69 - Все еще 1 января
Данный роман содержит сцены сексуального характера и сцены насилия. Его содержание может оказаться неприемлемым или шокировать некоторых читателей. Роман не предназначен для лиц младше 18 лет.
Все персонажи, имена и события, описанные в данном романе, вымышлены; любые совпадения с реальными людьми, именами и событиями случайны и не входили в замысел автора.
Все еще 1 января
– Да ты бы видела, какое на мне сейчас платьишко, а этот Кирилл вообще на меня не реагирует... – говорила сисястая в четвертый «iPhone».
Отобрав у белобрысой телефон, Горгоной сказал в него:
– Привет! Она вам перезвонит.
– В чем дело? – сказала белобрысая.
Акемгоним твердо взял ее за холодную руку и повел к дому.
– Кто вы такой? Куда вы меня тащите? Я и закричать могу! – говорила женщина.
Долго она не ломалась – Горгоной слишком прилично выглядел. Крики ей грозили только от удовольствия.
– Меня зовут Акемгоним. Мы идем пить кофе. Ты самая красивая девушка, что я встретил этой ночью. Да и за весь прошлый год тоже. Как тебя зовут?
– Яна.
– Очень редкое имя.
– Окунь... Как вас там...
– Акемгоним. Ударение на последний слог. Можно на «ты».
– Слушай...те, я на минуту спустилась в машину, у меня тут друзья...
– А толку от них? Кофе растворимый или молотый?
Акемгоним зашел в лифт и сделал приглашающий жест, глазея на бюст Яны. Сисястая еще вязала лыку, хоть и пахла алкоголем.
– Молотый.
Дункан взглянул на женщину и мяукнул.
– Привет, кот, – сказала Яна.
Акемгоним смолотил кофе и протянул ей чашку. Яна разглядывала кухню.
– Молотый, – сказал Горгоной.
– Ты живешь один?
– С котом, а ты?
– С родителями. Вот думаю сваливать от них.
– Давно пора.
– Это намек, что я такая старая?
Горгоной, наконец, рассмотрел ее зубы: кривые и желтые.
– После восемнадцати нечего жить у родителей.
– Интересно ты рассуждаешь. И что же делать?
– Снять квартиру, например.
– В восемнадцать лет?
– А что такое?
– Не у всех, знаешь ли, есть на это деньги в восемнадцать лет!
– Если с деньгами худо, прилепись к богатому мужику.
– У тебя есть девушка?
– Обычно нет. Тебе нравится кофе?
– Вкусное.
Акемгоним усомнился в своей эрекции.
– Тебе не одиноко жить одному? Сколько у тебя комнат, три?
– Четыре. Я же с котом.
– А если с ним что-то случится?
– Заведу другого, не такого пушистого. Где ты живешь?
– Недалеко, в Печатниках. Зачем ты затащил меня к себе? Неужели думаешь, что у нас будет секс?
– Ты против?
– Я тебя не знаю. И я не занимаюсь сексом на первом... В первый раз.
– А танцами на первом... В первый раз занимаешься?
– На кухне?
– Пойдем. Правда, я отвратительный танцор. Ну да что уж теперь.
Акемгоним привел женщину в гостиную. Он включил папку разной слезоточивой ерунды. Яна прижалась к Акемгониму грудью.
– Кем ты работаешь? – спросила Яна, когда Горгоной обнял ее.
– Я адвокат. Партнер в юридической фирме. А ты?
Акемгоним и Яна начали медленно топтаться в обнимку.
– Что такое партнер? Я переводчик. Ты занимаешься уголовными делами?
– Партнер это совладелец юридической фирмы. Один из собственников этого бизнеса. Уголовными делами занимаюсь редко. Какие языки ты знаешь?
– Английский и испанский. То есть ты топ-менеджер?
– Испанский это редкость в Москве. Топ-менеджер в юридическом бизнесе это ступенькой ниже, чем я.
– Почему ты не женат?
– Мне всего тридцать.
– А потом не будет поздно?
– Поживем – увидим. Ты сама не замужем.
– Ты мне ногу отдавил!
– В постели я лучше. Ты красивая. У тебя наверняка куча поклонников. Избирательно подходишь к выбору?
– Ну да... И потом, мужчины ведут себя... Ну, ведут себя так...
– Будто хотят, чтобы женщины сами их трахнули?
Яна засмеялась.
– Ты всегда так зациклен на сексе?
– Жизнь зациклена на сексе. О чем еще говорить с красивой девушкой ночью? Не поэзию же Франца Кафки обсуждать.
– У тебя есть дети?
– Нет. Думаю, как и у тебя.
– У тебя смешная мимика. Правильно думаешь.
– В этом мой секрет, красавица. Я всегда знаю, какую рожу скорчить.
– Ты любишь путешествовать?
– Кто ж не любит.
– Где ты был в последний раз?
– В Эмиратах, два месяца назад.
– Ого, круто, наверное?
– Истории о запрете неженатым туристам жить вместе это сказки. Держаться на улице за руки тоже можно.
– Где же сейчас та, с которой ты держался за руки и жил вместе в Эмиратах?
– Понятия не имею.
– Вы расстались?
– Да.
– И ты один?
– Без постоянной любовницы. А ты где была последний раз?
– В Тайланде.
– Тоже хорошо.
– Мне не особо понравилось.
– Не возбуждаешься от трансов?
– Фу, какая мерзость! Я ездила с друзьями, а они постоянно куда-то бегут. Вечно несутся осматривать какие-нибудь дурацкие достопримечательности.
– Надо было объяснить, что главная достопримечательность это ты.
– С нами был мой бывший. Он тоже любитель активного туризма.
– Значит, он и в постели должен быть активным.
Яна промолчала.
– Красавица, есть мужчины и покрепче.
– Он всегда отмазывался тем, что я типа такая сексуальная...и так его возбуждаю...
– И кончал за минуту?
– Точно!
– Чем сексуальнее женщина, тем дольше ее хочется...
Акемгоним посмотрел в ставшие шальными глаза Яны. В них что-то оборвалось, будто яблоко с дерева. Акемгоним присосался к разалевшимся губам женщины.
Чуть отстранившись, Яна сказала:
– Трахни меня в машине…
– В твоей или моей? Моя на стоянке.
– Давай на лестнице!
Акемгоним вывел женщину из гостиной. Она быстро сняла колготки. Горгоной отпер дверь; Яна босиком выскочила из квартиры.
Выбежав на ярко освещенную лестничную клетку, женщина через голову стянула платье. Яна оказалась дальтоником: ее стринги были черными, а лифчик – красным. На жирной ляжке Горгоной увидел татуировку-иероглиф. Женщина завела руки назад, и лифчик упал между перил.
Грудь Яны была отвисшей; розовые набухшие соски завладели вниманием Акемгонима.
– Сними с меня трусики, – хрипло сказала эксгибиционистка, выделывая жутковатые приглашающие движения бедрами. – Выкинь их. Я хочу тебя. Иди ко мне.
Акемгоним снял ее не лучшим образом пахнущие мокрые трусы и швырнул вслед бюстгальтеру. Яна ухватилась за ремень Горгоноя и принялась тянуть на себя. Навыки по обращению с данным элементом гардероба встречались у женщин еще реже, чем абстрактное мышление. Кое-как Акемгоним стянул джинсы и трусы. Женщина принялась лизать, а вскоре и заглатывать его член.
Как всякий человек без абстрактного мышления Яна плохо сосала. Она царапала член зубами, торопилась, пережимала рукой и выделяла море слюны. Чтобы одолеть стресс, Акемгоним принялся вспоминать текст «Given the Doge a Bone». Раскачивавшиеся сиськи женщины били его по голени.
Парой этажей выше открылась дверь на лестничную клетку. Яна вскочила, ухватилась за перила и развернулась к Акемгониму толстой целлюлитной жопой.
– Трахай меня! – закричала нимфоманка дурным голосом.
Горгоной взял из кармана джинсов «Durex», разорвал упаковку, нацепил презерватив. Он зашел в Яну с третьей попытки и начал долбить. Одной рукой Горгоной взялся за перила, другой лапал татуированное бедро женщины. Яна подмахивала ему задницей. Диспозиция интриговала, но Горгоноя волновали шаги сверху.
– Отымей меня, отымей! – говорила Яна. – Я хочу, чтобы ты меня оттрахал! Разорви меня!
Вверху лестницы показался Андрей, живший на одиннадцатом этаже. Андрей спускал на женщин всю зарплату. Секс у него бывал раз в месяц.
Горгоной сказал:
– Привет, Андрей! С Новым годом!
– И тебя с Новым годом, Акемгоним! – сказал Андрей, пялясь на Яну.
– Сиськи мои понравились?! – сказала женщина. – На, смотри!
– Она у меня интервью проходит, – сказал Горгоной.
– Не смей оскорблять меня! – крикнула Яна, подмахивая совсем уж остервенело.
Акемгоним звонко шлепнул ее по жопе.
– Я, наверное, на лифте поеду, – сказал Андрей и пошел наверх.
– Да-а-а! – крикнула Яна и начала облизывать перила. – Бей меня! Шлепай! Хочу!
Акемгоним захотел искупаться в «Мирамистине». Впрочем, благодаря разнузданности Яны его эрекция оставалась стабильной.
– Сними резинку! – сказала Яна. – Я на таблетках! Кончи в меня!
Горгоной раскусил всю ненадежность этой оферты и сильно ударил Яну по крупу.
– А-а-х-х-х, – произнесла женщина. – Да! Да-а! Бей меня!
Акемгоним стал наносить удары при очередной кратной трем встрече его чресел и задницы Яны. Эта арифметическая модель гарантировала женщине объем драйва и боли, нужный, чтобы вести себя хоть капельку прилично.
Так прошло несколько минут. Яна стала подвывать. Ее рука судорожно двигалась в области паха.
За дверью открылся лифт, и раздался стук каблуков.
Яна закричала. Каблуки зацокали ближе, и дверь открылась. На пороге стояла Инна. Она была в дешевой шубке неопределенного цвета и коротком рубиновом платье. В руках Инна держала бутылку шампанского.
Едва Яна завидела вновь прибывшую, как у нее случился оргазм. Это событие ознаменовалось калейдоскопом цитат Яны из Геца фон Берлихингена в переводе на чистейший русский. Акемгоним продолжал двигаться в Яне, извивавшейся своим большим телом.
– Здравствуйте, Инна, – сказал он. – С Новым годом!
Инна будто окаменела, ее глаза стали по-детски круглыми. Горгоной вышел из Яны. Он понимал, что любая его фраза сейчас будет верхом идиотизма.
Раскрасневшаяся Яна побежала в квартиру. Все знакомые нимфоманки Акемгонима, кончив, становились паиньками.
Горгоной еще натягивал джинсы, как Яна вернулась – уже одетая. Опустив глаза, женщина поцеловала его, сунула в руку бумажку и уехала на лифте.
Акемгоним развернул бумажку – Яна записала номер телефона.
– Да, Инна… – сказал Горгоной. – Знаете, я тут читал стихи Франца Кафки и…
– Акемгоним Валентинович, Кафка не писал стихов, – сказала Инна.
Акемгоним понял, что вскоре у него опять будет секс.
Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2018/05/12/34
Следующая глава: http://www.proza.ru/2018/05/19/691
Свидетельство о публикации №218051300520