо закончил Милдрид и улыбнулся.
    – Значит, ты всё вспомнил? – она покачала головой, веря и не веря.

    – Да, – кивнул он. – Травмы не причинили мне вреда, но то, что я вспомнил, меня ужаснуло! Я не знаю, где Дрю. У Мирти её, по-видимому, нет. Случайно не знаешь, что с моей дочкой?! – Его глаза увлажнились. – Ведь поэтому ты приезжала ко мне? – В его голосе звучала надежда.

    – Успокойся, Милдрид. У меня отличные новости. С Дрю всё в порядке. Не так давно я расколдовала её, и она снова девочка. Такая же как прежде, только немного подросла. Сейчас живёт на яхте вместе с одним славным мальчиком и его собакой. Мы видимся время от времени.

    – Дрю жива! Слава Богу! Не представляешь, как я переживал. Спасибо тебе! Спасибо, Тинитка! – Из груди Милдрида вырвался вздох облегчения. – Но что-то я не совсем понял, почему Дрю живет с мальчиком? Кто он такой? Сколько ему лет? Почему на яхте?

    – Милдрид, не всё сразу. Стиву лет десять, как и Дрю. Он вполне самостоятелен. Работает в мастерской Красноротых принков. Конечно, странно, что дети живут одни, но, поверь, у них всё нормально, – Тинитка прижала руку к сердцу, как бы подтверждая свои слова. – А живут они на яхте… ну, это долгая история. Потом сам узнаешь от дочери. Дрю отчаянно хотела связаться с тобой.

    – Надеюсь, она не пыталась увидеться с матерью? – В голосе Милдрида послышался испуг.

    – Нет, нет! Дрю – разумная девочка. Она всё знает о себе. Или почти всё. – Тинитка засомневалась. Ей не хотелось сейчас говорить с Милдридом ни о сообществе Двуликих стусков, ни о том, что и сам он стуск, ни тем более о Дрю, как о Неправильной стуске. – Если твою дочь найдут те, кто могут с ней… – Она запнулась. – В общем, всё это ты знаешь гораздо лучше меня.

    – Да уж… Но сейчас мне так хочется как можно скорее встретиться с Дрю и самому убедиться, что всё хорошо.

    – Она жаждет того же. Нэмми, наверное, жутко рада, что к тебе вернулась память? – Тинитка резко сменила тему.

    – Я не сказал ей. Никто ещё не знает об этом, кроме тебя. Даже мой врач. Не хочу пока никому говорить. Сначала надо решить, как помочь Дрю.

    – Завтра вечером я обещала быть у ребят. Поедем вместе, – предложила Тинитка. – Теперь мы называем твою дочь Дрэди. Для конспирации.

    Милдрид не знал, как проживёт ещё один день без Дрю.

*****   
    Кенни получила от Жоржоны новое задание: поближе сойтись с Милдридом. Ведь когда к нему вернётся память, он, так или иначе, выведет их на Дрю и Рости. Нельзя не признать, что Жоржона безмерно умна и потому достойна быть великой. И ей, Кенни, тоже достанется немножечко победы, ну и другие разные приятные вещи.

    Правда, на задание придётся взять Фейки. Жоржона думает, что девчонка может пригодиться. Да уж… Что и говорить – при любом удобном случае Жоржона спихивает дочь на кого угодно, лишь бы обрести свободу. Но Кенни ничуть не против. Фейки уже не маленькая, возиться с ней не надо. Жаль только, что девочка не училась ничему особенному. Жоржона запретила Фейки посещать уроки волшебства в стуск-гимназии. Сейчас знания Фейки хотя бы самой простой магии стусков были бы не лишними.

    – Чем меньше Фейки знает, тем меньше от неё вреда, – призналась однажды Жоржона. – Да и соперницы мне не нужны! – А в это Кенни охотно верит.

*****               
    С самого утра следующего дня Кенни подстерегала Милдрида недалеко от его дома. Рядом с ней толклась сонная Фейки. Наконец Милдрид вышел из подъезда и неспешно зашагал к автомобилю.

    Вот тут-то у Кенни и созрел план.

    Когда стуск подъехал, Кенни как бы невзначай вытолкнула Фейки с тротуара на проезжую часть прямо под колёса его машины. Девочка от неожиданности споткнулась и, громко вскрикнув, шмякнулась об асфальт. Послышался резкий скрип тормозов, и Милдрид как ошпаренный выскочил из машины. Кенни знала, что с Фейки ничего не случится – ведь скорость-то почти никакая, зато к Милдриду от испуга может вернуться память.

    С Фейки и вправду ничего не случилось, если не считать, что она до смерти перепугалась, а вот память к Милдриду, судя по его растерянному виду, не вернулась. А жаль!

    Милдрид подбежал к девочке и внимательно осмотрел её с головы до пят. Та, слава небесам, была цела и невредима.

    – Она так внезапно возникла на дороге! – начал оправдываться перед Кенни стуск. Та смотрела на Милдрида с укоризной. – Простите меня! Кенни, кажется?

    – Да, Кенни, – подтвердила стуска. – Уж придётся вас простить, Милдрид! Ведь эта девица и сама так непредсказуема. – Кенни протянула Фейки руку, когда стуск начал поднимать девочку. – Иногда она совершает весьма странные поступки. Но за это происшествие вы просто обязаны угостить нас мороженым! – прибавила она с пущей важностью.

    Милдрид хорошо помнил эту Кенни. Пару недель назад он видел её на каком-то празднике стусков, куда его чуть ли не силком притащила Нэмми. Кенни тогда интересовалась Дрю. Или же хотела с ним поближе познакомиться? Если так, то интересные она выбирает способы.

    – Ваша дочь? – спросил Милдрид, – стряхивая дорожную пыль с платья девочки.

    – Нет. Моей подруги Жоржоны. Просто у нас с Фейки сегодня общие дела, – многозначительно произнесла Кенни.
   
    Популярное среди молодёжи кафе-мороженое «Съешь золотой шарик!» приютилось за углом. Припарковавшись, Милдрид вышел из машины и открыл пассажирскую дверцу. Кенни выпорхнула с лёгкостью бабочки.

    Фейки же до сих пор не могла прийти в себя. Она ясно сознавала, что Кенни специально толкнула её под машину. Но зачем? Девочка привыкла замыкаться в себе и поэтому ничего не сказала и ни о чем не спросила, решив, что сама будет наблюдать и делать выводы.

    В нескладном коричневом платьице и сильно поношенных башмаках Фейки вызывала у большинства людей жалость. Вызовет и у Милдрида, подумала Кенни. Тем более что он, наверное, всё ещё считает себя страшно виноватым. Может, глядя на Фейки и жалея её, он вспомнит и о своей дочери?

    – Тебе уже лучше? – спросил Милдрид, когда Фейки жадно принялась за вторую порцию мороженого.

    Её не часто балуют, подумал стуск, наблюдая, как быстро девочка поглощает кремовые шарики.

    – Немного лучше, – честно призналась Фейки.
    Её щёчки порозовели, и волосы заблестели в проникающих через окно солнечных лучах.

    – Как тебя зовут, красавица? – спросил Милдрид.
    Он отлично знал, что имя может указать на название уникального облика.

    – Фейки, – мило улыбнувшись, ответила девочка.

    Эта плохо одетая девчушка с первой минуты вызвала у Милдрида симпатию. Он ощущал, что от неё исходит нечто приятное. Недаром её зовут Фейки. Её уникальный облик «Добрая фея» – догадался он. Правда, существует совсем небольшая вероятность, что Фейки – редкая Сложная стуска «Злая ведьма – Добрая фея», подумал Милдрид, вспоминая названия уникальных обликов из Каталога.

    По всей видимости, у неё и в самом деле два уникальных облика. Большие голубые глаза, изящный носик и красивые розовые губы свидетельствуют о «Доброй фее», а неуклюжесть и плохая осанка вполне могут указывать на «Злую ведьму». Хотя нескладное платье из грубой ткани может сильно исказить впечатление о фигуре. Так что с выводом он, возможно, поспешил.

    Милдрид знал практически все названия уникальных обликов – ведь до аварии он долгое время работал Заведующим Каталогом. Интересно, кто теперь занимает его должность?

    И все же в Фейки есть какая-то двойственность, подсказала его «зеркальная» интуиция. Что ж, время покажет. Да это и не так важно, как просто любопытно.

    – А вашу дочку как зовут? – продолжила диалог Кенни, надеясь, что если всё же к Милдриду вернулась память, то он может проболтаться.

    – У меня нет дочери. Только сын. Хотя мне всегда хотелось дочку, – как ни в чём не бывало ответил Милдрид.

    Посланницы Жоржоны – невидимые змейка и стебелёк, так хорошо прижившиеся на голове Кенни, – послали Милдриду нектар и яд, которые прозрачным облаком обволокли стуска. Милдрид сразу же ощутил их действие, и зеркальная поверхность его кожи и ушей мягко отразила облако. Оно медленно рассеялось в просторном зале кафе, небольшой частью вернувшись к самой Кенни.

    Теперь Милдрид не сомневался, что их встреча не случайна. Кенни явно что-то хочет узнать о Дрю, пытаясь использовать незнакомую ему облачную магию.

    Милдрид знал всех, кто входит в Комиссию по выбраковке Неправильных стусков, но Кенни не из их числа. Тогда зачем же ей понадобилась Дрю?

    – Но я отлично помню, что у вас была дочь. Именно с ней вы однажды приходили на детский праздник, – сделала вторую попытку Кенни. Она не могла просто так сдаться и уйти. – Кажется, её звали Дри. Ой, нет, Дрю. – Она прикрыла глаза, будто пыталась сосредоточиться. – О-о-о-о! Я только что вспомнила, как слышала от кого-то, что пару лет назад бедняжка утонула. Мне так жаль, – она состроила гримаску соболезнования.

    – А мне жаль, что вы меня с кем-то путаете. К тому же у меня амнезия после автокатастрофы, и сам я ничего не помню. Но жена подробно рассказала мне о нашей семье и единственном сыне. Если бы у нас была дочь, Нэмми не скрыла бы этого от меня.

    – Видимо, она просто-напросто щадит ваши чувства, – настаивала Кенни, подталкивая Милдрида к воспоминаниям.

    – Нет, нет, я не верю, что Нэмми не сказала бы мне о дочери, если бы она у нас была. – Милдрид изобразил, что ошеломлён.

    Он решил, что если начнет пререкаться с Кенни, то узнает больше о её замысле.

    – Нэмми-то сказала бы, да только не хочет вас травмировать, – настаивала Кенни. – Лучше попробуйте вспомнить сами! Ведь Дрю утонула, когда именно вы катались с ней на яхте. – Кенни решила использовать самые замечательные черты своего характера: настойчивость, напористость и скорость атаки.

    – Я… катался с ней… на яхте!? – как можно более естественно воскликнул Милдрид.

    Интересно, до чего дойдет в этом спектакле Кенни? Он нахмурил брови, чтобы стуска подумала, что он роется в памяти.

    – Ну, Милдрид, вспоминайте же, вспоминайте! – подталкивала его Кенни, почти рассчитывая на успех.

    В её голове уже кружились новые тусовки, красивые наряды, музыка, смех…

    – О! – вскрикнул Милдрид, изображая напряжение и энтузиазм. – А-а-а!

    Ещё чуть-чуть, и всё былое вернётся в его голову, ликовала Кенни.

    – Нет, ничего не помню. – Милдрид сделал вид, что сник, и покачал головой.

    Фейки задумалась. Где-то она уже слышала имена Дрю и Милдрид. Ну конечно! Как-то раз на их с Мирти спектакль приходили мальчик и девочка по имени Дрэди. Она-то и рассказала о своей подруге Дрю и о том, что они давно не виделись, поскольку сейчас в ссоре. А ещё раньше Дрю назвала своего попугая Дрэдом в честь Дрэди. А потом отец Дрю Милдрид отдал Дрэда Мирти. Выходит, этот самый Милдрид и есть отец той самой Дрю. Его-то и искала Дрэди. Но зачем? А… ну да… она хотела попросить у Милдрида попугая. А, может, это был только повод, и на самом деле она хотела помириться с Дрю? Бедняжка Дрэди, видимо, ещё не знает, что Дрю утонула.

    – Я сегодня же серьёзно поговорю об этом с Нэмми! – заверил Кенни Милдрид.

    – Но… Милдрид, я думаю, не стоит спешить. Нэмми сильно огорчится. К тому же тогда вам придётся сказать ей, откуда вы узнали о дочери. Поведать о нас и признаться, что чуть не сбили Фейки. – Кенни заволновалась, ведь разговор Милдрида с Нэмми может привести к чему-то непредвиденному. – А вдруг вам  и вовсе запретят водить машину. – Теперь Кенни пыталась запугать Милдрида, боясь, что ей самой здорово влетит от Жоржоны за столь неказистую самодеятельность.

    – Пожалуй, Кенни, вы правы, – подыграл ей Милдрид. – И дело тут не в моей памяти, а в путанице в вашей хорошенькой головке. – Он специально сделал комплимент её внешности, чтобы отвлечь от главного.

    Кенни расплылась в улыбке – не часто ей приходится слышать столь лестные слова о своей особе.

    До Фейки начало доходить, что Кенни пытается что-то выведать у Милдрида. Не зря же она толкнула Фейки под машину. Значит, Кенни точно хотела поговорить с ним. Но что именно ей надо узнать и зачем? Судя по её расспросам, это как-то связано с его утонувшей дочерью Дрю.

    Бедный Милдрид. Сначала утонула его дочка. Потом он попал в автокатастрофу, и у него отшибло память. Теперь, не понятно для чего, его мучает расспросами Кенни. Фейки исподлобья посмотрела на мужчину, и тот расценил этот взгляд по-своему.

    – Ещё мороженого?
    – Нет! Спасибо!

    – Ой, я же собиралась отвезти Фейки в парк аттракционов. Не подбросите нас? Если, конечно, вам по пути, – нагло напросилась Кенни.

    – С удовольствием! – ответил Милдрид.   
 
*****               
    Дав Фейки разочек прокатиться на маленьком чёртовом колесе, Кенни поспешила к Жоржоне.

    Отправив дочку в её комнату, Жоржона выслушала подробный отчёт бестолковой подруги.

    Когда Фейки приоткрыла дверь, чтобы пройти на кухню за пакетом виноградного сока, то услышала визгливый голос матери:

    – Ты ни на секунду не должна оставлять его без присмотра. Сама понимаешь, он может привести нас прямо к цели. Ведь память может вернуться к нему в любой момент.

    Девочка остановилась как вкопанная.
    Кенни уже стояла в прихожей, собираясь уйти.

    – Но я же и на работу должна ходить, – возразила она, прыгая на одной ноге и ловко поправляя туфлю рукой.

    Фейки попятилась назад и тихонько затворила дверь, чтобы Жоржона не поняла, что дочка слышала разговор.

    – Я всё устрою, – отрубила Жоржона.

    – Но завтра мне позарез надо быть на работе. – В голосе Кенни послышались умоляющие нотки.

    – А послезавтра ты должна быть на посту, если хочешь, чтобы твои мечты сбылись, – то ли пообещала, то ли пригрозила Жоржона.

*****               
    Ну почему, думала Фейки, у неё такая странная жизнь? Почти всё время надо прятаться от собственной матери, вместо того, чтобы приятно проводить время вместе. Ну хоть бы раз поговорить с мамой по душам, или, по крайней мере, услышать от неё пусть одно, но доброе словечко. Так вот же, нет. Накось выкуси! В лучшем случае Жоржона не обращает на  Фейки никакого внимания. Никогда не покупает ей красивой одежды. Даже если папа и подарит что-нибудь симпатичное, мать сразу же отберёт и отдаст в приют. Частенько Жоржона строго говорит Фейки, что та должна быть скромной. А сама… сама одевается как принцесса.

    Правда, теперь и у самой Фейки нет абсолютно никакого желания общаться с матерью. Та всё равно не понимает дочку и никогда не поймёт. От разговоров может стать только хуже. Так что лучше держаться от Жоржоны подальше.

    Интересно, о ком мать говорила с Кенни? Кого нельзя оставлять без присмотра? Папу? Милдрида? Кого-то ещё?

    Всё-таки Милдрида, утвердилась в своём решении Фейки, вспомнив, как Кенни чуть ли не допрашивала его в кафе. Да и мама упомянула о том, что к нему может вернуться память. Значит, вне всякого сомнения это Милдрид.

    Лично ей Милдрид понравился. Сразу видно, он добрый и любит сына. Наверное, обожал и дочку. Но он совсем ничего не помнит о Дрю! Хотя в какой-то момент Фейки показалось, что помнит, но не хочет признаться в этом Кенни. Жизнь заставила Фейки стать чуткой – ведь ей постоянно приходится улавливать настроение матери, а оно так часто меняется.

    Интересно, зачем маме и Кенни понадобился этот Милдрид? И куда он должен их привести? К какой цели?


    Глава 30. Долгожданная встреча: http://www.proza.ru/2018/05/07/824

    В начало повести: http://www.proza.ru/2018/04/05/1218

(картинка из интернета, спасибо автору)