Не плачь, мама

Этот чёрный мраморный памятник на могиле родителей, Андрей с женой установили в прошлом году, в аккурат перед маминым днём рождения. Мама умерла шесть лет назад и все эти годы он мечтал именно о таком памятнике.

Долго искал ту, единственную фотографию родителей, сделанную им самим где-то в конце восьмидесятых годов прошлого века, на которой родители ещё достаточно молодые и счастливые, сидели рядышком и просто улыбались в объектив фотоаппарата. Отец не любил фотографироваться, а уж такие снимки, как этот, где они вдвоём с мамой, были большой редкостью. С трудом эту фотографию он отыскал у родственников в другом городе, поднакопили денег и в начале осени прошлого года памятник и установили. На чёрном мрамором фоне, их светлые живые лица словно светились изнутри душевным теплом и разговаривали с тобой.

Андрей в основном один приходил на могилу, чтобы побыть наедине с родителями и просто посидеть в тишине. Какое-то неземное умиротворение спускалось в эти минуты на землю и он мог подолгу, не замечая времени, молча разговаривать с ними. Рассказывал всё, как есть. Мёртвым врать не было смысла. Про себя, семью, дочь... Про брата.

С братом они не общались с похорон мамы. Пересекались несколько раз на похоронах родственников, но заговорить откровенно не получалось. Какая-то невидимая преграда выросла между ними и эта стена только росла. Каждый жил своей жизнью и Андрей брату не завидовал. Ни постоянной работы, ни постоянного жилья, друзья-алкаши, да разбитая машина, на которой он таксовал. Без Прав. В надежде на "Авось!". Проскочит, не проскочит. Андрей считал такую жизнь тупиком, но у брата была своя голова на плечах и свои мысли в этой голове на этот счёт.

И всё-же два раза в год, в Родительский День и в день рождения мамы, Андрей точно знал, что придя на кладбище, он обязательно увидит свежие, пусть и искусственные цветы и обёртки от конфет. Сами конфеты сожрали вороны, но обёртки были доказательством того, что брат приходил к родителям. Стараясь не пересекаться с братом у могилы, Андрей всегда приходил на следующий день.

Погода сегодня выдалась по осеннему щедрая, плюс пятнадцать уже с утра. Ни ветерка, ни облачка на небе. Всё для живых. Андрей начал запинаться ещё на подходе к могиле. Белое на чёрном фоне лицо отца и чёрная маска на чёрном фоне, у мамы. Тень? Да не от чего. Влажный мрамор именно в этом месте? Приложил руку, действительно влажный. Выдохнул с облегчением. Высохнет на ветру, лицо опять будет сиять маминой неповторимой улыбкой. Андрей протёр памятник специально принесенным для этого средством, насухо вытер его, разлил по рюмочкам водку, положил по блину на каждую из сторон тарелки, положил пряник и печенюшки туда-же. Отец их очень любил. Налил и себе в пластиковый стакан водки на палец толщиной, взял блин, подошёл к могиле, наклонил голову... И тихо заплакал...

Фантиков от конфет сегодня не было.

Они больше никогда и не появятся.

Вчера позвонила бывшая жена брата и сказала, что он умер. И мама плакала вместе с Андреем, поэтому на чёрном мраморе ещё не скоро проявится её светлое лицо.