Женская дружба. Тата2

Тата
2


....Самым уважаемым среди русских эмигрантов здесь был Эдик. Это с его помощью снежный ком в виде русских не переставал расти, это он ставил свой шикарный красный спортивный мерседес в подземный паркинг, где было всего пять мест. Это он выгуливал своего спаниеля и был как две капли воды похож на очаровательную девочку под именем Лэди – как это обычно бывает у собачников.

Мы приятельствовали с ним. Поначалу он пытался помочь мне с работой, потом  советами, к которым я всегда прислушивалась. Он был одиночкой, но очень любил людей. Баловал себя как мог и обожал жизнь во всех ее проявлениях. Новые машины, брендовые вещи, рестораны, казино, постоянные курорты.. Как друг он был один на миллион ( надо признать, людей вокруг него крутилось много и все пользовались его щедростью), но я слабо представляла кто бы смог с ним ужиться. Я спускалась на три этажа вниз выпить бокал вина, поговорить о жизни, узнать о новинках кино. С ним было интересно и весело. Он был образован, мудр, обладал чувством юмора. Несмотря на это я никогда не рассматривала его как партнера,  дело даже не в возрасте – он был гораздо старше меня, просто понимала что одно дело дружить, а другое быть вместе.

В один из летних вечеров Эдик позвонил мне.

- Что делаешь, мать? – так он звал меня иногда в шутку.
- Ровным счетом ничего…
- Спускайся на ужин. Был в русском магазине, накупил вкусностей. Еще будет одна пара. Наши соседи.

Как я уже упоминала, я и подумать не могла, что пара из лифта – русские. Каково же было мое удивление, когда на кухне у Эдика я увидела ту самую неприступную женщину. Хозяин дома в свою очередь был очень удивлен, что мы до сих пор не знакомы.

- Тата, - так представилась брюнетка, - от Наталья. Странно, что я тебя никогда не видела. Но я ни с кем не общаюсь здесь, кроме Эдика. – как бы в свое оправдание пробормотала она. – Даже лифтом, где обычно сталкиваются соседи, стараюсь не пользоваться, хожу пешком по лестнице.

Она оказалась очень легким и общительным человеком, одним из тех, которые умеют создать видимость, что вы знакомы уже очень давно. Как обманчиво первое впечатление, - подумала я, вспомнив ее образ в лифте.

В дверь позвонили. Вошел ее муж, тот самый мужчина с бородкой. Сегодня они оба были одеты просто и он производил совсем другое впечатление. Обычный, лысоватый ( сегодня он был без шляпы), помятый жизнью, алкоголем и сигаретами мужчина лет пятидесяти. Он был вылеплен из другого теста. Полная противоположность ей.

Есть такие пары – дополняют друг друга.. Он начал предложение, она продолжает. Гармоничны. Общие интересы во всем, и даже в спорах они принимают единое решение. В принципе, с возрастом мужчина и женщина, прожившие энное количество лет вместе, становятся похожи друг на друга.  Здесь же видно было, что союз зиждется на ее жизнерадостности и его обожании ее, но они совсем разные. С самого начала я обратила внимание, что он производит впечатление депрессивного, уставшего от жизни человека. Тогда как она… В ней все горело и искрами разлеталось в стороны.

В тот же вечер я узнала, что она – парикмахер. Профессиональный парикмахер-стилист, владевшая своим салоном когда-то, а сейчас находящаяся в поисках работы.
Тогда же она предложила мне поработать моделью для стрижки, которую должна была представить известному салону в Нью Йорке в качестве своей работы. Ей очень понравились мои волосы, а мне как раз нужно было обновить прическу.
Все срослось.

Мы обменялись телефонами и в назначенный день я спустилась на паркинг. Казимир ( так звали мужа) должен нас был отвезти на Манхеттен.
Под звуки русской музыки мы быстро домчались до Мэдисон.

- Удачи, Мася!, - пожелал Казимир Тате, высаживая нас. Из этого уменьшительного «мася» можно было сделать выводы об его отношении к ней.
- Спасибо, - произнесла она.

Мы пошли по Мэдисон в направлении салона. Несмотря на середину октября, день был теплый и Тата в белой льняной юбке, открывающей полоску смуглого живота, притягивала к себе взгляды многих мужчин. Казалось бы – ничего особенного: белая льняная юбка, скромный топ. Обычная фигура – средняя, каких много. Но так как она подавала себя… Могла подать далеко не каждая женщина. Она шла легкой походкой, постоянно улыбаясь. Что уже производит позитивное отношение. Она и казалась такой – легкой, позитивной пофигисткой. Тяжело было представить, что она воспитала троих детей. Как я узнала в тот же день, у Таты было три дочери от разных браков и двое внуков от старшей дочери.

- А чем занимается Казимир? – поинтересовалась я.
- У него бизнес. Он перевозит людей, которые переезжают из штата в штат, - объяснила она мне. – а я вот пытаюсь найти что-то по специальности.
- Ты давно здесь?- спросила я.
- Да, уже двадцать пять лет. Приехали из Ленинграда со старшей дочкой, ей было пять. Две остальные родились здесь. А вот мы уже, кажется, и пришли!

Толкнув огромную стеклянную дверь салона, мы  вошли внутрь. Запахи шампуней, лаков и кондиционеров ударили в нос. К нам подошла девушка-администратор.

- Я могу вам помочь? – поинтересовалась она.
- Да, у меня назначена встреча по поводу работы, а это моя модель, - указала Тата на меня.
- Проходите, пожалуйста, - пригласила нас девушка, улыбаясь.- Сейчас к вам подойдут.

Присев в кресло, я огляделась вокруг. Кто может стричься в таком дорогом салоне ( о том, что он дорогой, сомневаться не приходилось – в самом центре Манхэттена). Дамочки старше среднего возраста, конечно. Парень-мастер пытался соорудить из двух волосин, оставшихся на полулысой голове одной из таких  дамочек, подобие модной стрижки. Кто-то сидел с «масками» на голове, кто-то с фольгой.  Вокруг посетительниц суетилось много мастеров-мужчин.  Ориентация их сомнения не вызывала, но кому какое  до этого дело?

- Проходите, - подошла к нам женщина постарше. – Вы, наверное, хотите сначала помыть голову своей модели?

- Нет,  - ответила Тата, - прическу я буду делать, не моя голову – иначе все рассыплется.

Я села в кресло. Тата стала колдовать над моими волосами. Обожаю, когда касаются моих волос, головы - могу сидеть так бесконечно. Я даже зажмурилась от удовольствия, но все было закончено очень быстро. Открыв глаза, я пожалела, что не взяла с собой фотоаппарат – запечатлеть красоту. С такой прической можно сразу под венец – вот, правда, не с кем! Какие-то пряди подколоты булавочками, какие-то небрежно ниспадали, прикрывая уши, но все выглядело нарядно-стильно-сексуально. Парикмахеры подходили оценить, в глазах чувствовалось одобрение.

- Красивые волосы! –  хвалили они.
- Спасибо, - улыбалась я.
- Красивый цвет! – подошел парень-стилист ко мне. – Это натуральный?
- Почти! – улыбнулась я.

Я не тратила сотни долларов на парикмахерские-салоны. Это не входило в мою статью расходов. Всего один раз в жизни  покрасив волосы в одном из  салонов Москвы,  я глубоко пожалела об этом: моя шевелюра приобрела неестественно-петушиный цвет. В тот же день мне необходимо было сфотографироваться на заграничный паспорт. Каждый раз выезжая за границу по вышеупомянутому документу, я лицезрела  яркое напоминание: нельзя посещать неизвестные салоны.  Крашусь я сама и каждый раз люди интересуются, натуральный ли это цвет. Это же относится и к стрижке - я не привыкла доверять свои волосы кому ни попадя. Да, наверное для парикмахера тоже приятно работать с хорошими волосами, а не с пушком, которым покрыты черепа большей части клиентов этого салона.

- Пойдем, помоем голову, - прервала мои мысли Тата. – В принципе, они должны дать человека, чтобы тебе помыли, помассировали голову, промыли все хорошенько – ведь я использовала лак для прически.

Однако салон не выделил никого для мытья волос и Тата проделала это сама. Подстригла она меня быстро и, на мой взгляд, немного короче, чем я ожидала, но конечный результат меня удовлетворил. Кажется, он понравился и менеджеру.

-     Ну вот и все! – сказала она, снимая с меня полотенце.- Мы с тобой   свободны. Они мне позвонят.
- Я думаю,  тебя возьмут, - обнадежила я ее. – Ты классный мастер!
- Надеюсь! Очень хотелось бы здесь работать. Я обожаю Манхэттен – жить не могу без него. Приезжаю часто сюда одна, просто побродить по улицам, по магазинам, иногда даже в кино-театр одна хожу, - призналась мне Тата, когда мы вышли из салона.
- А что же Казимир?
- У нас с ним расписания не совпадают… - грустно улыбнулась она. – Да нет, просто он не любитель Манхэттена. Он домосед. Он даже не любит есть где-то, старается уговорить меня готовить дома. А я не хозяйка. Я ему сразу сказала, когда познакомились. Оба мои мужа  здесь, в Америке, были американцами, вот Казик – первый русский. Надо же, угораздило!
- А почему имя польское? – поинтересовалась я.
- Он из Белоруссии, там поляков много, у него тоже корни есть. Я все эти годы была так далека от русской жизни, культуры! Сейчас  возвращаюсь в  забытое прошлое – русское телевидение, русские магазины.  До Казимира я даже завтрак дома не готовила. У американцев принято ходить завтракать в дайнинг, ресторан.
- У тебя же трое детей!- удивилась я. – Как же ты завтраки не готовила?
- Да как-то обходилось! А сейчас его не вытащить лишний раз!
Помню, я собиралась встретиться с приятельницей в тот же вечер и пригласила Тату составить нам компанию, но она торопилась на автобус – Казимир ждал дома.

Продожение следует..